Его звали Рейне из Коркиндора, и он грабил могильные склепы, потому что без этого в такие тяжкие времена было не выжить.

Вот и сейчас ему позарез нужна была могила.

Он спустился с отрогов Гарланиса в предгорье Мидреш, туда, где, водопадом низвергаясь с крутых склонов и образуя стремнины, с грохотом стремительно текла вниз в своем извилистом русле могучая река. В конце концов она достигала Гоанской долины, а затем и болотистой Веклинской равнины и разливалась здесь широко, а дальше медленно катила свои воды мимо плодородных полей Гана и заросших травой холмов Табора, но у подножия Хизской горной гряды снова ускоряла свой бег. Потом, уже в самом конце, она еще раз широко разливалась и мирно текла мимо огромного утеса, прозванного по непонятной причине Таинственным Ларри.

Но Рейне не направил коня вдоль реки. Спустившись с гор, он свернул в другую сторону и оказался в суровых землях, где черные скалы возвышались над еще более черной землей. Воздух здесь, казалось, можно ухватить рукой — такой он был тяжелый, перенасыщенный зловонием. Над головой плыли темные облака. Из каждой трещины и расселины сочились едкие запахи. Не слишком приятное местечко.

Решив передохнуть, грабитель могил спрыгнул с лошади и огляделся. Солнце просвечивало сквозь плотные облака уже у самого горизонта. Куда ни кинь взгляд — всюду одни руины. Это был древний Зин. Зинаиты строили много, и повсюду сохранились следы их напряженного труда, хотя здания в большинстве своем совершенно пришли в негодность, а многие даже развалились на части. В воздухе висел запах смерти и разложения, все затянула пелена беды и отчаяния.

— Боги… — пробормотал Рейне. — До чего же унылый вид.

Когда-то на месте этих развалин красовались храмы, дворцы и жилые дома с внутренними двориками и скверами. Теперь все было завалено грудами камней — остатками стен и колонн; лишь кое-где виднелись уцелевшие фрагменты фасадов. Несколько зданий, однако, время пощадило. Одно когда-то представляло собой крытый рынок. Надпись на стене гласила:

«У НАС НЕ ТОРГУЮТСЯ».

Взгляд Рейнса задержался на ступенчатой пирамиде на краю равнины. Может быть, могила… А вдруг не разграбленная? Вряд ли. Однако почти всегда что-нибудь да остается: интересные черепки или уцелевшая урна; иногда даже безделушки и сувениры, за которые в Коркиндоре можно получить хорошую цену; торговые марки, консервный нож… да мало ли что.

Пора готовиться к ночевке. Вон на том холме, откуда сверху все хорошо видно, наверно найдется подходящее местечко.

Рейне взобрался на коня и потихоньку двинулся дальше.

Проехав узким ущельем между обрывистыми скалами, он оказался на склоне холма и с удивлением обнаружил небольшую деревеньку. А он-то думал, что ничего живого тут быть не может.

Конь испуганно заржал. Рейне замер, всматриваясь в смутные силуэты строений, постепенно обретающие форму и материальность. Справа от себя он разглядел симпатичную таверну. Что касается остальной части деревни, то судить о степени ее привлекательности было трудно — поскольку она возникла из небытия прямо у него на глазах. По-видимому, сработало заклинание, наложенное много веков назад и предназначенное для того, чтобы заманить незваного гостя в ловушку.

Не на того напали. Он отчаянно нуждался в деньгах, и ничто не могло его остановить. Конь вздрагивал и испуганно всхрапывал, а Рейне обыскивал взглядом равнину внизу в надежде найти что-нибудь стоящее. Даже поколения грабителей могил не в состоянии смести все дочиста.

— Эй, красавчик! Есть минутка?

Рейне поднял взгляд. Оказывается, совсем рядом возвышался дом, а из окна верхнего этажа выглядывала женщина с грубоватым, но привлекательным лицом.

— Чего-чего, а времени у меня в обрез, женщина.

— Ни минуточки? — Она распахнула блузку, обнажив тяжелые груди с розовыми сосками.

— Я…

«До чего же соблазнительная!» Но рассудительность взяла верх, и Рейне отвернулся от женщины.

Та насмешливо фыркнула:

— Ну, как хочешь.

Он пришпорил коня, и тот рванул вперед.

— Бывают же мужчины, которые не берут, когда им дают.

Рейне проигнорировал этот и другие насмешливые выкрики, несшиеся ему вслед. Деревня уже полностью вырисовалась — беспорядочное нагромождение лавок и жилых домов.

— Должно быть, проголодались, сэр. Сейчас обслужим в лучшем виде.

Рейне обратил внимание, что с одной стороны к нему приближается толстяк в белом переднике, с другой — мрачный верзила довольно угрожающего вида.

— Я всего лишь проеду мимо, добрые люди. Если не возражаете.

— Конечно, конечно, почтенный сэр, — ответил хозяин таверны. — Вот только вы явно голодны. Я недавно поставил тушиться мясо. Пока пропустите несколько кружек доброго пива, мясо будет готово.

— Спасибо, нет.

Второй, с глазами пустыми, как у зомби, вцепился в поводья коня.

Рейне выхватил меч, ослепительно сверкнувший в лучах угасающего солнца, и высокий мужчина лишился правой руки. Он вскрикнул и отступил; из обрубка толчками выплескивалась кровь.

Человек — если это действительно был человек — стоял, широко распахнув глаза, и глядел, как ярко-алая кровь хлещет на песок.

— Эй! Ты… отрубил мне руку!

— Э… Ну, да, — кивнул Рейне.

— Глазам своим не верю… Глянь-ка, а? Мерзавец отрубил мне эту чертову руку, раз — и нету!

— Не слишком-то дружелюбен, — заметил хозяин таверны.

— Не верю, что ты и в самом деле отрубил мне руку!

— Это предостережение, — сказал Рейне и двинулся было дальше.

Раненый возмутился:

— Предостережение? О чем ты толкуешь? — Он поднял обрубок, из которого все еще хлестала кровь. — Вот это предостережение? Что же ты делаешь, когда всерьез обозлишься?

Рейнсу стало немного не по себе. Он вложил меч в ножны.

— Ну, прошу прощения. Когда ты подошел ко мне, я…

— Я же хотел лишь взять твоего коня под уздцы, отвести его в конюшню, напоить, накормить и почистить. Но не-е-ет. Это же мистер Недотрога! Мистер Чуть-Что-Руки-Долой! Мистер Герой!

— Послушай, — начал Рейне. — Я…

Из боковой улочки выехал вооруженный всадник. Взмыленный жеребец под ним заржал и встал на дыбы.

— Смертный! — Гулкий, отдающийся эхом голос доносился из-под забрала шлема. — Приготовься встретить свою судьбу!

Рейне снова выхватил меч.

— А вот этого не хочешь, привидение?

— Приятно слышать свист меча. — Всадник обнажил свое оружие.

Такого огромного, угрожающего меча Рейне в жизни не видел. Он с трудом проглотил ком в горле.

— Познакомься, его зовут Мститель, — продолжал призрак. — А какое имя носит твой?

Рейне подтянулся и высоко вскинул руку с мечом.

— Это Брюс.

— Как?

Рейне понурился.

— Ты же не глухой.

Ужасный призрак насмешливо расхохотался.

— Брюс?

— Да, я называю его Брюс. Имя у него такое, понятно?

Теперь развеселились уже все, в том числе и верзила со все еще кровоточащим обрубком.

— Брюс? — глумливо усмехаясь, переспросил призрак на коне. — Это имя, конечно, вселит страх в сердца твоих врагов!

— Я получил его из вторых рук, — проворчал Рейне. — Так назвал меч выковавший его мастер. Я сохранил это имя, потому что, произнося его, открываю путь всем заложенным в мече магическим силам. Да, так его зовут — Брюс. И хватит об этом.

— Это же нелепо!

— Как вам угодно, — с некоторой долей надменности ответил Рейне.

— Твоему кинжальчику больше подошло бы имя Мюррей. А конь? Не иначе как Мотылек-Лунатик. Или, может, Титтибум-Пукалка?

Хозяин таверны просто зашелся от хохота. Рухнув на землю, он начал кататься, снова и снова повторяя:

— Мотылек-Лунатик!

Рейне вскипел:

— Хватит! Веселись покуда, но посмотрим, как ты будешь смеяться, когда Брюс проткнет твой шлем и ты испробуешь вкус холодной стали.

— Ох, как изысканно — «вкус холодной стали»! — воскликнул безрукий и бросил в сторону хозяина таверны: — Говорят, настоящие профи просто выплевывают сталь и пробуют на вкус что-нибудь другое.

Внезапно призрачный конь рванулся вперед, меч всадника со свистом рассек воздух.

Рейне чуть отступил, дернул поводья вправо и пустил коня легким галопом. Отбил удар нападающего и поскакал было прочь, но пыль под ногами внезапно превратилась в болото, ноги коня увязли в нем, и животное жалобно заржало, пытаясь выбраться из трясины.

Призрачному нападающему, впрочем, болото ничуть не мешало. Он развернул коня, подняв его на дыбы, и поскакал вдогонку за беглецом.

Рейне отразил новую атаку, спешился и вывел коня из трясины, которая прямо на глазах снова превратилась в сухой щебень.

Он успел вскочить в седло, отразил еще один свирепый удар, сам бросился в атаку, и ему удалось снести нападающему голову. Она упала на землю и разбилась, словно стеклянная.

Призрачный городок вокруг начал таять, крыши постепенно сливались с серым небом, и вскоре от них не осталось ни следа. Склон снова был чист.

Однако некоторое время еще звучал слабеющий голос:

— О-о-о, бывают же грубияны…

Рейне с облегчением убрал меч в ножны и поскакал вниз по склону. Дорогу преградили огромные скалы, но конь преодолел их и вскоре путь стал ровным. До долины зинаитов теперь было рукой подать, однако тьме уже сгущалась, и Рейне решил остановиться на ночлег.

Ночь тянулась и тянулась. Вдалеке причитали голоса, бранясь и взывая к силам тьмы Долину внизу заволокло зеленоватым туманом. На фоне ночного неба скользили смутные, расплывчатые силуэты, то ли облака, то ли призраки, Рейне определить не мог.

Он подбросил в костер хворосту и придвинулся к огню. Отогревшись немного, развернул скатку с постелью и улегся. Перед сном, по обыкновению, перелистал старинное издание «Форума гробокопателей» — это всегда действовало усыпляюще.

До утра его никто не беспокоил.

Рейне стоял, задрав голову и пытаясь разглядеть вершину огромной погребальной пирамиды. Гигантское сооружение, примерно одинаковое в высоту и ширину; а в ширину — он посчитал — оно составляло семьдесят шагов. Пирамиду образовывал ряд наклонных плоскостей; каждая последующая, если смотреть снизу вверх, круче предыдущих. В западной стене был вырезан вход, похожий на глубокую рану, которой так и не суждено затянуться.

Ясное дело, ничего стоящего тут не найдешь — до Рейнса в пирамиде, уж конечно, побывали сотни, а может, и тысячи грабителей. Целые поколения. Все сколько-нибудь ценное давно унесено.

Он огляделся, но действительно ничего интересного вокруг не обнаружил. Разворошил груды костей — останки древних зинаитов или скваттеров, тоже умерших много лет назад. В истории Зина существовало множество белых пятен. Собственно, рассказывать ее было некому. Кости могли принадлежать кладбищенским ворам, ставшим жертвами заклятий и других защитных средств.

Рейне привязал коня, взял мешок с инструментами и личными вещами, закинул его на спину и зашагал к пирамиде.