В центральной части Антариона – вольного города, раскинувшегося на побережье теплого южного моря, – возвышается древняя башня, от шпиля до основания сложенная из чистейшего белого мрамора и ослепительно сияющая в лучах восходящего солнца. В разные времена и у разных рас она величалась многими красивыми именами; люди же чаще всего называли ее Цитадель Света, что, в общем, не требует дополнительных комментариев. И стоило кому-нибудь хотя бы только произнести эти слова, у каждого из присутствующих наготове оказывался десяток легенд про величайших витязей и грандиозные события, так или иначе связанные с Цитаделью. Разумеется, легенды, в основной своей массе, были совершеннейшей брехней, но ореол таинственности и причастности к чему-то высшему вокруг башни создавали исправно...

Для нас же в этот день – первый день лета какого-то года по очередному летосчислению – Цитадель Света была примечательна только одним. Тем, что на третьем этаже в маленькой приемной у кабинета Лорда-Протектора Ордена Света сидел самый знаменитый (для посвященных в подобные вопросы) белый маг последних тысячелетий – Бьорн Дарн-о'Тор по прозвищу Скиталец. Он сидел, ждал светлейшей аудиенции и потихоньку впадал в бешенство.

Когда две недели тому назад путешествовавший в неближних землях Бьорн получил письмо от Лорда-Протектора с требованием немедленно явиться в Антарион пред его светлые очи, первым побуждением мага было вообще не обращать на писульку ни малейшего внимания, разве что подтереться на ближайшем привале. В конце концов он не подчинялся ни Ордену Света, ни кому-либо еще, так что подобный хамский тон приказа прямо-таки провоцировал противоположный эффект... Впрочем, поостыв и поразмыслив на досуге именно над этим соображением, Бьорн передумал, направился в Антарион и даже поспешил, как ему настоятельно рекомендовали.

И что же? Его попросили подождать, как какого-нибудь местечкового принца или еще кого помельче. И плюс ко всему, не нашли ничего лучшего, как посадить на стул напротив триптиха «Лорд-Протектор побеждает Черного Властелина». В первой части эпохального полотна юный и румяный Лорд-Протектор протягивает ладонь к рукояти Меча, единственно способного сокрушить средоточие Мрака, во второй все тот же Лорд – закованный в доспехи и изрядно заматеревший – ведет свое небольшое, но отважное войско навстречу бесчисленному черному воинству, а в третьей муж – уже успевший поседеть! – сносит голову Владыке Мрака, изображенному в виде помеси жабы с шакалом. У Бьорна, не понаслышке знакомого с действительными событиями, подобное глумление вызывало попеременно то тошноту, то сильнейшее желание превратить художника в столь удачно найденный им образ Черного Властелина. Да и нынешний Лорд-Протектор тоже был хорош – не постеснялся позировать для шедевра, хотя во времена прошлого возрождения Черного его дед с бабкой еще даже не познакомились... «Впрочем, нет, именно тогда они и встретились впервые», – поправил себя Скиталец, нисколько от этого не смягчаясь. Напротив, воспоминания о славных пращурах нынешнего Лорда лишний раз подчеркивали ущербность последнего.

Проскучав в приемной уже больше двух часов, Бьорн всерьез начал прикидывать, как лучше будет поступить: снести окованные железными скобами двери в кабинет и задать Лорду небольшую трепку или гордо развернуться и уйти? Характеру Бьорна больше импонировал первый вариант, но второй выглядел явно предпочтительнее – времена были неспокойные, и такая ссора оказывалась только на руку общему противнику. Однако, начав на всякий случай рассматривать двух дюжих стражников, охранявших кабинет, и личного секретаря Лорда, также не обиженного силой, Бьорн изменил свое решение вновь. И совсем не оттого, что у него возникли сомнения по поводу соотношения сил в приемной, просто Скиталец, хоть и находившийся в полуразобранном состоянии после долгих лет бездействия, по привычке обращал внимание не только на внешнюю сторону событий. Сначала письмо с приказом, теперь демонстрация наплевательского отношения – если рассматривать их в едином контексте, то складывалось впечатление, будто Лорд-Протектор злил его совершенно намеренно. А с какой целью, непонятно...

Так что Бьорн мысленно выпустил пар, устроился на стуле поудобнее и даже притворился спящим, всем своим видом показывая, что готов ждать сколько понадобится, хоть сутки напролет. По его предположению, если за ним наблюдали, то такая реакция должна была ускорить процесс, но, когда буквально через пять минут секретарь наведался внутрь, а по выходе сообщил, что Лорд-Протектор готов его принять, Бьорн все равно удивился – его подозрения подтверждались слишком уж явно... Тем не менее Скиталец медленно встал, потянулся и размеренными шагами пошел к двери, опираясь на свой посох. Когда он перешагнул порог кабинета, на его лице играла открытая и добродушная улыбка.

Встреча официального лидера сил Добра и фактического вдохновителя последних его побед со стороны выглядела довольно забавно. Внешне они были похожи – оба родились на далеком от Антариона Севере, были высоки ростом, хорошо сложены; волосы у обоих очень светлые, глаза голубые до прозрачности и даже длина бород почти совпадала. Но в то же время правильные, суровые черты Лорда-Протектора казались застывшими, будто он снова позировал (на этот раз для скульптуры), а прибранная волосок к волоску борода свисала вертикальным клинышком, по которому впору было проверять отвес; лицо же Скитальца – с крупным крючковатым носом, приплюснутыми скулами, чуть оттянутой нижней губой и всклокоченной бородой – в модели явно не годилось... При этом надменный Лорд-Протектор думал про себя: «Ох, не перемудрил ли я с этой приемной? Скиталец ведь совершенно непредсказуем! Тем и опасен... Чему он сейчас-то скалится, интересно знать?», а Бьорн, продолжавший любезно улыбаться, ему ответствовал: «Какая ж ты все-таки гнида! Видал я плохих Лордов Света, но до тебя им было далеко, как отсюда до северных гор!»

После продолжительного обмена взглядами, которым сопровождался сей мысленный диалог, Лорд-Протектор наконец чуть заметно приподнялся в своем кресле (которому больше соответствовало название «трон») и указал на место напротив себя:

– Присаживайся, Бьорн. Я рад, что ты хорошо добрался.

– Да, я уж присяду. Спасибо, Агенор... Или я должен теперь величать тебя полным титулом?

В принципе Бьорн не собирался обострять, особенно сразу, но вырвалось практически против воли. Лорд-Протектор же чуть порозовел и, вежливо подождав, пока собеседник обустроится, бросил:

– Называй, как считаешь нужным. Сам знаешь – суть не в названиях.

И опять пройти мимо оказалось для Бьорна невозможно.

– Как тонко подмечено! – восхитился он. – Если, например, назвать Лорда-Протектора жабой, то квакать он от этого не начнет. Верно?

Агенор тяжело вздохнул, словно смиряясь с неизбежностью, и произнес с увещевающей интонацией:

– Я призвал тебя для серьезного разговора, Бьорн.

– А я думал – в приемной посидеть! Там у тебя приятно, кстати. Ребята – прямо воплощенная добродетель, а картина – ну, прелесть как хороша. Могу я узнать имя ее достопочтенного автора?

Лорд-Протектор покраснел гуще, но оправдываться не стал, заметив лишь:

– У меня только что был гонец из Тиммерии. Он привез важные вести.

– Разумеется. А покинул он твои покои через один из многочисленных потайных ходов... Старо, Агенор! Придумай что-нибудь получше!

Бьорн, хотя и давненько не встречался с Лордом-Протектором, все же хорошо его знал, поэтому видел, что после этих слов тот скорее почувствовал себя удовлетворенным, нежели разозлился или обиделся. И это напомнило старому магу о предположениях, сделанных им в приемной. «Нет, нельзя идти на поводу!» – сурово одернул он себя и резко сменил тон:

– Впрочем, какие могут быть счеты между старыми товарищами! – Он откинулся в кресле и еще раз миролюбиво улыбнулся. – Ты хотел, кажется, что-то рассказать? Прекрасно. Я слушаю тебя, Агенор.

Лорд-Протектор чуть кивнул, не выказывая никаких эмоций.

– Как я уже сказал, у меня был гонец из Тиммерии. От Родрика, старшего принца... В Тиммерии началась война!

Это, безусловно, была скверная новость. Тиммерия – второе по величине государство на континенте – определяло жизнь огромного региона к западу от Срединного хребта, и значение стабильной обстановки там трудно было переоценить. Тем не менее это известие не казалось таким уж внезапным, о чем Бьорн и напомнил:

– Ты ожидал чего-то другого? – серьезно спросил он.

– Нет, – хладнокровно подтвердил Агенор. – Последние два года, после смерти прежнего Короля, обстановка в стране к тому располагала. Пять принцев, да еще от разных матерей, завещание, составленное в пользу первенца – история показывает, что в подобных ситуациях без вооруженной схватки за престол дело обходится редко.

– Все так. Что же тебя тревожит?

– По словам Родрика, войну начал Хобарт, второй по старшинству, если...

– Я знаю генеалогию их дома, – нетерпеливо перебил Скиталец. – Ближе к делу!

– Изволь. Армия, собранная Хобартом в своих восточных владениях, двинулась в поход на столицу. При этом более чем наполовину она составлена из нелюдей.

– Орков?

– Да, орков. Но есть и гоблины, и пещерные тролли – вся нечисть, таившаяся в близлежащих отрогах гор.

– Ясненько... – пробормотал Бьорн, смутившийся не на шутку, – давно, очень давно люди не вступали в сговор с порождениями Мрака.

– Но это еще не все. Опять же по словам Родрика, которые, безусловно, нуждаются в проверке, Барнард – формально правящий Король – решил обратиться за помощью к колдунам. Черным колдунам, Бьорн!

– Откуда они взялись в Тиммерии?!

– Этого Родрик не знает. Но говорит, что с Севера прибыла парочка типов, вызывающих большое подозрение.

«Если все это соответствует действительности, – подумал Бьорн, – то вывод напрашивается однозначный! Но, с другой стороны, ерунда какая-то: силы Зла не могут нападать и защищаться одновременно – это совершенно не в их правилах!» Пожалуй, впервые за последние несколько сотен лет старый маг почувствовал укол настоящего беспокойства.

– Орден Света планирует вмешаться в ситуацию в Тиммерии? – нарочито официально поинтересовался Бьорн, и седые брови Лорда-Протектора удивленно приподнялись. Но его ответ был лаконичен:

– Сейчас – нет!

И это тоже выглядело как минимум странно. Настолько, что Скиталец растерянно протянул:

– Не понимаю тебя, Агенор. Если бы это было внутреннее дело Тиммерии, тогда конечно – по уставу Орден Света и не должен вмешиваться в политическую жизнь других государств. Хотя, между нами говоря, последние несколько сот лет он только этим и занимается... Но здесь дело касается искоренения Зла, борьба с которым является вашей единственной и священной задачей. Не так ли?

– Не стоит искать здесь задних мыслей, – спокойно возразил Лорд-Протектор. – Если бы я мог повлиять на ситуацию в Тиммерии, я бы так и поступил. Но я не могу – у меня просто недостаточно сил!

На этот раз Скиталец даже и не пытался скрыть изумления и недоверия – Орден располагал войском в двадцать тысяч человек, не считая тех, кого мог в спешном порядке призвать к оружию в дружественных ему странах, и это была крупнейшая военная сила в мире...

– Да, да, – кивнул Агенор, явно довольный произведенным эффектом, а потом выразительно закатил глаза. – Странно, что ты со своим пытливым умом не заметил небольшого несоответствия в моих словах. Если, как я утверждал, тиммерийский гонец был у меня только сегодня, то с чего вдруг я отправил тебе письмо несколько недель тому назад? Что ж, я отвечу на этот вопрос, хоть ты его и не задавал. Я только начал с Тиммерии, потому что вести оттуда действительно пришли последними. Но были и другие...

– Продолжай.

Агенор чуть помолчал, словно спрашивая взглядом: «Немножко сбил с тебя спесь, а?», потом же заговорил, смакуя каждую фразу:

– Первые тревожные новости пришли с Востока, из Оренги. Знаешь, наверное, это такое маленькое королевство там, где некогда располагался великий Гонтиад. Между прочим, в этих областях позиции Ордена по традиции очень сильны. Были... Потому что в результате переворота в Оренге к власти пришел бывший дворцовый шут, – ты только представь себе!

Негодование Агенора выглядело на удивление искренне, и Бьорну жутко захотелось поинтересоваться: помнит ли Лорд-Протектор, кем был основатель его собственной династии (а был он, к слову сказать, козопасом). Но Бьорн сдержался и только позволил себе усмехнуться, на что его собеседник дернулся, как от пощечины.

– Конечно, это забавно! Особенно, если учесть, что этот идиот первым делом объявил себя абсолютным монархом, для которого никакой Орден Света не указ! Это его собственные слова – информация проверенная. И случилось это... да, почти три месяца назад. Разумеется, я отреагировал незамедлительно и послал в Оренгу половину своего войска, – это должно было гарантировать быструю победу и восстановление в правах свергнутой фамилии, к нам похвально лояльной. Но... после захвата пары приграничных крепостей продвижение нашей армии остановилось! Почему? Да потому, что этот шут успел заключить союзнические договоры со всеми сопредельными государствами к востоку и северу! В результате им удалось выставить против нас силы, практически равные по численности и не уступающие в мастерстве. Причем костяк их войска составляет отряд из Даланда – нашей с тобой родины, Бьорн!

По-видимому, таким заявлением Агенор рассчитывал сразить мага наповал и практически в этом преуспел. Скиталец был потрясен до глубины души, но не вероломством родичей. В ответ он мог бы сейчас сказать многое или... промолчать вообще. Пока Бьорн предпочел последнее, благо Лорд-Протектор не понимал истинных причин такой сдержанности и продолжал выступать в прежнем тоне, которым более пристало докладывать о достигнутых успехах:

– Конечно, мы делаем вид, что в Оренге все развивается в соответствии с нашим планом, но тебе скажу: действительное положение дел там таково, что Орден Света уже перешел в глухую оборону и не имеет ни малейшей надежды на изменение ситуации в лучшую сторону. А вот в худшую – пожалуйста! В частности, нам известно, что этот оренгский выскочка активно ведет тайные переговоры с правителем Тиамара. Если же тот перейдет на сторону восставших, – Бьорн отметил про себя это слово, но не повел и бровью, – то нашей армии отрежут и путь к отступлению: она будет окружена и неминуемо разбита!

Очевидно, на этом отчет о положении на Востоке завершился – Агенор явно ждал какого-нибудь ответа, и Скиталец достаточно нейтрально заметил:

– Тебя послушать, так этот бывший шут отнюдь не выглядит идиотом.

– И это все, что ты можешь сказать?

Презрительная интонация вопроса все же заставила Скитальца ответить нечто, более сходное с подлинными мыслями:

– Могу еще сказать, что это «восстание» – закономерный итог политики, которую Орден вел последние годы. Но едва ли ты захочешь это слушать!

– Наша политика направлена на создание условий, в которых существование Зла окажется невозможным, – нравоучительно заметил Лорд-Протектор, ничуть не оскорбившись. – И мы действительно проводим ее весьма последовательно, даже если это требует жестких мер.

Как уже говорилось, Бьорн давно был знаком с Агенором (фактически с раннего детства будущего Лорда-Протектора) и неплохо разбирался в его характере, настроении, но вот одного не мог взять в толк никогда – то ли глава Ордена Света глуп как сапог, то ли лицемер, каких этот самый свет не видывал? А между тем вопрос был далеко не праздный – от его решения в ту или иную сторону зависела как вся линия поведения Бьорна, так и многое другое. Что именно представляет собой это «другое», Бьорн пока не знал, но чувствовал, что оно непременно существует.

Однако пауза затягивалась, и старый маг решил выгадать время, но сделать это с пользой.

– Ну вот я и говорю: тебе мои советы не нужны... Скажи лучше, есть ли что-нибудь еще?

– Еще? Тебе мало двух столь грозных конфликтов, каких на моей памяти еще не случалось? Ну что ж, есть и еще! Как тебе понравятся стаи волков-оборотней, гуляющих по восточным отрогам Срединного? Или драконы, нападающие средь бела дня на маленькие города в верхнем течении Могучей?

– Драконы, нападающие на города?! – Это звучало настолько дико, что Бьорн предположил было, будто Агенор оговорился.

– Тебя интересует, как они это делают, не так ли? Сейчас ты удивишься: они собираются в отряды – не подберу другого слова! – до десяти штук и нападают разом. Внезапно, там, где их не ждут, проносятся вихрем, сжигая и круша все на своем пути!

– Не грабят?

– Нет.

Вот это действительно не укладывалось у Бьорна в голове. Он по праву считался лучшим специалистом по стратегии и тактике Зла, назубок знал все варианты козней, но сегодня уже второй раз вставал в тупик. И если первый, связанный с Тиммерией, где Зло как будто собралось противостоять самому себе, еще можно было списать на ошибочность поступившей информации, то с драконами нокаут был чистый... Бьорн, правда, не знал, что такое нокаут, но чувства его были весьма схожи – он просто не мог вообразить себе гордых одиночек драконов, никогда не собиравшихся в обществе больше двух (потому что к моменту подлета третьего один из первых двух всегда бывал мертв), а теперь ведущих совместные военные операции. И к тому же не ради наживы – краеугольного камня драконьего мироощущения. Да, теперь даже Скиталец молчал потому, что сказать было нечего...

А Лорд-Протектор вел разговор все так же ровно, с едва заметной иронией:

– Драконы и оборотни совершенно затерроризировали приречный регион, и местные власти, будучи не в силах справиться сами, обратились за помощью ко мне. И полтора месяца назад я направил туда еще один крупный отряд... Сейчас мы более-менее держим там ситуацию под контролем, но дорогой ценой! Наши потери очень велики, и вверх по реке уже в третий раз пришлось посылать пополнение. Причем не только регулярные части Ордена, очередь дошла и до ополчения, набранного из верных Свету государств.

– Так, так, – неожиданно перебил Скиталец, – сначала был Восток, потом – Центр, теперь – Запад... А что с Севером и Югом?

– О, я вижу, ты начинаешь улавливать... С Севера пока донесений нет. Но, как я полагаю, исключительно в силу его географической отдаленности, и в ближайшие дни мы что-нибудь услышим. А на Юге проблем даже две. Во-первых, это островные пираты, объединившиеся под началом одного парня, в открытую называющего себя Черным Роджером. Действуют они, как всегда, примитивно, но численность их неожиданно велика, так что под угрозой блокады оказалось все побережье к востоку от Антариона и до самого океана. Для Аракса, Тиса и даже Вольных городов, живущих морской торговлей, блокада равносильна петле, медленно затягивающейся на шее. Соответственно на борьбу с пиратами был брошен весь флот Ордена. Но даже при поддержке других морских держав мы не можем достичь решающего перевеса или хотя бы загнать пиратов обратно на Архипелаг... А к западу отсюда, в городах дельты Могучей обнаружилась проблема похуже. Это культ Черного, Бьорн! Самый настоящий, со всеми атрибутами, включая человеческие жертвоприношения!

Впервые за время этого длинного перечисления свалившихся на Орден бедствий Лорд-Протектор отступил от своего нарочитого равнодушия, слова «культ Черного» он произнес с явным омерзением. Эта реакция – в целом нормальная для любого Лорда-Протектора – все же показалась Бьорну немного странной. И не то чтобы Агенор лукавил... Просто с таким чувством можно отозваться о соседе, недавно плюнувшем в твой суп.

Словно подслушав мысли, промелькнувшие в голове Бьорна, Лорд-Протектор мрачно усмехнулся и заметил:

– Сколько раз уже боролись с культом, да, Бьорн? И каждый раз казалось, что уж теперь-то победа будет окончательной...

– Тебе, может, и казалось! – очередной раз не выдержал Бьорн, и Агенор сразу ухватился:

– Ты не веришь в окончательную победу Света? – сделав большие глаза, спросил он.

– Ну почему? Я – только за. Но стар я очень, все боюсь не дожить...

Они обменялись не слишком доброжелательными взглядами, причем свой Скиталец завершил коротким, но отчетливым подмигиванием – дескать, грубая работа! Агенор на мгновение внутренне смешался и поспешил вернуться к более надежной почве – фактам.

– На культ закрыть глаза было, как ты понимаешь, невозможно, и я отрядил на борьбу с ним всех наших лучших магов. Но пока до главарей они добраться не смогли. Таким образом, на данный момент силы Ордена распылены по всему континенту, и даже при желании помочь той же Тиммерии я не в состоянии этого сделать. Конечно, здесь, в Антарионе, у меня остается резерв – около двух тысяч человек плюс моя личная гвардия. Но они никуда и с места не сдвинутся, потому что...

– Великий Меч снова засветился! – испортил Бьорн эффектную концовку речи, чем откровенно Лорда-Протектора расстроил. А затем напористо спросил, не давая тому опомниться: – Если это все, что ты хотел мне рассказать, то позволь узнать: зачем я-то тебе понадобился?

– Тебе не любопытно было узнать о положении, сложившемся в мире к сегодняшнему дню? – притворно удивился Лорд-Протектор, явно пытаясь собраться с мыслями.

– Любопытно. Даже слишком, – честно признал Скиталец.

Если бы в следующие несколько секунд старый маг высказывал свои мысли вслух, то эпитеты, употребляемые им в отношении самого себя, несомненно доставили бы Лорду-Протектору удовольствие («безмозглый пень» было там самым мягким)... Причина такой вдохновенной самокритики была проста – Скиталец здорово просчитался. Он давно знал о надвигающейся буре, но, убаюканный бестревожными годами, продолжал тешить себя иллюзией, будто время действовать еще не наступило. Да, до него доходили слухи о том, что Зло активизируется, но он не особенно к ним прислушивался так и должно было быть. Его же лично никто не трогал, да и путешествовал Скиталец как назло вдоль среднего течения Могучей, где все было тихо-мирно. В итоге же, когда теперь выяснилось, что борьба уже развернулась вовсю, он совершенно не владел ситуацией и не мог даже приблизительно определить, насколько правдив в изложении фактов Агенор. Бьорн неприятно напоминал себе здоровенного медведя, разбуженного посреди зимы в своей берлоге и растерянно хлопающего глазами при виде изменившегося, непривычного мира... «Вот только знает ли Агенор, как опасно будить медведя зимой?» – продолжил сравнение Бьорн и пришел к выводу, что да, догадывается. Иначе не стал бы так тянуть с ответом, наверняка давно подготовленным. Следовало его поторопить, на горизонте виднелись дела поважнее, чем точить лясы с Лордом-Протектором. Даже несмотря на многие странности в поведении главы Ордена, объяснения которым Бьорн пока не находил.

– Ладно, попробую тебе помочь, – неожиданно усмехнулся Скиталец. – Итак, Черный возродился. Произошло это лет двадцать тому назад, и мы оба наверняка об этом знали, – тебе, во всяком случае, Меч должен был подсказать. Признаю, я не предполагал, что Черный сумеет так быстро организовать свои силы и пойти в очередное наступление, но ты только что убедительно доказал мне обратное. Могу только поблагодарить... Ну и что дальше? После упразднения Совета Светлых сил, которое произошло, помнится, еще при твоем деде, Орден отлично справлялся со всем сам. Более того, не забывал побольнее дать по рукам тому, кто вмешивался в его дела, в том числе, и мне.

– Не преувеличивай, – тихо попросил Агенор, но Скиталец только вскинул брови:

– Хорошо. Пытался дать мне по рукам. Так тебе больше нравится?

– Это было ошибкой. И, как мне кажется, перед тобой извинились.

– О, да! Сказали: «Извини, старик, ты в свое время хорошо поработал для Света, но новых веяний совершенно не понимаешь, поэтому отойди-ка в сторонку!» Я отошел. Теперь ты соизволил вспомнить обо мне. Естественно, я спрашиваю: чего именно ты от меня хочешь? И спрашиваю последний раз!

– «Для победы над Злом все силы Света должны объединиться, забыв старые распри и обиды» – это, кажется, был основополагающий лозунг того Совета, о котором ты вспоминал? – любезно осведомился Агенор, а потом неожиданно подался вперед, сверкнув глазами. – Не волнуйся, я отвечу тебе по существу. Видишь ли, я не так плохо знаю историю, как ты, вероятно, думаешь. Долгие годы я провел в изучении прошлых возрождений Черного – даже тех, в которых и ты не участвовал. Да, я тщательно готовился именно к этому моменту и надеялся, что при моей жизни он все-таки не наступит. Почему? Боялся схватки? Нет, поверь мне, не боялся и не боюсь. Но ты знаешь, что после каждой победы над Черным мир менялся, к власти приходили новые люди. А я просто хотел умереть, оставаясь Лордом-Протектором... Очень эгоистично, не так ли? Не страшно, ибо теперь моим надеждам все равно сбыться не суждено – я не собираюсь повторять ошибки предшественников и цепляться за власть. Напротив, я хочу прийти к победе Света самым коротким путем!

Агенор перевел дыхание, а Скиталец заставил себя полностью сконцентрироваться на настоящем моменте. Он вдруг перестал сомневаться в том, что перед ним находится далеко не идиот, на которого жалко тратить время... И не то чтобы это сильно его обрадовало.

– Так вот, Бьорн, если внимательно проанализировать исторические примеры, то без труда можно проследить основную стратегическую линию, ведущую к победе над Черным. Между прочим картина, над которой ты издевался, неплохо это иллюстрирует... Нам нужно найти героя, обучить его хотя бы азам, затем предоставить избраннику возможность получить Меч, сколотить вокруг него небольшое мобильное войско и двигаться прямиком на логово Вечного Врага. Как показывает практика, при такой последовательности действий победа гарантирована. А все остальное – войны, крушение прежних Империй, возникновение новых – не более чем декорации, не оказывающие реального влияния на исход борьбы. Ты согласен?

Как ни силен был в Скитальце дух противоречия, спорить он не стал. Если брать исключительно политический аспект, он думал то же самое и лишь неприятно поражался, что так может мыслить еще кто-то, и в особенности Агенор...

– Ну, согласен, согласен, – устало буркнул Бьорн. – Дальше-то что? Ты так и не ответил.

– При чем тут ты? Неужели ты еще не догадался? – Ирония Лорда-Протектора задела старого мага куда сильнее, чем тому бы хотелось. Он действительно не понимал – и чем дальше, тем больше. – Но ведь это логически вытекает из того, что я сказал. Первым делом нам – я имею в виду силы Света – надо добраться до героя и обеспечить ему надежную защиту. И разумеется, эта задача – для тебя, Бьорн. Как бы я к тебе ни относился, но так уж повелось, что на начальном этапе воспитывать и оберегать героя должен самый могущественный белый маг. То есть – ты!

Скиталец скромно промолчал, и Лорд-Протектор, не скрывая удовлетворения от произведенного впечатления, продолжил:

– Я знаю, где искать героя, хотя имя его и остается для меня сокрытым. По вычислениям моих лучших магов, которые, кстати, подтверждаются и пророчествами, герой должен был родится около восемнадцати лет тому назад в северной оконечности Даланда. Странное, конечно, совпадение, но почему-то большинство героев рождалось именно там. Если быть совсем точным, тебе нужна деревушка под названием... э-э... Сонная Хмарь. Знаешь такую?

Бьорн не знал и отрицательно покачал головой, не первый раз в жизни досадуя, почему ни одного героя не угораздило родиться в Антарионе или какой другой приличной столице. Лорд-Протектор с сочувствием кивнул:

– Да, начало не блестящее, но...

– Ладно уж! – моментально вскинулся Скиталец. – Напомнить тебе, как называлась дыра, ставшая родиной предыдущего спасителя мира? Королевская Лужа! И ничего – все получилось.

– Короче, я снабжу тебя картой. – Агенор чуть поколебался (как будто не вполне искренне) и заметил: – Я ничуть не сомневаюсь, что ты тщательно перепроверишь мою информацию и обнаружишь... В общем, с героем есть сложности. Но если кто в этом и может разобраться, то как раз ты. И последнее. Путь на север далек и пролегает через регионы, ставшие очень опасными, поэтому я предлагаю тебе взять отряд из моей личной гвардии. Если не хочешь, можешь отказаться.

– Это все?

– Да.

– Тогда давай проверим, правильно ли я все понял, – медленно произнес Бьорн. – Значит, ты призвал меня за тем, чтобы объявить, будто мне уже пора заняться делом. И хочешь, чтобы я немедленно отправился в Даланд за героем. А потом взял его за ручку и быстренько привел сюда за Мечом. Так?

– Да, – без малейшего промедления подтвердил Лорд-Протектор, и Скитальцу ничего не оставалось, кроме как тяжело вздохнуть...

Как ни печально это было для волшебника, но предложенная Агенором программа действий полностью совпадала с его собственной – действительно, едва сообразив, что наступило время схватки с Черным, Скиталец набросал точно такой же план. Беда заключалась в том, что одновременно он предельно ясно видел – ему пудрят мозги. Очень хитро и даже изощренно. Совсем не в стиле твердолобого ханжи, каковым у него считался нынешний Лорд-Протектор. Но возразить было нечего – ни с формальной точки зрения, ни с фактической.

– Хорошо. Когда твои люди будут готовы выступать?

– В любой момент.

– Тогда отправляемся сегодня!

Не дожидаясь ответа, Бьорн с неожиданной для своего возраста резвостью выскочил из кресла и направился к двери. Конечно, уйти, не испросив разрешения откланяться, было откровенным хамством, но этот жест оказался единственной местью, которую старый волшебник мог себе позволить в качестве компенсации за болезненные уколы, нанесенные его самолюбию. Впрочем, даже он сам сознавал мелочность подобного демарша.

Агенора же подобное поведение Скитальца только порадовало. «Ага! Все-таки вывел тебя из равновесия! – злорадно думал он, глядя на закрывшуюся за спиной Бьорна дверь и неизвестно зачем сохраняя на лице привычное благочинное выражение. – Ничего, старик. Это только разминка. На этот раз все пойдет по-другому, и очень скоро ты начнешь понимать. Жаль только, что я не увижу твоей рожи, когда в первую же звездную ночь ты проверишь мои слова!..»

* * *

В этом плане сетования Лорда-Протектора были напрасны. Когда Бьорн завершил расчеты по звездам (а случилось это лишь на третью ночь, ибо дело оказалось неожиданно трудоемким), его лицо ничего особенного не выражало, разве что глаза покраснели и слезились от дыма догорающего костра. Более того, со стороны Скиталец казался уставшим и сонным, но на деле старик глубоко задумался (иначе, наверное, устроился бы с наветренной стороны костра)...

Впрочем, мыслить Скиталец умел, этого не отнимешь. Он не пасовал перед загадками и проявлял завидную уверенность в себе. Даже когда звезды показывали ерунду, он не подвергал сомнению свою квалификацию астролога и пытался найти объяснение их поведению. Бьорн лишь сожалел, что не может воскликнуть: «Если звезды сошли с ума – это их проблемы!» Нет, проблемы были его...

Вообще стоит чуть подробнее остановиться на предсказаниях по небесным светилам, дабы смысл загвоздки стал яснее. В принципе астрология – очень слабый способ предвидения, не чета пророческому дару или той же некромантии, если ее умело применять, но для решения некоторых прикладных вопросов типа определения места и времени рождения героя, способного противостоять Черному Властелину, он вполне годился. Если вам известно точное время возрождения Черного, а также планеты и созвездия, под покровительством которых он находится, то по методу осевого противостояния вы можете вычислить героя. Как видите, это просто.

Но Бьорну ночное небо исправно выдавало чушь, абсурд. И это еще мягко сказано, сам он дал куда более меткую характеристику собственным расчетам: «Какая-то херня собачья!..» Действительно, как еще охарактеризовать ситуацию, когда Черного Властелина на небе просто нет? Старый маг был далек от недооценки возможностей своего извечного противника, но тем не менее расстановку звезд на небосводе тот раньше не практиковал... И вот поди ж ты – как ни выстраивал Бьорн хитросплетения геометрических фигур, какими ни пользовался фокусами, но найти Черного не удалось. При этом он отчетливо помнил, что двадцать-то лет назад, сразу после возрождения, со звездами все было в порядке, и ему просто было лень тратить время на нудные расчеты – дескать, всегда успеется! Отложив самоедство по этому поводу на потом, Бьорн старался мыслить рационально, но тогда оставалось только признать, будто Черный сумел изменить саму суть своего существования, как бы заново родиться (вариант, что Повелитель Мрака наконец-то преставился, старый маг при всем желании не мог счесть рациональным).

Конечно, это выглядело более чем тревожно, но какое-то время Скитальца сильнее беспокоило другое – откуда Лорд-Протектор взял Даланд, дурацкую Сонную Хмарь, в которую он мчался во главе двух десятков вооруженных молодчиков? Ведь явно же с неба – не стал бы Агенор рисковать, подсовывая ему нечто, высосанное из пальца или снятое с потолка.

К вящей славе, ответ на этот вопрос Бьорн нашел. Он просто вспомнил, что на небе можно искать не только людей, но и кое-какие важные для судеб мира физические объекты. В том числе и логово Черного, Цитадель Мрака, – та, естественно, никуда не подевалась. Без труда вычислив Цитадель и применив к ней тот же самый метод осевого противостояния, на другом конце Скиталец действительно обнаружил Сонную Хмарь. Но что это означало? То, что там и впрямь родился новый герой? Черта с два!.. В лучшем случае такая оппозиция значила, что в Сонной Хмари имеются силы, которые будут или должны бороться против Цитадели Мрака, а в худшем – это было элементарное совпадение. В конце концов, к любой точке на небесной сфере что-нибудь да находится в оппозиции.

В общем, все неприятные ощущения и опасения, возникшие у Бьорна во время и после аудиенции у Лорда-Протектора, подтверждались. Агенор явно знал больше него и проводил собственную линию, даже о приблизительном направлении которой трудно было выдвигать догадки. В таком ракурсе поступать в соответствии с ожиданиями Лорда-Протектора было бы серьезной ошибкой. Но вот на что тот рассчитывал? Теперь уже Бьорн по достоинству оценил двойственность поведения руководителя Ордена Света – с одной стороны, он как будто провоцировал конфликт между ними, а с другой – последовательно выступал как истинный радетель дела Света, не подкопаешься... Нет, пришлось Бьорну признать: проникнуть в истинные намерения Агенора он пока не в силах.

Если же рассматривать поход в Даланд отдельно от его вдохновителя, то выглядел он также неоднозначно.

Неплохо, конечно, было проверить: есть ли в Сонной Хмари что-нибудь стоящее, но перед мысленным взором Бьорна появился список не менее полезных занятий – поизучать пророчества, которые он к своему стыду совершенно не помнил, посоветоваться с теми же эльфами, наведаться наконец в собственную башню, где, располагая временем и необходимыми подручными средствами, можно было и самому выяснить много интересного... Бьорну давненько не доводилось делать трудный выбор, но во времена оны он набил на этом руку и пользовался простейшим правилом – доверял интуиции. Вот и сейчас, досконально обсудив ситуацию с внутренним голосом, он решил двигаться в прежнем направлении, а там будет видно.

Покончив с размышлениями на эту тему, Скиталец не отправился на боковую, а отважился коснуться проблемы, печально походившей на глобальную. Даже располагая пока весьма скудной информацией, он отмечал слишком много странностей – положение в Тиммерии, драконы, поведение Лорда-Протектора, необычайная синхронность и слаженность действий Зла, теперь вот еще таинственное исчезновение Черного с небосвода и, как следствие, полная неопределенность с героем. Конечно, по отдельности все это могло иметь простые объяснения, но вместе выглядело так, будто изменились основополагающие правила, тысячелетиями казавшиеся незыблемыми. Бьорн нисколько не хотел драматизировать ситуацию, но с чего бы вдруг им меняться по собственной инициативе? Нет, это могло быть только делом рук сами знаете кого...

Эта мысль заставила Скитальца поплотнее запахнуться в плащ, хотя ночь была совсем не холодной. Обратив же на это внимание, он прислушался к своим ощущениям и обнаружил, что испытывает какое-то необычное, изрядно подзабытое чувство. Поднапрягши память, Бьорн пришел к выводу, что очень сильно нервничает.

* * *

Примерно в то же время старый дракон Рандорф также предавался размышлениям. Полузакрыв глаза и уютно обвившись вокруг Трона Черного Властелина (сидеть на нем в силу физиологических особенностей он, к сожалению, не мог), Рандорф анализировал только что поступивший доклад о встрече, состоявшейся между Лордом-Протектором и Скитальцем. Впрочем, анализировал – это сильно сказано, скорее уж просто радовался.

"Да, разведка работает отлично, надо будет вынести парочку благодарностей. Вот сделать бы еще так, чтобы донесения поступали без опозданий!.. – Некоторое время Рандорф размышлял над усовершенствованием коммуникационных систем, но ни до чего путного не дошел. – А Агенор-то, небось, думает, что раз понавешал вокруг всяких защитных заклятий, то никто ни о чем и не узнает. Хрен вам – для начала в охрану глухонемых надо набирать! Но вообще-то он молодец, славненько выступил – запарил Скитальца вчистую. Если тот что-нибудь понял, я готов съесть собственный хвост...

Но вообще это не так уж важно. С запутыванием всего, что только можно запутать, – главным заветом нашего бывшего вождя – мы и сами прекрасно справляемся. В этом он прав, хитрец-то наш, ничего не скажешь... Дальше-то что? Поедет Скиталец в Сонную Хмарь? А как же – его всегда в самую гущу тянет, и сейчас он там окажется, хоть против воли. А в Хмари герой, между прочим. Должен быть. И Черный тоже там... Сволочь, даже мне не сказал, в кого будет перевоплощаться! Ох, как бы сейчас это пригодилось...

Нет, надо в Хмари что-то делать. Не будем повторять ошибок предшественника и отнесемся к... хм... герою более серьезно, невзирая на явную смехотворность исходящей от них ото всех угрозы... Что у нас там обычно пытаются сделать с героями?"