Мама разбудила в шесть часов утра. Просыпаюсь я всегда с трудом. Долго лежу с закрытыми глазами. Мне хочется, чтоб про меня забыли, и тогда я ещё немножко посплю.

— Сынок, пора. Не успеешь на автобус, — сказала мама и поцеловала. Я сразу проснулся. Удивительное дело!

По радио тихо передавали музыку. Папа ещё спал, про Женьку и говорить нечего, она посапывала сладко. Захотелось залезть под одеяло, но я пересилил себя, побежал во двор к умывальнику.

Трава была мокрая и хрустящая.

Я забежал под навес, на столбе висел умывальник, я взял зубную щётку. За забором кто-то тихо пел песню про тайгу. Лида, я сразу узнал её голос. Тоже рано встала: к первому поезду боится опоздать.

— С добрым утром! — крикнул я.

— Коля, здравствуй! — ответила она. Она с той стороны забора поставила табуретку, залезла на неё.

— Давай поговорим о том о сём, — сказала она и подмигнула, потом засмеялась. — Поговорим?

Мне трудно было разговаривать: я чистил зубы.

— Я уезжаю, — сказала она. Волосы у неё были уложены на голове в высокую причёску, солнце било в волосы, и они точно светились. Интересно так…

— Ты мне писать будешь? Я попрошу, чтоб тебе дали мой адрес, ты мне обязательно напиши. Очень прошу, а то я буду скучать. Будешь писать, как вы тут живёте, кого ты видишь, кто с кем дружит?

— Ладно… — Я-то знал, кто её интересует, про кого она хотела, чтоб я ей писал, — про Димку.

— Меня никто провожать не будет, — вздохнула она.

— Почему?

— Не люблю. Потому что, когда провожают, это вроде навсегда. Ты без меня будешь скучать?

Сроду-то я не думал над таким вопросом — буду ли я скучать без неё? Но раз она спросила, то я кивнул головой, что буду. Я вдруг вспомнил, как однажды она подарила мне вечную ручку. Какая это была замечательная вечная ручка! Только я её потерял.

— Ты меня немножко проводишь? — спросила Лида.

— Ладно! — пообещал я.

Я быстро позавтракал. Мама дала авоську с едой, денег на автобус, ещё раз поцеловала и попросила:

— Будь умницей. Не шали. С тобой всегда истории приключаются.

— Ладно!

Потом мы с Лидкой пошли вдвоём по улице. На улице, кроме нас, никого не было. Я нёс её чемодан. Он был лёгкий. Лидка оборачивалась, моргала глазами, чтоб не зареветь. Как хорошо, что вчера я не бросил в неё помидором! В чём бы она сейчас шла? В старом платье?

Простились мы у моста. Она помахала рукой и побежала к железнодорожной станции, а я — к автобусной остановке. Мне почему-то было необыкновенно весело и легко.