«Св. Афанасий был величайший муж своего времени, а возможно, церковь, если мы все точно взвесим, никогда не обнаруживала более великого»
Аббат де Блеттеринни
«Благодарные потомки дали могущественному александрийскому епископу заслуженное имя «Великий», восточная и западная церкви почитают его как святого»
Иозеф Липл
«Любой политический вопрос направляется на теологические рельсы его противники - еретики, он - защитник чистой веры. Противники учатся у него связи богословия и политики. Он предвосхитил тип великого римского папы как род антиимператора, первый из своенравных египетских патриархов, которые освободили египтян от союза с государством»
Г Гентц
«Актеры церковной истории повсюду были те же самые, что и в общей византийской истории»
Фридрих Винкельман
«Во имя Отца, Сына и Св. Духа богословские высшие школы, папы и патриархи всеми средствами нападали друг на друга с IV-го по VII-е столетие, приговаривали, исключали из духовного звания, ссылали, пускали в ход тайные службы и пропагандистскую машину, конфликтующие направления впадали в дикий экстаз, происходили народные волнения и уличные сражения, убивали, подавляли военные мятежи; пустынники - анахореты при поддержке византийского двора подстрекали толпы, плелись интриги ради благоволения императора и императрицы, свирепствовал государственный террор патриархи восставали друг против друга, поднимались и вновь свергались со своих тронов, как только побеждал другой взгляд на триединство»
Ганс Кюнер
Кюнер продолжает «появляются первые великие учителя церкви и святые, совершающие вопреки всем человеческом страстям, достойную удивления умственную работу, которая равно принадлежит как истории веры, так и истории духа». Однако независимо от того, что это случилось не вопреки всем человеческим страстям, но очень даже благодаря, - кто всерьез воспринимает дух, не может считать одно за два или три, а три за одно Христианская теология называет это сверхразумным, не противо- или неразумным. Она называет это таинством, не абсурдом. И если даже действительно есть многое между небом и землей, что и не снилось нашей школьной мудрости, то не следует все, что ей грезится, принимать за действительное, не стоит даже подымающую волосы дыбом бессмыслицу принимать за истину и великую тайну «Если Бог, - говорит Дидро, - от которого мы имеем разум, требует пожертвовать разумом, то он - фокусник, который все, что дает, заставляет вновь исчезнуть».