– А теперь, Анни, отбрось всю вежливость и практичность и скажи мне правду. Ты заинтересована в предложении выйти замуж за лорда Ставертона?

Анни взглянула в черные глаза Софии и почувствовала, что здравый смысл покинул ее.

– Нет, не заинтересована. Я дура?

– Дурой можно назвать ту, кто не знает, чего хочет. Ты вряд ли дура, – спокойно ответила София. – А теперь о Каро, она вполне еще может быть дурочкой. Чего стоит только этот идиотизм с желанием стать куртизанкой. Лишь дурочка, дурочка с хорошей крышей над головой и сытая, может рассуждать так нелепо.

– Спасибо, мама, – с сарказмом произнесла Каро.

Вечер плавно перешел в утро, а гости и не собирались расходиться. Подвыпивший лорд Даттон храпел у камина, но если рассматривать спящих пьяниц как гостей, то ситуацию вряд ли можно было принять за вечеринку, по крайней мере по мнению леди Дэлби. Анни стала внимательнее прислушиваться к тому, что говорила леди Дэлби о людях и событиях, ведь она видела то, чего другие не замечали и была проницательна. К тому же это всего лишь часть ее талантов.

– Ты уверена? – спросила София Анни. – Это была бы хорошая партия. Он невероятно богат и восхитительно щедр, он сделает тебя виконтессой.

– Мама, он древний, и у него… глаз, – возмутилась Каро. – Анни красивая молодая женщина в полном расцвете. Это был бы странный союз.

София бросила мрачный взгляд в сторону дочери.

– Для женщины, которая заявила о намерении стать куртизанкой, ты потрясающе не осведомлена. И ужасно испорчена. Я даже начала подумывать, не принесет ли тебе это кое-какую пользу, – прошептала она. – Последнее твое замечание убедило меня в этом.

– Если вы думаете, что мне стоит выйти за виконта, то, конечно, я выйду за него, – пообещала Анни.

Она не могла оставаться с Каро вечно, особенно если Каро станет куртизанкой. Если только не с ней вместе.

– Я никогда не стану диктовать тебе, что делать, Анни, – сказала София, сжав ее руку. – Только считаю своим долгом указать тебе на хороший вариант, если вижу его. Выбор за тобой, потому что это твоя жизнь. Можешь жить у меня, сколько пожелаешь, даже когда Каро уедет, чтобы начать новую жизнь.

– Извини? – встряла Каро. – Уеду?

– Вряд ли смогу позволить себе, чтобы известная куртизанка жила со мной под одной крышей, – проговорила София. – Подумай, что станет с моей репутацией.

– Мама, ты же не хочешь сказать, что… что выгонишь меня на улицу? – встревожилась Каро. Красивые черты ее исказились.

– Дорогая, а где, по-твоему, начинают куртизанки, если не на улице? – ласково произнесла София.

– Когда я сказала, что хочу быть куртизанкой…

– Дорогая, ты сказала, что собираешься стать куртизанкой, – прервала ее София.

– Да, конечно, – запнулась Каро. – Я надеялась найти мужчину, которому буду нужна только я, и, для того чтобы достичь этой цели, необходимо время на поиски нужного мужчины. Я не собираюсь бросаться во все тяжкие. Не думаю позволять любому мужчине… э-э… в общем…

– Если не можешь сказать, Каро, то как ты собираешься это сделать? – ехидно улыбнулась София.

– Что бы я ни позволила ему делать, – ответила Каро, – это будет лишь потому, что я его выбрала, а не потому, что я желаю всякого такого.

– Да, дорогая. Я вполне понимаю, что ты имеешь в виду. Твои планы совершенно ясны. К сожалению, они мало или вовсе не имеют ничего общего с реальным положением вещей.

– Я отлично понимаю реальное положение вещей! – разозлилась Каро.

Как бы Анни ни обожала Каро, она была вынуждена принять сторону Софии. Каро понятия не имела о внешнем мире, который держится на деньгах и связях в обществе.

– Каро, положение жены гораздо предпочтительнее положения куртизанки, – важно произнесла Анни.

– Не очень-то в этом уверена, – резко ответила Каро.

– Тебе следует послушать свою маму. Она была и куртизанкой, и женой. Возможно, не слишком поздно принять предложение лорда Эшдона. Он, похоже… заинтересовался тобой.

– Заинтересовался? Он хотел сломать мне шею, – вспыхнула Каро. – Кроме того, все помыслы общаться с людьми улетучились из его головы в тот же миг, как он сел за игорный стол. Он же отъявленный игрок. Я не…

– Да, дорогая, думаю, что мы все отлично знаем о том, чего ты не приемлешь. Давай не будем говорить об этом теперь. Я должна сообщить Ставертону новости относительно Анни. Ты уверена, Анни, что союз с ним не должен состояться?

Чем больше Анни слушала Софию и Каро, тем меньше была уверена в чем-либо. Но она кивнула, хотя, бросив этот жребий, мысленно отругала себя за глупую сентиментальность.

– Очень хорошо, – сказала София. – Ни одну женщину нельзя заставлять выходить за мужчину, не соответствующего ее вкусам и интересам.

– Вот именно, – выпалила Каро, и глаза ее торжествующе засверкали.

– Но что должна делать женщина, выбравшая стезю куртизанки? – Темные глаза Софии тоже заблестели. – В этом случае дела обстоят совершенно иначе. Ты, моя дорогая дочь, сама определила свой путь. Завтра после полудня ты должна приготовиться начать самостоятельную жизнь.

– Что? Мама, подожди…

– Умная женщина воспользуется каждым часом и каждым доступным мужчиной, начав в этот поздний час, когда мужчины уже во хмелю, чтобы найти себе покровителя. Глупая женщина будет спорить и хныкать до завтрашнего полудня, пока не окажется на Джеймс-стрит, любуясь красотами Грин-парка. Оставляю это тебе, Каро. Воспользуйся своим знаменитым умом. А теперь – к Ставертону.

С этими словами она оставила их в тихом углу своей желтой гостиной, где юные леди уставились друг на друга в полном недоумении.

– Она не вправе так думать, – прошептала Каро.

Анни не ответила, поскольку было совершенно очевидно, что каждым словом София хотела сказать именно это. Всегда улыбающаяся и приятная, она имела стальной характер и без стеснения ранила этой сталью других.

– Неужели ты не можешь найти силы помириться с лордом Эшдоном? – взмолилась Анни. – Он был бы для тебя выгодной партией.

– Пока не убьет меня, – грустно произнесла Каро. – И это ты говоришь мне о хорошем, мудром выборе? Беги, скажи маме, что изменила свое мнение о Ставертоне, а я сделаю то же самое с Эшдоном.

– Ты это сделаешь? – тихо спросила Анни.

Каро прислонилась спиной к стене и вздохнула.

– Конечно, нет. Я его ненавижу. Он плохой человек, ужасный, у него плохие манеры, и он неуправляем.

– Неуправляем?

– Разве он не проигрался до такой степени, что попался в брачную западню? Разве мама не купила его для меня?

– Каро, что больше ты ненавидишь? То, что твоя мама купила его или что он позволил быть купленным?

– Какая разница? Он стал товаром и был куплен. Или почти куплен. Он ненавидит меня.

– И он испортил тебе платье, – грустно произнесла Анни.

– Добавь эту грубость в список его недостатков. Я заставлю его заплатить за это. Джентльмен как-то попытался бы загладить свою вину. Его действительно надо заставить платить.

Взгляд Каро упал на изящную витую ножку небольшого диванчика рядом с ними. В комнате они были почти одни, за исключением лорда Даттона, тихо похрапывающего неподалеку.

– Каро? – позвала Анни.

Та посмотрела на нее с дьявольским воодушевлением в глазах.

– Его обязательно надо заставить заплатить, не так ли?

– Каро, о чем ты думаешь? – спросила Анни с отчаянием в голосе.

Каро взглянула на нее, и в ее потемневших глазах сверкнуло коварство.

– Думаю, некоторая месть будет справедлива. И вполне заслуженна.

– Месть? Лишь потому, что он попытался сделать тебе предложение?

– Мне кажется, что это был только способ расплатиться с долгами.

– Каро, ежедневно браки заключаются именно на этой основе. Почему ты так оскорблена?

– Потому, – сердито прошипела Каро, – что пропела всю свою жизнь, стараясь быть безупречной женщиной, и ради чего? Ради того, чтобы мужчина, который никогда меня не видел прежде, сделал мне предложение, только чтобы избавиться от долгов? Я хочу быть желанной, и я буду такой. Как замечательно быть куртизанкой, желанной толпами мужчин. Не хочу иметь мужа, которого купили для меня.

– Каро! – взмолилась Анни. – Твоя собственная мать скоро выгонит тебя на улицу. Тебе надо найти убежище. Тебе есть куда пойти, к кому-нибудь, кто приютит тебя?

– Маркхэм никогда этого не допустит, – ответила Каро.

– Уверена, что это правда, но Маркхэма нет в городе, и он едва ли сможет защитить тебе завтра днем. Кто-нибудь может тебе помочь? Есть у тебя друзья? Какие-нибудь родственники в городе?

Каро гордо подняла подбородок и произнесла:

– Ты мой друг, Анни. Я… боюсь, что меня не очень-то любят. У меня нет друзей, а все родственники отца скончались. Семья мамы, кроме нашего попечителя, имеет к нам мало отношения. Я очень одинока. Кроме тебя, у меня нет подруг, – сказала она слегка дрогнувшим голосом. – Мама купила тебя для меня, что хотела сделать и с лордом Эшдоном. Я знаю, если бы ты не осталась совсем одна, ты бы ни за что не пришла в дом моей матери, чтобы стать моей компаньонкой. Я предпочитаю думать, что ты здесь потому, что любишь меня, несмотря ни на что.

– Ты совершенная идиотка, – сказала Анни, взяв ее за руку и проводя мимо храпящего лорда Даттона к двери в столовую в дальнем конце дома. – Ты знаешь, что я тебя обожаю. Но есть то, чего ты обо мне не знаешь и что твоя мама скрыла от тебя из жалости ко мне.

– Чего же я не знаю о тебе? – удивилась Каро, когда храп лорда Даттона перешел в пьяное бормотание.

– Дорогая Каро, ты ничего не знаешь о моей жизни до того, как я стала жить у вас.

– Ты вдова. Твой муж погиб на море.

– Да, верно. Но как твоя мама нашла меня? Моя мама и твоя считались подругами. Они были куртизанками, хотя моя мама преуспела не так, как твоя.

– Что? Не верю!

– Поверь, – сухо произнесла Анни. – И верь мне, когда я говорю, что жизнь куртизанки не такая, как ты воображаешь. Совсем не такая.

– Не верю ни единому слову. Ты говоришь это, только чтобы переубедить меня.

– Я пытаюсь заставить тебя думать иначе, это верно, но все остальное истинная правда. Думаешь, куртизанкой быть легко? Попробуй теперь, пока мужчины играют. Попытайся найти того, кто заплатит месячный доход только за надежду, что ты подаришь ему поцелуй. Ты этого не сможешь, поэтому на коленях умоляй маму, чтобы она простила тебя за своенравность. Выходи замуж за следующего мужчину, которого она для тебя купит. Постарайся избежать жизни куртизанки. Умоляю тебя, Каро. Этот путь не для тебя.

– Ты не веришь, что я справлюсь? – спросила Каро. – Ты не думаешь, что любой мужчина хочет меня настолько сильно?

С этим мрачным возгласом Каро выбежала в столовую.