- Властью, данной мне Императором Человечества, я нарекаю тебя изменником Империума.
Лоргар посмотрел на Вендату все с тем же неизменно мягким выражением лица.
- Вот, стало быть, как? - спросил примарх.
- Не делай этого, - сказал Аргел Тал. - Вен, прошу, не нужно.
Вендата не сводил глаз с Лоргара. Конический золотой шлем смотрел прямо, в красных линзах глаз отражалось пламя. Вокруг них бой барабанов начал замедляться и стихать.
- Если кто-либо из вас потянется к оружию, это станет не арестом, а казнью.
Несущие Слово оставались неподвижны. Некоторыми вещами не стоило рисковать.
- Лоргар, - зашептала Ингефель. - обряд нельзя прерывать. Гнев богов будет...
- Умолкни, ведьма, - произнес Вендата. - Ты уже сказала достаточно. Лоргар, Семнадцатый сын Императора, предаешься ли ты в руки праведной власти и клянешься ли разрушить этот оплот языческой скверны? Обещаешь ли вернуться на Терру и предстать перед судом Императора?
- Нет, - мягко отоветил примарх.
- В таком случае ты не оставляешь мне выбора.
- Выбор есть всегда, - вмешался Аргел Тал.
Вендата не обратил внимания на слова капитана. Он потянулся к завитку, вырезанному на изукрашенном наруче, и надавил на одну из перламутровых кнопок, встроенных в украшение.
Ничего не произошло.
Он нажал еще раз.
Ничего не изменилось.
Кустодий сделал шаг назад, когда Несущие Слово медленно, очень медленно достали оружие. Капелланы извлекли булавы крозиусов. Цар Кворел и Деймос подняли болтеры, а Аргел Тал вынул из ножен мечи из красного железа.
- Я думаю, ты обнаружишь, - улыбнулся примарх, - что твой телепортационный передатчик заблокирован с момента входа в это помещение. Всего лишь мера предосторожности, понимаешь? Аквилон и твои братья не придут к тебе на помощь. Они даже не узнают, что ты в ней нуждался.
- Признаюсь, что не предвидел этого, - сказал Вендата. - Неплохо, Лоргар.
- Еще не поздно, Вен, - Аргел Тал взял мечи наизготовку. - Опусти оружие и покончим с этим, пока не перешли черту.
- Великий...- взвизгнула Ингефель. - Обряд...
- Я велел тебе молчать, ведьма! - рявкнул Вендата.
Лоргар вздохнул, словно ему на плечи давил груз разочарования.
- Решай, как лучше послужить Империуму моего отца, кустодий Вендата. Сбежать ли из этого зала и сообщить своим братьям на орбите правду, которую ты даже не в состоянии понять? Или застрелить меня прямо сейчас и лишить галактику единственной надежды на просвещение?
- Ты предлагаешь выбор, в котором нет выбора, - ответил Вендата.
Аргел Тал пришел в движение первым, рванувшись вперед под раскатившийся по пещере звук болтерной стрельбы.
Вендата не был глупцом. Он знал, что шансы пережить следующие несколько секунд были весьма малы, и что рефлексы примарха были вершиной биологических возможностей, превосходя даже его собственные, почти сверхъестественные.
Но Лоргар был спокоен, мускулы были расслаблены. Он и в самом деле ожидал, что предложение перемирия возымеет силу, и это заблуждение дало Вендате шанс. Он вдавил активатор на древке, и прикрепленный к алебарде болтер выплюнул очередь зарядов.
Аргел Тал уловил это движение. Мечи из красного железа сшибли первые три болта, энергии силовых полей хватило, чтобы заряды сдетонировали на полдороги к сердцу примарха. Взрывы швырнули капитана на землю, потревоженный керамит серой брони заскрежетал о камень.
Вендата уже двигался. Золотой воитель бросился к примарху - с вращающейся алебардой в руках и клятвой Императору на губах.Четверо Несущих Слово встали на его пути, и этим четверым было суждено умереть.
Рикус пал первым. Клинок кустодия вгрызся в мягкие сочленения доспеха на горле капеллана и высунулся с другой стороны шеи. Следующим умер Цар Кворел, обезглавленный гудящим взмахом энергетического клинка прежде, чем успел нажать на спуск.
Деймос смог выпустить очередь зарядов, ни один из которых не достиг цели. Вендата качнулся влево, ударил концом древка по болтеру Магистра ордена, отбросив его вбок, и продолжил рубящим ударом, отсекшим руки Несущего Слово от тела в предплечьях. На краткий миг взгляд Деймоса стал ошеломленным, но затем алебарда обрушилась еще раз, рассекла ключицу и хребет и снесла ему голову.
Вендата крутанул оружие, остановив его, когда острие и ствол снова нацелились в сердце Лоргару. За спиной кустодия медленно осели на землю тела. Прошло всего три секунды.
Аргел Тал поднимался с пола. Между нападавшим и примархом оставался стоять один Ксафен, но капеллан успел воспользоваться несколькими бесценными мгновениями, чтобы вскинуть болтер и прицелиться точно в голову Вендате.
- Стой, - предупредил он.
- Лоргар, Семнадцатый сын Императора, сдавайся на мое попечение.
- Ты убил моих сыновей, - Лоргар прикрыл рот рукой. - Они не сделали тебе ничего плохого. Никогда. Это тебе позволил делать мой отец? Убивать моих детей, если я не стану плясать под дудку его невежества?
- Сдавайся, - повторил кустодий.
Вендата много раз сражался возле Императора. Лицо Владыки Людей всегда было непоколебимо, все эмоции скрывались за маской невозмутимого совершенства. Лоргар не обладал талантом отца прятать свои чувства. Его черты побелели от ненависти, белоснежные зубы оскалились в мертвенной улыбке.
- Ты смеешь угрожать мне? Ты убил моих сыновей, бездушный и никчемный ошметок генетических отходов.
Вендата снова нажал на активатор, но было уже поздно. Ксафен выстрелил первым.
Заряды болтера врезались в золотой доспех кустодия, сминая лицевой щиток и нагрудник, отрывая взрывами осколки брони. Каждый комплект боевых лат индивидуально подгонялся под кустодия, удостоенного чести носить их. При всей своей пышности, броня Кустодес опережала на шаг массово производимое снаряжение Легионов Астартес.
Но даже при этом очереди из болтера в голову и грудь было почти достаточно, чтобы уложить воина наповал.
Вендата отшатнулся назад, ослабевшие пальцы выронили алебарду, упавшую на камень.
Лицо превратилось в обожженные и окровавленные останки, шлем разбился, и его металл вонзился в пробитый череп. Но он продолжал смотреть одним уцелевшим глазом.
Ксафен перезарядил оружие. Примарх ничего не делал. Обнаженная девушка дергала за рукав одеяния Лоргара, умоляя продолжить языческий обряд и предупреждая, что боги рассердятся в случае отказа.
Вендата потянулся к упавшей алебарде.
Стоп. Где Аргел Т...
Меч из красного железа просвистел в воздухе, как копье и врезался в закрытый рот Вендаты, круша оставшиеся зубы в фарфоровые осколки. Двухметровый подрагивающий клинок высунулся из затылка кустодия, торчащие между разжатых челюстей гарда и рукоять заслонили собой большую часть изуродованного лица воина.
Вендата рухнул на землю, сраженный имперским оружием, так же, как Рикус, Цар Кворел и Деймос всего несколько мгновений тому назад.
Ксафен выдохнул.
- Отличная работа, брат.
Аргел Тал ударил без предупреждения. Кулак капитана врезался в челюсть Ксафена и опрокинул того наземь.
- Брат? - лежа на каменному полу, капеллан смотрел на ярость Аргел Тала.
- Мы только что убили одного из личных стражей Императора, а ты говоришь по этому поводу: «Отличная работа, брат»?Ты с ума сошел? Мы стоим на грани ереси против Империума. Сир, нам нужно покинуть это место. Мы должны поговорить с Аквилоном и...
- Вынь свой меч, - приказал примарх. Лоргар стоял чуть поодаль, мало обеспокоенный развернувшимися перед его глазами событиями. Голос был чуть громче шепота.
Аргел Тал медленно приблизился и взял свой второй меч без какой-либо осторожности, просто выдернув его изо рта трупа. Он оцепенел, когда уцелевший глаз Вендаты уперся в него, а пальцы лежащего скрючились.
- Кровь... Сир, он все еще жив, - воскликнул Аргел Тал.
- В жестокости нет добродетели, - пробормотал Лоргар. - Когда-то я написал подобное. Я помню это. Помню, как скребло перо по пергаменту и как выглядели слова на странице...
- Сир?
Лоргар шевельнулся, сосредотачиваясь.
- Окончи его страдания, Аргел Тал.
Все головы повернулись к Ингефель, которая завопила в бессловесном протесте.
- Это предопределено богами, - она указала татуированной рукой на изуродованное тело Вендаты. - Лоргар — ищущий, возлюбленный сын Великих Сил, и он принес десятую жертву. Можно начинать посвящение.
Группа кадианцев бросилась вперед, вцепляясь грязными руками в золотую броню Вендаты, срывая ее с умирающего тела. Аргел Тал пинком отшвырнул одного из них от лежащего кустодия и направил клинки на остальных. Они разбежались, словно падальщики, которых в последний момент оторвали от добычи.
- Это — не жертвоприношение для твоей кровавой магии, - произнес капитан. - Он направил оружие на сына Императора и умрет за этот проступок. Не более.
Аргел Тал глянул через плечо.
- Сир, мы должны уйти. Никакие ответы не стоят этого.
Лоргар откинул капюшон, не глядя ни на Аргел Тала, ни на Ингефель.Взгляд был устремлен на дальнюю стену, губы мрачно скривились.
- Что это за звук? - спросил примарх.
- Я ничего не слышу, кроме барабанов, сир. Прошу вас, нужно уходить.
- Вы этого не слышите? - Лоргар повернулся к двум оставшимся сыновьям. - Никто из вас?
Они ответили молчанием, и Лоргар поднес руку ко лбу.
- Это... смех?
Ингефель уже стояла на коленях, вцепившись в его облачение и благоговейно всхлипывая.
- Обряд... боги идут... он не завершен...
Лоргар, наконец, обратил на нее внимание, хотя глаза по-прежнему оставлись отстраненными.
- Я слышу их. Слышу их всех. Словно отголосок смеха. Забытые лица дальней родни, которые кто-то силится вспомнить.
Аргел Тал ударил мечами из красного железа друг о друга, скрежет металла о металл был достаточно громким, чтобы привлечь внимание примарха.
- Сир, - прорычал он, - мы должны уйти.
Лоргар покачал головой, бесконечно терпеливый и спокойный.
- Мы уже не можем выбирать. События начали происходить. Отойди от кустодия, сын мой.
- Но сир...
- Ингефель говорит правду. Все это было предначертано. Шторм, выбросивший нас сюда. Крики, взывавшие к нам. Страх, толкнувший Вендату на предательство. Все это части... плана. Я вижу это столь ясно. Сны. Шепот. Десятилетие за десятилетием....
- Сир, прошу.
Застывшие черты Лоргара внезапно исказились в приступе ярости.
- Отойди от этого неверного пса, пока не присоединился к нему на одиннадцатом колу! Понятно? Этот момент — тот горн, в котором куется все остальное. Повинуйся, или я убью тебя на месте.
Перед глазами Аргел Тала пронеслась тень — нечто ужасное, крылатое и разгневанное, недоступное воображению смертных.
Прошел миг. Тьма отступила. Аргел Тал сделал то, что приказал Лоргар — отошел от тела и убрал в ножны мечи.
- Этого не стоит ни один ответ.
Ни Лоргар, ни Ксафен не ответили на его взгляд. Они оба пристально наблюдали за продолжившимся обрядом.
На этом месте Лоргар перестал писать. В его улыбке сквозила грусть.
- Ты считаешь, что я согрешил тогда?
Аргел Тал мрачно и горько рассмеялся.
- Грехом считается, когда мораль смертных встречается с этическими нормами. Согрешили ли вы против веры? Нет. Запятнали ли свою душу? Возможно.
- Но ты ненавидишь меня, сын мой. Я слышу это в твоем голосе.
- Я думаю, что тебя ослепило отчаяние, отец. Быть может, тебе и чуждо садистское наслаждение, но жажда истины довела тебя до порочности.
- И из-за нее-то ты и ненавидишь меня, - Лоргар уже не улыбался. Голос звучал низко и язвительно, в глазах было столько же тепла, сколько в трупе на поле боя.
- Я ненавижу то, что ты вынудил меня увидеть. Ненавижу истину, которую мы должны принести Империуму Людей. И более всего я ненавижу то, чем я стал, служа твоему замыслу.
Аргел Тал усмехнулся не своей улыбкой.
- Но мы никогда не могли ненавидеть тебя, Лоргар.
Вендата был все еще жив, когда его насаживали на кол рядом с девятью другими.
Но, к счастью, недолго.
Он так и не увидел купленную его кровью святость. Не увидел, что прорвалось через границу между плотским миром и царством духов.
Ингефель перестала корчиться в танце. Кожу девушки покрывал пот, волосы свалялись в жирные завитки, а тело светилось в свете огня, словно украшенное жемчугом.В руках она продолжала сжимать деревянный посох с навершием в виде изогнутого полумесяца.
Перед каждым из кольев стоял татуированный шаман, сжимая в руках грубый глиняный горшок, в который он собирал кровь убитых жертв. Ингефель подходила к каждому из них поочередно, и шаманы наносили на ее кожу спиральный символ, размазывая кровь кончиками пальцев.
Было невозможно не уловить смысл. Они рисовали на ней Око.
- Невероятно, - произнес Лоргар. Казалось, ему больно — вены на висках вздулись и пульсировали.
- Я знаю этот обряд, - сказал Ксафен. - Из старых книг.
- Да, - примарх натянуто улыбнулся. - Это отголоски древней колхидской церемонии. Короли-жрецы, правители прошлого, утверждались в должности таким образом. Танец девушки, кровавые жертвоприношения, нарисованные на коже созведия... Все это. Кор Фаэрон узнал бы их, как и Эреб. Они оба видели это раньше собственными глазами, в исполнении Завета, до моего прибытия на Колхиду.
Аргел Тал доселе полагал, что их культура далеко ушла от подобного упадка. Видимо, Лоргар уловил его полные отвращения мысли, поскольку примарх повернул к нему свой острый взгляд.
- Я не нахожу в этом красоты, Аргел Тал. Только необходимость. Ты думаешь, что мы переросли подобные суеверия? Напомню тебе, что не все перемены происходят к лучшему. Здания размываются. Плоть слабеет. Воспоминания тускнеют. Все это происходит с течением времени, и мы бы обратили это вспять, если бы нашли способ.
- Мы прибыли сюда в поисках свидетельств существования богов, сир. Никакие заслуживающие поклонения боги не потребуют такого от верующих в них.
Лоргар повернулся обратно к церемонии, потирая виски.
- Это, сын мой, самые мудрые слова, которые прозвучали с момента открытия нами этого мира. Ответы, которые я нахожу, тревожат меня. Мучения? Человеческие жертвы? - примарх поморщился. - Прости меня, я говорю бессвязно. Мой разум охвачен болью. Как же я хочу, чтобы они перестали смеяться.
По пещере гуляло эхо грома барабанов, воздух дрожал от монотонного пения сотен людей.
- Никто не смеется, сир, - сказал Аргел Тал.
Лоргар одарил сына сожалеющей улыбкой.
- Смеются. Ты увидишь. Уже недолго.
Ингефель подошла к последнему из говорящих с богами. Шаман помазал ее кровью Вендаты, подчеркнув изображение Зазубренного Солнца на голом животе. Закончив с этим, девушка вернулась обратно в центр платформы. Она встала, раскинув руки и запрокинув голову, словно распятая на воздухе.
Бой барабанов ускорился, биение сердца дракона стало громче и быстрее, сбиваясь с ритма. Пение переросло в стенающие крики, руки и лица обратились к каменному потолку. Босые стопы Ингефель медленно оторвались от земли. Кровь стекала по ногам красными струйками и капала с пальцев на камни. Кадианцы завопили. Каждый из них, без исключения, кричал.
Шлем капитана приглушил аудиорецепторы для компенсирования, но это ничего не изменило.
Лоргар закрыл глаза, все еще прижимая кончики пальцев к вискам.
- Началось.
Первым о его прибытии возвестил смрад крови. Неимоверно сильный, насыщенный и кислый, словно от испорченного вина, он захлестнул чувства Аргел Тала так жестоко, что тот поперхнулся. Ксафен отвернулся, а Лоргар продолжал стоять с закрытыми глазами, так что Аргел Тал был единственным, кто видел, что произошло дальше.
Ингефель, поднятая над землей в невесомом распятии, за несколько мгновений умерла дюжиной смертей. Незримые силы содрали с нее кожу и разбросали ее рваными полосами, упавшими на камни с влажными шлепками. Кровь хлынула у нее изо рта, глаз, ушей и носа, из каждого отверстия на теле. Она переживала это несколько секунд, пока то, что еще оставалось от нее, попросту не разорвало. Мышцы взорвались, окатив примарха и его сыновей кусками человеческого мяса и свежей кровью.
Скелет, все еще двигающийся, еще мгновение продолжал висеть перед ними, но лишь затем, чтобы расколоться и разлететься со звуком бьющейся посуды. Осколки костей ударились о доспех Аргел Тала, треща, словно градины.
Посох со стуком упал на землю.
- Лоргар, - сказало существо, обретавшее форму среди останков мертвой девушки
Лоргар положил перо на лист и прикрыл глаза — отражение событий в пещере, прошедших месяцы назад для Аргел Тала и лишь несколько ночей для самого примарха.
- Будь проклята истина, которую мы нашли, - признался он. - Будь проклят тот факт, что мы достигли грани реальности лишь для того, чтобы из бездны на нас взглянули ненависть и проклятие.
- Правда всегда отвратительна. Поэтому люди верят лжи. Обман предлагает им что-то прекрасное.
Создание, бывшее и не бывшее Аргел Талом, продолжило свой рассказ.
Примарх открыл глаза и посмотрел в лицо будущему.
Оно возвышалось над ними, превосходя ростом даже Лоргара, и разглядывало их разными глазами, приоткрыв пасть. Кадианские молящиеся были столь неподвижны и безмолвны, что Несущие Слово уже не были уверены, есть ли в пещере еще живые существа.
Тактические данные проносились под линзами Аргел Тала, пока сенсоры целеуказателя бешено и безуспешно пытались захватить тварь. Каждая попытка заканчивалась сообщением о неудаче. В том месте ретинального дисплея, где всегда отображались данные о броне и строении противника, сейчас перед глазами моргала колхидская руна. Неизвестно. Неизвестно. Неизвестно.
Ксафен сообщил о такой же проблеме.
- Я не могу нацелиться на него. Оно... не здесь.
О нет, я здесь.
- Ты слышал? - спросил капеллан. Аргел Тал кивнул, хотя его аудиорецепторы не засвидетельствовали никаких изменений.
Он отключил магнитный зажим, удерживавший болтер на бедре, и направил оружие на существо. Он вздрогнул, когда золотая рука легла на болтер, опуская его к полу.
- Нет, - прошептал Лоргар. Глаза примарха сияли. От подступающих слез? Аргел Тал не был уверен.
- Лоргар, - вновь произнесло существо. Примарх встретился глазами с несимметричным взглядом твари.
Из тонкого торса выступали четыре руки, каждая из них заканчивалась когтистой лапой. Низ тела был смесью змеи и червя, на серой плоти набухали толстые вены. Почти все лицо занимали раскрытые челюсти с акульими зубами, расположенными неровными рядами.
Биологический абсурд. Эволюционный обман.
Оно не останавливалось ни на мгновение, всегда двигалось. Вены пульсировали на бесцветной коже, выдавая биение сердца, когти постоянно сжимались и разжимались. Лишь одна из рук оставалась сжатой — та, чья когтистая лапа держала ритуальный посох Ингефель.
Один глаз был темным и терялся на лице, поросшим грязной шерстью. Второй раздулся так, что грозил лопнуть, и был тошнотоворного цвета умирающего солнца.
От девушки ничего не осталось. То, что вырастало из свернувшейся нижней части тела, было полностью лишено признаков пола.
- Я — Ингефель Вознесшийся, - сказало оно, безмолвный голос звучал хором сотни бормочущих голосов. Аргел Тал обнаружил, что его глаза прикованы к кривым хребтам из почерневшей кости, растущим из лопаток твари.
Крылья, - подумал он. - Крылья из черной кости.
Да. Крылья. Человечество постоянно лжет само себе про ангелов. Правда уродлива. Ложь прекрасна. Поэтому люди делают вестников богов красивыми. Тогда не страшно. Очаровательный обман. Белые крылья.
- Ты — не ангел, - вслух произнес Аргел Тал.
А вы — не первые колхидцы, достигшие этого мира. Кхаан. Тизин. Сланат. Нараг. Все они пришли сюда, тысячелетия назад, ведомые видениями ангелов.
- Ты — не ангел, - повторил Аргел Тал, крепче сжав болтер.
Ангелов не существует. Их никогда не было. Но я принес слова богов, как и должны делать ангелы. Найди истину в сердцевине человеческой лжи. Ты увидишь меня. Мой род. Ангелов.
Существо моргнуло. Вздувшийся глаз не мог этого сделать, но черная линза на секунду закрылась влажной сморщенной плотью.
Ангелы. Демоны. Слова. Всего лишь слова.
Лоргар, наконец, шагнул вперед. Аргел Талу он казался обнаженным без крозиуса в руках.
- Откуда ты меня знаешь?
Ты — Избранный. Ты — возлюбленный сын Сил. Твое имя раздавалось в нашем царстве с незапамятных времен, его выкрикивали нерожденные и разносили ветры.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Ты поймешь. Нужно преподать урок. Показать некотороые вещи. Я поведу тебя. Вот первый урок.
Существо, Ингефель, указало двумя когтями на Ксафена и Аргел Тала.
Твои сыновья, Лоргар. Отдай мне их жизни.
- Ты требуешь от меня большой жертвы , - сказал Лоргар. - Ты просишь доверять тебе и отдать души моих сыновей, хотя я тебе ничем не обязан. Ты — дух, демон, суеверие из кошмаров, обретшее плоть.
Все это время Лоргар прохаживался вокруг существа. Он не выказывал страха или беспокойства. Аргел Тал узнал слабое подрагивание пальцев примарха. Уризену мучительно не хватало отсутствующего здесь крозиуса.
Тебе известно об Изначальной Истине. Ты знаешь, что среди звезд скрыта тайна. Ты знаешь, что галактика не лишена богов. Боги, которых ты ищешь, и есть Силы, пославшие меня к тебе.
Ангельское самообладание Лоргара сменилось терпеливой улыбкой.
- Или же я могу отдать сыновьям один приказ, и их оружие окончит этот колдовской фокус.
Челюсть Ингефеля вздрогнула, клыки лязгнули друг о друга в гротескной асимметрии. Аргел Тал уже видел такое выражение лица, застывшее в расширенных глазах пойманного хищника.
Твои дети не смогут прикончить меня.
- Они расправлялись со всем, что галактика бросала против них, - примарх не пытался скрыть гордость. Аргел Тал и Ксафен с идеальной синхронностью вскинули болтеры, глядя вдоль стволов в глаза существа.
Я принес ответы, которые ты искал всю жизнь. Если ты желаешь пробудить человечество для просвещения, если хочешь стать архитектором веры, которая спасет людей, я...
- Хватит рисоваться. Скажи, зачем ты хочешь забрать у меня моих сыновей.
Оно размазалось в движении, змееподобный хвост оставил вязкий жирный след на камне. Только что существо стояло в центре платформы, а миг спустя уже скользило возле Лоргара, глядя на примарха сверху вниз.
Лоргар не отпрянул. Он просто поднял голову.
Великое Око. Я поведу их в шторм, в царство Сил. Это первый шаг, предначертанный самой судьбой. Они вернутся с ответами. Они станут оружием, в котором ты нуждаешься.Твое время придет, Лоргар. Но Силы призывают твоих сыновей, и я провожу их туда, куда они должны идти.
- Я не стану жертвовать ими ради ответов.
Челюсть Ингефеля щелкнула, задрожав. Его смех почти не отличался от чирикания паразитов.
Ты в это веришь? Ничто не значит для тебя больше, чем истина. Силы знают, что творится в душе их сына.Они знают, как ты поступишь, еще до того, как это произойдет. Если ты хочешь просвещения, то совершишь этот первый шаг.
- Если я соглашусь... причинишь ли ты им вред?
Ингефель повернул звериную морду, взглянув нечеловеческими глазами на двух воинов.
Да.
Решение было нелегким.
По своему обыкновению, примарх удалился в уединение, устранившись от управления флотом, от черной солдатской работы, и остался в подземных пещерах Кадии.
Аргел Тал и Ксафен возвращались к скромному месту посадки своего «Громового ястреба» , ощущая, что у них есть немало, что сказать друг другу, но мало желания говорить об этом. Пока капеллан передавал скудный и туманный отчет кораблям на орбите, Аргел Тал взял на себя задачу донести ситуацию до Аквилона по закрытому вокс-каналу.
Почти час спустя капитан спустился по аппарели и встал на безлюдной равнине, глядя на небо, подернутое фиолетовой рябью.
Инкарнадин, как всегда безмолвный, стоял неподалеку, как внушительный часовой. Аргел Тал отсалютовал, но робот никак не ответил. Находившийся возле машины Кси-Ню 73 издал раздраженное трещание машинного кода. Что-то в анализе данных явно расстроило его. Но сейчас это меньше всего волновало Несущего Слово.
Когда Ксафен, наконец, присоединился к нему, Аргел Талу было нелегко встретиться глазами с братом. Он наступил бронированной подошвой на одного из раздувшихся двенадцатиногих жуков, перебегавших по пустоши, убив его с влажным хрустящим треском.
- Какую ложь ты преподнес Очам Императора? - поинтересовался капеллан.
- Длинную подробную историю, которую было противно даже произносить. Кадианская секта напала на нас в злобе, и Вен погиб вместе с Деймосом, Цар Кворелом и Рикусом.
- Они пали, как герои?
- О, несомненно. Об их благородной кончине будут слагаться песни и пересказываться легенды, - он сплюнул кислоту на землю.
Ксафен безрадостно фыркнул, и оба они умолкли.
Двое Астартес смотрели на запятнанное небо, никому не хотелось первому перейти к следующей теме. В конце концов, на это решился Аргел Тал.
- Мы раздробили Легион и отправились к краям галактики только, чтобы обнаружить... это. Старые Пути Колхиды были верны. Демоны. Кровавые жертвоприношения. Духи обретают плоть. Все это правда. А теперь Аврелиан сидит в темноте, беседует с этим существом и решает, купить ли еще более отвратительные ответы ценой наших душ. Если это просвещение, брат... возможно, счастье в невежестве.
Ксафен оторвал взгляд от пылающего неба.
- Мы пошли против воли Императора, чтобы найти эту истину, отвергли дух его решения, пусть даже повиновавшись букве закона. Теперь кустодий мертв, а имперские клинки пролили имперскую кровь. Пути назад больше нет. Ты знаешь, какое решение примет примарх.
Аргел Тал вспомнил слова Вендаты: «Ты предлагаешь выбор, в котором нет выбора»
- Это разобьет ему сердце, - сказал капитан, - но он отправит нас в Око.