Резкий звук сигнала общего подъема и не очень сильный электроразряд в простыню сбросили его с постели.
- Сволочные методы, - в который уже раз за эти два года пробормотал Марк, пытаясь спросонья быстро влезть в штанины форменного комбинезона. Он почти уже оделся, когда вдруг осознал, что ему, собственно, торопиться некуда. На завтрак можно не ходить, так как, судя по всему, его, как победителя, ожидает шикарный обед, а собрание курса только через два часа.
Неплохо было бы взбодриться в душе. И Марк, потрепав робота-уборщика по полированной макушке, зашагал в душевые.
Несмотря на ранний час, там уже кто-то был. Когда Марк, раздевшись, подошел к свободной кабине, под холодной струей напротив он увидел Джованни. Тот стоял с закрытыми глазами, подставив лицо под струи, и заметил Марка лишь тогда, когда он включил воду.
- Привет, Джонни, - ответил Марк на приветствие и, изобразив на лице удивление, спросил: - Это где же, сеньор, вас угораздило так припечататься своей личностью? Она сейчас более всего напоминает мне обеденный стол.
- Это еще почему? - спросил Джованни и заинтересованно посмотрел на Марка.
- А потому, что если этим столом врезать кому-нибудь по морде, то получим точную голокопию твоей физиономии.
- На себя посмотри, - беззлобно ответил Джованни, и в его голосе прозвучали нотки самодовольства. - У самого губища на половину подбородка и ухо, как у слона. Одним видом твоей рожи можно годовалую свинью убить.
"Ловко отбрил", - мысленно оценил Марк. Но последнее слово нужно оставить за собой.
- Официально приглашаю вас, сеньор, на торжественную трапезу в честь моей скромной персоны. Главное блюдо - отбивная из охотника, консервированного в аэрокаре.
Выпустив напоследок эту пику, он быстро вышел из душевых, не дав Джованни возможности отыграться.
Главный зал центра представлял собой нечто вроде амфитеатра посреди которого располагался, если такое можно сказать о струящемся искристом тумане, голографический экран. Кресла в амфитеатре постепенно заполнялись людьми в форме, поскольку других на базе просто не было. В воздухе стоял гул от множества голосов, движений, приветствий. Народу собиралось необычно много.
- Тысячи три, - прикинул на глаз Марк, усаживаясь в персональное кресло "дичи" и привлекая к себе внимание всего зала. Послышался одобрительный гул. Друзья приветствовали его взмахом руки. Он кивком отвечал на приветствия, вглядываясь в огромный экран, который перестал быть просто искрящимся облаком, и в образовавшемся прозрачном объеме замелькали кадры из "охот" прошлых лет. Все выкрутасы "дичи" снимались и записывались видеоопе-раторами центра. Правда, в последний раз Марк лишил их этого удовольствия, выведя из строя систему спутникового слежения. Так что возможность проследить его действия существовала лишь до того момента, когда он скрылся от преследователей на Южной заставе, и частично после того, как его обнаружили у оазиса.
В зал вошли члены оценочной комиссии, командиры застав и подразделений, и направились к своим местам.
Командир Южной заставы, которого Марк знал лично, посмотрел на Марка, как садовник на мальчишку, который напроказил в его огороде. Марк виновато потупился и сделал вид, что более всего в данный момент его интересует внешний вид собственных ботинок.
Раздался сигнал начала собрания. Освещение в зале плавно померкло до мягкого полумрака, и с главного экрана зала сошло голографическое изображение места старта "охоты". На протяжении всей демонстрации со стороны зала и мест комиссии то и дело раздавались одобрительные возгласы, когда Марк преодолевал то или иное препятствие. Глядя на экран, он все же успел заметить несколько завистливо-уважительных взглядов, брошенных в его сторону инструкторами по рукопашному бою, в тот момент, когда на экране он быстро и легко снимал часовых у входа в зал спутниковой связи.
Потом показали огненную свистопляску у оазиса, в которой он сам не понял, как уцелел, и фильм закончился. Вспыхнул свет, и Марк приготовился отвечать на вопросы.
Первым вопрос задал руководитель курса, уже совсем старик, но, как всякий пограничник, держащий себя в форме.
- Послушайте, Огнев. После того, как вы вывели из строя систему спутникового контроля, мы потеряли возможность следить за вами и тем самым контролировать вашу безопасность на случай чрезвычайных обстоятельств. Вы знали это и все-таки рискнули пересечь пустыню без пищи и воды. Не слишком ли вы рисковали?
- А я хорошо поел, - ответил Марк.
- Где же это? - удивленно спросил руководитель и посмотрел на сидящего рядом командира Южной заставы.
- Я его точно не кормил, - ответил тот. - Если бы он попался тогда моим ребятам после всего, что натворил у нас, его бы самого съели вместе с ботинками. Так что где он "хорошо поел", я не знаю.
Все устремили вопросительные взгляды на Марка.
- В пустыне я случайно встретил варана и съел его, - просто сказал он. В зале повисла гнетущая тишина. Марк заметил, как сереет лицо начальника биологического комплекса базы.
- К-как съел? - заикаясь, спросил тот побелевшими губами.
- Ну как...- Марк постарался вспомнить поточнее. - Ну, сначала я оторвал ему заднюю лапу. Там мясо помягче. Потом...
Описать трапезу до конца он не успел. Издав глухой вопль, биолог вскочил со своего места и бросился из зала. Перед самым выходом он обернулся.
- Хищник! - полным трагической ненависти голосом крикнул он и стремглав выскочил из зала, на бегу крича что-то про редких животных, экологический баланс и паразитов в человеческом обличии.
Остальные стали понемногу приходить в себя. Все-таки поедание зверя почти живьем - сюжет не для слабонервных, тем более, что на Земле уже более ста лет не употребляют натуральную пищу, заменив ее продуктами молекулярного синтеза.
"Ничего", - подумал Марк. - "Пускай привыкают. Полезно. Лишь бы в моду не вошло, а то всю живность в округе сожрут".
Собрание вошло в колею, и Марка попросили рассказать о том, как он действовал в оазисе, вплоть до захвата аэрокара. Марк честно рассказал все как было, мимолетно взглянув на хмурое лицо Марата, но про эпизод с шортами благоразумно умолчал.
- Прекрасно! - заключил руководитель курса, когда Марк закончил. - Значит, украшениями, которые мы имеем удоволь-ствие наблюдать на вашем лице, вы обязаны пилоту аэрокара? Фаротти... обратился он в зал. - Говорят, вас можно поздравить.
Джованни встал со своего места и скромно улыбнулся правой половиной лица. Левая выглядела гораздо более пухлой и синей.
- Получается, что вы сбили с ног самого Огнева. По-моему, это достижение.
Гул одобрительных голосов засвидетельствовал, что он прав.
- Яблоко от яблони недалеко падает, - с трудом проговорил Джованни. Губы у него тоже двигались только наполовину. - Сам учил, сам и получил.
Каламбурчик оценили. Раздался смех, и кто-то даже хлопнул в ладоши.
Марк тоже рассмеялся. Эти два года не прошли бесполезно для них обоих. Прилежно принимая у Джованни уроки по вождению и применению специальной техники и вооружения пограничников, он в свою очередь обучал его секретам боевых искусств. И хотя иногда для острастки Марк говорил ему, что тот двигается, как беременный пингвин с перепоя, он быстро оценил способности своего ученика-учителя.
Через два месяца тренировок Марк вдруг обнаружил у Джованни признаки просто феноменального чувства пространства. Он стал осторожно развивать эту способность, применяя древние методы своего воспитателя-китайца, и через полгода Джованни вынимал оружие быстрее и стрелял точнее самого Марка. Иногда на стрельбах его "борзе" поражал цели на таких расстояниях, что инструкторы только разводили руками, не веря своим глазам. Да и дрался он с каждым разом все лучше.
При этой мысли Марк машинально пальцем коснулся своих губ.
Разбор закончился. Всем раздали заслуженные баллы, и зал стал пустеть.
- Ну, сенсей! - Джованни не преминул козырнуть подхваченным у Марка словечком, - где твой хваленый обед, а то есть хочется после вчерашнего, - половинчатая улыбка Джованни напомнила Марку маску арлекина.
- Нет! С тобой в столовую идти нельзя, - серьезно сказал Марк.
- Почему?!
- Потому что у робота-повара при виде твоей рожи случится короткое замыкание, и весь взвод без обеда останется.
- Ничего, - бодро парировал Джованни. - Если он твою физиономию уже видел, то ему не страшны никакие катаклизмы. Пошли, чуток оторвемся, а то отощал, наверное, на крокодилах-то.
Марк молча проглотил эту пилюлю, и они направились в столовую. Есть действительно хотелось.