Безумие овладевало им все сильнее. Иногда, в минуты прояснения, он понимал это, но сопротивляться той темной силе, которая жила и крепла в нем, уже не мог. Яд под названием Шейла Шеппард отравил его. Та, которую он называл когда-то Евой, та, которая предала его, та, которую он убил, мстила ему из прошлого. Ведьма не умерла — ее дух ожил в дочери, Линде Шеппард. Она преследовала его, не давала покою, будила в нем те же желания, что и ее мать. Он смотрел на Линду, а видел Шейлу. Во сне она смеялась над ним, дразнила его, манила, а потом, когда он бросался к ней, убегала, выскальзывала из рук.

Он должен положить всему этому конец. Убить ведьму. Первый план не удался — помешал какой-то чужак. Пришлось разработать второй, но тут на его пути встала девчонка.

В те редкие моменты, когда жившее в нем чудовище засыпало, когда мир представал в истинном свете, он с ужасом осознавал, что движется к бездне, и спешил исправить положение. Он подбрасывал Линде веточки жасмина в надежде, что она поймет опасность, прочтет предупреждение и исчезнет. Не срабатывало.

В последний раз, придя в магазин, он снова оставил там знак и, уже выходя, заметил рядом с кассой неуклюже замаскированную видеокамеру. Девчонка перехитрила его! Сначала он пришел в ярость, но потом, хорошенько все проанализировав, решил, что шанс еще есть. Нужно лишь как следует все продумать.

Похитить Дорис не составило большого труда. Сейчас она спрятана в надежном месте. Теперь она его запасной вариант. Если охотнику не удается настичь зверя в логове, его можно заманить в ловушку.

То, что дела плохи, Джефф Кингсли понял из звонка Брайана Финчли, который, волнуясь и путаясь, сообщил, что операция по устранению чужака, назвавшегося Кайлом Уорреном, не увенчалась успехом. Более того, чужак оказался агентом ФБР и сам допрашивал беднягу Брайана, правда, по другому делу — в связи с похищением Дорис Карпински. Хорошо зная своего подручного, Джефф понимал, что тот расколется, как только полиция возьмется за него по-настоящему. Кольцо сжималось.

Прикинув шансы, Джефф пришел к выводу, что пора уносить ноги. Конечно, оставлять уютное гнездышко, процветающий бизнес, как легальный, так и подпольный, не хотелось, но нужно быть реалистом — лучше потерять часть, чем лишиться всего. Запасной путь был уже проложен. И надо спешить — пока полиция занята поиском девчонки, исчезновение почтенного горожанина пройдет незаметно.

В кабинете Тома Гордона царило унылое молчание. Поиски Дорис Карпински, продолжавшиеся весь день, не дали никакого результата. Сидевшие за столом люди пили кофе, стараясь не смотреть друг на друга. Все варианты были отработаны, оставалось только ждать.

Почему Дорис? Почему именно она?

Кайл посмотрел на часы — половина одиннадцатого. Он знал, что занимается не своим делом, но оставаться в стороне не мог. Как и все остальные. В конце концов Блэкфилд был и его городом.

Том Гордон откашлялся.

— Ну, у кого какие мысли? — спросил он, обводя взглядом подчиненных.

Все потупились. Тишина давила, как могильный камень.

На столе начальника полиции несмело звякнул телефон, и Гордон моментально схватил трубку.

— Да?

Люди затаили дыхание и с надеждой повернули головы к начальнику.

— Да. Что? Когда? Конечно, я приеду сам. Понимаю. — Гордон осторожно положил трубку и потянулся за сигаретами.

— Что, шеф? — не выдержал Моррис.

Начальник полиции щелкнул зажигалкой,

глубоко затянулся и, лишь выпустив в воздух сизую струю дыма, медленно кивнул.

— Звонил отец девочки. Похититель вышел на связь.

— Что ему нужно? Она жива? Ребята записали разговор? — посыпались со всех сторон вопросы.

Гордон поднял руку.

— Ему нужны пятьдесят тысяч баксов. Дорис жива — он дал ей сказать несколько слов. Саймон и Гейбриэл записали разговор. Определить, откуда звонили, не удалось. Преступник назначил время передачи денег — шесть утра. Место назовет за полчаса до срока. — Дождавшись, пока шум уляжется, Гордон продолжил: — Не сомневаюсь, что у него есть какой-то план. Наша задача — разработать свой. Начнем.

Что-то было не так. Что-то было неправильно. Кайл чувствовал это. Ощущение беспокойства, смутной тревоги, не оставляло его и усиливалось с каждой минутой. Он попытался сосредоточиться, понять, о чем говорит Гордон, но мысли упрямо сворачивали в сторону, и голос начальника полиции доходил до него, словно пробиваясь через снежный сугроб.

Стоп. Сконцентрируйся на другом, на том, что не дает покою. Постарайся.

Кайл отключил слух и закрыл глаза. И сигнал, посылаемый подсознанием, тут же стал яснее.

Ей грозит опасность.

Ей? Кому? Он затаил дыхание.

Ей. Линде Шеппард. Поспеши.

Кайл прижал ладони к вискам.

— …Таким образом, мы сможем контролировать сразу все районы города и все выходящие из него дороги, — доносился издалека ровный голос Гордона. — Если похититель попытается…

Кайл стиснул зубы и представил, как ушные раковины перекрывают тяжелые свинцовые заслонки. Голос пропал. Он услышал шаги. Кто-то поднимался по ступенькам. Ну же! В голове у Кайла будто вспыхнул свет. Теперь он видел то же, что видел незнакомец. Дверь с ручкой в виде львиной головы. Белая кнопка звонка справа от двери. Он втянул носом воздух и ощутил сладкий запах жасмина.

— Черт!

— Что с вами, Уоррен?

Кайл открыл глаза — Том Гордон напряженно всматривался в его лицо. Кто-то тронул его за плечо. Он повернулся.

— Эй, агент, уснул? — насмешливо спросил Моррис. — Выпей кофе — сегодня нас ожидает долгая ночь.

Кайл поднялся.

— Простите, Гордон. Мне нужно идти. — Не дожидаясь ответа, он встал из-за стола и шагнул к двери. — Я вернусь, как только…

Торопись!

Моррис крикнул что-то ему вслед. Начальник полиции сухо кашлянул. Кто-то ухмыльнулся. Плевать. Нужно спешить. Линду хотят убить!

Захлопнув за собой дверь, Кайл кубарем скатился по лестнице, промчался через вестибюль мимо задремавшего дежурного сержанта и выскочил на улицу. Слава богу, он оставил мотоцикл на стоянке перед участком.

Только бы успеть. Только бы успеть!

«Кавасаки» завелся с полуоборота. Кайл прыгнул в седло и дал полный газ.

— Ну же, друг, не подведи!

Он мчался по темным улицам, ведомый неким безошибочным чутьем, моля только о том, чтобы не налететь колесом на камень. План города стоял перед глазами, и на нем огненной линией — маршрут.

Вправо… прямо… быстрее!

Он влетел на молчаливую, отмеченную полудюжиной растянувшихся по обе стороны от проезжей части фонарей Уилмор-стрит, как гонщик, спешащий к финишу последнего, решающего этапа.

Показался двухэтажный особняк. Кайл выключил мотор и бесшумно подкатился к ступенькам. Опустил подножку. Слез с седла. Прислушался.

Тихо. Ни огонька.

А может быть, у него слишком богатое воображение?

И все же… Он знал, что не успокоится, пока не убедится, что с Линдой все в порядке, что ей ничего не угрожает.

Кайл тихонько поднялся по ступенькам и уже поднес палец к белой кнопке звонка, как вдруг заметил, что дверь лишь притворена, но не заперта. Он осторожно толкнул ее и, выждав секунду, переступил порог.

Тишина.

Неужели опоздал?

Или…

Кто-то вскрикнул. Где? Наверху? Кайл метнулся к лестнице, взлетел на второй этаж и инстинктивно свернул направо.

Второй крик — короткий, оборванный — заставил его вздрогнуть. Забыв выхватить из плечевой кобуры беретту, Кайл вышиб ногой дверь.

— Кто там? — негромко спросила Линда, остановившись у двери.

— Полиция, мисс. Сержант Бриггз. — Голос незнакомый, но уверенный и спокойный. — Это касается Дорис Карпински. Надо кое-что уточнить.

— У вас есть какие-то новости о Дорис?

— Есть, мисс Шеппард. Но мне нужно задать вам пару вопросов. Извините, что поздно.

— Конечно. Все в порядке. Я сейчас открою. — Она торопливо отодвинула засов, сбросила предохранительную цепочку и…

Линда не успела его рассмотреть — удар пришелся прямо в лицо, искры брызнули из глаз, и она рухнула на пол.

Сон или явь?

Она лежала на кровати с привязанными к изголовью руками. Во рту — сладковатый привкус крови. В комнате было темно. Слишком темно. Линда моргнула и только тогда поняла, что глаза завязаны платком. Незнакомец наклонился — она ощутила его дыхание, коснувшееся ее обнаженного плеча.

— Очнулась? — Он дотронулся до ее щеки. Ладонь была гладкая, но твердая. — Сейчас ты умрешь. Как умерла твоя мать. Как умер твой отец. Ты знаешь, как он умирал? Знаешь, о чем он просил перед смертью?

— Кто вы? — прошептала Линда, едва ворочая языком. — Зачем вы это делаете?

— Кто я? — Он рассмеялся. — Скоро узнаешь. Твоя мать отравила меня. Да. Отравила и предала. Твой отец встал у меня на пути. Ты могла бы избежать их участи, если бы держалась подальше от Блэкфилда, но…

Она вздрогнула — он положил руки ей на груди. Раздвинул коленом нога. Все, как в том сне.

— Ты красивая. — Его голос дрогнул. — Ты чертовски красивая. Но красота бывает проклятием, знаешь? Весь ваш род отмечен этой печатью. Пришла пора освободить Блэкфилд от зла. Но сначала я должен дать тебе яд.

Рука скользнула ниже, и Линду передернуло от отвращения. Она вскрикнула, и в тот же момент другая рука незнакомца зажала ей рот.

— Тебя никто не услышит, — зашептал он, наклоняясь к самому ее уху. — Полиция ищет бедняжку Дорис, так что им не до тебя.

Изловчившись, она укусила его за палец.

— Дрянь! Ну что ж, посмотрим, как ты сейчас запоешь!

— Не дождешься!

Он поднял голову, словно прислушиваясь.

Пол вдруг задрожал, словно при землетрясении. Дверь хлопнула, распахнувшись, и кто-то, вихрем влетевший в комнату, с размаху ударил чужака под ребра.

— Линда! — крикнул Кайл, но прежде чем она успела отозваться, незнакомец вскочил, держась за ушибленный бок.

Неизвестно откуда взявшийся в его руке нож описал широкую дугу, и Кайл отпрыгнул, однако слишком поздно: лезвие взрезало рубашку на груди. Чужак снова взмахнул ножом — Кайл подался на шаг назад, но, оступившись, упал.

— Эй ты! — крикнула Линда, выбрасывая ноги. Удар пришелся незнакомцу в колено.

Нога у него подогнулась, он пошатнулся, но устоял, ухватившись за край стола. Секундного замешательства противника оказалось достаточно, чтобы Кайл выхватил пистолет.

— Не двигаться!

Незнакомец замер. Мгновение мужчины смотрели друг на друга, и в это мгновение что-то случилось. Что-то такое, отчего беретта в руке Кайла дрогнула.

Линде, которая ничего этого не видела, пауза совсем не понравилась.

— Повернись, — негромко и как-то неуверенно приказал Кайл.

Незнакомец подчинился.

— Руки за голову.

Чужак поднял руки и вдруг прыгнул вперед, вышибая стекло выставленными вперед локтями. Разлетевшиеся осколки стекла посыпались на Линду, которая с опозданием отвернула лицо.

В комнату ворвался прохладный, с каплями дождя ветер. Вскочив с пола, Кайл бросился к окну, высунулся и посмотрел вниз.

— Черт, ушел. — Он повернулся к Линде. — Вы в порядке? Не ранены?

— Разрежьте, пожалуйста, веревки.

— Минуту. — Он исчез ненадолго, а вернувшись, перерезал веревки на ее запястьях и отбросил нож в сторону.

Потом, прежде чем снять с глаз Линды повязку, бережно прикрыл ее простыней.

Пока Линда принимала душ, одевалась и готовила кофе, Кайл успел позвонить Тому Гордону и коротко, не вдаваясь в детали, рассказал о случившемся.

— Ну и дела, — пробормотал озадаченно начальник полиции.

— Есть новости о Дорис?

— Пока нет. — Гордон немного помолчал. — Вы позаботитесь о мисс Шеппард, агент Уоррен? У нас сейчас просто нет лишних людей, понимаете?

— Понимаю. — Кайл положил трубку.

— Значит, ты его не узнала? — Кайл отставил пустую чашку. — И он никого тебе не напомнил?

— Нет. — Линда виновато пожала плечами. — Но я уверена, что это он убил маму. И, наверное, папу. — Она отвернулась, скрывая подступившие к глазам слезы.

Кайл встал со стула и, обойдя стол, обнял ее за плечи.

— Не надо. Мы его найдем. Линда всхлипнула.

— А Дорис? Он вздохнул.

— Не знаю. Мне кажется, у него есть какой-то план. Но какой? Придется ждать до утра. А тебе надо попытаться уснуть.

Ей почему-то показалось, что он собирается уйти.

— Тебе надо идти? — Линда повернулась и посмотрела ему в глаза.

Кайл напрягся.

— Нет, но…

Его глаза как будто излучали тепло и участие. И не только. Было в них что-то еще. Что-то такое, отчего сердце начинало стучать, кровь вдруг разбегалась теплой волной, а голова шла кругом. Когда он оказывался рядом, с ней творилось неладное, и Линда понимала, что не должна, да и не может принимать какие-либо решения, пребывая в таком состоянии. И в то же время она знала, что не хочет отпускать его, не хочет терять.

— Линда…

В горле застрял комок, и ей удалось лишь выдавить одно короткое слово:

— Да?

Только когда все случилось, Линда в полной мере осознала, насколько ей не хватало этого, насколько сильным было желание. Боже, да она просто умирала без секса, без поцелуев и ласк! Ее руки сплелись за спиной Кайла в немой мольбе: не останавливайся, не прекращай!

Она почувствовала, как он расстегнул бюстгальтер, как его пальцы прикоснулись к обнаженному телу, как робко двинулись к грудям. Возбуждение, восторг новизны были так сильны, что ей стало почти страшно. Другое лицо, другой рот — более широкий и мягкий, совсем другой мужчина. Новый остров, который ей еще только предстояло исследовать. Она начала расстегивать пуговицы на рубашке, спеша как можно скорее добраться до теплой, такой притягательной наготы.

Кайл наклонился и прижал ее к себе. Мгновение или дольше Линда находилась в этом положении, прижавшись к его плечу, чувствуя тепло его руки. Потом она посмотрела на него, и в этот момент их губы соприкоснулись. Они стали целоваться. Господи, как это было хорошо! Если она и могла о чем-то думать, то только о том, как замечательно ощущать во рту движение его языка. Ее рука гладила симпатичное смуглое лицо. Она закинула ногу на его колено, чтобы плотнее прижаться к Кайлу. Надо признаться, что этот жест оказался ключиком, отомкнувшим память физическую, сохранившуюся в теле, после того как она давным-давно ускользнула из разума. Наверное, такие же ощущения испытывает пианист, не помнящий нот до тех пор, пока кончики пальцев не коснутся клавиш. Они двигались, следуя знакомым движениям танца, который исполняли раньше, в других обстоятельствах и с другими партнерами.

Линда не решилась открыть глаза, опасаясь, что, если сделает это, магия момента исчезнет. Она целовала губы Кайла, сохранившие аромат кофе, ее колено ощущало пульсацию его плоти, безошибочно свидетельствовавшую о степени возбуждения.

Кайл мягко уложил ее на диван, и его рука без единого звука, словно от этого все могло внезапно исчезнуть, плавно двинулась по изгибам ее тела, в то время как их губы слились в поцелуе.

Крепко зажмурившись, Линда подчинилась его воле. У нее кружилась голова, ей не хватало воздуха. Отчаянно хотелось застонать, прошептать что-нибудь Кайлу на ухо, но она молчала из опасения, что малейший звук может пробудить их от волшебного сна.

Кайл сжал ее грудь рукой и приник к ней горячими, влажными губами.

От нахлынувшей волны эмоций Линда едва сдерживалась, чтобы не закричать. Но она еще крепче зажмурилась, и звук остался внутри. Ей была непереносима мысль, что все это может закончиться. Услышав прерывистое дыхание Кайла, она вцепилась в бархатную обивку дивана. Поразительно, насколько знакомыми и в то же время странными оказались ощущения!

Губы Кайла ласкали кожу ее шеи, и Линда, почувствовав, что его движения стали более напористыми, открыла глаза.

— Кайл? — позвала она шепотом. — Тебе не кажется, что это не слишком хорошая идея?

— Нет. — Он прижался щекой к ее плечу.

Какое-то мгновение Линда ждала, что Кайл

скажет еще что-нибудь, но он просто лежал на ней, ожидая, когда кровь перестанет пульсировать в ушах и в других местах. Потом нежно поцеловал ее и сел.

Линда тоже поднялась и привела свою одежду в порядок. Она смотрели друг на друга с виноватыми улыбками. Что тут можно сказать, кроме того, что они оба сошли с ума?

Когда Линда встала, то увидела на рукаве синей рубашки Кайла свой волос и протянула руку, чтобы его снять.

Знала ли она, что от этого движения у него перехватило дыхание от желания? Господи!

— Мне уйти? — шепотом спросил Кайл. Ее рука застыла в воздухе.

— Нет, — так же шепотом ответила Линда.

Июньские ночи слишком коротки. Когда они наконец разомкнули объятия, небо на востоке уже посветлело, возвещая о наступлении нового дня.

Кайл бросил взгляд на часы — без четверти четыре.

— Тебе нужно идти, — сказала Линда и, завернувшись в простыню, поднялась с кровати. — Я приготовлю кофе.

— Я бы не отказался и от чего-то более существенного, — пробормотал он, вспомнив, что в последний раз ел часов пятнадцать назад.

Она улыбнулась.

— Постараюсь.

Через двадцать минут они уже уплетали яичницу с ветчиной, приготовленные на скорую руку бутерброды с сыром и запивали все это кофе.

— Он должен позвонить в половине шестого?

Кайл кивнул.

— Да, но мне кажется, он готовит нам какой-то сюрприз.

— Ты хочешь сказать, что…

В прихожей зазвонил телефон, и Линда, не договорив, бросилась из кухни. Кайл последовал за ней.

— Да?

— Тетя Линда?

— Боже, Дорис?! Где ты? Что…

— Тетя Линда, у меня всего полминуты.

— Я слушаю.

— Пожалуйста, сходите в магазин и возьмите видеокамеру возле кассы. Вам нужно будет принести ее вместе с кассетой в назначенное место. Я перезвоню ровно через час. И, пожалуйста, никакой полиции, иначе…

— Иначе я порежу ее на куски, понятно? — добавил незнакомый — нет, знакомый! — мужской голос.

— Я все поняла, — сжимая трубку побелевшими от напряжения пальцами, ответила Линда.

Кайл покачал головой.

— Ему нужна кассета из видеокамеры, зачем? И что там, на этой кассете?

— Кажется, я догадываюсь, — задумчиво сказала Линда. — Дело вот в чем…

— Значит, на кассете есть человек, который приносил в магазин жасмин? Тот, кто уже дважды пытался тебя убить?

— Думаю, да.

Кайл задумчиво потер небритую щеку.

— Получается, что деньги его не интересуют, ему нужна кассета. Боюсь, у Дорис мало шансов. Он хочет отвлечь полицию, назвав какое-то место для обмена девочки на деньги. Черт, если бы знать, где этот ублюдок прячет ее!

Линда медленно положила трубку на аппарат.

— Думаю, я смогу это сделать. Он изумленно посмотрел на нее.

— Как?

Она криво усмехнулась.

— Я же Шеппард. Ведьма. У меня есть дар. …Мать заговорила о даре, когда Линде исполнилось двенадцать.

— Этим даром владели все женщины в нашем роду. Ты можешь видеть будущее, ты можешь воспринимать чувства других людей, ты можешь очень многое. Но только помни: дар это еще и большая ответственность. Никогда не используй его во зло. И никогда не заглядывай в свое будущее.

— А ты, мама? Ты пользуешься даром? — спросила Линда.

Шейла Шеппард отвернулась.

— Да, — тихо сказала она. — Однажды я заглянула в свое будущее.

— И что? — Девочка знала, что услышит что-то страшное, но удержаться от вопроса не смогла.

— И через неделю пропал твой отец.

Линда открыла верхний шкафчик и достала серебряную чашу. Подержала ее в руках. Потом налила в нее воды и поставила на стол. Это был ее второй опыт, а о первом она старалась не вспоминать.

Кайл с любопытством наблюдал за ней.

Линда закрыла глаза. Минуту или две она молчала, потом Кайл увидел, как под веками задвигались глазные яблоки.

— Я вижу ее. Дорис… она в какой-то комнате… у нее связаны руки. — Лицо Линды напряглось. — И я вижу его.

— Ты можешь определить, что это за здание? — шепотом спросил Кайл.

— Постараюсь. Да, кажется, я узнаю место…

Нижний край окна находился на одном уровне с макушкой Кайла. Он прислушался, надеясь услышать хоть какие-то звуки, но не услышал ровным счетом ничего.

Оглядевшись, он заметил валявшийся неподалеку пластмассовой ящик и, поднеся его к окну, приставил к стене, чтобы заглянуть внутрь сомнительного помещения.

Линда описала его довольно подробно — серое двухэтажное здание напротив супермаркета, раньше там размещалась небольшая швейная фабрика. По ее словам, Дорис держали в комнате на первом этаже.

А если нет?

Кайл достал пистолет. За годы службы в ФБР применять оружие в реальных условиях ему приходилось только дважды. Придется ли стрелять сейчас?

Он встал на ящик.

И ничего не увидел — настолько заросло грязью стекло. К тому же в помещении не было света. Может быть, лучше подождать, вызвать полицию? А если именно в эту минуту с девочкой что-то случится? Уверенности в том, что Гордон и его команда смогут действовать тихо и незаметно, у Кайла не было. Если же преступник что-то заподозрит, то судьба Дорис предрешена. К тому же у Гордона «сейчас другие заботы. Нет, все нужно делать самому.

С той стороны здания, которая выходила на улицу, имелась бетонированная подъездная площадка. Вскарабкавшись на узкий парапет, Кайл попытался открыть металлическую дверь, но та была надежно заперта изнутри. Он спрыгнул с парапета и прошел за угол. Глухая, без окон, стена, сложенная из шлакобетонных блоков. И дверь. Массивная стальная дверь с внушительным замком. Кайл прошел дальше. Асфальтированная дорожка, кучка мусора. В окне табличка «Сдается внаем». Он покрутил ручку — ничего.

Ему ничего не оставалось, как вернуться к боковой двери. Замок выглядел вполне надежным, но вот болты, которыми петля крепилась к стене, держались на честном слове. Обшарив ближайшие кустики, Кайл нашел ржавый металлический прут и, пользуясь им как рычагом, попытался вырвать болты.

Через пару минут его усилия принесли результат: петля со скрипом изогнулась, сорвалась вместе с замком и дверь приоткрылась.

А вот теперь действуй строго по инструкции, напомнил себе Кайл.

Впрочем, согласно той же инструкции предпринимать какие-либо действия в одиночку в подобной ситуации строго не рекомендовалось.

Если похитителя здесь нет, если он уже отправился на встречу с Линдой, то надо сразу, обнаружив Дорис, вызывать полицию.

Оказавшись внутри, Кайл повернул налево и через несколько шагов остановился, держа пистолет в руке.

Кайл прислушался и ничего не услышал. Затхлый запах лишь подтвердил, что этими помещениями давно никто не пользуется.

Он осторожно прошел по длинному гулкому коридору и оказался перед закрытой дверью. По его расчетам, именно за этой дверью находилась комната, в которой преступник держал Дорис. Стараясь не шуметь, Кайл попытался повернуть ручку. Дверь была заперта.

И вот тогда ему показалось, что там, в комнате, кто-то шмыгнул носом.

Сердце защемило от боли. Девочка плачет, потому что думает, что вернулся ее мучитель. Она приняла Кайла за него. Кайл сглотнул подступивший к горлу комок и затаил дыхание.

Он может вернуться в любую минуту.

В любую секунду.

— Сердце застучало быстрее. Что, если похититель там?

За его спиной послышались осторожные шаги. Кайл едва успел отступить за угол.

— Кто здесь? Здесь есть кто-нибудь? — Голос принадлежал мужчине, и Кайл слышал его шумное дыхание. Незнакомец сделал два шага и повторил: — Кто здесь? Здесь есть кто-нибудь? Отвечайте!

Мужчина сделал еще один шаг, и Кайл понял, что после следующего он сможет увидеть его.

Он повернулся в ту сторону коридора, где должен был появиться незнакомец, выставил левую ногу вперед и, приняв таким образом идеальную для стрельбы стойку, твердо и отчетливо произнес:

— ФБР! Оставаться на месте! Положить оружие!

Еще до того, как последнее слово слетело с его губ, пуля с визгом врезалась в стену. Два других выстрела последовали за первым после почти неуловимой паузы. Незнакомец стрелял наугад, вразброс, в надежде, что хотя бы один выстрел достигнет цели.

Кайл услышал шаркающий звук и понял, что противник отступает, намереваясь, по-видимому, забаррикадироваться в комнате с Дорис. А может быть, просто для того, чтобы избавиться от опасной свидетельницы.

Он пригнулся, прыгнул вперед, перекатился через открытое пространство и замер, распластавшись на полу, метрах в трех от того места, где только что стоял. И тут же громыхнули выстрелы — два или три. Кайла не успел их сосчитать, но знал точно — ни одна пуля в него не попала.

Он приподнялся, оперся на локти, вскинул пистолет, поймал в прицел фигуру человека и дважды нажал на спусковой крючок, посылая пули в маячивший перед ним темный силуэт. Как в мишень в тире.

При каждом попадании его противник слегка вздрагивал, как будто его мучила икота. Оружие он, однако, не выронил. Кайл выстрелил в третий раз и снял палец со спускового крючка, только когда мужчина упал.

Теперь в помещении и пахло так же, как в тире.

Прошло несколько секунд. Пороховая дымка немного рассеялась.

Кайл поднялся и, держа пистолет наготове, подошел к тому, в кого только что стрелял. Незнакомец был вооружен казавшимся огромным револьвером, и Кайлу стало немного не по себе. Он отшвырнул оружие ногой подальше и опустил беретту. Человек, лежавший на полу, был одет в коричневые брюки и черный джемпер, на ногах — кроссовки.

Незнакомец упал на бок, лицом от Кайла, и, похоже, не дышал. По крайней мере, никаких признаков дыхания Кайл не заметил. Крови видно не было, только два темных пятна на спине. Третья пуля, наверное, прошла мимо.

Держа пистолет наготове, он опустился на корточки и проверил пульс.

Пульс не прощупывался.

— Черт бы тебя побрал. — Кайл выпрямился. — Не смей подыхать, ублюдок. Не смей подыхать.

Он отступил, опасаясь, что не выдержит, потеряет контроль над собой и пнет убитого в лицо. Сделал два глубоких вдоха, чтобы окончательно взять себя в руки, и шагнул к комнате, дверь которой была уже открыта.

Дорис лежала на грязном матрасе, со связанными за спиной руками и заклеенным скотчем ртом. Она не плакала, но в глазах ее застыл страх.

— Привет, милая, — сказал Кайл. — Я пришел за тобой.