Глава 1

Посетители в кафе все прибывали. Дженифер уже едва держалась на ногах от усталости, но снова и снова шла с подносом к очередному столику, ухитряясь при этом даже улыбаться.

Последний заказ был совсем простым: пара стаканов минералки. Клиенты, видимо, заглянули в кафе побеседовать и не пожелали даже традиционного в это время суток чая.

— Пожалуйста. — Дженифер поставила на стол бокал, взяла с подноса другой, и тут у нее в глазах потемнело. Рука дрогнула, из наклонившегося бокала выплеснулась вода. — Простите ради бога… Я…

— Что вы, не стоит. — Один из клиентов забрал у Дженифер бокал. — Вам нехорошо? — заботливо поинтересовался он. — Может быть, вызвать врача?

Врача? Дженифер выпрямилась, рассеянно провела по лицу рукой.

«Наверное, я смертельно бледная и выгляжу чудовищно», — промелькнуло в затуманенном сознании.

— Нет, спасибо. Немного закружилась голова. Сейчас все пройдет. — Она попыталась улыбнуться.

— Дженифер! — раздалось прямо у нее за спиной. — Имей в виду: я все вижу!

Вздрогнув, но тут же успокоив себя тем, что ничего преступного не совершила, Дженифер медленно повернула голову. По обыкновению держа руки в карманах жилета, обтягивающего огромное брюхо, Уолтон испепелял подчиненную взглядом. Этот мерзавец всегда появлялся неожиданно.

— Зайди ко мне в кабинет, — приказал он. — Жду тебя через четверть часа.

Хозяин отвернулся и с важным видом зашагал к стойке. Дженифер проводила его ненавидящим взглядом и в который раз прокляла тот день, когда от безысходности была вынуждена устроиться на первую попавшуюся работу.

Нет, так больше не может продолжаться. Дженифер даже слегка испугала внезапно охватившая ее решимость. Но она принялась развязывать фартук, будто твердо знала, что разносить минералку и одаривать посетителей улыбками уже никогда не будет.

Развалившись на стуле, Уолтон просматривал новые меню, когда Дженифер вошла в кабинет. Физиономия босса тотчас отразила недовольство.

— Каждый человек в нашем мире занимается определенным делом, моя дорогая, — наставительно произнес он с явным пренебрежением. — От официантки требуется всего лишь донести бокалы и тарелки до столика и аккуратно поставить их перед клиентами. Неужели это так трудно?

— Я ведь только после болезни, мистер Уолтон, — подавляя в себе негодование, негромко ответила Дженифер. — Три дня пролежала с температурой, как только жар спал, сразу вышла. И потом клиент…

— Этот не возмутился, а другой бы устроил скандал, и правильно сделал! — не дав подчиненной договорить, прогремел Уолтон. Когда он выходил из себя, а случалось такое довольно часто, круглое лицо вмиг багровело, а редкие брови начинали подпрыгивать, будто пугаясь каждого звука.

«Так бы и щелкнула по мерзкому красному носу», — подумала Дженифер, стараясь не сорваться на грубость. Воспитанная в семье коренных лондонцев, она никогда не забывала о хороших манерах.

— Я плачу тебе не за болезни и не за промахи! Почему другие девочки никогда ничего не расплескивают?

Другие девочки! Вступать в пререкания с Уолтоном не имело смысла. Остальные официантки тоже допускали оплошности, но хозяин смотрел на это сквозь пальцы. Кэролайн однажды даже вывалила клиенту на колени макаронный салат, но ей-то прощалось все: она так старательно строила боссу глазки, а в его кабинет буквально впархивала.

Уолтон не моргая уставился на Дженифер, потом привычно засунул руки в карманы и покачал головой:

— Ладно, на первый раз я, так и быть, тебя прошу. — Его взгляд сделался сальным, скользнул с лица Дженифер на шею, многозначительно задержался на груди и прошелся по длинным стройным ногам. — Но впредь будь поосторожнее, — добавил он сладким голосом. — Не то я рассержусь не на шутку, и тогда…

От возмущения у Дженифер застучало в висках, а в глазах снова потемнело.

Уолтон ухмыльнулся:

— Уж если я рассержусь по-настоящему, тебе придется как следует попросить у меня прощения…

— Не придется! — выпалила Дженифер, охваченная безудержным желанием скорее оказаться вне стен ненавистного кафе.

Брови Уолтона поползли вверх. Он приоткрыл было рот, явно собираясь сказать очередную гадость, но Дженифер опередила его:

— Я ухожу.

— Что? — Физиономия Уолтона вытянулась от изумления.

— У-хо-жу, — решительно повторила Дженифер.

— Только из-за того, что я сделал тебе замечание по поводу пролитой минералки? — спросил владелец кафе с видом человека, до глубины души потрясенного неблагодарностью ближнего.

«Нет, не только». В голове Дженифер пронеслась вереница неприятных воспоминаний о беспочвенных придирках и бессмысленных указаниях. Тянуть дальше было в самом деле некуда.

— Я не обязана отвечать на этот вопрос, — спокойно произнесла она. — Дайте мне расчет.

— Ты хорошо подумала? — Уолтон покраснел. — Не прибежишь ко мне завтра же с просьбой снова тебя принять? О работе в таком кафе, как наше, многие девицы в Найтсбридже и мечтать не смеют.

Дженифер криво улыбнулась. Может, кто-то и не смел мечтать об этом, она же с самого начала поняла, что официантка — не ее призвание.

— Не прибегу, можете быть уверены.

Из кафе, несмотря на то что оно располагалось в престижном районе Уэст-Энда, неделю назад уволились сразу две официантки. Мысль о необходимости искать замену третьей заставила Уолтона попытаться удержать работницу. Он пообещал платить ей больше, даже извинился, но Дженифер осталась непреклонна.

На улице, в толпе постоянно спешащих людей, Дженифер вновь ощутила слабость и легкую головную боль. Да и Томас упорно не отвечал на звонки… Время близилось к шести — в этот час он обычно полулежал на диване перед телевизором.

«Может, кто-то заинтересовался его работами? — пришла Дженифер на ум обнадеживающая мысль. — Впрочем…»

Усомнившись в такой возможности, она едва заметно пожала плечами. Картины Томаса не покупали вот уже больше полугода. Последнюю он продал после выставки, которую в начале весны ему организовала крестная, за чей счет он и жил все это время. Ну и, естественно, заработки подруги…

Заправив за ухо прядь блестящих каштановых волос, Дженифер машинально набрала номер в очередной раз. Длинные гудки зазвучали нудно и монотонно. Ответа не последовало.

— Проклятие, — одними губами произнесла Дженифер.

«Где он пропадает? Почему в трудную для меня минуту не чувствует, что мне нужна поддержка?.. Трудную? — спросила она саму себя. — Но ведь буквально четверть часа назад ты была убеждена, что, отделавшись от опостылевшей работы, наконец-то можешь вздохнуть свободно. Верно, только вот… Только как ты теперь будешь оплачивать счета из «Лондон Электрисити» и «Бритиш Телеком»? На что станешь жить и кормить Томми?»

Дженифер вздохнула. От безрадостных дум становилось тошно.

«Ладно, не вешай нос, — попыталась она приободрить себя. — Устроишься на другую работу, которая будет по душе. Лондон огромный, что-нибудь подходящее обязательно найдется и для тебя. Одних салонов красоты в нем видимо-невидимо. А Томми, может быть, просто спит…»

В метро было людно и шумно. Дженифер хотелось быстрее сесть в вагон и добраться до дома, сил почти не оставалось. Услышав шум приближающегося поезда, она ускорила шаг и тут же налетела на шедшего навстречу человека. От столкновения сумка Дженифер соскочила с плеча и упала.

— Простите, пожалуйста, — оценив ситуацию, пробормотала Дженифер. — Я…

Незнакомец наклонился, поднял сумку. Дженифер с тоской посмотрела на раскрытые двери остановившегося поезда: еще можно было успеть заскочить…

— Возьмите.

Взяв сумку, Дженифер взглянула ему в глаза. Эти глаза… Где-то она уже их видела. Может, где-нибудь в толпе… Она внимательнее посмотрела в лицо незнакомцу. Кажется, раньше они не встречались.

— Торопитесь?

Дженифер попыталась улыбнуться:

— Сама не знаю.

Ответ его позабавил.

— Не знаете? Это как?

В безотчетном порыве Дженифер чуть было не принялась рассказывать о своих бедах, но вовремя одумалась.

— Впервые в жизни встречаю человека, который мчится к поезду в подземке, чуть не сбивает с ног прохожего и при этом даже не знает, спешит ли он. Точнее, она. — Широко улыбнувшись, незнакомец окинул Дженифер восхищенным взглядом.

Смутившись, она тихо повторила:

— Простите…

— За что? За то, что вы потерялись во времени?

— За то, что чуть не сбила вас с ног.

— Пустяки. Я даже не ранен. — Он засмеялся так дружески, что Дженифер как-то сразу успокоилась.

«Чудеса, — подумала она, желая вопреки всем правилам приличия продлить разговор. — Когда мне нужна поддержка, мой любимый как сквозь землю провалился, а тот, кого я совсем не знаю, пусть невольно, но помогает мне, даже не догадываясь об этом…»

— Послушайте, а мы, случайно, не встречались раньше?

«Ах вот оно что! — разозлилась Дженифер. — Господин решил со мной поразвлечься. Как бы не так!»

— Нет, не встречались, — строго ответила она, делая шаг в сторону платформы. Вдали как раз послышался шум следующего поезда. — Простите, я спешу.

— Постойте! — Незнакомец протянул руку, и Дженифер, испугавшись, отшатнулась. — Не бойтесь, пожалуйста. Я вовсе не хочу вас обидеть и, честное слово, думаю, мы знакомы. — Он достал из кармана визитную карточку. — Меня зовут Энтони Хаккет. Если не ошибаюсь, мы вместе учились в школе, до пятого класса.

Энтони Хаккет. Дженифер рассеянно пробежала взглядом по строчкам визитки, снова посмотрела на собеседника. Так вот почему его глаза показались ей знакомыми.

— Я даже вспомнил, как вас зовут, — обрадовался Хаккет. — Дженифер. Верно? Вы дружили с… как же?.. Глэдис?

— Элис, — подсказала Дженифер, продолжая глядеть на Хаккета и как будто узнавая в нем все новые и новые черты. — Мы дружим до сих пор.

— Великолепно. — Он растерянно посмотрел на подошедший поезд. — Послушайте, давайте как-нибудь встретимся?

Дженифер вошла в вагон и остановилась у самых дверей.

— Вспомним школьные времена? — добавил Хаккет. — Позвоните мне. Хорошо?

Двери закрылись. Дженифер вдруг обратила внимание, что ее бывший одноклассник прекрасно выглядит в своем темно-сером костюме. Аккуратно подстриженный, гладко выбритый, ухоженный — настоящий джентльмен. Внезапно покраснев, она согласно кивнула. Поезд тронулся. Хаккет снова улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, и помахал рукой. Дженифер улыбнулась в ответ.

Она думала о Хаккете, пока не вышла из метро. Вспоминала и вихрастого румяного мальчишку, и приветливого мужчину, который по ее милости чуть не растянулся во весь немалый рост на полу станции… Но, очутившись на улице, задумалась об оставшейся в прошлом работе, неопределенном будущем и подозрительном молчании Томаса. Настроение упало, снова дала о себе знать затихшая было головная боль.

В небольшой, но уютной квартирке, доставшейся Дженифер от бабушки, царили тишь и умиротворение. На светло-карамельных диванах в просторной гостиной темнели по бокам подушки, стойка на кухне была пуста: ни пакетов с печеньем, ни недоеденных бутербродов. Все было так, как когда она уходила. Томас еще не возвращался из студии.

Дженифер тяжело опустилась на диван и посмотрела в огромное окно. Открывавшийся из него вид Темзы обычно действовал на нее успокаивающе. Но сегодня река, казалось, и сама была печальна. Дженифер перевела взгляд на висевшую над обеденным столом картину. Томас написал ее два с половиной года назад, они тогда только познакомились. Натюрморт с цветами в вазе и сливами, разложенными на этом самом столе. Прежде эта работа восхищала Дженифер, теперь же вдруг показалась нелепой.

— Может, он просто бездарен? — спросила она у тишины. — Нет… Глупости! У него талант, а картины не покупают, потому что их время еще не пришло, в них не успели всмотреться, оценить по достоинству… И потом, у Томми сейчас черная полоса, но он продолжает работать. Молодец! Его не осуждать следует, а уважать…

Она поймала себя на мысли, что занимается самовнушением, с неприятным чувством поднялась с дивана, достала из сумки телефон и в который раз набрала номер Томаса.

— Абонент недоступен, — вежливо сообщил приятный женский голос.

— Черт знает что такое! — в отчаянии воскликнула Дженифер, отменяя вызов. — Седьмой час! Он давно должен быть доступен!

Трубка в ее руке затянула привычную мелодию, и сердце Дженифер затрепетало.

— Алло? — Она мгновенно поднесла телефон к уху, даже не взглянув на номер.

— Джен, привет, — послышался бодрый голос Элис. — Как себя чувствуешь? Все температуришь?

Дженифер вздохнула с облегчением. Элис была ее спасительницей — всегда безошибочно угадывала, когда лучше позвонить.

— Чувствую себя хуже некуда, — выдохнула Дженифер, снова садясь на диван и закрывая глаза. — Я только что пришла.

— Ты ездила на работу? Сумасшедшая!

Полчаса спустя моментально примчавшаяся Элис уже готовила для подруги чай, а та, в теплой домашней одежде, забравшись с ногами на диван, рассказывала о событиях безумного дня.

— Пей! — Подкатив к дивану кофейный столик, Элис поставила на него поднос с кружкой.

Первый же глоток крепкого чая с молоком, приготовленного заботливыми руками подруги, принес Дженифер облегчение. Страх перед будущим поблек, а отсутствие Томаса перестало тревожить.

— Мое мнение о Томе ты знаешь, — сказала Элис, когда Дженифер выложила все. — Могу повторить. Только, пожалуйста, не обижайся.

Дженифер знала, что сейчас услышит, и, хотя была не согласна с Элис, останавливать ее почему-то не стала.

— Он просто наглец и бездельник, — помолчав, продолжила Элис. — Ему удобно с тобой, вот он и делает вид, что до сих пор от тебя без ума.

Дженифер вспыхнула:

— На что это ты намекаешь? Думаешь, Томми уже не любит меня?

— Только не психуй! — Элис заботливо посмотрела в покрасневшее лицо подруги. — Кстати, ты измерила температуру?

— Плевать мне на температуру, понимаешь? Пле-вать! Сейчас меня интересуют вещи поважнее! — У Дженифер задрожали губы и, поняв, что скопившееся за день напряжение вот-вот выльется наружу слезами, она зажмурилась и закрыла лицо руками.

— Ну-ну! Только не плачь. Впрочем, если хочешь… Может, станет легче. — Элис села рядом с подругой и крепко обняла ее за плечи.

— Не мучай меня, — жалобно взмолилась Дженифер, опуская руки. — Скажи все, что думаешь, так будет лучше. Или нет, не надо, не хочу слышать. — Она с силой зажала уши, будто надеясь таким образом избавиться от всех своих неприятностей. Но тут же передумала, втянула голову в плечи и закусила губу. — Или скажи. Да, скажи. Мне и самой в последнее время все чаще кажется… — Голос ее задрожал, она замолчала. Из глаз хлынули слезы.

Элис молча встала с дивана, достала из сумки платок и, присев на корточки, стала бережно вытирать подруге щеки.

— Поплачь. Продолжим разговор, когда успокоишься. Обещаю сказать все-все, что думаю о Томасе и ваших отношениях.

Дженифер кивнула в знак благодарности, шмыгнула носом. Взяв себя в руки, еще раз кивнула:

— Все. Успокоилась. Плакать больше не хочу и не буду. Говори.

Элис отложила платок, погладила Дженифер по волосам и принялась медленно расхаживать по комнате.

— Видишь ли, у меня такое ощущение, что Томас теперь… гм… не вполне искренен с тобой. Он нежен и предупредителен, но мне кажется, что только ради собственной выгоды. И потом, все эти запреты появляться у него в студии… Раньше твое присутствие его вдохновляло.

— Теперь он больше работает, не хочет, чтобы его отвлекали, — возразила Дженифер. — Даже я.

Элис остановилась посреди комнаты и пристально посмотрела подруге в глаза.

— Больше работает? А результат — ноль?

— Почему же ноль? Просто ему в последние месяцы не везет — у художников так бывает, даже у самых талантливых… — возразила Дженифер.

— Ты видела его последние работы?

— Э-э… Нет. — Все эти вопросы Дженифер неоднократно задавала сама себе. С Элис же спорила, желая поверить, что все подозрения беспочвенны. Легче от этого не становилось. — Но Том звал меня посмотреть его последние картины, я ведь говорила тебе.

— Звал? — Элис скептически скривила губы. — В тот день, когда ты наконец собралась съездить к родным в Кембридж?

— Не только… — весьма неуверенно пробормотала Дженифер, вспомнив, что во второй раз Томас приглашал ее к себе, когда она собиралась поработать в кафе в две смены. — Послушай, я ведь не отрицаю, что сама сомневаюсь. Сегодня, когда Том бесследно исчез, вообще не знаю, что и думать. Но доказательств тому, что он разлюбил меня и сейчас только пользуется мной, нет. Одни домыслы. А если ему просто тяжело: дела идут неважно, его полотна не востребованы… Может, он только от этого такой?

Элис продолжала смотреть на подругу — напряженно, даже с жалостью. Дженифер этот взгляд просто убивал.

— Может… А не стоит ли тебе забыть о его запретах и неожиданно появиться в студии? — предложила Элис.

Желая избавиться от пронесшейся в голове отвратительной мысли, Дженифер громко, почти истерично рассмеялась. Элис тут же приложила руку к ее лбу.

— По-моему, у тебя опять жар, — с тревогой в голосе произнесла она. — Пойдем, я уложу тебя в кровать.

Дженифер, продолжая смеяться, покачала головой:

— Не надо. Ты хочешь сказать, Томас развлекается у себя в студии с какой-нибудь красоткой натурщицей? Предлагаешь мне явиться туда и застать их врасплох? Впрочем, нет, портретов он не пишет. И забавляться может с кем угодно, не только с натурщицей.

На лице Элис отразилось неподдельное страдание, и на мгновение Дженифер, у которой сердце изнывало от нежелания смотреть правде в глаза, пожалела, что вообще позвала подругу. Потому еще громче захохотала. Элис, терпеливо дождавшись тишины, тихо произнесла:

— Не знаю, Джен. Даже не знаю, что ответить. Впрочем, никаких доказательств нет, и, возможно, все это — досужие домыслы. — Она смотрела куда-то в пространство перед собой, и от этого Дженифер было еще тяжелее. — Давай лучше поговорим о другом. О твоей дальнейшей судьбе. Знаешь, я рада, что ты бросила эту ужасную работу. Давно было пора.

Дженифер лишь кивнула.

— О будущем не беспокойся, — воодушевленно продолжила Элис. — Все устроится, я уверена. Давай подумаем, что теперь делать. — Она озабоченно сдвинула брови и на минуту задумалась. Дженифер смотрела на нее и благодарила Бога за то, что он наградил ее такой подругой. — Во-первых, обзвони всех знакомых…

Дженифер в задумчивости потерла лоб. До переезда из столицы ее родители преподавали в Королевской академии театрального искусства. Их дом всегда был полон людьми театра, со многими из которых она до сих пор поддерживала отношения. Но разве могли актеры и режиссеры помочь ей устроиться на ту работу, о какой она мечтала?

— Идея в принципе неплохая…

— Или нет! — воскликнула Элис, загоревшись новой идеей. — Лучше открой собственный салон. — Она вскочила с места и посмотрела на подругу сияющими глазами. — Только представь, как это будет здорово!

Дженифер молчала. Глядя на Элис, она размышляла, есть ли в предложении подруги хоть капля здравого смысла.

— Нет. Ну что ты, Эл! — произнесла она наконец.

Ей стало вдруг весело и вместе с тем грустно. Мысль о собственном салоне, успевшая согреть душу, показалась такой заманчивой.

— Почему нет? — настаивала Элис. — Ты замечательный парикмахер и визажист, каких поискать! Тебе и клиентов-то искать не придется — их и так достаточно.

Конечно, в чем-то Элис была права. Дженифер три года проработала в салоне красоты, а когда он внезапно закрылся, многие клиенты стали пользоваться ее услугами частным образом. Она до сих пор продолжала практиковаться. Но этого ведь недостаточно…

— У меня нет денег, чтобы начать свое дело, Эл! — сокрушенно покачала она головой. — Сама подумай, какая потребуется сумма: аренда помещения, ремонт, закупка всего необходимого. Нет, об этом лучше и не мечтать.

— Мечтать тебе никто и не предлагает! — возмутилась Элис. — Отбрось уныние и действуй!

Она сказала это с такой верой в силы Дженифер, что той вдруг захотелось расправить плечи и стало ужасно стыдно, что из-за обычных житейских мелочей она так позорно раскисла.

— Начни с малого, — продолжала Элис, словно открытие салона было делом решенным. — Подыщи небольшое помещение. Впрочем, нет, этим займусь я, а ты подумай, что еще потребуется. Деньги же… можно у кого-нибудь занять или взять кредит в банке. — Она посмотрела в утомленное лицо подруги. — Но перво-наперво тебе следует поправиться и набраться сил.

Дженифер провела ладонью по лицу.

— Знаешь, как ни странно, мне уже как будто легче. Говоришь, взять кредит или занять? — Где-то в глубине души появилась спасительная надежда. Она почувствовала, что стоит только заставить себя отбросить страх и сделать первый шаг, как у нее все получится. Воображение рисовало пока еще смутные картинки: современный салон, сияющие лица клиентов… — Пожалуй, стоит над этим подумать.

— Конечно, стоит! — улыбнулась Элис. — Кстати, ты так и не рассказала, что за встреча была у тебя сегодня.

Дженифер вспомнила Энтони Хаккета и почему-то смутилась.

«У него удивительные глаза», — промелькнула мысль, от которой щеки предательски покраснели.

— Так-так-так! — Брови Элис взметнулись. — Это становится уже интересно.

Дженифер хлопнула подругу по обтянутой джинсами коленке.

— Только, пожалуйста, не выдумывай. Я встретила всего лишь нашего бывшего одноклассника. — И она рассказала, как чуть не сбила с ног Хаккета.

Элис от души развеселилась.

— И как он теперь выглядит?

Дженифер с напускным безразличием повела плечом:

— В костюме, при галстуке… В общем, выглядит неплохо.

— Или еще как неплохо? Телефон попросил? — хитро прищурившись, спросила Элис.

— Нет, сам дал мне визитку. Но я не разглядела, даже не знаю, где он работает. — Дженифер, старательно принимая равнодушный вид, зевнула, прикрыв рот рукой. — Устала, спать хочу. Отдохну, а завтра на свежую голову обмозгую твое предложение. Честно говоря, я уже почти уверена, что у меня все получится.

— Позвонишь ему? — будто не слыша ее последних слов, поинтересовалась Элис.

— Кому? Хаккету? — Дженифер покачала головой. — На что это ты меня толкаешь? Я, можно сказать, замужняя женщина, звонить симпатичным мужчинам мне не пристало.

— Значит, он симпатичный? — оживилась Элис. — И явно тебе приглянулся. А свадьбы-то у вас с Томасом не было…

— Эл! — воскликнула Дженифер, прикидываясь возмущенной.

Элис быстро подняла руки.

— Ладно, ладно. У тебя есть Том. Но Энтони ты можешь позвонить просто как бывшему однокласснику. Что в этом такого? А?

— Посмотрим. — Дженифер вздохнула, скрывая внезапно наполнившую сердце необъяснимую радость.

 

Глава 2

Томас явился в начале двенадцатого, когда Дженифер уже собиралась ложиться. Он был весьма оживлен. Но, увидев выражение его лица, она тотчас поняла, что не услышит в ответ ни капли правды.

— Где ты пропадал? — Она мысленно упрекнула себя за злобу и недоверчивость: Томас еще и рта не раскрыл, а ей уже казалось, он оскорбил ее, солгав.

— Малышка, ты не поверишь! Я все тебе расскажу. Ну и странные типы порой встречаются! — Томас за руку провел ее к дивану, сел и усадил подругу к себе на колени. — Понимаешь, весь сегодняшний день я развлекал того ненормального.

— Ненормального?

— Как-то раз в прошлом году он позвонил мне, сказал, что просто жаждет увидеть все мои работы, а потом исчез. Помнишь? — Томас наклонил голову вперед, и Дженифер почувствовала запах вина.

— Ты пил? — спросила она, нахмурившись.

Томас моргнул, будто от легкого испуга, но тут же усмехнулся.

— Был вынужден. С этим болваном. Представляешь, он позвонил мне утром, заявил, что мечтает немедленно посмотреть картины, напросился в студию и битый час рассматривал мои работы. Потом предложил вместе куда-нибудь сходить — как раз подошло время ленча. Он, видите ли, пописывает статейки в какой-то там журнал и хочет поближе познакомиться с художником. После ленча мы вернулись в студию, потому что проклятому журналисту взбрело в голову еще раз увидеть картины, потом опять в ресторан. Я был уверен, что он хоть что-нибудь у меня купит. Черта-с два!

Томас, что было в его состоянии вполне естественно, говорил возбужденно, но Дженифер не покидало ощущение, будто он переигрывает, а в голове навязчиво звучали слова Элис: «…не вполне искренен».

— Мы проторчали в «Маркете» почти до закрытия. Меня теперь тошнит от рок-н-ролла — я ненавижу его, ты же знаешь! — Томас пересадил Дженифер на диван, поднялся на ноги и принялся мерить комнату размашистыми шагами. — Только вообрази: мы выходим на улицу, этот гад премило мне улыбается и говорит: спасибо, что уделили мне внимание, всего вам доброго. И спокойно уходит. Немыслимо!

Дженифер подумала, что Томас до сих пор не поинтересовался, почему она дома и как себя чувствует.

«Может, слишком взволнован, — нашла она объяснение его невнимательности. — Да, скорее всего, так и есть».

— Я потратил на него столько драгоценного времени! — продолжал возмущаться Томас, останавливаясь перед диваном и потрясая руками. — Представляешь, сколько за целый день можно было сделать?

Дженифер покачала головой:

— Нет. Я ведь не знаю, над чем ты сейчас работаешь и вообще как продвигаются твои дела. Мне, в отличие от каких-то там журналистов, ты не позволяешь появляться в студии.

Томас посмотрел на нее в некотором замешательстве.

— Я просто не люблю, когда кто-то смотрит, как я работаю, — пробормотал он. — Ты ведь знаешь, малышка. Теперь у меня новый этап — грандиозный, требующий совершенной концентрации. К тому же ты и сама очень занята. А этот болван мог что-нибудь купить. Кстати… — Он посмотрел на часы. — Сейчас только начало двенадцатого. Ты работаешь до одиннадцати…

— Я уволилась.

— Что? — вырвалось у Томаса. На его лице отразился явный испуг, тотчас сменившийся тревогой и заботой. — Что произошло, милая? Уолтон снова на тебя наорал? — Он сел рядом с подругой и нежно привлек ее к себе.

— Орал он как обычно. Но я ужасно себя чувствовала и поняла вдруг, что больше так не могу…

— Ах да! — воскликнул Томас, поворачиваясь к Дженифер и глядя ей в лицо внимательно-взволнованным взглядом. — Какой же я идиот! Совсем выбился из колеи из-за этого горе-заказчика. Даже не спросил, как твое здоровье.

— Теперь мне легче. Помогли чай и забота Элис. Еще теплые штаны и домашний уют, — улыбнулась она.

— Я очень рад, малышка. А насчет работы… — В его взгляде мелькнула тень неудовольствия, но через мгновение все прошло, а на губах заиграла утешительная улыбка. — Правильно сделала, что уволилась. Найдешь другое место, гораздо более приличное. — Он глубоко вздохнул. — Скорее бы закончить картину. Ее, я уверен, у меня сразу же купят. И за большие деньги. Тогда какое-то время можно будет пожить на широкую ногу, даже съездить отдохнуть — мы ведь так давно нигде не были. А в январе устрою еще одну выставку. Уж после нее-то, не сомневайся, наша жизнь пойдет совсем по-другому.

У Дженифер появилась призрачная надежда, что отношения с Томом скоро наладятся. Она прикрыла глаза и положила голову ему на плечо.

— Я, как только вышла из кафе, стала тебе звонить домой, на сотовый. Я так расстроилась, когда не смогла с тобой связаться…

Томас чмокнул ее в висок.

— Сегодня мне заморочил голову этот тип, я же объяснил.

— Да-да, конечно, — пролепетала Дженифер. — Но я ведь не знала.

— Естественно! Откуда ты могла знать! — Томас обхватил руками голову. — Прости, я весь на нервах. И смертельно устал, черт возьми.

— Ничего. — Дженифер, хоть сама была обижена, постаралась его успокоить. — Я понимаю. — Она не могла видеть его страданий, когда ему было плохо, моментально забывала о собственных неприятностях.

Томас о чем-то напряженно думал.

— Да… — наконец произнес он. — Значит, ты у нас опять безработная.

Что-то в его словах заставило Дженифер снова насторожиться.

— Что собираешься делать? — спросил Томас.

— Без работы долго не просижу, — сказала Дженифер как могла уверенно. — Что-нибудь обязательно найду. Или даже попробую… — Она посмотрела на друга сияющими глазами. — Знаешь, какую идейку мне подкинула сегодня Элис? По ее мнению, я…

Телефонный звонок прервал ее на полуслове. Вздрогнув, Томас взглянул на часы, вскочил и взял трубку:

— Алло?

До Дженифер донесся приглушенный женский голос, отчего сразу стало не по себе. От мгновенно вернувшихся подозрений по коже пробежал неприятный холодок, она против воли старалась прислушаться к разговору.

Томас был недоволен:

— Кора, тебе известно, который час? Позвони завтра, в более подходящее время! Я устал как собака, уже почти сплю.

Кора, или та, кого он назвал именем сестры, по-видимому, попыталась что-то объяснить, но Томас не дал ей такой возможности:

— Завтра! Все, пока. — Он швырнул трубку радиотелефона на кофейный столик. — Безмозглая девчонка! Дожила до двадцати пяти лет, а до сих пор не понимает, что земля вертится не вокруг нее! Уму непостижимо! — Его лицо исказила гримаса.

«Почему мне кажется, что он постоянно водит меня за нос? — с грустью подумала Дженифер. — Почему так ранили сегодня предположения Элис? Неужели его чувство действительно в прошлом? И как бы это выяснить?»

Ей захотелось поскорее оказаться в постели и забыться сном. Раздумывать о чем бы то ни было сейчас не имело смысла — день выдался тяжелый, вот мир и виделся в темных красках.

— Я в ванную, — сообщил Томас, направляясь в сторону спальни. — А ты ложись и засыпай, не жди меня. Наверняка ведь тоже устала.

Дженифер кивнула и проводила уходящего друга печальным взглядом. «Что за идею мне подкинула Элис, ему, как видно, неинтересно. Что ж, очень жаль…»

Она проснулась со странным чувством: разочарование и в то же время ожидание чего-то светлого, готовность к великим делам. Раскрыла глаза, взглянула на будильник, который вчера не было нужды заводить. Вспомнив, что уволилась, тяжело вздохнула, но, подумав о собственном салоне, ощутила прилив бодрости и быстро поднялась с постели.

Томаса уже не было. Он вставал очень рано и сразу же уезжал в студию. По утрам они с Дженифер практически не виделись. Порой ей казалось, они едва знают друг друга, и приходила мысль: что же нас удерживает вместе?

Размышлять о Томасе и их отношениях желания не было. Именно эти мысли и омрачали настроение. Приняв душ, Дженифер сварила кофе, поджарила яичницу с беконом и села за стол, намереваясь как следует обдумать план дальнейших действий. О болезни, как ни удивительно, она даже не вспоминала — голова была ясная и легкая, во всем теле ощущался прилив бодрости.

«Надо подобрать помещение в таком районе, где поменьше парикмахерских, — рассуждала она, отправляя в рот кусочек яичницы. — Для начала вполне достаточно двух-трех комнат. Или даже одной просторной, ее можно будет разделить ширмами. Обстановку надо будет тщательно продумать…»

Чем больше идей приходило в голову, тем сильнее увлекала ее идея открытия салона. Денег Дженифер решила попросить у тети Роберты, любимицей которой была с рождения. Та была замужем за состоятельным человеком да и сама неплохо зарабатывала. Деньги у нее водились немалые, и она всегда охотно помогала родственникам. А уж любимой племяннице — в особенности. И Дженифер решила сегодня же после обеда отправиться к тете в Брайтон.

Когда душа ликовала в предвкушении перемен, ей почему-то пришла на ум мысль о Хаккете. Вспомнив вчерашние поддразнивания Элис, Дженифер покраснела, но визитку из сумки все же достала и даже взяла телефонную трубку. ««Оборудование XXI века». Начальник экспортного отдела Энтони Хаккет», — гласила надпись на карточке.

— Начальник экспортного отдела, — произнесла вслух Дженифер. — Ничего себе! Молодец Энтони… Должно быть, он сейчас на работе.

Она уже принялась было набирать первый из номеров, но, окончательно смутившись, отменила и положила трубку. Потом мысленно обозвала себя дурой, снова взяла телефон и быстро, чтобы не успеть передумать, вновь набрала номер.

Ответила секретарь. Дженифер, стараясь скрыть волнение, представилась и попросила связать ее с мистером Хаккетом.

— Дженифер? — раздалось в трубке.

— Энтони?

— Здравствуй, Дженифер! Как я рад, что ты позвонила!

— Не отвлекаю от важных дел? — спросила она, с удовлетворением отмечая, что в голосе Энтони прозвучала неподдельная радость.

— Нет. — Энтони негромко засмеялся — бархатистым волнующим смехом. — Но ради возможности поболтать с тобой я оторвался бы от любых дел. У меня после нашей вчерашней встречи было прекрасное настроение, — добавил он серьезнее. — Бог его знает почему, может, это связано с воспоминаниями о безмятежном детстве.

«Да, да, этим все и объясняется, — подумала Дженифер, вздыхая. — Мы одноклассники, счастливы, что столько лет спустя снова увиделись — вот и все…»

— Может, встретимся за ленчем? — спросил Энтони.

Дженифер, никак не ожидавшая такого предложения, растерялась.

— Гм… За ленчем? — переспросила она, пытаясь сообразить, сможет ли найти время и что ей надеть.

— Ты уже с кем-то договорилась? — огорчился Энтони.

— Нет, то есть… — Дженифер зажмурилась, проклиная себя за столь нелепое поведение. — Нет, ни с кем я не договорилась. Просто сразу после ленча должна успеть на поезд — еду к родственникам в Брайтон.

— Отлично. Я отвезу тебя на вокзал. Сегодня утром забрал машину из ремонта. Ну так как? Увидимся?

— Да, — неожиданно для самой себя ответила Дженифер.

Энтони предложил встретиться в «Харви Николз». Дженифер давно мечтала побывать в этом ресторане, но никак не могла позволить себе прежде. Да и сейчас мысль о том, что придется серьезно потратиться, и нежелание до поры появляться в Найтсбридже заставляли ее ответить «нет», но она все же произнесла:

— Хорошо.

Дженифер нанесла макияж, надела любимое красное платье, туфли на каблуках и собиралась уже выходить, когда зазвонил телефон.

— Малышка, привет! Как себя чувствуешь? — послышался взволнованный голос Томаса.

— Томми? — Дженифер была удивлена неожиданным звонком и еще более неожиданным вопросом своего друга. — Что-то случилось?

Томас нервно рассмеялся:

— С чего ты взяла?

На заднем плане раздались какие-то непонятные звуки. Нечто напоминающее сдавленный смех или сопение. Дженифер напрягла слух и уловила что-то похожее на Хихиканье — скорее всего, женское.

— Том? Где ты? Ты не один?

— Не один? Какие глупости. Один-одинешенек и безумно скучаю. Я в автобусе, — тихо, почти шепотом произнес Томас. — На сиденьях за моей спиной сидят влюбленные. То хихикают, то целуются.

— В каком еще автобусе, Том? — уже ничего не понимая, потребовала ответа Дженифер.

— Я для того и звоню, чтобы предупредить тебя, — торопливо проговорил Томас. — Понимаешь, картина, над которой я сейчас работаю, вытягивает из меня все соки. Сегодня утром я вдруг почувствовал, что мне просто необходимо съездить на побережье, подышать морским воздухом. Вот и отправился в Уитстебл. Не переживай, если не вернусь сегодня, тогда приеду завтра.

Дженифер энергично потрясла головой, будто стараясь отогнать дурное видение. Верить Томасу становилось все сложнее.

— А почему ты… не позвонил мне прежде, чем сел в автобус? — спросила она. — Почему не предложил съездить с тобой? Я ведь сейчас не работаю…

Томас кашлянул и скороговоркой ответил:

— Я должен побыть наедине с собой, неужели ты не понимаешь? Я человек творческий, отдаю искусству, а по большому счету — людям, всего себя. Так неужели не заслуживаю пары дней уединения?

Дженифер не знала, что сказать. В каждом слове, в самом голосе Томаса чувствовалась фальшь, но доказать, что он лжет, было невозможно. Сердце ее сжалось от обиды.

— Заслуживаешь… — Дженифер закрыла глаза: ну почему ей приходится так мучиться! — Хорошо тебе отдохнуть.

Она отсоединилась первой, но еще несколько минут стояла с трубкой в руке и еле сдерживала подступившие слезы. Затем, вспомнив, что должна бежать, представила улыбающегося Энтони и, приободренная, поспешно покинула квартиру.

Хаккет уже ждал ее. Сидел за столиком у стены с выпуском «Гардиан» в руках, но смотрел поверх газетной страницы — на вход. Увидев Дженифер, он просиял. Когда она приблизилась, встал и протянул руку:

— Здравствуй!

Дженифер ответила улыбкой и рукопожатием.

— Что-то случилось? — спросил Энтони.

Она в изумлении округлила глаза. Неужели от нескончаемых бед она разучилась быть настоящей леди? Входя в зал роскошного «Харви Николз», она была уверена, что на ее лице не отражается ничего, кроме светской беспристрастности.

— Почему ты решил, что у меня что-то случилось? — спросила Дженифер, усаживаясь за столик.

— Мне показалось, ты чем-то расстроена, — ответил Энтони, слегка прищурившись и внимательно глядя в глаза бывшей однокласснице.

Дженифер улыбнулась:

— А вчера тебе так не показалось?

— Вчерашний день был для тебя вообще одним из худших, — с серьезным видом сказал Энтони. — Я понял это, как только увидел тебя, даже еще не сообразив, что мы знакомы.

Дженифер удивленно приподняла бровь:

— Все верно. Ты настоящий телепат.

— Нет. Просто понимаю чувства тех, кто мне небезразличен.

Он так серьезно это произнес, что от неожиданности и странного разлившегося в душе тепла у Дженифер заалели щеки.

«Только этого не хватало, — подумала она, пытаясь успокоиться. — Он пошутил, или не вложил в свои слова особого смысла, или сказал вообще первое, что пришло в голову. Надо срочно сменить тему…»

Пока выбирали блюда и делали заказ, молчали. Потом вдруг разговорились с такой легкостью и увлечением, что Дженифер показалось, будто она и не расставалась с Энтони Хаккетом на долгие годы, что прекрасно знала и понимала его, а он — ее.

— Если мне не изменяет память, вы тогда уехали с родителями из Лондона, — вспомнила она.

— Да, в Нью-Йорк.

— В Нью-Йорк? — Дженифер качнула головой. — Никогда бы не подумала.

Энтони засмеялся ласкающим слух смехом.

— Почему?

— Ты говоришь совсем не по-американски. С британским, я бы даже сказала — чисто лондонским акцентом.

— Об этом очень заботилась моя мама: чтобы в Америке мы оставались англичанами, — с дружелюбной улыбкой объяснил Энтони. — К тому же каждое лето я, пока учился в школе, приезжал в Лондон к бабушке и деду. — Он посерьезнел. — Бабушка умерла десять лет назад, а дед очень плох… Боюсь, долго не протянет. Мы с ним большие друзья, я все бы отдал, чтобы продлить его век, но, увы… — развел руками Энтони. — Время не проведешь: старику уже восемьдесят восемь.

Дженифер посмотрела на Хаккета с сочувствием и любопытством.

«Взрослый, самостоятельный мужчина, а так привязан к деду, — промелькнула мысль. — Томас о своей бабушке вспоминает раз в год, и то лишь после того, как мать позвонит и напомнит, что старушку надо поздравить с днем рождения».

Дженифер вспомнила собственных бабушку и деда — родителей отца. Оба, хоть порой и испытывали недомогание, были еще полны сил.

— Но не будем о грустном. — Энтони снова заулыбался, и взгляд Дженифер невольно задержался на его губах. «Не узкие, не толстые, часто растянуты в улыбке, но бывают и по-мужски плотно сжаты. Наверно, всегда теплые… Боже, о чем это я!»

Испугавшись собственных мыслей, она опустила взгляд и принялась размешивать вилкой спаржу. Блюдо выглядело аппетитно и изысканно, но есть почему-то не хотелось. Состояние было странное: грусть соседствовала в душе с предчувствием чего-то значительного и прекрасного.

— Знаешь, как я узнал тебя? — спросил вдруг Энтони.

Дженифер вопросительно подняла глаза.

— По ямочке на щеке, — сообщил он. — Да-да, именно когда ты улыбнулась, я понял, что мы знакомы.

— Разве я улыбалась? — растерялась Дженифер, стараясь воспроизвести в памяти события вчерашнего дня.

— Весьма сдержанно, я бы даже сказал, устало, но улыбнулась. — Энтони поднял указательный палец. — И я вдруг почувствовал запах детства, представляешь? Потом ты улыбнулась еще раз, когда уже была в поезде.

— Мне тоже показалось, я тебя где-то видела, — сказала Дженифер. — Но чувство было таким смутным, что я решила, ты мне просто кого-то напомнил.

У Энтони заблестели глаза. Создавалось такое впечатление, что они у него всегда улыбаются, во всяком случае, большую часть времени.

— Когда же ты вернулся в Лондон и в связи с чем? — спросила Дженифер.

— Здесь открылся филиал нашего нью-йоркского предприятия, и мне предложили переехать, причем с повышением. Я согласился. Живу здесь уже почти пять лет и вполне доволен.

Дженифер покачала головой:

— Жизнь тут и там наверняка совершенно разная.

— Во многом — да, но я с рождения люблю Британию, быстро здесь освоился и привык к местным порядкам. — Энтони глотнул «Перрье» и слегка ослабил затянутый идеальным виндзорским узлом галстук.

Хаккет вообще выглядел безупречно. Дженифер всегда привлекали мужчины, умеющие одеваться со вкусом. Томас носил свободную одежду и был несколько небрежен, впрочем, будучи человеком искусства, он, наверное, имел на это право. По крайней мере Дженифер убеждала себя в этом, чтобы лишний раз не раздражаться.

«Что-то я думаю про Томми одни гадости», — отметила она, тут же вспомнила его странный звонок и снова опечалилась. И внезапная поездка, и чье-то хихиканье — все это казалось крайне подозрительным.

— Какие-то проблемы? — поинтересовался Энтони.

Дженифер вздрогнула:

— Что? А, да… То есть… — Она смущенно засмеялась. — Прости, я вчера и сегодня, да и вообще в последнее время сама не своя.

— Неприятности на работе? Или в личной жизни? — спросил Энтони, снова поднося к губам стакан с «Перрье».

Дженифер пожала плечами. Ее вдруг снова охватило вчерашнее желание рассказать Энтони обо всех своих бедах, и, сама того не ожидая, она заговорила:

— Да, неприятности. И на работе, и в личной жизни. — Дженифер как-то сразу стало легче, и, взглянув в сосредоточенное лицо собеседника, она продолжила: — Мой друг ведет себя все более странно. И я уволилась из кафе, где работала официанткой. Как раз вчера.

— Официанткой? — Энтони нахмурился. — По-моему, это занятие не для тебя. — Он прищурил глаза, и они почти скрылись в густых ресницах. — Тебе бы творить что-то прекрасное, заниматься… преображением. Скажем, человеческой внешности.

Дженифер чуть не ахнула. Как все-таки он ее понимал!

— Ты точно телепат! — воскликнула она. — По образованию я парикмахер-визажист и обожаю свою профессию. Сейчас вот думаю открыть собственный салон…

Она, несколько смущаясь, принялась рассказывать о своих планах, но Энтони так увлеченно слушал и настолько искренне показывал свою веру в нее, что говорить становилось все легче, а ощущение собственных сил возрастало с каждой минутой.

— У тебя все получится, — заключил Энтони, когда раскрасневшаяся от волнения Дженифер выложила ему все. — Если понадобится какая-то помощь, даже просто дружеский совет или взгляд со стороны, непременно обращайся.

— Спасибо, — пробормотала Дженифер с благодарностью. Ей вспомнился Томас, не проявивший к ее будущему ни капли интереса, и она снова одернула себя, решив, что слишком многим в Томе недовольна.

— Послушай, а… — не вполне уверенным тоном произнес Энтони и замолчал.

— Что? — спросила Дженифер.

— Может, это не очень удобно… У тебя друг, и потом… — Энтони покачал головой и улыбнулся. — Впрочем, ничего особенного я и не собираюсь предлагать. Хотел бы куда-нибудь пригласить тебя на выходные — как хорошую знакомую, бывшую одноклассницу — только и всего. О школьных временах мы ведь так и не поговорили. — Он посерьезнел. — Разумеется, я не настаиваю. Если вы проводите уик-энды с другом, я пойму… Но я не имею в виду ничего такого, поверь, просто был бы рад с тобой пообщаться.

Дженифер ответила улыбкой и взглянула на часы:

— Ой, мне пора.

— Я отвезу тебя, как и обещал. — Энтони жестом попросил счет. — На вокзал?

Дженифер кивнула.

Когда у железнодорожной станции Дженифер поблагодарила Энтони, он дотронулся кончиками пальцев до ее руки. Вполне невинный, ничего не значащий жест, но от этого прикосновения у Дженифер приятно закололо кожу.

— Так как насчет выходных? — спросил он, глядя ей прямо в глаза. — Уделишь мне время?

— Постараюсь, — ответила Дженифер, пытаясь скрыть под шутливым тоном страшную неловкость. — Если не забегаюсь с делами: мне ведь предстоит решить столько вопросов.

— Если что, звони, — убирая руку, сказал Энтони. — Чем смогу, с удовольствием помогу.

— Обязательно, — произнесла Дженифер, сомневаясь, что сможет обратиться к нему за помощью, но всем сердцем благодаря его за услужливость и великодушие.

— Оставь мне на всякий случай свой телефон, — как бы между прочим попросил Энтони.

Дженифер кивнула, достала из сумки ручку и быстро записала свой номер.

 

Глава 3

О своем приезде Дженифер сообщила Роберте еще утром, как только решила занять у нее денег. Та приняла известие с радостью, но встревожилась, услышав от племянницы, что разговор пойдет серьезный, и встретила гостью вопросом:

— Ответь сразу: ты не больна?

Дженифер переступила порог огромного, оформленного в светлых тонах дома и поцеловала тетку в щеку.

— Нет-нет, не волнуйся, — поспешила успокоить ее Дженифер. — Проблема совсем в другом.

Роберта внимательно изучила лицо племянницы:

— Выглядишь немного усталой. И в то же время… как будто очень даже неплохо.

Дженифер засмеялась.

— Вот и отлично. Ну что, так и будешь держать меня в дверях? Или все же пригласишь в гостиную? — шутливо проворчала она.

Дженифер выложила тете все как есть: рассказала и о бесконечных придирках Уолтона, и о тоске по любимой работе. Когда же перешла к идее начать собственное дело, Роберта хлопнула в ладоши.

— Вот-вот, — воодушевленно произнесла она. — Я только недавно о тебе размышляла и вдруг задалась вопросом: а почему бы нашей Дженни не открыть салон? Ты ведь упорная, самостоятельная, решительная.

«Неужели?» Дженифер удивленно глянула на Роберту.

Та, будто прочитав ее мысли, закивала:

— Да-да, моя дорогая! Ты именно такая. Посмотри на Ванессу Девице двадцать три года, а она по сей день живет за счет папочки и не думает о самостоятельности. А Оливер? Постоянно ввязывается в сомнительные истории, родителям не радость приносит, а одну головную боль. Ты же совсем другое дело!

Дженифер повела плечом. На своих родных — старшего брата Оливера и младшую сестру Ванессу — она никогда не равнялась, не понимая их несерьезного отношения к жизни, а отчасти даже жалея. Тем не менее и себя не считала такой уж самостоятельной и решительной. Весной ей исполнилось двадцать восемь, а твердой почвы под ногами до сих пор не было.

— Может, я и не такая, как они, но похвастаться и мне пока нечем, — проговорила она, снова засомневавшись, пойдут ли у нее дела.

— Неправда, — решительно возразила Роберта. — Ты уже с отличием окончила академию и успела стать специалистом высокого класса!

Дженифер усмехнулась:

— Да, в фартуке официантки!

— Это были временные трудности. Теперь все позади, и ты нашла свой путь. Денег на первое время я тебе дам.

Дженифер посмотрела на тетю с признательностью и любовью. Что бы она делала без нее, без Элис, без… Энтони? Да-да, он уже входил в список людей, вселявших в нее уверенность, хоть и был ей как будто совсем незнаком.

— Ты как добрая волшебница. Я ведь для того и приехала, чтобы попросить у тебя в долг, а ты взяла и предложила денег сама.

— Я и есть добрая волшебница. — Роберта рассмеялась звенящим молодым смехом. Она и была молодой, несмотря на пятидесятипятилетний возраст: всегда стройная, свежая, с легким румянцем на щеках и здоровым блеском живых глаз. — Поэтому денег дам тебе не в долг, а просто так. Пусть это будет подарок к следующему Рождеству. Оно ведь уже не за горами.

Дженифер встрепенулась.

— Нет, — настойчиво запротестовала она.

Роберта потрепала ее по распущенным каштановым волосам.

— Ты еще споришь, когда я называю тебя упорной и решительной. — Она снова звонко засмеялась, и от сомнений, закравшихся в душу Дженифер, не осталось и следа.

Роберта еще раз попыталась уговорить племянницу принять деньги в качестве рождественского подарка, но та твердо стояла на своем, и в конце концов было решено, что она возьмет нужную сумму под невысокий процент и вернет все до последнего пенни, как только дела пойдут в гору.

Вдоволь наговорившись о будущем салоне Дженифер, они сидели за Чаем: обменялись семейными новостями, в который раз обсудили, правильно ли сделали родители Дженифер, оставив столичную жизнь. Роберта считала, что Элен — ее старшая сестра и мать Дженифер — просто создана для Королевской академии театрального искусства. Элен когда-то разделяла ее мнение, но устала от бешеных ритмов Лондона и решила быть просто актрисой. Ее муж Ричард без споров согласился переехать в Кембридж. Роберту это возмущало, Дженифер же просто желала родителям счастья.

— А с Томасом у вас как? — неожиданно полюбопытствовала Роберта.

Дженифер хотела было ответить, что все хорошо. Но чувства снова взяли верх, и, тяжело вздохнув, она развела руками:

— Даже не знаю…

Роберта ласково погладила племянницу по волосам.

— Признаюсь честно, мне всегда казалось, что вы друг другу… не очень подходите.

И тут у Дженифер не выдержали нервы. Она прекрасно сознавала, что и Роберта, и Элис переживают за нее, потому и пытаются предостеречь ее, оградить от беды. Понимала также, что они говорят правду, а от безысходности ужасно страдала.

— Да что вы, сговорились, что ли? — воскликнула она, вскакивая с дивана.

Роберта изумленно приподняла брови:

— Кто «вы»?

Дженифер, закрыв лицо руками, сокрушенно покачала головой:

— Ты и Элис. Она вчера говорила мне буквально то же самое… Извини, что я вспылила. Наверно, просто устала. И потом, это увольнение…

Роберта промолчала. Она никогда не пыталась залезть в душу — терпеливо ждала, когда собеседник заговорит сам. Дженифер ценила в ней это качество.

— Надеюсь, все скоро образуется, — сказала она наконец, заставив себя улыбнуться: — Во всяком случае, с работой. Иначе и быть не может, когда вокруг тебя заботливые друзья. Если бы ты знала, сколько уверенности вы в меня вселяете — ты, Элис, Эн… — Она осеклась, будто поймав себя на том, что раскрывает чужую тайну.

— Энн? — осторожно переспросила Роберта, недоуменно глядя на племянницу. — Кто такая Энн?

— Не Энн, — пробормотала Дженифер, смущаясь. — Энтони. Я вчера случайно встретилась с молодым человеком, — торопливо пояснила она. — Оказалось, мы когда-то вместе учились. Он предложил мне помощь. И… Даже странно… — Она хихикнула, словно пытаясь оправдаться. — Представляешь, он может понять меня с полуслова, мысли прочитать, прямо как ты. — Дженифер с показной небрежностью махнула рукой. — Впрочем, скорее всего это обманчивое впечатление. Я его совсем не знаю.

— Женат? — будто невзначай спросила Роберта.

Дженифер пожала плечами:

— Понятия не имею. А какая разница? — Она нахмурила брови, делая вид, что возмущена. — Только, пожалуйста, не подумай, будто я им интересуюсь. Ничего подобного я к нему не питаю, даже не надейся. Если мы и продолжим общаться, то только по-дружески, никак иначе. Я совершенно серьезно говорю, можешь не сомневаться. Мне с Томасом бы разобраться, даже с ним одним все слишком запутано… — Она замолчала, вдруг осознав, что чересчур много и горячо доказывает то, что никто и не оспаривает.

«Выгляжу полной дурой, — мелькнула в голове мысль. — Интересно, что Берта теперь думает про меня?»

Роберта улыбнулась матерински теплой улыбкой.

— С Томасом непременно стоит разобраться, если все так уж сильно запутано. И мой тебе совет: хорошенько прислушайся к сердцу. Оно не обманет.

Дженифер решила серьезно поговорить с Томасом.

«Следует прямо сказать ему, что такие отношения меня не устраивают, что я устала от вечных недомолвок, его беспочвенного раздражения и странностей. Если у него есть ко мне претензии, пусть объяснит, какие именно. Продолжать жить так, как в последнее время, стало невыносимо».

План не удался: Томас приехал лишь поздно вечером следующего дня и был очень злой. Почувствовав его настроение, Дженифер изумленно покачала головой:

— Морской воздух, если я правильно понимаю, не пошел тебе на пользу?

Томас сделал театральный жест:

— Представь себе! И знаешь почему? Потому что вчера, когда я позвонил тебе, ты, вместо того чтобы поддержать меня, стала делать грязные намеки. Я до сих пор на взводе, все из-за твоего дурацкого недоверия.

Дженифер оторопела:

— У тебя хватает наглости винить во всем меня? Ты пропадаешь до ночи неизвестно где, рассказываешь историю про какого-то там журналиста, а наутро внезапно уезжаешь в неизвестном направлении…

— В неизвестном? — вскипел Томас. — Оказывается, ты еще и не слушала Меня! Я ясно сказал: еду в Уитстебл!

Дженифер как могла спокойно произнесла:

— Хорошо, в Уитстебл. Но я ведь не видела, куда ты ездил. Меня с тобой рядом не было. Может, ты вообще провел все это время в студии… — Только сейчас она поняла, что говорит совсем не то, что поспособствовало бы улучшению отношений.

Томас покраснел и вдруг закричал:

— Еще скажи, что провел это время не один, а с любовницей! С тремя любовницами, с целой дюжиной! Вот до чего довела твоя подозрительность: ты теперь не веришь ни одному моему слову! А я, дурак, живу мечтой: подруга у меня чуткая, сердечная. Все всегда поймет без лишних слов, никогда намеренно не обидит. Получается, я глубоко заблуждался — у нас совсем другие отношения!

Почувствовав себя виноватой, Дженифер попыталась взять разбушевавшегося Тома за руку, но тот выдернул ее.

— Болван! Какой же я болван! Даже смешно.

— Успокойся! — громко сказала Дженифер и продолжила полным раскаяния голосом: — Пожалуйста, успокойся, и давай поговорим.

— О чем? — негодовал Томас.

— О наших отношениях, о будущем, — произнесла Дженифер, интуитивно чувствуя, что у них нет совместного будущего, и ощущая одновременно горечь и облегчение. — Меня тоже изводит мысль, что у нас не все гладко. — Она подняла руки, словно прося сжалиться над ней.

Томас остался непреклонен.

— Мне сейчас совсем не до разговоров, — категорично заявил он. — Обсудим, как строить отношения дальше, потом, в более мирное время.

И, не сказав больше ни слова, он с важным видом пошел в спальню. Через несколько минут до Дженифер донесся шум воды из ванной.

«Теперь его не дождешься, — с тоской подумала она. — Специально будет лежать в ванне подольше, чтобы меня помучить. Надо идти спать».

Едва голова коснулась подушки, она погрузилась в сон — слишком уж устала за сегодняшний бесконечный день. Впрочем, это была приятная усталость. Рано утром позвонила Элис, и они вместе осматривали сдаваемые в аренду офисы. Элис была агентом по недвижимости и тут же принялась подбирать для подруги подходящие варианты. В итоге чуть ли не на следующий день после рождения блестящей идеи Дженифер уже имела две довольно просторные комнаты, которые с помощью Элис ей удалось снять за вполне приемлемую плату.

Всю вторую половину дня она изучала каталоги офисной мебели, ремонтных материалов и парикмахерских принадлежностей, делала заказы и составляла список предстоящих дел.

Томас уходил, как обычно, очень рано, а вечером был мрачный и всем своим видом давал понять, что разговаривать не готов. Но Дженифер и не собиралась этого делать. Теперь личные проблемы не казались настолько важными, как прежде, да и размышлять о них подолгу было совсем некогда.

Она довольно часто думала об Энтони — теперь почему-то все вокруг напоминало о нем. Мелькнувшие в толпе блестящие глаза, напевный смех, даже настолько простые слова, как «ленч» и «ресторан» или упоминания о Нью-Йорке…

Но размышлять о нем тоже было некогда. Все внимание Дженифер было сосредоточено на решении текущих проблем, справляясь с которыми она чувствовала небывалое удовлетворение.

Энтони позвонил в пятницу днем. Дженифер как раз раздумывала, какие светильники выбрать для парикмахерского зала, и ответила на звонок, не глядя на определившийся номер.

— Здравствуй, Дженифер! — донесся до нее волнующе низкий знакомый голос.

— Энтони! — радостно вырвалось у нее.

— Как дела с салоном? — поинтересовался он. — Наверняка уже есть чем похвастать?

Дженифер обвела счастливым взглядом покрашенные в светло-серый цвет стены вокруг и кивнула, будто он мог ее видеть:

— Есть. Я уже нашла подходящее помещение, постепенно устраиваюсь.

— Очень рад за тебя, — произнес Энтони. — Какие планы на завтра?

— В первой половине дня буду занята в салоне, — ответила Дженифер, вспомнив, каким мрачным в последнее время ходит Томас и внутренне содрогаясь. Провести выходной в обществе улыбчивого Энтони хотелось всем сердцем, но чувство долга перед Томасом…

— С утра я тоже занят. А после обеда могу пригласить тебя до вечера воскресенья в Дил — мы собираемся туда с друзьями, задумали устроить себе маленькие каникулы.

Дженифер на миг представила, что Энтони знакомит ее со своими друзьями, как они шумной толпой бродят по саду у замка, но тотчас испугалась своих мыслей и почувствовала себя изменницей.

— Я бы с удовольствием, но… — поспешно проговорила она, пытаясь подобрать такие слова, чтобы не обидеть Энтони. — Понимаешь…

— Прекрасно понимаю, — помог ей выкрутиться он. — У тебя есть друг, ты, даже если что-то у вас не ладится, не можешь и не хочешь его обижать.

Дженифер с облегчением вздохнула:

— Правильно.

— Прости, если оскорбил тебя своим предложением. Просто подумал: вдруг твой друг будет, как всегда, очень занят и отпустит тебя отдохнуть. Мы ведь не вдвоем поехали бы, а компанией.

«В самом деле, что здесь такого? — задалась вопросом Дженифер. — Томас может позволить себе уехать на побережье, как только почувствует в этом потребность, почему и мне нельзя немного развлечься? Я ведь так устала в последнее время».

Она уже чуть было не ответила согласием, но чувство долга перевесило. Проклятие! Дженифер в отчаянии покачала головой.

— Не извиняйся, Энтони. И спасибо, что пригласил меня. Здорово было бы съездить с вами, но… Сейчас, скорее всего, не получится. Может, как-нибудь в другой раз…

— В другой так в другой, — ничуть не расстроившись, ответил Энтони. Дженифер это даже задело. — Тогда, может, просто погуляем по городу? — неожиданно предложил он тем же спокойным тоном.

— Когда? — не поняла Дженифер.

— Завтра после обеда, как только мы оба освободимся. Обещаю не мучить тебя своим обществом: выкрои для меня пару часов, этого будет вполне достаточно.

— Ты же собрался с друзьями в Дил, — недоуменно пробормотала Дженифер.

— Без тебя я, пожалуй, не поеду, — ответил Энтони, и у Дженифер на секунду все внутри замерло. — Только ничего такого не подумай, — поспешил добавить он. — Мне очень хочется тебя увидеть — просто чтобы пообщаться. Побродим где-нибудь в центре, прокатимся на чертовом колесе. У большинства людей никогда не находится времени на такие развлечения.

Мысли у Дженифер окончательно перепутались. Хотелось знать, почему это Энтони Хаккет предпочитает двухчасовую прогулку с ней поездке с друзьями в курортный город. Разобраться в собственных чувствах, понять, имеет ли она право на встречи с ним. Но громче других говорило желание очутиться вдвоем в кабинке «Лондонского глаза» и взглянуть с высоты четырехсот пятидесяти футов на обожаемый ими обоими город.

— Хорошо, — с готовностью ответила она.

— Замечательно, одноклассница. Буду ждать завтрашнего дня с большим нетерпением.

Энтони собрался несколькими минутами раньше назначенного времени и в ожидании остановился у большого окна в гостиной. Погода стояла на редкость солнечная. Сентябрь в этом году радовал теплом, и смотреть на желтеющую листву в саду было ничуть не грустно, даже отрадно.

Мысли потекли в привычном для последних дней направлении: перед глазами возник образ Дженифер, и сердце согрела будоражащая кровь надежда.

«Глупец! — произнес голос разума. — Надеяться тут не на что. Она принадлежит другому, на тебя никогда и не взглянет». — «Ну и что? — откликнулось сердце. — С ней приятно просто быть рядом, смотреть в эти ясные глаза, любоваться детской ямочкой на щеке, да просто дышать одним с ней воздухом, черт возьми!»

«Как нелепо! И как радостно… Буду довольствоваться, чем могу. Наверно, так даже лучше: дружеские отношения никогда не зайдут в тупик, никогда не утратят своей новизны, свежести… Впрочем…»

— Вот ты где! — раздался голос Лилиан. — Поехали? Пора, а то я опоздаю на самолет.

Энтони медленно повернул голову. Она была такой, как всегда: аккуратно уложенные пшеничные волосы, умелый макияж, костюм точно по фигуре. Ее глаза светились спокойным светом, а на лице отражалась готовность помочь.

— Привет. — Он взглянул на часы, кивнул, пересек гостиную, поцеловал Лилиан, и они поспешили к выходу.

— Послушай, я ведь сто раз тебе повторял: сейчас не время решать этот вопрос. Потом. Позже. Дженифер и так слишком тяжко — недавно оправилась от болезни, потеряла работу… — Томас резко замолчал и с задумчивым видом почесал затылок. — Кстати, надо бы поинтересоваться, не подыскала ли она новое место. С твоими истериками и угрозами я скоро свихнусь, честное слово!

Он вскочил с тахты, резким движением руки схватил со спинки стула халат, надел его и с таким остервенением затянул пояс, будто в нем одном видел источник всех своих бед.

Розмари протянула руку, взяла со столика бокал и сделала глоток шампанского.

— Значит, ее уволили? — лениво поинтересовалась она.

Томас вздрогнул, словно думал, что один в студии, и испугался, услышав вдруг чей-то голос.

— Кого?

— Твою трудолюбивую Дженифер, конечно. — Розмари зло усмехнулась.

— Да, она трудолюбивая! — крикнул Томас. — Не чета тебе! И вовсе ее не уволили, она ушла сама.

— В чем же тогда проблема? — протянула Розмари. — Расходись с ней, не нищенствовать же вам на пару.

— Ты неисправима, Роз! Думаешь только о выгоде, о том, как бы получше пристроиться, — проговорил Томас, испепеляя любовницу взглядом горящих черных глаз.

— Во-первых, не только — еще и о тебе. Во-вторых, ты точно такой же. — Она громко, даже вульгарно рассмеялась и отставила бокал. — Мы одного поля ягоды, любовь моя. Потому и сошлись. Только представь, какая нас ждет впереди жизнь! Никаких забот, пахать не нужно — только занимайся любовью да получай удовольствие!

Томас презрительно фыркнул:

— А если твой муж все узнает? Что тогда?

Розмари залилась смехом, запрокинув голову:

— Не узнает. Я ведь у тебя сообразительная и отличная актриса. Филипп уверен, что жена обожает его и не может даже предположить, как я смеюсь над ним и в его объятиях мечтаю о другом. О тебе, дурачок. — Она протянула руки, но Томас остался стоять на прежнем месте.

— Бросай свою Дженифер, и поскорее, — проворковала Розмари, плавно опуская руки. Она будто и не заметила, что ее лаской пренебрегли. — Жить будешь здесь, продолжим встречаться, как и раньше. Денег будешь получать предостаточно, обещаю.

Томас скривил губы:

— Хочешь поставить меня в полную зависимость?

Розмари насмешливо улыбнулась:

— Ты постоянно у кого-нибудь в зависимости, любовь моя. То у одной женщины, то у другой. До недавнего времени тебя кормила Дженифер, теперь буду я. Не все ли равно?

— Дженифер зарабатывала сама, — подчеркнул Томас, хмурясь. — Скорее всего, и теперь уже нашла работу. А я в последнее время почти с ней не разговариваю — делаю вид, что злюсь, самому противно. — Он в отчаянии махнул рукой.

— Дженифер то, Дженифер се. Надоело, — певуче, но с едва уловимыми нотками угрозы произнесла Розмари. — Возможно, она и впрямь трудолюбива. Зато грудь у нее наверняка не такая белая и полная, как у меня, и не настолько нежная кожа, а? — Она картинно откинула с груди простыню, наклонилась вперед, взяла любовника за руку и притянула к себе. Томас сел на край тахты, но взгляд устремил не на роскошные формы, а в покрытый простеньким ковриком пол. На душе скребли кошки, внутри была пустота.

— Ну-ну, что с тобой, милый? — Розмари прижалась к нему пышным бюстом. — Сделай, как я говорю, и забудешь обо всех проблемах. Оставь Дженифер, — тихо, но настойчиво пропела она.

— Я ведь сказал: не сейчас! — раздраженно повторил Томас.

— А почему, черт побери? — вскрикнула Розмари, моментально превращаясь из воркующей голубки в мегеру. — Что изменится через месяц, два, три? Чего ты ждешь? Может, надеешься, что мне все это надоест и я сама от тебя отстану? Ну уж нет! И не мечтай! Ты мой, так и знай! Делить тебя с какой-то там Дженифер я не намерена, имей это в виду! Если в ближайшее время не поговоришь с ней, я сама все устрою, но уже без церемоний!

От последних слов у Томаса зазвенело в ушах. В порыве злости он схватил с тахты декоративную подушку и швырнул ее в стену.

— Ты мой, Том, — угрожающе проговорила Розмари, вцепившись в руку любовника. — Только мой.

Она вдруг довольно рассмеялась, встала с тахты, ни капли не стесняясь своей наготы, прошествовала к столу, на котором среди запыленных эскизов и банок из-под краски чернел ноутбук, включила диск с записью Элвиса Пресли и установила громкость на полную мощность.

 

Глава 4

Билеты на «Лондонский глаз» — самое огромное в мире колесо обозрения, установленное в центре английской столицы в ознаменование нового тысячелетия, — Энтони заказал заранее. С Дженифер они встретились за полчаса до указанного в билетах времени и решили прогуляться по живописному берегу Темзы.

— Помнишь того мальчишку с веснушками, который все время приставал к твоей подруге, — пустился Энтони в воспоминания о школьной поре. — Как же его звали? Николас?

— Да. — Дженифер кивнула. — Неспроста он к ней приставал — в последние два года учебы у них был роман.

— Неужели? — Энтони покачал головой, его лицо осветилось улыбкой. — И чем же все закончилось?

— Элис уехала поступать в университет в Эдинбург, где в первый же день встретила Боба.

— Хорошенькие юные создания постоянством не отличаются, — весело, но с легким укором заметил Энтони.

— Нет-нет, Элис вовсе не такая, — вступилась за подругу Дженифер. — В смысле не ветреная. С Бобом они прожили вместе целых шесть лет.

— А потом?

— Он увлекался экстремальными видами спорта — альпинизмом, серфингом, парапланеризмом. — Она замолчала, с тоской вспомнив, как страдала Элис, потеряв любимого.

— Погиб?

— Да, — печально ответила Дженифер. — Разбился два года назад в горах. Элис только недавно пришла в себя. И то скорее лишь внешне.

— И до сих пор ни с кем другим не сошлась?

— Нет. — Дженифер лукаво на него взглянула. — А ты что, хочешь познакомиться с ней? С нынешней, взрослой? — Она почувствовала, что у нее вдруг неприятно сдавило сердце, и мысленно посмеялась сама над собой. «Неужели ревнуешь? — мелькнуло в голове. — И к кому? К собственной подруге, которую он почти не помнит? Вот умора! Не будь такой дурочкой!»

Энтони пожал плечами. Сегодня он был не в костюме, а в легком темно-вишневом джемпере и джинсах, в которых он смотрелся не хуже. Увидев его, Дженифер невольно это отметила.

— Пообщаться с Элис я был бы не прочь. За четыре с половиной года жизни в Лондоне ты первая из нашего класса, кого я наконец повстречал. Я давно хотел кого-нибудь разыскать. Только все не находилось времени всерьез этим заняться. А та девочка, которая все собиралась быть, как мать, членом Совета графства? — спросил Энтони. — Как сложилась ее жизнь?

— Джессика Эдвардс уже к классу седьмому поняла, что в работе ее матери нет ничего привлекательного. И стала специалистом по рекламе.

Энтони добродушно усмехнулся:

— Забавно. Ты, я смотрю, в курсе всех событий. Часто видишься с одноклассниками?

— Нет, не очень. Но, например, с Элис общаюсь постоянно, через нее узнаю об остальных, что-то слышу от других знакомых. У меня их в Лондоне видимо-невидимо.

Энтони пристально посмотрел на нее, прищурился, словно вспоминая что-то, и улыбнулся уголками губ.

— А-а, да. Ты и в детстве постоянно была окружена людьми — все рассказывала о праздниках и вечеринках, которые устраивались в вашем доме. По-моему, ты из семьи актеров? Точнее даже, преподавателей актерского мастерства.

— Ну у тебя и память! — воскликнула Дженифер. — Хранит столько подробностей!

Энтони улыбнулся уже глазами.

— Память как память. А подробности хранит только важные, все ненужное отметает.

Дженифер было очень приятно услышать это, но она тут же напомнила себе, что Энтони просто дорого все, что связано с лондонским детством. И выискивать в его словах личную заинтересованность в ней смешно и неприлично — она, хоть Томас с каждым днем и отдалялся все больше и больше, до сих пор жила с ним.

— Расскажи, о ком еще знаешь, — попросил Энтони, мечтательно глядя на реку. — Мне очень интересно. Слушаю тебя, общаюсь с тобой, и такое ощущение, что я никогда и не уезжал в Штаты.

Было здорово просто идти вдоль берега в компании с ним, слышать его голос, смех — лучшего отдыха она сейчас и не желала. И вместе с тем душу тяготило странное чувство, что Энтони Хаккет на беду снова появился в ее жизни.

Дженифер стала рассказывать о судьбах одноклассников; в разговорах и пролетели полчаса. В очереди перед «Лондонским глазом» простояли несколько минут. Энтони о чем-то думал и едва заметно улыбался своим мыслям. Дженифер незаметно наблюдала за ним и время от времени ловила себя на том, что, чем больше находится с ним рядом, узнает его, тем сильнее привязывается к нему.

«Как бы не влюбиться в него», — думала она, когда они уже шли к прозрачной кабинке-капсуле. Предвечернее сентябрьское солнце щедро заливало Лондон желтым прозрачным светом, играло веселыми бликами в темной воде Темзы. Капсула медленно поехала вверх.

Энтони взялся за поручень и стал так внимательно рассматривать город, что, заметив это, Дженифер осторожно поинтересовалась:

— Никогда раньше здесь не был?

Энтони повернул голову и улыбнулся. Как показалось Дженифер, несколько смущенно.

— Был. Причем много раз. Порой, когда у меня что-нибудь не ладится, я приезжаю сюда даже один и любуюсь городом с высоты. Это здорово успокаивает.

У Дженифер по спине побежали мурашки. Энтони казался ей удивительным. Независимый и взрослый, квалифицированный специалист, а с проблемами боролся таким детским способом. Другие спасались алкоголем, гонками на автомобиле или впадали в хандру, Энтони же катался на колесе обозрения.

— У меня каждый раз возникает ощущение, будто этот город, хоть и остается прежним, смотрится совсем иначе.

Дженифер взглянула на него изумленно:

— Серьезно? Я каталась на этом колесе раз пять, и мне тоже всегда казалось, что Лондон постоянно выглядит иначе, хоть и остается, каким был всегда.

Энтони улыбнулся. По изменившемуся выражению его лица Дженифер сразу поняла: он ужасно рад, что они так понимают друг друга. Она тоже радовалась. И уже не вспоминала ни о Томасе, ни о чувстве долга. Было просто хорошо, а все остальное ушло на второй план, перестало иметь значение.

Они с минуту неотрывно смотрели друг на друга. Потом одновременно улыбнулись, повернули головы и стали смотреть на город, который лежал теперь под ними как на ладони. Кабинка-капсула поднялась на самый верх.

— Какая красота, — пробормотал Энтони. — Просто дух захватывает. — В порыве восхищения он положил руку на ладонь Дженифер и легонько ее сжал. Все произошло настолько естественно, что у Дженифер и мысли не возникло отстраниться или что-то сказать, напротив, захотелось, чтобы это мгновение продолжалось как можно дольше. Она не смотрела на него и старалась казаться невозмутимой, сама же боялась дышать — настолько ей было спокойно и отрадно. Энтони не убирал руку до тех пор, пока кабинка не опустилась вниз.

Потом они гуляли. Энтони рассказывал про жизнь в Нью-Йорке, про учебу, первые годы работы, про то, насколько американцы отличаются от англичан. Дженифер, слушала, затаив дыхание. Он был отличным рассказчиком, умел выбрать нужную интонацию, рисовал словесные картины необыкновенно ярко, сочно. Дженифер уже совсем не помнила о собственных проблемах, когда Энтони вдруг остановился у кофейного автомата и повернулся к ней.

— Спасибо, Дженифер, за чудесную субботу. Не буду тебя больше задерживать — и так совсем заболтал. Пообещал, что отниму не больше двух часов, а мы гуляем уже три с половиной.

— В самом деле? — Дженифер изумленно взглянула на часы. — Правда, — пробормотала она, стараясь не показать, что ужасно не хочет расставаться. — Как незаметно пролетело время. Мне действительно пора.

Энтони посмотрел на нее.

— Если время пролетело незаметно, значит, моя компания тебя не утомила, — с улыбкой произнес он.

Дженифер покачала головой:

— О чем ты? Конечно, нет! И тебе спасибо. Суббота правда выдалась чудесная.

Энтони смотрел на нее молча, потом пробормотал:

— Рад, что тебе понравилось. Ты на машине?

Дженифер печально улыбнулась:

— Мою машину разбил Томас.

— Томас? — Энтони вопросительно изогнул бровь.

— Мой друг, — пояснила Дженифер. — Хорошо, что сам не слишком пострадал. — Ее губы тронула улыбка. — Ему противопоказано связываться с техникой. В его руках она неизменно выходит из строя.

Ей показалось, лицо Энтони при упоминании о Томасе напряглось. Он чуть сдвинул брови и хотел было что-то спросить, но, видимо, передумал. Потом все же поинтересовался:

— Как у вас с ним? Ты говорила, он странно себя ведет…

Дженифер тяжело вздохнула, не желая возвращаться к этой проблеме.

— Странности продолжаются. Но строить отношения всегда очень сложно.

— Что верно, то верно, — согласился Энтони и, немного помолчав, спросил: — Подвезти тебя?

Дженифер собиралась после прогулки вернуться в салон — было еще столько дел, а дома мысли переключались на Томаса, который в последние дни, если и появлялся дома вовремя, ходил мрачнее тучи и только портил настроение.

— Да, пожалуйста, подвези.

Энтони махнул рукой в сторону автостоянки.

— Пойдем.

Дженифер загрустила: ей так хотелось продлить эту встречу, но день неумолимо близился к концу.

«Хорошего понемножку, — сказала она себе, пытаясь взбодриться. — Если бы радостей было без счета, мы разучились бы радоваться. Интересно, о чем размышляет Энтони? Тоже об уходящем дне или о чем-нибудь постороннем?»

— Тебе куда? — спросил он, когда они сели в его темно-зеленый «ауди».

Дженифер назвала адрес. Все время, пока ехали, молчали, и она уже принялась гадать, не обидела ли его чем. Энтони остановил машину прямо напротив нужного здания.

— Еще раз спасибо. Надеюсь, это была не последняя наша встреча, — произнес он улыбаясь, но в каждом его слове сквозила грусть. — Я позвоню тебе как-нибудь. Можно?

— Конечно, можно. Буду рада.

— И ты звони. Особенно если потребуется какая-то помощь.

«Удивительный человек, — снова подумала Дженифер. — Как жаль, что я не свободна».

— Спасибо, Энтони. — Она протянула ему руку. — Если помощь потребуется, непременно позвоню.

…Томас сидел на диване перед выключенным телевизором, когда уставшая, но довольная Дженифер вернулась наконец домой.

— Где ты была? — требовательно спросил он, вскочив на ноги. — Почему не оставила записку, не позвонила?

Дженифер обвела его недоуменным взглядом:

— Ты мог бы позвонить сам.

— Э… я… — Томас нервно провел рукой по черным, небрежно зачесанным назад волосам. Дженифер обратила внимание, что он не в халате, как любил бывать дома, а в джинсах, рубашке и даже еще в куртке. — Я сам только что пришел, — бросил он с вызовом. — Потому что до сих пор работал. А вот где пропадала ты — вопрос.

Дженифер взглянула в его бегающие глаза и почувствовала не то отвращение, не то жалость. «Какой лживый у него взгляд, — отметила она, ощутив себя прозревшим слепцом. — Почему я так долго не хотела это признавать?»

— А почему это ты так забеспокоился? Целую неделю не замечал меня, а тут вдруг набросился чуть ли не с угрозами.

— Я замечал, — процедил Томас. — Просто был потрясен твоей подозрительностью и не мог с тобой разговаривать.

Дженифер засмеялась.

— Поставь себя на мое место. Да если бы я стала вести себя, как ты, ты не то что подозревать меня стал, а извел бы бесконечными упреками. — Она вздохнула и провела рукой по лбу. — Прости, я очень устала. Хочу поскорее лечь.

— Нет уж, давай поговорим.

— Я смертельно устала. — Дженифер повернулась и пошла в спальню. Томас последовал за ней.

— Ты что, опять устроилась на посменную работу? Куда? — более мягко, даже заискивающе спросил он.

— Нет, не на посменную. Буду работать по собственному графику, — сказала Дженифер, снимая жакет. — Вместе с Вайолет.

— С Вайолет Снелл? С которой вы вместе работали в «Парадизе»?

— Да, — утомленно ответила Дженифер, уже поворачиваясь в сторону ванной. Томас удержал ее, притянув к себе.

— Малышка, — нежно прошептал он. — Умоляю, давай поговорим.

Надо было последовать его примеру и сказать, как он тогда, категоричное «нет», но Дженифер не смогла.

— Хорошо, давай поговорим. — Она высвободилась и села на стул. Томас опустился перед ней на корточки и хотел, как частенько делал раньше, уткнуться лицом в ее колени. Дженифер предупреждающе подняла руки:

— Только, пожалуйста, без этого.

Он с тоской посмотрел ей в глаза — впервые за долгое-долгое время. И спросил:

— Тебе неприятно?

— Если честно, да, — призналась Дженифер.

Томас медленно, будто каждое движение причиняло ему боль, поднялся и сел на край кровати.

— А когда-то мои ласки радовали тебя, точно ребенка.

— Это «когда-то» давно осталось в прошлом. — В Дженифер что-то изменилось с тех пор. Она стала тверже, решительнее, взрослее. Не из-за того ли, что отважилась уволиться из кафе? Или открыть салон? А может, дружба с Энтони помогла ей понять, что слишком много времени и любви она потратила на человека, недостойного ее?

Энтони… Вспомнив о нем, она чуть было не улыбнулась, но вовремя одернула себя — улыбка была сейчас совсем не к месту.

— В прошлом? — переспросил Томас после продолжительного молчания.

«Говорит вроде бы искренне, — отметила про себя Дженифер. — Как давно я не видела его таким! Вот только… Кажется, что он с чем-то борется внутри себя, что запутался и не знает сам, чего хочет…»

— Том, давай по существу, — попросила она, вдруг почувствовав, что не желает разбираться в его внутренних конфликтах и помогать ему выбраться из положения, в которое он сам себя поставил. — Тебя интересует, как я решила вопрос с работой?

Томас вскинул руки:

— Разумеется!

Дженифер вздохнула и рассказала ему все, что успела сделать для будущего салона. От изумления Томас разинул рот.

— Девочка моя! Неужели ты на такое решилась? И все это организовала? Одна, без посторонней помощи?

Дженифер усмехнулась:

— Нет. Не без помощи. У меня, слава богу, есть друзья.

— Да-да, конечно… — растерянно пролепетал Томас. — Но почему… я узнаю об этом последним?

Дженифер криво улыбнулась:

— Меня тоже это интересует. Я попыталась рассказать тебе в тот самый день, когда уволилась от Уолтона. Но ты не изъявил и капли желания меня выслушать.

Томас всем своим видом выражал удивление.

— Кстати, как дела у Коры? — спросила Дженифер, вдруг вспомнив про поздний звонок.

— У Коры? Откуда мне знать? — Томас тряхнул головой, но вдруг смутился и развел руками: — То есть… Она больше не звонила.

— Ясно.

«Глаза опять забегали, — подумала Дженифер, но, как ни странно, совершенно равнодушно. — Врет, как всегда в последнее время. Может, он с самого начала лишь морочил мне голову, но я была слишком в него влюблена, чтобы понять это или хотя бы заподозрить неладное».

— Послушай, Том, — сама не ожидая, вдруг произнесла она. — Тебе не кажется, что наши отношения исчерпали себя?

Томас вздрогнул:

— Что?

Дженифер потерла лицо руками. Она и не думала, что заведет с ним речь о расставании именно сегодня, вообще ничего такого не планировала, но была к этому как будто готова.

— По-моему, ничего хорошего нас впереди не ждет. Мы перестали общаться, не верим друг другу, ничего друг о друге не знаем.

— Как это «ничего»?! — воскликнул Томас, вскакивая с кровати и снова опускаясь перед подругой на колени. — Да как ты можешь такое говорить, Малышка? — Он схватил ее руки и принялся покрывать их поцелуями. — Нас ждет впереди много хорошего, и мы еще научимся доверять друг другу, как раньше. Вот увидишь. Ты убедишься.

Дженифер смотрела на него с жалостью. Она чувствовала, что эта история еще не закончилась, но что-то подсказывало ей: ждать осталось недолго. Перед глазами снова возник образ Энтони, и сердце согрела пьянящая надежда.

— Вовсе не исчерпали себя наши отношения, — бормотал, как в бреду, Томас. — Все у нас наладится, и жить будет в радость. Ты откроешь салон, я добьюсь-таки признания и известности. Мы станем богатыми и счастливыми, о нас будут говорить, писать в газетах… Только не оставляй меня, слышишь? Обещаешь?

— Том, прекрати, прошу тебя, — прошептала Дженифер, тщетно пытаясь отстраниться. — Я правда устала. Хочу спать.

— Ладно, ладно! — Томас покорно отпустил ее руки и отклонился назад. — Больше не буду тебя мучить. Продолжим разговор после, когда ты отдохнешь. Запомни одно: нам друг без друга не жить. И все у нас наладится… Вот только… — Выражение его лица вдруг изменилось, стало каким-то испуганным, и Дженифер, как ни желала скорее закончить безумную сцену, посмотрела на него внимательнее, не представляя, что последует дальше.

— У нас начнется совсем другая жизнь, — не глядя ей в глаза, извиняющимся тоном произнес Томас. — Через недельку…

— Что? — От неожиданности Дженифер усмехнулась. — Почему через недельку?

Томас взглянул на нее, натянуто улыбнулся и снова опустил глаза.

— Что-то я ничего не пойму, — начиная терять терпение, строго сказала Дженифер. — Ты ведешь себя так, будто что-то украл у меня.

Томас засмеялся:

— Ну что ты, милая… Ничего я ни у кого не крал… Просто должен кое о чем сообщить тебе и не знаю как… Боюсь, ты неправильно меня поймешь, обидишься, чего доброго, опять что-нибудь не то подумаешь.

— В чем дело, Том? — требовательно спросила Дженифер, нахмурившись.

Томас снова взял ее руку.

— Видишь ли, мне опять надо уехать, — выдал он. — Теперь на несколько дней — неделю или даже чуть больше.

У Дженифер будто что-то умерло внутри — наверное, это была последняя капля чувства к нему. Он лгал, что-то утаивал, но выяснять, что именно, у нее, как ни удивительно, не возникло ни малейшего желания.

— Поезжай, — с поразительным спокойствием, даже безразлично сказала она.

— Только ничего такого не подумай, — сжимая ее руку, тараторил Томас. — Я художник и нуждаюсь в свежих впечатлениях…

— Прекрасно понимаю, — невозмутимо произнесла Дженифер. — Прости, я хотела бы поскорее лечь спать.

 

Глава 5

Сказав, что непременно обратится к Энтони за помощью, она и не подозревала, что в самом деле воспользуется его предложением.

Это произошло в четверг вечером, когда с опозданием в три часа к салону подвезли заказанные парикмахерские кресла и кресло-мойку.

Нервный водитель торопливо выскочил из кабины фургона, выгрузил оборудование на тротуар перед зданием и молча вернулся в кабину.

— Подождите! — испуганно воскликнула Дженифер. — А кто же внесет все это внутрь? Я заказывала грузчиков и ждала, что вы приедете в три часа, а не в шесть!

— Простите, я здесь ни при чем, — пробасил водитель, заводя мотор. — У нас сегодня безумный денек: один грузчик внезапно уволился, другой заболел, еще и сломалась машина. А заказов выше крыши — выполнили пока не все, поэтому я срочно уезжаю.

Дженифер в ужасе посмотрела на обернутую упаковочной бумагой мебель. Парикмахерские кресла, если постараться, можно было занести в салон и самой, но для кресла-мойки требовалась не женская сила — следовало раздобыть где-нибудь грузчиков или просить о помощи кого-то из знакомых мужчин.

Дженифер в растерянности взглянула на часы: начало седьмого. Большинство организаций уже не работали — с грузчиками вряд ли что-нибудь получилось бы. Томас, как назло, был в сомнительной поездке — на него, впрочем, вообще не следовало рассчитывать в серьезных делах. Вайолет вместе с мужем уехала к родственникам. Обращаться к менее знакомым людям было неудобно.

Тут на ум и пришел Энтони. Дженифер даже обрадовалась, что появился повод ему позвонить. Он ответил после второго гудка:

— Хаккет.

— Энтони, это Дженифер. Здравствуй!

— Привет, Дженифер! — Его голос заметно повеселел.

— У меня к тебе необычная просьба. — Она смутилась, подумав о том, что и с ним знакома совсем не близко. Впрочем, у нее было такое ощущение, что они знают друг друга лучше, чем даже с Томасом. — Понимаешь…

Она объяснила, в чем ее проблема, и Энтони сразу сообразил, что от него требуется.

— Я подъеду через четверть часа. С приятелем. Вдвоем мы быстро управимся с твоей мебелью.

Темно-зеленый «ауди» показался из-за поворота даже раньше. Выйдя из машины, Энтони снял пиджак и ослабил галстук.

— Познакомься, это Дейв, брат моей… — Он прервал сам себя.

«Моей кого? — размышляла Дженифер, глядя на человека, выходившего со стороны пассажирского сиденья. — Соседки? Сотрудницы? Не жены же?!»

Последняя мысль показалась ей нелепой, и она отмахнулась от нее, не желая заострять на этом внимание. Тревог и беспокойства в жизни и без того было достаточно.

— Дженифер. — Они обменялись с Дейвом рукопожатиями. Это был невысокий, приятный молодой человек. Примерно такими Дженифер и представляла себе друзей Энтони.

— Где твой салон? — спросил он.

Дженифер показала окна.

— Прямо у входа. Не надо тащить твое богатство ни по коридору, ни по лестнице. — Энтони подмигнул ей и улыбнулся. — Работы на пару минут.

— Для тех, у кого есть приличные мускулы, да, — смеясь, заметила Дженифер. — Если бы и я могла ими похвастаться, не стала бы отвлекать вас от важных дел.

— Все важные дела на сегодня переделаны, — бодро сообщил Дейв. — Так что не переживай, ни от чего особенного ты нас не отвлекла.

— А мускулы тебе ни к чему, — многозначительно добавил Энтони.

Через несколько минут мебель уже стояла в салоне. Одно из кресел Дженифер взяла сама, мужчины сначала внесли мойку, потом Дейв сбегал за вторым креслом. Дженифер прижала руки к груди.

— Огромное вам спасибо. Не представляю, что бы я без вас делала.

— Охраняла бы свое добро всю ночь, а утром заказала бы грузчиков, — хихикнул Дейв.

— Так и было бы. — Дженифер кивнула. — Хотите чаю?

Энтони и Дейв переглянулись.

— У тебя здесь есть чай?

— Конечно, раз предлагаю. — Дженифер махнула рукой в сторону уже установленной напротив входной двери стойки администратора. На ней стоял электрочайник, а между верхней и нижней столешницами из нержавеющей стали прятались — поскольку другого места им пока не находилось — чашки, блюдца, ложки и пластиковая банка с шоколадным печеньем.

Энтони расплылся в улыбке:

— Лично я с удовольствием выпил бы чайку.

— И я не отказался бы, — подхватил Дейв.

Дженифер занялась приготовлением чая, а гости принялись осматриваться по сторонам.

— Должно быть, здорово у тебя туг будет, — заметил Энтони.

— Надеюсь, — отозвалась Дженифер, очень довольная, что он одобряет плоды ее труда. — Еще очень много предстоит сделать — всего сейчас и не перечислишь. Напарница у меня уже есть — пока одна, а потом, может, подыщу еще кого-нибудь, если, конечно, дела пойдут успешно.

— Обязательно пойдут, — сказал Энтони, садясь в кресло. — Не знаю почему, но я в тебе ни секунды не сомневаюсь.

Дженифер так обрадовалась этим словам, что даже слегка покраснела.

— Спасибо, что веришь в меня, — пробормотала она, ставя на прозрачную верхнюю полку тележки тарелку с печеньем. — Это мне помогает.

— Непременно как-нибудь приеду к тебе подстричься, — сказал Дейв. — Если понравится, стану твоим постоянным клиентом.

— Буду рада, — смеясь, ответила Дженифер.

— Конечно, понравится, — заявил, повернувшись к приятелю, Энтони. — Я вот уверен, что больше никогда не обращусь к другому мастеру. И хотел бы стать самым первым клиентом этого заведения. Лет через пять, когда оно разрастется до невероятных размеров и займет ведущее место среди лондонских салонов красоты, на меня будут указывать в толпе пальцем: смотрите, вот этот везунчик!

Дженифер залилась веселым смехом. Как же спокойно и легко ей было с Энтони Хаккетом! Она на миг представила себе, что взяла бы в тот день такси или чуть раньше зашла в метро и не столкнулась бы с ним… От неприятного чувства по спине побежали мурашки.

— Прошу. — Она поставила на стол-тележку чашки и, подкатив к нему второе кресло, тоже села.

Энтони сделал глоток чая, взял печенье и откусил кусочек.

— Мм… Как вкусно! Где покупаешь?

Дженифер широко улыбнулась:

— Нигде. Сама пеку.

— Серьезно? — Энтони округлил глаза, а Дейв, с интересом взглянув на Дженифер, тоже взял печенье.

— Ты смотри! — воскликнул он. — В самом деле вкусно! Вот бы и моя Сандра научилась так готовить — на руках бы ее носил!

Дженифер засмеялась.

— В наши дни уметь готовить немодно и неудобно, — задумчиво произнес Энтони. — Куда проще прийти в ресторан или купить чизбургеров, не выходя из машины. — Он многозначительно посмотрел на Дженифер. — Такие, как ты, теперь редкость.

Дженифер смущенно махнула рукой:

— Перестань. И потом, не так уж часто я готовлю, а у этого печенья совсем простой рецепт.

— Может, дашь? — спросил Дейв, беря с тарелки еще одно печенье. — Или это секрет?

Дженифер пожала плечами:

— Какие тут могут быть секреты? Конечно, дам. Напишу и пришлю по электронной почте. Вместе с телефонами и названием салона.

— Буду ждать. — Дейв достал из кармана рубашки и протянул ей визитную карточку. Потом взглянул на часы. — Я, если помощь больше не требуется, побегу, вы уж простите. — Он поднялся.

— Может, выпьешь еще чаю? — предложила Дженифер.

Дейв засунул в рот остатки печенья, взял еще одно и покачал головой:

— Нет, поеду к жене. К восьми нас ждут в гости.

— А я, если можно, выпью еще чашечку. — Энтони взглянул на друга.

Дейв озорно улыбнулся и пожал Дженифер руку на прощание.

Когда он ушел, она налила Энтони и себе еще чаю. Находиться в салоне с ним наедине, да еще вечером, когда на улице уже темнело, было несколько неловко и в то же время ужасно приятно.

— Хороший у тебя друг, — сказала она, стараясь казаться совершенно спокойной.

— Да, — согласился Энтони. — Веселый, отзывчивый, порядочный.

Он замолчал, о чем-то задумавшись. Дженифер села на прежнее место, радуясь, что держится неплохо и не конфузится, и отпила из чашки немного чая.

— Я не звонил тебе все эти дни, — негромко произнес Энтони, тоже взяв чашку, но не поднося ее к губам.

Дженифер моргнула. Что было отвечать? Да, он не звонил, и временами она подумывала, что ему уже нет до нее дела, но тут же говорила себе: не будь столь самолюбивой. У него свои дела, работа. Когда освободится, непременно позвонит.

— Но каждый день собирался, — продолжил Энтони. — Поверь.

Дженифер улыбнулась, пожимая плечами:

— Верю, конечно. Но почему ты все это говоришь? Ты был не обязан мне звонить, и потом, мы виделись только в прошлую субботу.

Энтони грустно усмехнулся.

— У меня такое чувство, что с той субботы минула целая вечность. — Он кашлянул, маскируя неловкость. — Знаешь, я каждый день, начиная с воскресенья, брал трубку, наполовину набирал твой номер и нажимал на кнопку отмены.

Дженифер вспомнила, как сама звонила ему в первый раз, и внутренне улыбнулась. От его слов у нее голова шла кругом. Было страшно поверить в то, что это правда.

— Когда ты сказала, что у тебя есть друг, я сразу решил: не имею ни малейшего права на что-то надеяться. А потом подумал: раз у вас проблемы, раз вы хоть и живете вместе, но редко видитесь и даже выходные не проводите вместе, то, может… — Он снова замолчал, качая головой.

Дженифер замерла от счастья. Энтони поднял потемневшие глаза и посмотрел на нее долгим взглядом.

— Наверно, я выгляжу комично. — Он нервно засмеялся. — И зря завел этот разговор… Тем более что…

Дженифер, повинуясь внезапному порыву, наклонилась и взяла его за руку.

— Что ты… Совсем не комично. И вовсе не зря. Мне кажется, это я смотрюсь нелепо. — У нее снова покраснели щеки, и она потупила взгляд. — В душе неразбериха чувств, боюсь выразить их… И не выразить…

— Дженифер, — ласково прошептал Энтони, сжимая ее руку. — Ты восхитительна…

Дженифер молча смотрела на ручку кресла, в котором сидела, слушала дыхание Энтони и думала о том, что порвет отношения с Томасом, как только он вернется.

— Я очень рад, что ты чуть не сбила меня с ног в тот день, — сказал Энтони, осторожно поглаживая ее руку. — И что у меня как раз в это время сломалась машина. А я еще злился, представляя, как несколько дней буду вынужден ездить на метро. Как удивительно все в жизни устроено.

Дженифер взглянула на него, и они оба рассмеялись. С сердца будто свалился камень, и смущение вмиг улетучилось.

— С Томасом у нас действительно все лучшее осталось позади, — призналась Дженифер, вдруг почувствовав, что может доверить этому человеку даже самое сокровенное. — Я попыталась серьезно поговорить с ним, он запаниковал, но на следующий же день уехал в странную поездку. — Она устало вздохнула. — В последнее время меня не покидает ощущение, что он не говорит мне ни единого слова правды. Я так больше не могу и намерена возобновить разговор при первом же удобном случае.

— Расходиться очень тяжело, но порой только так можно спасти положение, — со всей серьезностью сказал Энтони. — Я, конечно, был бы на седьмом небе, если бы в один прекрасный день ты стала свободной. Но, пожалуйста, все как следует взвесь, прежде чем делать решительный шаг. Для меня очень важно, чтобы ты была счастлива.

…Розмари остановилась посередине уютного номера в «Ред Лайон». Съездить с ней хотя бы на недельку в Колчестер она требовала от Томаса добрых четыре месяца и наконец-таки добилась своего.

— Какая благодать! Вот это настоящая жизнь! Разве ты не согласен, любовь моя?

Томас окинул ее невеселым взглядом. Розмари была редкой красавицей: аппетитно полные формы, узкая талия, необыкновенные зеленые глаза и густые рыжие волосы. Но и стервой была, каких поискать. Чувства окружающих, даже самых близких, нимало ее не интересовали. Ей казалось, жизнь все время будет течь исключительно по ее сценарию, хотелось окружить себя удовольствиями, платить за которые, естественно, должны были влюбленные в нее болваны.

— Настоящая жизнь начнется, когда Филипп узнает, где ты, и перережет мне глотку.

— Фу, какая гадость! — Розмари остановилась и наморщила нос. — Ничего он не узнает, глупый! Зря я, что ли, разыграла перед ним весь этот спектакль?

Мужу она сказала, что соскучилась по двоюродной сестре из Кардиффа и, как порядочная жена, позволила посадить себя на поезд, с которого сошла на следующей же станции. С Томасом они встретились час спустя и, не теряя времени, поехали в Колчестер.

— Не знаю, — проворчал Томас, которому все вокруг становилось не в радость. Он запутался во лжи, махнул рукой на живопись, Розмари уже ненавидел, но отделаться от нее не мог. Особенно он сожалел, что бессовестно обманывает Дженифер, и уже не понимал, для чего, собственно, живет.

— Опять ты ворчишь? — выразила недовольство Розмари. — Имей в виду: я приехала сюда отдыхать, а не любоваться твоей кислой физиономией. Так что будь добр, как-нибудь взбодрись.

Она деловито прошла к чемодану и стала извлекать из него многочисленные наряды. Томас чуть было не крикнул ей: «Да катись ты со своим отдыхом к черту!» — но одумался. Он теперь почти полностью от нее зависел: жил и развлекался на деньги ее мужа, проводил с ней дни напролет и выполнял все ее пожелания, боясь, как бы она не претворила в жизнь бесчисленные угрозы. О Дженифер думал с мучительной тоской и уже знал, что вот-вот потеряет ее.

…Томас вернулся ровно через неделю и предстал перед Дженифер со страдальческим выражением лица в тот момент, когда она занималась приготовлением бутербродов.

— Опять не помогло? — спросила она, отмечая про себя, что серьезного разговора сегодня, по всей видимости, опять не предвидится.

— Сам не пойму, Малышка, — жалобно протянул Томас. — Знаю одно: мне страшно не хватало тебя. — Он протянул к ней руки, но Дженифер не сдвинулась с места, лишь покачала головой:

— Не видишь? Я занята.

Томас долго и непривычно пристально на нее смотрел.

— Ты стала какая-то другая… — с неподдельной грустью, от которой в сердце Дженифер шевельнулось вдруг что-то угасшее, пробормотал он. Она мельком взглянула на него, не желая прислушиваться к чувствам.

— Все мы меняемся. Особенно когда взваливаем на себя слишком большую ответственность.

— Ты о салоне? — с несвойственным ему в последнее время участием спросил он.

— Да, — сказала Дженифер, складывая бутерброды на большое блюдо.

— Как успехи?

«Что это с ним? — подумала Дженифер. — Таким стал заботливым и кротким. Что-то случилось? Может, у него неприятности?»

— Успехи есть, спасибо, что интересуешься, — произнесла она вслух.

— А как же иначе? — воскликнул Томас. — Мы с тобой, можно сказать, одна семья.

Дженифер усмехнулась:

— Ну, это ты слишком. В семьях все по-другому. Впрочем, это теперь не столь важно. Знаешь, я ждала тебя, чтобы все же вернуться к…

Томас схватил ее за руку, и Дженифер удивленно на него посмотрела. В его глазах она ясно увидела мольбу и страх, и у нее защемило сердце.

— Малышка, давай сегодня ни о чем больше не будем говорить, — хрипло попросил он.

— Ты нездоров? — с тревогой поинтересовалась Дженифер.

— Да, голова раскалывается, — ответил Томас, отводя взгляд в сторону.

— Может, выпьешь таблетку? — предложила она.

Он поставил на поднос чашки для чая, молочник и блюдо с бутербродами.

— Позже, если заболит сильнее. А пока надо просто не волноваться — может, само пройдет.

…Дженифер мучилась целую ночь. То и дело просыпалась и все думала, как ей теперь быть.

«А вдруг он обманывает меня, потому что у него серьезные неприятности и ему страшно в этом признаться? Или не обманывает, а в самом деле ездил на побережье, надеясь найти в морском воздухе успокоение? Что, если он ждет от меня помощи, ищет во мне спасение? А я, ничего не выяснив, уже мечтаю о другом…»

Когда Томас поднялся, как обычно, на рассвете, Дженифер не спала, она лишь притворялась. Он не выпил кофе и в ванной пробыл совсем недолго — наверное, наспех принял душ, даже бриться не стал.

Дженифер беспокоилась все больше. Утро прошло в тягостных думах, а ближе к ленчу она позвонила Элис и попросила о встрече.

— Что-нибудь не ладится с салоном? Опять заболели грузчики? — спросила та, когда они сели за столик в небольшом кафе близ Грин-Парка.

— Нет, — ответила Дженифер, качая головой. — С салоном все отлично.

— Тогда почему у тебя такой хмурый вид?

Дженифер тяжело вздохнула и поделилась с подругой мыслями, которые не давали ей покоя со вчерашнего вечера.

— Ты готова взвалить на свои плечи ответственность за все на свете, Джен! — воскликнула Элис. — Если у Тома проблемы, почему он не нашел в себе мужества, не подобрал слов, чтобы рассказать тебе о них о самого начала? Зачем мучил тебя все это время?

— Может, не хочет меня расстраивать? — предположила Дженифер, рисуя в воображении страшные картины. — Вдруг он заболел? Или, к примеру, разбил чью-нибудь машину, а теперь на нем висит крупный долг?

Элис скептически скривила губы:

— На больного он совсем не похож.

— Ты же не видела его в последнее время, — возразила Дженифер, вспоминая, что Томас выглядел просто ужасно.

— Он как-то изменился? — Элис вскинула брови, давая понять, что не желает верить в таинственный недуг Томаса.

— Да, он изменился. — Дженифер покачала головой: мысли путались, в чувствах было трудно разобраться. Долг перед Томасом, привязанность к Энтони, желание никого не обидеть и в то же время обрести наконец покой боролись в ней, сводя с ума.

Элис выжидательно на нее смотрела.

— Он с каждым днем все более нервный, скрытный, — нехотя пояснила Дженифер. — Ездит в эти непонятные поездки… Вчера жаловался на головную боль…

— Только и всего? Подумаешь! Голова время от времени болит у всех. — Элис решительно была настроена против Томаса. Особенно теперь, когда и Дженифер увидела наконец все его недостатки, даже собралась уйти от него. — Ты ищешь объяснения его наглости, оправдываешь вопиющую ложь, а о себе не думаешь.

— Подожди, надо все-таки во всем разобраться, — твердо сказала Дженифер. — И потом, я не обо всем рассказала… — Она вспомнила вчерашний страх в глазах Томаса и содрогнулась. — Он явно чем-то терзается, а говоря о расставании, буквально паникует…

Элис тяжело вздохнула и отправила в рот остатки бутерброда. Дженифер к своему гамбургеру даже не притронулась — есть совершенно не хотелось.

— Знаешь что… — произнесла. Элис. — Отправляйся-ка ты сразу после ленча к Томасу в студию. Спроси его прямо, что он от тебя скрывает. Заодно узнаешь, над чем столь грандиозным он там работает. Иного выхода нет: если ты будешь мучиться раздумьями и уж тем более если закроешь на все глаза и продолжишь жить, как теперь, очутишься в психбольнице.

Дженифер несколько минут молча обдумывала ее слова.

— Наверно, ты права. Прямо сейчас поеду… — У нее в сумочке зазвонил сотовый. Достав его, она взглянула на внешний экран и покраснела от смущения и радости. Звонил Энтони. При одной мысли, что сейчас она услышит его голос, на душе стало спокойнее.

— Здравствуй, Энтони!

— Привет, Дженифер! Как кресла, мойка, парикмахерская тележка? Еще не служат на благо людям?

Дженифер засмеялась, а Элис уставилась на нее с изумлением.

— Пока не служат. Но ждать осталось недолго. Первого посетителя примем недельки через две.

— Надеюсь, им буду я. Не забыла наш уговор? — шутливо произнес Энтони.

— Кто это? — одними губами спросила Элис.

Дженифер жестом попросила не мешать.

— Ты вечером занята? — спросил Энтони.

— Гм… Пока не знаю, — пробормотала Дженифер, грустнея при воспоминании о том, что в ближайшие несколько часов ей предстоит окончательно выяснить отношения с Томасом.

— Если хочешь и найдешь время, можно будет поужинать вместе.

— Кто это? — повторила Элис. — Энтони?

— Кстати, я сейчас в кафе с Элис, — сказала Дженифер, кивая подруге.

— Может, встретимся втроем? — предложил Энтони. — Не сегодня, так завтра или в любой другой удобный для вас день.

Дженифер представила, как они ужинают вместе — она, ее лучшая подруга и человек, удивительным образом ставший для нее одним из самых близких. Три бывших одноклассника. На губах заиграла улыбка.

— Было бы здорово, — пробормотала она, вдруг снова опечаливаясь при мысли о Томасе. — Давай я перезвоню тебе позже? Когда определюсь с планами и поговорю с Элис. У меня пока все слишком неясно…

— С Томасом? — не то грустно, не то с сочувствием спросил Энтони.

— Да, — честно ответила Дженифер. Хитрить с Энтони ужасно не хотелось. Она вообще не любила лгать и ловчить, даже когда иначе было нельзя.

— Что ж, желаю поскорее во всем разобраться. И жду звонка, — сказал Энтони.

— Он предлагает нам встретиться втроем, — сообщила Дженифер подруге. — Как ты на это смотришь?

Элис лукаво прищурилась.

— А ты не станешь ревновать?

— Эл! — Дженифер попыталась сделать вид, что возмущена, но покраснела, точно влюбленная в учителя школьница.

Элис засмеялась.

— Какая прелесть! Если б ты видела сейчас свои щеки! Ты влюбилась в него, признайся! — Она наклонилась и обхватила запястье Дженифер, словно беря ее в плен. Та метнула в подругу гневный взгляд, но, почувствовав, что еще больше выдает себя, сконфуженно потупилась. — Да не стесняйся ты! — Элис разжала пальцы и ласково потрепала Дженифер по руке. — Я за тебя очень рада.

— Послушай, Эл, — запротестовала Дженифер. — Мы с Энтони просто общаемся… — Она резко замолчала, почувствовав, что и теперь не сможет солгать. — Точнее, не совсем просто… Но ничего особенного между нами нет, да и не может быть… Предать Томаса, даже при нынешних обстоятельствах, я не в состоянии… — Она закрыла лицо руками. — Черт! Я окончательно во всем запуталась.

Элис нежно посмотрела на нее и негромко произнесла:

— Советую поскорее распутаться. И с распростертыми объятиями встретить счастливое будущее.

Дженифер медленно убрала от лица руки и взглянула на Элис так пристально, словно хотела проникнуть к ней в сознание и удостовериться, что она искренна.

— Ты говоришь так, будто уверена, что меня ждет счастливое будущее, — настороженно произнесла Дженифер.

— Я уверена, — серьезно ответила Элис. — Ты ведь, как никто другой, заслуживаешь счастья.

 

Глава 6

Элис приехала в Милл-Хилл, где у Томаса была студия, на автобусе и от остановки медленно пошла пешком. На душе становилось все тяжелее. Мрачные предчувствия, страх за Тома, неопределенность и угрызения совести сжимали сердце, делали дорогу трудной, почти непреодолимой.

Когда-то, на заре их отношений, приезжать в эту студию было для нее праздником. Том ждал ее целыми днями, каждую минуту был готов отложить кисть и окружить гостью вниманием. Портретов он не писал, но в первые месяцы романа с Дженифер твердил ей, что, создавая натюрморты, дышит ею одной, вносит любовь к ней в каждый мельчайший мазок, в любое изображение.

«Куда же все делось? Глубина чувств, единение, страсть? Впрочем, единения, наверно, никогда и не было. Даже в самом начале Том все время как будто чего-то недоговаривал, что-то скрывал… Почему я раньше никогда об этом не задумывалась?

Да, нам действительно лучше расстаться. Подведу под прошлым черту и двинусь дальше. Навстречу счастью, может, с Энтони Хаккетом…»

Подумав о нем, Дженифер зашагала увереннее. «Побеседую с Томом и сразу позвоню Энтони», — решила она, желая как можно скорее оставить затянувшуюся историю с Томасом в прошлом.

Первое, что она увидела, были опущенные жалюзи на окнах студии. Томас закрывал их, только когда уходил, днем же любил свет и раздражался, если Дженифер в солнечные дни опускала жалюзи даже наполовину.

Гадая, в чем причина такой перемены, она вошла в подъезд и приблизилась к двери. До нее донеслись звуки громкой музыки — запись Элвиса Пресли, одна из поздних песен. Дженифер совершенно растерялась: Томас терпеть не мог рок-н-ролл и никогда не держал в студии ни компьютера, ни магнитофона, ни даже радио.

«Может, он вообще переехал? — подумала Дженифер. — Или продал студию, бросил живопись? Куда же тогда уходит каждое утро? О какой такой серьезной работе толкует? Что вообще происходит, черт возьми?»

Гоня прочь страшные мысли, она подняла руку, собравшись надавить на кнопку звонка, но вдруг передумала, достала из сумочки связку ключей и взглянула на замочную скважину. Замок был тот же… Дженифер вставила ключ в замок, уверенным движением повернула его и толкнула дверь.

Музыка доносилась из дальней комнаты, в которой Томас обычно отдыхал от работы. На минуту задержавшись у порога, Дженифер сделала неуверенный шаг вперед. И остановилась, пораженная внезапным воплем:

— У меня скоро лопнет терпение! Но я не оставлю тебя, а сама пойду к твоей треклятой подружке! Слышишь?

Кричала женщина. Властно и развязно, кому-то угрожая.

«Томаса здесь действительно больше нет, — с ужасом подумала Дженифер. — Я ворвалась в квартиру к незнакомым людям. Надо скорее исчезнуть отсюда, пока они не увидели меня и не вызвали полицию».

Она уже сделала шаг назад, когда музыка вдруг затихла и послышался кашель и голос… Томаса!

— Дай мне еще пару недель. Только пару недель, и я все улажу.

— Уладишь? — потребовала женщина. — Что ты собираешься улаживать? Просто возьми и скажи ей, что встретил другую любовь. Да будь покатегоричнее, не мямли, не виляй! Для чего тебе две недели?

— Не так все просто, Рози, — раздраженно пробормотал Томас. — И потом…

— Какие могут быть «потом»? — прокричала женщина. Что-то стукнуло — очевидно, злобно поставленный на стол бокал. Томас опять кашлянул и ничего не ответил. — Я устала повторять тебе одно и то же, — с яростью, от которой волосы вставали дыбом, проговорила Рози. — И даю последний срок. Если через две недели ты все еще будешь с ней, пеняй на себя!

Дженифер обмерла. Значит, это она «треклятая подружка», с ней Том должен как можно скорее порвать. Следовало тотчас уйти отсюда, забыть это место, постараться не думать о невольно подслушанном разговоре и навсегда забыть Томаса… Но она почему-то пошла вперед, быстро пересекла мастерскую и толкнула наполовину раскрытую дверь в дальнюю комнату.

Картина, что представилась ее взору, потрясала. На тахте, стоявшей у огромного, занавешенного жалюзи окна, лежала, уперев в подушку локоть и положив на ладонь подбородок, пышногрудая обнаженная женщина. Яркое лицо, но такой отталкивающе злой взгляд, что вся ее внешняя прелесть казалась вульгарной, даже омерзительной. Томас с потерянным видом сидел рядом и, как ни странно, курил сигару. Дженифер всегда считала, что от табака ему нехорошо…

— Малыш… — Слово будто застряло у Томаса в горле. Глаза едва не выскочили из орбит от удивления. Несколько мгновений он смотрел на Дженифер в полном ошеломлении, потом энергично покрутил головой, словно решил, что перед ним привидение.

Обведя Дженифер с ног до головы долгим взглядом, Розмари ухмыльнулась:

— Это и есть та самая Дженифер? Наконец-то! Давным-давно мечтаю с тобой познакомиться.

Томас в отчаянии вскочил с тахты, вспомнил, что на нем ничего нет, схватил простыню и стыдливо прикрылся.

— Малышка! — выдохнул он. — Я все объясню…

— Я не нуждаюсь в объяснениях, — поражаясь собственному спокойствию, ответила Дженифер.

— Малышка? — взревела Розмари. — Это что еще за нежности?

— Помолчи! — крикнул Томас. — Прошу, только выслушай меня, — взмолился он, снова поворачиваясь к Дженифер.

— Это ты меня выслушай. Не смей больше переступать порог моей квартиры. Твои вещи я сегодня же выставлю в коридор, но не вздумай звонить в дверь, когда приедешь за ними. — Она мысленно хвалила себя за то, что способна говорить хладнокровно. — Тебя для меня больше не существует.

С этими словами она повернулась и пошла прочь.

— Подожди! — исполненным ужаса голосом прокричал кинувшийся ей вслед Томас. Дженифер порадовалась, что он не мог выбежать дальше порога — затягивать отвратительную сцену не имело никакого смысла.

Выйдя на улицу, Дженифер пошла, не разбирая дороги. В голове не было ни одной мысли, душу холодила пугающая пустота, все вокруг как будто исчезло. Потом на глаза вдруг навернулись слезы, и стало до боли жаль себя.

«Какая же я дура, — подумала Дженифер, стараясь не расплакаться. — Терзалась, хотела помочь ему, боялась обидеть. Как гадко и страшно, насколько все нелепо и пошло!»

Она долго бродила по улицам, не обращая внимания ни на сгустившиеся тучи, ни на начавшийся дождь. Элис звонить не стала, решила ни о чем ей не рассказывать — чувствовала себя слишком униженной и стыдилась признаться, что ей давно следовало прислушаться к предостережениям подруги.

Не осознавая, где находится, она взяла такси и назвала адрес салона.

В спасительной тишине Дженифер тяжело опустилась в кресло и разрыдалась…

Телефонный звонок раздался, когда она вытирала лицо салфеткой и все еще всхлипывала. Разговаривать ни с кем не хотелось, особенно с Томасом, для деловых бесед время тоже было не слишком подходящим. Она решила, что не будет отвечать, но все же достала телефон из сумочки. На экране высвечивался номер Энтони.

Обрадовавшись, Дженифер поднесла трубку к уху.

— Энтони, — выдохнула она.

— Ты все не звонишь, я решил связаться с тобой сам, — быстро объяснил он. — К тому же никак не могу отделаться от какого-то странного чувства: на душе неспокойно. Бог знает почему, но думаю при этом о тебе. Как ты?

— Все хорошо, — произнесла Дженифер, стараясь говорить бодро и весело.

Энтони несколько мгновений молчал.

— А мне показалось… что голос у тебя звучит несколько странно.

Дженифер вздохнула, радуясь, что ее так понимают, и одновременно печалясь, что вынуждена лукавить.

— Может, и странно, — сказала она тише. — Но не волнуйся. Все действительно в порядке.

«Так ведь оно и есть, — пронеслось в мыслях. — Здорово, что я наконец обо всем узнала и эти двое больше не будут водить меня за нос».

Энтони опять помолчал — возможно, хотел спросить о чем-то еще, но не решался.

— Как насчет ужина?

Дженифер взглянула на часы. Почти пять часов — она и не заметила, как пролетело время. Ехать в ресторан, сидеть в окружении людей и притворяться перед Энтони и Элис веселой не хотелось. С другой стороны, ответить отказом означало весь вечер лить слезы в пустой квартире, чего доброго, еще и выслушивать объяснения Томаса. Раскисать не следовало.

— Гм… Элис тоже ждет моего звонка, — сказала она, прикидывая, сколько потребуется времени, чтобы привести себя в порядок. — А я еще занята, смогу присоединиться к вам часов в восемь.

— Ну и замечательно! — не раздумывая, отозвался Энтони. — Строгого режима я в принятии пищи не придерживаюсь.

Дженифер позвонила Элис. Та сразу поинтересовалась, как дела с Томасом, и Дженифер, сжавшись от нового приступа боли, спокойным голосом ответила:

— Слава богу, все позади. Мы разошлись окончательно и бесповоротно, свои вещи Том заберет сегодня же, делить нам нечего.

— А как все прошло?

— Потом расскажу, — торопливо проговорила Дженифер, опасаясь, что Элис захочет узнать подробности сейчас же. — Кстати, мне звонил Энтони. Мы договорились, что встретимся в восемь в «Форуме». Тебя это время устраивает?

— Вполне.

Возвращаться домой было тяжело, но она велела себе не заострять внимания на оскорбленных чувствах и, едва закончив разговор с Элис, вышла из салона…

Поспешно укладывая вещи бывшего возлюбленного в сумки, Дженифер старалась не вспоминать ни о чем. Теперь все казалось обманом, перед глазами так и стояло насмешливое лицо Рози, а в ушах звучал ее голос.

«Хватит! — приказывала себе Дженифер. Но в голове звенело снова и снова: — Сама пойду к твоей треклятой подружке!»

Выставив сумки за дверь, она закрылась изнутри и вздохнула с облегчением…

Телефон зазвонил, когда Дженифер лежала в пенной ванне с освежающей маской на лице.

«Он, — стукнуло в висках, и грудь обдало холодом. — Не буду брать трубку».

Телефон звонил бесконечно долго. Замолкал и снова трезвонил. В перерывах раздавалась мелодия сотового. Но Дженифер, чувствуя, что это Томас, даже не приближалась к ним.

Полчаса спустя в замочную скважину вставили ключ, раздался звонок в дверь. Дженифер даже не взглянула в ту сторону.

Снова зазвенел телефон. Голова уже шла кругом, и Дженифер решительно сняла трубку.

— Малышка, — буквально простонал Томас.

— Том, я не шучу. Забирай вещи и уходи. Навсегда.

— Нам надо поговорить. Хотя бы в этом ты не можешь мне отказать. — Голос Томаса звучал несчастно и слабо, только на Дженифер это больше не действовало. — Пожалуйста, открой, — взмолился он.

— Я не желаю тебя видеть. Во всяком случае, сейчас.

— А потом? — с надеждой в голосе спросил Томас. — Уделишь мне хотя бы часок? Выслушаешь?

Она точно знала, что разговаривать больше не о чем, но — может, чтобы на какое-то время от Томаса отвязаться или в память о прожитых вместе двух годах, — ответила более мягко:

— Посмотрим.

Столик в «Форуме» Энтони заказал на балконе. Дождь прекратился, было довольно тепло. Дженифер обрадовалась, узнав, что они будут ужинать на свежем воздухе — закрытые помещения действовали на нее после сегодняшнего происшествия несколько угнетающе.

Когда официант проводил ее к столику, Элис и Энтони уже оживленно о чем-то болтали.

— Простите, я опоздала, — сказала она, занимая свободный стул. — Как вижу, вы успели найти общий язык.

— Я рассказываю, как ты налетела на меня в метро, — с улыбкой сообщил Энтони. — И как подумала, что я проходимец и хочу к тебе пристать.

— Я так подумала? — Дженифер округлила глаза, замечая про себя: как хорошо, что они увлечены беседой и не слишком обращают на меня внимание.

— Подумала, подумала! — весело смеясь, заявил Энтони. — В противном случае не стала бы напускать на себя такой строгости.

— Джен у нас девушка порядочная! — Элис, скорчив забавную рожицу, подмигнула подруге. — В подземке и на улице знакомится исключительно с бывшими одноклассниками.

Дженифер принялась просматривать списки блюд в меню, которые опустил на столик бесшумно подошедший официант. Черные буквы запрыгали перед глазами. Внешне она держалась, но внутри не унималась дрожь, от пролитых слез кружилась голова. Сосредоточиться на еде никак не удавалось.

«Интересно, надолго ли Том исчез? — потекли мысли в том же направлении. — И как расстался сегодня с этой своей Рози? Впрочем, какая мне разница? Кто-кто, а она совершенно не должна меня волновать!»

При воспоминании об этой девице стало так противно, что ее передернуло.

— Джен? — взволнованно позвала Элис. — Что с тобой?

Дженифер очнулась от дум и медленно перевела взгляд на подругу.

— Ничего. — Она пожала плечами, лишь мельком взглянула на Элис и сделала вид, что продолжает изучать меню. Но в памяти навязчиво плавали картины сегодняшнего дня, их сменяли воспоминания совместного с Томасом прошлого…

— Дженифер. — Энтони осторожно дотронулся до ее руки. — Делай заказ.

— Что? — Она подняла глаза, с трудом переключаясь на окружающую действительность. — Ах да…

Дженифер заметила, что Энтони и Элис смотрят на нее с тревогой и подозрением, как могла беззаботно улыбнулась им и, чтобы избежать ненужных расспросов, заговорила про школу — первое, что пришло на ум.

— А помните нашего учителя по истории?

— Ганнибала? — спросила Элис. — Как можно забыть такого уникума! Замучил нас своим Карфагеном до такой степени, что я на всю жизнь воспылала ненавистью к древности.

Энтони рассмеялся:

— А я вот что-то его не помню.

Элис пустилась рассказывать о многочисленных странностях пылко влюбленного в свой предмет учителя, строя гримасы и оживленно жестикулируя. Энтони, заливаясь смехом, подключился к разговору. Дженифер улыбалась и кивала, хотя почти ничего не слышала, а потом снова забылась и, устремив куда-то невидящий взгляд, погрузилась в мысли.

На свой заказ она даже не посмотрела. В последнее время она вообще почти не ела — жила на кофе и бутербродах.

— Джен, ну в чем же дело, — донесся до нее настойчивый голос Элис. — Плохо себя чувствуешь? Если так, давай сейчас же уйдем отсюда.

Дженифер тяжело вздохнула и посмотрела сначала на подругу, потом на Энтони. Лица обоих были озадаченно-серьезными.

— Я ездила к Томасу в студию, — услышала Дженифер собственный голос. — И застала-таки его в компании красавицы. Спорили о том, как скоро Тому следует отделаться от меня… — У нее сильно задрожали губы, и снова захотелось плакать.

— Дженифер! — Энтони взял ее за руку, вторую обвили теплые пальцы Элис.

— Джен!

— Придурок он, что тут еще скажешь! — злобно воскликнул Энтони.

Дженифер было невыразимо приятно осознавать, что рядом верные друзья, чувствовать тепло их рук. На сердце сделалось легче, пустота и холод стали понемногу отступать.

— Тебе надо расслабиться, — заявила Элис. — Закажем-ка вина. Официант!

 

Глава 7

Из ресторана Дженифер вышла, слегка пошатываясь, но значительно повеселев.

— Надо вызвать такси, — подвела итог Элис.

— Зачем же такси? Я отвезу вас, — ответил Энтони, указывая в сторону стоянки.

Он за ужином выпил лишь бокал вина. Элис почти не захмелела, потому что предварительно плотно поела, на Дженифер же, голодную и измученную, алкоголь подействовал мгновенно.

— Куда мы? — громко спросила она, когда ее подвели к машине.

— Тшшш! — Элис погладила ее по голове и с помощью Энтони усадила на заднее сиденье. Сама села рядом.

— Где она живет? — спросил Энтони, заводя двигатель.

— Лучше отвезем ее ко мне, — сказала Элис, обнимая Дженифер за плечи. — За ней нужно присмотреть, и потом, сегодня может опять заявиться этот… Я его знаю: хитрющий, пронырливый! Пусть переночует, а то и поживет какое-то время у меня.

— Вам помочь? — спросил Энтони, когда они подъехали к дому Элис и вывели Дженифер из машины.

— Помо-очь? — протяжно спросила та и залилась громким смехом. — Что он такое спрашивает, Эл?

— Ничего, ничего, это он у меня спрашивает. — Элис обхватила ее за талию и повернула голову к Энтони. — Нет, не надо. Думаю, мы и сами справимся. Спасибо тебе. Приятно было снова познакомиться.

— Мне тоже, — ответил Энтони. — Ты, пожалуйста, как следует о ней позаботься. Если что, звоните хоть посреди ночи. И… дай мне свой телефон. Я позвоню утром, узнать, как у вас дела.

Элис назвала номер и повела подругу в дом.

…Посреди ночи чуть было в самом деле не пришлось обращаться за помощью. Часа в четыре Дженифер проснулась с раскалывающейся головой и попросила Элис дать ей болеутоляющее. Как раз когда та растворила в воде шипучую таблетку и протянула стакан подруге, в дверь позвонили.

Элис в ужасе расширила глаза. С Дженифер соскочили остатки хмеля.

— Кто это? — шепотом спросила она. — Ты кого-то ждешь?

Элис покачала головой.

Послышался второй звонок — более долгий и настойчивый, потом четыре коротких подряд.

— Ума не приложу, кто это может быть, — испуганно пробормотала Элис. И вдруг вскинула брови. — А вообще-то, догадываюсь…

В дверь громко заколотили. Дженифер и Элис на цыпочках прокрались в прихожую.

— Элис! — донесся со двора мужской голос.

— Том! — полушепотом воскликнула Дженифер.

— Пойду скажу, что тебя здесь нет. — Элис пересекла прихожую и открыла дверь. — Томас? Что ты тут делаешь? Знаешь, который час?

— Где Малышка? — потребовал Том, и по его голосу Дженифер сразу определила, что он сильно пьян. — Мне надо ее увидеть!

— Нет тут никакой Малышки! — заявила Элис, прикрывая дверь настолько, чтобы в случае необходимости успеть захлопнуть ее перед носом у непрошеного гостя. — Уходи, Томас. А про Дженифер забудь.

— Че-го? — Томас засмеялся пьяным смехом. — Думаешь, я на это способен? Позови ее.

— Ее здесь нет.

— А где же она? Дома я был, ждал ее до часу ночи.

— Не имею понятия!

— Позови ее, не то я буду колотить в дверь, пока она не выйдет!

— Только попробуй. Еще раз стукнешь, я вызову полицию. — Элис захлопнула дверь, торопливо заперла ее на замок и взглянула на притаившуюся у стены Дженифер. — Пьяный, небритый, даже как-то жалко его, черт возьми! — прошептала Элис, качая головой. — Но жалости он не заслуживает, особенно твоей.

Энтони позвонил в десять утра. Была суббота, выходной день. Дженифер никуда не спешила, у нее планировалась встреча с дизайнером, но лишь в два часа. Трубку сняла Элис. Поздоровавшись, Энтони попросил позвать Дженифер.

— Алло? — Ей было очень неловко за вчерашний вечер, да и голова еще слегка гудела, хотя заботливая Элис и сделала все, чтобы облегчить страдания подруги.

— Как себя чувствуешь, Дженифер? — спросил Энтони.

— Спасибо, почти хорошо. — Она смущенно улыбнулась. — Ты уж извини, что вчера так вышло. Мне ужасно неловко.

— Какие могут быть извинения? Я все прекрасно понимаю, — заверил ее Энтони. — Забудем об этом. Главное, чтобы ты скорее пришла в себя, остальное пустяки, не стоит заострять на них внимания. Что ты делаешь сегодня вечером?

У Дженифер замерло сердце.

— Пока не знаю.

— Может, встретимся? — предложил Энтони. — Я наконец познакомил бы тебя со своими друзьями. Надеюсь, они тебе понравятся.

Дженифер прикрыла трубку рукой и шепнула Элис:

— Приглашает снова встретиться.

Элис одобрительно кивнула и произнесла одними губами:

— Соглашайся.

— Ну так как? — спросил Энтони.

— Да, — ответила Дженифер.

Элис настоятельно посоветовала подруге пожить первое время у нее. Дженифер согласилась.

К обеду в голове прояснилось, и в салон на встречу с дизайнером Дженифер отправилась уже в бодром состоянии. По дороге несколько раз задумывалась было о Томасе, но тотчас приказывала себе забыть о нем и переносилась мыслями к Энтони. На душе становилось легко и светло, снова хотелось жить и любить.

— Знакомься, это Тим, с ним его спутница Барбара. Это ее подруга Долорес. Эшли, Кэтрин, Питер, супруги Стенли и Дэзи…

Дженифер останавливала взгляд на каждом, кого представлял ей Энтони. Они сидели за большим круглым столом в баре-ресторане «Начос», перед ними пестрели мексиканские закуски и фирменные блюда: тортильяс, маринованное в текиле мясо, куэсадилья с говядиной.

Друзья Энтони Дженифер понравились, она с легкостью влилась в их компанию. Говорили много и интересно, если заводили речь о чем-то таком, что требовало пояснений, Дженифер охотно вводили в курс дела, поэтому уже к середине вечера она чувствовала себя так, будто давно и хорошо знает всех этих людей.

— До чего же мне понравилось в Диле, мои дорогие! — воскликнул, глотнув коктейля с зеленым лимоном, самый говорливый из всех, голубоглазый Эшли. — Этот сад вокруг замка — просто сказка! Непременно надо съездить туда еще, а может, и не раз! — Он поставил бокал на стол и взглянул на Энтони. — А тебя ведь с нами не было — всех организовал, сказал, вероятно, поедешь с прекрасной дамой, и в последний момент заявил: отправляйтесь без меня.

Дженифер улыбнулась. В окружении веселых людей, так по-доброму к ней расположенных, о пережитой вчера трагедии почти не вспоминалось.

Энтони многозначительно на нее посмотрел, и Эшли, вдруг обо всем догадавшись, поднял вверх указательный палец:

— Так вот же она, прекрасная дама. — Он кивнул на Дженифер, та, слегка покраснев, засмеялась.

Эшли с шутливой строгостью пригрозил ей:

— Наверняка он не поехал, потому что ты отказалась?

— Не приставай к ней: у нее были серьезные дела, — так же в шутку вступился за Дженифер Энтони.

— Так я угадал? Ты Дженифер с собой приглашал?

— Разумеется. — Энтони подмигнул Дженифер. — Если мое внимание останавливается на прекрасной даме, она превращается для меня в единственную, других быть не может.

Дженифер почувствовала приятное волнение. «Все это просто шутки, дурочка, — сказала она себе, боясь увлечься глупой мечтой. — Все веселятся, друг друга поддразнивают. Принимать всерьез сказанные при таких обстоятельствах слова просто смешно».

Она улыбнулась Энтони, их взгляды встретились…

«Как же хочется, чтоб шутка оказалась правдой, — пронеслось в мыслях Дженифер. — До того хочется, что становится страшно…»

— Жаль, что у тебя были дела, Дженифер, — произнесла хохотушка Барбара. — Мы действительно чудесно отдохнули тогда, и тебе понравилось бы.

— Не сомневаюсь в этом, — ответила Дженифер. — В такой замечательной компании можно смело отправляться куда угодно.

На ее слова отреагировали радостными возгласами. Питер произнес тост «за дружбу и грядущие совместные праздники», все подняли бокалы.

— Значит, в следующий раз непременно поедете с нами, — заключил Эшли, выразительно посмотрев сначала на Дженифер, потом на Энтони. — И любые важные дела будут не в счет, понятно?

Дженифер, кивая, засмеялась.

— Решено! — провозгласил Эшли. — У меня масса свидетелей.

— Да уж, теперь мне будет не отвертеться, — сквозь смех сказала Дженифер.

Из ресторана высыпали целой гурьбой, на перекрестке остановились, шумно попрощались и разошлись кто куда.

Энтони выпил совсем немного, поэтому спокойно сел за руль «ауди».

— Друзья у тебя правда потрясающие, — сказала Дженифер, сев рядом и закрыв дверцу. — Можно даже позавидовать.

— Завидовать не имеет смысла. — Энтони улыбнулся. — Теперь все они и твои друзья.

Прошлое, даже неприглядная сцена, случившаяся буквально вчера, казалось, осталось далеко позади. Для Дженифер начиналась новая жизнь.

— Куда едем? — спросил Энтони, заводя двигатель.

Она пожала плечами. Ехать к Элис, а тем более домой совсем не хотелось. Точнее, не хотелось расставаться с Энтони.

Он понял ее без слов.

— Если хочешь, покажу тебе, где я живу, — сказал он. — И угощу вкусным малиновым чаем.

— Малиновым? Звучит заманчиво.

— Решено: едем ко мне. Только, если не возражаешь, заскочим на минутку в мой офис. Возьму там кое-какие документы, завтра просмотрю их дома.

— Хорошо.

Был двенадцатый час ночи. Дженифер смотрела из окна на проплывавшие мимо освещенные фонарями улицы и не узнавала их, хотя прекрасно знала.

Энтони работал в Баттерси. Мимо этого самого здания Дженифер, бывало, проходила в детстве, когда, еще совсем ребенком, приезжала с Оливером и Ванессой за новым котом.

— Буквально за перекрестком Баттерсийский дом собак и кошек, — сказала она, с нежностью вспоминая своих пушистых любимцев, когда Энтони остановил машину. — Мы с братом и сестрой постоянно брали здесь котят.

Энтони с любопытством взглянул на нее.

— Постоянно?

— Первый кот от нас сбежал — слишком был свободолюбивый, — принялась пояснять Дженифер. — Второго задавила машина. Мы долго страдали, потом взяли третьего.

— Любишь животных? — спросил Энтони.

Дженифер кивнула:

— Обожаю. Только теперь не могу себе позволить кого-нибудь взять — сама как следует не встала на ноги. Вот открою салон, заживу богаче, и тогда…

— В очередной раз приедешь к нам в Баттерси, — добродушно смеясь, закончил ее мысль Энтони.

«Его смех настоящее лекарство», — подумала Дженифер, ощущая, что на душе становится легче и легче.

— Подождешь меня в машине? — спросил Энтони. — Я туда и обратно.

Дженифер кивнула.

Энтони вышел на улицу, но снова наклонился, протянул руку и включил радио:

— Чтоб было не скучно.

Он торопливо зашагал к центральному входу, а Дженифер обхватила себя руками: сердце трепетало от приятного волнения, но временами с опаской замирало. Начинать новые отношения, снова кому-то доверяться было немного страшно.

«Надо бы предупредить Элис, чтобы не волновалась», — пришло вдруг в голову. Быстро достав телефон, она набрала номер подруги. Та ответила сразу.

— Послушай, Эл… — Дженифер запнулась, не зная, что говорить.

— Вечер в кругу друзей прошел отлично, и вам с Энтони захотелось его продлить. Так?

— В общем… да.

«Как же мне повезло с подругой», — в который раз подумала Дженифер.

— Вот и замечательно! — воскликнула Элис. — Ужасно за тебя рада и чувствую, что у вас все получится. Кстати, вы замечательно смотритесь вместе. Я тебе не говорила?

Дженифер засмеялась.

— Нет.

— Так вот говорю. Ну все. Пока.

В трубке раздались короткие гудки. Дженифер уютнее устроилась на сиденье, откинулась на спинку и прикрыла глаза, погружаясь в сладкие мечты.

Из мира грез ее вырвала зазвучавшая по радио песня Элвиса. Та самая, которую слушали Томас с любовницей, когда Дженифер пришла в студию. В первое мгновение ее обожгла волна гнева и боли. Потом захотелось сжать кулаки и со всей силы ударить по чему угодно, что только попадется под руку. Этот порыв сменило более благоразумное желание: просто взять и выключить радио. В эту минуту из здания торопливо вышел, почти выбежал Энтони. И настроение у Дженифер опять изменилось.

«И что толку злиться на песню? — подумала она, радуясь, что злоба схлынула. — За целую жизнь придется услышать ее еще сотню раз. Надо скорее найти для Элвиса Пресли другую ассоциацию… Впрочем, она, по-моему, уже нашлась».

Энтони раскрыл дверцу и, впустив внутрь пропахший осенью ночной воздух, снова сел за руль.

— Не скучала? — заботливо спросил он.

Дженифер покачала головой, украдкой любуясь им. Его глаза блестели сейчас больше обыкновенного, голос звучал очень нежно, сильнее волнуя сердце.

«Теперь, когда я услышу Элвиса, буду вспоминать, каким был в этот вечер Энтони», — решила она про себя.

— Ты вернулся так быстро, что я и не успела заскучать.

На губах Энтони заиграла довольная улыбка.

— Я старался. — Положив папку с документами на заднее сиденье, он завел двигатель, а минут двадцать спустя остановил машину перед чудесным двухэтажным домом.

Они сидели на террасе и пили ароматный чай. На коленях Дженифер довольно мурлыкал рыжий Берти.

— Ты не сказал, что у тебя есть кот. — Она поставила чашку на стол и почесала у Берти за ухом.

— Подумал: раз ты так любишь животных, знакомство с Берти будет для тебя маленьким сюрпризом, — объяснил Энтони. — По-моему, так и получилось.

Дженифер, широко улыбнувшись, кивнула.

— Кстати, он далеко не ко всем пошел бы на руки, — сказал Энтони. — Потому что сразу чувствует, добрый человек или злой. К разным негодяям даже не приближается.

— Ты часто приводишь в дом негодяев? — спросила Дженифер.

— Иногда приходится. Возьмем, к примеру, сантехников или электриков — ты вообще не знаешь, что они за люди, а вызывать их время от времени вынужден. Среди них ведь всякие попадаются. — Энтони с весьма печальным видом развел руками. — С некоторых пор хозяйственными делами я занимаюсь сам. С такими чудаками приходится сталкиваться!

Дженифер слегка нахмурила брови. А до «некоторых пор»? Грудь неприятно сдавило. Не так давно еще какие-то из его слов вот так же озадачили ее…

— Представляешь, я нанял человека, который периодически, по предварительной договоренности должен был готовить мне ужины, а по выходным и завтрак с обедом, а он оказался нелегалом и буквально через неделю исчез из страны. — Он так искренне засмеялся над самим собой, что Дженифер отмахнулась от мрачных мыслей. — Пришлось искать нового, — продолжил Энтони. — Ну, во второй-то раз я сначала проверил, в порядке ли у повара документы. Оказался коренным лондонцем. И готовит отменно. Как-нибудь специально закажу ему что-нибудь этакое и приглашу на ужин тебя.

— Заманчиво. — Дженифер погладила рыжую кошачью голову, Берти заурчал и в знак благодарности легонько ударил по ее колену хвостом.

— Тепло-то как сегодня! — протянул Энтони. — Хоть и прошел приличный дождь. — Может, прогуляемся по саду?

Они осторожно переложили Берти на небольшой диванчик и сошли по ступеням вниз — в царство благоухавших цветов и деревьев.

— Я совсем недавно купил этот дом, — сказал Энтони. — Влюбился в него, что называется, с первого взгляда, в основном из-за сада.

— Как в такую прелесть не влюбиться! — воскликнула Дженифер, проводя рукой по еще влажным после дождя листьям.

Они медленно прошли к продолговатым клумбам и остановились, глядя на пестроту осенних цветов. Энтони говорил и говорил: о своем трудолюбивом садовнике, о том, как Берти обожает лазить по деревьям, о добросердечных соседях, с которыми успел подружиться… И вдруг замолчал. Дженифер, наслаждавшаяся все это время звуками его голоса, не осмелилась поднять глаза. Прошла минута, другая, воздух вокруг как будто погустел — стало труднее дышать…

— Дженифер, — тихо, почти шепотом произнес Энтони. — Если б ты знала, как о многом мне хочется с тобой поговорить… — Он явно смутился, опять замолчал, потом снова сбивчиво заговорил: — В тот день, когда мы встретились… Знаешь, я как будто…

Какое-то время ни она, ни он не произносили ни звука. Рука Энтони осторожно легла Дженифер на талию. У нее перехватило дыхание: страстно захотелось обвить его шею руками и наконец-то попробовать на вкус эти сказочные губы. Но вместе со страстью пришла легкая паника.

— Энтони… — Она устремила на него выразительный горящий взгляд и убрала с талии его руку. — Прости… Мне кажется, я еще не готова… После вчерашнего потрясения… Наверно, надо подождать…

— Конечно, — произнес Энтони. — Прекрасно тебя понимаю. — Он растерянно пожал плечами. — Это ты меня прости. Я не должен был, точнее… Должен был догадаться. Проявить чуткость, сдержанность…

— Не ругай себя, — попросила Дженифер. — Из всех, кого я знаю, ты, наверное, самый чуткий и внимательный.

— Да уж! — Энтони усмехнулся, глядя куда-то в клумбу. — Понимаешь, я подумал, вдруг это поможет тебе поскорее… И потом… — Он снова замолчал и тяжело вздохнул.

Дженифер посмотрела на его опечаленное лицо, задержалась взглядом на губах, о которых давно мечтала, и вдруг, сама от себя не ожидая, шагнула вперед, обвила руками его шею и, закрыв глаза, прильнула к его губам. Это был поцелуй, слаще которого она не знала за всю предшествующую жизнь.

— Дженни… — сдавленно пробормотал Энтони, когда Дженифер, опомнившись, наконец отстранилась от него. — Ты просто чудо…

«Ты тоже», — хотелось ответить ей, но губы отказывались повиноваться, требуя лишь одного: следующего поцелуя…

…Она не помнила, когда и как очутилась в его спальне, не имела представления, куда подевались ее страх и осторожность. Не знала, что последует за этой ночью, да и не желала об этом задумываться. Дженифер очнулась, когда, уставшие от сумасшедших ласк, они лежали бок о бок на широкой кровати.

За окном опять шумел дождь, поэтому ощущать себя в тепле и неге было вдвойне приятно. Энтони тяжело дышал, но даже в этом дыхании, как казалось Дженифер, слышались счастье и умиротворение.

Она повернула голову и посмотрела на него. Было темно, но со двора сквозь большое окно лился свет фонарей. Энтони лежал с открытыми глазами, смотрел куда-то в пространство перед собой и едва заметно улыбался.

— Который час? — шепотом спросила Дженифер, подумав вдруг, что Элис наверняка давно спит.

Энтони взглянул на нее ласково и восхищенно.

— Не имею представления. Разве это сейчас важно?

— Не особенно… Но мне бы надо домой, — сказала Дженифер, хотя уходить совсем не хотелось.

Энтони нежно провел пальцами по ее обнаженной руке.

— Завтра ведь воскресенье, а на улице дождь. Останься. С тобой так сладко и радостно.

У Дженифер снова закружилась голова, как от бокала шампанского.

— Да, — сказала она, прикрывая глаза.

Энтони сильной рукой осторожно обхватил ее за плечи, привлек к себе, поцеловал теплыми губами в висок, уткнулся лицом в ее каштановые волосы и через несколько минут, погрузившись в сон, задышал тихо и ровно. Почти тотчас уснула и Дженифер. В голове лишь успела мелькнуть последняя осознанная мысль: наверно, это и есть настоящее счастье. Ради него стоило и помучиться…

 

Глава 8

Телефон зазвонил, когда довольная успешно проделанной работой Дженифер села за столик в ближайшем от салона кафе и заказала жареную картошку с рыбным филе в сухарях.

— Дженифер! — раздался в трубке бодрый голос Роберты. — Ты что, забыла о несчастной, сгорающей от любопытства тетке?

— Берта! — радостно воскликнула Дженифер. — Как хорошо, что ты позвонила!

— Хочу узнать, как твои дела. Сама ведь ты обо мне так и не вспомнила бы, — проворчала Роберта, притворяясь обиженной.

— Прости, пожалуйста. Я ни на минуту о тебе не забываю. Просто очень занята, столько всяких забот… — тараторила Дженифер. — Сейчас расскажу обо всем по порядку. С салоном все получилось. Я и не ожидала, что дела с самого начала пойдут так успешно. У меня работают парикмахер и администратор — отличные девочки. Клиентов уже предостаточно — мы с Вайолет разослали визитки всем, кого стригли прежде, те рассказали о нас друзьям… Боюсь, через некоторое время придется брать третьего мастера.

— Чего ж тут бояться, Дженни! Радоваться надо. Обязательно выберу время и приеду в Лондон, специально, чтобы посетить твой салон.

— Приезжай, буду ужасно рада! Деньги, если и дальше так пойдет, верну тебе довольно скоро.

— Про это пока не думай, сейчас главное, чтобы вы окрепли, создали себе имя, — сказала Роберта. — Ах, Дженни, Дженни! Я горжусь тобой, всегда знала, что из тебя выйдет толк.

— Спасибо, — пробормотала Дженифер. — Кстати, о Томасе… Ты оказалась права. Мы расстались. Как выяснилось, Томас все это время лгал мне и… — Она тяжело вздохнула. — Не хочу о грустном. Тем более что…

— Что? — осторожно поинтересовалась Роберта.

— Я встретила другого человека, — несколько неуверенным тоном произнесла Дженифер. — Между нами пока ничего серьезного, — торопливо добавила она. — То есть… В общем, говорить что-то определенное рановато, но…

— Он нравится тебе, а ты ему, — помогла ей Роберта.

— Да, — ответила Дженифер. — Что из этого всего выйдет…

— Время покажет, — по-матерински ласково произнесла Роберта. — В общем, волноваться за тебя нет причин. Все идет по плану, и помогает удача.

— Похоже на то. — Дженифер улыбнулась.

Отношения с Томасом в самом деле остались позади. Он еще звонил, умолял о встрече. В итоге они случайно встретились в «Селфриджез» — Дженифер бродила по отделам, выбирая подарок для Элис.

Томас был с Рози, ходил за ней следом, как собачонка. Увидев его и окончательно убедившись в том, что никакие беседы им больше не нужны, Дженифер притворилась, что смотрит мимо, но заметила, как ее бывший друг и его любовница остановились на месте будто вкопанные. Резко свернув в сторону, словно о чем-то вспомнив, она пошла прочь, навек расставаясь с прошлым и чувствуя невероятное облегчение.

День рождения Элис отпраздновали на славу. Она любила устраивать вечеринки. В этот раз пригласила коллег по работе, друзей, приятелей покойного мужа. Дженифер со многими была знакома. Все привыкли видеть ее на праздниках одну или с Томасом, а в этот же день с ней рядом был Энтони. Это мгновенно привлекало к себе внимание и возбуждало всеобщее любопытство.

Дороти, коллега Элис, даже полюбопытствовала у Дженифер, когда Энтони отошел в сторону, чтобы ответить на телефонный звонок:

— Это твой новый кавалер?

Дженифер шутливо пихнула ее в бок.

— Почему сразу кавалер? Просто друг.

Дороти состроила забавную рожицу:

— Просто друзья не смотрят так, как этот.

Дженифер нахмурилась:

— О чем ты?

— Да у него же на лице написано: по уши влюблен. Это сразу бросается в глаза.

— Не болтай глупостей! — Дженифер попыталась сделать вид, что рассержена, но губы невольно растянулись в довольной улыбке.

— Это не глупости, а вещи самые что ни на есть серьезные, — многозначительно приподняв брови, заявила Дороти. — Кстати, ты тоже вся светишься от счастья. — Она проверила, не окончил ли Энтони телефонный разговор, немного наклонила голову в сторону Дженифер и с выражением заговорщика добавила: — Скажу откровенно, он гораздо приятнее твоего бывшего.

В эту минуту Энтони как раз закончил разговор.

— Только представь нас друг другу, и я тут же исчезну, — шепнула Дороти на ухо Дженифер. — Строить глазки не буду, можешь не волноваться.

— Знакомься, Энтони, это Дороти. Тоже агент по недвижимости, работает вместе с Элис, — сказала Дженифер, когда Энтони приблизился.

— Приятно познакомиться. — Он улыбнулся.

— И мне приятно. Хотите, открою один секрет? Впрочем, вы уже, наверное, об этом знаете. — Дороти отступила на шаг назад, посмотрела сначала на Дженифер, потом на Энтони, снова подошла ближе и торжественно произнесла: — Вы потрясающе смотритесь вместе. — Подмигнув Дженифер, она с лукавой улыбкой пошла прочь.

Энтони взял со стола два наполненных шампанским бокала и протянул один из них Дженифер:

— За это, пожалуй, стоит выпить.

Она слегка покраснела и подумала, что следует поскорее обернуть все в шутку:

— За лирическое настроение Дороти? Она всегда такая: ее хлебом не корми, дай кого-нибудь свести да посплетничать о любовных делах.

— При чем здесь Дороти? — Энтони взглянул ей в глаза с такой нежностью и настолько серьезно, что у нее на миг замерло сердце. — Я предлагаю выпить за нас. Тебя и меня. Неужели ты сомневаешься в том, что мы здорово смотримся вместе? Никогда не пробовала взглянуть на нас двоих со стороны?

Дженифер, смеясь, закрутила головой, хотя, разумеется, много раз задумывалась о том, подходят ли они друг Другу.

— Что ж, займемся исправлением ошибок. — Энтони огляделся вокруг, взял Дженифер за руку и куда-то решительно повел. Она недоуменно нахмурилась, но тут сообразила: они шли прямо к большому зеркалу на стене. — Итак, — сказал Энтони, останавливаясь и глядя на отражение спутницы. — Что скажешь?

«Лучшего и желать нельзя», — подумала Дженифер, но предпочла опять отшутиться.

— Красавцы! Непременно за них выпьем!

Счастье рухнуло, как карточный домик, именно в тот момент, когда Дженифер уже не ожидала ничего подобного. Дела шли как нельзя лучше — в салоне прибавлялось клиентов, встречи с Энтони, пусть не каждодневные, дарили все большие надежды, залечивали раны в душе, вселяли уверенность в завтрашнем дне.

В это утро неожиданно позвонила клиентка и сказала, что приехать в назначенный час не сможет. В освободившееся перед ленчем время Дженифер позвонила Элис и предложила вместе съездить в кафе.

Идея без предупреждения заехать за Энтони пришла в голову Элис.

— Представляю, как он обрадуется! — воскликнула она, сияя.

Дженифер задумалась.

— Вообще-то мы обычно предварительно созваниваемся, — пробормотала она в нерешительности. — Не подумает ли он, что я слишком навязчива?

— Во-первых, мы приедем вдвоем, — без тени смущения парировала Элис. — Во-вторых, навязчивостью здесь и не пахнет. В-третьих, он так преображается, когда встречается с тобой, что, поверь, если увидит вот так, совершенно неожиданно, просто запрыгает от радости!

— Так уж и запрыгает, — усомнилась Дженифер.

— А вот посмотришь! Едем скорее, а то он уйдет. Надо поймать его до перерыва.

Они подъехали к зданию, в котором работал Энтони, без четверти час.

— Как раз! — воскликнула Элис, глуша мотор. — Иди попроси его позвать. Скажи, мы ждем на улице.

Дженифер нехотя вышла из машины и направилась к зданию, обдумывая, что скажет Энтони. Хорошенькая администратор у входа встретила ее милейшей улыбкой.

— Добрый день! Чем могу помочь?

— Здравствуйте! — Дженифер старалась выглядеть спокойной. — Я хотела бы видеть мистера Хаккета.

— К сожалению, его нет, — тотчас ответила девушка. — Они уехали буквально несколько минут назад. Навестить деда.

— Они? — Дженифер чуть наклонила голову набок и сдвинула брови.

— С женой, — лучезарно улыбаясь, ответила администратор.

Дженифер показалось, ей в спину всадили нож. В ушах зазвенело, улыбающаяся девушка превратилась вдруг в заклятого врага.

— Не желаете оставить для него сообщение? Или номер телефона, по которому он сможет вам перезвонить? — любезно предложила администратор.

— Нет, спасибо. — Дженифер повернулась и быстрым шагом вышла на улицу. В лицо ударил порыв ветра, и покатившиеся из глаз слезы растеклись по щекам кривыми ручьями.

— В чем дело? — испуганно спросила Элис, когда Дженифер вернулась в машину. Та рассказала, прижала к лицу руки и горько разрыдалась.

— Джен, дорогая… — Элис принялась гладить подругу по плечу. — Тут какая-то ошибка. Ну не может такого быть! Ты знаешь, где живет его дед?

Дженифер запустила руки в волосы и сквозь слезы ответила:

— По-моему, в Клапаме. Где-то в районе парка. Но какая разница?

— Едем туда! Это совсем рядом. — Элис завела мотор. — Вдруг найдем его, увидим, что никакой жены с ним рядом нет. И ты сразу успокоишься.

Дженифер вытерла слезы, шмыгнула носом и кивнула.

Элис остановила машину у Клапамского парка, до которого они добрались в считаные минуты.

— Лучше, чтобы он нас не видел, — сказала она. — Пойдем пешком, если что, спрячемся. А то подумает бог весть что.

Они вышли из машины и зашагали по ближайшей улице, внимательно рассматривая дворы домов и попадавшихся навстречу прохожих. Был час ленча, и людей вокруг встречалось довольно много, но ни один из них даже не напоминал Энтони.

— Только ни о чем пока не думай, — уговаривала подругу Элис. — Я почти уверена, что администратор просто ошиблась. Может, не Энтони поехал куда-то с женой, а кто-нибудь из его товарищей. Или за ним заехала вовсе не жена, а, допустим, сестра.

— Он единственный ребенок в семье, — печально сообщила Дженифер.

— Хорошо, не сестра. Знакомая.

Они свернули на перекрестке и пошли по другой улице. Ветер стих, выглянуло солнце. Воцарились спокойствие и благодать — верить в крушение светлых надежд совсем не хотелось. Элис уже почти убедила Дженифер в том, что произошло недоразумение, когда ее взгляд упал на темно-зеленый «ауди» во дворе дома, к которому они приближались.

— Смотри! — громким шепотом произнесла она, хватая Дженифер за руку и резко останавливаясь.

Дженифер проследила за ее взглядом, мгновенно узнала машину Энтони и тут же похолодела от ужаса. Во дворе дома на аккуратной белой скамеечке сидел ветхий улыбающийся старичок. Перед ним, держась за руки, стояли двое — мужчина и женщина.

— Энтони! — вырвалось из груди Дженифер.

— Пошли отсюда! — скомандовала Элис.

Если бы не Элис, Дженифер, наверное, не смогла бы перенести этого удара. Смертельно напилась бы в ближайшем баре и непременно попала под машину или упала бы с лестницы и свернула себе шею. Интерес к жизни в ней вдруг совсем угас, она забыла про салон, равно как и про все остальные дела, которыми жила в последнее время.

— Вот бы лечь и умереть, — прошептала она, когда они наконец добрались до «форда» Элис и уселись в машину.

— Нет уж, моя дорогая! — с нежностью сказала Элис. — Об этом и не мечтай! Умереть я тебе не дам. Будешь жить, скоро все наладится.

Элис отвезла подругу домой, уложила в постель и дала ей снотворное, которое на крайний случай всегда держала в аптечке.

— Что это? — безразличным тоном спросила Дженифер.

— Выпей, поможет.

— Стать другой? Перестать влюбляться в негодяев? — мрачно усмехнулась Дженифер.

— Всего лишь успокоиться и крепко уснуть. Сейчас тебе требуется только это.

Когда Дженифер задремала, Элис позвонила в салон, сказала, что хозяйка заболела, и предусмотрительно отключила все телефоны, в том числе и сотовый Дженифер, и дверной звонок.

— Чтобы больше никто не смел тебя тревожить, — пробормотала она, уходя. — Слишком много ты в последнее время страдала. Пора отдохнуть.

Дженифер проснулась, когда за окном уже сгустились сумерки. Голова была тяжелая, все тело ныло. Задумываться о чем бы то ни было не хотелось: казалось, что от первой же мысли станет нестерпимо тошно. Она медленно открыла глаза.

— Джен, — ласково произнесла Элис. — Ну как ты?

Голос подруги заставил вернуться в реальность. «Энтони женат», — прозвучала где-то в затылке первая осознанная мысль. Из груди вырвался приглушенный стон.

— Скажи, что все это лишь сон, Эл! — взмолилась она.

Элис присела на край дивана и принялась гладить ее по голове.

— Нет, моя хорошая. Энтони тоже оказался подлецом. Но это не конец света, поверь. Постарайся вообще ни о чем не думать. Лежи, отдыхай, набирайся сил. Вайолет нашла тебе замену на время, так что за салон не волнуйся.

Салон? Дела заботили Дженифер меньше всего. Какой был толк чего-то добиваться, если она потеряла смысл в жизни? Не смешно ли было корпеть над внешностью человека, когда напрочь исчезла вера в людскую порядочность?

— Да пусть он хоть провалится сквозь землю, этот салон, — не поворачивая головы, сказала Дженифер. — А вместе с ним и все остальное — весь мир! Какой во всем смысл?

— Смысл великий, — негромко произнесла Элис. — И скоро ты снова это поймешь. Хочешь чаю? Или лучше кофе?

— Ничего не хочу.

— Понимаю.

Дженифер наконец подняла лицо от подушки.

— Как ты можешь меня понять? Тебя ведь не предавали! Потому тебе и говорить легко: великий смысл! Не конец света! Все это пустые слова, не пытайся успокоить меня ими!

Элис побледнела:

— По-твоему, меня жизнь лишь ласкает и балует?

Дженифер вспомнила про гибель Боба, про то, как Элис убивалась, оставшись одна, и ей сделалось до того стыдно, что стало неловко. Рывком сев, она схватила подругу за руку.

— Прости меня, Эл! Сама не знаю, что со мной творится… Видно, слишком много проблем свалилось. Извини, пожалуйста.

Элис легонько пожала ее руку и печально улыбнулась.

— Не извиняйся. Я все понимаю. — Она засмеялась. — Даже если ты в этом сомневаешься.

— Не сомневаюсь! — с пылом воскликнула Дженифер. — Ты понимаешь меня лучше всех на свете! А смысл в жизни, наверно, действительно есть, — задумчиво пробормотала она. — Иначе ты и все, кто оказывался в таком же положении, наверно, просто не жили бы…

Элис кивнула.

— Знаешь, мне в первое время, после того как Боба не стало, тоже казалось: больше ничего не нужно. Потом я вдруг поняла, что просто обязана вернуться к нормальной жизни. Ради родителей, друзей — тех, кто меня любит, кто желает мне добра. Да и хотя бы потому, что мой-то срок еще не истек — не зря ведь все так устроено… — Она помолчала и тихо добавила: — Может, пройдет еще какое-то время и…

Дженифер затаила дыхание.

— …И мне повстречается другой достойный человек, — с несмелой улыбкой закончила фразу Элис.

Дженифер давно мечтала о том, чтобы подруга снова кого-нибудь встретила, но не смела и намекать ей об этом. Теперь, когда Элис сама призналась, что могла бы связать свою жизнь с другим человеком, у Дженифер будто свалился с души груз.

— Тебе непременно повстречается другой достойный мужчина, — с чувством сказала она. — Рано или поздно это случится.

Элис вздохнула и многозначительно посмотрела на Дженифер.

— И у тебя все еще впереди, — осторожно произнесла она. — Только не сломайся, не впади в уныние.

Дженифер, на время забывшая о своих бедах, мгновенно вспомнила о подлости Энтони, и внутри у нее все закипело от гнева.

— Обо мне давай не будем, — попросила она сквозь стиснутые зубы. — Я, если и вернусь к более или менее нормальной жизни, с мужчинами больше ни за что не стану связываться. — Она потерла глаза. — Одной намного лучше.

Элис ласково потрепала ее по плечу.

— Не вполне с тобой согласна. Впрочем, об этом побеседуем потом — сегодня в тебе еще говорит обида — слишком свежи воспоминания.

Дженифер посмотрела на нее жалобно и беспомощно:

— Как он мог, Эл? Зачем так обошелся со мной?

Элис крепко обняла ее за плечи.

— Не знаю, Джен. Только мне все кажется, что-то тут не так.

Дженифер фыркнула:

— Мы же собственными глазами их видели! И потом, администратор сказала: с женой. — Она махнула рукой. — Увы, сомнений быть не может. Он просто дурачил меня, развлекался со мной.

У нее снова задрожали губы, и Элис принялась гладить ее по голове:

— Бедная ты, бедная! Столько потрясений за один месяц!

Дженифер ничего не ответила. В ее душе снова поселились пустота и холод, а сердце стонало от боли.

— Интересно, как он поведет себя дальше, — произнесла после непродолжительного молчания Элис. — Ему ведь неизвестно, что мы обо всем узнали. О чем вы с ним договорились, когда виделись в последний раз?

— Как обычно, что созвонимся, — едва слышно ответила Дженифер.

— Ага. Значит, он, вероятнее всего, сам выйдет с тобой на связь. Кстати! — Она кивнула на тумбочку, где лежал сотовый Дженифер. — Твой телефон я, уходя, выключила. Чтобы никто не помешал тебе отдыхать. Включишь?

Дженифер пожала плечами:

— Наверно, придется. Могут ведь позвонить и клиенты.

— О работе я бы на твоем месте пока не думала. Для серьезных дел нужна светлая голова.

— Может, ты и права. — Дженифер представила, что звонит Энтони. Как поступить? Что сказать ему? Задавать ли вопросы? Нет, унижаться не следовало, тем более после столь чудовищной лжи. — Телефон я, пожалуй, все же оставлю пока выключенным. Слышать его голос нет ни малейшего желания.

Элис понимающе кивнула.

— Пока не придешь в норму, можешь пожить у меня. Или лучше съезди куда-нибудь — так быстрее все забудешь.

— Неплохая мысль, — ответила Дженифер. — Я как раз давно не навещала родителей. И сама отвлекусь, и их порадую… — Она на минуту задумалась. — Да, так лучше всего. Вернусь недельки через две, а там, глядишь, все забудется.

— Вот и замечательно. Поезжай прямо завтра. А теперь давай пойдем где-нибудь поужинаем. А то еще опять заявятся незваные гости.

— Поужинаем? — протянула Дженифер. — Есть что-то не хочется.

— А ты заставь себя, выбери что-нибудь вкусненькое. Или обессилеешь, вообще раскиснешь. И из-за кого? Только задумайся! Энтони здоров и доволен, обманывая тебя, плевать хотел на твои чувства. А ты, честная и порядочная, погубишь себя из-за этого мерзавца!

Дженифер чуть было опять не погрузилась с головой в жалость к самой себе, но подумала: а ради чего все это? И расправила плечи.

— Да, поедем ужинать.

 

Глава 9

Рабочий день подходил к концу, а Энтони все никак не мог сосредоточиться на делах. Вернувшись после ленча, он позвонил Дженифер, но ее телефон был отключен. В салоне сказали, что она временно не работает, дома у нее никто не отвечал, не брали трубку и у Элис. Энтони утешал себя мыслью: у нее дела, потому, наверно, и отключила сотовый. Но на душе становилось все тревожнее, а в голову закрадывались самые невероятные предположения.

Едва дождавшись пяти часов, он почти выбежал из офиса и поехал к Дженифер. Ее не оказалось дома. Не открыли дверь и у Элис. Тогда он направился в салон, хотя и понимал, что ничего нового там не узнает.

Администратор Нэнси терпеливо повторила, что Дженифер временно не будет работать. Больше у нее ничего не удалось выведать.

Совершенно сбитый с толку, Энтони вернулся домой. Наотрез отказался от приготовленного Роджером ужина, пару часов слонялся без дела по дому, прислушиваясь к тишине в ожидании телефонного звонка, потом не выдержал и снова поехал сначала к Дженифер, потом к Элис. Никто опять не открыл дверь.

«Может, ей внезапно позвонили родственники, — думал он, пытаясь найти объяснение ее странному исчезновению. — Вдруг кто-то заболел или попал в аварию? И она тотчас уехала, про меня, естественно, не вспомнила. При некоторых обстоятельствах забываешь обо всем на свете…»

Ему делалось страшно при мысли, что Дженифер не думает о нем, не в состоянии уделить ему и капли внимания. В последнее время он окончательно сжился с тем, что теперь они — единое целое.

«А вдруг я ей надоел? — размышлял он. — Или чем-то не угодил? Чем-нибудь невольно обидел ее? Нет, вряд ли. Тогда она поговорила бы со мной, попыталась бы все объяснить… Не зря же, черт возьми, она, бывало, так нежно смотрела на меня, так стонала в моих объятиях! Не в шутку ведь, не в насмешку. Нет, дело не в обиде. Надо подождать, пусть несколько дней, неделю, две. Скорее всего, уже завтра она позвонит сама, и все выяснится. Главное, не нервничать и запастись терпением…»

Дженифер не позвонила ни на следующий день, ни на выходных. В воскресенье после ленча, навестив деда, Энтони снова поехал к Элис. Она наконец оказалась дома.

— Элис! Что с Дженифер? Ищу ее несколько дней.

Лицо Элис, всегда такое милое и приветливое, вдруг сделалось каменным.

— Забудь про нее. И сюда больше не приходи.

— Что? В чем д…

— Мне некогда. Извини. — Элис закрыла дверь.

Обескураженный, Энтони замер на пороге, потом снова позвонил, еще и еще раз. Элис больше не подошла к двери, даже не выглянула в окно. Она явно была зла на него, но за что, он ума не мог приложить.

«Значит, злится и Дженифер, — пришла на ум ужасающая мысль. — И не желает меня больше видеть. Но почему? Что случилось? Что я ей такого сделал? Я должен выяснить. Надо поговорить с ней во что бы то ни стало. Не сегодня, не завтра, так через месяц, пусть даже через год. Не могу без нее… Потому что люблю…»

Вечером позвонила сиделка деда.

— Энтони, мне очень жаль…

Он сразу все понял. И тотчас выскочил из дома.

Лилиан приехала минутой раньше. Когда Энтони въезжал во двор, она только выходила из машины. Других родственников еще не было.

«Хорошо, что она не в командировке, — пронеслось у Энтони в мыслях. — И что о трагедии Стелла сообщила в первую очередь нам».

Глаза Лилиан, казалось, и теперь светились спокойствием. Но были печальны и полны прозрачных слез. Она крепко обняла Энтони, отступила на шаг и опустила руки в карманы пальто.

— Это ужасно.

Энтони молча кивнул, и они пошли в дом, хозяин которого больше не встречал их теплой улыбкой.

В первый день Дженифер была довольна, что сбежала от неприятностей в Кембридж. Радость от встречи с родными на какое-то время отвлекла ее от горестных дум.

Мама сразу заметила, что дочь что-то гнетет, но Дженифер ответила шуткой на ее осторожный вопрос и принялась рассказывать о своих хлопотах в салоне.

Новость о том, что она открыла собственное дело, приняли восторженно. Правда, отец в который раз посетовал, что она не стала актрисой. Он мечтал, чтобы кто-то из детей пошел по их с женой стопам, а самой артистичной и раскрепощенной из них троих была Дженифер. Но, несмотря на то что она любила театр с малых лет, к игре у нее душа никогда не лежала.

Ужинали в гостиной. Много говорили и смеялись. Смеялась и Дженифер, а сердце обливалось кровью. Как бы между прочим она сообщила о разрыве с Томом и сразу вернулась к спасительной теме — салону.

Тоска вернулась на второй день. Поднявшись утром с кровати, Дженифер подошла к окну и вспомнила, как, глядя когда-то из него на розы в саду, мечтала о грядущей любви и томилась в сладостном ожидании.

«Больше грезить не о чем — все вызывает отвращение, злит и пугает, — с грустью подумала она. — Конечно, я буду жить дальше, приду в себя, может, даже опять смогу завести роман. Но верить больше никому не стану! Ни одного мужчину, даже самого обаятельного, не подпущу больше к душе. Слишком уж это больно».

Скрипнула дверь, и Дженифер повернула голову. На пороге стояла Элен.

— Уже не спишь? Еще ведь очень рано.

Дженифер пожала плечами:

— Не спится.

Мать подошла к ней, ласково расправила спутавшиеся во сне волосы дочери и обняла сзади за плечи.

— Если хочешь, пойдем выпьем чаю. У нас есть апельсиновый джем и твои любимые молочные булочки. А если захочешь, поделишься со мной своими проблемами.

Дженифер вопросительно на нее взглянула.

Мать улыбнулась:

— Меня не обманешь. Мне хватило лишь раз взглянуть на тебя, как я поняла: мою девочку кто-то обидел. И потом, нужны были веские причины для того, чтобы ты оставила недавно открытый салон и все свои лондонские дела. Так ведь?

Дженифер наклонила голову и прижалась щекой к материнской руке.

— Тебя в самом деле не обманешь.

Полчаса спустя Дженифер уже сидела в любимом кресле на кухне и, напившись чаю с булочками, рассказывала Элен о казавшихся чудесными отношениях с Энтони и о том, чем все это закончилось. Та внимательно слушала, время от времени тактично задавая вопросы и уточняя детали.

— Пренеприятная история, — задумчиво произнесла она, когда Дженифер замолчала. — Представляю, как ты себя чувствуешь. Говоришь, он познакомил тебя со своими друзьями, и те даже заявили, что ты непременно должна поехать с ними в очередную поездку? — Она прищурила глаза.

Дженифер с мрачным видом кивнула.

— Если б ты видела в ту минуту их улыбающиеся лица! Никогда не догадалась бы, что все как один издеваются надо мной! — Она закусила губу.

— Что-то во всем этом не то. — Элен покачала головой. — Сама посуди: целую компанию людей, на вид вполне достойных, а это немаловажный показатель — ведь на лице, во взгляде, как правило, отражается то, что внутри, не так-то просто заставить ломать перед кем-то комедию. Я бы даже сказала, невозможно.

Дженифер задумалась. Действительно. Что-то здесь не сходилось.

— И потом, насколько я поняла, ты бывала у него дома, — рассуждала Элен.

— Даже оставалась на ночь, — выпалила Дженифер и тут же покраснела. Посвящать в такие подробности собственную мать было совсем не обязательно.

Элен улыбнулась:

— Ладно, не стесняйся. Я все прекрасно понимаю: мои дети давно перестали быть детьми и живут как нормальные взрослые люди. Но речь не об этом. — Она сосредоточенно посмотрела дочери в глаза. — Ты не видела в его доме чего-то такого, что говорило бы о присутствии в нем женщины?

Дженифер напрягла память и решительно покачала головой. Ей вспомнился вдруг тот вечер, когда Энтони привез ее к себе в гости впервые.

— Он даже сказал, что занимается ведением хозяйства сам. Во всяком случае, что-то в этом роде. — У нее возникло ощущение, что отдельная фраза Энтони или какое-то слово сосредоточили тогда на себе ее особенное внимание, но что это было за слово, так и не удалось вспомнить.

— Я и говорю, странно это все, — продолжила Элен. — Нередко бывает так, что мы становимся жертвами разного рода недоразумений. Терзаемся, негодуем, злимся на людей, которых скоропалительно обзываем негодяями, а не подозреваем, что следовало всего лишь получше разобраться в проблеме, чтобы все стало на свои места.

Дженифер погрузилась в раздумья. Поверить в то, что Энтони такой, каким все это время казался, хотелось больше всего на свете, но очень не хотелось в который раз попасться в ту же ловушку.

— Понимаешь… — пробормотала она, размышляя, стоит ли посвящать мать и в историю расставания с Томасом. — На меня в последнее время обрушилось столько всего…

В глазах Элен вспыхнула усилившаяся тревога, и Дженифер поспешно улыбнулась, делая вид, что не принимает беду близко к сердцу.

— Расскажи, — попросила мать.

Дженифер вздохнула. Она и так почти все выложила, скрывать оставшееся не имело смысла.

— Я рассталась с Томом, потому что застала его в студии с любовницей, — на одном дыхании выпалила она. — Очень красивой и очень вульгарной девицей.

Элен вскинула брови, прижала руки к щекам и сочувственно покачала головой:

— Бедняжка ты моя! Столько всего натерпелась.

— Только ты не переживай, мам, — поспешно добавила Дженифер. — Про Тома я уже почти и не вспоминаю. — Она постаралась произнести это бодро и убедительно, и, как ей показалось, вышло довольно неплохо.

Но Элен лишь тяжело вздохнула, явно не поверив.

— Если честно, видеть Томаса своим зятем я никогда не стремилась.

— Правда? — удивилась Дженифер. — От кого, от кого, а от тебя я никак не ожидала услышать такое. Ты встречалась с Томом всего несколько раз, но всегда была с ним мила и приветлива.

— А как же иначе? — Элен многозначительно улыбнулась. — Для меня главное, чтобы ты, Оливер и Ванесса были счастливы. Если вам хорошо с кем-то, кто не устраивает меня, я обязана к человеку присмотреться, найти в нем достоинства и постараться принять его таким, какой он есть. Или, по крайней мере, научиться держать при себе свою неприязнь. — Она засмеялась.

«Энтони, с его очаровательной улыбкой и искрящимися глазами сразу пришелся бы тебе по душе», — вздыхая украдкой, подумала Дженифер.

По лицу Элен пробежала едва уловимая тень.

— Постой-ка… А может, единожды обжегшись, во второй раз ты просто сгустила краски? — предположила она.

— Что ты имеешь в виду?

— Увидев Энтони за руку с другой женщиной, ты подсознательно поставила его в один ряд с Томасом, который тебе изменял, так?

— К чему ты клонишь? — недоуменно спросила Дженифер.

— К тому, что, может, все не так страшно, как ты думаешь, — задумчиво пробормотала Элен.

— Хочешь сказать, Энтони не женат и держал за руку ту женщину по ошибке или по долгу службы?

— Нет-нет, я ничего не могу утверждать. Не исключено, что Энтони ничем не лучше Томаса. Только, судя по твоим описаниям, он не способен на низость. — Элен махнула рукой. — Впрочем, я с ним не знакома. Но тебе бы посоветовала не быть столь категоричной. Иначе можно совершить непоправимую ошибку.

— Позавчера я отключила телефоны, вечером мы с Элис ездили в бар, ночевала я у нее… А рано утром поехала к вам.

— Значит, он наверняка звонил тебе, но ты не слышала звонков, — сделала вывод Элен.

Дженифер пожала плечами:

— Может, звонил, а может, и нет.

— Я уверена, что звонил. Если в прошлый раз вы расстались именно так, как ты рассказываешь.

Дженифер устало провела рукой по лицу.

— Разумеется, так. Какой смысл мне выдумывать?

Элен нежно потрепала ее по колену.

— Дочка, дочка! Как бы я хотела, чтоб у тебя все поскорее наладилось. С Энтони поступай, как считаешь нужным. Но я на твоем месте поговорила бы с ним. Впрочем, не знаю, я ведь его даже не видела.

— Как же все сложно! — воскликнула Дженифер, качая головой.

— Согласна, — ответила Элен, понимающе на нее глядя.

— А тебе-то откуда знать? — удивилась Дженифер. — Ты всю жизнь с одним папой, он по сей день боготворит тебя. Так намного проще.

Элен многозначительно посмотрела на дочь.

— Во-первых, строить отношения всегда непросто, даже с человеком, который обожает тебя, и особенно если вы стали семьей, обзавелись детьми, вместе их вырастили. Ты и представить себе не можешь, сколько разного рода трудностей приходится преодолевать в семейной жизни. — Она замолчала, очевидно, задумавшись о пережитых с мужем бедах и радостях.

— А во-вторых? — спросила Дженифер.

Элен слегка нахмурила брови, вспомнила, что собиралась добавить, и с загадочной полуулыбкой кивнула:

— А во-вторых, моя хорошая, я любила не только папу.

Дженифер в изумлении раскрыла глаза. Она всегда была уверена, что мать и отец и мыслей не допускали о ком-то другом, принадлежали друг другу всю жизнь, едва ли не с детства.

— Кого же еще? — спросила она, начиная гадать, что за признание сейчас услышит.

Элен поправила густые волнистые волосы, будто увидев перед собой того, кто когда-то владел ее сердцем.

— Это было давно, еще до встречи с папой. Мы познакомились на рождественском балу — в обстановке поистине сказочной.

Дженифер заметила, что глаза матери взволнованно заблестели, а на слегка впалых щеках проступил нежный румянец, и вдруг увидела перед собой не пожилую женщину, а юную опьяненную первой любовью девушку.

— Весь наш роман был сплошной сказкой, — мечтательно продолжала Элен. — Мы встречались каждый день, бродили дотемна по городу и клялись друг другу, что будем вместе всегда…

— Почему же не сдержали клятву? — осторожно спросила Дженифер, отмечая про себя однако: если бы вы не расстались, не было бы ни меня, ни Оливера, ни Ванессы.

Элен пожала плечами:

— Когда я клялась ему, уверяю тебя, не сомневалась, что сдержу обещание. То же самое наверняка чувствовал и он. Но потом его семья переехала из Лондона, и все постепенно сошло на нет.

— То есть как? — Дженифер недоуменно нахмурилась.

Элен засмеялась:

— А так. Поначалу мы чуть ли не каждый день писали друг другу, потом все чаще на письма стало не хватать времени. — Она махнула рукой. — По-видимому, это было не настоящее чувство. И хорошо, что оно угасло. Через два года я повстречала папу и мгновенно поняла: вот этот будет моим навек. — Она снова засмеялась и опять поправила волосы — теперь смущенно, как впервые явившаяся на танцы девчонка.

— А папа знает о том, другом? — спросила Дженифер.

— Конечно. От папы у меня секретов нет.

В коридоре послышались шаги, а минуту спустя по кухне разлился звучный голос отца:

— Шушукаетесь? Ох уж эти девичьи разговорчики! — Широкоплечий седоволосый Ричард поцеловал жену и чмокнул в щеку Дженифер. — Доброе утро, мои дорогие, доброе утро! Проснулся и сразу подумал: к нам дочь приехала, как же здорово, черт возьми!

Дженифер расплылась в счастливой улыбке, заулыбалась и Элен.

— Чай, должно быть, остыл, — сказала она мужу. — Мы с Дженифер сидим здесь, наверное, с час.

— Болтушки, болтушки! — беззлобно проворчал Ричард, включая электрочайник. — Ну, признавайтесь, о чем целый час разглагольствовали?

Элен легонько шлепнула его по спине.

— Конечно, о невероятно важных вещах!

— О каких это таких вещах? — Ричард сел за стол и с шутливой строгостью взглянул сначала на жену, потом на дочь.

— Тебе этого не понять! — воскликнула Элен.

— Вот-вот! — поддакнула Дженифер, подключаясь к обычной в семье игре.

«Как здорово, когда есть семья, — вдруг подумалось ей. — Весело, надежно, совсем не страшно болеть, стареть. Знаешь, ради чего живешь, уверен в будущем. Молодых поддержат старшие, потом молодые, повзрослев и окрепнув, помогут старикам».

Она представила, что и у нее семья: муж, дети. В доме шумно и радостно, и все пропитано любовью друг к другу, даже воздух вокруг.

Дженифер поймала себя на том, что представляет своим мужем Энтони, вспомнила разговор с матерью и закусила губу, не зная, как быть.

«Может, все действительно не совсем так, как кажется? Не стоит ли поговорить с ним, пусть даже в последний раз. Обнадеживать себя и ждать чудес не буду, тем не менее дам ему возможность все объяснить… Здесь, пожалуй, побуду не две недели, а несколько дней. Хорошо, что ничего никому не успела пообещать».

В кухню вошла заспанная Ванесса.

— Что это ты так рано, дружок? — весело спросил отец. — Не заболела ли, часом?

Ванесса ткнула его локтем в бок.

— Не дразни меня, пап, а то разобижусь. Я вчера легла с мыслью — встать бы пораньше. Хоть побуду с Дженни, а то ведь мы так редко видимся.

У Дженифер потеплело в груди. Ее младшая сестра была довольно ленива и не стремилась чего-то добиться в жизни, но отличалась редкой добротой и умела поднять настроение.

Ванесса поцеловала мать и отца, села рядом с Дженифер и обняла ее.

— Как чудесно, что ты сумела к нам вырваться, хоть и так занята сейчас, — пробормотала она, прислоняясь лбом к виску Дженифер. — Мы очень по тебе скучаем, особенно я.

— И я! — одновременно воскликнули Элис и Ричард.

«Побуду недельку, ну, или чуть больше, — решила Дженифер. — Как раз поутихнет гнев, успокоюсь. И на трезвую голову придумаю, как поступить с Энтони».

Отдохнувшая и посвежевшая, Дженифер вернулась в Лондон. Всю неделю она размышляла об Энтони. И хотя всякий раз, когда в памяти всплывали картины того страшного дня, сердце щемила тоска, страсти в душе постепенно улеглись, и ослепляющий гнев исчез.

Едва переступив порог своей квартиры и оглядевшись, она решила, что в ближайшее же время займется преображением гостиной и спальни: ничто больше не должно напоминать ей о прошлом. А пока включила телефон, приготовила чай и устроилась с ногами на диване. Больше всего Дженифер сейчас хотелось снять трубку и позвонить на работу и Элис, узнать последние новости. И конечно, в первую очередь ее волновали те события, которые так или иначе могли быть связаны с Энтони. Звонил ли он в салон? Приезжал ли туда? Пытался ли найти ее? Или ему было все равно?..

Сердце на миг сжалось, но Дженифер тут же велела себе не хандрить. Возвращаясь из Кембриджа, она решила, что как бы там ни сложилось, больше не сходить с ума и держать себя в руках. В конце концов, Элис права: бессмысленно страдать из-за того, что у тех, с кем сводит тебя судьба, нет совести. Она еще окончательно не решила, как поступит с Энтони, но сердцем чувствовала: история еще не завершена.

«Допью чай и позвоню Элис, — подумала она, поднося к губам чашку. — А там будет видно. Может, они виделись и разговаривали. Впрочем, Элис так на него зла, что вряд ли…»

Телефонный звонок раздался столь неожиданно, что Дженифер от испуга чуть не выронила чашку.

— Алло? — собственный голос показался ей чужим и незнакомым.

— Дженифер? — послышался в трубке низкий голос Энтони. — Наконец-то ты нашлась! Я звонил тебе целую неделю.

Он, по-видимому, страшно волновался. Волновалась и Дженифер — так сильно, как, наверное, никогда прежде.

— Я ездила в Кембридж к родителям, — произнесла она, не зная, какой выбрать тон, и с трудом скрывая чувства.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Энтони.

«Неужели он всего лишь прикидывается? — пронеслось в мыслях Дженифер. — Нет, не может такого быть».

— Ничего не случилось, — ответила она, облизнув пересохшие губы. — Просто я почувствовала, что…

«Следовало заранее подготовиться к беседе. А теперь я не знаю, что сказать, и рискую выставить себя полной дурой».

— В общем, мне надо было съездить, — продолжила она, краснея со стыда.

— Почему ты не позвонила мне, отключила сотовый? Почему Элис не стала со мной разговаривать и велела забыть о тебе? — Голос Энтони звучал все более встревоженно.

Дженифер вспомнила, как он стоял во дворе, держа за руку другую женщину, и у нее перехватило дыхание. «Что мне говорить? Что я видела тебя с женой? Почему ты не сказал мне, что не свободен? Прозвучало бы глупо и весьма недостойно».

— Дженифер, умоляю, давай поговорим, — попросил Энтони таким измученным голосом, что у Дженифер защемило в груди. — Если я надоел тебе, опротивел или просто не подхожу — так и скажи. Я больше никогда тебя не побеспокою.

Совершенно сбитая с толку, Дженифер растерянно кашлянула.

— Не мучай меня, — взмолился Энтони. — Горестей мне сейчас, поверь, хватает.

— Что-нибудь стряслось? — вмиг забывая и о гневе, и о смущении, спросила она.

— Да.

— Давай встретимся. Через час в «Форуме».

— Буду ждать тебя, — пробормотал Энтони, и Дженифер отчетливо услышала в его голосе облегчение.

…Без двух минут три она торопливо вошла в зал «Форума». Энтони уже ждал ее, нетерпеливо барабаня пальцами по покрытому скатертью столику. Сразу бросались в глаза произошедшие в нем перемены: он выглядел бледным и заметно осунулся. При мысли о том, что виной тому послужила она, Дженифер стало больно и совестно.

«Как хорошо, что мы договорились встретиться, — подумала она, направляясь к столику. — И быть может, не совершим той самой ошибки, о которой говорила мама».

— Привет! — Она заставила себя улыбнуться.

Энтони приподнялся со стула и приковал к ней горящий взгляд, но не улыбнулся в ответ.

— Здравствуй.

«Что у него за проблемы?» — садясь, с беспокойством подумала она.

— Как же долго я тебя искал, — хрипло пробормотал Энтони. — Такое ощущение, что прошла целая вечность. — Теперь на его губах появилась улыбка, но какая-то бесцветная и ничего не выражающая.

Подошел официант, и Дженифер, не глядя в меню, заказала эспрессо. Энтони попросил еще кофе — перед ним уже белела почти пустая чашка.

— Как поживают родные? Что нового? — спросил Энтони, когда официант удалился.

Дженифер смотрела на него и не узнавала. Казалось, за то время, пока они не виделись, он прожил целую жизнь — нелегкую жизнь.

— Все по-прежнему, — ответила она как могла спокойно. — Мама и папа играют, сестра предпочитает бездельничать. Но все любят — друг друга и меня.

Энтони снова улыбнулся — на этот раз печально.

— Тебя невозможно не любить, — задумчиво произнес он.

Дженифер на мгновение замерла и, вспомнив, из-за чего неделю назад сбежала к родителям, устремила на него гневный взгляд. Но, вновь отметив произошедшие в нем перемены, тут же смягчилась и опустила глаза.

— Хорошо, когда все друг друга любят, — продолжил Энтони как-то отстраненно. — И это правильно — близкие люди должны друг другом дорожить, ведь нас всех когда-то не станет…

Дженифер показалось, он еще больше побледнел, и она поняла, что так и не узнала, какие у него проблемы…

Официант принес заказ. Энтони взял чашку и сделал большой глоток.

— Так что у тебя стряслось? — спросила Дженифер, даже не взглянув на свой эспрессо.

— Умер дед, — глухо ответил Энтони.

— Как? — воскликнула пораженная Дженифер. — Но ведь еще полторы недели назад он был жив и выглядел довольно неплохо, во всяком случае, не умирающим!

У Энтони расширились глаза.

 

Глава 10

— Откуда ты знаешь? — спросил он.

— Я… — Дженифер растерянно моргнула. — Понимаешь, мы с Элис…

Она, хотя и не решила, как именно расскажет ему обо всем, совсем не так представляла себе этот разговор.

— Ты знала моего деда, а мне и словом не обмолвилась? — спросил Энтони, прищурив глаза. — Почему?

— Я не знала его. — Дженифер подняла руки. — Просто один раз видела, и то с приличного расстояния.

— Полторы недели назад? — переспросил Энтони, о чем-то напряженно размышляя.

— Да. — Дженифер тяжело вздохнула. — Послушай, я сейчас тебе все объясню. Но сначала расскажи, как это случилось. И как ты себя чувствуешь — я помню, что для тебя значил дед. Впрочем… — Она прижала руки к груди. — Прости. О том, как ты себя чувствуешь, можно было и не спрашивать.

Ей нестерпимо захотелось обнять его, принять на себя часть его боли. Собственная обида вдруг показалась надуманной, а проблема незначительной.

«Нет, ничего я не преувеличила, — возразила она сама себе. — Он встречался со мной, а сам женат… Надо бы скорее все выяснить, а то…»

Энтони обхватил руками голову.

— Да, мне страшно его не хватает, — пробормотал он. — Поверить не могу, что больше не услышу его голос, не увижу его улыбку. Хотя и был готов к худшему — все мы прекрасно знали, что ему остается недолго.

«Все мы…» — эхом отдалось в голове Дженифер.

— Так где ты его видела? — спросил Энтони, нахмурившись. — И не путаешь ли с кем-нибудь? В последнее время дед никуда не выходил, разве что на крыльцо собственного дома. Даже врачи приезжали к нему на дом.

Дженифер сглотнула. Энтони вел себя слишком спокойно, и это сбивало с толку. Смотрел прямо в глаза, не нервничал. Неужели не догадывался, что ей стало известно о его жене? Или тут в самом деле что-то не так?

— Понимаешь, полторы недели назад… — начала было она, но растерянно замолчала, поняв вдруг, что ее слова прозвучат глупо.

— Что?

Дженифер набрала в легкие побольше воздуха:

— В общем, в тот день я освободилась пораньше и позвонила Элис: подумала, что мы могли бы вместе съездить на ленч. А ей взбрело в голову пригласить и тебя. — Она многозначительно посмотрела на собеседника, ожидая, что тот наконец смутится и начнет выкручиваться.

Но Энтони лишь на мгновение задумался и спросил:

— Говоришь, это было полторы недели назад?

— В четверг, — уточнила Дженифер. Перед глазами снова возникли улыбающаяся администратор из «Оборудования XXI века» и женщина со светлыми волосами, которую Энтони держал за руку. Ее охватил гнев.

— Что с тобой? — Энтони хотел было взять ее за руку, но Дженифер отдернула ее, словно обжегшись. Он недоуменно покачал головой. — Не понимаю…

— Не понимаешь? — выпалила Дженифер. — И я не понимаю. Не представляю себе, как можно относиться к чувствам других так небрежно! — Она не хотела устраивать сцен, особенно сейчас, когда Энтони скорбел по деду, но обида хлынула из нее неудержимым потоком. — Нравится издеваться надо мной? Или посчитал, что на мою долю выпало недостаточно страданий? Решил добавить?

Теперь Энтони как будто начал о чем-то догадываться. По его лицу пробежала тень, брови сдвинулись.

— Подожди, Дженифер, объясни, о чем ты, — то ли испуганно, то ли виновато пробормотал он.

— О том, что у тебя есть жена! — воскликнула Дженифер, не обращая ни малейшего внимания на компанию подростков за соседним столиком, устремивших на нее любопытные взгляды. — Ни за что не стала бы с тобой встречаться, если бы знала об этом раньше!

— Дженифер! — Энтони посмотрел на нее так выразительно и с такой мольбой, что она опомнилась и ей стало стыдно за свою несдержанность. — Теперь я все понимаю и осознал, что допустил чудовищную ошибку… Надо было сразу обо всем тебе рассказать, тогда не вышло бы этого недоразумения. Я действительно еще женат, — проведя свободной рукой по лбу, в смятении проговорил Энтони. — Но лишь официально и очень скоро стану разведенным. Мы с Лилиан не живем друг с другом, давно идем разными дорогами…

— Но время от времени еще держитесь за ручку, как юные влюбленные, — саркастически ввернула Дженифер в очередном приступе злости.

Энтони посмотрел на нее и медленно, глухим незнакомым голосом произнес:

— Больше не держимся — не для кого.

Дженифер вопросительно изогнула бровь.

— Не для кого? Что это значит?

— Лилиан внучка человека, с которым дед дружил с ранней юности. Виктор умер. Давно. А на его похоронах дед дал себе клятву: заботиться о его семье, как о собственной. Лилиан и Дейв еще детьми часто гостили в доме бабушки и деда. Повзрослев, мы с Лилиан стали встречаться, потом, в весьма молодом возрасте, поженились. Дед был так рад этому и настолько любил Лилиан, что мы с ней ничего ему не сказали, когда решили развестись. Это стало бы для него таким ударом, что он не выдержал бы…

В его глазах было столько боли и отчаяния, что Дженифер сжала его руку, желая хоть немного утешить.

— Значит, Дейв брат Лилиан? — спросила она, вспоминая, как Энтони знакомил ее с дружелюбным Дейвом.

— Да. Отличный парень. Мы прекрасно ладим.

Дженифер кивнула. Вот, оказывается, как обстояли дела. Права была мама, предположив, что в этой истории не все так просто.

— Лилиан чудесный человек, — продолжил Энтони. — Всегда придет на помощь, никогда не подведет. Регулярно ездила со мной навещать деда, и мы делали вид, что счастливы друг с другом. Если бы кто-то увидел нас со стороны, ни за что не догадался бы, что мы в двух шагах от развода.

— Это точно, — задумчиво протянула Дженифер. — Знаю по собственному опыту.

Энтони озадаченно на нее посмотрел.

— Ты до сих пор ничего не объяснила.

— Все очень просто. — Дженифер осторожно высвободила руку и откинулась на спинку стула. — Мы заехали к тебе на работу, я сказала администратору, что хотела бы видеть тебя, на что она любезно ответила: он вместе с женой поехал навестить деда. У меня земля ушла из-под ног — я понятия не имела, о чем думать, как все объяснить, что делать. А Элис предложила найти дом твоего деда, убедиться, что ты у него один, и успокоиться. Я вспомнила, что это где-то в районе Клапамского парка. Мы поехали туда, потом шли пешком по окрестным улицам и вскоре увидели твой «ауди», а чуть в стороне от него… тебя, держащим за руку светловолосую женщину…

Энтони покачал головой:

— Какой кошмар! Представляю, что ты в это мгновение почувствовала. Бедняжка! Сначала предательство Томаса, потом… — Он схватился за голову. — Какой я идиот! Почему сразу не рассказал тебе обо всем? Не подумал, что могут возникнуть недоразумения?! Идиот! Поделом мне, что ты заставила меня страдать, — в следующий раз буду умнее.

— Ты страдал? — несмело спросила Дженифер и замерла в ожидании ответа. В то же время от осознания того, что ему было плохо из-за нее, стало совестно.

— Если бы ты только знала, как сильно я страдал, — проговорил Энтони с горькой улыбкой.

Он посмотрел ей в глаза, и она увидела в них столь глубокое чувство, что вдруг тоже, как когда-то ее мать, поняла: этот человек останется с ней навсегда.

— Не дозвонившись до тебя, я так переживал, что утратил способность работать. Да что там работать! Вообще нормально жить! — продолжал Энтони. — А после слов Элис меня — даже стыдно признаваться — охватил настоящий страх. — Он засмеялся, и Дженифер отчетливо услышала в этом смехе и пережитые муки, и облегчение. — Какие только мысли не посетили меня за это время! Я все гадал, не обидел ли тебя, не задел ли неосторожным словом.

Дженифер подняла руку:

— Ну что ты, обидеть меня у тебя не получилось бы даже умышленно.

Энтони опять засмеялся — на этот раз свободно и радостно.

— С чего ты взяла?

— Слишком ты деликатный.

— Ты меня плохо знаешь, — сквозь смех сказал Энтони. — Я могу быть и грозным и строгим. — Он состроил устрашающую гримасу, и Дженифер захохотала. Подростки за соседним столом снова повернули головы в ее сторону.

— Почему ты не попыталась обсудить все со мной? — спросил Энтони, когда она успокоилась. — Мы бы сразу все выяснили.

— Я слишком на тебя обиделась, — призналась Дженифер. — Не только на тебя — на целый свет.

Энтони молча протянул ей руки. Она подалась вперед и вложила в них свои.

— У меня было такое чувство, что меня предали все на свете и что жить в этом мире не имеет больше смысла. — Она смущенно улыбнулась. — Хорошо, что обо мне позаботилась Элис. Сначала привезла меня домой и уложила спать. Потом, вернувшись вечером с работы, долго приводила меня в чувство. Благодаря ей я отбросила мрачные мысли о бессмысленности жизни и поехала к родителям. С девочками в салоне тоже договорилась Элис.

— Замечательно, что с тобой рядом оказалась верная подруга. Несчастный ты мой человечек, — нежно произнес Энтони.

Они смотрели друг на друга, наслаждаясь тем, что недоразумение разрешилось и мучения позади. Дженифер видела в серых глазах Энтони столько любви и желания дарить радость, что слова ей были почти не нужны. Она вдруг подумала: как это Лилиан смогла разлюбить эти восхитительные глаза, и, поколебавшись, все же спросила:

— Почему вы решили развестись?

Энтони вздохнул:

— Я уже сказал: мы поженились слишком рано, по сути, еще несмышлеными детьми. Мне было девятнадцать лет, Лилиан — восемнадцать. У нас не было ни образования, ни прочной основы под ногами. Она переехала ко мне в Штаты, там окончила колледж, начала работать. А в какой-то момент затосковала по дому — как раз в это время мне и предложили перейти на должность в Лондоне. К тому времени мы с Лилиан уже поняли, что совершенно разные люди и не подходим друг другу, но еще пытались спасти семью, поэтому переехали вместе.

— Совершенно разные? — задумчиво переспросила Дженифер. — Но ведь это естественно: двух одинаковых людей не найдешь в целом мире.

Энтони покачал головой:

— Речь не идет о полной одинаковости. Важно, чтобы у мужчины и женщины примерно совпадали взгляды на жизнь и стремления. Лилиан прекрасный человек, но она не создана для домашнего уюта, да и вообще для семьи. Детей, несмотря на всю свою душевную доброту, иметь не хочет: говорит, ей не хватит терпения возиться с ними и все время сидеть дома. У нее вся жизнь в поездках и важных встречах. Я же, хоть и люблю работу, мечтаю о семейном очаге, о сыновьях и дочерях.

Дженифер вспомнила о том, как совсем недавно тоже мечтала о большой дружной семье. Их с Энтони желания удивительным образом совпадали.

— Однажды мы сели и все обсудили. Спокойно — без слез и взаимных упреков. Решили, что лучше разойтись и остаться друзьями. Так и сделали. Теперь осталось лишь оформить развод на бумаге.

— Ты переехал в свой нынешний дом уже после этого разговора? — спросила Дженифер.

— Да, — сказал Энтони. — Поселился в нем с Берти, а Джек остался с Лилиан.

Дженифер шевельнула бровью:

— Джек?

— Наш пес, — пояснил Энтони. — Мы любили их одинаково, при разводе пришлось поделить. Право выбора я предоставил Лилиан. Она сказала, оставит себе Джека.

— Кто же за ним ухаживает, если она постоянно в разъездах?

— У нее здесь множество родственников. Иногда Джек остается с ее матерью, иногда с двоюродной сестрой, а бывает, Дейв забирает его к себе.

— У него ведь семья.

Энтони кивнул.

— Чудесная жена, Сандра. Готовить не умеет, но Дейв и без того практически носит ее на руках. — Он улыбнулся. — А вообще, я нисколько не жалею, что сошелся когда-то с Лилиан. Вся ее родня будет и моей до скончания века, в этом я не сомневаюсь. И она умеет быть прекрасным другом — за это я всегда буду ценить ее.

Дженифер в глубокой задумчивости кивнула.

— Наверняка она действительно прекрасный человек. Раз до последнего ездила с тобой к деду и так боялась его расстроить…

— Уверен, что и с моей новой женой она прекрасно сойдется, — сказал Энтони, как-то странно глядя на Дженифер. У нее чаще забилось сердце… — Ты любишь детей, Дженифер? — неожиданно спросил Энтони.

Дженифер растерянно пожала плечами:

— Не знаю… В последнее время как-то не доводилось с ними общаться. Все мои подруги пока бездетные, нет еще ни племянников, ни племянниц… Но я уверена, что когда-нибудь у меня будут дети. Иначе я не представляю себе дальнейшую жизнь… — Смутившись, она замолчала. Ее щеки слегка покраснели.

— Как это замечательно, Дженифер! — воскликнул он, пожимая ее руки. — Знаешь, другого ответа я и не ожидал от тебя услышать.

В сердце Дженифер теснилось столько чувств, а в голове роилось такое множество мыслей, что хотелось вскочить со стула и закружить по залу в безумном танце. Она была счастлива и ощущала себя так, словно нескончаемо долго блуждала по дремучему лесу и вот наконец-то вышла на дорогу.

Энтони кашлянул.

— Я должен был давно сказать тебе, но все как-то не решался… — произнес он хриплым от волнения голосом. — Скажу сейчас, чтобы, несмотря ни на что, ты всегда знала…

Сердце Дженифер подпрыгнуло и замерло в ожидании. Она смотрела в прекрасные глаза Энтони и не верила, что не спит.

— Я люблю тебя, Дженифер. Полюбил, наверно, еще в подземке — в ту минуту, когда увидел эту милую ямочку на твоей щеке, эти глубокие, такие серьезные и по-детски честные глаза…

У Дженифер голова пошла кругом. Хотелось ответить, но к горлу подступил ком, губы онемели, а глаза наполнились слезами. Она лишь легонько сжала руки Энтони и потупила взгляд.

— Ты простишь меня? — нежным полушепотом спросил он. — Сможешь все забыть?

Дженифер моргнула, прогоняя слезы, и вопросительно взглянула на Энтони.

— Все забыть?

— То, что я по собственной глупости заставил тебя мучиться.

Дженифер улыбнулась:

— Конечно, прощу. Я тоже хороша: могла бы не убегать, а позвонить тебе и во всем разобраться.

— Естественно, что после того, как с тобой обошелся Томас, ты, узнав про мою жену, отреагировала вдвойне болезненно, — произнес Энтони полным раскаяния голосом.

— Спасибо, что понимаешь, — пробормотала Дженифер.

— Я ведь люблю тебя, — со всей серьезностью сказал Энтони. — И должен понимать.

— Я тоже тебя люблю, — само собой слетело с губ Дженифер. Она прижала к ним руку, растерянно посмотрела на Энтони и вдруг рассмеялась.

Он засмеялся в ответ.

— Знаешь, у меня такое чувство, что женщина, с которой я сумею создать уютный дом и воспитать прекрасных детей, — ты, Дженифер.

Дженифер словно лишилась дара речи. Она смотрела на Энтони широко раскрытыми глазами и думала о том, что мечты, как ни странно, сбываются.

— И что мы нужны друг другу, как никто на свете, — добавил Энтони. — Может, я тороплю события, может, выбрал совсем неподходящее время для столь серьезного разговора… — Он погрустнел, тяжело вздохнул, очевидно, вспомнив про деда, и посмотрел на Дженифер с надеждой: — Но мне важно узнать именно сейчас: согласишься ли ты разделить со мной остаток жизни? Захочешь ли стать хозяйкой в моем доме?

Еще вчера Дженифер даже не имела представления, встретятся ли они с Энтони хоть раз. Теперь же он сидел перед ней, держал ее руки в своих и просил ее стать спутницей его жизни. Невероятно!

Энтони снова кашлянул.

— Прости, я, наверно, ошарашил тебя. Конечно. — Он усмехнулся. — Ты полторы недели сходила с ума, принимая меня за последнего негодяя, а как только мы встречаемся, я тут же делаю предложение. Нелепо. — Он покачал головой и криво улыбнулся. — Не буду тебя торопить. Подумай, все взвесь. Нас с Лилиан тем временем разведут, и тогда я попрошу твоей руки. В соответствующей обстановке, при свечах… Словом, как полагается. Если решишь, что для создания семьи тебе нужен другой человек, так прямо и скажи, я постараюсь все понять и принять…

— Я люблю тебя, — повторила Дженифер уверенно и смело. — Думаешь, я стала бы такое говорить, если бы не чувствовала уже сейчас, когда призналась в этом, что готова разделить с тобой все печали и радости?

— Дженифер, — качая головой, как будто не веря собственным ушам, пробормотал Энтони. — Ты делаешь меня самым счастливым мужчиной на свете. И не представляешь, какой светлой и прекрасной жизнью мы заживем… Ты, я, Берти… И наши будущие дети…

 

Глава 11

Вернувшись из салона, Дженифер переоделась в коротенькое домашнее платье и поспешила на кухню, надеясь успеть испечь к приходу мужа его любимое шоколадное печенье. В роль жены она по-настоящему входила лишь сейчас.

Весь май — их с Энтони медовый месяц — прошел, точно в раю. Воспоминания о днях, проведенных вдвоем у ласкового моря, по-прежнему согревали душу. Впрочем, жизнь изменилась настолько, что каждый день приносил лишь радость. Завтраки вместе с Энтони, обсуждение предстоящих дел, любимая работа, новые идеи… И долгожданные встречи вечером, ради которых, Дженифер казалось, она готова отдать все.

Дела в салоне пошли настолько успешно, что к концу зимы пришлось взять еще двух парикмахеров и перебраться в более просторное помещение. У Дженифер появилось больше свободного времени, что ее несказанно радовало: теперь она принадлежала не только самой себе, но и мужу, их общему дому.

В кухню вошел заспанный Берти.

— Дрых, ленивец? — весело спросила Дженифер. — Проголодался? — Она прошла к холодильнику, достала банку с кормом и наполнила пустую кошачью миску. — На, ешь.

Берти в знак благодарности потерся о ногу хозяйки, довольно замурлыкал и принялся за еду.

Дженифер, наблюдая за ним, приложила руки к животу. Необычных ощущений не было, но по утрам слегка подташнивало и не оставляло предчувствие чего-то более значительного, нежели даже свадьба или романтическое путешествие.

Энтони приехал в шестом часу. Дженифер только закончила возиться с печеньем.

— Мм! Как вкусно пахнет! — воскликнул он, войдя в дом и поцеловав молодую жену. — Ты испекла мое любимое печенье! Эх, нет здесь Дейва! Все тут же слопал бы.

Дженифер засмеялась:

— Наверняка он уже и сам умеет такое готовить. Я отправила ему рецепт еще тогда, осенью.

Энтони добродушно усмехнулся:

— Сомневаюсь, что из этого что-нибудь вышло. Дейв и Сандра питаются в основном чизбургерами и хот-догами, дома разве что пьют кофе по утрам.

Дженифер улыбнулась и машинально положила руки на живот. Энтони приковал к нему взгляд.

— В чем дело?

— Что? — Дженифер непонимающе качнула головой.

— Почему ты держишься за живот? — спросил Энтони, прищуриваясь. — Болит? Или?..

Дженифер засмеялась.

— Или что?

Энтони обнял ее — бережнее обычного — и посмотрел ей в глаза:

— Ты, случайно, не беременна?

Дженифер счастливо вздохнула. Как было приятно сознавать, что для него это настолько важно!

— Не знаю, — пробормотала она. — У меня есть такое подозрение, но сказать точно пока ничего не могу.

— Надо показаться врачу, — озабоченно произнес Энтони. — И сделать тест.

— А если у нас правда будет ребенок?.. — шепотом, будто боясь, что кто-то подслушает, спросила Дженифер. — Уже сейчас, в самом начале семейной жизни?.. — Она испытующе посмотрела на мужа, стараясь угадать по его лицу, будет ли он рад или, несмотря на все свое огромное желание стать отцом, предпочел бы повременить с детьми, немного пожить для себя.

Энтони посмотрел на нее так, словно она неудачно и глупо над ним подшутила.

— Я хочу ребенка как можно раньше, неужели ты до сих пор не поняла, глупышка? Если подтвердится, что ты беременна, я, наверно, с ума сойду от счастья.

— Не надо! — Дженифер шутливо пригрозила ему пальцем. — Сумасшедший папочка нам совсем не нужен.

Энтони широко улыбнулся:

— Хорошо, постараюсь не лишиться рассудка.

— Уж постарайся! — ответила Дженифер.

Энтони аккуратно положил ладони на ее живот, потом наклонился и прислонился к нему ухом.

— Дай-ка послушать, — прошептал он.

Дженифер засмеялась:

— А почему шепотом? Думаешь, он там спит и ты его разбудишь?

Энтони пожал плечами:

— Кто его знает? С такими удивительными вещами я сталкиваюсь впервые в жизни. — Его голос звучал так, как будто на его глазах только что свершилось чудо.

Дженифер ласково потрепала его по густым волосам. И тут с улицы послышался звук тормозящей у дома машины. Энтони поднял голову.

— Ты пригласила Элис?

— Нет, — сказала Дженифер. — Лично я никого не жду. Может, ты с кем-то договорился?

Энтони выпрямился.

— Нет, и я ни с кем не договаривался. — Он открыл парадную дверь и выглянул во двор. До Дженифер донесся спокойный и мелодичный женский голос:

— Привет!

Внутри у нее все напряглось, в сердце шевельнулась ревность, но она взяла себя в руки и приготовилась встретить гостью радушной улыбкой.

В прихожую из кухни выбежал Берти. «Почуял, узнал», — поняла Дженифер.

Энтони отступил назад, давая дорогу посетительнице. В дверях показалась женщина в строгом, облегающем фигуру костюме. В прошлый раз Дженифер не видела ее лица, но сейчас без труда поняла: это она. Лилиан.

— Здравствуйте! — приветливо воскликнула гостья.

— Дженифер, знакомься: Лилиан.

— Очень приятно, — сказала Дженифер, пожимая протянутую Лилиан руку и прислушиваясь к собственным чувствам. Удивительно, но ревность уже отступила, душу переполняли доброта и желание стать с Лилиан друзьями.

— Простите, что мы без предупреждения…

Дженифер только сейчас заметила остановившегося за спиной гостьи черного пса и Берти, прислонившегося рыжим боком к собачей лапе.

— Ехали мимо и как раз в такое время, когда есть свободный часок, — добавила Лилиан.

— Не надо никаких объяснений! — воскликнула Дженифер, радуясь, что может так непринужденно и так сердечно разговаривать с бывшей женой Энтони. — Все просто отлично! Мы очень рады.

Лилиан так светло ей улыбнулась, что Дженифер тотчас почувствовала: они непременно подружатся.

— Пойдем на кухню — мы как раз собирались попить чаю, — с удовольствием предложила Дженифер.

— С чем-то вкусным? — спросила Лилиан, вдыхая ароматный запах печенья.

— С чем-то исключительно вкусным, — ответил Энтони таинственно. — У Дженифер редкий кулинарный дар.

— Не то что я, — без тени зависти или злобы простодушно и весело сказала Лилиан.

Дженифер засмеялась:

— Не верь ему, Лилиан! Вовсе я не кулинар и уж тем более не редкий. Пеку только это печенье, а готовить умею только самые простые блюда.

— А про суп из баранины с овощами забыла? — притворно возмутился Энтони, сияя от гордости.

Дженифер махнула рукой:

— Он же совсем просто готовится!

— Не скромничай, пожалуйста!

— В самом деле, Дженифер! — поддержала его Лилиан.

Создавалось впечатление, что она никогда не была Энтони женой, а всегда лишь верным добрым другом.

— Я, например, никогда в жизни не заставлю себя сварить суп из баранины. На домашние дела мне вечно не хватает ни желания, ни времени. — Она улыбнулась и повернула голову. — Кстати! Это Джек, познакомься.

Пес, услышав свою кличку, повел черными ушами. У него был внимательный, почти человеческий взгляд. Казалось, он прекрасно понимал, что у людей за встреча и насколько она важна для них всех, в том числе для него и Берти.

— Джекки! — Энтони, вспомнив, что совсем забыл о любимой собаке, легонько шлепнул себя ладонью по лбу, наклонился и протянул Джеку руки. — Иди к нам, мой хороший! Здравствуй!

Пес счастливо вильнул хвостом и подошел к хозяину. Дженифер приблизилась к ним и тоже наклонилась.

— Это Дженифер, Джекки, — объяснил Энтони, гладя собаку по голове. — Надеюсь, вы подружитесь.

Джек повернул голову, внимательно рассмотрел Дженифер, добродушно опустил уши и, виляя хвостом, переступил с лапы на лапу.

— Какой ты чудесный, Джекки, — умиленно протянула Дженифер.

— Ну что ж! Все познакомились, все друг другу понравились! — заключил Энтони. — Пойдемте пить чай.

В кухню прошли всей компанией. Усадив Лилиан за стол, Дженифер и Энтони принялись дружно наливать чай, Джек с довольным видом улегся на полу у порога, а Берти вспрыгнул на табуретку и умиротворенно свернулся клубком.

— Простите, что не смогла прийти на вашу свадьбу, — сказала Лилиан, и Дженифер уже в который раз поразило ее добродушие. — Как раз накануне пришлось срочно уехать. Ах да! Я же совсем забыла! Минутку! — Лилиан поднялась со стула и торопливо вышла.

Дженифер недоуменно взглянула на Энтони. Тот с довольным видом ей подмигнул и прошептал:

— Ну как она тебе?

— Очень понравилась, — призналась Дженифер. — Я и подумать не могла, что смогу общаться с бывшей женой собственного мужа так дружески.

Энтони довольно улыбнулся:

— Я же говорил: она чудесный человек.

В коридоре послышались шаги, и Дженифер приложила к губам палец.

— Тшшш!

— Вот! — Лилиан с усилием внесла в кухню и поставила на пол большую коробку в подарочной обертке. — Это мой вам подарок! Надеюсь, пригодится. — Она отошла в сторону, а Энтони принялся распаковывать презент.

— Посудомоечная машина! — воскликнул он с радостью. Дженифер присела на корточки и стала вместе с мужем рассматривать подарок. — Лилиан, ты просто умница! Я все подумываю: надо бы обзавестись приличной машиной, — сказал Энтони. — Ты прочла мои мысли.

— Чему-чему, а уж этому-то, живя с тобой, я научилась! — Лилиан засмеялась, а Дженифер поймала себя на том, что нисколько не раздражается.

— Спасибо, Лилиан. — Энтони поднялся, обнял и поцеловал Лилиан в щеку.

Дженифер последовала его примеру:

— Нам очень приятно, спасибо.

Попробовав испеченное Дженифер печенье, Лилиан покачала головой.

— Вот это да! Где ты этому научилась? — спросила она.

Дженифер пожала плечами:

— Это рецепт моей мамы. Я научилась печь это печенье еще школьницей. Если хочешь…

Лилиан подняла руки.

— Нет-нет, рассказывать мне не надо. Я все равно никогда за это не возьмусь — спроси у Энтони, он знает. — Она засмеялась. — Я не создана для милых домашних дел.

Дженифер на минуту задумалась.

— Мне казалось, я тоже не создана, — медленно произнесла она. — А потом вдруг во мне как будто что-то проснулось.

Лилиан посмотрела на нее более внимательно.

— Нет, во мне никогда ничего такого не проснется. А по тебе сразу видно: ты из тех, кто наделен даром и дом содержать в порядке, и зарабатывать приличные деньги. Ты работаешь?

Дженифер рассказала про салон. Лилиан повела бровью.

— А-а! Я что-то припоминаю… Дейв когда-то стригся у тебя, собирается привести в твой салон и Сандру. Верно?

Дженифер расплылась в улыбке:

— Верно.

— Когда-нибудь и я к вам загляну. Может, стану постоянной клиенткой. — Она взяла Дженифер и Энтони за руки. — Я очень счастлива за вас обоих. Открою вам маленький секрет. Расставаясь с тобой, Энтони, я загадала: пусть в скором времени ему повстречается достойная порядочная женщина. Не такая, как я. Чтобы хотела детей и любила домашний уют, чтобы по вечерам пропадала не на конференциях, а в собственной гостиной. Мое желание, представьте себе, сбылось!

У Дженифер слезы навернулись на глаза — настолько трогательно и искренне говорила Лилиан.

— Мой же удел — бесконечные странствия, — немного грустно, но с уверенностью в том, что ей нужна именно такая жизнь, продолжила Лилиан. — Наверно, мне вообще не нужна семья.

Дженифер легонько пожала ее руку.

— Скорее, нужен похожий на тебя человек. Который тоже жил бы работой и разъезжал по командировкам, то есть у которого были бы те же стремления и взгляды на жизнь. — Она взглянула на Энтони, и он едва заметно одобрительно кивнул.

Лилиан улыбнулась:

— Может, ты и права. Кто знает! Глядишь, в один прекрасный день и я приглашу вас на свадьбу.

Энтони и Дженифер одновременно обняли ее за плечи.

— Будем ждать и готовиться, — сказал Энтони.

Зазвонил телефон, и хозяин вышел в прихожую взять трубку. Лилиан взглянула на часы.

— Я, пожалуй, пойду — надо еще успеть уладить кое-какие дела. — Она посмотрела на дверь и, понизив голос, добавила: — Признаться честно, пока я не познакомилась с тобой, волновалась за Энтони. — На ее губах заиграла улыбка. — А теперь совершенно спокойна.

— Буду стараться быть ему хорошей женой. — Дженифер тоже улыбнулась. — В случае чего обращусь к тебе за советом — ты ведь уже знаешь его, а я только изучаю.

— Непременно обращайся, — прошептала Лилиан. — Чем смогу — обязательно помогу.

— Договорились.

На пороге появился Энтони.

— О чем это вы тут договорились? — спросил он, подозрительно прищуриваясь.

— О том, как совместными усилиями превратим твою жизнь в кромешный ад, — с самым что ни на есть серьезным видом ответила Дженифер.