Белфаст, Ирландия,

1865 год

Когда Конор впервые встретил Шона Галлахера, он не был уверен, что перед ним действительно борец за свободу. Конечно, Конор слышал об этом человеке. Галлахер был почти легендой, одним из лидеров восстания фениев 1848 года. Он сидел во многих британских тюрьмах, а теперь являлся членом священного внутреннего круга братства. Но после двух часов беседы с ним Конору стало казаться, что Галлахер просто-напросто болтун. Тем не менее, он продолжал внимательно слушать его, ведь ему хорошо запомнились слова О’Бурна, сказанные накануне вечером.

– Галлахер поддерживает дух, – говорил О’Бурн. – Многие люди могут храбро выступить в пабе, выпив несколько пинт пива, но Галлахер умеет поддержать их гнев и после того, как хмель пройдет. Вот так-то, парень. И он знает, что делает. Запомни это.

О’Бурн же был капитаном в братстве, и он занимался в Белфасте вербовкой новых членов тайного сообщества. А Галлахер прибыл в Белфаст из Дублина для проверки рекрутов. Он хотел отобрать из них горстку людей для выполнения некой миссии. И сейчас, общаясь с теми, кто собрался в этой комнате, вероятно, подбирал наиболее достойных.

– Шпионы повсюду, – говорил Галлахер, – и многих из них не так-то просто распознать. – Он сунул руку в карман куртки и вытащил пистолет. Потом взвел курок, обвел взглядом присутствующих и заявил: – Но доносчики заплатят своей жизнью, и адская печь станет их ложем навеки.

В следующее мгновение раздался щелчок курка, но выстрел не прогремел – пистолет не был заряжен. Однако все находившиеся в комнате инстинктивно пригнулись – все, кроме одного.

Галлахер глухо рассмеялся.

– А он хладнокровный, наш Конор. Настоящий храбрец.

И Конор понял: только он один выдержал испытание. Решив, что настало время перейти к делу, Конор спросил:

– Так что же я должен сделать?

– У меня есть тысяча ружей на складе в Нью-Йорке, – ответил Галлахер, – дар наших братьев из «Клан-на-Гэл». Ты должен помочь моим людям тайно переправить их. Сделать это надо за три месяца.

Конор решил, что Галлахер заслужил свою репутацию настоящего гения революции.