И вот наступило воскресенье, двадцать пятое сентября.

Для большинства жителей округа Стори этот день ничем не отличался от любого другого дня бабьего лета, однако в особняке владельца шахты «Удачная находка» царило непривычное волнение. Из-за стены спальни до Кэтрин всю ночь доносились странные звуки, и однажды ей даже показалось, что Питер О'Рурк, который предположительно должен был спать в комнате, находившейся по другую сторону стены, молится! Это выглядело очень странно: слишком циничным и умудренным жизнью представлялся ей этот человек.

«Успокойся!» – приказала себе. Кэтрин и придирчиво посмотрела на себя в зеркало. Ее огромные сияющие глаза были полны страха, словно принадлежали женщине, впавшей в отчаяние. Однако в душе Кейт по-прежнему была полна решимости исполнить свой замысел. Она не пешка, которую можно переставлять по шахматной доске, и пусть папенька твердит ей о долге и повиновении, пока все его шахты не обвалятся: подчинить ее себе ему все равно не удастся!

Воспрянув духом, Кэтрин бросилась к шкафу и извлекла из него платье, которое они с маменькой в конце концов выбрали для свадьбы. Мэдлин потребовала, чтобы она венчалась в лучшем атласе, какой только можно купить, и в итоге они целый день провели, занимаясь покупками, в Карсон-Сити.

В соседней комнате О'Рурк повысил голос настолько, что теперь у Кэтрин не оставалось никаких сомнений – он действительно молился!

– Господи, обещаю больше не смотреть ни на одну женщину, особенно рыжую, если только…

Его голос внезапно стих, и Мэри Кейт возмущенно уставилась на стену. Ну что за человек этот О'Рурк, неужели ему так трудно ей помочь? И неужели она настолько уж непривлекательна?

– Господи, если можно, пусть минует меня чаша сия! – снова донесся голос из-за стены, после чего опять наступила невыносимая тишина.

И тут Кейт ударила по стене так, словно это было его дьявольски привлекательное лицо.

– Будь ты проклят, О'Рурк! – вопила она, но тут же, испугавшись, прижалась щекой к прохладной гладкой поверхности и прошептала: – Ты дал мне слово, подонок, и не смей меня подводить!

Прошло несколько томительных секунд, и Кейт услышала, что О'Рурк снова принялся расхаживать по комнате, а затем до нее донесся слабый аромат сигары, что только подогрело ее раздражение. Неужели Питеру О'Рурку так уж необходимо перенимать у отца все его мерзкие привычки?

– Ты можешь не курить? – не выдержав, крикнула она в стену.

– Я буду поступать, как мне вздумается, – тут же донесся до нее раздраженный голос О'Рурка.

– Можно было проявить ко мне хоть немного уважения, по крайней мере до тех пор, пока мы не поженимся! – Кейт тут же прижала ладонь к губам, запоздало сообразив, что сказала откровенную глупость.

«Хорошо хоть, что это не настоящий брак!»

Встав, Кэтрин поспешно надела нижнюю юбку и яростно затянула шнурок на талии.

«Слава Богу, – решила она, – что я не такая, как другие женщины, и не стараюсь во что бы то ни стало женить на себе мужчину!»

Подойдя к зеркалу и внимательно всматриваясь в свое отражение, Кейт представила, что на нее смотрит не она, а Питер, и тут же задрожала, ощутив почти телесную связь с ним. Вот только она такая дура и вполне способна потягаться с Питером О'Рурком в умении привлекать и завораживать.

Внезапно Кэтрин услышала, как внизу громко хлопнула дверь.

– Мэдди, закрывай окна! – крикнул Хоумер, взбираясь по лестнице.

Войдя в комнату дочери, он сразу прошел к окну и поспешно захлопнул его.

– Ураган, – коротко пояснил он и тут же отправился закрыть другие окна второго этажа.

Приблизив лицо к стеклу, Кейт увидела сплошную коричневую стену вихря. Внезапно за окном ничего не осталось, кроме оглушительного стука песка и листьев по ставням, и она нерешительно застыла, опасаясь, что ее вот-вот унесет ветром.

– Одевайся, Мэри Кейт, – приказал Хоумер, возвращаясь к ней в комнату. – Ваше с О'Рурком венчание сегодня в два – надеюсь, ты не забыла?

– Мы что, поженимся во время смерча? – изумилась Кейт, однако ее голос перекрыл оглушительный рев ветра.

К счастью, дом стоял крепко – но на сколько его хватит? А может, это знак недовольства высших сил?

– Помогите! – в страхе завопила Кейт.

– Успокойся, никакой это не смерч. – Хоумер, подойдя ближе, похлопал дочь по плечу. – Просто небольшой ветер, вот и все.

Кейт неуверенно посмотрела на отца, но тот лишь пыхтел сигарой, как древний паровоз; казалось, происходящее за окном его ничуть не волновало!

Вздохнув, Кейт подчинилась неловкой попытке отца застегнуть ряд пуговичек, который шел сзади по всему лифу ее платья.

– Спасибо, папенька. – Поддавшись порыву, она по завершении процедуры встала на цыпочки и поцеловала отца в щеку.

– Не за что. – Хоумер неловко заключил дочь в объятия. Стоя в кольце его рук, Кэтрин ощутила тепло, которого ей не хватало уже много лет. Эта внезапная вспышка нежности до глубины души тронула ее. Обычно отец был чем-то занят, вечно ворчал и всегда куда-то спешил.

– Ты будешь счастлива, дочь, я верю в это! – Хоумер потрепал дочь по щеке.

И тут же чары, под которые подпала Кейт, рассеялись. Слишком поздно! Их отношения останутся такими же, как прежде.

– Надеюсь, отец.

На секунду Кейт почувствовала себя той маленькой девочкой, которая провожала отца на вокзале в Чикаго девятью годами раньше. Она умоляла его не оставлять их с матерью, но он все равно уехал. «Вы не любите меня, папенька. Вы любите только свои деньги!» – выкрикнула она ему вслед.

С тех пор между, ними мало что изменилось. Во время редких визитов Хоумера в Чикаго Кэтрин старалась держаться подальше от него и вела себя вежливо, но отчужденно. Правда, иногда она демонстрировала ему свои новые платья, а один раз даже сумела радостно улыбнуться, когда он подарил ей дорогой браслет; но отец уехал, а она нечаянно уронила подарок в воду, катаясь по озеру Мичиган с кем-то из друзей.

Хоумер жестом велел Кейт повернуться и в последний раз осмотрел ее.

– Неплохо. Почти такой же хорошенькой была в день свадьбы твоя мать.

Его манера была настолько высокомерно-снисходительной, что Кейт так и подмывало вспылить. Если бы она не помнила, что это будет ненастоящий брак, то вряд ли бы он вообще состоялся!

– Мы не можем идти в церковь, пока ветер не уляжется. – Кейт откровенно пыталась потянуть время.

– Ветер или не ветер, мы уходим в церковь в два, – Хоумер ударил кулаком по столу, словно поставил точку, – так что лучше молись, чтобы чертов ветер прекратился, вот и все.

Глядя, на удаляющуюся спину отца, Кэтрин возмущенно топнула ногой, а тем временем песчаная буря со скрежетом и воем била в дом, словно месть какого-то разгневанного бога… «Это может продолжаться бесконечно!» – огорченно подумала Кейт, и тут же снизу донесся звон разбитого стекла.

– Хоумер! Ставня оторвалась! – в панике закричала Мэдлин.

– Спокойно! – Макгиллакатти тяжело затопал вниз. – Сейчас я принесу доски, и мы все уладим.

Кейт услышала, как отец шумно идет через дом к заднему крыльцу, а еще через несколько мгновений громкий стук молотка в гостиной сообщил ей, что «небольшому ветру» не дозволено будет поломать планы Хоумера Макгиллакатти.

Когда началась буря, накрывшая Комсток тучей, Питер почувствовал примерно то же, что переживали египтяне, когда тучи саранчи прилетели на их землю, чтобы в качестве наказания пожрать всю растительность. Спрятаться было негде. С каждой секундой свадьба становилась все ближе. Тем не менее ему стало невыносимо оставаться в четырех стенах: он не спал ночью, у него вспотели ладони, и его сознание не способно было сосредоточиться хоть на чем-нибудь.

Конечно, непогода была идеальным предлогом для отсрочки свадьбы; на неопределенно долгое время, но что-то удерживало Питера от решительных действий и не позволяло поддаться панике.

– Слова подобны ветру, – попытался он успокоить себя, угрюмо глядя в окно своей спальни. Почему бы ему не принять как факт то, что в присутствии отца Манога, которого он как-то раз видел у шахты в пятницу, они с Кейт всего лишь повторят ничего не значащие слова, а не станут давать обеты?

С другой стороны, если он позволит себе оказаться между этими двумя рыжими самодурами, как между молотом и наковальней, ему стыдно будет смотреть на себя в зеркало!

Питер закрыл руководство по лесозаготовкам, которое незадолго до этого пытался просматривать, и швырнул его на кровать. Там было много полезной информации о работе лесопилки, но это никак не помогало понять, что ему необходимо сделать в ближайшие минуты.

«Если мое слово перестанет что-то значить, то что у меня останется?» – спросил он себя.

Нет, будь он проклят, если позволит этой капризной мадам управлять им и заставлять лгать ради нее.

Он должен сам решать за себя, а там пусть Макгиллакатти злится, сколько ему угодно.

Едва Питер О'Рурк решил довериться судьбе, как ураган стих до легкого летнего ветерка и выглянуло солнце. Жители Вирджиния-Сити были потрясены: никто никогда не видел, чтобы ураган появлялся из ниоткуда и внезапно исчез в никуда. Соседи переговаривались между собой, заявляя, что еще не встречали такой странной бури, а знатоки прижимали палец к губам и опасливо шептали: «Томми-стукачи».

Некоторые называли этих тварей «малым народцем»; они обитали в глубине шахт и в целом являлись вполне мирными созданиями. Тем не менее порой они забывались и начинали скакать в темноте, так что почти все таинственные звуки, доносящиеся из чрева земли, производились ими. Но главное, они всегда оставались внизу, где занимались своими делами.

Был ли этот ураган порождением Томми-стукачей или Божьим промыслом, но он закончился. Именно в нужный момент, как некое доброе предзнаменование, и Питер, компенсируя свою прежнюю нерешительность, стал поспешно бриться. Он подровнял бакенбарды, расчесал светлые волосы на пробор и тщательно уложил их. Возможно, ветер снова начнется, но мужчине всегда полагается выглядеть как должно.

Заботливо разложив по карманам все необходимое, О'Рурк спустился вниз.

– Сэр, я буду ждать вас, миссис Макгиллакатти и вашу дочь в церкви, – вежливо сообщил он Хоумеру и, не дождавшись ответа, покинул дом.

Кэтрин также приложила немало сил, чтобы не ударить в грязь лицом: наряженная в чудесное платье из белого атласа с пушистым боа, она остановилась на верхней площадке, чтобы Мэдлин смогла прикрепить к платью атласный шлейф, отделанный кружевом и жемчугом. Вместо традиционной фаты Кейт надела шапочку Джульетты, похожую на ту, которую примеряла в опере. Шапочка, так же как и шлейф, была отделана кружевами и жемчужинами.

– Как ты прекрасна! – Мэдлин со вздохом подала Кейт крошечную белую Библию, украшенную атласными розочками, поскольку свежих цветов в Вирджиния-Сити достать было невозможно. – Не сомневаюсь, ты затмила бы все цветы, если бы они сейчас были здесь. – Мэдлин поцеловала дочь и смахнула слезинку со своей щеки.

Прижавшись к матери, Кейт горько пожалела, что не поделилась с ней своей тайной; но разве могла она испортить матери столь радостный день!

– И что теперь?

– Твой отец будет готов уже через минуту, а пока я пойду и посмотрю, как идут приготовления к свадьбе. – Мэдлин стала спускаться по лестнице, деловито шурша юбками.

Кэтрин поспешно заморгала, прогоняя внезапное желание заплакать, и, остановившись в нише у окна, стала наблюдать за Питером. Он шагал быстро, словно хотел, чтобы ноги успели как можно быстрее унести его как можно дальше.

Мгновенно придя в ярость, Кейт подхватила подол и сбежала по лестнице, не заботясь о собственной безопасности. Ее крошечные атласные туфельки отчаянно застучали, когда она внизу лестницы натолкнулась на отца.

– Ну вот, я готова! – объявила Кэтрин, направляясь к массивной парадной двери. Она широко распахнула дверь на веранду.

– Послушай, дочка, куда ты так торопишься? – Хоумер поймал ее за руку.

– Он уходит, разве не ясно?

Хоумер негромко усмехнулся.

– Не волнуйся, детка, мы его нагоним, – уверенно произнес он. – Но сначала нам надо дождаться твою мать.

Скрестив руки на груди, Кейт принялась нервно ходить по комнате.

– Это была ваша идея, отец, – сердито проворчала она. – Если что-то разладится, то это будет на вашей совести.

– Захвати зонтик от солнца, Мэдди! – Хоумер не спеша раскурил новую сигару. – Похоже, ждать придется долго.

– Ну вот и я! – Войдя в гостиную, Мэдлин взяла мужа под руку. – А где же карета?

Лицо Макгиллакатти побагровело от досады.

– Успокойся, женщина, церковь всего в трёх кварталах. Кому нужна карета в такой чудесный день?

Мэдлин устремила на мужа взгляд, полный жалости, и тут же протянула руку, чтобы поправить ему галстук.

– Невесте не положено приходить в церковь пешком, правила хорошего тона этого не позволяют. Право, Хоумер, куда подевалось все твое воспитание?

– Ничего не случится, если мы немного пройдемся. – Хоумер посмотрел на Кейт, которая нетерпеливо постукивала носком туфельки об пол. – Полагаю, не меньшее нарушение этикета, когда невеста выбирает жениха среди пьяниц, валяющихся на улице.

– Хоумер Макгиллакатти, прекрати немедленно! – взвизгнула Мэдлин, ударив мужа зонтиком по плечу. – Ты нас всех опозоришь!

Кэтрин мрачно посмотрела на улицу. О'Рурка нигде не было видно, и, судя по всему, ее родители собирались еще лет сто выяснять свои отношения. Необходимо было действовать немедленно – или навсегда забыть о свадьбе.

– Я иду пешком! – объявила она и быстро выбежала из дома.