Я могу лишь догадываться, как разбилось сердце примарха, когда Паломничество завершилось.

Три года Семнадцатый легион был разбросан среди звезд. Три года Несущие Слово двигались дальше и быстрее, чем кто-либо из их братьев-воинов, достигая границ пространства и расширяя пределы Империума.

Столь много власти человечества над звездами завоевано сынами Лоргара — горькая правда после многих лет их медленного, скрупулезного продвижения, заслужившего лишь насмешки.

Но я знаю нрав этого Легиона. На каждое мирное приведение к согласию, на каждую культуру, возвращенную в лоно Империума и спокойно обращенную к новому Слову, приходится мир, ныне вращающийся в космосе мертвой оболочкой, павший жертвой Несущих Слово, давших волю своему гневу.

Паломничество открыло многие истины: изъяны в драгоценном геносемени Легиона; таинственное созревание самого Лоргара Аврелиана; существование нерожденных, известных среди миллиона невежественных поколений человечества, как демоны, духи и ангелы. Но величайшую из открывшихся истин оказалось сложнее всего принять, и именно она разбила сердце примарха.

И, разумеется, она изменила его сыновей. Несущие Слово никогда не смогли бы вернуться ко временам, предшествовавшим истине.

Аргел Тал и Ксафен были ближайшими посредниками между мной и миром, который я более не могла видеть, и Паломничество изменило их на уровне, лежащем куда глубже, чем простые физические отличия. Их бременем стало знание: они и их братья по легиону Несущих Слово должны вернуться в Империум с этой ужасной правдой.

Я не могу постичь, как они выдержали то, что стали провозвестниками таких вещей. Быть избранными, чтобы просветить весь свой род, что человечество будет сражаться с настоящего момента до конца времен. Не будет никакого Золотого Века, эпохи мира и процветания. Во тьме будущего будет лишь война.

Возможно, все мы играем роли, отведенные богами. Люди, кому предначертано величие, часто видят сны о великом в детстве. Судьба формирует их с годами, показывая юным сознаниям соблазнительные картины того, что произойдет.

Благословенный Лоргар, Провозвестник Изначальной Истины, тоже видел подобные сны. В детстве его мучили видения прихода отца — золотого бога, спускающегося с небес — так же, как и кошмары, где нечто неведомое и незримое вечно звало его.

И это, вероятно, и есть величайшая трагедия Несущих Слово. Их отец знал, что станет одним из просветителей человечества, но никогда не мог предвидеть, как это произойдет.

Примарх говорил о своих братьях и являвшихся им похожих снах. Керзу, рожденному в мире вечной ночи, снилась собственная смерть. Магнус, ближайший сородич Лоргара, видел во сне ответы на загадки вселенной. Один был проклят даром предвидения, другой же благословлен им. Обоим были уготованы великие дела в зрелости. Их деяния меняли вид галактики так же, как и деяния Лоргара Аврелиана.

Что же касается меня, то я помню лишь один кошмар из своего детства.

Во сне я сидела в черной комнате, слепая во тьме, в точности как сейчас. И в этой тьме я молчала, слушая дыхание чудовища.

Где грань между предвидением и фантазией? Между пророчеством и детским воображением?

Ответ прост. Пророчество сбывается.

Нам нужно лишь ждать.

— Фрагмент из «Паломничества» Кирены Валантион