Я не собирался возвращаться обратно через темный туннель. Вообще, не стоит идти назад тем же путем, по которому входил: тебя могут подстеречь.

Я посмотрел на отверстие в потолке. Теперь даже темное штормовое небо казалось ласковым. Подошел к стальной конструкции, поднимающейся от пола склада боеприпасов к отверстию в потолке. Когда-то эта конструкция служила для подъема мощных артиллерийских снарядов и пороха к пушкам, установленным на укреплениях вверху. Так что она должна быть прочная. Поднялся на первую поперечную балку, она выдержала, поднялся на следующие, они сильно проржавели, но были вполне надежными.

Сверху через отверстие падал дождь, снизу доносились вопли Фредрика Тобина. Как только пройдет первоначальный ужас, этот парень должен собраться с силами и попытаться засунуть кишки вовнутрь и... навсегда умолкнуть.

По мере того как я поднимался, воздух становился свежее. На высоте футов в пятнадцать почувствовал, как в отверстие врывается ветер. На высоте двадцати футов я был уже у самого отверстия. Заливал косой дождь, снова штормило.

На поверхности отверстие было огорожено колючей проволокой – явно для того, чтобы уберечь скот, когда эти артиллерийские укрепления использовались как ферма. Черт побери!

Я поднялся на самую верхнюю балку, половина туловища была уже снаружи. Ветер и дождь заглушили вопли Тобина.

Стал рассматривать ограждение из колючей проволоки, окружавшее меня. Высота – фута четыре. Мне предстояло либо преодолеть его, либо возвращаться назад через туннель. Представил Тобина, издающего последние вопли, и его внутренности, разбросанные по полу. А если он немного оправился и нашел свой пистолет или дробовик? Я решил перебираться через колючую проволоку.

Боль чувствуешь только тогда, когда ты в полном сознании. Поэтому я постарался отключить любые мысли, вскарабкался на ограждение и спрыгнул вниз.

Я лежал и пытался прийти в себя, потирая порезы на руках и ногах. Хорошо, что доктора сделали мне прививку на тот случай, если те три пули, которые попали в меня, были не совсем стерильными.

Превозмогая боль от порезов, встал и стал осматриваться. Меня окружали артиллерийские позиции в форме круга, футов тридцать в диаметре. Укрепления были врыты в склон холма и окружены бетонной стеной высотой по плечо. В бетонную площадку был замурован стальной механизм, позволяющий разворачивать орудие на 180 градусов.

В дальнем конце осевшей в землю орудийной позиции я рассмотрел бетонный трап, ведущий к сооружению, похожему на наблюдательную вышку. Насколько мог понять, я был на южном склоне холма, и стволы орудий были направлены на юг, в сторону моря. Действительно, совсем близко слышались удары волн.

Мысль о том, как ферма вернула заброшенные укрепления к жизни, напомнила об угрозе любой жизни в этих местах: воздух был наполнен заразой. Об этом, если прислушаться, напоминал вой сирены. В ушах стоял и другой вой – Фредрика Тобина. Думаю, этот звук еще долго будет преследовать меня.

Итак, с мыслями о Тобине, под вой сирены биологической тревоги, под дождем и ветром, замерзший, дрожащий, томимый жаждой, голодный, изрезанный колючей проволокой, полураздетый, я был на вершине блаженства. Издал радостный клич и исполнил что-то вроде джиги: "Жив! Жив!"

Но внутренний голос подсказывал: "Рано радоваться".

Я прервал свой победный танец.

– Рано радоваться.

Это был уже не мой внутренний голос. Голос звучал за моей спиной. Я обернулся.

Со стены высотой в пять футов надо мной нависла крупная фигура, облаченная в темный дождевик с капюшоном. Лицо рассмотреть было трудно. Ну, прямо старуха с косой.

– Кто ты, черт побери? – спросил я.

Судя по росту и голосу, это был мужчина. Ответа на мой вопрос не последовало.

Наверное, я выглядел дурацки, когда танцевал под дождем и издавал кличи. Но сейчас, я был уверен, это – не самая большая для меня проблема.

– Кто ты, черт побери? – повторил я.

Снова нет ответа. Теперь разглядел что-то у него в руках на уровне груди. Настоящая старуха с косой. Хорошо бы с косой, мог бы справиться. Но не тут-то было. В руках была не коса, а ружье. Проклятье.

Стал прикидывать свои шансы. Я был на дне круглого колодца глубиной в пять футов. И кто-то с ружьем стоял у верхнего края колодца. Положение безвыходное.

Он уставился на меня сверху с расстояния около тридцати футов. Хорошая позиция для стрельбы из ружья. И близко от спасительного выхода из колодца. Этот путь для меня отрезан. Оставалось отверстие в земле, из которого я только что выбрался. Но это означало пятнадцатифутовую перебежку по направлению к нему, бросок через колючую проволоку и прыжок в бездну. Все это займет около четырех секунд. За это время можно два раза прицелиться и два раза выстрелить. Но, может быть, этот парень и не собирался стрелять?

– Слушай, дружище, что тебя занесло сюда в такую ночь? – спросил я.

– Ты.

– Я?

– Да, ты. Ты и Фредрик Тобин.

Теперь я узнал его по голосу и сказал:

– Пол, я собирался покидать это место.

– Да, ты покидаешь не только это место, – ответил мистер Стивенс.

Мне не понравился его тон. Полагаю, он все еще был обозлен нокаутами, в которые я послал его в его собственном дворе. Не говоря уже о других обидах, которые нанес ему. И вот он надо мной, с ружьем.

– Скоро ты совсем исчезнешь, – повторил он угрозу.

– Я просто проходил мимо...

– Где Тобин?

– Прямо за тобой.

Стивенс оглянулся, и тут же перевел взгляд на меня.

– С маяка заметили два судна – "Крис-Крафт" и скоростной катер.

– На катере был я. Просто решил прогуляться. А почему ты думаешь, что это был "Крис-Крафт" Тобина?

– Я знаю его судно. И я поджидал Тобина.

– Зачем?

– Ты знаешь зачем. Мои детекторы и микрофоны засекли как минимум двух человек в Форт-Терри, да еще автомобиль. Вот почему я здесь. Кто-то убил двух пожарных. Не ты ли?

– Нет, не я. Слушай, Пол, у меня затекла шея смотреть на тебя снизу, и я замерз. Я поднимусь, и мы отправимся в лабораторию пить кофе...

Пол Стивенс поднял ружье и навел на меня.

– Если сдвинешься хоть на дюйм, убью тебя к чертовой матери.

– Понял.

– За тобой должок, – напомнил он мне.

– Перестань злиться, давай рассудим...

– Закрой пасть!

Инстинктивно я чувствовал, что Пол Стивенс опаснее Фредрика Тобина. Тобин был подлым убийцей и сбегал в случае опасности. Стивенс, я убежден, был готов встретиться лицом к лицу и драться врукопашную.

– Знаешь, почему Тобин и я оказались здесь? – задал я вопрос.

– Конечно, знаю. Сокровища капитана Кидда.

– Помочь тебе найти сокровища? – предложил я.

– Нет, не поможешь. Они у меня.

– Как?..

– Думаешь, я глупец? Гордоны считали меня глупцом. Но я точно знал, что за идиотские археологические раскопки они проводили. Следил за каждым их шагом. Но не знал, кто их партнер. Не знал до тех пор, пока в августе с ними не прибыл Тобин, как представитель исторического общества Пеконика.

– Хорошая детективная работа. Прослежу, чтобы тебя представили к правительственной награде...

– Заткни свою поганую пасть!

– Так точно, сэр. Кстати, почему бы тебе не надеть маску?

– Зачем?

– Зачем? Ты что, не слышишь сигнала биологической тревоги?

– Это учебная тревога. Я так приказал. Все, кто несет штормовую службу на острове, находятся в лаборатории в защитных масках и проводят учения по биологическому обеззараживанию.

– Другими словами, мы все не умрем.

– Нет. Умрешь только ты.

Я ожидал, что он скажет именно это, поэтому заявил официальным тоном:

– Что бы ты ни натворил, нет ничего более страшного, чем убийство.

– Я не совершил ни единого преступления, а убить тебя – одно удовольствие.

– Убийство полицейского...

– Ты просто нарушитель. И мне показалось, что ты саботажник, террорист и убийца. Я просто не признал тебя.

Я напрягся, готовясь к прыжку к яме, хотя и знал, что это бесполезно. Следовало все же попытаться.

Стивенс продолжал:

– Ты выбил мне два зуба и рассек губу. Кроме того, ты до черта много знаешь. Я богат, а ты – мертвец. Бай-бай, пижон!

– Пошел ты на...

Я ринулся к отверстию, но смотрел не на колючую проволоку, а на него. Он поднял и направил на меня ствол. Промах был исключен.

Грянул выстрел, но из ствола не сверкнуло пламя и я не почувствовал обжигающей боли. Как только достиг ограждения, изготовился перемахнуть его и ринуться в яму головой вперед. Стивенс скатывался вниз, чтобы прикончить меня. По крайней мере, мне так казалось. На самом деле он просто падал и рухнул лицом вниз на бетонную площадку. Я наткнулся на колючую проволоку и замер.

Застыл на момент, наблюдая за ним. Он дернулся несколько раз, казалось, у него поврежден позвоночник, в общем, ему приходил конец. Я услышал предсмертное бульканье, которое ни с чем не перепутаешь. Дерганья и бульканья прекратились. Я взглянул вверх на стену. Бет Пенроуз смотрела на Пола Стивенса, ее пистолет был нацелен на него.

– Как ты очутилась здесь?

– Дошла пешочком.

– Я говорю...

– Искала тебя, заметила его и пошла следом.

– Мне повезло.

– Не то что ему.

– Произнеси: "Стой! Полиция!"

– Пошел ты к черту.

– Я не осуждаю тебя. Он пытался меня убить.

– Знаю.

– Могла бы выстрелить и пораньше.

– Надеюсь, ты не критикуешь мою выучку.

– Нет, мадам. Хороший выстрел.

– С тобой все в порядке?

– Да. А с тобой?

– Все отлично. Где Тобин?

– Он... Он не здесь.

Она перевела взгляд на Стивенса и спросила:

– А что с ним?

– Он просто стервятник.

– Ты нашел сокровища?

– Нет. Их нашел Стивенс.

– И где же они?

– Я собирался спросить у него.

– Нет, Джон, он собирался пустить в тебя пулю.

– Спасибо, ты спасла мне жизнь.

– За это ты мне немного должен.

– Правильно. Дело завершено.

– Но еще остаются сокровища. И Тобин. Где он?

– Здесь где-то, неподалеку.

– Он вооружен? Опасен?

– Нет. У него выпущены кишки.

* * *

Мы укрылись от шторма в бетонном бункере. Пытаясь согреться, обнялись, но было так холодно, что сон не шел. Вели ночную беседу, спасаясь от переохлаждения, растирали друг другу руки и ноги.

Бет замучила вопросами о Тобине. Я поведал отредактированную версию о схватке в складе боеприпасов. Сказал, что ударил его ножом.

– Может быть, надо вызвать врача?

– Конечно. Первым делом, как только наступит утро.

Она помолчала несколько секунд и только произнесла:

– О Боже.

Перед рассветом мы направились к берегу.

Шторм прекратился. До того как появиться вертолетам и патрульным катерам, мы установили шпильку на винте вельбота и добрались до "Крис-Крафта". Я вынул пробку в днище вельбота, и он затонул. На судне Тобина мы добрались до Гринпорта и позвонили Максу. Он забрал нас на причале и отвез в полицейский участок. Там мы приняли душ, облачились в свитера и теплые носки. Местный врач посоветовал антибиотики и яичницу с ветчиной. Звучало заманчиво.

Завтракали в кабинете для совещаний и отчитывались перед шефом. Макс был поражен, потрясен, разгневан, обрадован, чувствовал облегчение, выражал озабоченность и все такое прочее. Не прекращал вопрошать:

– Сокровища капитана Кидда? Вы уверены?

Когда я стал повторять меню завтрака, Макс спросил:

– Итак, только Стивенс знал о местонахождении клада?

– Думаю, да.

Он посмотрел на меня, потом на Бет:

– Вы не отказываетесь от моей помощи?

Я ответил:

– Конечно, не отказываемся. Если бы мы знали, где золото и камни стоимостью двадцать тысяч долларов, то и не обращались бы к тебе, Макс. Но все это опять исчезло. Однако мы знаем, что клад существует и что недолгое время он был в руках у Стивенса. Таким образом, при удаче, с помощью полиции и федеральных служб можно его найти.

Бет добавила:

– Сокровища принесли столько смертей, что, я думаю, они прокляты.

Макс пожал плечами:

– Прокляты или нет, я хочу разыскать их. Хотя бы для пользы исторической науки.

– Ты абсолютно прав.

Макс еще не мог осознать всего случившегося и продолжал задавать вопросы, на которые мы уже отвечали.

– Если эта беседа переходит в допрос, то я либо должен позвать своего адвоката, либо послать тебя к черту, – сказал я Максу.

Макс выдавил улыбку:

– Извини... но все так поразительно...

– Поблагодари нас за хорошую работу, – произнесла Бет.

– Спасибо за хорошую работу. – И добавил, обращаясь ко мне: – Рад, что нанял тебя.

– Но ты меня уволил.

– Уволил? Забудь об этом. – Затем он спросил меня: – Я правильно понял, что Тобин мертв?

– Знаешь... он был жив, когда я видел его в последний раз... Думаю, мне надо было настоять, чтобы ты послал медиков.

Макс посмотрел на меня и спросил:

– А где точно находится эта подземная комната?

Я дал ему описание, настолько точно, насколько мог. Макс быстро выскочил, чтобы позвонить.

Через стол кабинета мы с Бет посмотрели друг на друга.

– Ты станешь отличным детективом, – сказал я.

– Я и есть отличный детектив.

– Да, ты права. Чем я могу отплатить за спасение жизни?

– Как насчет одной тысячи долларов?

– И это столько стоит моя жизнь?

– Хорошо. Пятьсот.

– А может быть, поужинаем вместе?

– Джон... ты мне очень симпатичен... но это все так сложно... эти смерти... Эмма...

– Ты права.

На столе зазвонил телефон, я поднял трубку.

– О'кей, я передам ей.

– Лимузин вашего графства подан, мадам.

Она направилась к двери, потом вернулась:

– Позвони мне через месяц. Хорошо? Позвонишь?

– Позвоню.

Но я знал, что не сделаю этого.

Наши взгляды встретились. Я подмигнул, она тоже. Обменялись короткими поцелуями. Бет Пенроуз повернулась и вышла.

Через несколько минут вернулся Макс.

– Звонил на Плам. Разговаривал с Кеннетом Гиббсом. Помнишь его? Помощник Стивенса. Они уже нашли тело босса. Мистер Гиббс, кажется, не очень опечален. И даже не очень удивлен. Я попросил его поискать Тобина в комнатах склада. Правильно?

– Правильно. Но я не помню, в какой точно. Было темно.

Он подумал и произнес:

– Ну и каша. Предстоит столько бумажной работы. А где Бет?

– За ней приехали коллеги из полиции графства.

– Ах да... Я только сейчас получил факс из департамента полиции Нью-Йорка, похож на официальный. Меня просят разыскать тебя и держать под присмотром до приезда их представители. Они прибудут где-то около полудня.

– Вот я, перед тобой.

– Дай мне расписку, что не исчезнешь.

– Не дам.

– Тогда дай обещание, а не то посажу за решетку.

– Даю обещание.

– О'кей.

– Дай команду подвезти меня домой, мне надо переодеться.

– Хорошо.

Он вышел из комнаты. Заглянул полицейский в форме, мой старый знакомый Боб Джонсон:

– Тебя подвезти?

– Да.

Он подбросил меня к дому дяди Гарри. Я устроился с пивом на веранде, наблюдая, как проясняется небо и утихает шторм.

Нарушая обещание Максу дождаться полицейских из Нью-Йорка, я вызвал такси и отправился на железнодорожную станцию, сел в поезд до Манхэттена.

* * *

В моей квартире на Восточной семьдесят второй улице меня ждали тридцать шесть посланий на автоответчике – максимум, что вмещает аппарат. Женщина, которая убирает квартиру, сваливала мою почту на кухне – набралось фунтов десять всякой всячины.

Среди счетов и ненужной рекламы я выудил документы из суда, окончательно подтверждавшие мой развод. Прикрепил бумаги магнитом к холодильнику.

Уже хотел прекратить разборку всего этого бумажного хлама, как обратил внимание на простой белый конверт. Адрес написан от руки, обратный адрес – Гордонов, но место отправки – Индиана.

Я открыл конверт и вынул три разлинованных листочка. Каждая сторона листочков была заполнена, почерк аккуратный, синие чернила. Стал читать:

«Дорогой Джон, если ты читаешь это письмо, то знай, что нас уже нет в живых. Так что это письмо из могилы».

Я достал из холодильника пиво и продолжил читать:

«Знал ли ты о сокровищах капитана Кидда, спрятанных неподалеку от наших мест? Сейчас, может быть, уже знаешь. Ты умный, и можно поспорить, ты кое-что вычислил. Если нет, то вот тебе эта история».

Я сделал глоток пива и прочитал следующие страницы. Это была детальная хроника событий, связанных с сокровищами, с Пламом и связях Гордонов с Фредриком Тобином. Сюрпризов не оказалось, я не знал только некоторых деталей. Что же касается находки клада на острове, то они писали:

«Вскоре после нашего прибытия на Лонг-Айленд мы получили приглашение Фредрика Тобина на дегустацию вин. Мы приняли приглашение и впервые встретились с ним. Последовали другие приглашения».

Так Фредрик Тобин начал совращать Гордонов. Из письма следовало, что однажды он показал им грубо нарисованную карту на пергаменте, но не сказал, как она к нему попала. Это была карта Плама, носившего тогда старое голландское название. На карте были указания компасных стрелок, отсчет шагов, приметы и большой крест. Продолжение легко предугадать. Том, Джуди и Фредрик заключили дьявольский союз.

Гордоны ясно давали понять, что они не доверяли Тобину. И что погибнуть они могли именно от его руки, хотя их смерть и могла выглядеть как следствие несчастного случая, действий иностранных агентов или чего-либо подобного. Том и Джуди смогли наконец раскусить Фредрика Тобина, но было слишком поздно. В письме не было никакого упоминания о Поле Стивенсе, о его участии во всем этом деле.

Вот как заканчивалось письмо:

«Мы оба любим тебя и очень доверяем тебе, Джон. Мы знаем, что ты сделаешь все для торжества справедливости. С любовью, Том и Джуди».

Я отложил письмо и долго сидел, уставившись в никуда.

Получи это письмо раньше, и вся моя жизнь за последнюю неделю была бы совершенно иной. Эмма наверняка осталась бы в живых, но мы с ней вряд ли бы встретились.

Вот так в течение получаса я размышлял о смысле жизни. Прозвучал звонок в дверь. Это были полицейские из отдела внутренних расследований, которые, кажется, были недовольны моим поведением. Мы отправились в главное полицейское управление Нью-Йорка – объясняться, почему я не отвечал на официальные телефонные звонки, не являлся на встречи, уж не говоря о том, почему я стал без разрешения работать на полицейского из Саутхолда. Здесь был мой начальник лейтенант Вульф, что утомляло. Но был и Дом Фанелли, так что воссоединение прошло неплохо, и мы даже немного посмеялись.

Мой начальник подробно интересовался всем, что со мной происходило. Так что я вызвал своего адвоката и представителя Фонда помощи детективам. И ближе к вечеру мы решили почти все проблемы.