Никогда в жизни Оливер не видел ничего подобного. И вряд ли увидит, доживи он хоть до ста лет.

Хотя, опять же, в такой обстановочке и до завтра-то дожить было спорным вопросом.

Хорхе был определенно прав: зомби страшнее. Особенно если сотни зомби подбираются к тебе и к твоей команде, двигаясь слаженно, как в каком-то отвратительном балете: десятки бледных, поникших, пустоглазых, чернозубых оживших трупов, с единственной мыслью в голове.

Наброситься на Карлоса и его людей.

Аскегрен был убит сразу, как только они вышли на улицу, спустившись с крыши, где Карлос пытался спасти ту блондинку.

Картер был ранен одним из зомби, укусившим его за руку, и теперь едва удерживал автомат.

Карлос, Логинов, О’Нил и Николай стреляли в головы существам, но их было так много…

Остановив заградительный огонь, Карлос крикнул:

— Отходим! Я сказал, отходим!

Уже когда они отступали по Главной улице, еще одна стая зомби вышла из аллеи, отрезав Логинова от остальной группы.

— Черт побери! Юрий! — Карлос врезался в гущу зомби. Он уже потерял одного человека и больше никого терять не собирался.

Так же, как тогда на крыше, он выпустил все заряды из двух кольтов в толпу зомби, готовых сожрать Логинова.

Карлос уложил достаточное их количество, чтобы вытащить уже раненого Логинова из толпы и помочь ему добраться до остальных.

На его пути вырос Аскегрен. Кровь из огромной раны в черепе, которая и оказалась смертельной, заливала его лицо, но та часть мозга, в которой угнездился Т-вирус, явно осталась нетронутой.

Дж. П. Аскегрен раньше служил офицером в полиции округа Принс-Джордж, но, как он любил шутить, ушел, «потому что прошел тест на IQ». По мнению Аскегрена, здесь были слишком распространены расистские настроения: преобладали люди, любившие посоревноваться, «кто сможет сцапать побольше ниггеров до обеда». Ему надоело общаться с такими людьми.

Через шесть месяцев после того, как Аскегрен ушел оттуда, его жене предложили работу в компании, расположенной в Ракун-сити, и они переехали. Кейн нанял его и направил в отряд Карлоса. Он был хорошим человеком и любящим мужем, а через три месяца должен был стать хорошим отцом.

По крайней мере, до сегодняшнего утра было именно так. Они понятия не имели, что стало с его женой, которая была на шестом месяце беременности.

А теперь Карлос должен был выстрелить ему в голову.

— Определенно, самый отвратительный отпуск в моей жизни, — пробормотал Карлос. — А как хорошо было в хижине…

Он догнал команду в тот самый момент, когда Картер наклонился и укусил за шею О’Нил. В другое время Карлос пожурил бы обоих за проявление чувств на людях.

Сегодня же это означало только то, что один из них мертв и другая тоже скоро умрет.

Прежде чем Карлос смог что-нибудь сделать, О’Нил схватила своего любовника за голову и свернула ему шею.

— Твою мать, — сказала она, дотронувшись до шеи и посмотрев на руку, вымазанную кровью.

Безо всяких колебаний она вынула свою «Беретту» и сунула ствол в рот.

— Нет! — крикнул Карлос, но было уже поздно. Кровь и мозги Сэм О’Нил брызнули на стену за ее спиной, и тело упало на мостовую рядом с трупом Джека Картера.

Карлос огляделся вокруг: зомби больше не было, но рядом стоял один Николай.

— Где Холприн?

Николай показал вниз, где лежала Холприн; голова ее была неестественно повернута.

— Джек сначала набросился на нее, она упала и сломала шею.

Логинов, истый католик — из-за этого он и уехал из Советского Союза двадцать лет назад — перекрестился.

— По крайней мере, она не восстанет, как эти — эти твари.

— Не очень-то большое утешение. — Карлос посмотрел на улицу. Там снова собирались зомби и двигались по направлению к ним. — Пошли отсюда.

Лавируя между брошенными и горящими автомобилями на развороченной мостовой, Карлос вывел обоих русских на боковую аллею, где сошел с рельс и врубился в стену трамвай.

Когда они вошли внутрь, убедившись, что там не прячутся зомби, Карлос осмотрел рану Логинова и забинтовал ее, достав перевязочный пакет из кармана формы.

Туго перевязав рану, он сказал:

— Я остановил кровотечение.

Подняв глаза, он увидел, что Логинов теряет сознание.

— Эй, эй, не отключайся! Ты должен быть в сознании, ясно?

— Да. — Но Логинов снова уплывал.

Карлос крикнул:

— Рядовой, внимание!

На этот раз взгляд Логинова был осмысленным.

— Понял. Я в порядке, в порядке.

Но он явно не был в порядке. Голос солдата звучал так, будто он вот-вот упадет и умрет. Да и выглядел он соответственно.

Но, по крайней мере, он был в сознании.

— Хорошо.

— Спасибо, что не бросили.

— Ты бы поступил так же. — Карлос чуть не добавил, что ему необходимо спасти хоть кого-нибудь, но сдержался — это уже был шаг к сумасшествию. — Теперь держись, понял?

Логинов выдавил улыбку:

— Есть, сэр.

Тем временем Николай пытался связаться с кем-нибудь — все равно с кем — по радио.

— Команда «Альфа» вызывает базу. Это «Альфа», база, ответьте. Ну, давай же, база. База, отвечай! Вот дьявол!

Он посмотрел на Карлоса.

— Почему они не отвечают? Не могут же они просто бросить нас здесь? Почему нас не эвакуируют?

Карлос всегда был честен со своими людьми и не видел причин не быть честным и сейчас. Поэтому, вместо того чтобы выдать какую-нибудь ничего не значащую ерунду, которая не убедила бы и его самого, он просто ответил:

— Не знаю.

— Зачем вообще нас послали сюда?

Николай ходил взад-вперед по автобусу, более раздраженный, чем когда-либо — на самом деле, более раздраженный, чем его можно было представить.

— Нас к такому не готовили — никого не готовили к такому! Мы никогда…

— Подожди, — Карлос перебил тираду Николая, услышав знакомый звук.

Он встал.

— Что? — спросил Николай.

— Слушай.

Это был вертолет.

Липински получил приказ вернуться на базу, высадив их, поэтому они оказались в этой переделке без возможности эвакуации. Может, хоть сейчас их заберут.

— Благодарение Богу! — Николай двигался как никогда быстро. Он побежал на улицу. — Они все-таки прилетели за нами. Спасибо тебе, Господи!

Карлос и Логинов последовали за ним, но не так быстро. Выйдя на улицу, они увидели, что он машет руками С89, зависшему наверху. «Амбрелла» закупила несколько таких вертолетов у российского правительства, и теперь на нем был логотип корпорации.

— Спускайтесь! — кричал Николай. — Мы здесь! Спускайтесь!

Но вертолет полетел дальше.

Николай взглянул на Карлоса:

— Что они делают?

Карлос следил за вертолетом:

— Они садятся там.

Даже не взглянув друг на друга, они подхватили Логинова так, чтобы он мог держаться за их шеи, и все втроем потащились в том направлении, куда улетел вертолет.

Завернув за угол Отавной улицы и выйдя на Джонсон-авеню, Карлос вычислил примерное направление вертолета: госпиталь Ракун-сити. Компания построила одно крыло для госпиталя и использовала его для некоторых своих медицинских исследований.

Николай пытался подбодрить своего соотечественника:

— Все будет в порядке, Юрий. Мы тебя вылечим, а потом напьемся. Ох, и закатим же мы вечеринку по этому поводу.

Карлос хмыкнул. Юрий Логинов бы истым католиком, но отношение к выпивке у него было как у правоверного мусульманина. Он не пил совсем. Несмотря на все старания со стороны Николая.

Когда уже показался госпиталь, Карлос увидел, что вертолет завис над ним и направил луч света в одно из окон.

Николай снова начал махать руками, оставив Карлоса с Логиновым вдвоем.

— Мы здесь!

Кто-то из вертолета выбросил в окно два ящика из сверхпрочного металла. Звон стекла был едва слышен сквозь гул двигателя вертолета, который развернулся и улетел.

— Нет! Не улетайте! — Николай все еще подпрыгивал и махал руками. — Мы идем! Мы здесь!

Когда вертолет скрылся из виду, Николай сердито повернулся к Карлосу:

— Они что-то сбросили в госпиталь. Ты видел?

Карлос кивнул.

— Может, там радио? Работающее?

— Стоит взглянуть, — ответил Карлос. — Пошли.

Они вошли в госпиталь, Карлос и Николай снова поддерживали Логинова.

Здание было пустынно. Ни врачей, ни медсестер, ни пациентов.

По крайней мере, здесь было электричество. Наверное, это работали аварийные генераторы госпиталя — в самом Ракун-сити электросети были в основном разрушены.

Они направились в атриум. Там, среди огромных пальм в кадках, гигантских папоротников и других уродливых растений, которые, по чьему-то замыслу, должны были действовать на больных успокаивающе, стояли два ящика из сверхпрочного металла.

Два больших ящика из сверхпрочного металла.

Они прислонили Логинова — который то терял сознание, то снова приходил в себя — к одной из пальм.

— Что это за херня? — спросил Николай.

Ящики были пусты.

— Похоже на ящики для оружия.

— Нам не нужно оружие, нам надо эвакуироваться отсюда!

— Оно для нас и не предназначалось.

Карлос взглянул на Николая. Кто-то уже открыл эти массивные ящики и забрал то, что в них лежало.

И этот «кто-то», возможно, все еще здесь.

Карлос инстинктивно оглянулся.

На какую-то долю секунды он увидел огромный силуэт, похожий на танк на ногах.

Потом он исчез.

Карлос посмотрел на Николая.

Николай посмотрел на Карлоса.

Вдруг Карлос почувствовал страшную боль: это Юрий Логинов — или, вернее, труп Логинова — вцепился зубами в его плечо.

Карлос ударил своего подчиненного в лицо, чтобы остановить его. Затем он схватил его за голову и свернул шею. Раздался хруст сломанной кости.

Русский упал на пол.

Николай грустно посмотрел на труп:

— Боюсь, мне так и не удастся научить его пить.

— Идем, — сказал Карлос.

— А жаль — уверен, что пьяница бы из него получился отменный.

— Идем, — повторил Карлос более настойчиво.

— Мне придется напиться за нас обоих.

Положив руку на плечо своего заместителя, Карлос сказал:

— Николай! Соберись! Мы в госпитале, здесь должна быть аптечка первой помощи получше, чем наши индивидуальные пакеты. Пойдем, поищем, пока я не истек кровью, ладно?

— Да-да, конечно, правильно. — Николай потряс головой. — Идем.

Они очень быстро нашли приемный покой и начали обшаривать полки в поисках припасов. Как оказалось, в самом госпитале большая часть медикаментов была либо разворована, либо испорчена. Но в машине «Скорой помощи» все оказалось нетронутым. Карлос был благодарен и за это.

К несчастью, кровь из раны, нанесенной укусом Логинова, никак не останавливалась.

Это означало, что у Карлоса были все шансы стать одним из страшных зомби, которых боялся Хорхе.

«Определенно дерьмовый отпуск».

— Кровь не останавливается, — сказал он больше для того, чтобы заставить говорить и себя, и Николая.

— Как получилось, что они нас не заметили? — спросил Николай.

— Кто?

— Эти, на вертолете. Мы стояли посреди улицы, перед госпиталем. Как они могли не заметить нас?

Карлос вздохнул и выпалил то, в чем до сих пор боялся признаться даже самому себе:

— Они нас заметили.

— Что ты имеешь в виду?

Встав и положив раненую руку на плечо Николая, Карлос произнес:

— Мы пушечное мясо, Николай, всего лишь пушечное мясо. И нас только что пустили в расход.

Прежде чем они смогли продолжить обсуждение этой темы, телефон-автомат в приемном покое, сотовый на сиденье машины «скорой помощи», и несколько телефонов в разбитой витрине магазина «Моторолла» напротив начали звонить, и все в одно и то же время.

Карлос в замешательстве взглянул на Николая.