Копайте глубже

Меня разбудил звонок в дверь. Чертыхаясь, я попыталась в темноте нащупать кнопку ночника. Получилось только с третьей попытки. А звонок продолжал трещать не замолкая ни на минуту.

─ Господи, кого там несет! ─ бормотала я, торопливо шлепая к двери и в душе точно зная, кто способен трезвонить мне в дверь в четыре утра. Я не ошиблась: за дверью стояла моя бывшая одноклассница и соседка по площадке Светка.

─ Ты что, с ума сошла? – пробубнила я, распахивая дверь, ─ знаешь, который час?

Мои слова не произвели никакого впечатления, что было неудивительно и очень привычно. С младых ногтей Светка обладала несгибаемым характером, настырностью и умением добиваться своего. Соседка проскользнула в квартиру и прислонилась к стене.

─ Дверь запри, – выдохнула она.

Захлопнув дверь, я повернулась к Светке. Выглядела она, как впрочем и всегда, сногсшибательно. Точнее, сногсшибательно выглядело все, кроме лица. Лица-то как раз и не было, вместо него была бледная смазанная маска. Выделялись только огромные, густо накрашенные глаза. Глаза были одним из главных Светкиных украшений, обычно, они, тщательно подведенные, сияли плутовским блеском и нахальством под капризно изогнутыми бровями, придавая хозяйке дополнительный шарм и очарование. Теперь же глаза были пустыми и тусклыми, как сухая галька. Отлепившись от стены, Светка пробормотала:

─ Не ори, я на минутку. Сейчас уйду.

Она помялась немного, вздохнула и выдавила из себя:

─ Слушай, Ир, пускай у тебя мой дипломат полежит?

─ Зачем? ─ тупо осведомилась я.

Спросонья я соображала плохо и потому была немногословна.

─ У тебя вон своя квартира напротив и дверь нечета моей, с пятью импортными замками.

Светка ещё раз тягуче вздохнула, помаялась и пробормотала:

─ Боюсь, сопрут. Ты же знаешь, что за народ у меня ошивается.

Соседкину публику я знала понаслышке, но и этого хватило, чтобы навсегда отбить охоту знакомиться с ней.

В десятом классе Светка начала встречаться с Тимуром. Парень был значительно старше её, всегда при деньгах, разъезжал на потрепанной иномарке и занимался каким-то «бизнесом». Светкина мать, тетя Поля, закатывая дочери скандалы по поводу её ухажера, иначе как «бандюком» его не называла. Мамины вопли по этому поводу, как, впрочем, и по любому другому, на дочь впечатления не производили. Она продолжала хороводиться с парнем, а после школы и вовсе переехала к нему жить. В институт, как мы все, поступать не стала, занялась «бизнесом» вместе с Тимуром и надолго исчезла из моей жизни.

Тетя Поля, и раньше не числившаяся в праведницах, оставшись одна в огромной квартире, пустилась во все тяжкие. Затяжные гулянки, прерываемые громкими драками, сильно оживляли жизнь нашего подъезда. Светка появлялась в родном доме редко. Прекрасно одетая, холеная, она брезгливо оглядывала разоренную квартиру, совала матери деньги и пыталась побыстрее скрыться. Такое явное пренебрежение к родительскому крову не могло не вызвать у измотанной ежедневными пьянками женщины праведного гнева и Светкино посещение родных стен обычно заканчивалось громогласным скандалом с хлопаньем дверей и обещанием больше не приходить.

Я уже закончила факультет романо-германской филологии и начала работать референтом в технической библиотеке, когда произошло водворение блудной дочери домой. Путем долгих и тягостных переговоров был достигнут консенсус и тетя Поля, прихватив всю мебель и значительную сумму денег, перебралась в маленькую однокомнатную квартирку на Городищенской улице. Мебель Светке была не нужна, а деньги компенсировали тете Поле моральный ущерб от ухудшения жилищных условий, так что все устроилось к взаимному удовольствию.

После этого эпохального переезда, наша школьная дружба не возобновилась, слишком далеко развела нас жизнь за эти годы, но живя на одной площадке, мы не могли не сталкиваться. И так уж повелось, что время от времени Светка забегала ко мне то хлеба занять, то чаю попить. Во время наших посиделок она без устали болтала о тряпках, модной косметике, поездках за границу и, главное, о том, какие все мужики сволочи. О серьезных делах она предпочитала не говорить, а меня, пару раз столкнувшуюся у лифта с крепкими ребятами в кожанках и отсутствием интеллекта на лице, её сдержанность только радовала.

С Тимуром Светка рассталась давно, и теперь ухажеры мелькали с завидной резвостью. Пети, Сереги, Ленчики сменяли один другого, не задерживаясь надолго в бурной Светкиной жизни. Правда, последние полгода круговорот поклонников затих, и все чаще стало звучать имя Михаила Петровича. Уже сам факт того, что она кого-то называет по отчеству, не вкладывая в свои слова ни пренебрежения, ни насмешки, наводил на определенные мысли. Даже Лариска, моя задушевная подруга со школьных времен, питавшая стойкую неприязнь к Светке, смягчилась и заявила, что, кажется, Михаил Петрович мужик стоящий и из моей соседки ещё может выйти что-то путное. Почему она сделала такой вывод, для меня осталось загадкой, но за соседку я была рада.

И вот теперь Светка сидела у меня на кухне в четыре утра и пыталась всучить мне на хранение какой-то дипломат. Мысли о Светкиной непростой жизни и догадки о возможных неприятностях от подобной просьбы слились в моей голове в страстное желание держаться от всего этого подальше. Что я безуспешно и попыталась сделать:

─ А что ты его матери не забросишь?

Светка выпучила глаза и покрутила пальцем у виска:

─ Ты, что, мать не знаешь? Ей ржавого гвоздя нельзя доверить. Пропьет.

В общем, я и сама это прекрасно понимала и упомянула тетю Полю только от безысходности.

Светка потомилась ещё немного и обреченно сказала:

─ Да и найдут его там, если что.

─ Если что? ─ в свою очередь выпучила глаза я и торопливо проговорила: ─ Послушай, Свет, я никогда не интересовалась твоими делами...

─ И правильно делала, ─ мрачно прокомментировала Светка.

─ Да, правильно, ─ согласилась я. ─ И сейчас у меня нет никакого желания нарушать эту мудрую традицию. У тебя масса знакомых и подруг, которые охотно окажут тебе любую услугу. Почему ты не хочешь оставить этот кейс у кого-то из них?

─ Потому! ─ разозлилась соседка.

За то время, что мы провели на кухне, она успела успокоиться и к ней вернулась её всегдашняя настырливость.

─ Потому! Все мои знакомые хорошо известны, а про тебя никто, кроме матери, не знает. А она все мозги давно пропила, не только тебя, меня не вспомнит, ─ рявкнула любящая дочь.

─ И что? ─ промямлила я, имея в виду не мозги тети Поли, а мою крайнюю непопулярность в Светкином окружении, и уже понимая всю бесплодность своих попыток отбрыкаться от этого нежданного подарка.

─ А то, ─ продолжала раздражаться Светка, разозленная моей непонятливостью. ─ Мы с тобой нигде вместе на тусовках не светились, капусту вмести не молотили, никому и в голову не придет, что этот долбанный чемоданчик у тебя!

─ Какую капусту? ─ изумилась я.

─ Какую, какую?! Зеленую! Деньги вместе не делали! Бабки вместе не рубили! Зелень не стригли! ─ разорялась одноклассница. ─ Значит так, брось его куда-нибудь на антресоли и забудь, ─ отрезала она. ─ Через несколько дней зайду и заберу его. Да не бойся ты, никаких неприятностей у тебя не будет. Все!

Выдав эту тираду, Светка поднялась и вылетела в коридор. Моя бывшая одноклассница всегда отличалась вспыльчивостью, а теперь, раздраженная моей неуступчивостью, она так пылала гневом, что напрочь забыла все страхи. Через секунду я услышала, как открылась и захлопнулась дверь напротив. Посидев на кухне ещё около часа, поразглядывав столешницу и покрутив чашку в руках, я, наконец, стряхнула с себя оцепенение и отправилась в ванную.

Летом рассветает рано, поэтому, когда я вернулась в комнату, было уже совсем светло. Это был последний рабочий день недели, и вечером я собиралась поехать к Лариске на дачу. Мы договорились провести все выходные вдвоем в тишине и покое, наслаждаясь чистым воздухом и обществом друг друга. А сегодняшний день я намеревалась посвятить работе. В понедельник нужно было сдавать большой перевод, над которым я трудилась почти месяц. Доделать оставалось страниц десять, и Лариска уговаривала меня взять работу с собой.

─ Тут и будешь переводить, ─ ныла она. ─ Ну, чего тебе париться в городе, когда можно спокойно и с приятностью поработать на даче. ─ Страстное Ларискино желание побыстрее заполучить меня к себе было вполне понятно.

Она работала младшим научным сотрудником и уже пару месяцев безвылазно сидела на даче, пытаясь закончить свою многострадальную диссертацию. Писала она её долго и тяжело и отнюдь не по причине глупости или некомпетентности. Наоборот, Лариска была человеком крайне одаренным, прекрасно разбиралась в своей проблематике, была автором ряда статей, посвященных ею же созданной теории. Кроме того, она была наделена большим количеством других талантов: могла легко и непринужденно поддерживать разговор на любую тему, прекрасно играть в преферанс, неутомимо носиться по городу в поисках очередной антикварной безделушки и, самое главное, она обладала неиссякаемым запасом природной лени. Именно из-за нее, этой лени, сроки сдачи Ларискиной диссертации постоянно отодвигались. Но вот грянул гром: терпение научного руководителя лопнуло, подружке было в приказном порядке рекомендовано подготовить работу к защите, и даже назначена точная дата этой самой защиты. Такого подлого удара от судьбы бедная Лариска не ожидала. Окопавшись на даче, она днями корпела над диссертацией, костеря на чем свет стоит свои научные амбиции, втравившие её в эту авантюру. Чтобы как-то порадовать подругу и скрасить её изгнание, я пообещала провести с ней выходные.

Характером Лариска обладала живым и подвижным, была крайне общительна, и добровольное затворничество подкосило её напрочь. Зная нрав своей подруги, я понимала, что ни о какой работе на даче и речи быть не может. Перевод надо было в темпе заканчивать дома и только потом собирать сумку и отправляться за город.

Признав эти мысли здравыми, я разложила на столе бумаги и углубилась в работу. Обычно, перевести десяток страниц для меня не проблема, но в тот день работа не спорилась. Временами я ловила себя на том, что сижу, уставившись в экран монитора, и мысли мои не имеют никакого отношения к лежащему на столе переводу. Справедливости ради следует сказать, что и к картинке на экране они тоже отношения не имели. Изображение нашей лестничной площадки мне за эти годы уже порядком надоело, было изучено досконально, и воспринимала я его просто как заставку.

Эта сложная и дорогостоящая система наблюдения осталась мне в наследство от бывшего мужа. Муж был бизнесменом, владел автосалоном, был помешен на машинах и на личной безопасности. За годы семейной жизни он и меня, как я не сопротивлялась, вовлек в орбиту своих интересов: научил водить машину и установил на лестничной площадке систему видеослежения, передающую изображение на экран небольшого монитора. Если с первым я смирилась спокойно и, будучи совершенно равнодушной к машинам, права получила, то установка этой дурацкой аппаратуры вызвала бурю протестов. Я не понимала, зачем нужно было тратить уйму денег на покупку этой техники, а ещё больше я не понимала, зачем тратить другую уйму денег на то, что бы сделать её как можно более скрытой. Но муж был рабом своей идеи и воплощал её в жизнь с упорством, достойным лучшего применения. А может Лариска была права, мне просто не повезло и меня угораздило связать свою жизнь с обычным сумасшедшим. Как бы там ни было, оборудование было доставлено к нам утром, когда все соседи ушли на работу, вмуровано в специально выбитую нишу и тщательно замаскировано. Все было сделано так искусно (что не удивительно, если учесть цену, заплаченную за её установку), что заметить глазок камеры под лестничным пролетом было просто невозможно. Затем, начался следующий этап воплощения идеи личной безопасности в жизнь. Муж, с упорством маньяка, следил за тем, чтобы я не открывала входную дверь, предварительно не сбегав в комнату и не проконсультировавшись с монитором. Подобный педантизм мне совершенно не свойственен, он меня очень утомлял, но я любила своего мужа, не хотела его огорчать и, в конце концов, система скрытого слежения за лестничной площадкой прочно прижилась в нашей семье. Хотя, может быть была права и Лариска, которая утверждала, что именно эта муштра явилась причиной того, что наше семейное счастье тихонько кренилось, кренилось да и рухнуло. В общем, мужа я не имела, зато владела оставленными им средствами технической охраны. Причин опасаться за свою безопасность у меня было не больше, чем у остальных наших граждан, но Лариска мудро рассудила, что ежели я столько натерпелась, привыкая к этому техническому чуду, то было бы глупо теперь тратить силы на отвыкание. В общем, систему я оставила и время от времени, когда не забывала её включать, она исправно работала. Однако надо честно признать, даже в эти редкие моменты я, в силу своего характера, обращала на неё мало внимания. Дорогостоящая система существовала сама по себе, а я сама по себе и нас обеих это вполне устраивало.

В тот злосчастный день система была включена, я безучастно пялилась на монитор и думала о своем. Из задумчивости меня вывело ощущение, что на экране что-то изменилось. Сфокусировав зрение, я увидела, что перед Светкиной дверью стоит женщина и нажимает кнопку звонка. Изображение на мониторе не сопровождалось звуком, поэтому создавалось впечатление, что смотришь кадры немого кино. Все и было, как в кино: женщина позвонила в дверь, хозяйка открыла, женщина вытянула руку вперед, вдруг оказалось, что в ней зажат пистолет с каким-то очень длинным стволом, грудь хозяйки стала темной, и она медленно осела на пол. Женщина повернулась и исчезла с экрана монитора.

─ К лестнице пошла, ─ машинально отметила я. Следующая мысль, которая появилась в голове и буквально оглушила меня, была:

─ Это же Светка! Светку убили!

Позже я пыталась понять, почему сразу же решила, что Светка мертва, ведь она могла остаться жива, её могли только ранить. Но в те секунды, пока я, сметая мебель на своем пути, неслась к соседской двери, меня не покидала уверенность, что она мертва.

Она действительно была мертва. Сидела на пороге своей квартиры, прислонившись плечом к косяку и склонив голову вперед, на потемневшую от крови грудь. Даже мне, человеку далекому от проблем киллерства в нашей стране, было ясно, что с пулями в груди и в голове люди не живут. Я рухнула на колени рядом с телом.

─ Господи, надо вызывать милицию!

Хотя в тот момент я была жутко испугана, опыт, почерпнутый из прочитанных детективов, подсказал мне, что звонить со своего телефона было бы глупо. Немного поколебавшись, я осторожно переступила через Светкины ноги и бочком шагнула в её квартиру.

Ближайший к двери телефонный аппарат находился в кухне. После своего возвращения под родительский кров Светка учинила в квартире грандиозный ремонт: снесла несколько стен, расширила спальню и соединила кухню со столовой. Денег в эту реконструкцию она вложила немеряно, но результат оправдал все траты. Квартира радовала глаз и поражала воображение. Дизайнерская фантазия не ограничилась зеркальным потолком в ванной и фальшивым камином в гостиной, она пошла значительно дальше и венцом всему стал бар с мраморной стойкой и настоящими барными стульями на высоких ножках. Ближайший телефонный аппарат как раз и стоял на этой стойке.

Я осторожно сняла трубку и набрала номер районного отделения милиции. Заучить его меня заставил муж, за что я была ему теперь крайне признательна.

─ Отделение милиции, дежурный слушает, ─ бодро отрапортовал басовитый голос, раскатисто упирая на «о». ─ Только что совершено убийство, ─ отрапортовала я в ответ.

─ Адрес? ─ поинтересовался бас.

Энтузиазма в его голосе поубавилось. Я протараторила адрес и бросила трубку, не став ждать дополнительных вопросов. Потоптавшись немного у телефона, я вытащила из кармана носовой платок и тщательно протерла трубку. Но этого мне показалось мало. Я боялась, что вызванные мной милиционеры приедут с собакой и тогда, найти меня по оставленным мной следам, труда для них не составит. Немного поколебавшись, я обмотала руку платком, что б не оставлять отпечатков, и открыла дверцу бара. Раздалась мелодичная музыка и моим глазам предстала шеренга разнокалиберных бутылок. Все они выглядели очень впечатляюще, зазывно сверкали золотом этикеток и для любителя хорошей выпивки были бы сущим подарком. Но я смотрела на них с сомнением, так как не знала, подходили ли они для того, что я задумала. Однако, времени на раздумья не было, поэтому я протянула руку и схватила самую большую бутылку. Как потом оказалось, это был виски двенадцатилетней выдержки и стоил он бешеных денег. Однако в тот момент меня интересовал только размер бутылки и крепость напитка.

Пятясь задом, я медленно отступала к выходу и старательно поливала пол заморским напитком. По комнате волнами поплыл запах спиртного, я принюхалась и удовлетворенно кивнула. Если уж у меня защипало нос от спиртовых испарений, то у собаки, с её тонким обонянием, и вовсе нюх откажет. Я не стала жадничать, и щедрой рукой полила не только пол в Светкиной квартире, но и лестничную площадку, часть самой лестницы и даже собственную дверь. Но это так, скорее от душевной щедрости, чем по необходимости.

Покончив с заметанием следов, я вошла в собственную квартиру, захлопнула дверь и замерла, крепко прижав бутылку к груди. Вообще-то у меня и в мыслях не было тащить её к себе, но потом, после некоторых размышлений, я похвалила себя за разумный поступок. Прихватив с собой бутылку, я исключила возможность обнаружения своих отпечатков на ней. Ведь от волнения, я могла вытереть бутылку недостаточно тщательно, и тогда у милиции не было бы проблем с поиском подозреваемой. А так, нет бутылки, нет и отпечатков! В общем, я была довольна собой. Возможно, кому-то мои рассуждения покажутся наивными и смешными, но я, во-первых, не специалист в области криминалистики, а во-вторых, пускай этот умник сам попробует заметать следы на месте преступления!

Прислонившись спиной к стене в родной прихожей, я ждала милицию и пыталась разобраться в своих чувствах. Странно, но удивления по поводу Светкиной смерти не было. Ужас, оторопь были, а вот удивления не было. И ещё я ощущала настойчивое желание спрятаться и никого не видеть. Причем, это настойчивое желание относилось не столько к обычным гражданам, сколько к сотрудникам правопорядка. Я человек импульсивный, склонный следовать своим чувствам, поэтому не было ничего необычного в том, что я протянула руку и повернула ключ во входной двери.

Сделала я это вовремя, так как через минуту на площадке началась суматоха. Люди топали, разговаривали, интересовались, кто вызвал милицию, звонили в мою дверь. Все это время я сидела скорчившись на полу под дверью с бутылкой дорогущего виски у груди и размышляла. Мысли мои были, нужно честно признать, не слишком веселые. Я выкурила штук пять сигарет, несколько раз перебрала в памяти события злосчастного утра и пришла к выводу, что мое стойкое желание остаться в стороне от происходящего имеет под собой очень веские причины. Светке я уже ничем помочь не могла, а вот мое появление в качестве человека, нашедшего труп, сразу привлекло бы ко мне ненужное внимание, причем не только со стороны милиции. Если человек рано утром, когда все граждане ещё спят, умудряется обнаружить труп своей соседки, сама собой напрашивается мысль, что он вполне мог быть свидетелем убийства. Что бы прийти к такому выводу не надо быть семи пядей во лбу, а надеяться, что Светкины недруги страдают слабоумием, у меня оснований не было. По всему выходило, что мне нужно дожидаться темноты, осторожно выбираться из дома и ехать к Лариске на дачу.

Наконец, когда суета на площадке прекратилась, милиция уехала, жильцы, не столько испуганные происшедшим, сколько взбудораженные, разошлись по своим квартирам, я поднялась и направилась в комнату. Стараясь не шуметь, покидала вещи в сумку, сунула Светкин дипломат на самый низ и уселась ждать, а так как ждать предстояло долго, то я решила скоротать время за переводом.

Только к часу ночи дом, наконец, затих, лифт перестал гудеть, и самые запоздалые собачники увели своих четвероногих друзей домой.

Выйдя из парадного, я благополучно миновала темный двор и переулком направилась к машине. Впервые за все время владения машиной я была благодарна судьбе за то, что для моей старушки не нашлось места в нашем заставленном личным автотранспортом дворе. Кинув сумку на заднее сидение, я села в машину и поехала к Лариске на дачу.

На место я прибыла глубокой ночью. Когда, вконец измотанная, я подъехала к дому, Лариска уже давно спала и видела десятый сон. А так как спать она была горазда, то я потратила минут сорок, пытаясь достучаться и докричаться до нее, пока, наконец, окно на втором этаже не распахнулось, и не показалась заспанная физиономия подруги.

─ Кого черт несет? ─ неприветливо поинтересовалась она.

─ Открывай, свои, ─ вздохнула я.

─ Свои все дома, по лавкам спят, ─ сварливо сказала подружка и сладко зевнула.

Вынужденная прервать свой сон, она была склонна повредничать.

─ Лариска, прекращай дурака валять. Я с ног валюсь от усталости. Спускайся вниз и отопри дверь.

─ Ирина, ты, что ли? ─ еще раз протяжно зевнула Лариска. ─ А я тебя сегодня не ждала. Думала ты завтра утром приедешь.

─ А я сегодня приехала, очень устала и хочу войти в дом, ─ терпеливо объяснила я подруге.

─ Ага, сейчас открою, ─ кивнуло окончательно проснувшееся светило отечественной науки и исчезло из окна.

Через минуту на веранде загорелся свет, и Лариска скатилась с крутого крылечка.

─ Ирочка, как хорошо, что ты решила сегодня приехать, ─ радостно приплясывала около меня подруга. ─ Я тут с тоски и одиночества чуть не померла.

─ Возьми сумку в машине и пошли в дом, ─ устало сказала я.

─ Ага, ─ кивнула Лариска и нырнула в салон машины.

Немного повозившись там, она подала обиженный голос:

─ Ты, что, ничего вкусненького не привезла?

Следует отметить, что подружка страшно любила вкусно поесть и давно бы превратилась в колобок, если бы не удачная особенность её организма: она ела и оставалась худой, как щепка.

─ Не успела купить, ─ ответила я. ─ Хорошо хоть самой удалось из города вырваться. Пойдем чай пить, я тебе кое-что расскажу.

Я давно закончила свой рассказ и теперь выжидательно смотрела на примостившуюся в кресле Лариску. Молчание затянулось, подруга о чем-то усиленно размышляла, а я терпеливо ждала, когда же она скажет что-нибудь. Наконец, Лариска открыла рот и вымолвила:

─ Как думаешь, что там может быть, в этом чемодане?

─ Откуда мне знать? Я не имею привычки заглядывать в чужие чемоданы, ─ прошипела я, разозленная тем, что все это время она думала не о том. Я-то надеялась, что она своим аналитическим умом анализирует приключившуюся со мной историю и ищет пути вызволения меня из неприятностей, а она в это время просто мучилась банальным любопытством.

Подружка на мое раздражение внимания не обратила и со вздохом предложила:

─ Давай откроем его.

Потом помолчала и добавила:

─ Иногда привычки полезно менять.

─ Ты, что обалдела? ─ запаниковала я. ─ Мы не можем залезть в чужой кейс без разрешения хозяина.

─ Ну, положим, хозяина, вернее хозяйки, у него уже нет. А узнать, что в нем лежит, не помешает. Что-то мне подсказывает, что наживем мы с ним кучу неприятностей. И мне хотелось бы знать о них заранее.

─ Нет, ─ твердо ответила я. ─ Ничего открывать мы не будем. Мне тоже не нравится, что мы оказались втянуты в эту историю, но если так уж случилось, не стоит её усложнять. Дипломат мы спрячем и будем делать вид, что ничего не произошло. Если у него есть хозяин, он рано или поздно объявится. А теперь пошли спать, я с ног валюсь, ─ поставила я точку в разговоре.

Я была уверена, что стоит мне добраться до кровати и упасть головой на подушку, так сразу и усну, но не тут-то было. Я не учла Лариску. Она устроилась на соседней кровати и молча уставилась в потолок, но долго лежать спокойно она была не способна и потому вскоре начала ворочаться и громко вздыхать. Я сделала вид, что ничего не слышу и поглубже зарылась в подушку. Тогда она легла на бок, придвинулась к краю кровати и зашептала:

─ Ирка, я никак не могу заснуть, все думаю, думаю.

─ Не думай, тебе это вредно, ─ отмахнулась я и натянула простынь на голову.

Лариска не обратила на мои слова никакого внимания:

─ Ты, вот, все подробно рассказала, а про женщину, что Светку ухлопала ─ ни словечка. Ты что, не разглядела ее?

Тут я подняла голову и с интересом глянула на подружку:

─ Действительно не рассказала?

Ободренная Лариска придвинулась ближе некуда и зашептала:

─ Ирка, потом поспишь, рассказывай.

Я задумалась, вспоминая события прошедшего дня, наконец, собралась с мыслями и выдала:

─ Молодая, лет 35, не больше, высокая, длинные светлые волосы узлом, одета очень просто, в темные брюки и свитер, но, знаешь, если бы нужно было описать её одной фразой, я бы назвала её «женщиной в шляпке из итальянской соломки».

Постороннему мои слова показалась бы бредом, подружка поняла сразу.

Когда нам с ней было лет по 13, Лариска влюбилась. Любовь была безответной, Лариска бурно страдала, а я её, как могла, утешала. Уже тогда у подружки проявились задатки будущего исследователя. Отстрадав положенное, она задалась целью выяснить причины неудачи. Мы с ней часами обсуждали каждый шаг и каждое слово объекта её любви, придирчиво изучали поведение и внешность удачливой соперницы и, наконец, пришли к чисто женскому выводу, что Лариску подвела собственная внешность.

─ Не была бы я таким чучелом, он бы точно в меня влюбился, потому что я в сто раз умнее этой куклы, ─ с присущей ей скромностью заявила подружка.

Что внешность надо менять мы решили однозначно, не ясно было другое: в какую сторону двигаться. И тут начались эксперименты: мы стриглись, перекрашивали волосы, накладывали на лица килограммы косметики, носили кофточки в облипку и драные джинсы, а Лариска даже собралась сделать «химию». Конец этому разгулу фантазии положила Ларина бабка. Однажды, она призвала нас к себе, усадила рядком на диван и в трех словах объяснила на кого мы стали похожи. Подобных выражений из уст интеллектуальной бабушки мы никогда раньше не слышали, поэтому её слова оказали нужное действие и запали нам в душу.

Признав направление поисков как ошибочное, мы обратились к мировому опыту: часами штудировали все журналы мод, какие могли достать, фильмы смотрели только с признанными звездами мирового кино, причем, сюжет нас не интересовал, мы придирчиво рассматривали одежду актрис. Все это не могло не оказать на нас пагубного влияния, и наши симпатии качнулись в диаметрально противоположную сторону. Теперь образцом для подражания стали Одри Хепберн и Катрин Денев, а символом изысканной элегантности стала соломенная шляпка из итальянской соломки. Почему из соломки, и почему из итальянской, я объяснить не могу, это давно забылось. Мы с подружкой выросли и сменили свои идеалы, но выражение «соломенная шляпка из итальянской соломки» у нас осталось. В общем, Лариске все и сразу стало ясно.

Я смотрела в потолок и наслаждалась покоем. В саду щебетали птицы, ветерок тихо раздувал легкие шторы на окне, откуда-то снизу доносился бодрый говорок Лариски, а я лениво рассматривала солнечные блики на деревянном потолке и не имела ни малейшего желания вставать. Застучали босые пятки по лестнице, хлопнула дверь и в комнате возникла Лариска.

─ Подъем! ─ дурным голосом заорала она. ─ Сколько можно спать? Все царствие небесное проспишь. Знаешь который час? Завтракать давно пора!

Выходные пролетели быстро. Два дня мы возились в саду, потому что Лариске пришла вдруг в голову мысль вскопать клумбы и высадить цветы, а по вечерам пили чай с вареньем на веранде и вырабатывали линию поведения. Было решено возвращаться в город вместе, делать вид, что об убийстве слыхом не слыхали, так как отдыхали на природе, а про кейс молчать.

С дачи поехали ко мне. Лариска решила, что я нуждаюсь в моральной поддержке и потому объявила, что пока поживет у меня. Кроме того, сидеть на даче затворницей ей надоело до смерти.

─ Ты женщина слабая, одна против всех не выдюжишь, ─ заявила подружка.

Не успели мы с сумками войти во двор, как навстречу нам попалась соседка с третьего этажа Вера Ивановна.

─ Здравствуйте, Ирочка! ─ пропела она. ─ Выходные за городом проводили?

─ Да, вот решили с подругой пару дней на даче отдохнуть, ─ ответила я.

─ Значит, вы не в курсе, что здесь случилось?! ─ заговорщицки понизила голос соседка.

─ А что случилось? ─ вылезла вперед Лариска, оттесняя меня в сторону.

─ Так Свету из 12 квартиры убили!

─ Как, убили? ─ пискнула я.

─ Да застрелили! Прямо в грудь!.. На пороге собственной квартиры! ─ зашлась соседка. ─ Ужас, что делается! Скоро на улицу выйти будем бояться. Милиция по квартирам ходила, всех опрашивала на предмет, значит, причины убийства. К Вам, Ирочка, тоже, я думаю, придут. ─ Она перевела дух и с воодушевлением продолжала: ─ Конечно, о покойниках плохо не говорят, но лично меня случившееся не удивляет. Я всегда знала, что добром это не кончится.

─ Что это? ─ озадачилась я.

Лариска незаметно пихнула меня в бок, призывая к осторожности.

─ Из грязи ─ да в князи, ─ самозабвенно токовала соседка. ─ Денег куры не клюют. Платье ─ не платье, шуба ─ не шуба, машины дорогущие шастают с утра до вечера. Честно такие деньжищи не заработаешь!

Соседка намеревалась ещё долго обсуждать подробности Светкиной жизни, но Лариска сделала большие глаза и пропела:

─ Ох, горе-то какое. Кто бы мог подумать? Теперь я всю ночь уснуть не смогу, думать буду, ─ и потащила меня за руку прочь.

─ О чем ты думать собираешься, несчастная? ─ прошипела я, входя в подъезд.

Но подруга на мой вопрос внимания не обратила.

─ Вот оно, началось! ─ объявила она, когда мы оказались в родной квартире. ─ Хорошо, что я решила у тебя пожить. Одной тебе не справиться, слаба ты, выдашь себя чем-нибудь.

Слушать такое о себе не очень приятно, и я прямым ходом отправилась в ванную, где и заперлась.

На работе накопилось много дел, я засиживалась допоздна, домой приходила усталая и была рада, что там меня ждет энергичная и жизнерадостная Лариска.

─ В ближайшую субботу идем в «Русскую галерею». Там предаукционная выставка, хочу глянуть, ─ объявила подруга как-то вечером.

─ Надеюсь, ты ничего не собираешься покупать? ─ подозрительно покосилась я.

─ Ну, если там будет что-нибудь стоящее... ─ протянула Лариска. Хитрое выражение, появившееся у неё на лице, говорило о том, что нам грозят очередные траты.

Любовь к антиквариату досталась Лариске по наследству от бабки. Та, до недавнего времени, была страстной коллекционеркой, самозабвенно рыскала по городу в поисках интересных вещиц и легкомысленно спускала деньги своего второго, ныне покойного мужа. Теперь в её забитой старинной мебелью и безделушками квартире, жила Лариска и с упоением тратила все появляющиеся средства на новые приобретения.

─ У тебя денег нет, ─ попыталась я образумить подругу.

─ А вот и есть! ─ ухмыльнулась Лариска. ─ Дедуля подбросил.

Обреченно вздохнув, я смирилась с тем, что в ближайшие выходные она эти деньги успешно профукает.

День явно не задался с самого утра. Накануне я забыла завести будильник, и мы с подружкой дружно проспали. Ей, в отличии от меня, на работу идти нужды не было, поэтому она в моей ночной рубашке и с чашкой кофе в руках преспокойно наблюдала, как я мечусь по квартире, пытаясь в максимально короткий срок успеть умыться, одеться, позавтракать. И я бы успела, если бы не звонок в дверь. Лариска выбралась из постели и пошлепала в прихожую, а ещё через минуту возникла в кухонном проеме и пропела:

─ Ирочка, тут к тебе пришли, из милиции.

Я так и застыла с чашкой в руках. За Ларискиной спиной маячил молоденький милиционер:

─ Извините, что беспокою так рано, ─ от смущения его щеки, покрытые юношеским пушком, пунцово горели, ─ но вас трудно застать дома. Я уже третий раз прихожу.

─ Да, конечно, ─ невпопад пробормотала я. ─ Проходите, пожалуйста.

Он неловко присел на краешек стула и протараторил:

─ Вы ─ Ирина Алексеевна Спиридонова. Проживаете по адресу: улица Коммунаров, дом 203, квартира 13. Ирина Алексеевна, я к вам по поводу убийства вашей соседки Светланы Ивановны Колесниковой.

Следующий час представитель закона пытался выпытать у меня подробности жизни бывшей одноклассницы, а так же возможные причины её гибели. Чувствовалось, что сотрудники правоохранительных органов хорошо поработали с соседями и собрали богатый материал о жизненном пути покойной, ко мне же он пришел с единственной целью: выяснить, не я ли звонила в милицию. Я, в свою очередь, гнула линию, разработанную совместно с Лариской на даче. Мои показания сводились к тому, что о жизни Светланы Ивановны я знала крайне мало, мы с ней практически не общались, за день до убийства я отбыла на дачу к подруге, о случившемся узнала только по приезде.

Лариска, прилепившаяся за спиной милиционера, все это слушала и одобрительно кивала.

─ Молодец! ─ выдохнула подружка, проводив представителя закона за дверь, ─ Я вначале боялась, что ты от страха что-нибудь ляпнешь, но ты держалась молодцом.

Похвала из уст придирчивой Лариски была приятна, я расслабилась, и тут вдруг опять задребезжал дверной звонок.

─ Неужто опять наш милиционер? Вспомнил, что не все выяснил и теперь вернулся за дополнительными сведениями? ─ хмыкнула Лариска и отправилась открывать дверь.

─ Наверное, все-таки это не милиционер, ─ засомневалась я, когда из коридора понеслись звуки поцелуев и Ларискино хихиканье. Подружка, конечно, человек очень непосредственный и чрезвычайно коммуникабельный, но все-таки не до такой степени, чтоб кидаться с поцелуями на шею милиционеру, которого сегодня увидала первый раз в жизни и который, к тому же, находится при исполнении служебных обязанностей...

Мне стало любопытно, с кем это там Лариска обнимается, и я вышла в коридор посмотреть. Я непроизвольно расплылась в улыбке, увидев на пороге своей квартиры Ларискиного деда. Ну, в полном смысле этого слова, он, конечно же, ей дедом не был. Он был всего лишь третьим мужем её любимой бабушки, но в данном случае это значения не имело. Генрих Иванович сам по себе был настолько приятным человеком, что даже если бы он не доводился Ларкиной бабушке никем, мы все равно с удовольствием общались бы с ним.

─ Какой приятный сюрприз! ─ радостно воскликнула я. ─ Что за ветры занесли вас в наш душный и пыльный город из ваших благословенных краев?

─ Всегда вы надо мной насмешничаете, Ирочка! ─ с ленцой растягивая слова, добродушно пропел Генрих Иванович. ─ Чем подтрунивать над старым человеком, позвольте-ка лучше ручку.

С этими словами он завладел моей рукой и с чувством поцеловал её. За те годы, что Ларкина бабушка была замужем за Генрихом Ивановичем, я уже успела привыкнуть к его барским манерам и цветистой речи, поэтому такому его поведению ничуть не удивилась. Нужно признать, что они так органично сливались с его слегка старорежимным обликом, что не выглядели ни вычурными, ни фальшивыми. Плотное тело Генриха Ивановича всегда облегали прекрасно сшитые костюмы, а рубашку неизменно украшала кокетливая бабочка. Галстуков он не признавал, утверждая, что адвокату они категорически противопоказаны. Он не был худым, но если у него и наблюдалась излишняя полнота, то она была так равномерно распределена по всему телу, что Генрих Иванович казался не полным, а просто очень представительным мужчиной. Он, наверное, и в домашней одежде был таким же импозантным. Но я бывала у него в доме не часто, только по приглашению, в основном на днях рождения, и потому видела его всегда исключительно нарядным. Вот и сейчас он был облачен в дорогой светлый костюм, одной рукой он прижимал к груди светлую же, в тон костюма, легкую шляпу, а другой небрежно опирался на суковатую трость с массивным серебряным набалдашником. Странно было видеть такого шикарного мужчину у себя в коридоре ранним утром. Да и не ранним тоже странно, потому как шикарные мужчины не баловали меня своими визитами, а Генрих Иванович вообще впервые пришел ко мне в гости. Я даже не знала, что у него есть мой адрес.

─ Ну, что ж мы стоим на пороге! Проходите, пожалуйста! ─ воскликнула я и широким жестом распахнула дверь в комнату.

Мы с Лариской заняли кресла, а гость вальяжно разместился на диване. Шляпу он положил рядом с собой, палку пристроил между колен и теперь с легкой улыбкой взирал с дивана на нас с подружкой.

Под его взглядом я села ровнее, выпрямила спину и примерно сложила руки на коленях. Я давно заметила, что рядом с Генрихом Ивановичем чувствую себя выпускницей института благородных девиц. В его присутствии мне хотелось изъясняться высокопарным слогом и свято соблюдать правила хорошего тона.

Как-то раз я даже поделилась своими ощущениями с Лариской, интересуясь, испытывает ли она то же самое. Но, то ли в силу своего характера, то ли потому, что он доводился ей каким ни есть, а все же родственником, но Лариска священного трепета перед Генрихом Ивановичем не испытывала.

─ Он, конечно, мужик классный. Щедрый и все такое, но ты его особо не идеализируй. Жить с ним очень даже не просто, ─ загадочно сказала Лариска.

Я ей тогда не поверила и осталась при своем мнении.

─ Ну-с, как поживаете, подружки? ─ промурмыкал Генрих Иванович.

─ Нормально! ─ дружно закивали мы.

Тут я вдруг вспомнила, что, согласно правилам хорошего тона, гостю следует предложить чашку чая или кофе. Мне совсем не хотелось ударить в грязь лицом, и я уже открыла рот, намереваясь спросить гостя, чего он желает отведать, как мне помешала Лариска. Она ещё раз доказала, что магическое действие Генрих Иванович оказывал только на меня.

─ А как ты узнал, что я здесь? ─ нетактично спросила подружка, презрев все правила ведения светской беседы.

Я неодобрительно покосилась на нее, осуждая за бестактность, но Генрих Иванович очень мило сделал вид, что ничего не заметил и добродушно сказал:

─ А я и не знал! Я в город по делам приехал. А твоя бабушка, пользуясь случаем, велела мне навестить тебя и удостовериться, что с тобой все в порядке. Она, знаешь ли, очень беспокоится, ведь ни домашний телефон, ни мобильный у тебя не отвечает. Но твоя квартира оказалась закрыта, и я решительно не знал, что же мне делать. В конце концов, осмелился и заглянул к Ирочке, в надежде, что хоть она подскажет, где же обитает моя беспокойная внучка.

─ Я опять мобильный забыла подзарядить! ─ отмахнулась Лариска.

Я снова неодобрительно покосилась на подружку:

─ Какая безответственность! О ней так заботятся, а она не может за таким пустяком, как подзарядка телефона, проследить! И чем только её голова занята?

Мне захотелось отвесить ей полновесную затрещину, что б, значит, мозги ей прочистить, но, глядя на Генриха Ивановича, я вовремя одумалась и удержалась от этого не совсем подходящего для благовоспитанной девицы поступка. Тем более что, в отличие от меня, Генрих Иванович вовсе не рассердился на безалаберную Лариску, а просто мягко ей попенял:

─ Я тебе мобильный телефон зачем подарил? Исключительно из-за спокойствия твоей бабушки! Я хотел, чтобы она в любое время имела возможность позвонить тебе и убедиться, что с тобой все в порядке. А ты его не включаешь!

─ Все! Впредь буду следить за подзарядкой, ─ покаянно пообещала Лариска.

Такой ответ полностью удовлетворил добродушного Генриха Ивановича и от обсуждения Ларискиного поведения он бодро перешел к другому, не менее интересному, вопросу:

─ Ну, что у тебя новенького? Как диссертация? Пишется?

─ Пишется понемногу, ─ неуверенно промямлила Лариска.

─ Наверно времени нет писать, все хулиганишь! Милиционер, что я этажом ниже встретил, не к тебе приходил? ─ добродушно пошутил Генрих Иванович.

─ Нет! Это он Ирку навещал! Свидетельские показания с неё снимал.

Генрих Иванович тут же насторожился, даже машинально придвинул к себе свою палку и озабоченно спросил:

─ Значит, все-таки натворили что-то, шалуньи?

─ Да нет, у Ирки соседку убили. Вот он и приходил спросить, не видела ли она чего подозрительного…

Тут в нашем госте заговорил профессионал. Как-никак, он ни один десяток лет успешно проработал адвокатом по уголовным делам, да и сейчас еще, не смотря на немолодой возраст, у него от клиентов отбоя не было.

─ Я надеюсь, вы не сказали ничего лишнего? Я имею в виду такого, что могло бы вам повредить? ─ озабоченно спросил он.

─ Нет, конечно! ─ изумилась Лариска. ─ Она ж ничего не видела. Мы с ней в это время на даче сидели.

Меня Ларискины слова здорово удивили. Вот уж не думала, что она вздумала таиться от своего родственника. Сама-то я была готова рассказать ему всю правду, но теперь, после Ларискиного заявления, делать это было бы не совсем красиво, и я промолчала.

Похоже, ответ внучки старого адвоката не совсем удовлетворил, и он зашел с другого бока:

─ А за что её убили, вы знаете?

Этот вопрос Генрих Иванович адресовал мне, но Лариска уже взяла инициативу в свои руки и расставаться с ней не собиралась:

─ Ну, ты и вопросы задаешь! Откуда ж она знает?

─ Ну, не скажи дорогая! Соседи, бывает, знают больше, чем ближайшие родственники! Вот у меня в практике был такой случай...

─ Это не про Ирку со Светкой! Они хоть и соседками были и даже в одном классе учились, но потом жизнь их так развела, что они и здоровались через раз, не то чтоб секретами делиться, ─ прервала его Лариска.

Генрих Иванович немного обиделся, что Лариска пресекла его попытку поделиться воспоминаниями. Виду он, как человек воспитанный, конечно, не подал, но интерес к беседе потерял, остальной разговор поддерживал исключительно из вежливости, посидел ещё немного и засобирался уходить.

─ У меня ещё две встречи назначены, а потом надо возвращаться в свою деревню. Не люблю твою бабушку оставлять одну, ─ сказал он, откланялся и ушел.

Мы же с Лариской устроились на кухне за чашкой кофе и принялись перебирать подробности прошедшей беседы.

─ Ты чего ему не сказала правду про Светку? И про документы промолчала! Не доверяешь? ─ задала я ей вопрос, который мучал меня последние полчаса.

Лариска пожала плечами и рассудительно сказала:

─ Мы же договорились забыть об их существовании и никому не говорить. А никому, это значит никому! Знаем только ты и я! И потом, Генрих Иванович, конечно, душка и прелесть, но он ведь не удержится, бабушке все расскажет. Она сама начнет волноваться и его своим волнением заразит, а потом они дружно начнут эти волнения на меня изливать. Они и так меня каждую неделю проверяют. Видишь, мобильный телефон подарили, что б можно было дозвонится в любое время. А если им все рассказать, так мне тогда вообще жизни не будет.

В Ларкиных словах было много правды, но до конца она меня не убедила, и я тут же поспешила поделиться с ней сомнениями:

─ Но, он же юрист! Мог бы помочь советом.

Подруге мои слова не понравились и она с досадой сказала:

─ Зудеть он будет как родственник, а не как юрист, это во-первых. А во-вторых, в этой ситуации нам его советы без надобности. Главное язык держать за зубами. А если совет все-таки понадобится, тогда и расскажем. Это никогда не поздно сделать!

Против этого возразить что-либо было трудно, и я спорить не стала.

В родную библиотеку я прибыла только после обеда и, конечно, в коридоре сразу же столкнулась нос к носу с заведующим нашим отделом Олегом Александровичем.

─ Ирина, вы опоздали, ─ обвиняюще объявил он. ─ Будьте любезны, объяснить причину.

─ Я проспала, ─ брякнула я. И это была чистая правда! Ведь если б я не проспала, то ушла бы на работу значительно раньше. И тогда ни милиционер, ни Генрих Иванович меня бы дома не застали, а значит то время, которое я потратила на разговоры с ними, я могла бы находиться на работе. Но именно потому, что это была правда, он мне не поверил и обиделся:

─ Если вы считаете нужным скрывать причину вашего опоздания ─ это ваше право, но дерзить не следует. По долгу службы я обязан знать, что происходит во вверенном мне коллективе.

Олег мужик непростой, очень обидчивый и злопамятный, ссориться с ним в мои планы не входило, поэтому я поникла головой и проговорила:

─ Вчера вечером в нашем подъезде произошло убийство. Нас всю ночь допрашивали, и я смогла уснуть только под утро, я совершенно без сил.

Может быть, во мне умерла великая актриса, а может нервы разгулялись, но по щекам у меня покатились крупные, как горох, слезы.

Олег на секунду растерялся, но потом взял себя в руки и голосом доброго дядюшки произнес:

─ Ну, ну, Ирочка, успокойтесь. Не надо принимать все так близко к сердцу. Все образуется.

Не зная, как ещё утешить, заведующий отечески приобнял меня за плечи и проводил до дверей моего кабинета с ласковым напутствием:

─ Приведите себя в порядок, попейте чаю и приступайте к работе.

Водворившись за столом, я разложила бумаги с твердым намерением заняться делом. Платили нам сдельно, и материальная заинтересованность являлась основным стимулом к труду. Заставив себя сосредоточиться, я взялась за перевод, но поработать мне не дали. Только-только я начала вникать в суть текста, как в дверь деликатно постучали и приятный мужской голос произнес:

─ Разрешите войти?

Не люблю я, когда меня отрывают, поэтому глянула на посетителя без особой приветливости. Справедливости ради следует отметить, что внешность у мужика была впечатляющая, и от него на версту веяло деньгами и уверенностью в себе. Великолепный костюм был не из дешевых, и явно был куплен в соседнем универмаге, причесанная волосок к волоску голова говорила о регулярном посещении парикмахерской, а остро сверкающие запонки в манжетах белоснежной рубашки скромно намекали на благосостояние хозяина.

─ Мне очень жаль, что отрываю вас от работы, ─ сказал посетитель без малейшего сожаления в голосе, ─ но у меня неотложное дело.

Я разглядывала посетителя и гадала, что могло привести его в нашу контору, потому что на обычного клиента он не походил. Нашим контингентом была в основном научная интеллигенция, для которой мы делали переводы и писали обзоры литературы, а он под эту категорию никак не попадал.

─ Мне нужно срочно перевести ряд документов на английский язык, ─ вальяжно, с нотками высокомерной снисходительности, присущей людям, не привыкшим к отказам, сообщил визитер.

─ Какого рода документы?

─ Юридические. Уставные документы, контракты. Дело срочное. Наши американские партнеры прилетают через четыре дня, а у нас ничего не готово, ─ проговорил он с легким неудовольствием в голосе.

Я была сильно не в духе, принимать его недовольство на свой счет не желала, потому с легким сердцем сказала:

─ Извините, но ничем помочь не смогу. Вам лучше обратиться к кому-нибудь другому.

К отказам мужчина явно не привык и посему изумился:

─ Простите?

─ Я сказала, что ничем вам помочь не смогу. Я не занимаюсь переводом юридических текстов. Это не мой профиль. Вам лучше обратиться к кому-нибудь другому.

─ Но у меня нет времени на поиски другого переводчика. Сроки поджимают, ─ недовольно сказал посетитель. ─ Естественно, за срочность мы заплатим дополнительно. Ирина Алексеевна, выручите нас, мы вас хорошо отблагодарим. Неужели вам не нужны деньги? ─ Ослепительная улыбка, сопровождавшая последние слова, намекала на смехотворность, и даже нелепость подобного предположения...

─ Деньги нужны всем, ─ ни менее ослепительно улыбнулась я в ответ, ─ но помочь не смогу. Обратитесь в Торгово-промышленную палату. Там работают прекрасные специалисты, они выполнят перевод быстро и квалифицированно.

Я взяла перо в руки, давая понять, что разговор окончен и мне хотелось бы вернуться к прерванной работе.

─ Ну, что ж, очень жаль, ─ проговорил он и направился к выходу.

─ Да, кстати! Почему вы обратились именно ко мне?

Он небрежно бросил через плечо:

─ Порекомендовал кто-то из знакомых. Всего доброго.

Я разложила бумаги поудобнее, и снова попыталась углубиться в работу, но не тут-то было. Дверь распахнулась и в проеме двери возникла Зинка, занимавшая комнату напротив.

─ Что это за мужик такой интересный к тебе приходил? ─ с порога накинулась она на меня.

─ Так, клиент. Хотел, чтобы я документы ему перевела.

─ И что?

─ И ничего! Отказала! Ты же знаешь, я юридические тексты не перевожу.

─ У тебя, что, деньги лишние завелись? ─ изумилась Зинка. ─ Покорпела бы пару вечеров и порядок.

─ Никакой это не порядок, ─ разозлилась я. ─ Это называется халтура.

─ Да ладно тебе, ─ обиделась коллега. ─ Такому мужику отказала.

─ Бери его себе и переводи, ─ сердито буркнула я и уткнулась в перевод.

─ Я бы взяла, да он к тебе обратился, ─ оставила за собой последнее слово Зинка и вышла из комнаты.

Она, конечно же, была права, и я вполне могла бы взяться за этот перевод. Ну, помучалась бы немного, проконсультировалась бы по юридическим тонкостям со специалистом, но работу сделала бы качественно. А злилась я потому, что не могла понять причину своего отказа.

Зарплата у нас была небольшая, поэтому мы охотно брались за частные переводы. При хорошей квалификации и трудолюбии это позволяло нам жить безбедно. А тут пришел заказчик, предлагает хорошие деньги, а я отказалась. Я сама себя не понимала, вот и злилась.

─ Ладно, займись делом! ─ сказала я себе, придвигая бумаги поближе.

Постепенно я успокоилась и работа пошла. Когда я в очередной раз подняла глаза от перевода и глянула в окно, на улице было уже темно, а я не заметила, как стихли голоса в коридоре и кончился трудовой день.

─ Ну, пора и честь знать, ─ сладко потянулась я, подхватила сумку и покинула комнату.

Попрощавшись внизу с вахтершей, увлеченной своим нескончаемым вязанием, я направилась к автобусной остановке.

Здание библиотеки стояло в глубине квартала, окруженное тенистым сквером, который отделял его от улицы. Я ─ трусиха, поэтому возвращаясь с работы поздно вечером, всегда старалась побыстрее миновать темные аллеи и выскочить на освещенную улицу.

─ Как будто при свете уличного фонаря с тобой ничего не случится, ─ фыркала Лариска.

Но что бы там не говорила подружка, а на освещенной улице я чувствовала себя увереннее. Вот и теперь я торопливо шагала через сквер, стараясь в темноте разглядеть дорожку и не попасть каблуком в выбоину. Именно поэтому я не заметила его и буквально влетела ему головой в грудь.

─ Куда торопимся? ─ жизнерадостно поинтересовался он и ухватил меня за плечи.

─ Ой! ─ пискнула я и попыталась вырваться.

─ Тихо, не трепыхайся. Ничего я тебе не сделаю, ─ пообещал парень. При одном взгляде на его внешность, это заверение казалось пустым звуком. Мордатый крепыш с короткой тюремной стрижкой и накачанной фигурой мало походил на человека, которому хотелось бы довериться.

─ Что вам нужно? ─ кашлянув, что бы голос не сел от страха, спросила я.

─ Мне много чего нужно, но сейчас я хочу, чтобы ты поехала со мной, ─ ухмыльнулся крепыш.

─ Вы с ума сошли! ─ возмутилась я и рванулась изо всех сил.

Вообще-то сейчас самое время было громко закричать, призывая на помощь, но я никогда не умела повышать голос, а сейчас от страха и вовсе его потеряла.

─ Заткнись, а то врежу, ─ добродушно посоветовал он, поудобней подхватил меня под руку и потащил по аллее.

Отставая на полшага и тихо повизгивая, я волоклась за ним, спотыкаясь на всех выбоинах. Так, споро шагая, мы миновали аллею и вышли на освещенную улочку. При свете фонарей я немного приободрилась и попыталась ещё раз вырвать локоть из его цепких рук.

─ Не трепыхайся, ─ посоветовал парень и двинулся к стоящим поодаль потрепанным «Жигулям».

─ Отпустите немедленно, ─ попыталась потребовать я.

─ Топай, давай, ─ дернул меня крепыш по направлению к машине.

─ Разве можно так обращаться с дамой! ─ раздался укоризненный голос сзади.

Парень, а вместе с ним и я, резко развернулся на пятках, и уставился на наглеца. А тот стоял, небрежно подпирая плечом машину, и насмешливо рассматривая нашу странную пару.

─ Мужик, не лезь не в свое дело. Не ищи неприятностей на свою голову, ─ угрожающе произнес мой спутник, но его слова не произвели должного впечатления на говорившего. ─ Конечно, хуже некуда ─ лезть в чужие дела, ─ сокрушенно вздохнул человек возле машины. ─ Только я жду эту даму уже два часа и не намерен уезжать ни с чем.

Крепыш, ошалевший от подобной наглости, затоптался на месте, не зная, что предпринять. Я думаю, он был скор на расправу, но боялся выпустить меня из рук и потому бросаться в драку не торопился.

─ Слышь, фраер, ты не знаешь, с кем связываешься. Вали отсюда и радуйся, что у меня мало времени, ─ растягивая гласные на блатной манер, пропел парень и сделал шаг назад. Лицо того, к кому он обращался, затвердело, а голос потерял дурашливость:

─ Это ты не знаешь, с кем связываешься.

Одновременно с этими словами у него в руке появился пистолет. Он слегка повел им и приказал:

─ Отпусти даму, будь добр.

Потом мужчина распахнул дверцу машины и обратился уже ко мне:

─ Ирина Алексеевна! Идите сюда.

На нетвердых ногах, не смея поверить в свое чудесное освобождение, я направилась к нему.

─ А ты садись в машину и уезжай. И без глупостей, иначе получишь пулю в лоб, ─ приказал он крепышу.

К моему великому облегчению, тот спорить не стал, нырнул в машину и на большой скорости скрылся за углом. Разобравшись с крепышом, мой спаситель повернулся ко мне:

─ Садитесь в машину. Я отвезу вас домой.

После всего пережитого у меня не было желания садиться в машину к незнакомому человеку, да и наличие у него пистолета нервировало.

─ Спасибо, я на автобусе. Здесь остановка недалеко, ─ промямлила я.

Он внимательно посмотрел на меня, вздохнул и сказал:

─ Ирина Алексеевна, я понимаю, происшедшее испугало вас. Но меня вам совершенно нечего бояться. Разрешите представиться: Ивлиев Игорь Дмитриевич, предприниматель. На ношение оружия имеется официальное разрешение. Приходится возить крупные суммы денег, а в наше время это небезопасно. Прошу вас, садитесь…

Мягкий от природы характер и полученное в детстве воспитание не позволили мне обидеть недоверием человека, который только что выручил меня из беды. Я неохотно загрузилась в машину, и мы понеслись по пустым улицам. Ехали молча. Я переживала из-за случившегося и говорить не хотела, мой спутник тоже молчал, видимо, из уважения к моим переживаниям.

За всю дорогу я только раз открыла рот:

─ Что вы делали около библиотеки?

─ Вас ждал, ─ последовал незатейливый ответ. ─ Надеялся дождаться после работы и все-таки уговорить Вас нам помочь. А получилось вообще удачно. Я вас спас и теперь вы не сможете мне отказать.

Тут он одарил меня очередной ослепительной улыбкой. Наверное, ему кто-то сказал, что у него хорошая улыбка, вот он и демонстрировал при всяком удобном случае. Хотя, этот «кто-то» был не так уж и неправ, она действительно очень красила Игоря, придавая его лицу бесшабашный мальчишеский вид.

─ Очень удачно, ─ обиделась я. ─ Я чуть от страха не умерла.

─ Это конечно, ─ охотно согласился Игорь. ─ Когда я говорил об удаче, я имел в виду исключительно себя. Вы такая строгая, я боялся, что вы меня погоните. Я и мечтать не мог о таком поводе для знакомства.

Обиженная таким эгоизмом, я намертво замолчала до самого дома. У подъезда мы распрощались, хотя мой новый знакомый не хотел расставаться со своей ролью и рвался проводить меня прямо в квартиру. Но я пресекла все попытки, и провожание закончилось у подъезда.

Лариску я нашла у компьютера. Она упоенно сражалась в «Империю» и побеждала, потому настроение у неё было хорошее.

─ Чего такая кислая? ─ поинтересовалась она, не отрывая глаз от картинки на экране.

Такое равнодушие вконец расстроило меня, и я съехидничала:

─ Чего такая веселая? Диссертацию никак завершила?

Лариска тут же бросила играть, повернулась ко мне и участливо спросила:

─ Ир, что случилось?

Тут я не выдержала, села в кресло и разревелась. Плакала я долго и обстоятельно, пока все напряжение незадавшегося дня не ушло прочь. Лариска мне плакать не мешала, по собственному опыту зная, как необходимо иногда хорошенько выплакаться. Нарыдавшись вволю, я захотела есть и мы отправились на кухню. Одной из положительных сторон Ларискиного проживания на моей площади было то, что рядом с ней мне не грозила голодная смерть. Большая любительница покушать, она очень строго следила за тем, чтобы в доме была еда, желательно вкусная. Ей ничего не стоило потратить полдня, возясь на кухне и воплощая в жизнь вычитанный где-то рецепт.

Я уминала ужин и попутно рассказывала подружке о прожитом дне. Хоть слушала она внимательно и в нужных местах ахала, но по-настоящему её заинтересовал только мой новый знакомец Игорь.

─ Что ты на него взъелась? ─ недоумевала она. ─ Такого за тобой обычно не водится.

─ Не знаю, ─ задумчиво протянула я. ─ Какой-то он сытый и самоуверенный.

─ С каких это пор тебе стали нравиться робкие и нищие? ─ изумилась подружка.

Следующим днем была суббота, и мы отравились, как и планировала Лариска, на выставку. Антикварный салон «Русская галерея» достопримечательность нашего города. Раньше местные коллекционеры собирались на Соборной площади. По выходным дням там, под стенами Крестовоздвиженской церкви, выстраивались ряды продавцов. На лавках, досках, а то и прямо на земле раскладывались куски старинных кружев, потемневшие от времени иконы, тарелки из давно утерянных сервизов, фарфоровые статуэтки, медные подсвечники. Рядом продавались современные картины местных художников, изделия из дерева и глины. Хлама там было много, но любители редких вещиц при определенном везении могли встретить на «Развале» интересную вышивку, оплетенное бисером пасхальное яйцо или изящный серебряный бокал. Пару лет назад городское начальство закрыло «Развал», а на базе художественного салона организовало антикварный салон «Русская галерея». Его открытию предшествовала шумная рекламная компания в местной газете и на телевидении, при галерее было создано Общество любителей старины, и салон заработал. Мы с Лариской довольно часто заходили туда, и я всегда удивлялась, сколько ещё старинных вещей сохранилось в наших домах. Хотя, если глянуть с другой стороны, удивляться тут было нечему. Все это лишь малые крохи тех богатств, которые копились в городе на протяжении почти восьми сотен лет его существования, а потом были или утеряны, или разграблены.

В двух залах собралось довольно много народу. Публика медленно фланировала между витринами, сбиваясь в небольшие группки и вновь распадаясь. В воздухе висел приглушенный гул голосов и густой запах духов. Подобные мероприятия не часто случаются в нашем провинциальном городе, поэтому все мало-мальски значительные люди посчитали необходимым почтить его своим присутствием. Озабоченные коллекционеры здесь соседствовали с вальяжными «новыми русскими» и просто любопытными гражданами, забредшими поглазеть на диковинные предметы. Мы с Лариской тоже неторопливо продвигались от витрины к витрине, рассматривая выставленные экспонаты. Она была своим человеком среди коллекционеров, многих знала, с кем-то здоровалась, кому-то улыбалась. Наконец, подружка застряла у стенда с миниатюрами, увлеченно обсуждая их достоинства со старичком-коллекционером.

Я немного потопталась около них, потом заскучала и двинулась дальше. Так переходя от одной витрины к другой, я добралась до ярко освещенной экспозиции ювелирных изделий и принялась с интересом рассматривала кольца, серьги, часы-луковицы с затейливым узором на откидывающихся крышках. Душа моя была спокойна, я прекрасно сознавала свои финансовые возможности, да и алчностью никогда не страдала, поэтому блеск золота душевной боли у меня не вызывал. Из всех выставленных вещиц мне больше всего приглянулось кольцо с изумрудом и бриллиантами. Проставленная рядом стартовая цена показывала, что вещь далеко не дешевая, но меня привлекла не её стоимость, а красота исполнения. Чем дольше я разглядывала это кольцо, тем больше оно меня восхищало своим изяществом и тонкостью исполнения.

─ Прекрасная вещь, и камень подойдет к цвету ваших глаз, ─ раздался тихий голос над ухом.

Я оглянулась и оказалась лицом к лицу с моим вчерашним знакомым, Игорем Дмитриевичем.

Растерявшись от неожиданности, я брякнула:

─ А вы как тут оказались?

─ Так, заглянул из любопытства, а встретил вас. Согласитесь, очень удачно получилось?

─ Вы вообще, как я погляжу, очень удачливый человек, тем более, вам для этого много не нужно, ─ отрезала я и гордо поплыла прочь.

Лариска по-прежнему оживленно жестикулировала около витрины с миниатюрами, но давешнего старичка рядом с ней не было, его место заняла Нинка.

Мы с ней были знакомы ещё с тех времен, когда вместе бегали в спортивную школу. В последние годы Нинка, опираясь на связи отца-партийца, занялась бизнесом, причем очень успешно. Девка она была хорошая, большие деньги её не испортили и, встречаясь, мы с удовольствием болтали, в основном о её потенциальных мужьях. Нинка, как и мы, была девушка незамужняя, но в отличии от нас с Лариской, очень из-за этого переживала. Не знаю почему, но с мужьями ей катастрофически не везло и, чем больше усилий она прилагала к тому, чтобы найти спутника жизни, тем хуже получалось. В жизни так часто бывает: то, к чему страстно стремишься, в руки не дается.

Подходя к ним, я была уверена, что Лариска, занятая разговором, не заметила сцены у витрины и, конечно, ошиблась.

─ С кем это ты беседовала? ─ отрываясь от обсуждения очередного кандидата в Нинкины мужья, поинтересовалась она.

─ И как ты все успеваешь замечать? ─ раздраженно спросила я. ─ Ты же с Ниной разговаривала и вообще спиной к нам стояла.

─ Такого мужика я и спиной увижу, ─ ни мало не обиделась подружка. ─ Мужик ─ высший класс. Откуда он? Что-то раньше я его среди твоих знакомых не замечала.

Пускаться в объяснения в присутствии Нинки мне не хотелось, тем более что она, услышав об «интересном мужике», уже вовсю вертела головой.

─ Так, случайный знакомый, ─ неохотно промямлила я.

Видимо, Лариска, что-то уловила в моем голосе, потому что вопросов больше задавать не стала и снова переключилась на Нинку.

─ Ну, и что теперь? ─ задала она чисто женский вопрос.

─ Уже месяц живет у меня, ─ продолжила повествование Нинка.

─ Знаешь, Лариса, он очень внимательный. Утром сам завтрак готовит, кофе в чашку наливает, и сахар размешивает, представляешь? И каждый день ─ букет! Только и слышу: «Ниночка, Нинусек»… С ума сойти можно!

─ Да-а, ─ протянула Лариска. ─ Таких у тебя ещё не было.

─ И не говори! ─ согласилась Нинка. ─ Он не то, что эти пройдохи, которым лишь бы деньги выманить, да в кабак на всю ночь свинтить. А этот домосед! После работы возвращаюсь ─ он уже дома. Я ему предлагаю съездить куда-нибудь, ну в казино там или в ресторан, а он не хочет. Говорит: чего я там не видел? Мне с тобой приятно побыть, даже просто молча посидеть с тобой и то в радость, ─ взахлеб делилась Нинка.

Подавленная таким количеством добродетелей, Лариска на время растерялась и не сразу смогла задать другой важный вопрос:

─ Он женат?

─ Нет, что ты! И никогда не был. Один живет. Говорит: пока тебя, Ниночка, не встретил, ничего кроме работы в моей жизни и не было. Даже не представлял, что может быть так хорошо рядом с другим человеком.

─ Чем он занимается? ─ встряла я в разговор.

─ Он управляет фирмой, которая принадлежит его другу. Этот друг серьёзный человек, нефтью торгует. Построил несколько бензоколонок, создал фирму, а Вадим у него ─ директором.

Сказанное потрясло даже меня. Мы уже привыкли, что к Нинке, пользуясь её добротой, липли всякие нищие хлыщи, жили за её счет, выманивали деньги, да и проматывали их за её спиной. А тут самостоятельный мужик, да ещё такой положительный! Мне захотелось воочию увидеть это чудо. Видимо, такая же мысль пришла в голову и Лариске, потому, что она мечтательно промолвила:

─ Вот бы посмотреть на него!

─ А что, ─ загорелась Нинка, ─ поехали ко мне. Посидим, кофейку попьем, можно стол в саду накрыть, у меня уже цветы вовсю цветут. Красота!

Эта мысль так понравилась Нинке, что она с жаром начала нас уговаривать:

─ Да, что тут ехать! Двадцать километров! Заодно и мой дом посмотрите, вы ж у меня за городом ещё не были. Поехали! ─ просительно закончила она.

Зря она так старалась. Лариску, при её обезьяньем любопытстве, и уговаривать не надо было, она готова была ехать куда угодно, лишь бы увидеть это чудо природы. Мы с Лариской загрузились в мою машину, Нинка в свою, и двинулись на смотрины нового претендента в Нинкины мужья.

Лариску так поразило услышанное, что она всю дорогу не замолкала ни на минуту:

─ Слушай, как я за Нинку рада! Наконец ей после всех этих уродов мужик стоящий попался. Сейчас такое редко бывает, что б и при деньгах был и человек порядочный. И к Нинке вроде хорошо относится, заботливый. Ты как думаешь, Ир?

─ Не знаю, ─ осторожно протянула я, ─ какой то он уж очень положительный, ни одного изъяна, так не бывает.

─ Еще как бывает! Просто ты из-за своего неудачного замужества стала очень подозрительная, во всех мужиках ищешь скрытые изъяны, ─ разозлилась подружка.

В её словах была большая доля правды, поэтому спорить я не стала и сосредоточилась на дороге.

Нинка построила свой дом не в одном из этих поселков для «новых русских», где одна сотка земли стоит бешенных денег, и монстры из красного кирпича теснятся друг возле друга, разделенные только дорожкой с газоном, а в старинной деревне на берегу реки.

Миновав деревянный мост, перекинутый через довольно широкую реку, мы въехали на центральную улицу с двухэтажными, ещё дореволюционной постройки, домами. Слева виднелась утопающая в зелени стройная колокольня недавно отреставрированной церкви. Эта церковь стояла на обрывистом берегу в излучине реки и её высокая колокольня была издали видна всякому, кто подъезжал к деревне. Проехав центральную улицу до конца и попетляв немного, мы оказались в переулке позади этой самой церкви. Перед кованными воротам Нинка нетерпеливо посигналила, и через пару минут на дорожке показался мужчина.

Приветственно взмахнув рукой, он заспешил к нам:

─ Ну, наконец-то ты вернулась. Я тут от волнения места себе не нахожу. Сказала на пару часиков отъеду, день к вечеру клонится, а тебя нет. Мне уже черт знает какие мысли в голову лезут.

─ Да что со мной может случиться? ─ расплылась в улыбке Нинка.

─ Ты так лихачишь на дорогах, что с тобой может случиться все, что угодно, ─ попенял он.

Сияющая Нинка взяла Вадима за руку и подвела к нам:

─ Познакомься. Это мои подруги Лариса и Ира, в детстве вместе бегали в спортивную школу. Случайно встретились на выставке, и я пригласила их к нам.

─ И правильно сделала, ─ улыбнулся Вадим. ─ Проходите в дом, девочки.

Мы выбрались из машины и отправились вслед за хозяевами. Нинка провела нас по всем комнатам недавно отстроенного дома, показала столовую с камином, кухню, набитую немыслимой бытовой техникой, сверкающую стеклом гостиную-веранду. Наконец, экскурсия закончилась, и мы уселись в саду на лужайке.

Вадим оказался очень приятным человеком: он разливал чай, подкладывал на тарелки пирожки и, не замолкая ни на минуту, рассказывал какие-то забавные истории. Мы с подружками хохотали до слез, уминали угощение и не заметили, как пришло время собираться ехать домой, Была уже глубокая ночь, когда хозяева проводили нас до ворот, в последний раз объяснили дорогу и мы тронулись в путь.

Машина медленно ползла по неосвещенной деревенской улице, а я размышляла о том, что давно так хорошо не проводила время, и что, вопреки моему предубеждению, Вадим оказался неплохим человеком. Погруженная в свои мысли, я не сразу заметила девичью фигурку на обочине дороги.

─ Смотри, девчонка голосует, ─ толкнула меня в бок Лариска, ─ куда это она собралась в такую темень? Давай подвезем, а то будет стоять здесь до утра.

Увидев, что машина притормаживает, девчушка подбежала и наклонилась к окну:

─ Подвезите, пожалуйста. Мне срочно нужно в город, я заплачу.

─ Садись уж! ─ отмахнулась Лариска и показала на заднюю дверь.

─ У меня тут сумка большая, её лучше положить в багажник, ─ просительно пролепетала нежданная попутчица.

Я вышла из машины и подошла к багажнику, с намерением открыть его. В ту же секунду сбоку затрещали кусты, и из них вывалился крепкий детина. Появление ещё одного попутчика, да ещё с такой бандитской внешностью, испугало меня, и я дернулась в направлении открытой дверцы. Но парень оказался быстрее и успел схватить меня за руку.

─ Не рыпайся, а то больно будет, ─ просипел он, ─ давай-ка сюда ключи.

─ Бандиты, ─ пронеслось у меня в голове, ─ останавливают доверчивых водителей и отбирают машины, где-то я читала про такое.

Тем временем парень выдернул ключи из моей руки, а её саму больно заломил за спину. Боль в суставе вывела меня из заторможенного состояния, и я вспомнила про Лариску. Оказалось, она уже стояла около машины, а рядом напряженно застыла девчушка с пистолетом в руке. Все случившееся походило на бред больного воображения и в голове не укладывалось. Тут послышался шум приближающейся машины, огромный джип почти бесшумно выскользнул из темноты и замер возле нашей разномастной группы. На секунду в моей душе зародилась надежда, что нас с Лариской спасут, но эта надежда исчезла так же быстро, как и появилась. Из нутра джипа вывалился ещё один бандит и сказал, кивнув на меня:

─ Эту девку давай сюда, а та поедет с вами.

Нас быстро затолкали в машины, и мы поехали. Я сидела сзади рядом с вновь прибывшим бандитом и пыталась понять, куда это мы едем, но ничего углядеть не смогла, тук как за окном стояла непроглядная темень. Я осторожно покосилась на сидевшего рядом парня: он выглядел довольно мирно и явной враждебности не выказывал. Я собралась с духом и робко прервала затянувшееся молчание:

─ Скажите, пожалуйста, куда нас везут?

Он мрачно глянул на меня и поинтересовался:

─ Тебе, че, легче станет, если узнаешь?

─ Мне кажется, тут произошла ошибка, ─ пустилась я в торопливые объяснения, ─ в том смысле, что, наверное, нас с кем-то спутали. Мы с подругой не сделали ничего такого, из-за чего у вас могли бы быть к нам претензии. ─ Тут я окончательно запуталась и замолкла.

─ А у нас к тебе и нет никаких претензий, ─ удивился парень, ─ сейчас приедем на место, один человек поспрашивает тебя о том о сем, а там видно будет.

─ В каком смысле-видно будет? ─ пискнула я.

─ Слышь, Витек, помолчи, что-то ты больно разболтался. Дику это не понравится, ─ проворчал водитель.

Видимо, мой сосед хорошо знал пакостный характер Дика, потому что совету друга последовал, и остаток пути мы проехали молча. Встреча с Диком, судя по реакции его боевых товарищей, ничего хорошего нам не сулила, поэтому я очень расстроилась, когда машина запрыгала по ухабам и, наконец, остановилась.

─ Приехали, ─ коротко бросил мне сосед и за шиворот выволок меня из машины.

Мы стояли на разбитой дороге среди недостроенных коттеджей. Некоторые из них находились в начальной стадии строительства, и не имели даже крыши, у других они были уже выведены, но в целом поселок производил впечатление нежилого.

─ Топайте! ─ приказал Витек и, окруженные тремя парнями, мы с Лариской зашагали по тропинке между строениями.

Нужный нам дом стоял у самого леса, отделенный от него высокой каменной оградой, и имел вид вполне обжитой. Миновав захламленную прихожую, мы попали в большую комнату. Видимо, предполагалось, что в будущем здесь будет гостиная, а в тот момент это была полупустая комната с продавленной тахтой и столом, заставленным грязными тарелками с остатками еды. Картину дополняли бутылки, в большом количестве копившиеся по углам. Витек с товарищем перестали обращать на нас внимание и направились прямым ходом к столу, наверное, здорово проголодались. Водитель джипа, который, кажется, был за главного, вытащил из кармана куртки сотовый телефон и запиликал набираемым номером.

─ Привет, это я, ─ докладывал он невидимому собеседнику. ─ Мы их привезли. Ага, все спокойно. Завтра утром? И че, нам, блин, здесь всю ночь торчать?

Перспектива сторожить нас до завтрашнего утра вызвала у говорившего праведный гнев, но, очевидно, приказывавший обладал немалой властью, так как разговор закончился словами:

─ Ну, че там, я все понял.

Убрав телефонную трубку, водитель мрачно кинул:

─ Витек, Хряпа, тащите их наверх и заприте в маленькой комнате. Завтра утром будем разбираться.

Соратники, чутко прислушивавшиеся к дискуссии, уже были в курсе, но посчитали возможным уточнить:

─ Нам, че, блин, их всю ночь сторожить? Он, че, не может сегодня приехать?

─ Слушай, если ты такой храбрый, позвони ему и спроси сам, ─ рявкнул Главный.

Такая перспектива не пришлась парням по душе, они молча подхватили нас под руки и поволокли вверх по лестнице. Через пару минут мы были водворены в небольшую комнату напротив лестницы, а ещё через минуту ключ в двери повернулся и мы остались одни.

─ Во что это мы вляпались? ─ поинтересовалась Лариска, стоя посреди пустой комнаты и недоуменно оглядываясь вокруг.

─ Не знаю, ─ мрачно ответила я и пошла к окну.

Вопреки ожиданиям, створки легко распахнулись, и в комнату ворвался прохладный лесной воздух.

─ Они окно забыли заколотить? ─ изумилась подружка.

─ Что его заколачивать, все равно никуда не денемся, ─ вздохнула я.

Выглянув в окно, Лариска согласилась:

─ Да, высоковато, не убежишь.

Мы стояли у распахнутого окна и грустно обозревали уходящую вниз гладкую, без единого выступа кирпичную стену, крепкий забор и лес, темневший сразу за этим забором.

─ Что смотреть без толку, давай лучше посидим. Устала, сил нет, ─ вздохнула Лариска, опускаясь на грязный пол. Я присела рядом, прислонилась затылком к стене и закрыла глаза. Снизу доносилась музыка, звяканье посуды, глуховатые мужские голоса.

─ Ларис, а куда та девка делась, что так ловко нас остановила? ─ задумчиво поинтересовалась я.

─ Как куда? В одной машине со мной ехала, рядом сидела и всю дорогу пистолет мне в бок совала, ─ хмыкнула подружка. ─ Надо же так купиться! Пожалели бедную девочку!

─ Не переживай, подруга. Эти ребята, с ней или без нее, все равно бы нас поймали. Мы им нужны.

Лариска была заинтригована:

─ Откуда ты знаешь?

─ Витек в машине проговорился, что везут нас сюда, чтобы «поспрашивать» о чем-то.

─ Они нас с кем-то спутали? ─ высказала предположение подруга. ─ Мы же с тобой знаем, что ничего не знаем.

─ Мы-то знаем, да вот они ничего знать не хотят, ─ вздохнула я. ─ В любом случае жизнь медом нам завтра не покажется. Если даже нас взяли по ошибке, добром отсюда не выпустят, им лишние неприятности не нужны.

─ Выбираться отсюда надо и как можно скорей, ─ подвела черту Лариска и глубоко задумалась.

Не знаю, сколько времени просидели мы в полном молчании, разглядывая стены и прислушиваясь к гомону внизу, но, могу сказать, что долго. Наконец голоса внизу стали затихать, видимо пьянка пошла на убыль, и мы незаметно задремали.

Разбудил меня звон стекла. Открыв глаза, я пыталась понять, почему сижу на полу, а все мышцы затекли и страшно ноют. Рядом завозилась Лариска.

─ Ирка, ты слышала? ─ горячо зашептала она мне в ухо. ─ Будто камешек о стекло звякнул.

В подтверждение её слов ещё один камешек упал на пол перед нами. Мы вскочили на ноги и высунулись в окно. Внизу, задрав вверх голову, стоял мужчина. Разглядеть лицо в темноте было невозможно, но высокая худощавая фигура разительно отличалась от накачанных силуэтов наших похитителей. Увидев наши головы в проеме окна, он свистящим шепотом принялся выговаривать:

─ Вы, что там заснули? Я битый час камни в окно швыряю. Я тут лестницу приглядел в соседнем дворе. Давайте, готовьтесь, сейчас выбираться будете.

С этими словами он исчез из нашего поля зрения, а когда появился вновь, то тащил за собой длинную лестницу, какими обычно пользуются при ремонте кровли.

Я подтолкнула Лариску к окну:

─ Лезь быстрее.

─ Я не могу. Ты в брюках, вот и спускайся первая. А у меня юбка чуть ниже талии.

─ Нашла о чем печалиться, ─ вздохнула я и полезла в окно. Спустившись с последней ступеньки, я оказалась лицом к лицу с Игорем.

─ Опять вы?! ─ выдохнула я.

Он схватил меня за руку и потащил вдоль забора:

─ Сейчас не время выяснять отношения. Нужно быстрее уходить. Если эти орлы проснуться, нам мало не покажется… Ну, что вы ломитесь сквозь кусты, как африканский слон?

Последняя фраза относилась к Лариске, которая вслепую пробиралась сзади.

─ И ни какой я не слон! ─ обиделась подружка, ─ просто я не привыкла шастать по кустам в кромешной темноте.

─ Теперь привыкайте, ─ поставил точку в разговоре наш спаситель и вознамерился тащить нас дальше.

Однако, тут в разговор вступила я. Хоть он и вызволил нас из лап похитителей, давать ему в обиду любимую подругу я не собиралась и потому сурово спросила:

─ Что это вы на Ларису накинулись? Здесь действительно темно, и потом, она не имеет привычки гулять в таких неподходящих для этих целей местах!

─ О, господи! Я же уже сказал, что сейчас не время выяснять отношения! ─ страдальчески взвыл Игорь. ─ Если я ненароком вас обидел, прошу простить меня, но, ради всего святого, поторопитесь!

С этими словами он схватил нас с подружкой за руки и поволок дальше. Пробежав метров тридцать, мы увидели приоткрытые створки ворот, торопливо нырнули в них и оказались на широкой просеке. Не сбавляя темпа, Игорь потащил нас вглубь леса. Пробежали мы совсем немного, когда наткнулись на темный автомобиль, припаркованный на краю дороги.

─ Садитесь быстрее, ─ приказал Игорь, распахивая дверцы.

─ Постойте, а как же моя машина? ─ ахнула я. ─ Эти подонки оставили её где-то около центрального въезда.

─ Придется бросить, сейчас нужно думать не о ней, а о том, как быстрее унести отсюда ноги, ─ нетерпеливо сказал Игорь.

─ Ну, нет, машину я не брошу. Я не миллионер и другой у меня уже не будет. И потом, это память о безвременно сбежавшем муже. Хоть, он, подлец, и забрал новый «Мерседес», но ведь эту-то старушку не пожалел, оставил, ─ уперлась я.

Игорь помолчал немного, со свистом выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы, стараясь справиться с раздражением, и согласился:

─ Хорошо, давайте съездим и посмотрим, что можно сделать.

Мы с Лариской быстро уселись на заднее сидение, автомобиль тронулся с места и мягко покатил по грунтовой дороге, которая, видимо, была проложена для удобства строителей, огибала весь участок и заканчивалась у главных ворот. Нам потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до них. Игорь заглушил мотор и повернулся к нам:

─ Оставайтесь здесь, а я пойду поищу ваше средство передвижения. Постараюсь вернуться побыстрее.

─ Я с вами, ─ торопливо заявила я.

─ Пошли, ─ коротко кивнул он и растворился в темноте.

Стараясь не отставать и при этом не сломать себе ноги, я заспешила вслед за ним. На территории строящегося поселка не горело ни одного фонаря, и мы бы долго плутали по участку, если бы, на наше счастье, из-за разбитой дороги этим охламонам не пришлось оставить обе машины прямо за воротами. Ключей в зажигании, конечно, не было, но когда я подошла, Игорь уже на ощупь соединил провода напрямую. Не включая фар, он осторожно выехал за ограду и остановился около тосковавшей на обочине Лариски.

─ Поезжайте за мной и постарайтесь не отставать, мы и так потеряли много времени, ─ сердито бросил он, пересел в свой джип и моментально унесся прочь. Намертво вцепившись в руль, я понеслась вслед за ним, совершенно не представляя, где нахожусь. Только, когда мы вылетели на окружную дорогу, стало ясно, что это район водохранилища. Шедшая впереди машина замигала габаритными огнями, показывая, что водитель сворачивает направо. Стараясь не угробить свою «старушку», я тоже свернула с трассы, благополучно миновала крутой спуск, объехала огромную лужу и остановилась.

Игорь хлопнул дверцей и подошел к нам:

─ Поговорить надо.

Следуя его примеру, мы с Лариской тоже вышли, и она тут же полезла с вопросом:

─ О чем поговорить?

─ О том, девочки, что вы вляпались в какую-то нехорошую историю, ─ ответил тот, глубоко затягиваясь сигаретой.

─ С чего ты взял, что мы куда-то вляпались? Если ты имеешь ввиду дурацкое похищение, так это ошибка, нас с кем-то спутали, ─ бросилась в бой подруга, легко переходя на «ты».

─ Это я взял с того, что на Ирину уже дважды нападают какие-то люди. Как я понимаю, тебя, Лариса, вчера прихватили за компанию, а вот к Ирине у них похоже серьезные претензии. Даже в наше время, просто так людей на улице не хватают. Вот я и хочу узнать в чем тут дело, ─ не остался в долгу Игорь.

─ А почему ты решил, что мы должны что-то тебе рассказывать? Мы и знакомы-то всего ничего, ─ поспешила я на помощь подруге.

─ Потому, что именно я выручал тебя оба раза, ─ раздраженно сказал он, ─ и мне хотелось бы разобраться в этой истории, чтобы знать, чего ждать в дальнейшем.

В его словах была своя правда, но выкладывать историю, в которую мы влипли по Светкиной милости, у меня особой охоты не было, поэтому от защиты я перешла к нападению:

─ Мне не понятно о каком «дальнейшем» ты ведешь речь, но вот узнать, как ты оказался ночью в этом забытом богом поселке, очень хотелось бы.

Мой выпад оппонента не смутил, он в очередной раз затянулся сигаретой и пояснил:

─ Совершенно случайно. Возвращался ночью от приятеля и увидел, как в конце улицы мужики заталкивают в машины двух женщин. Кстати, тогда я ещё не знал, что это опять ты. Расстояние между нами было приличное, так что подъехать и помешать я бы не успел, да и не справился бы я с ними один, а подмогу вызывать времени не было, вот и ринулся следом в надежде что-то предпринять. Гнался за вами до самых ворот. Смотрю, все дома нежилые, только в одном свет горит, сообразил, что вас туда потащили. Обследовал местность вокруг поселка, нашел объездную дорогу и подогнал машину. Дождался, когда ребята перепились и уснули, а остальное дело техники. Такое объяснение устраивает?

─ Устраивает, ─ нехотя произнесла я, хотя его объяснение грешило пробелами и вызывало массу вопросов, задавать которые я не торопилась. Не торопилась я и делиться информацией.

─ Мы очень благодарны тебе за помощь, но рассказать нам нечего. Мы и сами не понимаем, что происходит, ─ чопорным голосом проговорила я.

─ Значит, не хотите откровенно поговорить, ─ вздохнул он. ─ Дело ваше, но в любом случае возвращаться домой сейчас было бы неразумно. Если они выследили вас за городом, то в квартире найти вас проще простого. Поэтому, я предлагаю вам некоторое время пожить у меня.

Предложение было несколько неожиданным, особенно, если принять во внимание, что мы и знакомы-то толком не были. Ведь нельзя назвать знакомством две короткие встречи. Наши лица выражали такое недоумение, что он посчитал нужным пояснить:

─ Квартира большая, живу я один, так что разместимся со всеми удобствами и мешать друг другу не будем. Некоторое время поживете у меня, а там видно будет, ─ последние слова звучали очень неопределенно и рождали в душе смутное беспокойство. Застигнутые врасплох, мы не сразу нашлись, что ответить. Наконец, откашлявшись, я сказала:

─ Спасибо тебе огромное за заботу, но принять твое предложение мы не можем. У нас своя жизнь, работа и прятаться по чужим квартирам нам не с руки. Лариса сейчас живет у меня, туда мы и поедем, и если ты проводишь нас до дверей, этого будет достаточно.

Игорь ещё некоторое время поуговаривал нас, убеждая, что мы делаем большую ошибку и возвращение домой крупными неприятностями, но мы упрямо стояли на своем и он сдался.

Как мы и договаривались, к дому Игорь отправился один, а мы с Лариской ждали его в соседнем переулке. Вернулся он быстро, сказал, что во дворе все спокойно и можно идти…

Переступив порог, Лариска сбросила туфли и мечтательно протянула:

─ Как дома-то хорошо. Сейчас попью чайку и в ванную.

─ Ванную придется отложить. И свет не включай, ─ остановила я подружку.

─ А в чем дело? ─ спросила она, застыв с рукой на выключателе.

─ А в том, что Игорь прав. Нам здесь оставаться нельзя. Дома нас будут искать в первую очередь. Сейчас быстро собираем сумку, только самое необходимое, и ходу.

─ Чего ж мы парня не послушались, если он умные вещи советовал? Нужно было сразу ехать к нему, как нам и предлагали, ─ удивилась Лариска.

─ Потому и не поехали, что предлагали. Не пойму я, чего ему от нас надо.

Вообще-то, Лариска большая спорщица, но в критические моменты здравый смысл берет у неё верх над упрямством. Не стала спорить она и сейчас, а быстро направилась в комнату. За несколько минут она покидала вещи в сумку, я нашла запасные ключи от машины и мы покинули квартиру, которая вдруг перестала казаться нам родной и безопасной.

─ Ну, и куда теперь? ─ поинтересовалась Лариска, устраиваясь рядом со мной на переднем сидении.

─ На дачу, за Светкиным чемоданчиком, ─ пояснила я, заводя мотор.

─ Ага, все-таки решила проверить, что там внутри. Давно пора! Я тебе сразу предлагала посмотреть, что нам Светка подсунула, а ты отказалась, ─ принялась укорять меня подружка.

─ Тогда ты хотела залезть в него из обычного любопытства, а сейчас мы может спасаем свою жизнь. Чувствуешь разницу? ─ резонно возразила я.

Лариска разницу почувствовала и обижено замолчала.

В дачный поселок мы въехали сбоку, со стороны моста. День только начинался и узкие, обсаженные кустами улочки были пусты. Ребятня, обычно с визгом толпами снующая по участкам ещё не проснулась, а их рано поднимающиеся дедушки и бабушки возились в домах, готовя завтрак своим чадам. Лишь кое-где между деревьями мелькали одинокие фигуры самых рьяных садоводов, которые вышли поработать до наступления жары.

─ Зайдем сначала к соседям, если все спокойно, тогда пройдем к тебе, ─ сказала я.

Пожилая женщина, копавшаяся на грядках, сначала удивилась нашему раннему визиту и странным вопросам, но когда Лариска объяснила, что прячется от назойливого ухажера, понимающе закивала головой:

─ Не беспокойся, Ларочка, никого там нет. Я целыми днями во дворе вожусь, чужого обязательно заметила бы.

Чемоданчик мы нашли там, где и оставляли ─ под тахтой. Водрузив его на тахту Лариска начала нервно дергать замки, почему-то надеясь, что они будут не заперты.

─ Вот, черт, закрыты, ─ изрекла она очевидную истину, после нескольких минут безрезультатной возни.

Лицо у неё было такое обиженное, что мне захотелось её утешить:

─ Конечно закрыты, что ты Светку не знаешь? Давай, тащи отвертку побольше.

Лариска рысью бросилась на первый этаж и вскоре возникла в дверях с гвоздодером.

─ Подойдет?

─ Попробуем! ─ пробурчала я, устраиваясь поудобнее на полу. Необходимых навыков у нас с подружкой не было, поэтому пришлось изрядно попотеть, пока замки злосчастного кейса не были вывернуты с мясом, крышка откинута и нашим глазам предстало его содержимое.

─ Бумаги, ─ разочарованно выдохнула Лариска.

─ А ты бриллианты ожидала найти? ─ поинтересовалась я.

Судя по смущенному Ларискиному молчанию, я попала в точку.

─ Ладно, потом будем разбираться с этими бумагами, а сейчас суй это в какой-нибудь пакет и поехали.

─ А теперь куда? ─ задала привычный уже вопрос подруга.

─ К Танюшке, у тебя ведь есть ключи от её квартиры?

Танюшкой мы звали Ларискину бабушку. Ей было 70, но из-за веселого и легкого нрава её иначе, как Танюшка, никто из близких не называл. Три года назад она соблазнилась рекламой и решила съездить отдохнуть за границу, а так как бабушка никогда не искала легких путей и не шла проторенной дорогой, то ни отдых в Турции, ни болгарские Золотые пески её не соблазнили. Она пренебрежительно фыркнула и выбрала Таиланд! Мы все её отговаривали, пугали тяжелым перелетом, доказывали, что отдыхать в экзотическую страну ездят, в основном, молодые и Танюшке там будет очень одиноко. В ответ на наши увещевания она высокомерно отвечала, что чувствует себя достаточно молодой и здоровой, а одна она отродясь не была и впредь не собирается. И, как всегда, оказалась права! В группе, отъезжающей из города, оказался шестидесятипятилетний юрист, который заметил Танюшку ещё на перроне, когда мы с Лариской грузили в вагон багаж нашей старушки и давали ей последние наставления. Он был совершенно очарован умом и живостью характера Танюшки. Как потом оказалось, они неразлучно провели две недели, в течение которых юрист галантно и с шиком обхаживал нашу бабушку. Из поезда они вышли взявшись за руки, а через месяц Танюшка переехала к новому мужу, а квартиру с коллекцией антиквариата и страсть к старине оставила Лариске.

Новый Танюшкин супруг был в нашем городе человеком известным. Генрих Иванович, несмотря на преклонный возраст, до сих пор имел обширную практику. За ним давно закрепилась репутация адвоката, который способен выиграть самое безнадежное дело и люди, попавшие в беду, стремились заполучить именно его. За свои услуги Генрих Иванович брал немало, но деньги отрабатывал честно, и недостатка в клиентах у него не было. Большие гонорары позволяли ему жить на широкую ногу. Он владел квартирой в центре города и прекрасной дачей, построенной по финскому проекту и расположенной в живописном поселке на берегу озера. В силу своей профессии Генрих Иванович был знаком с половиной города, вторая половина, с которой он знаком не был, знала его в лицо и, тем ни менее, он вел очень замкнутый образ жизни. Все то время, которое Генрих Иванович не занимался делами, он посвящал своему саду и до недавнего времени он был его единственной страстью. После женитьбы вторым предметом его обожания и неусыпного внимания стала Танюшка. Прожив всю жизнь холостяком, и разбив, как я подозреваю, немалое количество дамских сердец, он на склоне лет вдруг влюбился в Ларискину бабушку и сделал ей предложение. Танюшка предложение приняла, и, я думаю, ни разу об этом не пожалела. Новый супруг её нежно любил, всячески баловал и снисходительно потакал маленьким Танюшкиным слабостям. Отблеск этой любви падал и на Лариску. Это выражалось в том, что Генрих Иванович всячески её опекал и засыпал дорогими подарками. Подарки Лариска принимала, а опеку стоически сносила, что, при её характере, давалось ей очень не просто. Правда, иногда, когда эта забота переходила все разумные границы, она сердито ворчала, что её совсем "достали". В таких случаях она или учиняла небольшой бунт или, что случалось чаще, шла на маленькие хитрости и на некоторое время исчезала из поля зрения заботливого родственника. Однако, подобные выходки Лариска позволяла себе не часто и критическую черту во время своих мятежей никогда не переходила, так как а любила свою бабушку и не хотела огорчать Танюшку ссорой с её новым мужем.

Круглый год супруги жили на даче, наведываясь в свою городскую квартиру редко и, если это случалось, так только в зимние месяцы. Танюшка забросила все былые увлечения и со всем пылом своей неувядающей души погрузилась в выращивание цветов. Она их высаживала, пропалывала, опрыскивала, удобряла и была совершенно счастлива. Замкнутый характер мужа её совершенно не тяготил. Прожившая бурную, осложненную несколькими замужествами жизнь, она легко отказалась от прежних привычек и спокойно переносила затворничество на даче.

Уезжая за город, она на всякий случай оставила ключи от своей новой квартиры Лариске, вот я и решила, что лучшего убежища нам не найти. Наши таинственные преследователи могли при желании разузнать о всех наших родственниках и друзьях, но о новом муже Танюшки никто из посторонних не знал, свой брак они не афишировали.

До квартиры мы добрались без приключений, сунули купленные по дороге продукты в холодильник и сразу завалились спать. Мы так устали за прошедшие сутки, что ни о чем, кроме сна, думать не могли.

Проснулась я от запаха кофе, сразу почувствовала зверский голод и пошлепала босыми ногами на кухню. Я нашла Лариску за столом, уплетающую бутерброд с ветчиной и увлеченно просматривающую документы.

─ Ну, и что это такое? ─ кивнула я на стопку бумаг на столе.

─ Это, Ирина Алексеевна, финансовые документы: счета, платежки. Больше сказать не могу, я не бухгалтер. Но бумаг здесь не меряно, боюсь, не разберемся.

─ Придется разобраться, ─ мрачно ответила я, пристраиваясь около тарелки с бутербродами. ─ Из-за этих бумаг человека убили, за нами гоняются, значит их содержимое кого-то очень беспокоит. Нужно постараться понять, что в них такого опасного.

Остальную часть дня мы провели в большой комнате, плотно обосновавшись на ковре и обложившись бумагами. Ближе к обеду, прожорливая Лариска, не способная долго обходиться без пищи телесной, начала беспокойно ерзать и раздражаться по всякому поводу. Наконец, она не выдержала, сбегала на кухню и притащила огромный поднос. Соседство с горой бутербродов подействовало на неё благотворно, она перестала злиться, и мы смогли снова заняться просмотром и сортировкой документов. В результате у нас образовалось две внушительные стопки, относящихся к двум разным фирмам. Недостаток специальных знаний не позволял досконально разобраться в их взаимоотношениях, но было ясно, что между фирмами «Партнер» и «Виктория» существовали тесные экономические связи, о чем свидетельствовали многочисленные документы о перечислении денег. Немалые суммы говорили о том, что дела шли успешно, фирмы процветали, а оборот денег внушал уважение.

─ Ну, и что мы выяснили? ─ недовольно спросила Лариска, устало разгибая спину.

─ Что здесь замешаны большие деньги.

─ Чтобы это выяснить, не нужно было рыться в бумагах. Мы и так знаем, где Светка, там и деньги. Вернее, где деньги, там и Светка, ─ фыркнула Лариска.

Все-таки она крепко не любила Светку и то, что той уже не было в живых, ничего не меняло в её отношении к ней. Я немного подумала, вздохнула и предложила:

─ Знаешь что, дорогая, давай-ка уедем куда-нибудь на недельку. Не нравится мне, что мы оказались втянутыми в эту историю. Думаю, нам лучше исчезнуть на время, может все само собой без нас и образуется.

─ А что, хорошая мысль! Можно в Тарасовку махнуть, там пансионат есть, рядом старинная усадьба, правда она уже разваливается, но места красивые, заповедные, ─ загорелась Лариска.

─Вот и ладненько, ─ согласилась я.

─ Только мне надо домой заехать, вещи взять, не могу же я в одних джинсах ходить, да и почта наверное накопилась, ─ забеспокоилась подружка.

─ Мне тоже надо бы на работу заскочить.

─ Давай сначала ко мне, потом к тебе на работу, а оттуда прямо в Тарасовку.

Документы мы оставили в Танюшкиной квартире, рассудив, что там они будут в сохранности, а сами с утра поехали к Лариске.

Она отперла мне входную дверь, а сама, не заходя в квартиру, сразу направилась к соседям.

Ей открыла девчонка лет десяти с забавными косичками:

─ Ой, тетя Лариса, вы уже вернулись?

─ Вернулась, Катюша, но я ненадолго, скоро опять уеду. Дай мне, пожалуйста, мою почту.

Девчонка скрылась за дверью и скоро вынесла охапку газет:

─ Там письма, я их в журнал «Вопросы истории» вкладывала.

Она помялась немного и выпалила:

─ Тетя Лариса, а к вам вчера милиционер приходил.

─ Милиционер? ─ удивилась Лариска. ─ И что же он хотел?

─ Спрашивал, где вы, когда дома бываете.

─ Он с тобой разговаривал?

─ Да, мамы не было.

─ И что ты ему сказала?

─ Ну-у, что вы живете за городом, где не знаю, а сюда приезжаете редко, ─ пожала плечами Катя.

─ Катя, а этот милиционер, он в форме был? ─ вмешалась я.

─ Не-а, в футболке и джинсах…

─ А почему ты решила, что он из милиции?

─ Он сам сказал: «Я из милиции». А что без формы ─ это ничего не значит. Может он сыщик, они так все ходят, я в кино видела, ─ авторитетно заявила девочка.

─ Наверное, так оно и есть, ─ согласилась я и потянула Лариску домой.

─ Думаешь, правда из милиции? ─ спросила Лариска, бухнув пачку газет на консольный столик в коридоре и подняв при этом густой клуб пыли.

─ Нет, конечно, зачем ты им сдалась? ─ изумилась я.

─ Может из-за Светки? К тебе же приходили! ─ высказала опасение подружка.

─ Ко мне приходили, потому, что я рядом живу. Ко всем соседям приходили и ко мне пришли! А про тебя они как узнали?

─ Тоже верно. Думаешь, это наши новые друзья меня разыскивали?

─ Думаю, они.

─ Ну, что ж, это ещё один повод побыстрее уехать, ─ вздохнула Лариска.

Она хотела ещё что-то добавить, но тут в глубине квартиры пронзительно зазвонил телефон. Лариска тревожно поглядела на меня:

─ Брать трубку?

─ А почему нет? ─ спросила я в ответ.

Лариска зябко передернула плечами:

─ А вдруг это они? Ну, те, с дачи! Проверяют, дома ли мы.

─ Подними трубку, тогда и узнаем, кто это. А если и они, бояться нечего. Ребята не идиоты, не станут средь бела дня в квартиру ломиться. Соседей вокруг полно, да и милицию можем вызвать.

Лариска неуверенно кивнула, но с места не двинулась. Телефон продолжал настойчиво звонить. Я стояла рядом с Лариской и с удивлением взирала на нее. Никогда раньше за подружкой такой нерешительности не наблюдалось. Перехватив мой взгляд, Лариска смущенно прошептала:

─ Я боюсь!

─ Хорошо, я сама, ─ кивнула я и поспешила в комнату, чтоб успеть поднять трубку, пока её не положили. В свете происходящих с нами событий мне интересно было узнать, кто это там звонит. Готовая ко всяким неожиданностям, я взяла телефонную трубку и строго спросила:

─ Алле, вам кого?

Готовилась я зря, потому что в трубке зазвучал бархатный голос Генриха Ивановича:

─ Ларочка, это ты?

Я облегченно выдохнула и уже своим обычным голосом ответила:

─ Нет, Генрих Иванович, это не Лариса. Это Ирина.

─ Ах, Ирочка! ─ пропел он. ─ Простите старика, бога ради. Не узнал вас! Добрый день, Ирочка! А Ларочка далеко?"

Стоящая рядом со мной Лариска яростно замахала руками и засигналила глазами, показывая, что к телефону подходить не намерена.

Генрих Иванович мне нравился, и обманывать его мне не хотелось, но Лариску я знала хорошо и если уж она не желала разговаривать с приемным дедушкой, то заставить её возможности не было. Я сделала над собой усилие и со всей доступной мне убедительностью сказала:

─ Ее сейчас нет! У вас к ней какое-нибудь дело? Так я передам ей, чтоб она вам перезвонила.

─ Нет, нет, Ирочка! Ничего неотложного! Просто хотел услышать Ларочкин голос и удостовериться, что у неё все в порядке.

─ Конечно, в порядке, Генрих Иванович! Не волнуйтесь! ─ поспешила я успокоить встревоженного родственника и одновременно послала подружке злобный взгляд. Ни на того, ни на другого мои действия впечатления не произвели. Нахальная Лариска взгляд проигнорировала, а Генриха Ивановича переполняли чувства, и он жаждал поделиться наболевшим:

─ Как же не беспокоиться? Я звонил ей в субботу вечером, телефон не отвечал. Мобильный, между прочим, она так и не включила. В воскресенье утром я опять позвонил, её нет. А когда и вечером к телефону никто не подошел, я заволновался и принялся обзванивать всех её подруг. Представьте мой ужас, когда оказалось, что Ларочки нигде нет, и никто о ней ничего не знает.

Я только было открыла рот, чтобы выдать что-нибудь утешительное, как он вдруг совсем другим тоном сказал:

─ Вам, Ирочка, я, кстати, тоже звонил, и вас тоже не было дома. Вы, случайно, не вместе с Ларисой пропадали?

Вопрос застал меня врасплох, от неожиданности я растерялась и, не очень соображая что говорю, выпалила:

─ Да, мы тут с ней случайно заехали в одно место и нам пришлось там задержаться.

Мой ответ, конечно, не был самым лучшим и он не только не успокоил Генриха Ивановича, а, напротив, вызвал поток вопросов. Голос в трубке потерял привычную мягкость и зазвучал так требовательно, что мне захотелось стать на вытяжку и доложить, все как было.

─ В какое место? И почему вам пришлось там задержаться? Ирочка, я сердцем чувствую, что-то случилось. У меня вся душа за эти два дня изболелась, а вы не хотите мне говорить! ─ надрывался в трубке Генрих Иванович.

Лариска, которая топталась рядом и чутко прислушивалась к разговору, выразительно покрутила пальцем у виска. Я и сама уже сообразила, что ляпнула что-то не то и начала в спешном порядке отруливать в сторону:

─ Да нет же, Генрих Иванович! Ничего не случилось! Вы меня неправильно поняли! Я хотела сказать, что мы к подруге вместе ездили. Давно её не видели, вот и решили навестить.

Я надеялась, что он удовлетворится таким обтекаемым ответом и отстанет от меня, но ни тут то было! Изболевшаяся за два дня неизвестности дотошная душа Генриха Ивановича не хотела так быстро удовлетворяться, она нуждалась в подробностях:

─ Какой подруге? Я вчера всем её подругам позвонил, но Ларисы нигде не было!

Я очень хорошо относилась к нему, но этот допрос начал меня утомлять. Набрав в легкие воздуха, я медленно выдохнула через нос и стараясь говорить как можно спокойнее пояснила:

─ Вы, Генрих Иванович, с ней не знакомы! Это подруга нашей юности, мы с ней давно не встречались.

И вот тут я вдруг поняла Лариску, которая страдальчески морщилась, стоило ей услышать по телефону голос родственника. Я всегда осуждала подружку, но теперь, слушая въедливый голос старого адвоката, я полностью соглашалась с ней.

─ Ну, хорошо! ─ доносилось до меня из телефонной трубки. ─ Вы с Ларочкой поехали к подруге и в этом, конечно, ничего необычного нет! Хотя странно, с чего это вдруг вы решили проведать девушку, с которой давно не поддерживаете отношений! Ну, ладно! Навестили и навестили! С кем не бывает! Но почему вы, Ирочка, говорите, что вам пришлось там задержаться? Почему вы употребили это странное слово «пришлось»? Значит все-таки что-то случилось?"

─ Нет, Генрих Иванович, ничего не случилось. Это я неточно выразилась. Мы давно не виделись, заболтались допоздна и решили остаться у неё ночевать. На следующий день встали поздно и уехали только под вечер.

Мне казалось, что я все объяснила и вопросов больше быть не должно, но собеседник думал иначе. Он решил выяснить все до конца, поэтому с сомнением уточнил:

─ Так, значит, все в порядке? Какой-то голос у вас странный...

Я опять начала терять терпение и боясь сорваться быстро сказала:

─ Нет, нет, все отлично!

Помимо воли, голос мой прозвучал резче, чем мне бы того хотелось. А тут ещё Лариска, которой надоело топтаться около меня, стала подавать знаки, чтоб я заканчивала разговор. Поправ разом все правила хорошего тона, я выпалила:

─ Я скажу Ларисе, что вы звонили.

Генрих Иванович на мою выходку внимания не обратил, к нему уже вернулось его обычное ровное настроение, и он благодушно промолвил:

─ Да, обязательно скажите. Я ведь звонил, чтобы пригласить её на свой день рождения. Он будет только в конце месяца, но я решил напомнить заранее, Ларочка такая забывчивая. Так вы уж будьте добры и скажите ей, что я её приглашаю. Вас Ирочка я тоже жду, надеюсь, не откажете старику и почтите наше маленькое торжество своим вниманием.

Я поблагодарила его за приглашение, пообещала обязательно быть и с облегчением положила трубку.

─ Ну, чего он хотел? ─ тут же вцепилась в меня подруга.

Я ещё не отошла от разговора с Генрихом Ивановичем, потому мстительно сказала:

─ Вот взяла бы сама трубку, поговорила бы с ним, тогда и узнала бы!

─ Да, ладно, тебе Ирка! Не вредничай по пустякам! ─ отмахнулась Лариска. ─ Что ему нужно было?

─ Тебя услышать хотел! Волнуется, что ты днями невесть где пропадаешь.

Лариска страдальчески закатила глаза и простонала:

─ Ну, что за жизнь такая! Он ведет себя так, будто мне десять лет. Каждый мой шаг контролирует! Делать ему нечего, что ли?

После недавнего общения с Генрихом Ивановичем, я вполне понимала подружку. Однако выслушивать её жалобы на надоедливого родственника настроения у меня не было, и потому я сменила тему:

─ И ещё на свой день рождения звал. Меня, кстати, тоже пригласил!

Лариска звонко хлопнула себя по лбу:

─ Черт, совсем за этими делами из головы вылетело. Придется ведь ехать, а я ещё не придумала, что в подарок купить.

Проблема подарка на фоне уже имеющихся у нас проблем мне не казалась особо серьезной, и я легкомысленно бросила:

─ Купим что-нибудь!

Лариска, однако, была другого мнения и потому с тоской возразила:

─ Ага, купим! Что мы можем ему купить, если у него уже все есть? А то, чего нет, ему просто не нужно!

─ Ладно, не хандри. Придумаем что-нибудь, ─ утешила я её.

─ Придется! ─ уныло вздохнула Лариска, при этом у неё был такой несчастный вид, что мне стало её жаль.

Чтобы отвлечь подружку от ненужных мыслей, я сказала:

─ Не бери в голову! Придет время, купим мы ему подарок! А сейчас давай думать, что дальше делать будем!

Было решено, что я быстренько смотаюсь на работу, а Лариска пока будет вещи собирать и в багажник складывать. Я проинструктировала подружку по всем вопросам, попросила много не брать, на неделю едем, и покинула квартиру.

На автобусной остановке было пусто, только в углу на скамейке сидела сухонькая старушка с огромной хозяйственной сумкой.

─ Давно автобуса нет? ─ поинтересовалась я.

─ Пару минут, как ушел, ─ сердито сказала старушка. ─ Я полквартала к нему бежала, а он перед самым носом двери закрыл и уехал.

─ Значит, теперь долго ждать, ─ вздохнула я и отошла в сторонку.

Автобус пришел минут через сорок, набитый до отказа. Мне с трудом удалось втиснуться внутрь и повиснуть на последней ступеньке, судорожно цепляясь за поручень. Дверь со скрипом закрылась, и в переполненном автобусе стало невозможно дышать. Долго я так не выдержала бы, но, к счастью, на остановке «Колхозный рынок» народ с гиканьем вывалил, и в автобусе стало пусто. Я прошла вглубь салона и увидела Зинку, которая сидела вместе с Олегом Александровичем и нашим завхозом Петей. Олег, как всегда, что-то с апломбом вещал, а они делали вид, что слушают. Олег первым заметил меня и замахал рукой, приглашая присоединиться к ним

Я подошла, поздоровалась и стала рядом, а Олег вернулся к прерванному рассказу.

Через несколько остановок к нам подсели две сотрудницы библиотеки, так что из автобуса мы вывалили внушительной толпой.

Я шла рядом с Зинкой и слушала рассказ о том, как она ездила к матери в деревню, когда увидела Хряпу. Он расположился на ближайшей к входу скамейке и провожал взглядом каждого, кто приближался к зданию библиотеки. Хотя он не пошевелился и не сделал попытки подойти ко мне, я ни на минуту не усомнилась, что ждет он именно меня, потому, что не тем местом была наша библиотека, где у него могли бы быть дела. От страха у меня подкосились ноги, а по спине потекли ручейки холодного пота, но я собрала все силы и спокойно прошла мимо скамейки. Только, когда за мной захлопнулись массивные двери, я смогла перевести дух и почувствовать себя в относительной безопасности.

На ватных ногах я поднялась к себе в комнату, осторожно отодвинула штору и глянула вниз: Хряпа как сидел на прежнем месте, так и продолжал сидеть и никуда уходить не собирался. Задернув штору, я присела к столу и попыталась сосредоточиться. Сначала следовало позвонить Олегу Александровичу и отпроситься с работы на недельку. С этой проблемой я разобралась быстро. Олег был занят, в суть вопроса вникать не стал и разрешение дал. Следующая проблема была потрудней и мне пришлось изрядно поломать голову, прежде, чем я нашла выход из положения. Но, наконец, план был готов и его успех зависел от того, осматривал мой преследователь задний двор или нет. Дело в том, что туда выходила дверь из книгохранилища, которой никогда не пользовались, но ключ от нее, по требованию пожарников, всегда висел рядом на гвоздике.

Я приоткрыла дверь и осторожно выглянула во двор. Разросшаяся сирен полностью скрывали вход, и это дало мне возможность осмотреться, потому, что если не знаешь об этой двери, то со стороны двора её за кустами не разглядишь. Посидев немного в засаде и не заметив ничего подозрительного, я собралась с духом и покинула свое укрытие. Я уже почти пересекла захламленный двор, когда вслед мне понеслась громогласная ругань уборщицы:

─ Ты что ж это делаешь, а?! Ты зачем эту дверь открыла? Тебе что, главного входа мало?!

Испугавшись, что Хряпа услышит её крики и пойдет проверить в чем дело, я быстро нырнула в подворотню, рысью миновала мусорные баки, выскочила на улицу и изо всех сил припустила к автобусной остановке. Теперь оставалось надеяться на удачу, и она меня не подвела. Автобус уже отъезжал, когда водитель заметил меня, снова открыл заднюю дверь и я вскочила на площадку. Мы проехали до конца квартала и уже медленно сворачивали за угол, когда из подворотни выбежал Хряпа и в растерянности завертел головой. Меня он видеть не мог, но я решила не искушать судьбу и вышла через две остановки, около кинотеатра "Мир". Там, около ларьков всегда толклось много народу, и можно было легко затеряться в толпе, а самое главное, там были таксофоны. Я бегом кинулась к ближайшему, набрала Ларискин номер, мне ответили долгие гудки.

Я слушала проклятое пиканье и молила:

─ Да, возьми же ты трубку, возьми.

Наконец, раздался запыхавшийся подружкин голос:

─ Алле!

─ Почему к телефону не подходишь?

─ Да я только вошла, сумку в машину относила.

─ Ты уже все собрала?

─ Да, а в чем дело? Случилось что?

─ Случилось! Быстро садись в машину и гони к кинотеатру «Мир». Я тебя буду ждать около коммерческих палаток.

─ Быстро не получится... ─ завела Лариска.

Она получила права не так давно и ещё боялась ездить по улицам одна, но я не стала выслушивать её причитания, а сказала «Жду», и повесила трубку. Чтобы не очень бросаться в глаза, я спряталась между ларьками, закурила сигарету и приготовилась ждать. Подружка появилась быстрее, чем я ожидала и плавно затормозила у тротуара. Я нырнула в машину и сказала:

─ Поехали быстрее, нужно выбираться из города.

─ Ирка, что случилось? ─ испугалась Лариска.

─ По дороге расскажу, поехали.

Из города мы выехали без происшествий, а на трассе подружка чувствовала себя увереннее. Машин было мало, и я могла, не боясь отвлечь её, в красках и с комментариями описывать случившееся.

─ Думаешь, он тебя ждал? ─ спросила подружка.

─ Уверена. Не похож Хряпа на человека, который в библиотеке время проводит, тем более в технической. И потом, мы ж его пьяным в дым на даче оставили, а он протрезвел и сразу в библиотеку, да?

─ Похоже, что ты права. Тогда они должны были послать людей не только к библиотеке, но и по месту жительства, ─ загрустила подружка. ─ Может они и около моего дома сторожили, а я моталась как угорелая и по сторонам не смотрела.

─ Ладно, чего теперь гадать, поехали в Тарасовку, ─ вздохнула я.

Хотя лето уже началось, свободных мест в пансионате было достаточно. Приветливая женщина за стойкой бегло просмотрела наши паспорта, оформила документы и выдала ключи от комнаты на втором этаже, проинформировав нас, что на обед мы опоздали, а ужин начинается в семь. До него было еще далеко, поэтому мы бросили нераспакованные сумки в комнате и отправились прогуляться.

Мы не спеша брели по обсаженной старыми вязами грунтовой дороге. Она лениво петляла по лугу, огибала небольшой, заросший камышами пруд и скрывалась в лесу. День выдался жаркий, в небе не было ни облачка, солнце пригревало голову и плечи и все вокруг пребывало в состоянии безмятежного покоя. Лариска говорила чистую правду, когда расхваливала природу Тарасовки. Места здесь были изумительные.

─ Далеко до усадьбы? ─ поинтересовалась я.

─ Да нет, чуть больше километра. И не заметишь, как там будем.

Я согласно кивнула, и мы медленно побрели дальше. Лес вблизи оказался и не лесом вовсе, а старинным парком. Здесь, под сенью вековых деревьев, сразу стала прохладно, терпко запахло свежей зеленью и мокрой землей. По горбатому мостику, мощенному брусчаткой, мы перебрались через глубокий овраг и оказались на лужайке перед домом. Двухэтажный особняк был построен в стиле зрелого классицизма, столь любимого русскими помещиками в начале 19 столетия. Внешняя сторона его, украшенная портиком с колоннами, была развернута к парку, задняя, с квадратной террасой, обращена к озеру. Здание было сильно разрушено, крыша и окна отсутствовали, внутри валялся битый кирпич, обгорелые балки, куски жести.

─ До войны здесь был санаторий, в войну немцы стояли, при отступлении они подожгли дом. С тех пор так и рушится. Нет денег на восстановление, ─ вздохнула Лариска, поднимаясь по пологим мраморным ступеням. ─ Там, внизу у озера-беседка, пойдем посмотрим?"

─ В другой раз, ─ покачала я головой.

─ Ладно, тогда я одна, ─ сказала Лариска и спрыгнула внутрь.

Осторожно ступая по грудам мусора, она добралась до противоположной стены, помахала мне рукой и скрылась в проломе. Я постояла немного на ступенях, потом спустилась вниз и направилась к мостику. Мне захотелось посмотреть на дом издали. В эту минуту на поляну вылетел огромный темный джип, резко скрипнул тормозами и замер против меня. Обе дверцы одновременно распахнулись и из машины на траву выскочили двое. В первом я без труда узнала Витька, второй, коренастый, был мне не знаком. Витек в три шага преодолел разделявшее нас расстояние, грубо схватил меня за руку и резко заломил её назад. Я хоть и не ожидала от них ничего хорошего, но к такому повороту событий была не готова и потому громко взвыла. Коренастый подошел, остановился передо мной и, покачиваясь с пятки на носок, стал преувеличенно внимательно разглядывать меня.

Наглядевшись вдоволь, он глумливо усмехнулся:

─ Что ж это ты решила бегать от нас, а?

Я расценила этот вопрос как чисто риторический, на который собеседник ответа не ждет и потому промолчала. Оказалось, я все поняла неправильно, потому что, не дождавшись ответа, он неожиданно, без замаха ударил меня. Из рассеченной губы по подбородку побежала теплая струйка крови. Я моментально сообразила, что повела себя не неверно и попыталась исправить положение. Я всегда считала, что конфликты между людьми возникают в результате взаимного непонимания, поэтому поспешила внести ясность:

─ Я не бегала!

Мой ответ Коренастого почему-то не удовлетворил, и он снова съездил мне по лицу. Правда, в этот раз он ударил не сильно, а может я уже немного привыкла к его манере общения, и потому мне показалось не очень больно, но я все же на всякий случай заплакала. Я где-то слыхала, что сильные мужчины не выносят женских слез. Коренастый, как оказалось, сильным мужчиной не был, хотя внешне выглядел очень даже внушительно. А может тот, кто сказал эти слова, имел в виду какую-то другую мужскую силу, которой Коренастый не обладал. Как бы там ни было, он на мои слезы не отреагировал, размахнулся и снова ударил, на этот раз под дых. Вот теперь он себя не сдерживал, бил в полную силу. От дикой боли я согнулась пополам и обвисла на руках у Витька.

─ Ты в глаза мне смотри, нечего в землю пялиться, ─ спокойно сказал Коренастый.

Услужливый Витек воспринял эти слова как руководство к действию, ухватил меня за волосы и так больно дернул, что глазах у потемнело. Я поняла, что если будет продолжаться в том же духе, то скоро меня превратят в отбивную котлету. Такая перспектива пугала, и я попыталась перевести наш диалог в другое русло. Проглотив слезы, я начала мирные переговоры:

─ Не надо меня бить! Скажите только, что вы хотите знать, я все и так расскажу!

Коренастый мою попытку наладить отношения воспринял благосклонно.

─ Расскажи, как вам удалось с дачи сбежать, ─ приказал он.

Раз уж я решила начать давать показания, то надо было говорить все как есть, и я честно созналась:

─ Нам мужик помог.

Такой ответ Коренастого не удовлетворил, и он потребовал уточнения:

─ Что за мужик?

Я конечно же могла рассказать им про Игоря, но мне не хотелось впутывать его в наши с Коренастым отношения, поэтому я решила немного слукавить:

─ Я его не знаю, первый раз в жизни видела.

Я искренне считала, что эта маленькая ложь не меняет сущности моих показаний, но Коренастый думал иначе. Он размахнулся и снова ударил меня так, что теперь кровь бежала не только из рассечённой губы, но и из носа. Он-то думал, что поступает правильно и что это лучший способ заставить меня говорить правду, только здесь он глубоко заблуждался. Я сочла его действия в корне неверными. Моя маленькая ложь не заслуживала такого сурового наказания и потому я здорово обиделась. К обиде примешалась злость, ведь я не могла ответить ему тем же и съездить по физиономии. Обида, замешанная на злости, привела к тому, что я с ослиным упрямством решила стоять на своем до конца.

─ Я правду говорю, я его видела первый раз в жизни, ─ хмуро заявила я.

─ Откуда же он взялся?

Зла я была не только на Коренастого, но и на подлого Витька, поэтому решила, что вполне могу позволить себе немного поябедничать:

─ Когда нас заперли наверху, ночью все перепились...

При этих словах Коренастый хмыкнул и зло посмотрел на Витька.

Тот больно дернул меня за волосы и закричал:

─ Федор, да не слушай ты её, шалаву! Врет она все!

─ Заткнись, потом оправдываться будешь, ─ приказал Федор, а мне кивнул: ─ Продолжай.

Я и сама не собиралась запираться, поэтому охотно начала делиться информацией:

─ Мы открыли окно, думали сможем удрать. Но там высоко было и ничего не получилось. Мы долго сидели у окна, потом услышали шум моторчика, какой-то мужик ехал по дороге вдоль забора на мопеде. Мы покричали ему, он остановился. Ну, мы уговорили его притащить нам лестницу, она там рядом валялась.

─ Вот так просто и уговорили? ─ ласково поинтересовался Федор.

Я сделала вид, что не поняла его подковырки, пошире распахнула глаза и как можно наивнее ответила:

─ Не просто, конечно, а за деньги.

─ Ну, а потом? ─ подстегнул он.

─ Потом машину мою нашли и уехали, ─ пожала я плечами.

─ А чего ж вы сбежали-то? Рисковали, спускались по лестнице, ночью бродили по стройке, зачем?

Про себя я, конечно, подивилась, глупости вопроса, но вслух, что б его не обижать, удивление высказывать не стала и охотно пояснила:

─ Так испугались же! А вы бы не испугались, если б вас схватили незнакомые парни и засунули в пустой дом? Потом они все пьяные были, тут и до беды не далеко.

Витек услышал мои последние слов и опять зло рванул меня за волосы, а я опять взвыла.

─ И решили сбежать, ─ подытожил Федор.

─ Да, решили, ─ моргнула я.

─ Ну, а сегодня чего ты сбежали через задний ход? Опять чего-то испугалась? ─ ласково поинтересовался Федор.

─ Так я Хряпу на скамейке у библиотеки увидала и решила, что он меня ждет. Вот и сбежала! ─ искренне созналась я.

Услышав такой ответ, Федор моментально насторожился:

─ Так, откуда его кликуху знаешь? Раньше с ним встречалась?

Я опять подивилась про себя насколько его прекрасное физическое развитие не соответствовало развитию способностей умственных. Мог бы и сам догадаться, что когда мы с Лариской были у них в плену, его соратники при нас особо не таились и называли друг друга по именам и кличкам. Но я решила не вредничать по пустякам и, если он сам додуматься до таких простых вещей не может, объяснить все как было:

─ Нет, не встречалась, просто его так при мне водитель называл.

Подумала немного и добавила:

─ А вот это Витек.

─ Так-так, смышленая ты девка! Ну, смышленая, а расскажи-ка ты мне про свою подружку Свету!

Такой поворот в нашем разговоре мне не понравился. Он грозил крупными неприятностями, и я поспешила внести уточнение:

─ Она мне не подружка, просто соседка.

─ А у меня вот другие сведения. Вы в один класс ходили и очень дружили, ─ не согласился Крепыш.

Отрицать столь явные факты было бы глупо, и я признала их, правда с некоторой поправкой, которая имела, по крайней мере, для меня, очень большое значение:

─ Так это когда было! А после школы мы с ней почти не встречались, она только иногда ко мне забегала.

─ И что рассказывала?

Мы с Федором уже довольно давно разговаривали мирно, поэтому я несколько обнаглела и повела себя необдуманно. В ответ на его, заданный вполне мирным тоном, вопрос я раздраженно фыркнула:

─ Да ничего она не рассказывала!

За что моментально и поплатилась. Федор размахнулся, и я получила ощутимый удар под ребра. Переждав боль, я с трудом выдохнула и укоризненно сказала:

─ Ну, зачем же бить? Я ведь и так все рассказываю. Когда Света заходила, она говорила только о тряпках, о делах ─ никогда.

Тут-то он и задал свой главный вопрос, ради которого и проводилась вся эта экзекуция:

─ А перед смертью она к тебе не забегала? На хранение ничего не оставляла?

При этом он так сверлил меня взглядом, что я вдруг засомневалась, смогу ли достаточно убедительно соврать. Поэтому решила позволить себе немного разозлиться, по опыту зная, что в озлобленном состоянии любая ложь легко сходит за правду. К сожалению, я могла схлопотать за это новую оплеуху, но выбора у меня не было, пришлось рискнуть. Набрав в легкие побольше воздуха, я заверещала:

─ Да я её последний раз видела наверное месяц назад! А когда её убили, меня вообще дома не было, я у подружки гостила!

Как ни странно, моя выходка Федора не разозлила, и он вполне миролюбиво сказал:

─ Это я уже слышал. Про документы, которые она стащила, что знаешь?

Ободренная его реакцией, я совсем обнаглела и отрезала:

─ Ничего не знаю! Если она что-то и стащила, то мне уж точно рассказывать бы не стала! У меня никаких дел с ней не было и никаких документов я в глаза не видала!

Федор выслушал мой ответ, быстро отошел в сторонку и вытащил из кармана мобильный телефон. Говорил он тихо, но у меня создалось впечатление, что Крепыш кому-то докладывает о нашей «беседе». Наконец, он закончил разговор и вернулся к нам с Витьком:

─ Значит так, смышленая, я решил поверить, что ты сбежала от страха и ничего о документах не знаешь. Но, если ты соврала, я вернусь, и тогда пеняй на себя. Мало тебе не покажется.

Пока я придумывала, что бы такое сказать в ответ на это его обещание, кулак Федора описал дугу и врезался мне в живот. В глазах потемнело, я задохнулась от боли, и кулем упала на траву.

Сознание медленно возвращалось ко мне. Моя голова лежала на чем-то мягком, на лицо падали крупные капли теплого дождя, над ухом тонко плакал ребенок.

─ Откуда здесь ребенок? ─ лениво подумала я и открыла глаза. Голова лежала на коленях у Лариски, а сама она низко склонилась надо мной и горько плакала. Это её слезы капали мне на лицо, а я-то приняла их за дождь. Как только подружка заметила, что я пришла в сознание, она тут же принялась жаловаться:

─ Ирка, ну наконец-то! Я около тебя сижу, сижу, а ты глаза не открываешь, лежишь, как мертвая.

─ А эти где? ─ прошептала я разбитыми губами.

─ Кто? Что здесь вообще произошло?

─ Эти... на машине... где?

─ Никого здесь не было, я вернулась с озера, а ты лежишь вся избитая и не дышишь. Знаешь, как я испугалась? ─ сочла возможным ещё раз пожаловаться подружка.

─ Догадываюсь, ─ вздохнула я и хотела опять закрыть глаза. Тут Лариска вздрогнула, и прошептала:

─ Слышишь? Машина гудит, сюда кто-то едет!

Я прислушалась: по лесной дороге действительно ехала машина.

─ Лариска, беги в развалины, спрячься, ─ прошептала я.

─ Ага, умная какая, ─ сказала подружка и покрепче прижала меня к себе. ─ Я тебя не брошу, удирать, так вместе.

По опыту я знала, что спорить с Лариской, когда она стоит на своем, бесполезно. Поэтому, не стала препираться, а собрала все силы и попыталась сесть. Как ни странно, мне это удалось, хотя при каждом движении ушибы отзывались жуткой болью. Я подождала, пока она немного стихнет и попросила: «Помоги подняться». Хватаясь за Ларискино плечо, я стала на ноги, но уйти мы не успели: на поляну вылетел темный джип.

Я простонала:

─ О, Господи, только не это! ─ и крепко зажмурила глаза. От мысли, что сейчас они схватят Лариску и будут измываться теперь уже над ней, у меня из глаз потекли слезы.

─ Ира, что тут произошло? ─ услышала я встревоженный голос Игоря и с трудом разлепила мокрые ресницы. Да, это действительно был Игорь. Интересно, а он как здесь оказался? Вопрос показался мне важным, но я так отвратительно себя чувствовала, что решила отложить его выяснение на потом, а пока ограничилась кратким ответом:

─ Меня избили.

─ Кто?!

В тот момент я мечтала только об одном: лечь в постель и закрыть глаза. Вопросы Игоря были очень не ко времени и вызвали у меня естественное раздражение, которое я не посчитала нужным скрывать:

─ Откуда я знаю! Они не представились! Появились совершенно неожиданно и напали на меня.

Но Игоря, обычно такого деликатного, мои чувства занимали мало. Он, можно сказать, их просто не заметил, его интересовали только факты. Поэтому он обратил на мои расходившиеся эмоции ноль внимания и продолжил свои расспросы:

─ Что они хотели?

Чтоб только отвязаться от него, я решила ответить и потому мрачно пробурчала:

─ Ничего они не хотели! Обычные местные хулиганы, увидели одинокую женщину, ну и пристали.

Мой ответ Игоря не удовлетворил и он с удивлением уточнил:

─ Что, вот так сразу, как увидели, так и стали избивать?

Мне его удивление было вполне понятно. В моем кратком изложении происшедшее выглядело действительно странно. Чтоб не вызывать ненужных подозрений, я решила пойти на уступки и внести кое-какие разъяснения. То, что в них почти не было правды, меня волновало мало. Я не давала ему обещания говорить только правду. Пускай будет благодарен за то, что я его выгораживала перед Федором.

В общем, с большой неохотой я процедила:

─ Ну, не сразу. Я, наверное, неправильно повела себя, начала грубить, вот они и разозлились.

Игорь, похоже, решил, что вытянул из меня достаточно, поэтому повернулся к Лариске и принялся изводить вопросами её.

─ А ты, Лариса, где была в это время?

─ Я к озеру спускалась. Меня и не было-то минут тридцать. Возвращаюсь, а Ирка без сознания, вся в кровищи на земле лежит.

─ И ты ничего не слышала?

─ Абсолютно ничего! ─ помотала головой Лариска.

─ Все произошло очень быстро, я опомниться не успела, ─ пояснила я.

Игорь воспринял мои слова как желание дополнить свои показания и стал приставать с вопросами теперь уже ко мне:

─ Но ведь ты, наверняка, кричала, когда тебя били?

Я уже пожалела, что дала ему повод начать заново изводить меня вопросами, но деваться было некуда, сама виновата, поэтому устало пояснила:

─ Я старалась не кричать. Боялась, Лариска услышит и прибежит. Тогда и ей бы досталось.

Он, наверное, ещё долго продолжал бы мучать меня вопросами, но тут вмешалась Лариска и сердито сказала:

─ Хватит допрашивать Ирку. Ее в пансионат надо везти, видишь, она еле на ногах держится. Только сначала её нужно умыть, а то людей до смерти напугаем.

Игорь с подружкой спорить не стал и сбегал к машине за водой и аптечкой. Совместными усилиями они отмыли мне лицо, кое-как привели в порядок одежду и мы отправились в пансионат.

Нам здорово повезло, что за стойкой регистратуры никого не было. В ином случае вид моей разбитой физиономии надолго бы стал предметом горячего обсуждения для местной обслуги. Игорь остался внизу дожидаться дежурную, так как решил в город пока не возвращаться, а пожить вместе с нами в пансионате. Мы же с Лариской никем не замеченные проскользнули в свою комнату. Там, с подружкиной помощью я разделась и без сил рухнула на кровать. Я так устала, что отключилась сразу, как только голова коснулась подушки.

Я проснулась от ощущения, что кто-то смотрит на меня, открыла глаза и увидела на соседней кровати Игоря, который сидел, подперев голову рукой, и разглядывал меня. Он заметил, что я уже не сплю и улыбнулся:

─ Привет, как себя чувствуешь?

─ Нормально. Что ты тут делаешь? ─ хмуро поинтересовалась я.

Вчера бандиты нанесли значительный ущерб моей внешности и мысль, что Игорь видит мое разбитое лицо, меня здорово расстроила.

Игорь улыбнулся ещё шире и пояснил:

─ Тебя сторожу. Лариса пошла завтракать, а мне приказала сидеть здесь. У тебя болит что-нибудь?

Я пошевелилась под одеялом, и ушибы отозвались глухой болью, но в целом я себя чувствовала сносно.

─ Да, нет, все в порядке, ─ неохотно признала я. ─ Кости целы, а ушибы и ссадины скоро заживут.

Мой ответ несказанно обрадовал Игоря, и он с энтузиазмом воскликнул:

─ Вот и прекрасно! Значит после завтрака сможем пойти погулять. Погода стоит хорошая и, если уж мы оказались здесь, будем отдыхать.

Я его энтузиазма совсем не разделяла, и гулять не имела ни малейшего желания. Однако, его слова напомнили мне о событиях вчерашнего дня и о неожиданном появлении самого Игоря около разрушенного дома. Я уже было открыла рот, что бы задать ему вопрос, но он вдруг сказал:

─ Сегодня утром я уже гулял и вот принес тебе из леса.

Он кивнул в сторону окна. Я скосила глаза и увидела на тумбочке большой букет полевых цветов.

─ Врачи утверждают, что положительные эмоции ускоряют выздоровление, ─ смущенно произнес Игорь.

Я тоже почему-то смутилась и пролепетала: «Спасибо». Задавать вопросы мне вдруг расхотелось, и в комнате повисла неловкая тишина. Напряженность разрядила Лариска, которая влетела в комнату с подносом еды. Она выставила Игоря за дверь и развила бурную деятельность. В течение получаса я была умыта, одета и накормлена. После этого Лариска вновь вызвала Игоря и вручила меня ему с наказом выгуливать до обеда. Сама Лариска идти отказалась, сославшись на то, что ей надо писать труд своей жизни. В наших спорах подружка всегда побеждала, поэтому я не сопротивлялась и покорно поплелась на прогулку.

Мы с Игорем медленно брели по тропинке. Время от времени он отходил в сторону, срывал понравившийся цветок и отдавал мне.

В другое время и при других обстоятельствах я бы от всей души наслаждалась этой прогулкой. Стояла прекрасная погода, светило солнце, рядом со мной шел самый обаятельный мужчина, какой только встречался на моем пути. О чем ещё можно было мечтать? В другое время, конечно, ни о чем, но в тот день мне было не до романтических бредней. Я чувствовала себя радисткой Кэт, которую коварный эсэсовец обхаживает с единственной целью ─ выведать имя резидента. Я стала вспоминать эпизоды из фильма, в которых враги, путем физического и морального насилия, пытались вырвать у радистки Кэт её тайну, и нашла в них много общего с событиями, которые происходили последнее время со мной. Подобно моей любимой героине, у меня тоже всеми силами пытались выведать мою тайну, используя при этом как силу, так и обольщение. Но, если радистка Кэт все смогла вынести, то и я смогу! Воодушевленная её примером, я решила стоять до конца! Тем более, что я находилась в лучшем положении, чем она: как-никак дело происходило в родной стране, а не в стане врагов и, что было гораздо важнее, рядом со мной обреталась Лариска. Я так увлеклась своими фантазиями, что начала бурно жестикулировать, отбиваясь от наседающих врагов. В результате, букет вывалился из рук и рассыпался по земле. Это меня несколько отрезвило и заставило вернуться из мира фантазий в мир реальный. Я растерянно огляделась вокруг, и мой взгляд наткнулся на Игоря, который стоял рядом и с изумленным видом молча взирал на меня. Тут я окончательно пришла в себя и стала торопливо подбирать развалившийся букет. Одновременно с возвращением в реальный мир вернулись и его проблемы. В голове вдруг всплыл вопрос, который мучил меня со вчерашнего дня. Я решила не тянуть и внести ясность в наши отношения немедленно:

─ Игорь, как ты здесь оказался?

Мои слова застали его врасплох, он на секунду замешкался, а потом широко улыбнулся и с подкупающей искренностью сказал:

─ За вами следом приехал.

Я не ожидала от него такого прямого ответа и не смогла скрыть изумления, он поймал мой удивленный взгляд и торопливо продолжил:

─ Вы тогда ночью отказались от моей помощи, вот я и решил незаметно вас подстраховать. Боялся, что с вами опять что-нибудь приключится. У тебя ведь необыкновенная способность попадать в критические ситуации. Поехал за вами, сначала ждал в машине у твоего дома, потом у Ларисиного. Когда ты пошла к остановке, я немного занервничал, но потом решил оставаться на месте. Подумал, раз ты бросила машину, значит ещё вернешься. Ну, а когда Лариса выбежала из дома и села за руль, я поехал за ней.

─ Ты следил за нами! ─ возмутилась я.

─ Я волновался за вас, ─ обиделся Игорь.

─ Ну хорошо, ─ не сдавалась я. ─ А почему тогда ты так поздно появился там, около усадьбы? Если ты охранял нас, то по логике вещей должен был появиться там вслед за нами.

─ Не мог же я войти в пансионат вместе с вами! Я подождал, пока вы ушли гулять, выяснил у дежурной, куда вы направились, и поехал следом. Между прочим, мне пришлось сказать ей, что я твой муж. Иначе она не хотела отвечать на вопросы.

─ Какой ещё муж?!

─ Гражданский!

─ Очень мило! Ну, ладно, ты все узнал и поехал вслед за нами, почему же ты опоздал? ─ допытывалась я.

─ Как бы это я ехал за вами по пустынной проселочной дороге? Вы бы сразу заметили меня, ─ возмутился Игорь. ─ Мне показали другую дорогу, но я немного заблудился и потерял время.

Я медленно шла по тропинке, машинально обрывала лепестки с букета и обдумывала слова Игоря, когда он тронул меня за рукав:

─ Тебя что-то смущает в моих словах? Ты мне не веришь?

Я нехотя ответила:

─ Мы с тобой знакомы всего несколько дней, но куда бы я не пошла, я на каждом шагу натыкаюсь на тебя. Такое впечатление, что ты преследуешь меня.

Игорь посмотрел мне в глаза самым честным взглядом и проникновенно сказал:

─ Сама подумай, зачем мне преследовать тебя? Все наши встречи, ну, кроме последней, цепь случайностей, стечение обстоятельств.

Фирме понадобилось срочно сделать перевод и мне посоветовали хорошего переводчика. То, что я пришел именно к тебе ─ случайность номер один.

Ты мне понравилась, я решил поухаживать и заехал за тобой после работы. То, что именно в тот вечер к тебе привязался какой-то отморозок-случайность номер два.

На выставке мы столкнулись тоже совершенно случайно. В этом нет ничего необычного, на выставку сбежалась половина города.

То, что я был в гостях в той же деревне, что и вы - тоже случайность и подозрительного здесь ничего нет, там вся деревня - дачники.

Он говорил так проникновенно, так честно смотрел мне в глаза и вообще был таким обаятельным, что мне вдруг захотелось отбросить все свои подозрения прочь и всей душой поверить ему. Но я тут же подавила в себе этот порыв и сурово напомнила, что радистка Кэт никогда бы не проявила такой слабости! Это отрезвило меня и в ответ на вопрос Игоря:

─ Ира, в чем же ты меня подозреваешь? ─ я твердо сказала: ─ Слишком много случайностей"

Однако Игорь тоже был тем ещё упрямцем и отступать не собирался.

─ Чего ты боишься? ─ резко спросил он.

─ Ничего я не боюсь, просто мне не нравится, что последнее время я постоянно попадаю в какие-то переделки, и при этом рядом всегда оказываешься ты.

Голос Игоря моментально изменился. Он стал мягким и обволакивающим:

─ Ирочка, я могу согласиться с тобой только в одном ─ вокруг тебя действительно происходит слишком много странных событий. Пожалуйста, не таись! Расскажи мне все, и я помогу тебе.

Я сразу поняла, куда он клонит! Не вышло с логическим убеждением, так он решил давить на эмоции! Дудки! Не на ту напал! Я молча повернулась и пошла по тропинке к пансионату. Игорь вздохнул и молча последовал за мной. В коридоре мы разошлись по своим комнатам и больше в тот день не виделись. А следующий день начался со стука в дверь и нового букета цветов.

─ Да парень никак ухаживает? ─ ухмыльнулась Лариска, когда я вернулась с очередной прогулки с Игорем.

─ Он не ухаживает, он пытается выудить у меня информацию, ─ фыркнула я.

─ Ага, теперь это так называется, ─ хихикнула подружка.

К концу недели вся наша комната была уставлена цветами, мы с Игорем исходили все окрестные луга и леса, но ясности в наших отношениях не прибавилось. Я по-прежнему ему не доверяла и не собиралась ничего рассказывать, он это понимал и расспросами меня не донимал. В остальном мне с ним было хорошо и просто, что совсем не радовало, потому, что в мои планы не входило влюбляться в человека, который, возможно, был одним из тех, кого так боялась Светка.

В город мы вернулись вечером пятого дня. Лариска решила ехать ко мне, поэтому Игорь проводил нас до дома, обменялся с Лариской телефонами и отбыл.

На следующий день я вышла на работу. Стояла прекрасная погода, с утра на небе не было ни облачка. Солнце припекало так, что уже в девять утра столбик термометра показывал плюс двадцать. Это означало верные плюс тридцать в полдень, хотя работники метеослужбы накануне клятвенно уверяли, что выше двадцати пяти температура в этот день не поднимется. Женщины не преминули воспользоваться поводом и моментально облачились в свои самые легкомысленные наряды. Я тоже нарядилась в яркое цветастое платьице и, на мой взгляд, выглядела в нем очень мило.

После недельного отпуска я, несмотря на предшествовавшие ему бурные события, чувствовала себя отдохнувшей и полной сил, о чем мне и сообщил начальник. Он встретил меня в коридоре второго этажа, широко раскинул в стороны руки в знак восторга и радостно пропел:

─ Ири-и-на Алексеевна! Прекрасно выглядите! Отпуск пошел вам на пользу!

Что касается меня, то я радоваться вместе с шефом не спешила, потому как работала с ним не первый год и отлично знала его характер. Чем приветливее наш заведующий в начале разговора, тем горше будет пилюля, которую он подсунет тебе в его конце. И Олег не обманул моих ожиданий. Покончив с лирической частью, он согнал с лица ликование и озабоченно нахмурился:

─ Да, кстати, Ирина Алексеевна. У меня к вам срочное дело. Пожалуйста, пройдемте ко мне.

Я горестно вздохнула и поплелась следом за ним в кабинет, гадая, какую пакость он приготовил мне на этот раз. Олег подошел к своему огромному, заваленному бумагами и словарями столу, положил руку на два толстенных тома в синем переплете и тяжело вздохнул:

─ Тут вот какое дело, Ирина Алексеевна. С «хлопушки» прислали инструкцию на новое оборудование.

Я мысленно застонала:

─ Нет, только не это!

Дело в том, что переводить технические инструкции на новое оборудование было делом муторным и очень противным. Мало того, что приходилось вникать в инженерную часть, чтобы понять принцип работы данного агрегата и случайно чего не напутать. Помимо этого, мы вынуждены были ещё без конца заглядывать в словари в поисках названий для особо специальных деталей и узлов и, что печально, их там не находить. Времени на такой текст уходило намного больше, чем на любой другой со знакомой тематикой, и мы при этом здорово теряли в деньгах. Но не это было самое страшное! В конце концов, это просто издержки нашей профессии, хуже то, что свой перевод нужно было «сопровождать». Это означало, что с того момента, как технический объект начинали монтировать, необходимо было с утра до вечера находится рядом на предмет каких ─ либо неясностей или непредвиденных случаев. А эти самые непредвиденные случаи происходили при установке нового оборудования сплошь и рядом, как по причине не совсем точного перевода, так и по другим, не зависящим от нас причинам. В общем, «сопровождение» было вещью очень неприятной и требующей больших нервных затрат.

Подобные инструкции попадали к нам не часто и только благодаря личным связям нашего заведующего, но их появление всегда вызывало конфликт между сотрудниками: брать их все дружно отказывались. В конце концов, во избежание свар и ради сохранения мира в коллективе, была установлена очередность выполнения подобных работ. И вот теперь мне предлагали заняться переводом, полученным с местного хлопчатобумажного комбината, в просторечии «хлопушки», вне всякой очереди. Я не смогла скрыть своего неудовольствия, и Олег легко прочел его на моем лице, но он был опытным администратором и славился умением разрешать любые конфликтные ситуации. Изобразив искреннее сочувствие, шеф пустился в объяснения:

─ Я помню, что сейчас не ваша очередь, Ирина Алексеевна. Но и вы должны меня понять! У меня совершенно безвыходное положение! Ну, совершенно! Поверьте, в ином случае я никогда бы не предложил вам эту работу!

Тут он для большей убедительности прижал ладонь к груди и проникновенно заглянул мне в глаза. Но я на подобные номера перестала покупаться уже после первого года работы с ним, не отреагировала я и на этот раз. Вместо этого я требовательно спросила:

─ Почему безвыходное?

Олег рассудительно сказал:

─ Сейчас, конечно, не ваша очередь, а Сайкиной.

─ Ну, и… ─ подтолкнула я его, по опыту зная, что шеф может часами рассуждать, но так и не добраться до главного.

─ У неё заболел ребенок, она берет отпуск и везет его в санаторий.

Довод был серьезный, и возражать против него было сложно, но и сдаваться я не собиралась.

─ Тогда пускай Зина этим займется, ─ решительно выдвинула я контрдовод.

─ Ири-и-на Алексеевна! ─ укоризненно протянул начальник. ─ Ну, что вы такое говорите? Вы же прекрасно знаете, что Зина с такой работой не справится.

Я готова была уцепится за любую возможность отделаться от ненавистного перевода и потому сказала:

─ Я согласна ей помогать, только не вешайте на меня эту инструкцию.

─ Дело не только в том, что она не справится, ─ вздохнул Олег. ─ Вся проблема в общении и вы это прекрасно знаете. Перевод мы совместными силами как-нибудь вытащим, но у Зины очень вспыльчивый характер. Она совершенно не умеет работать с заказчиками. Вы помните, что получилось в прошлый раз? Мне с трудом удалось погасить конфликт.

Я хорошо помнила тот случай. С завода «Тензоприбор» нам прислали инструкцию на перевод, его выполняла Зинка и она же, соответственно, поехала на «Тензоприбор», когда пришло время устанавливать это самое оборудование. Мы до сих пор не знаем, что там произошло в действительности: то ли она там что-то напортачила, то ли заводские специалисты не обладали достаточной квалификацией, но при запуске оборудования случился сбой и работать оно никак не хотело. Местные умельцы дружно обвинили Зинку в неточном переводе, она в долгу не осталась, и разгорелся скандал. Зинка в принципе укоры в свой адрес не терпела, не стала она их терпеть и в тот раз. В общем, не стесняясь в выражениях она высказала сотрудникам завода все, что она думает о их предприятии, о них самих и обо всех их ближайших и дальних родственниках. После этого она собрала вещи и отправилась восвояси.

Когда Олег узнал о конфликте, он в буквальном смысле рвал на себе волосы. Это грозило нам не только потерей клиента, а, следовательно, и денежных поступлений, это подрывало нашу профессиональную репутацию. Крупных предприятий в нашем городе не так много, мы старались поддерживать с ними хорошие деловые отношения, а подобный конфликт мог навсегда отбить у их руководства охоту обращаться к нам за помощью.

─ Нет, Зине я эту работу поручить не могу, ─ твердо сказал Олег и я поняла, что мне не отвертеться. Оставалось только смириться, что я и сделала.

─ Какой там объем и какие сроки? ─ обречено спросила я.

Олег тоже понял, что он вышел победителем из этой борьбы, и к нему вернулось хорошее настроение. Он живо схватил со стола оба тома и сунул их мне в руки:

─ Объем здесь большой, но, к счастью, заказчик нас не торопит. Оборудование прибудет только через три месяца, так что Вы можете работать спокойно и без авралов.

─ Вот ты и попался! ─ внутренне возликовала я, но постаралась сдержаться и ничем себя не выдать.

─ Ну, тогда проблем нет, ─ покладисто кивнула я, а потом сказала: ─ Я прекрасно понимаю ваши трудности, Олег Александрович. И, конечно, сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь вам. Я займусь этим переводом немедленно, а когда Сайкина через месяц вернется из отпуска, я ей его передам. Все-таки это её очередь, я свой точно такой же делала всего два месяца назад. Договорились?

Олегу такой оборот дела не понравился, и он попробовал возразить:

─ Ну, я не думаю, что это будет правильно. Если уж вы начинаете эту работу, то вам её и заканчивать. Другому человеку трудно будет продолжать с середины. Нет уж, вы её начинаете, так и доводите до конца. Так будет справедливо!

Кто б говорил о справедливости! Когда я недавно попросила прибавить мне зарплату и мотивировала это тем, что мне достаются самые трудные и нудные тексты, Олег важно заметил, что я, несомненно, очень хороший переводчик, но все же мне далеко до Сайкиной, которая является действительно классным специалистом. Вот этим я сейчас и воспользовалась, когда с подкупающей искренностью пропела:

─ Ну, что вы, Олег Александрович! Для такого специалиста, как Таня Сайкина, это не проблема. Да и я здесь рядом, всегда могу разъяснить, если что непонятно будет.

Олег поморщился и с неудовольствием кивнул головой:

─ Хорошо, берите перевод и начинайте работать. А когда Сайкина вернется из отпуска, тогда и будем разбираться.

Я не стала с ним спорить, понимала, что это максимум того, что я могла добиться. Он не требовал в категорической форме, что б я одна занималась этим переводом и это уже была уступка с его стороны. На большем настаивать было нельзя, а то можно было лишится и этих скромных достижений. Поэтому, я бодро кивнула начальству в знак согласия, зажала подмышкой оба тома, кстати сказать, очень тяжелых, и покинула гостеприимный кабинет.

Войдя к себе, я швырнула толстенные тома на стол и яростно заметалась по комнате.

─ Ну, почему я всегда крайняя?

Побегав немного, я уселась за стол и попыталась начать работать. Но буквы прыгали перед глазами, самые простые слова выглядели, как совершенно незнакомые, а я продолжала вести мысленный спор с Олегом. Работать в таком раздраженном состоянии было невозможно и, чтобы немного успокоится, я решила выпить чашку кофе. И как назло, воды в чайнике не оказалось! Да и откуда бы она взялась, если меня неделю не было на работе? А чтобы её налить, надо было идти мимо шефского кабинета в женский туалет. Олег всегда очень неодобрительно относился ко всяким неурочным чаепитиям, а уж сегодня, когда он только что дал мне большую работу, ему это и вовсе не понравилось бы. Но успокоиться мне было необходимо, и я решила рискнуть. Схватив чайник и стараясь ступать как можно тише, я двинулась в дальний конец коридора. Туда я добралась благополучно, а вот на обратном пути мне не повезло, и я налетела на Олега, когда он выходил из своего кабинета. Увидев меня с электрочайником в руках, он скривился и простонал:

─ Ири-и-на Алексеевна! Ну, почему вы не на рабочем месте? Я ведь категорически запретил пить чай в неурочное время!

─ Олег Александрович! Я все помню! ─ закивала я. ─ Но очень хочется пить, а воду из-под крана я принципиально не употребляю. Вот я и решила вскипятить её. А чай пить я не буду!

Он ещё раз страдальчески вздохнул, показывая всем своим видом:

─ Вот с кем мне приходится работать! ─ но все же ничего не сказал, повернулся и скрылся в кабинете. Я решила, что буря миновала и тихонько побрела к себе.

Сунув вилку чайника в розетку, я села за стол и раскрыла первый том. Отпуск кончился, жизнь потекла своим привычным чередом.

После двух чашек крепчайшего кофе я вполне успокоилась и смогла полностью отдаться работе. Обложившись специальными техническими словарями, я с головой зарылась в инструкцию. Оторвал меня от неё громкий стук в дверь и громогласный вопль:

─ Эй, есть кто живой?

Дверь с треском распахнулась и на пороге возникла Зинка с сумкой в руках:

─ Труженица! Кончай работу, шесть часов уже!

Я посмотрела на часы и с удивлением обнаружила, что Зинка права. А я не заметила, как пролетел рабочий день.

─ Домой идешь? ─ деловито поинтересовалась Зинка.

─ Иду! ─ кивнула я и принялась наводить порядок на столе.

─ Я тебя подожду. Вместе поедем, расскажешь, как отдыхала, ─ сказала Зинка.

Я согласно кивнула, хотя, Зинка в качестве попутчика - испытание тяжелое. Она ужасно любопытна и очень говорлива. Но отделаться от неё возможности не было, потому что от нашей библиотеки уехать, к несчастью, можно было только на автобусе. Чтобы не ехать с Зинкой, надо было придумывать предлог и задерживаться на работе, а в мои планы не входило оставаться сегодня в библиотеке дольше положенного, поэтому я обречено кивнула головой:

─ Жди, я скоро.

Я быстро убрала рабочее место, схватила сумку, и мы с Зинкой покинули мой кабинет.

Все то время, что мы шли по длинному коридору второго этажа, а потом спускались вниз по лестнице, Зинка изводила меня вопросами о прошедшем отпуске. Я совсем не собиралась посвящать её в подробности последнего и потому отделывалась общими, туманными фразами. Но Зинку я знала хорошо и отлично понимала, что долго этот номер у меня не пройдет. Когда ей надоест слушать мое невнятное бормотание, она возьмется за меня всерьез и тогда мне придется несладко.

Мы вышли на улицу и тут, прямо напротив двери, я увидела Игоря. Он сидел на скамейке, раскинув руки вдоль спинки, а рядом лежал роскошный букет алых роз. Мы с Зинкой, как шли бок о бок, так и замерли. Зинка застыла от восторга, а я от ужаса, что мне от этой подруги теперь вовек не отделаться. Она у нас была большая поклонница сильного пола и никогда не упускала возможность поближе познакомиться с приглянувшимся ей мужчиной. А что Игорь ей понравился, она мне сообщила ещё в прошлый его визит к нам.

Зинка пришла в себя первой и больно толкнула меня локтем в бок:

─ Гляди, какой шикарный мужик сидит! Ждет кого-то! Интересно, кого?

Потом она пригляделась повнимательнее и сказала:

─ Ирка, да это тот самый, что к тебе приходил. Помнишь, ты его ещё отшила!

Я легонько пожала плечами, все ещё надеясь, что в своих умозаключениях Зинка не пойдет дальше. Но она была не так проста и наивна, чтобы не сложить два и два.

─ Слушай, а он часом не тебя ждет? ─ спросила она и подозрительно покосилась в мою сторону.

Я замялась, подыскивая слова, которые убедили бы Зинку идти домой одной и оставить меня в покое, но тут Игорь все испортил. Он вскочил со скамьи, схватил букет и торопливо направился в нашу сторону. И при этом он еще, как назло, сиял самой ослепительной из своих улыбок. Теперь убедить Зинку, что ждут не меня, возможности не было.

─ Здравствуйте! ─ сказал Игорь и в очередной раз улыбнулся.

Зинка сделала шаг вперед, выпятила бюст, которым могла по праву гордится, и, в свою очередь, ослепительно улыбнулась:

─ Привет! Не нас случайно ждете?

Ответ её не интересовал, потому что главным в тактике завоевания мужчины Зинка считала натиск. Она перевела взгляд на букет и жеманно пропела:

─ М-м, какая прелесть! Я обожа-а-а-ю розы, особенно алые!

С этими словами Зинка проворно сбежала со ступеней, нагло уткнулась своим курносым носом в букет и при этом она ещё умудрялась кокетливо косить одним глазом на Игоря.

─ Я рад, что они вам понравились! ─ галантно сказал Игорь, и я готова была его за это убить.

─ Ну, Ирка, что я тебе говорила? Точно, нас ждут! ─ бросила она мне через плечо, затем повернулась к Игорю и сделала следующий шаг к сближению. Решительно подхватив его под руку, Зинка пропела на ещё более высокой ноте:

─ Как приятно, когда мужчина умеет ухаживать! В наше время это такая редкость!

Такого противного голоса я не слышала ни у кого, от отвращения меня даже передернуло. Интересное дело, таким голосом Зинка разговаривала только в присутствии симпатичных ей мужчин, в обыденной же жизни он у неё был визгливый, а лексикону мог бы позавидовать портовый грузчик. А Зинка, между тем, резво семенила впереди на своих тощеньких ножках, повиснув самым нахальным образом на руке у Игоря и щебеча без передыху:

─ Как мило с вашей стороны, что Вы пришли знакомиться с букетом. Я ведь помню, как вы смотрели на меня там, в коридоре. Другой на вашем месте так сразу и полез бы напролом...

Тут она томно вздохнула и теснее припала к руке Игоря:

─ Я вам честно скажу, я так устала от этих бесцеремонных ухаживаний. От них просто деваться некуда! И тем приятнее, когда встречаешь мужчину деликатного, воспитанного!

В этот момент мы подошли к машине и у Игоря, под видом того, что ему нужно достать ключи, появилась возможность освободить руку от цепких Зинкиных объятий.

─ Это ваша машина? ─ взвизгнула Зинка. ─ Какая прелесть! И куда же мы едем?

Тут мое терпение лопнуло, я сделала шаг к Зинке, вырвала из её рук букет и грозно рявкнула:

─ Мы едем по своим делам, а ты садишься на автобус и двигаешь домой.

На Зинку мой выпад впечатления не произвел. Она надула губы и голосом балованной девочки прощебетала:

─ Ну, что ты, Ира, в самом деле! Нас встречают с машиной, с букетом, а ты вредничаешь! Портишь компанию! Конечно, мы с удовольствием поедем с вами!

Последние слова были обращены к Игорю, который стоял рядом с машиной и с легкой улыбкой смотрел на нее.

─ Ну что же вы стоите, в самом деле? Откройте даме дверь!

Игорь распахнул дверь рядом с водителем, Зинка птичкой порхнула в машину и устроилась на переднем сидении. Затем Игорь торопливо открыл заднюю дверь, послав при этом мне виноватый взгляд. Я, в свою очередь, ответила ему самым свирепым взглядом, на какой была способна. Игорь поднял брови и беспомощно пожал плечами, что должно было означать:

─ Не сердись! Я ничего не могу поделать!

Я плюхнулась на заднее сидение и сердито сказала:

─ Сейчас завезем Зину, а потом поедем по своим делам.

А потом добавила, обращаясь уже непосредственно к мерзкой прилипале:

─ Говори адрес и побыстрее. Мы с Игорем опаздываем.

Зинка поняла, что на сегодня все кончено, повела плечом и назвала свой адрес. При этом она так выразительно смотрела на Игоря, что только дурак не понял бы, что адрес говорится с намеком.

Я еле выдержала дорогу до Зинкиного дома, до того мне хотелось выкинуть её из машины на полном ходу. На её счастье, жила она не очень далеко и вскоре машина остановилась возле дряхлой пятиэтажки.

─ Ну, вот я и дома! К себе не приглашаю, вы ведь торопитесь. До завтра!

Тут эта нахалка наклонилась, свойски чмокнула Игоря в щеку, выпорхнула из машины и засеменила к подъезду. Когда она скрылась за дверью, Игорь громко захохотал.

─ Заканчивай смеяться и поехали! Нечего здесь стоять, а то она решит, что мы её ждем и опять появится! ─ буркнула я.

─ Пересаживайся вперед! ─ предложил Игорь.

─ Мне и тут хорошо! ─ фыркнула я.

─ Может сходим куда-нибудь? ─ неуверенно предложил Игорь.

─ Нет, я хочу домой! ─ твердо заявила я, обиженная на весь мир и на Игоря больше всего.

Игорь вздохнул, но уговаривать не стал, видно чувствовал, что дело может кончиться скандалом.

Как только машина затормозила возле моего дома, я распахнула дверь, выскочила из неё и заспешила к парадному. Игорь с криком:

─ Ира, подожди! ─ выскочил следом, но я уже без оглядки неслась вверх по лестнице.

На дверной звонок я надавила с такой силой, что он зашелся в сумасшедшей трели. Лариска распахнула дверь и, выпучив от ужаса глаза, уставилась на меня:

─ Ирка, что случилась?

Я вихрем пронеслась мимо неё в комнату, швырнула сумку в угол, а сама плюхнулась на диван.

─ Что случилось? ─ повторила Лариска, возникая в проеме двери.

─ Нет, ну ты только подумай, какая нахалка! ─ бушевала я.

─ Ты о ком?

─ О ком, о ком? О Зинке! Представляешь, увидела сегодня Игоря и приклеилась к нему. Не отцепишь! Я её еле выдворила из машины!

─ Да ты что! ─ воскликнула Лариска, упала на диван рядом со мной и потребовала: ─ Рассказывай!

Я начала в красках описывать ей сцену у библиотеки, особо напирая на безобразное Зинкино поведение. Вначале Лариска вела себя вполне правильно: в нужных местах ахала, подавала возмущенные реплики и вообще всячески мне сочувствовала. Когда же я выдохлась и затихла в своем углу, она осторожно спросила:

─ Ирка, ты вот все время твердишь, что Игорь тебе не нравится, кидаешься на него по всякому поводу, а сегодня из-за Зинки вон как распсиховалась. Я что-то не пойму: нравится он тебе или нет?

Такой вопрос, заданный прямо в лоб, поставил меня в трудное положение. Потому что, если отвечать на него так же прямо, то надо было признаваться, что Игорь мне нравился и даже очень. Но сказать это вслух даже любимой подруге я не могла и потому задумчиво сказала:

─ Видишь ли, Лариса...

─ А, все понятно! ─ перебила меня подружка. ─ Можешь не продолжать! Правды говорить не собираешься и сейчас будешь плести бог знает что!

Ларискины слова отбили у меня всякую охоту мудрить, и я устало сказала:

─ Сама не знаю, что происходит. Он мне, конечно, нравится. Он тоже всячески показывает, что я ему не безразлична. Вся беда в том, что верить ему я не могу. Появился он очень не вовремя и все его поведение какое-то подозрительное.

Лариска хотела мне что-то возразить, но я решительно сказала:

─ Все, хватит! Идем есть, я голодная, как стая волков. И давай больше не будем сегодня вспоминать Игоря.

─ Давай не будем! ─ покладисто согласилась подружка. ─ Кстати, нужно показать твою машину в автосервисе, коробка передач что-то барахлит.

─ Хорошо, завтра после работы заеду в мастерскую, ─ кивнула я, сосредоточено поглощая приготовленный Лариской ужин.

Следующий рабочий день начался с визита Зинки. Не успела я разложить на столе свои бумаги и приступить к работе, как дверь распахнулась и она вплыла в комнату. Я оторвала глаза от своего перевода и уставилась на нее, ожидая, что-то будет дальше.

─ Привет! ─ небрежно бросила коллега.

─ Привет! ─ ответила я без особой теплоты. У нас с ней и раньше были не самые добрые отношения, а после вчерашнего мне на неё и смотреть не хотелось.

Зинка сделала круг по комнате, разглядывая её обстановку так, будто видела впервые. Постояла около шкафа со словарями, мимоходом поправила салфетку, которой были прикрыты чайная чашка и сахарница и, наконец, устроилась на подоконнике.

─ Ну, как провели вечер вчера? ─ с деланным безразличием спросила она. ─ Съездили куда хотели?

─ Съездили! ─ коротко ответила я, надеясь, что девушка поймет неуместность своих расспросов и отбудет к себе.

Но я зря надеялась на Зинкину деликатность и сообразительность. Она поудобнее устроилась на подоконнике, рассеяно глянула в окно и сказала:

─ Я вот что тебя спросить хочу... У тебя с этим мужиком что-то есть?

─ А тебе что за дело? ─ ласково спросила я.

Зинка пропустила мимо ушей мою грубость и продолжала:

─ Я почему спрашиваю? Что б потом обид не было!

─ Ты это о чем, Зина?

─ О том, что этот парень мне приглянулся. Да и я, похоже, ему понравилась. Но, знаешь, не в моих привычках мужиков у подруг отбивать. Вот я и спрашиваю: у тебя с ним что-то есть или вы просто знакомые?

─ Знаешь, Зин, ты нахалка!

─ Ну, вот, сразу обижаешься! А я ведь пришла по-дружески тебя предупредить, что б ты потом, когда все узнаешь, не очень расстраивалась.

─ Зина! Что ты говоришь? О чем я должна узнавать? Ты этого человека вчера второй раз в жизни видела!

─ Какое это имеет значение! ─ пренебрежительно фыркнула Зинка.

Она хотела что-то ещё сказать, но тут у меня на столе зазвонил телефон. Я взяла трубку и, стараясь говорить спокойно, произнесла:

─ Алло!!

─ Мне Ирину Алексеевну! ─ торопливо произнес молодой голос в трубке.

─ Я вас слушаю! ─ ответила я, гадая кто бы это мог быть. Голос, как мне показалось, принадлежал подростку лет четырнадцати. Таких молодых ребят среди моих знакомых не было.

─ Я звоню из поселка Заречный... ─ продолжал говорить голос на том конце провода.

В Заречном находилась Ларискина дача, вот только не ясно было, почему оттуда звонят мне и откуда у незнакомого паренька мой служебный телефон.

─ Вы меня слушаете? ─ забеспокоился парнишка.

─ Да, да, конечно! Я только не пойму, в чем дело.

─ Ну, я же объясняю! Меня попросила позвонить вам Лариса. Она и телефон ваш дала!

─ Она там?!

─ Ну, конечно!

Тут вообще все стало непонятно! Когда я сегодня утром уезжала на работу, Лариска оставалась у меня дома и собиралась работать над своей диссертацией. Ни о какой даче и речи не было! А теперь вот звонит этот парень и говорит, что Лариска у себя в Заречном. Но если даже так, почему она не позвонила мне по мобильному? Хотя, эта растяпа вполне могла забыть его дома! Ну, хорошо, почему не сходила на почту и не позвонила сама?

─ ...она упала и сломала ногу, ─ донесся до меня конец фразы. «Скорую» не захотела вызывать, попросила меня позвонить вам. Она хочет, что бы вы приехали и забрали её. Алло, вы меня слушаете?

─ Да, да, я тебя слушаю! ─ торопливо откликнулась я.

─ Так, что мне ей сказать? Вы приедете? Я не могу с ней долго сидеть, у меня дела!

─ Да, конечно приеду! Скажи Ларисе, чтобы не волновалась! Я выезжаю прямо сейчас!

─ Скажу! ─ облегченно произнес голос и отключился.

Я кинула трубку на рычаг и спросила Зинку, которая по прежнему сидела на подоконнике и с интересом прислушивалась к разговору:

─ Олег здесь?

─ Нет, его сегодня вообще не будет, ─ помотала она головой.

─ Ну, и прекрасно! Значит, можно не отпрашиваться! ─ облегченно вздохнула я, быстро покидала вещи в сумку и выбежала из комнаты. Зинка, как сидела на моем подоконнике, так и не сдвинулась с места.

Я неслась по шоссе в направлении Ларискиной дачи и ломала голову над странным телефонным звонком, благо дорога позволяла этим заниматься. Интенсивное движение на ней наблюдалось только в выходные дни, когда дачники устремлялись за город, в рабочий же день машин на трассе было мало, причем большая часть из них шла в направлении города. В тот момент, впереди меня расстилалось пустынное шоссе, а позади шла только одна машина. Я мельком глянула назад, машина была довольно далеко, обгонять меня не собирались, и я опять вернулась мыслями к Лариске.

Странно, что она вдруг решила уехать на дачу, сегодня утром мы ни единым словом не обмолвились об этом. Хотя, зная Лариску, вполне можно предположить, что мысль поехать туда возникла в её голове совершенно неожиданно. Скорей всего, она вдруг обнаружила, что оставила на даче какие-то бумаги, касающиеся её диссертации, вот и решила сгонять за ними. Да, это было вполне возможно и объясняло, как она оказалась за городом. Я опять глянула в зеркало. Машина по-прежнему шла сзади на приличном от меня расстоянии и приближаться не собиралась. До Заречного оставалось километров двадцать пять, и я прикинула в уме, что минут через сорок я буду на месте, ещё часа два мне потребуется, что б вернуться в город и забросить Лариску в больницу, надо же показать её ногу врачу. Значит, после обеда у меня есть шанс попасть на работу. Но как она умудрилась сломать ногу? Я уже сто раз отругала себя, за то, что не расспросила мальчишку подробнее. Оправданием служило то, что я очень растерялась от этого неожиданного звонка и не сразу сообразила, какие вопросы нужно задать. По моим представлениям, единственным местом на даче, где подружка могла сломать ногу, была лестница. Мало того, что она была очень крутая и с узкими ступенями, сама Лариска носилась по ней вверх и вниз с огромной скоростью. Она могла оступится, упасть и в результате мы получили сломанную ногу. Ну, тогда нам ещё здорово повезло, ведь она вполне могла сломать себе шею. А что за парень звонил? Он ничего не сказал о себе, но скорей всего живет где-то по соседству. Может, шел мимо, услышал Ларискины крики и завернул на участок? Что ж, вполне в подружкином духе! Поехать на дачу, умудриться покалечиться и начать орать, что б привлечь чье-нибудь внимание. Ладно, сейчас приеду на место, и все прояснится! Хорошо еще, что сегодня машин так мало. Я привычно глянула в зеркало и к своему ужасу обнаружила, что та машина, что так долго маячила позади, теперь находится почти рядом со мной и, что меня особенно напугало, имеет обличье столь ненавистного мне с недавних пор, темного джипа. Я попыталась успокоить себя тем, что это скорей всего случайная машина, которой надоело тащится сзади, вот она и пошла на обгон. Но сердце громко стучало и к голосу разума прислушиваться не хотело. Я покрепче ухватила руль, готовясь в случае чего прибавить скорость. Джип поравнялся со мной, темное стекло медленно опустилось и я увидела Витька, который махал мне рукой и пакостно улыбался. Я улыбаться в ответ не стала, а вместо этого прибавила газу. Моя машина рванула вперед, но против джипа она была слаба, а тут ещё Витек высунул руку в окно и стал показывать знаками, чтобы я свернула на обочину и остановилась. Я была не настолько глупа делать этого не собиралась. Я мертво вцепилась в руль, до упора утопила педаль и понеслась вперед на скорости, максимальной для моей старушки. Тут я ещё раз недобрым словом помянула бывшего мужа, который после развода потребовал назад все свои подарки и отобрал у меня новую машину. К сожалению, те сто двадцать километров в час, которые были пределом для потрепанных «Жигулей», для черного джипа были пустяком. Он шел рядом, постепенно тесня меня к обочине и я ясно понимала, что ещё немного и вынуждена буду остановиться. Тогда я, скорее от отчаяния, чем от большого ума, выжала скорость до отказа и крутанула руль влево. Моя машина сделала рывок вперед, немного обошла джип и выскочила на встречную полосу. Ехавший навстречу грузовик испуганно шарахнулся в сторону, возмущенно загудел клаксоном и через секунду остался далеко позади. Я опять вернулась на свою полосу и продолжала нестись не снижая скорости. До дачного поселка оставалось совсем немного, мне нужно было только проскочить лесок, а там уже начиналась улица. Я очень надеялась, что пассажиры джипа не решатся прибегнуть к насилию на глазах у многочисленных свидетелей, такие же мысли, похоже, посетили и моих преследователей, потому что джип вдруг прибавил скорость, обошел меня и стал поперек дороги. Чтобы не врезаться в него, пришлось тормозить и выворачивать руль влево. В результате, "Жигули" развернулись боком, чертя полосы на асфальте, юзом протащились через встречную полосу и, наконец, застыли на краю дороги. От пережитого ужаса я не могла двигаться, сидела за рулем и безразлично смотрела, как распахиваются дверцы джипа и ко мне бегут два амбала. Витек подскочил первым, рванул дверцу и за руку выдернул меня из салона. Я упала на колени, дико завизжала и попыталась вырваться, но тут Федор, а вторым был именно он, отпустил мне такую полновесную затрещину, что я отлетела к машине, ударилась о нее, сползла вниз и затихла. Витек схватил меня за шиворот и попытался поставить на ноги, но в ответ я пронзительно заверещала. Коленями я царапала асфальт, вырывалась из последних сил и орала я во всю мочь. К сожалению, на помощь мне никто не спешил. Водитель встречных «жигулей», прибавил скорость, как только увидел, что происходит на обочине. Я успела разглядеть за стеклом его белое от испуга лицо, когда он проносился мимо. Терпение моих преследователей было уже на исходе, поэтому они подхватили меня под руки и попытались совместными усилиями отволочь меня к джипу. Им бы это удалось, но тут сзади противно завизжали тормоза, и рядом с нами остановилась машина. Сказать, что это тоже был джип, значило бы не сказать ничего. Он был раза в два больше джипа моих преследователей, а ребята, которые выскочили из него, выглядели просто зловеще. Рядом с ними мои недруги смотрелись хлипкими подростками. Федор и Витек дружно выпустили меня из рук и повернулись лицом к вновь прибывшим товарищам.

─ В чем дело, мужики? Проблемы? ─ спросил один из вновь подъехавших.

Если Витек с Федором и испугались, то виду не подали и отвечали вполне уверенно:

─ Все нормально! Никаких проблем!

─ Да-а? А она, похоже, другого мнения!

─ Пацаны, у нас свои дела с этой телкой! Личные! Так что, не берите в голову и езжайте!

Беседуя, они сошлись посреди дороги и на время выпустили меня из виду. Я решила не терять времени и шустро поползла в сторону "Жигулей". Занятые разговором ребята этого не заметили, что дало мне возможность сесть за руль. Они вспомнили обо мне только, когда истерично взвыл мотор и я, заложив лихой вираж вокруг стоящих на дороге, пронеслась мимо.

В поселок я влетела на огромной скорости, поднимая вокруг себя облака пыли и распугивая местных собак. Как ни странно, мои преследователи так и не показались, хотя весь остаток пути я ждала, что они вот-вот появятся сзади. Наверное, их задержали разборки с ребятами из второй машины, да будут благословенны их дни, кем бы они ни были.

Я бросила машину перед калиткой и бегом кинулась к дому, странно, дверь была закрыта, шторы на окнах задернуты, а Лариска отсутствовала.

─ Неужели, она меня не дождалась и вызвала «Скорую»? Тогда ей совсем худо! ─ мелькнуло в голове.

Пока я бегала вокруг и пыталась заглянуть в окна, из дома напротив вышла женщина, остановилась около забора и стала с интересом наблюдала за тем, как я мечусь. Я кинулась к ней, рассудив, что она должна знать, в какую именно больницу увезли подружку.

─ «Скорая» давно уехала? ─ спросила я, подбегая к забору. Женщина смотрела странно и отвечать не спешила.

─ Вы меня не узнали? Я Ларисина подруга!

─ Да нет, я вас знаю… Только вот не пойму, про что вы толкуете?

─ Я спрашиваю, когда приезжала «Скорая»! ─ нетерпеливо ответила я, раздраженная непонятливостью соседки.

─ Какая «Скорая»? Не было здесь никакой «Скорой»! Да что случилось то?

─ Мне позвонили на работу и сказали, что Лариса сломала ногу! Я приехала, а её здесь нет! Вот я и решила, что её уже увезла «Скорая»!

─ Да бог с вами! Не было здесь никакой «Скорой»! И Ларисы здесь тоже не было! Она как уехала, так больше и не приезжала!

─ Как не было! А кто ж мне тогда звонил?

─ А кто звонил?

─ Мальчишка какой-то! По голосу ему лет четырнадцать-пятнадцать!

─ Пошутил кто-то, наверное! ─ с сомнением покачала головой соседка.

─ Ничего себе шуточки! ─ взвилась я. ─ Так ведь можно человека и до сердечного приступа довести!

─ И не говорите! Совсем совесть народ потерял! ─ согласно закивала головой женщина. ─ А приехали вы зря! Точно вам говорю, никого здесь не было!

Я поблагодарила и медленно побрела к дому, там, присев на крыльцо, я закурила сигарету и призадумалась. Вся эта история выглядела очень странно! Сначала мне звонят на работу и от имени Лариски просят приехать на дачу. Если учесть, что на работу я обычно езжу на автобусе, а сегодня машина оказалась у меня под рукой совершенно случайно, то время для звонка выбрали очень удачно. Или дело здесь вовсе не в удаче? Просто, за мной следили и знали, что сегодня я на машине. Решили, что такой удобный случай упускать нельзя и тут же быстренько организовали звонок на работу. А кто может следить? Только Светкины недруги! А когда я выехала из города, сразу же напали! И опять они же, Светкины преследователи! В общем, меня просто обманули! Придумали вескую причину и выманили одну за город. Что ж, понять это можно! Я же теперь одна не бываю! Днем я на работе и там полно людей, вечером меня Игорь встречает, а тут такая возможность меня отловить и потолковать по душам без помех представилась! Что и произошло бы, если бы не те ребята на джипе. Они спутали все карты моим недругам и спасибо им за это!

Интересно, что за мальчишка мне звонил? Неужели он тоже из этой шайки? Судя по голосу, ему не больше четырнадцати! Совсем пацан! Да, нет! Вряд ли! Скорей всего, остановили на улице случайного мальчишку, дали денег и попросили позвонить по телефону. Могли сказать, хотим, мол, разыграть знакомую. Ты, мол, скажи ей, что её подруга ногу сломала! Она в испуге приедет на дачу, а там сидит веселая компания и шашлыки жарит! Вот смеху-то будет! Взрослый человек на подобный звонок может и не согласиться, а подростку такой розыгрыш покажется забавным. Да, парень скорей всего в истории человек случайный и давно забыл о звонке.

А что ж с Лариской? Я ведь с перепугу даже не догадалась позвонить ей и проверить, правду ли мне говорят. Но, раз подружка на дачу не приезжала, значит, она, или спокойно сидит дома и работает, или находится в руках наших недругов, если, конечно, им удалось выманить её из квартиры. Значит, сейчас мне надо мчаться домой и проверять, что там с подругой!! Вот только возвращаться обратно той же дорогой опасно: можно опять наткнуться на Витька с Федором. Ну, что ж, значит поеду другой дорогой! Я докурила сигарету, швырнула её в бочку с водой, что стояла около крыльца и пошла к машине.

Дачный поселок тянулся полосой вдоль реки и на другом его конце был ещё один выезд, который местные жители называли «дальним». Рядом с ним был мост, по которому можно было перебраться на противоположную сторону реки, по грунтовке добраться окружной дороги и въехать в город с противоположной стороны. Путь не очень удобный и значительно более длинный, но в моем положение привередничать не приходилось, поэтому я не стала терять время, села в машину и поехала кривыми улочками к мосту.

До дома я добиралась добрых два часа, но отнеслась к этому спокойно, ведь если мои преследователи ждали меня на выезде из поселка, а мне удалось их обмануть, то это не могло не радовать. Я взбежала на свой этаж и решительно нажала кнопку звонка. Сначала за дверью была тишина и я уже испугалась, что с подружкой действительно что - то случилось, но потом послышалось шлепанье тапочек, дверь распахнулась и на пороге возникла взъерошенная Лариска:

─ Ты? А чего так рано? Я тебя не ждала!

Я шагнула в квартиру, быстро захлопнула дверь и привалилась к ней спиной.

─ Чем занимаешься? ─ выдохнула я.

─ А то ты не знаешь! Пишу! ─ с отвращением скривилась подружка.

─ Так чего ты так рано приехала?

Я обняла её за плечи и повлекла за собой на кухню:

─ Расскажу ─ не поверишь!

Мы с Лариской сидели за кухонным столом друг против друга и делились впечатлениями. Я в красках описывала свои приключения, а она, замерев от ужаса и изумления, напряженно внимала мне. Но как только я замолчала, подружка возмущенно выпалила:

─ Ну, гады! Ничего святого за душой! Это надо же! Моим именем тебя в ловушку заманить!

─ Да уж! Совсем люди совесть потеряли! ─ хихикнула я.

Ко мне вернулось хорошее настроение: Лариска была дома, я чувствовала себя за закрытыми дверями в полной безопасности, и все произошедшее со мной на дороге не казалось мне уже таким страшным.

─ Ну, они же знали, что дороже тебя у меня никого нет. Только ради любимой подруги я понесусь сломя голову на край света, ─ сказала я.

─ Это конечно! ─ согласилась Лариска, а потом с интересом спросила: ─ На работу пойдешь?

─ Нет! Чего туда идти, когда скоро конец дня! Да и не рабочее у меня настроение сегодня! ─ отмахнулась я.

─ Прекрасно! ─ возликовала Лариска. ─ Проведем вечер вместе! Только ты и я! Посидим, чайку попьем, поболтаем.

Но спокойно посидеть нам не удалось, позвонила Зинка и стала допытываться, куда это я пропала на весь день. Правды я ей говорить не хотела, но и грубить не могла: при её сволочном характере, она вполне могла рассказать шефу о моем вынужденном прогуле. Пришлось срочно сочинять туманную историю о семейных неурядицах. История вышла очень душещипательная, Зинка растрогалась, засыпала меня вопросами и даже высказала намерение приехать ко мне с визитом. Перспектива видеть Зинку у себя дома меня не обрадовала, и я принялась всячески намекать на свою крайнюю занятость. Но она на мои намеки внимания не обратила, класть трубку никак не хотела и продолжала настаивать на своем приезде. Я с трудом отвязалась от нее, сказав, что не одна и потому её визит не ко времени.

Не успела я положить трубку и отойти после разговора с Зинкой, как позвонил Игорь и, в отличие от Зинки, был немногословен. Просто извинился и сказал, что у него возникли срочные дела. Он звонил мне на работу, хотел предупредить, но там никто не брал трубку, тогда, разволновавшись, Игорь решил позвонить мне домой. Я его успокоила, сказала, что у меня все в порядке, и мы договорились встретиться на следующий день в восемь вечера: вынужденный прогул нужно было компенсировать усердным трудом, а значит, задержаться на работе подольше.

Следующий день опять начался с визита Зинки. Похоже, она решила прописаться в моей комнате и каждое утро, сойдя с автобуса, двигала прямиком ко мне. В этот раз я даже не успела сесть за стол, как она возникла на пороге и сразу стала приставать ко мне с расспросами:

─ Ты где вчера была? Как убежала утром, так и на весь день! Случилось что?

─ Случилось! Я же тебе вчера рассказывала! Забыла, что ли? У меня родственница ногу поломала. Пришлось в больницу везти! ─ сказала я.

Зинка ещё долго изводила меня вопросами, пока я не потеряла терпение и не заявила:

─ Зина, не знаю как тебе, а мне надо работать. У меня перевод лежит!

Она обиделась, ушла к себе и до конца дня больше не показывалась. Зато, как назло, зачастили другие сотрудники, и каждому что-то от меня было нужно. Наконец, терпение мое лопнуло, я закрыла дверь на ключ и перестала отзываться на телефонные звонки. После этих кардинальных мер дело пошло значительно быстрее и к восьми часам я успела перевести большой кусок текста. Довольная собой, я откинулась на спинку стула. Хорошо сделанная работа вызывала чувство глубокое морального удовлетворение, а то, что завтра можно будет поспать подольше и не нестись сломя голову на службу, только усиливало это удовлетворение. Все дело было в том, что следующий день был по расписанию библиотечным, и мы имели право не приходить на работу. Считалось, что сотрудники используют его для повышения квалификации, занимаясь на дому. Я решила повышением квалификации в этот день пренебречь, взять часть перевода с собой и ударно поработать над ним.

Я ещё раз с удовольствием поглядела на стопку исписанных листов и принялась собираться домой. Сумочка у меня маленькая, дамская, перевод в неё не мог, поэтому я полезла в стол за подходящей папкой. Как ни странно, я не нашла её на привычном месте. Вообще-то, у меня в столе всегда царил образцовый порядок, там не было ничего лишнего и все хранилось на давно установленных местах. Так вот, пластиковые папки всегда лежали во втором ящике стола, причем, на самом верху, что б их удобно было доставать. Теперь же они были засунуты на самое дно ящика, а поверх них покоились библиотечные бланки заказов, которым там было вовсе не место. Несколько удивленная, я быстро проверила остальные ящики и обнаружила, что в них тоже кто-то рылся и даже не удосужился сделать это незаметно и вернуть вещи на их привычные места. Обычно, уходя надолго, я всегда запирала дверь. Исключением был вчерашний день, я так торопилась, что забыла обо всем на свете. Здесь же оставалась Зинка, и у неё была возможность проверить мой стол, вот только непонятно, что она там надеялась найти. Хотя, вполне возможно, что сделано это было из простого любопытства. Неожиданное открытие ничуть меня не расстроило. Ничего ценного я на работе не держала, а если Зинка страдала болезненным любопытством, то, что ж, Бог ей в помощь.

Я взяла папку, сложила в неё те листы, которые собиралась взять с собой, и вышла в коридор. Зажав папку с бумагами под мышкой, перехватив поудобнее сумочку, я собралась было уже вставила ключ в замочную скважину, как из-за двери напротив донесся визгливый Зинкин голос:

─ Я тебе русским языком объясняю: ничего не получается!

Я непроизвольно скривилась и с неприязнью подумала:

─ Вечно она орет, как торговка на Привозе!

И раньше-то я относилась к Зинке без особой симпатии, меня всегда раздражала её скандальность и непомерное нахальство, а в свете последних событий я её и вовсе на дух не выносила. И тут вдруг меня осенило, что рабочий день давно кончился и, по идее, Зинки здесь быть не должно. Она ведь не из тех, кто задерживается на работе после звонка. Обычно Зинка уходила из библиотеки ровно в шесть и должна была быть очень серьезная причина, чтоб она осталась хотя бы на одну лишнюю минуту.

Тут я услыхала мужской голос, который в ответ на Зинкин визг, что-то невнятно пробубнил, и понимающе кивнула:

─ Мужчина ─ это серьезно! Ради мужчины Зинка не то что на работе задержится, она на край света босиком по снегу пойдет!

Голос мужчины мне показался смутно знакомым, вот только я не могла припомнить, где слыхала его. Я прислушалась, пытаясь понять, кто же этот безумец, который решился подойти к Зинке ближе, чем на пушечный выстрел. Наши местные сердцееды хорошо знали хищную Зинкину хватку и старались всеми силами держаться от неё на безопасном расстоянии. Другое дело, что это им не всегда удавалось. Бывали случаи, когда они теряли бдительность и тогда моментально становились жертвами Зинкиной агрессии. Обычно же, такие опрометчивые поступки совершали только те представители сильного пола, которые с Зинкой близко знакомы не были. Но, если это был кто-то из посторонних, то я его знать не могла и, следовательно, голос его не должен был казаться мне знакомым. Тут мужчина заговорил снова и я вся превратилась в слух. Зинкин собеседник, в отличие от неё самой, голоса не повышал и говорил так тихо, что трудно было различать слова.

─ А ты постарайся! ─ удалось расслышать мне.

Эта простая фраза вызвала у Зинки взрыв негодования, и она возмущенно завопила:

─ А я что делаю? Не стараюсь, что ли?

─ Нет, здесь что-то не так! ─ покачала я головой. ─ С мужчиной, который подлежит охмурению, Зинка разговаривает ласково, воркующе. А тут ни о каком ворковании и речи нет! Она же просто вульгарно скандалит!

Не в моих привычках подслушивать под дверью. Принципы не те, да и Зинкины дела меня не особо интересовали, но, тем ни менее, я вытянула шею и замерла с ключом в руках. И, как оказалось, не зря я поступилась собственными принципами! Мужчина заговорил снова, и тут меня вдруг осенило, что свидание-то это вовсе не любовное, а деловое. Теперь он говорил с заметным раздражением, и я его отлично понимала, ведь Зинкина способность всякий, даже самый невинный разговор, превращать в скандал могла и ангела вывести из терпения.

─ Значит плохо стараешься! ─ принялся выговаривать он ей. ─ От твоих стараний пока никакого толку! Из того, что тебе поручали, ты так ничего и не сделала!

Подобное заявление Зинка восприняла как злобный выпад против себя и тут же с шашкой наголо перешла в наступление.

─ Как это не сделала? ─ заорала Зинка. ─ Как не сделала? Что ты городишь? Комнату проверила? Проверила!

Тут Зинкин собеседник не выдержал и тоже сорвался. Кричать он, правда, не кричал, но говорить стал громче и явного раздражения не скрывал:

─ Как же! Комнату она проверила! Ну, проверила! А нашла там что-нибудь? Не нашла!

Не в Зинкином характере было безропотно сносить укоры в свой адрес, поэтому не было ничего необычного в том, что на эти слова она моментально отреагировала громким криком:

─ А тут я не виновата! Я ведь тебе, дураку упрямому, говорила, что там ничего нет. А ты все свое талдычил: обыщи да обыщи! Ну, обыскала! И что? Пустой номер!

На мужчину Зинкины крики и укоры впечатления не произвели, он от них отмахнулся и сам перешел в наступление:

─ Мы особенно и не надеялись, что ты там что-то найдешь! Это было так, на всякий случай! Тебе какое основное задание давали? А? Подружиться с ней! Войти в доверие! Выпытать, что она про документы знает! Сделала ты это?

Тут до меня вдруг дошло, что говорят-то они обо мне. От удивления я громко икнула, и этот звук гулко разнесся по пустому коридору. Я испугалась, что те двое за дверью услышат меня и быстро зажала рот ладонью. К счастью, они так были заняты разговором, что им обоим было не до того, чтоб прислушиваться к подозрительным звукам. А я, раз дело касалось меня, решила ещё раз поступиться принципами. Покрепче прижав папку локтем, я на цыпочках подкралась к Зинкиной двери и припала к ней ухом. Зинка теперь, хоть и огрызалась, но это так, по привычке. Под натиском собеседника, она сникла и принялась оправдываться:

─ Что ты ко мне привязался! Я же стараюсь! Только я не виновата, что ничего не получается. Она очень осторожная и мне не доверяет. Я ведь тебя сразу предупредила: мы с ней не подруги! А делаю я все, что могу!! Только она меня к себе не подпускает! Я вчера хотела приехать к ней, так она меня только что не послала! Она меня терпеть не может!

Если Зинка хотела разжалобить собеседника, то это ей не удалось. Он жестко сказал:

─ А ты чего ожидала? Тебе сказали с ней подружиться, а ты у неё мужика стала клеить! Думаешь, я не видел, как ты на него вешалась? Чуть из платья не выскочила! Пошевели своими мозгами убогими! Как она к тебе после этого относиться будет?

Как не странно, Зинку эти упреки привели в хорошее расположение духа и она хихикнула:

─ А ты, никак, ревнуешь?

─ Дура безмозглая! ─ презрительно процедил мужчина. ─ Ревность здесь не при чем! Ты дело губишь!

А начхать мне на твое дело! ─ отмахнулась Зинка. ─ Такой мужик, как этот, раз в жизни встречается! Не чета тебе! И упускать его ни ради тебя, ни ради твоих делишек, я не собираюсь!

─ Обо мне речи нет! То, что меж нами было, к делу не относится! Только, ты бабки взяла и, заметь, не малые! Так что, будь добра их отработать! Думаешь, тебе их по доброте душевной отвалили?

Упоминание о деньгах Зинке не понравилось, и она заныла:

─ Да ничего я не думаю! Я же тебе объясняю, не выходит у меня.

─ А я тебе объясняю, нужно постараться. Бабульки или отрабатывать надо, или возвращать!

─ С ума сошел! ─ взвизгнула она. ─ Да я их давно потратила!

─ Тем хуже для тебя!

Насчет денег он ей зря сказал. Деньги Зинка любила ничуть не меньше, чем мужиков, а может даже больше и расставалась с ними всегда с большой душевной болью. Если он хотел вывести Зинку из себя, то лучшего повода и придумать не мог. Бестактный намек на необходимость вернуть полученные суммы оскорбил Зинку, и ответ последовал с её стороны незамедлительно:

─ Ты мне, никак, угрожаешь? Ах ты мразь! Да я тебя в тюряге сгною! Думаешь, я не понимаю, чем ты занимаешься, рожа твоя уголовная? Да я сегодня же в ментовку пойду и расскажу, как ты меня заставлял за ней следить и обыски устраивать!

Мужчина попробовал урезонить расходившуюся Зинку:

─ А вот этого я тебе не советую. Стучать ─ вредно для здоровья!

Была бы Зинка умней, она бы к этому совету прислушалась и вовремя остановилась. Но Зинка умом никогда особо не блистала и потому продолжала вопить:

─ Ты меня не пугай! Ты сам бойся! Думаешь, наплел сказочку, а я, дура убогая, поверила? Как бы ни так! Забыл, как по-пьяни душу мне изливал? А я помню! Нализался, как свинья, и давай языком трепать! Благо б только про себя болтал, а то ведь все больше про хозяев, да про их делишки! Хотел показать, какой ты крутой да умный! Умный, а того не знаешь, что бабам секреты доверять, особенно чужие, опасно! Я ведь тогда много чего узнала! Так что, ты со мной лучше не связывайся, здоровее будешь!

Тут раздалась звонкая пощечина и громкий Зинкин визг. Похоже, она таки достала его и нервы у мужика сдали. Ну, что ж, ничего удивительного! Что б общаться с Зинкой, нужно иметь не нервы, а корабельные канаты. Я испугалась, что сейчас они выйдут и застанут меня в коридоре. Одним прыжком я преодолела расстояние от Зинкиной комнаты до своей, при этом проклятая папка чуть не упала на пол и мне чудом удалось подхватить её в последний момент. Заскочив в кабинет и захлопнув за собой дверь, я припала к ней ухом. Некоторое время было тихо, потом я услыхала, как открылась и затворилась дверь напротив. Вслед за этим раздались тяжелые мужские шаги, которые промаршировали мимо меня и затихли в конце коридора. Я кинулась к окну и осторожно отодвинула занавеску. Сверху хорошо просматривалась входная двери, и я надеялась увидеть таинственного Зинкиного собеседника. И через несколько минут я его действительно увидела! Из здания вышел Федор!

Я помертвела от ужаса! Вот, значит, кто был у Зинки! То - то мне его голос показался знакомым! Я дотащилась до стула и без сил опустилась на него. Мысли беспорядочно метались в голове, я никак не могла сосредоточиться и ухватиться хотя бы за одну из них. Зинка знакома с Федором! Она получила от него деньги и согласилась шпионить за мной! А я-то гадала, с чего это она повадилась ходить ко мне каждый день! Да она просто деньги отрабатывала! Значит, хозяева Федора все-таки не поверили моим заверениям, что я ничего не знаю про документы и решили пойти на хитрость. В надежде, что со знакомым человеком я буду более откровенной и поделюсь своем секретом, они подсунули мне Зинку. А что! С их точки зрения это была совсем неплохая идея! Мы с ней были хорошо знакомы, давно работали вместе, и её стремление сблизиться со мной не могло показаться мне странным. Зинка взяла деньги и прилипла ко мне, как банный лист! И мою комнату она обыскивала вовсе не из бабского любопытства! Ее хозяева подозревали, что я могу прятать бумаги у себя в кабинете, вот и приказали поискать их у меня. А тут я сама оставила Зинку в комнате и уехала на весь день. Она, конечно же, сразу воспользовалась случаем и перерыла все снизу до верху. В общем, зря Федор попрекал её, девушка свои деньги отрабатывала честно. Другое дело, что кандидатуру для такой операции выбрали очень неудачную. Я всегда недолюбливала Зинку за её склочный характер, и стать моей подругой у неё не было ни единого шанса, но винить хозяев Федора за это тоже нельзя, они ж этих тонкостей не знали! А то, что она провалит всю операцию, наплюет на все инструкции и начнет заигрывать с Игорем, они тоже предвидеть не могли. Для этого нужно хорошо знать Зинкину сволочную натуру. А они откуда могли его знать, если она при желании способна выглядеть вполне приличным человеком. В общем, вместо того, что б проникнуться к Зинке дружескими чувствами и излить ей душу, я на неё жутко озлилась и в результате тщательно спланированная акция с треском провалилась. Мысль об этом меня, конечно, грела, но страх от этого не становился слабее.

Еще целый час я не могла заставить себя выйти из комнаты, мне все казалось, что внизу поджидает Федор. Зинка после скандала тоже сидела тихо и из комнаты не выходила.

Вдруг, в тишине кабинета раздался резкий звонок. От неожиданности я вздрогнула и с сомнением посмотрела на телефон. Мне не хотелось поднимать трубку, ведь на другом конце могла оказаться Зинка или, что ещё хуже, Федор. Но аппарат продолжал требовательно звонить, замолкать не собирался и я, наконец, отважилась ответить.

─ Ира, ты сегодня задерживаешься? ─ услышала я голос Игоря.

От облегчения, что звонит именно он, а не кто-то из моих недругов, я не сдержалась и чересчур радостно закричала:

─ Игорь, ты? Ты где?

─ Здесь, внизу! ─ в голосе слышались нотки недоумения, что было вполне понятно: я никогда особо не радовалась его появлению.

─ Я давно тебя жду, но ты все не выходишь. Вот я и решил тебе позвонить, ─ пояснил Игорь.

─ Все, я уже бегу! ─ заверила я его, схватила вещи и кинулась вниз по лестнице.

Пока я спускалась, мне удалось взять себя в руки, и из двери я вышла уже со своим обычным непроницаемым лицом. Игорь вручил мне очередной роскошный букет, взял под руку и повел к машине. По пути он несколько раз исподтишка бросал на меня испытующие взгляды, но наталкивался на ответный взгляд и тут же поспешно отводил глаза. Мы уже подошли к машине, когда он вдруг спросил:

─ Как дела?

Я изобразила на лице беззаботность:

─ Нормально! Как всегда!

─ И ничего необычного? ─ осторожно поинтересовался Игорь, а меня от его вопроса бросило в дрожь. Я решила, что он намекает на сцену в Зинкином кабинете. Вот только откуда он мог про неё знать? Мне стоило больших трудов справиться с испугом и как можно безразличнее ответить:

─ А что может случиться, когда весь день сидишь за письменным столом?

─ Ну, за письменным столом может и не случиться, а вот на трассе, да ещё в пустынном месте, всякое может произойти! ─ хмыкнул он.

─ О чем это ты? ─ тут же насторожилась я.

─ О вчерашнем происшествии около поселка Заречный.

При этих словах я так и вскинулась:

─ А ты откуда о нем знаешь?

─ Ребята рассказали!

─ Уж не те ли ребята, что хотели затащить меня к себе в машину? ─ окрысилась я. ─ Так это твои головорезы выманили меня с работы, а потом напали на дороге?!

От ярости я забыла всякую осторожность и готова была кинуться на него и выцарапать глаза.

Он сделал вид, что не замечает моей злости и спокойно ответил:

─ Нет, другие! Те, что так вовремя подъехали и выручили тебя. Кстати, куда ты потом делась? Они тебя ждали на выезде, не дождались, исколесили поселок вдоль и поперек, но тебя и след простыл!

─ Другой дорогой выехала, ─ нехотя процедила я.

Вспышка гнева уже прошла, и мне было стыдно за свою несдержанность, тем более, ребята Игоря действительно подоспели вчера вовремя. Если бы они не вмешались, все кончилось бы очень печально. И все же, хотелось внести ясность в некоторые вопросы, поэтому я спросила:

─ Кто эти ребята и почему они пришли мне на помощь?

─ Они работают в нашей фирме, в службе безопасности. Я попросил их приглядывать за тобой. По вечерам я тебя сам встречаю, а вот в течение дня ты совершенно беззащитна, а, если учесть, твою способность постоянно попадать в неприятности, то такая предосторожность мне показалась не лишней. И, видишь, я оказался прав!

─ Ты их нанял?

─ Нет, они просто оказывают мне услугу. У нас с ними свои дела! А ты, кажется, не рада, что они тебя выручили?

─ Да, нет! Рада! ─ с жаром воскликнула я, надеясь, что вышло достаточно убедительно.

Дело в том, что я не совсем понимала, как мне относиться к этой нежданной охране. С одной стороны, её появление спасло меня от похищения, и я должна была испытывать чувство глубокой и искренней благодарности. С другой стороны, я была не совсем уверена, что это действительно охрана. Скорее всего, Игорю не хотелось ни на минуту выпускать меня из поля зрения, вот и приставил ко мне своих соглядатаев. И двигала им вовсе не боязнь за мою безопасность, а стремление получить злосчастные документы. В этом случае, испытывать благодарность становилось как-то очень затруднительно. Вводил меня в тоску и ещё один аспект дела, а именно, что ребята Игоря вступили в конфликт с Федором. Означает ли это, что они принадлежат к разным группировкам? Или это очень тонкая игра? Если они принадлежат к разным группам, то выходит, что злополучный дипломат разыскивает уже не одна, а несколько групп людей. А если они просто прикидывались, что б ввести меня в заблуждение, а на самом деле это все одна и та же банда, то их коварство имело границ. От таких мыслей у меня страшно разболелась голова, и я непроизвольно скривилась. Игорь тут же заметил это и участливо спросил:

─ С тобой все в порядке?

─ Голова болит! ─ прошептала я.

─ Тогда быстро домой! Прими пару таблеток аспирина и в кровать!

─ Лягу! ─ согласно кивнула я. ─ И завтра весь день лежать буду! Благо, на работу идти не надо.

И вот тут я здорово ошибалась! На работу идти пришлось, да ещё с самого утра! Но в тот вечер я этого ещё не знала, спокойно распрощалась с Игорем у подъезда и медленно побрела наверх. Лариска распахнула дверь, увидела мое страдальческое лицо и тут же развила бурную деятельность. Букет был отправлен на кухню, а я в спальню. Цветы Лариска поставила в вазу, а меня затолкала в кровать, сунула мне в рот две таблетки аспирина и, не смотря на мое яростное сопротивление, укрыла до самого подбородка теплым одеялом.

─ Лежи спокойно! С головной болью шутить нельзя! Вдруг это сосуды! сурово сказала подружка и ушла в другую комнату корпеть над диссертацией. Оставшись одна, я закрыла глаза и стала прислушиваться, как в висках тупо пульсирует боль.

Но, то ли подействовали таблетки, то ли я немного успокоилась, однако через некоторое время я почувствовала себя совершенно здоровой. Голова прошла, настроение улучшилось, вот только очень жарко было, но это, я полагаю, от пухового одеяла, которым заботливо укрыла меня Лариска. Я скинула одеяло прочь, подоткнула под спину подушку и заорала:

─ Ларка! Иди сюда!

Она моментально возникла на пороге, полная праведного гнева:

─ Чего орешь? У тебя же голова болит!

─ Да ничего у меня уже не болит! ─ отмахнулась я. ─ Лучше послушай, что я тебе расскажу!

─ Ну, что там у тебя? ─ неохотно уступила Лариска.

─ Садись-ка лучше сюда! Я тебе такое расскажу!

Лариска села у меня в ногах и настороженно уставилась на меня.

─ Сегодня после работы я собралась идти домой, ─ начала я. ─ Стою, закрываю дверь и вдруг слышу, как Зинка... Ну, ты её знаешь! Она ещё вчера сюда звонила и в гости набивалась...

Лариска нетерпеливо кивнула головой:

─ Знаю, не отвлекайся!

─ Ну, вот, Зинка в своей комнате ругалась с каким-то мужиком...

Я подробно начала пересказывать подслушанный разговор, рассказ так потряс Лариску, что она даже ни разу не перебила меня. А когда я закончила говорить, нервно забегала по комнате, яростно ругая продажную Зинку. Я же лежала на кровати, с удовлетворением взирала на подругу и всячески ей поддакивала. В общем, в этом вопросе у нас было полное единодушие, но вот по второму вопросу наши мнения резко разошлось.

─ Это не единственная моя новость! ─ торжественно объявила я, когда Лариска, наконец, набегалась, немного успокоилась и обрела способность слушать дальше. Подружка насторожилась и замерла на месте. Довольная произведенным эффектом, я выпалила:

─ Знаешь, что за ребята выручили меня вчера из лап Федора?

─ Ну, не томи душу! ─ выдохнула она.

─ Это были ребята Игоря! ─ с триумфом объявила я.

Лариска замерла с открытым ртом. Я насладилась произведенным эффектом и пояснила:

─ Он их приставил за мной следить, хотя сам называет это охраной. Но врет, конечно!

Вот тут нашему с Лариской взаимопониманию и пришел конец!

─ А почему ты думаешь, что он врет? Может правду говорит? Ты ему нравишься, это сразу видно. Он о тебе беспокоится, вот и приставил охрану. Тебе бы спасибо сказать, а ты вредничаешь! ─ осуждающе покачала головой подруга.

─ Охрану! До чего ж ты наивная! Да они просто следят за мной! Игорю нужны документы, вот он и шпионит! И вообще, Лариска, не о том ты думаешь!

─ Почему это не о том?

─ Потому, что тут вот какой нюанс возникает! Как считаешь, сколько групп за документами гоняется?

─ Как это сколько? Одна! Та, к которой Федор с Витьком принадлежат!

─ А это вопрос спорный! Если Игорь сказал правду и те вчерашние ребята действительно были моей охраной, тогда выходит две.

─ Откуда две? ─ озадаченно спросила Лариска.

─ Ну, как ты не поймешь! Смотри, одна группа меня выманила из города и хотела похитить. Так? А вторая, Игорева, меня у них отбила. Так? Значит, получается уже две соперничающие группировки. Но, должна тебе сказать, ты меня никогда не убедишь, что Игорь не интересуется документами, а своих ребят прислал просто для моей охраны.

─ А если он сказал неправду, тогда что?

─ А если соврал, тогда вообще существует только одна группа. Они просто разыграли спектакль, что б я Игорю больше верила. Получается, и Федор, и Витек и охрана-все одна группа, а во главе её ─ Игорь.

─ Ну, ты даешь! Напридумывала, не распутать! Да все гораздо проще! Ты Игорю нравишься, он боится за тебя, вот и приставил ребят.

Мы с Лариской проспорили до глубокой ночи, каждая из нас яростно отстаивала свою точку зрения, уступать друг другу ни одна из нас не хотела и приводила все новые доводы в подтверждение своей правоты. Спать пошли уже заполночь, так и не придя к единому мнению.

На утро мы, в предвкушении целого дня свободы, встали позже обычного и, как были в ночных рубашках, так и отправились на кухню пить кофе. Одной чашкой мы, конечно, не ограничились, и потому питье растянулось на несколько часов. В перерывах между поглощением кофе, мы обсуждали события прошедших дней, причем наши мнения опять были диаметрально противоположны. Вспыльчивая Лариска яростно отстаивала свою позицию, не останавливаясь даже перед прямыми оскорблениями:

─ Дура недоверчивая! ─ бушевала она. ─ Ты потому такая подозрительная, что с мужем промахнулась. Двадцать лет была с ним знакома, в детском саду на соседних кроватях спали, а разглядеть, что он за фрукт, так и не смогла. На нем обожглась, теперь на всех мужиков дуешься. Если будешь продолжать в том же духе ─ помрешь старой девой!

─ Ну, девой-то я точно уже не помру! ─ резонно возразила я.

─ Значит, старой дурой! ─ заорала, выведенная из себя Лариска.

Тут очень кстати зазвонил телефон, Лариска была к ней ближе и потому решила ответить.

─ Чего надо? ─ сурово спросила она.

В трубке что-то залопотали и Лариска, вопреки моим ожиданиям, все это терпеливо слушала. Наконец, она вежливо попрощалась и осторожно положила трубку на рычаг.

─ Кто звонил? ─ спросила я.

─ Это с твоей работы. Требуют, что б ты немедленно туда приехала.

─ Зачем? У меня сегодня библиотечный день!

Лариска вздохнула и сказала:

─ Зинку убитую нашли. Прямо в кабинете. Уборщица пришла убирать, а там она с перерезанным горлом около двери лежит. Милиция всех допрашивает и тебе ехать надо.

Я потерянно кивнула и стала неуклюже выбираться из-за стола. Лариска схватила меня за руку:

─ Подожди! Давай подумаем, что там говорить будешь!

─ Что там думать? Как было, так и скажу! Что тут мудрить!

─ Ага, умная какая! Если рассказывать все как было, придется начинать со Светкиного убийства. Тебе это надо?

Я опять плюхнулась на стул и с надеждой уставилась на подружку:

─ И что ты мне посоветуешь?

─ Скажи, что ничего не знаешь, ─ наставительно сказала Лариска. ─ Ты с ней не дружила, секретами она с тобой не делилась. Вчера ушла... Во сколько ты ушла?

─ Почти в девять. Я на стуле час просидела, из комнаты выйти боялась.

─ Вот так и скажешь: ушла почти в девять. В мелочах нужно быть правдивой, это легко проверить. Значит, ушла ты в девять, ничего необычного не видела и не слышала. Про Федора даже не заикайся! Поняла?

─ Да поняла! Чего уж тут не понять!

─ Ну, тогда собирайся и с богом! ─ подвела черту подруга.

На работу я отправилась на машине, на месте уже через полчаса и, поднявшись на свой этаж, увидела, что обстановка в отделе совершенно нерабочая. Все курящие члены коллектива собрались на лестничной площадке, а все некурящие кучковались в коридоре. Никто не желал работать, все шепотом обсуждали случившееся и вспоминали всякие мелочи, которые казались мелочами вчера, а сегодня они вдруг приобрели знаковое значение. Только наш шеф беспомощно метался от одной группы сотрудников к другой и жалобно просил:

─ Товарищи, разойдитесь по своим комнатам! Товарищи, займитесь же, наконец, делом!

Его никто не слушал и расходиться по кабинетам не собирался. Олег, в конце концов, выдохся, устало уселся на подоконник, вытащил сигарету и задымил. Увидев меня, он вяло махнул рукой в знак приветствия и бессвязно забормотал:

─ Ирина Алексеевна! Приехали! Хорошо, очень хорошо! Товарищи из милиции тут всех опрашивают… Так вы уж постарайтесь! Не подведите! Может вспомните что интересное... Вы уж, пожалуйста!

─ Что я могу вспомнить? Я только по утрам с ней и встречалась, ─ пожала я плечами.

─ Да это я так, на всякий случай, ─ грустно сказал Олег.

Нас всех по очереди вызывали в комнату, которую Олег отвел сотрудникам милиции. Когда пришла моя очередь, я была совершенно спокойна. Шок от неожиданного звонка уже прошел, а жалости к Зинке я почему-то не испытывала. Видно, злопамятный я человек, если даже после смерти, я её не простила. Привычная комната, где обычно сидели двое наших сотрудников, и куда я много раз забегала по делам, вдруг показалась мне чужой. Вот ведь, как странно! Одно присутствие представителя власти, ведущего допрос по поводу насильственной смерти, накладывало неуловимый отпечаток на все вокруг и вызывало чувство легкой тревоги. Я аккуратно села на предложенный стул и принялась отвечать на вопросы. Ничего неожиданного для меня в них не было, и я отвечала, хоть и с долей приличествующей случаю печали, но вполне уверенно. Все мои показания сводились к тому, что жизнь погибшей я знала плохо, так как общались мы с ней только на службе и ничего интересного сообщить не могу. Допрос закончился быстро, я расписалась, как мне было сказано, в конце каждого листа, вежливо попрощалась и отбыла домой.

На следующий день сотрудники ещё собирались и обсуждали загадочную смерть, на второй день об этом говорили мало, а на третий и вовсе забыли. Появилась другая, не менее интересная тема: очередность ухода в летние отпуска. Я днями пропадала в библиотеке, воюя с переводом, а Лариска корпела над своей диссертацией. Каждый вечер после работы меня ждал Игорь с очередным букетом и, так как идти куда-либо я категорически отказывалась, покорно провожал меня до подъезда. Дома Лариска расставляла цветы по вазам, но от комментариев воздерживалась, только тихонько хмыкала.

Я привыкла к нашим ежевечерним встречам, поэтому, когда Игорь вдруг позвонил мне на работу и сказал, что на пару дней уезжает из города и не сможет встретить меня, я расстроилась. А когда поняла, что вечер без него будет казаться мне пустым и скучным, настроение испортилось окончательно. Похоже, я влюбилась в Игоря, это все здорово осложняло, так как доверия между нами по прежнему не было.

Домой я вернулась мрачная. Занятая нашими с Игорем непростыми отношениями, я не сразу заметила, что с Лариской что-то неладно. Обычно подружка радостно встречала меня у входа и, не дав переступить порога, обрушивала на меня лавину новостей.

Хоть она и сидела безвылазно дома и вроде бы занималась диссертацией, но, тем ни менее, успевала и телевизор посмотреть и с подружками по телефону пообщаться. Кстати, и на дачу уезжала только потому, что там не было благ цивилизации. Телевизор был давно сломан, а по мобильному телефону много не наговоришь.

Весело щебеча, она тащила меня в кухню и принималась сновать между плитой и холодильником, подогревая приготовленные днем кулинарные шедевры. А потом мы с ней сидели за столом, неторопливо ужинали и делились впечатлениями о прожитом дне.

Но в тот вечер Лариска была на себя не похожа, тихо сидела напротив меня и уныло ковыряла вилкой давно остывшую еду. В конце ужина, я, наконец, очнулась от собственных мыслей и заметила, что с ней что-то происходит:

─ Ты чего такая смурная?

Лариска пожала плечами и, не поднимая головы от тарелки, сумрачно ответила:

─ Генрих Иванович днем звонил.

Ларкин родственник меня в тот момент занимал меня мало, поэтому я равнодушно поинтересовалась:

─ Опять проверял?

─ Ну, как же без этого! ─ хмыкнула подружка. ─ Ты ж его знаешь!

Она помолчала немного, потом грустно сообщила:

─ У него теперь новый пунктик образовался. Он вбил себе в голову, что я переутомилась и горит желанием отправить меня отдыхать. Целый час уговаривал куда-нибудь поехать. Несколько стран на выбор предлагал...

Ларка опять замолчала и принялась лениво ворошить овощи в тарелке. Я уж было решила, что это все и ничего больше она не скажет, как Лариска смущенно прошептала:

─ Знаешь, Ирка, ему почему-то не нравится, что я у тебя живу.

От этих слов я буквально опешила. Ничего плохого в том, что подружка жила у меня я не находила и уж вовсе не понимала, почему это вдруг взволновало Генриха Ивановича. А она между тем продолжала:

─ Мне кажется, что он и позвонил-то только ради этого. А путевку стал предлагать, когда я отказалась от тебя съехать.

─ А он объяснил, почему ты не должна жить у меня?

Лариска мрачно кивнула:

─ Из-за Светкиной смерти. Говорит, здесь небезопасно находиться. Причина убийства неизвестна, возможно, соседку убили по ошибке, с тобой спутали. В этом случае, покушение может повториться, поэтому мне лучше держаться от тебя подальше.

─ Чушь какая! ─ выпалила я.

─ Я то же самое сказала! ─ горячо поддержала меня Лариска. ─ Но ты же знаешь, переубедить его невозможно. Еле отвязалась!

Подружка выглядела несчастной, ей было стыдно рассказывать мне все это, но в силу своей открытой натуры смолчать она не смогла. Должна честно сказать, что после Ларкиного рассказа мои симпатии к Генриху Ивановичу резко ослабли. Было неприятно, что он за моей спиной плетет интриги, и я решила, что на день рождения к нему не пойду. Однако в его словах содержалось зерно истины и справедливости ради это следовало признать: рядом со мной Лариска действительно подвергалась опасности. Поэтому, я собралась с духом и осторожно сказала:

─ Может, тебе и правда уехать? На время! Пока все успокоится!

С подружки моментально слетела вся хандра, она ощетинилась и яростно замотала головой:

─ И не мечтай! Никуда я не поеду! Я ─ твоя опора! Без меня пропадешь! А родственника в голову не бери! Это у него, старого мухомора, от старости мозги плавятся.

На следующий вечер я возвращалась домой поздно. Погруженная в грустные мысли, я машинально заглянула в почтовый ящик, вытащила газету и стала подниматься по лестнице. В этот момент хлопнула входная дверь, я оглянулась и увидела, что в подъезд вбежали Витек с Федором. Я выронила газету и кинулась вверх по лестнице. К сожалению, Витек оказался проворнее. Перепрыгивая через несколько ступеней сразу, он догнал меня и сильно толкнул в спину. Я выронила сумку и, обдирая до крови ладони и коленки, упала на заплеванные ступени. Витек схватил меня за шиворот, рывком поставил на ноги и поволок вниз по лестнице. Там они с Федором затолкали меня в угол и для начала врезали в живот. Я согнулась пополам и побелевшими от боли губами прошептала:

─ За что?

─ Чтоб не бегала, ─ спокойно пояснил Федор. ─ Я тебе уже объяснял, что от нас лучше не бегать! И не вздумай кричать!

Кричать я не собиралась. На первом этаже квартир нет, а на втором меня вряд ли услышат, так что я не видела смысла нарываться на лишние неприятности, поэтому с трудом выровняла дыхание и спросила:

─ Мы же вроде все выяснили в прошлый раз, и вы сами меня отпустили. Теперь-то в чем дело?"

─ Похоже, зря мы это сделали, ты не все нам рассказала.

─ Я рассказала все, что знала, ответила на все ваши вопросы! Что вам ещё надо? ─ заплакала я, причем не только от страха перед Федором, но и от злости на Игоря, который, в самый ответственный момент вдруг взял и уехал, бросил меня на произвол судьбы и даже ребят своих не оставил. Странно, но в тот момент у меня из головы напрочь вылетело, как совсем недавно я сама же и возмущалась его опекой. Объяснить этот странный выверт можно было только сильным помрачением ума на почве страха перед Федором. А тот, будто мысли читал, вдруг взял и спросил:

─ Что за мужик последнее время вокруг тебя крутится?

Сраженная неожиданно открывшимися у него телепатическими способностями, я растерялась и ответила вопросом на вопрос:

─ А он здесь причем?

За что немедленно и поплатилась. Федор наградил меня весьма ощутимым тычком в бок и сурово приказал:

─ Ты не вопросы задавай, а колись.

Тычок был очень болезненным, но явно пошел на пользу: от боли мозги стали на место, мысли упорядочились и я обрела способность соображать. Я подумала, что в их интересе к Игорю, который последнее время постоянно мозолил им глаза, не было ничего необычного. Будь я на месте этой компании, я бы тоже постаралась выяснить, что это за тип ошивается рядом с объектом их оперативной разработки. Как только я до конца осознала, что же за мысль мелькнула в голове, меня окатила горячая волна радости. Ведь это означало, что я зря подозревала Игоря, он не принадлежал к банде Федора и, следовательно, не был мне врагом. Но долго порадоваться не удалось, внутренний голос, который последнее время постоянно нашептывал мне всякие гадости об Игоре, не смолчал и на этот раз. Он ехидно обозвал меня доверчивой дурой и подсказал, что все это может быть обыкновенной провокацией. Они просто проверяют, что я знаю об Игоре, тот потому и исчез, чтоб его подручные могли без помех допросить меня. Им ведь интересно знать, поверила ли я в наше случайное знакомство, или все же догадалась о его интересе к документам и потому, не смотря на все старания, ничего ему не рассказывала. В результате, я моментально вернула Игоря в стан врагов и жутко озлилась. Мне опять стали мерещиться вокруг одни недруги, а внутренний голос тут же услужливо подсказал, что в моем положении самое лучшее-это затаиться и никому ничего не говорить. В ответ я сердито огрызнулась, что хорошо, мол, давать советы, когда не тебе их воплощать в жизнь. Я не могла молчать, рядом стоял Федор и ждал ответа. А он был не тем человеком, вопросы которого можно было бы оставить без внимания. Внутренний голос, раздосадованный критикой в свой адрес, опять обозвал меня форменной дурой, которая сама не знает, что делать, а умных советов не слушает и обижено замолк. И тут меня вдруг осенило, что нужен средний вариант, при котором бы и волки были сыты и овцы целы.

Воплотить эту идею в жизнь со всей достоверностью можно было только прикинувшись недалекой дурочкой, которая все принимает за чистую монету, болтает без умолку и при этом ничего путного не говорит. Идея мне очень понравилась и я тут же приступила к её реализации. Что бы донести этот образ до Федора, я с самоуверенной категоричностью, которая, по моему мнению, является одной из характерных черт законченной дуры, заявила:

─ Это случайный знакомый, и к вам он никакого отношения не имеет!

Ответ Федора прозвучал не менее категорично:

─ Мы сами решим, имеет или нет! Рассказывай, откуда он взялся!

Выбранная роль не позволяла мне быть излишне строптивой, и я покладисто пояснила:

─ Это наш клиент, я делаю для него перевод.

─ И поэтому он тебя с цветами встречает каждый вечер? ─ ухмыльнулся Витек.

Мне захотелось ответить ему, что одно другому не мешает, но это было бы уже проявлением некоторого ума, а этого я допустить не могла. Молчать тоже не могла, потому зачастила, стараясь недостаток информации замаскировать большим количеством слов:

─ Он немного ухаживает за мной, но это ничего не значит, такое бывает. Человек приходит по делу, а потом начинает оказывать знаки внимания и…

─ Тарахтишь много! Затихни и расскажи, что ты о нем знаешь? ─ перебил меня Федор на середине фразы.

Я на секунду задумалась, соображая, как поступить и решила говорить чистую правду. Ведь, если это была проверка, то они и сами все прекрасно знали и любое умалчивание вызвало бы ненужные подозрения и разрушило бы образ набитой дуры, который я так старательно лепила. Дурочка не способна держать язык за зубами, ей и в голову не придет что-то утаивать и на любой прямо поставленный вопрос она охотно выкладывает все, что знает. Я торопливо кивнула и с готовностью стала перечислять:

─ Фамилия его Ивлиев, зовут Игорь. Работает в коммерческой фирме, кем именно, не знаю. Ему нужно было перевести документы, он пришел в отдел и попал ко мне, вот я их и перевожу.

Именно так состоялось наше с Игорем знакомство, и скрывать это я не посчитала нужным. А вот что касается моих подозрений об истинной роли Игоря, то тут я решила промолчать. Во-первых, Федор меня об этом не спрашивал, а во-вторых, эти догадки были лично моими, и я имела полное право держать их при себе.

─ Значит, в коммерческой фирме трудится? Переводами интересуется? Ишь, ты, затейник! ─ скептически хмыкнул Федор.

─ Он так сказал, ─ закивала я, а сама вдруг подумала, не поторопилась ли вернуть Игоря в стан врагов. Что-то в словах Федора заставило меня усомниться в правильности своей оценки сложившейся ситуации. Тут Федор задал следующий вопрос и ещё больше усилил мое смятение:

─ Он тебя о чем-нибудь расспрашивал?

В общем, я уже поняла, куда он клонит, но решила держаться в рамках выбранной роли и сообразительность не демонстрировать. В конце концов, дурочка намеков не понимает, ей вопросы задавать нужно в лоб. Поэтому, я посчитала, что в данном случае уместнее всего будет непонимание, что и постаралась изобразить, наивно вопросив:

─ А о чем он должен меня расспрашивать?

Федор больно ткнул меня в бок:

─ Ты дурочкой не прикидывайся, а отвечай, что спрашиваю.

Тут я заподозрила, что роль идиотки играю не так уж и удачно, и сделала попытку убедить Федора, что я именно та, за кого себя и выдаю.

─ Я не прикидываюсь, я просто вопроса не поняла. Вы толком объясните, что вас интересует и я отвечу, ─ обиженно заявила я.

Федор пошел мне на встречу и вопрос сформулировал со всей возможной доходчивостью:

─ Соседкой твоей интересовался? Об убийстве расспрашивал?

Вот тут-то мои смутные сомнения и превратились в твердую уверенность. Не стал бы он задавать подобный вопрос, если бы Игорь был их человеком. Значит, он был представителем какой-то другой стороны, которая тоже интересовалась документами и этим здорово мешала Федору. В отличие от меня, он был прекрасно осведомлен, кем на самом деле является мой поклонник, а ко мне явился с единственной целью: выяснить, что же конкретно известно конкуренту. Поскольку мы с Игорем никогда не говорили ни о Светке, ни о документах, то я совсем не погрешила против истины, когда с достоинством ответила:

─ Нет, конечно! Откуда ему об этом знать? Мы с ним о таких вещах не разговаривали! У нас для обсуждения были темы значительно интереснее!

─ Ты лишних слов не говори, а слушай, что я говорить буду, ─ снова ткнул меня Федор в бок, который и так уже болел от бесконечных тычков. Затем схватил за лацканы пиджака и заговорил, для убедительности встряхивая в такт словам:

─ Больше ты с этим мужиком встречаться не будешь, отшей его и забудь. И держи язык за зубами, проболтаешься ему о нашей с тобой беседе ─ пеняй на себя. Поняла?

Я слабо кивнула головой.

─ Не слышу ответа, ─ встряхнул меня Федор.

─ Все поняла, сделаю, как вы хотите, ─ пробормотала я.

─ Вот и молодец, ─ кивнул Федор, отпустил меня и двинулся к выходу.

─ Пока! ─ насмешливо кинул Витек и направился следом.

Хлопнула входная дверь и в подъезде стало тихо. Я немного постояла, приходя в себя, а потом медленно побрела наверх.

Лариска увидела мою зареванную физиономию с разводами туши на щеках, и ей стало плохо. Она попыталась что-то спросить, но я махнула рукой, молча обошла её и направилась в ванную. Скинув одежду прямо на пол и став под душ, я подставляла тело под струи горячей воды, снова и снова натирала себя мыльной губкой, стараясь смыть с себя всю грязь и унижения прошедшего вечера. Наконец, раскрасневшаяся и почти успокоенная, я появилась в комнате. Бедная Лариска сидела, забившись в угол дивана, испуганно таращилась на меня и, хотя умирала от любопытства, с расспросами приставать не решалась.

Я плюхнулась рядом и сказала:

─ Они поймали меня в подъезде. Те же самые подонки, что и в Тарасовке.

─ И что хотели?

─ Про Игоря спрашивали. Как и мы, они думают, что он не зря прилепился к нам. Подозревают, что его интересует Светкина смерть.

─ Ты им все рассказала?

─ Нет, конечно! Врала, как сивый мерин.

─ Думаешь, поверили?

─ Надеюсь. Приказали больше с ним не встречаться. И знаешь, они не хотят, чтобы Игорь знал об их расспросах. У меня создалось впечатление, что они боятся его. Иначе, зачем бы они предупреждали, что бы я молчала?

─ Ну, что, будешь расставаться?

─ Погожу немного. Если им Игорь мешает, значит, нам он может быть полезен.

─ Ох, Ирка, с огнем играешь.

─ Не бойся, подружка, прорвемся!

Игорь вернулся, как и обещал, через два дня и снова пошли своим чередом встречи после работы, букеты, провожания Но теперь я боялась заходить в подъезд одна и он провожал меня до квартиры. А на пороге нас встречала жизнерадостная Лариска и тащила пить чай с очередным пирогом. Подружка сновала по кухне и отчитывалась о проведенном дне, Игорь налегал на пирог, попутно отбиваясь от шутливых нападок Лариски, а я сидела на своем любимом месте в углу и тихо радовалась.

Витек с Федором никак себя больше не проявляли и я немного успокоилась. Появилась надежда, что все обойдется и жизнь снова станет спокойной и размеренной. Но тогда я ещё не понимала в какую игру оказалась невольно втянутой по Светкиной милости.

Тот вечер начался как обычно и никаких неожиданностей не сулил. Игорь встретил меня после работы и проводил домой. Правда, зайти отказался, сослался на срочные дела. На мой звонок дверь никто не открыл, пришлось лезть в сумку за ключами.

Я сбросила туфли, сунула ноги в домашние тапочки и прошла на кухню. На столе лежала Ларискина записка:

─ Я ─ в магазин за хлебом. Скоро буду.

В ожидании подруги я поставила чайник на плиту, достала из шкафчика чашки и полезла в холодильник за сыром, когда вдруг зазвонил телефон. Я швырнула сыр на стол и заторопилась в комнату. По дороге немного замешкалась, потому что потеряла тапочек и потому, но к телефону все же

─ Мы же тебя предупреждали, сучка, чтобы ты перестала встречаться с Игорем. Не послушалась, теперь пеняй на себя. Выгляни в окно и посмотри на свою подругу. Запомни, это последнее предупреждение, ─ произнес женский голос в трубке.

Я бросила трубку и выскочила на галерею, которая на нашем этаже заменяла балконы. Свесившись через перила, увидела внизу толпу людей, которые сгрудились вокруг лежащего на тротуаре тела, громко ахнула и кинулась на улицу.

Когда, расталкивая людей, я продралась сквозь толпу, Лариска уже стояла на ногах. Я начала судорожно ощупывать её, пытаясь найти повреждения.

─ Да, брось, Ирка, со мной все в порядке, ─ отмахнулась подружка.

─ Девушке очень повезло. Она уже перешла улицу, когда появилась эта машина. Ее только задело крылом и отбросило на тротуар. Если бы это произошло на середине улицы ─ она бы погибла, ─ сказал старичок с авоськой.

─ Зальют глаза и садятся за руль, ─ влезла толстая тетка в цветастом платье.

─ Что это была за машина? Вы разглядели ее? ─ спросила я старичка.

─ Большая темная машина, больше ничего сказать не могу ─ все произошло очень быстро, ─ покачал он головой.

─ Черный джип, ─ авторитетно заявил подросток с плеером, стоящий рядом с толстухой.

Я подобрала Ларискину сумку, схватила её за руку и потащила за собой. Толпа убедилась, что пострадавшая жива, ничего интересного больше происходить не будет и стала расходиться.

─ Как ты себя чувствуешь?

─ Да не волнуйся ты, все нормально. Ну, платье порвала, коленки ободрала да бок ушибла. Ничего серьезного.

─ Прекрасно! Иди, переодевайся, собирай вещи и приходи к машине. Да не забудь снять чайник с плиты, пожара нам только не хватает.

─ Ты чего всполошилась? Подумаешь, происшествие! Машина легонько задела!

─ Ты не понимаешь. Это не случайность. Мне только что позвонили и сказали, что это последнее предупреждение. Лариска, все очень серьезно и нам лучше скрыться. Едем к Танюшке.

Лариска помолчала, обдумывая мои слова, потом согласно кивнула и пошла домой.

Я немного попетляла по улицам, опасаясь слежки, но черного джипа поблизости не наблюдалось. Похоже, ребята решили, что сегодняшнего происшествия нам хватит за глаза, и до утра мы носа из квартиры не высунем. Убедившись, как могла, что хвоста нет, я поехала на квартиру к Танюшке. Там, усадила Лариску на диван, сама стала напротив и торжественно объявила:

─ Мне надоела эта история! Я сыта ею по горло! Время уступок и отступлений закончилось, я начинаю военные действия! Наше дело правое и мы победим!

Услыхав такое, бедная Лариска буквально оцепенела. Пораженная моим странным заявлением, а так же моей неожиданной воинственностью, причем, неизвестно еще, чем больше, она замерла на диване не в силах пошевелиться. Подвижными остались только глаза, которые хоть и приобрели форму чайных блюдец, но все же сохранили способность двигаться. Онемевшая и окаменевшая Лариска яростно вращала ими, пытаясь донести до меня свое изумление. Тут я и сама поняла, что несколько увлеклась и заговорила обычным тоном:

─ Эти придурки решили, что могут безнаказанно измываться над нами. Какое-то время мне казалось, что мы сможем отсидеться. Но после сегодняшнего совершенно ясно, что они нас в покое не оставят.

─ И что ты предлагаешь? ─ осторожно поинтересовалась подружка, успокоенная моим возвращением к привычной лексике и потому вновь обретшая способность говорить.

─ Я предлагаю самим разобраться во всем. Послушай, этим бандюгам до смерти нужны документы. Они допускают, что Светка могла отдать их мне, потому и крутятся рядом. И они не оставят нас в покое до тех пор, пока не найдут эти бумаги.

─ А они их никогда не найдут! Документы-то у нас! ─ подхватила Лариска.

─ Можно было бы пойти на мировую и отдать им их. Но что-то мне подсказывает, что это может оказаться опасным для нашего здоровья. Немного зная Федора, я ни на минуту не сомневаюсь, что нас посчитают ненужными свидетелями и просто уберут. Значит, единственной возможностью снова обрести спокойную жизнь, является проведение собственного расследования. Мы должны узнать, для кого и, главное, почему, эти бумаги представляют угрозу. А для этого, нужно выяснить, где Светка взяла их.

─ И как мы будем это выяснять? ─ тут же заинтересовалась Лариска.

─ У нас есть названия двух фирм: «Партнер» и «Виктория». Они находятся здесь, в нашем городе, попробуем начать с них.

─ Можно съездить к Светкиной матери. Вдруг она знает, чем последнее время занималась дочь, ─ внесла конструктивное предложение Лариса. ─ И расспросить подробно о её последнем хахале. Кто он, этот Михаил Петрович, чем занимается.

─ Ну, это вряд ли, ─ засомневалась я. ─ Тетя Поля человек пьющий, и так далеко её интересы вряд ли распространяются.

─ Но попробовать-то можно. Надо с чего-то начинать, вот и начнем с нее. Тем более, других стоящих идей нет, ─ скромно заметила подруга.

─ Можно ещё сходить в Регистрационную палату, там, кажется, хранятся сведения о всех фирмах города, ─ предложила я.

─ Тоже дело! Значит, завтра ты пойдешь к тете Поле, а я ─ в палату, ─ радостно подхватила Лариска, и тут её запищал мобильный телефон. Она ответила «Алле!», и по тому, как страдальчески скривилась её физиономия, я догадалась, что звонит Генрих Иванович. По опыту зная, что разговоры с ним короткими не бывают, я отвернулась к окну, пережидая, пока подружка закончит препираться с настырным родственником. Сначала разговор между ними протекал относительно мирно, и ничто не предвещало бурю. Лариска лениво отбрехивалась по поводу своей диссертации, уверяя, что целыми днями сидит над ней, не поднимая головы, а он дотошно изводил её расспросами. Но спокойно усидеть на одном месте непоседливой Лариске было трудно, и на десятой минуте разговора она начала нетерпеливо ерзать на табуретке и вот тут по неосторожности и зацепилась сбитой коленкой за ножку стола. Подружка не удержалась и громко ойкнула от боли, а Генрих Иванович тут же не преминул поинтересоваться, что там с ней происходит. И Лариска, у которой точно в тот момент наступило помутнение мозгов, потому как, ничем другим я её поступок объяснить не могла, взяла да и ляпнула:

─ Коленка болит! Меня тут машина случайно сбила.

Услышав, что плетет подружка, я изумленно встрепенулась и широко открыла глаза. Никогда бы не подумала, что Ларка способна на подобную глупость! Сказать такое Генриху Ивановичу! Да он теперь от неё не отстанет и изведет своими наставлениями! И как же я оказалась права! Лариска надолго замолкла, терпеливо внимая трубке, по лицу видно было, что поучения родственника её здорово раздражают, но, тем ни менее, она слушала, не перебивала, только изредка страдальчески морщилась. Наконец, ей надоело молчать, и она попыталась вклиниться в речь говорливого собеседника:

─ Да, не волнуйся ты так! Со мной все в полном порядке! Я жива и здорова! Подумаешь, коленки немного расшибла!

Однако, её увещевания действия не возымели и Генрих Иванович разразился новым потоком слов. Говорил он долго и, похоже, в какой-то момент забылся и перегнул палку. Ларискино лицо вдруг перекосилось и она начала кричать в трубку:

─ А я тебе говорю, что это произошло случайно! Какие бандиты?! Да рулем женщина сидела! Ну, что ты придумываешь? Какое предупреждение? С чего? Ну, и что? Ну, и убили её соседку! А Ирка-то здесь при чем? В чем это она замешана?! Ты сам-то понимаешь, что говоришь?

Генрих Иванович не зря снискал славу блестящего адвоката, заставить его отступить было не просто. На крик он внимания не обратил и снова разразился пространной речью. Лариска хоть адвокатом и не была, но тоже отступала редко, потому как обладала ослиным упрямством. Поэтому, на проповедь родственника она внимания не обратила и сурово отрезала:

─ Мы с тобой на эту тему уже говорили и больше к ней возвращаться не будем! Никуда я не поеду! Все, больше говорить не могу!.. Пока!

Лариска отключила телефон, швырнула его в сумку и злобно прошипела:

─ Сон ему, видишь ли, плохой приснился! Привиделось, будто я попала в беду!

Я молчала, не желая подливать масла в костер её гнева и вносить ещё больший раздор в отношения между родственниками. Плохо было уже то, что именно я стала причиной их разногласий. Лариска постепенно упокоилась и уже более мирным тоном пояснила:

─ Беспокоится, вот и звонит! Только, знаешь, раньше он меня так не донимал! Звонил, конечно, но не чаще раза в неделю. А теперь ведь через день трезвонит! И все чего-то зудит, зудит!

─ Стареет, наверное, ─ пожала я плечами. ─ Ты мне вот что, подруга, скажи: за рулем машины точно женщина сидела?

Лариска не сразу поняла, о чем я говорю, так как все ещё вела мысленные дебаты с родственником. Наконец, до неё дошел смысл вопроса, и она энергично кивнула:

─ Ну, точно! Женщина!

И тут же торопливо добавила:

─ Только я её не разглядела! У неё голова косынкой повязана была и темные очки на пол лица.

Увидев мое разочарование, она жалобно проблеяла:

─ Ирка, ну как я могла её рассмотреть, если все в считанные минуты случилось! Бац и все! Я на земле, машина скрылась!

Я и сама отлично понимала, что требую слишком многого, но ведь в трубке звучал женский голос, и мне хотелось внести ясность в этот вопрос.

Предстоящее расследование не оставляло времени для хождения на службу, да и безопасности ради требовалось избегать появляться в привычных местах, поэтому, я позвонила заведующему и взяла неделю в счет будущего отпуска, здраво рассудив, что в случае неудачи отпуск может мне никогда не понадобиться. Во время завтрака мы с подружкой обсудили направления поисков, потом быстро собрались и отправились каждая своей дорогой.

Я решила явиться к Светкиной матери без предупреждения. Как я уже говорила, характер тети Поли, подорванный непрерывным потреблением алкоголя, отличался крайней вздорностью. Она легко и быстро переходила от доброго расположения к озлобленной скандальности, поэтому разговаривать с ней нужно было очень осторожно. Я поднялась по задрипанной лестнице на второй этаж и несколько раз постучала кулаком в обшарпанную дерматиновую дверь. Сначала была тишина, потом послышалось шарканье подошв, и сиплый голос недовольно спросил:

─ Кого там ещё несет?

─ Тетя Поля, это я, Ира, ─ подпустив в голос наивности, пропела я. Звякнула цепочка, дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель подозрительно уставился припухший глаз. Бывшая соседка разглядывала мою внешность так долго, что я засомневалась, узнала ли она меня. Но дверь все-таки распахнулась и я вдруг с удивлением вспомнила, какого маленького роста всегда была Светкина мать. Если не глядеть в лицо, то могло показаться, что в коридоре стоит худенький подросток.

─ Чего надо? ─ неприветливо поинтересовалась, не собираясь отступать с дороги.

Я постаралась улыбнуться и с налетом грусти в голосе произнесла:

─ Здравствуйте, тетя Поля. Я недавно вернулась в город и узнала, какая трагедия случилась со Светой. А сегодня с утра-сразу к вам. Подумала, вы часто болеете, вдруг помощь какая нужна.

Она с минуту внимательно разглядывала меня, потом посторонилась и просипела:

─ Заходи.

Пробираясь вслед за ней по захламленному коридору, я дивилась степени её падения.

Я росла на глазах Светкиной матери, хорошо её знала, но идущая впереди женщина ничем не напоминала былую тетю Полю. Из в общем-то не очень старой женщины она за несколько последних лет превратилась в неопрятную старуху. Такое же тягостное впечатление производила и квартира: засаленная обивка мебели, обрывки старых газет и какая-то одежда на давно немытом полу, закопченная кастрюля и грязные тарелки на столе.

─ Садись, ─ кивнула она на кресло, заваленное тряпьем. Видя мою нерешительность, сгребла все на пол и пояснила: ─ Не убиралась ещё сегодня, с утра плохо себя чувствую. У меня ж и щитовидка шалит, и давление скачет.

─ А вы обращались к врачам? Они что говорят? ─ участливо спросила я.

─ Врачи говорят, операцию надо делать, а я боюсь, вдруг умру прямо на столе, ─ из глаз полились похмельные слезы. Тетя Поля утерла их грязным рукавом и продолжала: ─ Да теперь уж все равно, не для кого мне жить, нету больше моей доченьки, умерла. Чего мне теперь на этом свете одной делать?

─ Не говорите так! Вы ещё не старая женщина и о смерти вам думать рано. Конечно, Светы не стало и это большое горе, но вы должны крепиться, взять себя в руки. Тем более, так много нужно сделать: и памятник на могиле поставить, и с вещами разобраться. Кто, кроме вас, будет этим заниматься? Кстати, на каком кладбище вы её похоронили?

Она отсутствующим взглядом посмотрела на меня, и видно было, что её мысли витают где-то очень далеко:

─ Не знаю, не была ещё там. Болела я, похоронами заниматься сил не было, все делали её подружки. Да у меня и денег таких нет, что бы похороны устраивать, живу на пенсию да на те крохи, что дочка из милости подбрасывала. А они все люди не бедные, заплатили и не заметили. А у меня откуда деньги? Я вот давеча пошла на старую квартиру, хотела кой-чего из вещей взять, а квартира-то опечатана, я ─ к участковому: открой, моя теперь квартира, я единственная наследница, могу всем распоряжаться, а он ни в какую.

─ Почему?

─ Про закон какой-то говорил. Шесть месяцев должно пройти, тогда только стану хозяйкой. И что это за закон такой, что не разрешает человеку своим имуществом пользоваться?

В голосе появились скандальные нотки, и я испугалась, что она разозлится и выставит меня вон. Стараясь изменить ход её мыслей, я посоветовала:

─ А вы обратились бы за помощью к друзьям Светланы. Они люди со связями, могли бы помочь.

─ Да где их искать, этих друзей? Это, когда Светка жива была, шастали и днем и ночью, а теперь никто глаз не кажет, зачем им я, старуха.

─ А Михаил Петрович? Света говорила, он очень хороший человек. Неужели не поможет?

Да, последнюю фразу я сказала зря, только подлила маслица в огонь. Тетя Поля так и запылала праведным гневом:

─ Любил, как же! Где он? Как и остальные, носа не кажет.

Мне обязательно нужно было узнать хоть какие-то координаты Светкиного ухажера, и я предприняла ещё одну попытку:

─ А вы знаете его телефон? Можно было бы позвонить ему и спросить совета, а что не приходит, так всякое может быть: болеет, уехал куда.

Видимо, тете Поле мое предложение пришлось по душе, потому, что она встала и, покачиваясь, направилась к комоду:

─ Где-то тут бумажка с его телефоном валялась. Светка оставляла на всякий случай, ведь она последнее время у него жила.

Покопавшись в ящике, она вытащила из груды хлама клок бумаги:

─ Вот она, я же помню, что была где-то.

Боясь, что она передумает, я подхалимски предложила:

─ Давайте сейчас и позвоним, чего тянуть? Может он сразу вашу проблему и реши. У Светы всегда были влиятельные друзья.

Но поговорить с Михаилом Петровичем нам не удалось, телефон отвечал длинными гудками.

─ Наверное на работе. Нужно вечером позвонить ещё раз, ─ предложила я, но неудача со звонком вызвала новую смену в настроении тети Поли.

─ Не буду я никуда звонить! Недосуг мне на телефоне весь день висеть! Дел полно! Вон убраться надо, в магазин за продуктами сбегать, ─ сварливо заявила она, а мне вдруг стало её жалко. Вместо испитой женщины я увидела тетю Полю тех дней, когда мы со Светкой прибегали из школы прямо к ним домой, а она, молодая и веселая, сновала по кухне, покрикивая:

─ Девочки, быстро мыть руки, сейчас будем обедать.

─ Давайте, я в магазин за продуктами схожу. Что нужно купить? ─ искренне предложила я.

Неожиданная вспышка раздражения сменилась у неё такой же неожиданной апатией.

─ Да купи, чего хочешь, мне все одно, ─ вяло махнула она рукой. Схватив сумку, я рысью бросилась к двери. Ближайший продуктовый магазин находился за углом. Но, по закону подлости, именно в тот момент, когда я подошла к двери, продавщица вывесил табличку «Закрыто». Пришлось разворачиваться и бежать к автобусной остановке, иначе нужно было тащиться пешком кварталов пять, а мне не хотелось терять время. Я боялась, что у Светкиной матери опять изменится настроение и тогда мне ничего не удастся из неё вытянуть.

Побродив среди полок, уставленных различной снедью, и, здраво рассудив, что тетя Поля не будет обременять себя готовкой, я купила хлеб, батон колбасы, консервы, сыр, масло, Нагрузив полную сумку, я отправилась в обратный путь. Автобуса, как назло, долго не было, а тащиться пешком с набитой до верха сумкой у меня желания не было, поэтому назад я вернулась часа через полтора.

Бухнув тяжеленную сумку к ногам, я протянула руку, собираясь постучать, как вдруг заметила, что входная дверь слегка приоткрыта. Решив, что Светкина мать оставила её открытой для меня, я поволокла сумку в квартиру. Со словами:

─ Теть Поля, я вернулась. Извините, что так долго, ─ я переступила порог, да так и застыла. Хозяйка лежала посреди комнаты, которая теперь приобрела ещё более разгромленный вид. Я стояла с тяжеленной сумкой в руках и изумленно оглядывала распахнутые дверцы шкафа, выдвинутые ящики комода, горы одежды и постельного белья, как будто специально, вытряхнутые на пол и перемешанные с битым стеклом.

─ А посуду - то зачем было бить? ─ пронеслась в голове неуместная мысль.

В том, что весь этот погром учинила не тетя Поля, сомнения не было. При всей эксцентричности своего характера, ей не пришло бы в голову разгромить квартиру, а потом размозжить себе голову из пистолета, выстрелив при этом в затылок. То, что убита она именно из пистолета, сомнения не вызывало, так как орудие убийства валялось рядом с ней. Я вылетела из квартиры, скатилась по лестнице и понеслась по улице, а опомнилась уже далеко от дома, вдруг осознав, как страшно устала, таща эту злополучную сумку.

Лариска уже вернулась, поэтому я смогла, бросив продукты прямо у порога, с ходу поделиться пережитым. Облегчив душу, я заварила чаю, мы уселась на кухне друг против друга и принялись размышлять.

«Кому нужно было убивать стареющую алкоголичку, да ещё так не по-людски? Ну, ладно бы, в пьяной драке, бутылкой по голове, а то из пистолета! Светкина мать жила тихо, ничем, не считая пьянства, не занималась и у серьезных людей, разгуливающих по улицам с оружием, претензий к ней быть не могло. Значит, убили её из-за дочкиных дел. Можно было бы допустить, что убрали её как нежелательного свидетеля, предполагая, что дочь могла с ней поделиться каким-то секретом, но в этом случае не стали бы переворачивать квартиру вверх дном».

─ А если это ограбление? Грабители ворвались в квартиру, убили хозяйку и разворошили все в поисках денег и ценных вещей? ─ высказала подружка конструктивную мысль.

─ Во-первых, у тети Поли ценных вещей отродясь не водилось, и об этом знала вся округа, во-вторых, чужому человеку, находясь в трезвом состоянии, она бы дверь не открыла, а в-третьих, она не повернулась бы к нему спиной. Нет, это был кто-то, кого она хорошо знала и не опасалась. Если согласиться с тем, что местные алкаши, захаживающие на огонек, оружие носить привычки не имеют, значит человек был не местный, но хорошо знакомый. Таким образом, мы снова возвращаемся к тому, что это был кто-то из Светкиного окружения, кого мать впустила без боязни в дом, а он её убил, чтобы не мешала, и усиленно что-то искал, ─ возразила я. ─ Не абстрактное «что-то», а те бумаги, которые Светка где-то сперла и оставила у тебя, ─ уточнила Лариска.

─ А почему тогда не искали у самой Светки? ─ задала я наболевший вопрос. ─ Я же видела, как женщина выстрелила, сразу ушла и даже не пыталась попасть в квартиру. Может быть, в момент убийства она не думала, что документы могут быть у Светки. Это потом они опомнились и стали искать по всем родственникам и знакомым. Может, и у Светки искали, ты просто не знаешь. У тебя вот тоже начались неприятности, а если принять во внимание, что за тобой такого раньше не водилось, значит это звенья одной цепочки.

Все эти размышления не добавили нам хорошего настроения, но зато укрепили в уверенности довести расследование до конца. Лариска продемонстрировала два адреса, которые она раздобыла в Регистрационной палате, а я показала телефон Михаила Петровича.

─ Ну, по телефону мы мигом адрес узнаем, ─ проговорила Лариска. ─ Позвоним в платную справочную и никаких проблем.

И правда, через несколько минут перед нами лежал листок с адресом последнего Светкиного ухажера.

─ Вот и ладненько, ─ потирала руки подружка, ─ завтра с утра и навестим товарища.

─ Утром можем не застать! Лучше бы съездить сегодня, но я так устала, нет сил подняться"

─ Давай я одна съезжу, тебе впечатлений на сегодняшний день хватит, а я быстро смотаюсь туда и обратно.

Лариска отбыла, а я завалилась на диван с книгой, намереваясь немного почитать, но, то ли книга была не интересной, то ли сказалось переутомление от обилия впечатлений, в общем, я крепко заснула, а когда открыла глаза, в комнате стояла кромешная тьма. Я зажгла свет, глянула на часы и ахнула: шел первый час ночи, а Лариска ещё не вернулась. Ругаясь сквозь зубы, я заметалась по квартире, пытаясь натянуть на себя несколько предметов туалета одновременно. Не знаю, куда бы я побежала искать подружку, но тут в замке повернулся ключ, и в квартиру ввалилась сияющая Лариска.

─ Где тебя носит? ─ накинулась я на нее.

─ Ну, чего ты такая злая? Я, можно сказать, встретила мужчину своей мечты, а ты ругаешься, ─ укоризненно вскинула брови подружка.

─ Какой мужчина?! Какая мечта?! С каких это пор по улицам нашего города ходят мужчины, о которых можно мечтать?! ─ взвыла я.

─ Может, это у тебя мечты такие несбыточные, а я девушка простая и мечты у меня незатейливые, потому мне не сложно встретить свою мечту прямо на улице, ─ назидательно сказала Лариска.

─ Хорошо, незатейливая ты моя, рассказывай, ─ вздохнула я.

─ Ладно, ─ охотно откликнулась подружка, запахивая поплотнее халат. ─ Я домой, чтоб быстрее, переулками возвращалась, хотела уже в Посадский свернуть, а тут из-за угла толпа ребят вываливает. Шпана лет по 18 и все пьяные. Я и глазом моргнуть не успела, как они меня окружили и ну, куражиться. Кто толкается, кто щиплется, а кто за руки хватает и все хохочут, дебилы. Я сначала хотела с ними мирно договориться. Говорю, тороплюсь я, ребята, пропустите. Куда там! Они от моих слов ещё больше развеселились, будто шутку хорошую услыхали. Один за руки сзади схватил, а самый старший, ему лет двадцать, банку пива в лицо сует и изгаляется: выпей с нами, не выпендривайся. Ты же знаешь, я запах пива не выношу, а тут мне его в лицо суют. Ну, я не выдержала и одному из них, тому, что сзади стоял, каблуком по ноге и лягнула. Он взвыл, а тот, что передо мной стоял, пощечину мне отвесил. Тут уж я всерьез испугалась, орать начала и знаешь, что интересно? Ведь не очень поздно было, народ в домах ещё спать не лег, у телевизоров сидел, но хоть бы одна добрая душа в окно выглянула. Все как вымерли! Я уж думала конец мой пришел, отметелят так, что мало не покажется. Тут рядом с нами машина останавливается и водитель, крепенький такой парнишка, прямо к нам направляется:

─ В чем проблема, ребятки?

Они разом к нему повернулись и загалдели:

─ Чего надо, падла? Вали отсюда, козел, пока рога не обломали.

Старшой от меня отвлекся и тоже свое слово сказал:

─ У нас проблем нет, мужик, а у тебя будут, если не отвалишь, по-о-нял?

Парень руками развел и говорит:

─ Да, понял я, понял, грубить-то зачем? Нельзя вежливо объяснить? ─ Потом пригорюнился, вздохнул так жалобно: ─ Не люблю я, когда грубят, нервничать начинаю. Мамка покойница всегда за вспыльчивый нрав корила, ─ и с размаху въехал в челюсть ближайшему уроду.

Тот такой подлости не ожидал и без звука упал на асфальт, дружки его на мгновение опешили, а потом все скопом на обидчика ринулись. Я прикинула, сколько их приходится на него одного и затосковала: плохо моему спасителю придется. Однако, численное преимущество врага его не смутило, драться он, похоже, умел и делал это с удовольствием.

Когда свалка началась, я глаза от страха зажмурила, а когда опять их открыл, часть врагов уже на асфальте отдыхала, те, что послабее, за угол шмыгнули, а паренек деловито молотил старшого. Тот подонок, что сзади стоял, увидал, что дело плохо, меня к стене отшвырнул и ходу. Тут парень старшого на время оставил да и говорит:

─ Такой девушке, как вы, нельзя вечером одной по улицам ходить. С такой красотой и днем-то провожатый нужен.

─ И ты, конечно, возражать не стала, ─ съехидничала я.

─ А то! ─ ухмыльнулась Лариска, ─ что я, дура, от такого мужика отнекиваться?

─ Как я понимаю, напали на тебя, когда ещё светло было, чего ж ты домой только сейчас явилась? ─ набросилась я на нее.

─ А мы в машине у нашего подъезда сидели. Этот Сева такой забавный парень.

─ Так, с Севой все ясно. А что с Михаилом Петровичем?

─ А что с Петровичем? Дом его я нашла без труда. Так себе домишко, ничего особенного: два этажа, черепичная крыша, кованный заборчик. Потопталась я около калитки, покричала, все напрасно: шторы на окнах задернуты, во дворе ни души. Стою около забора, не знаю, что делать, тут из дома напротив старичок, божий одуванчик, выходит. Я подбежала к нему и объясняю, что пришла, мол, по объявлению. Мы с супругом комнату ищем, вот прочитали в газете, что хозяин дома комнату сдает, я и пришла.

─ Ошиблись вы, наверное, ─ вздохнул старичок. ─ Хозяин был человек не бедный и не было у него нужды комнату сдавать.

─ А почему вы говорите «был»? Нет его сейчас? Уехал куда? ─ поинтересовалась я.

─ Нету, милая, помер он, ─ вздохнул старик.

─ Как, помер? Сердце что ли?

Старичок хитро покосился на меня, пожевал губами, раздумывая, говорить со мной дальше или нет. Но, видно, скучно ему было и неожиданный собеседник пришелся очень кстати.

─ Убили его! ─ выпалил он и торжествующе уставился на меня.

Я, конечно, не подкачала, распахнула глаза и заквохтала:

─ Убили?! Ужас какой! Да кто ж его? За что?

Старичок запираться не стал и в разговор включился охотно:

─ А за что мужики всегда страдают? Из-за бабы в беду попал. Он парень ещё молодой был, не женатый, бабы у него, почитай, каждый день менялись, одна краше другой. Вот какая-то краля брошенная приревновала его, да и пальнула сгоряча.

─ А почему вы решили, что это была женщина? Мог ведь и мужчина убить, мужчине это даже легче сделать.

─ Ты, девка, не спорь, если говорю ─ баба, значит баба, ─ рассердился старичок.

─ Это милиция так сказала?

─ Твоя милиция скажет! ─ ещё больше рассвирепел он от моей тупости.

─ Вы что-то видели! ─ догадалась я.

─ Случайно, ─ уточнил он.

Его так и распирало от добытых сведений и теперь, когда появился благодарный слушатель, ему не терпелось посплетничать. У меня такое подозрение, что старик сутки напролет от окна не отходит. Скучно ему, в собственной жизни уже ничего не происходит, а тут напротив настоящее кино: богатый дом, красивые девушки. Вот он и шпионил за соседом день- деньской.

─ Ну, и что конкретно он тебе сказал?

─ Сказал, что последние несколько месяцев у Михаила Петровича постоянно жила девица, из себя видная, не очень высокая, длинные рыжие волосы, ездила на красной машине.

─ Светка, ─ выдохнула я. ─ Значит это она его убила? А её тогда кто?

─ Не торопись. Старик сказал, что в тот вечер Светка на своей машине уехала засветло, а вот вечером, часиков в одиннадцать, в калитку позвонила светловолосая женщина, хозяин встретил её и повел в дом. В доме она пробыла не долго, меньше часа, и покинула его в великой спешке.

─ А почему он решил, что она его убила? Мало ли зачем могла приходить эта женщина и почему она так торопливо покинула дом. Может это было любовное свидание. Пришла, пока Светки не было дома, а убежала торопливо, чтобы с ней не встретится. А может, она пришла по делу, и у неё было мало времени, опаздывала куда-нибудь. А убийца мог или могла, не знаю, как правильно сказать, прийти позже и убить. Ведь старик не сидел у окна всю ночь, как я понимаю.

─ Всю ночь не сидел, но и сразу спать не лег, бессонница у него. От окна он ушел часа через три, и никто в дом не входил, а милиция сказала, что убили его где-то часов в 11-12 ночи. Вот и думай сама, что к чему.

─ А старик рассказал милиции об этой женщине?

─ Нет, не захотел лишних хлопот.

─ Он запомнил, какого числа произошло убийство?

─ Конечно, запомнил. Ты, что ж думаешь, что в его жизни каждый день убийства происходят? В ночь на второе июня убили Светкиного хахаля.

─ А утром второго, она, насмерть перепуганная, принесла мне дипломат. выдохнула я. ─ Лариска, она знала, что Михаила Петровича убили! Она могла вернуться домой поздно ночью, найти любовника мертвым, испугаться, схватить документы и удрать.

─ Ага, она знала, что это за бумаги, не решилась их держать у себя и принесла тебе. Не понятно только, почему она не опасалась за свою жизнь, если её хахаля убили? ─ поинтересовалась Лариска. ─ Она не сбежала, осталась дома и дверь той женщине сама открыла.

─ Не знаю. Может думала, что её с этими делами не свяжут, а может не ожидала, что убийцей окажется женщина. В любом случае, здесь мы уже ничего не узнаем. Остаются только те две фирмы. Значит, завтра поедем по адресам, попытаемся что-нибудь узнать.

─ Ир, страшно-то как! Смотри, сколько людей уже погибло, как бы и нам не пропасть, ─ жалобно вздохнула подруга.

─ Ничего не делать тоже опасно. Не можем мы сидеть и из дома носа не высовывать. А потом, если очень нужно будет, нас и дома найдут.

─ Тоже верно, ─ согласилась Лариска. ─ Значит завтра пойдем.

Утром, выйдя из дома, мы не успели пройти и нескольких шагов, как сзади засигналила машина. Я оглянулась и увидела новенькую иномарку, а рядом крепкого парня, радостно улыбавшегося во весь рот:

─ Куда торопимся, красавицы? Давайте подвезу!

Только я хотела посоветовать ему катиться куда подальше, как рядом взвизгнула Лариска:

─ Сева, а ты тут что делаешь?

─ Тебя поджидаю. Ты ведь не дала мне вчера свой телефончик, вот я и решил приехать с утра пораньше, да и сторожить во дворе. Рассудил, что когда-нибудь ты выйдешь из дома, тут я тебя и поймаю.

─ А если бы я сегодня не вышла? ─ кокетливо поинтересовалась Лариска

─ Значит, завтра с утра опять бы тебя ждал, ─ серьезно ответил Сева. ─ Что, так бы целыми днями и сидел во дворе? ─ восхитилась подружка.

─ Так бы и сидел, я терпеливый, ─ был ответ.

Видя, что Лариска увлеклась разговором и совсем забыла о цели нашего похода, я нетерпеливо дернула её за руку:

─ Кончай болтать, у нас дела.

Мой демарш не прошел незамеченным и Сева широким жестом распахнул дверцу машины:

─ Чего зря ноги бить, давайте я вас отвезу, куда надо.

Идея приобрести его в качестве попутчика показалась мне крайне неудачной, и я вежливо отказалась:

─ Спасибо, но мы сами доберемся, здесь не далеко.

─ Хоть далеко, хоть близко, какая разница? Куда надо, туда и отвезу, ─ продолжал настаивать жизнерадостный придурок.

─ Нет, спасибо, мы как-нибудь сами.

─ Зачем же как-нибудь, если можно с комфортом, ─ не сдавался нежданный благодетель.

Тут мое терпение лопнуло, и я елейным голосом поинтересовалась:

─ Вам, что делать нечего?

─ Ну! У меня весь день свободный.

─ Вот и займитесь, чем-нибудь полезным, книжку, например, почитайте".

─ А что может быть полезней для мужика, чем ухаживание за любимой женщиной?

─ И давно она стала вашей любимой? ─ съехидничала я.

─ Со вчерашнего дня, ─ последовал прямой ответ, потом он повернулся к Лариске и спросил:

─ Что это твоя подруга такая вредная? Она всегда такая или только по утрам, когда не выспится?

Подобные инсинуации окончательно вывели меня из себя и я с металлом в голосе заявила:

─ Послушайте, молодой человек. Я в курсе, что вчера вы помогли моей подруге и очень вам благодарна. Но это не повод приставать к нам сегодня и тем более грубить.

Я выдохлась и замолкла на минутку, чтобы перевести дух, и тут подала голос подружка:

─ Ир, ну что ты на него напустилась? Он не делает ничего плохого, просто хочет помочь. Давай поедем с ним, вреда от этого никакого, а польза будет: с мужиком, да ещё таким, не так страшно.

Предательство подруги подкосило меня и я молча направилась к машине.

─ Куда ехать прикажете? ─ весело поинтересовался наш новый личный водитель, когда мы расселись в машине.

─ Давай сначала на Переяславскую. Нам нужен дом «6», ─ скомандовала сияющая Лариска.

─ Легко! ─ ответил Сева и лихо вырулил на середину улицы.

Мне кажется, что о правилах движения он знал понаслышке, а про дорожные знаки и вовсе не слышал, потому несся по улице на огромной скорости, ловко лавируя между машин, бросая свой многострадальный автомобиль то вправо, то влево. Я, намеревавшаяся хранить молчание, не выдержала и ледяным тоном поинтересовалась:

─ А вы не можете ехать помедленнее, соблюдая правила дорожного движения? Мы того и гляди в кого-нибудь врежемся.

─ Не-а, не могу, у меня хуже получается, когда я медленно еду. А насчет аварии ты зря переживаешь, довезу куда надо в целости и сохранности.

Слово свое он сдержал, лихо затормозил у тротуара и, выскочив из машины, галантно распахнул перед нами дверцу:

─ Прибыли, как заказывали. Вот она, Переясловская, дом «6».

Мы стояли перед двухэтажным особняком и таращились на голубую вывеску: «МОДНАЯ ОДЕЖДА».

─ Ты, случайно, адрес не спутала? ─ обратилась я к Лариске.

─ Да нет, все правильно, Переясловская, дом «6».

─ В чем проблема, девчонки? ─ произнес Севин голос.

Я машинально ответила:

─ Нам нужна фирма «Виктория», а тут какая-то «Модная одежда».

─ Все правильно, видишь маленькие буквы внизу: ТОО «Виктория»? «Модная одежда» принадлежит им. А чего вам надо в этой фирме?

Я уже оправилась от растерянности и холодно сказала:

─ У нас тут дело, подожди в машине. Мы скоро вернемся.

Не оглядываясь, я направилась к зеркальным дверям, уверенная, что Лариска идет следом. Створки автоматически распахнулись перед нами, и мы вошли в магазин. Он поражал воображение с первого взгляда, и испытание было не для слабонервных. По крайней мере, мои глаза тут же устали и заметались в поисках чего-нибудь попроще и попривычней, на чем могли бы отдохнуть. К сожалению, ничего подобного там и в помине не было. Взгляд перебегал с мраморного пола на зеркальные стены, цеплялся за сверкающие хромом кронштейны, в панике уходил в сторону и тут же натыкался на стеклянные витрины. Наконец, с несказанным удовольствием он нырнул в заросли искусственной зелени, да там и остался. Ясно было, что денег хозяева вложили сюда не меряно, но желаемого результата добились: магазин впечатлял. В торговом зале не наблюдалось ни одного покупателя, что не удивительно, ведь цены здесь должны были быть запредельными. Из глубины помещения вынырнула и танцующей походкой направилась к нам одетая в униформу продавщица.

─ Добрый день, ─ заученно прощебетала она, ─ мы очень рады, что вы решили посетить наш магазин. У нас очень большой выбор одежды, и мы сможем удовлетворить ваше любое пожелание. Что бы вы хотели посмотреть в первую очередь?

Я ещё только собиралась с мыслями, как Лариска небрежно кинула:

─ Мне нужно купить кое-что из одежды, что именно решим попозже, а пока хотим осмотреться.

С этими словами она шагнула к ближайшему прилавку. Там под стеклом были разложены дамские перчатки, пояса, шелковые платки. Подруга склонилась над этим богатством и принялась внимательно рассматривать, изводя вопросами сопровождавшую нас продавщицу:

─ А эти ремни только с такими пряжками? А замшевые перчатки цвета маренго у вас есть?

Капризным голосом избалованной дамочки она вещала:

─ А это точно натуральный шелк? Да? Ручная вышивка! Чудесно! Ира, посмотри, какой шарф! Натуральный шелк, ручная вышивка! Тебе нравится? Он бы здорово подошел бы к твоему зеленому костюму.

Продавщица оживилась и принялась расхваливать товар в надежде что-нибудь продать. Я была с ней полностью согласна, шарф был изумительный, и мне трудно было отказать себе в удовольствии подержать его в руках, но одного взгляда на цену оказалось достаточно, чтобы вернуться к реальности. Я молча положила шарф на место и повернулась, собираясь отойти.

─ Неужели вам не нравится?! ─ умоляюще спросила продавщица.

─ Шарф мне нравится, цена не устраивает, ─ мрачно ответила я и тут же буквально приросла к полу, услышав за спиной наглый Ларкин голос:

─ Скажите, а вечерние платья у вас есть?

─ Конечно, есть! ─ снова воспрянула духом продавщица. ─ Пройдемте в тот конец зала, там у нас висят вечерние платья и платья для коктейля, ─ жизнерадостно пропищала она и упорхнула куда-то вглубь. Я повернулась к Лариске и грозно спросила:

─ Зачем тебе платье для коктейля?! Куда ты в нем собралась?

─ Никуда, ─ невозмутимо ответила подруга, ─ но если ты хочешь что-нибудь узнать об этой «Виктории», нужно разговорить продавщицу. Вместо того чтобы рычать на нее, постарайся ей понравиться. А понравиться ей может только щедрая покупательница, продавец ведь получает процент с каждой покупки. Так что старайся, мать!

С этими словами она ринулась вперед, а я затрусила сзади. Продавщица уже ждала нас около кронштейнов, сплошь увешанных вечерними платьями, исключительно черного цвета. Подружка с упоением начала копаться в одежде, ведя бесконечные разговоры с продавщицей о достоинствах и недостатках каждой вещи. Я топталась рядом, давая советы и изображая бедную родственницу. Я люблю тряпки не меньше Лариски. В другой ситуации я охотно присоединилась бы к ней, но этот роскошный магазин подавлял меня, а у меня не было Ларискиной раскованности, чтобы с головой окунуться в авантюрную игру. Подруга отобрала ворох платьев и отправилась в кабинку примерять наряды, я поплелась следом. Одевая одно платье за другим, и, вертясь перед зеркалом, Лариска ни на минуту не замолкала.

─ Мне очень нравится это платье, но оно меня полнит, ─ капризничала подруга, придирчиво оглядывая себя в зеркале.

─ А это слишком длинное, ног не видно, ─ ворчала она и отбрасывала в сторону неугодный наряд. Мне показалось, что она совсем забыла, зачем мы явились туда, и примеряла наряды вполне серьезно. Где-то на десятом платье Лариска, наконец, вспомнила о цели нашего визита и решила перейти к делу:

─ Какой чудесный магазин! Я и не знала, что в нашем городе есть такой! Теперь буду приходить часто! Как отделан, оч-чень богато! Терпеть не могу унылую обстановку! У вашего хозяина прекрасный вкус! ─ трещала она. ─ Да, это платье очень милое, наверное, я его возьму. Что? У вас не хозяин, а хозяйка! Тогда все понятно! Только женщина может создать такой уют. Что? Она сама за всем следит и сама ездит отбирать одежду для магазина? Это платье я тоже возьму. Великолепно! Женщина с таким изысканным вкусом, как ваша хозяйка, должна быть молода и шикарна! Я угадала? Конечно, только красивая женщина, у которой толпы поклонников, понимает толк в одежде. Не толпы, а только один? Значит, это необычный мужчина! Что?! Такой же как все? Сначала обхаживал, а потом исчез?! Я всегда говорила, что все мужчины сволочи!

Завороженная Ларкиной трескотней, я и не заметила, как около нас возникла высокая, статная женщина.

─ В чем дело, Надя? Ты уже целый час занимаешься этими дамами. Они берут что-нибудь? ─ высокомерно поинтересовалась она.

Похоже, мы с подружкой не производили впечатления женщин, способных потратить состояние на какой-нибудь милый пустяк и она не считала нужным скрывать свое пренебрежение. Продавщица замерла на месте и испуганно захлопала глазами:

─ Нужно платье для коктейля. Кажется, мы кое-что подобрали!

─ Прекрасно, ─ милостиво кивнула женщина и поплыла прочь.

─ Кто это? ─ поинтересовалась Лариска у замершей продавщица.

─ Наша хозяйка, Виктория Павловна, ─ коротко ответила та и низко склонилась над одеждой.

─ И Светкина убийца, ─ мысленно уточнила я.

В этот миг из-за стойки с одеждой неожиданно возник Сева собственной персоной, узнала я его с большим трудом: от дурашливой ухмылки на лице не осталось и следа, а высокомерия в нем было не меньше, чем в незнакомке.

─ Дамы возьмут все, что им приглянулось. Упакуйте покупки и побыстрее. Мы торопимся, ─ приказал он продавщице, а нам скомандовал:

─ Девочки, идите в машину. Мы опаздываем на обед.

Мы с подружкой беспрекословно подчинились и покорно потрусили к выходу.

Усевшись в машину, я поинтересовалась

─ Как он там выкрутится? Ведь она уже начала паковать эти платья.

─ Не беспокойся за него. Сева парень шустрый, выкрутится как-нибудь, ─ отмахнулась подружка.

Тут двери распахнулись, и показался Сева, нагруженный разноцветными пакетами.

─ Это тебе, красавица, ─ кинул он пакеты на колени Лариске, ─ а это тебе, недотрога, ─ протянул он мне маленький красивый сверток, плюхнувшись на водительское сиденье и весело сказал: ─ А теперь в ресторан, обедать. Я умираю от голода.

Пораженные, как обилием подарков, так и самим Севиным поступком, мы с подружкой ошалело таращились друг на друга, не находя слов. Наконец, я пришла в себя и робко потянула за ленточку на свертке. С приятным шуршанием бумага развернулась, и в руках заструился шелковый шарф. Тот самый, что так мне приглянулся в магазине.

─ Спасибо, ─ смогла выдавить я из себя.

─ Пустяки, носи на здоровье, ─ весело откликнулся Сева, лихо лавируя между машинами.

Обеденное время ещё не наступило, поэтому в ресторане мы оказались единственными посетителями. Наш приход вызвал искреннюю радость у метрдотеля и официантов. Они усадили нас в центре зала и засновали во все стороны, окружая повышенной заботой и вниманием. Я сидела тиха и молчалива, тронутая неожиданным вниманием со стороны совершенно незнакомого человека, Лариска светилась радостью и весело хохотала над Севиными шутками, а тот балагурил и ни на минуту не закрывал рот. Я так расслабилась, что вопрос грянул, как гром средь ясного неба.

─ Вы узнали, что хотели у этой маленькой продавщицы? ─ неожиданно спросил он.

─ С чего ты взял, что мы хотели что-то узнать? ─ мой голос прозвучал неожиданно громко в наступившей тишине.

─ Ну, зачем-то вы пошли в этот магазин. Не за покупками же. Ты сама говорила, что вам нужна фирма «Виктория», или я что-то путаю? ─ невозмутимо ответил он.

Мы с Лариской переглянулись, не зная, что делать.

─ Может расскажем ему все? ─ робко предложила Лариска. ─ Нам вдвоем не справится, а с Севиной помощью может и выпутаемся.

Я задумалась, прикидывая, как же лучше поступить. С одной стороны, мы с ней об этом Севе абсолютно ничего не знали. Он и появился - то в поле нашего зрения только вчера вечером. Так, что доверять ему, особенно в таком щекотливом деле, как это, особых причин не было. Но, с другой стороны, подозревать каждого, кто вдруг неожиданно возникнет рядом с нами, дело очень утомительное. Я вот Игоря подозреваю и, кто бы знал, как мне это надоело! А теперь ещё и с Севой придется осторожничать! Ведь надежды на то, что в ближайшем будущем он бесследно исчезнет из нашей с Лариской жизни, нет. По всему видно, подруге он здорово понравился, и она от него по собственной воле не откажется. Значит, теперь рядом с нами будет постоянно крутиться не только Игорь, но ещё и Сева. Два подозрительных типа в качестве близких знакомых ─ это многовато для таких слабых женщин, как мы. А если посмотреть на эту ситуацию с другой стороны? Чтобы не доверять Игорю, у меня есть все основания. Я ведь понимаю, что наша встреча с ним была отнюдь не случайна, и он явился в библиотеку исключительно с целью познакомится со мной. И двигали им, конечно же, не романтические чувства. Именно поэтому, тот факт, что наши отношения складываются отнюдь не безоблачно, на него никакого впечатления не производят. Трудно поверить, что такой мужчина, как Игорь, без крайней нужды будет терпеть демонстративную холодность от, в общем-то, обыкновенной женщины. Что-то мне подсказывает, что в красивых девушках с покладистым характером, горящих страстным желанием подружиться с ним, недостатка нет. А он, тем ни менее, продолжает настойчиво кружить рядом, изображая пылкую страсть. Намертво прилип к нам с Лариской и безропотно сносит все мои взбрыки, вздорный характер и даже ничем не прикрытую грубость. У меня достаточно здравого смысла, чтобы понять, что дело здесь не в моем неотразимом очаровании. Причина для такого поведения со стороны Игоря должна быть очень серьезной и она мне прекрасно известна: ему нужны документы.

С Севой же все обстоит иначе. Подозревать его в том, что встречу с Лариской он подстроил специально, было бы глупо. Нет, конечно, при желании и наличии достаточной суммы денег можно договориться с отвязной компанией и инсценировать нападение на беззащитную женщину в пустом переулке. Вся загвоздка тут заключалась в Ларкином взбалмошном характере. Угадать, какой дорогой она будет возвращаться домой, было невозможно по той простой причине, что она сама до последней минуты этого не знала. А предположить, что группы агрессивных подростков были расставлены на всех подступах к дому, можно только при очень больным воображении. Если ко всему этому добавить, что о нашем водворении в Танюшкиной квартире никому известно не было, то мысль о преднамеренном знакомстве можно было с легким сердцем отбросить. В общем, по моим соображениям выходило, что Сева прибился к нам совершенно случайно и опасности не представляет, а вот польза от его появления могла бы быть и не малая. Мне он показался человеком не только энергичным и пробивным, но и достаточно добрым.

─ Ирка, ну чего ты замолкла? ─ услышала я Ларискин голос и очнулась от своих дум.

─ Рассказывай, ─ кивнула я подруге.

Лариска рассказывала долго, чисто по-женски увлекаясь деталями и наряду с фактами пытаясь донести до слушателя и свое мироощущение. Наконец, она смолкла и выжидательно уставилась на Севу, пытаясь понять, какое впечатление произвел на него рассказ. Тот сидел, откинувшись на спинку стула, и сосредоточено разглядывал узор на скатерти.

Подружке надоело затянувшееся молчание, и она спросила:

─ Ну, что ты по этому поводу думаешь?

Он со вздохом поднял на нас глаза:

─ Н-да, плохая история и ещё хуже то, что вы оказались в ней замешаны.

─ Это мы и без тебя понимаем, ты лучше скажи, что нам делать, как из всего этого выпутаться, ─ вспылила Лариска.

Сева не обратил на выпад подружки ни малейшего внимания и продолжал размышлять вслух:

─ После всего, что тут рассказала Лара, у меня создалось впечатление, что от неудач у ребят сдали нервы. И я могу их понять! В результате этих поисков вокруг них уже гора трупов образовалась! Они убрали саму Светлану, её любовника, её мать, рыщут по всему городу и ничего не находят. А тут ещё под ногами вертится этот Игорь, которого они боятся, а убрать почему-то не могут. И что же им остается делать? Найти Ирину и любыми средствами вытряхнуть из неё правду!

─ Вот, что значит уметь утешить! ─ съехидничала Лариска. ─ Напугал и сразу легче стало.

─ А я вас и не утешаю, просто объясняю, как в реальности обстоят дела, ─ вытаращил глаза Сева.

─ Ну, положим мы и сами об этом догадывались, ─ подала голос я, ─ когда мы тебе все это рассказывали, надеялись, что ты подскажешь нам выход.

─ А я что делаю? ─ изумился Сева.

─ Хорошо, объясняю популярно. Сознаться, что документы у вас и вернуть их вы не можете. В результате такого опрометчивого поступка ваши жизни могут безвременно оборваться. Значит, чтобы вы могли жить спокойно, необходимо вычислить заказчика убийств, а для этого нужно узнать, откуда у твоей соседки взялся этот злосчастный дипломат. Согласны? Вот и ладушки! Вопрос первый и главный: у кого Света украла этот чемоданчик? Надеюсь, вы не будете утверждать, что он попал к ней законным путем?

─ Нет, мы этого утверждать не будем, она бизнесом не занималась и эти документы не её, но мне кажется, они могли попасть к ней от её любовника Михаила Петровича. Мы ведь не знаем, кем он был и чем занимался.

─ Принимается! Говорите адрес, где проживал ныне покойный Михаил Петрович, попробуем побольше разузнать о нем.

─ А как ты собираешься это сделать? ─ влезла в разговор Лариска.

─ Есть возможности, ─ туманно пояснил Сева. ─ Мир не без добрых людей, может, что и узнаем. Ладно, это я беру на себя. Теперь о фирме «Виктория». Как я понимаю, вы отправились туда, чтобы побольше узнать о владельцах. Каков результат?

─ Фирма «Виктория» занимается торговлей модной, дорогой одеждой. Хозяйка молодая, энергичная женщина, ты, кстати, её видел в магазине. Зовут Виктория Павловна, не замужем. До недавнего времени был ухажер, но затем исчез. Все! ─ отбарабанила Лариска.

─ Не густо, ─ вздохнул Сева.

─ Нет, не все. Хозяйка «Виктории» ─ это «женщина в шляпке из итальянской соломки», ─ сказала я.

─ Вот это да! ─ ахнула подружка. ─ Что ж ты молчишь?

─ А я и не молчу, ─ огрызнулась я.

─ Что она говорит? ─ озадаченно поинтересовался Сева у Лариски и для большей убедительности кивнул на меня.

─ Она говорит, что хозяйка «Виктории» ─ та самая женщина, которая убила Светку, ─ пояснила подружка.

─ А причем здесь шляпа и солома? ─ допытывался Сева.

─ Это так, наше, бабье, не бери в голову, ─ отмахнулась подружка.

─ Ирка, а вдруг она тебя узнала там, в магазине? ─ испугалась Лариска.

─ Откуда? Мы с ней никогда не встречались.

─ Тихо, девчонки, не ссорьтесь. Этот факт многое ставит на свои места. Если владельцем «Партнера» окажется Михаил Петрович, то можно с уверенностью утверждать, что документы твоя соседка взяла у него, а эта Виктория теперь пытается их вернуть.

─ Может и так, но Светка его не убивала. Старик сказал, что в тот вечер её не было в доме. А вот женщина, посетившая Михаила Петровича в тот вечер, очень напоминает Викторию, ─ с сомнением протянула я.

─ Может это и в самом деле была Виктория, только зачем ей убивать компаньона? И потом, если бы его убила она, то документы сейчас были бы у нее, а не у тебя, ─ резонно возразил Сева.

─ Не обязательно. Она могла прийти за бумагами, убить хозяина, а документов в доме не найти. Может, он предвидел подобную ситуацию и заранее отдал их своей любовнице.

─ Тогда получается, что он действовал заодно со Светкой против своей компаньонки, ─ подвел итог Сева.

─ А что? Похоже на правду! Документов она не нашла и поехала к Светке.

─ Ты, Лариса, забываешь, что она даже не пыталась войти в квартиру. Застрелила Светку на пороге и ушла, ─ вздохнула я.

─ Да, тут неувязка получается, но ничего страшного. Начнем с «Партнера» и Михаила Петровича, а там видно будет, ─ жизнерадостно заключил Сева.

─ Ой, Игорь, ─ пискнула Лариска.

─ Что «Игорь»? ─ не поняла я.

─ Игорь, иди к нам! ─ замахала руками подруга, от возбуждения подпрыгивая на стуле. Я оглянулась и увидела направляющегося в нашу сторону Игоря.

─ Зачем ты его позвала? ─ недовольно прошипела я.

─ Он бы все равно нас заметил, в зале мы единственные посетители. И, вообще, Ирка, что ты цепляешься к человеку? Он тебе жизнь спасает, ухаживает, букеты дорогущие дарит, а ты на него волком смотришь.

─ Ухаживает, как же! Он бросил нас в самый ответственный момент!

Тут к нашему столу подошел Игорь, и спор пришлось прекратить.

─ Здравствуйте, ─ поклонился Игорь. ─ Рад вас видеть. Куда же вы пропали? Я заезжал к вам домой, но никого не застал.

─ Нас не было дома, мы гостили у подруги, ─ туманно объяснила Лариска, и, боясь, что он начнет задавать ненужные вопросы, торопливо предложила:

─ Игорь, ты, наверное, собираешься пообедать. Присоединяйся к нам.

─ Благодарю, ─ ответил тот и опустился на стул рядом со мной.

Пока он делал заказ, мы хранили молчание. А потом Лариска опять кинулась в бой:

─ Игорь, познакомься, это наш друг Сева.

Игорь привстал на стуле и пожал Севину руку.

─ Очень приятно. Игорь, ─ церемонно представился он.

─ Всеволод, ─ не остался в долгу Сева.

─ А мы тут рассказываем Севе о наших приключениях, ─ продолжала тарахтеть подружка.

─ И что вы об этом думаете? ─ поинтересовался Игорь, обращаясь к Севе.

─ А что тут думать? Спутали девчонок с кем-то, ─ дурашливо протянул Сева.

Игорь иронично приподнял брови, но промолчал и углубился в еду. Разговор за столом, не смотря на героические Ларискины усилия, не клеился. Мы большей частью молчали, лишь изредка перебрасывались ничего не значащими фразами и многозначительными взглядами. Наконец, с едой было покончено, и наша компания вышла на улицу.

─ Очень рад, что встретил вас, девочки. Я волновался, что вы опять попали в беду. Надеюсь, вы не будете возражать, если я иногда буду звонить и справляться о том, как идут дела? А может, вы сами при случае позвоните мне. Всего доброго, ─ откланялся Игорь и неторопливо пошел прочь.

─ Наконец-то! И чего привязался? ─ раздраженно сказала я.

─ До чего ж ты, Ирка, бываешь вредная! Симпатичный мужик, при деньгах, с тебя глаз не сводит, а в тебя как бес вселился, ─ вздохнула подружка.

─ Не нужен он мне, ─ рявкнула я.

─Ирка права, зачем он ей? ─ неожиданно поддержал меня Сева.

─ А ты молчи! Не твое это дело, чужих женихов хаять, ─ набросилась на него подружка.

─ Все, молчу, молчу! ─ в шутливом испуге замахал руками Сева.

─ Сева, тебе Игорь не понравился?

В моих словах было больше утверждения, чем вопроса и мимо чутких Ларискиных ушей это незамеченным не прошло. Она повернулась к Севе, подозрительно уставилась на него, и было видно, с языка у неё готовы посыпаться многочисленные вопросы.

Сева повел плечами и нехотя процедил:

─ Он, что, девица, что б мне нравиться?

─ А в чем тогда дело? ─ не отставала я.

Ответить Сева ничего не успел, в разговор влезла Лариска:

─ Ты с ним знаком, да?

─ Да, не знаю я его! В первый раз в жизни увидел! ─ отбивался Сева.

─ Не ври! Врать ты совершенно не умеешь! Ты с ним знаком и он тебе не нравится! Почему? Ну-ка, колись быстро, не то плохо будет! ─ наседала подружка.

─ Ну, почему всегда так?! ─ дурашливо взвыл Сева. ─ Чуть что, сразу «не ври!», «плохо будет!». Откуда эта подозрительность? Откуда в хрупкой женщине столько агрессии?

Лариска сообразила, что наскоком из Севы ничего не вытрясешь, и решила сменить тактику. Подпустив в голос страдания, а в глаза слезу, она жалобно запричитала:

─ Сева, ну перестань! Ну, что ты дурака валяешь, честное слово! Мы ж не из любопытства тебя спрашиваем! Если ты про Игоря что знаешь, скажи прямо, без утайки! Сам посуди, он вокруг Ирки круги нарезает, цветы дарит, в глазки заглядывает! Легко ль одинокой женщине устоять? А вдруг он вражина какая? Ты наше положение знаешь, нам сейчас ошибаться никак нельзя. Так что, если тебе есть что сказать, не томи душу, рассказывай!

Хитрая Ларискина тактика возымела свое действие. Сева перестал дурачится, посерьезнел и задумчиво произнес:

─ Знать я его не знаю, и встречаться с ним раньше не доводилось. Но в том, что он мне не понравился, ты, Ира, права. Больно красив этот ваш Игорь, а я, стыдно признаться, красивых мужиков на дух не переношу!

─ Почему? ─ от растерянности Лариска забыла все слова и стала немногословной.

─ Ну, наверное, потому, что сам далеко не красавец, ─ грустно вздохнул Сева.

─ Господи, какой же ты дурачок! ─ взвизгнула Лариска и кинулась тискать опешившего Севу. ─ Красивых мужиков он не любит! Ты на себя в зеркало посмотри! Сам-то разве не красавец?!

─ Кто красавец?! Я?! ─ Севиному изумлению не было предела, и скрыть его он не смог.

Лариске такое недоверие не понравилось, и она грозно спросила:

─ Я что ж, по-твоему, в урода влюбилась?!

─ Я этого не говорил! ─ испуганно выпалил он.

─ Ну, то-то же! ─ моментально успокоилась подружка, благодушно чмокнула Севу в нос и повернулась в мою сторону:

─ Теперь куда?

─ Отвезите меня домой, посмотрю, что там делается, ─ грустно попросила я.

─ Тебе домой нельзя, мало ли что, ─ заволновалась Лариска.

─ Это одной нельзя, ─ заметил Сева, трогаясь с места. ─ А мы все вместе поедем. Ирка права, нужно посмотреть на квартиру.

─ Да что там на неё смотреть? Стоит себе закрытая и стоит, ─ всполошилась подруга.

─ Вот поедем и все проверим, ─ подвел черту Сева.

Когда я оказалась перед знакомой до мельчайших деталей дверью, у меня вдруг защемило сердце, будто я отсутствовала не несколько дней, а целую вечность.

─ Ну, что ты тянешь, открывай, ─ нетерпеливо топталась сзади Лариска.

Повозившись с замками, я толкнула дверь и шагнула в квартиру. Конечно, последний раз мы с Лариской убегали второпях, но такого беспорядка сотворить не могли. Квартира была буквально перевернута вверх дном, все шкафы, ящики и даже антресоли были выпотрошены, а их содержимое свалено на пол. В кухне тоже царил разгром, неизвестные не поленились обшарить не только кухонные полки, но залезли даже в холодильник. Дверцу закрыть они не удосужились, и теперь на полу перед ним красовалась огромная лужа.

─ Господи, всю квартиру разгромили, ─ прошептала я и без сил опустилась на ближайший стул.

Лариска обняла меня за плечи и принялась утешать:

─ Не плачь, Ирочка, это только на первый взгляд так страшно. Смотри, все цело, ничего не поломано. Мы здесь быстро порядок наведем: тряпки соберем, пол подметем, и опять нормально будет.

Тут в комнату вошел Сева и плюхнулся напротив:

─ Лара права, ты не плакать должна, а радоваться, что в тот момент, когда они пришли, тебя дома не было, иначе лежать бы тебе с проломленной головой.

─ Почему ты так говоришь? Я могла бы вызвать милицию, ─ насторожилась я.

─ Потому, что они дверь не взламывали, а аккуратно открыли, здесь работал профессионал. Тебя очень удачно не оказалось дома и такое событие нужно отпраздновать. Я предлагаю вечером сходить в кабак и хорошенько повеселиться.

─ Никуда я не пойду, ─ устало отмахнулась я.

─ Ну, что ты, Ирка, честное слово, ─ заканючила Лариска.

─ Ладно, вы тут разбирайтесь, а я кое-куда смотаюсь. Будьте готовы к восьми часам, я за вами заеду, ─ поднялся на ноги Сева.

Глядеть на этот беспорядок не было сил, и мы с подружкой принялись за дело. Она была права, говоря, что ущерб квартире нанесли небольшой. Когда мы разложили вещи по местам, стало ясно, что пропали только продукты, которые грабители второпях вывалили на пол, ни мебель, ни посуда не пострадали. Закончив уборку, мы приняли душ и уселись полюбоваться плодами своего труда. Но Лариска не была бы Лариской, если бы могла посидеть спокойно пять минут. Она тут же подхватила и приволокла из прихожей Севины пакеты.

─ Про подарки-то мы совсем забыли в этой суете. Поглядим, что тут нам купили? ─ бормотала она, усердно шурша оберткой.

На свет божий появилось сначала одно черное платье, потом другое, потом, такой же как у меня, шарф, потом коробка с духами.

─ Смотри-ка, все, что мне в магазине приглянулось, купил! ─ возликовала подружка и тут же стала примерять обновки, крутясь перед зеркалом и придирчиво разглядывая себя. Наглядевшись вдоволь, она объявила:

─ Вот в этом я пойду сегодня в ресторан.

─ Ты, что, серьезно решила оставить у себя эти вещи? ─ изумилась я.

─ А почему нет? ─ в свою очередь удивилась подружка и судорожно прижала платье к груди, как будто боялась, что оно исчезнет.

Я укоризненно покачала головой и наставительно сказала:

─ Потому, что нельзя принимать такие дорогие подарки от незнакомого человека, а ты знакома с этим Севой один день и ничего о нем не знаешь.

─ Я знаю о нем достаточно! ─ запальчиво выкрикнула подружка.

─ И что же ты знаешь? ─ ехидно поинтересовалась я.

─ А то, что он веселый, щедрый, добрый и отзывчивый парень, ─ отрезала подружка.

─ И все это ты успела узнать за то короткое время, что вы провели вместе? ─ язвительности в моем вопросе было сверх меры.

─ Что бы узнать человека, много времени не надо. Некоторые со своими мужьями с детского сада знакомы, а так и не разобрались, что к чему, ─ отрезала Лариска, сгребла платья в охапку и отбыла в спальню.

Такого подлого выпада я от подруги не ожидала, да и обидно мне стало, что она оставляет меня одну ради малознакомого парня, поэтому я не нашла ничего лучшего, как зареветь.

─ Он тебе совершенно не подходит, ни манер, ни образования. У вас нет ничего общего, ─ высказалась я сквозь слезы.

Видимо, подружка стояла под дверями и чутко прислушивалась к моим словам, потому что сразу же откликнулась:

─ Манерам я его научу, образования у меня самой на двоих хватит, а общего у нас много: мне с ним интересно.

Остаток вечера мы провели в молчании, старательно обходя друг друга и избегая скапливаться в одних местах.

Сева, как и обещал, прибыл ровно восемь вечера и я, скрепя сердце, должна была признать, что выглядел он впечатляюще. Костюм сидел на нем, как влитой, туфли из натуральной кожи стоили немалых денег, а в целом, вид у него был преуспевающего и довольного жизнью человека.

─ Вы, что ещё не готовы? ─ возмутился он, увидев меня в шортах и футболке.

─ Готовы, готовы! ─ пропела Лариска, выплывая из спальни в новом платье.

─ А ты, Ирка, что ж? ─ воззрился он на меня.

─ Я никуда не иду, ─ хмуро ответила я.

─ У неё настроения нет, ─ пояснила Лариска, беря Севу под руку и увлекая из комнаты.

Дверь за ними захлопнулась, и я осталась наедине с собой в пустой квартире. Не буду врать, что мне это доставило большое удовольствие, поэтому я устроилась в кресле и собралась немножко пореветь. Но поплакать всласть не удалось, потому, что неожиданно громко зазвенел телефон. Я взяла трубку и услышала голос Игоря:

─ Ирочка, Лариса позвонила мне и сказала, что её сегодня вечером дома не будет. Она беспокоится, что ты осталась совершенно одна. Ты не против, если я приеду, и мы подождем её вместе? А может, ты составишь мне компанию, и мы сходим куда-нибудь поужинать?

Меня окатила теплая волна благодарности к подружке, которая даже в обиде не забывала обо мне.

─ Конечно, я с радостью поужинаю с тобой, ─ пролепетала я.

─ Тогда я заеду минут через тридцать, ─ сказал Игорь.

Времени оставалось мало, и я заметалась по квартире. К счастью, процесс украшения собственной персоны у женщин отработан до автоматизма и занимает совсем не так много времени, как утверждают мужчины, поэтому через полчаса я предстала перед Игорем во всей красе. Его восхищенный взгляд не прошел незамеченным и ещё больше поднял мне настроение. Я забыла все тревоги и опасения и собралась очертя голову броситься, как пишут в плохих любовных романах, в пучину развлечений.

Игорь привез меня в ресторан под претенциозным названием «V. I. P». Он недавно открылся, я в нем не бывала, потому, пока нас вели к столику, с интересом оглядывалась вокруг. Мне понравился круглый зал с высоким стеклянным куполом и фонтаном в центре. Вдоль стен были устроены уютные овальные ниши со столиками. Услужливый официант провел нас в одну из них, принял заказ и удалился, оставив нас наедине.

Игорь, помня мою обычную неприветливость, всячески развлекал меня, а я, настроившаяся хорошо провести время, охотно поддерживала разговор. Сначала мы болтали о моей работе, потом разговор коснулся событий последних дней, и я поведала о телефонном звонке и покушении на Лариску, не утаила я и требование бандитов прекратить наши с ним встречи. Он слушал внимательно, видно было, что происшествие с Лариской его здорово озадачило, а вот требование прекратить наши встречи отнюдь не удивило, и это ещё больше укрепило мою уверенность, что он в этой истории человек не случайный. Тут Игорь сменил тему разговора и стал рассказывать, как проводил отпуск в Англии, взяв машину на прокат и, вместе с приятелем и его подругой, исколесив всю страну. В институте, кроме языка, я изучала историю и культуру Великобритании, поэтому слушать его рассказ было безумно интересно.

Тем временем, все столики в зале заполнились и на маленькую эстраду вышли музыканты. Они заиграли что-то очень знакомое, и Игорь предложил потанцевать. Он оказался прекрасным танцором, я расслабленно двигалась в его объятиях, наслаждалась музыкой и треволнения предыдущих дней потускнели и выглядели совсем не страшно, поэтому, когда мой взгляд наткнулся на Викторию, я непроизвольно вздрогнула.

─ Что случилось? Увидела кого-то из знакомых? ─ мгновенно отреагировал Игорь.

─ Нет, просто заметила красивую женщину, ─ соврала я и тут же поняла, насколько неловко это у меня получилось, попыталась исправить положение и пустилась в объяснения:

─ Там сидит светловолосая женщина в черном платье. Выглядит очень стильно, а ты и сам знаешь, как мы, представительницы слабого пола, присматриваемся к внешности друг друга.

Я почувствовала, что объяснение вышло корявым и неубедительным, и смущенно смолкла.

Игорь обежал взглядом столики и заметил:

─ Если ты имеешь в виду светловолосую даму за крайним столом, так это Виктория, я тебе про неё только что рассказывал. Это с ней и моим приятелем мы ездили в Англию.

─ Она с ним сейчас сидит? ─ я кивнула на мужчину, с которым увлеченно беседовала Виктория.

─ Нет, что ты, они расстались после того отпуска. Кстати, с тех пор я её вижу впервые.

─ А чем она занимается? ─ рискнула спросить я.

─ Она очень деловая женщина, у неё свой бизнес и, судя по всему, прибыльный.

─ Что бы создать фирму и успешно вести дело нужны немалые деньги, где их могла взять молодая женщина, ─ хмыкнула я.

─ Ты права, ─ кивнул Игорь, ─ но я ничего не знаю, мы не разговаривали о делах.

Музыка смолкла, мы вернулись к столу и принялись за еду.

─ Кстати, я ведь купил то кольцо с выставки, ─ вдруг сказал Игорь.

─ Деньги вкладываешь! ─ догадалась я.

─ Нет, подарю любимой женщине, ─ мечтательно ответил он.

При этих словах сердце мое сжалось, а настроение медленно поползло вниз.

─ Она красивая? ─ через силу спросила я.

─ Удивительная! Никогда не думал, что могу случайно познакомиться с женщиной и влюбиться с первого взгляда.

─ Она тебя тоже любит?

─ Пока нет, но я надеюсь, что пройдет время и её отношение ко мне изменится.

Приподнятое настроение исчезло окончательно, и я запросилась домой. Игорь не стал меня уговаривать, быстро расплатился и мы покинули ресторан. Про себя я отметила, что в сторону Виктории он даже не посмотрел, но настроение все равно было безнадежно испорчено.

Сева с Лариской вернулись домой раньше меня. Я нашла их на кухне, где они с упоением поедали торт.

─ Вы ведь только из ресторана, неужели голодные? ─ изумилась я.

Лариска, помня нашу размолвку, глядела насторожено, Сева, напротив, был весел:

─ Мы столько танцевали, что еда не пошла впрок, вот и пришлось прикупить торт, тем более, Лора обожает сладкое.

Я обняла подругу за плечи и согласно кивнула:

─ И правильно сделал, любимых нужно баловать.

Лариска моментально оттаяла и разулыбалась:

─ А ты как время провела?

─ С пользой, ─ коротко ответила я, деловито накладывая себе на тарелку огромный кусок торта.

─ Ты тоже вернулась голодная? ─ удивилась подружка.

─ Это нервное. В ресторане я видела Викторию, оказывается, она хорошо знакома с Игорем.

─ Этого нам только не хватало, ─ ахнула Лариска.

─ Не томи душу, повествуй, ─ потребовал Сева.

Я подробного рассказала о проведенном вечере, опустила только эпизод с кольцом, решив, что он к нашему делу отношения не имеет, после этого отчитываться стал Сева. Оказывается, днем он успел съездить в «Партнер», и ему повезло встретить там старого знакомого, который работал в фирме менеджером, всех знал и рассказал кое-что интересное.

Фирма до недавнего времени процветала, платили хорошо и сотрудники были довольны. Но потом начались трения между бухгалтером и директором, что они там не поделили не известно, но, что черная кошка между ними пробежала, это точно. Около месяца назад бухгалтер неожиданно исчез, а через несколько дней по фирме поползли слухи, что он покончил жизнь самоубийством. Шептались, что он крупно проворовался, а потом испугался расплаты и застрелился.

─ Ты выяснил фамилии директора и бухгалтера? ─ спросила я.

─ Не успел. Дружок торопился уезжать, его машина ждала, я решил ещё раз к нему наведаться и все разузнать.

─ Интересные вещи происходят с этими фирмами. Трупы так и валятся со всех сторон, вот ещё и бухгалтер застрелился. Это что ж получается ─ четвертый труп? ─ ахнула Лариска.

─ Ты знаешь, где живет твой знакомый? ─ поинтересовалась я.

─ Ну! ─ согласно кивнул Сева.

─ Собирайся, едем к нему.

─ Куда это вы на ночь глядя собрались? ─ всполошилась Лариска.

─ Ты же слышала! К Севиному другу! Нечего откладывать разговор с ним на потом! Мало ли что ещё может случиться!

─ А как же я? Я тоже поеду! ─ вскинулась Лариска.

─ Ага, сейчас! Так всем гармыдаром к нему и заявимся среди ночи! ─ хмыкнул Сева.

Лариска открыла было рот, чтоб дать достойный ответ, но тут вмешалась я и, стараясь погасить назревающий скандал, примирительно сказала:

─ Ты, Лариска, дома оставайся, на телефоне. Мало ли что там с нами может случиться. Так, в случае чего, будет хоть кому выручить.

Как ни странно, мои туманные уговоры оказали на неё благотворное действие, и она кивнула в знак согласия.

Севин приятель жил на окраине, в «Садах». Раньше это был дачный поселок, потом город стал расти и поглотил его, но в жизни поселка ничего не изменилось. Люди продолжали жить в одноэтажных домиках, все удобства находились во дворе, воду брали в колонках, а в ненастье по улицам можно было пройти только в резиновых сапогах. Однако, летом здесь было хорошо. Деревянные дома утопали в зелени, в садах пели птицы, и жизнь казалась тихой и беззаботной.

Мы долго плутали по темным, без единого фонаря улочкам, пытаясь найти дом Севиного знакомого. Поселок мирно спал и только лай разбуженных машиной собак, нарушал покой граждан. Сева осторожно вел машину по ухабистой дороге и тихо чертыхался сквозь зубы, кляня нерадивое местное начальство.

─ Ты хоть приблизительно помнишь, где он живет? ─ поинтересовалась я.

─ В том-то и дело, что приблизительно. В последний раз я здесь был очень давно.

─ Что ж ты его не навещал? Сам ведь говорил, что в юности крепко дружили.

─ Знаешь, как оно бывает? В детстве были не разлей вода, а повзрослели и наши дорожки разошлись. Он пошел учиться, я ─ работать, потом и вовсе из города уехал, меня здесь несколько лет не было.

─ Ну, а когда вернулся, что ж приятеля не разыскал?

─ А когда вернулся, я уже другим человеком стал.

Тут он прервал он свои воспоминания:

─ Это где-то здесь, сейчас проедем до конца улица и направо.

Через несколько минут мы свернули за угол и притормозили у деревянного забора. Фонарей на этой улице, как впрочем и на остальных, не наблюдалось, темень была, хоть глаз коли. Но, видимо, Сева, наконец, сориентировался на местности, потому, что уверенно отворил незапертую калитку и двинулся по дорожке вглубь сада.

─ Иди за мной, ─ кинул он через плечо.

─ А вдруг там собака? ─ боязливо поинтересовалась я, но все же засеменила следом.

─ Была бы тут собака, давно б залаяла, ─ резонно возразил мой спутник, шагая впереди.

В саду было темно от разросшихся деревьев, я с трудом различала его силуэт впереди, но, помня о возможном наличии собаки, старалась не отставать. Дорожка неожиданно кончилась, и мы вышли к дому. В слабом свете, льющемся из неплотно зашторенного окна, можно было различить невысокое крыльцо.

─ Володька дома, ─ удовлетворенно кивнул мой спутник, взбежал по ступеням и стукнул в дверь. На стук никто не отозвался, Сева легонько толкнул дверь, она отворилась, и он пропал в сенях. Мне совсем не хотелось оставаться одной, поэтому я быстренько последовала за ним.

Войдя из темноты сада в освещенную комнату, я инстинктивно зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела отнюдь не радостную картину: на полу, в луже крови лежал мужчина. Сева аккуратно обошел кровь, опустился на корточки около тела и приложил пальцы к шее пониже уха… Через секунду он вскочил, быстро направился к двери в соседнюю комнату, резко распахнул её, убедился, что там никого нет, и так же быстро вернулся назад.

─ Уходим и побыстрее. На улице держись у меня за спиной и старайся не отставать.

─ А как же он? Надо вызвать «Скорую», ─ робко возразила я.

─ Ему уже не поможешь, он мертв, а нам надо сматываться. Убили его недавно, он ещё теплый.

─ Думаешь, убийца ещё здесь? ─ ахнула я.

─ Это вряд ли, но осторожность не помешает.

С этими словами он распахнул входную дверь и выскочил на улицу, я торопливо скатилась со ступеней вслед за ним. Мы пробежали всего несколько шагов, как из темноты сада прогремел выстрел.

─ Ложись! ─ рявкнул Сева и толкнул меня в сторону. Я потеряла равновесие и рухнула на колени. Упала я неудачно, прямо подо мной оказались какие-то кусты, колючие ветки немедленно вцепились мне в волосы, оцарапали голые руки и коленки. Пока я копошилась в зарослях то ли малины, то ли ежевики, раздалось ещё несколько выстрелов. Я подняла голову и увидала рядом с собой Севины ноги. Он старался укрыться за стволом дерева и целился в темноту.

─ И у этого пистолет! ─ ахнула я.

Тут прозвучало ещё два выстрела, в глубине сада затрещали кусты под тяжестью упавшего тела, а Сева дернул меня за руку и прошипел:

─ Бегом к машине.

Мы выскочили из калитки и дружно кинулись к машине. Я рванула ближайшую к себе дверь и сразу оказалась внутри, а Севе же нужно было ещё обогнуть машину, чтобы сесть за руль. Он был уже рядом с ней, когда из переулка выскочила темная фигура, и раздался выстрел.

─ Черт, а этот откуда! ─ в сердцах воскликнул Сева и выстрелил в ответ. Не знаю, попал он или нет, смотреть времени не было, через минуту мы неслись вперед, не разбирая дороги.

─ Куда едем? ─ осторожно поинтересовалась я, готовая к тому, что Сева раздраженно рявкнет в ответ. По крайней мере, мой бывший муж всегда так поступал, если считал, что я мешаю ему заниматься серьезным делом. Странно. Но Сева ответил вполне охотно и признаков недовольства не выказал:

─ Сейчас выскочим на шоссе, сделаем круг и въедем в город с другой стороны.

─ За нами погоня, ─ кивнула я назад, где упорно маячили фары преследователей.

─ Вижу.

Дорога была отвратительной, нас безбожно кидало на ухабах и ему приходилось прикладывать все свое умение, чтобы не погубить машину. Как только проселочная дорога закончилась, и мы выбрались на шоссе, Сева тут же прибавил скорость. К сожалению, наши преследователи сделали то же самое и огни их машины неумолимо приближались, а когда расстояние совсем сократилось, раздалась автоматная очередь.

─ Нам от них не оторваться.

─ Что же делать? ─ ахнула я.

─ Держись крепче, ─ ответил Сева и резко крутанул руль вправо.

Машина сделала лихой вираж и скатилась с трассы на лесную просеку, такую узкую, что ветки кустов хлестали в лобовое стекло. Мы напряженно вглядывались по сторонам, выискивая куда бы свернуть. Наконец, Сева увидел просвет между деревьями, бросил машину туда и мы вылетели на поляну. Он заглушил мотор, выскочил и прокричал:

─ Беги в лес и хорошенько спрячься! Носа не высовывай, пока не позову!

У меня на языке вертелся вопрос: «А что делать, если не позовешь?»

Но времени для разговоров не оставалось, сзади доносился гул приближающейся машины. Севе и так было трудно и не стоило усложнять ему жизнь, поэтому я со всех ног кинулась в спасительную темноту леса. Не знаю, как далеко я убежала бы, но на моем пути попалась яма, куда я с разбега и скатилась.

Зарывшись носом в прелые листья и обхватив голову руками, я с ужасом прислушивалась к перестрелке. Там, наверху, шла настоящая война: раздавались длинные автоматные очереди, резко щелкали пистолетные выстрелы. Я лежала на дне ямы, чутко прислушивалась к звукам боя, и происходящее вокруг казалось нереальным. Такое не могло происходить со мной, примерной девочкой, отличной студенткой и законопослушной гражданкой.

─ Это бред, белая горячка! ─ утешила я себя. ─ «Этого не может быть, потому, что не может быть никогда», ─ всплыла в голове избитая цитата из классика.

Пока я разбиралась сама с собой, перестрелка наверху стихла. Полежав ещё немного в ставшей уже родной яме, я на животе выползла из нее. Стоя на четвереньках, чутко прислушалась, но кроме обычных звуков леса, ничего, не различила.

─ Надо пойти и посмотреть, что там с Севой, ─ подсказала я себе. Вставать во весь рост мне страшно не хотелось, поэтому я, как стояла на четвереньках, так шустро и заспешила вперед. Пробежав приличное расстояние, я высунула голову из кустов и настороженно огляделась. Наша машина стояла на прежнем месте, рядом, привалившись спиной к колесу, примостился Сева, на коленях у него лежал автомат. Он увидел меня и через силу ухмыльнулся:

─ Жива? Топай сюда.

Меня не нужно было просить дважды, я так рада была увидеть Севу живым, что ходко поползла в его сторону.

─ Ты чего на коленях бегаешь? ─ удивился он.

─ Так удобнее, да и успела привыкнуть за сегодняшнюю ночь, то и дело на коленях стою, ─ отмахнулась я и испуганно замерла.

У Севы левое плечо и рукав промокли от крови, говорил он с трудом, и улыбался через силу, только, что б меня не испугать. Зря он старался, я все равно уже испугалась.

─ Севочка, что они с тобой сделали? ─ запричитала я, забыв и об опасности и обо всех врагах.

─ Ну, что ты, Ирка, успокойся. Ничего страшного, зацепило немножко.

─ Как же, немножко! ─ не согласилась я, ─ вон вся рубашка в кровищи.

─ Это только с виду страшно, а так ─ царапина. Но машину я вести не смогу, тебе придется.

─ А эти как же? ─ насторожилась я и для ясности кивнула в сторону просеки.

─ С ними все в порядке, не бойся. Лучше помоги мне в машину сесть.

Все его уверения не стоили ни цента, рана была серьезной, это было ясно даже такой дурочке, как я. Он слабел прямо на глазах и когда с моей помощью, наконец, улегся на заднем сидении, силы окончательно покинули его. Устроив его со всеми возможными удобствами, я уселась за руль и тут же взвизгнула, почувствовав под собой что-то твердое. Я выскочила из машины и с возмущением уставилась на лежащий на сидении пистолет.

─ Совсем с ума сошел! Разбрасывает оружие, где попало! ─ процедила я сквозь зубы, сунула оружие в карман куртки и снова села за руль.

От волнения руки слушались плохо, я никак не могла завести мотор, поэтому решила посидеть пару минут и успокоиться. Тут я вдруг вспомнила про автомат, который так и остался валяться на траве, и снова выскочила из машины. Брать его в руки мне, ох как, не хотелось, но не бросать же добро, поэтому я схватила его и сунула в салон между сидениями.

Когда мы, наконец, тронулись, уже совсем рассвело, да и ехала я, боясь растрясти Севу, очень медленно, поэтому, человека на дороге я увидела издали. Широко раскинув руки, он лежал на спине рядом с машиной, а чуть поодаль стояла машина с распахнутыми дверцами. Я выключила мотор и через лобовое стекло уставилась на тело. Объехать его возможности не было, а переехать человека, пусть даже мертвого, я не могла.

─ В чем дело, Ира? ─ раздался голос сзади.

─ Там человек лежит, ─ прошептала я.

─ Объехать нельзя?

─ Объедешь его, как же! Он посреди дороги лежит!

Потосковав немного, я со вздохом выбралась наружу и медленно направилась к лежащему. Настороженно оглядываясь, я приблизилась к трупу, глянула ему в лицо и ахнула. Это был Витек. У меня не было ни малейшей охоты трогать его, но выбора не оставалось, поэтому я подхватила тяжелое тело под мышки и пыхтя поволокла в просвет между кустами.

Мне спасла жизнь густая листва и Проведение. Я затащила Витька в кусты, где намеревалась его оставить, и уже собралась возвращаться, как тишина предрассветного утра неожиданно взорвалась сухими пистолетными выстрелами и яростным криком Севы:

─ Ирка, ложись! Падай, мать твою!

Я рухнула в траву рядом с трупом, откатилась в сторону под защиту упавшего дерева и привычно вжалась в землю. Похоже, я уже начала постигать азы выживания и понемногу привыкать к опасности. Скажи мне кто-нибудь месяц назад, что я буду ранним утром лежать в мокрой траве рядом с трупом и слушать, как свистят пули над головой, я бы рассмеялась ему в лицо. А сейчас это действительно происходило со мной и я даже не очень испугалась, раз у меня хватило сил прикидывать откуда стреляли, гадать кто же этот стрелок и одновременно беспокоится о Севе. Звуки выстрелов раздавались откуда-то сбоку, стрелком, очевидно, был кто-то из преследовавшей нас команды, а о Севе я беспокоилась зря, потому, что почти одновременно с криком «Ложись!», ударила автоматная очередь. Пистолетные выстрелы прекратились, а автомат продолжал заливаться, но, в конце концов, и он затих, и в лесу наступила оглушающая тишина. Продлилась она не долго, с дороги раздался сначала шелест листьев, треск веток, потом голос Севы:

─ Ир… ты жива?

─ Жива, жива! ─ проворчала я, но покидать гостеприимное бревно не спешила.

─ Хватит лежать, давай вылазь! Сматываться надо скорее! ─ голос Севы был слаб и в нем отчетливо пробивались нотки тревоги. Я неохотно покинула свое убежище и, опасливо шаря глазами по сторонам, вышла на дорогу. Севу я нашла рядом с машиной, с автоматом в руках и бледным, как полотно, лицом. Он буквально висел на открытой дверце машины, и видно было, что на ногах он держится из последних сил.

─ Не бойся… я сходил… проверил… он – труп, ─ через силу сказал он.

─ Утешил, называется! ─ взвыла я.

Он на мои стенания внимания не обратил, вместо этого кивнул на автомат:

─ От него… надо избавится… тащить его с собой... в город… не с руки, ─ каждое слово он буквально выталкивал из себя, борясь с накатывающей слабостью.

Идея была очень здравой. Мне и самой казалось не очень разумным раскатывать по городу с автоматом в машине, поэтому я с готовностью её поддержала:

─ Это я сейчас, мигом! Я его утоплю, и никто сроду не найдет!

Я выхватила автомат из Севиных рук и заторопилась к яме, в которой пряталась во время предыдущей перестрелки. Там, неподалеку, я приметила небольшое болотце, в которое и собиралась его забросить.

Застыв на высоком берегу, я с сомнением разглядывала коричневую жижу с зеленой ряской и кочками мха на поверхности. Меня одолевали мучительные сомнения. Знания, почерпнутые из прочитанных детективов, подсказывали, что существует много способов проследить путь преступника. Хоть я себя преступником и не считала, но следы оставлять желанием не горела. А ну как приведут собаку, да выйдут к моему болоту, да пошуруют в нем? А вдруг оно недостаточно глубокое и милиция найдет автомат? С другой стороны, дно здесь топкое, тяжелый кусок металла засосет так, что извлечь его будет невозможно. Да и Сева не дурак, если бы он боялся, что его могут связать с этим оружием, не приказал бы мне выбросить его рядом с местом перестрелки. Предаваться раздумьям времени особо не было, поэтому я отбросила все сомнения, размахнулась и зашвырнула автомат в болото. Он шлепнулся довольно далеко от берега, разорвал покров зеленой ряски и скрылся под водой. Минуту я смотрела на колышущуюся поверхность трясины, потом развернулась и заспешила к Севе.

Он сидел в машине, привалившись плечом к дверце и неловко обхватив себя здоровой рукой. Я глянула на него, торопливо села за руль и рванула с места. Сева застонал, и я напомнила себе, что везу раненого, нужно быть осторожнее.

До дома мы добрались быстро и без приключений. Было очень рано, поэтому во дворе не наблюдалось ни души, даже собачники ещё не вывели своих питомцев на прогулку. Я подогнала машину прямо к подъезду и помогла Севе выбраться. Чтобы кровавое пятно случайно не привлекло чьего-нибудь внимания, я накинула ему на плечи свою куртку и, приобняв за талию, повела домой.

Такими, тесно прижавшимися друг к другу, мы и предстали перед Лариской. Она сначала опешила, а потом поняла в чем дело и развила бурную деятельность. Мы уложили Севу на диван, одежду, чтобы не тревожить его, разрезали и Лариска занялась раной. Подружкиных знаний хватило только на то, чтобы промыть рану и удалить грязь вокруг нее, но её деловитость и уверенность в собственных силах здорово подняли мне настроение.

Осмотрев рану, она изрекла:

─ Нужно везти в больницу, мне одной не справится.

Это заявление вызвало решительный отпор со стороны больного. Лариска начала возмущаться и спорить, но он заставил её замолчать:

─ Врачи должны сообщать в милицию о всех пулевых ранениях, а мне с ментами встречаться не в кассу.

Мы с Лариской и сами понимали, что объяснения с милицией ему без надобности, потому загрустили. Сева приказал подать телефон и стал куда-то звонить. Когда на другом конце сняли трубку, он представился:

─ Это я.

Дальнейший разговор тоже отличался лаконичностью и сводился к тому, что неизвестному собеседнику дали наш адрес и попросили приехать немедленно.

─ Врач скоро будет, ─ объявил он и отключился.

Действительно, вскоре на пороге квартиры возник толстенький румяный человечек с огромным кожаным портфелем и коротко спросил:

─ Где он?

Похоже, среди Севиных знакомых многословность не приветствовалась.

Лариска указала на гостиную, и доктор направился туда.

─ А вы, девушки, посидите в кухне. Нужны будете ─ позову, ─ бросил он с порога и скрылся в комнате.

Минут через сорок толстячок снова возник в прихожей и протянул Лариске листок бумаги:

─ Здесь все рекомендации. Лекарства на первое время-на столе. Через пару дней ему станет легче.

Лариска заискивающе заглянула ему в глаза:

─ Доктор, сколько мы вам должны?

─ Нисколько, это я ему должен. Возникнут осложнения ─ звоните, ─ сухо сказал он и исчез за дверью.

Сева спокойно спал на диване, а мы устроились на кухне.

─ Что дальше, подружка? ─ спросила Лариска, разливая чай по чашкам.

─ Спроси что-нибудь полегче. Мы так рассчитывали на Севиного дружка... Что теперь делать ─ ума не приложу.

─ Нужно ещё раз наведаться в «Партнер».

─ И что?

─ И то, что при правильном подходе всегда найдется человек, который расскажет местные сплетни.

─ И этот правильный подход, как я догадываюсь, знаешь ты.

─ Правильно догадываешься. Ты посидишь с Севой, а я быстренько сгоняю в «Партнер».

Мне очень не хотелось отпускать Лариску одну, но она уже загорелась своей идеей, а я по собственному опыту знала: характер у неё бабкин, если что западет в голову, бороться бесполезно, поэтому, я не стала зря тратить силы и отговаривать её, а принялась давать советы и наставления. Когда я в сотый раз попросила её зря не рисковать, Лариска сладко зевнула и предложила пойти поспать: как-никак сутки на ногах. Я вздохнула и поплелась за ней в комнату.

Поспать нам не удалось. Действия укола, который сделал доктор, хватило лишь на несколько часов, потом оно кончилось, и у Севы поднялась температура. Лариска дала ему лекарство, оставленное немногословным доктором, я поила чаем с лимоном, что ещё предпринять мы не знали и потому бестолково толкались возле больного, то вытирая пот со лба, то поправляя сбившуюся подушку. Наконец, лекарство подействовало, температура спала, и больной заснул, мы с Лариской примостились тут же в креслах и тоже задремали.

Утром я проснулась первая и только оттого, что солнце светило мне прямо в глаза. С трудом выбравшись из глубокого кресла, я попыталась размять затекшие мышцы, но руки и ноги повиновались плохо и отзываясь тупой болью на каждое движение. От неудобного лежания в кресле все тело затекло, голова ныла и вообще, я чувствовала себя разбитой и несчастной.

Кое-как разобравшись с собственными конечностями, я первым делом посмотрела в сторону дивана. Сева крепко спал, широко разметавшись по постели. Одна рука свесилась вниз и касалась пола. Другую он даже во сне бережно прижимал к себе. Но, в общем, выглядел он очень даже неплохо. Я успокоилась, перевела взгляд на Лариску, и сердце сжалось от жалости. Свернувшись калачиком, пристроив голову на валик кресла, она сладко спала. В моей ночной рубашке, которая была на несколько размеров больше, чем требовалось, подружка казалась особенно хрупкой. Густая грива волос сбилась на бок и открыла тонкую, почти детскую, шею с остро выпирающими позвонками. Сейчас, когда она не гримасничала, не балагурила и не хохотала, Лариска казалась очень юной и беззащитной. Я тяжело вздохнула и поплелась в ванную.

Скинув с себя сорочку, я стала под душ и включила горячую воду. Головные боли мучают меня часто, поэтому имеется несколько способов борьбы с нею. Один из них заключается в том, что горячая вода непрерывно льется на затылок в течение получаса. Такая процедура ликвидирует недомогание лучше любого лекарства.

Постояв под душем достаточно долго и дождавшись, когда боль, наконец, утихла, я переключила ручку на «холод» и принялась поливать себя ледяной водой с головы до ног. Тело моментально покрылось мелкими мурашками, внутри все съежилось и мне страшно захотелось опрометью выскочить из ванной. Но я пересилила себя и вскоре почувствовала, как кровь побежала быстрее, прилила к коже, и появилось ощущение бодрости.

Я и сама собиралась уже выходить, когда в дверь ванной яростно забарабанила Лариска:

─ Ты там случаем не померла? Мыслимое ли дело, часами в ванной мокнуть? Это вредно для здоровья! ─ орала она.

Я тихонько хмыкнула, ступила из ванной на махровый коврик и принялась неспешно обтираться полотенцем.

─ Ирка, отзовись! Я с тобой разговариваю! ─ бушевала за дверью подруга.

Я аккуратно повесила мокрое полотенце на змеевик сушки и принялась старательно наносить на лицо увлажняющий крем. Все это время Лариска разорялась под дверью, громко требуя освободить помещение и дать возможность другим товарищам тоже привести себя в порядок. Наконец, я посчитала, что закончила свой утренний туалет, натянула шорты и футболку и торжественно выплыла из дверей.

─ Убью! ─ выдохнула Лариска. ─ Убью, и суд меня оправдает! Это садизм, так долго занимать ванную, особенно, если у тебя совмещенный санузел.

─ Вот, теперь ты на своей шкуре попробовала, что значит часами томиться под дверью ванной комнаты, ─ удовлетворенно сказала я и пошла на кухню.

Подружка вихрем влетела в ванную и с треском захлопнула за собой дверь. К тому времени, когда она чистая и благоухающая моими любимыми духами «Соня Ракель» вошла в кухню, я уже успела приготовить завтрак и даже приборы расставила на столе. Теперь же я сидела у окна и читала старый журнал, который случайно обнаружила на подоконнике. Лариска ещё не отошла, жаждала поскандалить и потому с порога яростно набросилась на меня:

─ Ты можешь мне объяснить, зачем вы с этим придурком, которого ты несколько лет называла своим мужем, убрали стенку между ванной и туалетом? Все нормальные люди бьются за то, что б в их квартирах были раздельные удобства. А вы, два идиота, их взяли и совместили! Объясни мне ─ зачем?!

Я отложила в сторону журнал и с интересом наблюдала, как Лариска мечется по кухне.

─ Объясни мне, если сможешь, конечно! ─ разорялась она.

─ Объясняю! ─ с готовностью согласилась я. ─ Квартира у нас хорошая, но планировка была не очень удачная. Двери туалета и ванной комнаты выходили в коридор, который, заметь, никуда не вел. Этакий коридорный аппендицит! Но при этом, он примыкал к спальне. Убрав перегородку между ванной и туалетом, мы вынесли дверь в прихожую, стенку спальни разобрали и таким образом прибавили к ней лишних восемь метров. Я понятно объясняю? Если что непонятно, я ещё раз объясню! ─ любезно сказала я.

─ Что тут непонятного! ─ пробубнила Лариска. ─ А то, я сама при твоем ремонте не присутствовала!"

Но она ещё окончательно не успокоилась и потому продолжала цепляться:

─ Мне другое непонятно!

Я вопросительно подняла брови, изображая крайнее внимание.

─ Мне непонятно, чем вы с мужем думали, когда эти проклятые метры присоединяли. Ведь ясно было, что совмещенный санузел-это страшно неудобная вещь!

Я кивнула головой и с готовностью пояснила:

─ Видишь ли, Лара... Мой муж так редко бывал дома, что фактически туалетом и ванной пользовалась я одна и никаких конфликтов, как ты и сама понимаешь, не возникало. Я ведь тогда не думала, что ты будешь месяцами жить у меня и изводить требованиями освободить туалет.

Тут Лариска не выдержала, расхохоталась, я присоединилась к ней, и пять минут мы пялились друг на друга и заливались дурацким смехом. Наконец, Лариска успокоилась и сказала:

─ Что-то мы с тобой развеселились подруга! Как бы плакать не пришлось! Пойду-ка посмотрю, что там Сева делает.

Вернулась она очень встревоженная:

─ Ирка, у него температура. Горит весь и вроде даже бредит!

Я вскочила и бросилась в комнату. Сева лежал спокойно, по подушке не метался, глаза его, правда, были закрыты, ну, так это потому, что он спал. А бред, если у кого и был, так только у Лариски, что я и попыталась ей объяснить. Мои слова впечатления на неё не произвели, она их просто не расслышала и в ответ на все увещевания, жалобно простонала:

─ Ирка, что делать будем?

─ Врачу звонить будем! ─ решительно сказала я, имея в виду, что врач нужен скорее самой Лариске, чем Севе, но она поняла мои слова буквально, унеслась в спальню и через мгновение вернулась с листком, на котором был записан телефон доктора.

─ Ирка, только ты сама позвони! Я очень волнуюсь, ─ попросила Лариска и искательно заглянула мне в глаза.

Тут уж деваться было некуда, пришлось подойти к телефону и набрать номер. Трубку на том конце сняла женщина и в ответ на мою просьбу позвать доктора, сказала, что того сейчас нет, он объезжает своих пациентов. Лариска, которая стояла рядом со мной и чутко прислушивалась к разговору, моментально пала духом и трагическим шепотом воскликнула:

─ Что же нам делать? Севе плохо!

Женщина на том конце провода, видимо расслышала Ларкины слова и голосом человека, который привык общаться с больными и их нервными родственниками, поспешила успокоить:

─ Не волнуйтесь! Он периодически звонит сюда, и я передам ему вашу просьбу. Доктор обязательно приедет.

Я положила трубку и повернулась к Лариске:

─ Доктор скоро будет.

Лариска потеряно кивнула, присела на корточки около дивана и стала осторожно обтирать лоб Севы. Я расстроенно вздохнула, так как вдруг осознала, что у меня в доме имеется не один больной, а целых два, причем у второго очень плохо с головой.

Доктор приехал через час и незамедлительно занялся Севой, а нас с подружкой отправил томиться на кухню. Что касается меня, то я сидела спокойно, Лариска же металась из угла в угол и тихонько причитала:

─ Ну, что он там так долго? Неужели, все так плохо!

Наконец, доктор вышел в коридор, притворил за собой дверь в комнату и сказал:

─ Ничего страшного! Обычная реакция организма на травму! Давайте ему вот эти таблетки и побольше питья. Не волнуйтесь так! Ничего страшного не происходит!

Последние слова относились к Лариске, которая ни жива, ни мертва стояла перед ним и нервно теребила край блузки.

Я проводила доктора и на обратном пути заглянула в комнату. Сева спокойно спал, а подружка сидела рядом и неотрывно смотрела ему в лицо. Я решила, что этого занятия ей хватит надолго и отправилась на кухню, где и засела за перевод.

К вечеру Сева проснулся, был очень слаб, есть не захотел, но чай выпил охотно. Поговорив немного с Лариской, он снова заснул и проспал всю ночь. В результате, нам с Лариской тоже удалось поспать и на следующее утро мы обе встали в прекрасном настроении.

Напоив Севу чаем и убедившись, что температура у него небольшая, Лариска с легким сердцем начала готовиться к походу в "Партнер". Ничего не подозревающий Сева спокойно наблюдал за её снованием по комнате, пока ему в голову не пришла мысль поинтересоваться, куда это собирается любимая. Та не стала запираться и сразу во всем созналась, Сева побледнел, собрался с силами и попытался заорать. Он даже сжал в кулак здоровую руку, намереваясь грохнуть им для большей убедительности, но потом видно решил, что стучать по мягкой обивке дивана дело пустое и кулак разжал.

Если отбросить в сторону высказывания типа «вы с ума сошли», «самонадеянные идиотки», «я вам категорически запрещаю», то суть его высказывания сводилась к следующему: «сидите дома не высовывая носа, пока я не поправлюсь, эти люди очень опасны, они не останавливаются перед убийством и если они засекут вас, последствия будут печальны, а я не хочу носить цветы на ваши могилы».

Когда он выдохся и бессильно откинулся на подушку, Лариска присела около него на корточки и заглянула ему в глаза с выражением обиженной честности. Меня-то она не обманула, я с детства знала: такое выражение на подружкином лице появляется перед очередной проделкой и, чем отчаянней проделка, тем честнее выражение. Но Сева знал Лариску мало и потому купился. Она ангельским голоском пообещала внутрь здания не соваться, а просто понаблюдать издали на случай чего непредвиденного. Вспышка гнева забрала у Сева много сил, и он вяло махнул рукой, Лариска истолковала этот жест, как знак согласия, и упорхнула.

Я вымыла посуду, дала Севе лекарство и уселась перед телевизором. По программе «Культура» шел документальный фильм о замках Франции. Хорошо поставленным голосом диктор рассказывал историю замка, подаренного Диане де Пуатье её венценосным возлюбленным. Я так увлеклась историческими интригами, что совсем забыла о собственных неприятностях.

Лариска вернулась в два. Она вихрем ворвалась в комнату и с размаху плюхнулась в кресло.

─ Вот и я, а вы волновались! ─ торжественно возвестила она.

─ Рассказывай! ─ дружно потребовали мы.

─ Вам коротко или в деталях? ─ хитро прищурилась Лариска.

─ Выкладывай, не томи, ─ простонал Сева.

─ В деталях, ─ уточнила я.

─ Ну, покрутилась я около дома, ничего интересного. Там можно было весь день торчать, а толку? Люди приходят и уходят, так я ж никого не знаю. Ну, я помаду стерла, волосы в хвостики над ушами собрала да и вошла. Там внутри все очень солидно: кожаная мебель в холле, охранник у дверей. Ну, охранник-это сильно сказано, так, дядечка пенсионного возраста, похоже из военных в отставке. Я физиономию жалобную скроила и к нему:

─ Мне бы Владимира Свиридова, не скажете, как его найти?

На работе о преждевременной кончине твоего знакомого, Сева, похоже уже известно, потому, что охранник насторожился. Я подпустила слезу в голосе и зачастила:

─ Он мне очень нужен, я его уже несколько дней ищу, а он прячется. Вы не подумайте чего плохого, просто мы с ним встречались... Все хорошо было, а потом...В общем, я подумала, что найду его на работе. ─ Тут я немножко всплакнула, ─ смущенно заметила Лариска, а Сева изумленно покрутил головой. Лариска продолжала: ─ Не знаю, что там вахтер подумал, но сочувствием проникся, прочь не прогнал и даже по-отечески пожурил. Мол, раньше думать надо было с кем хороводишься, а теперь поздно плакать ─ нет его.

─ А когда будет? ─ не отставала я.

─ Не могу сказать, ничего не знаю.

─ А может вы меня к хозяину пропустите? Он-то наверняка знает, где его сотрудник находится.

Идея дядечке не приглянулась и он сурово прикрикнул:

─ Счас, губы раскатала. Хозяин здесь и не бывает, за год пару раз появлялся. Здесь всем заправляет директор ─ господин Володарский.

─ Так пропустите меня к директору.

─ Делать ему нечего, как с чужими невестами разбираться. Он не только тебя выгонит, чтоб не докучала, но и меня с работы вышибет, за то, что посторонних пускаю.

─ Что это он строгий такой?

─ Всегда крут был, а последнее время, как неприятности начались, вообще волком смотрит.

─ Какие неприятности?

─ А вот это, девонька не твоего ума дело. Ты лучше о своих неприятностях думай, чем чужими голову забивать. И, вообще, шла бы ты отсюда, не ровен час увидит кто из начальства, что я с тобой болтаю, получу нагоняй.

Он, наверное, испугался, что лишнего наболтал незнакомой девчонке, потому крепко взял меня за локоток да и вывел на крыльцо. Мне ничего не оставалось, как уйти. Я мороженого купила, через дорогу перешла и в скверике на скамейке устроилась. Ну, ты там, Сева, был, знаешь.

Гляжу, на другой стороне улицы к тротуару перебраковывается белый «ягуар». Я точно знаю, что таких машин в нашем городе только две: у мэра и у нашего дедули. Кто там внутри сидит, издали было не разглядеть, но я с ходу решила, что это мэр свои владения с инспекцией объезжает. Потому как дедули сегодня в городе по моим сведениям быть не должно. У него вечером торжество, а в такие дни он с утра на кухне неотлучно толкается: следит, как обед готовиться. Ты ж, Ирка, знаешь, какой он дотошный! Да, кстати, не забыла, что мы сегодня к нему на дачу приглашены? В общем, я шею вытянула и приготовилась вживую лицезреть отца города. Но тут вместо мэра из автомобиля выходит дед собственной персоной. Я, как ты понимаешь, на неприятности нарываться не стала и подходить к нему воздержалась. Думаю, пересижу, пока он не уедет, благо меня с той стороны улицы среди кустов не разглядеть. Сижу, ем мороженое и жду, что дальше будет. А тут вдруг из машины Вадик выгружается! Вот, думаю, какой у нас городишко маленький. Все друг друга знают! Стали они на тротуаре и давай о чем - то оживленно разговаривать. Вернее, говорил один дед, а Вадик вроде как грустил. Стоял, голову потупив и покорно так слушал. Генрих Иванович его пожурил, пожурил, потом сел в машину и отбыл, а Вадик улицу перешел и по дорожке в мою сторону двинулся. Увидел меня и опешил, потом, правда, взял себя в руки, разулыбался:

─ Ларочка, какая встреча! Как приятно вас видеть! А что вы делаете здесь в одиночестве?

─ Подругу жду.

─ Ирочку, ─ догадался он.

─ Ага.

─ А мы с Ниночкой только вчера вас вспоминали. Она собиралась звонить вам, пригласить на дачу на следующие выходные. Сделаем шашлыки, покупаемся в речке, погода вон какая хорошая стоит. Так, теперь я Ниночке скажу, что приглашение вам передал.

─ С удовольствием приедем.

─ Ну, а потом что? ─ спросила я.

─ А ничего, помахал ручкой и пошел.

─ Куда пошел-то, Лариска?

─ А я смотрела? Я мороженое доела, да и домой отправилась, ─ отмахнулась Лариска.

─ А я и не знал, что у тебя такой состоятельный дедушка! Кто ж он у нас? ─ влез Сева, который очень внимательно прислушивался к Ларкиному рассказу.

─ Он адвокат. Генрих Иванович Берг.

Услышав такой ответ, Сева выпучил глаза и изумленно присвистнул:

─ Берг ─ твой дед?! Ну, дела!

─ Ты его знаешь?

Сева покрутил головой и с легким смешком проронил:

─ Кто ж его не знает? Он в определенных кругах человек очень известный!

─ А почему у тебя такой странный голос? ─ подозрительно спросила Лариска. Она тоже заметила странную интонацию и углядела в этом что-то обидное для Генриха Ивановича. Она была человеком не склочным и очень доброжелательным, но всегда яростно бросалась на защиту своих близких, если видела, что на них нападают. К Генриху Ивановичу она нежности не питала, но он приходился её родственником и потому давать его в обиду постороннему человеку она была не намерена. Сева тоже уловил приближение грозы и потому с деланным равнодушием пожал плечами:

─ Ничего не странный! Обычный голос! Просто не ожидал, что Генрих Иванович ─ твой дед!

─ Что в этом плохого! ─ требовательно спросила Лариска.

─ Ничего! Удивляюсь, что ты на него не похожа!

─ Нечего тут удивляться! Он мне не родной дед, а приемный! Он третий муж моей бабушки. Но это ничего не значит! Теперь Генрих Иванович член нашей семьи и я не позволю тебе плохо говорить о нем.

─ А что я плохого сказал?! ─ возмутился Сева.

─ Конкретно ты ничего не сказал, но мне не нравится твой голос. И ещё ты присвистнул! Что ты имеешь против него?

И тут Сева, всегда отличающийся завидным благодушием, вдруг раздраженно рявкнул:

─ Ничего, ничего я не имею против. Просто твой приемный дедушка тот ещё жук!

Услышав такое про своего, пусть и не очень близкого, но родственника, Лариска задохнулась от гнева:

─ Что-о?!

Я оставила их выяснять отношения, а сама отправилась на кухню готовить обед. В отличие от Лариски, я не стала бросаться на защиту Генриха Ивановича. Теплых чувств я с недавних пор к нему не испытывала, родней он мне не доводился, так что защищать его причин у меня не было.

Я крошила салат и мрачно подводила итоги нашего расследования. По всему выходило, что до его завершения ещё далеко и если я хочу спокойно жить и работать, нужно было предпринимать срочные шаги.

Через час на кухне появилась взъерошенная и пунцовая от гнева Лариска. Она плюхнулась на стул и возмущенно воскликнула:

─ Глянь, какой фрукт! Дедуля ему не нравится! Да он милейший человек!

На этот счет у меня было свое мнение, но высказывать его я не стала и деликатно промолчала. Подождав немного и не дождавшись ответа, разгневанная Лариска напустилась на меня:

─ А ты чего дуешься? А то я сама не ведаю, что за человек наш дедуля! Но не давать же его в обиду! Родня, как ни как! А ты не злись! Сама прекрасно знаешь, тебя я больше люблю!

Я опять предпочла промолчать, так как понимала, к чему клонит коварная Лариска. Подружка тоже меня хорошо знала, поэтому немного помаявшись, с тяжелым вздохом спросила:

─ Ты к нему на день рождения ехать собираешься или нет?

Я отрицательно покачала головой.

─ Так я и знала! ─ горестно взвыла подружка, а потом взмолилась: ─ Ирка, не бросай меня! Одна я там не высижу, с тоски помру! И Танюшку жалко, она расстроится, если ты не приедешь. Ты ж знаешь, она тебя любит.

Лариска ещё долго уговаривала меня, приводила всякие доводы и я, наконец, сдалась. Бросать подружку в беде было не в моих правилах.

Генрих Иванович построил дом в сорока километрах от города на берегу чудесного озера. Он был первым, кто облюбовал этот живописный уголок, а спустя некоторое время, и другие состоятельные люди потянулись в эти места. От деревни с бревенчатыми домиками и покосившимися сараями не осталось и следа. Домишки снесли, на их месте понастроили особняков и обнесли все это высоченным забором.

Надо отдать должное Генриху Ивановичу, его дом выгодно выделялся на фоне кирпичных монстров. Если соседи исповедовали принцип «Больше, выше, дороже» и возводили немыслимые замки с круглыми башнями и остроконечными крышами, то Генрих Иванович мудрить не стал и построил свою дачу по готовому типовому проекту. Дом получился очень удачный: солидный и удобный. Его изящная симметрия, мощеные камнем дорожки, яркие цветники и ухоженные лужайки лучше всяких слов говорили о стабильном материальном благополучии владельца.

Внутри дом тоже производил очень приятное впечатление. В нем не было дорогой, сверкающей лаком мебели, в глаза не била показная роскошь, которой состоятельные люди очень часто компенсируют отсутствие вкуса. Все было добротно и преследовало одну цель: сделать дом удобным для его обитателей

Танюшка встретила нас в дверях. Несмотря на годы, она все ещё была на диво хороша. Породистое, удлиненное лицо. Высокая, худощавая фигура. Прямая, не согнутая годами, спина. Коротко подстриженные и аккуратно уложенные седые волосы. Одета, как всегда, с дорогой простотой: серая шелковая блузка, мягкие темно-серые брюки и кожаные туфли без каблука. Я с гордостью отметила по себя, что возраст не портит нашу Танюшку.

Радостно расцеловав сначала меня, потом внучку, она обняла нас за плечи и потащила в дом.

─ Все уже давно собрались. Вас ждем! ─ весело сообщила Танюшка.

С этими словами она отворила двери, и мы вошли в гостиную.

Действительно, все гости уже были в сборе. Кроме нас с Лариской, были приглашены ещё три семейные пары. Все они были старинными друзьями Танюшки. Генрих Иванович имел массу знакомых, но вот близких друзей у него не было совсем. Он утверждал, что человек его профессии так устает от общения на работе, что дома нуждается в уединении. Нас с подружкой все приглашенные знали с детства, поэтому, как только мы появились в комнате, послышались приветствия, посыпались поцелуи. В гостиной не было только Генриха Ивановича, и на немой Ларискин вопрос бабушка сказала:

─ Он в кабинете, сейчас выйдет.

Тут в дверях действительно показался улыбающийся именинник. Мы с подружкой высвободились из жарких объятий Танюшкиных подруг и подошли к нему с поздравлениями. Лариска сказала положенные в таких случаях слова и торжественно вручила подарок. Я ничего не говорила, но улыбалась широко и очень проникновенно.

Нужно сказать, что с подарком мы с ней здорово намучались. Время празднования неумолимо приближалось, а мы все никак не могли придумать, что бы такое подарить. В результате, после долгих и бурных обсуждений, решили купить курительную трубку. Лариска авторитетно утверждала, что Генриху Ивановичу такой подарок должен понравиться.

─ Он заядлый курильщик и, значит, лишняя трубка ему не помешает. А кроме того, он их коллекционирует. У него в кабинете целая выставка этих трубок, ─ горячо убеждала она меня.

Я спорить не стала. Во-первых, здорово устала от этих дебатов, во-вторых, считала, что она, как близкая родственница, лучше меня знает, что именно нужно её деду.

Мы с подружкой в трубках ровным счетом ничего не понимали, поэтому Лариска отправилась в магазин «Подарки», который считался самым дорогим в городе и где имелся специальный отдел, торгующий принадлежностями для курящих мужчин. После долгих и изнурительных консультаций, в результате которых продавец приобрел несколько дополнительных седых волос, подружка в конце концов остановила свой выбор на трубке из вишневого дерева.

И вот теперь именно эту трубку, упакованную в красивый футляр, она и презентовала дорогому имениннику. Наш подарок был принят очень благосклонно. Генрих Иванович расцвел в довольной улыбке, нежно поцеловал Лариске щечку, мне галантно облобызал ручку и широким жестом пригласил всех гостей в столовую.

Когда все расселись, оказалось, что мы с Лариской сидим друг против друга. Подружка весело подмигнула мне через стол и принялась бодро загружать свою тарелку всеми находящимися в досягаемой близости деликатесами. По её довольному виду было понятно, что наличие большого количества еды, да ещё такой вкусной, подружку здорово радует. А дело было в том, что хоть обед я и приготовила, но ел его один Сева. Коварная же Лариска решила воспользоваться беззащитностью своего жующего возлюбленного и высказать ему все, что она думает о его поведении. Лариска все рассчитала правильно. Голодный Сева налегал на еду, рот его был занят и потому дать достойный ответ он не смог. В результате оказалось, что во всем виноват именно Сева, ему пришлось извиниться, и они с Лариской помирились. Что касается меня, я просто решила не перебивать себе аппетит и поэтому от обеда отказалась.

И вот теперь изголодавшаяся Лариска, которая всегда была не прочь покушать, с упоением отдавалась любимому занятию. Остальные гости от неё не отставали, тем более что первый тост за здоровье именинника уже выпили и аппетит от этого только прибавился. Все склонились над тарелками и дружно занялись закусками. За первым тостом последовал второй, а потом незамедлительно и третий. Виновник торжества лучился радостью, гости осоловело улыбались и вели неторопливый разговор. Мы с Лариской тоже немного сомлели от обильной еды и нескольких выпитых рюмок и потому потеряли бдительность. Только этим можно объяснить, почему на традиционный вопрос Генриха Ивановича:

─ Ну, как там твоя диссертация движется?

Внучка вдруг откровенно ляпнула:

─ Никак не движется! Чтоб она в преисподнюю провалилась!

После такого смелого заявления Генрих Иванович несколько опешил, гости перестали разговаривать и разом повернулись к Лариске, а я вжалась в спинку стула и мысленно молила Ларку больше не открывать рта. Она моей мольбы не услышала и продолжала откровенничать:

─ У меня эта диссертация уже в печенках сидит! Как подумаю, сколько с ней ещё возиться, так и хочется бросить!

После легкого замешательства Генриху Ивановичу все-таки удалось взять себя в руки, и он с надеждой спросил:

─ Ты себя плохо чувствуешь?

Лариска подсказкой не воспользовалась и решительно отмахнулась:

─ Нормально я себя чувствую! А если бы не эта диссертация, так и вообще бы прекрасно!

Такого Генрих Иванович вынести не смог и потому осуждающе покачал головой:

─ Ты, Лариса, переутомилась! Последнее время ты слишком много работаешь! Мы купим тебе путевку! Съездишь, отдохнешь! А о сроках защиты не беспокойся! Я договорюсь, ваш ученый секретарь-мой хороший знакомый.

Лариске упрямства было не занимать, что она немедленно и доказала:

─ Не поеду я никуда! Я тебе уже сто раз говорила!

Тут уж вмешалась Танюшка, которая с тревогой прислушивалась к разговору с той самой минуты, как услыхала, что внучка переутомилась:

─ Ларочка, почему ты не хочешь послушаться Генриха Ивановича? Он дело говорит!

Но Лариска в тот день точно была не в себе, иначе она не сболтнула бы такое:

─ Да не могу я, бабуля, уехать и Ирку одну в беде бросить!

─ Ну, все, приехали! ─ сокрушенно подумала я. ─ Дорогой дедуля не пропустит такое заявление мимо своих бдительных ушей!

И точно! Генрих Иванович среагировал моментально:

─ О какой беде ты говоришь? Что там ещё у Иры приключилось?

Тут Лариска, наконец, опомнилась, сообразила, что несет что-то не то и попыталась неловко вывернуться:

─ Да, ничего у неё не случилось! Это я неправильно выразилась. Я хотела сказать, что у неё нет такого щедрого дедушки, как ты, и поэтому она не сможет поехать отдыхать. Разве это не беда?

Генрих Иванович на Ларискину грубую лесть не купился. Глаза его превратились в две маленькие холодные льдинки. Он послал мне мимолетный, полный неприязни взгляд и, чеканя каждое слово, сказал:

─ Прекрасно, что ты так заботишься об Ирине! Друзья ─ это хорошо, но в первую очередь тебе следует подумать о себе.

Тут с другого конца стола раздался удивленный голос Ларкиной бабушки:

─ Илья, что ты такое говоришь?

Генрих Иванович перевел взгляд на Танюшку и раздраженно ответил:

─ Я все правильно говорю! Она слишком увлеклась чужими делами. Ее вечно нет на месте, она где-то носится вместо того, что б сидеть и писать диссертацию. В результате, работа не сделана и она сама не своя!

Неизвестно, чем бы закончился этот спор, но тут в кабинете зазвенел телефон. Генрих Иванович встал и молча вышел из комнаты. За столом повисло неловкое молчание.

Чтобы разрядить обстановку, Танюшка предложила перейти в гостиную и пить чай там. Все с энтузиазмом согласились, дружно поднялись из-за стола и толпой двинулись в соседнюю комнату. Там, на низком кофейном столе уже был выставлен огромный именинный торт в окружении блюд со всевозможными пирожными. Торт резать в отсутствии виновника торжества не стали, а вот на пирожные гости набросились так, будто с утра крошки съестного во рту не держали. Через пятнадцать минут на блюдах ни осталось ни одного, самого завалящего пирожного. Пришлось нам с Лариской отправиться на кухню и принести новую порцию. С ней расправились так же быстро, как и с первыми, и теперь все взгляды были прикованы к праздничному торту. Мы с Лариской не были исключением, уж нам - то хорошо было известно, какими вкусными тортами потчуют в этом доме своих гостей. Правда, никто из присутствующих, боясь показаться невежливым, не решился предложить его разрезать не дожидаясь виновника торжества. Смирившись с тем, что придется немного повременить с получением вожделенного куска, все мы уютно устроились в мягких креслах с чашками в руках и принялись тихонько болтать в ожидании хозяина. Постепенно неприятный осадок от разговора в столовой сошел на нет, вот только Танюшка была не в своей тарелке и время от времени тревожно поглядывала на дверь кабинета. Наконец, она не выдержала и тихонько попросила меня:

─ Сходи за Генрихом Ивановичем. Что-то он долго не идет, в конце концов, это становится неприличным. Его гости ждут!

Я согласно кивнула и пошла к двери, за которой скрылся юбиляр. Как оказалось, она вела не в кабинет, а в небольшой коридорчик, в конце которого находилась ещё одна дверь. Она была слегка приоткрыта, и из-за неё доносился голос хозяина. Не желая мешать ему, я сначала замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась у порога, пережидая, когда он закончит разговор.

Сквозь неплотно притворенную дверь мне была видна часть комнаты и хозяин, стоящий у письменного стола спиной ко мне. Одной рукой он держал телефонную трубку, другой нетерпеливо постукивал по спинке кресла. Кабинет был полон света, свободно падающего через два высоких окна. Предзакатные лучи солнца щедро заливали комнату, веселыми зайчиками играли на гранях письменного прибора, отражались в стеклах шкафов с книгами. В этой светлой комнате массивная, плотно сбитая фигура хозяина в парадном черном костюме выглядела инородным телом.

Генрих Иванович говорил так громко и раздраженно, что я, стоя за дверью, невольно слышала каждое слово:

─ Не пори горячки! Ты и так своими необдуманными действиями создала нам массу неприятностей! Если бы не ты, у нас было бы намного меньше проблем!

Похоже, собеседница на том конце провода с ним согласна не была и в ответ разразилась пространной тирадой. Сначала он её терпеливо слушал, потом не выдержал и перебил:

─ Я сказал тебе, что все будет нормально! А ты прекрасно знаешь, что я всегда держу свое слово. Перестань психовать! Я контролирую ситуацию!

Упрямая собеседница заверениям Генриха Ивановича не поверила и начала доказывать что-то свое. Ее слова вызвали у хозяина приступ яростного раздражения, он не выдержал и сорвался на крик:

─ Да получишь ты свои деньги! Получишь! Кстати, ты их и так уже получила не мало. И впредь будешь получать, если прекратишь заниматься самодеятельностью! И, пожалуйста, не спорь со мной! Ты знаешь, я этого не терплю! Делай, что приказано!

Тут собеседница сказала что-то такое, от чего он задохнулся, затрясся от гнева и, перейдя на хриплый шепот, просипел:

─ А вот это ты зря! Угрожать мне не советую! Можешь крепко пожалеть! Я ведь о тебе достаточно знаю! Одна история с мужем чего стоит!

Тут он, не иначе как спиной, почувствовал присутствие постороннего и резко развернулся в мою сторону. Рука его по-прежнему крепко сжимала телефонную трубку, из которой неслись звуки пронзительного женского голоса. Мы были знакомы с ним несколько лет. Не могу сказать, что знала его очень хорошо, но ни разу за все это время я не видела у него такого лица. Куда-то исчезло обычное для Генриха Ивановича выражение мягкости и добродушной иронии, лицевые мускулы затвердели, отчего черты лица заострились, и в них проступило что-то злобное. Целую минуту он смотрел на меня, пытаясь понять, откуда это я взялась. Потом пролаял в трубку:

─ Все! Пока! Мне надо идти! ─ бросил её на рычаг и раздраженно поинтересовался:

─ Что вы тут делаете, Ира?

Я была так изумлена и растеряна, что вразумительный ответ смогла дать только со второй попытки:

─ Танюшка... Танюшка послала меня за вами... Гости заждались... пора резать торт.

Генрих Иванович обладал железной волей. Пока я, спотыкаясь на каждом слове, пыталась объяснить причину моего появления в его святая святых, он сумел взять себя в руки. Лицо приобрело привычное расслабленно-ироничное выражение, а в голосе опять зазвучали бархатные нотки:

─ Ах да, конечно! Как это я забыл!

С неожиданной для своей массивной комплекции живостью он в несколько шагов преодолел расстояние от стола до двери, подхватил меня под руку и повлек по коридору прочь от кабинета. При этом он не замолкал ни на минуту, будто старался словесным потоком стереть в моей памяти давешний разговор:

─ Не хорошо, конечно, заставлять ждать себя, но все дела, Ирочка, дела! Сами видите, даже в праздник покоя нет! Вот клиентка позвонила! У неё неприятности, она беспокоится, а я вынужден оставить гостей и утешать её.

Тут он прервал свой монолог и неожиданно поинтересовался:

─ И долго вы там стояли?

Я глянула в его глаза под припухшими веками и невольно поежилась, уж очень испытующе и крайне недоверчиво глядели они на меня. Сознаваться, что я невольно подслушала частный разговор, не предназначавшийся для моих ушей, было крайне неудобно, и я яростно замотала головой:

─ Нет, я только подошла!

Генрих Иванович приобнял меня за плечи, мягко улыбнулся и проворковал:

─ Ну, что ж пойдемте! Пойдемте! Порадуем гостей!

Но глаза его при этом не улыбались и смотрели на меня с большой задумчивостью.

Когда мы появились в гостиной, измаявшиеся в ожидании фирменного угощения гости, приветствовали нас радостными возгласами. Всеобщее внимание тут же переключилось на Танюшку, которая с появлением мужа незамедлительно принялась резать торт на куски, поэтому никто не заметил моего смятения. Только глазастая Лариска уловила что-то неладное и бочком протиснулась в мою сторону. Пристроившись за моим плечом, он жарко задышала мне в ухо:

─ Ты в порядке?

Я кивнула и шепотом ответила:

─ Давай быстро сматываться отсюда!

На Ларискином лице появилось выражение, которое мне и объяснять не нужно было: подружка с места не сдвинется, пока не съест свой законный кусок. Я обреченно вздохнула и прошипела:

─ Ешь быстро свой торт и поехали.

Лариска поспешила за вожделенным угощением, а я уселась в углу дивана и попыталась разобраться в собственных мыслях.

В освещенной ярким светом, полной смеющихся людей комнате мой испуг вдруг показался мне нелепым. В голову пришла мысль, что в сущности ничего ужасного в кабинете не произошло. Действительно, хозяин несколько раздраженно говорил по телефону, но если это была навязчивая и бестолковая клиентка, то понять его было можно. А те несколько фраз в разговоре, которые показались мне подозрительными, наверное имели вполне невинный смысл. Просто я не слыхала, что говорилось на другом конце провода, вот эти обрывки разговора и показались мне странными. А злобное выражение его лица, которое в сущности и испугало меня, легко объяснялось моим живым воображением и обостренной мнительностью. В последнее время я здорово устала от подозрительных типов, которые в большом количестве встречались на моем пути, мне от них, можно сказать, проходу не было и поэтому ужасно не хотелось к уже имеющимся в наличие подозреваемым добавлять новую личность. В результате, к тому моменту, когда Лариска, наконец, вернулась ко мне, мне удалось полностью успокоить себя. Я решила, что Генрих Иванович, конечно, не самый приятный человек, но в подозреваемые все же я записывать его не буду.

Конечно, одним куском торта Ларка не ограничилась. За ним последовал второй кусок и чашка чая. Чай помог проглоченному торту благополучно разместиться в Ларкином желудке, и это навело подружку на мысль, что она может вполне успешно одолеть и третий кусок. Если даже эта мысли и показалась Ларке вздорной, она, тем ни менее, не стала упрямиться и покорно пошла за добавкой. Потом ей захотелось выпить ещё одну чашку чая, что после трех приторных кусков теста было не удивительно. Чай подействовал на подружку благотворно и она, полная благодушия, примостилась рядом со мной на диване. К этому моменту с тортом было покончено и гости дружно засобирались домой. Мы все шумной толпой вывалили на улицу, тепло распрощались с хозяевами, загрузились в машины и отбыли. Не успели мы выехать за ворота, как Лариска свернулась калачиком на заднем сидении и мирно задремала. Мне это было только на руку, так как давало возможность спокойно обдумать мероприятие, которым я твердо намеревалась заняться этой ночью.

Я ехала по ночной улице и вглядывалась в номера домов. Дом Светкиного любовника оказался именно таким, как его описала Лариска: богатым, двухэтажным, с черепичной крышей. Памятуя о любопытном старичке в доме напротив, я не стала притормаживать, а медленно проехала дальше и свернула за угол, решив объехать квартал и осмотреть подходы к дому с тыла. Мне казалось, что с заднего двора будет легче пробраться к дому и оказалась права. Весь участок позади дома занимал сад, от улицы его отделял лишь невысокий забор, перелезть через который труда не составляло.

Я легко перемахнула через него и направилась к дому, подсвечивая на ходу фонарем. Опасений столкнуться с кем-то у меня не было: Светка говорила, что Михаил Петрович жил один.

С окнами первого этажа мне не повезло, они были плотно закрыты, лезть на второй этаж я не решилась (навыков не хватало, да и смысла не видела.), поэтому я занялась исследованием цокольного этажа. Тут мне улыбнулась удача: со стороны сада подвал имел два окна. Правда, они оказались закрыты, но я была готова к такому повороту событий и прихватила кое-что из дома. Натянув тонкие кожаные перчатки, я достала моток широкого скотча, наклеила его крест на крест на окно, хорошенько примерилась и саданула со всего размаха кулаком: стекло с тихим звоном раскололось на куски. Я осторожно извлекла острые осколки, нащупала защелку, и створки распахнулись. Сунув голову внутрь, я сделала попытку разглядеть помещение, в которое так бесцеремонно вломилась, но подвал был огромным, тонул в темноте, и в слабом свете фонарика мне удалось увидеть только кусок цементного пола. Расстояние до него казалось не очень большим, другого пути проникнуть в дом у меня не было, и я решила рискнуть. Фонарь я спрятала в нагрудный карман, сама легла на живот и стала осторожно сползать через оконный проем вниз, а так как спускалась я ногами вперед, то в какой-то момент мне пришлось ухватиться за край оконной рамы и повиснуть на руках. Нужно прямо сказать, что ощущение было не из приятных, мерещилось, что в подвале кто-то есть, и вот сейчас он схватит меня за ноги, а я, подобно связке сосисок беспомощно болтающаяся на стене, не смогу оказать ему никакого сопротивления. В какой-то момент мне вдруг захотелось плюнуть на все, выскочить наружу и дать деру. Но, к сожалению, осуществить эту задумку я уже не могла по той простой причине, что подтянуть свое тело на руках и протиснуть его в узкое окно, было выше моих физических способностей. Поэтому, потосковав немного и здраво оценив свои шансы на немедленное возвращение, я, наконец, решилась, разжала пальцы и упала вниз.

Хотя до пола было не так уж и далеко, ударилась я здорово, аж дух захватило. Первые несколько минут мне было худо, но потом, посидев немного, я пришла в себя и решила осмотреться. Луч фонаря выхватывал из темноты полки, заставленные банками с соленьями, какие-то коробки, велосипед в чехле. Ясно было, что я свалилась в кладовку, искать там смысла не было, поэтому я покинула помещение и по винтовой лестнице поднялась на первый этаж. В результате, я оказалась в длинном коридоре с несколькими дверями, которые вели в кухню, столовую и гостиную. Я не была грабителем и материальные ценности меня не привлекали, а того, что меня действительно интересовало, там не было, и я отправилась на второй этаж. Он имел ту же планировку, что и первый, и за ближайшей дверью, куда я заглянула, находилась спальня с огромным гардеробом, плотно забитым одеждой. Все вещи были тщательно упакованы в целлофановые пакеты, обувь выстроилась ровными рядами, дисциплинированно повернувшись носами в одну сторону, а свитера, шарфы и перчатки аккуратно размещались на полках. Бегло осмотрев комнату и подивившись педантизму владельца дома, я двинулась дальше и скоро нашла именно то, что искала: кабинет хозяина.

Задернув плотные шторы на окнах, я включила настольную лампу и внимательно огляделась вокруг. Кабинет был небольшим, в нем поместилась только тахта, два книжных шкафа и письменный стол, к которому я прямиком и направилась. По личному опыту знаю, что все важные документы люди хранят в ящиках письменного стола, если таковой имеется.

Михаил Петрович был аккуратистом, он не выбрасывал ни одной бумажки. Ящики были забиты старыми квитанциями, пачками писем, оплаченными телефонными счетами. Весь этот хлам был разложен на стопочки и перетянут резиночками. Самое интересное лежало в нижнем ящике стола: абонентные книжки по коммунальным платежам, документы на покупку дома и диплом, который был выдан Малафееву Михаилу Петровичу Московским институтом народного хозяйства им. Г. В. Плеханова в 1974 году, когда он успешно закончил его и получил специальность бухгалтера. Господи, ещё один бухгалтер! Хотя, чему тут удивляться, у нас в стране каждый второй, если не менеджер, значит бухгалтер. Дом был куплен недавно и, хотя сумма в купчей была проставлена скромная, я была уверена, что покойный за него отвалил немало, причем, в зеленых. Больше ничего интересного в столе не было и я двинулась к шкафам. Там стояли книги по бухучету и какие-то инструкции, но на них я не обратила внимания. Меня заинтересовали ряды папок, выстроившиеся на полках. Пролистала парочку и стало ясно, что это копии балансовых отчетов предприятий, на которых трудился господин Малафеев последнее время. Как видно, он отличался необыкновенным трудолюбием, так как работал бухгалтером одновременно в нескольких фирмах, причем одной из этих фирм был «Партнер», чьи квартальные и годовые балансы, подписанные директором Володарским В. В. и главным бухгалтером Малафеевым М. П., были собраны в отдельных папках. Я покопалась ещё немного, больше ничего интересного не нашла и, решив, что могу покинуть кабинет, вернула папки с отчетами на место, погасила настольную лампу и вышла из комнаты.

Возвращаться я собиралась прежним путем, то есть через подвал, прикинув, что если подставить под окно ящики, которые валялись в подвале и стать на них, то можно будет легко дотянуться до окна и выбраться наружу. Из осторожности фонарь решила не включать и потому остановилась на пороге кабинета, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Через несколько минут я обрела способность различать очертания коридора и осторожно двинулась вдоль стены. Благополучно достигнув винтовой лестницы, я стала медленно спускаться вниз, стараясь не оступиться в темноте и не сломать себе нечаянно ногу на крутых ступенях, Я уже почти достигла первого этажа, как вдруг заметила свет в дальнем конце коридора. Похоже, там кто-то ходил, осторожно подсвечивая себе фонариком, и то, что человек на том конце не включил верхнее освещение, подсказало мне, что он находится в доме на таких же птичьих правах, что и я. Я сообразила, что встреча с ним мне ничего хорошего не сулит и приготовилась бежать вверх по лестнице при первых же признаках опасности. Конечно, можно было бы попробовать незаметно спуститься в подвал, а там через окно выбраться в сад и удрать. Однако, для этого пришлось бы притащить и подставить под окно ящики, а без шума это сделать было невозможно. Шум же обязательно привлек бы внимание незнакомца, он мог спуститься вниз и проверить в чем там дело и, в результате, я оказалась бы в ловушке: из подвала мне было не убежать. Кроме того, существовала опасность столкновения в подвале с напарником того, кто в данный момент бродил по коридору. Я ведь не знала, сколько человек и каким путем пробралось в дом, может их было двое и лезли они в дом, как и я, через подвальное окно. Взвесив все доводы за отступление этим путем, я отбросила их, как неконструктивные, и решила в случае опасности бежать на второй этаж. О том, что я буду делать на этом втором этаже, я пока старалась не думать, что б полностью не деморализовать себя ненужными страхами.

Я затаилась на лестнице и принялась внимательно следить за перемещениями яркого лучика в конце коридора. Что касается меня самой, то я не боялась, быть замеченной. При задернутых шторах и той темноте, что царила в коридоре, различить меня в моей темной одежде было практически невозможно. Между тем, луч света на том конце коридора вильнул в сторону и внезапно исчез, а я сообразила, что незнакомец зашел в одну из комнат. Пробыл он там недолго, и это навело меня на мысль, что он не грабитель, иначе задержался бы в гостиной подольше и занялся упаковкой ценных вещей. Светлое пятно появилось вновь и медленно поползло в мою сторону. Когда оно придвинулось достаточно близко, я решила, что оставаться внизу становится опасно и осторожно заскользила вверх. Добравшись до верхней ступени, я замерла, настороженно вглядываясь вниз и высматривая, когда свет появится у основания лестницы, чтобы вовремя кинуться прочь. Однако на первом этаже все было спокойно, видимо, неизвестный решил проверить ещё и кухню и потому немного подзадержался. Наконец, луч достиг основания лестницы и я, не ожидая, когда он начнет подниматься по ступеням, огромными шагами, стараясь ступать на носочки и не шуметь, кинулась вглубь коридора. Легкой тенью я пронеслась мимо двери в спальню, миновала дверь в кабинет и, наконец, достигла массивного шкафа, стоящего у стены рядом с кабинетом. Я его заметила ещё в прошлый раз, но не думала, что он может мне пригодиться, теперь же, быстро заскочив за шкаф, вжалась спиной в стену и замерла, чутко прислушиваясь к звукам в коридоре. Положение у меня было аховое! Если ночной визитер ограничится только осмотром кабинета, то меня он не заметит, но если ему придет в голову мысль пройти дальше по коридору, то это укрытие меня не спасет. Я опять прислушалась, но, как ни странно, не различила звука приближающихся шагов. Нет, абсолютной тишины тоже не было, кое-какие звуки раздавались и неслись они со стороны лестницы, но ко мне не приближались, и понять их происхождение я не могла. Неизвестность меня страшно угнетала, потомившись немного, я набралась храбрости и осторожно выглянула из-за своего шкафа.

Темноту прорезала узкая полоса света и падала она из неплотно прикрытой двери, располагавшейся прямо возле лестницы. Я заглядывала в нее, когда осматривала дом в прошлый раз, но ничего интересного там не углядела: маленькая комнатенка, в которой хозяин хранил метлы, швабры, пылесос и старую одежду. Но, оказывается, неизвестный все-таки нашел там что-то интересное, раз так усердно копошился в ней. Я подождала немного, надеясь, что он быстренько все осмотрит и выйдет, но он возился подозрительно долго и выходить не собирался. Конечно, именно в этот момент, когда неизвестный был занят осмотром чулана, я вполне могла бы попытаться сбежать. Но такая мысль даже не пришла мне в голову, меня разбирало жуткое любопытство, очень хотелось узнать, что за визитер посетил дом, хотя что-то мне подсказывало, что это скорее всего один из охотников за документами.

Человек продолжал копаться в комнате, покидать её не торопился и мое терпение лопнуло. Я сказала себе, что стоять тут можно до посинения и толку от этого не будет, значит надо пойти и проверить, что там делается. Выйдя из своего укрытия, я на цыпочках прокралась вдоль стены, подобралась к приоткрытой двери и осторожно заглянула в щель.

Щель была узкая, и мне была видна была только часть стены, но и этого было вполне достаточно, ведь прямо перед собой я увидела дверцу сейфа. Перед ней, спиной ко мне, стоял человек и, хотя лица его видно не было, по фигуре было ясно, что это молодой, физически крепкий парень. На полу у его ног были свалены в кучу старые куртки, плащи, потертая дубленка. Я мысленно выругала себя последними словами за невнимательность и верхоглядство. Ведь я заглядывала сюда в прошлый раз, но мне и в голову не пришло, что под этими аккуратно развешенными на гвоздиках вещами может что-то скрываться.

Ночной же гость мимо не прошел, обнаружил сейф и теперь пытался открыть его. Ежеминутно сверяясь с зажатой в левой руке бумажкой, он осторожно крутил круглую ручку, отсчитывая вслух количество щелчков:

─ ...два вправо, четыре влево, шесть вправо.

Неожиданно раздался более громкий щелчок, дверца распахнулась и моим глазам предстала внутренность бронированной коробки, разделенной пополам полкой и забитой до отказа деньгами. Незнакомец издал нервный вздох, запустил руку внутрь и стал быстро выгребать пачки. Рассовав их по карманам куртки и брюк, он провел рукой по полке, как будто надеялся найти что-то еще, но там, к его сожалению, больше ничего не было. Тогда он вытащил из кармана мобильный телефон и стал торопливо набирать номер, ответили ему сразу, будто ждали звонка. Парень кашлянул и солидно сказал:

─ Шеф, я на месте! Мастер не обманул, ящик действительно в чулане под одеждой. И шифр он назвал правильный, вот только здесь ничего нет. Да, совсем пусто!

Я не сдержалась и укоризненно покачала головой:

─ Ну, что за люди! Последнюю совесть потеряли! Патрон ему доверяет, посылает на ответственное задание, а он его так нагло врет! Ничего святого за душой нет у людей!

Между тем парень уже заканчивал разговор:

─ Да, хорошо! Конечно, проверю и спальню и кабинет. Только я уверен, что и там ничего нет.

Я испугалась, что через минуту он выйдет из чулана и наткнется прямо на меня. Надо быстро срочно уносить ноги, поэтому я развернулась и гигантскими скачками понеслась в дальний конец коридора к своему, пусть не очень надежному, но все же укрытию. Но, видно, я так торопилась и так старалась не шуметь, что в темноте не рассчитала расстояние и с разбега задела плечом шкаф. Стеклянные дверцы распахнулись и все фарфоровые безделушки, стоящие на полках, посыпались на пол. В мертвой тишине дома звон бьющегося о пол фарфора был подобен раскату грома. От неожиданности я сначала замерла на месте, а потом испуганным зайцем кинулась в дальний конец коридора. Я не знала, что меня там ожидает, но это был единственный путь к отступлению и мне следовало здорово поторапливаться, потому что сзади уже раздалась громкая брань и тяжелый топот ботинок.

На мое счастье в этом конце коридора хозяин устроил парадную лестницу и в отличие от той, что вела из подвала, она не была винтовой. Напротив, она была широкой, прямой и её покрывал толстый ковер. Судорожно хватаясь за поручни и перескакивая через две ступени, я скатилась вниз, на приличной скорости пересекла холл и почти ткнулась лбом во входную дверь. Я и не надеялась, что она будет открыта, но от страха и от отчаяния я со всего размаха толкнула её руками, а она вдруг, совершенно неожиданно, взяла и распахнулась. Меня обдало холодным ночным воздухом, и от такого невероятного везения закружилась голова, а на глазах выступили слезы.

Выскочив наружу, я со всех ног кинулась к калитке и через мгновение уже была на улице. Именно в этот момент я краем глаза заметила припаркованную у обочины легковую машину. Внимательно разглядывать её у меня не было ни времени, ни желания, ведь из дома в любую минуту мог выскочить мой преследователь. Единственное, что я отметила, так это то, что свет в салоне не горел, но присматриваться, сидит в ней кто-нибудь или нет, я не стала, а шустро рванула через дорогу и сломя голову понеслась в ближайший проулок. Фонари здесь, в отличие от улицы, не горели и это радовало. Правда, в небе сияла полная луна, но сетовать на это было бы верхом глупости, ведь Господь Бог не начальник коммунального хозяйства и, в отличие от последнего, за надлежащим освещением подотчетной ему территории следит строго. В любом случае, следовало пошевеливаться и быстрее уносить ноги, пока мои преследователи не заметили меня. А то, что за мной была погоня, я слышала отчетливо, ведь в ночной тишине звуки разносились далеко. Сначала хлопнула дверь в доме и молодой мужской голос нервно прокричал:

─ Куда он делся, черт его дери?!

Тут хлопнула дверца машины, и другой мужской голос тревожно спросил:

─ Что случилось?

─ В доме кто-то был! ─ ответил первый голос. ─ Куда он побежал?!

─ Через дорогу, в проулок!

Дожидаться окончания разговора я не стала, а шустро перебежала на другую сторону проулка, перемахнула через низкую ограду и кинулась в спасительную темноту чужого сада. Попетляв между деревьями и проскочив мимо погруженного в сон дома, я проломилась через низкие заросли, отделявшие один участок от другого, и оказалась в соседнем саду. В боку у меня кололо от быстрого бега, дыхание вырывалось из горла с хриплым свистом, но в целях безопасности я не могла позволить себе остановиться. Конечно, я очень надеялась, что мои преследователи не станут обшаривать в темноте все участки, проверяя, не спряталась ли я под каким кустом, но уносить ноги тем ни менее следовало побыстрее. Добежав до следующих зарослей, выполнявших роль забора, продралась сквозь них и собралась бежать дальше, но тут мне не повезло. Я неудачно ступила ногой в ямку, поскользнулась и со всего размаху рухнула на траву. Ударилась не сильно, и боли в ноге не было, так что вполне могла бы встать и бежать дальше, но вставать-то мне, как раз, и не хотелось. На меня вдруг накатила ужасная усталость, я лежала под кустами, вдыхала запах мокрой земли, смешанный с запахом травы и каких-то цветов, и мне совершенно не хотелось двигаться. На соседнем участке яростно залаяла собака, к ней присоединилась вторая, и скоро целый собачий хор разносился по округе. Я подумала, что этот концерт вызван беготней моих преследователей и благоразумно посоветовала себе некоторое время оставаться на месте. Мне совсем не нравилась перспектива ненароком наскочить на них в одном из этих переулков, поэтому поудобнее устроилась на боку и прислушалась. Собаки продолжали яростно лаять, потом послышался звук заработавшего мотора, постепенно он стал удаляться и, наконец, заглох вдали. Собаки тоже потихоньку смолкли и улицы, наконец, погрузились в первозданную тишину. Полежав ещё немного в кустах, я, наконец, решилась встать. Оставаться здесь до утра не имело смысла, надо потихоньку выбираться из этих райских садов и двигаться в направлении своей машины. Я отряхнула колени от налипшей листвы и и побрела между деревьями в поисках ближайшего забора. Я наткнулась на него через какой-то десяток метров, перелезла, благо здесь ограды не были очень высокими, и тихонько заковыляла вдоль улицы. Дойдя до угла, я остановилась, пытаясь сориентироваться, сообразила, что идти следует прямо и держась тени деревьев, побрела дальше. До нужной мне улицы, я добралась без приключений, свернула за угол и увидала свою машину. Она преспокойно стояла на том самом месте, где я её и оставила, а вокруг не наблюдалось никаких подозрительных личностей. Из осторожности я некоторое время ещё пряталась в тени деревьев, но все вокруг вроде бы было тихо и я, наконец, решилась. По-прежнему не покидая тени деревьев, я стала красться вдоль тротуара к своей машине. Подойдя совсем близко, я снова опасливо замерла, готовая в любую минуту сорваться с места и кинуться наутек. Постояв немного и не заметив ничего тревожного, я подбежала к машине и открыла дверцу. Я была так напугана, что ждала любых неожиданностей, вплоть до выстрела в упор. И только, когда машина тронулась с места, я, наконец перевела дух, вытерла вспотевшие от страха ладони о штанины джинсов и быстро поехала домой.

Я тихонько открыла входную дверь своей квартиры и, не включая света, на цыпочках стала красться по коридору в сторону кухни. Бессонная ночь и волнения вызвали у меня зверский аппетит, и я решила сначала перекусить, а потом уж ложиться спать. Я уже миновала дверь в гостиную, когда услышала голос за спиной:

─ Стой, где стоишь, руки медленно за голову и не рыпайся, иначе первая же пуля размажет твои мозги по стене.

Я медленно подняла руки, в эту же минуту вспыхнул свет, и я увидела в дверях гостиной Севу с пистолетом в здоровой руке.

─ Ты?! ─ выдохнул он.

─ А ты кого ожидал увидеть? ─ рявкнула я, разозленная тем, что даже по собственной квартире не могу передвигаться без того, чтобы кто-нибудь не сунул мне в бок свой пистолет.

─ Ну, уж точно, не тебя! Марш в гостиную!

Я ещё не оправилась от неожиданности, поэтому молча протиснулась в дверь и гордо прошествовала к креслу. В этот момент в комнате возникла заспанная и лохматая Лариска.

─ По какому поводу шумим? ─ поинтересовалась она, сладко зевая.

─ Вот, полюбуйся на свою подружку, ─ начал обличительную речь Сева.

Дальше пошло пространное описание моей безответственности, граничащей с авантюризмом и перечисление всех кар, которые меня ждали. Все-таки плохо он знал Лариску и зря упомянул про авантюризм, ведь ничто не могло вызвать такой глубокой симпатии в душе подруги, как хорошая авантюра. Сон моментально улетучился, глаза загорелись, и она вцепилась в меня:

─ Где была? Выкладывай!

Я была полна обиды на Севу, поэтому обращалась исключительно к подружке:

─ В доме у Михаила Петровича.

При этих словах Сева побледнел, выкатил глаза и стал оглядываться, ища куда бы присесть.

─ Нашла что-нибудь? ─ еще больше загорелась подружка.

─ Не очень много, но нашла. Теперь я знаю, что бухгалтер «Партнера», покончивший жизнь самоубийством и застреленный в своем доме Светкин любовник ─ одно лицо.

От пережитого волнения я говорила несколько путанно, поэтому остановилась, помолчала и начала сначала.

─ Севин приятель, тот которого убили, сказал, что по слухам бухгалтер покончил жизнь самоубийством, так?

─ Ну, так, ─ машинально согласился Сева, который внимательно прислушивался к нашему с Лариской разговору.

─ А теперь я выяснила, что бухгалтером «Партнера» был Михаил Петрович, Светкин любовник, который, как мы знаем, был застрелен в своем доме.

─ И убила его, вероятнее всего, хозяйка «Виктории», ─ уточнила Лариска.

─ Не понятно только, откуда взялись слухи, что бухгалтер проворовался и покончил счеты с жизнью? ─ проворчала я.

─ Ну, их могли специально распустить, чтобы среди сотрудников не возникали ненужные разговоры. Одно дело, если человек кончает жизнь самоубийством, совсем другое ─ если его убивают в собственном доме. Известие об убийстве бухгалтера могло вызвать интерес к его деятельности, а кому-то это было крайне невыгодно, ─ заметил Сева.

─ Считаешь, что Михаил Петрович, работая в «Партнере», занимался чем-то противозаконным? ─ уточнила подружка.

─ Ну, ты же не думаешь, что он купил свой домик на честно заработанные деньги? ─ изумился в ответ Сева.

─ А эти документы? Они ведь тоже касаются «Партнера», ─ подала голос Лариска.

─ А я о чем говорю? ─ воскликнул Сева. ─ Мне кажется, бухгалтеру надоело жить на зарплату, и он решил поживиться за счет фирмы. Возможностей слить деньги и замести следы, у него было много.

Тут я не выдержала и вмешалась:

─ Такую крупную аферу невозможно провернуть одному, директор должен быть в курсе.

─ Значит, директор и бухгалтер воровали вместе, потом что-то не поделили и бухгалтер покинул этот мир. Однако после его смерти обнаружилась пропажа компрометирующих документов, и начались их поиски, ─ отрезал Сева.

─ Но ведь Михаила Петровича убил не директор «Партнера», а Виктория. Она здесь причем? ─ встряла Лариска.

─ Ты забываешь, что в бумагах фигурируют две фирмы: «Партнер» и «Виктория». Я не удивлюсь, если окажется, что деньги из «Партнера» переводились на счета «Виктории», а потом они бесследно исчезали. В этом случае владелица «Виктории» боится этих документов не меньше, чем директор «Партнера», ─ объяснил Сева.

─ Если то, что мы здесь наговорили, правда, то мы, наконец, вышли на своих истинных врагов. Именно они гоняют нас по всему городу и устраивают нам всякие пакости, ─ заметила я.

─ Ну, что ж, значит пришло время заняться ими вплотную, ─ подвел итог Сева.

─ Интересно, почему бухгалтера убила Виктория, а не кто-то из мужиков, например тот же господин директор? ─ задумчиво протянула Лариска.

─ Наверное, прелестная Виктория вызывала больше доверия, чем господин Володарский, что и позволило ей шлепнуть бухгалтера. Мужик забыл, что бабам доверять нельзя, по себе знаю, ─ презрительно сказал Сева и, с моей точки зрения, сделал это совершенно зря, потому что Лариска отнесла слова на свой счет, и в комнате моментально вспыхнул скандал. В пылу ссоры они совершенно забыли обо мне, чем я и воспользовалась, отправившись спать.

После бессонной ночи я встала позже обычного и прямым ходом отправилась под душ. Оттуда я вышла посвежевшая, в хорошем настроении и подивилась необычной тишине в квартире. Вчерашняя обида на Севу улеглась, ясно ведь было, что ночью он бушевал исключительно из страха за меня, и теперь мне хотелось с ним помириться. Я отправилась в гостиную и нашла Севу на диване с книгой в руке.

─ Привет, а что это так тихо? Где Лариска? ─ заискивающе улыбнулась я.

Все-таки у Севы был покладистый характер, он не стал дуться, отложил книгу в сторону и, как ни в чем не бывало, ответил:

─ Привет, твоя подруга понеслась в аптеку, кончилось лекарство, поэтому шуметь пока некому.

Я решила закрепить наладившиеся отношения и потому спросила:

─ Вы уже завтракали?

─ Лара кофе пила, а я ничего не хочу, ─ отмахнулся он.

─ Тебе нужно есть, ты потерял много крови и теперь должен восстанавливать потерянные силы, ─ со знанием дела сказала я, радуясь, что могу проявить заботу. ─ Температуру меряли? Рану смотрели?

─ Воспалилась немного, ─ неохотно ответил Сева.

─ Чего ж мы ждем? Надо доктора вызывать.

─ Подожди, не суетись. Лара утром звонила ему, он сказал, какие лекарства пить, дня через три должно получше стать.

─ Ну, если ты есть не хочешь, хоть чаю с лимоном выпей.

─ Ладно, тащи, ─ согласился больной, только что б отвязаться.

Я напоила Севу чаем и занялась уборкой. За всеми этими погонями и переездами я порядком подзапустила свою квартиру, поэтому повязав голову платком вооружившись пылесосом, принялась за дело. Я люблю заниматься уборкой, мне, пока руки механически делают привычную работу, хорошо думается. Чистя ковры, я размышляла о том, что мне следовало проявить твердость и выставить Светку с её чемоданом за дверь, отмывая кафель в ванной, я пришла к выводу, что Игорь мне очень нравится и это плохо, протирая безделушки на полке, я вдруг сообразила, что Лариска до сих пор не вернулась домой.

─ Слушай, она только в аптеку собиралась? ─ начала я приставать к Севе.

─ Да, а в чем дело?

─ Что-то волнуюсь я, до аптеки тут пешком пять минут идти, а Лариска уже два часа, как ушла.

Сева глянул на меня поверх книги:

─ Не дергайся, может она ещё в какой магазин зашла.

Меня его слова не успокоили, и я прилипла к окну, высматривая подружку.

Еще через час я начала метаться по квартире, порываясь идти искать её, а Сева стоял грудью на пороге, боясь, что я уйду и тоже потеряюсь. Трудно сказать, чем бы все закончилось, но тут зазвонил телефон. Я схватила трубку и услышала хрипловатый женский голос:

─ Ирина?

─ Да, я слушаю, ─ испугавшись неизвестно чего, ответила я.

─ Ваша подруга у нас, если хотите получить её живой и невредимой, верните документы, ─ прозвучала коронная фраза из детектива.

От ужаса у меня заледенели ноги.

─ Надеюсь, они ещё у вас и вы не отдали их Стрельникову, иначе вашей подруге придется плохо, ─ продолжала вещать трубка.

─ Какой Стрельников?! Я не знаю никакого Стрельникова?! ─ взвизгнула я.

─ Кончай врать! ─ рявкнули в трубке. ─ Тебя видели с ним.

Последовала короткая пауза, женщина взяла себя в руки и продолжала говорить более спокойно:

─ Документы нужны сегодня.

─ Но у меня их здесь нет, они в другом месте. Дайте мне время привезти их, ─ взмолилась я.

─ Сегодня в девять вечера вас будут ждать у деревни Черныши. Не доезжая до нее, на развилке, стоит заброшенная церковь. Приезжайте туда одна, вернете документы ─ получите подругу.

Раздались частые гудки, а я осталась стоять, тупо уставившись перед собой. Я не сразу поняла, что Сева трясет меня за плечи и кричит:

─ Ира, кто звонил?

─ Лариску похитили, требуют вернуть документы, ─ отстранено сказала я, думая о своем. ─ Сегодня в девять вечера они ждут меня у церкви в Чернышах, с документами.

─ Я поеду с тобой, ─ заявил Сева.

─ Нет, я должна приехать одна.

Я кинулась в спальню, схватила Ларискину сумку, вытряхнула её содержимое на кровать и начала судорожно рыться в хламе, который таскает с собой каждая женщина. Мне повезло, визитка Игоря была там. Схватив драгоценный клочок картона, я бросилась к телефону и срывающимися пальцами стала набирать номер.

К счастью, Игорь оказался дома, сразу снял трубку и, что самое главное, не удивился странному звонку, не стал задавать вопросов, а просто коротко сказал:

─ Буду.

Покончив с одним звонком, я торопливо начала набирать следующий номер:

─ Галина Ивановна, это Ира. Как хорошо, что вы дома! Можно я забегу к вам? Да, через балкон. Спасибо.

Кинув трубку, я схватила Севины туфли и швырнула ему:

─ Быстро одевайся, у нас мало времени.

─ Что ты задумала?

─ Нам нужно быстро уходить отсюда, желательно незаметно. Видишь, у меня нет балкона, вместо него галерея. По ней сейчас пройдем к маминой подруге Галине Ивановне, она живет на нашем же этаже, но в первом подъезде, через её квартиру спустимся вниз и выйдем из парадного на соседнюю улицу.

─ К чему эти заморочки?

─ Не знаю, но мне хочется покинуть дом незаметно, что бы они, если следят за квартирой, потеряли нас до девяти вечера, ─ терпеливо объяснила я. Севе такой подход к делу был понятен и он согласно кивнул головой, но одеваться не торопился.

─ Игорю зачем звонила? ─ последовал вопрос.

─ Хочу, чтобы ты, пока меня не будет, побыл у него, так спокойнее.

─ Ох, ты и умница! А меня ты спросила? ─ взвился Сева.

Беспокойство за Лариску лишило меня тормозов и я отбросила всякую деликатность:

─ Тут и спрашивать нечего! Ты ранен, брать тебя с собой смысла нет, будешь только мешать. Кроме того, они ждут меня одну, и я боюсь их спугнуть. Не хочешь идти к Игорю ─ сиди здесь, но если что случится, ты об этом узнаешь последним, ясно?

Был момент, когда я думала, что он меня ударит, но Сева сдержал бешенство и стал молча одеваться.

До машины мы добрались без приключений. Сева был слаб, и пробежка далась ему с трудом, хоть он и старался не показывать вида.

Я неслась к старому театру кратчайшей дорогой, не обращая внимания на светофоры и распугивая редких прохожих. В другое время меня давно бы остановил бдительный гаишник, но в тот день мне везло, и я очень надеялась, что везение не покинет меня и дальше. Игорь уже ждал нас в условленном месте. Я выскочила на тротуар и в двух словах изложила случившееся.

─ Лучше будет, если я поеду с тобой, ─ заметил Игорь.

─ Нет, ─ отрезала я. ─ Забирай Севу и жди моего звонка.

Не обращая больше на них внимания, я торопливо села за руль и отправилась на квартиру к Танюшке за документами. Времени до назначенной встречи оставалось более чем достаточно, но я все равно спешила. Тревога за Лариску не позволяла мне сидеть на месте и спокойно ждать назначенного часа, а, кроме того, я совершенно не доверяла людям, встреча с которыми мне предстояла. Я точно знала, что от них можно ожидать любой пакости, поэтому хотела приехать на место заблаговременно и осмотреться.

У церкви я была в семь. Приткнув машину в кустах у ограды, я зашагала к храму, который был давно закрыт и пребывал в полной разрухе. Величественные колонны, поддерживающие пышный портал, облупились, а сам портал обвалился, и его обломки теперь устилали ступени. Стены были исчерчены непристойными надписями, нарядные белокаменные медальоны над темными провалами окон, разбиты, а двор зарос кустами одичавшей сирени и сорняками, скрывавшими разоренные могилы и поваленные надгробья.

Крепко сжимая в руке пистолет, который остался у меня после нашей с Севой вылазки в «Сады», я медленно обошла вокруг храма, внимательно осматривая все укромные уголки и желая убедится, что меня здесь не ждут неожиданности. Все было спокойно, я опять вернулась к центральному входу, поднялась по ступеням и спряталась за колоннами.

Примостившись на куче битого кирпича, я приготовилась к долгому ожиданию. Пистолет лежал в кармане куртки, время от времени я засовывала туда руку, трогала его, и это придавало мне уверенности. Если бы меня спросили, зачем я взяла его с собой, мне было бы трудно дать вразумительный ответ. Поступок был импульсивным и неожиданным для меня самой: стрелять я не умела. Нет, не совсем так, правильнее было бы сказать, что стрелять я умела, но плохо. В детстве мы с Лариской бегали в городской парк и там, в тире, стреляли из мелкашки и пистолета, но это было давно, да и больших способностей к этому делу у меня не проявилось. А может дело было не в способностях, просто мне это занятие не особенно нравилось, а о том, что умение пользоваться оружием может понадобиться мне в будущем, я тогда не подозревала.

В девять вечера послышался гул приближающейся машины, я насторожилась и выглянула из-за колонн. Боясь пропустить момент, когда появятся похитители, я напряженно вглядывалась вдаль, и все равно его пропустила. Автомобиль не появился вовсе, видно, водитель оставил его на развилке, а Виктория возникла неожиданно сбоку, из-за угла полуразрушенной ограды. Одетая в брюки и куртку, она мало походила на ту изысканную женщину, которую я видела в магазине, но я её узнала с первого взгляда. Она прошла вдоль забора, на секунду настороженно замерла в проеме ворот и решительно шагнула во двор. Сделав несколько шагов, она остановилась, засунув руки в карманы куртки. Я вздохнула, отлепилась от колонны и вышла из своего укрытия. Несколько мгновений она оценивающе разглядывала меня, потом коротко спросила:

─ Привезла документы?

─ Да, ─ ответила я ещё короче, потому как говорить с ней мне было не о чем, и показала небольшую спортивную сумку.

Виктория вытянула левую руку вперед и приказала:

─ Давай сюда.

Меня её поведение разозлило. Вела она себя чересчур нагло даже для человека, у которого на руках такой козырь, как пленная Лариска, и я её осадила:

─ Не торопись так! Где моя подруга?

─ Там, в машине. Верни документы и получишь подругу.

─ Не пойдет. Приведи её сюда, тогда и будем разговаривать.

─ Откуда я знаю, что ты не блефуешь?

Ссориться с Викторией в мои планы не входило, как ни как, а подружка была у нее, поэтому я миролюбиво кивнула:

─ Разумно. Пошарь у того большого надгробья, что справа.

─ И что?

─ Там лежит пакет.

Не спуская с меня взгляда, она шагнула в сторону, наклонилась и стала шарить в высокой траве. Нащупав, наконец, пакет, схватила его и принялась нервно перебирать листы.

─ Здесь не все, ─ сказала Вика, просмотрев бумаги до конца.

─ Естественно. Приведи мою подругу и получишь остальное.

Секунду она раздумывала, потом согласно кивнула и быстро зашагала прочь, а я опять отступила за колонну и приготовилась снова ждать. Вика отсутствовала не более десяти минут, но в тот момент мне казалось, что прошло не меньше часа, прежде чем я, наконец, увидела Лариску. Она шла рядом с рослой Викторией, неловко сведя руки перед собой, неуверенно ступая и спотыкаясь на каждом шагу. Сначала я не поняла в чем дело, и только, когда они подошли ближе, я заметила на глазах у подруги повязку и веревку на руках. Чтобы Лариска не упала, Виктория одной рукой цепко держала её за предплечье, другой она сжимала пистолет. Никогда не думала, что я способна так ненавидеть! В глазах вдруг стало темно, пальцы непроизвольно сжались в кулак, ногти больно впились в ладони.

Виктория легонько встряхнула Лариску и сказала:

─ Вот твоя подруга, теперь давай документы.

─ Развяжи ей глаза, ─ приказала я, сиплым от волнения голосом. Виктория сдернула повязку, а я сказала подружке:

─ Лариса, иди сюда.

Виктория тут же вцепилась в Лариску:

─ Так не пойдет, сначала бумаги.

─ Чего ты боишься? Перед тобой две беззащитные женщины, у тебя в руках пистолет, ─ презрительно процедила я.

Она отрицательно качнула головой и вдруг совершенно неожиданно для меня с силой оттолкнула Лариску от себя. Та отлетела в сторону, упала в траву и затихла.

─ Документы, ─ потребовала Виктория, наводя на меня пистолет.

Я сделала шаг вперед, размахнулась и швырнула сумку ей под ноги.

Она опустилась на колени, левой рукой неловко открыла её и зашуршала бумагами. Закончив просматривать документы, женщина поднялась, наши взгляды встретились, и стало ясно, что она сейчас выстрелит. У неё ушли считанные секунды на то, чтобы направить на меня оружие и нажать на курок, но за несколько мгновений до этого я успела выстрелить первой, потому что была готова к подобному повороту сюжета и пистолет держала наготове.

Выстрелы прогремели почти одновременно, сверху посыпалась кирпичная крошка, а Виктория вдруг стала медленно оседать на землю. Что касается меня, то я невредимая стояла на ступенях, тупо таращилась на лежащую Викторию и пыталась понять, как это меня угораздило попасть в нее. Эта немая сцена была прервана появлением Игоря. Его неожиданное возникновение на церковном дворе вывело меня из состояния прострации, но радости не принесло. Не ясно было, ради кого он тут появился, но я очень подозревала, что не из-за меня. Игорь упал на колени рядом с Викторией и торопливо распахнул куртку у неё на груди.

─ И смотреть нечего, попал, ─ прохрипела она.

─ Ты, Вика сама виновата, заигралась, ─ жестко сказал Игорь, потом повернул голову ко мне и приказал: ─ Бегом к машине, принеси аптечку.

Вопреки приказу, я не кинулась со всех ног исполнять поручение, а пошла вполне спокойно, решив, что Виктория не тот человек, ради которого я стану суетиться, а то, что она была ранена, меня ничуть не волновало. Намного большее беспокойство у меня вызывали чувства, которые Игоря питал к ней. Вернувшись назад, я услышала конец разговора:

─ Пустое! Тебе не я нравился, а мои деньги.

─ Да, деньги само собой, но и тебя я любила.

«Надо же, у самой пуля в плече, а она туда же, про любовь шепчет! Верно про таких говорят, что одна и в гроб не ляжет!» ─ с осуждением подумала я. Порадовало меня только то, что Игорь в выяснение любовных отношений вдаваться не стал, а сухо сказал:

─ Кончай болтать, силы теряешь. Сейчас перевяжу, и поедем в больницу.

─ Не надо, не трогай меня, ты ведь, знаешь, что прицелился хорошо и никакая больница мне не поможет.

─ Я в тебя не стрелял, ─ хмуро сказал Игорь.

─ Да, меня она подстрелила! ─ презрительно скривила губы Виктория и тут я была вполне солидарна с ней, ведь про себя я точно знала, что вскинуть пистолет, выстрелить и при этом попасть в цель, было выше моих возможностей. Сделать это мог только Игорь, а отрицал он этот явный факт, как подсказало мне тут же мое живое воображение, только из нежелания её огорчать, что объяснялось его любовью к Виктории. Все эти мысли родились у меня в голове в тот момент, когда я протягивала Игорю аптечку и они мне (я имею в виду мысли, а не Игорь с аптечкой) здорово не понравились. Я перевела взгляд на Викторию и мысленно ахнула, настолько сильно изменилось её лицо за те несколько минут, что прошли с момента выстрела. Нос заострился, под глазами легли глубокие тени и из груди со свистом вырывался воздух, указывая на легочное ранение. Мне стало стыдно за свои мелкие недобрые мысли, ведь Виктория была права, и жизнь действительно стремительно покидала её. Она покосилась на валяющуюся рядом сумку и через силу усмехнулась:

─ Столько суеты и все зря, теперь это никому не нужно, даже Дику.

Говорить ей становилось все трудней, она теряла силы с каждым словом.

─ Где Дик? ─ спросил Игорь.

Несколько мгновений она молчала, разглядывая его, и я уж было подумала, что он не дождется ответа, но Вика все-таки заговорила снова:

─ У своей любовницы... в деревне.

─ Адрес, ─ потребовал Игорь, а я подивилась его черствости и мгновенно усомнилась, любит ли он Викторию.

─ Село Покровское... улица Нижняя... дом... 16… Нина... Михалева.

С каждым разом паузы между словами становились все длиннее, потом она смолкла, дернулась и из уголка рта побежала тонкая струйка крови. Игорь закрыл ей глаза, резко поднялся с колен и не глядя в мою сторону бросил:

─ Забирай подругу и уезжай, ждите меня на развилке.

С этими словами он подхватил сумку и скрылся за углом, а я подумала, что это, скорей всего, наша с ним последняя встреча, ведь он, наконец, заполучил то, зачем так долго охотился. Я тяжело вздохнула и повернулась к Лариске, которая, всеми забытая, сидела в траве, тараща глазищи. Присев рядом с ней на корточки, я распутала веревку, которой были стянуты руки, помогла подняться и повела к машине.

Пока мы ждали Игоря, Лариска уже пришла в себя и смогла отвечать на вопросы.

─ Как тебя прихватили?

─ Бежала из аптеки, заскочила в парадное, тут мне в лицо чем-то и брызнули. Очнулась уже в машине со связанными руками и тряпкой на глазах.

─ Кто на тебя напал, видела?

─ Откуда?! В подъезде темень, хоть глаз коли, да и произошло все очень быстро, я пискнуть не успела.

─ А потом что?

─ А ничего! Так все время на заднем сидение и провела. Когда я пришла в себя, машина уже стояла, долго, потом, как я понимаю, сюда поехали, ну, а остальное ты и сама знаешь, ─ Лариска помолчала, а потом грустно проговорила: ─ Знаешь, Ир, что самое ужасное? Бессилие! Чужой человек распоряжается тобой, как игрушкой, а ты ничего сделать не можешь!

Крупные слезы покатились у Лариски из глаз, а она по-детски шмыгала носом и тыльной стороной ладошки размазывала их по грязным щекам. Я обняла подружку за плечи и прошептала:

─ Забудь! Все позади! Это она лежит там с прострелянной грудью, а у нас все нормально.

Лариска ухмыльнулась сквозь слезы:

─ Твоя правда! Нам ли жить в печали?!

Тут рядом притормозила машина Игоря, он высунулся из окна и прокричал:

─ Уезжаем, не отставайте, ─ и понесся дальше.

Мы уже выскочили на трассу, когда за спиной раздался взрыв и огненный гриб взметнулся в ночное небо.

─ Это около церкви, похоже бензобак у машины взорвался, ─ сообщила Лариска.

Игорь съехал на обочину, я последовала его примеру. Мы вышли из машин, и вполне оправившаяся от потрясений Лариска тут же полезла к Игорю с вопросами:

─ Что горит?

─ Машина Виктории.

─ А сама Виктория?

─ В машине.

─ Лихо! ─ покрутила головой Лариска.

─ Ей уже все равно, а так все упрощается, ─ нахмурился Игорь. ─ Вы сейчас поезжайте домой, отдыхайте. Севу я привезу позже.

─ Откуда привезешь, разве он не дома? ─ всполошилась Лариска.

─ Игорь отвез Севу к себе, я побоялась его оставлять одного ─ слишком ослаб после ранения, ─ вмешалась в разговор я.

─ А сам-то куда сейчас? ─ не отставала моя подружка.

─ Нужно съездить в одно место. Я скоро, туда и обратно.

─ Решил навестить Дика? ─ поинтересовалась я. ─ Тогда я с тобой. Лариска и одна на моей машине домой доберется.

─ Тебе туда зачем? ─ нахмурился Игорь.

─ Не возьмешь добром, мы с Лариской сами туда поедем, тебе это надо?

─ Садись, ─ кивнул он на свою машину.

Всю дорогу до Покровского мы молчали, только на главной улице я открыла рот:

─ Поезжай до конца, а потом направо. Улица Нижняя-около реки, рядом с церковью.

─ Откуда ты знаешь?

─ Нина Михалева ─ моя подруга, с детства знакомы. И любовника её, Вадика, знаю, правда, что Вадим ─ это тот самый Дик, от которого ты меня спасал, узнала только сегодня.

Игорь на мой выпад ничего не ответил, на нужную улицу свернул, а потом спросил:

─ Как думаешь, твоя подруга знала о Вадькиных финтах? Может вместе с ним дела крутила?

─ Нет, что ты! Нинка очень хороший человек, только не везет ей ─ доверчивая очень.

─ Вон оно как! Ну что ж, жаль девчонку!

Через несколько минут машина подъехала к дому.

─ Это здесь, ─ сказала я.

Игорь вышел из машины и взялся за щеколду на калитке:

─ Собака у них есть?

─ Нет, во всяком случае, я не видела.

Он согласно кивнул, толкнул калитку и быстро зашагал к дому. Я старалась не отставать и резво семенила сзади. Игорь поднялся на крыльцо и с остервенением надавил на кнопку звонка, когда я прошептала:

─ Давай я.

Он молча отодвинулся в сторону. Сначала за дверью была тишина, потом послышались шаги, и голос Вадима спросил:

─ Ниночка, это ты? Опять ключи забыла?

─ Вадим, это я, Ира. Открывайте быстрее, с Ниной беда, я специально за вами приехала, ─ жалобно зачастила я.

─ Какая беда?! Что случилось?!

Замок на двери щелкнул, в ту же минуту Игорь плечом отодвинул меня в сторону и сильно толкнул дверь. От резкого удара она распахнулась, Вадим отлетел к стене, а Игорь возник на пороге. Он сделал шаг вперед, сгреб Вадима за рубашку на груди и вздернул над полом. От неожиданности и испуга Вадим даже не сопротивлялся:

─ Игорь, ты?

─ Я, я! ─ согласно кивнул тот.

Вадим обмяк в Игоревой руке и прошептал побелевшими губами:

─ Игорь, в чем дело?

─ А вот сейчас и выясним, в чем дело! ─ процедил сквозь зубы Игорь и поволок Вадима в комнату. ─ Выясним, что же такое случилось, что мой генеральный директор от меня бегать начал. Я в городе какой день кантуюсь, а с директором собственной фирмы встретиться не могу!

Он волок его, на ходу встряхивая при каждом слове, отчего зубы Вадима громко клацали. Слышать это звук было жутко, и у меня по телу побежали противные мурашки. Мы были уже в гостиной, когда Вадим, наконец, смог взять себя в руки и выговорить:

─ Это какое-то недоразумение, Игорь! Я сейчас тебе все объясню!

Игорь с размаха швырнул Вадима в кресло, сам стал напротив и рыкнул:

─ Конечно, объяснишь! И постарайся поменьше врать, хуже будет!

Вадим весь подобрался, прижал руки к груди и умоляюще сказал:

─ Игорь, давай поговорим спокойно. Я отвечу на все вопросы, и ты поймешь, что я ни в чем не виноват!

─ Давай поговорим, может расскажешь мне что интересное! ─ хмыкнул Игорь. ─ Например, как ты деньги мои воровал и как вы с Викой их делили. Ты, пройда, конечно, себе большую часть забирал, я ж тебя знаю!

─ Это Вика тебе на меня наговорила?! ─ взвизгнул Вадим, моментально забыв все страхи. ─ Эта сучка совсем помешалась! Ты помнишь, как мы втроем в Англию ездили? Поехала-то со мной, а как тебя увидела, так враз переметнулась! Сообразила, стерва, что мне с тобой и твоими деньгами не тягаться и решила тебя захомутать. Замуж за тебя собралась! Помнишь, как она к тебе в Англии липла? Думаешь, я не видел, что она тебе проходу не дает?! А как не получилось, озлилась и задумала тебя кинуть. Все твердила, что безопасную схему знает, как деньги с фирмы качать!

─ Но ты, конечно, отказался? ─ вкрадчиво поинтересовался Игорь.

─ Игорь, ты же меня знаешь! ─ приободрился Вадим.

─ Знаю, ─ кивнул тот и швырнул ему в лицо несколько листков бумаги. ─ А это что такое? И не ври мне, что это все Вика придумала! Она, конечно, хитрая бестия, но её ума на такое не хватило бы. Тут чувствуется рука опытного человека.

Вадим побледнел так, что его лицо стало похоже на непропечённый блин.

─ Где ты их взял? ─ выдавил он из себя.

─ А ты как думаешь?

─ Вика?

─ Почему, обязательно, Вика?

─ Значит, бухгалтер. Оборзел, подлец! Дом купил! Не дом ─ дворец! Машину последней модели приобрел, любовницу по заграницам катал и все ему мало! Шантажировать вздумал!

Вадим зашелся от ярости и совсем перестал соображать что, и главное, кому, он говорит.

─ И за это ты его убил, ─ подсказал Игорь.

─ Я его не убивал! Это все Вика!

─ Убила Вика, а послал её ты. Ты и в Черныши сам не поехал, её отправил. Решил грязную работу бабскими руками сделать, умник?

─ Нет, Игорь, нет! ─ взвизгнул Вадим. ─ Все не так! Мы против убийств были, но она же психопатка, а после пропажи документов и совсем с катушек слетела! Она к бухгалтеру поехала, чтоб по мирному договориться! У нас и в мыслях не было, что она такое выкинет! Но Михаил уперся и не хотел уступать, Вика психанула и застрелила его. А тут ещё документов в доме не оказалось, так у неё от этого и вовсе крыша набок съехала. Поехала к Светке, любовнице Михаила, и её за компанию с ним пристрелила. Потом сама не могла объяснить, зачем она такое сделала. Ведь после этого документы, как в воду канули. А Вика начала истерики закатывать, требовать решительных действий, вот и додействовалась.

Вадим замолчал, перевел дух и уже более спокойно продолжал:

─ Это из-за неё все наперекосяк пошло. Если б не она, мы бы сумели с Михаилом мирно договориться. А про Черныши я сам только днем узнал, когда она мне позвонила и сказала, что похитила девчонку! Я не мог уже ничего сделать!

Тут я не выдержала и влезла:

─ А тетю Полю зачем убили?

Вадим непонимающе посмотрел на меня:

─ Какую тетю Полю?

─ Светкину мать!

─ Это Федор! ─ вяло махнул рукой Вадим. ─ Ему приказано было квартиру обыскать, а он вломился туда, когда хозяйка была дома... Ну, и…

Игорь яростно рванул из кармана пистолет и наставил его на Вадима.

─ Ира, иди к машине! ─ не оборачиваясь, рявкнул он мне через плечо.

Я послушно вышла из комнаты и тихо притворила за собой дверь, но к машине не пошла. Прижавшись ухом к двери, я самым вульгарным образом принялась подслушивать.

─ Теперь, когда мы остались вдвоем, слушай меня внимательно. Мне нужны деньги, которые ты украл. Ты прекрасно знаешь, что принадлежат они не только мне и эти люди хотят получить их назад. И учти, документы у меня, так что, я прекрасно знаю, какую кругленькую сумму вы с нас сняли. Честно говоря, я тебе удивляюсь. Это ж каким жадным идиотом надо быть, что б решиться красть у нас деньги. В общем так, в ментовку я тебя сдавать не буду. Мне головная боль ни к чему! Верни деньги и свободен, я тебя не трону. Только будь добр, на моем пути больше не попадайся.

─ Я не могу! ─ сказал Вадим. Он говорил так тихо, что мне пришлось буквально прилипнуть ухом к двери, что б расслышать хоть что-нибудь.

─ Что ─ не могу? ─ сурово поинтересовался Игорь.

Голос Вадима упал ещё на полтона, я с трудом различала слова.

─ Я не могу вернуть всю сумму, я ведь с Викой делился, и Михаилу платил немало.

Довод этот не показался Игорю убедительным, поэтому он сухо отрезал:

─ А меня это, знаешь ли, мало волнует! Директором фирмы был ты и это тебе я доверил управлять нашими деньгами. Значит, тебе и отвечать!

В комнате опять запахло грозой, Вадим это понял и зачастил:

─ Игорь, послушай! Послушай меня! Я отдам все, что у меня есть! Это, конечно, лишь часть всей суммы... Но, поверь, лично я взял у тебя не так уж и много… Так, крохи! И не от жадности вовсе я влез в это дело! У меня было безвыходное положение! Они с Викой насели на меня с двух сторон. Ну, ладно, с Викой я бы справился, хоть она и знала обо мне кое-какие мелочи. Но эта сучка сама на подхвате была! За ней такой человек стоял! А с ним мне было не сладить! Он юрист... У него на меня такой компромат, если он его когда-нибудь в дело пустит, мне не жить!

─ Кто он!

─ Игорь, я не могу! Если я скажу, мне конец! Игорь, давай договоримся! Я верну тебе всю сумму! Всю до копейки, но частями, постепенно!

─ Кто он?!

─Берг... Генрих Иванович...

Услышав последние слова, я на цыпочках отошла от двери, скатилась с лестницы и побежала к машине. Прислонившись к холодному боку, я замерла, бездумно уставившись в черное небо. Когда в доме прогремел выстрел, я вздрогнула, но не удивилась. Я была готова к тому, что мирно они не разойдутся. Дверь хлопнула, Игорь сбежал с крыльца и приказал:

─ Поехали.

─ Ты его застрелил? ─ с трудом разлепила я губы.

─ Нет, он сам. У него выхода не было.

За весь путь до моего дома мы опять не сказали друг другу ни слова. Только, выйдя из машины около подъезда, я обернулась и спросила:

─ Ведь твоя фамилия не Ивлиев, правда?

─ Нет, ─ через силу выдавил Игорь.

─ И какая же, если не секрет? Случайно не Стрельников?

─ Откуда ты знаешь? ─ вскинулся он.

Отвечать ему не хотелось, я неловко бросила «Пока» и двинулась к подъезду. Игорь выскочил из машины и схватил меня за руку:

─ Ирочка, подожди! Я все объясню... Ты не так поняла... Все сложилось так глупо...

─ Действительно, глупо, ─ согласно кивнула я и скрылась за дверью.

Во всей квартире горел свет, Лариска сусликом сидела в кресле и внимательно разглядывала узор на ковре. Когда я вошла в комнату, она подняла на меня глаза и упавшим голосом сказала:

─ Ира, его там нет.

─ Кого нет? ─ не поняла я.

─ Севы нет. Я звонила Игорю, к телефону подошла какая-то пожилая женщина, похоже, домработница, она сказала, что Севы нет.

Я, как стояла, так и села. Хорошо еще, что за спиной у меня очень удачно оказался диван, поэтому я в изнеможении опустилась на него, а не приземлилась на пол. Последние сутки были переполнены событиями, причем, отнюдь не веселыми, поэтому осложнения с Севой радости мне не прибавили.

─ А где же он?

Лариска покачала головой и печально промолвила:

─ Она не знает.

Я потерянно молчала. В голове у меня рождались мысли, одна фантастичнее другой, но высказывать их вслух, чтобы не волновать подружку, я не торопилась.

Не дождавшись от меня ничего путного, Ларка опять уткнулась глазами в ковер, а я воспользовалась этим и тихонько вышла из комнаты. Сева с его проблемой мог и подождать, а позвонить нужно было срочно, пока Игорь не опередил меня. Я торопливо набрала знакомый номер, мысленно молясь всем богам, чтоб трубку не сняла Танюшка. Мне повезло, к телефону подошел Генрих Иванович. Я не стала тратить лишних слов и сразу перешла к делу:

─ Это Ирина. Сегодня вечером погибла Виктория. Она пыталась похитить Ларису, стреляла в меня и в результате её убили. А час назад на даче своей подруги застрелился Вадим.

Я ничего не собиралась добавлять к сказанному и уже хотела повесить трубку, как услыхала:

─ Я все понял. Спасибо за звонок.

И сразу же зазвучали гудки отбоя. Я вернулась в комнату к Лариске. Она, как сидела уперев глаза в ковер, так и продолжала сидеть. Моего отсутствия она, похоже, не заметила. Я опустилась напротив и тут Лариска наконец прервала свое затянувшееся молчание и жалобно сказала:

─ Ир, я так устала от этой истории. Я не знаю, что и думать. Ну, куда он мог отправиться в таком состоянии, с раной в плече?

─ Не ломай голову, объявится, ─ попыталась я утешить подружку.

─ Пойдем-ка лучше на кухню, я тебя покормлю.

─ Да не хочу я ничего, ─ слабо отмахнулась Лариска.

─ Это тебе так только кажется, ты же весь день ничего не ела. Глянь на себя в зеркало ─ совсем отощала, одни глаза остались, ─ мягко попеняла я и потащила её за собой.

В кухне Лариска притулилась около стола, а я начала сновать между холодильником и плитой.

Состояние подружки вызывало тревогу. Она была прирожденной оптимисткой, и одной усталостью и пережитыми волнениями объяснить её хандру было трудно. Конечно, на её глазах убили человека, но смерть незнакомого и неприятного ей человека не могла ввергнуть её в такое уныние. А вот внезапное исчезновение Севы очень даже могло!

Как это ни обидно, но утешить подружку мне было нечем. Сева мог исчезнуть по разным причинам, говорить о них не хотелось, не успокоили бы они Лариску. Оставался один, многократно испытанный прием, к которому я и решила прибегнуть: вкусно накормить её. Лариска всегда обожала поесть, поэтому на столе появилась вырезка, свежие грибы, зелень, помидоры, болгарский перец. Подружка без интереса взирала на это богатство из своего угла, а я развила бурную деятельность. Через полчаса отбивные жарились на сковороде, грибы тушились в сметане, а я резала салат.

─ Хватит грустить, подружка. Достань-ка лучше из шкафа бутылочку мартини. Я припасла её на свой день рождения, ну да ладно, начнем сегодня.

─ Я лучше здесь посижу, ─ жалобным голоском проговорила Лариска.

Я не успела ничего возразить: задребезжал дверной звонок. Лариска встрепенулась и опрометью бросилась в прихожую.

Я резала салат и прислушивалась к Ларискиному радостному повизгиванию и какой-то возне в коридоре. Наконец, за моей спиной раздались шаги, и я услышала знакомый голос:

─ М-м, как вкусно пахнет!

Обернувшись, я увидела привалившегося к косяку Севу, а рядом сияющую Лариску.

─ Все-таки ушлый я парень, умею появиться в нужном месте в нужное время, ─ ухмыльнулся он.

─ Проходи уж, ушлый парень, ─ засмеялась я.

─ Конечно, пройду, знаешь, какой я голодный! ─ согласно кивнул Сева и сел к столу. Лариска устроилась напротив, подперла руками подбородок и блаженно уставилась на него.

─ Ого, да вы не просто ужинаете, вы пьянствуете, ─ обвиняюще указал Сева на бутылку.

─ Мы празднуем окончание черной полосы в нашей жизни, ─ пояснила я. ─ Присоединишься?

─ А то! За это всегда стоит выпить.

─ Подождите немного, скоро сварится картошка, тогда и выпьем.

─ Неправильная ты девушка, Ирина, ─ укоризненно покачал головой Сева. ─ Кто ж это выпивку подстраивает под картошку? Пускай она себе варится, а мы тем временем выпьем, правильно Лара?

Лариска счастливо кивнула головой.

Пока я раскладывала мясо с грибами по тарелкам, Сева разлил вино, поднял свою рюмку и сказал:

─ Девчонки, если бы вы знали, какая черная полоса кончилась в моей жизни, то ни медлили бы, не отговаривались бы картошкой, а давно бы налили и выпили.

─ Расскажешь? ─ спросила я.

─ Расскажу, ─ согласился Сева, выпил и налег на еду.

Мы все здорово проголодались за день, поэтому дружно уткнулись в тарелки и некоторое время за столом слышалось только позвякивание столовых приборов.

Когда первый голод прошел, я подняла глаза от тарелки, собираясь начать разговор, да и осеклась. Сева обмяк на стуле, вся его напускная веселость исчезла, и было видно, как он измотан.

─ Сева, что с тобой? Тебе плохо? ─ испугалась я.

─ Мне хорошо, вот только силы немного не подрасчитал, ─ слабо усмехнулся Сева. ─ После рюмки да хорошей еды совсем меня развезло.

─ Сева, на тебе лица нет. Пойдем, я тебя уложу, ─ всполошилась Лариска.

Он не стал возражать, тяжело встал и поплелся за Лариской в комнату, а я занялась приведением в порядок кухни и собственных мыслей. Возилась я довольно долго, а когда вернулась в комнату, Сева, переодетый, со свежей повязкой, лежал на диване, Лариска сидела рядом и держала его за руку. Я тоже присела и задала вопрос, который мучал меня весь вечер:

─ Где ты был?

Сева тяжело вздохнул и нехотя вымолвил:

─ В Чернышах, у церкви в кустах сидел.

─ Зачем ты туда поехал?

Сева повел здоровым плечом:

─ Затем, что боялся за вас с Лорой. Ты представления не имеешь, на что была способна Вика, ты ведь её близко не знала.

─ А ты знал?

─ Она была моей женой, ─ нехотя сказал Сева.

Лариска подняла голову и удивленно уставилась на Севу, а он через силу продолжал:

─ Мы поженились в Москве. Я там был по делам своей фирмы и случайно познакомился с ней на вечеринке у друзей. Мы зарегистрировались через неделю после нашей первой встречи, и я привез её сюда. Вся беда была в том, что я женился по любви, а она вышла замуж за деньги... большие, но деньги. Вика любила деньги больше всего на свете.

Она работала фотомоделью в одном небольшом агентстве. Особых успехов на этом поприще не добилась, век модели короткий, скоро надо было уходить, и тут очень кстати подвернулся я. Она терпела меня целый год, а потом решила устранить препятствие, которое стояло между ней и деньгами.

16 апреля (вот ведь, почти два года прошло, а все до мельчайших подробностей помню) я должен был улететь в командировку. По дороге в аэропорт увидел голосующего мужика и остановился. И что удивительно! Я никогда никого не подвозил, а тут взял и посадил его в машину. Ему тоже нужно было в аэропорт. Мы уже почти доехали, когда я проколол заднее колесо. Мне пришлось остановиться и выйти из машины, тут под бензобаком и рвануло. Машина вспыхнула мгновенно, а меня, оглушенного, отшвырнуло в кювет. В себя я пришел уже в больнице, после операции. Из разговоров понял, что моего случайного попутчика они принимают за меня, что в общем было неудивительно. Взрыв был такой силы, что от машины практически ничего не осталось. Вика очень кстати вспомнила, что мне угрожали расправой, а у меня самого так обгорело лицо, что узнать меня было очень затруднительно. Следователю, который навещал меня в больнице, я сказал, что голосовал на дороге, когда произошел взрыв... К счастью, у меня были деньги, о которых Вика не знала. С милицией все было улажено, хозяина машины признали погибшим, а меня посчитали человеком, который случайно пострадал от взрыва.

Вика, как моя вдова, наследовала дом, а я при первой же возможности улетел в Москву. Там мне пришлось выдержать ещё несколько операций, все прошло удачно. Красавцем я не стал, но, в результате, у меня сильно изменилась внешность. Вернулся я сюда месяца назад, очень мне хотелось узнать, как поживает счастливая вдова, чем она тут занимается."

─ А оружие зачем?─ спросила я.

─ Оружие ─ на всякий случай. Я без него никуда не езжу. Да и Вика была девушка решительная, от неё всяких пакостей можно было ожидать.

Тут я очень кстати вспомнила, что автомат самолично утопила в болоте, а пистолет забрала с собой в Черныши и сам собой возник вопрос: из чего же он стрелял? Я не стала медлить и тут же выложила его Севе.

─ Нашла над чем голову ломать! ─ отмахнулся он. ─ У меня этого добра в багажнике...

─ А со мной ты случайно познакомился? ─ влезла Лариска, которую в тот момент интересовали только её взаимоотношения с Севой.

─ Совершенно случайно, ─ кивнул тот.

─ И застрелил Вику не Игорь, а ты, да? ─ сказала я.

─ Игорь не смог бы выстрелить в женщину.

─ А ты смог!

─ Смог! Для Игоря она было знакомой, а для меня ─ убийцей.

─ Ну, и ладно, забудь, ─ горячо сказала Лариска.

─ А я и забыл, я ещё в больнице понял, что прошлым жить нельзя, нужно смотреть в будущее. А мое будущее теперь ты, ─ улыбнулся Сева.

Я встала и тихонько вышла из комнаты.

Мне казалось, что только мгновение назад я закрыла глаза и даже не успела толком задремать, как рядом зазвенел звонок. Крепко зажмурившись, я зарылась в подушку в надежде, что он потрезвонит, потрезвонит, да и смолкнет. К сожалению, надежды не оправдались, затихать он не хотел и продолжал надрываться. Наконец, я не выдержала и прорычала:

─ Лариска, это твой мобильный! Возьми трубку!

Голос подружки раздался, как ни странно, не с соседней кровати, а из другой комнаты:

─ Плюнь на него! Я в такую рань по телефону не разговариваю!

Я тут же последовала её совету и натянула на голову простыню. Это, конечно, не помогло, я все прекрасно слышала и потому продолжала злиться. Я лежала под простыней, придумывала всяческие кары для Лариски, и вконец потеряв терпение, даже пообещала себе выселить её вместе с надоедливым телефоном со своей жилплощади, как послышалось шлепанье босых ног и хриплый ото сна голос:

─ Рассказывайте, я вас внимательно слушаю!

После этого наступила блаженная тишина, чем я не замедлила воспользоваться и моментально задремала. К сожалению, длилось это состояние не долго, меня яростно затрясли за плечи и Ларискин голос сказал:

─ Ирка, вставай!

Я сунула голову под подушку и пробурчала:

─ Отстань, выселю!

Угроза была серьезной и должна была бы заставить Лариску отступить, но вопреки всему, она ещё сильнее вцепилась в меня:

─ Да вставай же, соня ленивая! Водой окачу!

Я вылезла из своего укрытия, разлепила один глаз и посмотрела на подружку. Сделала это я вовсе не потому, что испугалась, меня заинтересовало, чего это её так разбирает. Как только Лариска увидела мой открытый глаз, она выпалила:

─ Танюшка звонила, Генрих Иванович сбежал!

Сообщение меня не потрясло, чего-то подобного я и ожидала, но отреагировать как-то надо было, поэтому я села на постели и спросила:

─ Как сбежал?

─ Легко! Собрал чемодан и отбыл!

─ И ничего не объяснил?

─ Нет, но обещал при первой возможности дать знать о себе!

─ Странный поступок для преуспевающего адвоката! ─ подал голос Сева, который, оказывается, тоже присутствовал в комнате.

─ А то я сама этого не знаю! ─ отмахнулась подружка. ─ Он чего-то испугался! Танюшка говорит, ночью был звонок, после него он всполошился, собрал вещи и отбыл в неизвестном направлении.

Я тяжело вздохнула. Накануне, вернувшись от Вадима, я не стала расстраивать Лариску рассказом о роли Генриха Ивановича в этой некрасивой истории, но дальше молчать было невозможно, поэтому пришлось сделать над собой усилие и сознаться:

─ Это я ему звонила. Предупредила, что Вика и Вадим погибли.

─ И зачем ты это сделала? ─ опешила Лариска.

─ Ради Танюшки.

─ Я спрашиваю, почему ты звонила именно ему? Какое отношение имеет Генрих Иванович к Вике и Вадиму? ─ начала тихо звереть она.

Начав говорить, нужно было идти до конца, и хотя я отлично понимала, как неприятно поражена будет подружка, все же собралась с духом и выпалила:

─ Самое непосредственное. Он стоял во главе всей этой аферы и был её идейным вдохновителем.

─ Неправда! ─ кинулась Лариска на защиту родственника и, хорошо зная подружку, я ничего другого и не ждала. Но и отступать я была не намерена, потому устроившись поудобнее на постели, со всей возможной убедительностью заявила:

─ Лариска, да посмотри ты фактам в лицо! Вспомни, как он жил и сколько тратил! Никакой адвокатской практикой таких денег в нашем городе заработать невозможно. В конце концов, здесь не Голливуд, где адвокаты получают миллионные гонорары и даже не Москва, где гонорары ниже, но все-таки впечатляют. Да, он был известным адвокатом, но, заметь, областного масштаба. А как жил! Дом на берегу озера, собственная пристань с катером, поездки за рубеж! Один автомобиль ручной сборки стоит больше, чем он получал за год в качестве адвоката! Да что я тебе рассказываю! Ты лучше меня знаешь, что Генрих Иванович жил широко и ни в чем себе не отказывал. Наверное, сначала, ему хватало тех денег, что он зарабатывал честным путем, потом потребности выросли настолько, что средств стало катастрофически недоставать. Конечно, можно было бы несколько уменьшить собственный размах, жить экономнее, но это было не для Генриха Ивановича, и он выбрал другой путь. Ему, человеку недюжинных способностей и больших амбиций, проще было придумать способ пополнения своего бюджета из чужого кармана, чем ущемить себя. В силу своей профессии он знал много чужих тайн, вот и решил использовать эти знания для решения собственных проблем. Он начал шантажировать людей их тайнами, заставляя или делиться деньгами, или работать на него. Мне кажется, так было и с Викторией, и с Вадимом. На дне рождения я случайно подслушала его телефонный разговор с какой-то женщиной, думаю, это была Вика. Так вот, он ей открытым текстом посоветовал вести себя тихо, так как ему известна история с её мужем. Чем он держал Вадима, я не знаю, но тот его очень боялся и подчинялся беспрекословно. Я думаю, таких жертв, как Вадим и Вика, у Генриха Ивановича было несколько, а что б кому-нибудь из них не пришла в голову шальная мысль покончить со своим мучителем, он держал возле себя Федора и его подручных. Так что нас с тобой по городу гоняли по приказу твоего родственника, Лариса.

Наверное, и у самой Лариски были какие-то смутные подозрения по поводу образа жизни Генриха Ивановича, потому что она не стала спорить, а широко раскрыла глаза и замерла на месте. Тут вмешался Сева и своими словами окончательно разрушил непорочный образ преуспевающего адвоката:

─ Лара, это очень похоже на правду. В городе каждая собака знает, что Берг-специалист по «грязным» делам. Если ты попал в историю, из которой обычный адвокат тебя не вытащит, а срок светит приличный, значит, готовь бабки, беги к Бергу и он все решит. Когда он берется за дело, свидетели отказываются от своих показаний, улики исчезают, а потерпевшие забирают назад свои заявления. Его так и зовут в определенных кругах: «Черный адвокат».

Лариску Севины слова добили, она сидела молча, осмысливая услышанное, потом пришла к какому-то решению и заявила:

─ Я немедленно еду к Танюшке. Она там одна и её надо поддержать.

Я только вернулась домой, сидела на кухне с чашкой чая и наслаждалась покоем, когда зазвонил телефон. Последние дни на работе выдались тяжелыми. Вернулась из отпуска Сайкина и я, наконец, смогла передать ей опостылевшую инструкцию, но перед этим пришлось сидеть, не разгибая спины, выверяя неточности и внося последние коррективы в ту часть перевода, которую выполняла. Я здорово устала, жаждала тишины и брать трубку категорически не хотела. Демонстративно отвернувшись к окну, я ждала, когда же звонившему надоест, и он оставит свои попытки. Напрасно я ждала, телефон продолжал заливаться. На десятом, а может и на двадцатом звонке я решила откликнуться, и тут же на другом конце провода зазвенел бодрый Ларискин голос:

─ Ты чего к телефону не подходишь?

─ Я ещё не вернулась с работы.

─ А с кем я сейчас разговариваю? ─ не смутилась подружка.

─ С моим астральным телом.

─ Все ясно! Ты недавно приползла домой, вот и вредничаешь с усталости, ─ блеснула догадкой подружка. ─ Ничего, я тебе сейчас такое скажу, что всю твою усталость, как рукой снимет.

─ Не надо, ─ торопливо сказала я.

─ Еще как надо, ─ не согласилась Лариска, выдержала эффектную паузу и торжественным голосом объявила: ─ Я, кажется, выхожу замуж!

─ Кажется, или действительно выходишь?

─ Какая же ты противная, когда устанешь! Точно выхожу!

─ Давно там не была и все забыла?

─ Забыть не забыла, а соскучилась, ─ хихикнула Лариска.

─ Ну что ж, почему не сходить, сходи, ─ покладисто согласилась я. ─ И кто этот несчастный?

─ Как это кто? Сева, конечно!

─ Жалко парня, пропадает ни за ломаный грош.

─ Да ладно тебе, мужику повезло, как везет раз в жизни.

─ Оно конечно, бомба дважды в одно место не падает, а против тебя никакая бомба не тянет.

─ Можешь ехидничать сколько душе угодно, а сама готовься, потом твоя очередь. А то, если тебя сейчас с рук не сбагрить, потом вовек не отделаться, ─ пустила парфянскую стрелу Лариска и довольная положила трубку.

─ Баламутка, ─ покачала я головой.

Чай в моей чашке уже остыл от долгого ожидания, пришлось снова ставить чайник. Но напиться чаю мне опять не удалось: задребезжал дверной звонок. Я вздохнула и поплелась открывать. За дверью меня ждал сюрприз в образе Игоря с букетом роз. Мы не виделись с ним с той тревожной ночи и, честно говоря, у меня не было оснований предполагать, что мы ещё когда-нибудь встретимся.

─ Можно войти? ─ смущенно спросил Игорь.

─ Конечно.

Я посторонилась, давая ему возможность пройти.

Мы уселись напротив друг друга, и в комнате повисло неловкое молчание. К счастью, на кухне засвистел закипевший чайник. Я подхватилась с дивана и, со словами «Сейчас чаем напою», убежала. Я достала нарядные чашки, нашла в шкафу кекс, который не успела слопать Лариска, открыла банку вишневого варенья и поняла, что нервничаю и тяну время. Дальше прятаться в кухне от гостя становилось неприличным, я глубоко вздохнула, подхватила поднос и отправилась в гостиную.

Игорь задумчиво сидел в той же позе, а забытый букет сиротливо лежал рядом. Я обрадовалась поводу опять скрыться и схватила цветы, но он придержал меня за руку:

─ Подожди минутку, Ира, не суетись. Мне нужно тебе кое-что сказать.

Я настороженно замерла на месте.

─ Я понимаю, что после всего, что было, у тебя нет желания видеть меня ещё раз... Я хочу сказать, что начало нашего знакомства было не очень удачным и мне следует тебе кое-что объяснить...

Он помолчал, собираясь с мыслями, потом заговорил снова.

─ Последние годы я живу в Тюмени, там мой основной бизнес. Я занимаюсь нефтью и, как ты понимаешь, сил и времени это забирает много. Сюда, в родной город, приезжаю редко, только чтобы проверить, как работает «Партнер». Это тоже моя фирма, которую я создал несколько лет назад и руководил ею мой институтский дружок... Вадим.

Сначала все шло хорошо, я был очень доволен Вадькой и даже вместе с ним и его любовницей Викой съездил в отпуск в Англию.

Потом до меня стали доходить слухи, что здесь на фирме не все в порядке, но я не мог приехать, были проблемы поважнее. Только, когда погиб наш бухгалтер, я бросил все дела, прилетел сюда и начал разбираться.

При наличии связей и денег можно многое узнать. Оказалось, что бухгалтер не просто погиб, а был застрелен. Почти в один день с ним была убита и его подружка. Причем, вот что интересно, и в Михаила и в его любовницу стреляли из одного и того же оружия. То, что эти убийства связаны с моей фирмой, сомнений не вызывало. Из офиса пропали основные бухгалтерские документы, а Вадим исчез и на работе не показывался. Не все ясно было и с бухгалтером: был он одним из главных действующих лиц или просто что-то узнал случайно и его за это убили? Без документов понять это было невозможно. В общем, я решил провести собственное расследование. Начал шарить в окружении Малафееева и его подруги и вышел на соседку. Я хотел расспросить тебя о Свете, вот и заявился с этим дурацким переводом. Думал сначала приглядеться, что ты за человек, а потом уж задавать вопросы:

─ Ну, и что, пригляделся?

─ Не успел, события начали развиваться с такой скоростью, что пришлось на ходу менять планы. Какое уж тут приглядывание, если тебя то похищают, то избивают.

И тут я решила воспользоваться случаем и прояснить вопрос, который мучал меня на протяжении всего знакомства с Игорем. Именно из-за него, этого проклятого вопроса, я не могла ни на минуту расслабиться во время наших свиданий с Игорем, хотя всей душой тянулась к нему. Я никогда не решилась бы поднять этот вопрос, но раз уж он сам пришел ко мне и по собственной инициативе пустился в объяснения, то я надеялась, что вполне могу рассчитывать на честный ответ:

─ Ты все время попадался на моем пути. Скажи, ты следил за мной?

Игорь меня не разочаровал. Как настоящий мужчина и истинный джентльмен, он не стал лгать женщине, а искренно и честно сознался:

─ Конечно, следил! Уж очень подозрительно выглядела и ты сама и эта суета вокруг тебя.

─ Что б тебе провалиться! ─ взорвалась я. ─ Так я и знала, что не зря ты крутишься все время рядом!

Мой выпад сначала озадачил Игоря, а потом он, в свою очередь, возмутился:

─ А что мне оставалось делать? Я чувствовал, что ты имеешь к этому какое-то отношение. Сколько раз я просил тебя довериться мне?

Я встретила его слова саркастическим смехом:

─ Ага, довериться! Откуда мне было знать, что ты не бандит? С виду ты вылитый уголовник: ездишь на крутой иномарке, одет с иголочки! И ведь ясно было, что ты ищешь эти чертовы документы.

─ Я похож на бандита?!

─ Конечно, а на лбу у тебя не написано, что законопослушный бизнесмен!

Игорь понял, что ещё немного, и мы поругаемся, поэтому взял себя в руки и примирительным тоном произнес:

─ Нам следовало больше доверять друг другу. Если бы ты мне все сразу рассказала, то многих печальных событий не произошло бы.

Я тоже поняла, что несколько увлеклась и веду себя недопустимо. Конечно, я здорово разозлилась, когда он вот так походя сообщил мне, что все это время обхаживал меня не ради моих прекрасных глаз, а из-за каких-то паршивых бумажек. Заморочил мне голову своими букетами, а потом спокойно так сообщает, что это ничего не значило! Во мне все клокотало от обиды на него, но я во время вспомнила, что я хозяйка, а он все-таки мой гость. Поэтому собрала всю свою волю, зажала обиженное самолюбие в кулак и сменила тему разговора:

─ Ты выяснил, что же произошло на самом деле?

─ Как я теперь понимаю, организовал все это Берг, родственник твоей подруги. У него дело было поставлено на широкую ногу. Он присматривал подходящую фирму, собирал компромат на директора или главного бухгалтера, а чаще на обоих, и брал их в оборот. После этого все шло по накатанной схеме: по фальшивым договорам деньги скидывались на левую фирму, обналичивались и делились. Причем, Берг за идейное руководство брал себе львиную долю. Обычно, его подельники не возникали и такой несправедливой дележкой не возмущались: у адвоката в руках был кнут, которого они очень боялись. На моей фирме орудовали Вадик с Михаилом. Эта парочка химичила с продажей бензина, а потом по подложным документам перегоняла деньги с моих счетов на счета «Виктории», которая принадлежала Вике. Видимо, поначалу Михаил был доволен, но потом его доля показалась ему маленькой. Он захотел больше и начал сам шантажировать компаньонов. Грозился передать все компрометирующие документы мне, а перед этим для подстраховки изъял их из офиса. Беда в том, что он плохо знал Вику. Вадим с Бергом ещё могли пойти на уступки, Вика же была патологически жадна. Делиться она не любила, ей проще было убить. Вика пришла к Михаилу домой и хладнокровно застрелила его. Свету она убила на всякий случай, чтобы та не болтала и не задавала лишних вопросов. К их несчастью, в тот момент они не знали, что Михаил взял документы. А когда пропажа обнаружилась, в город уже приехал я. В результате, в их рядах началась паника и разброд. Вадик, чтоб не встречаться со мной, засел на даче у любовницы. Их люди кинулись перетряхивать весь город в поисках бумаг. Тут, на их беду, среди прочих подозреваемых, в их поле зрения попала ты и внесла свою лепту в эту неразбериху. Из-за того, что ты везде таскала за собой Ларису, Берг категорически запретил применять к тебе крайние меры. Это вызвало яростное недовольство Вики, которая всегда была сторонницей решительных действий. Недовольство переросло в скрытый конфликт, Вика наплевала на приказы шефа и начала действовать самостоятельно. Наезд на Ларису и её похищение ─ это исключительно Викиных рук дело. Если хорошенько подумать, то именно из-за тебя у них все кончилось так печально.

─ А я здесь при чем? ─ возмутилась я.

─ Ну, если бы твоя соседка доверила бумаги кому-то другому, то подручные Берга церемониться бы не стали и быстро вытряхнули их из него. А с тобой все обстояло иначе. Они подозревали, что бумаги могут быть у тебя, а заняться тобой по-настоящему не могли. Сначала Берг запрещал, потом мое постоянное присутствие рядом с тобой их останавливало. Они не знали, как его истолковать. С одной стороны, я мог находиться рядом с тобой исключительно из-за документов, а с другой стороны, я мог быть банально влюблен и просто ухаживать за тобой. В последнем случае трогать тебя было опасно, они понимали, что я их после этого в асфальт закатаю. В результате, они и время потеряли и документы проворонили. В общем, по большому счету, ты ─ причина того, что Вику застрелили, Вадим себе пулю в лоб пустил, а Бергу пришлось в бега удариться.

─ А ты? ─ спросила я, в тайне надеясь, что он скажет что-нибудь приятное, прольет бальзам на саднящую рану в моем сердце.

И он действительно пролил:

─ А что я? Они крутились возле тебя, а я, в свою очередь, присматривал за ними.

─ Значит, я была у тебя чем-то вроде подсадной утки?! ─ задохнулась я от возмущения.

─ Ну, внешне ты на утку, конечно не похожа. Скорее лебедь… Но по сути...

Это была последняя капля, которая упала в, и так уже переполненную, чашу моего терпения. Жгучая обида захлестнула меня и я выпалила:

─ Ну, и сукин же ты сын, бизнесмен хренов!

Игорь не остался в долгу и обиженно пробормотал:

─ Ну, положим, и у тебя характер не сахар...

─ Ты меня ещё и критикуешь?!

Моему возмущению и гневу не было предела. Я с трудом сдерживалась, чтоб не разукрасить ногтями эту красивую физиономию. Я впилась взглядом в его лицо, прикидывая, с чего начать в первую очередь. Игорь же о моих намерениях не подозревал и потому сидел спокойно.

─ Нет, я пытаюсь объяснить, почему наши отношения так неудачно сложились, ─ с легким неудовольствием в голосе пояснил он.

─ Считай, что объяснил, я смышленая и все поняла, ─ буркнула я и приняла решение отказаться от намерения покалечить его. Потому что вдруг вспомнила, что я женщина, а мама всегда говорила, что настоящая женщина не должна ронять себя и опускаться до вульгарной склоки.

После всех этих бурных переживаний на меня вдруг навалилась усталость, и мне захотелось одного: прервать этот визит, который ничего, кроме травмы самолюбию, мне не принес. Я принялась выискивать благовидный предлог выдворения Игоря со своей жилплощади и так этим увлеклась, что на время перестала слышать, что там бормочет мой собеседник. К реальности меня вернули не слова, которые произносил Игорь, их я не слышала, а неуверенные интонации в его голосе. Я захлопала ресницами и постаралась сосредоточиться. Зря я старалась, то, что я услыхала, меня не обрадовало.

─ Ничего ты не поняла... В общем... Помнишь, я тебе говорил, что кольцо... Ну, то, с выставки... Любимой женщине купил?

─ Помню, ─ мрачно кивнула я. После всего сказанного, мне совсем не хотелось выслушивать откровения о моей счастливой сопернице, в то время как меня саму держали за подсадную утку. Настроение у меня для этого было совсем неподходящее.

А он между тем вытянул руку и разжал кулак:

─ Вот, примерь его.

И я сказала ему то, что он вполне заслужил:

─ Утки колец не носят!

Название книги

Демьянова Валентина

Содержание