Трудно было уговорить Франтишка Сметану отпустить сына в Прагу. Помогла мать. Она не переставала втайне мечтать о том, что ее старший сын, ее милый, впечатлительный, тонко чувствующий Бедржих станет знаменитым музыкантом. Барбара знала о занятиях сына с Шиндларжем и надеялась, что в Праге он сможет совершенствоваться в музыке. Ей удалось убедить мужа отпустить сына в столицу, где он, конечно, получит более обширные знания, чем в провинциальном городке. Ради этого не стоило жалеть денег. И Франтишек Сметана сдался. Собрав нужную сумму, он сам отвез Бедржиха в Прагу.

Тысячелетняя Прага! Это звучит как песня для слуха каждого чеха, затрагивая самые нежные струны его души. Прага — сердце страны, гордость всего народа. Точно пики, вонзаются в небо ее остроконечные башни. Целый лес их! Недаром Прагу зовут «стовежатой» — стобашенной. Куда ни посмотри, везде высоко поднимается каменное кружево готических храмов. Но выше всех вознеслись ажурные пирамиды Градчан — этого своеобразного кремля.

Золотая Прага! Как зачарованный бродил по ее улицам Бедржих. Средневековая ратуша и великолепные дворцовые ансамбли, возведенные зодчими в эпоху Возрождения, Карлов мост, украшенный многочисленными скульптурами, и тяжелые замки аристократии, затейливые решетки парков, и изящные летние павильоны и храмы. И среди всей этой неповторимой красоты, созданной на протяжении многих веков, величественно и спокойно катит свои воды Влтава…

По совету отца Бедржих поступил в четвертый класс так называемой академической гимназии. Не случайно выбрал Франтишек Сметана эту гимназию. Старейшее учебное заведение страны вело свою историю со времен основания Карлова университета. Здесь еще сохранялись — насколько, конечно, позволяли школьные законы того времени — традиции чешской народной школы. Возглавлял гимназию Йозеф Юнгманн, крупный ученый-будитель, всю жизнь посвятивший распространению и обогащению чешского языка. Монументальный пятитомный чешско-немецкий словарь, многочисленные историко-литературные и филологические труды, переводы произведений западноевропейской литературы на чешский язык — вот неполный перечень работ этого ученого-патриота. Под его руководством и должен был обучаться Сметана.

К сожалению, Бедржих мало использовал эту блестящую возможность. Уехал отец, и поток новых впечатлений захлестнул юношу. Ведь ему было тогда только пятнадцать лет! Бедржиха увлекали исторические памятники и музеи. В такой же степени занимала его работа лодочников на Влтаве. Проходя по улицам, он останавливался, чтобы внимательнее рассмотреть лепку, обильно украшавшую какой-нибудь дом. На Староместской площади он заглядывался на Орлой, восхищаясь изобретательностью мастера, соорудившего эти всемирно известные часы еще за два года до открытия Америки. Часто пропускал Бедржих уроки, чтобы послушать в храме орган, когда играл там какой-нибудь прославленный кантор. А порой, бросив учебники, спешил на концерт.

Музыкальная жизнь столицы была очень интенсивной. Концерты — симфонические, вокальные, камерные — сменяли один другой. Сметана всех хотел видеть, все слышать, и пока у него были деньги, оставленные отцом, не пропускал ни одного концерта. Звучала ли музыка Моцарта, Бетховена или кого-нибудь из первоклассных итальянских и французских мастеров, исполнялись ли сочинения новых композиторов, имена которых он тогда впервые слышал, — все в одинаковой степени интересовало юношу. Бедржих с жадностью поглощал все, не задумываясь над тем, что на школьные занятия совсем не оставалось времени.

В Праге он разыскал товарищей по Немецкому Броду. Энергичный Гавличек успел уже и здесь организовать кружок друзей. В свободное время они собирались на квартире у Бутулы. Зачастил сюда и Сметана. Он был очень рад, что возобновились его встречи с Гавличком, которого он считал своим настоящим другом. Шумно и весело проходили эти вечера, обычно заканчивавшиеся песнями и музыкой. Среди членов кружка было много хороших музыкантов. Организованный вначале квартет постепенно превратился в двойной квартет, руководить им взялся Сметана.

В погоне за свежими музыкальными впечатлениями Бедржих не заметил, как значительно раньше положенного срока истратил все деньги. Теперь ему приходилось довольствоваться только самодеятельными концертами. Сразу же после конца школьных занятий он отправлялся к Бутуле, и там начиналась «музыкальная оргия». Незаметно проходили часы. Наступала ночь. А молодые энтузиасты никак не могли оторваться от любимого занятия. И трудно было сказать, кто получал больше удовольствия — участники концерта или слушатели, среди которых часто бывал и Карел Гавличек.

Единственное, что огорчало юных музыкантов, — это недостаток нот. Печатные ноты были не по карману гимназистам. Но если юность бедна деньгами, то находчивости и выдумки хоть отбавляй!

Уже не раз товарищи убеждались, что какой бы трудности ни было произведение, Сметана после первого же прослушивания мог сыграть его. Вот они и решили использовать гениальную память друга. Мальчики в складчину покупали один билет на концерт и вручали его Сметане, а он на следующий день записывал прослушанное. Записи Сметаны Бутула обрабатывал для квартета. Таким оригинальным способом пополнялся запас нот и обновлялся репертуар.

Сметане это приносило и удовольствие и большую пользу. Он постоянно тренировал память и заставлял работать творческую мысль. Одно за другим стали появляться его новые сочинения — польки и вальс, несколько пьес для квартета и Увертюра «в стиле Моцарта», как записал он в дневнике. Сочинения юного композитора товарищи с восторгом тотчас же разучивали.

Так проходили дни, заполненные музыкой. Школьные занятия все больше и больше обременяли и тяготили Сметану. Он стал подумывать, не бросить ли гимназию, не посвятить ли себя музыке. Приезд Листа в Прагу окончательно укрепил это решение.

Уже несколько дней находилась Прага в ожидании радостного события. В театрах и аристократических салонах, в концертах и на улицах — везде звучало имя гениального музыканта.

— Лист приедет! Лист даст три концерта в Праге!

До Праги уже давно доходили вести о триумфальных выступлениях молодого венгра в крупнейших городах Европы. Ореол славы окружал его имя. Он не был первым пианистом мира, он был единственным, как выразилась одна из его поклонниц. И так велика была власть музыканта над слушателями, что суеверные люди склонны были приписывать Листу, как некогда и юному Моцарту, связи с какими-то таинственными, сверхъестественными силами.

Бедржих много слышал о Листе, о его музыке, о бескорыстии и шедрости молодого музыканта, о том, что Лист оплатил стоимость памятника Бетховену, сооружавшегося в Бонне. Любители всевозможных сенсаций передавали легенды, окружавшие интимную жизнь этого великого мастера.

…Наступило 5 марта 1840 года. Первое выступление Листа в Праге. Предприимчивые организаторы концерта, видя исключительный интерес публики, повысили цены на билеты. И все же Бедржиху с помощью товарищей удалось попасть на концерт.

Появившийся на эстраде высокий, стройный молодой человек (Листу тогда было только 29 лет) с ясным, открытым лицом совсем не был похож на великого, избалованного успехом виртуоза, которого ожидала увидеть публика. Весь облик Листа, его простота и обаяние располагали к нему, возбуждали симпатии окружающих. Вот он снял перчатки, поднял руки, и тонкие длинные пальцы коснулись клавишей. Лист играл на старом рояле, но завсегдатаям концертов показалось, что это был какой-то новый, изумительно звучавший инструмент.

Сметана был потрясен. Не виртуозная техника пианиста удивила его. Потрясло необыкновенное богатство красок. Временами казалось, будто играет целый оркестр. Вот слышится нежное, серебристое пение скрипок, его подхватывают другие струнные. Мелодия льется легко и спокойно, и в ней столько тепла и ласки, что кажется — это поет человеческий голос. Затем напряжение нарастает, и раздается мощное фанфарное звучание меди!..

Дрожь пробегает по спине… Как зачарованный смотрит Сметана на мастера, на притихший зал…

Лист играет произведения Бетховена, Шопена, Шуберта, играет свои сочинения. Давно исчерпана программа концерта, а публика требует еще и еще… И Лист снова садится за рояль. Звуки льются опять…

Да! Это не просто музыка. Это волшебные чары! Бедржих чувствует их власть над собой.

После этого вечера Сметана перестал посещать гимназию. Ничто его больше не интересовало, кроме искусства. Мысли часто возвращались к Листу — сколько потрясающей силы, какое разнообразие чувств в его музыке! Новый мир образов и звуков открылся воображению одаренного юноши. И, как никогда раньше, он почувствовал, что ему не хватает элементарных музыкальных знаний. Экономя на питании, отказывая себе порой даже в лишнем куске хлеба, Сметана начал брать платные уроки музыки у Батки. Трудно сейчас сказать, чем руководствовался Сметана, выбрав ничем не выделявшегося органиста Батку.

Неожиданно для Бедржиха в Прагу приехал отец. Прежде всего Франтишек Сметана отправился к Юнгманну. Но вести были неутешительные. Оказалось, что Бедржих уже несколько месяцев не посещает гимназии. Это сообщение сразило старика. Он допускал мысль, даже почти был уверен, что в Праге Бедржих будет учиться хуже. Он хорошо знал увлекающуюся натуру сына. Но чтобы совсем бросить гимназию, пренебречь возможностью стать образованным человеком — это никак не укладывалось в голове Франтишка. Как он был прав, когда не хотел отпускать Бедржиха в Прагу!

Малоприятной была встреча огца с сыном. «Дал мне подзатыльник, крепкий подзатыльник, — вспоминал Сметана. — Первый и последний подобный дар, который когда-нибудь я получил от отца».

Как ни тяжело было Бедржиху, но пришлось собрать вещи и возвращаться домой.