В конце сезона 1981 года с каким-то необъяснимым нетерпением ждал я отпуска. Планов на две-три недели отдыха, как всегда, было уйма. Прежде всего хотелось отоспаться. За весь сезон. Хотя знал наперед, что это не удастся. Утром позвонил старший брат Владимир и голосом, не терпящим возражений, спросил:

— В отпуске уже? Выезжай сегодня домой. Ждем!

Приказ Володи для меня — закон. Хотя знаю, как любит меня старший брат, да и, что там говорить, гордится моими спортивными успехами. А строгость его больше напускная, так, на всякий случай. Ведь ангельским поведением я не отличался и дома, а тут уже три года, как жил в чужом городе, без привычного присмотра братьев.

Настроение у меня было какое-то игривое, и я решил подурачить брата:

— Знаешь, Вов, я наверное, не приеду на этот раз. Отдохну в Киеве. Тут друзья, подруги, а дома что?..

— Вы только посмотрите на него! — возмущению брата не было предела. — Великим уже стал?! Ладно, приедем тогда мы с Колькой, поговорим…

Я понял, что несколько переиграл.

— Шуток не понимаешь? Сегодня выезжаю поездом…

— Это другой разговор. Какой вагон?

Я всегда любил город, в котором прошло мое детство, юность. У меня много друзей в Днепропетровске. Сашка Ефремов, Сергей Мотуз, Слава Чайковский, Виталик Лукомский… В отличие от других, «нефутбольных» компаний, где я уже заранее знал, что буду в центре внимания, в их кругу я был прежде всего друг Муля, а потом уже футболист. Друзья детства не допустят фальши в отношениях, не позволят зазнаться. Побыв рядом с ними, я всегда словно очищался от налета нежелательных черт в характере, которые появляются при повышенном внимании со стороны окружающих. Ведь известность, узнаваемость к футболистам приходят рано. Попробуй в двадцать лет оценить все правильно, не поддаться соблазнам, не сделать неверный шаг. Да и вообще нелегко разобраться, какой шаг верный, а какой нет.

В такой ситуации многое зависело от того, кто окажется рядом с тобой: настоящий друг, который сделает все, чтобы лучи кратковременной славы не ослепили тебя навсегда, или «поклонник», жаждущий погреться под этими лучами вместе с тобой. Правда, это уже потом легко определяешь, кто настоящий, а кто «жаждущий». А до этого… Скольких талантливых игроков потерял советский футбол из-за этого! Человек десять я бы мог назвать только среди тех, с кем довелось играть. Один предпочел лживую суматоху ресторанов шуму трибун, другой возомнил себя сверхвеликим и уже не смог дать себе объективной оценки, третий потерял голову в кругу поклонниц, четвертый…

Да, наша земля богата на таланты. В том числе и спортивные. Но не разбазариваем ли мы их? Слишком! Потому что, кроме говорильни, ничего не делаем для того, чтобы наш футбол вышел на тот уровень, которого потенциально он достоин. Впрочем, эта тема отдельного разговора, и к ней я еще вернусь.

…А в Днепропетровске меня встречали все «мои»: братья Владимир и Николай, близкие друзья, даже Сергей Мотуз, завершивший сезон в «Днепре», остался дома, чтобы встретиться. Я приехал двукратным чемпионом страны, игроком сборной СССР. Но буквально на перроне разговор зашел совсем не об этом. Сначала Владимир строго поинтересовался: «Ну, как там дела?» Потом друзья вспомнили моменты матчей, где я ошибся в защите, не смог забить, подключившись в нападение.

Я попытался было возмутиться темой разговора, мол, смотрите, как я высоко взлетел за три года в киевском «Динамо». Но меня быстро спустили на землю. Сейчас трудно вспомнить, но, наверное, тогда я в душе обижался на «своих»: в Киеве прохода не дают, а тут… Теперь благодарен. Если бы не отрезвляли так строго друзья и близкие, может, и сошел бы с дистанции раньше времени.

Признаюсь: я боялся их всех, братьев, друзей детства… Боялся презрения. Это я помню еще со времени многочасовых футбольных баталий во дворе. Тогда «звездную» болезнь лечили именно так. Жестко, но справедливо. Побеждает не один «основной», а команда, забей ты хоть дюжину голов в матче.

Дома я всегда отдыхаю душой. Все такое привычное, родное. Люблю побродить по городу, вспомнить. Это как-то наполняет духовно, делает тебя взрослее, серьезнее, ответственнее. Вот школа, средняя 120-я. Отличником я не был. Славка Чайковский, мой одноклассник, не раз говорил: «Муля, а вдруг не станем футболистами? Надо думать о профессии?» Я стал футболистом, он — нет. Но уже тогда мы понимали, что футбол — это профессия.

Когда учился в школе, не любил быть на виду. Петь, например, перед аудиторией, рассказывать. А теперь приходится. Только приезжаю в Днепропетровск, сразу приглашают в школы, на заводы, в учреждения.

Когда я работал на заводе слесарем-инструментальщиком, в отпуск никуда не уезжал: как же с футболом разлучиться хотя бы на месяц? Став игроком команды мастеров, всегда удивлялся кратковременности отпуска. Встречи с болельщиками, друзьями, неделя дома, и все — в Киев, на сборы.

К сезону 1982 года я готовился с особой серьезностью и тщательностью. Попав в сборную, конечно же, стремился сыграть на чемпионате мира в Испании. Многое зависело от того, как проведу весенние матчи в составе киевского «Динамо» в Кубке чемпионов и в первенстве страны.

Подготовка к сезону началась раньше обычного, нужно было войти в форму уже в начало марта, к четвертьфинальным поединкам Кубка чемпионов с английской командой «Астон Вилла» из Бирмингема. Первый матч состоялся в Симферополе. Нас волновало физическое состояние Блохина и Бессонова. Олег из-за травмы не смог вместе с командой выехать на тренировочный сбор в Швейцарию, где мы сыграли три встречи и все выиграли с общим счетом 1:0. А Володю травмы просто замучили: то одно, то другое.

Поле в Симферополе внешне выглядело нормальным для начала марта. Но играть оказалось очень тяжело на вязком, податливом газоне. Это в конце концов и привело к очередной травме Бессонова, и его уже на 21-й минуте заменил Хапсалис.

Накануне матча Лобановский ездил в Бирмингем, и мы имели достаточно конкретную информацию об игре «Астон Виллы». У англичан сезон был в разгаре, у нас еще не начался. Дабы обезопасить прежде всего собственные ворота, мы уделили особое внимание защите, взяв под персональную опеку наиболее активных нападающих соперника: Журавлев играл против Уифа, 30-летнего центрфорварда, избранного в предыдущем году лучшим игроком страны; Лозинский опекал Морли, Балтача — Шоу, а я получил задание по всему полю преследовать атакующего полузащитника Блэйра.

Оборона была организована у нас неплохо, и если учесть еще вдохновенную игру новичка команды Виктора Чанова, переехавшего в Киев из Донецка, то станет понятным, почему грозным форвардам «Астон Виллы» на удалось добиться успеха в Симферополе. Правда, не отличились в этом матче и наши нападающие. Причина этого, на мой взгляд, была на поверхности: сосредоточив все внимание на «персоналке», мы, защитники, не всегда успевали да и осмеливались переключиться на атакующие действия.

Лишь во втором тайме благодаря высокому мастерству наших хавбеков Буряка и Веремеева, а также усилиям Блохина, в поисках мяча, отходившего часто в глубину поля, мы смогли создать несколько острых моментов. Но забить мяч нам все же не удалось. Как-то затерялся в передней линии Хлус, а Блохину одному в нападении сложно было переиграть жестких защитников «Астон Виллы».

Немало сил отобрало и вязкое поле. Конечно, условия для обоих команд были одинаковы. Но любой мало-мальски разбирающийся в футболе читатель согласится, что организовывать и вести атаки на тяжелом поле значительно труднее, нежели обороняться. Моменты у нас были. Например, тот, когда Блохин, совершив великолепный слалом метров на пятьдесят, сильно пробил, но попал в штангу. Или во втором тайме, когда Хлус, опередив английских защитников, пробил головой над перекладиной. Могли отличиться и Буряк, и Веремеев, и вышедший вместо него в конце матча Евтушенко. Могли, но, увы… Нулевая ничья была, конечно же, желанным результатом для «Астон Виллы» перед ответной встречей.

Мы были огорчены таким исходом поединка. Но особенно сокрушался Чанов. Это вызывало удивление: Виктор сыграл отлично, не пропустил ни одного гола, в команде он, как говорится, без году неделя… Неужели он всегда такой, или, может, рисуется новичок? Признаться, подобные мысли промелькнули у меня в голове. Наверное, что-то подобное подумал и Бессонов, потому что мы одновременно подошли к Чанову:

— Молодец, Витек! Поздравляем с успешным дебютом!

Виктор вытер мокрый от пота лоб и как-то странно посмотрел на нас.

— Дебют-то дебют, а как мы будем в полуфинал выходить после «нулевки» на своем поле?..

— Не пропусти в Бирмингеме, а мы один забьем, вот и будет полуфинал, — попытался пошутить подошедший Андрей Баль.

В Бирмингеме Виктор пропустил два гола, а мы не смогли забить ни одного и выбыли из дальнейшей борьбы за почетный трофей. Но Чанов с тех пор сразу стал своим, мы его зауважали. Впрочем, чему удивляться? Витя из футбольной семьи, причем и отец его, в прошлом голкипер легендарной команды ЦДКА, и старшин брат Вячеслав, много лет защищавший ворота донецкого «Шахтера», всегда отличались жаждой борьбы, победы, высоким чувством коллективизма. Таким пришел в нашу команду и Виктор. В большом футболе новичком не был: в 1979 году на юниорском чемпионате мира в Японии он стал серебряным призером, прекрасно играл за «Шахтер». Собственно, приглашение в киевское «Динамо» — это уже признание. Хотя в то же время и аванс, который предстоит отработать.

Вот таким неудачным выдалось начало сезона 1982 года. Правда, между поединками с «Астон Виллой» пятеро киевлян (Чанов, Демьяненко, Балтача, Буряк, Блохин) успели сыграть за сборную СССР в товарищеском матче с командой Греции. Это была наша первая встреча в плане подготовки к чемпионату мира в Испании. Греков в спарринг-партнеры выбрали не случайно. Эта страна, во-первых, — своеобразная модель Испании: взрывной темперамент болельщиков и раскаленные от жары стены трибун. Кроме того, многие помнили, что именно греческая сборная, выиграв 12 сентября 1979 года у нашей команды отборочный матч европейского первенства — 1:0, захлопнула перед нею двери финального турнира.

Поле, на котором предстояла встреча, производило впечатление свежевспаханного участка, по которому только что прогнали стадо. Это не позволило нам использовать скоростные атаки с участием Блохина и Шенгелии. Олег все время отходил назад, а Рамаз лишь периодически неожиданными рывками на подступах к штрафной соперников пытался сбить их с толку. Дважды его прорывы останавливал весьма сомнительными свистками арбитр встречи.

Но все же на 39-й минуте мы открыли счет. Блохин прекрасно ушел от опекунов и сделал точный пас направо Гуцаеву. Володя, не мешкая, прострелил вдоль ворот, куда на высокой скорости устремились сразу три наших футболиста. Первым у мяча оказался Черенков и спокойно отправил мяч в ворота метров с десяти.

Во втором тайме отличился Буряк. На 50-й минуте изумительным по красоте и совершенно неожиданным ударом метров с двадцати пяти он отправил мяч впритирку к штанге, хотя для развития атаки у него было несколько вариантов. Мы выиграли — 2:0, но по игре могли рассчитывать на большее. Состав наш был почти оптимальным на тот период, хотя из-за травм отсутствовали Бессонов и Кипиани.

В чемпионате страны мы стартовали весьма успешно. Дома обыграли своих одноклубников из Тбилиси — 3:1 и ереванский «Арарат» — 4:0, затем сыграли вничью на выезде с «Черноморцем» — 0:0. Каждый из нас понимал, что от уровня игры, которую мы продемонстрируем в матчах чемпионата страны, зависит наше пребывание в сборной.

Мы жили испанским чемпионатом, хотя до его начала было еще полгода. Я вообще не представлял себе, что это за соревнования. Часто приходил Володя Бессонов и натаскивал меня, настраивал на матчи мирового первенства. Помню, как-то спросил его: «Володя, а как там, на чемпионате, страшно?» Бессонов принялся было отвечать, но вдруг рассмеялся вместе со мной. Хотя он и старше на год и в сборной поиграл больше, но к главным футбольным смотринам четырехлетия, как и я, готовился впервые.

В общем, матчи чемпионата страны были лишь фоном нашей подготовки к Испании.

А в апреле, 14-го числа, произошло в моей жизни особое событие. Я встретился на поле с Диего Марадоной.

Речь идет о товарищеском матче сборной СССР с командой Аргентины, за которую играли Марадона, Филлол, Ольгуин, Пассарелла, Тарантини, Ардилес, Кемпес и другие. Что ни имя — то знак восклицания.

Перед матчем я попытался завести Баля, которому предстояло персонально опекать знаменитого бразильца:

— Ну, Андрюха, задаст тебе Марадона!..

— Или я ему, — парировал Баль.

— Так он же новый Пеле!

— А я — старый Баль!

Мы посмеялись, но «старый» Баль сумел наглухо прикрыть основного игрока аргентинцев. А на гол Диаса, забитый в первом тайме, во второй половине встречи точным ударом сумел ответить Хорен Оганесян.

Ничья с чемпионами мира 1978 года накануне испанского первенства помогла нам поверить в свои силы. Впрочем, как и победа в финале Кубка страны над московскими торпедовцами. Правда, до решающего поединка с автозаводцами нам предстояло преодолеть «тбилисский» барьер.

Казалось бы, беспокоиться у нас не было оснований: эту команду в стартовом матче чемпионата страны мы обыграли — 3:1, состав тбилисцев был ослаблен травмами Гуцаева, Кипиани и Сулаквелидзе, наконец, встречались с соперниками мы на своем поле… Правда, из-за болезни и у нас не смогли выйти на поле лидеры — Бессонов, Веремеев, Хлус.

Наш состав был таким: Чанов (Михайлов, 89), Сорокалет, Балтача, Журавлев, Демьяненко, Лозинский, Буряк, Баль, Бойко, Евтушенко (Хапсалис, 87), Блохин (Михайличенко, 89). 99 700 зрителей. заполнившие трибуны Республиканского стадиона, ждали от нас только победы. На 17-й минуте блестяще сыграл наш правый защитник Сорокалет: он стремительно пошел вперед, обыграл нескольких соперников и сделал точную передачу в штрафную площадку на Евтушенко: удар Вадима был точен— 1:0.

Проигрывая, тбилисцы всей командой бросились атаковать ворота Чанова и были близки к успеху. Но мастерски выполненный Леонидом Буряком штрафной удар на 65-й минуте заметно охладил их наступательный пыл. Выиграв — 2:0, мы вышли в финал.

9 мая на поле Центрального стадиона имени Ленина в Лужниках в присутствии 51 200 зрителей! вышли футболисты киевского «Динамо» и московского «Торпедо».

В 1966 году киевские динамовцы также в финале Кубка СССР встретились со столичными автозаводцами и победили их — 2:0. А ведь тогда в составе «Торпедо» играли такие великолепные мастера, как А. Кавазашвили, В. Шустиков, В. Воронин, Э. Стрельцов.

У нас, к сожалению, снова не смог выйти на поле из-за травмы Бессонов, хотя Володя приехал вместе с командой в Москву. Мы жили с ним в одном номере гостиницы, Бессонов захватил с собой фотоаппарат и постоянно снимал меня. Получился такой фоторепортаж: от утреннего подъема до хрустального Кубка в руках.

С первых минут встречи автозаводцы попытались захватить инициативу. Особенно активно действовали у них Суслопаров и Редкоус, наш голкипер постоянно был в игре. Мы ответили атаками Блохина и Евтушенко, а на 34-й минуте открыли счет. Буряк подал угловой на дальнюю штангу, где находился Блохин. Олег спокойно принял мяч и, словно на тренировке, мягко переправил его головой в центр на Балтачу. Сергей, своевременно подключившийся в атаку, оказался без присмотра соперников и точным ударом опять же головой положил мяч в дальний угол ворот.

Для нас такая комбинация была привычной: многократно отрабатывалась она в деталях на тренировках. А вот соперников застала врасплох. В ходе матча нам еще дважды удались такие трехходовки, но и одном случае защитник успел помешать Блохину, в другом — Бойко пробил мимо.

Во втором тайме торпедовцы приложили немало усилии для того, чтобы сравнять счет. Но наша защита, в семи матчах чемпионата страны пропустившая всего три мяча, была значительно сильнее нападения автозаводцев, которое в восьми встречах сумело отличиться лишь четыре раза.

От кубковых финалов принято ожидать драматизма, сенсационных результатов. Сорок первый обошелся без неожиданностей. Наша команда, хоть и с минимальным счетом, но без особого напряжения обыграла соперника — 1:0.

Тем временем любопытные вещи происходили в чемпионате страны. Лидирующую группу составили «Арарат», минское «Динамо», «Металлист», следом за ними шли «Пахтакор», «Кубань», «Кайрат»… Это ли не сенсация? Хотя причина ее в общем-то лежала на поверхности. В то время как остальные команды в соответствии с календарем проводили все матчи в срок, два ведущих клуба — киевское и тбилисское «Динамо», принимавшие участие соответственно в Кубке чемпионов и Кубке обладателей кубков, а также в Кубке СССР, вынуждены были переносить свои встречи чемпионата страны на более поздние сроки. Сыграв на 2—3 игры меньше остальных команд, мы занимали после двенадцатого тура шестое, а тбилисцы — девятое место.

Но если успехи ереванцев, харьковчан, ташкентцев, как показали дальнейшие события, были временными и большей частью случайными, то восхождение минских динамовцев относилось к разряду закономерностей. За счет чего же стало возможным стремительное выдвижение минчан из разряда середняков в стабильные лидеры? Ведь по подбору игроков они, несомненно, уступали и нам, и тбилисцам, и даже армейцам, и автозаводцам столицы. Тем более что в начале сезона команду оставили ее основные защитники Шавейко и Головня.

Около двадцати лет назад, в 1963 году, минское «Динамо» завоевало медали в чемпионате страны благодаря игре, которая тогда выглядела необычной, а в 1982-м называлась современной. Я имею в виду игру, построенную на скоростных атакующих маневрах, на комбинационных импровизационных ходах. Конечно, за двадцать лет футбол изменился, но развивался, пожалуй, в этом направлении. Поэтому и выглядели минчане командой своеобразной, никого не копирующей в стиле и при этом следующей всем законам футбольного времени. В такой игре наилучшим образом раскрылись возможности умело дополняющих друг друга Прокопенко и Пудышева, Курненина и Гоцманова, Гуриновича и Кондратьева. Забегая вперед, скажу, что многие из них рассматривались как кандидаты на участие в первенстве мира в Испании. Труд тренера минского «Динамо» Эдуарда Малофеева не пропал даром.

Теперь все мои мысли были сосредоточены на чемпионате мира, где сборной СССР предстояло 14 нюня сыграть свой первый матч.

Все, что предшествовало вылету сборной СССР в Севилью, — матчи чемпионата страны и международные поединки, встречи с болельщиками и ветеранами спорта — рассматривалось сквозь призму предстоящих игр первенства мира. Я столько думал о своем первом матче на чемпионате мира, что порой чувствовал себя перегоревшим. Виду, конечно, не подавал. Последние перед отлетом дни мы готовились в подмосковном Новогорске. Накануне сыграли товарищеский матч со шведами (1:1), и тренерский состав отпустил игроков на пару дней.

Первую встречу в Испании нам предстояло провести со сборной Бразилии 14 июня, а прибыли в Севилью мы лишь за день до матча. Другие сборные отправились в Испанию значительно раньше. Аргентинцы, к примеру, за две недели до своего первого матча. Наши тренеры руководствовались рекомендациями медиков, которые заверяли, что именно так можно избежать проблем акклиматизации в первом поединке и успеть адаптироваться в сложных местных условиях ко второму матчу с новозеландцами. К тому же прибытие каждой команды вызвало невероятный ажиотаж местных болельщиков, чего мы также стремились избежать, чтобы сохранить психологическое равновесие.

Проблемы возникли там, где их ждали меньше всего. Громом среди ясного дня было для нас сообщение о том, что в Испанию не поедет Кипиани. Давид в то время был одним из сильнейших советских футболистов, он умел делать на поле буквально все. Но травма безжалостно перечеркнула мечту Кипиани сыграть на первенстве мира, лишила команду одного из опытнейших игроков. Кипиани — уникальное явление в советском футболе. Я считаю его, наряду с Олегом Блохиным и Леонидом Буряком, сильнейшим футболистом конца семидесятых — начала восьмидесятых годов. Но Давид, к сожалению, так и не смог до конца раскрыть свое дарование. В расцвете сил этот спортсмен вынужден был вообще расстаться с футболом.

Но на этом наши невзгоды не завершились. Под вопросом было участие в мировом первенстве Бессонова и Буряка. Володя поправился буквально накануне вылета в Севилью, сыграл даже со шведами, причем довольно неплохо. Как всегда, мужественно боролся за мяч в каждом игровом эпизоде. А вот Лене лишь 7 июня врачи сняли гипс, и он только приступил к тренировкам.

На фоне других травма Чивадзе — растяжение мышцы — казалась пустяком. Да мы и представить не могли, что капитан и комсорг сборной не выйдет на поля Испании.

По мнению врачей, все остальные футболисты находились в хорошей форме и были готовы к ответственным поединкам.

Состав нашей команды был таким: Дасаев, Сулаквелидзе, Чивадзе, Хидиятуллин, Балтача, Демьяненко, Шенгелия, Бессонов, Гаврилов Оганесян, Блохин, Баль, Дараселия, Боровский, Андреев, Родионов, Буряк, Суслопаров, Евтушенко, Романцев, Виктор Чанов, Вячеслав Чанов.

Севилья мне не понравилась. Жара была за 40. Поселили нас в отеле где жили бразильские болельщики, которые, конечно же, позаботились об «отдыхе» и «покое» соперников своих любимцев. Хотя, откровенно говоря, даже на эти не мелочи обращать внимание было некогда.

В день игры думать о матче не принято. Со стороны это так и выглядит: футболисты говорят о чем угодно и, кажется, совсем забыли о предстоящих испытаниях. На самом деле это не так. Об игре мы думаем — мучительно, постоянно, еще более усугубляя и без того тревожное состояние. В Киеве, в кругу друзей, я успокаивал себя: «А чего, собственно, бояться? Лидеры в команде есть и без тебя. Значит, нужно только сыграть так, как умеешь, за что и взяли в сборную». А вот в Севилье ход мыслей стал несколько иным: здесь остро почувствовал ответственность. Предстояло отстаивать футбольную честь страны. Это, поверьте, не только красивые слова.

Чтобы как-то отвлечься, мы знакомились с местной прессой, смотрели телевизор. Интересно, что уже задолго до начала чемпионата было установлено несколько рекордов: так, еще в январе на финальный матч 11 июля Оргкомитет получил миллион (!) заявок и решил, чтобы помочь болельщикам, установить огромный телеэкран на еще одном крупном стадионе Мадрида «Висенте Кальдерон», где зрители могли бы наблюдать за решающим поединком.

Для удобства журналистов от Дворца конгрессов (главного пресс-центра) к стадиону Бернабеу через улицу Кастельяна сделали стеклянную галерею прямо в ложу прессы. Всего на чемпионат приехало около 10 тысяч журналистов. Ну, а то, что на матч открытия в Барселоне билеты на неудобные места стоили 25 долларов, а всего Оргкомитет планировал выручку в 2,5 миллиарда долларов, думаю, красноречиво свидетельствует о коммерческой основе испанского чемпионата.

Первенство мира началось неожиданными результатами. Во-первых, аргентинцы, в составе которых было десять чемпионов мира и сам Диего Марадона, проиграли бельгийцам — 0:1. Сюрпризы последовали и в следующих матчах: ФРГ — Алжир — 1:2, Испания — Гондурас —1:1, Венгрия — Сальвадор —10:1 (!).

К разряду неожиданностей был отнесен и наш проигрыш бразильцам со счетом 1:2. Дело, как вы понимаете, не в слабости трехкратных чемпионов мира. Впрочем, по порядку.

Акклиматизацию наши соперники проходили в Португалии. Накануне первенства и игроки и их тренер Теле Сантана в один голос высказывали свои притязания на четвертую победу. Лишь легендарный Пеле был более сдержан в оценке перспектив сборной Бразилии, заметив, что его соотечественники могут добиться победы, если при этом расшифруют целый ряд «если». Сантана же по прибытии в Севилью заявил: «Не думаю, что советские и шотландские футболисты преградят нам путь в следующий этап розыгрыша. Не утверждаю, что нынешняя команда идеальная и непобедимая, но она одна из лучших сборных в истории бразильского футбола».

Значит, бразильцы — прима, а мы просто так приехали. Но почему?! Еще когда я был мальчишкой и долго не мог сделать выбор между футболом и хоккеем, часто думал: почему в хоккее нам нет равных, а в футболе постоянно равняемся на кого-то? Да разве Бобров, Федотов, Яшин, Стрельцов не звезды мирового футбола?! Значит, и мы многое можем. Но вот по традиции, что ли, все как-то недооцениваем свои возможности.

Рассуждая так, я, конечно же, имел в виду не себя, а прежде всего таких футболистов, как Блохин, Чивадзе, Бессонов, Дасаев, Шенгелия. Их уже знал футбольный мир.

Сборную возглавляла целая группа тренеров: Бесков — главный, Лобановский и Ахалкаци — ближайшие его помощники, Федотов и Логофет — члены тренерского совета. Пять тренеров! Случай, пожалуй, уникальный в истории национальных команд.

На матч с бразильцами состав объявил Константин Иванович Бесков. Он был спокоен, уверен, что передалось и нам. На поле севильского стадиона «Рамон Санчес Писхуан» под оглушительный рев 70 тысяч зрителей вышли: Дасаев, Сулаквелидзе, Чивадзе, Балтача, Демьяненко, Бессонов, Баль, Гаврилов, Шенгелия, Блохин и Дараселия. У соперников — Валдир Перес, Леандро, Оскар, Луизиньо, Жуниор, Сократес, Сержиньо, Зико, Эдер, Фалькао, Дирсеу.

Температура воздуха +35°. Уже после предматчевой разминки футболки можно выжимать. Подходим к бровке ноля, через пару минут начнется матч. Я слушаю последние наставления тренера и… ничего не слышу. Рядом со мной — Бессонов, Баль, Блохин, Чивадзе. Это хорошо, есть опора. Но вот Кипиани, Буряка нет, очень нужен и Хидиятуллин — он боец, но, к сожалению, травмирован.

— Вовчик, — обращаюсь к Бессонову, — если что, поддержишь, а то что-то…

— Чего боишься, Толя? Играй как можешь. А можешь ты не хуже их!

И вот мы встретились в центральном круге друг против друга, посредине — испанский арбитр Л. Кастильо со своими помощниками. Именно ему суждено было стать главным действующим лицом в этом матче.

Свисток. «Поехали!» — сказал я себе, как всегда, и, коснувшись мяча, тут же сбросил с себя груз скованности и волнения. За воротами беснуется торсида. Пусть, мы на это не реагируем, только вот свисток арбитра слышно плохо. На первых минутах атакуют бразильцы: сильно пробил Зико — Дасаев парировал мяч; затем Сержиньо вышел один на одни с нашим голкипером.

Отбив натиск соперника, мы перешли к наступательным действиям Я совершил несколько рейдов по левому флангу. В один из моментов Шенгелия, получив мяч, вышел на ударную позицию. Казалось, еще шаг-другой, и уже ничто не помешает Рамазу вколотить мяч в сетку Валдира Переса. Но в последнее мгновение его настиг Луизиньо и грубым ударом по ногам сзади сбил наземь — пенальти! Несомненно! Но свисток Кастильо молчит. Даже стадион затих, почувствовав что-то неладное. Мы переглядываемся друг с другом, не понимая, как мог арбитр не заметить явного нарушения правил в штрафной. Тогда мы, дебютанты первенства мира, были искренне удивлены тем, что на таком значительном спортивном форуме судьи могут не просто ошибаться, а и откровенно подсуживать. Испанское и особенно мексиканское первенства доказали, что могут вполне.

Охваченные азартом наступательного порыва, мы не стали апеллировать к арбитру, а вновь пошли вперед. Ринат Дасаев нас постоянно подстегивает:

— Все вперед! Вперед! Я выбью.

В один из моментов он не стал выбивать мяч, а бросил его на фланг мне. Соперников рядом не оказалось, и я стремительно пошел вперед, серия передач, и мяч оказался у Баля. До ворот бразильцев было метров тридцать. Андрей сделал пару шагов и вдруг нанес удар. Я, честно говоря, не думал, что он пробьет с такой дистанции, вряд ли ожидали от него такого решения и соперники, расположившиеся в своей штрафной площадке. Так или иначе, но сильно посланный мяч, скакнув перед Пересом, который как-то неуверенно вышел из ворот, влетел в сетку — 1:0. Мы ведем!

Настраиваясь на свой первый чемпионат мира, я, конечно, прокручивал мысленно подобные ситуации, но, честно говоря, не в матче с бразильцами. А тут — пожалуйста, мы впереди на 34-й минуте встречи, а грозные соперники до сих пор ничего так и не показали.

Мы идем вперед. Гол воодушевил нас и обескуражил бразильцев. Нужно забивать второй. Активны Шенгелия, Блохин, Дараселия. Все понимают, что преимущество на нашей стороне и его нужно закрепить сейчас.

В конце первого тайма мы бьем штрафной. К мячу подходит Блохин. Соперники выстроили мощную стенку из семи-восьми человек. Олег разбежался, занес ногу для сильного удара, но в последний момент перебросил мяч через стенку на свободного Бессонова. Я был уверен, что Володя, получив мяч в четырех-пяти метрах от ворот, но оплошает, но он промахнулся.

В перерыве серьезные, озабоченные тренеры настраивали нас на дальнейшую борьбу. Но мы и сами были полны желания победить непобедимых бразильцев.

Во втором тайме велась в основном позиционная борьба в средней линии поля. Наконец последовала ювелирная передача с фланга на Блохина. Олег уже приготовился пробить, но в этот момент защитник Луизиньо откровенно рукой отбил мяч в своей штрафной площадке: бесспорный пенальти. Арбитр встречи Кастильо прекрасно видел игровой эпизод, но одиннадцатиметрового не назначил. Трибуны на мгновение затихли, а потом долго еще скандировали: «Пеналь! Пеналь!»

В середине второго тайма бразильцы перехватили инициативу. Сократес, обыграв Суслопарова, вышедшего на замену, неотразимо пробил — 1:1.

Ладно, мы уже мысленно согласны на ничью, ибо сумасшедшая жара не дает возможности не только проявлять активность на поле, но и соображать. Бразильцы, хоть и южане, тоже изрядно устали. В конце матча, на 87-й минуте, Эдер сильнейшим ударом издали вогнал второй мяч в наши ворота — 1:2. Неужели проиграли!? По такой игре?!

После драки, говорят, кулаками не машут. Мы и не махали — после такого матча на это просто не осталось сил.

«Судейство на чемпионате мира значительно ниже международных стандартов, — делился своими впечатлениями известный английский футболист, чемпион мира 1966 года Джекки Чарльтон. — По моему мнению, игры такого ранга должны судить опытные арбитры. Такие есть и в Европе, и в Южной Америке… Здесь ответственность в матчах очень велика, и одна ошибка судьи может привести к поражению команды, как уже и случилось во время матча СССР—Бразилия».

Арбитра Кастильо отстранили от дальнейшего обслуживания матчей первенства мира, но нам от того, попятно, легче не стало.

Чуть свободнее дышалось в Мабии Эстепона, небольшом курортном городке, расположенном километрах в семидесяти от Малаги, куда мы переехали из Севильи для следующих поединков. Правда, потому лишь, что температура воздуха там была ниже градусов на десять, да и ветерок приносил относительную прохладу.

Тренерский совет собрал команду, чтобы настроить ребят на борьбу в матчах с новозеландцами и шотландцами, почувствовать настроению игроков после досадного поражения от бразильцев. Но паники в наших рядах не было. Все прекрасно понимали: чтобы продолжить борьбу за медали, нужны победы. Сборную Новой Зеландии мы особо не боялись, а вот британские футболисты были довольно сильны в тот момент, что подтвердил и матч Шотландия — Новая Зеландия. Пять мячей в ворота соперников проводи шотландцы. Замечу, что большого во встрече с аутсайдером группы не смогли добиться ни мы, ни бразильцы. Правда, и в их воротах побывало в том матче два мяча.

Сыграв первый в своей жизни матч на мировом первенстве и, по мнению наших тренеров и прессы, неплохо, я почувствовал уверенность. Физическое состояние было хорошим, соперники после бразильского барьера уже не пугали, и мне не терпелось вновь выйти на поле, чтобы помочь команде непременно выйти в следующий этап соревнований. Таким же желанием, чувствовал, горели и мои товарищи по сборной. Каждый настраивался на предстоящую борьбу по-своему: кто часами сидел с книгой, кто любил побродить по нашей территории в одиночестве, а кто предпочитал в кругу друзей поспорить, послушать музыку, пошутить.

А в Севилье тем временем скрестили оружие бразильцы и шотландцы. К этому матчу у нас было особое внимание. Во второй этап чемпионата из группы выходили две команды. В том, что подопечные Теле Санталы в своей последней встрече победят новозеландцев, сомнений ни у кого не было. А значит, на второе место претендовали мы и шотландцы. По этой причине мы болели, конечно, за бразильцев.

— Шотландия проиграет с разницей в три мяча, — уверенно заявил Баль.

— Ты слишком категоричен, Андрей, — возразил Евтушенко, — бразильцы не любят обороняться, а шотландцы весьма агрессивны в атаке. Далглиш, Страчан, Саунесс очень опасны впереди.

— Увидишь, Бразилия выиграет с крупным счетом! — стоял на своем Андрей и оказался прав.

Соперничество бразильцев и шотландцев началось еще до матча — между командами болельщиков, которых на трибунах было по нескольку тысяч с каждой стороны. Но если бразильская торсида, как всегда, изощрялась в исполнении самбы, пения и виртуозной игры на барабанах, то шотландские болельщики, не изменив своей печальной традиции, вдохновившись спиртным, предпочитали орать во все горло да разбрасывать серпантин и конфетти.

Игру обе команды начали сверхосторожно. Долго держали мяч в средней линии поля, предпочитая короткие пасы в ноги партнеру, действовали в среднем темпе, присматривались друг к другу. Такие действия бразильцев удивляли, ведь многие предполагали, что трехкратные чемпионы мира попытаются сразу же ошеломить соперника. Но успеха первыми добились шотландцы. Причем атака их была словно из учебника. Быстрая трехходовка и точный завершающий удар Нэри — 1:0 на 18-й минуте.

Бразильцы и после этого не бросились сломя голову отыгрываться. Но с каждой минутой их преимущество становилось все ощутимей. А когда на 34-й минуте Зико, великолепно исполнив штрафной удар, сравнял счет, стало ясно, что команда Толе Сантаны победит.

Во втором тайме бразильцы значительно прибавили в темпе и игра соперника разладилась совершенно. Оскар, Эдер и Фалькао забили еще три мяча, а могли и больше. Интересно, что расстановка бразильцев во второй половине встречи напоминала схему 1 + 3 + 2 + 5. Но это лишь схема. Что же касается ее содержания, то Жуниор, к примеру, вовремя оказался на пустующем левом фланге обороны и часто именно отсюда начинал атаки своей команды. Центральные защитники Луизиньо и Оскар, а также правый — Леандро безбоязненно шли в атаку, порой даже пополняли роль чистых форвардов, поскольку точно знали, что в случае срыва атаки в борьбу за мяч вступят Зико, Сократес, Эдер, а их зоны надежно прикроют Жуниор или Фалькао. Это был не авантюризм, а фрагменты футбола будущего, когда действия игроков понятны партнерам и неожиданны для соперников, когда взаимозаменяемость футболистов отработана до автоматизма.

Бразильцы нравились в тот период всем. Их почти единогласно прочили в чемпионы. В некоторой степени это тешило наше самолюбие, ведь с такой командой мы играли на равных, и если бы не ошибки судьи…

Итак, победив сборную Шотландии, трехкратные чемпионы мира вышли в следующий круг. Нам же второй поединок предстояло провести с командой Новой Зеландии. Соперник не из сильнейших, но история первенств мира знает немало примеров, когда заведомые аутсайдеры вопреки прогнозам отбирали очки у фаворитов. Конечно же, мы не хотели, чтобы подобное случилось с нами.

Эту команду мы практически не знали: видели по телевизору матч с ее участием плюс некоторая устная информация. На игру в Малаге против нас вышли одиннадцать незнакомцев.

Задача перед нами была конкретная: выиграть с крупным счетом. Ведь в случае ничейного исхода в последнем матче с шотландцами придется считать забитые и пропущенные мячи. Огромное желание поскорее забить вначале расстроило наши коллективные действия. Вперед шли всей командой, но слаженной, комбинационной игры не получалось. Особенно нервничал Шенгелия. К тому же соперники довольно грамотно и спокойно защищались, используя малейшую возможность для контратаки.

Наконец самый опытный из нас Олег Блохин попытался наладить командные действия.

— Спокойно, ребята!— кричал Олег. — Подержим мяч, и — в пасик!

И первым подал пример: на 25-й минуте Блохин, получив мяч, обыграл соперника и, сделав паузу, выдал ювелирный пас на Юрия Гаврилова — 1:0.

Наконец-то! Сразу же исчезла суетливость в наших действиях, появились осмысленность и точный расчет, а с ними пришло и полное игровое преимущество. Увеличить счет, однако, в первом тайме нам не удалось.

— Такая игра никуда не годится, — сказал в перерыве Бесков. — Много суеты, совершенно но используете фланги, аритмию в действиях. И главное — спокойствие, вы должны контролировать ход поединка.

Вторую половину встречи мы провели лучше. На 47-й минуте добился своего неутомимый Олег Блохин — 2:0. Но этого мало. Мы продолжаем планомерно наращивать преимущество. Мяч практически не выходит из штрафной площадки новозеландцев. Наконец на 68-й минуте Блохин вывел на завершающий удар Балтачу, который не промахнулся — 3:0.

Большего в тот вечер нам добиться не удалось, но и этот счет нас вполне устраивал: теперь даже ничья в матче с шотландцами выводила сборную СССР в следующий круг соревнований.

А до решающего поединка в группе оставалось всего два дня. Легкие тренировки чередовались с отдыхом. Нас развлекали прибывшие из Москвы артисты. Они чудили, мы смеялись, но отвлечься от мыслей о предстоящем матче не могли. Я наблюдал за ребятами: груз неизвестности давил на каждого. Затих как-то даже неунывающий Баль, все чаще о чем-то переговаривались на грузинском Чивадзе, Сулаквелидзе, Шенгелия и тренер Ахалкаци. Не знаю, как кому, но мне это не очень нравилось: команда ведь должна быть монолитной, какие могут быть разговоры между своими. Поневоле и мы, киевские динамовцы, стали сбиваться в кружок. А ведь в сборной были представители и других команд: им-то каково?

Возможно, я и ошибаюсь, но все же мне кажется, все пошло от тренеров. Их у нас было трое да еще плюс двое помощников. Пожалуй, не находили они общего языка, и мы это чувствовали, хотя наставники и пытались, как говорится, не подавать виду. Не исключено, что на них неимоверной тяжестью давил груз возможного поражения. Это было бы провалом с весьма неприятными последствиями.

Мы же, несмотря на усталость (время акклиматизации так и не удалось рассчитать верно) рвались в бой. Впрочем, это закономерно: любой футболист, удостоившись чести сыграть на чемпионате мира полон желания отдать все силы борьбе за победу.

Сборная Шотландии — команда своеобразная. Главным критерием собственной силы она всегда считала победу над англичанами. Так вот накануне испанского чемпионата шотландцы имели ничейный баланс встреч со сборной Англии: по 39 побед и 22 ничьи. В этой команде было немало известных футболистов: Далглиш, Арчибальд, Джордан, восходящая «звезда» Страчан и, конечно же, Хартфорд.

Судьба Хартфорда в футболе необычна. Он блестяще начал свою карьеру в английском клубе «Лидс». Но неожиданно его постигло несчастье — тяжелая болезнь сердца, разрыв мышц в один сантиметр. Кризис длился 48 часов, жизнь была спасена, но со спортом предстояло расстаться. «Лидс» поспешил списать инвалида. Хартфорд им стать, однако, не пожелал. Через два года он вернулся на поле и выступал за клуб «Манчестер Сити». Теперь в средней линии сборной Шотландии Хартфорд был главной фигурой.

Сборные Советского Союза и Шотландии встречались лишь дважды: в 1967 году наши футболисты выиграли в Глазго со счетом 2:0, а четыре года спустя в Москве одержали скромную победу — 1:0.

И вот арбитр из Румынии Н. Райнеа вызвал команды на поле. С первых минут встречи мы пошли в атаку. Однако четкого рисунка наступательных действий не было: в основном пресловутый навал и навесные подачи в штрафную, где словно рыба в воде чувствовали себя рослые и атлетично сложенные соперники.

У нас явно в ударе был Бессонов. Володя прекрасно играл в отборе, успевал на помощь и обороне, и атаке. Но вот сильный удар Джордана охладил наш наступательный порыв, заставил действовать с оглядкой на свои ворота.

Шотландские футболисты, типичные представители британского стиля, как и ожидалось, делали ставку на игру силовую, жесткую, мобильную, основанную на опережениях и маневренности. Отбив наши атаки, они перехватили инициативу, и тут уже раз за разом свое незаурядное мастерство приходилось демонстрировать Дасаеву. В тот момент о наступлении мы и не помышляли, все усилия были направлены на то, чтобы выстоять, не пропустить. Даже Блохин пришел на помощь защитникам. Второй наш форвард Шенгелия надежно был прикрыт соперниками.

Неутомимый Джордан продолжал терзать нашу оборону в центральной зоне. В конечном итоге его активность привела к тому, что Чивадзе, принимая мяч на грудь, ошибся, и Джордан, оказавшись в одиночестве прямо против ворот Дасаева, спокойно отправил мяч в сетку — 1:0. Шла 15-я минута встречи.

— Это был, наверное, самый трагический момент в моей футбольной биографии, — признался потом Чивадзе.

Мы, конечно, попытались успокоить своего капитана, ведь впереди было много игрового времени. К чести самого Александра, он сумел найти в себе силы, чтобы забыть неудачу и в дальнейшем действовать безукоризненно. Именно Чивадзе, который постоянно рвался вперед, помог нашим полузащитникам наладить комбинационную игру, придать ей осмысленный, целенаправленный характер.

Блохин прекрасной передачей вывел на удар Сулаквелидзе, но сильно посланный им мяч угодил в защитника шотландцев. Оживился и Шенгелия, которого снабжали пасами Бессонов и Баль, на левом фланге частыми подключениями в атаку я пытался растянуть оборону соперников. Но на перерыв мы ушли, проигрывая один мяч.

В раздевалке Бесков нас не ругал. Напротив, был спокоен, только призвал действовать в прежнем ключе, уделив больше внимания ударам по воротам издали.

На 60-й минуте нам удалась красивая многоходовая комбинация, завершил которую Александр Чивадзе — 1:1. Буквально через пару минут хорошую передачу на подступах к штрафной площадке шотландцев сделал мне Блохин. Я пробил сильно, без подготовки, но мяч пролетел рядом со штангой.

Соперники в растерянности. Их тренер Стин вместо Джордана выпустил на поле Макгрейна, который должен был нейтрализовать разыгравшегося Блохина. Вышел и нападающий Брэзил.

Но мы уже обрели свою игру. И теперь, спустя пять лет, я с удовлетворением вспоминаю наши действия во втором тайме. Это был футбол действительно высокого международного класса, в котором коллективные, синхронные действия игроков гармонично сочетались с индивидуальным мастерством. Невзирая на усталость, ребята вели отчаянную борьбу за мяч в каждом игровом эпизоде. И хотя Бесков и Лобановский то и дело кричали со скамейки запасных, чтобы мы не забывали об обороне, команда продолжала играть в атакующий футбол.

А когда за пять минут до конца матча Шенгелия, воспользовавшись ошибкой двух защитников шотландцев, забил гол, стало ясно, что выход в следующий круг соревнований нам обеспечен. Мяч Саунесса за три минуты до финального свистка носил уже престижный характер.

Таким образом вслед за бразильцами, которые в заключительном матче легко обыграли новозеландцев — 4:0, мы получили право продолжить борьбу за медали.

Двенадцать победителей группового турнира были разбиты на четыре четвертьфинальных группы: «А» — СССР, Польша, Бельгия; «В» — ФРГ, Англия, Испания; «С» — Бразилия, Италия, Аргентина; «Д» — Франция, Австрия, Северная Ирландия. Победители групп образовали потом две полуфинальные пары.

Играть нам предстояло в Барселоне. Первый матч — через девять дней. На чемпионате наступил своеобразный тайм-аут.

Нам важно было успокоиться, отдохнуть, поработать над тем, чтобы поднять функциональную подготовку. Было решено, что команда останется пока в курортном городке Мабия Эстепона, а в Барселону отправится накануне матчей.

Томительное ожидание решающих поединков угнетало, по всему чувствовалось, что ребята скучали по дому. Многие как-то замкнулись, ушли в себя, все меньше было шуток, смеха. Хотя тренер по воспитательной работе В. Ясенев (трудно уж и сосчитать, каким по счету был он в многочисленном тренерском корпусе советской сборной) и пытался как-то расшевелить игроков, поднять их дух. Ежедневно Бесков приглашал нас к себе и в индивидуальных беседах стремился определить настроение футболистов, готовность каждого к предстоящим матчам, чтобы, учитывая все факторы, безошибочно определить состав.

Первые четвертьфинальные поединки в группах особых неожиданностей не принесли. Во второй группе команды Англии и ФРГ сыграли вничью — 0:0, в третьей — итальянцы победили сборную Аргентины — 2:1, а в четвертой — французы выиграли у австрийцев — 1:0.

В нашей группе в первом матче встретились сборные Польши и Бельгии. Уже в дебюте ветеран польской команды Гжегош Лято, проводивший в составе сборной свой сотый матч, стремительно прошел по флангу и выложил мяч под удар Збигневу Бонеку. Атакующий полузащитник пробил с такой силой, что голкипер бельгийцев Костер даже не шелохнулся.

Быстрый гол вдохновил польских футболистов, они доминировали на поле почти все 90 минут игры, демонстрируя острый и техничный футбол. В ударе был в тот вечер и лидер их атак Бонек, записавший в свой актив «хет-трик». Итак, 3:0 — уверенная победа сборной Польши, которая сразу же сделала хорошую заявку на победу в группе. А нам теперь нужно было выиграть оба матча или же делать ничью с поляками и побеждать бельгийцев с разницей в четыре мяча, что было маловероятно.

И вот 1 июля на поле барселонского стадиона «Ноу Камп» под оглушительный рев 40 тысяч зрителей, среди которых немало было болельщиков из Бельгии, команды вступили в борьбу в четвертьфинале.

У нас вместо заболевшего Сулаквелидзе на правом фланге обороны играл Боровский, впервые появился в составе Оганесян, полузащитник атакующего плана. У бельгийцев из-за травмы уже второй матч вынужден был пропустить основной голкипер Пфафф, но было в стартовом составе также Ван Мура, Плессера и Чернятински, которые играли в первом матче с поляками.

В отличие от поединка с шотландцами на этот раз мы действовали не с пятью, а с четырьмя защитниками. По логике атаковать с первых минут встречи должны были мы, но в футболе прогнозы — дело ненадежное, особенно когда играют приблизительно равные по классу команды. Бельгийцы сразу же попытались доказать, что отнюдь не намерены соглашаться с ролью аутсайдера, и всей командой пошли вперед. Кулеманс, Ванденберг, Веркатурен при поддержке партнеров создали несколько опасных моментов у ворот Дасаева. Наши же атаки соперники прерывали, умело применяя искусственное положение «вне игры». Правда, в одном эпизоде Чивадзе едва по наказал за это бельгийцев, пробросив мяч себе на выход.

В один из моментов я, набрав скорость, стремительно вошел с мячом в штрафную площадку соперников. До ворот было метров двенадцать. Гол, казалось, неминуем. Но удар у меня не получился, и мяч угодил прямо в Мунарона. А рядом в гораздо более выгодной для атаки позиции находился Шенгелия. Были хорошие возможности отличиться у Бессонова, Баля, Блохина, но в целом в первом таимо излишняя нервозность не позволила нам добиться результата.

В перерыве, обеспокоенные ничейным счетом, наши тренеры призвали команду к атакующим действиям. Мы, впрочем, и сами понимали, что с такой игрой на победу рассчитывать было нечего. Но лично у меня создалось впечатление, что постепенно монолитный наш коллектив утрачивал единство и превращался в сборную, где были киевляне, тбилисцы, спартаковцы, но не было команды, сплоченной и устремленной к единой цели.

Все же в начале второго тайма красивая трехходовка Блохин — Гаврилов — Оганесян завершилась отменным ударом последнего. Мы повели в счете и, словно по инерции, продолжали атаковать еще минут десять, а потом основное внимание сосредоточили на безопасности собственных ворот. В наших действиях вновь появилась осторожность, опасливость и, как следствие, множество ошибок. В один из моментов арбитр встречи француз М. Вотро усмотрел у Дасаева нарушение правила четырех шагов. Бельгийцы разыграли свободный, и Верхейн нанес сильный удар. Дасаев в броске парировал мяч.

Мы пытались использовать каждый шанс для контратаки, но все же действовали с оглядкой. В конце концов финальный свисток зафиксировал нашу победу с минимальным счетом, и теперь в матче со сборной Польши нам нужна была только победа. Мы это прекрасно понимали. Не знали только, как ее добиться.

К. И. Бесков после матча с бельгийцами заявил журналистам: «Мы стремимся играть интересно, содержательно. Не всегда это, правда, получается. Игрокам не хватает опыта выступлений в турнирах такого ранга. А именно опыт необходим для того, чтобы проводить все матчи на таком уровне, на каком мы провели матч с командой Бразилии…»

Константин Иванович считал, что уже сам факт отсутствия выбора: ничья или победа, должен был снять с нас психологический груз. Победа, и только победа. Однако в этой связи удивила замена полузащитника Бал я на защитника Сулаквелидзе: укрепляя оборону за счет средней линии, трудно делать ставку на атаку.

Три дня, отделявшие матч с командой Бельгии от встречи с польскими футболистами, прошли словно в кошмарном сне. Не претендуя на безошибочность своего предположения, скажу все же, что к моменту решающего поединка с трудом, пожалуй, находили общий язык Бесков, Лобановский и Ахалкаци, если находили его вообще. Все это, разумеется, не могло не сказаться на настроении футболистов.

Но выходя 4 июля на поле стадиона «Ноу Камп», мы бредили победой.

Первый тайм, хотя и не принес нам успеха, обнадеживал. Мы прочно владели инициативой все 45 минут, поляки отвечали редкими контратаками, две из которых, впрочем, были весьма неприятными для ворот Дасаева. По сравнению с матчем против бельгийцев мы сумели найти в себе силы, чтобы предложить соперникам высокий темп. Сулаквелидзе на правом фланге, а я на левой при малейшей возможности шли вперед. В один из моментов Тенгиз, получил передачу от Оганесяна, опасно бил головой, но Млынарчик парировал мяч. Близок к успеху был Бессонов, Блохин, которого соперники сбили в своей штрафной площадке, но арбитр из Шотландии Р. Валентайн пенальти не назначил…

Откровенно говоря, в перерыве я был уверен, что во втором тайме мы реализуем свое преимущество. Но с каждой минутой второй половины игры эта уверенность стала ослабевать. Помню, даже спросил Бессонова:

— Вов, неужели не выиграем?

Думал, Володя, как всегда, улыбнется и бросят ободряющую фразу, но на этот раз он ничего не ответил, а лишь, как мне показалось, безнадежно махнул рукой.

В нападении игра у нас явно разладилась. Шенгелия, похоже, вовсе не готов был к борьбе, и вместо него вышел Андреев. А в середине второго тайма Гаврилова заменил Дараселия. Но пользы от этих перестановок было мало. Ударов по воротам Млынарчика практически не было, быстрые, неожиданные для соперников комбинации не получались. Игра неумолимо катилась к нулевой ничьей.

Хотелось бы остановиться на двух обстоятельствах, решающим образом повлиявших на результат встречи. На этот раз большинство игроков нашей команды не проявили характера, бойцовских качеств, воли к победе. В наших действиях не было страсти, вдохновения, не нашлось лидера, заводилы.

И второе обстоятельство. Как я уже говорил, на этот матч тренеры выставили пятерых защитников. Может, для начала встречи, когда нужно обезопасить свои ворота и охладить пыл соперников, такой тактический вариант и мог быть оправдан, то в дальнейшем, когда просто необходимо было увеличить атакующую мощь команды, Андреев и Дараселия — футболисты, умеющие атаковать, могли бы выйти на поле и раньше. Конечно, и мы с Сулаквелидзе на флангах, и Чивадзе с Боровским в центре по возможности помогали нашим нападающим, но ведь известно, что и в привычной для нашей команды игре не с пятью, а с четырьмя защитниками игроки обороны тоже поддерживают наступление. Отказ же от апробированного метода ведения игры, который не раз приносил нам успех, выглядел по меньшей мере непонятным.

Что касается настроения, о чем я не раз говорил, то и оно в значительной степени зависит от тренерской установки на игру. Во многом оно обусловлено правильно сконструированной, тактически грамотной, где акцент сделан на атаку, командной игрой — игрой, которая была у нашей команды и которую не удалось не только развить, но даже и сохранить.

Отвечая на вопрос перуанского журналиста, чем объяснить консервативную игру команды, главный тренер сборной СССР К. И. Бесков сказал:

— Команда играет так, как она может играть.

Позвольте не согласиться со словами нашего наставника. Сборная СССР в матче с поляками сыграла далеко не так, как могла, на что была способна. Потенциально мы были сильнее польских футболистов, что отмечали многие специалисты, да и матч с бразильцами подтверждал это. Значит, причина не столько в мастерстве футболистов, сколько в чем-то другом. На мой взгляд, в организации игры, например, в умении или неумении тренеров настроить футболистов на матч, найти оптимальный тактический вариант…

Так или иначе, но для нас матчем со сборной Польши чемпионат завершился. Поляки готовились к полуфиналу, а мы к отъезду домой. Было досадно. Кто-то сыграл лучше, кто-то хуже, но в целом, на мой взгляд, команда выступила ниже своих возможностей. Неожиданность? По сравнению с некоторыми другими событиями, развернувшимися на испанском чемпионате, небольшая.

А вот поражение бразильцев, которых почти все прочили в чемпионы, притом, замечу, небезосновательно, так вот, неудачу команды Теле Сантаны в матче с итальянцами, довольно неубедительно выглядевшими до этого матча, иначе как сенсационной никто не называл. Это был великолепный матч. Итальянцы прибегли к персональной опеке, бразильцы, как всегда, продемонстрировали высочайшее техническое мастерство, за счет чего выглядели на поле эффектнее соперников. Но Росси! Этот итальянский нападающий, до того пребывавший в тени, на этот раз был неудержим. «Хет-трик» Росси обеспечил победу его команде, поскольку бразильцы сумели ответить лишь двумя точными ударами Сократеса и Фалькао.

Росси оказался героем и полуфинального поединка, в котором итальянцы обыграли сборную Польши — 2:0. На его счету оба мяча. Но втором полуфинале западногерманские футболисты лишь после серии послематчевых пенальти (основное время — 1:1, добавочное — 3:3) переиграли команду Франции и вместе с итальянцами вышли в финал.

Чемпионами неожиданно для всех стали итальянцы — команда, которая по совокупности игровых достоинств, принципов, положенных в основу организации игры и подготовки к неимоверно сложным условиям соревновательной борьбы, тренерских решений, превзошла все остальные. И в этом немалая заслуга тренера сборной Италии Энцо Беарзота, тактический план на финальную игру которого был оптимальным. Итальянцы выиграли — 3:1, но могли рассчитывать и на большее.

Сборная Польши в матче за третье место победила французов — 0:2, но справедливости ради нужно заметить, что на эту игру тренер «трехцветных» выставил, по сути, второй состав.

…Домой возвращаться было стыдно. Ведь мы не порадовали своих болельщиков, а в матче со сборной Польши откровенно огорчили. Это был урок — суровый, неприятный, может, в какой-то степени неожиданный, но урок. А значит, нужно было делать выводы. И мы их делали, так сказать, в рабочем порядке, ведь сразу же после испанских сражений предстояло окунуться в атмосферу всесоюзного первенства, матчей отборочного цикла чемпионата Европы, клубных кубковых турниров.

Сразу же после Испании нам пришлось включиться в борьбу всесоюзного первенства. Здесь лидировали минские динамовцы и «Арарат». Киевское «Динамо» отставало от «Арарата» на семь очков, имея четыре игры в запасе. Сыграв вничью с «Днепром» — 1:1 и победив «Кайрат» — 3:0 и «Пахтакор» — 1:0, мы приблизились к лидирующей группе.

Предстоял весьма ответственный поединок с минчанами в Киеве. Мы отставали от них на четыре очка, но имели игру в запасе. Победа была необходима обеим командам, но смею предположить, что психологическое преимущество было тогда на стороне минчан, поскольку в нашей команде многие «испанцы» нуждались в отдыхе, хотя бы кратковременном. Они были пресыщены футболом, жаждали успокоиться, разобраться в ситуации и в себе, но перерыва не было.

Мы проиграли — 2:3, причем на своем поле, что многие восприняли как сенсацию. Но справедливости ради нужно сказать, что неожиданности в этом не было.

Минчане мне понравились. Чувствовалось, что нам противостояла команда, которая не только страстно желала одолеть авторитетного соперника, но и прекрасно знала, как этого можно было добиться. А молодые игроки минчан Алейников, Гоцманов, Зыгмантович выглядели на поле уже зрелыми мастерами, которым под силу решать большие задачи.

После проигрыша московским одноклубникам — 1:2 наши шансы на золотые медали значительно упали. Разговоры о том, что у киевлян наступил спад, имели под собой почву. Но мириться с таким положением дел мы не собирались. В команде состоялось собрание, на котором было принято решение бороться за победу в чемпионате до конца.

То, что у нас был еще порох в пороховницах, подтвердил и матч в Москве со «Спартаком». Может, нам и не удалось продемонстрировать футбол высокого класса, но ребята отдали борьбе за победу все силы. Мы понимали, что поражение в этой встрече практически вычеркивало команду из списка претендентов на «золото». Бессонов, Блохин, Баль, Балтача, другие футболисты сумели продемонстрировать все свои лучшие качества, и мы победили — 2:1.

Это было очень важно, ведь в сентябре киевскому «Динамо» предстояло подтверждать свой высокий авторитет в Европе в матчах очередного розыгрыша Кубка чемпионов.

В 1/16 финала жребий предложил нам в соперники швейцарский клуб «Грассхопперс». Ни сборная Швейцарии, пи швейцарские клубы не входят в европейскую элиту. Однако квалификация швейцарских футболистов такова, что считаться с ними приходится всем. Матч «Грассхопперс» — «Динамо» (Киев) был третьей в истории турниров встречей швейцарских и советских футболистов на официальном клубном уровне. До сих пор преимущество было на стороне швейцарцев: «Базеля» в играх со «Спартаком» и «Грассхопперса» — с тбилисским «Динамо».

К этим поединкам мы одержали ряд побед в чемпионатах страны _ над торпедовцами Москвы, «Кубанью» и «Шахтером» и по потерянным очкам сократили разрыв с минчанами уже до трех.

Первый матч с «Грассхопперсом» нам предстояло провести на выезде Тренер швейцарцев западногерманский специалист X. Вайсвайлер сказал, что победить киевлян можно лишь в том случае, если повести «войну нервов», поскольку, на его взгляд, наши футболисты в Испании не выдерживали напряжения ответственных матчей. Что ж, в некоторой степени он был прав. Правда, средства, которыми швейцарцы попытались осуществить этот прием, оказались не совсем корректными.

Уже до игры возникла некоторая напряженность. Цвета формы киевского «Динамо» и «Грассхопперса» совпадают — синие и белые. Вайсвайлер неожиданно потребовал, чтобы мы выступали в связи с этим почему-то в оранжевой форме, которой у нас никогда не было. Пришлось обращаться в УЕФА. Там объяснили, что решение по этому поводу должен принять судья, и не в том плане, в каком хотел «Грассхопперс». Арбитр должен был лишь назвать в какой — белой или синей форме — следует выйти динамовцам. Француз М. Баку выбрал для нас синюю.

Мы прибыли в Цюрих утром за день до матча. Сообщили, что хотим провести тренировку в 18.30. Согласно Положению УЕФА, занятие должно проходить на основном поле. Но там в это время подстригали траву и нам предложили запасное, от чего Лобановский резонно отказался. Это и была, но выражению Вайсвайлера, «война нервов».

Но наши нервы были в порядке. Даже несмотря на то, что травмы не позволили выйти на поле Бессонову и Евтушенко, а участие в матче Блохина и Буряка до последнего момента было под вопросом.

Обещанного Вайсвайлером напряжения в игре не получилось. В какой-то момент все-таки, видимо, дрогнул тренер «Грассхопперса», ибо сделал ставку на оборону. Темп игры оказался невысоким, а за счет более техничных действий мы без труда переигрывали соперников. В таком ключе проходил весь матч, что было, конечно, вам на руку.

Я чувствовал себя прекрасно: серьезная, фундаментальная подготовка к сезону не прошла даром, и это позволяло мне активно играть и осенью. В Цюрихе, воспользовавшись относительной свободой на фланге, я постоянно шел вперед. На 83-й минуте Блохин сделал мне точную передачу на ход, я приблизился к штрафной и прострелил мяч на Хлуса. В борьбе с нашим нападающим защитник швейцарцев Херманн срезал мяч в собственные ворота.

— Неудача дома нас не смущает. «Грассхопперс» верит в себя, — заявил Вайсвайлер по приезде в Киев на ответную встречу.

Не думаю, что гости действительно были уверены в победе над нами, скорее всего это был психологический ход их тренера. Швейцарцы, правда, в дебюте встречи бросились вперед и пару раз вынуждали Чанова демонстрировать свое мастерство. Но, отбив атаки соперников, мы сумели прочно завладеть инициативой и навязать швейцарцам свою игру. В тот вечер при поддержке 93 тысяч зрителей у нас получалось многое. Команда наконец-то предстала в своем оптимальном составе: поправились после травм Евтушенко, Бессонов и Буряк, который блестяще провел эту встречу. На 17-й минуте, получив мяч на подступах к штрафной площадке соперников, он смело пошел на ворота Бербига. Обыграв по пути двух швейцарцев, сделал паузу, и, заметив, что все партнеры прикрыты, нанес сильнейший удар метров с двадцати. Вратарь видел направление полета мяча, но ликвидировать угрозу не сумел — 1:0.

Воспользовавшись относительной свободой действий на своем фланге, я настойчиво шел вперед. На 36-й минуте во время очередного такого рейда мне удалось добиться успеха. Набрав скорость, с помощью обманных движений я проскочил между двумя защитниками швейцарцев, вышел один на один с Бербигом и спокойно перекинул через него мяч.

В нашей победе по сумме двух матчей уже не сомневались, пожалуй, и соперники. Второй тайм был менее зрелищным. Но нам удалось забить третий мяч. Сделал это на последней минуте Буряк, великолепно выполнивший штрафной удар метров с тридцати.

Как же не хватало нам этого игрока в Испании! Леонид очень хотел сыграть на первенство мира, но из-за травмы, к нашему величайшему огорчению, не смог это сделать.

В 1/8 финала розыгрыша Кубка европейских чемпионов сыграть нам не пришлось, поскольку соперник — албанский клуб «17 Нентори» отказался от участия в турнире. Это позволило наконец-то сосредоточить все внимание на матчах внутреннего чемпионата, где уверенно лидировали минские динамовцы. Победа над швейцарцами словно прибавила нам сил, и мы устремились в погоню за белорусской командой, проводя прекрасную беспроигрышную серию из тринадцати матчей: девять побед и четыре ничьи при разнице забитых и пропущенных мячей 24—4. Это позволило нам за три тура до окончания чемпионата настичь лидеров.

Но тут совершенно неожиданно на своем поло мы уступили «Спартаку» — 1:2, хотя по ходу встречи имели порой подавляющее преимущество. Минчане сыграли вничью с «Пахтакором» и опережали нас на одно очко. До конца чемпионата оставалось два тура. Нам предстояло сыграть в Тбилиси и Ереване, а футболистам столицы Белоруссии в Москве — со «Спартаком» и «Динамо».

На матч в Тбилиси не смогли выйти вновь получивший травму Бессонов и Балтача, у которого было два предупреждения. Но настроены мы были весьма решительно и уже в первом таимо поставили все точки над i. Сначала Хлус после штрафного, выполненного Блохиным, головой отправил мяч в ворота Габелии. Затем Баль умело воспользовался хорошим пасом Евтушенко, и, наконец, Буряк с пенальти забил третий гол. Во втором тайме Чивадзе отквитал один мяч, но Евтушенко и Хлус сделали окончательный счет матча разгромным — 5:1.

Но, пожалуй, еще более удивили наши главные конкуренты в борьбе за золотые медали. Минчане победили своих московских одноклубников со счетом — 7:0.

Лишь последний тур назвал чемпиона. Минское «Динамо», обыграв «Спартак» — 4:3, опередило нас всего на одно очко (мы выиграли у «Арарата» —3:2). Конечно, досадно было уступить на финише, но справедливости ради должен сказать, что в тот год белорусские футболисты были действительно очень сильны.

Сезон выдался непростой во многих отношениях. Чемпионат страны надолго был разделен мировым первенством, и все внимание ведущих игроков было сосредоточено на матчах сборной. Нам же приходилось еще вести борьбу и в Кубке чемпионов. С одной стороны — серебряные медали чемпионата, хрустальный Кубок СССР, выход в четвертьфинал Кубка европейских чемпионов, победы над ведущими клубами континента «Баварией» и «Барселоной» — успехи, которые сделали бы честь любой команде. Но, с другой стороны, нельзя было не огорчаться выступлением сборной на чемпионате мира.

Что касается меня лично, то сезон 1982 года был одним из лучших в моей спортивной биографии. Это подтвердили и результаты референдума популярного еженедельника «Футбол — хоккей» по определению лучшего футболиста года: я занял второе место вслед за Ринатом Дасаевым.