Веню вошел в помещение, где в свете факелов мерцали сокровища. Невозможно представить более широкую улыбку. Он подошел к одной из драгоценных гор и погладил ее рукой: украшения, монеты, оружие, священные символы, столовые приборы. Взял золотой кубок, ощутил его тяжесть в руке, рассмотрел внимательнее, удивляясь его красоте и мастерству изготовителя. Оглядел горы драгоценностей, разбросанные по полу грудами, возвышающимися на три фута. Целый корабль драгоценностей. Филипп обошел вокруг, словно охотник, оценивающий добычу. Счетчик в его голове остановился, когда его оценка дошла до трех миллиардов.

Потом его взгляд упал на человеческие останки. Веню склонился над скелетом корсара, чьи длинные спутанные волосы прилипли к пожелтевшему черепу. Он держал в руке длинную саблю, на полированной поверхности чернели пятна крови. Из груди торчал кинжал с кожаной рукоятью и изумрудами на головке эфеса. Веню схватился за кинжал и вытащил его, отчего грудная клетка убитого провалилась внутрь. Он внимательно рассмотрел кинжал, восхищаясь его пропорциями, отшлифованными гранями. Филипп спрашивал себя, кто этот человек перед ним — Кемаль Рейс или один из его многочисленных подчиненных, которые отправились в бесконечное путешествие вверх по рекам по неизведанным землям, потом поднялись в горы, чтобы обрести здесь смерть? Глядя на несметные сокровища, удивлялся тому, что Кемаль и его люди тащили все это сюда в гору, через узкий туннель. Совершили это путешествие, на которое ушло девять месяцев плавания, тяжелого, изматывающего пути по суше…

Наконец Веню повернулся к горе книг и свитков, истинной цели его путешествия. Он подошел к ним так, словно приближался к небесам. Они были сложены на полу. Глиняные таблички на неизвестном языке, свитки и пергаменты на китайском, звериные шкуры с надписями на арамейском. Собрание текстов и молитв, откровений и рассказов о первобытной тьме, о зле, которое составляло часть бытия с самого начала начал. Карты с обозначениями потерянных трещин в земле, истинного местонахождения Эдема, земной оси, которая пронизывала не только небеса, но и ад.

Веню читал об этой библиотеке еще в свои семинарские дни; ее искали Алистер Кроули, Генрих Гиммлер и Рудольф Гесс, хотя слухи о ее существовании считались всего лишь домыслами безумных умов. Филипп смотрел на эти писания в их материальной форме и улыбался. Он давно знал, что в основе любого мифа или слуха всегда есть зерно истины.

Веню взял одну из книг. Она была на латыни — языке, который он неплохо знал по дням своего священничества. Обложка, сделанная из человеческой кожи, что много веков назад считалось обычной практикой. Много раз книги, посвященные тем или иным печально известным личностям, переплетались в кожу своих героев. Книги с переплетом такого рода, называющимся антроподермическим, можно найти во многих библиотеках, включая и большинство библиотек Лиги плюща. Нередко можно услышать истории о том, что призрачные лица тех, чья кожа использовалась в переплете, проявлялись на ее задубевшей поверхности, что их души живут в этих томах.

Веню держал в руках трактат, написанный в 1511 году отлученным от церкви священником Джанкарло Джабадом. Труд посвящен злу, падшим ангелам и борьбе Римской католической церкви со всем, что несовместимо с ее канонами. Книга рассказывала о встречах автора в потустороннем мире в той манере, в какой верующие люди говорят о чудесах. Переплетенная по просьбе самого священника в его собственную кожу, эта книга, как считал Веню, вполне могла подойти для начала.

Он оглядел пещеру, наполненную сокровищами, по своей стоимости намного превышавшими его прежнее богатство, но их ценность не шла ни в какое сравнение со стоимостью библиотеки. Сидя в теплом сиянии факела, Веню осторожно открыл книгу в переплете из кожи и начал читать.

Бенди и Тут отошли к двери хранилища. Один из них встал лицом наружу, другой — внутрь; они внимательно оглядывали пространство перед собой, держа оружие наготове.

В поисках Майкла бойцы осмотрели пещеру с золотом, хотя при виде такого богатства сосредоточиться нелегко. Они не нашли следов Майкла или Сильвиу и решили, что те находятся где-то в темноте пещеры — ждут там Джианни и Карла.

О Бенди и Туте не было известно почти ничего: ни национальностей, ни фамилий — только то, что они братья. На самом деле даже это предположение не отвечало действительности. Они дружили еще с пятилетнего возраста, когда жили в Испании, а подростками стали в шутку называть себя братьями. Бенди по примеру Тута занялся мелким воровством и следовал за ним по всей Европе. Иблис лишь изредка прибегал к их услугам, но предложение за пятьдесят тысяч долларов отправиться на несколько дней в Индию стало очень соблазнительным. Они могли после этого ничего не делать полгода и наконец насладиться отдыхом без нужды финансировать его на ходу, залезая в чужие карманы или совершая ограбления. После жгучего холода на пути сюда и этого проклятого подземелья хорошо будет полежать на жарком солнышке у теплого моря.

Но им не суждено было дождаться этого отдыха.

Неожиданно прогремела очередь — и два «брата» рухнули лицами в комнату. Из их пробитых пулями голов на сокровища хлынули потоки крови. Они не слышали, как Майкл подобрался к ним, и не произвели ни одного выстрела.

Сент-Пьер вошел в сокровищницу, прижимаясь к прикладу щекой, ствол его оружия еще дымился. Он направил пистолет-пулемет на Веню, погруженного в чтение под единственным факелом. Тот не прореагировал на смерть двух бойцов за его спиной, как и на появление Майкла.

Сент-Пьер достал фонарик, обшарил комнату лучом — нет ли здесь еще кого-нибудь, — потом выключил его и прикрепил к поясу.

— Где надежнее всего спрятать золото и драгоценности, как не под присмотром демонов всего мира? — проговорил, не поднимаясь, Веню. — А эти книги и свитки, тайны человека, богов и демонов… Где надежнее всего спрятать их, как не в аду?

Майкл посмотрел на стопки свитков и книг, на пергаменты, сохранившиеся, несмотря на свою древность.

— Так все это ради книг?

Веню медленно закрыл трактат Джабада, но не повернулся.

— Это все ради того, что не по силам твоему слабенькому умишку.

— Знаешь, когда тебе в голову направлен ствол, в особенности если он в руках человека, у которого есть все основания тебя убить, то слова нужно подбирать осторожнее.

Веню повернулся и встал в полный рост.

— Ты знаешь, что такое страх?

— Да, знаю, и довольно неплохо. Но я думаю, ты не очень понимаешь, что это такое.

— Ты веришь в бога, Майкл? — спросил Веню.

— Сильнее, чем ты можешь себе представить, — ответил тот, уверенный, что контролирует ситуацию, держа этого человека на мушке.

— Человек воспринимает его во всех формах — Иисуса, Яхве, Аллаха, Будды, Вишну. Почитает его, возносит на вершину горы, чтобы поклоняться. Но здесь, на земле, мы все ищем свободу от правителей, право идти своим путем. Дни абсолютных монархов, диктаторов отошли в прошлое. Мы восстаем против авторитетов, указаний, что нам делать, но принимаем руководство церкви. «Иди предписанным людьми путем — и ты проведешь вечность в ласковых объятиях бога, мы все пребудем вечно в мирном поклонении ему». Но существуют и другие вещи. Человек отворачивается от них, боится того, что он не в силах понять. Существуют альтернативы богу. Эти книги спрятаны для того, чтобы скрыть истину, скрыть то, что таится в тени, что прячется в нашем подсознании. Кто такие здешние монахи, чтобы судить, что должен и чего не должен знать человек?

— А ты достоин того, чтобы принимать такие решения от лица всего мира?

— Я стану учителем, источником для желающих узнать, что таится в тени, за закрытой дверью. Время пришло.

— Акт благотворительности, вывернутой наизнанку?

— Ты знаешь, что это за место? Ты знаешь, что находится над нами? Это Шамбала, Майкл. Центр мира.

— Это определение, приписываемое Шамбале людьми. Идеал, буддистский миф.

— Который ты отрицаешь, даже увидев его, даже стоя в нем.

— Хватит, — сказал Сент-Пьер, показывая стволом, что Веню должен выйти из комнаты мимо груд золота в большую пещеру. И последовал за ним, направляя автомат в спину.

— Ты видел все это богатство…

— Которое ты хотел украсть…

— Я это не отрицаю, но какой смысл в богатстве, какой смысл во всем этом знании, если ты мертв? — Веню помолчал. — Ты все еще не понимаешь, да?

Майкл следовал за ним по пещере к единственному выходу.

— Ты не видел тех, кто живет здесь, тех, кто приходит сюда. Они не стареют. И, владея всем этим знанием, проведя долгие годы в философских спорах, они должны поделиться хотя бы частью его с миром. С этой горы можно править всей землей.

Майкл широко улыбнулся.

— Ты хоть сам-то слышишь себя?

Они подошли к лестнице, ведущей из пещеры, и остановились.

— Ты послал КК на смерть, сукин ты сын, ты отправил ее в тюрьму на казнь, зная, что она — твоя дочь. Такой человек, как ты, не должен править даже самим собой. Давай, поднимайся, — сказал Майкл, делая движение стволом в сторону Веню.

Тот не двинулся с места.

— Если ты собираешься меня убить, предлагаю тебе сделать это сейчас. Потому что если ты этого не сделаешь, то совершишь ошибку, о которой будешь жалеть весь короткий остаток своей жизни.

— Ты — мой пропуск отсюда, за неимением лучшего слова.

— Неужели ты думаешь, что в этом мире есть такое место, где я не дотянулся бы до твоей жизни и не уничтожил ее и все, что тебе дорого? — Веню помолчал. Он смотрел на Майкла, и глаза его наливались ненавистью. — Неужели ты и вправду думаешь, я оставлю КК жить, зная, как она важна для тебя?

Майкл улыбнулся.

— Я сказал что-то смешное?

— Я сказал, что ты — мой пропуск отсюда, но ничего не говорил о том, что сохраню тебе жизнь.

Веню шагнул на первую ступеньку, но резко остановился.

— Хватит разговоров. Иначе я пристрелю тебя там, где ты стоишь.

— Это было бы большой ошибкой, — донесся голос откуда-то сверху.

Майкл тут же нырнул за стену, держа оружие двумя руками и целясь во мрак, окутывавший лестницу.

— А это было бы еще худшей ошибкой, — сказал голос. — Ты ведь не хочешь попасть в КК, да?

С темной лестницы показались два ствола, направленные на Майкла; к нему приблизились два бойца, готовые стрелять и ждущие только приказа старшего. Следом за ними спускался Иблис, а рядом с ним шла КК. Иблис кивнул Веню, проходя мимо него. Бесстрастно глядя на Майкла, подтолкнул КК в плечо. Их глаза встретились, полные боли и сожаления.

Бойцы вырвали из рук Майкла оружие, развернули его, связали руки и снова затолкали в комнату, наполненную золотом и книгами, куда вошли и все остальные.

— Ты вернулась за ним? — Отец разочарованно покачал головой, глядя на дочь. — Ради чего? Ради такой романтической глупости, как любовь? Какая ерунда. — Он повернулся к Майклу: — Я же тебе говорил: нужно было убивать меня, когда была такая возможность.

Вспышка ярости внезапно обуяла Веню, и он изо всех сил ударил Майкла ногой, посылая его на землю.

— Ну, кого мы убьем первым, а кому повезет видеть это своими глазами?