— Мэг, ну что, спит? — полюбопытствовал Дэн у сестренки.

Мэг, приоткрывшая газету, в которую уткнулась бабуля Джесс, утвердительно кивнула.

— Спит, — шепотом сообщила она брату. — Можем наконец заняться чем-нибудь интересным…

— Давай насыплем соли в сахарницу? — обрадованно предложил Дэн, но его замысел на этот раз показался сестре слишком уж простым.

— Нет, это уже было, — покачала она головой, слезая с коленей бабули Джесс.

— Тогда давай приклеим к столу кастрюлю…

— Было, — неумолимо констатировала Мэг.

— Ладно, можно разлить на крыльце у мисс Тальбот валерьянку, чтобы ее любимые коты повеселились. — Глаза Дэна заблестели от предвкушения этой простой, но в то же время веселой затеи. — Этого точно не было.

— Не было, — кивнула Мэган, оценив творческий ход мыслей своего брата. — Точно, заметано.

— Заметано!

Пока Мэг с видом заправского сыщика рыскала по комоду бабули Джесс в поисках аптечки, Дэн занялся исследованием содержимого корзинки старушки, в котором та обычно хранила свое вязанье. Кроме мотков шерсти и спиц в корзинке частенько оказывалось много любопытных вещей, которые бабуля Джесс по рассеянности, свойственной большинству стариков, забывала положить, куда следует.

— О, гляди-ка, мамин почерк… — пробормотал Дэн, обнаруживший среди клубков шерсти листок бумаги. — Тут какая-то записка…

— И что в ней? — полюбопытствовала Мэган, вынырнув из большого выдвижного ящика.

— Похоже на адрес. Паркстаун, Кинг-стрит, двадцать один… И имя какое-то… не разобрать.

— Когда ты научишься нормально читать? — укоризненно, совсем, как мама, покачала головой Мэган. — Ну-ка, дай сюда…

Дэн покорно принес Мэган листик бумаги. Прежде чем прочесть, что на нем, девочка решила его обнюхать.

— Пахнет свежими чернилами, — сообщила она брату. — Видно, мама писала совсем недавно.

— Ага, — кивнул Дэн, восхищенно глядя на сестру, которая хоть и была старше него всего на десять месяцев, понимала в таких штуках куда больше, чем он сам. — А что за имя?

Мэган пробежала глазами записку, и по ее лицу скользнула тревожная тень.

— Не знаю. Но что-то мне это не нравится…

— Почему? — испуганно покосился на нее Дэн.

— Не знаю, как объяснить, Дракончик, — пробормотала сестра. — Какое-то противное чувство.

Дэн помрачнел. Если у Мэган появлялось «противное чувство», это ничегошеньки хорошего не предвещало. После того как чувство Мэг когда-то предсказало им новый переезд — у мамы не очень-то много работы было там, где они жили раньше, — и то, что Элис Харпер собьет машиной их любимого кота, Дэн привык ему доверять.

— Как ты думаешь, а с мамой может что-то случиться? — одними губами прошептал Дэн.

— Не знаю, Дракончик…

— А вдруг тот, чье имя в бумажке, маньяк?

— Да ну тебя, Дэн, как скажешь… — неодобрительно покосилась Мэган на брата. — По-моему, Виктор Гудроу — не самое подходящее имя для маньяка. Вот если бы его звали Джейсон…

— А там еще что-то есть? — Дэн клюнул носом в бумажку, которую пристально изучала его сестра.

— Уйди ты, не мешай, — фыркнула Мэган. — Там какой-то номер. Телефон, наверное… Только уж точно не мамин…

— А может, позвоним, Колокольчик?

— Сколько раз говорила: так меня зовет только мама.

— Ладно, извини, Мэг.

Не прошло и минуты, как Мэган уже выслушивала назойливые гудки, а Дэн смотрел на сестру в нетерпеливом ожидании.

— Никто не берет трубку, — наконец сообщила Мэг. — Может, ты прав — этот тип взаправду маньяк?

— Слушай, может, позвоним маме? — спросил не на шутку разволновавшийся Дэн.

— Нет, это плохая идея. Если вдруг этот тип окажется маньяком, он поймет, что мы что-то заподозрили. У меня есть идея получше… Только тсс… — Мэган многозначительно замолчала и прижала палец к губам так, словно бабулю Джесс можно было хоть чем-то разбудить…

Фру Тильду трудно было заподозрить в том, что она шутит, поэтому Вик был порядочно удивлен, услышав, что на пороге его дома стоит парочка странных ребятишек.

— Я пыталась их прогнать, мистер Гудроу, но они такие настырные, не хотят уходить. До сих пор сидят на пороге. Думаю, нам надо вызвать полицию.

— Полицию?

— Полицию, — убежденно ответствовала фру Тильда. — Они не похожи на обыкновенных попрошаек. Может, это ловко подученные воришки?

— Они хоть объяснили, зачем пожаловали?

— Думаете, я стала их слушать? — Фру Тильда уставилась на хозяина с таким видом, словно он только что ее саму обвинил в воровстве. — Сказала, чтоб убирались, и хлопнула дверью. Незачем им тут ходить…

— Согласен, конечно, — неуверенно пробормотал Виктор, — но, если они до сих пор не ушли, значит им что-то нужно… Может, им дать еды, фру Тильда?

— Нет уж, увольте, мистер Гудроу, — поджала фру Тильда и без того узкие губы. — Если хотите — давайте. А я в этом участвовать не буду. Не удивлюсь, что за этой сопливой мелкотой стоит кто-то из взрослых. Не успеете глазом моргнуть, как ввалится толпа головорезов и обнесут весь дом. Ищи их потом…

— Ну хорошо, я сам разберусь, — без особого энтузиазма сообщил Виктор и отложил в сторону томик Лилланда Блоссума. — Как там этот… эта… в общем, как идет работа?

— Эта мисс говорит, что почти закончила, остались мелочи. Странная дамочка, не находите, мистер Гудроу?

— Еще какая, — хмыкнул Вик и направился выяснять, что все-таки понадобилось «малолетним головорезам».

У головорезов оказались довольно встревоженные лица. Виктор никогда не испытывал к детям особой симпатии, и появление на пороге его дома большеглазой девчонки и курносого мальчишки с рыжей, как огонь, шевелюрой, показалось ему каким-то недоразумением.

— Вам что-то нужно? — спокойно поинтересовался он у детей. — Если денег, то я их не печатаю. За подарками — к Санта Клаусу. Но если вы голодны, то служанка вынесет вам еды.

— Спасибо, сэр, мы не голодны. И денег нам не надо, — обиженным голоском отозвалась девочка. — Мы пришли за мамой.

— За мамой? — с еще большим недоумением оглядел детей Виктор. — Вы э-э-э… уверены, что пришли по адресу?

— Уверены, — кивнул мальчишка, и в голове Виктора мелькнуло, что где-то он уже видел этот жуткий цвет волос. — Мама должна быть у вас, — храбро продолжил мальчик. — Она нам адрес оставила.

— Чудно, — хмыкнул Вик и почувствовал, как снова начинает раздражаться. — Хотел бы я знать, что ваша мама у меня забыла.

— Мы бы тоже хотели, — сердито посмотрела на него девочка, и Вик снова поймал себя на мысли, что похожий взгляд пронзительно-голубых глаз он уже где-то видел. — Маму зовут Диана Беллвуд. Вам это имя не знакомо разве?

— Разве знакомо, — ехидно хмыкнул Вик, уже начавший понимать, в чем дело. — Ваша мама сантехником работает?

— Вроде того, — сурово заметил мальчик, почувствовав в голосе Вика насмешку. — Так она у вас?

— Да, она у меня.

— Позовите ее, пожалуйста, — попросила девочка.

Черт знает что, раздраженно подумал Виктор, разглядывая детей, которые, судя по всему, были воспитаны не лучше, чем их мамаша.

— Фру Тильда, — обратился он к служанке, которая все это время молча и сурово стояла за его плечом, как настоящий страж дома, — отведите их на кухню и предложите что-нибудь поесть… или попить… В общем, разберитесь сами. А я пойду к мисс Беллвуд, сообщу ей, что ее детишки пожаловали к нам в гости.

Дин Беллвуд, виновницу всей этой неразберихи, Вик застал лежащей на спине и ковыряющейся во внутренностях джакузи. Складывалось впечатление, что она занималась починкой машины.

— Миссис Беллвуд, — позвал ее Вик.

Женщина подняла на него свои холодные голубые глаза. Вик еще раз удивился сходству между матерью и дочкой.

— Почти закончила, — объявил рыжеволосый демон, вытерев со лба капельки пота. — Осталась только косметика.

— Миссис Беллвуд, ко мне пришли ваши дети…

— Что?! — недоуменно уставилась на него она.

— Это я хочу у вас спросить «что»… Что все это значит?

Обескураженная женщина поднялась с пола и отложила отвертку, которой, надо признать, довольно ловко орудовала.

— Я не знаю… — растерянно ответила она. — Впрочем, могу предположить…

— Я буду вам очень признателен, если вы с этим разберетесь, — холодно сообщил ей Виктор. — Вы, наверное, понимаете, что мой дом не детский сад, а я не воспитатель.

— Уже успела заметить. — На ее лице снова появилось то самое насмешливо-нахальное выражение, которое сразу не понравилось Вику. — Извините за беспокойство.

Даже извинение в ее устах звучало как насмешка. Вик чувствовал, что снова начинает выходить из себя. Что эта особа о себе возомнила? Держит себя так, словно это она наняла его на работу. Надо было сразу поставить ее на место…

Провожая Дин Беллвуд на кухню, Вик размышлял над маленькой местью. Даже если свою работу она выполнила хорошо, в чем он очень сильно сомневался, надо обязательно к ней придраться. Вот тогда она поймет, с кем имеет дело, и, может, перестанет наконец держаться так независимо и самодовольно.

Но когда Вик заглянул на кухню, все планы отмщения вылетели у него из головы. Фру Тильда, которая должна была следить за детьми, куда-то исчезла, а на кухне… на кухне творился сущий бедлам. Маленькая девочка с глазами закоренелого преступника сидела на полу и пыталась разобрать чайный столик, который Вику сделали на заказ в Китае. Она так небрежно крутила в руках эту безумно дорогую вещь, что Вик почувствовал приступ дурноты. Огненноголовый мальчишка тем временем воевал с маленьким чайничком, на котором красовалась лягушка, плевавшаяся, когда на нее попадали капельки воды.

— Боже мой… — почти прохрипел Вик, но все это были еще цветочки. Запах ягодок он почувствовал тогда, когда увидел на полу осколки разбитой чашки.

Можно было бы пережить, если бы эта чайная чашка была просто дорогой, но ее цену, увы, невозможно было измерить деньгами. Это была мамина чашка. Из этой чашки миссис Лилиан Гудроу когда-то пила китайский чай, к которому приучила своего сына. И эта чашка была единственным, что Вику удалось сохранить как память о матери.

В тот миг ему показалось, что внутри него закрутился смерч. Он поначалу был не так силен, и Вик молчал, переводя взгляд с чашки на детей, но с каждой секундой смерч набирал обороты, и Вика наконец прорвало:

— Маленькие уродцы! — истерическим голосом завопил он. Дети от неожиданности вздрогнули и наконец-то удостоили хозяина вниманием. — Что вы натворили?! Что вы тут устроили?! Зачем вам понадобился мой сервиз?!

Плакать и молить Вика о прощении, по всей видимости, никто не собирался. Вик, пораженный таким равнодушием, готов был распалиться еще больше, но тут же спиной почувствовал чей-то взгляд. Пронзительный взгляд, испепеляющий своим холодом.

— Мистер Гудроу, — донесся до него звонкий льдистый голос, — лучше бы вам заткнуться. Еще одно оскорбление в адрес моих детей — и я расколочу не только ваши чашки, но и вашу голову.

Неизвестно, чего Виктор боялся больше, но тон, которым эта женщина говорила с ним, придал ему храбрости. Он повернулся к наглому рыжеволосому демону, притащившему в чужой дом свой чудовищный выводок, и крикнул:

— Это вы не смейте так разговаривать! Ваши дети устроили в чужом доме кавардак, а вы, вместо того чтобы вразумить их, принимаетесь за них заступаться! Хорошенькое воспитание, ничего не скажешь! Неудивительно, что у такой матери растут такие детишки!

— Мэг, Дэн, — рыжеволосый демон окинул детишек выразительным взглядом, — живо положите все на место и идите на улицу. А я поговорю с дядей.

Вик немало удивился, поняв, что маленькие чудища могут кого-то слушать, потому что и Мэг со своими инопланетными глазами, и Дэн с волосами цвета апельсина мигом разложили все по местам и буквально вылетели из кухни. А их мамаша с клоунским париком вместо волос уставилась на Вика пронзительно-голубым немигающим взглядом.

— И что? — не выдержав ее взгляда, поинтересовался Вик. — Хотите сказать, я неправ и вы хорошая мать? Хотите сказать, ваши дети знают, что такое правила приличия?

— Мне плевать, какой матерью вы меня считаете. Но я не потерплю, чтобы моих детей называли «маленькими уродцами».

— Черт возьми, да как я мог их еще назвать, когда они играли с моим дорогущим сервизом, как с кубиками, и расколотили мамину чашку?

— Никак. Я бы сама подобрала слова.

— Лучше проявите фантазию и подумайте, как вы со мной расплатитесь…

— Я?.. — хмыкнуло рыжеволосое существо. — Это вы не заплатили мне за работу, которую я, кстати, выполнила бы гораздо быстрее, если бы ваша фру или фрау не стояла у меня над душой как сторожевая псина и не задавала идиотских вопросов!

— Я ничего вам не заплачу, — объявил Виктор, решив, что поведение этой жуткой особы не может остаться безнаказанным. — Считайте, что вы расплатились своей работой за разбитый сервиз.

— Что?! — Рыжеволосый демон яростно тряхнул головой, отчего его кудри как змеи завились вокруг лба и висков. — Хотите сказать, моя работа стоит какой-то жалкой чашки?

— Хочу сказать, вам повезло, что вы так дешево отделались, миссис Беллвуд. Таких чашек уже не делают. Да и не в этом суть…

— Плевать, в чем суть, — фыркнул демон. — Платите за работу, сэр…

— Иначе что? — усмехнулся Виктор. — Побьете меня? Или вызовете полицию?

— Не бойтесь, я вас не побью. — Ее лицо снова стало спокойным, а взгляд пронзительно холодным. — Не хочется пачкать руки о такое дерьмо…

Вопреки своим ожиданиям, Вик не чувствовал себя победителем и, когда рыжеволосый демон вылетел из кухни, а потом громко хлопнул входной дверью, почувствовал на дне души весьма гадостный осадок, очень даже похожий на то слово, которое бросила ему в лицо Дин Беллвуд…

— Марш в комнату, — заявила Дин, грозно сверкнув очами на провинившихся чад.

— Ну ма-ам, — попыталась было заикнуться Мэг, но Дин перебила дочку:

— Без разговоров, иначе отправлю к бабушке.

Эта угроза была самой страшной из существующих, поэтому Мэг и Дэн уныло поплелись в детскую.

— И никаких карманных денег две недели, — бросила вдогонку Дин.

— Не слишком сурово? — с полуулыбкой поинтересовался у нее Лесли, наблюдавший за сценой «преступление и наказание» со старенького дивана, покрытого вытертым плюшевым покрывалом.

— Сурово? — покосилась на него Дин. — Жаль, что я противник физической расправы. Иногда мне кажется, ремень вернул бы моим чадам чувство реальности… Ужасный день, Лесли. Просто черт знает что… — Дин плюхнулась на диван рядом с другом. — Поделись-ка пивом, дружище. Ты прости, ужина сегодня нет. Дети перебились хлопьями — я не в силах готовить…

— Это ты меня прости, — виновато посмотрел на подругу Лесли. — Если бы я знал, что мой знакомый отправит тебя к такому высокомерному чурбану, я бы даже не заикнулся об этом заказе.

— Плевать, как он вел себя со мной, — я давно привыкла ко всяким кретинам, — заметила Дин, открыв пивную бутылку. — Но он так орал на детей… И из-за чего? Из-за какой-то разбитой чашки… Они ведь дети — неужели это так трудно понять?

— Не все любят детей.

— Я бы их тоже не любила, — хмыкнула Дин, отхлебывая из бутылки пиво, — если бы судьба в лице моего бывшего не подбросила мне парочку этих бесенят. Представь себе, Лесли, они нашли у бабули Джесс записку с адресом мистера Гудроу и решили, что этот Виктор — маньяк. Только моим детям такое могло прийти в голову. Они не придумали ничего лучше, чем дойти до окраины Лайтфорда и поймать машину… Представь, они сказали водителю, что их мама в больнице. Господи, но ведь я не учила их врать…

— Ты тут ни при чем, — утешил подругу Лесли. — Просто возраст такой.

— В тринадцать, наверное, пойдут грабить банки…

— Что мне всегда в тебе нравилось, Дин, так это твое чувство юмора.

— Что еще остается, когда жизнь крутит тобой, как хочет… Лучше уж шутить, чем ныть.

— И все-таки я не пойму, почему твой муж тебя бросил, — покачал головой Лесли. — Ты такая сильная, умная, такая замечательная женщина.

— Нашел еще большую дуру, чем я, — усмехнулась Дин. — Да и потом, я не всегда была сильной. Только когда появились дети мне пришлось узнать почем фунт лиха…

— Почему ты не вернулась к матери? — покосился Лесли на Дин. — Она бы помогла тебе.

— Ты не знаешь мою мать, — фыркнула Дин. — Лучше ее невмешательство, чем помощь. Мама хотела контролировать мою жизнь — что говорить о детях, с которых она не спускала бы глаз. Да, конечно, оба они не подарки. Но лучше уж такие «неподарки», чем забитые и затравленные мышата.

— Кстати, все хотел спросить, — Лесли с любопытством покосился на Дин, — а фамилия «Беллвуд», это твоя или бывшего?

— Моя, — призналась Дин. — Когда мы с Норрисом развелись, я дала детям свою фамилию. Норрису было плевать, а мне даже вспоминать о нем не хотелось. Правда в Лайтфорде я представилась как «миссис Беллвуд». Не хотелось, чтобы расспрашивали о моем статусе. Пусть думают, что я до сих пор замужем, хоть муж меня и бросил. — Дин вздохнула и тряхнула головой. — Ладно, бог с ним, не люблю об этом вспоминать… Завтра мне нужно починить фен в салоне миссис Митчелл, а еще зовут в Паркстаун — Арчибальд Сандерс просит заняться движком «хаммера». С феном миссис Митчелл я как-нибудь разберусь, а вот как мне уехать в Паркстаун? Не хочется отказывать мистеру Сандерсу, он ведь мой постоянный клиент. И платит всегда хорошо… Мэг и Дэн, конечно, под впечатлением от моего гнева, но их раскаяние будет длиться не дольше, чем полдня. А потом они снова решат меня «спасать» или придумают еще чего похуже.

— Да уж, бабуля Джесс старовата, чтобы с ними сидеть.

— Бабуля Джесс — самый безотказный человек в городе, — улыбнулась Дин. — Ладно, я что-нибудь придумаю. В конце концов, пообещаю своим сладкоежкам поход в кафе, если они целых полдня попытаются вести себя прилично.

Дин хорошо понимала, что никакие обещания не смогут остановить ее сорванцов, которые если что задумали, то обязательно это сделают. В конце концов, разве можно обвинять детей в том, что они переняли характер их упрямой матери?