1

— Замечательно. — Даша закрыла последнюю страницу. — Прямо сага о Форсайтах какая-то.

— А мне понравилось! — Катя, лежа на кровати, грызла кукурузные хлопья. — Ты ничего не пропустила?

— Кроме постельных сцен, ничего. — Даша еще раз перелистала тетрадь и даже потрясла ее — не выпадет ли чего полезное. — Жалко, что Чижик сегодня так и не приехал.

— Зачем он тебе?

Даша потянулась и подтащила пакет с хлопьями к себе поближе.

— Мне все же не верится, что это дневник его жены. Какая-то беллетристическая белиберда. Слушай, а может, это его сестра упражнялась?

Катя невольно рассмеялась:

— Девица Чижикова? Боже упаси! Я так не думаю, не ее слог. Хотя… — Она на секунду задумалась. — Все может быть. Знаешь, Николай наверняка знаком с ее почерком. Давай я ему покажу?

— Нет, нет и еще раз нет. Этот бестселлер мы никому показывать не будем.

— Но почему?

— Потому что…

Договорить ей не удалось. Послышался топот, возбужденные голоса. Женщины замерли.

— Что это?

— Кто-то кричал…

Сестры распахнули дверь. В коридоре уже толпился народ.

— Что? Что случилось?

— Опять кого-то изнасиловали?

— Где женщины?

— Здесь, здесь!

— С вами все в порядке?

В дальнем конце коридора возникла тощая согбенная фигура. Виктор Семенович шел медленно, покачиваясь, волосы его стояли дыбом.

— Меня… меня… — еле слышно пробормотал он и рухнул на пол.

Все в ужасе замерли.

— Убили! — взвизгнула Катя.

Полетаев склонился над телом предполагаемого покойника и приложил руку к сонной артерии. Через некоторое время лицо его немного прояснилось:

— Слава богу, нет. Пока жив. Принесите коньяка или водки. У него просто обморок.

— У папы обморок? — Гоша присел рядом. — А может, все-таки сердце?

— Может. Хотя на первый взгляд пульс в норме. Похоже, его что-то напугало.

— Пестрая лента! — воскликнула Даша. Но, заметив направленные на нее сердитые взгляды, попыталась оправдаться: — Это я так, к примеру…

Полетаев приподнял Виктору Семеновичу веко.

— Точно, обморок… Надо перенести его на кровать.

Даша хотела помочь, но ее сразу прогнали. Она обиженно отошла в сторонку.

— Я смотрю, друзья вас не жалуют, — послышался за спиной веселый шепот.

Молодая женщина оглянулась. Рядом стоял Ян. На нем были только шорты. Полетаев напрасно злорадствовал, с фигурой у юноши было все в порядке.

— Пани Даша, — он осторожно снял перышко, запутавшееся в рыжих волосах. — Я, конечно, человек сторонний, но, может, все-таки поделитесь тайной: у вас какой-то специальный тур? На выживание? Я знаю, что такое существует. — Юноша склонился к ее уху и понизил голос: — Прошу вас, только скажите, я готов присоединиться за любые деньги…

Даша невесело улыбнулась:

— Да что вы, Ян! Это совершенно бесплатно. Каждый развлекает остальных как только может.

— Но я слышал, что двое уже умерли?

— Они не выдержали напряжения. — Даша смутилась. — Извините, я говорю глупости.

Ян обнял ее за талию и прошептал:

— Послушайте, пока все ходят-бродят из номера в номер, может, мы немного прогуляемся перед сном?

— А почему бы и нет. — Даше действительно было все равно. — Только накину что-нибудь. Да и вам не мешало бы одеться.

— О'кей. Встречаемся через пять минут внизу. — Ян указал глазами на ничего не подозревающего подполковника. — Не будем дразнить гусей.

 

2

Кто познал прелесть лунных деревенских вечеров, когда ночь наполнена таинственными шорохами трав и ароматом роз, не станет осуждать бедную замученную женщину за ее минутную слабость. Сено было теплым и душистым, небо звездным, а ей так хотелось хоть немного любви… В общем, когда парочку обнаружили неподалеку от цветника, они пили шампанское и целовались. Не так чтобы слишком страстно, но с очевидным удовольствием.

— Да что же это такое! — гробовым голосом вымолвил Полетаев.

Даша от неожиданности закашлялась. Ее кавалер вскочил. Он был явно раздосадован.

— В чем дело? Что вам здесь надо?

— Нам надо вот эту даму. — Полетаева просто трясло.

— Извините, но эта дама сейчас занята.

— Юноша, а вы доделали уроки? — бесцеремонно осведомился Ример и, отодвинув Яна плечом, протянул Даше руку: — Давай, давай, вставай, шалопутная.

Даша встала, но и в ее душе закипал гнев.

— Что вам от меня надо? — по слогам выговорила она. — Вы когда-нибудь дадите мне отдохнуть спокойно?

— Дадим. Вот вернетесь домой и можете прелюбодействовать сколько душе угодно, — отчеканил подполковник. — А сейчас немедленно в кровать.

— Ах, в кровать? — Даша прищурила ореховые глаза. — Так я ничего не имею против! — И, обернувшись к набычившемуся кавалеру, спросила: — Янек, дорогой, у тебя найдется для меня место?

— Ладно, Дашка, кончай дурить. — Сестра с трудом сдерживала улыбку. Она была единственной, кого сложившаяся ситуация смешила. — Пойдем домой, а завтра разберемся.

— Нет уж, давайте разберемся прямо сейчас! Я тоже имею право на личную жизнь!

— Имеете! — снова завелся Полетаев. — Только ведите ее не так публично. Здесь все-таки дети.

— Дети давно спят!

— А если дети уже спят, почему этот младенец к вам прилип?

Дальнейшей перепалке с дракой помешал вспыхнувший свет и оживление возле ворот. Все притихли и пытались рассмотреть, что же такое там происходит. Управляющий ранчо их тоже заметил и уже спешил на всех парах.

— Судя по его скорости, в болоте утонуло не меньше чем стадо овец, — заметил Ример, чем заработал несколько смешков и уничижительный взгляд Виктора Семеновича.

— Панове, Панове! — задыхаясь, прокричал подбежавший управляющий. — Скажите, вы никого не ожидали в гости?

Секунду длилось молчание, а затем пролетел облегченный вздох:

— Нет!

— Слава богу, нет…

Даша только собралась было покачать головой, но улыбка начала медленно сползать с веснушчатого лица. Но в темноте сей факт остался незамеченным.

Управляющий немного успокоился, однако голос его все еще дрожал:

— Представляете, приехала полиция, они нашли в лесу труп мужчины.

— Ну так что.. — Ример пожал плечами. — Знали бы вы, сколько трупов находят в наших лесах.

— Да дело не в этом. — Главный ковбой отер лицо шейным платком. — Этому человеку удар был нанесен сверху и с большой силой, полиция считает, что убийца сидел на лошади и на всем скаку…

Полетаев помрачнел, отошел к цветнику и принялся обдирать хозяйские розы. Все боялись взглянуть друг на друга. И только Ример не собирался падать духом:

— Подумаешь! Что у вас в округе, лошадей больше ни у кого нет?

Управляющий сморщился как лежалый апельсин.

— У покойника в кармане нашли листок с адресом нашего ранчо. И с подробным описанием, как проехать. Получается, что он ехал либо к кому-то из наших работников, либо к гостям. Но я уже всех спросил, и раз вы говорите…

— Он ехал ко мне, — тихо сказала Даша и заплакала.

Все обернулись в ее сторону.

— Кто бы знал, как я вас ненавижу! — Подполковник с силой швырнул Даше под ноги цветок, который еще секунду назад с таким старанием ощипывал, и, ни слова больше не проронив, быстрым шагом направился к группе полицейских.

— Уважаю. — Ример похлопал плачущую женщину по плечу. — Это уже рекорд. Ни дня без покойника.

— Позвольте, я отведу вас в номер, — предложил Ян. Голос его был полон сочувствия и желания помочь.

 

2

Сестры лежали на широкой кровати и рассматривали мощные деревянные балки, поддерживающие потолок.

— Надо что-то делать, — решительно произнесла Даша.

— Что? — Катя подняла голову.

— Я говорю, надо что-то делать. Лежать бессмысленно.

— Представляешь, — Катя была на удивление спокойна, — мои дети теперь считают, что отпуск — это когда ты путешествуешь, а вокруг всех убивают. Как ты думаешь, эта травма у них останется на всю жизнь?

— Вот уж за что можешь не переживать. В наше время дети вполне защищены от подобных психологических травм. Телевидение — довольно сильная прививка. Если каждый день на экране убивают с десяток-другой человек, начинаешь и настоящую смерть воспринимать как…

— Дашка, заткнись, пожалуйста, — перебила кузина. — Лучше расскажи, какой у тебя план.

Оборванная на полуслове, Даша не обиделась. Она понимала состояние ее сестры.

— Кто-то слышал мой разговор с паном Чижиком.

— Кто?

— Да кто угодно. Я ведь разговаривала из холла. Ни от кого не пряталась и ни за кем не следила. Мне и в голову не могло прийти, что Чижика захотят убить. Я вспомнила одну очень важную деталь…

Внезапно, без намека на стук, распахнулась дверь, и в комнату вошел непривычно взвинченный и даже растрепанный Полетаев. На нем, как говорится, лица не было.

— Катерина Юрьевна, прошу меня извинить, но мне необходимо переговорить с Дарьей Николаевной…

— Никаких проблем. — Катя подхватила кофту и направилась к выходу.

Вежливый подполковник попытался ее задержать:

— Я не имел в виду, что вы должны уйти… Мы могли бы прогуляться и…

— Сергей Павлович. — Катин голос прозвучал очень серьезно. — Я вас прошу об одном: сделайте так, чтобы завтра мы отсюда все уехали. Лично я уже на грани.

— На грани?

— Именно. Я безумно люблю Дашку, но еще одна смерть — и я ее задушу собственными руками. Вы меня понимаете?

— Отчасти…

— Вот и прекрасно. — С этими словами Катя покинула комнату.

Полетаев и Даша молчали.

— Ну, что нового? — неуверенно осведомилась Даша.

— Убитый оказался Станиславом Чижиком, дядей Римера, если тебя именно это интересует.

— Я знаю. А кроме этого?

— А кроме этого, дела, прямо скажем, плохи. Моего влияния уже просто не хватает. Полиция почти уверена, что все смерти являются убийствами и связаны между собой.

— Но ведь Чижик даже не дошел до ранчо!

— Зато никто не сомневается, что он направлялся именно сюда. Сиречь к тебе. Поэтому на ранчо наложен карантин.

— Какой еще карантин?

— Никто не покинет его территории, пока полиция не найдет убийцу.

— Что?! Да ты соображаешь, что говоришь? Есть убийства, которые по сто лет не раскрывают… Вон, убийцу Кеннеди до сих пор ищут. Нам до конца жизни придется торчать здесь!

— Почему бы и нет? — Подполковник притворно зевнул. — Лично мне здесь нравится. Да и ты покочевряжишься немного и начнешь за коровами навоз таскать. Лет через пять, глядишь, совсем остепенишься, станешь здоровой деревенской бабой без заскоков и истерик. Кому от этого хуже будет?

Даша помолчала.

— Но… как же Катины дети? Им ведь учиться надо.

— Брось! — Полетаев рассмеялся. — Благодаря тебе, здесь собралось столько людей с высшим образованием, что впору частный лицей открывать.

— Но… Это насилие над личностью! Я… мы будем жаловаться в международный трибунал.

— Трибунал существует только для военных преступников, а ты лицо гражданское, — спокойно сказал Полетаев.

Ореховые глаза повлажнели. В них мелькнул ужас.

— Палыч, ты же не думаешь, что это я их убила?

— Откуда мне знать! — философски заметил подполковник. — Может быть, ты сошла с ума на почве увлечения детективами. Никаких преступлений вокруг тебя не происходило, вот ты и решила заострить ситуацию.

Даша уткнулась в подушку и расплакалась. Подполковник счастливо улыбнулся.

Наплакавшись вволю, бедная женщина взглянула наконец на Полетаева. Его лицо моментально приняло сочувственное выражение:

— Полегчало?

— Ты гадкий и злой!

Полетаев искренне оскорбился:

— Прежде всего я твой ангел-хранитель. Если бы по доброте душевной я не сжалился над тобой и не поехал в этот треклятый поход, тебя бы уже давным-давно убили или посадили.

— Ага! — Даша неожиданно обрадовалась. — Значит, ты все-таки не думаешь, что это я всех убиваю!

Подполковник поднял палец:

— Скажем так: пока у меня нет доказательств. Но мотивы… — Он многозначительно покачал головой. — Хочу заметить, что сейчас твоя судьба и судьба твоих спутников целиком зависит от меня. Если я заявлю, что уверен в случайности этих смертей, вас, разумеется, отпустят. У меня есть время до завтрашнего утра.

— Палыч, — встрепенулась Даша, — дай мне два дня.

— Зачем?

— Я приведу тебе убийцу!

Неверующий эфэсбэшник перекрестился левой рукой:

— Чур меня, чур! Даже думать об этом забудь. — Он решительно встал. — Пожалуй, я не буду ждать до завтра. Я прямо сейчас позвоню майору Томеку.

Даша поняла, что необходимо принимать крайние меры. Она вскочила и бросилась Полетаеву на шею.

— Подожди, подожди, — шептала она ему в ухо, — побудь со мной еще немного!

Отчаявшаяся женщина повалила его на кровать и наградила самым страстным поцелуем, на который в тот момент была способна.

Лишь с огромным трудом Полетаеву удалось отодрать ее от себя. С минуту он не мог отдышаться.

— Ты… меня чуть не за душила! — Почувствовав соленый привкус, он достал носовой платок и приложил к нижней губе. На белоснежном батисте появилось алое пятно. — Ну, знаешь!.. — Возмущению подполковника не было предела. — Я-то все думал, почему у тебя нет любовника? А ты их, наверное, всех съела, как черная вдова…

— Съела? Ты сказал, съела?

— Я имел в виду…

Полетаев приподнял брови.

— Подожди, подожди… — Молодая женщина приложила палец к губам. — Что-то связанное с едой. Или с тем… Что это было? — Даша озадаченно постучала себя кулаком по лбу. — Думай, вспоминай, думай… Кто-то ел людей, и в этот момент… Черт побери! — Она вскочила на ноги. — Как же я сразу не поняла.

Полетаев напрягся:

— Что?

— Деланян! Когда Деланян ел людей!

В глазах эфэсбэшника появился ужас. Он ничего не успел сказать — Даша уже бежала вниз по лестнице..

 

4

Она отыскала кузину в комнате у Римера. Даша так растерялась, что даже не спросила, как та здесь оказалась.

— Катька, выйди, мне с тобой поговорить надобно.

Сама Катя все же попыталась объяснить свое присутствие в номере вдовца:

— Я на минутку зашла, у меня белые нитки кончились…

Это было самое глупое оправдание, которое Даша слышала за всю свою жизнь.

— Спасибо, что сказала. Теперь я буду знать, к кому ходить за нитками. Вы, Николай, случайно еще не вяжете?

— Ладно, пойдем. — Катя буквально вытолкала ее из номера. — Что случилось?

Даша еще хотела полюбопытничать, но потом решила, что еще успеет, и сразу перешла к делу:

— Помнишь ту ночь, когда ты пришла ко мне с дневником Артура, царство ему небесное?

— Еще бы. Такое не забывается.

— А помнишь, что произошло на следующее утро?

— Конечно. Умерла тетя Николая.

Даша криво усмехнулась и одними губами произнесла:

— Она не умерла. Ее убили.

Раздался тихий звон, это у Кати выпали из рук ключи.

— Кто? Зачем?

Обхватив сестру за талию, Даша потащила ее в конец коридора и, усадив в кресло, присела рядом.

— Вспомни, во время завтрака Чижикова говорила о своей покойной невестке, мол, та кому-то звонила — и тут на моего шефа опрокинули тарелку с едой.

— Помню. Ты потом решила, что это Артур специально сделал, чтобы отвлечь внимание. — В голосе кузины звучала усталость.

Даша кивнула.

— А помнишь, что именно сказала Чижикова перед тем, как разговор прервался?

— Ну. Точно, наверное, не вспомню, но по-моему, речь шла о меде…

— Нет!

— О том, что ее невестка кому-то звонила…

— Нет! Нет, нет и еще раз нет!

Катя с секунду размышляла, потом пожала плечами:

— Тогда не помню.

— Сейчас вспомнишь. — Даша наклонилась к самому лицу кузины. — Восстанавливай картинку: я вскрикнула…

Катя согласно кивнула:

— Может быть. Ты всегда кричишь.

— Не об этом речь. Так вот, я вскрикнула, а Полетаев сказал: «Не кричите, на нас обращают внимание».

— Ну и что? Вы так вели себя все это время, что на нас постоянно обращали внимание.

— Чижикова повернула голову в ту сторону, куда указал Полетаев, и узнала того человека!

— Какого человека? Дашка, говори яснее, я ничего не понимаю.

— За соседним столиком, — терпеливо принялась разъяснять Даша, — сидел молодой человек И тетка Римера сказала, что где-то уже его видела

— Может быть. — Катя по-прежнему не понимала, куда клонит сестра. — Что-то такое припоминаю. Но какое это имеет значение?

— Огромное! — Даша вскочила. — Вы с Артуром сидели спиной и потому видеть его не могли. А я сидела боком и видела его лишь мельком Пять минут назад до меня дошло, кто это был! Это он всех убил: Чижика, его жену, сестру и Деланяна в придачу. Собирай всех в ресторане, а я пойду договорюсь с Полетаевым. Кстати, что случилось с Виктором Семеновичем?

— Ему стало плохо, когда он обнаружил, что кто-то украл его тетрадь.

— Это очень хорошо! — радостно воскликнула Даша и устремилась к выходу.