1
Титаническое самообладание и невероятное усилие воли, выработанные за годы службы в такой организации, как ФСБ, позволяли Полетаеву не только самостоятельно стоять на ногах, но даже улыбаться. Правда, улыбка казалась несколько кривоватой, но это было почти незаметно. В правой руке подполковник держал странный букетик неряшливо-фиолетовых цветов, лучшие дни которых приходились приблизительно на июль прошлого года, в левой он сжимал упаковку бумажных носовых платков.
Даша почти прошла мимо, когда периферийное зрение выхватило беспомощно-облезлый пучок. За все существование аэропорта Шереметьево-2 вряд ли эти стены видели цветы гаже. Даша невольно заинтересовалась их владельцем. Она перевела глаза чуть выше и с удивлением увидела субъекта, чем-то отдаленно напоминавшего бравого подполковника Полетаева. У субъекта было бледное, отечное лицо, из приоткрытого рта вырывалось прерывистое дыхание, в темно-синих глазах дрожала боль.
Первым желанием было прижать Полетаева к груди и пожалеть, но почти сразу в голову пришла мысль, что это очередная уловка — коварный подполковник решил на этот раз взять жалостью.
Даша поставила дорожную сумку на землю.
— Это мне? — поинтересовалась она, указывая глазами на цветы.
Полетаев медленно перевел затуманенный взгляд на свою правую руку, темные зрачки расширились, словно он впервые увидел, что находится в его руке. Некоторое время он так и стоял, не издавая ни звука, затем огляделся и, заметив невдалеке урну, швырнул букет точно в ее центр.
Даша помрачнела. Ей показалось, что странные действия подполковника носят некий демонстративно-предупредительный характер. Полетаев не стал ее разочаровывать и быстро, насколько позволяло его воспаленное горло, проговорил:
— Можешь ничего не сочинять. Мне звонил Томек и все рассказал.
— Что все?
— Что ты окончательно сошла с ума и… — Приступ кашля не дал ему развить мысль.
Даша воспользовалась возникшей паузой:
— С моим разумом все в полном порядке! Я просто пытаюсь помочь одному человеку избежать несправедливого наказания.
— Я вовсе не это имел в виду…
— А что? — Никаких иных грехов она за собой не помнила.
— Я имею в виду твою карьеру детектива!
Ах, вот оно что!
— А кем, по-твоему, я должна работать, прачкой? Ни на что другое женщина не способна?
— Мы не говорим о женщинах вообще, речь о тебе в частности! — Поскольку Полетаев сипел, его лицо стало совсем синим. — Есть женщины, которые и в космос летают, и рельсы кладут, но ты-то совсем другое дело…
— Какое другое?
— Ты вовсе и не дело! Ты катастрофа, ты… язва сибирская, чума бубонная!
Даша смотрела на разошедшегося собеседника взглядом, полным сожаления.
— Лечиться тебе надо, подполковник. Терминология у тебя какая-то кладбищенская…
— Так ты разве позволишь мне это сделать? Нет, ты прилетишь и вколотишь последний гвоздь в мою могилу…
— В могилу гвозди не заколачивают.
— Ты заколотишь! Костя!
Из тени вынырнул светловолосый молодой человек. Он был похож на сортовой кирпич в кладке — без единого недостатка в породистом лице, но с внешностью, которую невозможно запомнить. Он сразу же напомнил Даше плакаты времен призыва на БАМ. Самого призыва она, конечно, не помнила, но вот о плакатах кое-какие смутные воспоминания остались.
— Да, Сергей Павлович?…
— Костя, отвези нас, пожалуйста, ко мне. Только быстрее, если можно…
— К вам? — «бамовец» явно сомневался.
— Ко мне, ко мне. Это моя старая подруга детства…
— Да ты что, Палыч, обалдел, что ли? — возмутилась Даша. — Какая я тебе подруга детства, тем более старая? Что молодой человек обо мне подумает?
Полетаев вынул из пачки бумажный платок и шумно высморкался.
— Не смеши, бога ради… Этому молодому человеку на тебя совершенно наплевать! Садись, говорю, в машину…
— Нет, подожди, давайте разберемся. — Даша отстранила его горячую руку. — Константин, скажите, вам что, действительно на меня наплевать?
Ответ оказался вполне достойным выпускника высшей школы ФСБ. Молодой человек прищелкнул каблуками и чуть склонил голову:
— Мадам, как начальство прикажет.
— Ах вот вы какие… — Даша нехорошо прищурилась. — В таком случае я отказываюсь ехать туда, где меня будут унижать и оскорблять. Подполковник, приношу вам свои извинения за беспокойство. Идите лечить свои сопли, а я найду себе кого-нибудь помоложе и поздоровее.
Полетаев с тихим рыком сел в машину и громко хлопнул дверцей.
2
Проклиная свою судьбу, преподносящую ей сплошные неприятности, Даша с более или менее относительными неудобствами добралась до Речного вокзала.
«Стоило родиться и вырасти в Москве, чтобы каждый раз из аэропорта добираться на автобусе», — думала она, ища глазами пункт обмена валюты. Нет, конечно, она не лучше остальных, но все равно обидно, что в твоем родном городе, где без дела околачиваются десятки, если не сотни друзей и знакомых, каждый раз она выбирает того, кто не может ее даже встретить по-человечески.
Присев на скамейку, Даша пыталась сообразить, как ей лучше поступить. Можно, конечно, прямо сразу отправиться на выполнение задания, а потом искать ночлег. Однако лучше подстраховаться. Где же найти пристанище?
Она несколько раз перелистала записную книжку. К семейным вроде как неудобно проситься. А холостые-незамужние…
Книжка полетела обратно в сумку. В прошлый свой приезд она так набедокурила, что рассчитывать на радушный прием вряд ли приходится.
Оставалась родня. Родители все еще были в командировке в Африке, и сейчас в их квартире проживала двоюродная сестра Катя со своей семьей. Катя работала преподавателем английского в школе и отличалась добрым, рассудительным нравом. Наверняка она не выставит ее за порог. Немного повеселев, Даша отыскала автомат и набрала телефон своей собственной квартиры.
— Алло?
Голос у сестры совсем не изменился.
— Катька, привет! Угадай, кто к вам пришел?
— Рыжик, ты откуда? — Кузина искренне обрадовалась ее звонку.
— Из Москвы.
— Ты в Москве? Но почему заранее не предупредила, мы бы тебя встретили…
— Спасибо. Меня уже встретили. — Даша послала очередное мысленное проклятие подполковнику. — Катька, у меня к тебе деликатный вопрос: у вас можно остановиться на пару дней? А то мне деться некуда…
— Господи, ты еще спрашиваешь! В конце концов, это твоя квартира.
— Да я не в этом смысле… — Даше стало неудобно. — Я собиралась ночевать у одного знакомого, но… Короче, не сложилось.
— Личная жизнь или только ночевать? — осведомилась кузина.
— Пока и то и другое.
— Э-э-х! — В Катином голосе слышалась легкая укоризна. — Ну почему ты мне так редко звонишь? Неужели ты думаешь, что раз я работаю в школе, то у меня не может быть интересных контактов? Вот как раз недавно…
Даша чуть отстранила трубку от уха и несколько раз стукнулась затылком о стену. Двоюродная сестра отличалась не только благоразумием и рассудительностью, но и какой-то прямо доисторической строгостью нравов. Катя полагала неприличным, что женщины вообще разводятся, а уж если таковой факт произошел, то разведенной женщине не следует жить одной, а надлежит немедленно вернуться обратно к родителям или, на худой конец, узаконить свои отношения со следующим кавалером. Жизнь одинокой женщины наталкивает и ее самое, и окружающих на крамольные и небезопасные мысли. Даша же после развода к родителям не вернулась, отношения свои узаконивать ни с кем не собиралась, более того, проживала одна в чужой стране, где ее некому было контролировать. Посему при каждом удобном случае Катя предлагала кузине очередную партию кавалеров, да таких завалящих, каких и в Иванове при распродаже оптом не возьмут.
Прошла минута, Даша вернула трубку к уху.
— …очень, очень интересный мужчина! Хотя и он не последний вариант. Вот вчера, например, Гоша сказал, что у них на работе…
— Катя! — Даша решила прервать описание очередного «интересного варианта». — Давай я сейчас подъеду, и ты мне всех их подробно опишешь. Включая количество выпавших зубов и оставшихся волос. А то здесь уже народ собирается.
— Тебе расскажешь… — вздохнула кузина. — Я сейчас ухожу на работу.
— Так уже каникулы! — удивилась Даша. — Или ты еще где-то работаешь?
— А по-твоему, школы в июне закрыты? Сейчас проходят консультации, дополнительные занятия…
— Бедные дети, — вздохнула Даша. — А Гоша?
— Гоша только-только на работу уехал… Как же нам быть? — сестра задумалась. — А знаешь что? Приходи ко мне в школу, подождешь, пока я закончу. Но вечером мы с тобой поговорим серьезно.
Даша с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.
— Хо-ро-шо! — по слогам произнесла она. — Ты все там же?
— Там же, куда ж мне отсюда…
— Тогда жди.
— Целую, до встречи.
Вытащив карточку из автомата, Даша направилась в метро. Так, с ночлегом она разобралась, теперь надо решить, что делать с клиентом. Как без помощи Полетаева заполучить кассету? Может, нахрапом взять? А что, прийти к этим Римерам, позвонить в дверь и прямо с порога: «Мол, здрасте вам, я от пана Чижика, он попросил передать ему кассету с вашей поездкой. Вашу тетю, его жену убили, теперь это вещественное доказательство, извольте выдать».
«Выдаст или нет?»
Подошел поезд. Примостившись в конце полупустого вагона, Даша достала из сумочки карманный атлас Москвы. «Бог не выдаст, свинья не съест».
Поплевав на палец, она принялась искать улицу, где проживал племянник Чижика. Если он заодно с сестрой Чижика, то не видать ей кассеты как своих собственных ушей. А что же тогда делать? Договор она заключила, деньги в значительной мере, потратила, а к выполнению задания даже не приступала. То-то радости будет у начальника. Нет, нет, любой ценой необходимо добыть эту кассету. Может, выкрасть? Хрен чего ей Римеры отдадут!
На Белорусской Даша вышла и, перейдя на кольцевую линию, задумалась. Направо, в сторону Краснопресненской, — к сестре; налево, в сторону Новослободской, — к семейству Римеров. Даша посмотрела на часы. У Кати сейчас начнутся консультации, потом дополнительные занятия… Нет, к сестре она всегда успеет, надо попробовать заехать к Римерам. Ну хотя бы на разведку. А вдруг кто-нибудь из них выйдет на улицу, и тогда можно попытаться завязать знакомство. Соврать, что хочет купить косметику, или чем там госпожа Ример торгует… Лучше, конечно, чтобы вышел сам племянник — с мужчиной контакт установить намного проще. Например, можно уронить сумку или упасть, подвернуть ногу… и трам-пара-рам! «Могу я вам чем-то помочь?» — «Ах, спасибо. А как вас зовут?» — «Николай Ример». — «Не может быть! Вот вы-то мне и нужны!» Через полчаса кассета у нее в кармане.
Новая идея придала новые силы. К дому Римеров Даша почти прибежала. Но прямо у порога столкнулась с первой проблемой — на двери подъезда был кодовый замок. Проблемой номер два являлось отсутствие у нее фотографии четы Римеров. Не падать же ей перед каждым выходящим мужчиной с криком: «Спасите, помогите!»
К двери подъезда подошла старушка и принялась шарить в сумке.
— А у вас ключа нет? — Старушка подслеповато смотрела на рыжеволосую женщину, топчущуюся с дорожной сумкой в руках. — Че-то не могу никак свой найти…
— Нет. — Даша застенчиво улыбнулась. — Я в гости приехала, а хозяева, наверное, еще не пришли…
— В какую квартиру-то?
— В восемьдесят четвертую…
— А-а-а… — Взгляд старушки стал хитрым и ощупывающим. — Все ясно. Они же вроде как опять за границу уехали?
Даше стало нехорошо. Этого еще не хватало. Перед вылетом ей и в голову не пришло проверить, в Москве ли Римеры.
— Да нет. — Она попыталась не выдать волнение. — Они уже вернулись.
Любопытная соседка отыскала свои ключи.
— Ну, пойдем, раз пришла…
Придерживая дверь, Даша лихорадочно пыталась сообразить, что же ей делать дальше. Черт бы побрал эту старуху. Хоть бы она жила на другом этаже…
— Заходи, нам на девятый.
— Спасибо. — Даша просто поражалась своему самообладанию. Интересно, что она будет делать, когда Римеры откроют ей дверь?
В кабине лифта Даша вымученно улыбалась и пялилась на оргалитовую стену, содержащую весь традиционный набор дворовой росписи: спорт, мат, графити, попытки поджога.
— Вот и приехали. Звони. — Старушка повесила авоськи на прибитый рядом с дверью крючок. — Если хозяин музыкой не гремит, так сразу услышит. А то, бывает, звонишь, звонишь, а они будто умерли. И звонок у них что трель канареечная — рядом будешь стоять, не услышишь. А сам еще свою молотилку включит — и бу-бу-бу, бу-бу-бу… На первом этаже слышно.
Даша кивала головой, соглашаясь со справедливостью всех претензий, и делала вид, что изо всех сил жмет кнопку звонка.
— Что, нет никого? — Старушка уже зашла к себе. — Ну если деваться некуда, так у меня подожди…
— Нет! — Даша яростно замотала головой. — Спасибо вам огромное, но я лучше во дворе подожду.
— Ну как знаешь. — Соседка была явно разочарована. — А то чаю выпили бы, покалякали. У меня вон и племянник в гостях…
Ну да, только племянников ей не хватало!
— Вы знаете, я пока в магазин схожу, а если мои друзья и к тому времени не появятся, тогда обязательно зайду.
— Ну, ну… — Старушка не собиралась закрывать дверь. — А ты чья подружка-то: ее или, может, его? — Она многозначительно подмигнула.
«Да провались ты пропадом!» — подумала Даша.
— Что вы! Я привезла им привет от их чешских родственников. Вот хочу передать.
— Из самой Чехословакии? — Старушка все еще жила терминологией времен Варшавского блока. — И как там?
— Все нормально. — Даша пыталась сократить диалог до минимума.
Ей уже казалось, что за дверью слышны звуки приближающихся шагов. Может, это хозяева услышали, что кто-то разговаривает у них под дверью, и спешат выяснить кто. А старушка словно прилипла к порогу. Тогда Даша решилась на крайние меры:
— Ой, у вас, по-моему, телефон звонит.
— Телефон? — Соседка метнулась в глубь квартиры.
Даша же стремглав припустилась по лестнице. Желание унести ноги было настолько велико, что она даже не рискнула вызвать лифт, преодолев девять этажей за четыре с половиной секунды. Из подъезда Даша вылетела со скоростью мяча для боулинга. Пробежав еще несколько метров, она рухнула на скамейку и осмотрелась. За ней никто не гнался.
С трудом отдышавшись, Даша достала из сумки бутылку минеральной воды и сделала несколько глотков. Нет, с такими нервами ей никогда в жизни не стать детективом. Просто позор какой-то. Она автоматически подняла голову и посмотрела на окна девятого этажа. Конечно, надо бы вернуться и все-таки попытаться поговорить с Римерами, но… Даша сморщилась и потерла правую сторону зада, отбитую тяжеленной сумкой во время бега по лестнице.
Посидев еще немного, она встала, вскинула сумку на плечо и, прихрамывая, направилась к дороге ловить такси.
Отличное начало, нечего сказать.
3
В школу, где когда-то училась сама и где теперь работала ее двоюродная сестра, Даша приехала в крайне подавленном настроении.
— Вы к кому? — остановил ее охранник, неодобрительно поглядывая на багаж.
— К Переверзевой. Екатерине Юрьевне. — Даша оглядела вестибюль. — Она английский преподает, я ее сестра.
— А-а-а… — мужчина смягчился. — Тогда другое дело. Поднимайтесь на второй этаж и сразу направо, там увидите лингафонный кабинет…
— Я знаю, — кивнула Даша. — Я здесь училась.
— Тем более. А сумочку можете у меня оставить.
Обрадовавшись возможности хоть на какое-то время избавиться от тяжелой ноши, путешественница запихнула свой багаж между столом и стеной и похромала к лестнице.
В коридоре было тихо — шли занятия. Даша решила дождаться звонка. Некоторое время она предавалась размышлениям о собственной судьбе и изучению школьных стенных газет. И то и другое вызвало сожаление. Через десять минут раздался звук, от которого у Даши подкосились ноги. Она подняла глаза: звонок висел у нее прямо над ухом. И сразу же академическая тишина взорвалась пронзительным гомоном.
Даша поморщилась и прислонилась к стене, дабы шестнадцатилетние слоны не смели ее ненароком. Когда наконец последний млекопитающий проскакал мимо, она рискнула заглянуть в кабинет.
Кузина в белоснежной блузке и темно-синем костюме сосредоточенно перебирала лежащие стопкой тетради.
— Екатерина Юрьевна, may I come in the class-room? — тоненьким голоском пропела Даша. Катя недоуменно приподняла голову.
— Что?.. Бог мой, Рыженький!
Сестры обнялись.
— Ты совсем не изменилась. — Катя отстранилась и осмотрела свою непутевую сестру с ног до головы. — Все такая же рыжая и все такая же лохматая. — Она сделала попытку пригладить торчащие вихры. — Хоть бы перед школой привела себя в порядок…
— Это еще зачем? — удивилась Даша. — Я, слава богу, из пионерского возраста уже вышла.
— А пионеров больше нет, — рассмеялась Катя.
— Совсем?
— Почти.
— Жаль. Я, например, до сих пор помню свой галстук.
— Я его тоже помню. У него двух углов не хватало. — В голосе кузины прозвучало профессиональное осуждение.
— Правда? — Даша рассеянно оглядывала учебные пособия. — Странно. С чего бы это?
— Ты их время от времени отгрызала.
— Может, от недостатка витаминов?
Кузина отмахнулась:
— От недостатка совести! Ладно, ты мне лучше расскажи, какие у тебя планы.
Вот вопрос так вопрос. Когда Даша покидала дом Римеров, единственным ее желанием было никогда больше туда не возвращаться. Однако по мере удаления от него она все отчетливее понимала, что вместе с Римерами придется похоронить всякие мечты о детективной карьере. Другого шанса ей уже не представится.
— Кать, у меня есть одно небольшое дельце.
— Дельце?
— Да. Я должна навестить одного больного товарища.
— И кого же, если не секрет?
— Ты все равно не знаешь. Может быть, я вас как-нибудь познакомлю.
— А чем он болен? — продолжала допытываться сестра.
Дата не смогла сдержать улыбки:
— Не бойся, ничего заразного.
Катя автоматически посмотрела в сторону двери — не стоит ли кто из учеников.
— Тише, здесь же дети: Я не в этом смысле. Он в больнице или дома?
— Пока дома.
— Он один живет или с родителями?
— Катя! — Даша умоляюще сложила руки. — Неужели ты думаешь, что я буду навещать мужчину, который в сорок лет еще живет с родителями?
Сестра хотела что-то сказать, но передумала.
— Надеюсь, твой знакомый хотя бы не женат?
— Не знаю. Но тоже на это надеюсь.
— А что он сам говорит?
— Говорит, что не женат.
— Ему можно верить?
— Ни в коем случае, — рассмеялась Даша.
— Тогда зачем…
Тут она не выдержала:
— Катька! Тебе всего тридцать три, а ты как дуэнья. Ну какая разница, с кем он живет? У него температура под сорок. Я ему пару компрессов поставлю — и домой.
— Что я могу сделать, — вздохнула кузина. Однако в глазах читалась решимость покончить с беспутной жизнью сестры. — Только если будешь задерживаться, предупреди.
— Обязательно! — пообещала Даша. — Скажи, пожалуйста, откуда я могу позвонить?
4
Уже знакомый вежливый Костик приехал быстрее, чем сама Даша успела добраться до условленного места.
— Вы прямо как майор Вихрь, — похвалила она его.
Молодой человек обозначил улыбку:
— Сергей Павлович просил меня поторопиться.
— Ему так не терпится меня увидеть? — Даша была приятно удивлена. Все-таки подполковник к ней не равнодушен.
— Нет, он просто боится, что вы опять попадете в какую-нибудь историю, а у него сейчас нет сил вас выручать.
Молодая женщина, уже приготовившаяся было сесть в машину, застыла с поднятой ногой.
— Что вы сказали?
— Я сказал… — на образцово-показательном лице промелькнула растерянность, — простите, я совсем не то имел в виду.
— Я прекрасно поняла, ЧТО вы имели в виду!
Даша со злостью хлопнула дверцей. Нет, все-таки она убьет когда-нибудь этого чертова подполковника — мало того что он издевается над ней сам, так теперь еще и подчиненных науськивает.
— Дарья Николаевна, вы куда?
— На кудыкину гору! — Она даже не обернулась. — И передайте вашему начальнику: я надеюсь, что у него обнаружат стригущий лишай!
Костя все понял. Сорвавшись с места, он обежал машину и двумя руками, под локотки, нежно приподнял дрыгающуюся женщину, после чего, стараясь не повредить ей прическу, осторожно впихнул на заднее сиденье.