1

Целый день Даша ходила как в воду опущенная. Мысль о том, что она едва не упекла сестру за решетку, лишало ее желания даже в мыслях возвращаться к расследованию. Чтобы не обедать со всеми, она прокралась на кухню и выпросила себе пару бутербродов. Обслуга пока еще была к ней добра, возможно действительно принимала за телезвезду.

Вынужденное одиночество отчасти скрасил тот самый маленький итальянец, который пытался ухаживать за Дашей во время завтрака. Итальянца звали Рикардо, он хорошо говорил по-английски и все пытался узнать подробности вечернего представления.

— Ах, какая замечательная игра, — беспрестанно восторгался синьор Рикардо. — Скажите, а кто имеет на нее патент? Сколько стоило ваше путешествие?

— Пять литров испорченной крови, — буркнула Даша.

— Вы это в переносном смысле? — заулыбался он. — Понимаю, понимаю. Вам, наверное, очень хочется раскрыть преступление? — И, оглянувшись по сторонам, понизил голос: — А какая величина приза?

Дашу смешила восторженная искренность неожиданного поклонника. Но вместе с тем ей совсем не улыбалось признаваться в том, как обстоят дела на самом деле — не хотелось выглядеть круглой дурой. Что еще чуть — и сразу две страны откажут в гражданстве, если, конечно, она не окажет им ответную любезность, отдав концы на очередном допросе.

Коря себя за малодушие, она отвела глаза и пробормотала:

— Приз большой. Очень большой.

— А знаете что, — порывистый итальянец приблизился вплотную, — я помогу вам.

Даша хотела возразить, но синьор Рикардо поднял руку, предупреждая отказ:

— Нет, нет, мне не нужна доля от вашей награды. Единственное, о чем я попрошу, — это посодействуйте мне в приобретении лицензии на эту игру, но мне потребуется несколько большая информация. Человек, который нам переводил, он… А… — Рикардо махнул рукой, — он паршивый переводчик. Я, признаться, и половины не понял.

 

2

Справедливо рассудив, что хуже уже не будет, Даша поведала историю их путешествия в общих чертах, стараясь, чтобы ее рассказ больше походил на сюжет игры. Итальянец записывал с бешеной скоростью и восторженно цокал языком:

— Ах, как здорово закручено! Нет, это просто великолепно! Я уже знаю телеканал, который оторвет у меня эту игру с руками. Скажите, а вы познакомите меня с вашим продюсером?

— Непременно. Вам пришла какая-нибудь идея в голову?

Синьор Рикардо задумался:

— Кое-какие соображения есть. Мне кажется, разгадка таится в истории Элизы. Вы сможете перевести ее как можно ближе к оригиналу?

Даша извлекла на свет отобранную у Римера тетрадь и пробежала глазами страницу.

— Не уверена, что справлюсь. Все-таки чешский для меня не родной язык… — На самом деле она раздумывала, как поступить с постельными сценами, не подогреют ли они и без того горячую итальянскую кровь.

Итальянец ободряюще улыбнулся:

— Вы прекрасно со всем справитесь. Начинайте!

Даша пустилась в вольный пересказ уже знакомой истории о мытарствах несчастной Элизы. Синьор Рикардо слушал внимательно, время от времени делая пометки в своем блокноте. Когда Даша закончила, он отложил ручку и соединил кончики тонких пальцев.

— М-да… Интересно. Возможно, я был не прав. — Итальянец задумался. — Скорее всего, важна не сама история, а то, как она была обнаружена.

— Простите? — не поняла Даша.

— Я еще не очень разобрался в этой вашей замечательной игре, но мне кажется, что настоящий преступник обязательно должен был подкинуть… как это… — Рикардо пощелкал пальцами, — м-м-м… отвлекающие улики. Понимаете? Скажите, у кого именно вы обнаружили эту тетрадь?

— У… — начала было Даша и замолкла. Некоторое время она сидела в оцепенении, затем вдруг подскочила и расцеловала итальянца в обе щеки: — Умница вы моя! Я поставлю за вас свечку…

 

3

Стараясь оставаться незамеченной, Даша прокралась на второй этаж, где находился их с Катей номер. Судя по табличке «Не беспокоить», сестра уже пришла.

Даша осторожно приоткрыла дверь и просунула голову.

— Катя! — громким шепотом позвала она. — Ка…

— Ты чего шипишь? — послышался голос кузины. — Может, все-таки пройдешь?

От неожиданности Даша вздрогнула, но поспешила просочиться вовнутрь — второй раз могли и не впустить.

— Привет, — заискивающе улыбнулась она. — Ты на меня не обижаешься?

— Нет, конечно. — Сестра перебирала вещи, решая, что отправлять в стирку. — Кто же на сумасшедших обижается?

— Катя, ты сама виновата, — осторожно начала Даша. — Если бы ты с самого начала призналась мне в… Если бы ты призналась мне в… — она не могла подыскать нейтральное слово, — в своей… дружбе с Николаем, то ничего бы не произошло.

Кузина в сердцах хватила вещами об пол:

— Ты невыносимый человек! В голове кефир вместо мозгов, ей-богу…

— Почему кефир? — обиделась Даша. — Что я такого сказала?

— Да кто же будет признаваться в адюльтере человеку, у которого не рот, а сито?

— Значит, по-твоему, я не могу хранить тайны?

— Можешь. Только почему-то уже через полчаса все знают эти тайны! Ты пойми, — сестра присела на кровать, — я не утверждаю, что поступила правильно, но так случилось и жалеть об этом поздно. А в принципе я тебе даже благодарна за то, что произошло.

Даша вопросительно посмотрела на сестру.

— Я хочу развестись с Игорем.

— И выйти замуж за Римера? — ужаснулась Даша. — Но он же… ненормальный.

Катю, казалось, задела реплика сестры:

— Николай совершенно нормальный человек. Просто не любит притворяться, и чувство юмора у него своеобразное.

— Да уж… — вздохнула Даша. — Своеобразнее некуда.

— И на тебя он не сердится. Говорит, что ты с тараканами, но очень забавная.

— Вот спасибо ему большое, — насупилась Даша. — Если он такой честный, то почему жил с женщиной старше себя на сто лет?

— Не на сто, а на семь. Коля рассказывал, что Римма была очень интересной женщиной. И внешне и вообще… Ее очень уважали и боялись. А ему это нравилось. Они пять лет прожили очень счастливо, но вот последний год… — Катя посмотрела на разбросанное по полу белье. — У нее в Америке какие-то проблемы крупные начались. Коля сказал, что она даже немного свихнулась. Все время говорила, какое счастье, что у них нет детей.

— Детей?

— Да. Коля как-то заикнулся о ребенке, а она ни в какую — говорит, лучше удавлюсь.

— Чего же он тогда не развелся и не нашел себе молодую, которая бы нарожала ему целый детский сад?

— Николай считает, что современные девушки глупы и алчны. Ему с ними неинтересно.

— Угу. — Даша не смогла сдержать ухмылки. — Денег у них нет, вот и неинтересно. Лично я не верю ни единому его слову.

— Тебя никто и не заставляет, — сухо ответила сестра и принялась разбирать одежду заново. — Просто постарайся не вмешиваться в мои отношения с окружающими. Это я раньше считала, что у детей обязательно должен быть родной отец. А сейчас… — Она задумалась. — Господи, да я и сейчас так считаю! Но просто больше нет сил видеть его физиономию. — Катя расплакалась. — Ну что мне делать?

Даша обняла сестру.

— В любом случае придется искать детям другого отца, — сказала она, гладя кузину по спине. — С нынешним возникнут проблемы.

Катя вздрогнула и отстранилась:

— Ты о чем?

— Кать, ты только не переживай. Обещаю, сегодня вечером этот кошмар наконец закончится. Если бы ты сразу мне все рассказала… Но лучше поздно, чем никогда. Сегодня вечером все объясню. А пока крепись…

 

4

Вечером в ресторане народу набилось под завязку. Даша растерянно замерла на пороге, но ее сразу же заметили и приветствовали дружными аплодисментами.

— О! Кто к нам пришел! — Ример встал и низко поклонился. — Шахеризада Степановна! Вы готовы продолжить вашу тысячу и одну ночь? Кстати, я подсчитал: это ровно два года девять месяцев и один день. Может, на этот срок снимем более подходящее помещение? Подешевле…

Даша старалась держать на лице независимую улыбку. В конце концов, от нее мало что зависит. Она знала точно, что сама никого не убивала, сестра, слава богу, тоже, а все остальные… Может, и правда поехать в Италию с телевизионным шоу? По крайней мере, там над ней не будут смеяться.

Полетаев был одет так же, как и утром, что свидетельствовало о его сильном душевном смятении. Он, впрочем, и не скрывал этого, с мрачным видом пил пиво и время от времени доставал из кармана мобильный телефон, проверяя, в порядке ли связь.

— Явились, не запылились. И не надоело вам? — вместо приветствия пробурчал он.

Даша присела рядом и, не глядя на подполковника, быстро проговорила:

— Это только вы мои таланты не цените. Мне, между прочим, предсказывают блестящее будущее на Апеннинском полуострове.

Полетаев перевел взгляд на группу итальянцев и саркастически скривил губы:

— Угу. Это оттого, что Италия родина комедии дель арте. Там вы, безусловно, займете почетное место между Арлекином и Пульчинеллой. Вам даже перекрашиваться не надо.

Даша ощетинилась:

— Это вы все от зависти! Да у вас небось за всю вашу шпионскую карьеру столько версий не было, сколько у меня за три дня.

— Естественно. Если бы мой рот открывался с такой же частотой, как и ваш, я бы стал спортивным комментатором, а не…

Громкий хор голосов не дал ему договорить.

— Начинайте! — раздавалось сразу на нескольких языках. — Мы ждем! Только, если можно, помедленнее, а то переводчики не успевают.

Эту роль взяли на себя работники ранчо, они-то и заняли самые удобные места.

— Прошу вас! — подполковник заставил себя улыбнуться и обвел рукой зал. — Зрители в сборе.

Даша облизнула пересохшие губы и начала:

— Прежде всего я хочу принести свои извинения господину Римеру и моей сестре…

— Я же говорил, что это ее сестра! — послышался чей-то голос.

— …В самом деле, меня несколько сбил с толку их… скажем так, внезапно начавшийся роман…

— Не заостряй, — быстро проговорил Ример.

— …Я заново пересмотрела все дело и поняла, что ошибалась. Хотя все началось именно так, как началось.

— Гениально! — вздохнул Полетаев. — Я бы никогда не додумался.

Но Даша уже взяла себя в руки и не собиралась реагировать ни на чьи выпады.

— Как и предполагала полиция с самого начала, Амалия Чижикова погибла от рук неизвестного преступника. Это мог быть и кто-то из ее деловых партнеров, а возможно, пани Амалия имела аматера.

— Кого? — подался вперед Виктор Семенович. Он был крайне возбужден и почему-то в наглухо застегнутой белой рубахе.

— Аматера, — повторила Даша и сделала соответствующее лицо.

После истории с Катей она просто не могла выговорить слово «любовник».

— Римму Ример, скорее всего, убили из-за разногласий в бизнесе. В последнее время она имела напряженные отношения с американскими партнерами и…

— Я протестую! — послышался возмущенный голос. Молодой Харрис даже привстал. — Заявляю официально: никаких напряженных отношений с миссис Ример у нас не возникало. Уж если кто-то и был заинтересован в ее смерти, так это только русская мафия.

Даша покивала:

— Ну да, куда же без нее!

Харрис обиделся:

— Вы напрасно иронизируете. Перехватить разработанный рынок — это все равно что отобрать чемодан, набитый деньгами. Я не удивлюсь, если вскоре к нам обратятся вежливые люди с предложением о сотрудничестве. А может, уже и обратились за то время, пока я здесь с вами отдыхаю.

— И вы согласитесь? — прищурилась Даша. Молодой Харрис состроил гримасу:

— А что бы вы сделали на нашем месте? Закрыли бы завод в знак скорби?

— Да, капитализм штука безжалостная, — констатировал Полетаев. — Кстати, по поводу вашего отъезда в Италию. Там ведь работать придется, Дарья Николаевна.

Даша покраснела, но решила грубияну не отвечать.

— Ян, нет нужды выяснять, как на самом деле обстояли дела с бизнесом госпожи Ример и пани Амалии Чижиковой, просто я хочу сказать, что их смерть послужила зловещим прологом к дальнейшим событиям.

— Да уж, эпилог тоже не подкачал, — провозгласил Ример.

— Начнем прямо с того момента, когда убили Амалию. Как только пан Чижик об этом узнал, то сразу же понял, что еще чуть-чуть, и денежки уплывут мимо его длинного носа. Тайник оказался пуст, а сам он понятия не имел, чем именно владела его жена, — ведь свой бизнес она вела тайком. Чижик пускается во все тяжкие. Для начала он решает проверить своего племянника: тот ездил вместе с женщинами в их последнее путешествие, а вдруг Римма оказалась более откровенной, чем Амалия? Если так, то Николай мог втихомолку завладеть не только своей, но и его долей наследства. Он просит меня привезти кассету с записью путешествия. Расчет прост: если племянник отдаст пленку, значит, тот чист, а если нет… Не знаю, какие были дальнейшие планы у пана Чижика, однако выяснилось, что Ример знал еще меньше и потому без всяких колебаний продал мне кассету. Я…

Полетаев достал сигарету:

— Простите, Дарья Николаевна, что перебиваю, слушателям с этой частью все ясно, будем считать, что так оно и было. Тем более что женщин убили без нашего участия. Кто на этот раз, по вашему мнению, убил всех остальных?

Даша обвела зал торжествующим взглядом:

— Тайник Амалии обчистила Мария Чижикова, как только узнала о ее смерти. И среди каменьев и злата блаженная девица обнаружила еще одно сокровище — дневник. В этом дневнике, как я предполагаю, были расписаны все активы покойной и прочая коммерческая информация, а это вам уже не брошка к кофточке. Это тот самый чемодан, набитый деньгами. Только как подобрать к нему ключик?

Даша кончиками пальцев опиралась о дубовую столешницу, голос звенел под каменными сводами:

— Как вы помните, Мария Чижикова была девицей и, как всякая девица, ожидала прибытия принца на золотом коне…

Послышались смешки.

— Простите, на белом коне. И дождалась на свою голову. Принц, надо заметить, был не первой свежести, да и коня утопил по дороге…

Услышав такое, Виктор Семенович прямо затрясся от злости:

— Да как ты смеешь, дрянь!

— Попрошу без оскорблений, — одернул его Полетаев. — Я имею в виду и вас, госпожа Быстрова. Что за манера такая? Если хотите что-то сказать, говорите коротко и по существу.

— А я и говорю. Старый ловелас заморочил бедной девице Чижиковой ее и без того замороченную голову и в результате выудил все необходимые сведения…

Виктор Семенович попытался откомментировать предъявленные обвинения, но Ример погрозил ему кулаком.

— …А главное — завладел тем самым дневником, — продолжала Даша. — Не долго думая, он вырывает из тетради самые важные листы, прячет их, оставляя лишь балладу о влюбленных. Наш поздний принц прекрасно знал, что за дневником будут охотиться, что рано или поздно его попытаются выкрасть. Так почему же не послать конкурентов по ложному следу? — Даша взглядом отыскала синьора Рикардо и подмигнула ему.

— Подождите, подождите, — вмешался Полетаев. — Раньше вы утверждали, что тетрадь принадлежит перу миссис Харрис.

— А вот и нет! Она просто вписала историю Элизы в свой дневник. Зачем — не знаю. Вы мне не верите? Тогда расспросите вот эту парочку. — И Даша широким жестом указала на застывших мужа и свекра своей кузины.

И тут Виктор Семенович не выдержал. Вложив в свой голос ненависть, отпущенную ему на всю жизнь, он буквально выплюнул:

— Нашли кого слушать! Баба — она и есть баба…

Рассказчица побледнела, она теряла контроль, когда ее называли бабой.

— Да что еще вы можете сказать!

— То, что ты дура! Набитая дура!

После таких слов Даша окончательно перестала контролировать свои инстинкты. Выгнув шею, она зашипела как кошка:

— Вы идите сперва за лошадь расплатитесь. Убийца!

— Что?!

— А то! Кто убил Чижиковых и Деланяна? Вы! — Она перевела дыхание и добавила: — Больше все равно некому.

— Ах ты лахудра… — Виктор Семенович попытался ухватить рыжий вихор.

Между ними мгновенно возникли Полетаев и Ример. Надо заметить, что довольно крепкий подполковник ФСБ с трудом удерживал дрожащую от негодования женщину. Ример поступил проще: он слегка двинул заслуженного туриста в печень и усадил на стул отдыхать. Обернувшись к Даше, вдовец недовольно заметил:

— Запомни: я защищаю тебя только из уважения к твоей сестре.

— Спасибо! — Даша трясущейся рукой поправила прическу. — Я с этим старцем и сама бы справилась. И правду все равно скажу! Он решил со старухой не делиться и все заграбастать себе. Поэтому-то и убил ее. А Деланяна принял за опасного конкурента в поисках пропавших сокровищ. Одно ловкое движение на мокрых камнях — и путь к богатству полностью расчищен. Потом они с Гошей убивают пана Чижика и…

— И избавляются от лошади, как от опасного свидетеля, — докончил Ример. Грохнул смех.

— Прекратите! — Даша подняла руку. — Да. Им понадобилось оправдание длительной отлучки и того, что они вернулись грязные и мокрые. Думаю, что отец с сыном сначала оглушили бедного Чижика, а потом попытались спрятать его труп в болоте, но их кто-то спугнул.

— Ну спасибо тебе, женушка, — вдруг отчетливо произнес Гоша, обратив к Кате бледное, покрытое крупными каплями пота лицо. — Лихо же ты решила от меня избавиться. А не проще ли было подать на развод?

— Я в свое время в сходных обстоятельствах задавал этот вопрос Дарье Николаевне, — вполголоса заметил Полетаев. — Но она считает, что наиболее верный способ избавляться от надоевших мужей — это отправлять их по этапу. Что ж, как говорится, о вкусах не спорят. Может быть, это семейное… Вы закончили? — Он взглянул на Дашу.

Даша кивнула:

— В основном да. Я, конечно, могу описать суть преступления более подробно…

— Думаю, не стоит, — зевнул Ример. — Все и так ясно. Кроме одного. Эта тетрадь написана не почерком моей тети Амалии. Я готов присягнуть на Библии, что это не ее дневник. Эта рукопись не имеет к ней никакого отношения.

Ореховые глаза расширились на пару миллиметров:

— Как это «не ее»? А чья же?

— Понятия не имею. И еще одна неувязочка: дядя просил привезти ему одну кассету, а всего за время нашей поездки я записал их восемь штук. Если он хотел меня проверить, то почему не попросил привезти их все?

Катя кивнула:

— Мне тоже не очень верится, что Гоша с Виктором Семеновичем даже вдвоем смогли бы справиться с Артуром. Он был мастером спорта по вольной борьбе. Да ты вспомни, как он дрался с немцами.

Даша жалко улыбнулась:

— Но…

Ни слова не говоря, Полетаев встал и направился к выходу.