Ворота города, чье поэтичное название Рассветный Взор вызвало у Марины нервный смех, выглядели внушительно. Деревянные, похоже, сделанные из целых деревьев, оббитых сверху светлыми дощечками для красоты. Перетянутые металлическими полосами, украшенные массивными шипами и легкомысленными цветочками из разноцветных камешков. Двухстворчатые. Одна створка была закрыта, вторая распахнута и перегорожена упитанными телами стражников с мечами и нескольких непонятных личностей с деревянными дощечками и мелом в руках. Типы с дощечками произвели на Марину неизгладимое впечатление. Стражники были как стражники, веселенькие такие, в кожаных доспехах и похожих на салатницы головных уборах. Зато типы были похожи на ярких попугаев ара, даже выражение лиц чем-то напоминало, хотя больше всего впечатляли хвосты, из красной ткани зачем-то болтавшиеся у них сзади.

Очередь из телег, пешеходов и всадников, вынужденных временно присоединиться к пешеходам медленно и торжественно вливалась в город. Стражники старательно бдили, не забывая каждого подошедшего наградить парочкой хмурых взглядов. Похожие на попугаев типы что-то спрашивали, получали деньги и писали мелом по дощечкам.

— А тут другого входа нет? — спросила Марина, пересчитав людей стоявших в очереди перед их троицей. По всему выходило, что дойдут до ворот они не скоро.

— Есть, — ласково улыбнулся Дэнэен. — Можем попытаться залезть через стену. Можем подкоп сделать. Или поискать чей-то тайный ход. Но первое может привлечь слишком много внимания. А второе и третье займет слишком много времени.

— Ага, — сказала девушка. Похоже, полукровка издевается.

Пришлось придумать себе занятие. Сначала Марина считала шипы на воротах, потом цветочки, потом начала высматривать птиц в небе. У птиц был нелетный день, и она ни одной так и не высмотрела. Помечтав немного о мобильнике с его музыкой и играми, девушка перенесла свое внимание на людей в очереди. Полюбовалась на конусовидную шляпку какой-то немолодой мадамы вылезшей из крытой повозки поразмять ноги. Позавидовала пепельным кудряшкам сидевших на повозке и трещащих без умолка девчонок, похоже сестер. Пересчитала всех замеченных симпатичных мужчин и решила, что они даже на фоне Дэнэена не очень смотрятся, не говоря уже о его брате и Викине. Мысленно пожаловалась сама себе на несправедливость мироустройства.

Потом Марина вспомнила о громадной железяке, которую с недавних пор Дэнэен таскает на своей спине и какой-то черт дернул ее спросить, чем именно отличаются мечи сделанные на Алой Горе, от оружия, созданного в других местах? Викин строил глазки какой-то пухленькой дамочке, закутанной в десяток платков, и отвечать взялся Дэнэен. Точнее, он разродился длинной и нудной лекцией с обращением к истории, металлургии, генеалогии и попытками продемонстрировать с помощью сорванного на обочине сорняка того, как выкованные мечи испытывают на прочность. Последнее Марине более-менее понравилось, но лекция… Девушка после этой лекции поняла, что не зря всегда была равнодушна к массивным железякам в музеях, возле которых восхищенным сусликом застывала сестра.

Пытку историей кузнечного искусства Алой Горы прервали один из похожих на попугая мужиков и сопровождавший его стражник, расцветший добродушной улыбкой в ответ на Маринин благодарный взгляд. Оказалось на дощечку записывают цель визита прибывших в славный город Рассветный Взор. Имена, фамилии и прочие данные попугаев не интересовали, так что девушка заподозрила, что они проводят какой-то соцопрос. Пытаются выяснить, какие товары чаще всего покупают приезжие, у скольких местных жителей есть толпы надоедливых родственниках в окрестных селах или какой самый популярный среди приезжих вид развлечений. В общем, что-то выясняют. Марину Викин представил как племянницу своей мамы, пожаловался на то, что девицу с такой вполне симпатичной внешностью замуж никто не берет в родном селении, вот родители ее и отпустили попутешествовать, авось какой-то дурак попадется по дороге. Стражник заулыбался, похоже, он был не прочь попасться подозрительной девице. Дэнэена Викин обозвал «сиим неразумным потомком благородных предков», и заявил, что сама Оберегающая послала двум путникам такого телохранителя. А то попадались желающие покуситься на девичью честь, даже посох их не отпугивал. Попугай захотел узнать, что за посох и Викин продемонстрировал браслет, отодвинув рукав. После этого вопросы неожиданно иссякли, и стражники поспешно отошли в сторону. Наверное, боялись обидеть богиню Викина непочтительным отношением к ее монаху.

За воротами брал начало какой-то базар. Вдоль дороги были расставлены лотки, некоторые продавцы сидели на низеньких скамеечках, разложив товар на выцветшие, но чистенькие тряпки. Не то бывшие ковры, не то просто куски плотной ткани. Марина купила шесть яблок и дальше шла с ними в обнимку, с видом туристки осматривая архитектуру. Не шибко привлекательную, надо сказать. Прилепившиеся друг к другу дома, серые, без каких-либо излишеств вроде балконов, лепнины и банальной покраски. Окна знакомо узкие и высокие. Крыши плоские. Заборы одинаково низкие и деревянные. Изредка попадались вычурные кованые ворота, глиняные вазоны с цветами и симпатичные колокольчики, наверное, заменявшие звонки.

Первое же здание стоявшее особняком и выделявшееся на общем фоне стенами из желтого песчаника оказалось храмом какого-то мелкого божка, чье имя даже Викин не знал, не говоря уже о Дэнэене. Второе и третье, впрочем, тоже. В смысле были храмами и выделялись на общем фоне. Четвертое оказалось гостевым домом. Оно было такое же серое и плоскокрышее, как и большая часть домов вокруг, но могло похвастаться тем, что здания-соседи предпочли потесниться и держаться подальше от него, освободив место под конюшню и небольшой садик. Наверное, местным жителям не нравились живущие за стеной чужаки. Или чужакам не нравились местные жители. В общем, выяснять Марина не стала, послушно вошла и молчала, не вмешиваясь в переговоры Викина с хозяином.

Местные приличные девушки, как оказалось, в мужские разговоры не лезут и старательно изображают скромниц. А еще они по музеям предпочитают ходить в платьях и с платками на плечах, но эту проблему Викин пообещал решить. Вот поест с дороги и сразу же отправится.

Золотой мужик, на самом-то деле. Жалко, что с главной женщиной в своей жизни уже определился. Соревноваться с богиней за обладание этим сокровищем у Марины не было ни сил, ни особого желания. Причем, почему нет желания, она и сама не понимала.

Платок все время сползал, то ли он был скользкий, то ли Марина неправильно его носила. Девушка даже начала размышлять о том, как бы понезаметнее его потерять. Платье ей тоже не нравилось, оно было длинное, тяжелое и путалось в ногах, но избавиться от него в ближайшем будущем было невозможно.

Музей представлял из себя некую странную смесь склада металлолома и выставки достижений сельского хозяйства. Тут были сломанные мечи, погнутые кирасы, продырявленные доспехи и ржавые ножи. Таблички объясняли, кто именно и когда помер с этим оружием в руках и кого не смог спасти доспех, но Марине это было откровенно не интересно. Историю мира она не знала, и узнавать не горела желанием, хотя была уверенна, что Дэнэен с удовольствием расскажет. Будет рассказывать долго, обстоятельно и крайне занудно, пока ей из-за этой истории повеситься не захочется.

Рядом с недостаточно прочными доспехами и мечами спокойно соседствовали огромные тыквы, красно-желтые яблоки, виноград, у которого ягоды были похожи на сердечки и прочие чем-то выделившиеся овощи-фрукты, законсервированные каким-то заклинанием. Таблички рядом с этими мутантами рассказывали о том, кто и когда их вырастил. Зачем — таблички умалчивали. Возможно, исключительно ради того, чтобы в музее место не пустовало.

Дэнэен старательно изображал из себя дикаря, которому все на свете интересно и не спеша продвигался к какой-то ему одному известной цели. Викин развлекался тем, что вгонял в краску хихикающих девчонок в одинаковых платьях. Девчонок привела в музей тощая немолодая женщина, которую Марина с ходу окрестила старой девой. Никем иным она с таким выражением лица быть не могла. Женщина неодобрительно смотрела на Викина, окатывала презрением Дэнэена и в тот раз, когда Марина имела неосторожность слишком близко к ней подойти, прошипела сквозь зубы, что гулящим девкам лучше держаться подальше от ее воспитанниц. Гулящая девка с глуповатым выражением на лице громко пожаловалась Викину, что его сестру только что незаслуженно оскорбили и попросила Дэнэена страшно отомстить старой грымзе. Язык отрезать, как минимум. После этого воспитательница девчонок старалась держаться как можно дальше от Марины, а других развлечений так и не появилось.

— Вот оно, — Дэнэен наконец дошел до своей цели и убедившись что никого лишнего рядом нет знаками подозвал Марину к себе.

— Оно? — Марина посмотрела непонятную загогулину, лежащую на белой ткани.

Какая-то металлическая штуковина неизвестно от чего отломанная, которая Марине почему-то казалась знакомой. На всякий случай девушка прочитала комментарии музейных работников на табличке.

— Э, крыло орла с меча Киеда Горы? Странные у местных орлов крылья. Больше на скелет страдавшей радикулитом рыбы похоже.

— Никакое это не крыло, — пробормотал Дэнэен, подозрительно оглядывая музейный зал.

— А что?

— Ты ничего не чувствуешь? — спросил полукровка.

— Чувствую? — спросила Марина, прислушиваясь к себе. — А ведь действительно, знакомое ощущение и в ладони тепло. Точно как от той штуки, что ты меня заставил держать.

— Значит оно.

Тон у Дэнэена был очень довольный.

— Ага, — сказала Марина. Что ж эти запчасти от артефакта все такие невзрачные? — Ты музей решил ограбить?

— Ты против? — спросил полукровка. — От того, насколько успешно я его ограблю, зависит и то, насколько скоро ты вернешься в свой странный мир.

— Да грабь, сколько хочешь, мне не жалко, — отмахнулась девушка и даже окинула взглядом бродящих по музею людей, чтобы убедиться, что этот разговор никто случайно не подслушал. Оказалось, местной публике нет никакого дела ни до орлиного крыла с чьего-то меча, ни до остановившейся возле него поговорить парочки. Кажется, посетителей музея огромные тыквы интересовали гораздо больше, чем сломанные мечи и их детали.

Для отвода любопытных глаз и запутывания следов пришлось бродить по музею еще не меньше пятнадцати минут. Мечи и доспехи на взгляд Марины мало чем друг от друга отличались и на художественное произведение ни один из них не тянул. Смотреть там особо было не на что, разве что почитать таблички и узнать, что эту ржавую железку сомнительного качества когда-то держал в руках великий воин. Но о местных великих воинах девушка не знала ничего, разве что начала подозревать, что они не шибко свою жизнь ценят. А пялиться с восторгом на большую тыкву или оранжевую фасоль ей было стыдно. Из музея Марина уходила с не меньшим удовольствием, чем воспитанницы старой девы.

С грабежом Дэнэен спешить не стал. Два дня честно сопровождал Викина в его походы по храмах. Попутно обменял где-то пару присвоенных Мариной камней, оказавшихся то ли заготовками для амулетов страшной силы, то ли накопителями для какого-то оригинального вида местной энергии на невзрачную помесь небольшого мешка с рюкзаком. Эта торба с завязывающейся горловиной оказалась стандартным и недолговечным амулетом. В нее можно было сложить вещи, входящие в список необходимого набора местным туристам, эти вещи бы без труда влезли, какими бы большими они не были, стали практически невесомы и там даже бы осталось место для сувениров. Одеяла, чашки, миски, запас еды и деньги в набор туриста входили. Золотые сувениры вынесенные из холма и девичьи мелочи почему-то нет. В результате торба получилась не шибко легкая и забитая до отказа. Пришлось Марине сортировать добычу выискивая то, с чем расстаться будет не очень жалко и уговаривать Викина кому-нибудь все это продать. Марина ведь девушка наивная, ее всяк обидеть и обмануть норовит.

От скуки Марина сходила в местный аналог театра. Удивленно понаблюдала за парочкой маскирующихся под немолодых женщин мужиков на сцене. Оценила их репертуар, состоявший из заламывания рук, жалоб на мужей и песенок, очень похожих на пошлые частушки. Попутно узнала о себе много нового и интересного от сплетниц, сидевших перед ней. Оказывается и демона охмурила, и десяток детей в трех десятках сел бросила, и выбранного Оберегающей из столичного храма свела. Даже гнева богини не убоялась. Пропащая, в общем, девка. Как таких земля носит?

Захотелось найти то заведение, в котором работает старая дева, встреченная в музее, и уточнить каким образом удалось разделить десятерых детей по гораздо большему количеству сел? Потом Марина вспомнила, что разносчица в трактире, соседствующем с гостевым домом тоже злобно на нее косилась, особенно, когда Викин рядом сидел. И продавщица, у которой покупала платок для похода в музей, была не шибко вежлива, но ей кажется, присутствие Дэнэена в ее магазине не понравилось. В общем, подозреваемых многовато. Впору собой гордиться, не успела приехать, точнее прийти, половина города уже в лицо знает. Теперь бы еще уйти прежде, чем все недовольные сговорятся и решат устроить темную зарвавшейся выскочке. Ни лица же, ни фигуры. И чем она их привлекла? Не иначе в приворотах разбирается. Ведьма, одним словом.

Почему-то захотелось купить книжку, сесть тихонько в своей комнате и почитать. Все равно никаких чудес в этом городе нет, и не предвидится. И архитектура не привлекательная. Такой архитектурой туристов можно только отпугнуть. Вообще, странный город. Буквально в двух шагах находится море, а его построили в какой-то пустынной местности. Ни леса рядом, ни речки, да и перекресток торговых путей какой-то сомнительный. Неужели его нельзя было перенести на пару километров южнее? Порт бы построили.

В общем, город Марине перестал нравиться окончательно, и захотелось страшно отомстить. Чтобы местные красавицы на всю жизнь запомнили, как обижать ни в чем не повинных девушек.

А вечером явился чем-то очень довольный полукровка и сказал, что им лучше до утра исчезнуть из города. Поэтому музей придется грабить этой ночью, на ходу, так сказать.

— Что ты натворил? — подозрительно спросила Марина, мгновенно забывая о желании отомстить.

— Ничего, — жизнерадостно улыбнулся Дэнэен, бесцеремонно сгребая вещи девушки в ее помесь мешка с рюкзаком.

— Ах, ничего… — угрожающе протянула Марина, размышляя о том, подействует ли на него угроза усесться на пол и громко орать при попытке сдвинуть ее с места?

— В гости сходил к местному исследователю демонов, — признался Дэнэен, осматривая комнату в поисках неупакованных вещей. — Тайком.

— Убил его? — заподозрила худшее девушка, красочно представив, как сюда сейчас ворвутся бравые представители местных стражей порядка и начнут всех арестовывать с применением физической силы и магии.

— Нет, его дома не было. Он сейчас на каком-то званом вечере. Какую-то девицу то ли замуж выдают, то ли с женихом знакомят, я не уточнял.

— Племянницу градоуправителя, — подсказал Викин. — Хорошая девушка, веселая. Надеюсь, ей с женихом повезет.

— И что ты дома у специалиста по демонам делал? — спросила Марина, игнорируя Викина вместе с его хорошими девушками и их женихами.

— Да так, посмотрел, чем он там занимается, что изучает. Заклинание в лаборатории оставил, отстроченного действия. Утром загорится, — абсолютно спокойно рассказал Дэнэен, трамбуя в сумку найденное под кроватью платье, которое Марина надеялась забыть.

— Ты решил спалить ему дом?

— Нет, только лабораторию. Дом потушить наверняка успеют.

Виноватым он себя явно не чувствовал.

— Да что он тебе сделал?

— Мне ничего. Зато зачем-то платил охотникам за отлов по окрестностям низших демонов. В лаборатории их почему-то не оказалось, искать некогда, а так хоть немного самоуверенности поубавится.

— Дэнэен, ты уверен, что в твоих действиях есть хоть какая-то логика? — спросила Марина, почти смирившись с тем, что опять придется где-то бродить в темноте.

— Кто знает? — полукровка пожал плечами.

— Детский сад какой-то, — пробормотала девушка.

Зачем поджигать чью-то лабораторию? Если интересно, чем именно там занимались, не проще ли спросить у хозяина лаборатории? Так или иначе. Либо она чего-то в этой жизни не понимала, либо страшные демоны противники пыток и сывороток правды, а также их магических аналогов.

До сих пор Дэнэен казался более беспринципной личностью. Да и что у него за принципы? Отрубать руки братьям и поджигать дома можно, а ловить магов для того, чтобы уточнить, зачем им нужны низшие демоны нельзя.

Странно все как-то.

Марина до последнего надеялась, что ее оставят стоять на стреме. Лезть ночью в музей не хотелось совершенно. Этот музей и днем не шибко приятное место, а уж ночью. Мало ли что может произойти в музее этого странного мира. Вдруг неспокойные призраки великих воинов погибших из-за сломавшихся мечей и недостаточно прочных доспехов собираются в музее по ночам, обмениваются впечатлениями, рассказывают друг другу басни о своих битвах и всячески поносят как оружие с доспехами, так и их создателей.

На стреме девушку не оставили. Викин терпеливо и многословно объяснил, что стоящая ночью в одиночестве девушка слишком уж непривычное зрелище для этого города. Могут принять за злостную колдунью, замышляющую что-то против жителей окрестных домов и забросать камнями.

Дэнэен добавил, что в подвале музея есть подземный ход. Который, если конечно своды не успели осыпаться выведет их за пределы города. Скакать по крышам и перелезать через стену города полукровке не хотелось. Марине впрочем, тоже, слишком свежи были воспоминания об охоте и каньоне с разноцветными крышами-плотами. Пришлось смириться и принять непосредственное участие в ограблении века.

Музейные экспонаты в этом мире почему-то не ценились. Сторожей не было. Замок Викин вскрыл с помощью металлической загогулины и тихих проклятий в чей-то адрес.

Марина молча повосхищалась многогранностью его талантов.

Привидения почему-то отсутствовали, наверное, у них нелетный день, а ходить пешком неудобно.

Кусок артефакта Дэнэен забрал на ходу, сметя ладонью защищавший его от пыли стеклянный куб без одной стенки. Уверенно провел спутников по залу, с помощью своей неправильной алебарды разнес в щепки неприметную дверь и указал рукой на обретавшееся за ней сроду не убиравшееся помещение.

— Ты уверен, что нам нужно туда? — спросила Марина.

— Уверен. Один мой знакомый, лет двадцать назад по этим подземельям уже убегал.

— Ага, — сказала Марина. — А вдруг их перекрыли?

— Вряд ли. На этот город иногда нападают пираты. Тогда солдаты по подземельям выходят за город и нападают с тыла.

Легкомысленный такой. Веселый.

— А пираты такие идиоты, что даже не догадываются об этой тактике, — сказала Марина.

— Так пираты не местные. С островов приплывают. Самоуверенные юнцы, решившие побыстрее разбогатеть. У них там чтобы жениться нужно заплатить родителям невесты за утрату работницы, или что-то в этом роде. Странные обычаи, в общем.

— Кто бы говорил.

Идти в пильную комнату пришлось. Потом пришлось чуть ли не на четвереньках лезть в какую-то собачью дверцу, проникаясь сочувствием к местным солдатам. Они ведь еще и в доспех обряжены, и мечи за собой тащат и вряд ли способны подобно полукровке змеей просачиваться в любые щели. И что самое несправедливое, огромное оружие Дэнэену в этом деле ни капельки не мешало, зато торба Марины цеплялась за все подряд.

— Потолки, наверное, осели, — объяснил неудобства Дэнэен. — Ничего, дальше начнется камень, там наверняка высота нормальная.

Камень так и не начался. Дэнэен сказал, что, наверное, хода попутал, а Марина заподозрила, что он столь изощренным образом издевается над людьми, которым не повезло находиться рядом с ним. Может он вообще человеконенавистник. А поиски амулета просто отличный повод, чтобы наибольшему количеству людей навредить. Музей он уже ограбил, скоро в королевскую сокровищницу полезет.

— Хотя сокровищница это не плохо, — пробормотала Марина, выползая вслед за Дэнэеном из узкого лаза.

На одежде можно было ставить большой и жирный крест. Спина болела из-за долгого пребывания в полусогнутом состоянии. Волосы наверняка превратились в черте что, девушка точно помнила, что несколько раз стукнулась головой об влажный и грязный потолок и успела влезть во что-то похожее на древнюю паутину. Чем в этих подземельях питался паук, Марина так и не придумала, хотя очень старалась, надеясь, что мысли отвлекут от окружающего пейзажа.

С другой стороны, полукровку стояло поблагодарить уже за то, что не завел в какую-то канализацию.

— Дэнэен, а где тут можно хотя бы умыться и руки вымыть? — жалобно спросила Марина, осмотрев пустынный пейзаж и возвышавшуюся в нескольких сотнях метров справа стену города.

— Там.

Дэнэен уверенно указал в сторону розовеющей полоски рассвета.

— Далеко? — спросила Марина, подозревая, что ответ ей не понравится.

— Часа три идти.

— Так я и знала.

— Хочешь, дождь вызову? — спросил Викин. — Облака подходящие. Будет небольшой и теплый.

— Не хочу, — отказалась Марина, красочно представив, как бредет мокрая и злая по грязи. Лучше уж подождать три часа.

Приключения это вовсе не так увлекательно, как кажется со стороны. Или может все дело в том, что ей не везет с приключениями? Нормальных девушек приглашают на балы, а ее тащат в музеи и грязные тайные хода, рассчитанные на гномов.

Дойти до воды они не успели. Дэнэен всю дорогу оглядывался на оставшийся за спиной город, и когда по расчетам Марины до вожделенного водоема оставалось не больше получаса хода, замер на месте и подозрительно довольным тоном произнес:

— Так я и знал.

Девушка и монах тоже обернулись. Марина так и не сообразила, что там высмотрел полукровка. А Викин начал быстро бормотать то ли проклятья, то ли молитву, стряхнул с руки браслет, и дважды им тряхнул, заставив зазвенеть подвески. Потом разжал пальцы и браслет вместо того, чтобы свалиться на землю начал увеличиваться в размере, попутно отращивая себе деревянную палку, постепенно превращаясь в самый настоящий посох украшенный с одного конца металлическим кольцом с подвесками. Девушка во все глаза смотрела на это превращение, напрочь забыв о том, что Дэнэен что-то увидел.

Зато полукровка про нее не забыл.

— Марина, прячься, — приказал, отвлекая от метаморфоз с браслетом.

Девушка неуверенно оглядела пустынную местность и спросила:

— Где?

— Там!

Указующий перст указал на непонятную темную кучу, рассмотреть которую мешало бьющее в глаза солнце.

— Там? — переспросила девушка.

— Бегом! — рявкнул Дэнэен. — Там кустарник и небольшой овраг.

— Да что вообще происходит?!

— Вон оттуда к нам приближается низший демон, — Дэнэен махнул в сторону города. — Точнее какой-то неправильный низший. У него много запахов.

Марина глупо посмотрела в направлении приближавшегося низшего, опять ничего не увидела и обернулась к полукровке.

— Много запахов? — зачем-то переспросила.

— Много запахов обычно означает, что демонов тоже много, а тут по ощущениям один. Понятно?!

— Не очень, — призналась Марина.

— Наверное, этого неправильного демона за нами отправил человек, чей дом Дэнэен поджог, — объяснил Викин, чей посох дорос до нормального для посоха состояния и перестал звенеть. — Заодно и узнаем, как далеко этот человек зашел в своих изысканиях. Возможно, скоро боги, которым не может понравиться бездумное вмешательство в живое отвернутся от этого города. Следует людей предупредить. Может сами его выгонят, или кого-то попросят.

— Все равно ничего не понимаю, — уныло призналась Марина. Причем тут вмешательство в живое к демонам? Они же, кажется не живые, или она опять что-то не так поняла?

— Потом объясню, быстро прячься! — повторил свой приказ Дэнэен и Марина решила его на этот раз послушаться.

До кустарника она добежала быстро, пробежалась вдоль него, нашла что-то похожее на прореху и ломанулась вглубь. Наблюдать за боем у нее не было ни малейшего желания. Хватит с нее пролетевших рядом с головой колючек. Еще зашибут случайно. Поэтому она брела сквозь кустарник, пыталась сообразить дошла она до оврага или нет. Думала о том, насколько глубоко в эти заросли надо забраться, чтобы почувствовать себя в безопасности. Наверняка очень сильно шумела и подозрительно эту растительность расшатывала. Что не могло не привлечь внимания. А остановиться не могла, почему-то стало очень страшно.

— Еще немножко, — пообещала Марина сама себе, рванулась вперед, едва не лишившись волос из-за какой-то неучтенной ветки, и неожиданно для себя оказалась на свободном пространстве лишенном какой бы то ни было растительности.

Россыпи камней и что-то похожее на стекло блестит между ними, тянется нешироким языком влево и вправо. Впереди, за камнями и стеклом начинается трава, и там пасутся стреноженные лошади. А ближе, чем бы хотелось Марине стоят их хозяева. Из луков целятся.

Девушка зачем-то оглянулась и убедилась, что целятся именно в нее, других кандидатур не было.

— Вот так спряталась, — ошарашено сказала она.

— Ведьма! — радостно заорал самый молодой из лучников.

— Сам ты ведьма, — обиделась Марина.

— Не слушайте ее. Если она сумела подчинить избранного Оберегающей, то и с нами сумеет проделать подобное, — подбодрил товарищей бородатый дядька, которого почему-то луком и стрелами обделили.

— Такая молодая и ступила на недобрый путь, — печально произнес рыжеватый верзила с добродушным лицом.

— Да она нам зубы заговаривает! — возмутился самый молодой, и не успела Марина сказать, что она вообще-то молчит, как бородатый швырнул в нее маленький, но очень вонючий мешочек.

— Теперь она не сможет остановить стрелы! — радостно заорал он, и девушка поняла, что это все. Сейчас ее пристрелят, не соизволив выслушать ее возражения.

— Мамочки, — пискнула Марина.

Стрелы, кажется, полетели. Марина как-то оказалась сидящей на земле. В волосы вцепилась очередная ветка, заставляя вытягивать шею и сидеть ровно, хотя безумно хотелось упасть лицом вниз и прикрыть голову руками. Перед девушкой маячило что-то белое.

Она, плохо соображая, что и зачем делает, отломала ветку, позволив ей болтаться в волосах, проморгалась и опознала в белом одежду. Очень знакомую одежду. И волосы были знакомые, белоснежные. И растрепанный узел, не позволявший волосам разлетаться. Девушка даже меч с перепуга узнала.

— Илиен? — спросила то ли у него, то ли у себя.

Почему-то Марине казалось, что сейчас брат Дэнэена начнет заваливаться, демонстрируя пронзившие его грудь стрелы. Вместо этого демон полуобернулся к девушке, ободряюще ей улыбнулся, зачем-то кивнул.

— Илиен, — повторила Марина и истерично хихикнула. — Как за каменной стеной. Беленькой такой стеной.

Демон обернулся к лучникам и тихонько зарычал, взмахнув перед собой мечом.

— А стрелы куда делись? — спросила у самой себя девушка.

Стрелы таинственно пропали. Зато теперь она знает, как здорово сидеть за спиной мужчины с мечом. Мужчины, который защищает. И плевать, что он не совсем человек и характер у него наверняка скверный.

— Оно того стояло, — решила Марина. Кто и когда ее еще станет вот так защищать? Зато теперь внукам точно будет что рассказать. Главное дожить до этих внуков.

Илиен шагнул вперед. Заржала лошадь, кто-то начал сыпать проклятьями.

— Тетива лопнула? — сочувственно спросил блондин. — Состарилась, наверное. Что мне состарить следующим? Ваши пародии на мечи, или лучше сразу вас?

— Демон! — заорал, судя по голосу бородатый метатель вонючих мешочков.

— Нет, что вы, это мужское воплощение Снегурочки, — громко сказала Марина.

— Она и его подчинила! — истерично взвыл незнакомый мужской голос.

— Вот такая я, всех подчиняю, без разбора.

Марина аккуратно сдвинулась в сторону, выглянула из-за мужской спины и с удивлением понаблюдала за тем, как грозные лучники несутся к лошадям.

— Интересно, кого они испугались больше? — спросила девушка, чувствуя, что сейчас опять начнет хихикать.

— Мой брат приносит неприятности, — сказал демон, не оборачиваясь. — Но теперь поздно отступать. Тебя тоже запомнили.

— Что? — спросила Марина.

Мужики повскакивали на лошадей и куда-то помчались. Илиен наконец обернулся, подошел к Марине и присел перед ней на корточки.

— Не говори ему, что видела меня, — попросил, глядя в глаза. — Пускай думает, что за его детскими шалостями никто не наблюдает.

— Да что тут происходит? — спросила Марина.

В кои-то веки ее спас мужчина, причем такой мужчина. А она сидит под кустом. Грязная, в волосах паутина и ветка, лицо наверняка поцарапанное. В общем, та еще красавица. А он, сволочь такая, еще и про своего брата говорит. Хоть бери и рыдай в голос.

— Ты все узнаешь в свое время. Главное делай то, что считаешь правильным, — пообещал Илиен. — Просто для того, чтобы потом не жалеть. И все будет хорошо.

— Но…

— Мне пора. Спрячься. Дэнэен тебя найдет. И я далеко не уйду, на случай внезапных гостей.

Высказавшись, эта девичья мечта спокойно встала на ноги и ушла влево, затерявшись среди высоких камней.

— Ненормальная семейка, — сказала Марина. — Прячься им. Все мужики сволочи и обязательно уходят налево. Ненормальный мир. Ненормальная ситуация. А скоро буду ненормальная я. Для коллекции, так сказать.

В кусты она решила больше не лезть. Хватит с нее. Там же ничего не видно. Опять куда-то не туда забредет и повстречает очередных охотников на ведьму. Хватит с нее на сегодня острых ощущений. Не все ли равно Дэнэену где ее искать? Да и кричать он наверняка умеет.

А еще очень хотелось поплакать. И не хотелось, чтобы за этим наблюдал Илиен, который бродит поблизости, если верить его словам. Обойдется без этого шоу.

Изготовление демонских мечей. Сокращенный вариант от Марины Баженчук.

Сначала специально обученные демоны ищут где-то рядом с морем песок содержащий оксид железа. Найдя его, они исполняют ритуальный танец, призывая первую силу, у которой нет названия, грузят песок в мешки и на собственном горбу тащат к горе с поэтичным названием Водная Владычица. Там песок моют в реках, а потом с помощью силы огня жгут. Полученную пакость тащат к специальным женщинам, которые исполняют следующий ритуальный танец и наделяют эту пакость жизненной силой. Дальше пакость проходит длинный и сложный путь от железа к стали, то есть пакость насыщают углеродом, стараясь не переборщить и время от времени зачем-то проковывают. Сталь, которую признают годной, отправляют на Алую Гору к мастерам. Из той, что получилась не первосортной, делают сковородки и прочие нужные в хозяйстве вещи. На вопрос, зачем сковородкам нужна жизненная сила, никто ответить не смог.

На Алой Горе сталь радостно встречают кузнецы и исполняют следующий ритуальный танец, с после которого эта сталь с легкостью отличает демона от не демона и в не демонских руках ведет себя странно. Пытается на землю свалиться, огреть держащего по голове или вырывается из рук и отлетает на расстояние до нескольких километров. После этого кузнецы, наконец, вспоминают для чего они сидят на этой горе и начинают ковать мечи. Куют долго и нудно. По описанию процесс очень напоминает изготовление слоеного теста. Проковали, сложили, проковали, сложили и т. д. Причем отдельно куют полосы с различным содержанием углерода, чтобы потом сковать их в один меч. В общем, кузнецам на горе не скучно.

Полученные клинки опять отдают женщинам, для проведения очередного ритуала с участием глины, печей для отжига, сил огня, воды и земли. Что женщины со всем этим делают, узнать не удалось, но после ритуала клинки опять возвращают на Алую гору для шлифовки, привязки к конкретному хозяину, полировки, монтирования и прочего украшательства. Иногда для жаждущих красоты на клинки наносят рисунки. Но чаще обходятся стандартным набором из гарды, рукояти, ножен и мелких деталей, названия которых рассказчик, увы, не запомнила.

Ах, да, еще мечи должны пройти проверку. В день совершеннолетия хозяина. Или это хозяин проходит проверку мечом в день совершеннолетия?

Надо бы прояснить этот вопрос.

И узнать каким образом в весь этот процесс вписалась здоровенная штуковина, которую один полукровка ласково называет — «Моя алебарда».