Когда промокшие до нитки Ээлька и Йелла добрались до Приморки, они сразу же потащили спицы и бруски от обода в школу.

— Вроде граблей-то в деревне ни у кого нет. Не помнишь? Ведь у нас ни кустика, ни травинки. Ну кому грабли нужны? — Ээльку одолели сомнения.

— Может, у учителя есть? — сказал Йелла. — У него около дома палисадник. — Он вдруг остановился и толкнул локтем Ээльку. Калитка во двор Януса была открыта, около нее стояли Пиер и Дирк и разговаривали с хозяином.

— Смотри-ка, — не веря своим глазам, прошептал Йелла.

— Что-то случилось… — И Ээлька побежал прямо во двор. Начал с жаром рассказывать о чем-то. Йелла остался на улице. Он услышал и свое имя.

— Иди скорее, — позвал Ээлька, — Янус хочет взглянуть на бруски от обода.

Йелла не шелохнулся.

Тогда Янус сам подъехал к калитке.

— Заходи, парень. Я не кусаюсь.

— Зато бьете крепко. — Войти Йелла все не решался.

— А-а, узнаю́, узнаю́, рослый такой. Это, значит, тебе досталось в прошлом году? — И, повернувшись к ребятам, шепнул: — Может, я и перестарался чуток, ишь, целый год забыть не может.

В конце концов Йелла подошел: неловко, все ждут, смотрят на него. Он искоса поглядывал на Януса: может, дать стрекача? Наверняка какой-нибудь подвох. Где это видано, чтобы Янус с ребятами разговаривал. Сейчас непременно что-нибудь случится.

— Не бойся, Янус только посмотрит, нельзя ли обод склеить, — успокоил его Ээлька.

Йелла подошел, высыпал перед Янусом кучу брусков и тут же отошел. Но Янус и не думал его хватать. Он стал копаться в брусках, одни откладывал, другие подгонял друг к другу. Мальчишки не спускали с него глаз.

— Неужели соберет? — прошептал Йелла. — Вот это да!

— Собрать можно, — ответил Янус, — но нужно время. Надо достать клей, болты и мелкие гвозди. Аисты и такому ободу будут рады.

— А он не развалится? Железный обод нужен, наверное? — спросил Йелла. Он уже ни капельки не боялся. Какие могут быть страхи, раз речь о колесе идет! Втиснувшись между Пиером и Дирком, он смотрел, что делает Янус. Но тот вдруг бросил бруски на землю. Йелла даже отскочил.

— Вы правы, ребята. Молодцы, котелки у вас варят. Железный обод нам нужен. Поехали, нечего время терять.

— Без граблей его не выудишь. Там на дне ила по колено.

— Грабли… — повторил Янус. — У кого же в Приморке есть грабли? Они ведь не на море нужны, а на поле.

Один Пиер засмеялся было шутке, но, видя, что остальные стесняются, осекся и уже серьезно сказал:

— У нашего учителя есть, я точно знаю. Работал у него на участке. Это как наказание, зато после уроков он не оставляет.

— Вперед, к учителю! — скомандовал Янус. — Ну, живо! — И взялся за колеса своего кресла. — Вперед, к школе! — Настроение у него, видать, было отличное.

— Давайте я вас покачу, — предложил Пиер.

— И я, — тут же вызвался Дирк.

Ээлька торопливо сложил разбросанные спицы подле брусков и тоже подбежал к Янусу.

— А можно, я?

— Сейчас подумаем. — Янус внимательно оглядел мальчишек, потом указал на Йеллу: — Вот ты, рослый, катить будешь. Может, и страх тогда пройдет.

И они поехали к школе. Катил кресло Йелла, но остальным тоже хотелось, они никогда не видели такого кресла на колесах. И стали помогать: Пиер сзади, а Дирк и Ээлька по бокам. Они катили все быстрее и быстрее — вот почти бегом бегут. Кресло подпрыгивало на булыжниках, Янус крепко вцепился в подлокотники — как бы не вылететь, но быстрая езда была ему по душе. Мальчишки, видя, что он не ругается, покатили еще быстрее.

— Эге-гей! — кричал Янус на всю улицу. — Прочь с дороги, чернь, сам Янус едет!

И ребята помчались что есть духу.

— Вот это да! Ну и прыткая, оказывается, у меня колымага! Еще никогда так быстро не ездил. Слышь, Пиер, — Янус обернулся к мальчику, — аж дух захватывает, словно акулу снова встретил.

С криками и смехом подкатили к школе. Учитель выбежал на крыльцо — в чем дело, что за шум? — и чуть не сшиб Януса вместе с креслом. Ребята как раз втащили его на ступеньки.

— Что стряслось? Выкладывайте, — встревожился учитель.

— Ничего не стряслось. Ребята нашли колесо, но утопили обод. А у вас, говорят, есть грабли, вот мы и хотим его выловить.

— Понимаете, колесо распалось… — стал объяснять Ээлька.

Тут все заговорили разом.

Учитель оторопело поднял руку.

— Я только одно понял: вам нужны грабли. Сейчас принесу, вместе пойдем на канал, по дороге все и расскажете. — И побежал за граблями.

— Хороший у вас учитель, — заметил Янус. — Когда я в школу ходил, у нас такие были, что не подступишься, а ваш — простой и, видать, толковый. Я думал, учителя только говорить мастера, а ваш — человек дела.

Ребята собирались уже спускать кресло с Янусом на землю, но тут он увидел веревку от колокола и сказал:

— Эх ты, а я из дома не захватил, пригодилась бы. Канал местами глубокий, придется к граблям веревку привязывать. — И потянул ее на себя.

— Что вы делаете! — испугался Пиер. — Сейчас зазвонит колокол, все сбегутся. Подумают, что колесо уже нашли.

— Так его и впрямь нашли. Ну, будем считать, почти нашли. И потом, я так ее сорву, что колокол не зазвенит. — Янус схватил конец веревки и резко рванул. Она упала прямо ему на голову. — Ну вот, порядок. — И он принялся неторопливо сматывать ее.

Да, Янус, видать, тоже человек дела. Даже учителя не спросил. Ребята с опаской косились на него, посматривая наверх, где висел колокол.

— Понятно, почему ты целую неделю сидеть не мог в прошлом году, — шепнул Ээлька Йелле, даже рукой потер ниже пояса, будто ему самому досталось.

Пришел учитель, принес грабли. Он сразу заметил, что веревки нет.

— Я подумал, веревка нам, пожалуй, пригодится, — сказал Янус.

— Да, да, конечно. — Учитель спорить не стал.

— Ну, все готово? — спросил Янус. — Тогда поехали. — Он взял грабли и положил на колени. — Привяжите-ка меня к креслу, а то эти сорванцы дорогой меня потеряют.

Учитель кивнул и крепко-накрепко привязал его.

— Бегать умеете? — спросил Янус, — а то за нами не угнаться.

Мальчишки засмеялись — каков Янус, а! Учитель человек уважаемый, а его бегать заставляют. Но еще больше они удивились, когда учитель ответил с улыбкой:

— Ну что ж, постараюсь. А если устану, то мы с вами местами поменяемся.

Янус даже загоготал от удовольствия.

— Вы за словом в карман не полезете. Это хорошо, — сказал он и оглянулся — что-то медленно везут. — В чем дело, ребята? Или боитесь, учитель скажет, что вы со мной грубо обходитесь? Ну-ка наддай! Что у вас, гири на ногах, что ли?

Ребята прибавили шагу и оглянулись на учителя. Но тот молчал. Тогда они покатили быстрее. Учителю пришлось почти бежать, но он почему-то совсем не сердился.

— А ну, ребята, давай! — шепнул Йелла товарищам и заорал, подражая Янусу:

— Прочь с дороги, чернь, Янус едет!

Янус подался вперед — не терпится ему, и ребята понеслись что было сил. Кресло так прыгало на ухабах, что Пиер и Дирк едва удерживали его. А Янусу хоть бы что — шутит, смеется, вот крикнул что-то проходившей мимо женщине. Когда выехали за деревню, Ээлька поотстал — так быстро бежать он не мог.

Домчались до канала мигом, все, кроме Януса, запыхались. Он хотел было сразу впрячь всех в работу, но учитель возразил:

— Мы же всю дорогу бежали. Дайте хоть отдышаться немного. А то у меня сердце сейчас прямо в канал выпрыгнет — никакими граблями не достанешь.

— Дышите сколько хотите, — разрешил Янус, — а я пока посмотрю, что в канале делается. И он поехал к крутому берегу. Учитель прилег было на траву, но тут же вскочил — как бы Янус вместе с креслом не свалился вниз — и придержал его. Йелла ухватился за одно колесо, Пиер и Дирк — за другое. Последним подоспел Ээлька. Пыхтя, как паровоз, он тоже уцепился за кресло.

А Янус словно и не замечал, что все опять вокруг собрались. Он низко наклонился — если бы не веревка, упал бы в воду — и стал шарить граблями по дну канала. Но все напрасно. Похоже, Янус засомневался.

— Там столько грязи, что до дна не достать. Может, обод уже в Китай унесло. Давайте, учитель, пошлем телеграмму: «Утонул обод. Если найдете, просьба вернуть».

Но никто не улыбнулся. Ребята уныло смотрели на канал. Ээлька вышел вперед, пригляделся:

— Смотрите-ка, вон ступица лежит.

— Да, без граблей бы туго пришлось.

Янус снова стал шарить по дну. Он наткнулся на что-то твердое, зацепил граблями.

— Ага, готово, — сказал он наконец и вытащил… старое эмалированное ведро, полное грязи. Янус разозлился и отшвырнул его подальше, чтобы не мешалось. Потом повернулся к Ээльке: — Вот что, парень, достань-ка пока ступицу, а там сообразим, что делать.

— Дай-ка я слазаю, Ээлька. — Учитель взял грабли. — А то скучно без дела. — И стал спускаться к воде.

Мальчишки откатили Януса от обрыва, и он приготовил веревку.

— Сейчас придет учитель, принесет грабли, привяжем веревку, тогда уж точно достанем. Хватило бы ее до дна, а обод-то я выловлю. С веревкой да граблями найдем. Вот увидите. Да, веселый денек! Почище того, когда мне акула ноги отхватила! — И он заговорщицки подмигнул Пиеру и Дирку.

Йелла рот раскрыл от удивления, а у Ээльки глаза на лоб полезли.

— Как? Так враз обе и откусила? — с ужасом спросил он.

— Откуда мне знать, враз или не враз, — пожал плечами Янус, — я что, считал, что ли, сколько раз она меня тяпнула?

— А вы что же?

— А я ей за это — по зубам!

Йелла и Ээлька замерли от страха, зато Пиер потешался вовсю.

— Но она все-таки отхватила обе ноги, — напомнил он.

— Но не разом же! — Янус свирепо сверкнул глазами. — Она еще с резиновым сапогом не справилась, а я ей как двину по зубам другой ногой! Тут я, конечно, маху дал. Так она озлилась, что и вторую ногу откусила. А больше уж мне нечем было ее по зубам бить.

— Наверное, эту акулу с резиновых сапог понос прохватил, вроде как от незрелых вишен, — с серьезным видом сказал Пиер.

— Как меня в прошлом году, — с удовольствием подхватил Йелла.

Ээлька прямо трясся от нетерпения — так хотелось расспросить про акулу. Но Янус увидел учителя со ступицей в руках и тотчас приказал везти его к каналу, некогда рассказывать. Он привязал к граблям веревку, закинул глубоко в канал и начал тянуть. Вдруг грабли за что-то зацепились.

— Ну, держите крепче. Это точно обод, сейчас выловим, не будь я Янус.

Его огромные сильные руки напряглись. Он потянул веревку изо всех сил, на шее вздулись жилы, на руках набухли мускулы.

Неожиданно что-то треснуло. Ребята, державшие кресло, покатились назад. Веревка так и осталась у Януса в руках, а в воде плавала ручка от граблей.

— Итак, единственные на всю Приморку грабли приказали долго жить, — мрачно сказал Янус. Никто не ответил. Все с испугом смотрели на ручку от граблей.

— Не беда, придумаем что-нибудь. — Голос у Януса вдруг стал подозрительно бодрым. — Поехали назад в Приморку, чем могу — помогу.

Наступило тягостное молчание. Вдруг Янус вскинул голову.

— Слышите? — Он поднял руку, чтобы не шумели. И вновь прислушался.

Ветер донес едва слышные крики. Да, вроде кричат женщины. Где-то на другом конце деревни, у дамбы. Снова порывом ветра донесло далекие голоса.

Янус решительно взялся за колеса своего кресла и повернул к деревне.

— Женщины кричат. Что-то стряслось. — Он бросил взгляд на флюгер на колокольне, на заходящее солнце, определяя время и направление ветра. — Начинается прилив. Наверное, овцы забрели в море, а вода стала прибывать, скоро совсем затопит. Глупые. Овцы и есть. Поехали. Обод подождет.

Ребята быстро выкатили кресло Януса на дорогу. Он снова поднял руку — тише! Сначала ничего не было слышно, потом донеслось позвякивание и дребезжание.

— Жестянщик, это едет жестянщик, — определил Йелла.

Они заспешили было дальше, но Янус остановил их.

— Дождемся фургона, на нем быстрее до дамбы доедем.

На дороге показалась повозка. Миновала поворот, затем мост. Лошадь бежала резво, кастрюли и сковородки, раскачиваясь на веревках и подпрыгивая, бряцали и дребезжали на разные голоса.

— Смотрите-ка! — сказал Пиер. — Никак, с ними Аука! Вон на повозке стоит и что-то кричит нам.

Аука всю дорогу сидел на козлах между жестянщиком и его женой. Дети расположились на дне фургона среди кастрюль и сковород. Жестянщик решил прокатить всех по окружной дороге: по прямой до Приморки и ехать-то нечего. Сегодня суббота, и все заслужили хорошую прогулку. Поэтому они подъехали к Приморке не от дамбы, а со стороны канала.

Когда переехали мост, Аука увидел, что на берегу стоят люди.

— Наверное, что-то случилось, — решил он. — Может, утонул кто. Даже Янус на своем кресле приехал. — Он вскочил на сиденье. — А побыстрей можно?

— Можно, — кивнул жестянщик, стегнул лошадь, и та рванула.

Поднялся невообразимый грохот и перезвон. Фургон, подпрыгивая на рытвинах и ухабах, понесся к каналу.