Через некоторое время Папаша опять появился перед нашими глазами. Он еле держался на ногах. Пробираясь между столиками, он опрокидывал все попадавшиеся на его пути стулья.

И я, и Фазыл-бей - мы словно лишились дара речи. Папаша был без пиджака, он накинул его на плечи, рукава красной рубахи были закатаны до локтя. Одной рукой он налёг на наш стол, другой - опёрся на длинное кнутовище и, покачиваясь, возгласил:

- Ах, дорогуша! Вот видишь, опять встретились! Где я тебя только не искал. Всюду заглядывал. И нашёл всё-таки! Значит, судьба! От неё никуда не денешься! И лучше не перечить ей. Ну что вам стоило уважить бедного человека и выпить с ним по стопочке? Не снизошли! А всё почему, дорогой? А потому, что я, видите ли, извозчик. Разве можно так обижать человека?! У нас всегда найдётся пятак-другой, чтобы угостить друзей, дай бог им удачи!

Уже все окружающие смотрели на нас. Поняв, что от меня не будет никакого проку, Фазыл-бей сам попытался уговорить пьяного:

- Помилуй, братец, мы завтра вечерком встретимся с тобой, и выпьем, и повеселимся. Папаша криво усмехнулся:

- Ах ты, бей мой милый, ну зачем сладкие речи ведёшь, доброго человека только обижаешь! Значит, пренебрегаете нами, хочешь сказать, недостаточно культурные мы для вас! Мы, конечно, люди бедные, но сердце у нас, зато, открытое, и в кармане всегда пятак найдётся.

Он вытащил из кармана грязные, мятые бумажки и показал нам.

- Дай бог всем удачи. Сегодня заработал несколько лир, хватит на вечер и нам, и друзьям. А завтра видно будет, аллах милостив. Всевышний и слепого волка в беде не оставит, и Папаше даст кусок хлеба. А вот эти деньги мы должны сегодня вместе прокутить.

Теперь настала моя очередь вмешаться. Уж как я только не старался уговорить Папашу, чтобы избавиться от него. Всё было бесполезно, он уже не понимал, что ему говорят. Видно, когда мы расстались с ним у ворот сада, он успел после этого не раз заглянуть в кабак, - и, знай себе, твердил одно:

- Мы должны непременно пропить эти деньги! Нечего оставлять их на завтра. А вдруг ангел смерти Азраил заберёт сегодня мою душу, что тогда делать, друзья? Хоть вы будьте милосердны! А вдруг я загнусь сегодня ночью - и уплывут мои денежки к мулле Кямилю. Обмоет он моё тело грешное, а денежки прикарманит.

Рот его перекосился, лицо сморщилось. Он принялся громко всхлипывать, и только глаза его оставались сухими.

- Не приведи Аллах такого! - растерянно пролепетал Фазыл-бей. - Не приведи аллах. Даст бог, завтра увидимся.

- Тьфу ты, господи, сила твоя! Да простится мне богохульство! - закричал Папаша. - Нет, ты что, аллах? Откуда тебе знать, что завтра будет? - И стал рвать и бросать на землю свои деньги. - Лучше разорву, чем мулла их прожрёт. Лучше разорву, чем мулла их прожрёт. Мулла Кямиль.

Люди за соседними столиками смеялись, но были и такие, которые не скрывали своего возмущения.

Разорвав деньги, пьяный немного успокоился. Казалось, он сейчас уйдёт и оставит нас в покое. Но тут заиграл оркестр и всё испортил. Папаша, только что рыдавший по поводу собственной смерти, вдруг сразу развеселился.

- Наши денежки плакали! Туда им и дорога. Давайте, дорогие, ваша очередь угощать меня.

Он оглянулся, поискал стул.

- Гарсон! Куда ты, к чёрту, запропастился?! А ну-ка, беги сюда! - заорал он во всю глотку.

Рядом за столиком сидела многочисленная армянская семья, их шляпы и пальто были сложены на стуле.

- А ну-ка, мадамы и мусью, уберите свое барахло! - приказал Папаша. - Людям сидеть не на чем.

- Здесь нам будет неуютно, Папаша. Давай переберёмся в какой-нибудь ресторан, напротив, - предложил я, рассчитывая, что при выходе мы сумеем как-нибудь избавиться от пьяного.

В это время появился гарсон в сопровождении здоровенного полицейского, которому наш разбушевавшийся скандалист был отлично известен.

- А ну, Папаша, - приказал он. - Убирайся отсюда!

- Я не сам пришёл! - смиренно ответил Папаша. - Вот приятели пригласили!

- Нечего болтать! - снова приказал полицейский. - Шагом марш!

Папаша обернулся ко мне.

- Ну, скажи, дорогуша, что я кому сделал плохого? Кого я потревожил? Хотел по-честному выпить стопку, не правда разве? Ну, скажи ты ему! Разве так защищают друзей?!

В растерянности я оглядывался по сторонам. И тут в пьяном сознании Папаши вдруг мелькнуло подозрение:

- А может, это ты свистнул полицию! Конечно, ты! Дал сигнал, чтоб меня выгнали! Ах ты, падло!

Папаша готов был броситься на меня. Но полицейский схватил его за плечи и потащил к воротам. Люди поднялись со своих мест, окружили его, а он орал всё громче и громче:

- Ты сам ведь ворюга! Думаешь, стал господином, коли навесил галстук на шею?! Не забывай, что сидел за решеткой, гад паршивый!

Фазыл-бей еле вывел меня из сада. Целый месяц после этого я провалялся больной.