Есть на земле священные понятья:

Дом, где рождён, Отечество, Москва.

И есть под Тулой – Ясная Поляна,

Она любому русcкому близка.

С какой-то затаённою надеждой,

С тоской по очищению души

Мы к вам сегодня в гости, граф мятежный,

Восторженно и трепетно пришли.

Вот Дом-музей. Библиотека. Спальня.

И вдруг – из коридорной темноты

Явился он. И мы, робея, стали,

Как бедняки у Дуба бедноты.

Он вышел, на груди скрестивши руки,

Внушительный и древний, как собор,

И зашагал вперёд легко и крупно,

Безмолвно приглашая за собой.

Вокруг всё было просто и понятно:

Аллеи лип и сад на берегу.

И улыбалась Ясная Поляна

Цветами на Калиновом лугу...

Мы из его колодца воду пили.

Сидели там, где он сидел, устав.

Но всё воображенье отступило

У небольшой могилы без креста.

Молчали мы. Но кто-то молвил глухо:

– И в вере, и в безверии своём

Мы не свободны от метаний духа,

А кто свободен – нет Толстого в нём.

А где Толстой – там русская закваска,

Безухова упрямая слеза,

Мелодия Наташиного вальса,

И Анны незакрытые глаза...