На следующее утро Тэд и я снова вышли с ящичком и табуреткой на угол Вест-стрит. Чарли Мазуэлл и Ник, прихватив водяное ружьё, спрятались в подвале магазина Розы Маршалл. Только в субботу у нас было совсем другое настроение. Тогда мы не сомневались, что всё будет хорошо. Теперь даже небо было другим: тяжёлые серые тучи прихлопнули землю, словно крышка кастрюлю. Помню, как мне было грустно в это утро: мне казалось, что наша затея — пустая выдумка, глупая игра и нет смысла продолжать её. Тэд всё время молчал. Даже клиенты его не интересовали. Кто-то подошёл и поставил ботинок на ящичек, Тэд взялся наводить на него блеск, но щётки в его руках еле двигались, а потом и вовсе остановились. Тэд уставился вдаль невидящими глазами. Мне пришлось подменить его и самому закончить работу.

Время ползло медленно. Джонни Шарпа и Бородавки нигде не было видно. Наконец я предложил Тэду сходить и поискать их.

— А что я скажу, что им пора почистить ботинки? — вяло спросил Тэд. — Так они меня и послушались!

— Не хнычь, Тэд. Попробуй заманить их сюда. Скажи Джонни Шарпу, что его ждёт Роза.

— Но она же видеть его не может.

— Он такой зазнайка, что не замечает этого. Ну, отправляйся. Хватит сидеть сложа руки.

— Я даже не знаю, где они живут.

Это и впрямь была большая заковыка. Ведь настоящая полиция всегда знает, где околачивается преступник, и в любой момент может схватить его. А мы даже не знали адресов этих типов. Но я не стал распускать нюни и посоветовал Тэду начать поиски с мастерской Скиннера, потому что Джонни Шарп и Бородавка частенько бывают там. Он побрёл к мастерской с таким видом, будто на шее у него тяжёлый камень. Что стало с таким весёлым и находчивым парнем! Я ненавидел мерзавцев, которые украли деньги и подставили Тэда под удар.

Только Тэд ушёл, как прибежали Топпи и Питер Батс. Топпи толкал деревянную тележку, на которой Э. Сайдботтем обычно развозит газеты.

— Мы проводим опыт! — крикнул Топпи, ехидно ухмыляясь.

Они свернули в проулок. Когда они показались снова, из них так и пёрло самодовольство.

— Бедный старый Шерлок Холмс, — пропел Питер Батс.

— Сыщик натыкается на собственный след! — с выражением произнёс Топпи, и они оба громко прыснули.

Я спросил, что стряслось. Но они так хохотали, что на глазах у них заблестели слёзы. Топпи насторожился, когда Э. Сайдботтем сказал: «Это случается со мной уже второй раз». Разумно было предположить, что бедняга уже и раньше падал на заднем дворике у Маршаллов. Наверное, это случилось, когда Сайдботтем развозил газеты. На заднем дворике у Маршаллов других дел у него быть не могло. Топпи смекнул, что может опровергнуть мою гипотезу. Рано утром он примчался к Э. Сайдботтему и попросил одолжить тележку. И вот теперь он убедился, что отметины на клумбе, якобы оставленные ножками лестницы, точно соответствуют оглоблям тележки. Топпи прихватил и ботинок Э. Сайдботтема, и оказалось, что таинственный след принадлежит ему.

Видать, Сайдботтем споткнулся и упал во дворике у Маршаллов. При падении он наступил на клумбу и, пытаясь удержаться на ногах, воткнул в неё оглобли тележки. И та пуговица, что он обнаружил «на огороженной территории», отлетела от его собственного пиджака! Ведь у Сайдботтема то и дело случается раздвоение личности. При падении словно выключатель в нём повернулся — клак! — и Сайдботтем стал Шерлоком Холмсом. И наоборот, вчера вечером он упал и — клак! — вместо Холмса — старый Сайдботтем. Когда он превращается в Шерлока, то начисто забывает о Сайдботтеме. Вот почему вчера он шёл по собственному следу.

Топпи и Питер всё это мне тщательно растолковали. Если это так, то по крайней мере следы оставил не Тэд, как утверждал вчера Топпи.

— Мы снова оказались у исходного пункта, и единственный человек, на кого падает подозрение, — это Тэд Маршалл, — подытожил Топпи.

— Ври-ври, да не завирайся!

Топпи показал пальцем в конец улицы, и я увидел Тэда в сопровождении Джонни Шарпа и Бородавки. Когда они подошли, Джонни помахал нам рукой и осклабился. Тэд устроил так, что оба типа задержались на несколько мгновений около решётки подвала. Тэд притворялся, что хочет показать им какую-то книгу в витрине. А я уже по привычке закричал: «Чистим ботинки, всего за три пенса».

Джонни Шарп, разглядывая своё отражение в витрине, поправил шляпу, потом посмотрел на свои башмаки. И как-то противно ухмыльнулся.

— Черти, что выдумали! — воскликнул он. — Быть вам большими бизнесменами, вроде меня, не иначе. О’кей. Придётся раскошеливаться! — И он поставил ногу на ящичек.

Я опустился на колени и принялся драить его башмаки. Тэд стоял у меня за спиной и с волнением сравнивал картонную подошву с башмаком Джонни. Ведь я не успел ему рассказать про открытие Топпи. Но нога Джонни была явно меньше картонной подошвы, да и фасон ботинок у него был другой, с уродливыми длинными носами.

Когда я закончил, Джонни окликнул Бородавку:

— Эй, Джоз, потрать и ты три пенса. Будь похож на джентльмена, коли следуешь за мной повсюду. У тебя как будто завелись деньжата. Так и быть, разрешаю тебе заплатить за меня.

Тут Джонни, вихляя ватными плечами и пританцовывая, направился в магазин, а Бородавка подошёл ко мне. Таких грязных ботинок, как у него, я никогда не видел. Бедный Тэд смотрел на них горящими глазами, всё ещё надеясь, что башмак Бородавки совпадёт с картонной подошвой. Топпи и Питер Батс скалили зубы, как чеширские коты, наблюдая за Тэдом. А Тэд словно на иголках стоял. Вот-вот появится Джонни Шарп и спросит у Тэда, какого чёрта тот дурачит его — ведь Роза и не думала посылать за Джонни.

Бородавка бросил в миску полкроны, за Джонни и за себя. У нас не было сдачи, и я пошёл к Розе за мелочью. Не взглянув на Джонни, я попросил Розу разменять полкроны.

Ребята в школе ещё давно прозвали меня «профессором», потому что я очень рассеянный. Но тут моя рассеянность нам здорово помогла. Оказалось, что я позабыл полкроны в миске на улице. Роза дала мне мелочь. Я выскочил из дома и отдал два шиллинга Бородавке. Он вразвалку подошёл к фонарному столбу, прислонился и стал дожидаться Джонни Шарпа. Бородавке всегда нужно к чему-нибудь прислониться, иначе он, наверное, не удержится на ногах. Топпи тем временем взял полкроны и стал подбрасывать монету вверх.

— Орёл или решка?

— Перестань, Топпи, я должен отдать эти деньги Розе.

Топпи поймал на лету монету в левую ладонь и прихлопнул её правой. Видно было, что в него какой-то чёрт вселился. На него иногда находит. По горькому опыту я знал, что мне несдобровать, если я попробую отнять у него монету. Вот я стоял и ждал, пока ему не надоест. Из магазина вышел Джонни Шарп, окликнул Бородавку, и они ушли. Тэд выскочил из проулка, где он прятался от Джонни, и сказал:

— Послушай, отдай монету. Это деньги моей сестры.

— Вот как, а я думал, что они из «Фонда помощи Нику», — противным голосом запел Питер и вдруг, взглянув на Топпи, закричал: — Что случилось, Топпи?

Топпи как зачарованный глядел на ладонь, словно на ней болячка вскочила. Я ничего не понимал. Прошло ещё секунды две, и Топпи направился к Тэду, протянул ему руку и сказал:

— Прости, я был неправ, когда думал, что ты украл деньги. Теперь я уверен, что ты невиновен.

— Но что случилось?

Топпи был неплохим актёром, а тут зрители буквально пожирали его глазами.

— Вот улика, которая поможет распутать клубок: обыкновенная монета королевского казначейства, в просторечии именуемая кругляшкой или лепёшкой. Менее искусный и дотошный сыщик никогда бы не… — Но Топпи не выдержал торжественного тона и заорал: — Смотрите, ребята, отметины от зубов, моих зубов!

Мы сгрудились вокруг него, всё ещё ничего не понимая. Он продолжал, вращая зрачками:

— Разве не помните? Полкроны, которые пожертвовал Прун! Я их на зуб попробовал, не фальшивые ли. Это та же самая монета. Как сейчас помню: зубы отпечатались прямо на короне.

— А Бородавка только что опустил эту монету в миску! — воскликнул я. — Значит, деньги украл он!

— Вы подаёте надежды, Уотсон.

— Вовсе это не значит, что их украл Бородавка, — упрямо возразил Питер Батс. — Ведь Тэд мог истратить эти деньги в какой-нибудь лавке, а Бородавка покупал в ней что-нибудь, и ему дали сдачу этой монетой.

Пришёл и мой черёд посмеяться над ним:

— Какой умница! Ты забыл, что когда Тэд ушёл с копилкой домой в субботу, магазины были уже закрыты, в воскресенье они вообще не работают, а всё сегодняшнее утро я провёл с Тэдом. Только такому дурачку, как ты, ещё не ясно, что Тэд здесь ни при чём.

Пришлось Питеру Батсу признать, что невиновность Тэда полностью доказана.

Мы позвали Ника и Чарли из подвала, рассказали обо всём Розе, а потом заперлись в комнате у Тэда на военный совет.

Тэд хотел отнести надкушенные полкроны в полицию. Но Питер возразил, что таким образом денег Нику не вернуть.

— Преступники и так давно потратили их, — сказал Чарли Мазуэлл.

— В этом всё дело, — вставил я. — Полиция не может заставить их вернуть украденное добро. Но мы попробуем выудить у них деньги, пригрозив, что в противном случае заявим на них в полицию.

— Эти типы посмеются над нами и скажут, что улик против них нет, — возразил Топпи.

Ник при этих словах встрепенулся:

— Нет улик? Ты хочешь сказать, что всё ещё подозреваешь Тэда?

— Будь так добр, заткнись, пожалуйста, — добродушно ответил Топпи. — Я знаю, что Тэд невиновен. Но и против Джонни Шарпа и Бородавки у нас нет достаточных доказательств.

— И не будет, пока мы не узнаем, как им удалось подменить копилки, — сказал Чарли.

Мы сидели, глазея друг на друга и уплетая конфеты, те которыми нас щедро угощал Тэд. Неужто «орешек» нам не по зубам?

— Попробуем начать с другого конца, — предложил наконец я. — Поставим себя на место преступников. Топпи, скажем, ты Джонни Шарп…

— Спасибо большое.

— …и тебе нужно раздобыть копилку, чтобы снять с неё копию.

— Ну, уж я бы не стал влезать среди бела дня по лестнице в спальню.

— Что из этого следует?

— Спроси что-нибудь полегче.

И вдруг Ник как закричит! Я даже испугался, не подавился ли он конфетой.

— Ясно, ясно! — орал Ник, щёлкая пальцами. — Он заранее знал о копилке!

— Что с тобой, Уэйтс! Объясни, в чём дело, — сказал Топпи тоном классного наставника.

— Если Джонни Шарп не видел копилки после того, как Прун вручил её Тэду, значит, он видел её до этого. Простая логика.

— Бред какой-то, — возразил Питер Батс. — Где он её видел?

Но Топпи взволнованно закричал:

— Ты прав, Ник! Джонни мог дать копилку Пруну и приказать, чтобы тот подсунул её нам.

Как просто! Теперь всё встало на свои места. Ведь Прун ушёл с того собрания, на котором мы решили помочь Нику, и отказался участвовать в операции «Стекольщик». А потом вернулся с копилкой. Сказал, что передумал. А где он раздобыл копилку? По нашей теории, Прун, должно быть, повстречавшись с Джонни Шарпом и Бородавкой, рассказал им о наших планах. Два мошенника сообразили, что могут поживиться, и приказали Пруну дать нам копилку, но не говорить, где он её достал. Джонни Шарп припас заранее вторую такую же копилку. Они, наверное, подкупили его. Иначе, откуда же у Пруна нашлась монета в полкроны, которую он потом пожертвовал в ФПН.

— Но как всё это доказать? — спросил Тэд.

— Очень просто. Мы допросим Пруна, — ответил Топпи, и в голове его зазвучал металл.

— Вот это разговор! — радостно подхватил Ник.

— Шкуру с него снимем и повесим просушиться! — завопил Чарли Мазуэлл.

Мы скатились с лестницы и наперегонки бросились к дому Пруна. Там его не оказалось, но его отец сказал, что Прун пошёл удить на реку.

Биддл — ничего себе речка, вполне приличная река. Ширина её у моста на окраине Оттербери достигает семидесяти ярдов. К западу по реке есть лодочная станция, а рядом с ней купальня. Мы взбежали на мост и стали осматривать реку. Вниз по течению, напротив сараев и огородов, что тянутся вдоль южного берега, мы заметили ярко-жёлтый предмет. Это была армейская резиновая надувная лодка. Лодочник берёт за их прокат совсем дёшево. В лодке мы разглядели неподвижную фигурку с удочкой.

— Это он! — закричал Ник, бросился с моста и побежал по прибрежной тропинке.

Топпи нагнал его и преградил ему путь.

— Подожди. Он смекнёт, что дело неладно, когда увидит целую армию. Дайте мне с ним поговорить.

Решено было, что Топпи и Питер не спеша побредут по тропинке, а остальные ребята пойдут в обход и подкрадутся из-за сараев.

Через пять минут, когда мы ползли огородами, послышался голос Топпи. Он звал обречённого Пруна. Мы спрятались за сараем, примерно в тридцати ярдах от берега, и я вытащил блокнот, чтобы записывать показания Пруна. Выглядывая по очереди из-за угла сарая, мы видели, как Прун не спеша выбрал леску, положил удочку в лодку и стал грести к берегу. Тэд замер как изваяние. Ник дрожал от нетерпения, как терьер на охоте. Я тоже весь напрягся. У нас оставалось всего двенадцать часов на раскрытие тайны. Ведь не прогуливать же завтра школу! А впереди настоящая гонка с препятствиями, и Прун — это только первый барьер.

Что-то Топпи и Питер чересчур долго копошатся. Лодчонка, переваливаясь с боку на бок, медленно плыла к берегу. Раза два Прун останавливался и спрашивал Топпи, какого чёрта он явился. Не дают человеку поудить спокойно!

Наконец лодка зарылась носом в песок. Топпи сидел на берегу и качал ногой, словно ничего особенного не случилось.

— Привет тебе от твоего дружка, — сказал он Пруну.

— От какого дружка?

— От Джонни Шарпа.

Я видел, как Прун вздрогнул. Он обернулся, будто собирался вновь прыгнуть в лодку. Но Питер Батс предусмотрительно отпихнул её ногой от берега.

— Джонни Шарп? Я его не знаю. Чего вам нужно?

— Джонни Шарп просил, чтобы ты рассказал нам про копилку, ту самую копилку, которую ты отдал Тэду.

Имя Тэда было условным сигналом, по нему мы вышли из укрытия. Прун затрясся, увидев нас, но путь к бегству был отрезан. С одной стороны река, а с другой мы окружили его плотным кольцом.

— Не знаю, о чём вы говорите.

— Советую тебе не врать, выкладывай всё начистоту. Мы знаем, откуда у тебя копилка…

— Ну так и быть. Да, мне её дал Джонни Шарп, ну и что из этого?

— Ага, сознался! Расскажи, как всё было, и мы тебя не тронем.

— А если не расскажу?

— Окунём тебя в реку и будем держать под водой, пока не заговоришь, так и знай!

— Как же я заговорю под водой?

— Ещё шутишь! Сейчас тебе будет не до шуток! Даём тебе пять секунд… Раз, два, три, четыре, пять — в воду его! — Топпи бросился на Пруна, сшиб его с ног, сел на него верхом.

— Тэд, заткни ему рот платком. Теперь берите его за ноги и за руки.

— Для начала продержим тебя под водой только двадцать секунд, — Топпи посмотрел на часы, — во второй приём — тридцать, потом…

Но Прун жестами дал понять, что сдаётся. Мы вынули у него изо рта платок, словно бутылку откупорили, и все его секреты выплеснулись наружу.