Рыбалка у Дэнэена вышла неудачной. Вернулся он злой, без рыбы и прихрамывая. С серых волос стекала вода, а на целомудренно одетых штанах, таких же мокрых, как и их хозяин, появилась довольно большая дырка, демонстрировавшая поцарапанное обо что-то демонское колено.
Марина печально вздохнула и попыталась поглубже загнать довольную улыбку. Нехорошо злорадствовать над чужой неудачей. Тем более от рыбы девушка бы не отказалась.
Задавать дурацкие вопросы о величине улова Марина разумно не стала. Викин вообще сделал вид, что задремал на солнышке, как большущий кошак. Дэнэену пришлось посопеть, вглядываясь в лица спутников и смириться с тем, что никому ругаться с ним в данный момент не хочется. Он полюбовался немного пейзажем и подошел к костру, то ли сушиться, то ли пламенем на пламя смотреть, к которому был очень неравнодушен.
— Дэнэен, мы тут надолго? — рискнула уточнить девушка. А то мало ли, вдруг через час в путь, а у нее часть одежды мокрая, да и поесть она толком не успела. Маленьким кусочком рыбы сыта не будешь.
— Посидим тут до утра, а завтра пойдем вдоль реки вверх по течению. Там должен быть мост, — сказал полукровка, выкручивая волосы.
Марина кивнула, сама себе напоминая послушную жену какого-то восточного самодура.
— А комаров тут нет? — спросила девушка, вспомнив свое бдение с удочкой на громадной чугунной трубе, разделившей заросший камышами пруд на две неравные части.
— Нет. Как и змей. Комаров маг вывел, а граница новых на его бывшие земли не пропускает.
— Ясно, — сказала девушка. Все-таки и от магов бывает польза. Изредка.
Возле реки пришлось сидеть и скучать до самого вечера. Купаться ее больше не отпускали, даже намеки на возможный улов не помогли. Разглядывание зелени и камешков начало вгонять в тоску. Викин продолжал изображать здоровый сон, лицо такое безмятежное, спокойное, хоть икону рисуй. Попытаться разбудить рука не поднималась, хотя Марине казалось, что на самом деле он не спит. С Дэнэеном разговаривать не очень хотелось, но пришлось. Девушка в какой-то момент заметила, что сидит, обхватив руками колени, слегка раскачивается со стороны в сторону и заворожено смотрит на речку. С этим пришлось что-то сделать, срочно, пока тоскливо подвывать не начала. Да и тема для разговора вроде была. Любопытство оно не только кошек губит.
— Дэнэен, а почему посох Викина все время в браслет превращается? — спросила Марина у сушащего возле костра свою шевелюру полукровки. — Для удобства? Но если это оружие, с которым можно ходить на низших демонов вселенных в человека, то не проще ли его всегда держать в виде посоха? Пока этот посох вырастишь из браслета, десять раз скушать успеют.
Дэнэен вздохнул, покосился на безмятежное лицо монаха Оберегающей.
— Это оружие, — сказал настолько тихо, что девушке, чтобы расслышать пришлось наклониться в его сторону. — Завязанное большей частью на божественную силу и меньшей на те силы, которые были у Викина изначально. А сейчас у него и с теми и с другими некоторые проблемы. Растратил на всякую ерунду и помощь беременной в храме. Теперь пока не восстановится, будет носить браслет. Его посох в своем большом виде слишком энергоемкая штука. Он ведь не из металла на самом деле.
— А из чего? — спросила Марина.
— А кто их богов знает? — пожал плечами Дэнэен. — Воплощают что-то во что-то другое, форму придают, а из чего сделано не говорят. Хотя ни одна божественная дубинка не будет работать в руках человека, у которого изначально не было своих сил.
— То есть, только в руках мага, — сказала Марина. Немножко подумала. Посмотрела на зеленоглазого избранного и неуверенно спросила: — Так Викин маг?
— Да, — подтвердил Дэнэен. — Талантливый маг.
— И монах, — сказала Марина. Образы монаха и мага друг с другом сочетались плохо. Легче уж какого-то алхимика в рясе представить. Впрочем, образ Викина и монаха сочетались еще хуже.
— Ну да, — сказал полукровка. — Одно другому не мешает, скорее помогает. Боги вообще не прочь заполучить в свои представительства на земле магов. Но маги редко на это соглашаются. Самодовольные придурки.
— А Викин, значит, согласился, — сказала Марина.
— Согласился. Он знал, что веками жить не сможет, поэтому решил сделать что-то хорошее в ближайшем будущем. Оберегающая для исполнения этого желания неплохо подходит.
— Ничего не понимаю, — призналась Марина. — Ты хочешь сказать, что маги могут жить веками, а Викин почему-то не мог и поэтому решил стать монахом? Астральное поле не в ту сторону повернулось? Или ему местная цыганка напророчила скорую смерть?
— Проклятье напророчило, — не открывая глаз, произнес Викин. — Всего двадцать лет жизни начиная с того дня, как владеющий силами услышит первую из них. Я первую услышал в десять лет. Мама тогда весь день проплакала. Она очень надеялась, что ее детей эта участь минует. Мужа специально подбирала в семьях, где маги не рождались уже несколько поколений. С моим старшим братом и сестрами ей повезло. Со мной нет.
— Тебя кто-то проклял? — спросила Марина.
— Нет, не меня. Кого-то из моих великолепных предков. Кто-то из них, то ли не смог, то ли отказался кому-то помочь и ему вот так вот изящно отомстили. Жалко, что никто так и не смог определить, в чем эта не оказанная помощь заключалась, даже примерно.
— У вас тут что, любой захотевший отомстить идиот может проклинать всех налево и направо? — ошарашено спросила Марина. Великолепный мир, хоть бери и сразу стреляйся. Или топись, пока речка под боком.
— Нет, конечно, — насмешливо сказал Дэнэен. — Для этого ритуал надо проводить и самого себя в жертву приносить. А еще согласиться на то, что после смерти станешь частью проклятья, без какой-либо надежды на перерождение. А если проклятье падет, то вообще исчезнешь. Не самая приятная перспектива. Сумасшедших способных попробовать, конечно, хватает. Но доводят дело до конца очень редко. Чаще просто красиво самоубиваются.
— Странно, — сказала Марина. — Если я правильно понимаю, проклятье можно снять.
— Можно, — равнодушно произнес Викин.
— А каким образом? — спросила Марина.
— Обыкновенным, — сказал Викин.
Девушка перевела взгляд на Дэнэена, решив, что избранный Оберегающей ничего интересного все равно не расскажет. Дорого ему это проклятье чем-то, что ли?
— Все проклятья снимаются одинаково, — сказал полукровка. — Нужно сделать что-то вопреки. Считал проклинающий кого-то трусом, достаточно проявить храбрость, чтобы проклятье пало. Был уверен, что боится воды, нужно прыгать в реку и плыть. Считал подлецом — проявляй благородство, доброту и прочие не свойственные подлецам душевные качества.
— Проблема в том, что выяснить, что же именно и кому из предков предъявлено в вину, до сих пор никому не удавалось. Только примерное направление. У меня не оказанная помощь, у одного знакомого какое-то убийство, — меланхолично добавил Викин. — Проклятья ведь действуют не сразу. Иногда несколько поколений успевают пожить. Все зависит от того, насколько был силен проклинающий. У магов проклятья срабатывают быстрее, у всех остальных гораздо медленнее. Ищи потом среди предков гнусную личность, которая кому-то настолько насолила. Знаешь ли, проступками, за которые могут проклясть хвастаться не принято.
— Так как же их снимают тогда? — удивилась Марина.
— Случайно, — хором ответили парни.
— Как же у вас все сложно, — уныло произнесла девушка, решив, что «Вы все психи!» прозвучит излишне экспрессивно.
Викин улыбнулся, а Дэнэен начал раздраженно трясти волосами в воздухе. Тот еще сам себе фен. И зачем нужно было такие длинные отращивать? Сплошное ведь неудобство. Сначала их вымой, потом высуши, потом расчеши, особенно после сна, когда он их поведение, по-видимому, контролировать не может. Марина даже задумалась о том, чтобы предложить Дэнэену заплетать косу на ночь. Дэмон с косой наверняка будет выглядеть несуразно. Зато по утрам мучений меньше.
С мыслями о том, как Дэнэен отреагирует на предложение заплетать волосы на ночь, Марина кое-как досидела до вечера. Полюбовалась на закат, дождалась звезд и решила, что пора спать. Точнее отсыпаться, за несколько предыдущих ночей.
Выспаться Марине опять не дали. Она по ощущениям только-только уснула, когда полукровка растолкал ее самым грубейшим образом и начал что-то орать, размахивая руками перед лицом. Девушка со сна даже заподозрила себя в лунатизме. Мол, встала, тихонько заплела Дэнэену косу и отправилась дальше спать. Косы, правда, не наблюдалось, но это, ни о чем не говорило. Мог ведь сначала расплести, а потом пойти ругаться.
Зевнув и заставив себя прислушаться к тому, что именно Дэнэен орет, Марина с удивлением осознала, что надругательство над демонскими волосами тут ни при чем. Его, вероятно, вообще не было. Просто Дэнэен столь оригинальным образом бьет тревогу и пытается объяснить, что кто-то где-то их преследует. Причем, то ли вместе с лошадьми, то ли на лошадях.
— Какая ненормальная лошадь будет носиться ночью по бездорожью? — спросила Марина, надеясь, что после этого ее оставят в покое и позволят, наконец, выспаться.
— Лошадь может и не станет, — подозрительно быстро согласился Дэнэен. — Но ее мнением на этот счет вряд ли кто-то поинтересовался. А вот хозяину этой лошади темнота не мешает. Он, наивный, думал, что мы спим, и я не замечу, что кто-то начал меня выслеживать. Еще и след искать стал не возле города, а возле какого-то селения значительно севернее. Там и лошадей, наверное, взял и помощников нанял.
— И это, конечно же, маг, — сказала девушка, начиная магов тихо ненавидеть.
— Ага, — согласился жизнерадостный полукровка. — Только маги и могут на таком значительном расстоянии отыскать демона среди множества людей. Причем, временно изгнанного демона. Наверняка это коллекционер низших, чью коллекцию мы так удачно уничтожили.
— Я за вас очень рада, — сказала Марина. — Теперь мы убегать будем, да?
— Да.
— Вверх по течению реки?
— Нет, — Дэнэен мотнул головой. — Если пойдем вдоль реки, нас быстро догонят. У них же лошади, а эти твари быстро бегают.
Марина вздохнула. Вот что за дурацкая привычка на любой вопрос отвечать путано, многословно и не по теме?
— Мы через разрушенный город пойдем, — правильно истолковал вздох девушки полукровка. — Лошадям в этом городе делать нечего. Если сразу же не переломают ноги, то остановятся перед первым же препятствием. Крыльев у этих тварей нет.
— Да что ты все время лошадей тварями называешь? Очень симпатичные животные.
— Они меня раздражают, — сказал Дэнэен, одарив защитницу лошадей недовольным взглядом. — Собирайся, быстро. До разрушенного города еще дойти надо.
— Собираюсь, собираюсь, — проворчала Марина, выпутываясь из одеяла. — Хотя подожди. Надеюсь подземелий, в которые нам срочно нужно лезть, там нет?
— Где?
— В разрушенном городе.
— Нет там подземелий. Когда-то были, но их завалило в первую очередь.
— Хоть одна хорошая новость, — сказала Марина.
Дэнэен как-то странно улыбнулся и пошел будить Викина.
Дальше был забег. Точнее, забег для Марины, которая не умела шагать настолько широко, чтобы не приходилось подбегать за прущими вперед с уверенностью грузового состава парнями. Ждать они ее, то ли не собирались, то ли не считали нужным, то ли решили, что в случае чего невелика потеря. Ночное зрение помогало мало. На небо откуда-то выползла огромная белая луна, и даже самая несчастная, бледная и днем обделенная солнечным светом травинка начала отбрасывать черную, тень с размытыми краями. Стояло ветру качнуть траву и то, что секунду назад казалось тропинкой превращалось в мешанину перепуганных чернильных пятен сбежавших с карточек какого-то психолога.
Марине хотелось ругаться, напиться и отобрать у Дэнэена его алебарду, после чего треснуть ею же полукровку по голове.
— Да подождите вы! — закричала Марина, заметив, что опять отстает и поняв, что больше такого темпа не выдержит.
Дэнэен обо что-то споткнулся и тихонько об этом высказался. Викин замер на месте, дождался, пока девушка к нему доковыляет, схватил ее за руку и потащил за собой. Марина пискнула и почувствовала себя мелкой собаченкой, которую куда-то тащит хозяин. То ли на живодерню, то ли выгулять решил.
— Нам еще долго идти? — жалобно проскулила девушка.
— Долго, — мрачно отозвался Дэнэен.
Марина вздохнула и решила больше не надоедать. Ничего ведь не изменится. Она упрямо не то шла, не то бежала. Иногда спотыкалась, повисая на Викине, и старательно напевала в уме бодрую песенку, которая по идее должна была чем-то помочь. Автор статьи, из которой девушка узнала о благотворном влиянии музыки, утверждал, что поможет бодро шагать, но Марина больше надеялась на то, что поможет морально и возможно отвлечет.
И почему она не сообразила заняться каким-нибудь видом спорта, пока было не поздно. Скорость бы развила, выносливость. Так нет же, даже от походов, поучаствовать в которых изредка предлагала сестра, величественно отмахивалась. Это пускай всякие желающие похудеть, над собой издеваются. А Марину ее несколько якобы лишних килограммов вполне устраивали, и тратить время на физические нагрузки желания не возникало.
Дэнэен почему-то остановился и замер, глядя в небо. Викин мгновенно застыл на месте, словно боялся звуком шагов от чего-то его отвлечь. А Марина среагировать не успела и с размаха врезалась в широкую мужскую спину, убедившись, что ее не зря с камнем сравнивают.
— Догоняют, — наконец сказал Дэнэен. — Придется бежать.
— Я чем, по-твоему, все это время занималась? — отчаянно спросила Марина, сразу поняв, что далеко не убежит. Максимум метров сто, а там упадет и будет тихонько дожидаться преследователей.
— Как же с тобой сложно, — проворчал полукровка. — Викин, возьми сумки, а я ее понесу.
— Далеко бежать? — спросил богинин избранный.
— Нет.
— А свою алебарду ты куда денешь? — подозрительно спросила Марина, предпочитавшая держаться подальше от огромной железки.
— В сумку засуну, — сказал Дэнэен.
— Издеваешься?
— Нет, — полукровка весело улыбнулся, сверкнув своими почти вампирскими клыками. — Моя сумка военная. Рассчитанная на то, что в ней доспехи будут носить и часть оружия. Доспехов у меня все равно нет, так что алебарда должна влезть.
— С ума спятить, — сказала Марина, красочно представив, как Дэнэен сейчас будет заталкивать в небольшую сумку огромную железяку. — В этой сумке что, межпространственный карман, или парочка лишних измерений?
— Нет, — сказал полукровка, устанавливая сумку у ног.
— А как тогда твоя алебарда влезет, она у тебя сжимается? — спросила Марина, заодно вспомнив, что так и не поинтересовалась как в эти сумки помещается столько нужных вещей из списка необходимых местному туристу. Зато другие, гораздо меньшие габаритами почему-то не лезли.
— Растянется, — сказал Викин, заметив, что Дэнэен стоит, задумчиво пялясь в пространство. Похоже, подобными вопросами он до сих пор не интересовался. — Такие сумки дальние родственницы пути, который Дэнэен нам открывал. Только гораздо проще и нуждающиеся в очень малом количестве энергии для поддержки, зато работающий несколько лет подряд. Понимаешь, то, что ты держишь в руках только часть сумки. Другая часть растянута в пространстве к какой-то точке привязки амулета. Сумка Дэнэена скорее всего привязана к какому-то военному складу. Твоя сработана ведьмами, потому привязана к какой-то горе. Моя привязана к храму в Долине Двух Рек. Когда в эти сумки что-то кладешь, предмет растягивается между двумя точками. Поэтому в сумки нельзя пихать ничего живого. Живые организмы подобного обращения не выдерживают.
— Ага, — сказала Марина, чувствуя, как ее мозги завязываются в узел. — Для живых точки совмещаются, а для неживых просто соединяются. Ничего не понимаю, — призналась, попытавшись вообразить растянутый в пространстве предмет. Почему его тогда не видно? На молекулы он, что ли делится? А что будет, если эти молекулы кто-то вдохнет вместе с воздухом. Хотя есть вопрос важнее. — Викин, а в точке привязки меня никто не ограбит?
— Нет. Вход и выход только с одной стороны.
— Хватит разговаривать, нас же догоняют, — возмущенно произнес Дэнэен, благополучно запихнувший огромную алебарду в небольшую сумку. — Бежать надо.
— Да-да, я помню. Нас лошади преследуют, твари этакие, — проворчала Марина.
Ехать на спине Дэнэена было намного комфортнее, чем идти самостоятельно. Бежал полукровка легко и ровно, без скачков и рывков в разные стороны, которые так запомнились Марине по забегу через лес. Девушке хотелось спать, и она старалась найти интересную тему для размышлений, чтобы не задремать и не свалиться с демонской спины. Тема не давалась. Платья, мужчины и даже попытка понять насколько она теперь богата, ориентируясь на цены женских мелочей и яблок, были признаны неподходящими. Преследователи, которые могли бы своим видом отогнать сон, не показывались. Гнались себе где-то далеко, и приближаться пока не собирались. Марина даже пару раз обернулась, но столбов пыли характерных для лошадиных скачек в вестернах не заметила. Голая степь, ровная и таинственная, даже кустарники куда-то подевались. Приходилось тихонько зевать Дэнэену в волосы, напевать себе под нос марш из «Звездных войн» и саму себя щипать за руки, когда сон подбирался слишком близко. Вперед Марина почти не смотрела, как оказалось зря.
— Приехали, — сказал Дэнэен, остановившись и попытавшись стряхнуть девушку со спины.
— Куда? — сонно спросила Марина, спустившись на землю, и тут же поняла, что вопрос «куда?» несколько не уместен. Они в принципе приехали. Пейзаж, открывшийся ее глазам, меньше всего был похож на город сотворенный руками человека. Да и на развалины он похож не был. В нескольких метрах впереди местность резко понижалась, словно они все это время бегали по плато. Слева обнаружилось знакомое неприветливое море, справа рос странно темный лес, а между ними до самого горизонта тянулось нечто. — Что это? — спросила, остановив взгляд на какой-то длинной, перекрученной и местами завязанной в узлы штуковине, под углом торчащей в небо.
— Бывший город, — полукровка пожал плечами, отобрал у Викина свою сумку и первым делом извлек любимое оружие.
— А что с ним случилось? — спросила Марина.
Вокруг перекрученной штуковины было разбросанно нечто похожее на заградсооружения времен Второй Мировой войны. Одним словом, ни пройти, ни проехать. Лошадям там действительно делать нечего, да и людям тоже. Левее штуковины дела обстояли еще хуже, там какой-то великан-эстет строил баррикады из каменных одуванчиков, кусков кирпичных стен и торчащих во все стороны огромных осколков чего-то подозрительно похожего на стекло. Правее в живописном беспорядке валялись разнокалиберные кубы и параллелепипеды, то ли кем-то отполированные, то ли лаком покрытые.
— Не знаю, — отмахнулся Дэнэен, что-то рисуя острием своего оружия в траве.
— Точно никто не знает, — сказал Викин. — Одни говорят, что маг, которому когда-то принадлежали эти земли, попытался пробить путь в какое-то иное пространство, за что и поплатились все жители города. Другие говорят, что это последствие проводимого магом над своим городом эксперимента. То ли он хотел его как-то украсить, то ли сделать почище. Третьи говорят, что все это ерунда, потому что ни у одного мага на подобное ни сил, ни энергии не хватит и утверждают, что это дело рук какого-то бога. То ли маг его заманил в какую-то ловушку и бог все разнес, вырываясь на волю, то ли просто разозлил.
— И много у вас таких городов? — спросила Марина, понимая, что как никогда хочет домой.
— Такой один. А на севере есть два превращенных в лед. Но там есть шансы на то, что с течением времени заклинание, держащее города во льду ослабнет и они вернутся к жизни.
— Кошмар, — высказалась девушка.
— Вот из-за этого магам перестали раздавать земли, — проворчал Дэнэен, рассматривая свой рисунок в траве. — Считается, что безземельных магов легче контролировать.
— А на самом деле?
— На самом деле за последние лет четыреста просто не появился на свет очередной идиот способный сотворить нечто подобное этому городу, — сказал Дэнэен. — Маги предпочитают заниматься хорошо изученными вещами, выполнять чужие заказы с размахом тратить деньги полученные за них. А за малолетними гениями, уверенными, что могут изменить мир, если приложат чуточку усилий, внимательно следят приставленные к ним учителя, которые и будут отвечать за их художества, если не уследят. Да и мрут эти гении как мухи. Наверное, большая часть учителей приходит к выводу, что легче прибить, чем следить.
— Понятно, — сказала девушка, решив, что жалеть придурков способных превратить город в нечто сюрреалистическое не собирается. — А что ты делаешь?
— Ловушку готовлю нашим преследователям. Небольшой такой пожар. Он их остановит на некоторое время, и мы успеем затеряться в развалинах. Бегать за кем-то в этом городе безнадежное дело. Любое чутье пропадает.
— Ага, — сказала Марина и еще раз посмотрела на развалины. Идти туда ей по-прежнему не хотелось. — Ладно, у меня еще один вопрос. Ты зачем этого коллекционера низших демонов трогал, а? Ты ведь знал, что он за нами погонится. Забрали бы по-тихому из музея кусок амулета и ушли. Так нет, пожары он любит устраивать. Может ты из общества защиты низших? Мол, убивать их надо быстро и безболезненно, а проводить эксперименты жестоко?
— Какая ерунда, — проворчал Дэнэен.
Вопрос о том, для чего он поджигал лабораторию мага, полукровка проигнорировал.
— Викин, а вот это случайно не очередная магическая граница? — Марина подошла к краю плато и опасливо заглянула вниз, боясь увидеть там крутой обрыв. Вместо этого нашла довольно пологий склон.
— Граница, — улыбнулся монах.
Девушка только головой покачала. Кажется, местные маги в свое время участвовали в конкурсе на самую необычную границу владений. Интересно, кто стал в этом конкурсе победителем?
Как Марина и подозревала, Дэнэен уверенно направился к геометрическим фигурам, игнорируя менее проходимые пейзажи. Долго и нудно между ними блуждал, уверяя спутников, что знает дорогу, потом вышел к какому-то ажурному переплетению, похоже, сотворенному из фарфора и обрадовал девушку, что сейчас они полезут вверх и на землю больше не спустятся, пока не закончится город. Оказалось, внизу шастают странные зверушки, отдаленно похожие на крыс. Человечиной и демонятиной эти зверушки не брезгуют, а лезть вверх почему-то боятся. Марина только махнула рукой, сам же понесет, если она где-то там со своей слабой физической подготовкой пройти не сможет.
Лезть по фарфору оказалось вовсе не страшно. Сверху по нему тянулась виляющая из стороны в сторону широкая полоса с потеками. Может тут что-то таяло, текло и по дороге застывало, а может это выверт сознания местного архитектора. Уточнять Марина не стала, мало ли из чего эта дорога получилась, может она сейчас по человеческим костям идет. О том, что находится под этой полосой, тоже спрашивать не стала. Не падает же и на том спасибо.
По бокам нетрезвой полосы нелепыми растениями возвышались то ли бывшие дома, то ли вставшие на дыбы дороги. Марина местами даже что-то похожее на гранитные булыжники, вплавленные в темное стекло рассмотрела, а местами было похоже на начавший крошиться и сыпаться бетон. Иногда встречалось что-то похожее на кораллы. Иногда на застывшую лаву. Марина шла, зевала и удивленно рассматривала искусственные деревья этого странного города. Здесь даже ветра не было. Застывший воздух. Казалось, даже время в этих развалинах остановилось.
А потом удобная дорога закончилась и началась мешанина притопленных в коричневой пористой субстанции обломков, по которым предстояло идти, ибо то, что их держит вместе под человеческими ногами частенько проваливается. Были прецеденты. Куда делись провалившиеся неизвестно. Их не нашли. Да и те, кто рисковал спускаться за ними на веревках, почему-то не вернулись. Дэнэен даже предлагал показать Марине парочку свисавших в темноту веревок, если ей интересно и рассказал, что вытащить эти веревки из темноты невозможно.
Девушка от этого предложения отказалась. Ей и без того гарантированно будут сниться кошмары.
Когда Марина потеряла счет обломкам, по которым успела пройтись, ловушка оставленная Дэнэеном наконец сработала. Полыхнуло так, что осветило половину бывшего города. Огонь поднялся чуть ли не до небес и простоял сплошной стеной не меньше пяти минут. Полукровка дождался, пока он опадет, жестом попросил спутников молчать и, закрыв глаза начал к чему-то не то прислушиваться, не то принюхиваться.
— Этот готов, — сказал сам себе, кивнул спутникам и уверенно пошел дальше, игнорируя любые вопросы.
А Марина заподозрила, что напакостить магу Дэнэену было нужно не меньше, чем украсть из музея крыло меча. Просто для того, чтобы он за ними погнался и угодил в ловушку.
И, кажется, этот маг так и сделал. Попал в ловушку и не смог пережить этой глупости.
Да что тут происходит? И вообще, зачем она нужна Дэнэену? Сомнительная от нее какая-то польза, проблем больше. Воровал бы все подряд, а потом провел экспертизу и выбросил все лишнее.
Девушка вздохнула и решила не морочить себе голову. По крайней мере до тех пор, когда они выберутся в более пригодные для жизни места.
Правила выживания для попаданок. Пункт пятый.
Доспехи и одежда.
Начнем со всеми любимых кольчуг, которые некоторые дамы имею дурную привычку натягивать прямо с утра. Судя по всему на голове тело. Вместо халатика, наверное.
Вообще кольчуга, это переплетение металлических колец. Во-первых, она тяжелая. Во-вторых, недостаточно прочная. А еще, не знаю как там на счет суровых мужчин, может они и способны носить кольчугу поверх рубахи, игнорируя как возможность того, что получат перелом, так и возможность того, что кольчугу продырявит банальная стрела, а зимой еще и замерзнут ко всему хорошему, но вам девушки будет, мягко говоря, неудобно. Попробуйте поносить платье из ткани с паетками с неправильно обработанными краями швов и на слишком тонкой подкладке. Гарантирую неприятные ощущения.
Еще учтите, что на самом деле средневековые воины одевали под кольчуги стеганные куртки, либо на вате, либо набитые всякой гадостью вроде щетины и конского волоса. А это добавляет веса, неудобства, да и летом запросто заканчивается обмороком.
Представляете, картина маслом. Зло приходит сражаться, а вокруг героини суетятся друзья, нашатырь ищут.
Ах, у вас кольчуга волшебная, мягкая, легкая и прочная, лесными эльфами сплетенная. Ну да, именно в лесу и водятся знатные металлурги. У них редкие металлы прямо на деревьях растут, волшебной силой напитываются.
Ага, так кольчуги делают гномы, а потом везут черте-куда чтобы наложить защитные и облегчающие чары. Что-то мне это все напоминает старый анекдот про извозчика со старой лошадью. Там пассажир в конце как раз спросил, не проще ли было толкать бричку без участия несчастной уставшей животины? Если эльфы умеют накладывать защитные чары, то пускай накладывают их на что-то полегче кольчуги. На кожаную куртку, например. Или им гринпис не позволяет?
Ах, ваша кольчуга не из металла и гномы тут вовсе ни при чем? Ее сплели из суперпрочных растительных волокон добываемых из волшебной травы типа лен? А как эту траву косили? Сверхсуперпрочными косами?
Не из травы, а из еще более прочных лиан. Их специально выращивают магическим образом, а осенью в клубки мотают? Отлично. Тогда объясните мне, в чем смысл вашей кольчуги? Как из этих лиан кольца делали? Не проще ли было с самого начала пошить непробиваемую одежду или сплести суперпрочный свитер? А, звучит, значит красиво.
О латах я вообще промолчу, особенно о полных. Ладно, пускай будут волшебные, со встроенным антигравом. Заодно они же вас и на коня будут поднимать и на крыши возносить. Сплошная польза. Вопрос только в том, почему их вам отдали. Может экспериментальный образец и на вас их решили оттестировать?
Лучше поговорим о шлеме невиданной красоты. Кажется, вы девушка хотели себе золотой шлем, как у Александра, который Македонский? Вы фильм про этот шлем видели. А шея у вас не переломится? Золото, знаете ли металл мало того что тяжелый, так еще и мягкий. Пользы от такого шлема. Разве что православную церковь изображать с золотым куполом.
И вообще, почему все эти волшебные вещи не отдали местному Гераклу и не отправили его подвиг совершать? Что, не его размерчик? У них испокон веков родину посторонние девицы защищали, так что на мужиков давно перестали рассчитывать и кольчуг из эльфийских лиан на них не делают. ГОСТы и ТУ наверное не позволяют. Производственный процесс, однако.
Ладно, теперь про одежду. Вы, конечно же, намеренны ввести в отсталом мире современную моду, будете шокировать стервозным дамочек мини-юбками и топиками открывающими живот. А они от зависти будут давиться слюнями, и осознавать собственное несовершенство. И все мужики будут ваши. Ну-ну.
А уж как весело вы в развевающемся платье поскачите на лошади без седла. А потом придете на королевский бал, одевшись как на дискотеку, и все вообще от зависти лопнут.
Ладно, вы это все сделаете. На лошади без седла вы, наверное, катаетесь с двух лет и мышцы ног у вас стальные. Но, теперь представьте какую-нибудь людоедку с волосами обмазанными глиной, одетую в узкий кожаный фартук, едва прикрывающий нижнюю часть тела спереди и с тремя рядами бус из клыков на шее. Ах да, фартук у нее украшен бусинами и перьями, он у нее праздничный, знаете ли. Вот пришло такое чудо в ваш любимый клуб. Ее даже на входе не остановили, охранник до сих пор в шоке там стоит. Смотрите вы на эту людоедку и, наверное, дико завидуете, ибо все мужики уже ее. Нет? Странно, правда?