Ой, пап, ну ты даешь. Я тут думаю, что мой родитель ловит рыбу и отдыхает в Таупо, и что я вижу в новостях, включив телевизор? Какие-то бандиты уводят пакет из-под носа у моего папы. А потом он раздевается и всему миру демонстрирует свою волосатую грудь и бледную кожу. Ужас! Мы с Эммой аж взвизгнули. Как неудобно!
После презентации в Британской библиотеке дали обед. Потом Клэр и Рубену показали особые экспонаты библиотеки, а вечером они тихо поужинали вдвоем и обсудили события последних недель, прежде чем каждый вернулся к своим друзьям, которые с изумлением узнали из новостей, чем занимались их гости.
Следующим утром Рубен позвонил Донне, узнать, как она, и объяснить, почему молчал о своей поездке в Англию. Конечно, благодаря новостям, дочка уже в курсе, что он не в Таупо. Позвонил он в полдесятого вечера по новозеландскому времени — Великобритания отстает на двенадцать часов. Оказалось, что вопреки своему притворному отвращению, Донна весь вечер сидела перед телевизором, как приклеенная, просматривая повторы эпизодов с папиным участием в каждом выпуске новостей.
А если я скажу, что это были пробы для звездной роли в продолжении фильма «Мужской стриптиз»? — рассмеялся Рубен.
О черт. Они разорятся.
— Спасибо за доверие. И следи за своим языком, — ответил он. Как здорово, что Донна опять стала собой. Он наслаждался ее возмущением, зная, что так девушка выражает истинную гордость за отца.
— Ну хоть избавился от старого куска кожи. Тут говорят, тебе следовало оставить его в Новой Зеландии. Ричард, как там его…
— Ричард Фидел.
— Да, точно. Он расстраивался в новостях, что ты лишил Новую Зеландию ее нового наследия. Назвал его таонга.
— Древний ближневосточный манускрипт, написанный в другом конце света задолго до того, как в Новой Зеландии появились люди, — часть нашего культурного наследия? Не смешите меня!
Каким бы идиотским ни казалось предположение, Рубен чувствовал, что Донна верно передала слова Ричарда.
С Ричарда станется предположить, что Рубен больше не может решать, как поступить с манускриптом. Q, или его половина, хранился в Новой Зеландии тридцать лет, и Ричард заявил бы, что свиток является частью национального наследия, как любая современная скульптура или здание выдающейся архитектуры.
Если бы Ричард сумел вернуть половину Q в Новую Зеландию, то так называемое наследие страны, таонга, стало бы объектом рассмотрения для правительственных комиссий при консультационной поддержке Национального музея, Национальной библиотеки, архивов Новой Зеландии, Министерства культурного наследия, представителей всех религиозных групп, вождей маори и ученых вроде Ричарда.
Естественно, он, как эксперт по религиозным текстам, видел себя председателем заседаний. Обсуждения свелись бы к тому, как другие могут внести вклад в его представление об особом институте. Ричард утверждал бы, что институт должен специализироваться на документах древнего наследия и относиться к Новозеландской национальной библиотеке в Веллингтоне или Национальным архивам, если отвергнут его первую идею об отделении университета Доминион.
— Черт, не помню я, что он говорил. Кажется, что-то о трагедии для маори и пакеха. Боюсь, пап, тебе тут не обрадуются, когда ты приедешь, — Донна не скрывала этого, надеясь, что все быстро пройдет и они заживут долго и счастливо.
— Догадываюсь. Увидим. Как Бен? Извини, наверное, ты уже в курсе, что твои рисунки украли.
— Теперь, когда ты рассказал всему миру о моих портретах Бена, по местному телевидению хотят показать произведения моего искусства. Мне жутко неловко. Эм ревнует… Вообще-то я встретила нового классного парня. Его зовут Том. Он такой милый и добрый. Не шут гороховый, как Бен. Он серфингист.
«Я бы предпочел зубрилу», — подумал Рубен. Но ничего не сказал. Это ведь ее жизнь. Он даже не возмутился, когда Донна выругалась. Через призму всего, что они пережили вместе, ругательства казались пустяковым признаком ее растущей тяги к независимости.
— Скажи-ка, — произнес Рубен. — Ты ведь порвала с Беном культурно?
— Мы расстались друзьями, — прямо заявила Донна. Но ее уже раздражало недовольство отца новой восхитительной любовью дочери. — Твоя канадка, та, что со второй половиной вашего распрекрасного Q… Она в твоем вкусе — немного похожа на маму. Ты к ней клеишься?
Если бы они разговаривали по видеофону, Донна увидела бы, как покраснел отец. Рубен сообщил, что Клэр — замечательная женщина, разведена, надежная коллега.
На что Донна ответила:
— Так ты на нее запал?
Новость о соединении двух половин манускрипта вызвала больший международный интерес, чем предполагалось. Журналисты из неведомых стран требовали интервью. В Британской библиотеке к вечеру спешно организовали пресс-конференцию, Клэр и Рубен сияли на ней звездами.
Под светом прожекторов и вспышками фотоаппаратов несколько сотен человек закидали обоих вопросами об истории обнаружения Q и причинах, по которым две половины оказались в Британском музее. Журналистам показали свиток, те в свою очередь допросили Клэр: почему она уверена в подлинности манускрипта?
Любопытные, а иногда и недоверчивые представители прессы завороженно слушали Клэр и Рубена. Те объяснили, как получили свои половины Q, поведали о приключениях Рубена после откровений Ричарда, упомянули тесты, сделанные в Северной Америке для определения подлинности свитка.
— Что Q означает для прихожан, которые ходят по воскресеньям в церковь? Это еще один занимательный манускрипт, вроде хваленых Свитков Мертвого моря? Они мало повлияли на жизнь простых христиан. Q из той же серии? — спросил лондонский репортер американского журнала.
Повисла тишина. Каждый журналист в зале понимал, что это ключевой вопрос. По ответу можно будет придумать заголовок и первый абзац статьи. И чем скандальнее ответ, тем лучше для финансовой подоплеки их изданий.
— Мы не можем говорить за все церковные организации, — заявил Рубен. — Несомненно, другие ученые оспорят некоторые из наших выводов и продолжат изучение манускрипта. В этом суть исследований. Когда новые эксперты вынесут свое мнение и подтвердят подлинность свитка — а мы думаем, они подтвердят, — текст включат в Новый Завет как пятое Евангелие.
— Повторите. Вы сказали, пятое Евангелие? — перебил журналист.
— Да, пятое Евангелие.
— Кто так решил? — спросил другой репортер.
— Решать о включении чего-либо в Новый Завет — задача грандиозная. У христианских организаций разные взгляды на Библию. К концу IV века, когда установили христианский канон, существовала только одна церковь. Сегодня их много.
— Значит, пятое Евангелие примут десятилетия спустя?
— Если повезет. — Комментарий Рубена вызвал смех. — Скорее всего, люди будут покупать копии или читать Q в Интернете и решать, надо ли оно им, независимо от официальной позиции церкви. В этом преимущество печатных изданий и «всемирной паутины». Ни того, ни другого в IV веке не было.
— Евангелие от Q… Похоже на персонажа из комиксов, — заметил корреспондент.
— Мы с доктором Лабелль считаем, что Евангелие больше не стоит называть Q. Лучше Евангелие от Филона, в честь Филона Александрийского, его автора, — ответил Рубен и добавил: —Только не путайте с древним латинским текстом, который мы теперь называем «от псевдо-Филона» — образный пересказ отрывков из еврейской Библии, приписываемый Филону, хоть он не имеет к нему никакого отношения.
— Доктор Лабелль утверждает, что в одном из стихов говорится: «Я, Филон, открыто свидетельствую, что записал со слов Симона, коего Иисус нарек Петром». Почему бы не назвать Q Евангелием от Петра? — поинтересовался журналист, строча в блокноте.
— Потому что одно Евангелие от Петра уже есть, — ответил Рубен. Заметив изумленные взгляды журналистов, пояснил: —Это короткое Евангелие, которое набожные христианские авторы объявили ложным и еретическим сразу же после его написания. Может, какие-нибудь аферисты пытались заработать денег, продавая свои бредни под видом Евангелий и других священных писаний. Копию Евангелия от Петра, сделанную в Средние века, нашли в предполагаемой могиле монаха в Верхнем Египте в конце XIX века.
— Что вы думаете об истории воскресения Иисуса по Евангелию Q и версии рождения, которую вскрыл мульти спектральный анализ?
В таком ключе интервью продолжалось почти два часа. Журналисты понимали, что многие из их читателей увлекаются духовными вопросами, в том числе жизнью и изречениями Иисуса. Но испытывают двойственные чувства к организованной религии, которую считают набором обрывков.
Однако репортеры знали, что в тяжелые времена люди держатся за эти привычные обрывки и расстраиваются, когда закрывают местную церковь, где поколениями провожали близких в последний путь.
Евангелие Q открывало теологический ящик Пандоры интереса и горячих споров — в гораздо большей степени, чем когда-то Свитки Мертвого моря. Идеальная тема для документального фильма или статьи в журнале.
На неделю жизнь Рубена и Клэр превратилась в водоворот событий. Они встречались с персоналом Британской библиотеки и позировали с Q бесчисленным фотографам. В перерывах между интервью для газет, телеканалов и радио успевали вместе сходить на представление в Уэст-Энде и посмотреть лондонские достопримечательности.
Но все когда-то заканчивается, и Рубен волновался, как его примут в Новой Зеландии — особенно коллеги на факультете теософии, большинство из которых поверило в версию событий, представленную Ричардом. Теперь, когда Q уплыл в Британскую библиотеку, их мечты о научном признании через работу над подлинным манускриптом развеялись в прах. Рубен превратился в изгоя. Или нет?
А что Клэр? Как ее примут коллеги в институте Фронтеддюдю, в Ванкувере?
Рубен пролистал международные журналы, чтобы узнать, как их историю восприняли читатели всего мира, то есть средний класс, который может себе позволить «глянец». «Тайм», «Ньюсуик», «Экономист», «Мани», «Спектейтор», «Кристианити Тудэй», «Маклинс», «Файнэншл Тайме», «Атлантик Мансли», «Харперс», «ЮС Ньюс энд Уорлд Репорт», «Уик»: почти во всех Q стал главной темой. Рубен выбрал один.
Фотография свитка красовалась на обложке рядом с завлекательной фразой:
Пятое Евангелие для Нового Завета?
Является ли Q самым ранним Евангелием?
Подлинник ли это?
Потребуется ли переосмысление христианской веры?
Открыв журнал, Рубен увидел себя с Клэр и манускриптом. Под фотографией стояли их имена и объяснялось, что они нашли Q и привезли его в Британскую библиотеку. Рубен принялся за статью.
Пятое Евангелие
Последние 170 лет специалисты по Новому Завету вели горячие споры, существует ли пятое Евангелие под название Q, которое описывает жизнь, смерть и воскресение Иисуса из Назарета, основателя христианства. Неужели Евангелие наконец обнаружили?
Да, заявляют Рубен Дэвис и Клэр Лабелль, которые недавно передали Британской библиотеке полный манускрипт Q, написанный в 50 году нашей эры еврейским христианским автором Филоном Иудейским из Александрии перед смертью. Что говорится в Q? Как он повлияет на 2, 1 миллиарда христиан по всему миру?
Служащий застыл с открытым ртом, когда Клэр Лабелль из Ванкувера подошла к справочному бюро у входа в лондонскую Британскую библиотеку и заявила: «Мне не нужна помощь в поиске книг. С кем я могу поговорить о передаче вашей библиотеке древнего и очень ценного манускрипта?»
История появления «Q» в Британской библиотеке больше подходит для триллеров.
Проглядев отчет о своих приключениях, Рубен с интересом прочитал:
Представитель Израильского управления по делам древностей выразил разочарование, что Q не вернулся в Израиль. Дэвис отверг их запрос и предложение выкупить манускрипт. Наш репортер в Иерусалиме сообщает, что, по некоторым сведениям, за неудачными попытками выкрасть манускрипт Дэвиса стоит тайная группа в Израиле.
Но Рубена больше интересовало, что в журнале пишут о постоянном займе.
Одно из шести легальных хранилищ для всех книг и журналов, опубликованных в Великобритании, Британская библиотека также покупает и поощряет дарение редких книг и манускриптов. Обычно тем, кто предлагает постоянные займы, отказывают. Но когда библиотечные специалисты по манускриптам просмотрели фотографии прекрасно сохранившегося свитка Q, который до сих пор считался легендой, библиотека сделала исключение.
Дэвис и Лабелль предложили Q в качестве постоянного займа. По их словам, на случай, «если Британская библиотека решит передать манускрипт третьей стороне или изменения политики библиотеки не позволят серьезным ученым работать со свитком».
Пресса на родине Дэвиса и Лабелль обвиняет их в отсутствии патриотизма, поскольку ученые не предложили манускрипты новозеландским и канадским учреждениям. Но для наших героев две половины одного свитка в разных концах мира — нонсенс. Они утверждают, что выбрали золотую середину, которая пользуется репутацией религиозного и политического нейтралитета. Однако по желанию Дэвиса и Лабелль Британская библиотека выставит Q и в других уголках мира, в том числе в Канаде и Новой Зеландии, в течение следующих трех лет.
Хотя на аукционе Q принес бы гораздо больше заявленных ста миллионов долларов, Дэвис и Лабелль просили возместить только их расходы на исследование свитка и его перевоз в Лондон. Британская библиотека также согласилась жертвовать все доходы от выставления манускрипта на помощь беднякам разных стран.
— Вот и улетел мой шанс на огромное богатство, — про бормотал Рубен. Следующий абзац вызвал у него приступ го речи.
Вскоре после того, как Лабелль и Дэвис получили кувшины с секретом, четверо старших членов семьи Диабов погибли в аварии близ Иерихона во время войны Йом-Кипур. Захи Диаб, которому в 1973 году было около тридцати, признается, что подозревал о существовании фамильной ценности, но ничего не знал о свитке или о том, как он попал к Диабам. Захи до сих пор вспоминает встречу с Дэвисом в 1973 году. «Отцу понравился Рубен Дэвис, — говорит он. — Я понимаю, отчего он доверил ему драгоценный манускрипт. Рубен и его подруга Лабелль все сделали правильно. Может, когда-нибудь свиток вернется в Палестину, на Западный берег, обретший независимость».
Рубен решил отыскать адрес Захи и написать ему. Было приятно узнать, что Захи одобряет его поступок.
Просмотрев другие журналы, он пошел в интернет-кафе — справляться, как событие восприняла новозеландская пресса. Разочарование от потери манускрипта поутихло, когда журналисты проведали, что Рубен мог продать Q за целое состояние, а так в Новую Зеландию скоро приедет целое Евангелие.
Ричард тоже сменил позицию.
«Британская библиотека пришлет нам через несколько месяцев цифровую копию полного текста, чтобы мы составили собственное мнение об оживлении Иисуса», — приводили его цитату журналисты.
«Доверьтесь Ричарду, — подумал Рубен. — Ему трудно отказать!»
Окончание статьи позабавило и раздосадовало Рубена.
За выдающуюся преданность науке и исключительные познания в христианской вере в воскресение Иисуса, проректор и научный комитет университета Доминион оказал доктору Ричарду Фиделу редкую честь, разрешив добавить к имени докторскую степень по богословию.
— Ричард Фидел, Д. Б. — ухмыльнулся Рубен. — Представляю, как некоторые непочтительные студенты это расшифруют. «Ричард Фидел Долбоеб». Наверно, все же есть справедливость на свете.
Мириам Кранц перечитала статью о появлении Q в Британской библиотеке и посетовала, что манускрипт не попадет в израильский институт, где она могла бы принять участие в его исследовании. Когда ее партнер вышел из душа и залез в постель, Мириам отложила журнал в сторону.
— Я так долго этого ждал, — произнес старший советник и подмял ее под себя. Целуя Мириам, погладил ее по спине, затем раздвинул ее ноги и вошел в безвольное тело.
«Наконец-то, — думал он, самодовольно улыбаясь. — Наконец-то я завоевал ее».
Мириам скривилась и закрыла глаза, принимая его яростный напор. В обычной ситуации она никогда не перешла бы границы профессиональных отношений. Сейчас она платила по счету.
Лежа на спине, Мириам с отвращением чувствовала колыхание его тела и успокаивала себя одной мыслью: «Теперь твоя дочь и жизнь в безопасности, Рубен Дэвис. Желаю тебе счастья — от всего любящего сердца».