17:00

Ник стоял в своей библиотеке, тяжело дыша и пытаясь избавиться от металлического привкуса во рту. Весь в поту, он ощутил пробежавший по спине холодок; штаны и рубашка, в которых он ползал по земле, были порваны и в грязи. Руки все еще дрожали от избытка адреналина. В одной руке он судорожно сжимал рукоятку пистолета. А в другой…

Он до сих пор держал медальон святого Христофора. Как и другие имевшиеся при нем неодушевленные предметы — золотые часы, мобильный телефон, одежда, — медальон прыгнул назад вместе с ним, все так же свисая из сжатого кулака. Ник поднес его к глазам, глядя на потертую поверхность, которую украшала надпись, по иронии судьбы будто адресованная ему самому: «Чудеса случаются».

Ника охватило отчаяние при мысли о том, насколько он был близок к цели. В буквальном смысле держал убийцу Джулии в руках, но промедление стоило многого. Он так и не увидел его лица, так и не узнал, кто это.

Однако, снова взглянув на серебряный медальон, он понял, что небольшой его кусочек все же у него остался и, что куда важнее, он запомнил номер машины: Z8JP9.

Посмотрев на одежду и поцарапанное лицо, Ник выбежал из библиотеки, пробежал через гостиную и переднюю и бросился вверх по лестнице. Он не мог позволить, чтобы Джулия увидела его таким.

— Ник? — позвала Джулия из кухни. — Ты уже закончил свою работу?

— Сейчас, только приму душ, — ответил он на бегу, радуясь тому, что снова слышит ее голос.

— Погоди, я целый день тебя не видела! — крикнула она.

Не ответив, Ник вошел в ванную, закрыл дверь и сбросил одежду. К счастью, в баке оставалась горячая вода, до того как отключили электричество. Приоткрыв ставни, чтобы впустить внутрь немного света, Ник посмотрел в окно. Вопреки всяческой логике, он увидел «Лексус» Джулии, на котором он не так давно врезался в синий «Шевроле», разбив переднюю часть внедорожника. Машина стояла на дорожке, чистая и блестящая, без единой царапины.

Сунув пистолет под стопку синих полотенец, Ник забрался в душ. Стоило горячей воде коснуться его обнаженной кожи, как он вдруг ощутил, что чувствует себя намного хуже, чем после напряженного хоккейного матча. Преследуя убийцу Джулии, выкатываясь из машины и лежа под обстрелом, он ни на мгновение не задумывался о собственной безопасности. Он никогда еще не вел себя столь решительно, никогда не сражался столь яростно.

Намылившись, Ник быстро ополоснулся и вышел из душа меньше чем через две минуты. Он понимал, что нельзя терять время, у него осталось всего восемь часов, чтобы найти способ остановить убийцу Джулии, а чтобы это сделать, нужно в первую очередь выяснить, кто ее преследует.

— Может, объяснишь, что это значит? — Джулия стояла в открытых дверях, показывая на грязную окровавленную одежду на полу.

Ник обернул вокруг пояса толстое белое полотенце.

— Господи, что случилось? — спросила она, увидев царапину на его щеке.

— Ничего страшного, — попытался отмахнуться Ник.

— Ничего страшного? Что с твоим лицом?

— Тебе стоило видеть того фаната «Метсов» в бейсболке.

— Что с тобой случилось?

— Авария.

— Авария? С чьей машиной?

Ник не знал, что ответить, глядя в окно на стоящий на дорожке автомобиль. Жизнь шла в обратную сторону, и он понимал, что все возвращается к прежнему состоянию — кроме него самого.

— Я остановился, чтобы помочь кому-то вытащить машину из кювета. И… немного поскользнулся.

Джулия посмотрела ему прямо в глаза, не веря ни единому его слову.

Он быстро прошел мимо нее к шкафу.

— Расскажи мне еще раз, почему тебя не оказалось в самолете?

— Ты уходишь от ответа.

Скинув полотенце, Ник поспешно надел трусы и джинсы. К своему удивлению, он обнаружил на комоде свой бумажник. Его забрала полиция в девять вечера, но сейчас, четырьмя часами раньше, он лежал там же, где и большую часть дня, прежде чем Ник взял его в половине шестого, чтобы посмотреть номер кредитной карточки. Стряхнув с себя наваждение, он с крайне серьезным видом повернулся к жене.

— Джулия, мне нужно знать, почему тебя не оказалось в том самолете.

Она несколько мгновений не отводила от него взгляда, но наконец сдалась.

— Сегодня утром я села в самолет — мне нужно было в Бостон на короткую деловую встречу. Мы разговорились с моей соседкой по креслу, очень приятной пожилой женщиной. — Джулия помолчала, вдруг поняв, что с той случилось, и ее раздраженный тон сменился грустью. — Ее… ее звали Кэтрин, и она летела навестить своего больного мужа. Она этого не говорила, но я думаю, что он был при смерти. И, несмотря на все ее невзгоды, на всю боль, она с искренним интересом расспрашивала обо мне, о моей жизни. У нее были такие красивые зеленые глаза…

Джулия снова помолчала, потом смахнула слезы. Ник мягко погладил ее по щеке и слегка обнял. Супруга всхлипнула.

— Все эти люди… они все сидели в том самолете с такой надеждой во взгляде, — сказала Джулия срывающимся голосом. — Они летели к друзьям и родным, в деловые поездки, из которых обещали детям побыстрее вернуться, в отпуск. Никто и представить не мог, что вскоре все они…

— Джулия, — мягко сказал Ник, пытаясь вернуть ее к реальности. — Почему ты сошла с самолета?

— Из-за кражи, — она посмотрела прямо на него.

— Кражи? Какой кражи?

Отодвинувшись от Ника, Джулия ушла в ванную и вернулась с салфеткой, вытирая глаза.

— На Мэйпл-авеню есть большой колониальный дом, который называют Вашингтон-хаус. Он принадлежит человеку по имени Шеймус Хенникот. Его семья владела этим домом в течение трех поколений. Ему самое меньшее девяносто, так что, как ты сам понимаешь, он довольно стар. Снаружи дом обшит белыми досками в стиле Новой Англии, с черными ставнями, крыша выложена деревянными плашками…

— Я знаю этот дом, Джулия, — сказал Ник, пытаясь ее поторопить.

— Ну так вот, это не просто некий остаток колониальных времен. Вся его внутренность перестроена и усилена бетоном и сталью. Хотя это дом Хенникота, там находится не только его офис, но и большой склад в подвале.

— Склад чего?

— Хенникоты являлись клиентами конторы «Эйткенс, Лернер и Айлз» с 1886 года. Дед Шеймуса, Иэн Хенникот, был богатым ирландским бароном и производителем виски, а также поставщиком военного антиквариата и владел коллекцией экзотического оружия со всего мира — украшенные драгоценными камнями кинжалы из Шри-Ланки, сабли из Турции, катаны из феодальной Японии, китайские пики, английские и испанские мечи эпохи рыцарей. Это его настоящая страсть. Он коллекционировал пистолеты и ружья с замысловатыми гравировками. Удивительное противоречие — изящное и красивое оружие, единственным предназначением которого была смерть. Вкусы сына Иэна, Стивена Фрэнсиса, были чуть более традиционными. Он собирал предметы искусства и старины, ювелирные украшения и скульптуры. А его сын, Шеймус, больше склонен к благотворительности. Он готов предоставить некоторые предметы из коллекций во временное пользование музеям по всему миру, но всегда отказывался их продать. Не уверена, помнишь ли ты, но несколько лет назад мне поручили не только вести дела Хенникота, но и назначили его доверенным лицом. Меня должны извещать каждый раз, когда сработает система охраны в доме на Мэйпл-авеню.

— Значит, пока ты ждала взлета, тебе позвонили? — в замешательстве спросил Николас.

— Ну, не то чтобы позвонили, — улыбнулась Джулия. — Но да, пришло текстовое сообщение.

— И что там украли?

— Бархатный мешочек с двумя с лишним сотнями бриллиантов, четыре золотых меча и две серебряные рапиры, три сабли, пять украшенных драгоценными камнями кинжалов, три револьвера с золотыми накладками и патроны с серебряными пулями для них. Всего на двадцать пять миллионов.

Ник слушал каждое слово, все больше убеждаясь, что будущая смерть Джулии на сто процентов связана с тем, что она только что рассказала.

— И что ты сделала, после того как сошла с самолета?

— Отправилась прямо туда. Я не была уверена, что это действительно ограбление; думала, что тревога могла оказаться ложной.

— А что полиция?

— Хенникоты не слишком доверяют копам. Процедура такова, что в случае несанкционированного доступа в хранилище сначала нам приходит автоматическое сообщение на телефон и по электронной почте, а затем, если сочтем необходимым, мы вызываем полицию. В соответствии с философией Хенникота, копы стоят лишь на один шаг выше преступников, и кто знает, не набьют ли они себе карманы во время расследования, одновременно показывая пальцами на воров?

— Звучит слегка цинично, — заметил Ник. — Не находишь?

— Скорее эксцентрично.

— Хочешь сказать, это богатый сумасшедший?

— Если б ты был с ним знаком, так бы не говорил. Вероятно, он самый здравомыслящий и любезный мужчина из всех, кого я знала. Когда мне впервые поручили вести его дела, он прислал мне очень доброжелательное письмо. Десятки раз приглашал меня на обед. Он такой обаятельный и умный. Дал мне столько полезных советов по поводу моей карьеры, бизнеса, жизни…

— Мне пора начинать беспокоиться? — шутливо спросил Ник.

— Ну, все-таки он стоит четыре миллиарда с лишним. И для джентльмена девяноста лет от роду он весьма симпатичен. Хенникот не слишком хорошо себя чувствует, уже больше месяца не покидал свой летний дом в Новой Англии. Все считают его загадочной личностью, анонимным жертвователем во многие благотворительные организации. Когда кто-то получает крупные пожертвования и никто не может определить, от кого они, многие думают, что это Шеймус пытается расстаться со своим состоянием.

— Ему известно, что его ограбили?

— Я сразу же ему позвонила, как только увидела, что именно украдено. Я разговаривала с его помощницей, которая сказала, что сообщит ему, но сейчас они слишком заняты другими делами.

Ник на мгновение задумался, а затем встревожился.

— Ты туда заходила? Откуда ты знала, что грабителей там уже нет?

— Ну…

Ее выдало выражение лица.

— Это не входит в обязанности адвоката, ты никогда мне об этом не говорила.

— Он платит нам в виде гонорара двадцать пять тысяч в месяц в дополнение к тем счетам, которые мы ему выставляем. Я никогда не думала, что такое может произойти. К тому же со мной ничего не случилось.

— Да, но… — Ник не договорил, не зная, что сказать.

— Послушай, со мной ведь ничего не случилось. Кроме того, ты же видел тот странный восьмигранный ключ в моей сумочке, и я знаю, что ты видел карточку-пропуск. Я рассказывала тебе, для чего они.

— Ты говорила про дом клиента. Но никогда не упоминала, что играешь в сотрудника охраны.

— Клиент имеет право на конфиденциальность, — возразила супруга.

Николас отмахнулся.

— Если ключ и карточка предназначены для доступа туда, где хранятся такие сокровища, почему ты столь бесцеремонно таскаешь их с собой?

— Это особый ключ. На нем восемь букв, каждая соответствует определенной дате. Сегодня, например, день «Д». Если не знаешь алгоритм, по которому определяется дата, у тебя один шанс из восьми, что он сработает, а после этого еще нужно три раза провести через считыватель карточку и ввести свой номер соцстрахования… от одного ключа, по сути, нет никакого толку.

— Джулия, ты говорила, что это дополнительный ключ от чьего-то дома. Но не от места, где полно оружия.

— Это совсем другое оружие. С его помощью никого не убьешь.

Ник не осмелился возразить.

— И как же они туда проникли с такой системой безопасности?

— Точно не могу сказать, но они явно знали, что делают, представляли устройство охранной системы, уничтожили сервер и все такое прочее, но забыли об одной вещи — мы наняли отдельную фирму, которая обеспечивает удаленное дублирование.

— Что?

— Никогда не клади все яйца в одну корзину, если речь идет о безопасности. Две отдельные фирмы для двух отдельных аспектов. Сервер безопасности в доме Хенникота постоянно связан с компьютером в моем офисе. Каждый раз, когда происходит нарушение безопасности, он отсылает файлы на мой компьютер — именно по этой причине.

— То есть все, включая фотографии взломщиков, есть на компьютере в твоем офисе?

— Угу, и здесь тоже. — Джулия показала свой КПК. Карманный компьютер, который она носила в сумочке, хранил намного больше, чем контакты, календарь и электронную почту; объем его памяти превосходил любой смартфон.

— Что?

— На случай отключения электричества у нас есть резервные батареи, которые позволяют компьютерам сохранить информацию и отключиться, так что данные, с которыми ты работаешь, не пропадут. Когда случилась авиакатастрофа и отрубился свет, именно это и произошло.

— И?..

— В качестве меры предосторожности файлы с важной информацией пересылаются по электронной почте на мой КПК, так что срочной работе ничто не препятствует. Сейчас в нем хранятся все файлы системы безопасности за два часа, предшествующие отключению.

— Можно посмотреть?

— Зачем тебе? — в замешательстве спросила Джулия. — Ими займется полиция, после того как разберутся с авиакатастрофой.

— Я просто хочу взглянуть.

— Даже если бы нам этого хотелось, мне нужен компьютер, а у нас нет электричества, разве что у тебя в ноутбуке батареи еще не сели.

Ник покачал головой.

— Эти файлы нельзя посмотреть на КПК. Это записи с видеокамер и датчиков системы безопасности.

— Не могу поверить, что ты пошла на такой риск, — Ник не в силах был скрыть злость.

— Если подумать, — сказала Джулия, — то это ограбление спасло мне жизнь.

Ник знал, что она права, но спасение было лишь временным. На самом деле оно стоило ей жизни. Он не мог избавиться от мысли о том, что судьба все равно отберет ее у него, что бы он ни делал.

Ник надел голубую рубашку и взял жену за руку.

— Выслушай меня и не перебивай.

— Ты меня пугаешь, — сказала Джулия.

— Вовсе нет.

— Тогда поменьше драмы.

Ник глубоко вздохнул.

— Полицейских сейчас в городе нет, все на месте авиакатастрофы.

— Угу…

Муж поднял руку, и супруга замолчала.

— Кто бы ни совершил это ограбление, они попытаются замести следы.

Джулия посмотрела в глаза Ника, а затем перевела взгляд на КПК в своей руке. Не сразу, но она все поняла — что тут же отразилось на ее лице.

В двух милях от дома, над местом катастрофы поднимались клубы белого дыма — продолжавшееся весь день сражение без победителей и побежденных, но с бесчисленными жертвами. И хотя борьба с огнем уже близилась к концу, случившемуся предстояло оставить свой след в душах многих на дни, месяцы и годы. Шрам на земле затянется, трава всего за несколько недель вновь покроет обожженную почву, но город уже никогда не останется прежним.

Сидя за рулем «Ауди», едущего в сторону центра, Ник бросил взгляд на «Валгаллу», свой любимый ресторан, и подумал о том, насколько изменилось все вокруг.

Когда-то Байрам-Хиллс выглядел типичным американским городком, прямо как в телесериале — грунтовые дороги и единственный уличный фонарь, полицейский участок с тремя тюремными камерами, лавка с овощами и фруктами, где по выходным продавали свежие пончики и сидр. Дома были скромными вне зависимости от доходов, никто не оценивал соседа по квадратным метрам площади. Дети пожарных и дворников болтались вместе с отпрысками генеральных директоров и торговцев недвижимостью, играя и дерясь, как и все дети, и никто из родителей не собирался вчинять по этому поводу иски. Школьные тренеры часто менялись, и никто не питал иллюзий, что его сын станет новым Майклом Джорданом. Браки длились дольше, супруги работали вместе, демонстрируя друг другу преданность, несмотря на все жизненные тяготы. Но с течением времени, как и в большей части Америки, часть облика города была принесена в жертву высоким доходам; люди стали больше заботиться о своей внешности, о том, как их воспринимают другие, стараясь не отставать от остального общества.

Увы, трагедия уравнивает всех, подумал Ник. Ее не волнует место твоего жительства, членство в клубе или двухкомнатная квартира с холодной водой. Она наносит удар без предубеждений, напоминая о хрупкости жизни, о том, что важнее всего, когда все материальное отброшено прочь. Чувства горя и утраты, боли и страданий свойственны нашим сердцам, и, хотя они могут пребывать во сне, о них быстро вспоминают, когда кого-то уносит смерть.

А уж при событиях таких масштабов, как авиакатастрофа, в которой одновременно покинули этот мир двести двенадцать человек, жизнь возвращается в исходную точку, расставляя приоритеты в надлежащем порядке.

Через несколько мгновений после катастрофы закрылись магазины, конторы и летние лагеря. Семьи собрались вместе. Церкви и синагоги открыли двери для молитвы. К находившемуся меньше чем в миле от города полю, где расстались с жизнью друзья и незнакомые, прибыл целый автобус добровольцев.

Джулия сидела рядом с мужем, не отводя взгляда от дыма на горизонте и не в силах избавиться от мысли о смерти, которая чудом миновала ее сегодня.

— Ты уверена, что компьютер в твоем офисе работает? — спросил Ник.

— Зачем тебе эти файлы? Давай просто отдадим мой КПК в полицию. Это не наше — и тем более не твое — дело, Ник.

— Если оно касается тебя, Джулия, — это мое дело.

— Никто меня не преследует, это просто смешно.

— Поверь мне — нет.

— Ты что-то недоговариваешь, — в голосе Джулии прозвучала досада.

Николас не ответил.

— О чем ты не хочешь мне говорить? — допрашивала она его, словно в суде.

— Джулия, — раздраженно сказал Ник. — Просто ответь на вопрос.

— У нас нет генератора, — бросила Джулия. — Но у нас есть резервные батареи для компьютеров, их хватит на полчаса.

— И мы сможем посмотреть файлы на твоем КПК?

Джулия кивнула. Ее неожиданно отвлек вид за окном машины, ехавшей по Мэйн-стрит.

Улицы выглядели сверхъестественно пустыми, напоминая город-призрак. Закрыты магазины и бензоколонки, вокруг ни людей, ни машин. Витрины темны из-за отсутствия электричества. Впервые за всю их историю не работали вечером в пятницу посреди лета пиццерия и парикмахерская и даже банки и почта.

Национальная гвардия, обычно первой реагировавшая на бедствия, сократилась вчетверо из-за войны, и потому требовались добровольцы — кто угодно, от бабушек до восемнадцатилетних студентов. Работа нашлась всем — регулировать движение, заполнять бумаги или, для тех, кто тверд духом, прочесывать место катастрофы.

Джулия вновь взглянула на облако дыма, поднимавшееся над холмом на дальней окраине города. Ник не мог представить, что происходит сейчас у нее в голове, глядя на погребальный костер, которого она избежала благодаря повороту судьбы.

Однако Ник — свидетель собственного кошмара. Он видел смерть супруги, уже оплакал ее однажды и не собирался снова через это проходить. Нужно каким-то образом найти человека, спустившего курок, и остановить его. Ник чувствовал под ремнем за спиной твердые очертания «ЗИГ-Зауэра», полностью осознавая, что, вероятнее всего, им придется воспользоваться. Независимо от последствий своих действий, даже если сам лишится жизни, он должен спасти жену.

Ник ничего не говорил Джулии о том, что у него с собой пистолет, и постарался, чтобы она его не заметила. По иронии судьбы, супруга терпеть не могла оружия, что передалось и Нику. Он редко доставал пистолет из сейфа и никогда его не носил. И теперь ему было несколько не по себе от ощущения прикосновения металла к коже под поспешно надетым спортивным пиджаком.

«Эйткенс, Лернер и Айлс» считалась одной из ведущих адвокатских фирм страны, специализировавшихся на финансовых и налоговых вопросах. Имевшая шестьдесят партнеров, фирма могла позволить себе роскошь располагаться там, где считала нужным, — естественно, по решению трех старших партнеров.

Фирма занимала трехэтажное здание на Норт-Кастл-хилл, и в ней работало триста сотрудников, но сейчас там не было никого.

Когда «Ауди» Ника подъехал по круговой дорожке к главному входу, на четырех парковках не оказалось ни одного автомобиля.

Ник и Джулия взбежали по пожарной лестнице, перепрыгивая через ступеньку, на темный второй этаж — резервные батареи освещения уже иссякли. Офис Джулии находился в задней части здания — типичный деловой кабинет с большим письменным столом, диваном и несколькими креслами. Однако ее обычно аккуратное рабочее место было полностью уничтожено — стол опрокинут, компьютер отсутствовал, провода вырваны из стен, разбитый монитор валялся на полу.

— Господи! Как только найду того сукина сына, который это сделал… — Джулия буквально вскипела от злости.

— Где твой сервер? — спросил Ник, не обращая внимания на ее гнев.

— Ты ведь знал, что все именно так и будет, да? — в замешательстве спросила Джулия.

— Где сервер?

— В конце коридора, — сказала Джулия, показывая дорогу. — Это все из-за того ограбления? Что за черт!

Они подошли к неприметной двери, находившейся между вспомогательной кухней и офисом менеджера, Шермана Пибоди. Джулия набрала код на клавиатуре, распахнула дверь и тут же увидела то, чего опасались они оба. С серверных стоек были сорваны все жесткие диски; бесполезные провода свисали, словно мертвые змеи.

— Резервные копии? — спросил Ник.

— Информация с каждого компьютера и всех серверов сбрасывается на три отдельных узла раз в сутки, в два часа ночи.

Оба посмотрели на большое помещение, которому был причинен ущерб на сотни тысяч долларов, и все ради того, чтобы стереть любые упоминания о случившемся сегодня днем в большом белом доме Шеймуса Хенникота на Мэйпл-авеню.

— Теперь ты мне веришь? — Ник посмотрел на КПК в руке Джулии. — Это единственное, что указывает на того, кто ограбил твоего клиента.

— Мы должны отнести его в полицию…

— Полиции нет. Нести некому.

— Давай просто отвезем его на место катастрофы, отдадим кому-нибудь…

Ник знал, что это лишь отсрочит поиски убийцы Джулии и единственное, что ему сейчас было нужно, — увидеть лицо с этого КПК.

— Откуда ты знал о том, что должно случиться?

Супруг взял КПК из ее руки.

— Ответь мне, черт возьми, что происходит?

Ник промолчал, достал карманные часы и посмотрел на время: без двадцати шесть.

— Тебе придется мне просто поверить; я объясню все позже, но сейчас у нас нет времени. Ты говорила, что у каждого компьютера здесь есть резервная батарея?

Джулия показала на стоявший под столами помощников блок резервного питания — чуть больше коробки для хлеба, похожий на огромный удлинитель.

— На сколько их хватает?

— Полчаса плюс-минус несколько минут.

Ник направился к столу помощницы Джулии.

— Как думаешь, Джо успела израсходовать запасы энергии?

— Она ушла сразу после катастрофы, я отправила ее домой.

Ник сел за стол Джо Уэйлен, помощницы Джулии уже три года. Если супругу можно назвать организованной, то Джо попросту дотошна в мелочах: карандаши и скрепки для бумаг располагались в идеальном порядке, нигде не видно ни бумажки, ни пылинки. Ник включил компьютер, и темный кабинет осветился призрачным сиянием монитора. На экране возник запрос пароля, и Ник вопросительно повернулся к Джулии.

Наклонившись, та ввела пароль, и компьютер ожил. Запищала резервная батарея, напоминая о своей ограниченной емкости.

— Давай, — сказал Николас, протягивая КПК.

Джулия включила его и поместила инфракрасный датчик рядом с компьютером. Выделив на КПК файлы, она нажала кнопку «Отправить».

Компьютер Джо загудел, и на мониторе открылся видеоэкран. Внизу под ним появились названия шести файлов.

Джулия щелкнула мышью по первому. На экране появилась подробная таблица.

— Это не то, что нам нужно, — сказала Джулия.

— Что это?

— Опись коллекции Хенникота. Ее можно отсортировать по возрасту или типу оружия или предмета древности, по стоимости, году приобретения, а сейчас, — она щелкнула мышью, перераспределяя строки таблицы, — по тому, что было похищено.

— Нам нужно посмотреть видео, — поторопил ее Ник.

Джулия молча закрыла файл и щелкнула по следующему.

Экран заполнили меняющиеся картинки с разных видеокамер, в нижнем правом углу которых виднелись метки времени. Среди них были статические изображения парковки, фасада здания, хорошо оборудованного кабинета в английском стиле, стеклянных витрин, заполненных изящными мечами и ножами, неподвижная картинка сейфа, размеры которого трудно оценить, не имея предметов для сравнения, изображения упаковочных ящиков, дверей и коридоров, лестниц и залов для совещаний.

Джулия нажала кнопку быстрой перемотки, и картинки начали меняться с большой скоростью, пока их монотонность вдруг не прервалась. Снятые извне кадры парковки и фасада здания превратились в белый снег.

Ник взял мышь и замедлил видео.

Кадры, сделанные внутри, оставались неизменными, но внезапно на одном из них распахнулась большая металлическая дверь, и помещение залил яркий свет.

— Зачем тебе это? — вдруг закричала Джулия, показывая на торчащий из-под пиджака Ника пистолет, словно в его заднем кармане лежали женские трусики.

— Пожалуйста, смотри на экран, — ответил Ник, полностью сосредоточившись на открытой двери.

— Я же говорила тебе, насколько я ненавижу такие вещи, — продолжала злиться Джулия. — Ты говорил, что ходишь с ним только в тир.

— Джулия, пожалуйста, смотри на монитор.

— Ты же знаешь, я терпеть не могу оружие, — вся злость Джулии, обращенная прежде против грабителей и тех, кто разгромил ее кабинет, обрушилась теперь на Ника. — А сколько раз ты сам об этом говорил?

Ник продолжал смотреть на монитор, не желая объяснять, как сам уже воспользовался этим пистолетом, чтобы спасти собственную жизнь.

Экран заполнило изображение мужского лица. Ник никогда его раньше не видел, но теперь у него было на ком сосредоточить всю свою ненависть — на человеке лет пятидесяти с небольшим, с темными волосами и слегка поредевшим пробором. Глаза его закрывали очки, но ничто не скрывало его худощавое лицо, чересчур высокие скулы и густые брови.

— Обещай мне, — скрипела жена, сверля Ника взглядом, — что когда все это закончится, ты избавишься от него, как ты мне уже обещал.

— Кто это, черт возьми? — Николас показал на экран. Но когда Джулия наконец снова взглянула на монитор, изображение превратилось в белый снег, а за ним и изображения всех комнат. Похоже, отказала вся система.

— Что такое, черт побери?

— Ты видела его — пожилого типа в очках?

— Нет, не видела, — Джулия разозлилась еще больше. — Перемотай назад. Если я…

Но она так и не успела закончить фразу — раздались выстрелы, и стены кабинки разлетелись на сотни кусков.

Ник прижал жену к полу, схватив со стола КПК. Монитор взорвался, разбрасывая искры.

Выдернув из-за пояса пистолет, Ник трижды выстрелил в сторону невидимого стрелка. Взяв Джулию за руку, он, не говоря ни слова, повел ее между кабинками, пригнув голову ниже линии огня. Пистолет он держал прямо перед собой, готовый стрелять в любого, кто оказался бы чересчур смелым, чтобы попасться ему на глаза.

Распахнув дверь пожарной лестницы, Ник заглянул внутрь, втолкнул в нее Джулию и повернулся, оглядываясь по сторонам. Ему ответили очередные выстрелы. Нику хотелось выследить стрелявшего и убить его на месте, но сначала нужно увести супругу в безопасное место.

Схватив ее за руку, он бросился вниз по лестнице. Осторожно приоткрыв дверь первого этажа, выглянул в пустой мраморный вестибюль. Проскользнув через него, они посмотрели на улицу, где не оказалось ни души, и бросились со всех ног к стоявшему перед зданием «Ауди».

Ник завел двигатель и нажал на газ. Обоих вдавило в спинки сидений. Взвизгнув шинами, он развернул машину и помчался прочь от Норт-Кастл-хилл.

Выезжая на главную дорогу, Ник боковым зрением заметил синий «Шевроле Импала», стоявший позади здания фирмы, где работала Джулия.

— Теперь ты рада, что я не избавился от пистолета? — спросил он, пытаясь сдержать злость.

Джулия молчала. Глаза ее были полны страха, руки дрожали, когда она пыталась застегнуть ремень.

Ник вел «Ауди» быстрее, чем когда-либо, — спидометр показывал сто десять миль в час. Когда машина вылетела на шоссе 22, вокруг не было видно ни одного автомобиля. Как и город, дорога полностью пуста, словно принадлежала только им. Ник посмотрел в зеркало заднего вида, но не увидел ничего, кроме пустой дороги, — никаких преследователей, никаких машин, никаких летящих пуль.

Наконец он сбавил скорость.

— Что за чертовщина? — спросила супруга, вцепившись в ручку над дверцей. — И откуда ты знал, что нужно взять пистолет?

Ник свернул налево на шоссе 128, не обращая внимания на бесполезный красный свет, и помчался через город.

— Слушай меня внимательно, — напряженно проговорил он. — Когда приедем домой, сядешь в свою машину. Я хочу, чтобы ты уехала как можно дальше отсюда. Не к родственникам, друзьям, вообще ни к кому. Сними номер в отеле и заплати наличными.

— Постой! — закричала Джулия. — Что вообще происходит?

— Кто бы ни ограбил тот дом, кто бы ни похитил те револьверы и бриллианты, они уничтожают все следы, которые могут к ним привести. — Ник помолчал, глядя на Джулию. — Любые, включая возможных свидетелей.

Ник выехал по Уого-авеню на Элизабет-плейс, а затем на Таунсенд-корт, к их дому. Он завел машину в гараж.

— Бумажник у тебя? Мобильный телефон?

— Угу, — кивнула Джулия.

— Уезжай немедленно, — Ник выскочил из машины. Она последовала за ним.

— Что ты собираешься делать? — Джулия взглянула ему в глаза. — Я без тебя никуда не поеду.

Ник пристально посмотрел на нее, стараясь запомнить ее лицо, словно видел ее новыми глазами.

— Если ты собираешься хоть когда-нибудь начать меня слушать — прошу тебя, сделай это сейчас.

Он подвел Джулию к ее «Лексусу» и открыл дверцу со стороны водителя.

— Пожалуйста, не оставляй меня, — срывающимся голосом проговорила жена.

Ник достал часы и, быстро проверив время, сунул их обратно в карман.

— Обещаю, я тебя найду.

Он привлек ее к себе, вложив в поцелуй все свои чувства. На мгновение исчезли весь страх и тревога, сменившись проблеском надежды, что его слова окажутся правдой.

— Джулия, я тебя люблю. — Ник подтолкнул ее к водительскому сиденью. — У тебя есть минута, чтобы выбраться отсюда.

Повернувшись, он направился к дому.

— Куда ты? — крикнула Джулия, опуская окно.

Ник обернулся, проходя через гараж.

— Думаю, я знаю, как остановить это безумие.

Он не осмелился сказать, что собирается убить того сукиного сына, который убил ее.

Взявшись за ручку прихожей, он потянул на себя дверь…

…и обнаружил, что стоит у себя в библиотеке. Он тряхнул головой, чувствуя, что его тело уже привыкает к подобным прыжкам. Ему незачем смотреть на часы, чтобы понять, что произошло. За спиной чувствовалось холодное прикосновение пистолета.

Он прошел через переднюю в кухню.

— Сделать тебе чего-нибудь поесть? — спросила Джулия и заглянула в темный холодильник, улыбаясь и ничего не зная о том, что ждет впереди.

— Я скоро вернусь, — сказал Ник, удивившись тому, что она дома.

— Не забудь про ужин.

Как бы ни был ему неприятен предстоящий ужин с Мюллерами, он с радостью бы ужинал с ними весь следующий месяц, лишь бы преодолеть этот перевернутый вверх ногами день и удостовериться, что Джулия будет ужинать рядом с ним.

Все крутилось вокруг ограбления, случившегося этим утром. Именно там лежали ответы, именно там он мог найти и остановить убийцу Джулии.

Неслышно пройдя через прихожую, Ник сунул руку в висевшую на стене сумочку Джулии. Схватив ее КПК, он быстро отыскал карточку-пропуск и ключи и, сунув их в карман, направился к двери гаража.