Для того чтобы погибнуть, даже слону достаточно одного единственного дня.Африканская поговорка
Как же в Африке в действительности обстоит дело со слонами? Газеты сообщают, что их необходимо тысячами отстреливать, потому что они перенаселяют некоторые местности и уничтожают там всю растительность. А старожилы Африки жалуются, что теперь неделями можно ехать по африканским дорогам и не только не увидеть ни одного слона, но даже нигде не наткнуться на их помет. Охотникам за крупной дичью уже давно не удается раздобыть в качестве трофея настоящего, «капитального» слона с мощными бивнями.
Расцвет хоботных на нашей планете давно позади. Слоны появились 50 миллионов лет назад и населяли все материки земного шара, за исключением Австралии. При раскопках обнаружено уже более 350 различных видов слонов. Наши предки в Европе и Азии еще «сосуществовали» с гораздо более мелкими шерстистыми слонами. В слое вечной мерзлоты Сибири время от времени откапывают вмерзших в лед мамонтов с сохранившимся мясом и кровью. А иногда у них во рту находят даже корм.
Что касается родства слонов с некоторыми другими видами животных, то этот вопрос сейчас кардинально пересмотрен. Дело в том, что слоны не имеют ничего общего с носорогами и бегемотами, с которыми их раньше объединяли под общим названием «толстокожие». Сейчас их перестали причислять даже к собственно копытным животным. По строению тела слонов объединяют в одну общую группу вместе с сиренами, или морскими коровами, а также с капскими даманами. Посетители зоопарка, рассматривая этих внешне столь различных животных и читая соответствующие объяснения на табличках, обычно недоуменно пожимают плечами: чудеса, да и только.
В наше время по земле топают только два, причем легко отличимых друг от друга, вида слонов: азиатский, или индийский, и африканский. Первый — плотный, стремительный, с выпуклыми лобными выступами и небольшими ушами. У самок индийских слонов, как правило, полностью отсутствуют бивни. Наивысшая часть туловища у этого слона — голова, в то время как у африканского — спина. Второй — «африканец» — имеет покатый лоб, значительно большие уши, он менее плотный, и в отличие от «индийца» хобот его заканчивается двумя «пальцами», а не одним. Азиатских слонов можно увидеть значительно чаще, чем африканских. В 1965 году во всех американских зоопарках, вместе взятых, проживало всего 30 африканских слонов, ввезенных из Африки, и 90 индийских (четверо из которых были рождены уже в зоопарках).
Первый зоопарковский африканский слоненок появился на свет лишь в 1943 году в Мюнхене. С тех пор родилось всего несколько.
Азиатских слонов люди уже тысячелетия приручают и используют в качестве тягловой силы. В свое время кар-фагенцам удавалось также приручать теперь уже давно вымерших североафриканских слонов. Слоны эти были значительно меньших размеров, чем теперешние. Слоны, с которыми Ганнибал в 220 году до нашей эры пересек Альпы и которые нагнали тогда такого страху на римлян, по всей вероятности, были «африканцами». Шестидесятью годами раньше греческий король Эпира Пирр с помощью слонов неоднократно побеждал римлян в битвах, происходивших на территории Италии.
Но затем почему-то в течение двух тысяч лет африканские слоны в отличие от индийских считались непри-ручаемыми. Однако за последние десятки лет бельгийцам удалось доказать, что это не так. Они сумели обучить этих слонов возить повозки и людей, а также всевозможным другим работам.
Я провел некоторое время на станции по приручению слонов «Гангала на Бодио» и впоследствии в своей книге «Для диких животных места нет» описал, какие работы там проводят.
Число этих серых великанов идет в Африке на убыль. Когда первые голландцы прибыли в Южную Африку, в районе Капштадта еще паслись огромные стада слонов. В первые десятилетия прошлого века из этих стран на мировой рынок поступало внушительное количество слоновой кости.
Но затем слонов безжалостно перестреляли. Их не стало даже в знаменитом национальном парке Крюгера. Они вернулись туда значительно позже, забредя из пограничного с ним «португальского» Мозамбика. Единственное место, где слонам удалось удержать свои позиции, была северная часть бассейна Замбези.
Слоны, которые в доисторические времена, по всей вероятности, были обитателями леса, впоследствии лучше других видов сумели освоить самые различные жизненные пространства. Так освоиться удалось, пожалуй, еще только крысе, воробью и человеку. Иногда африканских слонов можно увидеть погруженными по самую спину в воду, а порой они поднимаются и высоко в горы, иногда выше пяти тысяч метров; в одних местах они пасутся на траве, словно коровы, в других — валят деревья…
Африканские слоны из различных местностей выглядят по-разному. В прошлом столетии, когда в зоологии появилась мода на выделение бесконечных видов и подвидов, различали дюжины видов слонов (по форме и величине ушей и по другим деталям строения тела). Но с тех пор специалисты установили, что речь может идти только о двух подвидах слонов Африки: о более мелком круглоухом, или лесном слоне (Loxodonta africana cyclotis), обитающем в лесах Западной Африки, и о большеухом, или степном, слоне (Loxodonta africana africana), которого можно встретить как в Южной, так и в Восточной Африке — до Эфиопии и Сомали.
У лесного слона на передней ноге пять, а на задней четыре пальца, в то время как у степного на передней ноге обычно четыре пальца, а на задней — три. У лесного слона верхние края ушей никогда не соприкасаются друг с другом, у степного же это случается сплошь и рядом; ведь уши у степного значительно больше, при этом почти треугольной формы, острым углом книзу. Спина лесного слона возвышается над землей на 2,2–2,5 метра, реже выше этого, в то время как степные слонихи достигают в высоту в среднем 2,85 метра, а степные слоны — 3,2 метра, наиболее же рослые экземпляры могут достигать и 3,5–3,7 метра.
Но основное отличие между лесными и степными слонами заключается в том, что у лесных слонов бивни тоньше и загнуты книзу, в то время как бивни степных слонов направлены косо вперед и большей частью еще загнуты кверху. И хотя бивни у степных слонов больше и толще, тем не менее кость у лесных слонов тверже.
Но различия между этими двумя подвидами четко выявляются тогда, когда лесной слон с западного побережья Африки встанет рядом со степным слоном с восточного побережья.
Там, где эти подвиды смешиваются, встречаются самые различные переходные типы. Так, среди слонов станции «Гангала на Бодио» я видел таких, которых по форме ушей следовало бы причислить к степным, а по числу пальцев на ногах — к лесным. А в Уганде, в национальном парке Куин-Элизабет, возле озера Эдуард, водятся слоны, бивни которых по своей форме очень похожи на бивни лесных слонов. По-видимому, оба этих подвида легко и просто скрещиваются между собой.
А где же обитают знаменитые карликовые слоны, спросите вы? Немецкий зоолог Ноак в 1906 году ввел их в определитель животных под латинским названием Elephas africanus pumilio. Свое описание он сделал по од-ному-единственному экземпляру, жившему тогда в Нью-Йоркском зоопарке. Высота этого слона составляла 1 метр 80 сантиметров, возраст его по состоянию зубов определяли в 6 лет. Обычно же слонам такого роста бывает не больше полутора лет. Слон этот прожил в зоопарке девять лет и вырос за это время еще на двадцать сантиметров.
С тех самых пор взрослых слонов ниже двух метров стали рассматривать как карликовых. Однако большинство «карликов», демонстрируемых в цирках и в зверинцах, оказывались просто молодняком. На воле же, а именно в Западной Африке, не раз встречали таких маленьких слонов с длинными бивнями. Майор Пауэлл-Коттон видел там беременную слониху, высота которой в холке составляла 1 метр 80 сантиметров.
На станцию по приручению слонов однажды доставили двух особенно маленьких слонов высотой всего лишь в 1 метр 30 сантиметров и с бивнями длиной в 70 сантиметров! Судя по этим бивням, им было от 12 до 14 лет. За последующие десять лет животные выросли всего лишь до 1 метра 60 сантиметров, длина же бивней достигла 1 метра. К сожалению, обоих «карликов» потом продали, и дальнейшего их развития проследить не удалось.
Однако ни в коем случае нельзя утверждать, будто бы такие слоны заселяют какую-либо определенную территорию. Их нигде не встречали стадами или вообще помногу. Поэтому мы считаем, что здесь речь идет не о какой-то особой расе или виде, а просто об отдельных «недомерках».
Охотиться на самых мощных животных своего континента было для африканцев опасным и трудоемким занятием (правда, только до тех пор, пока у них не появилось огнестрельное оружие). Добыть себе мясо для пропитания было значительно легче, охотясь на любую другую более мелкую дичь, которой кругом было полным-полно. Охота на слонов привлекала другим: добычей слоновой кости, которая с незапамятных времен продавалась по очень высоким ценам. Ради слоновой кости вокруг стада слонов поджигали лес, окружая его огненным кольцом, копали ямы-ловушки, отстреливали животных отравленными стрелами.
Когда еще не было железной дороги, носильщикам приходилось нести на себе слоновую кость от Уганды до побережья целых 90 дней! Это был единственный товар, окупавший столь дорогостоящую доставку. Исследователь Африки Сэмюэль Бейкер оценивал доход от торговли слоновой костью в 1500 процентов; сам он иногда выручал и 2000 процентов.
Довольны оставались и поставщики слоновой кости: ведь большую часть бивней они отрубали у слонов, умерших собственной смертью, так что добыча их не составляла особых трудностей. Во времена колониализма охота на слонов проводилась с официального одобрения властей, хотя и контролировалась охотничьим управлением. Но даже и теперь, по утверждению зоолога Нила Саймона, из-за браконьерства и хорошо организованной контрабанды Кения, например, теряет из своего бюджета свыше миллиона марок.
Однако на сегодняшний день отстрел слонов иногда диктуется необходимостью. Особенно это важно для Восточной Африки, где с каждым годом требуется все больше земли под поселки разросшегося коренного населения.
Так, к примеру, в 1963 году охотничьему управлению
Танзании пришлось поручить своим служащим отстрелить 3247 слонов да еще выдать 393 лицензии на отстрел приезжим охотникам. Продав 116 500 килограммов слоновой кости, управление выручило тогда 103 540 восточноафриканских фунтов (исходя из стоимости 1 фунта слоновой кости в 16 шиллингов). Но в то время как бивни, которые попадали на рынок Занзибара в 1850–1860 годах, весили от 25 до 50 килограммов каждый, а те, которые в конце прошлого столетия продавались в Родезии, весили в среднем 20 килограммов, то уже бивни слонов, застреленных с 1927 по 1958 год, весили только по 12 килограммов.
В 1929 году слонов еще можно было встретить на 70 процентах территории Уганды, 30 же лет спустя — только на 17 процентах, и с тех пор их распространение продолжало сокращаться.
Мне рассказывали, что раньше в Северо-Восточном Конго (Заире) в определенное время года скапливалось огромное множество (до двух тысяч) слонов. А один из спутников Ливингстона однажды возле Замбези наткнулся на скопище из 800 слонов. Такие «природные спектакли» теперь трудно увидеть в Африке.
Как же с этим повсеместным сокращением числа слонов вяжутся газетные сообщения о необходимости отстрелить несколько тысяч слонов, чтобы спасти деревья и кустарники?
После страшной засухи 1960 и 1961 годов я находил в Кении, в Цаво-парке, поваленные или ошкуренные слонами деревья.
В Уганде, в национальном парке Мерчисон-Фолс, на огромной территории все деревья погибли по вине слонов, которые безжалостно обдирали с них кору. Подобным же образом ведут себя слоны сейчас в национальном парке Киву в Заире, в национальном парке Крюгера в ЮАР и в разных других местах.
Е. Дэвисон наблюдал в Ванкие-парке в Южной Родезии, как из целого стада слоних только две занимались тем, что ошкуривали акации, остальные этого не делали. Солидные самцы себе этого вообще никогда не позволяют.
В июне и сентябре 1962 года в Цаво-парке, занимающем более 20 тысяч квадратных километров, проводился авиаучет слонов. По этой «переписи слонового населения» (которая, безусловно, очень точна, так как на безлесной ровной поверхности эти крупные животные хорошо заметны), выходило, что в июне слонов было 6825, а в сентябре — 10 799. К этому числу следует еще добавить 4804 слона, пасущихся в пограничных с парком районах. Животные держались иногда стадами, которых было 1007, а иногда в одиночку — таких одиночных слонов насчитывалось 128. Примерно 300 стад состояло из двух — пяти животных и столько же из шести — десяти голов. Видели и десять скоплений, состоящих из более чем 100 животных.
Нужно сказать, что 10 тысяч слонов на 20 тысяч квадратных километров — это совсем не так уж много. Ведь площадь Цаво-парка равна примерно половине всей Швейцарии. Плотность слонового населения составляла в июне 0,34, а в сентябре — 0,54 слона на каждый квадратный километр. Эти цифры очень невелики, если их сравнить с другими областями Африки: в горах Абердара (Кения) насчитывается 1,1 слона на 1 квадратный километр; на равнинах Руинди-Ручуру в национальном парке Киву (Заир) — 1,7 слона на каждый квадратный километр; в национальном парке Куин-Элизабет — 1,72, а в Мерчисонском национальном парке (Уганда) — 1,8.
И тем не менее для Цаво-парка их все равно слишком много: ведь это район очень засушливый и там слишком мало растительности по сравнению с другими национальными парками. Все подсчитанные здесь животные были найдены в радиусе 23 километров от постоянного источника воды. В Цаво-парке есть одна-единственная река, которая круглый год не пересыхает, — это Галана. За два засушливых года слоны настолько истребили всю прибрежную растительность, что в 1960 году из 780 живущих в парке носорогов 300 умерло с голоду.
Цаво-парк, который в прежние времена представлял собой поросшую кустарником местность с высокими галерейными лесами по берегам рек, постепенно превращается в травянистую степь. Правда, для слонов это не так уж страшно: они ведь могут довольствоваться и одним травяным кормом. Гораздо хуже это для черных носорогов, которым для пропитания необходим веточный корм. Кроме того, они не в состоянии проделывать таких дальних кочевок, как слоны, которые благодаря этому могут уходить из засушливых районов. Степная трава, корни которой в отличие от деревьев и кустарников не уходят глубоко в землю, во время засушливых месяцев целиком увядает и не содержит, следовательно, ни малейшей влаги, а из-за постоянных степных пожаров она и вовсе исчезает.
Однако основная причина ущерба, наносимого слонами в Цаво-парке, кроется в другом. Во всем виноваты искусственные колодцы и образовавшиеся возле них бочажки с водой. Во всяком случае, к такому выводу пришла Сильвия Сикс, изучавшая «слоновую проблему» в Восточной Африке.
Все началось, по ее мнению, еще со строительства железной дороги Момбаса — Найроби, когда приходилось обеспечивать колодцами строительных рабочих. Вода притягивала мучимых жаждой животных, и в особенности «влаголюбивых» слонов (взрослому слону требуется от
90 до 130 литров воды в день). Слоны и потом, в засушливые сезоны, старались держаться поблизости от железной дороги, потому что вдоль нее возникли поселки с колодцами. Животные по ночам приходили туда напиться и с рассветом неслышно исчезали. Положение еще более ухудшилось после того, как управление национальными парками Кении построило в парке Цаво постоянные искусственные водопои. Теперь слоны круглый год старались держаться в районе водопоя, а растительности вокруг уже явно не хватало: она вся была съедена. Это неизбежно привело к набегам животных на посевы во всей округе.
Сильвия Сикс придерживается мнения, что в первую очередь следует бороться со степными пожарами и затем во время засушливого сезона перекрывать воду на искусственных водопоях, чтобы прогнать слонов из парка.
А чем же объяснить перенаселение слонами других районов? Ведь в отличие от многих других африканских животных слоны способны совершать длительные и дальние кочевки. Дело в том, что во многих областях Африки на них так усиленно охотятся, что местами уже полностью истребили. Поэтому слоны скапливаются в резерватах и перенаселяют их так, что растительности начинает грозить опасность. При этом они, возможно, часто бывают отрезаны от мест, где прежде могли удовлетворить свою потребность в минеральных солях и микроэлементах. Кора деревьев и ветки содержат не только влагу, но, например, и 3,4–5,68 процента извести, в то время как в траве ее лишь от 0,18 до 0,33 процента.
В этих вопросах до сих пор еще нет никакой ясности.
Хотя мы уже в течение многих веков знаем слонов, охотимся на них и восторгаемся ими, а охотники выпустили уже изрядное число приключенческих книг об этих животных, тем не менее нам до смешного мало известно о том, как они живут и в чем нуждаются.
Поэтому хорошо, что соответствующие деятели в Kfe-нии не прислушивались к газетной шумихе, раздутой вокруг слонов, и не приступили немедленно к проведению намеченного отстрела трех тысяч или даже пяти тысяч слонов, живущих в национальном парке. Вместо этого они решили пригласить вначале группу ученых, которые должны были тщательно изучить жизнедеятельность и потребности этих животных.
Между прочим, не исключена возможность, что гибель деревьев происходит и из-за постоянных степных пожаров, которые в Африке учащаются с каждым годом. Эти искусственно учиняемые пожары со временем приводят к тому, что облесенные территории постепенно превращаются в открытую, ровную степь (столь желанную для скотоводов). Однако спустя некоторое время поросшая травой земля начинает зарастать колючим кустарником и другой несъедобной для скота растительностью. Такое превращение произошло уже во многих районах парка Цаво.
Получается довольно постыдное положение: пока европейцы господствовали в Африке в качестве колонизаторов, они почти не давали себе труда изучить жизнь слонов, животных, играющих столь огромную роль в поддержании биологического равновесия в местной природе, а ведь нарушение его способно изменить даже климат, что в свою очередь может поставить под угрозу само существование всего живого в этих жарких районах земного шара. Только в последние годы после завоевания африканскими государствами независимости биологи приступили к работе над разрешением многочисленных загадок жизни этих серых великанов.
Дальше мы увидим, как далеко им удалось продвинуться в своих исследованиях. Наиболее значительное учреждение в этом плане — Научно-исследовательский институт в национальном парке Серенгети, созданный энергичным директором национального парка Джоном Ове-ном. Туда приезжают работать сроком не менее чем на три года зоологи, ботаники, почвоведы и этологи из всех стран мира. Обычно там работают одновременно 10–18 человек. Жилые дома для ученых и Лаборатория имени Михаэля Гржимека построены на деньги, пожертвованные людьми, радеющими об охране природы.
* * *
Прошло несколько недель, прежде чем мне наконец удалось увидеть первого дикого слона. Это было в лесах Берега Слоновой Кости в Западной Африке.
Мы удобно расположились на большой банановой плантации, владелец которой временно отсутствовал. Сюда, на эту плантацию, еженощно являлось стадо слонов. Назойливые, но пугливые животные проходили обычно вдоль небольшой речки, пересекавшей эту местность. Для переезда машин через речку был переброшен бревенчатый мостик. Слонам это почему-то не нравилось. Вместо того чтобы воспользоваться мостиком для перехода через речку или в крайнем случае обойти его стороной, они каждый раз аккуратно разбирали мостик по бревнышку.
Слонов вообще многое раздражает из того, что мы, люди, сооружаем на их родине. Невысокие столбики дорожных указателей они зачастую засыпают ветвями или просто выдергивают из земли и оттаскивают в сторону. Целые участки только что проложенных асфальтированных дорог они тоже частенько забрасывают ветками. Телеграфные столбы, которые здесь вкапывают в почву с большим трудом, они сплошь и рядом по ночам вытаскивают и укладывают рядами на землю.
Однако фильмы, в которых показано, как слоны нападают на деревни местных жителей, топчут их хижины и раскидывают во все стороны обезумевших от страха людей, — чистый вымысел и ерунда. В действительности все бывает совсем иначе. Правда, может случиться, что такой великан часами будет бродить между хижинами и даже иногда разберет какую-нибудь из них или продавит стену, учуяв, что внутри лежит что-то съестное или возбуждающее его любопытство. Но в таких случаях прогнать слонов не представляет особого труда. Так, в Эзо, в Южном Судане, трех таких навязчивых гостей удалось выпроводить с помощью громких звуков вальса (находящийся поблизости инспектор по сельскому хозяйству включил на полную громкость радиоприемник в своей машине).
Совершенно новое явление последних лет — так называемые туристские слоны. Это, как правило, одиночные животные, пристрастившиеся посещать туристские гостиницы и лагеря в национальных парках. Такие слоны со временем становятся очень назойливыми, потому что, несмотря на все запреты, получают от туристов подачки. В моей книге «Они принадлежат всем» описана история как раз такого слона, по кличке Лорд-мэр, или Бургомистр, и его печальный конец (его пришлось застрелить). Это произошло в модной туристской гостинице «Пара-Лодж», построенной в национальном парке Мерчисон-Фолс.
Но прошло совсем немного времени, и за мной в том же туристском лагере увязался уже другой слон, на этот раз подросток, по кличке Чарли. Когда я ночью возвращался из ресторана в свою комнату, расположенную в отдаленном коттедже, он так внимательно меня оглядывал, что я предпочел пробираться к себе за домами, а большие открытые площадки пересекал чуть ли не бегом.
Когда туристы садились ужинать, Чарли подходил совсем близко к окнам столовой и с завистью взирал на стол. Он вел себя как ребенок, который, прислонясь лбом к витрине кондитерского магазина, с вожделением разглядывает заманчивые сладости. Однажды он своими короткими бивнями так сильно надавил на раму, что выбил ими сразу три стекла. Ничуть не испугавшись шума и звона, он проворно просунул хобот в образовавшееся отверстие и стал шарить по столу. А несколько дней спустя он пристал к директору ресторана, стараясь отнять у него какие-то продукты, так что тому пришлось взобраться на веранду и отбиваться от него палкой.
А одна слониха получила кличку Мусорщица Нелли, потому что вместе со своим слоненком Билли повадилась рыться в помойных ведрах. Когда кто-то из туристов вздумал на близком расстоянии с веранды сфотографировать ее детеныша, она бросилась в атаку. Лесничему едва удалось втолкнуть незадачливого фотографа в комнату. Не добежав двух метров до «обидчика», Нелли повернулась и ушла.
В другой раз малыша Билли страшно заинтересовала радиомачта. Он с такой силой стал тянуть за железные тросы, удерживающие ее в вертикальном положении, что верхняя часть антенны свалилась прямо на спину его матери. Оба слона ужасно перепугались и бросились наутек. Но это не помешало Билли вскоре сломать прибитый при въезде в туристский лагерь щит с надписью, предупреждающей посетителей быть осторожными с полуручными слонами. Кроме того, он дважды старательно пытался сдвинуть машины с места их стоянки. К сожалению, Билли погиб, не достигнув трехлетнего возраста: по-видимому, он проглотил что-нибудь несъедобное из мусорного ящика. В экскрементах слонов, пристрастившихся рыться в помойных ямах, нередко можно обнаружить полиэтиленовые мешочки и пергаментные обертки от ветчины.
Возможно, именно повышенной любознательностью слонов и присущей им игривостью можно объяснить тот факт, что они часто попадают в проволочные удавки, расставляемые браконьерами для других животных. Такая петля, затягиваясь вокруг хобота, постепенно все глубже врезается в тело и вызывает страшные нагноения. Мне уже дважды при
Однажды лесничий из Ахали в Уганде увидел слона, хобот которого попал в такой капкан. Когда лесничий некоторое время спустя вернулся к месту происшествия с вооруженным провожатым, слон уже исчез, а в петле висел оторванный кусок хобота длиной около метра. Такого бесхоботного слона видели как-то в Малави во время кормежки: он пасся, стоя на коленях, и, видимо, справлялся с этим успешно, потому что выглядел вполне упитанным.
* * *
Попробуйте как-нибудь не пустить слона туда, куда он хочет пройти, разумеется не применяя стрельбы.
Несколько лет назад в Замбии возле реки Саньяти, в 100 километрах выше по течению знаменитой плотины Кариба, соорудили высоченную изгородь. Предназначалась она для того, чтобы помешать диким животным, обитающим в низменности Замбези, проникать в густо заселенные людьми окрестные районы. Эта изгородь, возведенная прямо посреди леса, очень часто повреждалась слонами и во многих местах была ими проломана. Поэтому пришлось вырубить с обеих ее сторон широкие просеки, да еще нанять сторожей, которые выстрелами в воздух должны были отпугивать «злоумышленников». В общем и целом это помогло.
Изгородь состоит из восьми стальных тросов, каждый из которых выдерживает натяжение до 550 килограммов. Тросы привязаны к столбам из прочного дерева, врытым в землю на целый метр. Если порвать такой трос, то концы его, отскочив, могут ударить с чрезвычайной силой.
И тем не менее двум слонам все же удалось перебраться через это мощное заграждение. Сначала они безуспешно пытались его разрушить, потом пришли в ярость и вырвали с корнем 40 деревьев, росших поблизости.
Шесть из них толщиной примерно в 25 сантиметров они подтащили к изгороди и бросили на тросы. От тяжести деревьев тросы прогнулись настолько, что слонам удалось через них перелезть. Спустя неделю они таким же способом проникли обратно, использовав для этой цели один мощный древесный ствол.
Кому хочется узнать, как в Африке строят «слоноупорные» изгороди, тому надо съездить на юг материка в маленький национальный парк Аддо, занимающий всего 67 квадратных километров. Там, недалеко от Порт-Элизабет, на самой южной оконечности Африки, в 1931 году выделили участок земли и объявили его заповедной зоной. Туда и согнали последнюю дюжину южноафриканских слонов.
Сначала все шло хорошо, и число животных увеличилось до 25. Но потом пошли неприятности. Дело в том, что парк со всех сторон окружен жилыми поселками: здесь примерно 30 ферм, на которых проживает не менее 150 европейцев и около 300 африканцев. К 1949 году положение сделалось прямо невыносимым — почти еженощно слоны «нарушали» границы парка и чинили всяческие безобразия: сносили заборы, вырывали из земли водопроводные трубы, разрушали плотины, портили сады, затаптывали огороды, а иногда убивали и домашних животных. Люди испытывали панический страх перед этими великанами, внезапно, без всякого предупреждения появляющимися из ночной тьмы. Фермеры палили в слонов (иногда действительно в случае опасности для жизни, а то и без оной), а подранки начинали потом преследовать других людей, как правило смотрителей парка.
Однажды ночью пять слонов пересекли железнодорожное полотно. Когда они на рассвете возвращались обратно, как раз подходил товарный поезд. Четыре слона успели перебежать через линию, а одна слониха замешкалась. Яростно заскрипели тормоза, но было поздно: смертельно раненная слониха покатилась под откос.
Четырнадцать дней спустя такая же участь постигла вожака этого стада.
А один большой самец то и дело стал нападать на крестьян, работающих в поле; тем приходилось спасаться бегством и забираться на железные конструкции ветряков. В один прекрасный день этот слон решил вступить в единоборство с паровозом. Однако паровоз оказался сильнее, и покалеченный слон едва унес ноги. Из-за него пришлось на некоторое время закрыть парк для посетителей.
Год спустя тот же слон снова появился на железнодорожном полотне. Однако, завидя приближающийся поезд и вспомнив, по всей вероятности, о своем горьком опыте, он повернулся и опрометью бросился бежать, но оказался недостаточно расторопным, и его задняя нога попала под колесо. Слон издал дикий вопль и, хромая, на трех ногах заковылял прочь, однако, пройдя 20 метров, рухнул на землю. Всю ночь напролет раздавались его предсмертные стоны и крики, но спасти его не было никакой возможности. Остальные слоны обступили его со всех сторон. Жизнь в нем медленно угасала. С его смертью слонов в парке осталось всего 17, и среди них только три полноценных производителя.
Вот тогда-то и приняли решение отгородить национальный парк от окружавших его ферм прочной изгородью. В середине 40-х годов был испробован вариант с колючей проволокой, через которую пропускали слабый ток. Однако такое заграждение оказалось для слонов не помехой. Они по-прежнему продолжали прорываться за пределы парка и бедокурить на соседних фермах.
Прошло немало времени, прежде чем национальному парку удалось раздобыть достаточную сумму денег на постройку прочного заграждения. Начали его строить с 1951 года, а закончили только в 1957 году. Заграждение это состоит из старых трамвайных и железнодорожных рельс, вкопанных в землю на глубину 1,8 метра и торчащих кверху на 2,4 метра. Расстояние от одного столба до другого составляет 7,5 метра, но между ними через каждые 2,5 метра вкопаны еще дополнительные деревянные столбы из особо твердой древесины. Между столбами в несколько рядов натянут толстенный стальной трос, который используется обычно в лифтах или угольных шахтах. Для лучшего натяжения тросы соединены между собой свободно висящими бревнами, не доходящими до земли. Эти бревна сплошь утыканы острыми шипами, чтобы отбить у слонов охоту обхватывать их хоботом и тянуть.
Подобная ограда не рушится даже тогда, когда слон, разбежавшись, наваливается на нее изо всей силы. Только таким дорогостоящим способом удалось отгородить 25 квадратных километров непролазной чащобы от окружающего мира. И все это исключительно ради слонов. С тех пор они успели благополучно размножиться.
Подобное заграждение, только намного короче, можно увидеть в национальном парке Маньяра в Танзании. Там оно тянется между озером и отвесным склоном Большого Грабена.
* * *
На меня лично слон напал только один раз.
Произошло это в национальном парке Куин-Элизабет, где мы с моим сыном решили сфотографировать хорошенького маленького слоненка. Только мы вылезли из машины и начали устанавливать камеру на штатив, как появилась слониха, явно недовольная нашими манипуляциями. Пока мы совещались, она угрожающе оттопырила уши и бегом направилась в нашу сторону. Мы поняли, что шутить она не намерена, и с необыкновенной проворностью прыгнули в машину, захлопнув за собой дверцу. Но, как всегда в подобных случаях, мотор, как назло, не заводился. Впрочем, слониха остановилась совсем рядом, не пытаясь даже дотронуться до машины. Она просто хотела нас прогнать.
Слоны вообще чрезвычайно редко связываются с автомобилями. Тем не менее был случай, когда два пассажира, спавших в машине, «на свежем воздухе», возле туристской гостиницы национального парка Мерчисон-Фолс, были не на шутку перепуганы, увидев, как в окно их автомобиля просунулся слоновый бивень.
Известен случай, происшедший с тремя южноамериканскими профессорами, осматривавшими вместе со своими студентами на микроавтобусе национальный парк Ки-ву в Заире. Внезапно, без всякой видимой причины, на них напали два слона. Профессору Гиверсу удалось, сидя в машине, запечатлеть на пленку атакующего слона, но в следующую же минуту разъяренное животное раздавило мотор, пробило бивнями боковую стенку кузова и опрокинуло машину набок. У профессора оказались сломанными обе ноги, а слон бросился наутек. Не пробежав, однако, и нескольких сот метров, он почему-то замертво рухнул на землю. Причину его внезапной смерти выяснить так и не удалось. А профессору вручили один из бивней на память об этом приключении.
* * *
Совсем недавно, в 1965 году, в ЮАР довольно внушительная группа слонов пересекала асфальтированное шоссе, ведущее через национальный парк Крюгера. Животные не торопились, и поэтому дорога в течение пятнадцати минут оказалась полностью блокированной. Возле «живого шлагбаума» собралось уже несколько автомашин. Когда одна из малолитражек начала нетерпеливо сигналить, огромный самец, прикрывающий переход через дорогу слоних со слонятами, грозно обернулся, оттопырил уши (верный признак раздражения), затрубил и быстрыми шагами решительно направился в сторону нарушителя спокойствия. Великан поддел своими бивнями и хоботом передний мост машины и приподнял ее, причем сильно помял кузов. Но этого ему показалось мало. Встряхнув машину еще два раза и оттащив ее на пять метров в сторону, он сбросил ее с дороги в кювет. К счастью, сидящие внутри пассажиры — супруги Бауэры отделались легкими ушибами, но когда они вылезли из машины, то вид у них был весьма бледный. Газета «Кэпитл тайме» заканчивала сообщение такими словами: «У господина Бауэра своя собственная ремонтная мастерская, так что починка машины обойдется ему недорого».
* * *
На картинках, изображающих слонов в момент нападения, художники обычно рисуют их с оттопыренными ушами и с поднятым хоботом. Это наводит на мысль, что с помощью обоняния и слуха слоны стремятся побольше узнать о противнике.
Правда, я лично ни разу не замечал, чтобы атакующий слон поднимал кверху хобот, хотя мне неоднократно приходилось фотографировать их с близкого расстояния. От людей, работающих со слонами, я тоже не слышал ничего подобного. Наоборот, слон, идущий на врага, подворачивает хобот под подбородок и низко наклоняет голову, становясь по мере приближения как бы все «меньше». То же самое подтверждает господин Ж. Жилетт из Южной Родезии, машину которого атаковала слониха. Она пробила бивнями радиатор и откатила машину на 30 метров назад по шоссе, прежде чем водителю удалось затормозить. «Уши у нее при этом были плотно прижаты к голове, а хобот подвернут вниз», — сообщал впоследствии «пострадавший», которому удалось выйти из этой ситуации целым и невредимым.
В 1958 году в Уганде, в парке Куин-Элизабет, слон чуть было не убил одного моего знакомого кинооператора. Это случилось во время съемок возле реки Ньямугазани. Нарушив запрет, этот оператор вылез из машины и стал снимать пасущихся слонов. Неожиданно один из них повернулся и погнался за незадачливым фотографом. Он вытащил его хоботом из кустов, куда тот спрятался, и трижды подбросил в воздух. К счастью, оператор отделался только небольшой раной на ноге и переломом щиколотки.
В том же году слон вне границ национального парка убил двух африканцев. Этого слона застрелили. Подобные случаи, как правило, происходят по вине браконьеров, ранивших этих животных, или по милости самоуверенных, но неумелых европейских охотников, обзаведшихся лицензиями: за их промахи потом приходится расплачиваться невинным жертвам.
* * *
Один африканский дорожный инспектор ехал на велосипеде через национальный парк Мерчисон-Фолс в Ма-синди, где лежала в больнице его беременная жена. Занятый мыслями о супруге, он даже не заметил, как внезапно очутился прямо посреди стада слонов. Вот что он рассказал впоследствии: «Я оказался в окружении слонов — они были и спереди, и сзади меня, и справа, и слева — словом, повсюду. Я слез с велосипеда и на несколько минут замер на месте. Мое присутствие как будто нисколько не взволновало животных, хотя они меня, безусловно, заметили и внимательно разглядывали. Спустя некоторое время они решили уйти, и у меня отлегло от сердца. Но тут одна из слоних надумала вернуться и напасть на меня. Я бросил ей под ноги свой велосипед и пустился бежать с такой скоростью, которую мне еще никогда не приходилось развивать. Однако слониху велосипед нисколько не заинтересовал, и она продолжала меня преследовать. Тогда я снял на ходу плащ и бросил ей. Но и плащ не произвел на нее никакого впечатления. Погоня продолжалась. Я обернулся и бросил в нее ботинком, но и это не отвлекло ее внимания от моей особы, она явно жаждала крови. Тогда я поднял длинную палку, валявшуюся у обочины дороги. Но слониха тут же ухватилась за другой конец палки, и так мы вдвоем, держась каждый за свой конец, пробежали еще некоторое время. Мне казалось, что я лечу, как птица, но силы мои быстро истощались, я бежал все медленнее, а слониха все быстрее. Я уже почувствовал затылком прикосновение ее влажного хобота — она, видимо, намеревалась схватить меня за шиворот. Но тут я споткнулся и упал ей под ноги. Слониха остановилась как вкопанная, наклонила свою огромную голову и вонзила свои бивни в землю по обе стороны моего тела. К счастью, я такой худой, что ей не удалось пришпилить меня, словно бабочку на булавку. Изловчившись, я вылез из своей куртки и в отчаянии засунул ее в рот рассвирепевшей слонихи. Та от неожиданности меня выпустила, поддала мне напоследок ногой и убежала. Я почти потерял сознание, но еще нашел в себе силы на коленях проползти примерно 200 метров к обочине дороги. Придя в себя, я встал и побрел назад в лагерь дорожных строителей. А оттуда меня отвезли в больницу в Масинди».
* * *
В особенно засушливое лето 1951 года в Северной Кении даже слоны умирали от жажды. Часами они простаивали возле колодцев, стараясь отнять ведра и кувшины с живительной влагой у пришедших за водой женщин.
Такие колодцы бывают обычно вырыты в глубоких ямах, и местным жителям приходится поднимать наверх воду при помощи лестниц и веревок. Люди, работающие на подаче воды, не решались уйти домой, прежде чем их одежда полностью не просохнет, потому что измученные жаждой слоны, чуя влагу, преследовали их всю дорогу.
* * *
До сих пор еще не удалось найти точного объяснения следующей особенности в поведении слонов: если они находят трупы людей, то непременно старательно прикрывают их ветками, листьями или травой. В 1954 году в северной части Кении полуслепая старуха из племени туркана сбилась с дороги, и ей пришлось заночевать в лесу. Она выбрала дерево, нижние ветки которого почти стелились по земле, залезла под них и там уснула. Ночью ее разбудил крик слона. Он нащупал ее хоботом и, по-видимому, принял за мертвую. Тогда он начал обламывать ветки с ближайших деревьев и осторожно накрывать ими старуху. На другое утро группа людей, отправившаяся на поиски пропавшей, нашла ее под грудой веток высотой в полтора метра, из-под которой она не в силах была сама выбраться.
Один фермер в Конго (теперешнем Заире) хотел выстрелами прогнать слона со своих плантаций пиретрума, но раненое животное схватило обидчика и подбросило высоко в воздух. Ударившись о землю, фермер потерял сознание. Очнулся он с переломанными ребрами под грудой сучьев. В Танзании в районе Килва близ Макумби слон убил одного из смотрителей парка. Тело его нашли засыпанным землей, поверх которой разъяренное животное нагромоздило еще кучу хвороста.
Доктор Вольф Дитрих Кюме, который довольно долгое время сотрудничал в Лаборатории имени Михаэля Гржи-мека в Серенгети, однажды проделал следующий опыт. Было это в Опельском зоопарке, расположенном в горах
Таунус . В пять часов утра он лег невдалеке от мусорной ямы на землю и притворился мертвым. Африканские слоны находились за загородкой в двух метрах от него. Вожак стада, заметив неподвижно лежавшую фигуру, немедленно принялся забрасывать ее навозом, сучками и гравием. Когда доктор Кюме встал, то на земле четко выделялся силуэт его тела — пустое место среди набросанной кучи мусора.
То, что прирученные слоны прекрасно отличают своих сторожей в зоопарке или дрессировщиков в цирке от других людей, общеизвестно. Правда, это касаемся чаще всего азиатских слонов.
То же самое я заметил и у рабочих слонов, содержащихся на станции «Гангала на Бодио», в лесах Итури. Несмотря на все наши заигрывания, эти слоны держались по отношению ко мне и моему сыну Михаэлю весьма настороженно, в то время как с наездниками и погонщика-ми-африканцами они вели себя очень дружелюбно и покорно. Тогда моему сыну пришла в голову счастливая идея: он вымазал себе лицо, руки и ноги черной краской, надел униформу наездника и пошел к слонам. И что же? Животные, которые до этого каждый раз боязливо от него пятились, спокойно позволили ему взобраться на себя, охотно катали его на спине и вообще исполняли любое его приказание. Поведение слонов по отношению к нам, людям, станет понятным, если поближе ознакомиться с их взаимоотношениями с другими животными.
* * *
Врагов у африканских слонов практически нет, исключая, конечно, вооруженного современным оружием человека. Может быть, именно поэтому эти великаны так великодушны по отношению к другим существам. Водяные козлы, антилопы импала, кафрские буйволы, да и совсем маленькие антилопы могут спокойно пастись рядом с этими серыми колоссами. Все животные, даже носороги, бегемоты и львы, непременно первыми уступают дорогу взрослому слону, если повстречаются с ним где-либо на узкой тропинке, отгороженной с обеих сторон кустарником.
Как-то Б. Никольсону пришлось наблюдать за небольшим стадом слонов, пасшимся на самом берегу реки Ки-ломберо в Танзании. Стадо состояло из животных, среди которых лишь одно имело бивни: даже у возглавлявшей стадо слонихи бивней не было. Внезапно эта слониха чего-то явно испугалась, попятилась и низко опустила голову (поза обороны). В тот же момент из оврага вылез носорог и направился в ее сторону. Однако, когда он приблизился на расстояние четырех-пяти метров, мужество его покинуло, и он повернул назад. Трижды носорог возобновлял свои атаки на это стадо, явно желая прогнать его со своего пастбищного участка, но так ничего и не добился. Не добежав нескольких шагов, он поворачивал вспять, пока наконец не убежал совсем, подняв свечкой свой смешной хвостик. Слоны же все это время лишь оборонялись.
В парке Крюгера столкновение между слоном и носорогом окончилось не так благополучно: после отчаянной схватки носорог остался лежать на поле битвы, пронзенный в четырех местах бивнями.
Видимо, слоны не страшатся и крокодилов, потому что спокойно подходят к воде и даже нередко заходят в нее.
Правда, однажды полковнику Редфорду удалось быть свидетелем забавной сценки. Он проезжал на моторной лодке по Виктория-Нилу через национальный парк Мер-чисон-Фолс. На берегу группа слонов пила воду. Вдруг один слон испуганно выдернул из воды хобот и вытащил вцепившегося в него полутораметрового крокодила.
Отшвырнув рептилию далеко в сторону, слон поспешно убежал.
Со львами дело обстоит подобным же образом. Так, А. Шис, находясь в юго-западной части Африки, однажды заметил, что огромный слон несколько раз подряд предпринимал злобные атаки в сторону одиноко стоящего дерева мерулы. Затем он изменил тактику, обошел дерево и атаковал его с другой стороны. И тут высокая трава возле самого ствола зашевелилась. Великан, видимо устыдившись собственной трусости, решительно двинулся к меруле.
Результат был сногсшибательным: затаившиеся возле мерулы четыре льва, словно их подорвали динамитом, высоко подпрыгнули и бросились в разные стороны. Только один молодой лев остался спокойно стоять и с любопытством рассматривал бушующего великана. Заметив смельчака, слон стал нерешительно топтаться на месте, совершая такие комичные телодвижения, которые можно увидеть только в мультипликационных фильмах Диснея.
Несколько секунд лев и слон не спускали друг с друга глаз, готовые броситься бежать. Наконец, у юмбо сдали нервы, и он, громко трубя, стал отступать, после чего лев спокойно вернулся на свое место под деревом. По движению травы было видно, что остальные его собратья тоже успокоились и вернулись на прежнее место. Слон же еще постоял несколько минут в раздумье, разглядывая дерево, а потом повернулся и побрел к пруду. Когда он проходил мимо зарослей кустарника, ему, по-видимому, пришла новая мысль. Прячась за кустами, он снова стал подкрадываться к дереву, но на сей раз очень осторожно. На какое-то время мы потеряли его из виду, но затем вдруг его громадная голова появилась над кустами: хобот был высоко поднят в воздух. Постепенно этот хобот опускался, пока, словно указующий перст, не протянулся в сторону дерева, напоминая змею, готовую тс броску. Львы не шевелились. Тогда слон повернулся, еще раз бросил взгляд в сторону злополучного дерева и пошел на водопой.
В Ванкие-парке лесничий заметил тяжелораненого старого слона, у которого было явно дурное настроение. Лесничий обнаружил, что одной ногой слон стоял на кабане-бородавочнике, которого незадолго до этого убил, по-видимому, гепард. Слон прогнал гепарда от его добычи и караулил ее, придавив передней ногой. Когда слон ушел, гепард не заставил себя долго ждать: он тут же вернулся и принялся за прерванную трапезу.
Никогда нельзя заранее предсказать, что взбредет в голову толстокожему, какие планы зреют в такой чудовищно огромной черепной коробке. Так, в сентябре 1957 года в парке Куин-Элизабет на дне кратера возле маленького топкого болотца стояли 13 слонов, которые пришли сюда на водопой. Примерно в двадцати метрах от них ждали своей очереди два взрослых кафрских буйвола с довольно большим теленком. Один из слонов решил прогнать конкуренте». Сначала он сделал в сторону буйволов несколько ложных выпадов, а затем подбежал, схватил хоботом их теленка, бросил с размаху на землю и стал медленно топтать ногами несчастное животное. Мамаша-буйволица безуспешно старалась отбить свое дитя — ничто не помогало. Под конец слон еще наподдал теленку бивнями и после этого удалился. Тоща буйволица подошла к своему детенышу и лизнула его — он еще шевелился. Он даже приподнялся на передние ноги, но вся задняя часть его тела была разбита, и когда он попытался последовать за матерью, то тут же рухнул на землю. А та, видимо, поняла, что ждать безнадежно, и медленно побрела вслед за буйволом.
В национальном парке Крюгера африканских рабочих лагеря Летаба по ночам частенько беспокоили дикие животные. Поэтому лесничий разрешил им завести собаку, что вообще-то в национальном парке запрещается. Этот пес прославился тем, что неоднократно отгонял слонов. Слоны пробовали вначале убить нахальное и шумливое существо, но им никак не удавалось его схватить. Пес изворачивался, лаял и хватал их за задние ноги. Вскоре все соседние слоны узнали о «непонятном и опасном страшилище» и обходили лагерь стороной, не решаясь приблизиться более чем на сто метров. Держа их на таком почтительном расстоянии от лагеря, собака больше ими не интересовалась.
Почему же гиганты, не знающие себе равных в силе, испугались маленькой собачонки? Может быть, это объясняется страхом этих животных перед незнакомыми вещами? Ведь собака — животное совершенно диковинное для слона. А слоны так же недоверчивы, как лошади.
Но вот приписываемая им боязнь перед мышами — это сущая выдумка. Кому-то пришло в голову, что мыши якобы могут забраться слону в хобот и тем самым довести его до удушья. И белые и чернокожие лесники охотно рассказывают эту басню. Между тем слону стоит только дунуть, и мышка (если бы она забралась в хобот) вылетела бы наружу. Кроме того, слоны могут дышать и ртом. В зоопарке я опытным путем проверял отношение слонов к мышам и убедился в том, что слоны без малейшего страха протягивали свой хобот к этим маленьким животным, чтобы их обнюхать. Но зато перед запущенными к ним в загон кроликами и таксами они испуганно отступали, забрасывая их издали песком и камнями и топая на них передней ногой.
* * *
Возможно ли убежать от нападающего слона? Африканский слон обычным шагом за час проходит от четырех до шести километров, то есть примерно столько же, сколько человек. Но он способен увеличить эту скорость вдвое и не сбавлять ее в течение нескольких часов. Если слоны, испугавшись чего-либо, убегают или же на кого-то нападают, они могут развить скорость и в 30 километров в час. Следовательно, они быстроходнее, чем бегун-спринтер, но не в состоянии перегнать верховую лошадь, антилопу и большинство хищных кошек. Кроме того, слоны могут быстро бегать лишь на короткие дистанции, не более 100 метров. Зато пробираться сквозь чащобу им значительно легче, чем более мелким животным или человеку: они прокладывают себе дорогу сквозь заросли тяжестью своего тела. Слоны не способны перейти в галоп, не умеют прыгать, и поэтому сравнительно невысокие, но отвесные стенки представляют для них непреодолимую преграду. Так, в Нюрнбергском зоопарке слоны уже десятки лет отгорожены рвом шириной в 1 метр 70 сантиметров, глубина которого в самом мелком месте составляет всего 1 метр 40 сантиметров.
Зато эти тяжеловесные животные умеют лазить по крутым склонам и, как уже было сказано, забираются иногда высоко в горы. Так, в горах Заира мы с трудом карабкались по слоновой тропе: настолько круто она шла вверх. А между тем мы заметили, что слоны за ночь проходили по ней более 80 километров.
Долгое время было распространено мнение, будто бы слоны спят стоя и никогда не ложатся на землю. Профессор Хедигер, проследив за индийскими цирковыми слонами, опроверг это мнение. Слоны ложатся на землю, но чаще всего только после полуночи. Старые слоны лежат всего от двух до трех часов, молодые — дольше.
Мне самому ни разу не доводилось увидеть на воле лежащего или лежа спящего слона. Однако в девственных лесах Берега Слоновой Кости я не раз натыкался на лежки слона, где он незадолго до этого спал: в мягком грунте отчетливо отпечатались все формы его тела.
Во время своего пребывания на станции по приручению слонов «Гангала на Бодио» я иногда ночью осторожно заходил в помещение, где содержались слоны. Если это было до полуночи, то, как правило, все слоны были на ногах; после полуночи 12 слонов из 16 спали, лежа на земле. Мне удалось заснять это при вспышке магния.
Слоны не просыпались от толчков и звуков, которые исходили от их сородичей, однако от магниевой вспышки моего аппарата они все разом вскочили на ноги.
Видимо, в зоопарках слоны сейчас же вскакивают на нош, как только в неурочное время начинают поворачивать ключ в замке. Поэтому их и не удавалось застать в лежачем положении. С другой стороны, было замечено, что лежа слоны могут впасть в очень глубокий и крепкий сон.
Служитель слоновника в нашем зоопарке случайно оказался запертым вместе со слонами. Поскольку выйти через основную дверь было невозможно, он решил воспользоваться запасным выходом. Но чтобы туда добраться, ему пришлось перелезть через всех лежащих на земле спящих слонов, и ни один из них даже не шелохнулся. Правда, служителя этого слоны хорошо знали и доверяли ему.
Другой случай произошел в 1963 году в Мерчисонском национальном парке в Уганде. Несколько рабочих, работавших близ туристской гостиницы «Пара-Лодж», придя туда ранним утром, увидели мертвого слона. Они решили, что неплохо бы отрубить у слона бивни и получить за них вознаграждение. Один из рабочих побежал за топором, а другой остался караулить мертвое животное. Когда первый вернулся, они все же решили на всякий случай кинуть камнем в лежащего на земле слона. Трудно описать испуг этих людей, когда «мертвый» слон вдруг вскочил на все четыре ноги и, громко затрубив, кинулся на обидчиков. Хорошо, что те догадались броситься в разные стороны, а не в одну.
Укладываясь спать, слоны часто подкладывают себе под голову «подушку» из веток и травы, приготовленных им для корма. В зоопарках, во всяком случае, это бывает так, не знаю, как на воле. Если слон спит стоя, он опускает голову и старается бивнями опереться о землю. Хобот при этом тоже касается земли. Эта поза характерна для лесных слонов, у которых бивни круче направлены вниз.
* * *
Слоны умеют плавать, но делают это весьма редко, несмотря на то что купаются они очень охотно. В парке Куин-Элизабет близ туристской гостиницы «Мвея-Лодж» часто можно наблюдать слонов, переплывающих залив Казуга. В Мерчисонском же парке быстро текущий Виктория-Нил служит непреодолимой преградой для двух популяций слонов, живущих по разным берегам реки. Зафиксированы лишь отдельные, весьма редкие случаи, когда какой-нибудь слон решался пуститься на противоположный берег.
Увидев однажды плывущего слона, смотритель парка догнал его на моторной лодке и посмотрел, как такая махина передвигается в воде. Слон сначала пришел в замешательство от столь близкого соседства лодки, но затем успокоился и продолжал плыть в прежнем направлении. Плывет слон довольно своеобразно: сперва он целиком уходит под воду, затем на поверхности появляется хобот, а за ним — голова. Манера слона плавать напоминает стиль кроль.
Второй раз здесь заметили слона, плывущего от Пары к Намзики. Это был старый самец с висячими ушами, и чувствовалось, что плыть ему очень тяжело. Выбраться на берег ему тоже стоило немалых усилий.
* * *
Какие звуки умеют издавать слоны? Волнуясь (во время атаки, от испуга или когда отдельное животное отбилось от стада), они могут резко трубить. По словам охотников, подраненные слоны издают настоящий рев; правда, сам я его никогда не слышал.
Много гадали вокруг странного клокотания или урчания, которое порой издают слоны. По-английски эти звуки называют to purr или rumble, что буквально означает «урчание в желудке». До самого последнего времени считалось, что слоны производят их желудком или кишками. Но против говорит тот факт, что это звуки не непроизвольные; слоны способны ими управлять (например, умолкнуть, если к ним подкрался человек); кстати, они никогда не издают их во сне. Следовательно, такое урчание подвластно центральной нервной системе, в то время как самостоятельно функционирующие желудок и кишки не имеют мускулов, управляемых мозгом.
Одиночные животные таких звуков не издают, зато у слонов, собравшихся в группу, их услышишь почти всегда. Скорее всего это своеобразный способ общения между животными, дающий им возможность удостовериться, что другие члены стада никуда не ушли, а также своего рода паспорт, удостоверение личности, как бы подтверждающее «я — слон» при встрече с другими, незнакомыми сородичами.
Специалист по слонам И. О. Басс, долгое время изучавший животных в Уганде, тоже бился над разгадкой значения таких звуков, разгадать их удалось ему только позже в Базельском зоопарке. Там служитель, к которому животные очень привыкли, умел «уговаривать» слонов урчать. Стоило начать урчать одному из слонов, как немедленно подходили другие, и вскоре И. О. Басс и служитель оказывались в тесном кольце животных.
Басс проделал следующий опыт: он положил одну руку на глотку урчащего слона, а другой накрыл кончик его хобота. Руки явно ощущали вибрацию глотки и струю воздуха, рывками выталкиваемого из хобота.
Какую роль это урчание играет в общении между полами или в иерархических взаимоотношениях в стаде, пока остается невыясненным.
* * *
Неоднократно наблюдались случаи, когда слоны пытались помочь своим раненым собратьям. Так, сотрудник Управления охоты в Танзании пишет: «В районе Тундуру близ реки Рувума я выстрелом раздробил плечо крупного самца. Две слонихи, которые уже было пустились наутек, услышав крик, взывающий о помощи, тотчас же вернулись назад. Они с двух сторон вплотную подошли к раненому и пытались его полунести, пол утащить. Я боялся, что им это и на самом деле удастся, поэтому забежал сбоку и стал на них кричать, пытаясь прогнать. Но не тут-то было. Одна из слоних повернулась и пошла прямо на меня. Я был вынужден ее пристрелить. И только после этого мне удалось добить и слона. Испугавшись выстрелов, вторая слониха пошла прочь, то и дело останавливаясь и оглядываясь. Когда же она увидела, что самец рухнул на землю, она, по-видимому, поняла, в чем дело, и медленно, как-то грустно побрела прочь».
То, как слоны делают попытки поднять своих застреленных товарищей, видели уже много раз. Иногда целое стадо слонов, трубя и крича, возвращается к рухнувшему на землю сородичу и старается ему помочь. Некоторые охотники воспринимали подобные действия как «массовую атаку слонов».
Смотритель Патулани Нгуни получил распоряжение прогнать четырех слоних, упорно топчущих плантации и сады в Замбии. Он застрелил слониху-вожака. Тогда другая слониха бросилась на смотрителя и преследовала его более чем полкилометра, но затем повернула обратно к убитой. Когда Нгуни вернулся, он застал оставшихся слоних вокруг туши. Они старались приподнять мертвое животное, поддевая его хоботами под голову, под бивни, хватая за. ноги и поперек спины. Но приподнятая туша вновь валилась на землю. Во время одного из падений отломился один из бивней мертвой слонихи. Сородичи тотчас же схватили его и отбросили прочь на пять метров. В течение примерно четырех часов животные оставались возле погибшей слонихи-вожака и занимались тем, что валили деревья вокруг. Придя сюда на следующее утро, Нгуни нашел мертвую слониху, засыпанную ветками дерева мопани.
Другой смотритель в Замбии наблюдал возле протоки Катете, как слоны в течение полутора часов пытались поднять своего застреленного собрата, таща его за голову и за передние ноги.
Никольсон пишет: «Мне удалось установить, что самцы обычно стараются оказать помощь упавшему самцу, самки приходят на помощь и самцам и самкам, но странно, что ни разу мне не довелось увидеть, чтобы самец сделал хоть малейшую попытку помочь упавшей на землю слонихе».
Дэвид Шелдрик, лесничий, много лет проработавший в кенийском парке Цаво, утверждает, что слоны зачастую выламывают бивни мертвых сородичей и уносят их более чем за пол километра, а иногда швыряют об скалы или деревья, разбивая вдребезги. Прежде всегда грешили на гиен, считая, что это их проделки. Однако гиена не в состоянии утащить бивень весом в 35–45 килограммов на такое далекое расстояние, а тем более разбить его обо что бы то ни было.
* * *
В общении слонов между собой большую роль играют движения ушей и обоняние. Выяснить это удалось зоологу В. Кюме, годами наблюдавшему за двумя слонами и одной слонихой, находящимися на полувольном содержании в Опельском парке. У этих животных была довольно обширная вольера, и по ночам их не сажали на цепь. От них уже неоднократно получали приплод.
Итак, об ушах. В зависимости от температуры воздуха слоны машут ушами то быстрее, то медленнее. Если температура поднимается даже только на пол градуса, уши все равно начинают двигаться быстрее. Агрессивность, намерение напасть на кого-нибудь, тоже выражается вначале движениями ушей: они резко оттопыриваются в стороны и начинают двигаться гораздо быстрее, чем это вызывается температурой воздуха. Животные, стоящие на низших ступенях иерархической лестницы, в присутствии вышестоящих не решаются сильно размахивать ушами, даже если температура воздуха того требует. Только при испуге и желании убежать уши бывают плотно прижаты к голове.
Когда слоны копают ямы, они становятся на колени и отбрасывают землю своими бивнями. Они любят кататься по земле, забрасывать себя пылью и песком, который сначала сгребают в кучу, а затем набирают в хобот и с силой кидают себе на спину. Точно так же они забрасывают себя и ветками, листьями, травой, землей и навозом. Иногда они энергично трясут поднятой кверху головой, да так сильно, что передняя нога отрывается от земли и качается в такт этой тряске. Если же слоны кивают головой, часто это, как правило, означает, что они собираются напасть или убежать. Они способны также в течение нескольких минут вертеться вокруг своей оси, словно на карусели.
Поскольку слоны узнают своих сородичей главным образом при помощи обоняния, то они обычно водят хоботом по их головам, ощупывая в первую очередь рот, височные железы и ушные отверстия. Слон-самец часто держит хобот под мышкой у слонихи, время от времени вынимая его и всовывая на несколько секунд себе в рот.
Если слон абсолютно спокоен, уши его не шевелятся, а хобот опущен книзу. Приходя в возбуждение или агрессивное состояние, он первым делом оттопыривает уши и слегка приподнимает голову; кончик хобота при этом
ползет кверху. По мере того как возбуждение растет, хобот поднимается все выше, пока не окажется поверх го-ловы. Если слон переходит в серьезное наступление, его поза снова меняется. Слон, который признает себя побежденным или подчиненным, подворачивает под себя хобот, даже засовывает его в рот или хватается им за кончик уха или височную железу.
Затевая «спортивный поединок», самцы (особенно молодые) становятся друг против друга на расстояние от пяти до десяти метров. Затем они поднимают голову, забрасывают хобот на лоб, оттопыривают уши и быстро бегут друг другу навстречу, пока не стукнутся основаниями поднятых хоботов. В момент столкновения слон старается схватить своим хоботом голову партнера или хоботы их сплетаются между собой, как две борющиеся змеи. Ногами они упираются в землю, и каждый старается своим телом столкнуть противника с места. Если никому из них это не удается, они перестают давить друг на друга и отходят на исходные позиции; спустя несколько минут все повторяется снова.
Когда полу ручные слоны, рассердившись на людей, задумывают их наказать, они проделывают это следующим образом: поворачиваются всем телом в сторону обидчика, какое-то мгновение стоят с поднятой головой, оттопыривают уши, а затем с опущенным хоботом быстро начинают приближаться к нему. Чем ближе подходит слон, тем сильнее раскачивается его хобот. Остановившись совсем рядом, слон размахивает хоботом (прикасаясь при этом кончиком его к выводному отверстию либо левой, либо правой височной железы) и с силой ударяет им человека. Удар приходится иногда сверху вниз, иногда сбоку.
Серьезные бои, которые, правда, случаются крайне редко, начинаются так же, как и «спортивные», но затем ведутся с неимоверной яростью и бешенством.
Так, в парке Куин-Элизабет два слона, из которых один был значительно моложе другого, затеяли драку вокруг термитника, где росло небольшое деревце. Они боролись и осыпали друг друга ударами, вертясь вокруг этого холмика. В конце концов младший из слонов вырвал хоботом деревце и угрожающе замахнулся им на противника. Но почему-то не стал применять его как оружие и отшвырнул в сторону. Слоны еще некоторое время продолжали таранить друг друга головами; их бивни с треском сталкивались, а хоботы сплетались в крепкий узел. И хотя у старшего слона раны на голове были значительно серьезнее, младший вдруг струсил, повернулся и кинулся бежать. Другой бросился вдогонку и преследовал его до тех пор, пока не заметил машину лесничего, наблюдавшего за всей этой сценой, и предпочел броситься на нее.
Как-то в Цаво-парке пять слонов пришли на водопой. Трое, напившись, ушли, а двое — самцы с тяжелыми бивнями — остались и затеяли драку. Один вдруг накинулся на другого и загнал его примерно на восемьдесят метров в кустарник. Но затем загнанный повернулся к противнику, и начался кровавый бой. У напавшего слона бивни были прямые, как кинжалы, и он пронзил правым из них нёбо во рту другого, а левым пропорол ему гортань, да с такой невероятной силой, что приподнял противника с земли. Когда агрессор вытащил свои бивни из тела соперника, несчастный упал на колени. Но злодей на этом не успокоился. Размахнувшись бивнями, он пропорол своей жертве плечо и, вероятно, попал в сердце, потому что раненый замертво рухнул на землю.
Победитель снова вернулся к воде и немного попил. Он тоже оказался отнюдь не целым и невредимым: из нескольких ран на его груди обильно текла кровь. Пройдя немного вдоль берега и снова попив, он вернулся назад, на поле битвы. Увидя поверженного врага, он опять пришел в ярость и пронзил бивнями голову мертвого животного до самого мозга, а потом начал перекатывать тело на другой бок. После этого он угомонился и встал в тень под ближайшее дерево, находящееся на расстоянии примерно сто метров.
Один из смотрителей парка, ставший свидетелем этой кровавой драки, решил спуститься с берега и рассмотреть поближе убитого слона. Однако ему пришлось броситься бежать со всех ног, потому что разъяренный слон-убийца его заметил и направился к нему.
Некоторое время спустя к месту страшного поединка подошло другое стадо слонов, намереваясь спуститься на водопой. Однако злюка немедленно бросился его прогонять, и тем слонам пришлось окольным путем добираться до другого места, пригодного для водопоя.
Гордый победитель караулил свою жертву еще около шести часов и только потом ушел в лес.
Бивни убитого слона весили 52 и 49 килограммов, следовательно, это был, безусловно, очень сильный взрослый самец. Напавший на него слон был примерно одинакового с ним размера и имел столь же тяжелые бивни.
Однажды в голове застреленного в провинции Киву (Заир) слона было обнаружено острие бивня его противника, обломившееся и застрявшее у основания черепа. Бивни вообще часто ломаются во время поединков. В Судане был найден убитый во время драки слон, в теле которого торчал большой кусок бивня. Он был разломан на четыре части, которые вместе весили 25 килограммов. Судя по таким находкам, можно представить себе силу ударов, которые наносят друг другу эти исполины.
* * *
К мертвому слону сейчас же со всех сторон слетаются стервятники, и в первую очередь грифы. Быстро исчезает не только мясо, но и кости. Могучий череп скоро выветривается, поскольку состоит в основном из пустот, окруженных тонкими костными стенками.
Неверно утверждение, будто бы никогда нельзя найти мертвого слона. Я сам находил их не раз, и среди них бывали не только застреленные, но и умершие по каким-либо другим причинам. В национальном парке Мерчисон-Фолс за последние несколько лет было найдено 325 слонов, умерших естественной смертью. Это удалось констатировать ученым при осмотре. Тем не менее до сих пор еще ходит легенда о знаменитых «кладбищах слонов» в Африке. Легенда утверждает, будто бы эти мощные животные, почуяв приближение смерти, уходят куда-нибудь в болота или уединенные местности, где потом можно найти целые горы их скелетов. Поводом для подобных сочинений могли послужить массовые отстрелы, которые практиковались в прошлые времена, а также облавы на целые стада во время засухи или окружение их подожженным со всех сторон лесом, из которого животным не удается выбраться. Способствует массовой гибели слонов отравление их ядом с целью добычи ценной кости, а возможно, и скопление в низинах удушливого газа, о котором в свое время уже писал доктор Верхарен. В таких низинах может погибнуть сразу много крупных животных. А поскольку трупы слонов, как правило, встречаются лишь поодиночке разбросанными по саванне, огромное их скопление, безусловно, может стать причиной для сочинения легенд о «кладбищах слонов». Племя туркана, например, из года в год в определенных местах (а именно возле бочажков с водой посреди засушливой степи) устраивало ловушки для слонов, и, разумеется, в таких местах со временем скапливалось огромное множество их костей.
* * *
Слоны — настоящие великаны животного царства в полном смысле этого слова. Они и самые тяжелые, и, не считая жирафов, самые высокие сухопутные животные.
Известны случаи, когда убивали степных слонов (самцов), весивших 6,5 тонны.
Доктор Лаве в Уганде — в Мерчисонском парке и в парке Куин-Элизабет — обследовал 360 слонов. Средняя высота в холке у самцов в Мерчисонском парке составляла 3 метра 15 сантиметров, в парке Куин-Элизабет — 2 метра 98 сантиметров, а у слоних и там и здесь — 2 метра 72 сантиметра. Средний вес слоних составлял 2766 килограммов, наибольший вес самцов — 6000 килограммов.
Обычно цирковые и зоопарковские слоны (чаще всего слонихи) весят от трех до четырех тонн; слон, весящий пять тонн, считается уже необыкновенно тяжелым. Одна только кожа весит целую тонну. Вес легких составляет 137 килограммов, печени — 105, почки весят 18 килограммов, уши — 80, хобот 120, скелет — 1600, сердце — 20, мускулы — 2700 килограммов и сало — 100 килограммов. Вот сколько весит разобранный на части слон!
У слона на каждый килограмм веса приходится значительно меньше квадратных сантиметров кожи, чем у более мелких животных. Поэтому он теряет относительно мало тепла через ее поверхность, не нуждается в шерстяном покрове и не так уж плохо переносит даже северный климат. Для охлаждения же тела ему служат уши, которые у африканского слона занимают шестую часть поверхности всего тела. Взрослый слон выделяет столько тепла, сколько 30 человек, вместе взятых. Сердце его делает 30 ударов в минуту.
Бивни слона — это не клыки, а резцы верхней челюсти. Встречаются африканские слоны, у которых вовсе нет бивней или имеется только один, или (в виде уродства) целых пять или семь. В Южной Родезии в долине Замбези в 65 километрах восточнее Хирундо встречается много безбивневых слонов; у каждого десятого бивней нет.
Бивни слонов не покрыты эмалью и растут в течение всей жизни, но не более чем на пять сантиметров в год.
У слона с каждой стороны челюсти имеется только по одному коренному зубу (правда, размером с хлебный батон), который за время жизни животного сменяется шесть раз (по мере того как стачивается предыдущий). Остатки выпавшего коренного зуба выплевываются, но иногда нечаянно и заглатываются; тогда их можно найти в помете слона.
Бивни прорезываются у слона в возрасте от одного до трех лет. По утверждению доктора Лауса, проводившего специальные исследования в угандинских национальных парках, у самок в возрасте 16 лет оба бивня вместе весят в среднем 17,7 килограмма, у самцов — 109 килограммов.
Но самое удивительное орудие слона — это его хобот. Своим своеобразным «носом» слон может ломать деревья, рыть ямы, убивать других животных и в то же время поднимать мельчайшие монетки. Слон может набрать в хобот 15–20 литров воды, которые затем направляет в рот. Точно таким же образом слон обливается водой. Хобот может гнуться во все стороны, может удлиняться и укорачиваться, потому что состоит из 40 тысяч узлов продольных и кольцевых мышц. Он такой жесткий и упругий, что его почти невозможно перерезать ножом, хотя в нем и нет костей.
И тем не менее слоны могут прожить и без хобота. Так, в Южном резервате Луангва-Валли в течение четырех месяцев наблюдали за годовалым слоном, не имеющим хобота. Он оставался хорошо упитанным, несмотря на то что ему приходилось опускаться на колени, чтобы добраться до плодов диоспироса (Diospyros), которыми он питался. В национальном парке Аддо слон, у которого не хватало кончика хобота, пробавлялся тем, что присасывался обрубком хобота к апельсинам и затем забрасывал их себе в рот. А слон, убитый в районе Нзега в Танзании, имел два хобота, причем один из них был недоразвитым, длиной всего в 46 сантиметров, и имел на конце только один «палец».
Благодаря хоботу слон способен улавливать запахи и высоко в воздухе, как жираф, и низко на земле, как дикая собака. Опыт показывает, что для слона главное из пяти чувств — это обоняние.
Как-то произошел такой случай. В Замбии одна дама хотела сфотографировать слона, стоящего посреди сухого русла реки. Сама она в это время находилась под большим деревом на берегу. Но не успела она отснять первый кадр, как слон повернулся и пошел прямо на нее. Дама не на шутку перепугалась, бросила на землю яблоко, которое собиралась надкусить, повесила на шею фотоаппарат и приготовилась к поспешному отступлению. Слон медленно приближался, пока не остановился по другую сторону дерева, за которым спряталась перепуганная дама. Затем он не спеша протянул свой хобот, поднял с земли брошенное яблоко, сунул его себе в рот, повернулся и так же степенно отправился обратно. Все это время его, оказывается, привлекал запах яблока, и именно из-за него он подошел на расстояние метра к человеку.
Как-то в национальном парке Крюгера один из смотрителей заметил тяжело раненного слоненка, подошедшего к бочажку с водой, а затем исчезнувшего в кустарнике. Двумя часами позже возле бочажка появилась группа слонов и поспешно принялась пить. Одна крупная слониха вдруг подняла хобот и принялась нюхать воздух, а затем опустила его книзу и стала обнюхивать землю. После этого она двинулась по следу и нашла дерево, под которым сначала лежал раненый слоненок. Поиски продолжались, слониха передвигалась очень медленно, тщательно изучая хоботом следы на земле. Через час она вышла из кустарника уже вместе со слоненком и присоединилась к общей группе.
* * *
Две тысячи лет назад Плиний писал: «Слону от природы свойственны такие качества, которые редко можно найти у человека, а именно: добросовестность, ум, справедливость и послушание. Как только наступает новолуние, слоны идут к реке, чистятся там и торжественно купаются. После того как животные таким образом поприветствовали планету, они уходят обратно в лес. Когда они больны и лежат на земле, то подбрасывают в воздух траву, словом, приносят небу пожертвования».
Подобное очеловечивание слонов и мистические объяснения их образа жизни мы и сейчас еще находим во многих романах и приключенческих книжках.
Хотя мозг слонов весит четыре-пять килограммов, то есть он втрое тяжелее человеческого, тем не менее об их умственных способностях пока еще сказать можно очень мало, во всяком случае об «африканцах». Все эксперименты проводятся обычно с «азиатами».
Я об этом подробно рассказывал в своей книге «Школа слонов». Рабочие слоны осваивали свыше 30 различных команд и вполне разумно обращались с бревнами, канатами и тому подобными предметами.
Мне стоило больших трудов «уговорить» одного зоо-парковского слона наступить мне на ногу. Нога при этом не раздавливается и даже не повреждается. Ощущение такое, будто на нее поставили мешок с зерном. Разумеется, нельзя подставлять свою ногу под передний край слоновой ноги, где находятся копыта. Пятка же слона состоит из студнеобразной массы, именно поэтому эти исполины ступают так тихо и мягко. Ведь даже если целое стадо слонов бросается в бегство, все равно не слышно ни стука копыт, ни грохота, как это бывает при бегстве антилоп или зебр.
Стопа слона становится шире и толще, коща животное на нее наступает, и делается заметно тоньше, когда оно поднимает ногу. Площадь стопы может уменьшаться почти на целую четверть. Поэтому слону нетрудно вытаскивать свои ноги даже из глубокой и вязкой тины. В 1958 году в Крюгеровском парке нашли слона без подошв: на их месте было голое мясо. Обожженные подошвы его валялись рядом. Оказывается, животное угодило в горящий лес.
* * *
Относительно возраста, которого могут достичь слоны, раньше всегда приводились преувеличенные данные. Обследование 325 слонов, умерших естественной смертью, проведенное недавно в обоих национальных парках Уганды, показало, что средний возраст, до которого доживает слон в природных условиях, — 15 лет. Человек по сравнению с ними — долгожитель. По опросным данным доктора Альфреда Зайтца, в зоопарках (где отдельные животные явно могут прожить дольше, чем на воле) ни один африканский слон не прожил более 40 лет. Большинство азиатских слонов умирает, не дожив до 50 лет. А до 60-летнеш возраста ни один из них еще не доживал.
* * *
Слонам требуется довольно много корма, потому что они его недостаточно хорошо усваивают. В нашем Франкфуртском зоопарке мы ежедневно даем слону 6 килограммов овсяных хлопьев, 3 килограмма отрубей и примерно 75 килограммов зеленых кормов. Рабочие лошади, которые весят только пятую часть веса слона, съедают ежедневно 40 килограммов зеленых кормов, 2–3 килограмма картофельных хлопьев, смешанных с сечкой, и вдобавок еще кормовую солому.
На слоновой станции «Гангала на Бодио» слону дают 350–400 килограммов древесной листвы и зеленых растений, однако очень много растительной массы он разбрасывает и растаптывает. Когда эти остатки как-то взвесили, то оказалось, что животное в действительности за 24 часа съедает лишь 150 килограммов корма и употребляет около 150 литров воды, которые, однако, выпивает не целиком, а частично разбрызгивает хоботом по телу.
Слон в течение дня почти ежечасно выделяет большие кучи помета, в среднем за 24 часа 14–18 раз. Состоят они на 80 процентов из воды. Ночью для этой цели ему каждый раз приходится вставать. Но, несмотря на значительное количество употребляемого корма, работоспособность слона не очень велика. Пара слонов способна везти повозку весом в две тонны, на которой лежит поклажа еще в четыре тонны, то есть общим весом в шесть тонн, а это не больше, чем весят сами слоны. Правда, надо сказать, что дороги вокруг станции «Гангала на Бодио», откуда поступили эти сведения, отнюдь не из лучших и ровных. С таким грузом слоны за день могут пройти лишь 20 километров при скорости 4 километра в час. Слоны работают в неделю не более пяти дней, а во время работы должны через каждый час отдыхать в течение десяти минут и при этом получать корм. На спине слон может унести 300–400 килограммов груза и за четыре часа может вспахать две трети гектара при глубине вспашки около 12 сантиметров.
Возможно, правда, что эти данные нарочно занижены, чтобы фермеры, которые берут в аренду слонов, не слишком сильно их перегружали. Комендант станции поведал мне, что его слоны способны тащить и девять тонн груза.
* * *
Восточноафриканский степной слон явно предпочитает травянистые степи, но с непременным условием, чтобы на них росли хоть небольшие рощицы, или же он держится берегов рек, окаймленных полосой деревьев. Это необходимо животным, для того чтобы прятаться в тень во время дневного зноя.
Именно в таких местностях вблизи границ национального парка Мерчисон-Фолс исследовали содержимое желудков слонов, застреленных с января по март 1959 года. Слонов было 47. При этом выяснилось, что их пища на
91 процент состояла из травы, на 8 процентов — из коры деревьев и кустарников и на 1 процент — из зелени типа ботвы. Только 10 процентов съеденной травы было зеленой и свежей, а 90 процентов составляли высохшие потемневшие растения.
Во время пастьбы слоны непрерывно кочуют с места на место. Когда они находят пастбища, где после степного пожара только что появилась молодая зеленая травка, они настолько увлекаются едой, что перестают замечать, что делается вокруг. В это время к ним можно приблизиться на расстояние 15 метров, и они даже ухом не поведут. Дело в том, что во время пастьбы они либо совсем закрывают глаза, либо смотрят только себе под ноги. Если в такой момент подойти поближе, то можно увидеть полузакрытые верхние веки с красивыми длинными ресницами, которым может позавидовать любая кинозвезда. Пучки травы слоны вырывают из земли с корнями, потом стряхивают их об ногу или о бивень и уже затем кладут в рот. Никольсон утверждает, что если слоны едят что-то вкусное, у них изо рта капает слюна. Когда пастбища во время засухи выгорают, слоны переходят на питание веточным кормом.
Слоны могут проявлять себя большими гурманами. Кончик их хобота, с помощью которого эти животные так тонко могут различать любые запахи, позволяет им выискивать те или иные растения и даже отдельные листья.
Так, в сад лесничего, живущего близ «Пара-Лодж» в национальном парке Мерчисон-Фолс, ночью залез слон.
Он осторожно перешагнул через забор и начал выбирать себе закуску по вкусу. В первую ночь он поел всю зеленую кукурузу, дыни, огурцы, свеклу и некоторые сорта баклажанов. Во время второго визита он угощался оставшимися баклажанами и перцем. Помидоров, салата и моркови он не трогал.
В Танзании слоны в октябре и ноябре любят пастись в лесах. Они бродят там целыми днями и питаются исключительно молодыми побегами. В феврале скопления слонов наблюдаются на юге, в области Литуа-Киперере, где в это время созревают плоды мугонго. А во время засухи они обычно откочевывают в местности, где особенно много широколистной травы магугу.
В ЮАР в национальном парке Крюгера слоны часто лакомятся спелыми плодами дерева мерулы, от которых как бы пьянеют. Некоторые «пьяные» слоны становятся агрессивными, но большинство из них бывает лишь «приятно навеселе».
Хотя «пьяные» слоны в этой местности каждый год что-нибудь да учиняют, для туристов они никакой опасности не представляют по той простой причине, что вокруг туристских гостиниц все деревья мерулы предусмотрительно вырублены.
А вообще-то это дерево наиболее распространено в национальном парке. Местные жители изготовляют из его плодов довольно крепкое пиво. Поэтому они не рубят эти деревья на дрова. Плоды начинают созревать сначала в северной окраине парка. Оттуда слоны постепенно продвигаются к югу, лакомясь этим изысканным блюдом.
Однажды такой «хмельной» слон столкнул смотрителя парка с велосипеда. Другой слон проткнул головой хижину одного местного жителя и, надев ее себе на шею в виде хомута, убежал в лес. Слава Богу, никто при этом не пострадал. Как сообщал директор национального парка доктор Н. Вандермерве, какой-то «пьяный» слон стащил с велосипеда не менее пьяного велосипедиста и уволок его примерно на десять метров от дороги в лес. Затем он вернулся на дорогу и втоптал в землю велосипед.
Хочу сказать в защиту слонов, что в прежние времена их стада имели обыкновение откочевывать в поисках лучшего источника корма. Но теперь во многих областях Африки их полностью лишили этой возможности. Поэтому они вынуждены искать себе другие продукты питания, а это в свою очередь приводит иногда к вредным привычкам.
* * *
Слоны, пожалуй, единственные животные в Африке, которые копают ямы, для того чтобы добыть воду. Сначала они разрыхляют землю бивнями, а затем выгребают ее хоботом, выкапывая колодцы метровой глубины. Таким способом они добывают воду в высохших руслах рек. Этими своеобразными колодцами пользуются затем и другие животные (носороги, антилопы, зебры, стаи птиц, змеи и другие), так что можно считать, что слоны помогают этим животным пережить засуху. Подобной же деятельностью занимаются некоторые виды кенгуру в Северо-Западной Австралии.
Биолог А. Гордон утверждает, будто бы некоторые слоны прикрывают свои колодцы листьями, травой или навозом и поверх этого засыпают песком. Если в таких случаях слоны во время засухи покидают из каких-либо соображений данную местность, для других животных это может иметь пагубные последствия.
В январе и августе 1957 года, то есть во время короткого и длинного засушливого сезона, биолог X. К. Бюхнер насчитал в южной части национального парка Мерчисон-Фолс более четырех тысяч слонов. Когда в середине сентября начался сезон дождей, их число увеличилось вдвое. Животные переходили из более облесенных местностей вне границ парка в травянистую степь.
За последнее время в этом национальном парке очень сильно возросло число слонов. Из-за быстро растущих вокруг него поселений слоны вынуждены проводить в нем весь год, вместо того чтобы кочевать по его окрестностям.
Поскольку в обширных районах парка весь подрост деревьев был начисто уничтожен слонами, в 1964 году было отстреляно 200 слонов в части парка, расположенной южнее Виктория-Нила, и еще 200 — на северном берегу реки. Ученым путем тщательных исследований трупов этих животных удалось установить резкие отличия в биологии южных и северных слонов. Выяснилось, что у северных самок половая зрелость наступает в среднем в 14 лет (от 10 до 15), а у самок с южного берега — в 18 лет (от 13 до 22).
У самцов с северного берега соответствующий возраст наступает в среднем в 13 лет (от 8 до 15), у самцов же с южного берега реки — в 16 лет (от 13 до 20). Средний промежуток времени между двумя беременностями у самок из тех и других стад одинаков и составляет примерно четыре-пять лет. Однако длительность кормления у самок южной и северной популяций неодинакова: у южных самок она меньше (о чем говорит повышенная смертность слонят в этих стадах). Поэтому у южных самок новое яйцо образуется в яичнике за одиннадцать месяцев, а у северных — за четыре. Слоновье население северного берега в своей массе моложе: средний возраст его составляет 19 лет. Южные слоны в среднем 20-летнего возраста, и число их все убывает. Животные моложе десяти лет в северной группировке составляют 40 процентов, в южной же — 22 процента. Самки с северного берега спариваются с самцами с ноября по апрель, а южные слонихи — с апреля по сентябрь. По всей видимости, это зависит от условий питания. Разница в производительности слоновьего населения может объясняться тем, что растительность южнее Виктория-Нила гораздо больше истреблена. Земли, покрытые когда-то лесами, под воздействием слонов превращены здесь в травянистую степь. На северном же берегу еще остались отдельные облесенные или заросшие кустарником районы. Севернее Виктория-Нила на каждый квадратный километр приходится 0,9 слона, а южнее — 1,7 слона.
В прежние времена, когда слонам принадлежала вся Африка, такое положение регулировалось бы само собой: стада этих гигантов перекочевывали бы из обезлесенных южных областей куда-нибудь в другое место, и дело с концом. Или же их численность в таком бескормном районе сразу бы резко пошла на убыль. Сегодня же нельзя допустить, чтобы слоны превратили национальные парки, эти последние остатки естественных ландшафтов с буйной зеленой растительностью, в полупустыни, а затем и в настоящие пустыни.
Это ставит людей, ответственных за охрану природы, перед тяжелым выбором. Как быть?
* * *
Раньше ежегодно отстреливалось примерно 45 тысяч слонов. Это легко можно подсчитать, зная, что во всем мире в год перерабатывалось 600 тысяч килограммов слоновой кости и что наибольшая часть ее поступала из Африки. Тем не менее долгое время никто не брал на себя труд изучить поближе жизнедеятельность этих колоссов, покопаться в гекатомбах внутреннего устройства такой убитой «горы». А ведь к концу нашего столетия вне границ немногих национальных парков наверняка уже не останется ни одного живущего на вате слона. Поэтому очень отрадно, что слоны, которых приходится отстреливать вследствие перенаселения ими отдельных территорий и из-за того, что они губят растительный покров в некоторых национальных парках, теперь неизменно попадают в руки ученых и используются для науки.
Например, И. Бассу удалось выяснить, что так называемый мает — жидкость, вытекающая из височных желез слона, расположенных между глазом и ухом, никакого отношения не имеет к половозрелости (по крайней мере, у африканского слона). Столетиями же считали обратное. У слонов, убитых с июля по сентябрь, такой жидкости не обнаруживали. У тех же, которые были убиты после 20 октября и до конца марта, мает непременно наблюдался; его не обнаружили только у нескольких очень маленьких слонят. Выделения из височных желез в этот промежуток времени наблюдались у всех взрослых слонов; и у неполовозрелых самок и самцов, и у старых самок, и у слоних, только что родивших и кормящих своих детенышей, и даже у подростков.
Возможно, деятельность височных желез имеет какое-то отношение к терморегуляции, но с размножением она совсем не связана.
Одновременно Бассу удалось выяснить, что слоны с особенно мощными и тяжелыми бивнями очень старые. Причем это относится и к самцам и к самкам.
В резервате долины Луангвы в Замбии В. Полес наблюдал у диких слонов спаривание. Слон при этом взял хвост слонихи в рот, прижался головой к ее заду, а затем продвинулся вперед, положил хобот ей на загривок и, как бы обняв им ее, захватил его кончиком край противоположного уха самки. Слониха не двигалась до тех пор, пока слон ее не отпустил. После спаривания животные встали друг против друга с поднятыми в виде буквы S хоботами. Два других слона, все это время пасшиеся неподалеку, подошли поближе и даже прошли между «флиртующей» парочкой, против чего первый слон, как ни странно, ничего не возразил. Все четверо стали мирно пастись рядом.
Самцы часто нежно ощупывают своими хоботами слоних просто так, не имея ни малейшего намерения спариваться. Как мы говорили раньше, слоны спариваются на протяжении всего года, определенного периода для этого у них не существует.
Аллан Райт наблюдал однажды в Родезии в районе Нуанетси такую сценку. Молодой самец, по-видимому самый младший в стаде, быстро рыскал между пасущимися животными. Как только он приближался к какой-нибудь из самок, та сразу же переставала пастись и настороженно останавливалась. Если же он подходил слишком близко, самка тут же убегала. В конце концов все семь слоних объединились в отдельную группу и бросились бежать. Однако серьезного намерения скрыться у них не было, они бегали по кругу, трубя и визжа, причем слонята бежали впереди своих матерей. Сзади всех несся разгоряченный самец и пытался догнать одну из слоних. Во время этой беготни слоны втаптывали в землю кусты и небольшие деревца. В конце концов молодому слону все же удалось догнать свою избранницу.
То, что до сих пор африканские слоны так редко размножались в зоопарках, не в последнюю очередь объясняется тем, что в неволе обычно содержат индийских слонов вместе с африканскими слонихами. Скрещивание между африканскими и индийскими слонами еще ни разу не удавалось. На станции же по приручению слонов «Гангала на Бодио» начиная с 1925 года постоянно содержатся не менее 12 африканских слоних и несколько африканских же слонов. Животные эти живут в привычной им природной обстановке. Днем они свободно пасутся на пастбище под присмотром своих погонщиков (корнаксов) и только ночью привязываются на цепь, как это принято делать в зоопарках. Правда, отдельные слишком резвые животные бывают стреножены и днем.
И тем не менее даже от этих почти свободно живущих слонов за 30 лет был получен приплод только четыре раза, и, что удивительно, от всех самок в один год — в 1930-м. И еще один слоненок родился в конце 50-х годов.
* * *
Беременность африканских слоних длится ровно 22 месяца.
Во время родов роженицу часто окружают со всех сторон «товарки» из ее стада и, если можно так выразиться, как бы охраняют ее покой.
Ф. Попплетону, прежнему лесничему парка Куин-Эли-забет, удалось пронаблюдать во всех подробностях, как протекают роды у слоних в природной обстановке. Было это в декабре 1956 года. К сожалению, он подоспел к месту происшествия уже после того, как слоненок появился на свет. Ему бросилось в глаза, что часть большого стада сгрудилась в тесную кучу, причем слоны вели себя очень неспокойно — трубили, хлопали ушами. Поп-плетон остановился на расстоянии 25 шагов от них и стал в бинокль следить за всем происходящим. Группа состояла из шести взрослых самок с пятью маленькими слонятами и одного молодого самца, державшегося в некотором отдалении, но наблюдавшего за всем происходящим. В середине тесного кольца слоних лежал только что появившийся на свет слоненок. Брюхо матери было неестественно разбухшим и свисало почти до самой земли. Животные пытались с помощью хоботов поднять новорожденного с земли.
Новорожденный слоненок был мокрым, покрытым слизью. На нем виднелся хорошо различимый шерстный покров, особенно густой на голове.
Слонихи трубили и визжали еще в течение десяти минут. Затем четыре из них ушли вместе со своими слонятами, оставив роженицу в обществе одной взрослой слонихи и молодого слона, которому на вид было не более семи лет. Все остальное стадо тоже двинулось в сторону реки и вскоре исчезло, а роженица, другая слониха и молодой слон — все старались поставить новорожденного «беби» на ножки. Спустя четверть часа вторая слониха тоже исчезла, оставив новорожденного на попечение его матери и брата. Молодой слон подсовывал свой хобот под брюшко детеныша и старался удержать его в стоячем положении, но тот был еще слишком слаб и опять валился на землю.
Наконец спустя два часа новорожденный слоненок сделал свои первые шаги. Он качнулся, как пьяный, упал, перекувырнувшись через голову, и неуклюже забарахтался на спине. Но слониха-мать и молодой самец не позволяли ему лежать, а все снова и снова ставили его на слабые ножки.
Через некоторое время молодой самец тоже потерял интерес ко всему происходящему и исчез в том же направлении, куда ушло стадо. Когда Попплетон сделал попытку подъехать на своей машине поближе к новорожденному, слониха тотчас же грозно бросилась ему навстречу.
Сам процесс родов удалось наблюдать лесничему из Замбии. Слониха привалилась боком к большому дереву. Все сильнее и сильнее прижимаясь к стволу, она наконец «выдавила» из себя слоненка, который упал на землю. Тогда самка тотчас встала, причем так, что слоненок оказался у нее под брюхом. Тщательно обнюхивая хоботом детеныша, она стояла так 20–30 минут. Затем малыш поднялся на ножки и принялся искать вымя. Все это время поблизости не было ни одного другого слона. Эта самка управилась со всем совершенно самостоятельно.
В противоположность этому случаю Р. Хойер, будучи однажды в бассейне Конго, в течение четырех часов не мог переехать через маленький мостик, потому что как раз возле него какая-то слониха расположилась рожать. Окружавших ее сородичей невозможно было разогнать ни гудками, ни криками.
В резервате Этоша-Пан (Намибия) тоже видели рожавшую молодую слониху. Однако здесь стадо, к которому она принадлежала, продолжало пастись полукругом на расстоянии примерно 400 метров от роженицы. Только одна старая слониха паслась поближе, метрах в 200, причем с подветренной стороны.
Лесничий Баард вылез из машины и подошел поближе, чтобы осмотреть животное. Когда он находился примерно в 20 метрах от слонихи, он увидел, как все ее мускулы внезапно напряглись и по телу от ребер к животу прокатилась волнообразная судорога. Затем она начала трубить.
Остальные члены стада, казалось, не обращали на это никакого внимания. Только находившаяся поблизости старая слониха приподняла хобот. Болезненные схватки участились и сотрясали теперь тело роженицы через каждые пять минут. Спустя полчаса показалась голова слоненка. В это время силы как бы покинули слониху, она казалась крайне утомленной. Прошло еще пятнадцать минут, пока появились передние ноги и плечи детеныша. Слониха вдруг опустилась на землю и теперь лежала на боку, часто и жалобно трубя. Под конец она издала протяжный стон и замерла. Дыхание ее становилось все спокойнее.
Новорожденный слоненок лежал на земле и во все стороны брыкал ногами, стараясь высвободиться из родовой пленки. Мать либо впала в обморочное состояние, либо была слишком измучена и не оказывала своему первенцу никакой помощи.
Слоненок, которому уже наполовину удалось выбраться из пленки, был розового цвета, только подошвы ног имели желтовато-коричневый оттенок. Прошло примерно десять минут, пока слониха подняла свой хобот и направила его в сторону новорожденного.
С момента прибытия наблюдателя до этого завершения родов прошел один час и десять минут.
В западногерманских зоопарках было только два случая появления на свет африканских слонят: в Мюнхенском зоопарке и в Таунусе, где они в Опельском парке находятся на полувольном содержании.
По данным станции по приручению слонов «Гангала на Бодио», вес слонят при рождении равняется 100 килограммам, а высота — 80–85 сантиметрам. Годовалый слоненок достигает метровой высоты, в два года его рост составляет 115–120 сантиметров. Только в это время мать перестает его кормить. До пяти лет слоненок ежегодно прибавляет в высоту по десять сантиметров, позже — несколько меньше. У него уже хорошо заметны бивни, которые прорезаются в возрасте от года до трех лет.
В первое время слонихи стараются помочь своим на редкость неловким детям. Так, близ Фаяо группа слонов взбиралась по довольно крутому склону берега Нила. Один совсем маленький слоненок никак не мог вскарабкаться наверх. Тогда слониха-мать, уже взобравшаяся наверх, опустилась на колени и, подхватив беспомощное существо своим хоботом, очень осторожно подтянула его наверх.
Смотритель парка Кахари встретил в Замбии возле реки Колози двух слоних с четырьмя слонятами. Завидя человека, они кинулись бежать. Пока они поднимались по крутому берегу, передняя слониха непрестанно подталкивала своего слоненка хоботом, чтобы он проворнее карабкался. Когда слоны добрались до места, где лежало много поваленных деревьев, эта же слониха начала приподнимать хоботом лежащие на земле стволы, чтобы ее слоненку не приходилось через них перелезать. Каждый раз, когда слоненок в нерешительности останавливался перед поваленным деревом, мать подходила к нему, приподнимала ствол от земли и пропускала свое чадо.
Когда Р. М. Бэр в сопровождении министра природных ресурсов Уганды в 1959 году объезжал национальный парк Куин-Элизабет, он увидел слониху, несшую мертвого слоненка. Судя по зловонию, он, по-видимому, погиб не менее трех-четырех дней назад. Мать опускала трупик своего детеныша на землю только тогда, когда хотела попить воды или попастись на траве. Но продвигалась она вперед медленнее, чем остальные слоны этого стада, и те время от времени терпеливо дожидались, пока она их догонит. Мертвого слоненка она поднимала с земли бивнем, а затем зажимала его между нижней челюстью и плечом наподобие того, как скрипач держит свой инструмент.
Когда слоны купаются, слонихи заботливо поливают водой своих детенышей и набрасывают им на спину ил.
* * *
И тем не менее, даже собрав все эти сведения воедино, мы убеждаемся, что, к сожалению, все еще слишком мало знаем о том, как живут африканские слоны и что им необходимо для нормального существования. Это тем более печально, что в самые ближайшие годы мы должны будем найти средства и пути сохранить в нашем цивилизованном мире хоть часть этих прекрасных и благородных существ. Ведь именно слоны — настоящие цари зверей, потому что не боятся никаких врагов из животного царства, даже льва.
Так, между прочим, считает и племя дан, населяющее Либерию и Берег Слоновой Кости. Я сам не раз слышал от этих людей и, кроме того, знаю из исследований Ганса Химмельхебера, что они верят в переселение душ. Они считают, что в человеке самое главное — живущий в его теле дух. Тот же дух может одновременно жить и в каком-нибудь животном. Тот, кто ощущает в себе способность быть одновременно и человеком и животным, должен стараться вступить в орден какого-либо животного, но за это часто приходится дорого платить предводителю этого ордена. Чей дух одновременно способен быть духом животного, может достичь и в своем человеческом организме желаемых качеств этого животного.
Наивысшим орденом животных считается орден слонов; его члены — повелители над всеми людьми, они становятся вождями племен. Эти люди всегда высокие, у них большой, внушительный живот и величественная походка. Дух вождя вселяется не в первого попавшегося слона, а в какого-то особого. Если этого слона убьют, то и принадлежащий к нему человек должен умереть. В этих местах часто можно услышать от умирающего, что он должен расстаться с жизнью, потому что он и есть одновременно тот слон или буйвол, которого уложили позавчера. Если значительный человек умирает без какой-либо видимой причины, то считается, что это результат колдовства, и поручают колдунам выявить злоумышленника. Но прежде чем заняться этой неприятной процедурой, покойника раздевают и тщательно осматривают со всех сторон в поисках какой-либо ссадины или небольшого нарыва, указывающих на ранение животного, к которому данный человек относился. Однако охотника, убившего это животное, никогда не наказывают, потому что он исполнял лишь свой профессиональный долг, обеспечивая деревню мясом.
Дороже всего вступить в орден слонов. Состоятельный человек неожиданно влезает в долги, ничего себе больше не приобретает, из его десяти коров пять бесследно исчезают. И хотя новоиспеченный кандидат «в слоны» хранит молчание, кругом начинает расползаться слушок, что он явно собирается оплатить вступление в какой-то орден духов. Когда же он наконец, сияя, объявляет своим соплеменникам, что его дух теперь «в слоне», его авторитет безгранично поднимается. Если он во время какого-либо собрания берет слово, все мгновенно замолкают. Его охотно выдвигают на какие-либо «руководящие» должности, нередко даже облекают властью вождя, так как всякий знает, что за этим человеком стоят слоны…
Поэтому-то племя дан считает любые законы об охране диких животных бессмысленными. Ведь все живущие сегодня на воле животные — это двойники людей, и они не вымрут до тех пор, пока на земле будут жить люди…
С другой стороны, старые африканские религиозные верования зачастую оказывали неоценимые услуги делу охраны животного мира. В большинстве областей Африки испокон веков имелись запретные районы, или «святые» рощи и другие территории, на которые наложено табу: там охотиться нельзя. Подобные религиозные законы соблюдаются совершенно неукоснительно, потому что каждый знает, что боги или духи все равно узнают о любом, даже самом засекреченном нарушении запрета и неумолимо покарают виновного.
Поэтому, даже когда какая-нибудь местность из-за неумеренной охоты бывала опустошена и некоторые виды животных там совершенно исчезали, впоследствии они появлялись здесь вновь, распространяясь из расположенных по соседству «запретных районов»,
И чем больше исчезает старых африканских поверий, тем меньше люди считаются со всякого рода религиозными запретами. Потому-то в современной Африке для блага континента необходимо заменить святые «земли табу» национальными парками.
