Тайно пришла на рассвете, точно сиянье дня, И заарканила ловко локонами меня. Дверь распахнула и стала, переступив порог. Обмер… Когда ж очнулся, глаз отвести не мог. О твоего явленья благословенный миг! Передо мной, как в тумане, плыл несравненный лик. Взор, колдовски пьянящий, точно нарцисса взор, Томностью глаз газели ранил меня в упор. Видя, как лик сияет, солнечный свет струя, Блага земли и неба предал забвенью я. Мне без него и услады — жалящее острие. Чашу протянешь с ядом — выпью, ликуя, ее. Вскрикнул: «Хосрову в ухо вдень, как рабу, кольцо, [2] Только бы вечно видеть мог я твое лицо!»