В городе Лагосе жил молодой человек по имени Мальборо. Он проживал о маленькой комнатке на острове Лагос, неподалеку от шумного базара, вместе с матерью и двумя старшими братьями.
Старший из братьев усердно учился и собрал достаточно денег, чтобы поступить в один из самых престижных университетов Индии. У второго брата был друг, который служил на побегушках у богачей; вместе они открыли палатку на острове Виктория. «Оплачиваем счета. Делаем визы. Вам больше не надо волноваться. Надежное обслуживание: всегда выдаются квитанции. Выполняем любую работу!» Вскоре дела пошли так хорошо, что ему пришлось поставить в палатке кровать и ночевать там. Мальборо остался с матерью один.
— Почему ты не займешься каким-нибудь полезным делом, как твои братья? — часто спрашивала его мать. Она работала в пивной и не могла понять, почему её младший сын оказался таким лентяем. А он валялся на материнской кровати, когда её не было дома, под мятым плакатом с изображением Иисуса, который стоял на радуге и провозглашал: «Блаженны нищие духом, ибо их будет царство небесное». Мальборо часами наблюдал за ящерицами, сидящими на флуоресцентной лампе, поджидая появление мух. «Найти бы теплое местечко, где можно беззаботно проводить время, — думал Мальборо, — тогда я бы уж ни в чем не нуждался».
Да он ни в чем и не нуждался, ибо в определенных кругах его считали человеком авторитетным. Вечера Мальборо проводил с людьми, которые преподносили ему имбирное пиво и виски взамен на советы, как поставить бизнес или добиться удачи в любви. Они обсуждали счастливчиков, которые умеют делать деньги и как это у них получается, выясняли, кто из них честен, а кто любит обманывать. В итоге трудности одного человека становились ключом к разрешению проблем другого, Мальборо приобрел репутацию мудрого советчика.
— Почему ты никогда не рассказываешь об отце? — обращался Мальборо поздними вечерами к матери. Мать сидела в кресле, поставив на скамеечку ноги с ногтями, выкрашенными в вишневый цвет, полностью совпадавший с цветом её помады, и щелкала пультом, переключаясь с одной «мыльной оперы» на другую, делая звук как можно громче, чтобы заглушить грохот машин, проезжавших по близлежащей эстакаде.
— Может, и расскажу, если ты чего-нибудь добьешься в жизни. А сейчас от моего рассказа никому пользы не будет.
— Но если бы я знал, кто мой отец, возможно, я бы и стремился чего-нибудь добиться.
В судьбе матери, безусловно, участвовала некая необъяснимая тайная сила. Ибо разве могла женщина с таким скудным достатком и незавидным положением в обществе каждое утро посещать Академию стюардесс и учиться, как следует вести себя в самолете? Разумеется, дело тут не только в бесспорной красоте, которая позволяла ей впечатляюще обманывать судьбу. Как объяснить то, что она вдруг начала летать стюардессой в Эр-Рияд, Йоханнесбург, Нью-Йорк и Лондон? Мальборо делал вид, что ему безразличны злые намеки на то, что его мать прибегает к недозволенным приемам, однако в глубине души не мог понять, каким образом у нее все получается. Она возвращалась домой с плитками швейцарского шоколада, который не спеша поедала, сидя перед телевизором, настроенным на канал «Нэшнл джиогрэфик». А на постоянные вопросы Мальборо об авеню, вдоль которых рядами шли сверкающие магазины, отвечала лишь смутными намеками.
Однажды вечером, когда она улетела куда-то во Франкфурт или Рим, в дверь дома постучал одноглазый человек и протянул Мальборо визитную карточку.
— Приходите завтра. Мистер Бунду хочет предложить вам работу.
Мистер Бунду для начала предложил Мальборо стакан виски, который тот с радостью принял, и усадил на обитый потертым бархатом диван.
— Я много слышал о тебе. Кажется, ты авторитетный человек. У тебя есть репутация. Возможно, ты будешь мне полезен.
— Каким бизнесом вы занимаетесь, мистер Бунду?
— Подумай об эстакаде, что проходит возле Балогунского базара. Недалеко от вашего дома. А какой базар находится под этим бетонным навесом! Знаешь ли ты, сколько денег переходит там из рук в руки? На нем можно поставить памятник силе человеческого духа, Мальборо. Там заключается суть всей торговли. Если соединить вместе все нити бытия, заканчивающиеся в таком месте… ты понимаешь, к чему я клоню? Кто владеет торговцами, кто имеет монополию на автобусы или распоряжается проститутками, какая иностранная компания правит бал, стараясь удивить рынок местными версиями своих товаров? Кто знает языки хауса или йоруба? Кто купил шефа полиции? Продукция какой фирмы дает недостаточный оборот в данном месте? Чьи припасы только что иссякли на Тайване? Кто оплачивал съемки последнего дорогостоящего фильма? Кто сделал так, чтобы все было шито-крыто? Фью! Тут целая вселенная. Достойный вызов твоему интеллекту, не так ли?
— Вы совершенно правы, мистер Бунду.
— Сверкающий мир, пирамида из ртути! А мы стоим на её вершине и не желаем платить дань тем, кто находится рядом с нами, ибо сами хотим собирать дань. Я работаю на очень влиятельного человека, Мальборо. Вот его портрет.
На стене висела фотография, на которой мультимиллионер Кинглорд Бомбата здоровался за руку с премьер-министром Франции. Кинглорд был в огромных солнцезащитных очках фирмы «Гуччи», и Мальборо подумал про себя: «Вот человек, на которого я должен смотреть снизу вверх».
— Мистер Бомбата такой же человек, как ты и я. Он любит хорошие, надежные системы. Терпеть не может, если где-то образуется течь. «Дай мне десять процентов всех сделок, совершаемых на рынке, Бунду», — говорит он мне. Но нам не хватает информации, Мальборо. Нам необходимо стратегическое мышление. На меня работают очень преданные ребята, которые потрудились на славу, однако больших денег мы пока не заработали. У тебя есть репутация, Мальборо. Ты сумеешь помочь нам?
— Конечно, мистер Бунду. Сочту за честь.
Когда мать Мальборо вернулась из рейса, он объявил ей, что наконец-то нашел работу: будет служить у мистера Бунду.
— Ты погибнешь, Мальборо.
— Ну нет. У меня безупречный инстинкт выживания.
— Ты не понимаешь, с кем затеял игру. Зачем только я прихожу к тебе!…
Она ушла и больше не вернулась. С тех пор Мальборо её никогда не видел.
Мальборо с головой окунулся в работу и вскоре доказал, что способен внести ценный вклад в предприятие мистера Бунду. Во время вечерних собраний он беседовал с друзьями босса, проникая в суть бизнеса, исследовал круг их общения, выяснял политические взгляды и нетерпимо относился к тем, кто не хотел с ним сотрудничать. Он сделал своими доверенными лицами кое-кого из местных жителей и попросил их сообщать обо всем, что они слышат и видят.
Среди них были старый владелец палатки, торговавший маниокой, ночной сторож, полицейский, которого он знал с самого детства… Каждый вечер Мальборо конфиденциально беседовал с мистером Бунду по телефону и входе разговора сообщал ему удивительные сведения о грядущих рейдах полиции и политических союзах. Вооружившись такими знаниями, мистер Бунду начал вести смелую игру по уничтожению соперников. Систематические поджоги автобусов автоколонны, которой владел один из конкурентов, привели к тому, что люди перестали на них ездить. Еще одна организация захотела отколоться от сети мистера Бунду и пойти своим путем. Но как-то ночью её офис подвергся зверскому нападению, что полностью деморализовало служащих и заставило их искать себе другое занятие.
Жалованье мистера Бунду дало Мальборо возможность платить за жилье.
После того как одна женщина исчезла из его жизни, в ней появились две другие.
Одна существовала лишь в его воображении. Он называл её Асаби, и она стала являться ему по утрам, когда сладкий сон еще набрасывал газовую вуаль на суетный мир торговцев, орущих и дерущихся за место под эстакадой. После этого юноша слышал лишь нежные речи девушки. Она являлась ему в длинном вечернем платье от Ив Сен-Лорана, с голубыми коралловыми бусами на шее, с изысканным платком на голове — в мраморном доме с верандой, окруженной деревьями.
— Мальборо, — говорила она ему, — ты все делаешь правильно. Скоро неприятности останутся позади, у тебя будет свое собственное место в городе, где ты найдешь применение своим незаурядным умственным способностям. В твоем распоряжении окажутся дома и машины, а от женщин просто отбоя не будет. Мать слишком рано покинула тебя: ей следовало бы дождаться момента твоей славы! И отец, без сомнения, гордился бы тобой.
— Но кто мой отец?
— О, Мальборо, зачем ты задаешь мне такие вопросы? Ничего не бойся, ибо я довольна тобой и позабочусь о тебе.
А потом в его жизни появилась еще одна женщина. Как-то раз, когда Мальборо наблюдал затем, как полиция отбирает товар у торговца дисками, который чем-то провинился перед мистером Бумбу, к нему подошла юная девушка и начала дерзко разглядывать его.
— В твоих солнцезащитных очках я раздваиваюсь!
Мальборо просто не знал, что ответить.
— Кто ты такая? — спросил он наконец.
— Меня зовут Она.
— Сколько тебе лет?
— Четырнадцать.
— На вид ты гораздо моложе.
— Вовсе нет.
— Откуда ты?
— С Юго-Запада. Только что пришла в город. Собираюсь стать звездой экрана.
Она осталась жить у Мальборо, чему тот был очень рад. Он будил её рано утром и подавал дымящуюся тарелку с жареными бананами, принесенными прямо с рынка. После работы подолгу беседовал с ней, а глубокой ночью Она засыпала, свернувшись калачиком в его объятиях.
— Я позабочусь о тебе, Мальборо, — говорила она. — Ты не будешь вечно жить в такой маленькой комнатке, где постоянно слышен рев идущих по эстакаде машин. Я вытащу тебя отсюда.
— Да ты забудешь меня, — жалобно отвечал он.
— Я никогда не забуду тебя, Мальборо. Может быть, я даже выйду за тебя замуж.
— Ты мне как младшая сестра, Она. Я не могу жениться на тебе.
— Давай вернемся к этому разговору через пару лет, когда я стану нарасхват в мире кино, и ты, проходя под эстакадой, будешь рассматривать огромные щиты с моим изображением. Я предстану в своей последней роли прекрасной и трагической африканской королевы, обращенной в рабство жестоким, но красивым белым человеком. Тогда ты пожалеешь о своих словах. Представители лучших домов высшего света будут наперебой приглашать меня на вечеринки только ради того, чтобы увидеть, как я выгляжу в жизни. Если будешь хорошо себя вести, Мальборо, я возьму тебя с собой.
Всякий раз, когда ему удавалось заработать немного денег, юноша клал в конверт сто найра и отправлял его вместе со следующей запиской;
Дорогая Она! В Голливуде все только о тебе и говорят. Когда же ты наконец начнешь сниматься в кино? С нетерпением жду твоего появления на экране. Надеюсь, что вложенные в конверт деньги помогут тебе в достижении цели.
С любовью и восхищением, Стивен Спилберг.
P. S. Никому не рассказывайте о том, что я смотрю исключительно нигерийские фильмы.
Или:
Дорогая Она! Мы с волнением предчувствуем, что вы станете величайшей кинозвездой. К сожалению, старая добрая Англия уже далеко не та, какой являлась раньше, и мы можем предложить вам лишь эту скромную сумму. Пожалуйста, заходите в Букингемский дворец, если вновь окажетесь в наших краях.
Искренне ваша, королева Великобритании.
— Ты такой милый, — сказала Она Мальборо, прочитав письмо от королевы.
— Не понимаю, о чем ты, — ответил он.
Однажды утром, когда Мальборо шел на базар купить еды к завтраку, он увидел множество полицейских, палками прогоняющих торговцев из-под эстакады. У тех не было времени забрать с собой все товары, и они заворачивали в простыни то, что могли утащить. На земле валялись раздавленные фрукты и видеомагнитофоны. Полицейские орали на торговцев, не желая слушать их жалобы и доводы. Тем временем рабочие собирали разбросанные электронные часы и прочие вещицы и кидали их в кузов грузовика.
— Что происходит? — спросил Мальборо продавца маниоки.
— Правительство решило, что базар становится рассадником насилия в нашем городе. Его должны убрать. Местные бизнесмены очень недовольны. Всех торгующих погонят отсюда, а пустующее место выложат кирпичом. Под эстакадой построят сооружение с местами для парковки автомобилем. Тебе придется переехать, Мальборо.
Юноша в панике позвонил мистеру Бунду.
— Знаю, знаю. Мой надежный информатор слишком поздно сообщил новость. Немедленно приходи в офис.
Мальборо прибежал в офис на Балогунском базаре. Задыхаясь и страшно потея, присел на бархатный диван.
— Думаю, нам придется расстаться с рынком, Мальборо. Ранним утром я беседовал по телефону с Кинглордом Бомбатой. По его мнению, ничего сделать нельзя. Если правительство пошло на такое дело, оно уже не отступит. Не захотят потерять лицо. Место, на котором находился базар, обнесут уродливой кирпичной стеной. Какая беда постигла нас, Мальборо. Нам было здесь так хорошо.
Юноша неуверенно кивал.
— В то же время, — продолжал Бунду с театрально-трагическим выражением лица, — мистер Бомбата рассматривает происшествие как вторжение правительства в сферу его личных интересов и собирается дать ему должный отпор. Уверен, ты представляешь, какие деньги мы теряем в силу этих причин. Такое не должно повториться. Согласен?
— Ну конечно, мистер Бунду.
— Спасибо за поддержку, Мальборо. — Мистер Бунду положил руку на его плечо. — Ты являешься столпом нашей организации. Я бы сказал, источником огромной силы.
Он открыл ящик, вынул от туда пистолет и положил его на стол.
— Нам известно имя уполномоченного, ответственного за эти дела, и мы знаем о гнусных мотивах, которыми он руководствовался, противясь устремлениям мистера Бамбуты. Если он избежит наказания, наша организация потеряет лицо. Я решил, что ты должен убить его. Нет другого человека, кому я мог бы доверить такую почетную миссию, Мальборо. Ты покончишь с ним сегодня вечером.
Юноша в ужасе смотрел на босса.
— Но такая миссия… грозит мне смертью! Человек, проникший в дом уполномоченного с оружием в руках, никогда не выйдет оттуда живым.
— Я позабочусь об охране, Мальборо. Ты не встретишь противодействия. Не беспокойся.
— Мистер Бунду, вы сделали мне много хорошего, однако при всем уважении к вам я все же считаю, что такое дело не для меня. Я далеко не меткий стрелок и вообще практически не держал в руках огнестрельное оружие. Не уверен, что у меня получится.
— Позволь тогда напомнить тебе, что все мы попали в переплет по твоей вине. Ты не справился с работой. И поскольку ты так заговорил и требуешь от меня неких объяснений, я буду откровенен с тобой. Пойми, смерть от охранников уполномоченного не идет ни в какое сравнение с теми страданиями, какие ждут тебя в случае отказа. Кинглорд Бомбата страшен в гневе. Я же даю тебе возможность реабилитироваться в его глазах.
Мальборо продолжал смотреть прямо перед собой, пытаясь оценить ситуацию, в которую угодил.
— Боюсь, это все, что мы хотели сказать друг другу. Теперь ступай.
Охваченный страхом Мальборо вернулся домой, сразу же задернул шторы, лег на кровать и с головой накрылся одеялом, ища успокоения в полной темноте. Она принесла ему воды и стала петь веселые песни, чтобы как-то развлечь его. А Мальборо то забывался кошмарным сном, то просыпался, и к нему тотчас возвращались страхи. Под утро ему явилась сотканная из легкого шелка Асаби, и он с облегчением устремился к ней.
— Асаби, мне так страшно. Я не в силах убить человека.
— Мальборо, ты должен исполнить свой долг. Крепись!
— Сделаю все, как ты скажешь. Сам я уже не могу ясно мыслить и принимать решения. Но прошу тебя, открой мне тайну, должен ли я умереть. Неужто мне суждено потерять тебя, Ону и жизнь?
— Ничего не страшись, Мальборо. Мы вскоре увидимся.
Он проснулся в полной темноте. Она спала рядом с ним.
Юноша потряс ее.
— Дай поспать, — пробормотала девушка.
— Потом поспишь. Мне нужно идти. Хочу поцеловать тебя на прощание.
Мальборо поцеловал Ону в лоб и долго смотрел на нее.
— Ты станешь великой кинозвездой, Она. Я в этом уверен.
Мальборо подошел к двери, открыл ее, а потом обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на девушку.
— Всегда помни…
Однако он не знал, как закончить фразу. Юноша вышел на улицу, ощущая в душе присутствие смерти. Он увидел, что под эстакадой на месте прежнего базара уже построена стена высотой почти в три метра. Строители работали с невероятной скоростью. Еще через день-два стена поднимется до свода идущей по верху дороги, и вскоре все забудут, что когда-то на этом месте шумел большой базар.
На мототакси он доехал почти до самого дома уполномоченного, а потом пошел пешком. Небрежно покуривая сигарету, Мальборо прогуливался в тени деревьев и подыскивал подходящее место, где можно было пробраться к особняку. Вдруг откуда ни возьмись появился человек и крепко взял его за руку. Это был охранник уполномоченного. Мальборо приготовился к борьбе.
— Не волнуйтесь, сэр. Мистер Бунду все предусмотрел. Охрана к вашим услугам. Сюда, пожалуйста.
Он провел юношу через ворота, а потом по дорожке. Суровые люди с автоматами Калашникова в руках доверительно кивали им. Охранник открыл перед Мальборо парадную дверь.
— Удачи! — Он улыбнулся юноше, как бы подбадривая его.
— Спасибо, — чуть слышно поблагодарил Мальборо. Юноша на цыпочках пересек мраморный вестибюль.
Далее шли веранда, спальня и приемная. Мальборо заглянул за дверь и увидел уполномоченного, сидящего за письменным столом и читающего газету. Он вынул пистолет и, зажав его в дрожащих руках, прицелился в свою жертву. А ничего не подозревающий хозяин дома лениво перелистывал страницы. Как можно стрелять в человека, мирно читающего газету?
Мальборо кашлянул. Уполномоченный оторвался от чтения и посмотрел на вошедшего через бифокальные очки. Разумеется, он был удивлен, однако повел себя довольно спокойно. Снял очки, положил их на письменный стол, несколько принужденно улыбнулся Мальборо, привстал и указал рукой на диван.
— Садитесь, пожалуйста.
В этот миг Мальборо спустил курок.
Грохот выстрела походил на рев бури, пуля проделала маленькое аккуратное отверстие во лбу уполномоченного, и тот бесшумно упал на пол. Мальборо тупо смотрел на него: человек как-то сразу уменьшился в размерах, рубашка выехала у него из брюк. Казалось, эхо выстрела навсегда повисло в доме, и тишина, царившая там до того, уже никогда не вернется. Мальборо не мог отвести взгляда от убитого и вдруг увидел, как из-за его уха на мраморный пол упала единственная капелька крови. Она тотчас растеклась по полу и превратилась в цветок. Идеальная кровавая орхидея расцвела прямо у головы мертвеца. Однако юноша не мог более терять времени даром. К тому же ему показалось, что он слышит зовущий его голос: «Мальборо!» И он пошел на зов вверх по лестнице. В спальне на кровати в благопристойной позе лежала женщина и рассматривала фотографии. Это была Асаби.
— Асаби, что ты здесь делаешь?
— Ложись со мной, Мальборо. Ты сегодня на славу потрудился.
— Я больше не понимаю тебя, Асаби.
— Приляг. Ты, наверное, очень устал.
Утомленный юноша лег рядом с приятно пахнущей женщиной и взглянул на снимки, которые она держала в руках.
— Они валялись здесь, Мальборо, — сказала она.
Старые фотографии. Молодой сенатор, гордо позирующий перед фотоаппаратом, люди, танцующие на веранде и среди деревьев, сенатор обнимает женщину, губы которой накрашены до жути знакомой помадой… Да ведь это его мать! Вот она обнаженная лежит на той же кровати, где теперь находится он!
Мальборо посмотрел на Асаби и вскрикнул:
— Не может быть!
Она окинула его продолжительным взглядом и сказала:
— Не стоит делать поспешных выводов. Твоя мать была красавица. Возможно, у нее были и другие мужчины.
Она ласково поцеловала его, а потом вдруг посерьезнела.
— Мне кажется, тебе пора идти, Мальборо. Будь начеку. Не стоит оставаться в этом доме. Уходи.
Она проводила юношу до двери, и тут он пришел в себя. Выйдя на веранду, он увидел, что дом окружают полицейские. Тогда Мальборо перелез в соседний сад и каким-то образом скрылся.
Нельзя сказать, что Мальборо полностью отдавал отчет в своих действиях, когда решил перелезть через высокую стену под эстакадой и спрятаться на площадке. Еще за минуту до того, как совершить такой поступок, у него и мыслей об этом не было, просто не хотелось возвращаться домой. Что он мог рассказать Оне о происшедших событиях? Умолчать же он тоже не имел права. Не лучше ли находиться где-нибудь подальше, когда за ним придут полицейские? Даже если ищейки ничего не знают, кто-нибудь да наведет их на него. Кто и какую роль играл в этом деле? Теперь Мальборо не был ни в чем уверен.
Такие мысли роились в его голове, когда он перелезал через стену и устраивался в темноте на площадке, где валялись раздавленные овощи и поломанные аудиокассеты. Тем не менее его действиями явно руководили некие высшие силы. Встало солнце и осветило юношу, лежащего на земле. Пришли рабочие достраивать стену у эстакады. Мальборо не мог сдвинуться с места и лишь наблюдал за происходящим со стороны. У него все еще оставалось время для побега. Он мог позвать одного из строителей, попробовать перелезть через стену. Там еще оставался небольшой промежуток для сообщения с внешним миром. Однако Мальборо был занят своими мыслями и чувствовал: прежде чем вернуться к нормальной жизни, ему необходимо осознать нечто очень важное. Возможно, юноша даже с нетерпением ждал, когда отверстие будет полностью заделано и он окажется в полной тишине и покое, столь необходимых ему для расширения сознания.
Когда брешь заделали, знакомый гомон Балогунского базара стал едва слышен, и даже машины, проезжающие по эстакаде над его головой, не производили большого шума. Вид уходящих ввысь кирпичей странным образом успокаивал и способствовал мыслительному процессу. Только временами он не мог сдержать себя и громко кричал: «Она, ты станешь великой кинозвездой!»
В зале ожидания аэропорта вдруг отчаянно зазвенел сотовый телефон. Один из пассажиров, смущаясь, начал шарить по карманам и наконец извлек светящуюся, надрывающуюся вещицу и прекратил попурри из Баха, Моцарта и «Аббы». Сказав «алло», он тотчас покинул сидящих в кружок людей и быстро пошел по направлению к окну, выговаривая кому-то по ходу: «Нет! Я уже оставил вам сообщение! Разве вы его не получали?»
Он смотрел в темноту за окном, раздавал подчиненным указания, объяснял им что-то, находил компромиссы — и таким образом стал единственным из пассажиров, который увидел, как приземляется на поле небольшой реактивный самолет. Увлеченный деловым разговором, человек прищурился и под светящейся в отдалении аркой увидел, что из самолета вышли трое мужчин и одна женщина. Они поздоровались с встречающими их людьми и сели в заранее поданный лимузин. Свет фар разогнал темноту ночи, и автомобиль умчался прочь.
Никто больше этого не видел. Пассажиры не стали дожидаться, пока бизнесмен закончит телефонный разговор, и новый рассказчик начал свою историю без него.