В Горках, гуляя по парку, Владимир Ильич часто подходил к одному и тому же месту. Высокая ель здесь росла, берёзка, у самой берёзки — кусты.
Придёт Владимир Ильич, остановится, подымет голову вверх. Стоит долго-долго. Всё смотрит.
Что же такое там?
Снегири.
Зима. Запорошило кругом дорожки. Ёлки в шубках стоят из снега. Разлетелись птицы. Остались в парке одни снегири. Зиме они даже рады.
Смотрит Владимир Ильич на забавных красивых птиц. Вот с розовой грудкой сидит снегирь. Вот ещё один с розовой. А вот прилетел и третий — с красной, как знамя, грудкой. Приметил его Владимир Ильич. И снегирь был неглупый — сообразил, что Ленину именно он больше других понравился.
Привыкли птицы к приходам Ленина. Знают: то хлебных крошек принесёт для них Владимир Ильич, а то и самое вкусное — горсть конопляного семени.
Утро. Ещё рассвет — тут как тут уже снегири. Ждут, когда же появится Ленин.
Вообще снегири непоседы. Эти, однако, прижились.
Любуется Ленин на птичку с красной, как знамя, грудкой. Уж больно потешный снегирь. Сядет на ветку, грудку расправит, головку подымет: смотри, мол, Владимир Ильич, — правда, я самый красивый?
— Правда, — ответит Ленин.
Резвится снегирь: прыг-скок, прыг-скок, с ветки на ветку, с берёзки на ёлку, с ёлки на куст. То вспорхнёт, то снова присядет. Пронесётся у Ленина над головой, бухнется в снег и снова спешит на ветку. Скосит головку, на Ленина с ветки смотрит: вот я какой! Правда, я самый проворный?
Но однажды, гуляя по парку, Владимир Ильич не застал на месте весёлого снегиря. Походил Ильич по другим дорожкам, вернулся — снова нет снегиря. Забеспокоился Ленин.
— Что же случилось?
А дело в том, что попался снегирь в силок. Поймал его мальчишка Егорка Исаев. Поймал, посадил в клетку, повесил в избе. Томится снегирь в неволе.
Не обнаружил нигде Владимир Ильич снегиря, зато повстречал Егорку. Мальчик снова пришёл сюда, в парк, и снова силки расставил.
Глянул Владимир Ильич на Егорку, на огромный отцовский треух, на огромные дедовы валенки.
— Ты не видел здесь снегиря с красной пушистой грудкой?
«Видел», — хотел было сказать Егорка. Но тут же подумал, а что, если Ленин спросит: «Так где же снегирь?»
— Нет, не видел, — сказал Егорка.
— Неужели замёрз снегирь? — тревожится Ленин.
«Да он же сидит в тепле», — хотел было сказать Егорка. Но тут же осекся.
Потупил глаза мальчишка. Ясно Егорке — очень расстроен Ленин.
— Замёрз, замёрз, — сокрушается Ленин. — Или кошка его схватила.
Не сдержался Егорка.
— Нет, — замахал головой. — Нет. Он живой. Он прилетит.
— Прилетит?!
— Прилетит, прилетит! — закричал Егорка.
Пришёл Владимир Ильич на следующий день к берёзке. Смотрит — прав оказался Егорка, сидит на кустах снегирь. А под берёзкой стоит Егорка.
Посмотрел Ильич на снегиря, посмотрел на мальчишку, широко улыбнулся.
— Здравствуй, — сказал Егорке. — Здравствуй, — сказал снегирю. — Где же ты пропадал?
Раскрыл снегирь свой короткий клюв, на Егорку с берёзки глянул.
Похолодело в душе у Егорки. Выдаст его снегирь, вот возьмёт и всё Владимиру Ильичу расскажет.
Однако снегирь смолчал. Понял: не такой уж противный Егорка мальчик. Зачем же зря выдавать Егорку.