Сидя на стуле у окна, Мак наблюдал за Амандой. Свитер был слишком большой для нее, и носки тоже. Она сидела на кровати, опираясь на спинку, подсунув за себя две подушки. С удовольствием проглотив часть сосиски, зеленый перец и очередной кусочек пиццы с оливками, она откинулась на подушки и умиротворенно вздохнула.

— Еще? — спросил Мак, приподнимая со стола коробку с пиццей.

Она покачала головой:

— Точно нет. Это все вам.

Аманда вела себя с ним сейчас более раскрепощенно, и он надеялся, что это ему поможет. Вот уже целый год он жил один, и ни одна женщина так и не сумела заинтересовать его. Что же касается Аманды, то она невероятно привлекательна и как будто не знает об этом.

— Нет, я тоже больше не могу. У меня есть другое предложение. Я кое-что покажу вам, и вы кое-что покажете мне, — сказал он. — Сознаюсь, что не хотел бы делать это в одиночку.

— Мак, вы со всеми женщинами так разговариваете или это мне так повезло? — Подтянув колени к груди, Аманда поправила подушку у себя за спиной.

Он заметил, как порозовели ее щеки, и был доволен, что пробудил в ней какое-то женское любопытство.

Аманда решила не обращать внимания на его поддразнивания. Теперь ее мужчина голыми руками не возьмет. Она знала, что единственное, что нужно от нее Маку, — это соглашение на совместное пользование землей. Когда она повернулась к нему, его глаза горели, и было ясно, что он опять играет с ней.

— Мне самой сказать вам, чтобы вы вышли из комнаты и пошли домой, сосед? — спросила она терпеливо.

— Я говорю о планах дома. Я знаю, что они у вас где-то есть. Не здесь, конечно. Мне бы кое-какие советы пригодились. Я ничего не знаю про домовые конструкции. В том смысле, как тут можно меня надуть. На одной из выставок по строительству домов мне пришла в голову одна идея. Она показалась мне привлекательной. Но вы, по-видимому, считаете меня полным дураком, коль скоро я принялся за строительство, ничего в этом не понимая.

— Я бы так не сказала. — В ее голосе неожиданно для нее самой прозвучала теплая нота. — Вы же должны когда-то начать, и потом, у вас же все-таки есть план. Вы должны поговорить с несколькими строителями и узнать их предложения и цены. Все это, конечно, должно быть отражено на бумаге и оговорено, что вы можете позже внести какие-то изменения.

— Что вы тогда скажете, соседка? Можем мы обменяться идеями? — спросил Мак. В его глазах были ирония и вызов. — Я подумываю, не нанять ли мне субподрядчика, как вы. Метод самостоятельного строительства должен сэкономить много денег, во всяком случае, так говорят.

Черт! Мак Далтон, возможно, приличный человек, и он просит у нее помощи. Но ведь и Даррелл в свое время убедил ее в том, что ему нужна помощь в офисе. Его бизнес процветает. Их отношения потерпели крах. А ведь она практически вела все его дела, в то время как он предавался развлечениям. Она была дура. Больше это не повторится.

Она посмотрела на Мака.

— Лучше походите еще по строительным выставкам. Я лично потратила на изучение этого вопроса не один месяц. Еще больше на то, чтобы составить план. А вы хотите один урок, раз — и все? — «Может, он все-таки что-то задумал, для того чтобы добиться соглашения в той форме, которая его устраивает?»

— И все-таки вы могли бы потратить на это часок-другой? — настаивал он.

В их браке с Дарреллом дающей стороной всегда оказывалась она, но тогда Аманда была слишком слепой для того, чтобы это понимать.

— Извините, но у меня очень много работы, потому что нет прораба, который следил бы за всем.

— И что вы делали на крыше, если у вас в контракте предусмотрен специалист?

Аманда вздохнула:

— На крыше? Я же сказала, что часть работы выполняю сама.

— Не слишком ли это трудно?

— Нет, ведь этот дом для меня очень много значит. — Она сделала паузу, опустив глаза. — Я понимаю, что на мне ваша одежда и вы едите мою пиццу. Но это все, что мы с вами делим. Вы должны как следует разработать план своего дома со своим подрядчиком.

Мак какое-то время молча смотрел на нее.

— Что ж, подумайте об этом и вы, Аманда. Две головы лучше, чем одна. В мотеле вам дали комнату по соседству с моей. Разве это не судьба?

Однако этот мужчина настойчив и довольно изыскан, подумала Аманда, но тут же напомнила себе, что подобный шарм на нее не действует.

— Вряд ли. Женщина-администратор видела, что я выходила из вашей машины, и решила, что мы пара.

— Конечно. Естественное предположение. Меня оно вполне устраивает, — сказал он низким голосом, а в глазах появилось нечто похожее на призыв.

— Это ее ошибка, — четко ответила Аманда.

Однако если быть честной, то следует признать, что ей интересно с Маком, ну просто… забавно. Ей это нравилось, судя по его волчьей ухмылке — ему тоже.

— Серьезно. Я был бы признателен за любой совет, если он не отнимет у вас слишком много времени. Совершенно очевидно, что вы знаете из вашей практики уже очень много.

— Как сказать. — Она не собирается обсуждать, что ей нужно сделать, чтобы закончить свой проект. — Мой дядя — строительный подрядчик. В прошлом году, чтобы как-то отвлечься от развода и побыть вдали от своей семьи, я какое-то время провела в его конторе.

— Женщина, обладающая кучей талантов, — польстил он ей, — но не желающая давать советы. Прекрасное качество…

Аманда усмехнулась:

— Совет? О’кей. Поговорите с Барбарой о планировке. Она объяснит, какие вам нужны документы. Затем наймите подрядчика.

— И все равно я не буду знать, что делаю. — Беспомощность, прозвучавшая в его голосе, тронула ее, и она изменила тон.

— Хорошо. Я дам вам почитать пару книг.

— Вот это по-соседски, мадам. Я узнаю про Барбару. Как я понимаю, сначала — вода.

Аманда знала, что Мак не хотел бы выглядеть пробивным. Чувствуя себя тепло и уютно в его одежде, она немного смягчилась:

— Совместное владение — хорошая идея, но вы не представляете, как раздражает меня то, что приходится иметь дело с Дарреллом. Пусть даже на расстоянии.

Мак наклонился к ней и прошептал:

— Вы как будто бы недолюбливаете его.

— Еще как. Кроме того, я не доверяю ему. — Она подняла руки, и шарики из салфеток, которые она скрутила незаметно для себя, покатились по кровати. Она следила за ними глазами, но сидела спокойно, погрузившись в воспоминания. — Даррелл обманул меня. Я думала, что он бывал просто любезен, когда, взяв своих пациенток ласково за руки, показывал им комнаты. Он говорил, что они должны расслабиться и чувствовать себя комфортно.

Глаза Аманды подозрительно заблестели. Она резко посмотрела вверх. Нет она не потеряла ничего особенно важного, кроме нескольких лет, потраченных на спасение своего брака.

— Даррелл говорил, что пластическая хирургия эмоционально мучительна для некоторых. Особенно для тщеславных, красивых… — Неожиданно она зажала рот рукой, чувствуя себя глупо из-за того, что разоткровенничалась перед абсолютно незнакомым человеком. — Забудьте о том, что я сказала. Вам ни к чему знать о моих ошибках. — Глупая! Неужели Мак Далтон стал ей близок настолько, что она готова рассказать ему обо всем? Может быть, ей действительно стоит прибегнуть к помощи психотерапевта?

— Мужчина, не сумевший оценить по достоинству такую женщину, как вы, совершил главную ошибку в своей жизни. Именно он, а не вы. Ваш Даррелл просто дурак.

Казалось, что Мак говорит абсолютно искренне. Щеки Аманды раскраснелись, она стала нервно накручивать на палец прядь волос. Конечно, у него есть причины льстить ей, и она хорошо понимает какие.

— Вы решительно настроились на то, чтобы мы сообща владели этим колодцем? — постаралась спросить Аманда как можно хладнокровнее.

— Потому что я назвал Даррелла дураком? Да это любому ясно. Он потерял единственно красивую вещь, которой владел.

Аманда пристально посмотрела на него. Этот мужчина опасен, он уже знает о ней слишком много.

Даррелл говорил ей, что она привлекательна, и предлагал хирургическим путем сделать из нее красавицу. Мак же как-то естественно сумел расположить ее к себе. Но в то же время он был из разряда тех мужчин, для которых флирт с незнакомой женщиной — дело привычное. Она вновь обескураженно на него посмотрела.

— Положим, почти каждый вел себя когда-то неправильно по отношению к другому человеку. Я не исключение.

Мак мгновенно подхватил нить ее рассуждений:

— Да, вы правы. Я в свое время так и не понял, что бизнес и интерес той женщины к нему — для нее главное. Она никогда не собиралась за меня замуж… В конечном итоге я смотрю на это дело так: ни вы, ни я не в проигрыше. Может быть, мы просто отдали этому слишком много времени.

Аманда подошла к столу и встала напротив Мака. Странно, но он как будто читает ее мысли, и при этом она ничего про него не знает.

— Как давно это было?

— Мы расстались год тому назад. С тех пор я путешествую, привожу в порядок свои мысли. В конце концов, я решил утихомириться и начать все заново. Как видите, мы можем стать отшельниками вместе, — пошутил он.

Преодолевая искушение коснуться его, Аманда сложила руки за спиной. По собственному опыту она знала, что прикосновение к страдающему человеку ненадолго облегчает его боль, но в данном случае она может оказаться неправильно понятой. Причем если Мак и испытывал боль, то тщательно скрывал это.

— Собираетесь жить один? — спросила она наконец.

— Конечно. Я неплохая компания. И я использую не много воды, потому что моюсь лишь время от времени.

Аманда хихикнула. Последнее время рассмешить ее не удавалось никому.

Мак продолжал:

— Я буду вести себя так тихо, что вы и не заметите моего присутствия.

Аманда на секунду задумалась. Она имела право задавать вопросы.

— Это для вас второй дом или главный и единственный? И чем вы занимаетесь?

— Ага, вот теперь пошли личные вопросы. Думаю, что вам также следует знать о состоянии моего банковского счета. Разве не это в первую очередь интересует женщину в мужчине?

Несмотря на улыбку, играющую в его глазах, Аманда подозревала, что Мак шутит лишь отчасти.

— Я так не считаю, — быстро сказала она. — А вдруг вы фермер и будете брать воду из моего колодца для полива? И я должна буду ждать часами, чтобы принять душ.

Мак откинулся на спинку стула, и в глазах у него появилось странное выражение.

— А вы смотрите в корень. Я бы хотел разводить у себя в саду съедобные травы. Я люблю возиться с ними с тех пор, как моя бабушка-француженка учила меня готовить в своей большой сельской кухне.

Аманда почувствовала себя заинтригованной.

— Звучит привлекательно.

— И да и нет. Она растила меня с тех пор, как умерли мои родители.

Ее сердце дрогнуло.

— Вам повезло, что был кто-то, кто о вас заботился.

Он просто кивнул.

— Вы любите готовить?

Почему он спросил об этом?

— Если это можно сделать без особых трудностей. Добавить воды и размешать — вот мой принцип, — сказала она. — Вот видите, я буду использовать больше воды, чем вы.

Мак усмехнулся:

— Послушайте, дайте себе время подумать, утро вечера мудренее. И помните, что я готов платить за всякие неполадки.

Аманде пришлось сделать над собой усилие, чтобы отвести взгляд от его лица. Он, казалось, искренне стремился к тому, чтобы соглашение о совместном пользовании было удобно и той и другой стороне.

— Я изучу этот вопрос. Это все, что я могу вам обещать.

— Отлично. Приятных снов, леди соседка. Если дорогу освободят к утру, то отвезу вас домой. — Подойдя к двери, он остановился и задумался, затем, повернувшись, спокойно сказал: — Если вам что-нибудь потребуется, вы знаете, где меня найти.

Слова эти нашли отклик в ее сердце, и не потому, что их можно было трактовать как намек на сексуальное приключение, а потому, что звучали искренно. Она молча кивнула. Мак вышел, и в дверь ворвался порыв холодного ветра. Прислушиваясь, она ждала, когда он откроет свою дверь. И хотя Аманда знала, что Мак в соседнем номере, она вдруг почувствовала себя одиноко, ей не хватало его общества.

Она пересела на стул, прислонилась головой к его мягкой спинке и стала анализировать свои впечатления. Затем встала, подошла к зеркалу, чтобы посмотреть, как она выглядит в его одежде.

О нет!

Он дал понять, что считает ее привлекательной! Кого он обманывал?

Но по крайней мере она выглядит в этом свитере маленькой и хрупкой. Чувствовать на себя его одежду было ей странно приятно, к ней вернулось давно забытое ощущение.

Несмотря на все ее усилия, все в этом мужчине импонировало ей. Ну и как тут принять разумное решение? Что-то в нем дразнило ее. Она вновь уставилась в зеркало и увидела в нем женщину с кокетливой улыбкой, женщину, которую еще вчера она не знала.

«Аманда Стэнфилд, приди в себя, а то ты впутаешься в историю, о чем можешь позже пожалеть. Поговори сначала с адвокатом», — почти приказала она себе.

— Пошли этого негодяя подальше, дорогая. Даррелл скорее всего передал кому-то право на это соглашение.

Дождавшись, пока отец перестанет бушевать, Аманда вновь поднесла телефонную трубку к уху:

— Папа, не волнуйся. Я просто должна проверить это у юриста, вот и все.

— Ты знаешь, что думают по этому поводу твоя мать и сестры. Мы должны были предупредить тебя.

— О’кей. Но я не хочу больше ничего слышать о Даррелле.

— С другой стороны, Аманда, почему ты должна тратить свое время и деньги на Даррелла? Ты можешь заключить более выгодную сделку с твоим новым соседом. Может, он купит бак. Спроси его. Я слышал, что он приличный человек.

— Но, папа! Как ты можешь это знать? — Аманда затаила дыхание в ожидании ответа отца.

— Он был, а может, и есть владелец «Кингз рэнсом». Ты его не узнала?

Пальцы Аманды застыли вокруг телефонной трубки. Она вспомнила, что ресторан открылся в квартале от врачебного кабинета Даррелла. Она видела хозяина как-то раз на расстоянии, в смокинге, стильным и ухоженным. Мак? С ума сойти. Она не могла объединить два этих образа в единое целое.

— Аманда?

— О нет. Я его не узнала. Но может, он захочет переговорить. Я дам тебе знать. — Ей вдруг захотелось отойти подальше от телефона. Оказывается, Мак знает больше, чем говорит. — Спасибо, папа, что выслушал меня. Скажи маме, что все хорошо.

— Отлично, дорогая. Ты по-прежнему пытаешься сделать слишком много. Как это ты стала такой независимой? Мы постараемся, чтобы твой подрядчик, твой дядя Петер, избавил тебя от лишних хлопот. Мы с удовольствием оплатим дополнительные расходы.

— Нет, не надо. Благодарю тебя. Ты всегда мне помогал, и пора мне сделать что-то самой и за свой счет. Мне жаль, что ты потерял деньги на товарах, которые Даррелл убедил тебя купить.

— Да это старая история. Забыто.

— И тем не менее строить что-то в нашей семье — традиция. Помнишь, как ты начинал? И с тех пор никак не остановишься. Ну, все, я тебя отпускаю. Пока, папа.

— Ама-анда…

Она положила трубку и вновь оперлась о спинку кровати. Мак обманул ее, не сказав, кто он. Ну, может, если быть точной, и не обманул. Но он и Даррелл, видимо, сделаны из одного теста: обслуживают богатых и знаменитых, тех, кто далек от реальной жизни. Аманда почувствовала себя неуютно. Напряжение внутри нее нарастало. Где-то вдалеке прогремел гром, но за окном пока было тихо. Природа, казалось, замерла в ожидании бури. Аманда не знала, по каким причинам Мак Далтон находится здесь. Ей же лично нужно жизненное пространство и место, чтобы просто дышать, в общем, своя собственная жизнь, которую она стала ценить только тогда, когда брак развалился.

Хотя она и вспомнила его, однако не смогла отыскать в нем сходства с мужчиной из соседнего номера. Мак сейчас был загорелым, мускулистым, раскованным. Его можно было принять за ковбоя…

Убаюканная раскатами приближающегося шторма, Аманда почувствовала сонливость и в то же время какое-то беспокойство. Она решила на сегодня выбросить Далтона из головы и подумать обо всем завтра. Сон овладел ею, и она проснулась, лишь услышав стук в дверь. Открыв глаза, она спросила:

— Кто это? Постойте там.

— Мак, — ответили за дверью, и она смутно припомнила, что он каким-то образом присутствовал в ее сне, когда она медленно падала в бездонный колодец. Покачав головой, Аманда встала с кровати. Как она могла проспать так долго?

Зеркало, мимо которого она проходила, отразило нечто странное. Волосы от дождя стали волнистыми, почти кудрявыми. Мак вполне может использовать ее в своем саду, который он намеревался развести, — ворон пугать, например. Она запустила пальцы в волосы, откинула их назад и, надев на голову обруч, чуточку приоткрыла дверь.

— Да?

— Это я, — сказал он, вглядываясь в темноту. — Вы еще кого-то ждете?

— Да нет как будто. — Она открыла дверь пошире и сразу же зажмурилась от яркого утреннего света. Мак стоял перед ней тщательно причесанный, одетый в джинсы и полосатую рубашку. Аманда почему-то вспомнила о ковбое. — Доброе утро, — сказала она и тут же напряглась, почувствовав свежий запах его лосьона после бритья. Этот мужской аромат напомнил ей о тех чувствах, которые он может вызвать. Затем, к счастью, запахло свежим кофе.

Она шире раскрыла глаза. В руках у него была небольшая картонная коробочка с двумя бумажными стаканчиками кофе, салфетками и жареными пончиками.

— Я принес вам свой сегодняшний улов. Это подают в девять утра, а сейчас значительно больше.

Аманда открыла дверь.

— Входите. Кофе — то, что нужно. — Взяв у него стаканчики, она поставила их на стол, а Мак торжественно добавил к ним пончики и салфетки. Она сняла крышку со своего стаканчика и вопросительно посмотрела на него.

Сел на стул, он снял пластиковую крышку со своего стакана.

— Я догадывался, что вы любите черный. И что вы будете роскошно выглядеть в моей футболке.

О, Господи! Она осмотрела себя: футболка только-только доходила ей до оголенных бедер. Ночью было слишком жарко. Она бросилась в ванну, где натянула на себя свитер Мака, завязав длинные рукава вокруг талии. Когда она вышла оттуда, он усмехался. Аманда сумела тоже криво улыбнуться в ответ.

— Спасибо, что пожалели меня. Мне действительно не помешает кофе. Вы отгадываете вкусы людей просто по их внешнему виду?

Он пожал плечами:

— В какой-то степени. Я много лет занимался ресторанным бизнесом.

Ну конечно! Когда-нибудь он должен был рассказать о своем успехе. Все эти разговоры, что он хочет жить на природе, — болтовня. Аманда отпила еще глоток кофе. Теперь она его вспомнила окончательно. Перед ее глазами, словно на экране, проплывали картинки, одна за другой: галантный ресторатор, элегантный, во фраке с черной бабочкой…

— Ресторанный бизнес?

Мак поднял на нее глаза и в первый раз посмотрел как-то уклончиво.

— Мне раньше надо было вам об этом сказать. Я совладелец «Кингз рэнсом». Вы это знаете?

Она коротко кивнула. Его слова в очередной раз пробудили в ее памяти воспоминания. Она и Даррелл отправились туда пышно отметить первую годовщину своей свадьбы. Тогда она впервые и увидела Мака.

Воздух вокруг нее, казалось, наполнился едким дымом. Мак знал Даррелла. Он, конечно, видел длинную вереницу женщин, которых ее муж приводил в «Кингз рэнсом».

— С шоколадом или без? Других не было. — Мак спокойно расстелил салфетку и выложил на нее пончики.

Аманда моргнула, когда ее мысли прервали, и подняла голову.

— Почему вы раньше мне все не рассказали? Вы знаете Даррелла. Он достаточно часто бывал в ресторане.

— Вообще-то я его не знаю. Но вы ведь как-то сказали, что не хотите говорить о нем. Зачем же касаться больной темы?

Она испытывала странные чувства — гнев и смущение одновременно — и сама не понимала, становятся они сильнее или постепенно исчезают.

— Шоколадный, — сказала она, потянувшись за пончиком.

— Правильный выбор. Страстные люди отдают им предпочтение — каждый второй.

Мак протянул ей салфетку. Эта рука… Аманда вспомнила, как он обнимал ее, когда ударил гром. И она тогда чувствовала себя в этих объятиях в безопасности. Теперь это чувство исчезло.

— Вы все знали о Даррелле, не правда ли? Уверена, что он предложил вам большую скидку из-за того, кто вы есть.

Ответ Мака снова был уклончив:

— Возможно, ему нужны были деньги.

Сердце ее болезненно сжалось.

— Нет. Он просто хочет обмануть меня и нажиться на том, что принадлежит мне. Вам это когда-нибудь приходило в голову?

Мак наклонил голову, как будто обдумывая ее вопрос, но ничего не ответил.

— Почему вы дали мне возможность выговориться?

— Вам хотелось говорить. Мне — слушать.

— Вы по-прежнему владеете «Кингз рэнсом»?

— Да. Но сейчас я веду переговоры о продаже.

— Вы хотите все это бросить? — недоверчиво спросила Аманда. Даррелл в свое время говорил ей, что ресторан — это золотая жила.

Мак пододвинулся, чтобы смотреть ей прямо в глаза.

— Если вы готовы выслушать — я расскажу.

— Давайте.

— Я начал свое небольшое дело в Вудленд-Хиллс, напротив мойки машин. Оно неожиданно стало очень популярно. Потом я встретил свою партнершу. Она только что окончила школу по ресторанному менеджменту. К тому же она была привлекательна. Ей удалось уговорить меня перебраться в Беверли-Хиллз и назвать ресторан «Кингз рэнсом». Дела снова пошли успешно.

Аманда напряглась.

— Конечно. Это был самый модный ресторан во всей округе. Во всяком случае, для людей, желающих сорить деньгами. Таких, как старина Даррелл.

— Насколько хорошо вы его знаете? — спросила она резко.

— Только как клиента, — ответил он, нахмурившись.

— Он эту собственность продал вам лично? — Подозрения начали окутывать ее темным облаком.

— Нет, я услышал об этом от другого знакомого, который по-прежнему посещает ресторан и хорошо знает Даррелла. Я взял у него телефон и позвонил. Мы обсудили деловые вопросы, и он договорился с риелтором. — Наклонившись, он накрыл ее руку своей. — Вы теперь меня меньше подозреваете?

Какое-то время Аманда не могла высвободить свою руку: ее почти парализовала необъяснимая интимность этого прикосновения. Но он все равно видит, что она не доверяет ему.

— Вообще-то мое прошлое с ним не имеет в нашем вопросе значения, — сказала Аманда, не поддаваясь его обаянию и буквально отняв у него руку. Она не даст ему понять, как трудно ей все это давалось. Она потеряла дом, мужа, большинство своих сбережений и людей, которых она считала друзьями. Нет причин доверять и Маку. Особенно, если у него с Дарреллом есть какие-то дела.

— Вы бывали в «Кингз рэнсом»?

— Раз или два. — Помолчав, она продолжала довольно твердым голосом: — Скорее всего вы видели там Даррелла с другими женщинами. А я, конечно, узнала об этом последней. Он изменял мне. Банальная история. Не правда ли?

Мак сказал глухо:

— И потому я нашел вас здесь.

Сердце Аманды на минуту сжалось от смущения. В его голосе прозвучало что-то, что тронуло ее до глубины души. Он правда старался не затрагивать раньше этот вопрос, чтобы избежать болезненной темы? Но вслух она сказала подчеркнуто твердо:

— Да, поэтому я здесь, и это к лучшему. — Она вспомнила, какое облегчение и чувство свободы испытала, когда ее план начал реализовываться. — По-моему, и вы здесь?

— Я вышел из игры совсем недавно. Одной из причин было то, что взаимоотношения с моей партнершей не сложились. У леди амбиций хватает на двоих, поэтому ресторан выжил. С тех пор я путешествовал.

Аманда на секунду задумалась над его рассказом. Он сказал, что взаимоотношения для него были важнее бизнеса? Кое-что еще оставалось неясным, но она и так уже узнала слишком много для одного дня.

— Извините мою дерзость, но я хотела бы поехать домой. Не возражаете?

— Дерзкая дама пьет свой кофе черным. — Он улыбнулся. — Хотите еще перед отъездом?

Она покачала головой и отодвинула недоеденный шоколадный пончик.

Мак встал.

— Тогда я подожду вас на улице.

Он вышел, и тут Аманда вспомнила, что на ней его одежда и ей больше нечего надеть. Ее вещи все еще мокрые. Нужно немедленно поехать домой, тогда она сможет отдать ему его вещи. Может, есть и другой выход, но чем скорее она будем в своем, тем лучше.

Она позвонила, чтобы сказать, что посмотрит вечером крышу, и связала свой немногочисленный багаж в узелок.

Когда она вышла босиком, Мак стоял, прислонившись к машине со стороны водительского места.

— Служба такси Далтон в вашем распоряжении.

Аманда кивнула, принимая приглашение.

Земля еще была вся мокрая, на асфальте следы глины. Она почти не поддерживала беседу, заметив только, что дорога открыта. Мак сказал, что уже звонил из мотеля, чтобы выяснить это.

Она отметила для себя, что Мак Далтон всегда все предусматривает. Если он мог открыть ресторан и управлять им, то проблем с постройкой дома у него не будет. Но Аманда твердо знала, как она вписывается в его планы, — он по-прежнему хочет половину ее колодца. В этом она была уверена так же, как и в том, что солнце светит.

Ее бригада закончила покрывать крышу к тому времени, как приехала инспекция. Мак болтался рядом, как любопытный ребенок. Несмотря на ее вежливое замечание о том, что у нее нет времени, он, как собака, ходил за рабочими, задавая им десятки вопросов.

Ей не раз хотелось стукнуть его. Помимо его ненасытного любопытства, Аманду выводило из себя и то, что очень часто Мак стоял слишком близко. Ее глаза невольно обращались к его груди, широким плечам и мускулистым рукам, в которых она так уютно себя чувствовала во время грозы. Все это мешало ей сосредоточиться на работе.

Когда она наконец ускользнула от него, Мак пристал к строительному инспектору, и так надолго, что тот не выдержал. К счастью, крышу приняли, и одной проблемой стало меньше.

Когда инспектор уехал, она нашла Мака на лужайке под дубом.

— Мак, я хочу, чтобы мой джип проверили, прежде чем опять неожиданно пойдет дождь. Обещаю, я просмотрю соглашение о колодце. Договорились?

Он стоял, засунув руки в карманы.

— Это все, о чем я прошу.

Аманда ждала, не скажет ли он что-то еще, но его, казалось, ее обещание устраивало.

— Увидимся, — сказала она.

Мак кивнул, но не двинулся с места. Аманда поняла, что он не последует за ней. Оглянувшись через плечо, она увидела, что он снова уселся в ее кресло.

— Вы разве не уезжаете? — окликнула она его.

— О нет. Я жду посылки. Я побуду здесь, если вы не возражаете, пока не получу ее.

— Конечно, не возражаю. Чувствуйте себя как дома, — сказала она не подумав и тут же пожалела об этом. Ей совсем не хотелось создавать подобный прецедент. Но она уже разрешила ему остаться. — Пока. Еще раз спасибо.

Все-таки она чувствовала себя неловко, оставив его одного, но ее ждали в автосервисе. Она завела мотор и, махнув Маку, уехала.

Механик занялся ею уже перед закрытием. В серьезном ремонте необходимости не было, и она провела остаток вечера в своем домике на колесах, просматривая план и схемы. Завтра можно зарегистрировать дом, раз водопроводные краны поставлены.

Даррелл, чему она была сильно удивлена, оплатил коммуникации. Ее особенно радовало скорое появление телефона. На какое-то время Аманда отодвинула на задний план мысли о Маке Далтоне и о совместном пользовании.

В десять часов утра, когда она въехала на свою собственную территорию, что-то привлекло ее внимание. Она притормозила, чтобы рассмотреть поближе. Его посылка прибыла. И он определенно почувствовал себя дома.

Господи Боже ты мой!