Эмма остановилась в коридоре возле спальни, где был Эндовер. Только трус мог бежать с поля битвы. Она не могла избежать встречи с этим человеком, как бы ей этого ни хотелось. Через мгновение Эмма постучала в дверь, из-за нее раздался голос Эндовера. Девушка глубоко вдохнула, затем открыла дверь. Маркиз сидел на стуле возле камина, завернувшись в одеяло, и смотрел на собаку, лежавшую у его ног. Животное подняло голову, когда Эмма вошла в спальню. Эндовер даже не посмотрел на нее.

Девушка прошла по комнате, толкая вперед столик на колесах.

– Я принесла вам чаю, милорд, – сказала она.

Эндовер окинул Эмму взглядом, затем посмотрел ей прямо в глаза. Сердце девушки бешено забилось. Это несправедливо. Почему же этот мужчина мог заставить ее сердце биться чаще при помощи одного лишь взгляда?

Эмма остановилась перед ним. Она старалась держать свои чувства под контролем. Ведь маркиз считал, что она не способна думать. Эмма хотела показать ему, как она разумна.

– Тетя Марджори подумала, что вы проголодались. Вот сливовый торт, пирожки с лимоном, печенье и джем. А вашему другу – сосиски, – сказала она.

– Спасибо, – Себастьян взял одну сосиску и дал ее собаке.

Псина выхватила ее из руки Эндовера и начала поедать сосиску, откусывая большие куски, будто кто-то мог отнять лакомство, прежде чем собака его прожует.

– Не бойся, дружок, тебе больше не придется драться за ужин.

Его голос был столь нежен, а манеры столь любезны, что Эмме захотелось, чтобы и с ней так говорили. Она смотрела, как Эндовер давал собаке одну сосиску за другой. Рядом с маркизом она чувствовала себя хрупкой и защищенной. Эмма хотела свернуться клубочком у него на коленях, почувствовать силу его рук, которые скроют ее от тревог. Эмма хотела схватить Себастьяна за плечи, чтобы он ощутил ее желание.

Сегодня утром она позволила Себастьяну раздеть себя, целовать, а сама видела лишь его обнаженную грудь. Несправедливо! Надо подумать о чем-то другом. Этот путь ведет к катастрофе. Эмма обратила внимание на собаку.

– У этого песика есть имя? – спросила она.

– Я думаю, что Улисс – хорошее имя для него. Ему многое пришлось пережить. Я знаю, что этот песик весьма смел.

Эмма старалась из всех сил, чтобы ее руки не дрожали, пока она наливала Эндоверу чай. Она уверяла себя, что беседа идет в нужном направлении. Все прилично, и маркиз не догадывается о том, как он мучает ее.

– Вы отправите его в Гемпшир, к остальным собакам? – спросила она.

– Откуда вы знаете о них? – Себастьян удивленно посмотрел на Эмму.

– Ваша матушка сказала, что вы подбираете бездомных животных. – Она протянула ему чашку, стараясь не касаться его руки. – Странно, что этим занимается человек, которому нравится размеренная и упорядоченная жизнь, – произнесла Эмма.

– А может, мне хочется, чтобы на лондонских улицах был такой же порядок, как и в моей жизни, – Себастьян погладил собаку по голове. Она смотрела на своего хозяина с обожанием.

А может, он очень добрый человек? Эмма не хотела считать маркиза таковым.

Гораздо спокойнее считать его наглым, властным, надменным аристократом. Чем больше Эмма узнавала Себастьяна Эндовера, тем тяжелее было ей смотреть правде в глаза. В нем были почти все те качества, что нравились мисс Уэйкфилд в мужчинах. Единственное, чего не хватало маркизу, – глубокой и верной любви. А она не была согласна ни на что, кроме искренней любви. Счастливый брак без этого невозможен. Невозможен? Конечно, нет! Эмма даже не думала о браке с Себастьяном Эндовером. Но с того момента, когда он сделал ей это ошеломляющее предложение, девушка стала слабой. И чем быстрее она избавится от этого соблазна, тем лучше.

– Лорд Эндовер, я понимаю…

– Мисс Уэйкфилд, я верю…

Они говорили одновременно, перебивая друг друга. Эмма остановилась, ожидая, что лорд Эндовер продолжит свою речь. Маркиз сделал то же самое. Немного помолчав, Эмма и Себастьян попытались продолжить свой разговор, но их слова перебивали друг друга. Наконец Эндовер поднял руку, позволив тем самым заговорить мисс Уэйкфилд.

– Тогда вы сделали мне предложение, чтобы исправить содеянное вами. Я поняла, что вас ввело в заблуждение чувство порядочности.

– Ввело в заблуждение чувство порядочности?

– Именно ввело в заблуждение, потому что все произошло не по вашей вине, – Эмма сжала кулаки. – Я не верю, что из-за ошибки нужно пускаться в то, что может привести к катастрофе.

– К катастрофе? – Себастьян пригубил чаю и долго смотрел на чашку. Затем он продолжил: – Не берите вину на себя, мисс Уэйкфилд. Не надо было мне вас целовать. Ответственность за произошедшее лежит только на мне.

– Нет, не на вас. – Правда не нравилась Эмме, но от нее никуда не деться.

Ведь она желала Эндовера как мужчину с того мгновения, как вошла в спальню в доме Орлины. Нет, правда заключалась в том, что маркиз был нужен ей с того мгновения, когда девушка заглянула в его глаза. Она была так разозлена тем, что стояла близко к маркизу, но не настолько, чтобы ударить его или накричать, чтобы знал, что и Эмма Уэйкфилд может выйти из себя. Эмма надеялась, что Себастьян обнимет ее и поцелует, как в ту ночь, когда он проник к ней в спальню. Даже сейчас девушка чувствовала желание. Она подошла к маркизу и положила руку на спинку стула.

– Я считаю, что должна взять ответственность за свои поступки на себя. Я не маленькая. Мне не следовало позволять вам целовать меня. Теперь ясно, что тогда мы были охвачены страстью. Это было обстоятельством и доказательством. Положение взяло верх над нами.

– Вряд ли это может оправдать мои действия, – Себастьян покачал головой.

Было весьма неприятно узнать о том, что поцелуй и все, что последовало за ним, было просто результатом грубой плотской страсти. Но Эмма не входила в число тех женщин, которые не хотят знать правду. Себастьян мужчина. И когда перед ним женщина, которая требует, чтобы он ее поцеловал, то маркиз, конечно, не стал бы отказываться. Не по-мужски это – не замечать столь явных побуждений к действию. Эмма смотрела на розочки, вырезанные стройными рядами на спинке стула.

– Сильные чувства часто повергают в прах более сильные чувства, милорд. Похоже, именно это и произошло с нами. Я была очень разгневана на вас. Вы испытывали ко мне то же самое. Сильные чувства захватили нас, и все смешалось. О таком можно прочесть в книгах. Возможно, подлинная страсть и гнев связаны. Мне кажется, это так.

– Вы верите в то, что гнев и страсть связаны между собой?

– Об этом пишут в романах. Есть прекрасный пример в «Своенравной графине». Леди Кэтрин не могла не поддаться страсти к брату мужа. Большую часть времени он вызывал в ней чувство гнева, но оно лишь прикрывало нечто более опасное – страсть.

– «Своенравная графиня», – Себастьян вздохнул глубоко и медленно. – Я не знал, что вы любите посещать библиотеки.

Эмма бросила на него взгляд и заметила, как осторожно он смотрит на нее, будто изучает. Видимо, Себастьян не знал, чего от нее ожидать в следующий раз.

– В моей библиотеке тоже много хороших книг, – сказала Эмма.

– Книг про то, как женщина предается любви с братом мужа. Женщины забивают себе голову такими глупостями. Эти книжонки сочиняют нахалы типа Э.-У. Остин.

Эмма почувствовала раздражение. Гнев, запертый в душе, грозил вырваться. Она напоминала себе, что именно из-за этого чувства попала в неприятную историю с соблазнением.

– А вы прочли хоть одну книгу этого Э.-У. Остина?

– Я прочел достаточно, чтобы теперь знать, как мужчина или женщина получают наслаждение, используя чужие жизни ради получения прибыли. Вряд ли такого человека можно считать порядочным.

– Я не могу назвать порядочным человека, похитившего женщину и запершего ее в публичном доме, – парировала Эмма. Ей вновь стало жарко.

– Нельзя сравнивать писаку, зарабатывающего на распространении лживых сведений о ком-либо, и человека, пытающегося уберечь глупую женщину от беды, – губы Себастьяна сжались, когда он произнес это.

– Вы не имели права запирать меня в этом заведении, – Эмма застыла от оскорбления.

– Вы понимаете, почему я пытался соблазнить вас в публичном доме. Может, вы уже простили меня. Но нам не понять, почему я пытался уберечь вас от беды.

– Вы заперли меня в спальне, чтоб доказать свою власть надо мной. Вы хотели, чтобы я поняла, насколько я слаба и ранима. Вы хотели проучить меня. Вы показали себя высокомерным, наглым и злым.

– А ваш поступок был глупым и безрассудным. Это могло закончиться тем, что убили бы вас и вашу тетушку. Также глупо бегать по Лондону и искать в публичных домах нравственное чудовище, похитившее вашу двоюродную сестру. Вас же могли убить или сделать что-нибудь похуже.

– Я не могла сидеть сложа руки и ничего не делать, – Эмма пыталась подавить желание затопать ногами.

– Должно быть, я когда-то совершил некий поступок. Я не помню, что, но знаю, Господь не простит мне этот грех. В наказание он послал мне вас, – маркиз поднял глаза к небу, словно ища божественного заступничества.

– Лорд Эндовер, вы можете уйти из моей жизни, когда захотите, – Эмма слегка вздрогнула. – Я не просила вас вмешиваться в мои дела.

– Да, мисс Уэйкфилд, вы меня ни о чем не просили – Себастьян встал и подошел к окнам, затем повернулся и направился к девушке. Он остановился в нескольких шагах от нее. – Я почти что соблазнил вас, и вы понимаете, что я обязан возместить причиненный вам ущерб? Нет, не понимаете.

– А что, я требовала, чтобы вы женились на мне?

– Любая разумная женщина станет ожидать предложения. А вы ожидали?

– Я не так…

– Нет, не ожидали, – продолжал Эндовер, пытаясь прорвать глухую оборону Эммы. – Вы, молодая неопытная женщина, начали говорить об ответственности. Я несу ответственность! Теперь ответственность несу я, а не вы.

– Я не так уж и молода. Мне двадцать шесть лет.

– Что мне ваш возраст! Факт остается фактом: вы неопытны. Я знал об этом или хотя бы предполагал, что это так. Я несу ответственность.

– Что вы имеете в виду, когда говорите, что я не опытна? Вы подумали, что я привыкла столь вольно обходиться с мужчинами?

– Не совсем точно. Я все думал, откуда вы и ваша тетушка смогли достать столько денег, чтобы одеть вашу кузину к балу. Мне кажется, что вы… – маркиз замер в нерешительности, и его взгляд выдал, что он думал об Эмме. – Нет, неважно, о чем я думал и что предполагал.

Эмме пришлось собрать всю силу воли, чтобы не сорваться с места. Ей хотелось наброситься на маркиза, повалить его на пол и поколотить за такое оскорбление.

– О чем вы думали? Что я торгую собой? Меняю свою любовь на золото? Вы действительно считаете, что я чья-то любовница или содержанка?!

– Ясно одно: вы никогда не ложились с мужчиной в постель, – маркиз потер одной рукой между бровями, а другой держал одеяло.

– А почему это ясно? – щеки Эммы горели. – Мне не хватает опыта? Я была ужасно неловкой тогда?

Себастьян сжал губы. Плечи его поднялись под одеялом. Эмме было видно, как он пытается сохранить хладнокровие. Оно было нужно им обоим. И девушка это знала. Тем не менее она не могла справиться с желанием разбить его хладнокровие на мелкие кусочки.

– Мисс Уэйкфилд, большую часть женщин оскорбило бы предположение о том, что она ведет себя как дама, обладающая известным опытом. Но я понял, что вы неопытны. И это вас оскорбило. Большинство разумных женщин винят того, кто действительно виноват. Меня. И если бы у вас было хоть немного ума, вы бы потребовали, чтобы я на вас женился, – произнес маркиз.

– Я отказываюсь играть роль глуповатой дамочки только потому, что вы ожидаете, что любая женщина мечтает выйти замуж за вас. – Эмма сжала спинку стула, борясь с желанием подойти поближе. Сохранять ясность ума на расстоянии – весьма непросто. Если же она подойдет близко к маркизу, то лишится разума. – Уверяю вас, у меня нет столь страстного желания выйти замуж, чтобы я стала заманивать мужчин в сети и затем принуждать их жениться на мне. И я не заманивала вас в брачные сети, – произнесла Эмма.

– Я никогда не говорил, что вы пытались заманить меня в брачные сети, – уголок рта Себастьяна слегка дернулся. – Но при таких обстоятельствах я не вижу…

– Будет лучше всего, если мы оба забудем о том, что произошло сегодня утром, – Эмма чувствовала стеснение в груди. Она едва могла дышать.

– Каково же ваше решение? – Себастьян пристально смотрел на нее. – Вы решили забыть о произошедшем и отказать мне?

Выйти замуж за этого человека? Получить свободу прикасаться к нему когда угодно и как угодно, ощущать себя в его объятиях? Делить свою жизнь с ним? Иметь детей от него? Выйти замуж за маркиза Эндовера. Эта мысль дразнила Эмму. Как же это легко: сказать «да» и поверить его туманным обещаниям, которые она читала в глазах Себастьяна. Но у плотской страсти нет тех свойств, что есть у любви. Она преходяща. Страсть не может согреть человеческое сердце. Эмма не могла полюбить этого человека. Это было слишком глупо. Эмма знала, что если бы она отдала свое сердце Эндоверу, то не получила бы ничего взамен, кроме страданий.

– То, что произошло между нами, – ошибка. Мы оба виноваты. Как вы сказали, мы не подходим друг другу. И если мы поженимся, то будем несчастны всю жизнь.

Себастьян смотрел на Эмму так, как будто она только что заявила, что собирается лететь на луну.

– Я считаю, вы правы, мисс Уэйкфилд. То, что произошло сегодня утром, – действительно ошибка. Я лишь могу сказать, что потерял тогда и разум, и хладнокровие.

– Похоже, в этой комнате все заражено безумием, – произнесла Эмма.

– Если вы желаете простить меня за участие в этом падении, то я не буду больше беспокоить вас своим ошибочным чувством порядочности, – маркиз не сводил глаз с Эммы, но в его взгляде не было никаких чувств. – Считайте вопрос решенным.

Она пыталась найти достойный ответ. Эмма пыталась вспомнить, что бы сказала в таком случае героиня романа Э.-У. Остин. Но разум ей отказал.

– Да, я думаю, что так.

– Прекрасно, – Себастьян глубоко вздохнул. – Похоже, мы избежали катастрофы.

Катастрофы? Он действительно думал, что брак с Эммой будет катастрофой? От сожаления ей стало больно, будто от удара ножа. Но она не могла позволить себе сожалеть, когда речь шла об этом человеке. Жить с ним было бы слишком тяжело для Эммы.

– Вы поможете нам искать Шарлотту? – спросила она Себастьяна.

– Я дал обещание вашей тете. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы мисс Ашервуд вернулась домой целой и невредимой.

– Вы дадите мне знать, когда найдете Гаэтана? Я хочу сопровождать вас, когда вы поедете в его заведение.

– Вы все еще не доверяете мне, мисс Уэйкфилд? – спросил Себастьян.

Эмме нелегко было доверять людям. Но она должна доверять ему. Эмма не могла отрицать того факта, что Эндоверу непонятным образом удалось заставить ее поверить в его честность и порядочность. Себастьян Эндовер – наглый, властный, высокомерный человек, который взбесит любую женщину. Но при этом он смел и честен, такому человеку весь мир по плечу. Возможно, если бы Эмма не испытывала к нему столь сильных и противоречивых чувств, то смогла бы принять его предложение.

– Если Шарлотта находится в ужасном месте, я хочу быть рядом с вами.

– Понимаю. Если вы пообещаете мне, что не будете подвергать свою жизнь опасности, то я дам вам возможность быть рядом со мной, когда я отыщу Гаэтана и его заведение.

Эмма задумалась над словами Себастьяна, одновременно борясь с желанием защищать себя и свою способность справляться со всем самой. Она знала, что они вряд ли смогут найти Шарлотту без помощи маркиза. Но все равно хотелось отрицать этот факт.

– Вы сможете сделать так, как я прошу, и не подвергать себя риску?

– Думаю, что смогу, – ответила она ему. Девушка знала, что должна сотрудничать с Себастьяном, иначе он не возьмет ее с собой, когда отправится искать Шарлотту.

Маркиз искренне улыбнулся, сердце Эммы забилось.

– Когда я найду Гаэтана и его заведение, то возьму вас туда, чтобы вы утешили кузину. Если, конечно, мы ее там найдем, – сказал маркиз.

– А есть ли вероятность того, что Шарлотты там нет?

– Возможно и такое.

– Если Рэдберн не отправил ее туда, что он сделал с ней? – у Эммы пересохло в горле.

Эндовер сделал шаг к девушке и застыл в нерешительности.

У Эммы было такое выражение лица, словно она хотела, чтобы Себастьян прикоснулся к ней, успокоил ее. Маркиз продолжал стоять на расстоянии от нее.

– Пожалуйста, не мучайте себя ложными надеждами, мисс Уэйкфилд. Вы от этого будете еще больше страдать. Давайте же верить в то, что мы вернем вашу кузину домой целой и невредимой. Я найду ее, чего бы мне это ни стоило.

Не успел он договорить, как Эмма развернулась и ушла из спальни. Она не могла здесь больше находиться. Девушка призналась в том, что верит маркизу, и это сделало ее слишком уязвимой. И, наверное, от этого слезы сверкали в ее глазах. Может быть, поэтому Эмме так хотелось убежать в свою комнату и спрятаться под одеялом. Вряд ли ей хотелось так поступить оттого, что она чувствовала себя так, как будто, отказавшись от брака с Себастьяном Эндовером, совершила самую ужасную ошибку в своей жизни.

Себастьяну казалось, что его ударили. Он стоял в спальне дома Эммы и смотрел, как она уходила из комнаты. Ей удалось отнять частичку его души. Эмма с трудом доверяла людям. Несмотря на все различия, споры и ссоры, она все-таки решила довериться Себастьяну. Но смысла в этом не было. После того, что произошло утром, Эмма не должна была подпускать его к себе на пушечный выстрел. Странно. Мисс Уэйкфилд вообще ведет себя весьма странно. Большинство женщин не стали бы упускать свой шанс стать маркизой, но только не Эмма.

Себастьян вздрогнул от тихого щелчка: дверь закрылась за ней. Он сел на маленький стул возле камина. Улисс посмотрел на хозяина, будто спрашивая, что с ним.

– Ничего, скоро станет легче, – он погладил собаку. – Любому разумному человеку станет легче от того, что он избежал этого стихийного бедствия, коим мог стать брак с Эммой Уэйкфилд. Не сомневаюсь, что каждое утро мы успевали бы поссориться десяток раз. Как раз перед завтраком.

Из-за мысли о том, чтобы завтракать каждое утро с Эммой, с маркизом случилось что-то необычное. Ему вдруг стало тепло, хотя в этой спальне всегда стоял холод. Эмма повела себя очень разумно. Будет гораздо лучше, если они оба забудут об этом досадном происшествии. Себастьян покачал головой.

Но воспоминания не оставляли его в покое. Кожа Эммы, ее запах, ее… Боже, его кровь начинала кипеть при одной только мысли о мисс Уэйкфилд. У Себастьяна возникло неприятное ощущение, что он еще долго будет помнить Эмму, даже после того как она исчезнет из его жизни. Но что же он мог поделать? Конечно, маркиз Эндовер не намерен бегать за ней, как глупый щенок. Он сделал предложение. Она отказалась принять его. Вопрос решен.