Утром в день свадьбы Гастон услышал во дворе конский топот, но окно их комнаты не выходило во двор, и что-либо увидеть было невозможно.

Габриэлла стояла перед зеркалом, поворачиваясь на месте, пока портниха заканчивала подшивать подол роскошного платья. Не успел оруженосец сообщить миледи об услышанном, как за дверью послышались шаги. В комнату вошел Филипп с сияющей улыбкой на лице.

Присвистнув, он обошел вокруг Габриэллы, обжигая ее взглядом.

.– Приветствую прекраснейшую из невест христианского мира! – воскликнул он и низко поклонился. Габриэлла скрестила руки на груди и коротко поздоровалась. Такой прием не удовлетворил жениха. – А где же улыбка? – осведомился он.

Габриэлла принужденно улыбнулась: ее терпение уже истощили хлопоты портних и замечания оруженосца. Габриэлла не винила мальчика – в душе она сама верила, что Ив придет ей на помощь, и была искренне разочарована, что рыцарь так и не появился.

Внезапно она почувствовала пристальный взгляд Филиппа. Может, он прочел ее мысли? Вздрогнув, она выпалила первое, что пришло ей в голову:

– Похоже, вы сегодня в прекрасном настроении.

– Еще бы! – Филипп выслал портних из комнаты взмахом руки. – Ведь сегодня я сочетаюсь браком с дамой, которая давно завладела моим сердцем, – иронически объяснил он.

– Комплименты здесь неуместны, – отозвалась она.

Филипп прищурился, его улыбка погасла.

– Как вам угодно, – совсем другим тоном произнес он. – В хорошее расположение духа меня привела мысль о том, что сегодня я стану законным владельцем Перрико. Вы довольны?

– По крайней мере это чистосердечное признание, – ответила она жениху, внимательно изучавшему свои ногти. – Я слышала, сегодня утром кто-то приехал в замок, – неожиданно для себя заметила Габриэлла. Филипп вновь заулыбался.

– Верно, Габриэлла, верно. – Его глаза заблестели. – Квинн де Сайерн мудро поспешил заключить со мной мир.

Габриэлла видела хозяина Анносси и Сайерна всего один раз, но он произвел на нее впечатление человека благородного.

– Этого не может быть! Квинн де Сайерн не такой!

– Тем не менее он предпочел задобрить меня, – возразил Филипп столь уверенно, что никаких сомнений в правдивости его слов не оставалось. – Впрочем, ничего другого я и не ожидал. – Заметив, как растерялась Габриэлла, Филипп засмеялся и пояснил: – Не зная всех обстоятельств, трудно понять, в чем дело. По правде сказать, случившееся лишь подтверждает мой успех. Дело в том, что я поручил Сеймуру де Креси убедить Сайерна заключить со мной мир...

– Значит, Сеймур служил вам? – ахнула Габриэлла.

– И продолжает служить.

– Но ведь это он предупредил Ива о том, что вы покинули замок!

– Ложь вышла убедительной, верно? – Филипп коварно усмехнулся.

– Сеймур принес клятву верности Иву де Сен-Ру! – возмутилась Габриэлла.

– Ну и что? – резко оборвал ее Филипп и сокрушенно покачал головой. – Габриэлла, неужели вы всерьез верите, будто мужчины способны держать слово?

Наконец-то все прояснилось, но было уже слишком поздно. Слабым звеном в цепи оказался Сеймур. Габриэлла выругала себя за то, что позволила Иву поверить предателю.

– А как же слово, которое вы дали Квинну де Сайерну?

Филипп снова усмехнулся.

– Пустой звук. Однако я принял его дары и пообещал соблюдать условия перемирия – пока не передумаю.

– Так вы обманули и Сайерна!

– Разумеется. Мало-помалу все владения лорда де Тулли станут моими, – сообщил Филипп, внимательно следя за реакцией Габриэллы. – Только не вздумайте заявить, что вы отказываетесь от брака, – предостерег он зловещим тоном. – Или, может быть, приказать Альджернону принести сюда вашего сына? В такой теплый день приятно искупаться...

– Нет! – выкрикнула Габриэлла. – Прошу вас, не трогайте Томаса!

Улыбнувшись, Филипп как ни в чем не бывало предложил ей руку.

– Тогда позвольте познакомить вас с нашим новым союзником. Он выразил желание присутствовать на нашей свадьбе.

С трудом проглотив ком, вставший в горле, она подала ненавистному врагу руку, ни на минуту не забывая, что делает это ради Томаса. Филипп повернулся к ней и положил ладонь на плечо.

– Кстати, Сеймур отправился в замок Сайерн сразу после того, как прикончил Ива де Сен-Ру.

Габриэлла почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, рот беззвучно приоткрылся. Гастон за ее спиной невольно вскрикнул.

– Напрасно вы приказали убить его, – прошептала она. – Он ведь отступил...

– В моем положении нельзя рисковать, – беспечно объяснил Филипп. – Откуда мне знать, может, он привык держать слово? Рыцари – странный народ.

– Он обязательно вернулся бы! – выкрикнул оруженосец. Габриэлла закрыла глаза, теплая слеза скатилась по ее щеке. В смерти Ива виновата только она одна... – Он вернулся бы, я знаю! – в запале повторил Гастон.

– Умолкни! – прикрикнул Филипп. – А не то я велю Альджернону выбросить тебя в окно!

Он вывел Габриэллу из комнаты и захлопнул дверь перед носом последовавшего за ними оруженосца.

– Идем в зал, – распорядился Филипп, обнимая невесту за плечи. – Имейте в виду, сегодня я не потерплю никаких дерзостей, – предупредил он, слегка сжимая сзади ее шею. Повернув голову, Габриэлла натолкнулась на ледяной взгляд. – Так мы поняли друг друга? – настойчиво спросил Филипп, и Габриэлле пришлось коротко кивнуть.

Филипп подтолкнул ее к лестнице, и Габриэлла вдруг осознала, что вскоре станет женой этого страшного человека. Ив не спасет ее, он мертв. Спотыкаясь, она зашагала по коридору, чувствуя себя так, словно умерла некая частица ее души. Может, хотя бы смирением ей удастся спасти сына.

Условного сигнала пришлось ждать слишком долго. Ива терзали тысячи сомнений и вопросов. Крик совы прозвучал, когда ожидание стало невыносимым. Он выбрался из повозки, на ходу надел шлем и обнажил меч. Рыцари молча и быстро последовали за ним, и вскоре во дворе послышался лязг клинков. Убив троих часовых и поставив у ворот своих людей, Ив направился ко входу в башню, За ним по пятам следовало двадцать рыцарей.

Ворвавшись в зал, он первым делом увидел Квинна, сражающегося с наемником Филиппа. Зал освещало мерцающее пламя факелов, на столах громоздились блюда со снедью. Издав боевой клич, Ив повел в бой своих воинов.

Машинально работая мечом, он думал только о Габриэлле, Томасе и Гастоне. Никогда в жизни жажда мести не завладевала им с такой силой.

– Нет! – вдруг послышался женский крик. Обернувшись, Ив увидел, как разодетый мужчина тащит к лестнице женщину в роскошном парчовом платье. Ее лицо было скрыто густой вуалью. Неужели это Габриэлла? Рыцарь ринулся к ней, и в этот момент женщина укусила своего противника за руку. Тот взвыл от боли.

Выругавшись, мужчина – скорее всего, Филипп де Тревэн – ударил Габриэллу, и она рухнула у подножия лестницы. Покрывало сбилось, открыв бледное лицо и ярко-красный отпечаток ладони на щеке. Ярость Ива вспыхнула с новой силой. Расчищая путь мечом, он устремился к Габриэлле, которую Филипп уже потащил вверх по лестнице. К тому времени, как Ив достиг нижних ступенек, пара скрылась в темноте.

Шум схватки остался далеко позади, Ива обступила тревожная тишина. Где-то впереди ахнула и тут же умолкла женщина – очевидно, ей зажали рот. Напрягая зрение и слух, Ив медленно поднимался по лестнице. В ушах отдавался гулкий стук сердца. Наконец впереди показался полутемный коридор. Сколько здесь дверей? Где же леди Габриэлла? Размышлять было некогда. Вскинув меч, Ив двинулся вперед.

Ослепительный свет перед его глазами вспыхнул внезапно. Мелькнула тень, на меч обрушился удар такой чудовищной силы, что Ив чуть не выронил его. Его спасла только настороженность. Перед ним в свете факелов вырисовалась гигантская фигура лысого и бородатого противника. Вскинув руку, тот заработал мечом. Ив едва успевал уклоняться от сыплющихся градом ударов.

Присмотревшись, рыцарь понял, что, несмотря на силу и проворство, у великана есть свои недостатки. И тем не менее преимущество было на стороне противника. Постепенно Ив отступал к лестнице, защищаясь от ударов.

И тогда он решил прибегнуть к уловке. Спустившись еще на одну ступеньку, он дождался, когда великан догонит его, а потом сделал ложный выпад. Как только противник подался вперед, чтобы отразить удар, Ив быстро убрал меч и прижался к стене. Вскрикнув, великан оступился и кубарем покатился вниз по лестнице. Это падение завершилось оглушительным ударом черепа о каменный пол. Изо рта великана хлынула кровь.

Взбежав вверх по лестнице, Ив обнаружил в коридоре Габриэллу, перед которой стоял побледневший Филипп. Рука его, сжимающая меч, заметно дрожала. Но Ив не спешил нападать, зная, что трус, оказавшийся в ловушке, способен на все.

Лицо Габриэллы было искажено ужасом. Ив вдруг понял, что она не узнает его. Должно быть, теперь, после недели, проведенной в лапах этого негодяя, она боялась всех и вся.

Ивом вдруг овладело желание назвать себя: пусть Филипп знает, от чьей руки ему суждено умереть, пусть поймет, кто одержал верх в схватке с Сеймуром. Вскинув меч, Ив подступил ближе, чувствуя на себе пристальный, но неуверенный взгляд Габриэллы.

– Это ты Филипп де Тревэн? – пренебрежительно осведомился рыцарь. Услышав его голос, Габриэлла ахнула и поднесла ладонь к губам.

Его противник вскинул подбородок.

– Филипп де Тревэн и де Перрико, – спесиво поправил он.

Скептически усмехнувшись, рыцарь сделал выпад, застав врага врасплох. Поспешно парируя удар, тот чуть не выронил меч. Ив задел клинком щеку Филиппа, по ней заструилась кровь.

– А ты кто такой? – надменным, но дрожащим голосом спросил де Тревэн. – Только трусы прячут лица!

– По-твоему, все смельчаки безрассудны? – возразил рыцарь и вновь нанес удар с проворством, которое не умалили даже тяжелые доспехи. От ужаса Филипп широко раскрыл глаза и часто задышал. Должно быть, он уже догадался, кто его противник. Чтобы подтвердить догадку, Ив сбросил шлем.

– Ив! – радостно ахнула Габриэлла.

Филипп изумленно обернулся к ней.

– Вы знаете этого человека?

– Да, мы знакомы, – ответил вместо нее Ив. – Я – шевалье Ив де Сен-Ру.

– Но ты же мертв! – Филипп побледнел.

– В поединке погиб Сеймур де Креси, а не я.

Мгновенно оценив обстановку, Филипп попытался схватить Габриэллу за руку.

– Бегите, миледи! – крикнул Ив, возобновляя атаку. Габриэллу не понадобилось просить дважды: она молнией метнулась в глубину темного коридора.

Эта башня ей знакома, напомнил себе Ив, надеясь, что никто не подстерегает Габриэллу во мраке. В руках Филиппа осталось только свадебное покрывало невесты. Обернувшись, он в ужасе ахнул, увидев рыцаря совсем рядом.

Ив не дал противнику даже вскинуть меч, вовремя выбив его из трясущейся руки, и нанес смертельный удар в живот, поддавшись мстительному желанию продлить муки Филиппа.

– Мой свадебный наряд! – взвизгнул Филипп, услышав треск ткани. Схватившись обеими руками за меч, он попытался выдернуть его, но безуспешно. Он затих внезапно, руки обмякли, подбородок запрокинулся. Тело медленно сползло по стене на пол и распростерлось в увеличивающейся луже крови. Рыцарю, который смотрел на Филиппа сверху вниз, поверженный враг вдруг показался тщедушным и ничтожным. Из зала доносился победный крик – несомненно, друзьям Ива сопутствовала удача. Выдернув меч, Ив вгляделся в темноту.

– Леди Габриэлла! – позвал он. – Филипп мертв.

Послышались робкие шажки, перед рыцарем возникла Габриэлла. Она с недоверием смотрела на труп человека, который чуть не погубил ее. При свете ближайшего факела Ив увидел, что Габриэлла одета в роскошное парчовое платье с богатой вышивкой – должно быть, по требованию Филиппа. Ив помнил, что сама Габриэлла всегда одевалась просто. Ее волосы были уложены в затейливую прическу и перевиты жемчугом, ресницы казались длиннее и гуще, а фиалковый оттенок глаз – ярче.

– Он и вправду мертв, – прошептала Габриэлла, и ее губы сложились в робкую улыбку. – А вы живы!

Ив кивнул, снимая перчатки и беря Габриэллу за руку. Ее пальцы оказались холодными. Но при первом же прикосновении обоих пронзил жар. Не отрываясь, он смотрел на полные губы Габриэллы, вспоминая первый и единственный поцелуй.

– Вы вернулись... – выдохнула она.

– Я дал слово, – напомнил Ив.

Вдруг Габриэлла заметила на щеке Ива уже затянувшийся шрам, оставленный мечом Сеймура, и встревожилась.

– Вы ранены!

– Это всего лишь царапина. А вы...

– Я жива и невредима, – поспешила заверить его Габриэлла. Глядя ей в глаза, Ив поднял руку, чтобы коснуться ее щеки.

– Милорд! – послышался откуда-то из темноты приглушенный, но знакомый голос. Рыцарь недоуменно вскинул голову. Неужели слух обманул его? Габриэлла просияла.

– Мне придется извиниться перед Гастоном, – доверительно произнесла она.

Облегчение нахлынуло на Ива мощной волной, едва он узнал, что его оруженосец остался жив. Смысл слов Габриэллы не сразу дошел до него.

– За что?

– Он не сомневался в том, что вы вернетесь, – пояснила Габриэлла. Ив чувствовал, что тонет в бездонных глубинах ее глаз, и, не удержавшись, спросил:

– А вы?

Габриэлла грустно вздохнула.

– Я считала, что возвращаться сюда слишком опасно. Силы оказались неравными, к тому же вы совершили одну попытку...

– Похоже, вы до сих пор не доверяете мне, миледи, – перебил Ив. Растерявшись, она отвела взгляд и с трудом сглотнула.

– Просто... – она осеклась и начала снова: – Я впервые вижу человека, который умеет забывать о себе. Пожалуй, я должна извиниться перед вами...

И, к изумлению рыцаря, она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. У Ива замерло сердце, его охватило желание прижать Габриэллу к груди и впиться в ее губы, но он боялся напугать ее. Вдруг она вздрогнула и умоляющим жестом сложила ладони у груди.

– Томас! – шепнула она.

– Где он?

– Не знаю. Филипп велел увести его. – Она судорожно вцепилась в руку Ива. – Они не могли убить его! Томас где-то здесь!

Ив ободряюще сжал ее руку.

– Я найду вашего сына.

– Знаю, – пробормотала Габриэлла и метнулась прочь по коридору.

Долгое время Ив смотрел ей вслед, забыв даже о том, что необходимо дышать. Как Габриэлле удалось околдовать его?

– Выпустите меня! Милорд, помогите! – послышался крик оруженосца из запертой комнаты. Рыцарь довольно усмехнулся: будь Гастон ранен, он не смог бы с такой силой колотить в дверь.

– Иду, Гастон! Уже иду! – откликнулась Габриэлла, а Ив, надев перчатки и шлем, отправился на поиски наследника Перрико.

Пока воины перевязывали раны и выносили из зала трупы, Ив успел осмотреть половину помещений башни. Он заглядывал в каждую нишу и громко звал Томаса, хотя и сомневался, что малыш откликнется на незнакомый голос. Наконец поиски привели его в один из подвалов. Из дальнего угла донесся шорох. Ив поднял факел повыше и напряг зрение.

Сквозь решетчатую дверь одной из подземных камер он разглядел светловолосого малыша, съежившегося в углу. Сунув палец в рот, тот сидел, закутавшись в грязные лохмотья и устремив взгляд на дверь.

К счастью, ключи висели у двери. Ив нетерпеливо повернул ключ в скважине замка, распахнул дверь и шагнул в камеру. Ребенок молча смотрел на него.

– Ты Томас де Перрико? – тихо спросил Ив.

Мальчик пошевелился, словно стараясь слиться со стеной. В его темных глазах метался ужас.

Должно быть, таким в его возрасте был и я, подумал рыцарь. Он помнил, как часто ему приходилось вздрагивать от страха. Он присел, стараясь не пугать ребенка резкими движениями, снял шлем, обнял руками колени и переплел пальцы.

– А я – шевалье Ив де Сен-Ру, – с расстановкой произнес он. – Твоя мама попросила меня помочь отвоевать замок и разыскать тебя.

Мальчик слушал молча, время от времени поглядывая на коридор за открытой дверью.

Ив не сомневался, что ребенок все понимает. Его сходство с Габриэллой было поразительным.

– Мама ждет в зале, с ней все хорошо. – (В глазах мальчика вспыхнули искорки, он причмокнул, посасывая палец.) – А Филипп де Тревэн мертв. Я убил его, – добавил Ив.

Мальчик заморгал и неловко встал, но так и не решился приблизиться. Ив оглядел тесную и грязную камеру.

– Пожалуй, маме не стоит знать, что тебя держали здесь, – заметил он. – Женщинам вредно волноваться.

Сняв перчатку, Ив протянул мальчику ладонь.

– Давай встретимся с ней в зале.

Томас перевел взгляд с протянутой руки на лицо рыцаря. Ив затаил дыхание. Поверит ли ему малыш?

Медленно, почти нехотя Томас вынул палец изо рта, вытер его об одежду, покусал губу и робко подал рыцарю ручонку. Одержав эту первую маленькую победу, Ив вздохнул с облегчением и, одобрительно кивнув, осторожно поднялся. К его удивлению, мальчик сам потянул его из камеры в коридор, но на пороге остановился, выжидательно глядя на Ива.

– Идем? – спросил рыцарь. Томас кивнул. Вдвоем они начали подниматься по лестнице, ведущей из подвала в башню.