Меня зовут Криний, недавно мне исполнилось пятнадцать. Я сын троянки по имени Экто и критского героя Неопула. Сам я родился в Трое и прожил там до трехлетнего возраста. Когда-то мой отец был царем Гавдоса – нашего маленького острова, находящегося чуть южнее Крита, а сейчас он предается отчаянию в мрачном царстве Аида, так как его убил родной брат Антифиний в тот самый день, когда он вернулся на родину.

Поскольку мне было только три года, помнить, как было дело во всех подробностях, я, конечно, не могу, однако нередко у меня возникает чувство, будто я сам присутствовал при убийстве отца. Так и вижу эту сцену: клинок, вонзающийся в грудь, кровь, брызнувшую из раны, горе, и слезы моей матери, люди, бегущие на помощь.

Мы высадились на Гавдосе после долгого и трудного плавания. Народ встречал нас криками ликования, и меньше чем за час жрецы приготовили все необходимое для принесения жертвы Посейдону за то, что он послал нам попутный ветер. Черного бычка украсили гирляндами из листьев лавра и приготовили к закланию, девушки по критскому обычаю затеяли хоровод, а на берегу соорудили деревянный помост, обращенный в сторону Трои.

Началась церемония, но тут между братьями разгорелся спор из-за того, кому подобает занять главное место на помосте. «Не понимаю, почему, – сказал Антифиний моему отцу, – ты претендуешь на трон, ты, перешедший на сторону троянцев! Неужели тебе хочется, чтобы царицей Гавдоса стала рабыня из вражского лагеря?» «Знай же, Антифиний, – решительно возразил ему отец, – что именно Экто спасла мне жизнь, когда я был уже одной ногой в Тартаре. Я не сделал бы ее царицей, если бы моя законная супруга не умерла в прошлом году. Ты считаешь, что я не достоин править моим народом? Тогда пусть царем станет мой сын Леонтий: защищая родину, он рисковал жизнью, в то время как ты, нелишне будет заметить, отсиживался здесь и наслаждался привилегиями, которые дарует власть».

Очень скоро спор перешел в ссору, а затем и в драку. Антифиний, извернувшись, нанес Неопулу смертельную рану мечом, но его самого забили камнями островитяне, ненавидевшие Антифиния за жестокость и злоупотребления.

Сейчас царь Гавдоса – Леонтий, мой брат, ставший мне как бы вторым отцом, ибо через год после того, как моя мать Экто овдовела, он женился на ней. Леонтий добрый, он любит нас, и мы тоже отвечаем ему любовью.

Когда ахейцы предали Трою огню, герои, проникшие туда в деревянном коне, получили право первыми выбирать себе пленниц, но Леонтий не захотел взять себе рабыню, а испросил у Агамемнона разрешения освободить Неопула и его жену Экто. Как говорил мой старый учитель Гемонид, никто и ни в чем не мог отказать Леонтию, таким храбрецом он всегда был в битвах. Что касается остальных, то Менелай забрал себе свою Елену. Неоптолему досталась вдова Гектора Андромаха, Акамант получил Климену, Агамемнон отнял Кассандру у Аякса-малого, чтобы наказать его за нанесенное им оскорбление Афине, а Одиссей взял себе на корабль Гекубу, но очень скоро был вынужден бросить ее в море, так как она все время осыпала его проклятиями.

Я родился в результате целого ряда случайностей. В первые годы войны мой отец Неопул сражался в рядах ахейцев, и во время одной из битв ему начисто отрубили руку. Почти бездыханный, оказался он под горой трупов греческих и троянских воинов. Моя мать Экто, выйдя с подругами из города, чтобы оказать помощь своим, увидела этого еще дышавшего ахейца, и ее охватила внезапная жалось к нему. Оторвав от своей туники кусок ткани, она кое-как перевязала ему рану и остановила кровь. Потом напоила его водой из волшебного источника, благодаря чему Неопул не только быстро выздоровел, но и влюбился в Экто: он испил воды, и его пронзила стрела Эрота.

Так что своим появлением на свет и именем Криний я обязан этому источнику. Но вода водой, а говорят еще, что моя мать в молодости была очень красивой. Правда, она и сейчас красива. Многие зовут ее Еленой за поразительное сходство с царицей Спарты, только в отличие от Елены-прекрасной у моей матери прекрасна не только внешность, но и душа.