Рыжий лес – одно из самых паршивых мест в Зоне. Ну что тут сказать? Видимость невысокая, аномальная активность – наоборот, зашкаливает, редких и опасных мутантов – полно. Я здесь всегда хожу в респираторе, с тех самых пор, как мой наставник Гарик умер в этом же лесу. К нему в рот залетела мошка-мутант, как раз во время очередной лекции о Зоне. Гарик умер, корчась в белой пене, обильно вытекавшей изо рта, через три часа. Лицо его сделалось грязно-зелёным. Это было уже после того, как погибли Петрович с Очкариком.
Низкая радиация была единственным плюсом этого места. Вековые сосны впитали всю заразу в себя, каким-то непостижимым образом выжив и не приобретя страшных изменений в строении.
Мы осторожно ступали по тропинке, сохранившейся с незанятных времён. Ведь, что самое интересное, ничего в этом лесу не растёт уже давно. Все жизненные процессы в растениях замерли в момент самого первого выброса. Всё здесь оставалось таким же, как тем трагическим днём. Кроме рыжей хвои. Мёртвый лес усыплял бдительность и заставлял расслабиться. Он воздействовал на сознание с самого длинного, но надёжного пути – в обход разума. Этот уровень – не просто напичканный аномалиями и монстрами опасный участок. Это – смертельная ловушка. Только опытные сталкеры и сильные волевые люди могут войти сюда и выйти невредимыми. А кто не имеет таких качеств – собирайте артефакты на Свалке и воспитывайте железную волю и контроль над всем разумом. Без этого тут никак.
Первая четверть пути через Рыжий лес прошла успешно. Подстраховывая друг друга и стараясь быть максимально осторожными, мы прошли через аномально поле, чем существенно срезали путь. Теперь мы сидели на одной из относительно безопасных опушек, перекусывая и готовясь к новому переходу.
Я как раз доскребал остатки консервов в банке, как вдруг на поляне оказалась закутанная в плащ с глубоким капюшоном фигура. Без оружия. Оказалась абсолютно бесшумно. Но я не проявил никакого беспокойства. Я уже встречался с ним раньше. Это был Пророк.
-Здравствуйте, уважаемые, - склонил голову в приветствии он. – Позвольте присесть рядом?
-Присаживайся, Пророк, - негромко ответил я, возвращаясь к консервам.
Пророк был одой из самых загадочных легенд Зоны. Он всегда знал наперед, с чем ему придётся столкнуться, что произойдёт сегодня в Зоне, кто погибнет и как, когда случится выброс. В общем, он был нашим сертифицированным Нострадамусом. Иногда мог выйти прямо из чащи, вот как сейчас, и предупредить о чём-нибудь чрезвычайно полезном. Поэтому я внутренне приготовился к пророчествам, как вдруг Пророк ошарашил меня вопросом:
-Ребят, не могли бы вы мне мою тетрадку отдать?
Какую тетрадку? Вот уж чего не ожидал, так это вопроса про тетрадку. То есть, я вообще не ожидал вопросов!
-Документы, - добавил Пророк.
Камрад полез в рюкзак за документами, достал их и отдал легенде Зоны. И ошалело посмотрел на меня. Я пожал плечами и продолжил наблюдать за Пророком. Тот раскрыл папочку, достал толстую, сшитую ниткой кипу жёлтых бумаг, пролистал её, осмотрел, чуть ли не обнюхал. А затем вдруг вытащил из пространства между страницами очень толсиую подшитую школьную тетрадку и, свернув, положил в карман. Я удивлённо наблюдал за всеми этими манипуляциями. Но затем Пророк уложил документы обратно в папочку, аккуратненько так застегнул её и протянул Камраду с улыбкой на лице.
-Благодарствую, - сказал он. И собрался уходить.
Но я положил руку ему на плечо, прекрасно осознавая, что останавливать призрака Зоны так – это, мягко говоря, неразумно. Но вопросов у меня накопилось слишком много, и я готов был рискнуть.
-Пророк, что с этими документами? – спросил я.
Тот удивлённо обернулся и вперил в меня свой холодный взгляд. Я осознал, что впервые заглянул в глаза смерти. Именно так. Впервые увидел эти чёрные бездонные колодцы по-настоящему. Нечего было и помышлять о том, чтобы продолжать играть с ней в гляделки, но я собрал силы в кулак и упорно смотрел внутрь зрачков. Мои пальцы разжались, и рука плетью повисла вдоль тела.
Наваждение прошло. Всё это длилось лишь мгновение. Пророк обернулся и, тяжело вздохнув вернулся на поляну.
Я отдышался. Аккуратно ощупал свою руку и только сейчас заметил, что тяжело дышу. Теперь будешь знать, как хватать за плечо призрака Зоны.
-Ты необычный сталкер, Везунчик, - устало сказал мне Пророк. – Плевать мне на правила, кое-что я вам расскажу.
Я не стал спрашивать, что это за правила такие, да и вновь поразил меня Пророк тем, что впервые обратился к кому-то на «ты».
-В тетради этой, - начал Пророк. – Я написал историю Зоны. С самого начала…
-И что тут такого ценного? – невольно вырвалось у Камрада.
Пророк недовольно посмотрел на того, и мой товарищ смущённо сконфузился.
-Записана с самого начала и до самого конца.
Тут уж мы смолчали. Было о чём подумать. Если это так, то действительно тетрадка стоила того, чтобы на неё открыли столь большую охоту.
-И за ней охотились «монолитовцы»? – спросил я.
-Да нет, - пожал плечами Пророк. – Они про неё вообще не знают. Я случайно оставил её в этих документах, когда был на базе «Монолита» на ЧАЭС. Хорошо там. Можно подумать о будущем.
Последними фразами Пророк окончательно вбил меня в ступор. Я, конечно, знал, что призраки Зоны довольно необычно себя ведут, но настолько…
-И как там, в конце Зоны? – затаив дыхание, спросил Камрад.
-Всё отлично, - снова пожал плечами Пророк. – И вот ещё, Везунчик. Используй открывалку для банки. От этого зависит всё. Вы сейчас как остриё копья. Чем острее, тем больше шансов победить.
И тут он уже без промедлений растворился в чаще леса.
Что ж, с открывалкой тут всё ясно.
А вот с документами… Мы всё ещё в острой ситуации. За нам ведётся охота. И всё зависит от открывалки! Открывалка спасёт мир!
Вскоре мы двинулись дальше. У меня были предположения, где нам искать упавший вертолёт. Где-то в восточной части, так как там находилась аномалия, которая с большой вероятностью могла пробить защиту вертолёта и свалить его на землю. Правда, в таком случае мы получали труп Тараса и миллион рублей за его фото. Существовала мизерная возможность, что вертолёт аккуратненько застрял в деревьях, но мне в это не верилось. А хотелось бы.
Аномальная территория в Рыжем лесу – единственное, что не нравилось. Да, её много. Но почему-то рядом зверья меньше, да и затрачиваю меньше сил после прохода через поля. Почему-то.
Мы снова работали по сталкерски. По ветерански. Потому что так пробираться через аномально поле, как мы, могут только асы. Мы находили проходы там, где пройти было невозможно. Активировали «жарки» и сбивали их с траекторий, уклоняясь за секунды до соприкосновений; перепрыгивали «трамплины», подбрасывая друг друга; тёрли специально заготовленные особые пластмассовые палочки меховыми тряпками, вызывая статическое электричество, и отводили заряды «электр» в стороны; перегружали «жадинки» валяющимися вокруг частями деревьев. Мы торопились.
Поле осталось позади, а в рюкзаке Камрада лежала «Огненная смерть», артефакт необычайно редкий и довольно полезный. Он пользовался большим спросом у учёных, так как в горящем состоянии многократно ускорял скорость пролетающих из него частиц. Едва открыли это свойство, как дорогущий адронный коллайдер пришлось списывать в утиль. Температура подогрева 3000 градусов по Цельсию, и частицы разгоняются в пять раз быстрее, чем в этом механическом чуде современной физики. Так что эта ходка определённо удалась хотя бы в плане артефактов.
Вот впереди уже виднеется просвет между деревьями. И где-то раз в пять минут оттуда полыхает ярким светом. Как будто необычайно мощный, но медленный маяк стоит посередине Рыжего леса. Но это, как все уже поняли, был не маяк.
Я очень обрадовался, когда мы вышли, наконец, на открытое пространство. Это была глубокая впадина, со всех сторон окружённая рыжими елями и соснами. Красивое местечко. И очень фантасмагорическое, ведь точно в центре расположилась огромная аномалия.
Из-под земли словно вылезли когти. Искорёженный грунт вперемешку с костями и мясом животных, обрывками комбинезонов и фрагментами оружия, поднявшийся на несколько метров над землёй и создав фантастическую конструкцию. Когти вздымались к небу и где-то там загибались к центру, образуя куполообразное сплетение.
А в центре этого сплетения лежал вертолёт. Он был практически цел, только сильно заляпан грязью и щеголял оторванной лопастью, которая валялась тут же, около аномалии. Тел и останков погибших нигде не было видно.
Неизвестно, почему здесь разбился этот вертолёт, и откуда вообще взялась эта аномалия. Есть пара теорий у учёных, и Сахаров даже однажды снизошёл до того, чтобы выложить свои исследования в сталкерскую сеть, которые обычно не предназначались ни для кого, кроме научных сотрудников. Но теория – на то она и теория, чтобы людям мозги парить. Достоверно никто не знает, что здесь происходит. Важно одно: всё пространство впадины было свободно от мелких аномалий. А вот внутри большой – полный абзац.
Что ж, надо действовать. Мы с Камрадом подошли к аномалии, осмотрелись, думая, что же делать дальше. Всё оказалось довольно просто. Длина отломанной лопасти как раз позволяла нам достать до верхушки аномалии. По ней я и намеревался взобраться наверх.
Когда мы, пыхтя и кряхтя, приставили лопасть к грунту, я отряхнул ладони и огляделся. Всё спокойно. Ах, как замечательно!
Камрад держал лопасть, чтобы та не шаталась, а я поднимался по ней, крепко вцепившись и помогая себе ножиком, втыкаемым в мягкий грунт у моего лица. Последние метры были особенно тяжёлыми. Ползти пришлось уже без помощи. Я пару раз съезжал вниз и упирался ногами в край лопасти, но потом нащупал приклад винтовки, застрявшей в какой-то твёрдой породе, и вскарабкался наверх. Осмотрелся и весело сплюнул. Покорил Эверест!
Я достал из рюкзака верёвку, тщательно закрепил её за железный колышек, который воткнул в грунт. Камрад стоял около меня через уже минуту и тоже озирал окрестности.
-Ну что, проверим вертолёт? – спросил он, кивая в сторону разбившейся махины.
С моего молчаливого согласия, мы подошли к вертолёту. Я осторожно обошёл его, осматривая каждую щелочку. Заглянул в кабину через уцелевшее лобовое стекло. Внутри пусто, крови нет. Странно. Хотя, это хорошо, значит у нас есть шансы найти Тараса живым!
Дверь в салон была приоткрыта. В смысле, приотодвинута. И через небольшую щёлку можно было увидеть чью-то ногу. Я взволновано показал Камраду, что нужно открыть дверь. Мы ухватились и хорошенько дёрнули – она отъехала в сторону.
Внутри лежал один человек. Бритый «под ноль» молодой парнишка. Он был мертвенно бледен и имел несколько глубоких порезов и ссадин. Я достал из внутреннего кармана камуфляжной куртки документы. Открыл корочки, и сердце моё радостно забилось! Тарас Слипченко! Я присел перед ним на корточки и приложил два пальца к шее. И тут уже запела моя сталкерская душа! Парень был жив! Тут же блеснули испуганно два огонька – тот открыл глаза.
-Пить! – прохрипел он.
Не медля ни секунды, я снял с пояса увесистую флягу и дал Тарасу. Тот жадно схватил её и присосался, словно клещ. Он обхватил мою флягу, как младенец бутылочку. Я готов заложить мой хабар, что выдул парень три четверти моей воды! То есть около двух литров. Ай, молодец. Затем я дал ему шоколадный батончик, который тот чуть не схрумкал вместе с упаковкой. Но тот всё-таки сохранил остатки приличия и съел, как положено, хотя и в рекордные сроки.
-Ещё, - жалобно попросил он.
-Больше нельзя, брат, терпи, - сказал я. – Мы от твоего отца, мы тебя спасём.
Тарас прикрыл глаза. Затем поднял руку, чтобы почесать голову. Я достал ПДА и украдкой снял небольшое видео, чтобы было что показать заказчику, если парень накроется.
-Ты как, идти можешь? – участливо спросил Камрад.
-Да, кажется да, - неуверенно ответил Тарас, неуклюже пытаясь подняться.
Он встал и немного пообвык к вертикальному положению. Бедняга, столько пролежать здесь!
-А где все? – тихо спросил он.
-Никого больше нет, - ответил я. – Скорее всего они ушли.
-Они бросили меня здесь! – всхлипнул парень. – Они оставили меня умирать. Друзья, блин!
Я ожидал, что он сейчас заплачет, но вдруг в кабину ворвался Камрад.
-Везунчик, кажется, мы никуда не идём! – сказал он таким встревоженным тоном, что я мигом понял, что нам предстоит побывать в какой-то очень большой неприятности. Я выбрался из салона под яркое солнышко и в очередной раз удивился своей догадливости. Ну очень уж я догадлив! Прям как Пророк.
Во впадину спускались «монолитовцы». Настолько неугомонных ребят я не видел никогда. Они в этой акции полклана потеряли и до сих пор лезут, куда не надо. Ведь ясно ж, что мы с Камрадом и эту сотню перебьём!
Ну, это я в совсем уж в шутку. Сюда будет достаточно закинуть одну гранату, чтобы забыть о нас навсегда. Ну и ладно, продержимся, сколько сможем. И сколько не сможем, тоже. Хоть это и верная смерть, но я, чёрт возьми, везунчик!
Я взял «Винторез в руки и сделал пару пробных выстрелов. Оба попали в цели, уложив двух врагов. И никто другой не залёг, не стал искать укрытия. А значит, что сейчас «монолитовцы» будут атаковать по своей любимой схеме: «Заваливаем их трупами – а там посмотрим!» А это очень похоже на компьютерные игрушки – стреляй, не хочу! Я так люблю.
Я приказал парнишке спрятаться в вертолёте или пытаться оживить рацию в кабине пилотов. Делать хоть что-нибудь, но не подставляться под пули.
Камрад уже выпустил обойму по врагам, которые всё-таки начали проявлять признаки разума. То есть, хотя бы старались маневрировать. Я тоже пытался снимать их одного за другим, как раньше, но получалось не очень. Руки почему-то тряслись и попасть по целям мне удалось только три раза. Оружие словно потяжелело, наверняка сказывалась усталость предыдущих дней. А это очень плохо!
Я спрятался около вертолёта и попытался успокоится. Чёрт, Удача, зачем ты ко мне повернулась самым неприятным местом?
Раздался вскрик и Камрад сполз ко мне, зажимая плечо, пробитое насквозь. Я срочно распаковал рюкзак достал аптечку – друга надо было лечить срочно. Вколол обезболивающее, обмотал плечо бинтом, как смог и, надеясь, что это поможет Камраду продержаться хоть какое-то время, двинулся к огневой позиции.
Я метнул две гранаты, уложив четверых самых нерасторопных, а ещё троих оглушённых добил из «Винтореза». «Монолитчики» медлили и совсем не торопились нас убивать. Словно у них было задание не дать нам уйти отсюда. А пара десятков мёртвых соклановцев – это так, пустяки.
Я услышал сзади пыхтение, обернулся, и глаза у меня полезли на лоб. Тарас тащил на себе пулемёт РП-74 и бандуру с лентами для него. Вот это помощь!
-Взял с вертолёта, - пояснил он. – Боевой комплект не успели выложить.
Вот теперь повоюем.
Я установил пулемет на опору и открыл плотный огонь по серым фигурам, явно не ожидавшим такого отпора. Троих скосил сразу, затем пришлось укрываться, когда сразу несколько человек попытались уложить меня. Значит, сейчас другие под прикрытием наступают. Я снял последнюю гранату и метнул её наугад. Ладно. Хоть что-то. Я снова высунулся и выпустил длинную очередь, но тут по мне выстрелили из подствольного гранатомёта. Явно не хотели попасть в вертолёт, просто пугнули, но граната пролетела между «когтями» аномалии и попала в центр. Через две секунды она вынырнула обратно и рванула прямо к выпустившему её «монолитовцу». Его и ещё двух человек, явно не ожидавших такого поворота событий сразу же разорвало в клочья.
Вдруг я услышал стрёкот вертолётных лопастей. Слабая надежда всколыхнулась во мне с новой силой, но вскоре погасла вновь. Трофейный вертолёт «Монолита» шёл к нам по направлению с севера.
Однажды во время военного рейда в Зону, которых, к слову, не проводилось уже года два, «монолитчики захватили эту боевую машину. Перебили высаживающихся десантников, а чтобы вертолёт не взлетел, подкинули под него артефакт «Чёрная дыра», который в силу своих свойств делал воздух в радиусе пяти метров очень разряженным, как в горах. Винтокрылая машина просто не смогла взлететь. Кстати, что-то там и с водой мутит этот артефакт, кинь такой в речку под проходящим пароходом – уйдёт на дно, словно верёвками утянули. А вы думали? Зона!
Так вот, «монолитовцы» тогда взяли в плен пилотов и те переместили трофей на базу «серых» в Припяти. И теперь вылетают по особо срочным вызовам. Вот только непонятно, откуда взяли пилотов, ведь тех, военных, наверняка расстреляли. Хотя, могли и в свою святую веру обратить.
Я обречённо смотрел на приближающуюся винтокрылую машину смерти. У нас не было ничего, что могло бы сильно повредить её, включая в этот позорный список и бронебойные патроны к «Винторезу». Эх, как бы сейчас пригодилась оставленная на Янтаре РПГ!
Кажется, Удача бросила меня в самый ответственный момент.
От отчаянья я снова открыл огонь из пулемёта, но не успел сделать и пары очередей, как прямо в ствол попала пуля из Гаусс-пушки. Тот, естественно, разлетелся вдребезги. Всё, теперь точно аут.
Я выбросил искорёженные останки пулемёта вниз и на штанах съехал в ложбинку к Камраду. Тот был совсем плох. Кровь обильно пропитала бинты, а лицо моего товарища было мертвенно бледным. Я видел, как его губы шевелятся, как будто он шепчет что-то. Молится, что ли? Я наклонился к его лицу и услышал:
-Смерть… «Огненная смерть»…
И тут меня осенило! Японский магнитофон, да Камрад прав! «Огненная смерть» ускоряет попавшие в неё предметы, в том числе и пули! Нужно только нагреть его в костре! План был так себе, но теперь у меня появилась надежда и главное, работа!
Сухих веток и листьев на аномалии было предостаточно. Я быстро сложил их в более или менее приличный костёр, облил водкой из бутылки, зажёг и бросил спичку. Весело заиграло пламя, но через секунду затрепетало. Над нами висел вертолёт. Стараясь не потревожить Камрада, я достал у него из рюкзака артефакт и бросил в огонь.
По корпусу вертолёта, словно градины, защёлкали пули. Враги напоминали нам: «Сидите, не дёргайтесь!». Понятно, сейчас высадят десант и возьмут нас тёпленькими. Сражаться по-нормальному здесь мог только я.
Я с волнением поторапливал артефакт, уже разгорающийся багровым светом. Вдруг из вертолёта выскочил прятавшийся до этого Тарас и крикнул:
-Я вызывал подмогу! Я сумел! Военные летят сюда!
А вот это совсем неплохо. Осталось лишь продержаться.
У вертолёта над нами открылась боковая дверь, и вниз вылетел трос. Я схватил вспыхнувший артефакт, рванул из кобуры пистолет и подкинул «Огненную смерть» как можно выше, чтобы она оказалась между мной и вертолётом. Я поднял пистолет и уже собирался было разделаться с вертолётом одним выстрелом, как вдруг почувствовал сильнейший толчок в плечо, жгучую боль и посмотрел направо. С другого края наполовину высунулся «монолитовец» и направил на меня пистолет с глушителем. По-моему, ПМ.
В следующий миг я с удивлением обнаружил, что от толчка лечу вниз с аномалии. Скоро печатаюсь в землю. Конечно, времени думать об этом у меня не было. Прямо перед глазами находилось днище вертолёта и огненный круг посередине. «Огненная смерть» всё ещё летит.
В голове словно что-то щелкнуло и я в полёте выхватил из нагрудного кармана открывалку для банки. Метать ножи я научился ещё в двадцать лет. Я кинул просто наудачу.
От такого действия я перевернулся в воздухе на бок и упал прямо на раненую руку с пулей внутри. Адская боль скрутила всё тело, и я провалился в беспамятство.
А тем временем открывалка медленно, с ленцой взлетела вверх и, наконец, достигла уже падающего артефакта. Раздался громкий хлопок, и что-то слепящее глаз метнулось прямо к вертолёту. Оно пробило его насквозь, оставив рваную горящую дырищу в днище и сорвав двигатель с винтами. Вертолёт печально задымился и резко пошёл вниз. Он свалился прямо на головы «монолитовцам», перепахав несколько тонн земли и десятки людей. Взрыва не последовало.
Выжившие после страшной аварии, видимо, потеряли способность адекватно мыслить. Очухавшись через десять минут, они сбились в кучу и стали беспомощно озираться по сторонам.
Ещё через десять минут послышался стрёкот вертолетных лопастей, но на этот раз он нёс нам спасение. «Монолитовцы» были добиты и рассеяны, а военные сталкеры, вылетевшие на помощь спасли одного сослуживца и получили в плен сразу двоих нелегалов-сталкеров.