На какой исторический опыт надо опираться беларусам в строительстве своего государства? БССР? Или БНР? Может быть, еще какой-то?

В XX веке Восточная Беларусь не была ни свободной, ни счастливой. Ее оккупировали войска Красной Армии, ее присоединили к РСФСР, здесь происходила всеобъемлющая русификация. Все национальное истреблялось, прежде всего — сам беларуский язык и беларуская интеллигенция. Восточные беларусы оказались узниками концлагеря под названием СССР, где влачили жалкое существование бесправных рабов партийно-советской номенклатуры. Нищета и недоедание, всеобщее доносительство и всеобщая ложь, постоянная угроза расправы по надуманному обвинению политического характера — таковы были основные черты «образа жизни» в БССР периода 1930-х и 1940-х годов.

Жизнь западных беларусов «за польским часом» (до сентября 1939 года) во многом являлась противоположностью жалкому прозябанию восточных беларусов в БССР.

В Западной Беларуси не было комсомола и милитаризированных безбожников-комсомольцев, не было колхозов и иссохших от недоедания, одетых в рванье колхозников. Не было ГУЛАГа, бдительного контроля «сексотов» за каждым шагом человека и за каждым его словом. Политинформаций и «открытых» партсобраний с обязательным присутствием «всех членов трудового коллектива» тоже не было.

Почти в каждом городском доме и во многих сельских были радиоприемники (в БССР немногочисленные приемники граждан состояли на учете в НКВД, как и пишущие машинки с образцами шрифтов, как и фотоаппараты). Люди носили хорошую одежду, курили хорошие папиросы или сигареты, читали газеты и журналы по своему выбору (н том числе иностранные, что в БССР категорически запрещалось), смотрели в кинотеатрах польские, американские, французские, итальянские и немецкие фильмы, многие ездили на собственных автомобилях или мотоциклах. Магазины ломились от разнообразных продуктов и всевозможных товаров. Никаких карточек — хлебных, продуктовых, на одежду, обувь или ткани — здесь никогда не знали.

Западная Беларусь жила нормальной жизнью европейской страны. Если бы не советская оккупация 1939 года, то сегодня западные беларусы жили бы в материальном плане не хуже, чем живут шведы, немцы или французы. Имели бы зарплаты по 4 - 5 тысяч евро, а пенсии хватало бы на путешествия по всему миру.

Но даже после 1991 года в Беларуси не любят говорить об этой исторической альтернативе и упорно сводят недавнее прошлое нашего народа исключительно к истории БССР, хотя добрая его половина в довоенной БССР не жила.

А еще меньше у нас знают о Средней Литве — таково правильное название Северо-Западной Беларуси (ведь термин «Белоруссия» придумали и навязали нам царские чиновники). Это государство создали беларуские войска для беларусов Виленского края (или Виленской губернии, той самой, где нынешние сказочники из Летувы видят место проживания мифических аукштайтов).

 

Средняя Литва, созданная штыками беларусов

Перескажу кратко ее историю (подробнее читатели могут узнать о ней из статьи Олега Трусова «Средняя Литва» во 2-м выпуске альманаха «Деды»).

В 1919 году бывшая Виленская губерния царской империи стала «яблоком раздора» между двумя только что возникшими государствами — Польшей и Летувой (Жамойтией). Дело дошло до войны. После прекращения боевых действий, под давлением Антанты и РСФСР 7 октября 1920 года в Сувалках было подписано соглашение, по которому вся Виленщина отходила к Летуве.

Но польский лидер Юзеф Пидсудский, сам родом с Виленшины (он имел странный титул «начальник государства»), не собирался отдавать жамойтам свою родную землю. Связанный обязательствами с Антантой, «начальник» в сложившейся ситуации виртуозно разыграл «беларускую карту» — инспирировал «бунт» беларусов против передачи Виленщины жамойтам.

В соответствии с планом Пилсудского, «взбунтовалась» оперативная группа войск «Бенякони», которой командовал генерал Люциан Желиговский. В эту группу входили войска 1-й Литовско-Беларуской дивизии (1-й ЛБД) Войска Польского и два полка из 2-й ЛБД. А всего 6 пехотных полков, артиллерийский полк, кавалерийский дивизион, саперная рота. В сумме около 14 тысяч человек.

Эти части были сформированы исключительно из беларусов-ка-толиков Западной Беларуси, которые не хотели служить в польских формированиях, предпочитая им подразделения «тутэйшых» (своих земляков). Летувисов в этих формированиях вообще не было, поляков — единицы среди офицеров.

Беларусы «восстали» уже на следующий день после заключения перемирия с Летувой — 8 октября. В глазах международной общественности Пилсудский выглядел «чистым». Дескать, беларусы обиделись на то, что у них бесцеремонно отняли «малую родину» (в принципе так оно и было), ничего не могу с ними поделать — бунтуют.

Перед началом похода Желиговский встретился в Гродно с Витольдом Абрамовичем, намеченным на пост главы временного правительства освобожденной Виленщины, и попросил его срочно подобрать людей для [48] Л. Желиговский (1865 - 1947) — беларус-католик, родился в Ошмянах, с 1885 служил офицером в российской армии, затем в польской. Умер в Англии. До 9 января 1940 в Лиде была улица Желиговского, ныне это улица Дзержинского.
администрации края [49]Существует предположение, что Виктор Суровов и Николай Амбражевич одно и то же лицо. Стиль обеих книг чрезвычайно похож, а идеи просто идентичные.
. Фактически этот мятеж стал войной Западной Беларуси с Летувой за Вилеишину.

В (6 часов утра 8 октября беларуская армия двинулась на Вильню тремя колоннами, с обшей полосой наступления 20 километров. До города от места дислокации оперативной группы было около 50 километров. Ковенский и Лидский полки должны были выйти западнее города и перерезать железную дорогу, чтобы не допустить доставки жамойтских войск из Ковно (Каунаса). В центре наступали Виленский и Минский полки. Правее их (с юго-востока) шли Гродненский и Новогрудский полки.

Беларусы не встретили сопротивления на подступах к Вильне, малочисленные части армии Летувы без боя ушли в свою Жамойтию. Оно и понятно, ведь среди горожан жамойтов было тогда очень мало (максимум 2 %), беларусы и поляки составляли большинство жителей, к тому же у них имелась беларуско-польская подпольная военизированная организация. Днем 9 октября все беларусы и поляки вышли на улицы и с энтузиазмом встречали солдат Литовско-Беларуских дивизий, освободивших горожан от власти жамойтов (летувисов).

В тот же день Желиговский издал декрет № 1, в котором объявил о создании нового государства — Средней Литвы. Декрет, помимо прочего, установил границы (почти вся Виленщина и часть Гродненщины), герб Средней Литвы — шит с Орлом и Погоней, государственный флаг красного цвета, тоже с Орлом и Погоней. Одновременно генерал обратился с воззванием к населению, объясняя цель освободительной акции беларуской армии:

«Наш извечный враг занял нашу землю, чтобы водворить на ней кровавое большевистское правление. Не имея возможности под натиском доблестных польских войск се удержать, враг заключил договор с ковенским правительством и край наш отдал под власть этого правительства. Нас не спрашивали, хотим ли мы идти под власть ковенского правительства, хотим ли мы иметь у себя литовские власти; нами распоряжались без нас, подарили нас ковенскому правительству».

Воззвание заканчивалось обещанием провести в январе следующего года выборы в сейм Средней Литвы, который решит дальнейшую судьбу этого государства

Первоначально территория нового государства состояла из всего Трокского повета, 18 гмин Виленского повета, 14 гмин Браславского повета, 8 гмин Гродненского повета, по одной гмине Дисненского, Вилейского и Лидского поветов. К концу ноября она увеличилась еще на несколько гмин, которые беларуские войска в ходе боевых действий отвоевали у летувисов. Общая площадь достигла 10 тысяч кв. км. Конечно, это немного, но все познается в сравнении. Площадь такого процветающего европейского государства, как Люксембург, составляет всего лишь 2600 кв. км. — оно меньше Средней Литвы в 3, 8 раза!

Кроме Вильни, наиболее крупными городами были Ошмяны, Свенцяны, Сморгонь и Троки.

Население Средней Литвы составляло немногим более 530 тысяч человек, из них беларусов около 223 тысяч (42%). поляков около 217 тысяч (41%), евреев около 60 тысяч (11 %), русских до 26 тысяч, летувисов (жамойтов) — менее 16 тысяч (около 2%).

Следует напомнить то, о чем уже шла речь в предыдущих главах книги: большинство виленских поляков — этнические беларусы, исповедовавшие католицизм и на этом основании отнесенные к польскому этносу. Все, кому надо, прекрасно об этом знали. Когда в ноябре 1939 года СССР передал Виленшину (Среднюю Литву) Республике Летува, председатель Совнаркома СССР В. М. Молотов в своем обращении отметил, что этот край в этническом отношении является беларуским и передается Летуве исключительно по политическим мотивам.

В Средней Литве было сформировано беларуско-польское правительство, в котором беларусы заняли половину постов. В департаменте просвещения был создан отдел беларуских школ, которым руководил видный беларуский деятель Бронислав Тарашкевич. Он создал Общество беларуских школ: весной 1921 года в Средней Литве работали 186 беларуских школ, в Вильне — беларуская гимназия, в местечке Баруны — беларуская учительская семинария (сравните с нынешней суверенной Республикой Беларусь, где беларуские школы практически исчезли).

Был объявлен призыв в армию мужчин восьми возрастных категорий. В Среднюю Литву без лишнего шума прибыли новые беларуские части, в том числе из 2-й ЛБД. Получив подкрепление, Желиговский сформировал три дивизии: 1-ю пехотную (Виленский, Минский, Новогрудский полки); 2-ю пехотную (Гродненский, Ковенский, Лидский полки); кавалерийскую (13-й Виленский, 23-й Гродненский, 4-й Наднеманский уланские полки).

В этих дивизиях число поляков не превышало 3% личного состава, но и они все были родом из Западной Беларуси. То есть армия Средней Литвы была беларуской, и она защищала от загребуших лап летувисов исконно беларуские Виленшину и Гродненщину. Поэтому странной кажется нынешняя позиция беларуских официальных кругов, которые видят «истоки» беларуской армии только в Западной области РСФСР и в кремлевской марионетке БССР. Как будто не было в 1919 - 21 годах действительно беларуских войск, как будто они не воевали за беларускую землю!

Получив подкрепление, армия Средней Литвы пошла в наступление на Ковно, существенно меняя линию границы в свою пользу. В частности, были заняты Кейданы, расположенные в самом центре Летувы, а вся железная дорога Гродно — Двинск (Даугавпилс) оказалась на территории Средней Литвы. Видя неминуемое поражение и угрозу полной оккупации беларусами своей Летувы, жамойты в панике обратились к Контрольной комиссии Лиги Наций. Под ее давлением наступление на Ковно было остановлено — 29 ноября 1920 года стороны заключили перемирие.

Так победоносно окончилась война западных беларусов с летувисами за освобождение Виленщины.

В отместку Летува разорвала дипломатические отношения с Польшей и до декабря 1927 года формально находилась в состоянии войны с ней. Эту позицию властей Летувы поддерживало руководство РСФСР (затем СССР). Ради своих имперских целей оно хотело отнять у беларусов Вильню — этот символ славной истории Великого княжества Литовского.

Лига Наций тоже не хотела видеть Среднюю Литву самостоятельным государством, опасаясь, что она станет «источником нестабильности границ» в этом регионе. Лига предлагала включить его либо в состав Польши, либо в состав Летувы, но при условии вступления самой Летувы в конфедерацию с Польшей, от чего последняя категорически отказалась. Эмигрантское правительство Наивысшей рады БНР во главе с Антоном Луцкевичем, находившееся в Праге, поддерживало Среднюю Литву. Однако представители других беларуских политических партий выступали за инкорпорацию — кто в Польшу, кто в Летуву, кто даже в РСФСР. Всех этих «радетелей» оплачивали соответствующие секретные ведомства указанных стран.

По всем формальным признакам Средняя Литва была реальным государством. Она имела свою законодательную, исполнительную и судебную власть, свою армию и полицию, государственную символику, свои деньги (польские с надпечаткой) и почтовые марки. Уже 20 октября 1920 года (через 10 дней после вступления беларуских войск в Вильню) в продаже появились первые марки с двумя гербами: польским орлом и беларуской «Погоней». На марках 1920 - 22 гг. изображены памятники архитектуры, портреты королевы Ядвиги и короля Ягайло, Тадеуша Костюшко и Адама Мицкевича — как беларусов и субъектов истории Литвы, переименованной царизмом в Беларусь.

В 1921 году небольшая страна имела 432 промышленных и 1370 мелких предприятий. Основную статью экспорта составляли сырье (древесина, лён) и продукты питания. Нссмотря на серьезную зависимость от кредитов польского правительства, Средняя Литва, находившаяся на стыке трех государств — Летувы, Польши и Латвии, вполне могла существовать самостоятельно.

Но Польша все время оказывала давление на Желиговского, требуя скорейшего включения Средней Литвы в состав Польши. Эта перспектива вызвала кризис в правительстве, почти все руководители-беларусы ушли в отставку. 20 февраля 1922 года состоялись выборы в сейм, в которых не участвовало большинство беларусов, евреев и русских, а также летувисы. Новоизбранный сейм принял решение о присоединении Средней Литвы к Польше «без всяких условии и оговорок». С 6 апреля 1922 года Средняя Литва стала Виленской землей — на правах воеводства. Государство, существовавшее 18 месяцев, исчезло.

Наконец, конференция представителей Великобритании, Франции, Италии и Японии 15 марта 1923 года установила польско-ле-тувисскую границу, официально закрепив Виленский край за Польшей. Летува отказалась признать это решение и обратилась за помощью к СССР. Правительство СССР охотно поддержало летувисов и в своей ноте правительству Польши от 5 апреля 1923 года тоже заявило о непризнании данного решения. При этом мнение тогдашнего руководства БССР о Виленщине как беларуском крае было Москвой проигнорировано, что еще раз доказывает антибеларускую суть СССР.

В январе 1925 года, в связи с унификацией административного деления Польши, Виленский край преобразовали в воеводство. В него вошли 9 поветов с беларускими этническими землями:

Браславский, Вилейский, Виленско-Трокский, Воложинский, Дисненский, Молодечненский, Ошмянский, Поставский, Свенцянский.

28 сентября 1926 года Летува заключила с СССР договор о ненападении и взаимном нейтралитете. В этом договоре советское правительство снова заявило о том, что оно признает «право» Летувы на беларуские Вильню и Виленский край — вопреки протесту руководства БССР.

Как констатирует Олег Трусов, в советские времена Среднюю

Литву, в отличие от ЛитБел ССР, не упоминали не только в учебниках, но и в научных исследованиях. Будто ее никогда не было.

Причина понятна: и в 1918, и в 1939 году именно Москва являлась инициатором передачи Летуве Виленщины и Гродненщины, населенных беларусами и поляками — для «предупреждения беларуского сепаратизма» и для «уменьшения польского влияния в Беларуси». Такова суть колониальной политики Москвы в отношении Беларуси.

 

Советско-Российская оккупация

Сегодня наша официальная историография и государственные средства массовой информации, следуя лживой советской пропаганде, продолжает рисовать жизнь народа в БССР в светлых тонах, а в Западной Беларуси в составе Польши —только черной краской.

На самом деле наш народ героически боролся за свою свободу, не желая жить под властью коммунистов.

В конце 1918 — начале 1919 года немцы эвакуировали свои войска из Прибалтики, Украины и Польши, в результате чего пять республик — Эстония, Латвия, Летува, Украина и Беларусь — стали свободными. Но большевистское руководство РСФСР не хотело признавать их независимость. Оно заявило о том, что границы Российской Федерации совпадают с границами царской империи 1914 года.

Оказалось, что право народов на самоопределение, провозглашенное большевиками в 1917 году, они не распространяют дальше автономии — и то не для всех. Во всяком случае, когда войска Красной Армии в ноябре — декабре 1918 года оккупировали территорию БНР, они не только свергли законно избранное беларуское правительство, но и саму Беларусь провозгласили частью РСФСР — се Западной областью.

Ликвидацию БНР и лишение беларусов своей государственности советские историки (в том числе в БССР) лживо называли либо «освобождением от немецкой оккупации» (хотя немцы сами вывели войска из Беларуси), либо «освобождением от польской оккупации» (хотя к моменту агрессии РСФСР ни одного польского солдата на территории БНР не было). На самом деле это был чистой воды империализм. РСФСР присвоила себе всю Восточную Беларусь, которую потом (в 1924 и 1926 гг.) крайне неохотно по частям возвращала БССР, но весьма значительную часть (около 50 тыс. кв. км.) так и не вернула.

Следует сказать, что высшей задачей любого государства является сохранение своей территории и своего народа. Поэтому удивляет и возмущает чисто мазохистское стремление некоторых граждан независимой Беларуси всячески оправдывать политику московского руководства в отношении «советской Белоруссии». Ведь именно Москва со всех сторон обрезала наши земли. Она, и только она присвоила себе значительную часть Восточной Беларуси (Смоленщину, ряд районов Псковской, Новгородской, Тверской, Брянской областей), отдала полякам Белостокскую область, а Среднюю Литву (Виленский край), отвоеванную беларусами в 1920 году, — летувисам. Сталин намеревался в 1944 году отдать Полоцкую область РСФСР, а после войны — отдать летувисам Гродненщину. Столь бесцеремонное отношение к беларуским землям могли себе позволять только оккупанты. Россия — царская и советская — была именно оккупантом Беларуси на протяжении 220 лет, считая от 1772 года. Такая оценка — не «националистическая», а патриотическая. Сравните с той же Россией. Она упрямо не желает возвращать Японии Курильские острова, захваченные в 1945 году и никогда до того России не принадлежавшие, но эту свою позицию в Москве называют не проявлением «русского национализма», а свидетельством патриотизма.

Беларуский историк Кирилл Маль писал в очерке «Война 1920 года: освобождение или оккупация Беларуси?»:

«Прежде всего, военно-политическое руководство РСФСР рассматривало Беларусь как плацдарм для операций против Польши. По планам большевиков, беларуские земли должны были стать главным театром военных действий, ибо её местность и дороги более способствовали наступлению на Варшаву, чем в Украине.

Правда, поначалу у них вызывала некоторое беспокойство позиция Литвы, которая могла угрожать правому флангу наступающих войск. Но большевики решили эту проблему, купив нейтралитет Литовской республики частью беларуских земель. По условиям мирного договора, подписанного между РСФСР в Литвой в июле 1920 года, к последней должна была отойти (вместе с Виленщиной) почти вся северо-западная часть нынешней Беларуси, включая Сморгонь, Ошмяны, Лиду и Гродно. Более того, большевики обязались заплатить Литве 3 миллиона рублей золотом».

Налицо тяжкое преступление руководства советской России в отношении Беларуси — раздача беларуских земель, населенных беларусами, третьим странам — для достижения сугубо российских имперских целей. А ведь у нас до сих пор находятся умники, которые называют это подлое преступление «дружбой народов».

До сих пор в наших школьных учебниках история российско-польской войны 1919 -1920 гг. подается не с позиции безусловного приоритета интересов беларуского народа, а через призму интересов российского империализма.

Беларусы повсеместно вступали в польские части, причем добровольно. В 1919 году была сформирована упомянутая выше 1-я Беларуско-Литовская дивизия, полностью — из уроженцев Беларуси. К лету 1920 года — и 2-я ЛБД. Во время битвы под Варшавой в августе 1920 года именно 1-я ЛБД стала последним резервом защитников города. Командование Войска Польского ввело ее в бой под Радзимином. А когда началось контрнаступление польских войск, Пилсудский направил 1-ю ЛБД в авангард, чтобы она участвовала в освобождении своей Отчизны от большевизма.

Участвовал в освобождении Западной Беларуси от оккупации интернациональным сбродом, именовавшимся Красной Армией, и знаменитый Беларуский отряд генерал-майора Станислава Булак-Балаховича. 26 сентября 1920 года он прорвался через линию фронта и освободил Пинск: горожане встречали освободителей с цветами. Линия дислокации 4-й армии красных оказалась разрезанной пополам, и оккупантам пришлось отступить далеко на восток.

Но основу вооруженной борьбы населения против российской оккупации составляли не беларуские вооруженные силы в составе польской армии, а восстания в тылу Красной Армии и партизанское движение.

Беларуских партизанских отрядов было в то время больше, чем в голы Второй мировой войны. Как и немцы, комиссары РСФСР называли их «бандами», хотя бандитами и садистами являлись сами оккупанты.

24 августа 1919 года в районе станции Заольша в Витебской губернии партизаны атаковали отряд губернской ЧК, убили её командира. На помошь чекистам был направлен еще один отряд из 70 человек, но партизаны разогнали и его, захватили у чекистов пулемет. Иногда партизаны взаимодействовали с польско-беларускими частями. Так, под Борисовом отряд капитана Семянника, состоявший из местных жителей, объединился с 3-м уланским полком и прошел с ним рейдом по тылам красных, что принудило большевиков летом 1919 года оставить Борисов. В Быховском уезде в марте 1920 года партизаны захватили обоз 8-й стрелковой дивизии.

Красные вели себя именно как оккупанты: расстреливали жителей деревень по подозрению в связях с партизанами; беспощадно грабили население, отнимая у него последние продукты; насиловали женщин; сжигали целые деревни за «поддержку партизан». Единственное, чего «не хватало», — не травили беларусов ядовитыми газами, как это делал Михаил Тухачевский во время подавления крестьянского восстания на Тамбовщине.

Хорошо известны восстания в Велиже, Речице, Слуцке, Борисове. Не было месяца, чтобы в какой-нибудь деревне, волости или даже городе не происходило вооруженного выступления беларусов. Например, в марте 1920 года в Быховском уезде произошла целая серия восстаний. Крестьяне деревень Кулежи, Уречье, Заполянная, Приволь, Лебедевка, Рябиновка разгромили советские учреждения, затем напали на Пропойск (ныне Славгород), на несколько дней захватили власть в городе.

28 августа 1920 года член Реввоенсовета 16-й армии Пятаков послал в Москву телеграмму, в которой сообщал о том, как беларусы встречали отступавшие на восток войска Красной Армии:

«... пришлось вести бой больше с населением, чем с польскими войсками, причем во враждебных действиях деятельное участие принимало также еврейское население».

Партизанское движение в Восточной Беларуси продолжалось и после 1920 года, причем приобрело еще больший размах в связи со всеобщим недовольством крестьян пресловутой «продразверсткой». В 1921 году существовали партизанские отряды численностью в две и даже три тысячи бойцов. Так, в конце 1920 года в Борисовском уезде действовала «зеленая армия» в несколько тысяч. На несколько дней она заняла местечко Плещеницы. Борисовский гарнизон таял от дезертирства — бойцы бежали к партизанам, а кавалерийский отряд Борисовского военного комиссариата вообще перешел к партизанам в полном составе [50]Продразверстка — это конфискация у крестьян выращенного ими зерна и скота с целью обеспечения продуктами питания партийно - советского аппарата, вооруженных сил и рабочих промышленных предприятий. То есть прямое ограбление, осуществлявшееся специальными вооруженными отрядами. - Прим. ред.
. Вслед за ним сбежала к партизанам половина милиционеров города Борисов.

В Борисовским уезде действовал отряд капитана Короткевича в 800 человек, в Минском — отряд Коласа в 100 человек, в Игуменском уезде отряд Орлова в 500 человек. Булак-Балахович создал группу войск иод названием Беларуская Народная Армия и попытался освободить Восточную Беларусь от большевиков. Этот его поход хорошо известен. Несмотря на поражение в ноябре 1920 года, подразделения БНА активно участвовали в партизанской борьбе на территории ССРБ в 1921 году. Они переходили границу и пополнялись добровольцами из местного населения.

Председатель ЧК ССРБ в каждой сводке в Москву сообщал об усилении «бандитизма». В марте — апреле 1921 года он писал:

«Несмотря на принимаемые решительные меры по борьбе с бандитизмом, который н Белоруссии сильно развит, таковой с каждым днем все усиливается»; «Бандитизм в Белоруссии принял колоссальные размеры»

Ему вторили начальники низшего уровня. Так, заведующий Бобруйским политбюро докладывал в сводке за апрель — май 1921 года:

«В общем, бандитизм развит но всему уезду, нет тех волостей, где бы его не было».

Кирилл Маль пишет:

  «Партизанское движение в Беларуси в 1921 году никогда бы не достигло таких размеров, если бы оно не опиралось на поддержку крестьянства. Крестьяне держат связь с партизанами, сообщали им о действиях красных частей, прятали у себя бойцов партизанских отрядов, обеспечивали их оружием и продовольствием, сами принимали участие в диверсиях и боевых операциях (...). Как писал председатель ЧК А. И. Розенберг, «отношение крестьян к бандитам очень хорошее, к красноармейцам — враждебное».

Историк делает вывод:

  «Российско-польская война стала еще одной из многих трагедий Беларуси. Именно в результате ее событий сначала половина, а потом и вся Беларусь оказалась под советской оккупацией, что и определило ее сложную и трудную судьбу в следующие 70 лет. Москва смотрела на Беларусь как на свою собственность, где она могла делать все что захочет. Организованное и неорганизованное ограбление, массовые репрессии — все это вызывало соответствующую реакцию населения, в своем большинстве видевшего в большевиках захватчиков и врагов.

Факты не вызывают никаких сомнений в том, что в Беларуси существовало сильное антибольшевистское движение и что это движение было действительно народным. Большевики, начавшие поход за мировую революцию, столкнулись в Беларуси с отчаянным сопротивлением, и отчасти благодаря этому сопротивлению были разбиты под Варшавой, на Немане и Шаре.

... Таким образом, хотя антибольшевистская борьба н Беларуси не имела шансов на окончательную победу, она стала важным фактором, повлиявшим на результаты войны между Россией и Польшей».

 

Беларусь настоящая и Беларусь-суррогат

В СССР нас приучили смотреть на Беларусь как на некий придаток России и как на часть СССР. То есть настойчиво прививали нам такой «угол зрения», в котором мы свое Отечество воспринимаем не как беларусы, а как люди, враждебные Беларуси и самой идее се независимости.

Но факты показывают, что в 1920 году беларуский народ был в своем большинстве против союза с Россией. Размах партизанского движения в Беларуси однозначно говорит о том, что наш народ видел в войсках РСФСР оккупантов. Беларусы явно предпочитали жизнь в своем собственном государстве — БНР. К сожалению, условия борьбы за это были слишком неблагоприятны. Поэтому большевики смогли утвердить свой бесчеловечный режим в восточной части нашей страны. Поляки тоже повели себя не лучшим образом. Обещали западным беларусам автономию, но после победы над большевиками в войне 1920 года не только «забыли» о своих обещаниях, но и развернули целенаправленную полонизацию беларусов.

* * *

Все 70 лет существования СССР московские власти настойчиво вбивали в головы беларусов свои имперские теории. Например, теорию о том, что русский, украинский и беларуский народы якобы «братские». Но почему, в таком случае, литвины (беларусы) 226 лет мирно жили в одном государстве с поляками, а не с московитами?

Почему они за 300 лет (с 1368 по 1667 год) 12 раз воевали с «братскими» московитами, тогда как с «польскими поработителями» — ни разу? Почему за первые 70 лет российской оккупации они трижды поднимались на восстания против оккупантов?

14 декабря 2010 года в передаче «Слово за слово» (канал «Мир») московские «эксперты» утверждали, что Беларусь должна войти в состав Российской Федерации потому, что «беларусы всегда были одной веры с русскими и частью Российской цивилизации». Неправда! Никогда беларусы не были одной веры с московитами.

Снова повторяю: на момент раздела Речи Посполитой половина беларусов были католиками, половина — униатами. Московскую веру у нас насильно вводили цари — сначала Екатерина II, потом Николай I. А в XVI веке беларуская шляхта и мещанство вообще на 90 % были протестантами-кальвинистами. Что общего у кальвинистов с московской верой и с какой-то выдуманной «Российской цивилизацией», под которой на деле понимается наследие Золотой Орды?

Другой умник, уже в «документальном» фильме на беларуском телевидении, сокрушался, что «пилсудчики не давали западным беларусам говорить на беларуском языке». А сам говорил это в суверенной Беларуси по-русски. Кто же ему сегодня мешал говорить на своей «мове»? Тоже пилсудчики?

Российский юморист Михаил Задорнов называет надписи на украинском и беларуском языках «клинописью». Эти его шовинистические высказывания транслируют беларуские телеканалы, и многие беларусы смеются вместе с ним над своим же языком. Как называть такое варварство?

Давно пора всем нам очнуться от двойных стандартов в представлениях о своем национальном Давно пора понять, что это царские, а затем советские идеологи прививали нам негативное отношение к собственному наследию — историческому, политическому, культурному... Они руководствовались при этом исключительно своими корыстными интересами. Отсюда сказки «о старшем и младших братьях», о «единой православной цивилизации», о «ведущей роли великой русской культуры» и масса других выдумок в том же духе.

Десятилетия массированной целенаправленной пропаганды имперской великодержавной идеологии принесли впечатляющие результаты. Мы видим, например, что независимая Беларусь во всех отношениях является пародией на действительно суверенное государство. Непонятно какая экономика, отсутствие национального самосознания и гражданского общества, представление о том, что сама Беларусь появилась только в СССР, нежелание расставаться с так называемым «советским образом жизни»...

Все это — взгляд на мир не своими глазами, а чужими. Чем скорее мы покончим со всеми этими глупостями, тем раньше заживем по-человечески. Писатель Михаил Булгаков замечательно сказал устами одного из своих литературных персонажей — «разруха начинается в мозгах». Продолжая его мысль, добавим: там же она и кончается.

 

Со времен СССР мы продолжаем использовать термины, смысл которых ныне кажется по меньшей мере нелепым.

 

О «белополяках»

Читатель нашей газеты «Секретные исследования» из Гродно Т. Малевич пишет:

«Вы и ваши коллеги делаете большое дело по развенчиванию царских и особенно советских мифов об исторических событиях, происходивших на территории сегодняшней Республики Беларусь.

... Но даже у уважаемых авторов вашей газеты проскальзывают эпитеты и определении Польши 1918 - 1939 годов, мягко говоря, вызывающие удивление и сожаление — «белополяки», «буржуазно-помещичья» и «панская» Польша.

Насколько я припоминаю, кроме «белополяков» были еще «белофинны». Больше никого. Почему? Ведь никто ис говорит и не пишет «краснобольшевики». У меня в семье тоже есть «бслополяки».

«Буржуазно-помещичьими» были в то время все государства Европы, кроме СССР, однако ни одно из них не называлось «буржуазно-помещичьим». Польша в то время была одной из европейских демократий не хуже других. И уж тем более не хуже братского фашистскому коммунистического тоталитаризма СССР.

Говоря о «панскости» Польши, нельзя забывать, что в колхозном рабстве СССР таким же ПАНОМ и еще хуже — феодалом — было само «социалистическое» родное государство.

Считаю, что сегодня подобные эпитеты не должны использоваться».

* * *

Все верно — слишком велика сила традиции. Например, в изданном несколько лет назад в Беларуси учебнике истории для вузов многократно с обличением повторяется: «буржуазная Польша». Но, простите, а сами авторы учебника в какой стране живут сегодня? В буржуазной Беларуси!

Поражает термин «панская Польша». «Пан» — это вежливое обращение в ряде славянских стран, кроме Балкан и России. Русское слово «господин» не является его аналогом, как кажется на первый взгляд, так как в словосочетание «панская Польша» люди, использовавшие его, вкладывали значение «помещичья», а не «господская». Равно «панскими» были Беларусь, Украина. Чехия, Словакия, вовсе не одна только Польша.

Само слово «пан» не означает барина, а всегда было вежливой формой обращения. Оно древнее, не имеет социального значения, поэтому сохранилось в социалистической Польше, тогда как в РСФСР после революции запретили использовать слово «господин», заменив его на «товарищ». Во времена социализма обращение «пан», «пани» было в ходу даже в СССР — вспомните телепередачу «Кабачок 13 стульев» с его «пани Моникой», «паном Директором», «паном Гималайским» и прочими персонажами. Выражение «панская Польша», на мой взгляд, по сути аналогично выражению «джентльменская Англия». Оно равно применимо и к Польской Народной Республике.

Особая история с «белополяками». Этот термин абсолютно маразматичен.

Во-первых, он неверен по существу. Термином «белые» в РСФСР обозначали монархистов: это «белогвардейцы», «белое движение», «белые генералы» Деникин, Врангель, Юденич и прочие.

Польша ненавидела этих белых больше, чем красных. Вот яркий тому пример. Летом 1919 года режим большевиков оказался в смертельной опасности — на Москву шел с юга Деникин. Ради достижения скорейшей победы над большевиками он хотел использовать в качестве союзника польскую армию. При посредничестве Англии и Франции Деникин просил Пилсулского продолжить наступление с территории Беларуси на Москву.

По польский главнокомандующий отказался. Его не устраивала программа лидера «белого движения», воевавшего за «единую и неделимую Россию». Деникин и его окружение были категорически против восстановления Речи Посполитой в границах 1772 года, то есть с включением в се состав территории Западной Беларуси и Галиции. Вместо сотрудничества с Деникиным Пилсудский дал понять командованию Красной Армии, что поляки наступать не будут. Снятые с польского фронта части (более 40 тысяч человек) были брошены против войск Деникина, и тот затем утверждал, что именно они отняли у него победу. Он прямо обвинял Пилсудского в том, что тот помог большевикам спасти свою власть. Приближенные Пилсудского отмечали:

«Пилсудский мог подать руку помощи белому генералу под Орлом, но из-за ненависти к прежней России не подал. «Все лучше, чем они. Лучше большевизм!» — сказал маршал Пилсудский».

Так как можно называть Польшу «белой»? Белые ратовали за самодержавие и Российскую империю, а поляки ненавидели самодержавие и жаждали полной гибели Российской империи. Какие же они «белые»? По такой терминологии они скорее «черные» — полная противоположность монархистам.

Во-вторых, если есть термины «белополяки» и «белофинны», то как называть сторонников «белого движения» (монархистов) среди русских? Правильно — это «белорусские».

Однако так уже наименовали народ Беларуси. Тут вторая нелепость: авторы учебников истории пишут о «белой Польше» и «белополяках», но сами при этом РЯДОМ пишут о «Белоруссии» и «белоруссах». Что — и они «белые»? Тоже монархисты? «Белоруссы сражались с белополяками...» Как же так: белые воевали против белых?

Если войска Пилсудского состояли из «белополяков», то войска Деникина из кого? Правильно, из «белоруссов». А не «белогвардейцев», так как гвардейцев среди них почти не было.

Равно не мог прижиться термин «красные русские», так как Красная (Червонная) Русь — историческое название Галицин, земли русинов.

 

Странные термины

С позиций нынешнего дня многие существовавшие в СССР термины кажутся просто непонятными, хотя тогда на это никто не обращал внимания.

Зайдем, например, на завод. Вот у станка ударник коммунистического труда, у другого станка — победитель социалистического соревнования. Выходит, что первый рабочий — коммунист, а второй — социалист?

И что вообще значит понятие «коммунистический труд»? Бесплатный? Ведь при коммунизме, по теории так называемого «научного коммунизма», не должно быть денег. В СССР кто-то придумал называть ударный труд «коммунистическим». А какое тогда название у обычного труда? Капиталистический? Неучи не понимали, что каждому термину должно соответствовать противоположное значение.

Эта нелепость существует до сих пор, просто мы ее не замечаем. Например, один из крупнейших районов в Минске — Советский. Означало ли это название но времена СССР, что в Минске был только один советский район, а в остальных советская власть отсутствовала? (Или, страшно подумать, другие районы Минска были антисоветскими? ) Ведь смысл именно такой. Например, если назвать какой-то район Минска «Беларуским районом», это будет означать, что остальные районы столицы — не беларуские (например. исторический район города — «татарские огороды» обозначал место, где жили именно татары).

И потом почему название «Советский район» продолжает существовать сегодня? Можно ли думать, что там окопались какие-то сторонники СССР, создавшие островок советской власти и не признающие нынешнего общественно-политического устройства Беларуси, нашего президента и правительства? Нет, конечно.

В своё время сатирики немало смеялись над названием «Коммунистический тупик», но почему-то никто не обратил внимания на столь же нелепое название «Коммунистический проезд». Что оно значит? Что по этой улице ездят одни коммунисты? А где тогда «Беспартийный проезд»?

Весьма характерным для СССР было ставить знак равенства между понятиями «советский», «социалистический» и «коммунистический», хотя на самом деле их смысл разный. Советы — это органы выборной власти, аналогичные в этом смысле органам власти в буржуазных странах. Социалисты — вовсе не коммунисты, а буржуазное политическое течение, которое хоть и ратует за права трудящихся, но коммунизм вводить не собирается. Но в СССР все это было перемешано.

Некоторые термины просто непонятны. Что, например, означает выражение «Трудовое красное знамя»? Что имелись еще и какие-то нетрудовые красные знамена? Причем о военных речи нет, так как «служба Родине — почетный труд и обязанность советского воина». То есть, советский воин трудится, неся военную службу.

Как понимать термин «комсомольско-молодежный воскресник»? Комсомольцы идут кого-то воскрешать? Люди забыли, что седьмой день недели потому так назван, и потому он нерабочий, что символизирует вознесение Иисуса Христа на седьмой лень после смерти. Атеистическая молодежь СССР (Союз воинствующих безбожников) ни Христа, ни его воскресения не признавала. Но зачем же тогда свой «праздник бесплатного труда» она назвала церковным термином «воскресник»? Еще бы «крестным ходом» назвали.

В советских энциклопедиях писали:

«Комсомольско - молодежные воскресники, одна из форм добровольной бесплатной работы советской молодежи на благо общества, характеризующая ее патриотизм и коммунистическое отношение к труду».

Что означало «коммунистическое отношение к труду», мы хорошо знаем: работать бесплатно, чтобы заработанные таким образом деньги КПСС использовала для расширении своего могущества в мире. Например, путем содержания гаремов экзотических тиранов — туземных «друзей СССР» или путем подкупа шантажируемых депутатов-педофилов парламента ФРГ. Иногда деньги направлялись на действительно благие дела, но все равно это была лишь одна из форм дополнительного и зъятия средств у населения.

 

Вперед, к победе коммунизма!

Без осмыслении всегда оставался главный вопрос: действительно ли «приобщался к коммунистическому труду» человек, не получавший за свою работу никакого вознаграждения? Нет. Ведь формула коммунизма — «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Если вторая часть формулы не реализуется, то нет и «приобщения к коммунизму», а есть эксплуатация в чистом виде.

Джон Кеннеди, президент США в 1961 - 63 гг., пообещал своему народу, что в течение десяти лет американцы высадятся на Луне. Обещание было выполнено в 1969 году. Никита Хрущев тогда же пообещал своему народу, что через 20 лет настанет коммунизм. Обещание не было выполнено — так говорят историки. На самом деле коммунизм в СССР был всегда: он означал, что все заработанное трудящимися распределяют за них какие-то дяди-коммунисты, которые лучше знают, куда потратить заработанное рабочими. Отсюда в народе появился термин «скоммуниздить» — то есть присвоить себе то, что создано другим. Если коммунисты могут коммуниздить, почему бы не коммуниздить и беспартийным?

Каждый год Институт русского языка AН СССР издавал брошюры «Новое в русском языке», где приводились новые термины и понятия, появившиеся в речи советских людей. Но термина «скоммуниздить» в этих изданиях никогда не было. Несмотря на то что он массово распространился в советском обществе и к тому же происходил от слова «коммунизм».

Казалось бы — с позиций лингвистики — разве может некое производное от слова «коммунизм» являться негативным? Оказалось, что может. Слово «скоммуниздить» признали антисоветским. Это просто фантастика! Добавить приставку «с» и из существительного «коммунизм» образовать глагол — и вот вам антисоветчина! А потому не может быть «реалией русского языка». Хотя в то же самое время малограмотная партийно-советская номенклатура порождала массу терминов, нелепых не только для русского языка, но и вообще по своему смыслу.

Академический Институт русского языка предлагал глагольную форму «коммунизировать», но вес основе — слово «коммуна», а не «коммунизм» или «коммунист». Коммунизировать — значит создавать коммуну. А какой глагол должен означать коммунистическое распределение? Коммуниздить. Однако этот термин ученые не признали. Потому что он своими полускрытыми языковыми нюансами очень точно отражал суть явления, понятную всему народу. То есть раскрывал истинную СУТЬ коммунизма.

Годы проходят, а старые термины живут. Один знакомый вынес с корпоративного банкета шашлык, говорит: «вот, скоммуниздил». Спрашиваю: «Неужто ты коммунист?» Смеется — ему просто слово нравится, точно передает смысл поступка.

 

«Мы не фашисты, мы национал-социалисты»

Одно из самых массовых заблуждений — путаница понятий «фашисты» и «национал-социалисты». Красноярский профессор Андрей Буровский писал в книге «Россия: курс неизвестной истории» (Москва. 2004):

«В СССР приложили колоссальные усилия для того, чтобы представить немецких нацистов в виде cвoeгo рода «белокожих горилл», диких созданий, противостоящих всему цивилизованному миру. Даже собственное их название национал-социалисты — в СССР заменили на «фашисты», чтобы любой ценой откреститься от явного родства. Ведь нацисты — национал-социалисты — в Германии отродись не были фашистами.

Фашисты в Италии и в Испании были консерваторами. Их цель была в том, чтобы сплотить нацию в фашо — пучок и за счет роста корпоративного начала, сворачивания демократических свобод, подавить движение социалистов. Ведь социалисты хотели воплотить в жизнь утопию, построить идеальное общество на выдуманных теоретиками началах. А фашисты хотели любой ценой не позволить им этого, хотели сохранить завоевания цивилизации XIX века. Поэтому когда пленных немецких солдат в России называли «фашистами», они, мягко говоря, удивлялись. — Мы не фашисты, мы нацисты! — отвечали они вполне мотивированно, а у советских людей окончательно заходил ум за разум.

Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei — национал-социалистическая немецкая рабочая партия (NSDAP) — так официально называлась партия, созданная Гитлером и пришедшая к власти в 1933 году (пришедшая к власти, кстати сказать, законным, вполне конституционным путем).

Идеология этой партии была очень схожа с коммунистической — рабочих и вообще всех трудящихся угнетает буржуазия, надо произвести социалистическую революцию, привести к власти настоящих вождей рабочего класса, установить государство социальной и политической справедливости. Нацистов норой называют «коричневыми», но это имеет тот же смысл, который в России имеет черный цвет «Черный народ», «черная сотня»... В Германии это звучало как «коричневый народ». Простонародье, народная толпа. И шли в бой «коричневые» не под каким-нибудь, а красным знаменем. Шли для того, чтобы освободить немецких рабочих от власти еврейской, французской и англо-американской буржуазии».

В этом плане является неточным и название СССР как «освободителя Европы от фашизма» (президент России Дмитрий Медведев в своей речи 9 мая 2010 года использовал точную формулу: «СССР освободил Европу от нацизма»). Так, фашистская Испания генерала Ф. Франко не принимала участия в войне и продолжала спокойно существовать до самой его смерти, наступившей в 1975 году. А фашистская Италия сдалась западным союзникам, не СССР. Единственный враг, которого поверг СССР, это национал-социалистическая Германия.

Но, как верно заметил А. М. Буровский, формула «СССР освободил Европу от нацизма» задает «нежелательный нюанс». Ведь хотя СССР освободил от национального, но все же СОЦИАЛИЗМА, а после «освобождения» в этих странах снова был введен социализм, но уже не национальный, а «советского типа». Такая формулировка приводит к мысли о замене социализма Гитлера на социализм Сталина. Вот почему была введена ложная формула «СССР освободил Европу от немецкого фашизма», хотя гитлеровцы были социалистами, никакими не фашистами.

Следует также согласиться и с замечанием профессора о флаге Третьего Рейха. Его у нас часто называют «фашистским», что неверно. На настоящих фашистских флагах изображался пучок стрел — фашо. Этого фашистского символа на флаге нацистской Германии нет, поэтому такой флаг нельзя называть «фашистским». Флаг национал-социалистической Германии — это красный флаг социализма (аналогичный флагу СССР и флагам союзных советских республик), а отличается он только свастикой. Свастика — древний символ солнца, в том числе у славян, тогда как серп и молот — символы масонов. Как объяснял сам Гитлер при введении этого атрибута государства, красный цвет нацистского флага олицетворял кровь борцов за интересы рабочего класса и происходил от флага Парижской коммуны — французской революции трудящихся. Таким образом, флаг нацистской Германии следует называть красным флагом мирового социализма, а не «фашистским».

 

Ордынский атаман Александр Невский

Когда я учился в лингвистическом институте, одна студентка оправдывалась перед преподавателем за то, что забыла тетрадь: «Я опаздывала и прибежала в институт в таких попыхах...»

Преподаватель сказал девушке: «покажите нам ваши попыхи». Та покраснела, так как не поняла вопроса, но почувствовала, что сморозила нечто «с подвохом». А суть в том, что термин «впопыхах» появился в царской армии, попыхи — это нижнее солдатское белье, в котором они выскакивали из казармы во время внезапной тревоги. Поэтому фраза студентки «прибежала в институт в таких попыхах...» выглядит, прямо скажем, двусмысленно.

Конечно, сегодня значения многих старых терминов забыты. Однако столь же двусмысленно звучит в песнях о казачестве слово «атаман» — якобы «предельно русское». На самом деле в ордынскую эпоху оно обозначало сборщика дани с Руси.

Изначально это слово было заимствовано у тюркских народов. Впервые встречается в Новгородской грамоте 1294 года:

«Како есмъ докончалъ съ Новымгородомъ (как я уговорился с Новгородом) ходити тремъ ватагам моимъ, на море, а ватаманъ Ондрей Критцкыи».

Новгородские говоры еще в XIX пеке сохраняли слово «ватаман» (старатель рыболовецкой артели), а сама артель именовалась «ватагой» (Словарь русских народных говоров. Выпуск 4. Ленинград, 1969). Следовательно, ватаман был начальником ватаги, но впоследствии значения этих слов изменились, связь между ними утратилась.

Русское слово «ватага» известно с XII века, оно — заимствование из древнечувашского (булгарского) языка, где звучало «ватаг». В других тюркских языках оно обозначало палатку, юрту, шалаш или комнату и звучало по-разному, хотя и похоже: отаг, отак, отау, отуу и т. п..

То же самое булгарское слово, вошедшее в русский язык как «ватага», послужило основой и для «ватаман», образованного с помощью тюркского суффикса «ман»: ватаг + ман > ватагман > ватаман с закономерным исчезновением «-г» перед согласным (точно так же выпало «г» перед согласным в названии крымского города Сугдак и оно превратилось в Судак).

Немецкий историк Б. Шпулер считал атаманов помощниками баскаков. В тексте западнорусских летописей, на которые ссылается Шпулер, атаманами называют представителей местной власти, сдававших дань ордынским баскакам. То есть атаман — это коллаборационист во власти. Первым таким атаманом в русской истории стал князь Александр Ярославич («Невский»), кроваво расправлявшийся с теми жителями Владимиро-Суздальских и Новгородских земель, кто отказывался платить дань татарам.

Как указывают российские лингвисты, в XVI веке форма «ватаман» сменилась на усеченную форму «атаман». Когда же Москва переняла власть в бывшей Орде — изменилось и «негативное ордынское» значение слова (с позиций сегодняшних представлений о «татаро-монгольском иге»). Отныне это не «коллаборационист, служащий татарам», а руководитель казацких отрядов, причем так именовались предводители всех рангов.

Второе существенное заблуждение — считать родственными слова «атаман» и «гетман». Их общее «ман» имеет на самом деле абсолютно разную природу. У слова «атаман» много подобий в тюркских языках, особенно у татар: «одаман» (старший чабан) в крымскотатарском, «утаман» (главарь) в татарском. Тут явно видны тюркские истоки термина.

Но вот у слова «гетман» происхождение иное: оно пришло в Московию и Украину не из Орды, а из ВКЛ. Слово «гетман» впервые на территории нынешней России упоминается под 1493 годом в Новгородской IV летописи. Ученый Ф. П. Сороколетов указывает, что первоначально это наименование «применялось только для обозначения лиц командного состава польско-литовской (польско-беларуской) армии», причем термин обозначал начальников большего масштаба, чем капитан. В книге «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей», изданной в Москве в 1647 году, термины «гетман» и «воевода» употребляются в том же смысле, что и немецкое «General». Впоследствии слово «гетман» закрепилось в русском я зыке для обозначения высшего чина у запорожских казаков.

А к украинским казакам это слово попало от беларусов и поляков, которые с 1410 года (Грюнвальдской битвы) знали термин «hetman» (также «etman», «hejtman»), заимствованный из немецкого языка. В основе его лежит не современная немецкая форма «Hauptmann» (капитан), а диалектная средненемецкая «hauptmann», в которой первый слог произносился с «э» долгим. Следовательно, термин «гетман» имеет западное происхождение и никак не может быть связан с восточным термином «(в)атаман».

В ВКЛ система воинских чинов базировалась на терминах «гетман» и «воевода».

Например, в войне 1654 - 67 годов с Московией и Запорожьем Януш Радзивилл был великим гетманом ВКЛ, Винцент Гонсевский — польным (походным) гетманом, Павел Сапега — воеводой Витебским...

В ВКЛ татарское слово «атаман» никогда не использовали, гак как наши предки никогда не платили дань татарам.

Кстати, еще об одном заблуждении. Российские историки слово «гетман» закрепляют только за украинцами (мол. Богдан Хмельницкий — гетман запорожских казаков), но забывают или не знают, что в куда большем объеме термин «гетман» использовался в ВКЛ (упомянутые выше Януш Радзивилл, Винцент Гасевский и десятки других гетманов).

 

«Жыве Беларусь!»

Многие читатели интересуются, откуда взялся лозунг «Жыве Беларусь!» (Да здравствует Беларусь), который некоторые считают «антибеларуским»? Сын партизана-подпольшика И. Лещинский из Минска, например, пишет:

«Лозунг «Жыве Беларусь!» — это лозунг националистов и пособников фашистских оккупантов, а потому это сегодня антигосударственный и антибеларуский лозунг. Да, пусть покажется странным. что пожелание «Живет Беларусь!» является антиправительственным. Дело в том, что под этим лозунгом коллаборационисты боролись против БССР, против Советской Беларуси. Вот почему сегодня мы не говорим «Живет Беларусь!» и заменяем это словами «Живи, Беларусь!».

Вообще говоря, лозунг «Живет дело Ленина!» или «Живет Коммунистическая партия СССР!» не становится «антикоммунистическим», если его сказал какой-нибудь оппортунист типа Троцкого или Бухарина. Ибо личность произносящего не имеет отношения к сути лозунга. Подобная подмена — это демагогия тех, кто отрицает саму суть лозунга. К примеру, триколор нынешней Российской Федерации, двуглавый орел и герб «Георгий Победоносец» были штандартами и шевронами РОА Власова, но разве должна на этом основании отказываться от своих исторических символов нынешняя Россия?

Однако вопрос даже не в этом. На самом деле во время войны фраза «Жыве Беларусь!» была лозунгом как раз солдат и партизан, воевавших за БССР.

Наша читательница Тамара Владимировна Гирдюк из города Верхнедвинск (в Витебской области) прислала в редакцию книгу «Партизанская республика», вышедшую вторым изданием в 1968 году в издательстве «Беларусь». Вот что она пишет в сопроводительном письме:

«Решила подарить вам еще одну книгу на историческую тему. Поверьте, делаю это от чистого сердца. Мне нравится, что в вашей газете развенчиваются дутые авторитеты и восстанавливается историческая справедливость».

Автор книги — П. 3. Калинин. О нем в предисловии сказано:

«Книга Петра Захаровича Калинина «Партизанская республика» — правдивый, волнующий рассказ о становлении и развитии всенародного партизанского движения на временно оккупированной территории БССР в годы Великой Отечественной войны, о партийном руководстве партизанской борьбой, о людях с горячими сердцами патриотов.

В годы войны П. З. Калинин был начальником Белорусского штаба партизанского движения, одновременно занимая должность второго секретаря ЦК КП(б)Б».

На странице 16 этих мемуаров читаем:

«К сожалению, в первые дни войны мы и сами толком не знали, как отвечать тысячам патриотов, готовых сражаться с ненавистным врагом. Решение о формировании частей народного ополчения Центральный Комитет Компартии и Совнарком БССР приняли позже, 6 июля, а до этого все внимание было сосредоточено на мобилизации в армию военнообязанных.

Перед отправкой маршевых подразделений на фронт проводились массовые митинги. Гневом и ненавистью к фашистским захватчикам были проникнуты речи ораторов. Провожая воинов, рабочие и колхозники наказывали им беспощадно уничтожать фашистскую нечисть.

Помнится митинг на Могилевской шелковой фабрике имени В. В. Куйбышева. На трибуну поднялась молодая работница... Постепенно голос её становился все более громким и гневным:

— Дорогие наши товарищи! Будьте стойкими и мужественными в борьбе с фашистскими извергами

Не позволяйте им осквернять нашу советскую землю!

Няхай жыве Савецкая Беларусь!»

Как видим, начальнику Белорусского штаба партизанского движения лозунг «Жыве Беларусь!» вовсе не казался «антибеларуским», о нем многократно упоминается в партизанских мемуарах, он был и на листовках, которые распространял Белорусский штаб партизанского движения. Собственно говоря, даже глупо себе представить, что в гимне БССР есть слова «живи, Беларусь!», но не может существовать равная по смыслу фраза «пусть здравствует Беларусь!».

Откуда же взялось неприятие лозунга «Жыве Беларусь!»?

На мой взгляд, здесь работает так называемая «аберрация сознания» — некая ИЛЛЮЗИЯ, перенос реалий нынешних на реалии прошлого. Когда в 90-е оппозиция стала активно использовать этот партизанский лозунг БССР времен войны, то противники национального беларуского возрождения посчитали, что это «националистический лозунг». Придумали, что это был лозунг вовсе не советских партизан, а коллаборационистов. И поверили в собственный вымысел.

Интересно отметить, что аналогичная форма такой «аберрации сознания» и в цитированном выше отрывке из книги П. Калинина (как сказано в преддверии книги, на основе устных рассказов начальника БШПД литературный вариант сделал Николай Бакаев). А именно: 25 июня, еще никто немцев не видел и не слышал об их злодеяниях, но в устах возмущенного народа фразы-клише уже позднего времени: «ненавистный враг», «фашистская нечисть», «фашистские изверги».

Не мог такого тогда говорить народ! Наоборот, газета «Правда» еще несколько дней назад вещала, что Гитлер — верный друг и союзник СССР в войне с мировым капиталом. Если же народ так и до войны думал, то почему молчал, когда в 1939 году СССР устроил в Бресте парад в ознаменование победы над Польшей — совместно с «фашистской нечистью» и «фашистскими извергами»? Идеологическая каверза в том, что «нечистью» и «извергами» немцы стали после 22 июня 1941 года, а до того были «белыми и пушистыми», «верными союзниками» и «надежными друзьями». Выходит, что если напали на СССР — то «изверги» и «нечисть», а если бы не напали, то «фашисты» остались бы в советских средствах массовой информации вполне порядочными людьми.

Одним словом, последующие события и оценки часто затмевают предыдущие реалии и целые пласты истории. В широком плане это нечто вполне естественное для человеческого сознания. Скажем, если супруги развелись после многих лет склок, взаимных подлостей и оскорблений, вряд ли кто-то из них будет держать в памяти сцены любовных свиданий друг с другом и романтических переживаний. Нынешний образ затмевает в сознании реальное прошлое — это и есть «аберрация сознания».

 

В довоенной БССР угнетенный беларуский народ ненавидел власть большевиков (коммунистов) и советское государство. Было за что.

До 1939 года существовали две разные Беларуси. В Западной люди жили в достатке, в условиях буржуазно-демократического режима; в Восточной — в нищете и абсолютном бесправии.

После войны советская пропаганда приложила колоссальные усилия, чтобы очернить жизнь западных беларусов «под поляками», но чаще о Западной Беларуси просто молчали, будто се никогда не было. Показательно, что и после 1991 года не появилось ни одного документального фильма или книги, объективно рассказывающих о повседневной жизни людей в Западной Беларуси. Вместо этого ее по сей день всячески чернят, используя советские штампы типа «буржуазная Польша», забывая о том, что Республика Беларусь сегодня сама является буржуазной страной.

Зато агитплакаты, популярные книги, художественные и документальные кинофильмы воспевали «счастливую жизнь народа» в довоенной БССР. Эти фантастические представления сегодня активно используют авторы псевдоисторических телесериалов «про войну», прославляющих «великого полководца» Сталина, органы НКВД иСМЕРШ. Довоенную жизнь восточных беларусов они рисуют идиллией, истинным счастьем, которое каждый беларус был готов в случае войны защищать «до последней капли крови».

В реальности все обстояло прямо наоборот. Об этом свидетельствуют статьи, собранные в сборнике «История, которой нет в учебниках» (Минск, 2002). В нем есть интересный очерк Ирины Романовой «Народная молва о власти большевиков», основанный на рассекреченных ныне документах ГПУ-НКВД конца 1920-х и 1930-х годов, зафиксировавших настроения беларуских крестьян.

 

Беларусы ждали войны как избавления от советской власти

Ирина Романова пишет:

«Самым характерным для населения Беларуси 1930-х годов являлось ожидание войны, разговоры о которой велись постоянно: крестьяне сначала ждали прихода поляков, потом немцев и японцев и даже англичан.. Многие, если не большинство крестьян, считали. что война — это не так уж плохо, если она принесет избавление от колхозов».

Например, в докладной записке руководства ГПУ в ЦК КП(б) «О политическом положении деревни (пограничные районы)» (1932 г.) отмечалось:

«Специфическими моментами для характеристики политических настроений пограничной полосы является чрезвычайная восприимчивость к слухам о войне. Эти настроения усиливаются...»

Об аналогичных настроениях свидетельствовали и частные письма. Так, крестьянин писал сыну в армию:

«... Каждый крестьянин молит, чтобы скорее война, будет легче жить».

В 1937 году в связи с широкомасштабными учениями Белорусского военного округа жители городов и деревень стали скупать муку, соль, спички, керосин, мыло; из сберегательных касс забирали вклады; крестьяне перестали выходить на работу в колхоз, начали срочно собирать урожай со своих приусадебных наделов. То же самое повторилось в 1938 году в связи с введением особого положения.

Распространялись слухи:

«В этом году война неизбежна, будут уничтожать всех колхозников, выходите из колхоза пока не поздно, нам всем при перемене власти предоставят возможность возвратиться на свои хутора».

«В ближайшее время будет нашествие, все коммунисты будут уничтожены, при этом нашествии спасение будет только тем, которые не идут в колхозы и веруют».

«Лишь бы только началась война, буржуазные страны сразу разобьют Советский Союз, т. к.. советскую власть защищать мало кто и будет. Довела она своими колхозами крестьян до разорения. При помещиках жилось гораздо лучше».

В докладных записках с мест отмечалось, что крестьяне свое нежелание работать в колхозах мотивируют так:

«Теперь нет таких людей, которые могли бы разогнать колхозы, и поэтому осталась одна надежда на приход поляков».

В связи с перемещением воинских частей к западной границе пошли слухи о том, что война уже началась:

«Скоро граница будет отодвинута в тыл, и тогда всем, кто помогает большевикам и колхозникам, мало не будет».

«Будуць біць і рэзаць, як тых, хто запісвае ў калгасы, так і тых, хто запісваецца».

«Польша, а с нею и другие державы, с наступлением осени объявят войну СССР, займут Белоруссию, положат конец мучениям и вернут крестьянству все отобранное, а те, кто активно помогал проводить коллективизацию и вступал в колхоз, захватив кулаческую землю, — будут жестоко наказаны».

Появлялись листовки с призывами к противодействию коммунистам и оказанию помощи оккупантам в случае войны. Например, в апреле 1939 года в Кормянском районе была обнаружена листовка с подписями «Гитлер и Мусалини»:

«... товарищы заклинаем мы: в выпадку нападу на Савецки Союз со стороны капиталистых краин (Германия, Италия, Япония, Польша, Англия, Франция и другия) то нужно им оказать помач: как силай, так и харчами и всеми возможными средствами только нужно освободится от ига советскай империи...»

Примеры такого рода не единичны. Документы ГПУ и НКВД убедительно показывают, что именно так думало большинство крестьян БССР, составлявших тогда 80% населения «рабоча-сялянскай рэспублікі».

 

При панах было лучше, чем в БССР

В оценке крестьянами советской власти преобладала мысль о «втором крепостном праве»:

  «Пры цару сяляне працавалі на памешчыкаў, а пры савецкай уладзе на камуністаў». «Паноў прагналі, а зараз другія панаскакалі к нам і камандуюць».

Об отношении к колхозам как к новой (форме крепостного права свидетельствует заявление колхозника Полоцкого района в райком партии:

  «Просьба освободить меня и считать свободным гражданином».

О том же вспоминал Федор Кардаш, репрессированный в 1956 году за свое письмо в ЦК КПСС, содержавшее критику бесхозяйственности и самодурства колхозного начальства (сборник «Боль сквозь годы», Минск, 2004, с, 88 - 126):

  «Начались рабочие будни. Но очень быстро наступило разочарование, так как мечты не сбывались. Действительно, отвел человек в колхоз корову, коня, отдал воз, плуг, борону, сбрую. Забрали, как ненужное ему, гумно. И что осталось? Ежедневно ходить на работу словно батраку, а заработка никакого. Только в конце года, после расчета с государством, станет известно, каким будет трудодень. А он не мог быть весомым, потому что налоги оказались просто неподъемные. Получалось хуже, чем у пана. Тот платил регулярно и больше. Колхозники с горечью говорили: «Раньше было паново, а теперь планово, и план этот оказался просто бездонным сколько ни сдавай, а все мало».

Крестьяне БССР выступали против раскулачивания. Обеспокоенное этим фактом политическое управление штаба БВО составило обзор «О работе и настроениях вокруг решения партии о ликвидации кулака как класса». В нем отмечалось, что в армию приходит из деревни много писем о насильственной коллективизации, «они полны ненависти, носят характер запугивания», в армии распространены «кулацкие настроения: кулак — лучший хозяин! Он основной поставщик хлеба».

Отметим забавный парадокс: до сих пор в учебниках по истории Беларуси в одной главе «раскулачивание» подается как нечто «позитивное». а в другой, где речь идет о нынешней Беларуси, в позитивном тоне говорится о развитии фермерства, хотя слова «кулак» и «фермер» являются синонимами.

В период массовой насильственной коллективизации (1931 - 32 гг.) недовольство крестьян стремительно нарастало. Настроения того времени характеризуют антисоветские листовки с призывами к активному сопротивлению властям (Лельчицкий район, 1931 г., Освейский и Оршанский районы, 1932 г. и многие другие).

Слухи, сопровождавшие процесс насильственной коллективизации, нередко пугали загробным наказанием:

«А если кто пойдет в колхоз, то тот будет проклят и будет вечно на том свете страдать» (Логойский район. 1931 г).

«Толькі тыя калгаснікі будуць памілаваны якія якраз выйдуць з калгасу» (1932 г. Лепельский район).

Отношение к коллективизации запечатлел и фольклор, в частности множество частушек, выявленных в 1930-е годы в ряде районов (в Лепельском, Журавицком, Бобруйском, Любанском, Чечерском и других). Для примера приведем несколько образцов такого народного творчества:

Докладная в Минск из Полоцкого района отразила такие высказывания крестьян:

  «Почему от нас власть берет продукцию всех культур по государственным ценам, а нам приходится покупать в городе по коммерческим ценам, а в порядке планового снабжения нас ничем не обеспечивает».

Ирина Романова пишет:

«Стимулом для массового выхода из колхозов и развала ряда из них послужил и массовый наплыв украинцев, которые ходили по деревням, скупали хлеб и рассказывали о голоде в Украине, многие из них предупреждали, что скоро то же самое будет и в Беларуси. Украинцы тоже ждали войну: «в мае месяце будет война, и колхозы все будут ликвидированы, Сталин и Ворошилов уже убежали, а остальных коммунистов всех повесят».

 

Слухи и небылицы

Беларусы до такой степени настрадались под властью коммунистов, что не только ждали освобождения от войск другой страны (неважно какой! ), но и верили во всякие небылицы, которые моментально распространялись по всей «республике», от колхоза к колхозу:

«На востоке появится звезда. Эта звезда будет только две недели, затем исчезнет. Исчезновение этой звезды будет знамением конца Советской власти».

Одновременно крестьяне искали подтверждения скорому концу большевистской власти и в Библии:

  «Сергеенко Петр носится с библией, подчеркивая в тексте на стр. 260 гл. 9. «И вожди всего народа введут его в заблуждение и водимые погибнут». «Из библии видно, что кто запишется (в колхоз), тот продастся антихристу и будет отвечать своей смертью», «В колхоз вступишь, черту душу отдашь». «В колхоз не вступайте, все имущество в колхозах нажито нечестным трудом, приобретено ограблением кулаков. Весной должна быть война, это говорит и библия, и тогда всем колхозникам, а также и тем, которые раскулачивали, мало не будет», «... по предсказанию господа бога точно известно, что скоро будет война, власть переменится, и придут обратно те, которых раньше ставил бог, а тем, кто в колхозе, будет веревка на шее»

Обеспокоенность властей вызывали широко распространенные «святые письма», содержавшие призывы к противодействию властям.

Во время всеобщей переписи населения в 1937 году были зафиксированы слухи, отражающие настроения безысходности:

  «Если перепишут в колхозе, там навек придется остаться, лучше выйдем и будем умирать».

Некоторые высказывания показывают, что перепись воспринимали как какую-то хитрую затею властей с целью обмана:

«Перепись проводится для подготовки нового поголовного налога», «Переписывают для того, чтобы установить, сколько единоличников, и выслать их».

 

Беларусы о власти

Власть угнетала беларусов не только по «классовому признаку», но и по национальному. Павел Бич отмстил в очерке «Западнорусизм вместо Беларуской идеи» (сборник «Беларусь превыше всего», Смоленск, 2011, с. 129):

«... русские под прикрытием классовой борьбы занялись уничтожением сознательного национального элемента. Профессор Максим Петров пишет, что в 1923 - 28 гг. наших соотечественников арестовывали в 20 раз чащше, чем жителей России. А в 30-е годы они уничтожили и своих помощников национал-коммунистов, основателей БССР (Альманах «Деды», 2009, выпуск 2. с. 136). Наш земляк Юзеф Пилсудский вполне мог разделить судьбу Дзержинского и Тухачевского, если бы «вовремя» (как он сам отметил) не сошел с социалистического поезда на станции Независимость Польши».

Нина Стужинская подчеркнула в своей книге «Беларусь мяцежная» (Минск, 2011, с. 41):

  «Существенный момент для понимания взаимодействия властей и местного населения: советы уездного и губернского уровня состояли в основном из пришлых людей. Они не знали ни языка («мовы»), ни местных обычаев, не интересовались проблемами «тутэйших», не пользовались у них каким-либо авторитетом. Эта «навалачь», как называли их местные жители, проводила репрессивную политику Москвы. Деревенские председатели, которые в своем большинстве не могли применять карательные меры к односельчанам, в массовом порядке становились жертвами репрессий».

Фактически население воспринимало государственные власти как банду оккупантов. В сводке, поступившей в 1932 году из Мозырского района, отмечено, что факты «антисоветской агитации» выявлены во всех деревнях района:

«... крестьяне говорят, что это не народная власть, а банда, которая все делает без всяких законов, берет, что у кого видит. Так дальше жить нельзя, одно из двух, или наша гибель, или перемена власти».

Факты, собранные партработниками и следователями НКВД, показывают, что убийство Кирова (1 декабря 1934 г.) вместо всенародного горя вызнало среди беларусов ликование. Это объясняется не особой неприязнью к Кирову, о котором крестьяне мало что знали. Просто им было приятно услышать, что погиб какой-то коммунистический лидер — одним подонком из числа выродков-вожлей стало меньше. В слухах, которые сопровождали смерть Кирова, повсюду проходило общее сожаление народа из-за того, что убили не Сталина:

  «Добра, што убілі Кірава, а лепш было б каб убілі Сталіна».

  «Шкада, што ўбілі Кірава, а каб усе гэтыя Лейбы падохлі, нам жыць было б лепей» (Стасевская школа Витебского района). «Калі памер Ленин, то гудкі гудзелі, а як памрэ Сталін, то яшчэ больш будуць гудзець» (Ульская СШ, Бешенковичский район).

Такие факты следовало бы знать нынешним сказочникам, воспевающим «мудрого Сталина» и его «гениальную политику».

Во время проработки письма ЦК ВКП(б) «Уроки событий, связанных с злодейским убийством тов. Кирова» из райкомов в ЦK КПБ регулярно направлялись письма о результатах разъяснения беспартийным значения судебного процесса над троцкистско-зи-ноньевским центром. В этих докладных содержались факты, свидетельствовавшие о ненависти народа к советской власти:

«Мало убили одного, нужно было больше». «Рабочий беспартийный Архипов Василий (работал на подвозке дров), сидя в столовой за обедом, бурчал под нос: «Убили Кирова — будет хлеб, убьют Сталина — будут булки».

В Мелешковичском сельсовете Ельского района была выявлена «контрреволюционная группа». Вот характерные «преступления» ее членов:

«Один из участников к/p группы Заяц Евстах, будучи обнаружен колхозниками вовремя самовольного сенокошения на колхозной площади на вопрос колхозников, кто ему разрешил косить сено, заявил: «мне разрешил косить сено наш руководитель Троцкий» Кадол Иван во время судебного процесса над троцкистами и Зиновьевцами заявил: «Судят невинных людей, которые заботились об устройстве лучшей жизни, скоро будет война, колхозов не будет, и я вернусь на свое хозяйство, будет переворот власти, и вернутся помещики».

Мы видим в этих поступках отчаявшихся крестьян не «контрреволюционные выступления», а ощущение полной безысходности...

В связи с 16-й годовщиной «освобождения» Беларуси от поляков (1936 г.) ЦК КПБ готовил верноподданническое письмо Сталину — якобы от беларуского народа. Местные руководители рапортовали, что «во всех районах республики обсуждение и подписание письма т. Сталину прошло с большим подъёмом». Однако документы НКВД показывают, что все было иначе. Население БССР крайне негативно относилось к вождю и его политике. Например.

«В колхозах «Чапаев». «Германский пролетариат», им. Ворошилова. «Каменка» (Круглянский р-н) подписание письма было сорвано (...). В колхозе «Городец» (Сенненский район) 40% присутствующих на собрании колхозников отказались от подписи письма Сталину».

Среди крестьян распространялись слухи о том, что на самом деле проводится подписка на новый заём, или что таким образом проходят новые выборы Сталина:

«Бальшавікі не дурні, скора патрэбна цара ізбіраць, вось зараз сабіраюць подпісі, а потым скажуць, што вы яго — Сталіна — збралі». «Нам не нужно подписывать письмо т. Сталину — он берет у нас хлеб, мясо, молоко»...

 

Беларусы о липовой «демократии

»

Ирина Романова пишет:

«Новая Конституция (декабрь 1936 г.) заменила неравные классовые выборы равными, многоступенчатые — прямыми, открытые — закрытыми. У рядового гражданина впервые за 20 лет советской власти появился шанс показать во время выборов свое отношение к проводимой политике. С другой стороны, популяризация новой Конституции и положении о выборах среди широких масс не только имела пропагандистское значение, но и позволила выявлять тех, кто хочет использовать новые возможности дли того, чтобы высказать свое недовольство политикой. В центральные органы опять пошли сводки «об антисоветских проявлениях».

Многие люди восприняли появление Конституции как начало перемен к лучшему, в частности верующие, ссылаясь на Конституцию, доказывали местным органам власти, что теперь можно открывать церкви и проводить богослужения, вели сбор подписей и посылали коллективные письма в республиканские органы власти с просьбой разрешить открыть церкви, синагоги, костелы, более того, пытались избрать в Верховный Совет бывших священников»

«Вот мы не пошли на выборы, нам ничего не сделают, если мы будем организованно не подчиняться тому, что нам не нравится, то с нами власть будет считаться и будет выполнять наши требования. Зачем нам выбирать в совет тех, которые разоряют наши хозяйства, заставляют создавать колхозы, мы должны жить свободно, как кому нравится, так как живут в иностранных государствах» (Слуцкий район).

Какие наивные мечты — «жить так, как живут в иностранных государствах»! Коммунисты день и ночь долдонили повсюду о том, что иностранные государства — это враги СССР (пресловутое «враждебное окружение первого в мире государства рабочих и крестьян»). А враги они потому, что живут по другим правилам, живут по Закону, а не как бесправные рабы «вертикали власти».

Надежды беларусов на демократизацию жизни советские власти называли «антисоветской агитацией». Так, в одной из докладных записок в ЦК партии о ходе предвыборной кампании в БССР отмечалось:

«При обсуждении кандидатур антисоветский элемент в отдельных случаях использует предвыборные собрания для открытых выступлений против руководителей партии и Сов. Правительства (...). Колхозник колхоза «3-й решающий» Ковалевского сс (Бобруйский р-н) Пухальский Степан на собрании в озлобленной форме выступал против руководителей ВКП(б) и Соввласти, заявив, что «при тайном голосовании я вычеркну выставленных кандидатов» Пухальский арестован (...). В этом же районе в дер. Красновке, на общем собрании к-зников и единоличников. Бобруш выступал против кандидатуры т. Сталина».

Беларусы пришли к следующему выводу:

   «По новой системе выборов в Верховный Совет никакой демократии не существует. Кого партия выдвинет, за того и прикажут голосовать» (Брагинский район). «Вот будут проводить перевыборы, которые сидят во власти. Они сами выдвигают свои кандидатуры. Мы не пойдем голосовать потому, что нам за них нет смысла голосовать» (Круглянский район).

Повсеместно были распространены высказывания такого типа:

  «Мне ничего не дала Сов. власть, я не буду голосовать». «Отдайте нам мужей, и мы будем голосовать». «Голосовать за кровопийцу не буду, после выборов снова начнутся аресты и расстрелы».

Романова отмечает:

«В ходе выборов в Верховный Совет власти столкнулись с реальной оппозицией. Помимо фактов отказа идти на выборы, были выявлены листовки и воззвания с призывами оказывать противодействие властям. Так, в школе Уваровичского района были разбросаны листовки, призывавшие учеников агитировать своих родителей против участия в выборах. В колхозе «Красный путиловец» Журавицкого района на бюллетенях были сделаны следующие надписи: «Долой ЦК КП(б)Б», «Бей жидов», «Герой Троцкий», «Голосуйте против большевиков», в Меховском районе — «Дайте нам жить, дайте нам свободу»».

 

Смерть Сталину, долой социализм!

Как утверждают многие исследователи, Сталин думал, что в народе сложилось представление о нем как добром царе, справедливо жалующим и справедливо наказывающим. На самом деле подобный образ «большевика № 1» в народных источниках не встречается (иллюзии такого рода были свойственны определенной части интеллигенции). Американская исследовательница Ш. Фитцпатрик совершенно правильно отметила:

  «Память о коллективизации в предвоенной деревне не позволяла утвердиться образу Сталина — «доброго паря». Если Сталин и делал какие-то уступки или примирительные шаги, крестьяне воспринимали их с недоверием и подозрительностью. Если же он закручивал гайки, это казалось им не предательством, поскольку доверия к нему и так не было, а служило лишь еще одним подтверждением сложившегося мнения о Сталине как о враге № 1» (Фитцпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России. 30-е годы: деревня. М., 2001, с. 331.).

И. Романова подчеркивает то же самое:

«Действительно, в упоминаемых документах нет формулировок типа: «Калі б Сталін ведау, штoадбываецца...», нет упоминаний о его роли в спасении крестьян от местных самодуров. Зато выявлено значительное число документов, аналогичных анонимному письму в газету «Камунар» Сенненского района:

«Камисар ваен. Понапрасну ваше старание. Знайте, что мы ожидаем день ото дня когда вспыхнет война тогда не будет места никому, ни Сталину, даже Ленина подымем с того света. Нам уже свобода горька стала вы взяли пугу и загнали как скот в хлев и сейчас мучите нас разве это власть что мы просим себе смерти (...) а вот мае предложение убить Сталина который загнал нас в хлев и замкнул чтобы мы не вышли я думаю что есть люди которые избавят нас от этого ига (...) смерть Сталину долой социализм».

Нарком внутренних дел БССР Борис Берман направил 10 сентября 1937 года на имя исполняющего обязанности 1-го секретаря ЦК КПБ Алексея Волкова сводку «О настроениях населения...», в которой приведено много фактов, свидетельствующих о том, что беларуский народ устал от произвола своих властей:

«СССР стоит на пороге войны, и поэтому арестовывают всех подозрительных колхозников, т. к. советская власть не имеет никакой надежды на поддержку со стороны крестьянства в случае войны» (учитель Белицковской школы Дзержинского района Качан).

  «Советская власть — это хитрая власть. Душила, угнетала мужика, а потом осмотрелась, что ведь опасность грозит от мужиков,

и давай расстреливать, хоть и невинных, чтобы показать, что власть не виновата, а виноват кто-то» (Зам. председателя колхоза «Коммунар» Дзержинского района Позняк)».

И по сей день находятся «умники», которые называют развал СССР «величайшей трагедией». На самом деле величайшей трагедией народа было само существование СССР. Интересно, с кем отождествляют себя эти ностальгирующие по СССР «товарищи»? С партийно-советской номенклатурой иди с теми 80% населения, которые в обносках бесплатно «горбатились» в колхозах и пухли от голода? Только для сатрапов, баскаков и опричников Золотой Советской Орды ее гибель стала «величайшей трагедией»...

 

Украина добивается, чтобы международное сообщество признало Голодомор 1932 - 33 годов, когда от голода, недоедания и сопутствующих заболеваний погибли миллионы людей, актом геноцида. Россия с возмущением отвергает этот демарш, упрекая Киев в том, что он увлекся теорией заговора Москвы против украинской нации.

Официальный Минск не вмешивается в этот спор между соседями, но при общей у нас традиции обеления сталинизма и замалчивания его преступлений «белым пятном» остается сама тема Голодомора в БССР (неверно говорить «в Беларуси», так как в сытой Западной Беларуси никакого голода не было). Мало того, демагоги-политинформаторы с минского телевидения отрицают Голодомор не только в БССР, но и в УССР: дескать, это выдумка украинских националистов.

Так ли это? Давайте сначала кратко коснемся истории украинского Голодомора (и вообще определим, что это такое), а потом посмотрим, был ли в то время Голодомор в БССР.

 

Каннибализм и коммунизм

Рассказ о том, как советский человек ел советского человека, хочу начать с тезиса о том, что массовое людоедство встречается в обществах только двух типов: первобытном и коммунистическом. Взять, например, коммунистов Пол Пота в Кампучии. Революционные бойцы («красные кхмеры»), в своем большинстве подростки 15 - 17 лет после боя считали правилом вырезать печень у погибшего врага и съесть ее в сыром виде. Они верили, что в результате к победителю переходит сила поверженного врага.

В этом вопросе меня всегда удивляло вот что: считалось, что до «марксистско-ленинского мировоззрения» и идеи «построения социализма» мог додуматься отсталый туземный народ. А в итоге людоедов объявили марксистами и коммунистами. С такой логикой рассуждений можно считать марксистами и макак с булыжниками в лапах — оружием пролетариата [51]Вспоминается анекдот советского времени: «В чем сходство между матом к диаматом? В том, что имат, и диамат - боевое оружие пролетариата». — Прим. ред.
.

Но что там маленькая Кампучия. Гораздо более показательное явление — тотальный голод 1932 - 33 гг. в СССР, когда советские люди стали массово кушать друг друга. Причина возникновения голода в стране, еще недавно бывшей «житницей Европы», проста и очевидна. Коммунисты пришли к власти в России с лозунгом «Землю — крестьянам!», но не только не отдали крестьянам помещичьи земли, а отобрали у крестьян и их небольшие наделы. Более того, лишив крестьян собственной земли, они превратили их в класс наемных сельских рабочих.

Даже сегодня крестьянство не возродилось в странах СНГ, ибо в этих странах — после ликвидации «общенародной социалистической собственности на средства производства и землю» — землю крестьянам так и не вернули. В итоге вместо крестьянства в СНГ имеются, как и в СССР, только сельские рабочие (то есть наемные работники без своей земли). Вот почему продолжается вырождение села, а сельское хозяйство без собственника-крестьянина остается неэффективным. Но об этом мы уже говорили в главе «Потерянный рай»...

По производству главных сельскохозяйственных культур царская Россия занимала первое место в мире. Она давала более половины мирового производства ржи, больше четверти пшеницы и овса, около двух пятых ячменя, около четверти картофеля. Кроме того, Россия обеспечивала около половины мировых поставок куриных яиц и была абсолютным монополистом в экспорте льна. До 1914 года Россия являлась главным экспортером сельскохозяйственной продукции, «житницей Европы и всего Мира», на которую приходилось ДВЕ ПЯТЫХ (40 %) мирового экспорта сельхозпродукции.

И вот именно в этой «житнице Мира», производившей все виды продуктов питания с огромным избытком, коммунисты организовали в 1930-е годы небывалый голод, унесший миллионы человеческих жизней. Крестьяне, еще недавно кормившие всю Европу, миллионами умирали от голода! Традиционное сельское хозяйство было разрушено до основания, а пришедшие ему на смену колхозы не только не могли досыта накормить город, но не могли накормить досыта даже самих колхозников. Напомню в этой связи всего один факт: в 1940 году валовой сбор зерна в СССР, со всеми его колхозами и совхозами, агрономами, удобрениями и машинно-тракторными станциями был в два раза ниже, чем в 1913 году! После Второй мировой войны СССР стал самым крупным в мире покупателем пшеницы, масла, мяса и других продуктов, которые уже не мог производить в нужном объеме. То, что прежде считалось немыслимым, стало привычным: за пшеницу и мясо СССР платил золотом!

Причина и том, что крестьяне, превратившись в рабочих, обрабатывали чужую землю. А благодаря советском системе распределения материальных благ, они были лишены стимулов к повышению эффективности своего труда, к заботе о земле, скоте и технике. После того как с 1956 года крестьянам начали выдавать паспорта, массовое бегство их в города стало повсеместным явлением. Деревни начали стремительно пустеть, спиваться и вырождаться. Все попытки удержать селян на земле, больше им не принадлежавшей, оказались бесплодными. Рабочий — он и есть рабочий, волен выбирать лучшие условия труда, а в городе они всегда лучше, чем в деревне. Вот и пришел в 1960-е и 1970-е годы советской деревне КОНЕЦ.

 

Создание Великого Голода

На политику руководства компартии по превращению крестьян из собственников в безземельных сельских рабочих крестьяне отметили массовым недовольством, грозившим вылиться в войну против большевизма. В течение 1930 года около 2,5 миллионов крестьян приняли участие в 14.000 восстаниях, бунтах и манифестациях против режима. Наиболее беспокойным регионом была Украина, некоторые районы Черноземья и Северный Кавказ. Но крестьяне были разобщены — и потому везде проиграли.

Последовали ужасные репрессии: около двух миллионов «кулаков» (считая их жен, родителей, детей) были выселены до конца 1931 года с полной конфискацией имущества. Более трети высланных умерли по дороге к местам поселения или в первый год ссылки. Однако власти не смогли установить в деревне нужные им порядки, так как против коллективизации выступаю фактически все крестьянство. Крестьянская революция стала реальностью — хотя таковую в СССР никогда официально не признавали. И тогда главным способом ее подавления коммунистическая партия выбрала организацию Голода.

В 1930 году государство забрало 30 % продукции колхозов в Украине, 33 % в земледельческих районах Казахстана, 38 % на Кубани и Северном Кавказе. В 1931 году, несмотря на еще более низкий урожай, чем в предыдущем году, эти проценты были подняты соответственно до 41,5 %, 39,5 и 47 %. Такое изъятие продукции у крестьянства ставило целью полностью расстроить производственный цикл; достаточно напомнить, что во время НЭПа крестьяне продавали только 15 - 20% своей продукции, оставляя 12 - 15% собранного зерна на семена, 25 - 30% на корм скоту, а остальные 35 - 48% для собственного пропитания.

Крестьяне, пытавшиеся сохранить хотя бы часть урожая, и местные власти, обязанные во что бы то ни стало выполнять все более нереальный план хлебозаготовок (план сдачи сельхозпродукции государству в 1932 году превышал на 32 % план сдачи 1931 года), неизбежно вступали в конфликт. В деревне установилась атмосфера войны. Вот свидетельство инструктора Центрального исполнительного комитета, побывавшего в одном из зерновых районов на Нижней Волге:

«Аресты и обыски учиняют все, кто хочет: члены сельского совета, командировочные всех видов и родов, спецкомиссии, любой комсомолец, которому не лень это делать. В этом году 12% хозяев района были преданы суду, не говоря об уже высланных кулаках, а также о крестьянах, подвергнутых штрафам и т. д.. Согласно расчетам бывшего помощника прокурора района, за последний год 15 % взрослого населения стало жертвой репрессий в той или иной форме. Если к этому прибавить, что в течение последнего месяца приблизительно 800 земледельцев были исключены из колхозов, вы можете себе вообразить размах репрессий в данном районе.

... Исключая ситуации, в которых репрессии действительно были необходимы, нужно признать, что эффективность репрессивных мер все продолжает падать, а когда эти меры превышают все допустимые нормы, их просто невозможно использовать.... Тюрьмы переполнены. В тюрьме в Балашове содержится в пять раз больше человек, чем это предусмотрено, в маленькой тюрьме в Елани содержится 610 человек. В прошлом месяце тюрьма Балашово «возвратила» и Елань 78 заключенных, среди которых было 48 человек моложе десяти лет; 21 человека они немедленно отпустили» («Вопросы истории КПСС». 1988, № 11, с. 42 - 43).

Очень важную роль в создании голода сыграл и печально знаменитый закон от 7 августа 1932 года, изданный в момент наиболее напряженного противостояния власти и крестьянства. Закон устанавливал осуждение на 10 лет лагерей или даже на смертную казнь за «кражу и расхищение колхозной собственности». Этот закон народ прозвал законом «о трех колосках», так как согласно ему следовало жестоко наказывать даже тех, кто собирали на колхозных нолях колоски ржи или пшеницы, ОСТАВШИЕСЯ ПОСЛЕ УБОРКИ. На основании этого закона всего за 5 месяцев, с августа 1932 по декабрь 1933 года, были осуждены свыше 125 тысяч человек, из них 5400 — на смерть. За несколько колосков!

Советская власть оказалась неспособной не только обеспечить трудящимся уровень жизни, превышающий уровень жизни «угнетенных рабочих и крестьян» в капиталистических странах, но и элементарно накормить народ. Все города огромной страны жили по карточной системе, то есть — на уровне систематического недоедания (разумеется, за исключением партийно-советского аппарата).

В числе пяти с лишним тысяч казненных «за колоски» было несколько сотен детей в возрасте от 12 до 16 лет. Именно дети чаще всего пытались «украсть колоски» с колхозного поля, с их собственной земли, совсем недавно отобранной государством. Удивляет, что до сих пор находятся недоумки, называющие СССР «народным» государством: хватать голодных детей, осмелившихся подбирать оставшиеся после уборки колоски (пусть лучше сгниют) — что может быть более мерзким?!

Государство, убивающее голодного ребенка (и вообще любого ребенка) — это государство законченных подлецов — подлецов в кубической степени. А именно в СССР ввели смертную казнь — как «высшую форму социальной зашиты» — для детей старше

12 лет! До такой низости и подлости за всю историю Европы не опускалось ни одно государство. Поэтому мне представляется несомненным, что сожалеть о распаде этого «справедливейшего» государства могут только кретины, извращенцы или психопаты. Даже в древней Греции и Риме власти считали недопустимым наказывать детей до 15 лет. И только коммунисты в СССР (сами себя называвшие «солью человечества») взяли за правило: арестовывать, запугивать, подвергать пыткам, судить, бросать в тюрьмы и лагеря, даже казнить детей! Как можно расстреливать детей?! В моей голове это просто не укладывается. И ведь не дрожали руки у «исполнителей» из ГПУ и НКВД, стрелявших в затылки мальчикам и девочкам. И не смущались они, получая награды за массовые убийства сограждан, в том числе детей.

Но, несмотря на все драконовские меры, зерно по-прежнему не удавалось собирать в нужном количестве. К 15 октября 1932 года общий план поставок зерна государству в основных зерновых районах страны был выполнен только на 15 - 20 %. И вот 22 октября 1932 года Политбюро ЦК ВКП(б) решило послать на Украину и Северный Кавказ две чрезвычайные комиссии, одну под руководством Вячеслава Молотова, другую под руководством Лазаря Кагановича —с целью «ускорения хлебозаготовок». Между тем зерно требовалось для продажи за рубеж — ведь на вырученные деньги руководство СССР покупало технику и оборудование для сотен строившихся заводов. Сталин осуществлял ускоренную индустриализацию, а она, в свою очередь, требовалась ему для ускоренного развертывания гигантских вооруженных сил — чтобы начать «великий поход» на Запад.

2 ноября комиссия Кагановича, участником которой был и председатель ГПУ СССР Генрих Ягода, прибыла в Ростов-на-Дону. Тотчас было созвано совещание всех секретарей парторганизаций Северо-Кавказского региона, на котором была принята следующая резолюция:

  «В связи с постыдным провалом плана заготовки зерновых, заставить местные парторганизации сломить саботаж, организованным кулацкими контрреволюционными элементами, подавить сопротивление сельских коммунистов и председателей колхозов, возглавляющих этот саботаж».

Для сельских округов, внесенных в «черный список» (согласно официальной терминологии), были приняты следующие меры: возврат всей продукции из магазинов, полная остановка торговли, немедленное закрытие всех текущих кредитов, обложение высокими налогами, арест всех саботажников, всех «социально чуждых и контрреволюционных элементов» и суд над ними по ускоренной процедуре («чрезвычайными тройками» ГПУ). В случае если саботаж будет продолжаться, население подвергнуть массовой депортации.

Но эти меры дали весьма скромные результаты. И тут в головы нелоучек-большевиков, неспособных просчитывать последствия хотя бы на два шага вперед, пришло «гениальное» решение вопроса: «оставить врага голодным». То есть — выгрести из деревень ВСЕ зерно без остатка!

Вот теперь результаты не заставили себя ждать. Первые сообщения о критической ситуации в снабжении населения продуктами питания пришли в Москву летом 1932 года. В августе 1932 года Молотов рапортовал на заседании Политбюро, что «существует реальная угроза голода в районах, где всегда снимали превосходный урожай». Тем не менее он же предложил выполнить план хлебозаготовок «но что бы то ни стало». Несколько дней спустя Политбюро направило местным властям циркуляр, предписывающий немедленное лишение колхозов, не выполняющих свой план загото вок, «всего зерна, включая семенные запасы». А на практике это означало голодную смерть.

Вынужденные под угрозой беспощадной расправы сдавать все свои скудные запасы, не имея ни средств, ни возможностей покупать что бы то ни было, миллионы крестьян в самых плодородных регионах страны остались голодными, не имея при этом возможности уехать куда-нибудь в другие места. С 27 декабря 1932 года правительство (в плане подготовки Великого Голода) ввело в СССР паспорта и обязательную прописку для городских жителей. Ввело именно с целью не допустить исхода крестьянства из деревень (большевики лицемерно называли это остановкой «проникновении кулаков в города»).

Столкнувшись с бегством крестьян в города ради спасения жизни, правительство 22 января 1933 года разослало на места циркуляр, которым фактически приговорило к смерти миллионы голодных.

Подписанный Сталиным и Молотовым, этот циркуляр предписывал местным властям, в частности органам ГПУ, прекратить «всеми возможными средствами массовое отправление крестьянства Украины и Северного Кавказа в города». Циркуляр объяснял ситуацию следующим образом:

  «Центральный комитет и правительство имеют доказательства, что массовый исход крестьян организован врагами советской власти, контрреволюционерами и польскими агентами с целью антиколхозной пропаганды, в частности, и против советской власти вообще».

Вот так. В полном соответствии с отечественными традициями сама власть своей вины категорически не желала видеть. Во всем виноваты вездесущие враги! В частности — польские агенты. Видимо, таковые сидели абсолютно в каждой деревне на Украине и Кавказе!

Во всех областях, охваченных голодом, немедленно прекратили пролажу железнодорожных билетов (автобусов тогда не было): поставили специальные кордоны войск ГПУ. чтобы помешать крестьянам покинуть свои места. В начале марта 1933 года руководство ГПУ сообщило в Политбюро, что только за февраль месяц 219. 416 человек были задержаны при попытке уехать из сельской местности в города. Из них 186. 588 человек возвращены на места проживания, остальные 32. 828 человек арестованы и осуждены.

 

Великий Голод

По приказу Москвы внутренние войска ГПУ окружили все регионы, охваченные голодом, не выпуская людей и обрекая их на голодную смерть. Это — одно из величайших преступлений в истории. Преступление, которое привело к смерти нескольких миллионов людей. Точная цифра неизвестна до сих пор, но не менее 3, 5 миллионов, наиболее правдоподобная — около 6 миллионов человек, хотя некоторые историки называют цифры 10, 12 и даже 15 миллионов!

Демографические данные (в том числе данные переписей населения 1937 и 1939 годов), которые держались в секрете вплоть до 1991 года, позволяют проследить, как распространялся голод 1933 года. Географически «зона голода» занимала почти всю Украину (без Западной — она, к своему счастью, находилась в составе Польши), часть Черноземья, долины Дона и Кубани, Северный Кавказ, значительную часть Казахстана. Около 40 миллионов человек пострадало от голода и лишений. В наиболее затронутых голодом сельских районах смертность с января по июнь 1933 года увеличилась в десять раз. Например, в июне 1933 года в районе Харькова было похоронено около 100 тысяч человек против 9000 в нюне 1932 года. Надо ли говорить, что далеко не все смерти были зарегистрированы? Сельские районы больше пострадали, чем города, но и города тоже голод не пощадил. Харьков потерял в 1933 году 120 тысяч жителей (!), Краснодар — 40 тысяч, Ставрополь — 20 тысяч.

За пределами «зоны голода» тоже были демографические потерн, связанные с недоеданием. Так, в сельской местности вокруг Москвы смертность увеличилась на 50% с января по июнь 1933 года, город Иваново стал эпицентром голодных бунтов, смертность в нем возросла к концу 1933 года на 35%. За 1933 год в целом по СССР число смертей увеличилось на 6 - 7 миллионов!

Крестьянство Украины понесло особенно тяжелые потери — не менее 4-х миллионов. В Казахстане от голода умерло около миллиона человек, в основном, из числа недавних кочевников. Насильно создавая колхозы, коммунисты заставляли казахов вести оседлую жизнь, но при этом они теряли свой скот. На Северном Кавказе и в районах Черноземья тоже насчитывают более миллиона погибших.

В результате страшного голода люди стали есть друг друга — за неимением другой пиши. Случаи каннибализма отмечены как в докладах органов ГПУ, так и в донесениях итальянских дипломатов из Харькова:

«Каждую ночь в Харькове собирают 250 трупов умерших от голода или тифа. Стало замечено, что большое число из них не имеет печени, и эти деяния приняли солидный размах. Полиции (милиции — Peд.) удалось схватить охотников за печенью, которые признались, что готовят из этого «мяса» пирожки и торгуют ими на рынке».

Спрашивается: кому нужен такой строй, который превращает людей в каннибалов? В Киевской Руси люди никогда не ели друг друга. Это коммунисты довели их до такого состояния — даже не животного, здесь трудно подобрать нужное слово. Нет такой заповеди Библии: не ешь ближнего своего. Потому что даже в древних обществах Ближнего Востока такого явления никогда не было. Вот и не стало это 11-й заповедью, данной Богом Моисею, ибо даже в древние времена люди до такого состояния не опускались. А в СССР опустились.

В СССР коммунисты жрали коммунистов, варили в кастрюлях мясо членов партии. Но куда больше съели трупиков умерших от голода детей. Коммунисты лишили людей коров, овец, свиней, кур. Тогда люди стали пожирать все съедобное: съели всех кошек, собак, крыс, даже червей. Ничего не осталось, кроме коры на деревьях, которая стала единственной пищей, как писал очевидец событий писатель Андрей Платонов. В итоге люди в СССР перешли в другую экологическую нишу — стали падальщиками. На фоне полного отсутствия пищи единственной альтернативой коре деревьев стала плоть умерших людей. Деревенские семьи ели своих детей, которые первыми умирали от голода. Ибо хоронить детские трупы было неоправданным расточительством — их съедят соседи.

В СССР народ потерял человеческий облик. До САМОГО ДНА БЕЗДНЫ — до массового трупоедства — пал только один человеческий тип — советский человек.

Ниже я привожу несколько писем того времени, которых много в 1990 году опубликовал журнал «Родина». Прочитайте. Об этом нужно знать. Нужно помнить о том, как выглядела Голодная Смерть в антинародном СССР. А она имела свое лицо.

* * *

  «Милый дядя. К Таниным безотрадным словам я еще хотела бы добавить много безотрадного... А самое главное, у нас голод, люди мрут как мухи; хоронят их не единицами, а возами, в 50 - 60-70 человек сразу в одну яму. Где были  ямы, мельница, лесопильные овраги — там новые могилы, зарытые на две четверти. Собаки разрывают и на этой почве бесятся. На этой неделе бешеные собаки искусали 13 человек. Лечить нечем. Ужас, ужас, ужас (...). Даже жить не хочется. (...) Ваша Нина».

* * *

  «Область сильно голодает, особенно северные округа. Сеять почти никто не собирался, так как семян нет: все было отобрано по продналогу. Весной власти из одной станицы посылали казаков в другую, иной раз верст за сто за получением семян, но, обыкновенно, прибывавшие туда не только никаких семян не находили. но встречали жителей, едущих за семенами чуть ли не в их станицу..

Людоедство факт, установленный даже в Новочеркасске, где продавали котлеты из человеческого мяса. Наблюдаются кошмарные сцены убийства матерями своих детей, «чтобы не видеть их мучений, а затем самоубийства. Сообщающий знает два факта, когда в одном случае мать отравила всю семью, а в другом — задушила двенадцатилетнего сына.

Смертность приняла громадные размеры, особенно это заметно на железнодорожных станциях, где в день умирают десятками. Покойники на кладбищах лежат в очередях, ожидая похорон, а привозимых из больниц, без гробов, сваливают в кучи, где они лежат по несколько суток.

... Плохо, жрать нечего, абсолютно нечего. У кого есть кое-что, проживает, отдает за крошки хлеба. Так, например, мы за зиму прожили 2 подворья, а за зиму ни разу не были сыты, а у кого ничего нет, тот обречен на голодную смерть. Охота на сусликов, собак — явление обыкновенное. Недавно приехала из Н-ской станицы... и рассказала, что две женщины (она называла их, но я забыл) убили отца и у них при обыске нашли человечье мясо, засоленное в кадушке, а жена Н. ела мясо своего умершего ребенка. Вообще на почве голода столько можно собрать материалов, что и бумаги не хватит».

* * *

  «Дорогой Сергей Владимирович! Здесь голод.. Из наших в селе все умерли. Конюховы — все 11 человек. Включая Вашу любимую Свету. Морочко — все 8. Антонюки — все 8. С Николаем и Сергеем Сергеевичем. Все Черноусы, Макарьевы, Бобко, Слепневы. Из Токаревых остались только Мария Ивановна и Софья. У Толмачевых — один Василий Петрович. У Стефанских — остались две дочери, вчера умерла мать. У меня тоже все умерли, остался из 9 только я один. Поэтому Вам и отвечаю за отца. Он умер 19 августа. А мама с Лизой и Машей умерли втроем 16 августа, в один день. Я их сам хоронил, потому что отец не смог подняться.

Все умерли, жизнь кончилась. Умерли здесь почти все, а кто еще не умер, тот все равно умрет. Я пишу Вам и плачу. Извините за смазанные строки. Я не знаю, что мне делать.

Есть нечего. Три дня назад нашел в лесу гриб — это вся моя пнща за неделю. Съедены все кошки и собаки А крысы куда-то исчезли Я съел ремни и ботинки, пытаюсь есть одежду из льна и кору деревьев. Больше ничего нет. Меня тошнит плохой зеленой рвотой со вчерашнего дня, а потому я наверно тоже умру, хотя не хочу в это верить. Родных перед смертью тоже тошнило зеленым. Мы все умрем. Такова воля Божья. Молитесь за нас».

* * *

«Дорогой Всеволод Львович! Я знал, конечно, что голод обрел невиданный размах, но когда я приехал с продуктами к споим родителям в станицу Нечаевскую, то вообще никого там не нашел. Не только родителей и родственников, а вообще ни одного человека. Все или почти все вымерли и в соседних станицах. Пустые хаты, как будто Мамай прошел со своими татарами.

Мне рассказали люди, еще живые (я отдал им все продукты), что здесь было много случаев трупоедства. Часто родители съедали трупы детей, которые быстрее всего умирали от голода. На них доносили и их расстреливали. Про мою станицу сказали, что там многие были трупоедами. Не хочу страшного думать о родных.

Это мерзко, но и то, что тут происходило, выше всякого понимания. Съели все, что только походит на еду. На деревьях нет коры, ее содрали и съели. Я до сих пор не могу понять, как могла умереть с голоду вся моя родня, живя в таком богатейшем крас и без войны, без всяких природных катаклизмов. Мне казалось такое невозможным, когда я сюда ехал, а когда увидел все своими глазами, то стал думать по-другому.

Вы спрашивали, как поживает моя станица. Так вот ее больше нет. Все умерли с голоду. Около 2000 человек. Все, кого я знал еще ребенком. Никого не осталось. Ни одного.

Я не знаю, как жить. Все исчезло, ничего нет из того, что было мне Родиной. Пустые хаты, ни одного человека. Умерли все. Остался только я один».

* * *

Отрывок из повести «Бабий яр» Анатолия Кузнецова:

«Нам, коммунистам, выдавали по талонам, чтоб не сдохли, немножко, деревенским активистам тоже, а вот что ОНИ жрут — это уму непостижимо. Лягушек, мышей уже нет, кошки уже ни одной не осталось, траву, солому секут, кору сосновую обдирают, растирают в пыль и пекут из нее лепешки. Людоедство на каждом шагу...

... Сидим мы в сельсовете, вдруг бежит деревенский активист, доносит, в такой-то хате девку едят. Собираемся, берем оружие, идем в ту хату. Семья вся дома в сборе, только дочки нет. Сонные сидят, сытые. В хате вкусно пахнет вареным. Печка жарко натоплена, горшки в ней стоят. Начинаю допрашивать:

—    Где ваша дочка?

—    В город поихала...

—    Зачем поехала?

—    Материала на платье купить.

—    А в печи в горшках что?

—    Та кулиш...

Выворачиваю этот «кулиш» в миску — мясо, мясо, рука с ногтями плавает в жире.

—    Собирайтесь, пошли.

Послушно собираются, как сонные мухи, совсем уже невменяемые. Идут. Что с ними дальше делать? Теоретически — надо судить. Но в советских законах нет такой статьи — о людоедстве — нет! Можно — за убийство, так это ж сколько возни по судам, и потом голод — это смягчающее обстоятельство или нет? В общем, нам инструкцию спустили: решать на местах. Выведем их из села, свернем куда-нибудь в поле, в балочку, пошлепали из пистолета в затылок, землей слегка присыпали — потом волки съедят».

 

Голодомор

Американская газета «The Wall Street Journal» 26 ноября 2007 года опубликовала статью президента Украины Виктора Ющенко под названием «Голодомор»:

«Семьдесят пять лет назад украинский народ стал жертвой невообразимо-ужасающего преступления. На Западе это событие обычно называют Great Famine или Terror Famine. Украинцам оно известно под именем «Голодомор». Это была организованная государством программа массового голодания, в результате которой в 1932 - 1933 годах погибли, как считается, 7 - 10 млн украинцев, в том числе до трети детей нации. Власти СССР с гротесковым спокойствием назвали произошедшее «неурожаем». Их намерения состояли в том, чтобы снять с себя ответственность и скрыть информацию о том, что эта трагедия была порождена человеческим фактором и имела последствия для людей (...).

В течение долгих десятилетий советского правления украинцам было опасно обсуждать эту величайшую травму, нанесенную их нации. Говорить о Голодоморе - значило совершать преступление против государства, а мемуары очевидцев и работы таких историков, как Роберт Конквест и покойный Джеймс Мейс, были запрещены как антисоветская пропаганда. Однако каждая украинская семья знала по горьким личным воспоминаниям, какие грандиозные масштабы имело произошедшее. Украинцы также знали, что все это было причинено им намеренно, дабы наказать Украину и разрушить основу ее национальной цельности. Чтобы воздать долг памяти жертвам и послужить делу восстановления исторической истины, независимая Украина сегодня предпринимает усилия для распространения более глубокого понимания и признания Голодомора как в собственных пределах, так и за рубежом.

Мы делаем это не из желания мести или не для того, чтобы отстоять некую узкую политическую концепцию. Мы знаем, что русские люди были среди основных жертв Сталина. Мы и не думаем сваливать вину на их ныне живущих потомков. Единственное, чего мы хотим, — чтобы это преступление было интерпретировано в его истинном смысле. Именно поэтому украинский парламент в прошлом году принял закон, признающий Голодомор актом геноцида, именно поэтому я прошу наших друзей и союзников поддержать эту позицию. Мир, попустительствующий исторической амнезии иди фальсификации истории, обречен повторять свои худшие ошибки.

Геноцид — очень жесткий термин, и некоторые лица до сих пор оспаривают его применимость к случаю Украины В этой связи следуст заглянуть в Конвенцию ООН о геноциде от 1948 года и посмотреть, какое юридическое определение дано в этом документе. В Конвенции геноцид определяется как «действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую», в том числе «предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение её». Голодомор вполне подпадает под это определение (...).

Теперь собраны богатые исторические материалы, подробно описывающие особые черты сталинской политики насильственной коллективизации и «террора голодом» против Украины. Другие области Советского Союза тоже ужасно пострадали. Но в сознании советского руководства притеснение и замаривание голодом украинского крестьянства служило двум задачам сразу. То была составная часть кампании по сокрушению национальной идентичности Украины и се стремления к самоопределению. Несколькими годами ранее Сталин заметил, что без крестьянской армии нет сильного национального движения, а, следовательно, национальный вопрос по сути своей является крестьянским вопросом. Стремясь повернуть вспять политику «украинизации», которая и 1920-е годы способствовала ограниченной культурной и политической автономии. Сталин решил нанести улар по крестьянству, составлявшему 80% населения. Национальный вопрос в Украине он решил путем массового истребления людей голодом.

Жестокие методы Сталина предполагали, в том числе, установление астрономически - высоких квот на реквизицию зерна, выполнить которые было невозможно, — в результате местному населению не оставалось продовольствия. Когда квоты не были выполнены, прислали войска. К концу 1932 года целые деревни и регионы были превращены в систему изолированных голодающих гетто, названия которых заносились в «черные списки».

В течение этого периода СССР продолжал экспортировать зерно на Запад и даже производить из зерна спирт. К началу 1933 года советское руководство решило кардинально усилить блокаду украинских деревень. В итоге вся территории Украины была окружена войсками, и вся страна превратилась в обширный лагерь смерти.

Особый национальный мотив, стоявший за тем, как Сталин обошелся с Украиной, также очевидно прослеживался в кампании террора, направленной против институций и конкретных лиц, которые служили опорой культурной и общественной жизни украинской нации. Волны чисток обрушились на научные учреждения, литературные журналы, издательства и театры. Пострадали Академия наук Украины, редколлегия Украинской советской энциклопедии. Украинская православная церковь и, наконец, Коммунистическая партия Украины. То была систематическая кампания против украинской нации, ее истории, культуры, языка и образа жизни.

Голодомор был актом геноцида, задуманным для подавления украинской нации. Тот факт, что он не достиг своей цели и сегодня Украина существует как гордое и независимое государство, никак не уменьшает серьезности этого преступления. Не освобождает он нас и от моральной ответственности за признание того, что было содеяно. В год 75-летней годовщины мы обязаны ради жертв Голодомора и других актов геноцида говорить о прошлом правдиво».

 

Споры о голодоморе

Сегодня у всех нормальных людей, способных к логическому мышлению ii не ослепленных коммунистическими догмами, нет ни малейших сомнений в том, что голод был создан Кремлем сознательно. Как не вызывает никаких сомнений и то, что действия Кремля носили характер именно геноцида в отношении Украины. Ведь именно там войска окружили голодающие районы и не позволили жителям их покинуть. Это второе преступление коммунистов еще страшнее самого искусственно созданного голода.

Одно дело — их действия по созданию голода. Здесь еще можно о чем-то спорить, даже объявлять эти действия «ошибками», а не умыслом. Но совсем другое дело - действия власти во время самого голода. Вместо помощи умирающим миллионам граждан, которых сама власть довела до людоедства, их со всех сторон оградили кордонами войск и расстреливали при попытках бежать от голода.

Представьте аналогичную ситуацию: люди бегут из региона, охваченного пожаром или наводнением, спасая свои жизни, а власти их не выпускают, отлавливают и расстреливают за это бегство.

Это — чудовищное преступление, а поскольку оно имело место только на Украине, то у него все черты именно национального геноцида.

Но важно в этой теме другое. Споры о Гололоморе выявили дне главные проблемы.

Во-первых, преобладание в менталитете нынешних россиян великодержавных идей. С одной стороны, очень многие из них считают СССР «Русской империей», а потому любую критику сталинизма воспринимают как «русофобию». Показательная деталь: но время одной из передач Владимира Познера «Времена» редактор «Московских новостей» (и бывший редактор «Независимой газеты») Третьяков оговорился, сказав вместо «музеи советской оккупации» (открытые в ряде стран бывшего СССР) — «музеи русской оккупации». Ни Познер, ни кто-либо из других участников передачи не заметил этой оговорки Третьякова: видимо, в сознании россиян термины «советское» и «русское» действительно стали синонимами.

Кроме того, в России с самого начала крайне негативно восприняли независимую политику президента Ющенко, а «оранжевую революцию» сочли «сущим злом». Причина в том, что она несла украинцам освобождение от идеологии российско-советского империализма, противопоставляла российскому великодержавию курс на интеграцию с Европой и на реальное равенство стран СНГ. Плюс к тому — инициативы, направленные на вступление Украины в НАТО и Общий рынок, на реабилитацию воинов УПА и прочее, что каждый раз уязвляло «святые чувства» российских «державников». В этом ряду инициатива Ющенко о признании Гололомора геноцидом кажется россиянам «очередной провокацией» или «обезумелой басней», как выразился Александр Солженицын — русский «державник» № 1.

Во-вторых, споры о Голодоморе показали нерешенность давней проблемы ОЦЕНКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ — режима, уничтожившего миллионы граждан своего государства. Именно имперский характер мышления большинства россиян мешает им дать адекватную оценку преступлениям Сталина и сталинистов — ведь Сталина в России очень многие считают «великим созидателем великой Советской империи».

Отсюда резолюция Государственной думы России, где сказано, что «кто-то пытается обвинить РФ как правопреемницу СССР в геноциде» (хотя Ющенко специально подчеркивал, что это не так). Депутаты Думы заявили: «Нет никаких исторических свидетельств того, что голод организовывался по этническому признаку». (Кордоны войск ГПУ — это, разумеется, не свидетельство). Они также отметили, что среди жертв были «представители различных народов и национальностей, проживающих преимущество в сельскохозяйственных районах» СССР.

Вдумайтесь в эти слова! Они подразумевают следующее: мы убили миллионы крестьян не потому, что они были украинцами; мы убили миллионы украинцев потому, что они были крестьянами.

И этого достаточно, чтобы «снять с себя обвинения в геноциде»?!

Ответ Думы кажется мне бесчеловечным — фактически, он реабилитирует Злодеяние Сталина и его подручных только потому, что в Москве стараются «оградить сталинизм от нападок русофобов». Но с какой стати сталинизм стал вдруг чем-то сугубо РУССКИМ? Увы, маргинальное население России сегодня воспринимает внешние «завоевания Сталина» как «русские имперские завоевания», поэтому Сталин представляется им «отцом Империи».

Я полагаю, что Дума вообще не должна была реагировать на объявление Украиной Голодомора геноцидом: это внутреннее дело самой Украины — так оценивать собственную историю. Ответ Думы выглядел попыткой оправдания. Зачем? Перед кем? За что?

Высказывались мнения, что поскольку Россия объявила себя правопреемником СССР, то теперь посыплются иски к ней за преступления сталинизма. Возможно, Дума пыталась этим заявлением оградить себя от возможных исков со стороны Украины. Мне кажется это в корне неверным страхом. УССР была соучредителем СССР и в период Голодомора находилась добровольно и законно (по крайней мере, в формальном смысле) в составе СССР, а сам Голодомор осуществлялся Москвой совместно с коммунистическим руководством Украины. Так что любые претензии Украины за геноцид могут адресоваться только к властям УССР периода 30-х годов или — абстрактно — к идеологии большевизма. Но никак не к Российской Федерации, которая к тем событиям никакого отношения не имела. Это понятно мне, это понятно в Украине — но почему-то непонятно многим в России.

* * *

Почти во всех европейских странах бывшего «соцлагеря» коммунизм осужден как величайшее зло, аналогичное нацизму, и запрещены коммунистические партии. Так, в современной Венгрии считается уголовным преступлением изображать коммунистические символы (серп и молот, красное знамя), равно и свастику. В Польше 1З-я статья Конституции приравнивает коммунизм к нацизму.

Аналогичное должны сделать и мы в Беларуси, для нас это еще важнее. В 80 - 90-е годы были реабилитированы сотни тысяч жертв сталинизма, но, поскольку тогда не осудили их палачей (политическую полицию ВЧК - ГПУ - НКВД - МГБ), сегодня мы видим множество попыток реабилитации Сталина и сталинизма. В многочисленных фильмах и передачах воспевается «работа» органов НКВД-MГБ и СМЕРШ, хотя 70 - 80% людей, убитых, искалеченных, посаженных ими — это невиновные и реабилитированные сегодня люди, наши родственники.

Следует поставить мемориалы в память жертв сталинизма, установить День Памяти жертв массовых репрессий, и отмечать его вместе всеми странами СНГ. Не менее важно убрать из наших городов названия улиц в честь государственных деятелей СССР, так как все они прямо либо косвенно причастны к массовым репрессиям.

 

Голод в БССР

Голодомор коснулся не только Украины, но и Восточной Беларуси В гродненском еженедельнике «Беларускі Час» (№ 27 - 28, 11 - 17 июля 2008 г.) были опубликованы интересные воспоминания Федора Дмитриевича Ропота под названием «Нас спасло панское кольцо». Ф. Д. Ропот — ветеран войны, родился 3 августа 1924 года в деревне Малые Зимовищи Гомельской области. Награжден многими медалями, орденами Отечественной войны I и II степеней. Он вспоминает:

  «До окончании начальной школы, в 1933 году, мне довелось пережить жесточайший голод. В то время в наших краях (в Гомельской области), чтобы выжить, люди питались лебедой, липовыми листьями, вымоченным люпином, собирали на полях подгнивший прошлогодний картофель... От голода умирали целые семьи, но нашей семье повезло — мы выжили!»

Обращаю внимание, что собирать «на полях подгнивший прошлогодний картофель» — это по закону от 7 августа 1932 года сурово каралось, вплоть до смертной казни, включая детей с 12 лет. Федору Ропоту в 1933 году было 9 лет...

  По словам Ф. Ропота, в их местах на левом берегу реки жил раньше человек, которого все называли паном Ромбаком. В его владении было 10 гектар пахотной земли, несколько лошадей, несколько коров и другая живность. Семья Ропота жила на другом берегу. Ромбак был знаком с его родителями и иногда заходил в гости. Федор Дмитриевич рассказывает:

«Мне запомнилось, что на руке пана было желтое кольцо. Позже его хозяйство забрали и колхоз, а пана выслали в Сибирь... В тот страшный 1933 год мы искали спасения от голодной смерти. С младшим братом Степаном пошли на бывшую панскую усадьбу собирать с земли горошины. И тогда Степан нашел золотое кольцо Ромбака. С радостью прибежали домой, рассказали родителям. Отец поехал в Мозырь и слал драгоценность в Торгсин. Взамен привез 20 кг муки, несколько буханок хлеба и пару-тройку бутылок растительного масла, кое-какие продукты. Все это и спасло нас от голодной смерти».

Интересно, что выжил исам пан Ромбак. В 1976 году брат Федора поехал в дом отдыха «Ченки» и встретил Ромбака — вернувшись в родные края, он работал там завхозом. Также выяснилось, что его сыну Павлу, с которым Ропоты учились в одной школе, за героизм и отвагу, проявленные во время войны, присвоено звание Герои Советского Союза. Вот такая история...

* * *

О Голодоморе в Украине хорошо известно: есть много исследований, власти этой страны делали официальные заявления, в Киеве создан музей Голодомора. Но мало кто знает, что БССР в 1432 - 34 годах тоже пережила эту трагедию.

Сегодня и Беларуси эта тема малоизученная, пылятси в архивах связанные с ней документы, неизвестны точные цифры жертв. Но суть событий, предшествовавших трагедии, давно рассмотрена украинскими историками, причины и виновники у насте же самые, а сам голод повторял «украинский сценарий».

Редкой для Беларуси попыткой осмысления того периода истории стала беларуско - украинская научно - практическая конференция «1929 - 1934: Сталинская «революция сверху», или уничтожение крестьянства и Голодомор в Беларуси». В своих докладах беларуские историки Ирина Романова. Василий Матох, Яков Басин и Игорь Кузнецов констатировали, что Голодомор в БССР был, по масштабу он уступал украинскому, но «повлек не менее тяжелые последствия».

Владимир Давыдовский пишет в очерке «Голодомор в Беларуси» (альманах «Деды», № 5. 2010):

  «Массовый голод 1932 - 34 гг. в СССР явился результатом насильственной коллективизации, которая привела к упадку сельского производства. Однако Сталин объяснял неудачи в этой отрасли тем, что крестьяне просто прячут хлеб, чтобы потом продать В Беларуси, как и в других республиках, развернулась решительная борьба со «спекулянтскими элементами и саботажниками хлебозаготовок... вплоть до выселения их из пределов Белоруссии, не останавливаясь перед применением расстрела в отношении наиболее злостных».

Здесь Давыдовский, как и участники конференции, совершает ошибку, говоря о «Голодоморе в Беларуси». БССР — не вся Беларусь в 1932 году, а только ее глубоко несчастная часть, в отличие от беларуских земель в составе Польши. Но, к сожалению, даже ученым присуща тенденция смешивать БССР со всей Беларусью. На самом деле голод был только в БССР, Западная Беларусь его не знала.

Уже один этот факт указывает на искусственный характер Голодомора. Но советская пресса скрывала правду, а пропагандисты вместо этого рассказывали, как в Америке из-за перепроизводства тысячами тонн выбрасывают в океан молочные продукты и яйца. В это же время, если колхоз в БССР объявлялся «саботажником», это означало голодную смерть для селян. Давыдовский отмечает: «В таких колхозах торговля запрещалась, из магазинов забирали все товары, досрочно взыскивали кредиты и ссуды, склады с зерном для потребления опечатывали, семенной фонд распределяли между другими колхозами, закрывали мельницы, вели жестокую борьбу с помолом на ручных жерновах.

С марта 1932 года райисполкомы получили разрешение Совнаркома БССР заносить на «черную доску» уже отдельные деревни. Одновременно прошла новая волна арестов, ссылок и исключения из колхозов «кулаков» и «подкулачников».

В результате проведенной кампании по выселению и раскулачиванию в Беларуси было разрушено большое количество хозяйств. В ряде колхозов даже не остаюсь работников. При этом государство составляло планы заготовок наугад, а для достижения необходимых результатов стремилось выжать из крестьян максимум, используя все возможные способы: угрозы, насилие, репрессии».

 

«Колхозники питаются травой

»

Первые сообщения о голоде в БССР стали поступать летом 1932 года:

«Положение в районе (Туровском) с обеспечением хлебом нуждающейся части колхозников до чрезвычайности напряженное. Для погран. колхозов: Матишева — 130 хозяйств, расположенных на самой границе, колхоз Дзержинский — 140 хозяйств (...) совершенно сидят без хлеба (...) опять началось хождение колхозников с сумками по деревням в порядке побиранничанья... Конец сева в этих колхозах характерен невыходами на работу по причине голодания и невозможности физически работать».

По результатам инспекции того же Туровского района в Наркомат РКИ БССР (рабоче-крестьянской инспекции) пришло такое сообщение:

«Вследствие отсутствия точного учета вымоченных посевов для составления плана заготовок у части населения забрали последний хлеб, и уже сейчас имеются факты голодной опухоли (Тонеж, Бухча)».

С лета 1933 года подобные сообщения стали носить массовый характер. Давыдовский приводит следующие факты. В Узденском районе в 8 колхозах насчитывалось 1290 человек, которым требовалась помощь хлебом. Аналогичное положение сложилось в Ушачском районе, где «многие колхозники уже теперь не имеют хлеба и питаются разными суррогатами». В Житковичском районе, согласно докладной записке, в тяжелом положении находились 33 колхоза, или около 4, 5 тысяч человек. В 68 колхозах зоны Климовичской МТС из 4200 семей 3000 не имели вообще никаких продуктов. Не было хлеба и в Пуховичском районе, где люди болели и не могли выйти на работу.

«... Отмечены случаи отказов от работы со стороны отдельных колхозников колхоза «Перамога» на почве недоедания и голода. В этом колхозе на протяжении последних нескольких месяцев почти совершенно отсутствует хлеб, картофель, крупа и т.д.., и колхозники в большинстве случаев питаются травой, которую варят и забеливают молоком. За последнюю неделю имеются случаи опухания у отдельных колхозников ног, рук, лица, и во время работы валятся с ног (...). Среди колхозников царит упадочное настроение и паника. Ожидают смерти и просят разным лицам забрать у них детей и спасти их от голодной смерти. По имеющимся данным, аналогичное положение имеет место в колхозах «Молотова» и «Луч Социализма» Острошицко - Городецкого сс» (Минский район)».

В Гомельском районе в половине колхозов (45 из 91) вообще не было никаких продуктов питания - колхозники питались только некими загадочными корешками лесных растений и листьями деревьев: березы, дуба, осины. Г1о мнению врачей, пытавшихся спасать людей от голода, этот суррогат не имеет никакой ценности для организма, он только забивает желудок, создавая ложную «видимость насыщения», и ведет к неизбежной смерти в ближайшие дни от несварения этой «пиши» (типичный признак — «зеленая рвота»). Подобная «травяная пища» усваивается в желудках домашнего скота путем брожения, что осуществляют особые бактерии, которых нет в человеческом желудочно-кишечном тракте. Поэтому питаться травой и листьями, как коровы, человек не может, наоборот, такой «пищей» только ускорит свою смерть.

В итоге люди не могли выполнить даже половину нормы на прополке и сенокосе, плюс мерли от голода, словно мухи. Весь скот был массово вырезан, хотя и без того он умер бы той же голодной смертью из-за отсутствия кормов. Наступила КАТАСТРОФА.

 

Бунт в Борисове

Многие стали бежать из колхозов в города (где с продовольствием тоже стало тяжело) или в свободную от большевиков Западную Беларусь, где голода не было. Другие пошли нищенствовать. Некоторые — самые наивные — стали писать жалобы и Кремль. Оттуда последовал типичный для советских властей лицемерный ответ: дескать голод вызвали «польские шпионы» и западная «пятая колонна» — «с целью агитации против советской власти».

А вместо помощи голодающим селянам власти стали карать самих голодающих. Владимир Давыдовский пишет:

«Благодаря драконовским репрессиям хлебозаготовки увеличивались. Но производство продуктов питания снижалось. Поэтому продуктов для городов становилось все меньше

В 1931 году правительство пошло на снижение карточных норм для многих категорий населения, а целые группы трудящихся вообше лишило обеспечения. В 1932 году было введено еще более жесткое ограничение хлебных норм для рабочих, а члены их семей вообще не получали продукты по карточкам. При этом цены на рынке росли, денег на приобретение продуктов не хватало. На почве недоедания широко распространились тиф, туберкулез, оспа. Рабочие бросали фабрики и заводы, крестьяне бежали из деревень.

В некоторых местах протест принимал агрессивные формы. Наиболее известное такое выступление — Борисовский голодный бунт в апреле 1932 года.

После объявления городских властей об уменьшении нормы выдачи хлеба и снятия с централизованного обеспечения детей рабочих и служащих 3-й категории (наименее важной с точки зрения государства) в Борисове возник стихийный митинг, который стал предвестником массовых выступлений».

Вот что докладывали в ЦК КП(б)Б заместитель полномочного представителя (ПП) ОГПУ по БССР Дукельский и заведующий секретно - политическим отделом ПП ОГПУ по БССР Зубрицкий:

  «7-го апреля как в самом городе, так и в пригороде Ново-Борисов последовали массовые выступления преимущественно женщин, в результате чего была разгромлена хлебная лавка и расхвачен хлеб из двух повозок, следовавших к хлебным магазинам. Со стороны наводнивших улицы толп женщин и частично мужчин количеством 300 до 500 человек раздавались антисоветские выкрики и призывы».

Городское руководство Борисова («слуги народа») струсило и сбежало. Из доклада ОГПУ:

«... в советских учреждениях и ЦРК царила полнейшая растерянность. Сотрудники в первый же день по приходе толпы разбежались».

«Площадь» в Борисове не унималась до заката солнца. Тогда начались аресты «оппозиции». Следователи ОГПУ пытали в своих застенках десятки (точная цифра неизвестна, может, и сотни) «польских шпионов» и борисовскую «пятую колонну», пытаясь придать хлебному бунту видимость «политического дела». Лозунги арестованных «Дайте хлеба!» и «Мы хотим есть!» были квалифицированы чекистами как «антиправительственные», «антисоветские» и «диверсия польской разведки». Мол, хотеть есть могут только антисоветчики и «пятая колонна». А истинный патриот БССР есть не хочет. Надо полагать, он питается политинформациями и речами вождей.

Однако народ не угомонился, и утром 8 апреля волнения на улицах и погромы хлебных лавок возобновились. Одновременно не вышли на работу почти все рабочие заводов и строек Борисова — и только это сломило волю властей. Они, испугавшись своего пролетариата, успокоили бунт тем, что 9 апреля вместо репрессивных акций решили возобновить поставки хлеба, даже увеличили нормы ею выдачи детям до 200 грамм.

Такие же, но уже крестьянские бунты прокатились летом по многим селам; они вошли в историю как «бабские бунты». Например, из Толочинского района 30 июня 1932 года сообщили в Минск:

«Старые методы устарели и больше не годятся, ибо женщины вооружились кольями и идут из нас в наступление».

Из Кормянского района докладывали:

  «16 августа от поджога сгорели постройки председателя Руднянского колхоза. 20 августа ограблено Бычанское сельпо (...). 22 августа от поджога сгорело колхозное гумно с зерном»...

Из других докладов следует, что крестьяне в БССР массово отказываются работать, выходят из колхозов, забирая свою скотину и сельхозинвентарь, самовольно делят землю и посевы для личного пользования. Это был полный крах сталинской аграрной политики.

Чтобы не дать стихийным бунтам крестьян переродиться в крестьянскую революцию, в Кремле приняли решение ограждать войсками ОГПУ самые «взрывоопасные» регионы, не выпуская оттуда голодающее население и обрекая его на голодную смерть. В БССР «оцеплений войсками» было значительно меньше, чем в Украине, поэтому у нас нет таких регионов, где вымерло от голода почти все сельское население. Но последствия оказались тоже ужасными.

 

Забытая трагедия

Владимир Давыдовский делает такие выводы:

  «При всем ужасе ситуации советские средства массовой информации упорно не признавали факт голода в СССР. Зато все советские газеты зимой и весной 1932 - 33 гг. взахлеб расписывали читателям страшный неурожай и голод но всем остальном мире. «Это не кризис, это катастрофа» — так называлась статья о Польше, рассказывавшая о крестьянах, просящих милостыню, чтобы прокормиться. «Вымирающие деревни» — это статья о Чехословакии, «Зарубежное крестьянство в тисках нищеты и разорения» — название передовицы, сообщавшей, что фермеры США и Канады находятся на грани банкротства, а в Польше, Словакии, Закарпатской Украине, Венгрии, Румынии, Югославии и Болгарии — катастрофический неурожай пшеницы.

Советские власти и газеты скрывали сообщения о голоде, отобравшем жизни у миллионов сограждан. Молчали они и о репрессиях, обрушившихся на тех, кто выражал недовольство. Власть не признавала голод, поэтому не могло быть и речи о спасении людей.

Дальнейшее сокрытие правды об этой трагедии привело к тому, что мы до сих пор не знаем не только имен репрессированных, но и их реальное количество. Неизвестно даже то, сколько человек было арестовано и наказано в самом крупном выступлении горожан БССР — Борисовском бунте. До сих пор точно не установлено число наших граждан, которые в 1932 - 34 гг. умерли от голода, были казнены, сосланы в Сибирь или на Север, покинули родину в поисках хлеба.

Озвученные во время беларуско - украинской конференции факты заставляют более внимательно взглянуть на события 30-х годов, ибо последствия той трагедии влияют и на сегодняшние реалии».

Таким образом, Голодомор в Беларуси — исторический факт. Но можно ли утверждать, подобно украинским соседям, что это был геноцид против беларуского народа, сознательно и целенаправленно осуществленный коммунистическим режимом?

Участник конференции, председатель секции «Мемориал» Беларуского добровольного общества охраны памятников истории и культуры Вячеслав Сивчик считает так:

  «... насильственная коллективизация и массовые репрессии 30-х годов против беларуского крестьянства были попыткой уничтожения беларуской нации».

Историк Яков Басин проанализировал ситуацию с точки зрения международного права и сделал вывод:

«... термин «геноцид» в данном случае вполне правомерен, так как в событиях прослеживается намерение властей наказать непокорное крестьянство голодом, чтобы и впредь было неповадно протестовать против советской власти».

Еще один участник конференции, историк Игорь Кузнецов выразил уверенность, что:

«... репрессии в отношении беларуских крестьян, составлявших 75% всех жертв, когда-нибудь и на международном уровне будут названы геноцидом».

* * *

Подведем итоги и мы.

Голодомор в БССР действительно был. Беларуские селяне пухли от голода, жрали траву, массово умирали, бунтовали против власти, которая морила их голодом.

Но являлось ли это геноцидом? Согласно определению ООН. геноцидом считается уничтожение по национальному или религиозному признаку. Поэтому уничтожение «неугодных классовых элементов и носителей их настроений» можно — при желании — считать не геноцидом, а «элементом социальной модернизации». В эту обтекаемую формулу можно уместить что угодно, в том числе Холокост и уничтожение турками армян в начале XX века.

Однако национальная и религиозная идентичность стоят в одном ряду с идентичностью социальной, так как национальное и религиозное — только часть того широкого социального, что определяет образ жизни отдельных групп людей.

С точки зрения социологии не имеет значения, на какую человеческую общность были направлены репрессии Сталина: на евреев («безродных космополитов»), на любителей шахмат, на дворянство, на энтузиастов научной фантастики или на крестьян, не желающих вступать в колхозы. Важно только то, что эти репрессии были направлены СОЗНАТЕЛЬНО, а Голодомор был одной из форм сознательных репрессий, и его нельзя отделять от них.

Поэтому Голодомор безусловно был геноцидом. Но не национальным геноцидом против беларуского народа, а социальным геноцидом против беларуского крестьянства. Аналогичным геноцидом были репрессии Сталина против нашей интеллигенции (процессы над «нацдемами»), там уже более четко проглядывает именно НАЦИОНАЛЬНЫЙ геноцид. Вообще же правильно, как мне кажется, не выделять Голодомор в нечто отдельное, а рассматривать вообще всю политику сталинизма как геноцид в отношении народов СССР.

Голодомор ужасен, но он не является главным или каким-то «особым» в ряду других преступлений руководства СССР против народов СССР (вспомним хотя бы массовые депортации целых народов).

По расчетам демографов, сложись история «большой страны» иначе, ее население в 1990 году составило бы 529 миллионов человек. В 1991 году население СССР составляло только 290 миллионов. Вот масштаб издевательств коммунистов, который на порядок больше последствий урона в Великой Отечественной войне от агрессора. (Данные из документального фильма Андрея Черкизова и Николая Досталя «Второе пришествие», канал РТР).

В этом ряду Голодомор выглядит только эпизодом в тотальном геноциде, осуществлявшемся в СССР как минимум до 1945 года.

 

Сегодня известны имена и фамилии 17.987 жертв катынского преступления — по данным Украины, России и Польши. Лишь одна Беларусь заняла в этом вопросе странную позицию и отказалась назвать имена 3870 жертв — заключенных тюрем западных областей БССР, казненных весной 1940 года. По мнению историков, это объясняется установкой официальных кругов Беларуси на восхваление Сталина и, соответственно, сокрытие преступлений сталинизма. Иначе говоря, наша правящая верхушка до сих пор восхищается советской версией тоталитаризма и видит в пей образец для подражания (отсюда «вертикали власти», крики о «внешних» и «внутренних» врагах государства, а также многое другое втом же духе).

Кстати говоря, существует мнение, что среди этих неназванны х поименно 3870 жертв болышінство составляли не поляки, абаларусы-католики. В таком случае руководству Беларуси пришлось бы как-то отреагировать на этот факт. Хотя бы выразить сочувствие и х родственникам, нынешним гражданам Беларуси. Но подобное. чеянис совершенно не вписывается «по своему духу» в возрожденный культ Сталина и в театральные и фиша актеров в военной форме на заново отстроенной «линии Сталина [52]Любопытный факт. Существовало «Общество дружбы НКВД - Гестапо». Его члены носили значки, ныне чрезвычайно редкие и потому дорого оцениваемые коллекционерами. Значок № 1 получил Лаврентий Берия. — Прим. ред.
.

Еше одна причина сокрытия этого «скелета в нашем шкафу» состоит в том, что некоторые участники преступления живы! Так, в иикле передач «Невидимый фронт» на беларуском телевидении показывали «героев-ветеранов НКВД» (в окружении пионеров и цветов), учивших молодое поколение «патриотизму». С огромной гордостью они говорили о том, что н 1940 году участвовали в Западной Беларуси в очень важной операции НКВД, которая посей день остается строго секретной.

Пионеры, может быть, и верят этой чепухе, но взрослый человек должен ясно понимать, что грифа «секретности» для чего-то хорошего применительно к 1940 году просто не может быть. С 23 августа 1939 по 21 июня 1941 года Советский Союз интенсивно сотрудничал с нацисткой Германией во всех сферах — политической, экономической и военной. В том числе имело место тесное сотрудничество между НКВД и гестапо. Поэтому нежелание ветеранов обозначить — хотя бы общими чертами — «важную операцию НКВД» говорит о том, что они вспоминают о массовых репрессиях в Западной Беларуси (то есть об истреблении той части своего народа, которую московские оккупанты записали в категорию «врагов»). А выпячивание этой операции как чего-то «политически архиважного» выдает, что это был расстрел «польских офицеров». Потому что именно за тот расстрел Берия наградил всех исполнителей.

Со стороны все это выглядит чудовищным Театром Абсурда. Еще в период существования СССР были реабилитированы около 75% тех людей, которых в период 1937 - 1940 годов репрессировала сталинская политическая полиция — органы НКВД. Этот факт наглядно показывает «эффективность» работы чекистов: из каждых пяти человек, лишенных свободы, а то и жизни, четверо были абсолютно невиновными. Представьте себе, что рабочий даст 75% брака — будет ли ему почет? Так нет же. Советская власть не только не наказала этих «бракоделов» из НКВД, по и сохранила за ними все их награды, привилегии и персональные пенсии, полученные за осуждение ни в чем ис виновных сограждан.

Более того: на деньги налогоплательщиков, то есть семей репрессированных беларусов, как ныне пишут и говорят — «незаконно репрессированных») беларуское телевидение делает передачи, прославляющие этих «бракоделов» из НКВД. А правнуки репрессированных дарят им цветы и салютуют: мол, вы молодцы, что столько безвинных людей посадили и расстреляли, мы с вас пример будем брать.

Если открыть «трудовое досье» любого такого «ветерана» НКВД или МГБ, то окажется, что на одного пойманного реального вражеского шпиона он отправил в ГУЛАГ или на расстрел 10 трудяг, посмевших выразить свое недовольство советской властью. Плюс 10 «кулаков», виновных лишь в том, что были фермерами и вели свои хозяйства с высочайшей эффективностью, посрамляя тем самым колхозы и совхозы. Плюс еще десятки граждан, дела которых были сфабрикованы просто в рамках «спущенного сверху плана» на основе лживых доносов. А доносов было много, очень часто их писали по меркантильным соображениям (в надежде занять чью-то хлебную должность или освободившуюся жилплощадь), из чувства мести, а зачастую просто из зависти. Кстати говоря, была репрессирована и половина чекистов, уничтожавших народ в 1934 - 1940 годах. Только вот их никто до сих пор не реабилитировал. Получается, что половину аппарата госбезопасности в то время составляли преступники!

Но сегодня в России и отчасти в Беларуси происходит полномасштабное обеление этих истинных «врагов народа» (повторяю — обвинение Прокуратуры СССР в отношении их не снято, они не реабилитированы). Вместо правды об убийцах и палачах - садистах из «органов» снимают героико - патриотиче-ские сериалы, в названиях которых часто муссируется слово «ликвидация». О том, что в 8 случаях из 10 чекисты «ликвидировали» ни в чем не повинных людей — ни слова. Что же «героического» и «патриотического» в совершенных ими преступлениях (определение Прокуратуры СССР) против собственного народа? Эту «героику» и этот «патриотизм» органов ОГПУ - НКВД - МГБ потом десятилетиями разгребала Комиссия по реабилитации жертв столь «героического» и «патриотического» труда.

«Преемственность традиций», как сказано в телепередаче о ветеранах НКВД - КГБ, — как ее понимать? Традицией было иное, замалчиваемое сегодня: расстрелять главу госбезопасности страны Ягоду, потом Ежова, потом Берия. Все - «враги народа», ни один не реабилитирован. Получается, что «преемственность традиций» — быть «врагом народа» и быть казненным за это. Со стороны взглянуть — так полный мрак: с 1930-х по 1950-е годы контрразведкой в СССР руководили только «враги народа»; осужденные, расстрелянные, не реабилитированные до сего дня.

Надо отметить и тот факт, что «ликвидация» — это политическое убийство без расследования и суда, го есть заведомо преступление. Главный советский «ликвидатор» Павел Судоплатов в своих мемуарах откровенно рассказал, как по приказу Хрущева и Сталина организовал тайное убийство ядом кураре руководителей Православной Церкви Западной Украины — якобы за их «сепаратизм». Что «героического» или «патриотического» в подлом отравлении служителей Церкви? Такие примеры не могут воспитать нормальных людей, только моральных уродов.

Одним словом, отношение к Катыни — это сегодня во многом тема нравственная, предмет споров между человеками и человеконенавистниками. А для Беларуси это еще и очередной «скелет в шкафу запрещенной истории».

* * *

1 сентября 1939 года, через неделю после тайного сговора с СССР. Германия напала на Польшу, развязав тем самым Вторую мировую войну. Советские войска поддержали нового союзника

17 сентября ударом в спину полякам, с которыми СССР имел договор о ненападении. Факты — упрямая вещь. Они показывают, что в сентябре 1939 года Советский Союз вступил в войну на стороне нацистской Германии. Как бы ни изощрялись советские, а ныне российские идеологи, пропагандисты, историки, всем нормальным людям это ясно как лень.

В апреле — мае 1940 года чекисты тайно расстреляли пленных польских офицеров в трех местах на территории СССР — в Катынском лесу под Смоленском, в урочище под Харьковом, в здании НКВД в Твери (тогда Калинине). Одновременно производились расстрелы в тюрьмах Украинской и Белорусской ССР.

Но в апреле 1943 года захоронение в Катынском лесу нашли немцы и предали международной огласке. В СССР это сразу же назвали «лживым обвинением». Сразу после освобождения Смоленска была создана советская комиссия — якобы для расследования. Разумеется, она заявила, что данное преступление — дело рук самих нацистов.

Руководство СССР и КПСС до 1990 года категорически отрицало свою причастность к этой трагедии, хотя в особых папках Политбюро хранились документы, однозначно свидетельствующие о том, кто совершил это жуткое преступление.

Вот часть заключения комиссии экспертов Главной военной прокуратуры Российской Федерации от 2 августа 1993 года по уголовному делу № 159 о расстреле польских военнопленных из Козельского, Осташковского и Старобельского спецлагерей НКВД в апреле — мае 1940 года:

«В сентябре - декабре 1939 г. были интернированы, частично взяты в плен, задержаны органами НКВД при регистрации населения на территории Западной Белоруссии и Западной Украины более 230 тыс. польских граждан. Из них более 15 тыс. человек офицеры, служащие различных уровней администрации и управления — были сосредоточены в Козельском, Старобельском и Осташковском лагерях НКВД для военнопленных, по состоянию на начало марта 1940 г. В это же время в тюрьмах западных областей Белоруссии и Украины содержалось более 18 тыс. арестованных, из которых 11 тыс. составляли поляки.

В феврале — апреле 1943 г. польские военнопленные из Козельского лагеря были обнаружены в массовых захоронениях в Катынском лесу Смоленской области. Причину смерти, даты расстрела и захоронения, виновных в гибели этих военнопленных устанавливали в 1943 г. немецкие эксперты, Техническая комиссия Польского Красного Креста (проведшая основные работы по эксгумации и идентификации погибших) и международная комиссия судебно - медицинских экспертов, в 1944 г. — Специальная комиссия по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко - фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров под руководством академика Н.Н.. Бурденко.

В 1946 г. вопрос о Катынском деле был вынесен в Нюрнбергский Международный военный трибунал. В 1952 г. его рассматривала специальная комиссия Палаты представителей Конгресса США под председательством Р. Дж. Мэддена. В 1987 - 1989 гг. к нему обращалась смешанная советско - польская комиссия по ликвидации так называемых «белых пятен» в отношениях между двумя странами, создав под конец своей деятельности подкомиссию по вопросу о судьбах польских военнопленных и обнаружив в Особом архиве документы НКВД.

Весной 1989 г. в Особом архиве ГАУ при СМ СССР были обнаружены документы НКВД СССР, свидетельствующие о том, что массовые расстрелы поляков были делом НКВД СССР. Это явилось поворотным пунктом в раскрытии подлинных обстоятельств этого злодеяния, открывало возможности его объективною расследования и дачи ему правдивой политической оценки. В апреле 1990 г. во время переговоров между Президентами СССР и РП Войцеху Ярузельскому была передана часть этих документов, включая списки военнопленных, расстрелянных в Катынском лесу, в Смоленске, в Калинине, а также содержавшихся до расстрела в Старобельском лагере.

В мае 1990 г. двусторонняя комиссия прекратила свое существование. В сентябре 1990 г. расследование дела по факту расстрела польских военнопленных поручено Главной военной прокуратуре.

... Изложенные обстоятельства убедительно свидетельствуют, что сталинское руководство грубо нарушило Рижский мирный договор и договор о ненападении между СССР и Польшей 1932 г. Оно ввергло СССР в действия, которые подпадают иод определение агрессии согласно конвенции об определении агрессии от 1933 г. Тем самым принципиально важные вопросы внешней политики СССР решались с прямым нарушением международного права».

Таким образом, в 1993 году Главная военная прокуратура России признала оккупацию СССР Польши агрессией и преступлением.

 

Конвенции

Что касается международных конвенций о правилах ведения войны и обращения с военнопленными, то при жизни Сталина власти СССР не признавали ни одну из таковых!

Например, 9 декабря 1948 года Генеральная Ассамблея ООН приняла конвенцию о предупреждении геноцида и наказании за него. Затем 12 августа 1949 года в Женеве были приняты четыре конвенции о защите жертв войны. Все они были подписаны представителем СССР в декабре 1949 года, но при жизни Сталина они так и не были ратифицированы Верховным Советом СССР и, соответственно, не действовали на советской территории.

Точно так СССР до 1955 года не признавал Гаагские конвенции! Напомню, что в Гааге в 1899 и 1907 годах были проведены международные конференции о законах и обычаях войны. На них приняли. соответственно, 3 и 13 конвенций. Сталин не признавал ни одну из них — не хотел быть формально связанным при совершении преступлении против народов СССР и других стран.

Для иллюстрации отношения сталинского руководства к международным конвенциям можно привести конкретные документы. Вот, к примеру, из подборки Натальи Лебедевой «Катынские голоса» (журнал «Новый мир», 1991, № 2, с. 213):

«Заявление врачей и фармацевтов — военнопленных

Старобельского лагеря

Берия, гражданину комиссару внутренних дел СССР

Врачи и фармацевты польской армии, сосредоточенные и лагере для военнопленных в Старобельске Ворошиловградской области в числе 130 человек (104 врачей и 26 фармацевтов), позволяют себе заявить Вам, гражданин комиссар, следующее:

Все врачи и фармацевты были застигнуты советскими войсками при исполнении своих врачебных обязанностей, будь то в госпиталях, будь то в войсковых частях. На основании международной Женевской конвенции, регулирующей права врачей и фармацевтов во время военных действий, просим Вас, гражданин комиссар, или отослать нас в одно из нейтральных государств (Соед. Штаты Сев. Америки, Швеция), или отослать нас по местам нашего постоянного места жительства.

Старобельск, 30 октября 1939 г....

(ЦГОА СССР, фонд 1, В/П, опись 1 а, д. 1 (Особое дело), лист 173 - 174).

(Аналогичное письмо было отправлено и маршалу Ворошилову. С ЦГОА СССР Центральный государственный особый архив СССР).

К этому документу в статье есть примечание:

«... Начальник Старобельского лагеря капитан госбезопасности А.Г.. Бережков 4 ноября обратился к Сопруненко (начальник Управления НКВД СССР по делам о военнопленных, майор ГБ) с просьбой выслать ему один экземпляр Женевской конвенции (от 10.08.1864) «для ознакомления и руководства в нашей практической работе».

Ему ответили: «Женевская конвенция врачей не является документом, которым Вы должны руководствоваться в практической работе. Руководствуйтесь в работе директивами Управления НКВД по делам о военнопленных» (ЦГОА СССР, ф. 1 В/П, oп. 2 е, д. 10. л.

5. 73).

Кстати говоря, СССР не имел права держать бывших военнослужащих Польши в качестве «военнопленных». Лебедева пишет (с. 208):

  «Около 130 тысяч польских военнослужащих были задержаны как военнопленные частями РККА и оперативными отрядами НКВД. И это несмотря на то, что СССР не объявлял войны Польше. В соответствии с международным правом, единственная цель плена — воспрепятствовать военнослужащим вражеской армии их дальнейшему участию в боевых действиях. Но к началу октября 1939 г. военные операции закончились. Таким образом, для пленения польских солдат и офицеров не было юридических оснований. Незаконным являлось и интернирование. Попранием международных норм явилась и передача военнопленных из-под опеки армии органам НКВД»,

 

Казнь

19 сентября 1939 года нарком внутренних дел СССР Л.П.. Берия своим приказом № 0308 создал Управление по делам военнопленных и интернированных (УПВИ) при НКВД СССР и 8 лагерей для содержания польских «военнопленных» — Козельский, Козельщанский, Оранский, Осташковский, Путивльский, Старобельский, Южский и Юхновский, на 10.000 человек каждый. Начальником УПВИ был назначен майор госбезопасности П.К.. Сопруненко.

Среди арестованных поляков был ряд лиц, ставших позже весьма известными. В частности, будущий президент Польши Войцех Ярузельский, будущий премьер-министр Израиля Монахем Бегин, будущий командир польской армии Владислав Андерс.

В феврале — марте 1940 года часть «пленных» выслали в Сибирь на лесоповал: а 26 тысяч семей пленников и представителей некоторых других категорий польского населения ( колоннетов - осадников, лесничих) депортировали на спецпоселения, главным образом в Северный Казахстан и Сибирь.

Как свидетельствуют обнародованные в 1992 году документы, 3 марта 1940 года нарком внутренних дел СССР Лаврентии Берия предложил Политбюро ВКП(б) расстрелять польских офицеров как «заклятых врагов советской власти»:

«Дела о находящихся в лагерях военнопленных — 14.700 человек бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников и тюремшиков, а также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11.000 человек членов различных к-p шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков — рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания — расстрела».

Эта акция явилась ударом по всей польской интеллигенции, поскольку среди казненных были не только кадровые офицеры, но и офицеры запаса — мобилизованные адвокаты, журналисты, инженеры, учителя, врачи и т. д.. (включая университетских профессоров, которых в одном только в Козельском лагере находилось 20 человек).

К концу марта в центральном аппарате НКВД завершили разработку плана по вывозу поляков из лагерей и тюрем к местам казни. Заключённых из всех украинских тюрем вывозили на расстрел в Киев, Харьков и Херсон, из беларуских — и Минск. Для уничтожения заключенных Осташковского лагеря была приготовлена Калининская тюрьма, заранее освобождённая от других заключённых. Одновременно недалеко от Калинина, в районе поселка Медное, экскаваторы вырыли несколько огромных ям.

С начала апреля поляков начали вывозить на расстрел эшелонами по 350 - 400 человек. Непосредственно в Катыни расстрел осуществлялся следующим образом: обреченных людей связывали (иногда также накидывали на голову шинель) и подводили ко рву, после чего стреляли из пистолета им в затылок. В Харькове и Калинине расстрелы производились в тюрьмах. Использовались в основном пистолеты «Вальтер» и «Браунинг» под патрон «Браунинг» калибра 7,65 мм (немецкое происхождение патронов послужило потом предметом для многочисленных спекуляций советских сочинителей). Казни продолжались с начала апреля до середины мая 1940 года в рамках «Операции по разгрузке лагерей».

 

Вопрос о «пропавших» офицерах

Осенью 1941 — весной 1942 года польские официальные лица неоднократно обращались к советским властям с запросами о судьбе тысяч «пленных» офицеров. Советская сторона отвечала, что сведений о них нет. 3 декабря 1941 года, на личной встрече в Кремле с польским премьерминистром генералом Владиславом Сикорским и генералом Андерсом, Сталин соврал, что эти офицеры, возможно, сбежали в Маньчжурию.

Андерс, ставший руководителем польской армии, формировавшейся на территории СССР, предпринимал все возможное, чтобы отыскать «пропавших» офицеров, и даже командировал с этой целью одного из своих подчиненных, графа Юзефа Чапского (сидевшего ранее в Старобельском лагере). Позже он вспоминал в своих мемуарах:

«Меня все более грызла тревога. Со стороны советских властей — молчание или уклончивые формальные ответы. А тем временем появились страшные слухи о судьбе пропавших. Что их вывезли на северные острова за Полярным кругом, что их утопили в Белом море и т.п.. Фактом было то, что ни об одном из 15.000 пропавших пленных не было с весны 1940 года никаких известий и никого из них, буквально — ни одного, не удалось отыскать. Только весной 1943 года открылась миру страшная тайна, мир услышал слово, от которого до сих пор веет ужасом: Катынь».

13 апреля 1943 года германское радио официально сообщило об обнаружении в Катыни под Смоленском захоронений польских офицеров, расстрелянных советскими властями. По распоряжению немецких властей установленные фамилии казненных стали зачитывать через громкоговорители на улицах и площадях оккупированных польских городов. Уже 15 апреля 1943 года последовало официальное опровержение Совинформбюро, согласно которому польские военнопленные летом 1941 года были заняты на строительных работах западнее Смоленска, попали в руки немцев и были расстреляны ими.

С конца марта по начало июня 1943 года германская сторона при участии Технической комиссии Польского Красною Креста провела эксгумацию в Катыни. Были извлечены останки 4243 польских офицеров, по обнаруженным личным документам установлены имена и фамилии 2730 из них. Трупы были перезахоронены в братские могилы рядом с первоначальными захоронениями, а результаты эксгумации летом того же года опубликованы в Берлине и книге «Amtliches Material zum Massenmord von Katyn». Найденные на трупах документы и предметы немцы передали для детального изучения в Институт судебной медицины и криминалистики ii Кракове.

25    сентября 1943 года Красная Армия вошла в Смоленск. Только 12 января 1944 года была создана советская «Специальная комиссия по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко - фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров», председателем которой назначили академика Н.Н.. Бурденко. Но уже с октября 1943 года специально откомандированные работники НКВД-НКГБ готовили фальсифицированные «доказательства» ответственности германских властен за расстрел польских офицеров под Смоленском. Согласно официальному сообщению, советская эксгумация в Катыни производилась с 16 по 26 января 1944 года по указанию «комиссии Бурденко». Из вторичных могил, оставшихся после немецкой эксгумации, иодной первичной могилы, которую немцы не успели исследовать, были извлечены останки 1380 человек, по найденным документам комиссия установила личные данные 22 человек.

26    января 1944 года газета «Известия» опубликовала официальное сообщение комиссии Бурденко, согласно которому военнопленные поляки, находившиеся летом 1941 года в трех лагерях западнее Смоленска и оставшиеся там после вторжения германских войск в Смоленск, были расстреляны немцами осенью 1941 года. Для «легализации» этой версии на мировой арене СССР попытался использовать Международный военный трибунал (МВТ), судивший в 1945 - 46 годах в Нюрнберге главных нацистских военных преступников. Однако, заслушав 1 - 3 июля 1946 года показания свидетелей зашиты (представленных немецкими адвокатами) и обвинения (представленных советской стороной), ввиду очевидной неубедительности советской версии МВТ принял решение не включать катынский расстрел в свой приговор в качестве одного из преступлений нацистской Германии.

В 1951 году была создана специальная комиссия Палаты представителей Конгресса США по вопросам Катыни, под председательством Р. Дж. Мэддена. Комиссия пришла к выводу, что массовые убийства польских офицеров совершили органы НКВД, и рекомендовала вынести результаты расследования на публичное обсуждение в Организации Объединённых Наций с целью созыва Международного трибунала, однако Белый дом не поддержал эту инициативу.

3 марта 1959 года председатель КГБ при Совете Министров СССР А. Н. Шелепин направил первому секретарю ПК КПСС Н. С. Хрущеву записку под грифом «совершенно секретно». Ее содержание подтверждало, что 14.552 пленника — офицеров, жандармов, полицейских «и т.п.. лиц бывшей буржуазной Польши», а также 7305 заключенных тюрем Западной Украины и Западной Беларуси были расстреляны в 1940 году на основании решения Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года (в том числе 4421 человек — в Катынском лесу). В записке предлагалось уничтожить все учетные дела на расстрелянных.

При этом на протяжении всех послевоенных лет Министерство иностранных дел СССР многократно предпринимало официальные демарши, лицемерно утверждая, что установлена ответственность гитлеровцев за расстрел польских военнослужащих в Катынском лесу.

Но «катынская ложь» — это не только попытки СССР навязать мировому сообществу советскую версию расстрела в Катыни. Это eщe и один из элементов внутренней политики коммунистического руководства Польши, приведенного к власти Сталиным после нового «освобождения» страны.

Другое направление этой политики заключалось в широкомасштабных преследованиях и попытках очернить бывших членов Армии Крайовой (АК) — массового антигитлеровского вооруженного подполья, подчинявшегося в годы войны польскому «лондонскому» правительству в изгнании (с которым СССР разорвал отношения в апреле 1943 года, после того как оно обратилось в Международный Красный Крест с просьбой расследовать убийство польских офицеров, чьи останки были обнаружены в Катынском лесу).

Одновременно карались любые высказывания и действия, прямо или косвенно подвергавшие сомнению советскую версию гибели пленных польских офицеров, в том числе попытки родственников установить на кладбищах или в костёлах памятные плиты с указанием 1940 года как времени смерти их родственников. Польские органы госбезопасности разыскивали свидетелей и участников немецкой эксгумации и принуждали их к заявлениям, «изобличающим» немцев как виновников расстрела.

 

Уголовное дело

Советский Союз признал вину только через полвека после казни пленных польских офицеров. 13 апреля 1990 года было опубликовано официальное заявление ТАСС, гласившее:

«Выявленные архивные материалы в своей совокупности позволяют сделать вывод о непосредственной ответственности за злодеяния в катынском лесу Берии, Меркулова и их подручных. Советская сторона, выражая глубокое сожаление в связи с катынской трагедией, заявляет, что она представляет одно из тяжких преступлений сталинизма».

Тогда же президент СССР Михаил Горбачев передал президенту Полыни Войцеху Ярузельскому списки расстрелянных польских военнопленных и некоторые другие документы НКВД.

В том же году прокуратура Харьковской области возбудила уголовные дела: 22 марта — по факту обнаружения захоронении в лесопарковой зоне Харькова, а 20 августа — в отношении Берии, Меркулова, Сопруненко (в 1939 - 43 гг. начальника Управления НКВД СССР по делам о военнопленных и интернированных). Бережкова (начальника Старобельского лагеря военнопленных) и других сотрудников НКВД.

6 июня 1990 года прокуратура Калининской области возбудила еще одно дело — о судьбе польских военнопленных, содержавшихся в Осташковском лагере и бесследно исчезнувших в мае 1940 года. Эти дела были переданы в Главную военную прокуратуру (ГВП) СССР и 27 сентября 1990 года объединены и приняты ею к производству под № 159. ГВП образовала следственную группу во главе с А.В.. Третецким.

В 1991 году следственная группа ГВП совместно с польскими специалистами провела частичные эксгумации в 6-м квартале лесопарковой зоны Харькова, на территории дачного поселка УКГБ по Тверской области в 2 км от поселка Медное и в Катынском лесу. Основным результатом этих эксгумаций стало окончательное установление в процессуальном порядке мест захоронения расстрелянных польских узников Старобельского и Осташковского лагерей военнопленных.

Через год, 14 октября 1992 года, по распоряжению президента России Б.Н.. Ельцина были обнародованы и переданы Польше документы, изобличающие руководство СССР в совершении катынского преступления: 1) упомянутые выше решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года о расстреле польских узников: 2) «постановочная» записка Берии к этому решению, адресованная Сталину (с собственноручными подписями членов Политбюро Сталина, Ворошилова, Молотова и Микояна, а также отметками о голосовании «за» Калинина и Кагановича); 3) записка Шелепина Хрущеву от 3 марта 1959 года и другие документы из Президентского архива. Так стали достоянием общественности документальные доказательства того, что жертвы «катынского преступления» были казнены по политическим мотивам — как «закоренелые, неисправимые враги советской власти».

Тогда же впервые стало известно, что расстреляны были не только военнопленные, но и заключенные тюрем западных областей

УССР и БССР (то есть беларусы и украинцы с «освобожденных» территорий). Решение Политбюро от 5 марта 1940 года предписывало, как уже говорилось, расстрелять 14. 700 военнопленных и 11 тысяч заключенных. Из записки Шелепина Хрущеву следует, что военнопленных примерно столько и расстреляли, однако заключенных было расстреляно меньше — 7305 человек. Причина «недовыполнения» неизвестна.

25 августа 1993 года президент России Борис Ельцин со словами «Простите нас...» возложил венок к памятнику жертв Катыни на варшавском мемориальном кладбище «Повонзки».

5 мая 1994 года заместитель начальника Службы безопасности Украины генерал А. Хомич передал заместителю Генерального прокурора Польши С. Снежко поименный алфавитный список 3435 заключенных тюрем западных областей УССР с указанием номеров предписаний, которые, как было установлено в 1990 году, означали отправку на расстрел. Список, сразу же опубликованный в Польше, стал условно именоваться «украинским».

  «Беларуский список» до сих пор неизвестен. Если «шелепинское» число расстрелянных заключенных верно и если обнародованный «украинский список» полон, то в «беларуском списке» должны значиться 3870 человек. Таким образом, к настоящему времени нам известны имена 17. 987 жертв катынского преступления, а 3870 жертв (заключенные тюрем западных областей БССР) остаются безымянными. А ведь в этом списке должны быть не только поляки, но и западные беларусы.

Причина сокрытия «беларуского списка» властями Республики Беларусь неизвестна. «В Катыни и в других местах рядом с телами польских офицеров лежат и беларусы. Поляков мы откопали, а эти жертвы забыты», — сказал Анджей Вайда, автор потрясающего фильма «Катынь».

13 июля 1994 года руководитель следственной группы ГВП А.Ю.. Яблоков (сменивший А.В.. Третецкого) вынес постановление о прекращении уголовного дела на основании пункта 8 статьи 5 ПК РСФСР (за смертью виновных). При этом в постановлении Сталин, члены Политбюро ЦК ВКП(б) Молотов, Ворошилов, Микоян, Калинин и Каганович, Берия и другие руководители и сотрудники НКВД, а также исполнители расстрелов признаны виновными в совершении преступлений, предусмотренных пунктами «а», «b», «с» статьи 6 Устава Международного военного трибунала в Нюрнберге (преступления против мира, военные преступления, преступления против человечности). Именно такая квалификация

Катынского дела (но по отношению к нацистам) уже была дана советской стороной в 1945 - 1946 годах при внесении его на рассмотрение МВТ.

Таким образом, Главная военная прокуратура России официально признала Политбюро и руководство НКВД УГОЛОВНЫМИ ПРЕСТУПНИКАМИ. Если бы кто-либо из них был сегодня жив, то подлежал бы расстрелу или пожизненному заключению, включая самого главного преступника — Сталина.

Однако такое юридическое решение могло вызвать бурю негодования в России, и к тому же отрицало восхваление «героев войны» в советском искусстве (кино, театре, литературе и пр.). Ведь в таком случае оказывалось, что вся московская хунта «освободителей Европы от нацизма» — уголовники. И если в отношении Берия официальные лица делали вид, что не знают о том, что Берия не реабилитирован и остается — по обвинению — агентом иностранных разведок, то называть уголовными преступниками Сталина и всех членов Политбюро казалось «скандальным».

В итоге, как считают, после личного вмешательства президента В. В. Путина.

Главная военная прокуратура и Генеральная прокуратура РФ через три дня отменили постановление Яблокова, а дальнейшее расследование поручили другому прокурору.

21 сентября 2004 года ГВП РФ прекратила уголовное дело № 159 на основании пункта 4 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ (за смертью виновных). Сообщив об этом общественности лишь через несколько месяцев, тогдашний Главный военный прокурор А. Н. Савенков на своей пресс-конференции 11 марта 2005 года объявил секретными не только большинство материалов расследования, но и само постановление о прекращении «Катынского дела». Тем самым был засекречен содержащийся в постановлении персональный состав виновных. Именно на это обстоятельство сегодня руководство

Польши жалуется Путину и Медведеву: «Виновные так и не названы персонально».

Из ответа ГВП РФ на последовавший запрос общественной организации «Мемориал» видно, что виновными признаны «ряд конкретных высокопоставленных должностных лиц СССР», чьи действия квалифицированы по пункту «б» статьи 193 - 17 действовавшего в 1926 - 1958 годах Уголовного кодекса РСФСР (превышение власти лицом начальствующего состава РККА, имевшее тяжелые последствия при наличии особо отягчающих обстоятельств).

ГВП сообщила также, что в 36 томах уголовного дела встречаются документы, имеющие гриф «секретно» и «совершенно секретно», а в 80 томах — документы с грифом «для служебного пользования». На этом основании доступ к 116 из 183 томов закрыт (63% материалов). Осенью 2005 года с остальными 67 томами, «не содержащими сведений, составляющих государственную тайну», были ознакомлены польские прокуроры.

Возникает вопрос: что же такого «секретного» могут содержать документы 1940 года? Совершенно ясно, что «секретного» в них не больше, чем в документах 1740 года. Так называемая «секретность» заключается только в желании скрыть от людей преступления кремлевских уголовников и палачей НКВД.

Самос поразительное лаже не это: руководство Российской Федерации приносит официальные извинения за убийство поляков. Главная военная прокуратура квалифицирует это как преступление — но при том Россия отказывает в реабилитации жертв Катыни, так как не хочет создавать прецедент в выплатах компенсации жертвам сталинизма. Ведь в таком случае Россию, объявившую себя «правопреемником СССР» завалят аналогичные иски из всех бывших союзных республик и стран соцлагеря. Катынь — только «вершина айсберга», а тысячи других страшных аналогичных преступлений Кремля до сих скрываются под грифами «секретно» и «совершенно секретно» именно для того, чтобы «не портить имидж России» и нe платить компенсации жертвам сталинизма.

24 октября 2008 года Хамовнический суд Москвы закончил рассмотрение жалобы родственников польских офицеров, расстрелянных в 1940 году близ села Катынь, на действия Главной военной прокуратуры, ранее отказавшейся рассматривать вопрос о политической реабилитации погибших. Суд полностью отклонил жалобу,

29 января 2009 года Верховный суд РФ поддержал решение Хамовнического суда.

7 апреля 2010 года Председатель Правительства России В.В.. Путин и премьерминистр Польшни Дональд Туск посетили Катынь. На совместной пресс-конференции Путин высказал мнение, что расстрел польских офицеров под Катынью был местью Сталина за поражение в советско - польской войне, в которой он лично участвовал в качестве одного из руководителей Красной Армии:

  «Полагаю <...> Сталин чувствовал свою личную ответственность и совершил этот расстрел из чувства мести. Но мы этого точно не знаем, и в документах этого нет».

Кроме того, Путин отметил:

  «В оставшихся засекреченными документах нет ничего такого, что скрывало бы правду о самом преступлении, ничего такого, что скрывало бы правду о механизмах этого преступления, не закрыто за семью печатями. Это все вскрыто и показано. В том числе, в том миллионе документов, которые переданы нашим польским партнерам.

... Нет рационального объяснения тому, почему некоторые пленные были сосланы в сибирские лагеря, а другие расстреляны под Смоленском. Непонятно, зачем это было сделано, почему совершено это преступление, с какой целью. Нет никакого объяснения. И нет ни одного намека в документах на это».

Отвечая на вопрос, содержавший упрек, что Путин, «говоря о преступлениях сталинского режима», не назвал никаких имён, Путин, в частности, сказал:

  «Ещё раз хочу подчеркнуть: первой жертвой тоталитаризма был сам русский народ».

Такое «объяснение» лишено всякой логики, поскольку равно можно было отказаться и от Нюрнбергского трибунала, сославшись на то, что «первой жертвой нацизма был сам немецкой народ» — то есть посчитать немцев «главной жертвой нацизма». Однако вопрос намного глубже, и с этой глубинной сутью связана отмена первого решения ГВП уже через 3 дня после вынесения.

Суть в том, что осуждение виновников катынского преступления должно стать началом всеобъемлющего осуждения сталинизма вообще как насильника в первую очередь над народами СССР. То есть, «катынское дело» автоматически превращается в «обшесоветское дело», где руководство СССР и НКВД - МГБ должно быть осуждено за преступления уже перед своим народом. Ведь «Катынь» — это лишь одно из проявлений той политики ГЕНОЦИДА, которую власти СССР практиковали в отношении порабощенных большевизмом народов в течение двух десятилетий — задолго до Катыни.

В этом смысле весь СССР — это и есть СТРАНА КАТЫНЬ, страна чудовищного геноцида.

Даже Ельцин не решился устроить суд над КПСС, а Путин вообще категорически против. Именно при Путине в учебниках истории снова стали восхвалять Сталина. Было принято специальное постановление, направленное против тех, кто «пы тается пересматривать историю в ущерб интересам России». Интересно, что это постановление никто не пытается применить в отношении тех россиян, которые открыто заявляют, что Путин и Медведев выложили на сайте РФ «фальшивки о Катыни» и что па самом деле «наши деды в НКВД никаких поляков не расстреливали».

Надо отметить, что именно вопрос о Катыни показал всю глупость этого постановления, согласно которому уголовному наказанию подлежат люди, имеющие свои взгляды на исторические события, отличные от официальных. Потому что в таком случае сегодня н России следует пересажать массу историков, политологов и политиков, продолжающих отстаивать «сталинскую версию» Катыни.

 

Отрицание Катыни

10 апреля 2010 года под Смоленском потерпел катастрофу правительственный польский самолет Ту-154, на борту которого находилось 96 человек, в том числе 88 членов польской делегации во главе с президентом Польши Лехом Качиньским, которые направлялись в Катынь для участия в мемориальных мероприятиях. Все находившиеся на борту погибли. 18 апреля 2010 года президент России Дмитрий Медведев, находясь в Кракове в связи с церемонией похорон Леха Качиньского и его супруги Марии, отметил:

«Катынская трагедия — это следствие преступления Сталина и ряда его приспешников. И здесь необходимо, наверное, пронести дополнительные исследования, но, тем не менее, позиция российского государства по этому вопросу давно сформулирована и остается неизменной».

В поддержку этой позиции по указанию Медведева на сайте президента России были помешены соответствующие исторические документы.

Уже на следующий день Максим Шевченко, член Общественной палаты РФ и известный «ура-патриот», назвал в передаче «Особое мнение» на RTVi эти документы Медведева «фальшивками», Он заявил телезрителям и слушателям «Эхо Москвы»:

«Надо, наконец, прекратить эту антирусскую вакханалию. Надо, чтобы, наконец. Прокуратура все расследовала и сделала свое заключение».

Он либо не знает, что Главная военная прокуратура несколько лет расследовала «Катынское дело» и давно вынесла свой вердикт, либо не хочет признавать ее решения.

Через несколько дней в той же студии публицист Леонид Млечин назвал этих упертых в «сталинской версии Катыни» больными людьми, которые считают расследование преступлений сталинизма «оскорблением русского народа» и «охаиванием Великой России». Среди таких самых «упертых» Млечин назвал историка Жукова и добавил:

«... самое страшное, если такие к власти придут — у них будут руки по локоть в крови, но они будут все отрицать».

Сталинскую версию Катынского дела, согласно которой «убийство органами НКВД поляков в Катыни — измышления врагов России», отстаивают следующие российские деятели:

А. Дугин, политолог; В. В. Жириновский, лидер Либерально-демократической партии; Ю И. Жуков, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН; К. Затулин, известный думский деятель; Г. А. Зюганов, лидер Коммунистической партии; В. И. Илюхин, заместитель Председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству (он недавно умер. — Ред. ); Ю. А. Квицинский, кандидат юридических наук, бывший депутат Государственной думы; А. Н. Колесник, доктор исторических наук; С. Ю. Куняев, главный редактор общественно-политического и литературного журнала «Наш современник»; Ю. М. Лужков, бывший мэр Москвы; А. П. Паршев, публицист; А. А. Проханов, главный редактор газеты «Завтра», публицист и писатель; А. Н. Савельев, доктор политических наук; Ю. М. Слободкин, кандидат юридических наук; С. Э. Стрыгин, кандидат исторических наук; В. Н. Швед, политолог; А. Б. Широкорад, «специалист широкого профиля» (тот самый, который в ряде статей разоблачал «мифы белорусов о якобы своей стране ВКЛ») и многие прочие.

Все они «не в курсе темы», но зато, как говорит Млечин, возмущены за свои «задетые великодержавные чувства».

Забавен сам термин «задетые великодержавные чувства» — таковые равно составляли суть представлений нацистов Великой Германии Гитлера. В чем разница между этими и теми великодержавниками и их «задетыми великодержавными чувствами»?

Но всех перещеголял своими гнусными выдумками публицист Юрий Мухин (его книгу «Катынский детектив» даже рассматривал польский Сейм). В другой своей книге («Антироссийская подлость. Научно-исторический анализ. Подробный разбор «Катынского дела». разоблачение фальсификаций российских и зарубежных пособников доктора Геббельса»), изданной в 2003 году. Мухин докатился до того, что назвал погибших поляков «фашистами» (! ), написал, что они «сами себя расстреляли» (!!! ), а польский народ многократно называет столь оскорбительными ругательствами, что тут и повторить нельзя.

Зато о палачах НКВД он пишет, что это «наши деды, славу которых мы должны хранить от лая врагов России», а решение Главной военной прокуратуры РФ по «Катынскому делу» называет «ложью, проплаченной врагами России».

3 ноября 2007 года в программу «Постскриптум» на канале ТВ Центр А.К.. Пушков пригласил Анатолия Шилипенко и координатора международного проекта «Правда о Катыни» С.Э.. Стрыгина,

которые привели аргументацию нынешних сталинистов о катынском расстреле. Подобные передачи создают у десятков миллионов россиян представление о том, что поляков в Катыни расстреляли немцы, а не НКВД.

В итоге россияне недоумевают: за что же сегодня просят прошения перед поляками Путин и Медведев?

Депутат Государственной думы, член фракции КПРФ Виктор Илюхин утверждал о существовании «комиссии из историков», нашедшей свидетельства о расстреле польских офицеров немецкими солдатами. Вот цитата из выступления Илюхина на заседании Госдумы 18 сентября 2009 года:

  «На протяжении нескольких лет у нас в стране работает обществениая комиссия из историков, депутатов Госдумы, которой удалось подтвердить, что поляки были расстреляны из немецкого оружия после того, как фашисты летом - осенью 1941 г. оккупировали Смоленск и его пригороды, где и содержались в лагерях польские офицеры. Установлены свидетели расправы, в том числе немецкие солдаты. Ряд поляков, значащиеся расстрелянными, на самом деле оставались живыми».

19 апреля 2010 года в Государственной Думе состоялся «Круглый стол» на тему «Катынь — правовые и политические аспекты». В его работе приняли участие депутаты Думы, писатели, ученые-историки, юристы, эксперты, представители общественных организаций. Как отмечено в обращении заместителя Председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству В.И.. Илюхина Президенту Российской Федерации Д.А.. Медведеву, участниками «Круглого стола» заявлено, что «содержание и обстоятельства обнаружения главных документов, на которых строится «польская» версия, вызывают обоснованные сомнения в своей подлинности, дают веские основания говорить о фальсификации исторических фактов, связанных с катынской трагедией, А.Н.. Яковлевым. Д.А.. Волкогоновым, другими высокопоставленными партийными и государственными функционерами».

Boт так «обиженные в святых имперских чувствах» нацисты России создают новую выдумку: дескать, не Геббельс придумал «Катынь» в феврале 1943 года, а Яковлев и Волкогонов. Более того, «оппозиционные патриоты» причисляют к «фальсификаторам» уже Медведева с Путиным,

Понятно, что имея по этому вопросу столь мощную оппозицию у себя дома, руководство России пусть и хочет быть «на польской стороне» — особенно после авиакатастрофы, но «не может». Приходится все время оглядываться на «упертых» (определение Леонида Млечина).

 

Скелет в нашем шкафу

Путин прав в том смысле, что если приложить его тезис к истории Беларуси, то мы увидим, что коммунистическое руководство СССР уничтожило беларусов гораздо больше, чем поляков.

Но принципиальное различие заключается в том, что преступление против пленных польских офицеров и чиновников стало предметом рассмотрения мирового сообщества, было расследовано Главной военной прокуратурой России, а преступление против беларусов покрыто молчанием.

А чем же беларусы «хуже» поляков? Почему Главная военная прокуратура Республики Беларусь до сих пор не расследовала массовое истребление своих соотечественников в Куропатах, Лошице и других местах массовых казней? Как это понимать? В том смысле, что убивать поляков нельзя, а беларусов — можно? Ведь до сих нор неизвестен даже «беларуский список» жертв, проходящих по «Катынскому делу» Хотя речь идет о гражданах Польши.

Напомню, что до 1945 года, согласно международному праву, все ее граждане — как граждане страны, ставшей жертвой агрессии нацистов — сохраняли свое довоенное гражданство, в том числе жители Западной Беларуси, которых Сталин незаконно объявил «гражданами СССР» еще в 1940 году, а в 1941 году вычленил из них одних поляков, приказал вернуть им польские паспорта. Так что юридически западные беларусы, ставшие жертвами советских репрессий в 1939 - 1941 годах, оставались гражданами Польши вплоть до окончания Второй мировой войны. Отсюда вопрос: почему убийство одних граждан Польши (поляков) — названо преступлением, а убийство других граждан Польши (беларусов) — не считается преступлением? Где логика?

Конечно, Катынь стала символом. Но те же палачи НКВД и в то же самое время уничтожили западных беларусов на порядок больше, чем поляков. Через два дня после катастрофы польского самолета беларуское телевидение наконец-то показало фильм Вайды «Катынь». А где наш фильм «Куропаты»?

Такого фильма нет...

Но есть и еще одно весьма существенное отличие.

В «Катынском деле» советские власти многие десятилетия возлагали свою вину на немцев — лживость этого обвинения признал первым только Горбачев. А вот в Беларуси до сих пор жертв сталинских репрессий официальные круги бесстыдно приписывают к «жертвам Великой Отечественной войны».

Немецкий историк Иоахим Гофман писал в книге «Сталинская война на уничтожение: планирование, осуществление, документы» (Москва, 2006, с. 236):

  «Последним местом на территории Советскою Союза, где массовые убийства НКВД пытались спрятать за таковыми (немецких) оперативных групп, стал Минск. Ведь в столице Белорусской ССР, как и в Киеве, в 1937 - 1941 гг. происходили убийства в чудовищных масштабах. Часть своих жертв Минское оперативное управление НКВД, предпочитало погребать на территории возле близлежащего населенного пункта Куропаты, где в 1988 г. были обнаружены обширные поля захоронений. Предполагается, что здесь, в массовых захоронениях Куропат, погребены около 102.000 из оцениваемого в 270.000 общего числа жертв НКВД в Минске и окрестностях».

Вместо того чтобы чтить память этих невинных жертв сталинских репрессий, официальный Минск не просто вычеркнул эти 270 тысяч жизней, но приписал их к «жертвам фашизма».

 

Еще один миф

В выступлениях 9 мая 2011 года дикторы всех телеканалов Беларуси снова повторили выдумку о том, что «в войну погиб каждый третий беларус».

Откуда взялся этот миф, ставший сегодня самым абсурдным и самым показательным для современной Беларуси в плане извращения политиками нашей истории? Трудно судить, понимают или нет его нелепость сами авторы? Скорее всего, понимают (или принимают как некую «политическую формулу»), ведь никто из них никогда не называет числа погибших беларусов, а говорит только «метафорически» о каком-то «каждом третьем».

Обосновать формулу «каждый третий» какими-то цифрами просто невозможно, так как в любой энциклопедии приводятся данные демографии: до Второй мировой войны в Беларуси было 9 млн граждан, в 1950 году — 7,7 млн. Убыль в 1945 году составляла около полутора миллионов, а это каждый шестой из довоенных 9 млн. но не «каждый третий» (3 млн) и не «каждый четвертый» (2, 25 млн).

Показательно и то, что среди погибших большинство составили вовсе не беларусы, а евреи. Их погибло около 850 тысяч (56% от 1,5 млн). Но каждый год 9 мая официальная пропаганда ни слова не говорит о евреях, приписывая их к «потерям беларусов»!

Взглянем на реальные потери беларусов к 1945 году.

Как уже было сказано. 270 тысяч граждан БССР и Западной Беларуси уничтожили органы НКВД только в период 1937 -1941 годов (без учета жертв репрессий периода 1929 - 36 гг.). Этих жертв советского режима официоз сегодня относит к «потерям войны».

С 24 июня по 30 июня 1941 года в рамках «разгрузки тюрем НКВД» чекисты расстреляли большинство содержавшихся там «политических» («социально чуждых элементов»). Это, по самым минимальным оценкам, около 30 тысяч человек.

В рядах войск СССР и в советском партизанском движении, как считается, погибло 250 тысяч граждан БССР, из них около 100 тысяч беларусов, остальные — русские, евреи и лица других национальностей.

Напомним в этой связи, что немцы с 25 июля по 13 ноября 1941 года отпустили по домам 318.770 военнопленных, главным образом жителей Украины и Беларуси, но не евреев (И. Гофман, с. 119) Плюс к тому до 40 тысяч беларусов из числа военнопленных пошли служить во вспомогательные формирования Вермахта, многие из них после войны эмигрировали на Запал.

Что касается потерь беларусов среди «мирного населения», то до 200 тысяч составляют коллаборационисты и вывезенные на работу в Германию. Генерал НКВД Кобулов докладывал, что только с сентября 1944 по март 1945 года (за 7 месяцев) в Беларуси было арестовано 100 тысяч «пособников оккупантов», а что касается вывезенных на работу, то часть их осталась на Западе, а депортированные назад в СССР отправлены в концлагеря, где многие погибли. В этой же графе числятся партизаны - националисты, воевавшие одновременно против Гитлера и против Сталина.

Оставшаяся часть убыли «мирного населения» среди беларусов — это около 100 тысяч погибших в ходе боевых действий. Они стали жертвами бомбежок и артобстрелов с обеих сторон, примерно поровну от рук тех и других.

Таким образом, беларусов погибло к 1945 году:

ОТ РУК БОЛЬШЕВИКОВ - до 500 тысяч

ОТ РУК НАЦИСТОВ - до 250 тысяч.

Эти цифры, конечно, достаточно условны. Ведь многие оказались «дважды» или даже «трижды погибшими». Например, «погиб» как военнопленный РККА (по советским сводкам), но был отпущен немцами домой, потом служил в полиции и сбежал в 1944 в партизаны (убыль в сводках немцев), потом погиб в партизанском отряде («третий раз погиб» по сводкам). С другой стороны, убыль населения беларусов не всегда означала смерть, многие тысячи просто бежали в другие страны — и коллаборационисты, и увезенные на работу в Германию, и «записавшиеся в поляки» во время послевоенной депортации поляков в Польшу, и оставшиеся в РСФСР после эвакуации. Называть их «мертвыми» никак нельзя.

Все это усложняет подсчеты, но тенденции очевидны. К 1945 году от рук большевиков погибло в два раза больше беларусов, чем от рук нацистов. Эта истина потому и скрывается, что кажется на выи взгляд «обескураживающей» (на фоне навязываемых мам советских мифов), хотя на самом деле отражает реалии той эпохи. То есть ПРАВДУ.

Всего беларусов погибло около 650 тысяч. Повторяю, меньше чем евреев. В пропорции от довоенной численности беларуской нации (7,2 млн в БССР) — это составляет около 10 %. А вот евреев было уничтожено в Западной Беларуси — 99 %. КАКОВА РАЗНИЦА?! Почему это замалчивается?

Евгений Розенблат и Ирина Еленская в журнале «Диаспоры» (2002, № 4, с. 27 - 52) опубликовали статью «Динамика численности и расселения белорусских евреев в XX веке». В ней они, в частности, писали:

«Последние исследования показали, что только на территории западных областей было уничтожено от 528 до 569 тысяч евреев. ... По данным на 1944 - 1945 годы, в Бресте оказалось всего 186 евреев (0,45% горожан), в то время как накануне войны здесь их насчитывалось до 25 тысяч (около 40% жителей города). В Брестской области после освобождения было зарегистрировано только 344 еврея, что составляло 0,075% жителей области. Таким образом, в результате Холокоста произошла необратимая смена этнического состава городов и местечек».

Все это у нас сегодня «забыли». А евреев, погибших на территории БССР, приписали к «потерям беларусов». Зачем? Ради каких целей?

Чтобы точно определить потери, причиненные населению именно в результате нацистской оккупации, в СССР была создана Чрезвычайная государственная комиссия по расследованию и установлению злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. По официальному заключению этой комиссии, на территории БССР за годы оккупации погибли 1.409.225 мирных граждан и 810.091 военнопленных.

Но эти военнопленные к беларусам отношения не имеют (почти всех пленных беларусов немцы в 1941 году отпустили но домам). Но с подачи Хрущева или Брежнева во времена «Ближневосточного кризиса» введена в энциклопедии СССР политическая формула «каждый четвертый», которая включала в потери населения БССР и эти 810.091 военнопленных — граждан других союзных республик, проходящих у них по своему учету. Видимо для того, чтобы скрыть очевидный факт: в БССР евреев погибло значительно боль ше, чем беларусов (а этот факт тогда активно использовала пропаганда Израиля).

Поскольку официальная советская историография, не говоря уже о пропаганде, всячески скрывала Холокост евреев в БССР (нигде не было даже малейшей заметки на эту тему, мол, исчезли — и Слава Богу), уже тогда стали возникать мифические представления. Популярная в БССР и СССР музыкальная группа «Песняры» сложила песню о том, что, дескать, были четыре беларуские березки, но одна из них в войну погибла. В смысле — каждый четвертый беларус. То есть к потерям этнических беларусов приплюсовали 850 тысяч евреев и 810 тысяч военнослужащих из других республик.

Но, как говорится, «маразм крепчал».

С 2005 года официальные лица стали громогласно утверждать, что погиб уже «каждый третий беларус», а Зюганов в 2008 году в своем выступлении в посольстве Беларуси в Москве сказал, что погибла в войну «почти половина беларусов».

Видимо, скоро нам скажут, что вообще все беларусы погибли.

Чтобы делать подобные заявления («каждый четвертый», «каждый третий», «почти половина беларусов») — надо приводить доказательства. На основании каких научных исследований и работы каких государственных комиссий демагоги неуклонно увеличивают с каждым годом число «погибших беларусов»?

Нет таких оснований. Ни одна комиссия после 1950 года не занималась этим вопросом. Единственный официальный источник — данные, собранные Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию и установлению злодеяний немецко-фа-шистских захватчиков и их сообщников. А она четко заявила: в БССР погиб 1.409.225 мирных граждан.

Статистическое исследование «Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил» под общей редакцией кандидата военных наук, профессора, генерал-полковника Г.Ф.. Кривошеева (Москва, 2001) дает цифру потерь беларусов в рядах войск РККА и партизанских отрядов — 252,9 тысячи. Но если сложить потери мирного населения (1,409 млн) и воевавшего (253 тысячи), то получим только 1,662 млн., а не 2,2 млн. То есть ошибка налицо: погиб не «каждый четвертый», а каждый ШЕСТОЙ житель БССР.

Это, подчеркиваю, официальные научные данные. Зачем лидер КПРФ Зюганов придумал, что «погиб почти каждый второй беларус» (то есть 4 - 4,5 миллиона)? Чего он хочет достичь своей выдумкой? И понравится ли ему аналогичная сказка о том, что в Великую Отечественную войну погиб почти каждый второй русский?

Нет, так он не думает. Он назовет такое суждение «плодом больного ума одиозного русофоба». Но почему, в таком случае, сам он выступает в роли «одиозного беларусофоба»? Вот ведь вопрос.

* * *

Подведем итог.

В 1946 году Чрезвычайная государственная комиссия установила, что погиб каждый ШЕСТОЙ житель БССР.

В 1965 году, к 20-летию Победы. Политбюро нашло «политически верным» говорить о «каждом четвертом» (приплюсовали 810.091 советских военнопленных, погибших на территории БССР).

В 2005 году власти Беларуси решили, что «каждый четвертый погибший» — «маловато будет», и ввели в обиход «каждый третий» (ничего ни к чему не приплюсовывая, просто от балды).

В 2008 году Г.А.. Зюганов запустил через СМИ «утку» о том, что почти половина беларусов погибла».

Что дальше с такой тенденцией?

Мне кажется, эти спекуляции потому и растут, словно на дрожжах, что в Беларуси не разобрались с вопросом и Катыни, и

Куропат, и вообще с жертвами сталинизма. Во всяком случае, желание иных «товарищей» баснословно преувеличивать число потерь беларусов в войне — кажется неестественным для нормального общества. Ради чего весь этот мазохизм? Только для того, чтобы скрыть таким образом преступления сталинистов в Беларуси? И придумать историю, которой на самом деле не было?

Это чисто беларуский феномен. Такого нет ни в одной стране мира: везде (включая Россию) пытаются показать (с позиций ПАТРИОТИЗМА), что у них меньше погибло в войне, чем свидетельствуют документы. И только у нас плюют на документы и выдумали, что «наших» больше всех погибло. В разы больше, чем в документах.

На мой взгляд, подоплека здесь в том, что сюжет про «увеличивающиеся жертвы беларусов» берет начало в отрицании Нации Беларусов. И наоборот, если бы существовала жизнеутверждающая концепция Нации Беларусов, то она отрицала бы такой «национальный мазохизм» в принципе.

Но, увы, мы все еще живем в такой реальности, где осуждение Катыни и Куропат — оцениваются как «происки врагов синеокой республики».

 

Массовое убийство пленных польских офицеров в 1940 году — несмотря на весь ужас этого злодеяния, лишь один из множества аналогичных эпизодов «героической» работы политической полиции СССР. Среди других «подвигов» сталинских опричников значится и «ликвидация» великого беларуского поэта.

 

Уход поэта

Янка Купала — один из символов Беларуси. Беларуская литература обязана ему очень многим. Как и все классики, Янка Купала является всегда актуальным, он вечно будет входить в пантеон выдающихся людей Беларуси.

Понятен поэтому интерес беларусов к странным обстоятельствам гибели поэта в гостинице «Москва» в 1942 году. По официальной версии, Янка Купала случайно упал в лестничный пролет и разбился насмерть, пролетев более десяти метров. Однако высота перил и то, что поэт не просто скатился по лестнице, а упал в шахту между пролетами, по мнению многих, говорит об убийстве.

Например, так считает Елена Бурбовская, заместитель директора минского музея Янки Купалы. По ее словам, писатель при необычных обстоятельствах был вызван из номера, где находился с большой компанией, но непосредственных свидетелей его смерти разыскать не удалось. Когда постояльцы гостиницы выбежали из своих номеров на шум с лестницы, вверх по ступеням убегала неизвестная женщина, а на площадке между этажами лежала туфля писателя... Хранители минского музея Янки Купалы уверены, что в московских архивах ФСБ имеются секретные документы, которые могут пролить свет на это заказное убийство.

Вот мнение директора музея Я. Купалы Сергея Вечера, которое он изложил 10 июля 2006 года в интервью беларуским журналистам:

«В истории очень часто случается так, что невозможно установить достоверность того или иного события. Что касается смерти Янки Купалы, никаких документов и свидетельств на этот счёт не осталось, есть только заключение, что он упал и прочее, прочее, прочее...

В архивах НКВД и КГБ пока ничего не найдено, хотя запросы туда были. Если и была команда «убрать», то это могло документально и не оформляться. Скорее всего, это надолго останется загадкой. Хотя (...) на мой взгляд, он умер не своей смертью. У нас есть информация о расписании тех дней, когда он был в Москве Не было у него такого настроения, чтобы желать покончить с собой. На следующий лень ему надо было выступать по радио на территорию Беларуси с воззванием к своим землякам (шла война), также на следующий день ему надо было получать гонорар за свою книгу...

Есть версия, что он был выпившим и случайно выпал, она мне тоже кажется неправдоподобной и даже глупой. Врачи в это время запрещали ему употреблять алкоголь по состоянию здоровья.

Кстати, когда разбирали гостиницу «Москва», наша работница забрала и привезла в Минский музей те самые перила, через которые упал Янка Купала. Также у нас в музее имеются и ступеньки этой злополучной гостиницы. На следующий год мы собираемся создать экспозицию Можно будет оценить вероятность, возможно ли было через такие перила перевалиться самому.

Факт остаётся фактом. Янка Купала до конца своей жизни, даже несмотря на то, что у него есть немало стихотворений, которые восхваляют советскую власть, находился во внутренней эмиграции. Даже самим своим присутствием он показывал, что белорусский народ и белорусская литература жива. До конца власть советов так и не смогла сделать из него писателя подходящего им образца, поэтому его присутствие было им неугодно, а мотив в то время можно было подобрать любой».

 

Расследование

Беларуский журналист Виктор Мартинович в статье «Дело № 1269. Оно не засекречено, но его запрещено исследовать» пишет:

«Осенью 1938-го года руководство Союза советских писателей ожидало своего ареста со дня на день. Создатели мифа о благополучной социалистической Беларуси, сами они прекрасно понимали, в каком государстве живут. По словам Веры Даниловны Мицкевич, внучки Якуба Коласа, в 1938-м году ее дед спал, не раздеваясь. Рядом с кроватью он ставил чемоданчик со сменой белья, провиантом и бритвенными принадлежностями.

У «главных персонажей» нашей истории — Янки Купалы и Якуба Коласа — уже был опыт общения с органами НКВД и ОГПУ. В 1930-м году они были арестованы за участие в мифическом «Союзе освобождения Беларуси», якобы возглавляемом академиком Вацлавом Ластовским. Всего по этому делу было арестовано 108 человек. Тогда для столпов белорусской литературы все обошлось более-менее благополучно. На допросе в октябре 1930 года Янку Купалу обвинили в идейном руководстве «Союзом». В ответ на это,

20 октября он попытался покончить с собой. Перед неудавшимся самоубийством Купала направил письмо главе ЦИК БССР Александру Червякову. «Товарищ председатель! — говорилось в письме, — Еще раз, перед смертью, заявляю о том, что я ни в какой контрреволюционной организации не был и не собираюсь быть». Неизвестно, что спасло писателей — то ли интерес общественности, привлеченной неожиданной попыткой суицида, то ли принципиальная позиция обоих писателей на допросах. Обвинение, грозившее высшей мерой наказания, сняли.

Намерения госбезопасности в 1938-м году были значительно более серьезными. «Охота» на писателей началась с уничтожения их ближайшего окружения. Осенней ночью 1938-го года без всяких объяснений был арестован брат жены Якуба Коласа Александр Каменский, «дядя Саша» — для семьи писателя. Больше ни Колас, ни кто бы то ни было другой, этого человека не видел. Впоследствии, уже после получения Ленинской премии, писатель попытался выяснить, где находится «дядя Саша» и в чем его обвиняют. Однако все, кто мог быть причастен к этому делу, хранили гробовое молчание. В 1990-м году «дело Каменского» попыталась найти внучка писателя, Вера Мицкевич. В многочисленных инстанциях, куда она обратилась, ей объясняли, что дело то ли утеряно, то ли уничтожено. Родственники подозревают, что одно из тех 30-и свидетельских показаний на Коласа, о которых писал Пономаренко (первый секретарь компартии БССР) в своем доносе на писателей Сталину, было «выбито» из «дяди Саши».

О настроениях, царивших в среде белорусских писателей в то время, можно судить из слов Якуба Коласа, приведенных в неизданной до сих пор книге «Любить и помнить. Вспоминает сын Я. Коласа». Авторство книги принадлежит умершему в 1996-м году Даниле Мицкевичу. «Отец как-то в семье сказал: что же делать? Может быть, мне в знак протеста отказаться от пенсии?... А что это даст, никто про это широко не узнает, это будет расценено как контрреволюционный выбрык, будет поклеп».

В напряженном ожидании ареста прошло два месяца. А в январе 1939-го года случилось чудо. Я. Коласа и Я. Купалу представили к первым орденам Ленина. Дело писателей, почти уже завершенное, внезапно закрыли, как когда-то было и с делом врачей. Есть несколько версий о том, что же побудило Сталина и Пономаренко «помиловать» Коласа и Купалу.

По версии доктора исторических наук Ростислава Платонова, на этом настоял Сталин. По другой версии, которой, в частности, придерживается внучатая племянница Купалы Жанна Казимировна Допкюнас, сам Пономаренко побоялся уничтожения столпов белорусской культуры. Дело в том, что на посту первого секретаря он пребывал всего несколько месяцев и репрессии против писателей могли вызвать резко негативное отношение к нему. Так или иначе, по словам Веры Мицкевич, Якуб Колас не поверил в то, что «вожди» помиловали его и лаже после награждения продолжал спать в одежде».

Выскажу еще одно предположение, почему Сталин приказал закрыть дело беларуских писателей. Вполне вероятно, что это был акт пропаганды, адресованный прежде всего населению Западной Беларуси.

Замечу также, что версию о причастности органов ГПУ-НКВД до сих пор активно обсуждают российские историки, пишущие о смерти Есенина. Эта версия в гибели Есенина, Купалы и многих других писателей и деятелей культуры СССР потому и является ведущей, что режим Сталина вел активную войну против интеллигенции. Только в период гласности стали известны обстоятельства убийства Соломона Михоэлса — а ведь и это убийство в СССР пытались выдать за «смерть от несчастного случая».

Особенность ситуации заключалась в том, что малоизвестных («средних») деятелей культуры можно было репрессировать без особых проблем, а вот известные писатели вызывали головную боль у властей. Виктор Мартинович пишет в своей статье:

«К 1938-му году уже были репрессированы: Платон Головач, Максим Горецкий, Язеп Пушча, Цишка Гартны, Владислав Голубок, Алесь Гурло, Алесь Звонак. І7 сентября 1936-го года первый секретарь ЦК КП(б)Б Николай Гикало сообщат главе НКВД СССР Ежову, что в результате выявления классово враждебных элементов от работы освобождено огромное количество работников печати, что создало исключительную в них потребность. В БССР не хватаю около 70 руководящих работников печати. Даже в Главлите (главное цензурное ведомство) из 12 ответственных работников осталось только 2. Но несмотря на столь «широкий» подход к делу ликвидации классово чуждых писателей и публицистов, ничего подобного тому, что могло произойти в 1938-м году, наша литература не знала. Репрессировать планировалось ни много, ни мало все руководство Союза писателей, успевшего просуществовать всего четыре года».

Беларуский писатель Леонид Матусевич в статье «Сталинизм в Беларуси» («Аналитическая газета «Секретные исследования», № 8, 2006) писал:

«В 1930 органами ОГПУ была «раскрыта национально - демокра-тнческая, контрреволюционная антисоветская организация», которая получила название «Союз освобождения Белоруссии» (СОБ). По делу СОБ было арестовано 108 человек, среди них академики Белорусской Академии наук (БАН) В. Ластовский, Я. Лесик, С. Некрашевич, нарком земледелия БССР Д. Прищепов, нарком народного образования БССР А. Балицкий, писатели М. Горецкнй, В. Дубовка, Е. Пуща и другие.

(Всего в Беларуси в 20 - 50 гг. было арестовано 238 литераторов. Только около 20 из них вернулись из лагерей. См. П.Г.. Чигринов «Очерки истории Беларуси», Минск, 2004, с. 403).

... Руководящая верхушка не доверяла партийным комитетам и организациям. Время от времени в партии проводились так называемые чистки. Во время партийной чистки 1933 г. численность КП(б)Б сократилась с 65.040 до 37.909 человек. В результате массовых чисток и террора КП(б)Б потеряла к 1938 году 40 % своего состава.

В первом квартале 1933 г. в БССР к высшей мере наказания и к 10 годам тюремного заключения были приговорены более 5,5 тысяч человек. Только «тройки» НКВД БССР в 1935 году осудили 8.074 человек, а в 1936 — 12.371. «Агенты вражеских разведок», «отрабатывающие западные деньги», были везде, от колхозов до ЦК КП(б)Б.

Сталин не щадил и своих палачей — работников ОГПУ - НКВД. В 1939 году был осужден к высшей мере наказания ряд ответственных работников Наркомата внутренних дел БССР, в том числе пять председателей ОГПУ - НКВД Белоруссии, которые занимали этот пост в БССР в разное время: Б. Берман, Л. Заковский, И. Леплевский, А. Наседкин, Р. Рапопорт, некоторые их заместители.

В июне 1937 года состоялся XVI съезд КП(б)Б. Доведенный на этом съезде до отчаяния надуманными безжалостными нападками Председатель Центрального Исполнительного Комитета БССР с 1920 года А. Червяков застрелился в своем кабинете.

29 июня 1937 состоялся III Пленум ЦК КП(б)Б, который сыграл и истории Беларуси роль своеобразного детонатора. В республике начались повальные репрессии. С середины 1937 года и до июля 1938 года было арестовано (...) 40 наркомов и их заместителей, 179 руководящих работников советского и хозяйственного аппарата, 1 академик, 25 ученых, 49 преподавателей ВУЗов, 23 работника ЦК КП(б)Б, 16 работников Совнаркома, в том числе был арестован в Москве и председатель СНК БССР Н. Гололед, который во время следствия покончил с собой, выбросился из окна здания НКВД БССР».

Вся эта вакханалия арестов и самоубийств, конечно, создавала определенный «мотив Эпохи». И нельзя отделять Янку Купалу от этой вакханалии, тем более что ранее он уже пытался покончить с собой, когда был арестован по липовому делу «Союза освобождения Беларуси». Но обстоятельства его гибели в московской гостинице бесспорно доказывают, что речь не идет о самоубийстве: у поэта не было для этого ни личных мотивов, ни политических — аналогичных мотивам Гололеда или Червякова.

Такие люди, как Колас, Купала, Михоэлс, были столь знаковыми фигурами для национальной культуры, что их арест означал бы открытое удушение всего национального в беларуском, еврейском и прочем самосознании населения окраин СССР. Поэтому их ликвидацию осуществляли иначе: сотрудники МГБ убили Михоэлса, но его, якобы погибшего от несчастного случая, хоронили со всеми почестями. Точно так произошло и с Я. Купалой.

О причастности МГБ к убийству Михоэлса стало известно из рассекреченных документов. Но о причастности НКВД к смерти Купалы пока нет официальных сведений, ибо ФСБ России не передала Беларуси даже само дело о его смерти, хотя запрос был подан в ФСБ еще несколько лет назад.

 

Мнения криминалистов

А теперь давайте вместе посмотрим на обстоятельства смерти поэта.

Официальная советская версия (которая до сих пор считается официальной и в Беларуси) утверждает, что Янка Купала покончил жизнь самоубийством, бросившись в пролет лестничной клетки гостиницы «Москва». Однако любой криминалист эту назойливо навязываемую (что уже подозрительно) «версию» опровергнет хотя бы на следующих трех основаниях:

1.  Янка Купала в веселом и бодром настроении сказал своим друзьям в гостиничном номере, что «надо кое с кем переговорить» и что «он через минуту вернется». Так самоубийцы себя не ведут. К тому же на следующий день ему надо было выступать по радио с воззванием к беларусам в оккупированной БССР и еще надо было получить гонорар за свою книгу.

Кто этот «кое-кто», с кем хотел за дверями поговорить Купала, — загадка по сей день. Очевидно, это и есть его убийца (или убийцы). Этот «некто» потому и не стал заходить в номер поэта, чтобы гости не смогли его увидеть и потом опознать. Такая скрытность этого «некто» уже кажется, по крайней мере, неестественной для нормального знакомого Купалы. Но вполне естественной для сотрудников спецслужб.

2.     Самоубийцы оставляют записки, в которых раскрывают смысл своего акта. Как это сделал, например, Сергей Есенин (хотя его предсмертную записку и оспаривает ряд российских историков). Для поэта самоубийство является поэтическим актом, без посмертной записки в стихах не кончал счеты с жизнью ни один поэт. В случае с Янкой Купалой не только не было никаких посмертных записок, но он даже своим друзьям не намекнул, что «будет кончать с жизнью». В том числе не может быть в данном случае и политического самоубийства — перечисленные выше обстоятельства этому противоречат.

Существенно, что когда 20 октября 1930 года Купала хотел покончить с собой, он перед этим послал письмо главе ЦИК БССР А. Червякову, в котором доказывал: «Еще раз, перед смертью, заявляю о том, что я ни в какой контрреволюционной организации не был и не собираюсь быть». А здесь никакого письма не было, как не было и политической угрозы со стороны властей, которую бы ощущал поэт

3.     Наконец, самое главное. На лестничной площадке лежала его туфля. Глупо предполагать, что Янка Купала, задумав самоубийство, вдруг снял одну туфлю и положил се на площадку, решив броситься вниз в одной туфле. Так самоубийцы не поступают. Если бы он был самоубийцей, то с обеими туфлями на ногах преодолел бы перила и падал вниз. Эта туфля на площадке говорит о борьбе Янки Купалы с кем-то («кое-кем»), ибо свалиться с ноги она может только при активном сопротивлении.

Сопротивлении кому? Елена Бурбовская говорит:

  «Когда постояльцы гостиницы выбежали из своих номеров на раздавшийся на лестнице шум, вверх по ступеням убегала неизвестная женщина, а на площадке между этажами лежала туфля писателя».

Вряд ли женщина могла скинуть в лестничный проем вполне здорового мужчину (Купале было тогда 60 лет, никакими серьезными болезнями он не страдал). Скорее всего, она стала свидетельницей случившегося и в шоке от увиденного убегала, а тут кто-то другой «помог», мощным ударом оглушил поэта и перекинул его за перила.

Обстоятельства смерти Янки Купалы я обсудил с двумя опытными беларускими криминалистами, которые попросили не упоминать их имен. Они высказали общее мнение: если бы такую смерть расследовали органы правопорядка сегодня, то версию о самоубийстве или несчастном случае следствие сразу бы отбросило, так как туфля Купалы на лестничной площадке прямо указывает на его борьбу с кем-то — на сопротивление попытке сбросить его в проем. При самоубийствах и несчастных случаях обувь жертвы не остается на том месте, откуда человек падает вниз. Тем более, что речь идет об одной туфле, тогда как вторая осталась на упавшем и плотно сидела на его ноге. То есть, чтобы ее сорвать, потребовалось достаточно сильное внешнее воздействие.

Какое? Сорвать плотно сидящую туфлю с ноги мог только удар пяткой по перилам. От этого удара пяткой туфля и слетела, по своей траектории оказавшись на площадке между этажами. Это элементарная механика, она означает, что человек падал в пролет спиной. А не лицом. Так самоубийцы не падают, поэтому самоубийство абсолютно исключается. С точки зрения криминалистики — это факт.

Эксперты высказали мнение, что самоубийством этот случай никак не мог быть, на 20% вероятности это несчастный случай, а на 80% — убийство, именно такой была бы сегодня предварительная версия следствия. Недостаток подробностей не позволяет судить более точно. А все подробности до сих пор хранятся в тайне в России, где ФСБ не желает рассекретить это дело даже после запросов со стороны Беларуси. Тайна смерти поэта по-прежнему скрывается. Если бы в ней не было ничего «крамольного» — зачем ее скрывать? Видимо, что-то такое было.

В любом случае самоубийство нужно вычеркнуть из возможных версий трагедии. Янка Купала упал в лестничный пролет гостиницы «Москва» не по своей воле и падал спиной вниз. То есть его сбросили. Хотя бы это мы знаем сегодня точно.

 

Еще одна версия

Народ часто склонен подозревать власти в убийстве поэтов, даже вполне «бытовую» гибель Пушкина иные авторы трактовали как «заговор царизма» (особенно популярной эта версии была среди советских идеологов). Но в данном случае «бытовая» версия (что Купалу столкнул в пролет некий личный враг) кажется крайне маловероятной, так как в Москве в 1942 году у столь видной фигуры, как Купала, было на два порядка больше шансов стать жертвой именно «ликвидации» со стороны тоталитарного режима.

Интересные сведения, касающиеся смерти Купалы, были опубликованы в 1992 году в украинской газете «Час». Житель Киева

Л. С. Васильченко, сын украинского журналиста С. А. Васильченко, писал в газете:

  «В первые дни войны органы НКВД расстреляли в тюрьмах УССР и БССР всех заключенных, арестованных в Западной Украине и Западной Беларуси из-за их «неблагонадежности». Это и офицеры запаса, служившие в польской армии, и работники правоохранительных органов, и предприниматели, и священники. Но больше всего среди них было представителей интеллигенции, в том числе там были историки и писатели. Всего убито — несколько десятков тысяч, среди них и сын писателя Франко Петр Франко, ученый с мировым именем.

Сейчас это стало общеизвестно, об этом пишет ваша газета, но тогда это было огромной тайной. Слухи об этой трагедии дошл и до эвакуированной в Москву украинской интеллигенции только в 1942 году. Мой отец, тогда тоже живший в Москве, рассказывал мне в 80-е, что эту тему на своих встречах дома обсуждали тайком представители украинской и белорусской интеллигенции, некоторые сильно возмущались, предлагали что-то предпринять, кому-то писать. Все это быстро стало известно Органам, и последовали аресты, а входивший в этот кружок общения белорусский поэт Янка Купала погиб, выпав в пролет гостиницы «Москва». Связаны эти события между собой или нет — отец не знал, но обсуждение этой темы среди нашей эвакуированной интеллигенции мигом прекратилось».

Совпадение или нет? Трагедия июня 1941 года (о которой стало широко известно только после рассекречивания документов в 1991 году) тщательно скрывалась в СССР. Подробности тогдашней бойни недавно рассказал российский публицист Леонид Млечнн в своей передаче «Особая папка» на канале ТВЦ. Органы НКВД 23 -

30 нюня 1941 года расстреляли десятки тысяч жителей Западной Беларуси и Западной Украины, находившихся в момент начала войны в тюрьмах НКВД.

Причем это в основной массе — не «политические» (судьбу таковых уже решили), а просто «неугодные идеологические элементы» в лице арестованных при оккупации Западной Беларуси и Украины униатские и православные священники, деятели местных органов управления, учителя, журналисты, литераторы, художники, владельцы земли, предприятий, магазинов и прочие, кто самим фактом своего существования «не вписывался» в режим «власти советов». То есть являлся носителем «чуждой идеологии», а таким носителем в первую очередь являлась национальная интеллигенция.

До начала агрессии Германии руководство НКВД еще не решило, что с ними делать, а с началом войны пришел приказ из Москвы — немедленно всех уничтожить.

В советский период эти многие десятки тысяч (точных данных нет до сих пор, исследователи называют цифры в диапазоне от 50 до 120 тысяч) мгновенно исчезнувших жителей Западной Беларуси и Западной Украины считались «жертвами немецкой оккупации» либо «пропавшими без вести». И это несмотря на то, что они «пропали» в самые первые дин войны, еще до прихода немцев.

«Куда они могли исчезнуть?» — задает вопрос беларуский историк Игорь Кузнецов в книге «Неразгаданные тайны» (Минск, 2000). Он изучал эту проблему на примере Вилейки, которая в те годы была центром области. Одной из главных «достопримечательностей» города являлась внутренняя тюрьма НКВД с нормативной емкостью 210 заключенных. Но согласно акту проверки от 14 мая 1940 года, в вилейской тюрьме содержалось в четыре с лишним раза больше заключенных — 910 (!), из которых за НКВД числились 854 (94%).

Историк пишет, что если учесть, что из числа арестованных, дела которых рассматривали несудебные органы, к высшей мерс наказания в тогдашней БССР приговаривали не менее 45 процентов, можно предположить, что в Вилейке с сентября 1939 года по июнь

1941 года было казнено не менее тысячи человек. 23 июня 1941 года в этой тюрьме за один день расстреляли еще около тысячи человек, а всего по Виленской области — около 7 тысяч. По БССР — около 50 тысяч. Млечин по Украине назвал цифру 70 тысяч.

Некоторые историки, например минский историк А.Е.. Тарас, считают завышенной цифру, приводимую Л. Млечиным, но это не меняет сути преступления (ибо оно даже на низшем уровне количественной оценки по масштабу крупнее Катынского дела). А главное для нас — не меняет сути слухов, дошедших до эвакуированных в Москву деятелей литературы БССР и УССР. Причем первыми ретрансляторами «клеветы на славные органы НКВД и на советское руководство» стали, как и в Катынском деле, оккупационные немецкие власти, которые зафиксировали эти преступления и выдали трупы расстрелянных НКВД семьям жертв. И активно использовали эти факты в своей пропаганде среди оккупированного населения Беларуси и Украины (как было потом и с Катынским делом).

Судьба «пропавших без вести» беларусов становится совершенно ясной из рассекреченного после 1991 года протокола заседания Бюро ЦК КП(б)Б от 22 нюня 1941 года, где обсуждался приказ из Москвы:

  «Слушали: о заключенных, содержащихся в тюрьмах западных областей, приговоренных к ВМН. Постановили: поручить тт. Цанаве и Матвееву передать директиву об исполнении приговоров в отношении осужденных к ВМН, содержащихся в тюрьмах западных областей БССР».

На самом деле, как единодушно заявляют все историки, согласно этой директиве расстреливали не только приговоренных к высшей мере наказания, но ВООБЩЕ ВСЕХ, арестованных по политическим статьям. То есть — всех «нежелательных классовых элементов».

О том, как это реализовывалось, рассказали российские историки Ю.Т.. Темиров и А. С. Донец в книге «Война» (Москва, 2005). Они приводят описание расправы над заключенными Луцкой тюрьмы 23 июня 1941 года, сделанное одним из немногих оставшихся в живых узников:

  «Как только их (политических заключенных) увели на западный двор, там застучали пулеметы, раздались душераздирающие вопли, заглушаемые разрывами фанат. Под ногами задрожала земля. Оцепенев, мы наблюдали кошмарную картину: человеческие тела, куски одежды взрывной волной подбрасывало выше трехэтажного здания тюрьмы. «Боже, расстреливают, рвут гранатами! Варвары! Люди, спасайтесь, кто может!» — кричали в толпе. Ад продолжался около четверти часа».

Темиров и Донец пишут:

«После экзекуции чекисты хладнокровно добивали раненных, даже тех, кто был легко ранен. Осужденным за бытовые преступления, которых минула чаша сия, было приказано сносить тела расстрелянных в воронки от авиационных бомб. Затем трупы засыпали негашеной известью и присыпали землей. По архивным данным, 23 июня 1941 года в Луцкой тюрьме было зверски убито около 3 тысяч ни в чем не повинных советских граждан.

Такая же картина наблюдалась и в других городах Украины и Белоруссии. Страшную своей бесчеловечной скрупулезностью статистику обнаруживаем в отчете начальника тюремного управления НКВД УССР «Об эвакуации тюрем западных областей УССР»: «С целью разгрузки тюрем... в тюрьмах Львова было расстреляно 2464 заключенных, освобождено 808 заключенных, в основном обвиненных в бытовых преступлениях. Все расстрелянные были закопаны в ямах, вырытых в подвалах тюрем, а в городе Золочеве — в саду... В двух тюрьмах Дрогобычской области, в городах Самбор и Стрый расстрелян 1101 заключенный... В Перемышльской тюрьме расстреляно 207 заключенных, в тюрьмах Станиславской области расстреляна I тыс. заключенных, города Луцка — 2 тыс.. в Ковеле — 194, в Дубне — 260, с Черткова эвакуировано 954 заключенных, по дороге убито 123 заключенных».

А всего по Украине, согласно данным Л. Млечина, было убито в тюрьмах и следственных изоляторах НКВД с 23 июня 1941 года около 70 тысяч человек (Иоахим Гофман называет по Украине цифру в 80 - 100 тысяч). В Беларуси — около 50 тысяч (по минимальным оценкам — 30 тысяч). Убиты «своими», отнюдь не оккупантами. Убит цвет нации, лучшие представители народа — его душа и совесть, не «вписывавшиеся» в формат сталинизма.

Темиров и Донец далее отмечают:

«Среди погибших от рук сталинских палачей было много представителей интеллигенции. В их числе оказались бывший председатель Народного собрания Западной Украины, принимавшего в 1939 году решение о воссоединении с УССР, академик К. Студинский, сын Ивана Франко профессор Петр Франко».

Это символично — председатель Народного собрания Западной Украины, ратовавший за вхождение в состав СССР, был в этом самом СССР расстрелян всего через полтора года...

Связано ли обсуждение этой запретной темы представителями эвакуированной украинско-беларуской интеллигенции в Москве с гибелью Янки Купалы? Ведь все номера гостиниц «Россия» и «Москва», куда селили депутатов Верховного Совета СССР и представителей «советской интеллигенции», прослушивали «слухачи» НКВД. Не испугались ли в Кремле, что в запланированном на следующий день обращении Купалы с воззванием к своим землякам писатель может «взбрыкнуть» и сказать лишнее в «прямом эфире»? Не «подстраховалась» ли власть, вот таким путем решая все проблемы?

Увы, ответа нет до сих пор [53]Хочу пополнить рассуждения автора. Мой отец Е.Н.. Тарас состоял с 30 мая 1942 года в штате Центрального штаба партизанского движения в Москве. Как известно, деятельность этого штаба курировали сотрудники центрального аппарата НКВД СССР. Отец лично знал многих из них, общался с ними и по службе, и за «рюмкой чая». Он еще в 70-е годы прямо говорил мне, что Янку Купалу (которого он тоже знал лично с конца 20-х годов) «убили двое агентов НКВД, сбросили с лестницы, я знаю кто именно». К сожалению, их имен и фамилий отец не называл. — Прим. ред.
.

 

В июле 2007 года в прессе Беларуси появились тревожные сигналы:

«Как заявляют российские военные, в заражении Беларуси радиацией повинно руководство СССР и российские летчики, не допустившие вылет облаков с радиацией с территории БССР на территорию РСФСР».

 

Грандиозный скандал

Пресса писала:

«Судя по заявлениям российских военных, двадцать лет власти СССР и затем России скрывали чудовищное преступление, совершенное ими в отношении белорусов. Скандал разыгрался только сейчас, в 2007 году, когда выяснились потрясающие подробности событии 1986 года».

23 апреля 2007 года британская газета «Daily Telegraph» опубликовала статью Ричарда Грэя «Как мы вызвали чернобыльский дождь». Вот эта публикация:

«Российские военные летчики рассказали, как они разгоняли тучи, чтобы защитить Москву от радиоактивных осадков после ядерной катастрофы в Чернобыле в 1986 году.

Майор Алексей Грушин несколько раз поднимался в небо над Чернобылем и Белоруссией, где использовал снаряды с йодистым серебром, чтобы радиоактивные частицы, летевшие в сторону густонаселенных городов, пролились дождем.

Болес 4 тыс. квадратных миль белорусской территории было принесено в жертву, чтобы спасти российскую столицу от токсичных радиоактивных материалов.

«Ветер дул с запада на восток, и радиоактивные облака грозили дойти до густонаселенных районов — Москвы, Воронежа, Нижнего Новгорода, Ярославля», — рассказал он в документальном фильме под названием «Наука супершторма», который будет показан сегодня на канале Би-би-си-2.

«Если бы дождь выпал над этими городами, это была бы катастрофа для миллионов. Район, где мой отряд активно собирал тучи, располагался возле Чернобыля, не только в 30-километровой зоне, но на расстоянии в 50, 70 и даже 100 км».

Сразу после катастрофы на чернобыльском ядерном реакторе жители Белоруссии сообщили, что в районе города Гомель выпал дождь черного цвета Незадолго до этого в небе были видны самолеты, кружившие над облаками и сбрасывавшие над ними какие-то разноцветные вещества.

Москва всегда отрицала, что после катастрофы использовался разгон облаков. Однако в прошлом году, в 20-ю годовщину катастрофы, майор Грушин оказался в числе награжденных. По его словам, он получил награду за то, что разгонял облака во время ликвидации последствий чернобыльской аварии.

Второй советский пилот, который просил не называть его имени, также подтвердил в программе, что уже спустя два дня после взрыва началась операция по разгону облаков.

Британец Алан Флауэрс, первый западный ученый, которому разрешили поехать в данный район для замера радиоактивных выбросов в районе Чернобыля, говорит, что в результате выпадения осадков население Белоруссии подверглось облучению в 20 - 30 раз больше допустимого. От радиации сильно пострадали дети.

Флауэрс был выслан из Белоруссии в 2004 году после заявления о том, что Россия устроила радиоактивный дождь. Он заявляет:

«Местные жители говорят, что их не предупредили перед началом проливного дождя и выпадением радиоактивных осадков». Издание «Белорусские новости» поспешило успокоить беларусов, поместив 23 апреля заметку Татьяны Коровенковой «Серебряные дожди над Беларусью». В ней сказано:

«22 апреля в эфире телеканала Би-Би-Си-2 был показан документальный фильм «Наука о суперштормах». В фильме приведены слова российского поенного летчика майора Алексея Грушина о том, что он участвовал в операции, целью которой было создание искусственных осадков нал районом Чернобыля, чтобы «смыть» радиоактивные частицы и не дать им распространиться в сторону крупных населенных пунктов — прежде всего Москвы. По утверждению российского летчика, в воздухе распылялся иодид серебра, который способствовал выпадению радиоактивных осадков на территории Беларуси.

Профессор Иван Никитченко, который в 1986 году был заместителем министра сельского хозяйства БССР, в интервью Бела ПАН отметил, что после аварии на ЧАЭС по распоряжению властей, наоборот, «сдерживали образование дождевых туч в течение месяца, может быть, даже больше». Для этого самолеты действительно распыляли в воздухе азотно-кислое серебро. Утверждение майора соответствует действительности, только назначение этого распыления он не понял, — сказал И. Никитченко. — Все это делалось для того, чтобы как раз не дать собраться дождевым тучам».

Скептики усомнились в словах профессора, ибо распыление серебра в облаках как раз вызывает дождь, а не препятствует дождю. Мало того, это заявление Никитченко звучит очень странно: как это летчик не мог знать цель своего задания? Он думал, что дождь вызывает, а на самом деле боролся с дождем? Это просто глупость.

В механизмах управления погодой нет никакой тайны. Смысл прост: сосредоточение частиц влаги в облаке ведет к появлению осадков, рассредоточение — к невозможности их образования. Если вы хотите не допустить дождя, то следует рассредоточить влагу в облаке — для этого достаточно несколько раз пролететь через него на самолете или оказать иное воздействие (взрывы и т. п.). Но если вы хотите вызвать дождь, то для этого нужно вызвать конденсацию влаги, для чего очень хорошо подходят пары (пыль) серебра, провоцирующие образование дождевых капель. Этот метод успешно использовали в США еще в XVIII веке, когда разжигали костры, дым которых содержал мельчайшие частицы серебра.

Поэтому совершенно понятно, что когда речь идет о распылении азотно-кислого серебра, то это означает только вызывание дождя.

Далее в заметке приводится еще одно мнение якобы причастного к событиям человека:

«Заведовавший в 1986 году отделом контроля активного воздействия Центральной аэрологической обсерватории (Москва, Россия) Григорий Крученица заявляет, что «практически невозможно препятствовать распространению в атмосфере аэрозольных частиц, находящихся в твердой фазе. Нельзя «не пустить» радиоактивность в какую-либо сторону, создав дожди. Это, повторяю, невозможно», — сказал в беседе с корреспондентом Бела ПАН Г. Крученица. — Что же касается работ по активному воздействию, которые происходили в зоне чернобыльской аварии, то они в основном проводились с осадконесущими облаками, которые были на подходе к поймам Припяти и других рек. Если бы радиоактивные грунты были смыты дождями из этих облаков в реки, то степень загрязнения оказалась бы намного выше, а площадь загрязнения — больше».

Скептики в Беларуси высказали иное мнение:

  «Снова лукавый обман, ориентированный на глупого обывателя. Нельзя «не пустить» радиоактивность в какую-либо сторону, создав дожди. Это, повторяю, невозможно». С этим никто и не спорит — ибо радиоактивность не распространяется сама по себе, а нуждается в своем носителе. А вот носители радиоактивности вполне можно остановить — вопреки утверждению, что «практически невозможно препятствовать распространению в атмосфере аэрозольных частиц, находящихся в твердой фазе». Это пару пылинок остановить невозможно из-за их малости. А вот когда горит реактор и выбрасывает в небо радиоактивную пыль — именно ПЫЛЬ, то тут ситуация совсем иная. Это не аэрозольные невидимые частицы и не некие якобы автономные изотопы, как хочет нас убедить Г. Кручениц, а вполне осязаемые продукты горения — огромная, на сотни километров, черная туча. Ее видно было лаже из космоса

Это облако раскаленной пыли, поднятое огнем атомного пожара на чудовищную высоту, при ясной погоде могло оставаться в воздухе неопределенно долго. А вся проблема была в том, что траектория движения этого облака указывала в сторону Москвы. И усугублялась проблема тем, что по мере его приближения к Москве погода была как раз не ясной — там был грозовой фронт. Специалисты (и даже не специалисты) были обязаны понимать, что именно там, в этом грозовом фронте перед Москвой и над Москвой это пылевое облако и должно быть смыто на землю осадками.

Нетрудно также увидеть, что слова Г. Крученицы и его коллеги Ивана Никитченко одиозно противоречат друг другу. Один нам доказывает, что по приказу из Москвы посылались самолеты с целью не допустить дождей (на самом деле с целью вызвать их), а другой доказывает, что такие полеты абсолютно бессмысленны, ибо «практически невозможно препятствовать распространению в атмосфере аэрозольных частиц, находящихся в твердой фазе». А зачем тогда посылали самолеты?

Кроме того, оба этих человека вообще ничего не должны знать о том, что делал в воздухе над Беларусью майор Алексей Грушин, ибо тот им не подчинялся, а подчинялся в совершенно секретной акции своему ВОЕННОМУ командованию, у которого были свои военные службы погоды Например, эти комментаторы не смогут нам ответить на вопрос, с какими летными заданиями летает над Беларусью военная авиация сегодня. Откуда же они могли знать об этом в 1986 году? Им что — Министерство обороны отчитывалось? Докладывало о секретных приказах, которые получало из Кремля?

В 1986 году в СССР существовали две службы воздействия на погоду — гражданская и военная. Тот факт, что разгоном облаков над Беларусью занималась не гражданская служба, а именно военная — уже показывает, что акция была секретной, не подлежащей огласке. А то, чем занималась гражданская служба погоды в тот период, — нас в данном случае не интересует, ибо это задание выполняла не она И заведовавший в 1986 году отделом контроля активного воздействия Центральной аэрологической обсерватории Григорий Крученица таких приказов из Москвы не получал и не выполнял — ибо это делали военные».

  Почитаем, что рассказывает об этом сам майор Грушин.

 

Признания в преступлении

Приложение к «Российской газете» — «Неделя» (№ 4049 от 21 апреля 2006 года) опубликовало статью «Чернобыльский «Циклон» журналиста Игоря Елкова с подзаголовком «20 лет назад Москву могло накрыть радиоактивное облако». Вот что он пишет:

«О подразделении «Циклон» официальные источники сообщают крайне скупо. Читаем историческую справку: «В начале 70-х в СССР и рамках создания метеолабораторий было решено переоборудовать бомбардировщики Ту-16. Самолеты Ту-16 «Циклон-Н» предназначались для активного воздействия на облака, а также для исследования термодинамических параметров атмосферы В 1986 году самолет Ту-16 «Циклон-Н» принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС».

Собственно, это все, что можно узнать из открытых источников. «Принимал участие»... А как — принимал? И, собственно, для чего в Чернобыле нужны были бомбардировщики?

... Под угрозой радиоактивного заражения оказались густонаселенные области: от Каспийскою моря до Москвы, включая саму столицу. Нужно было что-то делать. И делать очень срочно. «Остановить» радиоактивный ветер вертолеты не могли. Для этих целей было принято решение использовать специальные бомбардировщики отряда «Циклон».

... Официально Ту-16 «Циклон» называли метеолабораторией. Хотя логичнее на івать этот самолет метеорологическим бомбардировщиком. И машина, и условия эксплуатации были уникальными Ту-16 в своей, так сказать, повседневной жизни известен в мире под названием Badger — «Барсук». Это первый советский серийный дальний бомбардировщик со стреловидным крылом. Для своего времени «Барсук» был серьезным «зверем»' нес ядерные бомбы и ракеты, вооружен семью пушками, развивал скорость до 990 км/ч и имел практический потолок около 12 тысяч метров. Гражданская версия бомбера миру известна как авиалайнер Ту-104.

... Часть артиллерии с самолетов сняли, в бомбоотсеке разместили так называемый комплекс кассетных держателей спецсредств.

— Представлял этот комплекс собой 940 стволов калибра 50 мм, — вспоминает Алексей Грушин. — Снаряжался специальными патронами, начиненными йодистым серебром. Чтобы нам было легче представить эффективность этой системы, скажу, что одного патрона хватаю для того, чтобы сделать «дырку» в облаках радиусом в полтора километра».

Прерву цитату, чтобы разъяснить слова Грушина: облако на полтора километра выпадало мгновенно дождем на землю, очищаясь от влаги. Далее в статье:

«Разрабатывались специальные метеорологические бомбы, но от них по каким-то причинам отказались. Зато на балочных держателях под крылом Ту-16 подвешивались контейнеры для распыления цемента марки «600».

— Но цементом его можно было назвать условно, — продолжает рассказ бывший летчик. — Вещество фактически тоже являлось химическим реагентом. «Цемент», как и патроны с йодистым серебром, предназначался для рассеивания облаков (мгновенного выпадения в виде осадков).

Работа была каторжной. В среднем летали два — три раза в неделю. Каждый вылет длился около шести часов. И, как правило, в стратосфере, то есть в масках. Экипаж дышал смесью, наполовину состоящей из чистого кислорода. После такого шестичасового «кислородного коктейля», по словам летчиков, на земле каждый выпивал по ведру воды — и никак не мог напиться.

... После чернобыльской катастрофы слова шлягера тех лет «Разве ты не видишь, туча, без тебя намного лучше — улетай, скорее улетай» — приобрели иной, зловещий подтекст.

На борьбу с «чернобыльскими тучами» летали оба экипажа отряда «Циклон», но всегда на одном и том же Ту-16.

... Летчик рассказывает о работе буднично, как о полетах на метеорологические эксперименты: фиксируется зарождение циклона, команда на вылет, замеры, галсы, активное воздействие... По форме эти полеты мало чем отличались от рутинных. Только на этот раз они вылетали навстречу радиоактивным циклонам...

Где именно происходило «воздействие» на облака? Скажем так: еще не все в этой истории рассекречено. Когда-нибудь узнаем. Но расширение очагов заражения удалось остановить».

Снова прервем цитирование. Беларуские авторы высказывают такое мнение:

«Усилиями экипажей этого отряда «Циклон» в первые дни после катастрофы 2/3 радиации было свалено в Беларусь и не допущено к Москве. Но мало того — Грушин рассказывает, что до декабря они каждый раз сваливали назад в Беларусь радиоактивные осадки в том случае, если поднимавший их циклон нес в сторону РСФСР. Мол, пусть загаженной остается только одна Беларусь. Действительно подвиг для России».

Дальше «Неделя» пишет:

«Алексей Грушин:

— Битва нашего  «Циклона» с «ядерными» циклонами прекратилась в декабре 86-го, после того как выпал первый снег и укрыл радиоактивную пыль. Мы тогда по молодости легкомысленно относились к радиации и к облучению. Нам ведь толком никто не объяснял, как обращаться с дозиметрами, как фиксировать облучение.

Первый раз серьезное отношение к этой проблеме мы ощутили на аэродроме Белая Церковь. Это случилось почти через год после катастрофы, в апреле 1987-го. Как настам встречали и как от нашего самолета разбегались техники с дозиметрами, я вам уже рассказывал. Что показали их приборы — я не знаю, но принимать у нас пистолеты и парашюты на этом аэродроме наотрез отказались. Сначала даже не хотели селить экипаж в гостиницу. Потом все-таки поселили, но выделили отдельное крыло, откуда все тут же ушли. Самолет мыли с утра до вечера недели две. Вроде бы отмыли.

... Отряд расформировали в 1992 году. «Чернобыльский» бомбардировщик к тому времени отлетал свой ресурс и стоял «на приколе» в Чкаловском. Про «радиоактивный» самолет откуда-то прознал местный «Гринпис». Пo легенде, «зеленые» приехали на аэродром, пробились к командиру, закатили скандал. После этого «тушку» утилизировали.

Алексей Грушин говорит, что это может быть правдой. Техник лично ему рассказывал, что под самолетом даже трава не росла.

В отряде «Циклоп» служили сорок человек. Одного уже нет — умер техник Николай Николаевич Разумов. Многие стали инвалидами: у пятерых вырезаны желудки, один потерял ногу. Здоровье самого Грушина к 1997 году ухудшилось настолько, что офицер вынужден был передвигаться на костылях. Но сумел в обоих смыслах встать на ноги. Каждое его утро начинается в 5 утра с трехкилометровой пробежки. Врачи его предупреждают: лечиться будет до конца жизни. Летчик настроен более оптимистично.

28 апреля в штабе дальней авиации участникам ликвидации чернобыльской катастрофы вручат награды. Алексей Грушин в числе 17 офицеров ВВС удостоен православного ордена князя Дмитрия Донского».

«Неделя» приводит и комментарий Виталия Рыбчииского, главного инженера службы радиационной, химической и биологической зашиты ВВС Российской Федерации, секретаря редакционного совета исторического очерка «ВВС и Чернобыль»:

«Мы в течение пяти лет изучали документы и собирали свидетельства очевидцев — участников ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Могу сказать, что не все документы о работе отряда «Циклон» рассекречены. В частности, пока можно лишь догадываться, на каком уровне и кем лично принималось такое решение. Но и имеющихся документов достаточно для того, чтобы правильно расставить акценты. Главный: «Циклон» защищал от радиоактивного заражения не одну Москву. Он защищал всю страну ( Обратите внимание: «вся страна» — это только Россия. — Авт.)!

И что очень важно — воздействия экипажей Ту-16 на «грязные» облака осуществлялись фактически там, где они образовывались. Был остановлен процесс расширения загрязненных территорий. В противном случае существовала реальная опасность загрязнить полстраны.

Ту-16 по определению является самолетом прошлого века. С формальной точки зрения уникальные методики создания и рассеивания облаков отряда «Циклоп» также технологии XX века. Тем не менее бомбардировщик, созданный в 1953 году, обладал способностью совершать полеты продолжительностью до 7 часов и наносить «удары» по ненужным облакам из стратосферы. Применение реагентов осуществлялось из пилотской кабины, для чего нужно было лишь нажать одну кнопку».

 

Козлы отпущения

Удивляет абсолютно эгоистичный подход центрального российского издания, где с умыслом нигде не уточняется, что отряд «Циклон» радиацию «пресекал» не в какой-то абстракции, а чтобы она с территории БССР не попала на территорию РСФСР. Мало того, что из-за угрозы радиационного заражения Москвы на нас 2/3 радиации Чернобыля сбросили (предназначавшейся вполне справедливо Москве) — так ее еще у нас до зимы планомерно задерживали. Мол, пусть под радиацией будут одни беларусы. Хорошая «дружба народов» была в СССР.

И если россияне испытывают симпатии к облученному экипажу отряда «Циклон», то мы им не сострадаем — ибо они занимались тем, чтобы сию радиацию сбросить на головы беларусов. Которые пострадали на уровне геноцида: четверть беларуской земли стала абсолютно непригодной для жизни, а в течение 12 лет после аварии заболеваемость раком среди детей и подростков в Беларуси выросла в 25 раз. Благодаря этим «героям России», которым здоровье российских детей было важнее здоровья детей беларусов.

Российские военные всюду намекают: мол, до сих пор некоторые аспекты событий 1986 года в работе отряда «Циклон» засекречены. Но совершенно ясно, что именно засекречено, как и то, кто отдавал приказы свалить радиацию на Беларусь и не пускать ее оттуда в РСФСР до декабря.

Вот вопрос этического плана — касающийся награждения в России майора Грушина в 20-ю годовщину катастрофы наградой за то, что он завалил радиацией Беларусь и спас этим Россию. Если бы некий НАШ майор Грушевич аналогичным образом спас в 1986 году от радиации Беларусь, «разгрузив» се над Украиной по приказу ЦК КПБ, то лично мы не видим причин для его награждения. Ибо тут радость одних стоит на чудовищной трагедии других, и неуместны ни радостные лица награждающих и награждаемых, банкеты по поводу награды и пр. Это глумление над пострадавшим народом, и нет тут повода для наград, ибо мы сочувствуем украинским братьям. В России, как видим, нет такого сочувствия по отношению к беларусам. Там радостно отмечали как праздник сброс над нами своей дозы радиации

И другой аспект. То, что сотворил с Беларусью майор Грушин и его отряд «Циклон», измеряется деньгами. Благодаря работе этих «товарищей» Беларусь получила 70% осадков Чернобыля — что, согласно официальным данным 2007 года, составляло 235 миллиардов долларов ущерба, что равно 32 бюджетам БССР 1985 года. Ущерб Украины оценивается примерно в 80 миллиардов, а России (Брянской области) в 20. Но Украина, согласно международному праву, является сама источником экологической катастрофы — и сама «за нее платит». Другое дело — Беларусь, где нет ни одной атомной станции. Усилиями отряда «Циклон» на нашу территорию россияне «разгрузили» предназначавшиеся РСФСР не менее 50% радиационных осадков.

Нетрудно посчитать, что тем самым РСФСР-Россия свалила на нас свою долю ущерба в размере не менее 100 миллиардов долларов.

Но если Россия — правопреемник СССР — спасала свою территорию, сделав «козлами отпущения» беларусов, — то почему она не платит за это? Почему за последствия «подвига» награждаемого в РФ Грушина должны расплачиваться сегодня одни беларусы? Разве наша страна настолько богата, как Россия, чтобы где-то у себя изыскать 100 миллиардов долларов для ликвидации последствий радиационного заражения? Мы не только ничего за это от России не получаем, но она еще устраивает нам газовую и нефтяную войну, беря с нас, части якобы «Союзного государства», плату по мировым ценам. А если мы разные страны, то с какой стати мы в одиночку должны разгребать сваленную на нас российскую дозу радиации?

Если бы не Михаил Сергеевич Горбачев, приказы которого выполнял отряд «Циклон», то сегодня в Москве у детей и подростков число раковых заболеваний тоже возросло бы, как у беларусов, в 25 раз, а огромные территории России были бы заражены на века радиацией. Нет же — россияне не считают себя чем-то обязанными. Мол. «мы ни при чем» или «так вам и надо». Удивительное отношение к стране и ее народу. Поистине «братское». Или колониальное. Сами подчеркните нужное.

Поражает, что жители Гомеля считали, наивные, черный дождь потому черным, что радиация в нем была. На самом деле он был над Гомелем потому черным, что летчик майор Алексей Грушин над этим юродом распылял йодистое серебро, чтобы радиоактивные частицы, летевшие в сторону Москвы, пролились дождем над Гомелем. Дождь был из йодистого серебра — потому и был черным. А вот радиация цвета не имеет.

Грушин рассказывает, что и позже, до выпадения снега, летал над Беларусью — чтобы не допустить возможности сваленной им на нас радиации попасть в РСФСР. Ему дали за это церковный орден святого князя Дмитрия Донского, но вот орден Дружбы Народов он никогда не получит. Ибо благополучие одной страны за счет трагедии другой — вещь ненормальная.

Принимать всю эту историю близко к сердцу или не принимать — дело личное. Но это — правда. Приложите хотя бы минимальные усилия, познакомьтесь со статистикой некоторых заболеваний в Беларуси (рак, лейкоз, щитовидка), выложенной в Интернете, распределите ее по годам с 1986 по 2011. Вы сами всё увидите и поймете.

Детали тех событий мы узнать пока не можем, так как Москва до сих пор не рассекречивает документы — якобы по «непонятным» причинам. Но и без этих деталей все совершенно ясно.

 

Опровергнутые мифы

Известный беларуский историк, доктор исторических наук Анатолий Грицкевич пишет, что российские историки «стоят на прежних советских позициях, разве что заменили классовый подход к оценке исторических событий российским имперским. Данная группа историков использует прежние аргументы и даже лексику большевистских вождей, но без ссылок на них».

Анатолий Грицкевич — автор ряда книг, две из которых вышли в 2010 и 2011 годах: «Западный фронт РСФСР. 1918 - 1920» и «Борьба за Украину. 1917 - 1921». Российский великодержавный журнал «Родина» назван их «уродливыми детищами» и «русофобскими пасквилями». Кстати говоря, именно так московские историки называют всю беларускую историческую литературу, написанную с позиций Минска, а не Москвы (см. статьи кандидатов исторических наук Андрея Ганина и Юрия Борисенка — редактора журнала «Родина». в № 6 за 2009 год и в № 6 за 2011 год).

Московским историкам не нравится абсолютно всё. Они несогласны с названием нашей страны «Беларусь» — воспринимают его как «оскорбление» русского языка, поэтому всюду пишут только «Белоруссия». Они не согласны с тем, что беларусы считают Великое княжество Литовское (ВКЛ) своим национальным государством. Они не согласны с тем, что основой для возникновения этноса литвинов (предков современных беларусов) послужил так называемый «балтский субстрат» (племена ятвягов, кривичей, голяди и другие). Они не согласны с призывами наших историков отказаться от сказок о «старшем брате» и его «выдающейся роли» в мировой истории.

Андрей Ганин пишет В журнале «Родина»:

«Кроме того, Гринкевич убежден, что Киев до второй половины XVII века никакого отношения ни к Москве, ни к Русскому государству не имел, поскольку выводит истоки Российской империи не из Киевской Руси, а из Московского государства. Следуя этой логике, получается, что украинская государственность возникла этак столетий на пить раньше русской, что вполне соответствует воззрениям автора на отсталых «российских шовинистов». При этом спой русофобский пасквиль он адресует.. российскому читателю, видимо, полагая, что читатели в России будут испытывать восторг и наслаждение от мутных потоков примитивно сфальсифицированной истории, извергаемых автором».

Лично я не могу понять именно «логику» москвичей. Действительно, какое отношение имеет Киев к Москве? Абсолютно никакого. Киев входил в средние века в состав ВКЛ, потом Польши — но это разве означает, что Польша и Литва были наследниками древней Киевской Руси? Так с какой стати Россия со столицей в Москве отсчитывает свою историю от иностранного государства? И почему московские историки лишают Украину своей древней государственности?

Между прочим, беларуская государственность тоже возникла раньше российской (московской). Она берет начало как минимум с 1021 года, когда полоцкий князь Брячислав Изяславич и киевский князь Ярослав Владимирович заключили договор о разграничении своих владений. Сей факт москвичи тоже, наверно, посчитают «злобным русофобством». А «не русофобство» — это когда у всех всё возникло позже, чем у русских.

Недавно в России приняли решение отмечать юбилей — «1150 лет российской государственности», обращаю внимание — не русской. Президент Дмитрий Медведев сказал, что пол года колебался — подписывать ли такое решение. И правильно сомневался. юбилей весьма спорный.

Во-первых , никакого «русского этноса» 1150 лет назад не существовало: беларуский, украинский и новгородский этносы начали формироваться только в ХIII веке, а русский (московский) — вообще после освобождения от Орды, то есть с конца XV века. Но коль нет этноса — нет и этнического государства.

Во-вторых, появление колонии ободритов Рюрика (прибывших из Полабской Руси) на Ладоге — не есть начало Российской государственности. Аналогично появление испанцев в Америке не было началом американских государственностей — до них там имели свои государства ацтеки, майя и прочие. Противоположная позиция ставит коренных обитателей нынешней России (таких, как жителей Великой Мордвы, Великой Эрзи, Великой Перми и других) на уровень туземцев Америки. Тем более, что ободриты быстро растворились среди местного финского окружения, оставив ему славянский язык, но не славянский антропологический тип Полабья (как писал академик Валентин Седов, могилы ободритов возле

Новгорода аналогичны могильникам в Мекленбурге и больше на территории России нигде не встречаются).

В-третьих. Древняя Русь — государство варягов, а не «древнерусской народности», которая никогда не существовала. Не было — в научном понимании — и самого государства, а были только варяги (сборщики дани) и вассалы (данники) — местные племена (финно-угорские, балтские, сарматские). Имеет ли право Россия (равно Украина и Беларусь) вести свою государственность от варягов? Нет, потому что русские, беларусы и украинцы — не варяги. А объединяло их в Древней Руси только одно: они были данниками варягов.

В-четвертых, от ободритов Рюрика в какой-то мере могло вести отсчет своей истории Новгородское государство (республика Святой Софии — по выражению О. В. Кузьминой), но проблема в том, что его уничтожили в два приема Иван III и Иван IV — как и сам новгородский этнос. Дед выселял новгородцев в мордовские деревни, внук вообще истребил оставшихся процентов на 85 - 90 Этот опустошенный край постепенно заселили финны из Московии.

Московское княжество не является наследником Новгородской Руси — как не являлись таковыми ни Киевская Русь, ни Полоцкое княжество, ни Великое княжество Литовское. Это разные государства. Москва — наследница только Владимиро-Суздальского княжества. Все остальные территории она захватила силой. Тот факт, что Новгород сегодня принадлежит России, — не аргумент. Точно так России принадлежит бывшая территория Золотой Орды, по москвичи в своем большинстве почему-то не хотят себя видеть наследниками Орды.

Нынешние празднования «1150-летия Российского государства» являются продолжением дореволюционной имперской традиции: 150 лет назад в России с помпой отметили «1000-летие Российского государства». Однако тогда в состав России входили Польша и Закавказье, у которых государственность на несколько веков старше 862 года — даты высадки Рюрика в районе Ладоги. Ссылки на Рюрика как основателя царствующей династии вообще неуместны: 300-летний царский дом Романовых не имел никакого отношения к Рюриковичам. Его родоначальником был боярин Андрей Кобыла, а не Рюрик.

В-пятых, Московия сформировала свой уникальный государственный тип (именуемый «российским») именно и только в Золотой Орде — чем принципиально отличалась от Киева, Новгорода.

Пскова, Полоцка, Твери. Москва родилась и возвысилась в Орде благодаря своей роли сборщика дани с покоренных княжеств для великого хана Золотой Орды, мри этом она долго враждовала с Тверью, претендовавшей на такую же роль. Богатство и могущество Москвы появилось благодаря тому, что хан оставлял ей половину собранной лани — за «труды». Это обстоятельство, вкупе с ордынским обожествлением власти (чего в Киеве. Новгороде или Полоцке никогда не было) легло в основу идеи священной «центричности» Москвы — и послужило обоснованием ее экспансии по всему периметру своих границ. Сия экспансия (путем завоеваний, всевозможных подлостей и т. д.) — имела в основе ОРДЫНСКУЮ суть, а не славянскую.

То есть нынешняя Россия появилась из Орды, а не из Древней Руси. Далеко не случайно захвату Новгорода, Пскова и Твери предшествовал захват Москвой власти над остатками прежней Золотой Орды — царствами Большая, Казанская, Астрахан ская, Сибирская Орда. Этот факт кажется парадоксальным только в рамках имперской концепции происхождения России от Древней Руси (Киева и Новгорода). На самом же деле Московское государство возникло внутри Ордынского государства. За несколько столетий оно прошло большой путь от захолустного окраинного улуса до великой державы.

Оставляю в стороне и тот упрямо игнорируемый российскими авторами факт, что Московия стала официально называться «Россией» только с 1721 года, при царе Петре I, объявившем себя «Императором Всероссийским».

Великое княжество Тверское, Великое княжество Рязанское, Великое княжество Московское были вполне самостоятельными, а не единым государством, не говоря уже о республиках Новгорода и Пскова. А царства Орлы вошли в состав Московии раньше русскнх княжеств. Разве Казань 1150 лет назад называлась «Россией»? Или финские тогда Суздаль. Эрзя (Рязань), Ладога (шведская колония, куда шведские колонисты и позвали Рюрика на княжение)?

Нынешние российские историки пишут: «В основе России лежало Московское Государство». Согласен! Но разве Москва существовала 1150 лет назад? Разве Рюрик, ступив ногой на землю в районе Ладоги в 862 году, сказал: «Это Московское Государство»? Термин «Московское Государство» появился только в 1480-е годы при князе Иване III, когда Москва добилась независимости от Орды и стала центром самостоятельного княжества. А это на 620 лет позже! То есть даже концепции московских историков показывают, что Российскому государству не 1150 лет, а 532 года. Однако и этот факт восточные соседи воспринимают как «русофобию».

Москва впервые появилась — как название деревни — в 1270-е годы, в одной из переписей, проводившихся чиновниками Золотой Орды. Но Николай Карамзин, сочинивший в начале XIX века «Историю государства Российского» в 12 томах (и содержащую — по его собственным словам — «большой примес лжи»), придумал, что Москву основал киевский князь Юрий Владимирович но прозвищу «Долгорукий». Но киевлянин никак не мог основать селение с финским названием. Он дал бы ему славянское — типа «Юрьев», «Владимир», «Ярославль». Ясно, что это было небольшое поселение местного племени мокша на реке Москва. Финский гидроним Moks (мокша) + Vа («вода» по-фински).

Несмотря на это, многие российские авторы после Карамзина стали фантазировать о том, как с той поры все русские земли дружно потянулись объединяться вокруг Москвы — захолустной деревни, где жила одна мордва. Мол, древние города Киев и Новгород, Полоцк и Псков. Тверь и Рязань — все просто возмечтали объединиться вокруг этой мокшанской деревни, к тому же находившейся под властью Орды. Всякий нормальный человек видит, что подобные трактовки — чисто политические спекуляции, попытки задним числом оправдать и «обелить» московский разбой. Вообще говоря, все империи на свете создавались «железом и кровью». Но россияне, претендующие на «особую роль» в мировой истории, пытаются доказать, что у них все было не так, как у других.

Соответственно, критику этих спекулятивных политизированных концепции времен царизма и социализма в Москве называют «попытками переписывания истории на постсоветском пространстве, где молодые национальные историографии продолжают судорожные поиски национальной идеи нередко на антироссийском поле» (так пишет журнал «Родина»).

На самом деле «антироссийское поле» — это политика Московского государства после 1480 года, а еще раньше — антирусская политика Москвы, пребывавшей в составе Орды. Вспомните: «врагами» ордынской Москвы российская историография со времен Карамзина называет Великое княжество Тверское. Великое княжество Рязанское, республики Псков и Новгород, Полоцкое княжество. Приклеивая им ярлыки «врагов». россияне тем самым оправдывают разорение и уничтожение этих княжеств и республик, а также оккупацию Полоцка Иваном IV на 17 лет. Налицо подмена понятий: критика антирусской позиции ордынской Москвы именуется «антироссийским полем». Попытки непредвзятого историка ретроспективно встать на сторону Полоцка. Твери. Пскова. Новгорода или Рязани в их противостоянии с Москвой объявляются «русофобией».

Что такое в представлениях московских авторов это «антироссийское поле» наглядно показывает их отношение к факту освобождения Киева от власти Орды (этот аспект для них важен, ведь они ведут свою государственность от Киева, хотя на то нет исторических оснований — киевские колонизаторы Владимиро-Суздальской земли были подобны викингам, никакой государственной традиции они не передавали). Победив татар в битве на Синей Воде в 1362 году, великий князь ВКЛ Альгерд освободил Киев от пресловутого «ига» и восстановил там Великое княжество Русское. Но московские авторы квалифицируют этот факт совершенно иначе: «Литва захватила Киев у России». То есть проговорились — Орду назвали «Россией».

Получается картина, поразительная с точки зрения научной методологии, но вполне логичная в рамках циничного подхода московских «ученых кругов». Великое княжество Московское под властью ханов Золотой Орды — это «Россия», выход из этой Орды Великого княжества Русского со столицей в Киеве — это «выход из России». Но при том Н. М. Карамзин пишет, что Киевское Государство — до татар — это Российское Государство, а всех князей Киева он именует «российскими государями». Получается, что Русь Киева, освободившись в 1362 году от власти Орды, — перестала быть Русью и «Российским Государством». А население Киева перестало быть русским.

Именно такова концепция московских историков: пока Киев был в Орде — он был «русским» и «российским»; когда освободился от Орды — сразу стал «нерусским» и «нероссийским». Николай Карамзин (по происхождению сам татарин) вычеркнул его до 1654 года из своей «Истории Государства Российского». Но ведь Киев — это и есть исконная Русь, именно его жители назывались «русинами»!

Напомню, что жители Московского княжества (а потом — царства) себя русинами не называли, а только «мосхами», «московитами», «москвичами». Тем не менее нынешние московские авторы выход Киева из Орлы изображают «предательством Киева по отношению к России». Ничего другого они категорически не желают признавать!

И Новгородская Русь — тоже сама по себе Русь, никакая не Россия. Если бы московские историки говорили о 1150-летии Новгородской Руси, никто бы нм слова не сказал. Так нет же, хотят праздновать 1150 лет Орды-России...

Интересно, что вообще московские историки имеют в виду под «Русью» (напомню, что слово «Россия» означает «Русь» на греческом языке)? Откроем карту на реке Кама, вот названия «очень русских» городов и селений на этой реке: Вильгорт, Гайны, Кай, Керос, Кирс, Кува, Кудымкар, Купрос, Майкор, Ныроб, Пелес, Пожва, Сейва, Тимшер, Чердынь,Чермоз, Эрна, Юрла и т. д.. Не каждый правильно выговорит. Какая же это «Русь» и какие там «славяне»? А самое главное — какое отношение они имеют к Киевской и Новгородской Руси?

Но более всего авторов журнала «Родина» бесит то, что наши историки называют Беларусь бывшей колонией царской империи. Андрей Ганин несколько раз об этом просто вопиет в своей статье — мол, посмотрите, россияне, какая махровая русофобия цветет в Минске. Заканчивает свою статью он с гневным пафосом:

   «К сожаленню, общий уровень читательской культуры на постсоветском пространстве сегодня крайне низок. Видимо, поэтому тарасы (имеется в виду издатель-редактор беларуской исторической серии книг Анатоль Тарас. — Прим. авт. ) считают приемлемым обосновывать свои русофобские фантазии подобной примитивной макулатурой. Как следствие, эти писания предлагаются не для внутреннего пользования», а адресуются именно российскому читателю для его «ознакомления - с «подлинной» историей соседних государств, свободной от «московоцентрнчной теории развития народов бывшей Российской империи». Фактически же речь идет о попытке навязать российской аудитории комплекс «вины» за выдуманный «колониальный» период истории России и внести раздор в отношения между братскими восточнославянскими народами».

Раздор, на мой взгляд, вносят именно и только московские историки, которые ассоциируют свой «братский восточнославянский народ» с царской империей. Но если они пытаются обелить царизм и отвергают тезис Ленина о том, что нарекая «Россия — тюрьма народов», — то им действительно придется за это извиняться перед соседями. Ибо они смешали воедино свой народ и империю.

Повторяю: критика империи и имперской политики (и царской, и советской) — не есть русофобия. Но московских историков очень задевает эта критика — видимо, потому, что они привыкли видеть себя только великим и могучим «старшим братом», монопольно обладающим истиной во всех сферах жизни Ничего другого в зеркале истории они видеть не желают.

 

Колонии России

Итак, мы подошли к главному вопросу. Выдали Беларусь колонией царизма, или это только «злобные русофобские измышления»?

Начнем с того, что российские историки вообще отрицают н&інчие колонии у Российской империи. Цитированный выше Андрей Ганин так прямо и пишет:

«Речь идет о попытке навязать российской аудитории комплекс «вины» за выдуманный «колониальный» период истории России»

Отмстим справедливости ради, что и в Беларуси кое-кто вполне с ним солидарен. Например, один из здешних «западпорусистов». спрятавшийся под псевдонимом Виктор Суровов. Он в своей книге «Ледокол-2» (подделка под книгу Виктора Суворова), изданной в 2008 году, так и пишет: «Захватывали другие страны и народы только страны Запада, а Россия лишь присоединяла». Забавно то, что хотя главными врагами России он называет поляков (заодно оскорбляет их в своей книге по-всякому), но и поляки якобы были «присоединены» [49]Существует предположение, что Виктор Суровов и Николай Амбражевич одно и то же лицо. Стиль обеих книг чрезвычайно похож, а идеи просто идентичные.
. То есть по своей воле пришли к «старшему брату».

Относительно «присоединения» беларусов и украинцев он фантазирует, что это было сделано в их же интересах — против враждебной Польши. Но зачем в таком случае православная Россия «присоединила» своего извечного врага — католическую Польшу, остается только гадать. А поскольку данный факт имел место, этот тезис Суровова представляется полным маразмом.

Ну ладно, славяне. А как быть, например, с бурятами? Они-то какое отношение имеют к Руси и вообще к славянам? Их Россия зачем «присоединила»? Зачем «присоединяла» разные Орды? Это разве славяне? Как Иван IV «присоединял» Казань — хорошо известно: взял город штурмом, вырезал почти всё население. Это «Виктор Суровов» не считает «захватом», это «жители Казани воссоединились с братским русским народом».

При таком подходе действительно получается, что Москва никогда никого не захватывала, но почему-то из Московской области государство выросло до 1/6 части суши всей Земли! Объяснение даётся очень простое: все к Москве хотели присоединяться — к Варшаве не хотели, к Казани не хотели, к Киеву не хотели, к Стамбулу не хотели, а вот к Москве все хотели. Какая идиллия!

Однако «Большая Советская Энциклопедия» опровергает суждения московских историков о том, что у Российской империи не было колоний. В статье «Колонии и колониальная политика» там написано:

«Колониальная экспансия русского царизма распространялась преимущественно в юго-восточном и восточном направлениях.

Русский царизм превратил в свои колонии районы Средней Азии и Кавказа».

Ага! Значит, были колонии у России! Но обратите внимание на интересную деталь: о колониях в Европе в энциклопедии ничего не сказано. Причина понятна: если назвать Польшу и Финляндию колониями, то придется так же назвать и республики западной части СССР, а они в СССР, как вешали советские агитаторы и пропагандисты, якобы потому под Москвой, что таковы «вековые чаяния» их народов.

Это еще не всё. В «Советской исторической энциклопедии» (том 7, Москва, 1965 г.. столбец 520) в статье, имеющей аналогичное название, сказано буквально следующее:

«Экономически развитые западные окраины Российской империи — Прибалтика, польские земли, Белоруссия, Украина и др, — не являлись колониями, хотя их население иподвергалось национальному угнетению».

Не являлись — и всё! А то, что польские, литовские, латвийские, эстонские, беларуские, украинские, грузинские историки сегодня называют свои страны бывшими колониями России — так это результат поголовного невежества, профессиональной несостоятельности и крайне низкой читательской культуры местных докторов наук и академиков. Ну да ничего, московские кандидаты — Борисенок и Ганин — им всем мозги вправили! Чтоб неповадно было впредь Москву обижать своим «русофобством».

 

Колония Беларусь

Познакомимся с определением «колония», которое дает «Википедия», и сравним его с положением ВКЛ-Беларуси в Российской империи в XIX веке.

I. «Колония — это зависимая территория, находящаяся под мастью иностранного государства (метрополии), без самостоятельной политической и экономической власти, управляемая на основе особого режима».

Полное соответствие. Захватив наши земли в результате трех разделов Речи Посполитой, Россия полностью лишила жителей этих земель самостоятельной политической и экономической власти. Управляла ими на основе особого режима. Литвинов-беларусов лишили городского самоуправления (Магдебургского права, которое имели наши города в течение 400 лет), назначали сюда русских генерал-губернаторов. С 1840 года был отменен наш основной свод законов — Статут ВКЛ, действовавший с 1588 года (на протяжении 250 лет! ) и регламентировавший все стороны жизни местного населения.

2.     «Зачастую колониальный режим не предоставляет права граждан населению контролируемой территории, сравнимые с правами граждан метрополии. При этом граждане метрополии пользуются в колониальных территориях большей властью и привилегиями, по сравнению с коренным населением».

Полное соответствие. Царские чиновники ввели «черту оседлости» для униатов (составляли 44 % населения на территории нынешней Беларуси в конце XVIII века), для иудеев (9 %) и протестантов (1 %). Началось насаждение чуждой здесь религии метрополии (московского варианта православия вместо греческого). Нашу шляхту (дворянство) вслед за горожанами лишили тех прав, которыми она обладала до этого.

3.     «Во многих случаях — этническое, религиозное, культурное или иное подобное отличие большинства аборигенов от жителей метрополии, зачастую лающее первым основания считать себя отдельной, самостоятельной общностью».

Полное соответствие. В этническом, религиозном и культурном аспектах литвины-беларусы отличались от жителей Российской империи. В период с 1839 по 1866 год появились несколько указов Николая I и Александра II, запрещавшие беларуский язык и книгоиздание на нем В 1839 году, согласно царскому указу, была сожжена вся религиозная литература на этом языке, собранная из всех библиотек, в том числе тысячи экземпляров Библии. Этот же указ запретил беларусам молиться в храмах на своем языке, отныне молиться следовало только на языке метрополии. Беларуских священников в массовом порядке отстраняли от службы, а вместо них везли попов из российской глубинки.

4.     «Колонии традиционно образуются с целью установления контроля над ресурсами: месторождениями полезных ископаемых, плодородными землями, людскими ресурсами (рабство)».

Полное соответствие. Царизм передал во владение русским помещикам более четверти беларуских крестьян. Начали Екатерина II и Павел I, подарившие им около 200 тысяч ревизских (мужских) душ селян. В том числе 15 тысяч душ получил фаворит императрицы князь Потемкин (в районе Кричева), 17 тысяч — генерал-фельдмаршал граф Румянцев-Задунайский (возле Гомеля и в районе Пружан), 12 тысяч —флигель-адъютант Семен Зорич (в районе Шилова), 7 тысяч — генерал-фельдмаршал Суворов (в Кобринском повете) — за подавление восстания против русских оккупантов.

При этом речь идет именно о РАБСТВЕ — о крепостном праве, которого до российской оккупации в ВКЛ не существовало. Здесь помещикам принадлежала земля — но нелюди, обрабатывавшие ее. Здесь людей не продавали и не меняли словно вещи. Эту мерзость на наши земли принесли именно российские оккупанты.

5. «Захват территории метрополией, оккупация».

Полное соответствие.

Наша страна была захвачена Россией в результате трех разделов Речи Посполитой (в составе которой ВКЛ имело статус конфедеративной союзной половины).

У нас был Договор об Унии с Польшей 1569 года, был Договор об Унии со Швецией во время войны 1654 - 1667 годов — но никакого Договора об Унии с Россией наши предки никогда не заключали.

В советское время официально отмечали «дни воссоединения с Россией» украинцев, азербайджанцев, грузин и тд. И только у беларусов не было в календаре «дня воссоединения с Россией». Именно потому, что Беларусь была захвачена силой. Невозможно было прикрыть этот разбой какой-нибудь филькиной грамотой (липовым договором), не удалось найти хоть какую-нибудь подходящую историческую дату для «праздника воссоединения двух братских восточнославянских народов». Кстати говоря, непонятно — чем «восточные славяне» беларусы (потомки ятвягов и кривичей) отличаются от «западных славян» мазуров и ляхов. Генетически и антропологически мы гораздо ближе к мазурам, чем к москвичам или нижегородцам.

6.  «Наличие явно выраженного и постоянного по времени сепаратизма (национально-освободительного движения) — стремления аборигенов к сецессии, обретению суверенитета для самостоятельного решения своей судьбы (независимости или воссоединению с более географически-, этнически-, религиозно - и / или культурно-адскватной страной)»

Полное соответствие. За 122 года царской оккупации наши прадеды трижды, при каждом новом поколении, поднимали национально-освободительные антироссийские восстания: в 1794, 1831, 1863 годах. Участвовали они и в войне Франции против России в 1812 году — за обещание Наполеона вернуть нашу государственность.

Налицо и другие важные признаки колонии. Царизм собирал с жителей бывшего ВКЛ (Беларуси) налоги в монете, а не в ассигнациях — что вследствие разницы курсов в несколько раз превышало налоги на территории собственно России. В рекруты (то есть в пушечное мясо для войн России на Кавказе) у нас забирали в разы больше молодежи, чем в Центральной России.

А как быть с переименованием? Литву и литвинов царские чиновники заменили на «Белоруссию» и «белоруссов», а потом Муравьев-вешатель, после восстания 1863 года, и это запретил. Именно он ввел термин Северо-Западный Край. Если мы не были колонией России — то зачем российские власти запрещали само наше название? Разве так поступают с союзником или с автономией? Разве это не КОЛОНИАЛЬНОЕ НАСИЛИЕ?

Этнически обезличенный «Северо-Западный Край Российской империи» — типично колониальное название. Из того же ряда, что и «Новая Англия», «Новая Голландия», «Новая Каледония»...

И если московские историки не желают признать Беларусь бывшей колонией царской империи — чтобы «не внести раздор в отношения между братскими восточнославянскими народами» — то почему в России сделали своим главным государственным праздником изгнание литвинов (беларусов) из Кремля в 1612 году? В российских учебниках сказано, что Речь Посполитая (а это — конфедеративное государство поляков и беларусов) «хотела нас сделать своей колонией», но «от участи колонии нас спасли Минин и Пожарский».

Как видим, московские историки не считают зазорным обвинять поляков и беларусов в намерении сделать Московию своей колонией — и не боятся тем самым «внести раздор в отношения между братскими восточнославянскими народами». Это и есть двойной стандарт: одним можно, а другим нельзя...