По своему воздействию на человеческий организм магия весьма схожа с алкоголем. Удачно примененные заклинания веселят и бодрят чародеев так же, как добрая бутыль горячительных напитков - горьких пьяниц. Неопытным новичкам магия кружит голову и туманит разум, вселяя необоснованную уверенность в собственном всемогуществе (впрочем, справедливости ради надо отметить, что довольно быстро это проходит). К магическим способностям легко привыкнуть - и почти невозможно пережить их утрату.

И точно так же, как и спиртное, чрезмерное использование магии вызывает жесточайшее похмелье. Даже симптомы те же: головная боль, будто раскалывающая череп изнутри на части, никудышная координация движений, гадкий привкус во рту и общая слабость.

Особо ревностные приверженцы магии и вина, так и не сумевшие определиться с выбором, даже создали что-то вроде секты, которая называлась без затей - "Веселые чародеи". Они колдовали только во хмелю, и чем сложнее было заклинание, требовавшееся магу, тем большую дозу нужно было "принять на грудь". И, поговаривают, у них неплохо получалось - на низших уровнях магии. Случаи, когда веселые чародеи достигали степени Высших Магов, науке неизвестны - как правило, спивались они гораздо раньше.

Дарилен не относился к веселым чародеям и вообще не испытывал тягу к спиртному, но не раз пережил на собственной шкуре все "прелести" похмельного синдрома.

Он проснулся за полчаса до рассвета, что вообще-то случалось с ним нечасто. Долго пытался вспомнить, как оказался дома, и более того - в собственной постели. Память подсовывала какие-то ребусы, смутные тени событий прошедшего вечера, похожие на разрозненные кусочки мозаики. Разговор с орижасом запомнился на удивление четко и ясно, но после Дарилен открыл дверь Плотниковой хаты, глотнул свежего воздуха - и его повело. Кажется, кто-то подхватил его под руки, дотащил до дома под испуганные возгласы Маржаны и Вотия и сгрузил на кровать, на коей Дарилен себя и обнаружил.

Плохо дело. Похоже, маг, вызвавший оруна, намного сильнее, чем показалось Дарилену вначале. За время диалога он ухитрился выкачать из противника не только почти весь магический резерв, но и изрядную долю энергии. Настораживало и то, что он смог уклониться от ответа даже под действием заклинания Вереды - а это по плечу лишь лучшим из Высших Магов. Вот вам еще одна загадка, господин Заозерный…

Вообще-то Высших Магов было не так уж много, и все они были довольно известными личностями, но почему-то ни одна более-менее подходящая кандидатура не приходила Дарилену на ум, да и непрекращающаяся головная боль изрядно мешала сосредоточиться.

Дарилен вздохнул, собрал волю в кулак и встал с кровати, поморщившись от нахлынувшей тошноты. Настойка лазорьки, для пущего эффекта сдобренная соответствующим заклинанием, отыскалась в шкафу на удивление легко. Дарилен зажмурился и, стараясь не задумываться о вкусе лекарства, одним глотком осушил флакон. Постоял, переводя дыхание после гаммы "изумительных" вкусовых ощущений, прислушался к себе и удовлетворенно кивнул. Ну вот, совсем другое дело!

Колдун хотел было снова лечь и насладиться крепким здоровым сном, но, немного поразмыслив, пришел к выводу, что уснуть ему вряд ли удастся, и вместо этого крадучись, на цыпочках пробрался к входной двери и вышел на крыльцо.

Воздух, напоенный ароматом ночных цветов, после теплой постели казался обжигающе-холодным, пронизывающим до костей - но, тем не менее, приятным. Где-то в кустах деловито шуршал листвой ежик. Дарилен давно заметил, что почти каждую ночь в его сад забирается колючий лесной воришка, и иногда оставлял для него в траве угощение: яблоко или блюдце с молоком. Еж фыркал, находя гостинцы, но яблоки исправно уносил к себе, а молоко выпивал до последней капли.

Дарилен обернулся на скрип половицы за спиной. В проеме двери смутно угадывалась встрепанная белобрысая макушка Вотия.

- Не спится? - усмехнулся маг.

- Ага, - признался ученик. И с гордостью добавил: - Я всегда до солнца встаю, дома первым просыпался!

Маг оценил перспективу каждое утро вставать до рассвета, дабы занять чем-нибудь слоняющегося без дела ученика, ужаснулся, но промолчал.

- Что ж, - сказал он, немного подумав, - раз нам обоим все равно не уснуть… Пойдем, я преподам тебе первый урок магического искусства!..

* * *

Взору вставшей поутру Маржаны, едва она зашла в кухню, предстала весьма занятная картина. За столом друг против друга сидели Дарилен и Вотий и внимательно разглядывали изящную кофейную чашечку, стоящую ровно посередине между ними. По тонкому фарфору шла роспись - кавалер, страстно протягивающий руки к застенчиво отворачивающейся даме. Пожалуй, эту сцену можно было бы назвать трогательной, если бы не выпученные рыбьи глаза пылкого воздыхателя (видимо, по замыслу художника такое их выражение долженствовало выражать страсть) и не лихорадочные пятна румянца на щеках юной прелестницы, наводившие на мысль о том, что ей нужен не жених, а хороший лекарь.

- Не напрягайся, - негромко произнес Дарилен. - Это движение должно быть естественным, плавным, без рывков и усилий… - маг чуть шевельнул пальцами правой руки. Чашечка легко вспорхнула вверх, описала круг над столом и аккуратно встала точно на прежнее место. - Попробуй повторить.

Вотий, наморщив лоб, принялся усиленно таращиться на кружку, выписывая в воздухе замысловатые пассы скрюченными от усердия пальцами. Посудина вяло колыхнулась. Мальчишка вспотел от натуги. Кружка приподнялась над столом на ладонь. Качнулась, будто в раздумье, влево-вправо и… ухнула вниз. Мимо стола. Фарфор жалобно звякнул и раскололся на несколько неравных частей. Ухажер с выпученными глазами и его болезная возлюбленная по воле злодейки-судьбы оказались навсегда разлученными.

- Уже лучше, - маг со вздохом привычным движением ноги задвинул останки безвременно почившей кружки под стол. Там уже высился небольшой курган из ее товарок. Вернее, того, что от них осталось. - Все равно я давно хотел избавиться от этого дурацкого сервиза…

Вотий в изнеможении откинулся на спинку стула.

- Маржана! - обрадовался он, заметив наконец сестру. - А я учусь кружку… это… рели… вели…

- Левитировать, - мягко подсказал маг.

- Ага! - жизнерадостно согласился Вотий. - И у меня даже почти получилось!

О размерах этого "почти" ученик мага скромно умолчал.

* * *

Как и предполагал Дарилен, полное восстановление сил заняло у него три дня. За это время маг с удивившим его самого азартом всерьез взялся за обучение Вотия (простенькие заклинания, вроде левитирования предметов, силы требуют всего ничего и даже в случае полностью исчерпанного резерва удаются уже после пары-тройки часов отдыха). Спустя еще неделю как-то само собою сложилось учебное расписание: утром - практические занятия, отработка заклинаний, изученных накануне, потом - обход города (маг специально брал с собой ученика: если будет что-то стоящее - посмотрит на работу мага на практике, а нет - вдвоем все равно веселее ходить, чем в одиночку. Вотию, правда, однажды стало плохо при виде радостно ощерившегося упыря, ну да ничего, пусть привыкает), вечером теория - магии и не только. Дарилен собирался было обучить Вотия древнему языку заклинаний, но вскоре выяснилось, что у мальчишки, вопреки его хвастливым заверениям, и с родным языком не все гладко, - пришлось обучать и ему. А заодно - арифметике, истории, географии…

Маржана вовсю старалась оправдать доверие мага. Вотий не солгал, говоря о выгодных условиях: а как еще можно назвать внезапно воцарившиеся в доме чистоту и порядок, появившуюся на столе вкусную домашнюю стряпню и общее ощущение уюта и благополучия?! Во время вечерних лекций Дарилена Маржана обычно пристраивалась где-нибудь неподалеку, бралась за вязание, и размеренное пощелкивание спиц непостижимым образом вписывалось в ход занятий так же естественно, как тиканье часов или шелест листвы за распахнутым настежь окном. Даже Кисс отнесся к гостье с невиданной доселе симпатией, усаживаясь вечерами на ее коленях - высшее проявление благосклонности пушистого любимца окружающих. Но… Гостья - всегда лишь гостья.

- Господин Дарилен, - робко обратилась однажды утром Маржана к магу. - Не могли бы вы подыскать мне в городе подходящий дом? Я хочу снять комнату, чтобы быть поближе к брату…

- Зачем тебе комната? - искренне изумился Вотий. - Ты и здесь близко ко мне - ближе некуда! Учитель! Чего это она удумала?

- Она права, - неожиданно для ученика согласился Дарилен. - Молодой девушке не пристало жить в одном доме с мужчиной - ты ведь знаешь, что по нашим законам это позволено только членам одной семьи. Моей репутации это ничем не грозит, колдуну люди простят многое, но вот Маржане сплетни могут навредить.

- Членам одной семьи?.. - задумчиво повторил мальчишка и вдруг просиял: - Что может быть проще! Женитесь на Маржане, и дело с концом!

- Что?! - хором возопили Дарилен и Маржана и грозно двинулись на Вотия с двух сторон.

- А чего я такого сказал? - стушевался мальчишка, поспешно отступая и на всякий случай прикрывая заранее начавшие полыхать уши ладонями. - Это я так просто… К слову пришлось… И вообще, я пошутил! Не обращайте внимания!

Дарилен пристально вгляделся в лицо ученика, но даже если тот бессовестно врал, определить это по кристально честным невинным голубым глазищам было не под силу, пожалуй, и всем Высшим Магам вместе взятым.

- Ладно, - вздохнул Дарилен. - Вернемся к уроку. Ну-с…

Это только в песнях менестрелей добрые волшебники с ласковой улыбкой обучают юных чародеев заклинаниям, и у малолетних гениев все замечательно получается с первого - ну, в крайнем случае, со второго раза. А попробуйте-ка посадить перед собой мальчишку, три дня назад с изумлением узнавшего, что маги вовсе не каждый день сражаются с драконами (вообще-то маги с драконами не борются вовсе, но это уже тема другого разговора) и спасают прекрасных принцесс, - и научить его, скажем, созданию светового пульсара! Как показывает педагогическая практика, терпения даже самых сдержанных и гуманных колдунов в подобных случаях хватает примерно минут на двадцать, после чего незадачливые ученики имеют все шансы пополнить свой словарный запас ругательствами на всех языках подлунного мира - это в лучшем случае. Исход худших случаев зависит от темперамента педагога и может быть каким угодно.

Дарилен мог гордиться собой: на девятнадцатой минуте бесплодных мучений, поймав себя на мысли, сплошь состоящей из непечатных выражений, он нашел в себе силы объявить перерыв и с невозмутимым лицом выйти из комнаты. Вотий, воспользовавшись неожиданной передышкой, принялся усердно повторять приемы создания магических источников света. Он старательно щелкал пальцами, перед тем долго складывая их в щепоть, пытаясь скопировать манеру Дарилена до мелочей, включая выражение лица, но не очень-то преуспел. Единственный получившийся пульсар из полусотни несостоявшихся погас прежде, чем его создатель успел победно вскрикнуть. Только и осталось от него, что тоненький завиток дыма, не желающий рассеиваться.

- Ну ты и хумрик! - не выдержала Маржана, вполглаза наблюдающая за потугами брата. - Даже я успела это движение выучить! - и девушка в подтверждение своих слов легко прищелкнула пальцами правой руки.

С кончиков ее пальцев соскользнул "светлячок" и сверкающей бабочкой взмыл к потолку. Вотий, который как раз собирался что-то сказать в свое оправдание, открыл было рот да так и позабыл его закрыть, оторопело таращась на созданный сестрой пульсар. Маржана недоверчиво оглядела свою ладошку, протерла глаза и тоже уставилась на свое творение. Вернувшийся Дарилен так и застыл в дверях.

Колдун с минуту помолчал, собираясь с мыслями.

- Маржана, скажи, ты раньше замечала у себя способности к магии? - слабым голосом спросил он, когда пауза грозила затянуться до неприличия.

Маржаниного самообладания хватило ровно на то, чтобы отрицательно покачать головой.

Магический светлячок зашипел и исчез с легким хлопком. Пахнуло озоном, как после грозы. Дарилен кашлянул и продолжил, рассуждая вслух:

- Невероятный случай… Столь яркие магические способности проявляются еще в детстве, самое позднее - лет в двенадцать. Но в восемнадцать… В любом случае, оставлять это так просто нельзя. Тебе нужно учиться управлять своей силой!

- Зачем? - оторопела девушка.

- То есть как - "зачем"?! - возмутился Дарилен. - Магию нельзя оставлять без присмотра! Если у тебя есть магические способности, их нужно развивать - и понемногу учиться овладевать ими. Проявившись в человеке один раз, магия остается с ним навсегда. И если ты не научишься контролировать ее, она найдет способ контролировать тебя. И, поверь мне на слово, тебе это не понравится, - о том, что именно случалось с беспечными магами-неучами, Дарилен благоразумно предпочел не рассказывать. Незачем лишний раз стращать и без того перепуганную девушку.

- А вы возьмите Маржану в ученицы! - встрял Вотий. Похоже, его одного не смутили внезапно проснувшиеся у Маржаны способности. Оправившись от первоначального потрясения, мальчишка, казалось, светился от радости не хуже давешнего пульсара. - И ей не придется никуда уезжать!

- Не могу, - покачал головой Дарилен. - У мага может быть только один ученик. Или ученица. Обучать сразу двоих - значит не обучить ни одного. Впрочем, на моей памяти боги еще никому не позволяли взять второго ученика, не закончив обучения первого.

- А разве на это нужно разрешение богов? - заинтересовался Вотий.

- А как же иначе? Только Высшие силы вправе решать, сможет маг обучить своему искусству конкретного человека или нет. И дают на это свое согласие - или запрет. Помнишь, как вспыхнул амулет, стоило тебе взять его в руки?

Вотий кивнул и на всякий случай боязливо потрогал висящую на шее цепочку, будто проверяя, на месте ли она.

- Это и было разрешение богов. Кисс посоветовал мне взять тебя в ученики, а боги разрешили это сделать. У меня есть одна знакомая, - продолжал Дарилен, обращаясь к Маржане. - Она очень сильная и опытная ведунья, и, насколько я знаю, у нее сейчас нет учениц. По-моему, это наилучший вариант. Если боги позволят, тетушка… кхм… досточтимая Ларимена сделает тебя настоящей чародейкой.

- А она возьмет меня в ученицы? - недоверчиво спросила Маржана.

Происходящее еще не уложилось как следует в ее голове, а потому воспринималось как фантастический, но при этом удивительно реалистичный сон. Она, простая сельская девчонка, удравшая из дому, чтобы не выходить замуж за неприятного толстого купца с лысиной, - и вдруг чародейка? Ай, бросьте, быть этого не может!

Но Дарилен, похоже, придерживался на этот счет другого мнения:

- Возьмет, - убежденно сказал он. - Я почему-то уверен в этом. Впрочем, сначала нам нужно ее найти. Она живет где-то в Загорье, и я не знаю точно где.

- Ну вот, - приуныл Вотий. - Так далеко…

Для мальчугана, да и для любого взрослого человека, родившегося и выросшего в Лазоревой Долине, Загорье было чем-то вроде мифического Тридевятого государства - нечто далекое, неизвестное, да и вообще вряд ли существующее на самом деле. Скажи кто-нибудь Вотию, что в Загорье люди ходят вверх ногами, а головы у них собачьи, - и тот, пожалуй, ничуть не удивился бы и воспринял это как должное. Это ведь Загорье - там все может быть.

Маржана, однажды в далеком детстве побывавшая в Загорье вместе с отцом и сохранившая об этой поездке смутные, но все же приятные воспоминания, восприняла слова мага не с таким пессимизмом, как ее брат, но и она огорчилась:

- Сиднар - огромное королевство. Если мы не знаем, где искать ведунью, мы никогда ее не найдем…

- Ну уж нет! - твердо сказал Дарилен. - Я тебе торжественно обещаю - мы отыщем почтенную Ларимену! Я не знаю ее адреса, но я знаком с ее ученицей, она живет совсем недалеко отсюда, в селе Хворостцы, и уж ее-то найти труда не составит! Ну а она отведет нас к своей наставнице. После обучения она время от времени ее навещает.

Заринна… Дарилен чуть заметно улыбнулся, вспомнив озорную девчонку с двумя тощими каштановыми косичками, насмешливыми серыми глазами, упрямо вздернутым носом, постоянно обгорающим на солнце, и вечно разбитыми в кровь коленками - ученицу досточтимой Ларимены.

Дарилен и Заринна были почти ровесниками, выросли на соседних улицах одного города и все детство были друзьями - водой не разольешь. Они одновременно постигали колдовскую науку, испытывали друг на друге новые выученные заклинания (ну, не все, конечно, а так, по мелочи - дырку на рукаве залатать или ссадину замаскировать, скрыв от бдительного учительского ока) и почти в одно время выпорхнули из гнезд наставников в вольную жизнь. Конечно, они поддерживали связь друг с другом - но разве возможны при профессии мага регулярные дружеские визиты?

Заринна перебралась в Лазоревую Долину два года назад, вдохновленная примером Дарилена. В последний раз они виделись пару месяцев назад - тогда Заринна приезжала в Чарск, чтобы пополнить запасы трав и обновить несколько амулетов. Что ж, вот и у Дарилена появился неплохой повод нагрянуть в гости к подруге детства! В том, что она будет рада гостям, колдун ничуть не сомневался.

- Что ж, - жизнерадостно заключил он, - решено: едем к Заринне! Завтра же!

- Завтра?! - слегка опешил от неожиданности Вотий. - Так быстро?!

- А что такого? - в свою очередь удивился маг. - Я же не предлагаю собираться в путь прямо сейчас! К тому же, - он назидательно поднял вверх палец, - настоящий маг должен быть готов к дороге в любой момент. Маг без регулярной практики - наполовину шарлатан! А какая может быть практика, если безвылазно сидеть в одном и том же городишке?! Не стоит откладывать поездку в долгий ящик: завтра с рассветом двинемся в путь! И если мы будем расторопны, то еще до заката солнца будем пить чай у Заринны!

* * *

Сборы в дорогу не заняли много времени. Много ли магу нужно в пути? Пригоршня мешочков с сушеными травами, десяток-другой плотно закрытых склянок с зельями да комплект одежды на смену. Немного подумав, Дарилен отправил в объемистую суму вслед за этими нехитрыми пожитками толстенный фолиант "Все, что нужно знать начинающему магу". Ничего, руки не оттянет - а Вотию будет полезно совмещать прогулку с учебой.

К своему облачению маг отнесся ненамного серьезнее, чем к содержимому походной сумы.

Легкий походный костюм (это гордое звание носили первые же вытащенные из шкафа штаны и рубаха) дополняли высокие удобные сапоги из кожи морского ящера. Благодаря этой обувке можно было не задумываясь шагать по лужам: кожа не пропускала ни капли влаги и мгновенно впитывала воду, попавшую за высокие голенища.

Одевшись, Дарилен привычным движением пристегнул наспинные ножны с верным, не раз сослужившим хорошую службу мечом гномьей работы. Мастера-гномы знали свое дело и исполняли его на совесть, стараясь предусмотреть если не все, то многое - в случае, если меч сломается в бою, тяжеленной рукоятью можно было оглушить противника не хуже, чем ежовым хвостом. В сдвоенные ножны у пояса отправились серебряный кинжал и нож, а в карман за пазухой - кошель с золотцами - за прошедшие несколько дней Дарилен успел-таки немного подзаработать на совсем пустяковых делах, да и за убиенного орижаса магу неплохо заплатили.

Выходя из комнаты, колдун окинул ее бдительным взором и в последний миг запихнул в разбухшую дорожную торбу теплый плащ.

Маржана и Вотий уже ждали Дарилена на пороге. Их сборы заняли самое большее минут десять - восемь из которых Маржана складывала провизию. Дарилен удовлетворенно кивнул, отметив, что Маржана надела походный костюм вместо платья. Но каких трудов ему стоило убедить девушку в необходимости этого накануне! Помог только Вотий, изучивший характер сестры гораздо лучше родного языка:

- Да никогда она штаны не наденет! Кишка тонка! - безапелляционно заявил он.

- Это я не надену?! Это у меня кишка тонка?! - негодующе вспыхнула Маржана. - Давайте сюда свои тряпки! Увидите завтра, я и не с таким справлялась! - и Маржана гордо удалилась в выделенную ей в доме колдуна комнату, с видом оруженосца, несущего знамя, победно сжимая в руке штаны. Хорошо, что она не видела, как за ее спиной переглянулись и заговорщицки подмигнули друг другу маг и мальчишка…

У калитки смирно стояли три лошади. Своего гнедого Смерча маг забрал еще вечером из городской конюшни, по пути к городскому голове - надо же было сообщить кому-то о том, что Чарск на какое-то время остается без мага. Двух других, снежно-белую кобылицу и серую в яблоках, Дарилен купил на живом рынке.

- А нам обязательно ехать на… них? - Маржана с тоской поглядела на лошадей.

- А что, есть проблемы? - удивленно приподнял левую бровь Дарилен.

- Маржанка лошадей боится! - тут же радостно наябедничал Вотий.

Маржана мрачно показала братцу кулак и, кажется, закручинилась еще сильнее.

- Понятно, - маг вздохнул. - Ничего не поделаешь, придется тебе привыкать к верховой езде. Пешком добираться долго, утомительно, да и незачем, если есть лошади. Не бойся, они смирные, не укусят.

Маржана неуверенно кивнула (впрочем, это движение больше походило на нервный тик), обреченно вздохнула и несмело приблизилась к белой кобыле. Зачем-то обошла ее со всех сторон, примерила стремя на одну ногу, потом на другую, поправила седло. Маг смотрел на эти манипуляции с возрастающим интересом. Потом не выдержал, подошел и, улучив момент, почти закинул девушку в седло. Маржана испуганно ойкнула и судорожно вцепилась в поводья. Лошадь и впрямь попалась смирная: она неодобрительно косилась на неумелую всадницу, шумно вздыхала, но послушно стояла на месте, не шелохнувшись, словно мраморное изваяние.

Легкий Вотий взлетел в седло, как воробей на ветку. В родном селе он с малолетства выводил коней пастись, и верховая езда давно уже была для него едва ли не привычней ходьбы.

Дарилен садиться в седло не спешил. Он закрыл дом на огромный висячий замок, служащий скорее сигналом, что мага нет дома, чем охраной от воров - вряд ли таковые найдутся в городишке, где любой знает единственного на всю округу колдуна. После он неторопливо привязал к седлу нечто, более всего напоминающее помесь кожаной сумки и берестяного короба: дно и стенки до середины странной конструкции были твердыми, а верх сделан из мягкой кожи.

- А что это такое? Это для грибов, да? - полюбопытствовал Вотий.

- Нет, - усмехнулся маг. - Мы ведь не по грибы едем. Это для Кисса.

- Он поедет с нами?! - Маржана так удивилась, что на миг даже позабыла о своей конебоязни.

- Естественно, - маг говорил как о чем-то само собой разумеющемся. - Ни один уважающий себя маг не бросит на произвол судьбы такого кота, отправляясь в дорогу. Другое дело, что такие, как Кисс, помощники есть далеко не у каждого мага… - довольно усмехнулся Дарилен.

Кисс тем временем неторопливо приблизился к Смерчу и одним легким движением нырнул в… э-э-э… тару. Немного повозился там, устраиваясь, и высунул встрепанную, но довольную морду. Лошадь, привычная ко всему, и ухом не повела.

- Ну вот, теперь можем ехать, - заключил Дарилен, вскакивая в седло.

"Ну, раз даже кот не боится…" - мысленно подбодрила себя Маржана, зажмурившись и неуверенно дергая поводья, припоминая, как это делали деревенские пастухи.

Едва путники отъехали от двора на пару шагов, как защитный контур вокруг дома вспыхнул нежно-розовым куполом и тут же погас. Известность известностью, но предосторожность никогда не бывает лишней…

* * *

Вотий с гиканьем носился по поляне, заставляя лошадь выписывать такие кренделя, о возможности которых бедное животное раньше и не подозревало. Кисс неодобрительно фыркал, высунув морду из своей "кареты", когда мимо него проносилась серая в яблоках лошадь, но не удостоил ее даже взглядом - вниманием кота безраздельно завладела парящая в вышине птица. Кисс смотрел на нее, не отрываясь, и по сузившимся щелочкам зрачков было видно: спустись птичка чуть ниже - от нее остались бы только перья.

- Господин Дарилен, - окликнула мага Маржана.

- Что?

Девушка помолчала, будто собираясь с мыслями, но все же решилась спросить:

- Каково это - быть… - она на миг запнулась, - магом?

- Ты хочешь спросить, не станешь ли ты изгоем? - криво усмехнулся Дарилен.

Маржана смущенно опустила глаза.

- Нет, конечно, не станешь, - успокоил ее Дарилен. - Но и всенародной любви не жди. Люди терпят колдунов и даже относятся к ним с почтением, но только потому, что боятся их силы. И потому, что в некоторых ситуациях способна помочь лишь магия. Если бы не это - вряд ли чародеев оставляли бы в живых. Человечество не любит тех, кто выделяется из толпы. А уж о тех, кто может представлять угрозу, и говорить нечего… - Дарилен помолчал, думая о чем-то своем, но взглянул на загрустившую девушку и мягко продолжил: - Маржана, мы не в силах менять решения богов. Они сделали свой выбор за тебя. У Вотия с рождения были способности к магии, достаточно выраженные для того, чтобы их смог разглядеть Кисс, но требующие пробуждения и развития. Они дремали в нем, и, быть может, остались бы в таком состоянии до конца жизни, если бы он не пришел ко мне. Ему было из чего выбирать. В тебе магия проснулась внезапно, так тоже бывает. И это значит - в ней твое предназначение. Ты не должна ему противиться. Со временем ты поймешь, что это - лучшее из всего, что могла предложить тебе жизнь. Я знаю, что быть магом нелегко. Люди - странные существа. Если начнется война с сопредельным государством, они будут беречь чародеев как зеницу ока, уповая на их силу, если же вспыхнет гражданская война, магов уничтожат первыми - по той же причине. Но я - маг, и этот дар богов не окупят ни долгая безмятежная жизнь, ни несметные богатства, ни всемирная слава. Магия - воздух, которым я дышу. Когда-нибудь этим воздухом она станет и для тебя… Да, и раз уж мы теперь почти коллеги… Обращайся ко мне на "ты", ладно?..

* * *

Солнце близилось к полудню, когда решено было сделать привал. Первой запросила пощады Маржана:

- Если я в ближайшее время не почувствую под ногами твердую землю, вам придется собирать меня по частям - я все кости растрясла! И как люди ездят на этих чудовищах?! Это не животные - это демоны во плоти!

Вотий на неудобства не жаловался, но он успел изрядно проголодаться и теперь со все возрастающей тоской поглядывал на корзину с провизией.

И только Кисс посматривал на людишек с философским спокойствием и снисходительным величием. Пусть себе суетятся…

- Хорошо, хорошо, - пресек едва не начавшийся "бунт на корабле" Дарилен. - Сейчас въедем в лес, найдем подходящую поляну…

"Подходящей поляной" единодушно была признана первая же более-менее сносная, пригодная для сидения лесная прогалина.

Маржана со стоном сползла с лошади и повалилась прямо на землю, усеянную мелкими красными звездочками цветущей травы илки. У девушки болела, казалось, каждая косточка, каждая клеточка каждой мышцы. А этим бессовестным нахалам хоть бы хны - что Дарилен, что Вотий, казалось, лучились здоровьем и жизнерадостностью. И не чувствовали себя при этом виноватыми! Мужчины… Толстокожие существа - что с них взять!..

Пока Маржана приходила в себя и попутно стенала над своей горькой долей, "толстокожие" Дарилен и Вотий распрягли коней, расчистили место на "поляне", набрали хвороста для костра и разведали местонахождение мелкого, но чистого ручейка, вполне пригодного, чтобы набрать воды и заодно отвести коней на водопой.

- Маржан… ты это… костер разведи, а? - заискивающе заглядывая сестре в лицо, попросил Вотий. - А мы пока за водой сходим…

- Ладно уж, - смилостивилась девушка. - Идите… Но одна фляга будет моя! Мечтаю умыться…

И мужская часть компании, включая кота, малодушно ретировалась к источнику прохлады.

Маржана уже вовсю занималась разведением костра (точнее, пыталась этим заняться, поскольку отсыревшие после недавнего дождя ветки упорно не желали загораться), когда в кустах на краю поляны что-то подозрительно зашебуршало и оттуда выбрался рыцарь в полном доспехе сиднарского воина - только шлем он снял и нес в руке, помахивая им, как корзинкой. Приглядевшись, можно было заметить на дне импровизированной тары пару-тройку грибов, сорванных по дороге. В поводу рыцарь вел лошадь, бряцающую доспехами, как скелет костями.

Рыцарь огляделся и, как ему показалось, правильно оценил обстановку, сделав соответствующие выводы: одинокая путница, жительница какого-нибудь ближнего селения, пытается без мужской помощи разложить костер. Грех не помочь! Но для начала неплохо было бы познакомиться…

- О прекрасная нимфа! Неужели сей дивный миг - не сон, и я зрю вас воочию?! - велеречиво начал он.

Маржана с немым изумлением воззрилась на незнакомца. Вида он был самого щегольского. Белокурые волосы были явно специально завиты и тщательно уложены. Вряд ли он надевал шлем на самом деле - скорее всего, так и нес в руке всю дорогу, опасаясь помять прическу. Аккуратные тонкие усики, пожалуй, подстригали по линейке, дабы ни на волос не отступить от модной длины. Карие глаза с по-девичьи густыми длинными ресницами смотрели томно и мечтательно. Тонкие губы и нос с горбинкой придавали лицу аристократическое и вместе с тем несколько хищное, какое-то птичье выражение - так мог бы выглядеть орел или сокол, приди ему в голову стать человеком. Тщательно начищенные доспехи так и сияли на солнце, наводя на мысль о том, что их обладатель знаком с ратным делом лишь понаслышке и облачается в доспехи, как девица на выданье - в кружева: с целью привлечь как можно больше особ противоположного пола.

- Как вас зовут, прекраснейшая? - не дождавшись ответной реплики, продолжил рыцарь.

- Маржана.

- О, несравненная милла Маржана! Позвольте же мне пасть к вашим ногам! Знайте: отныне я ваш раб! Навечно! Ваши прекрасные глаза цвета… - рыцарь быстро взглянул в Маржанины глаза и воодушевленно продолжил: - …цвета небесной глазури навсегда отобрали у меня мое бедное сердце! - рыцарь горестно всхлипнул и отвернулся, "украдкой" вытирая несуществующие слезы заученным жестом. Лошадь тоненько заржала и тряхнула головой, безуспешно пытаясь снять тяжелую сбрую. Рыцарь хотел было продолжить свой вдохновенный монолог, но тут на поляну с противоположной стороны шумно вывалились Дарилен и Вотий с наполненными флягами в руках.

- Это еще кто? - хмуро полюбопытствовал Дарилен. - Маржана, за что ты довела бедного парня до слез?

Рыцарь с явным неудовольствием смерил взглядом новоприбывших.

Светомир

Эта троица с самого начала показалась мне подозрительной. Да и то сказать, разве станут порядочные разумные существа шляться по лесу в такой странной компании, да еще в жаркий полдень, в самое пекло, если они не лесорубы или травники, у коих нет иного выхода?! Я не в счет. Я - рыцарь, а рыцарям по статусу положено бродить по миру, спасать угнетенных и помогать несправедливо обиженным.

Но эти трое явно не имели никакого отношения ни к рыцарству, ни, тем более, к обиженным и угнетенным. Один их кот чего стоил! Огромная наглая зверюга с блестящей ухоженной шерстью и царственным видом. Да у него на морде было написано: "Дешевле сметаны ничего не ем!"

Что же до людей… Троица была на редкость колоритной.

Назвавшаяся Маржаной девушка с огромными бархатными глазами трепетной лани была очаровательна - как может быть очаровательна только невинная юность. Ее хотелось прижать к груди, утешить (неважно, от чего - не может быть, чтобы молоденькую девушку не от чего было утешать!) и защитить от грубости окружающего мира. Пожалуй, этим бы все и закончилось, не явись в самый неподходящий момент ее спутники - мальчишка лет десяти и взрослый мужчина.

И вот тут-то я заподозрил неладное. Судите сами. Мальчишка и девушка были очень похожи, с поправкой на девичью мягкость черт прекрасноглазой нимфы: гордо вздернутые курносые носы с россыпью веснушек, особенно ярких на бледной до прозрачности коже, большие голубые глаза, медового цвета волосы - в общем, типичные коренные жители Лазоревой Долины. Пожалуй, единственное их различие составлял рост: невысокий угловатый подросток казался еще более нескладным рядом с высокой стройной девушкой - да еще разное выражение лиц. Лицо мальчишки прямо-таки излучало щенячий восторг от всего происходящего, в то время как девушка, казалось, сроднилась с какой-то затаенной грустью.

Мужчина же отличался от этих двоих, как мухомор от подберезовиков: черные глаза с ироничным прищуром глядели внимательно и серьезно, а тонкие губы то и дело кривились в усмешке, как будто их обладатель изо всех сил сдерживал рвущийся наружу смех. Смуглая кожа выдавала в нем уроженца Загорья. Образ довершали высокий рост и то телосложение, о котором у нас в Сиднаре принято говорить "скрытый воин": мышцы не выпирают буграми из-под одежды, как у орков, но чувствуются стальная хватка, гибкость и тренированность. На несколько мгновений мне показалось, что передо мною стоит поджарый лесной волк. Матерый, надо сказать, волчище, многое на своем веку повидавший, что несколько не вязалось с его возрастом - на вид странному незнакомцу было не больше тридцати. Пожалуй, он мог бы сойти и за моего ровесника - двадцатипятилетние выглядят немногим моложе. От него исходило ощущение спокойной, уверенной в себе силы и неясной опасности, словно он каждую минуту готов был отражать удары неведомых противников. Словом, пренеприятнейший тип.

А вот его спутники, если уж сравнивать с животными, были похожи скорее на перепуганных зайчат - такие же трогательные, наивные и беззащитные, всему удивляющиеся и готовые задать стрекача от малейшего шороха. Странная, очень странная компания. Что же делают зайчата рядом с волком?..

Пока я разглядывал незнакомцев и мысленно сравнивал их с обитателями полей и рощ, мужчина поставил фляги на землю и, легко прищелкнув пальцами, запалил костер. И вот в этот момент я наконец понял, что именно меня настораживало в странном типе, похожем на волка. О, тогда мне все стало ясно!

Задумчивость с рыцаря как рукой сняло.

- Колдун! - возопил он, отшатываясь, как от призрака, и для наглядности тыча трясущимся холеным пальцем в нахально ухмыляющегося незнакомца.

"А ноготочки-то у рыцаря подпилены и замшей отполированы", - машинально отметила про себя Маржана.

- Ну колдун, - снисходительно согласился маг и добродушно поинтересовался: - А ты сам-то чьих будешь?

- Я, - рыцарь принял картинную позу и горделиво подбоченился, - Светомир Лучезарный, кавалер ордена Летучей Мыши!

Маржана и Вотий непочтительно прыснули, пытаясь унять невежливый смех. Более сдержанный Дарилен только фыркнул.

- А я - Дарилен Заозерный, - вежливо сообщил он. - Вотий - мой ученик, а Маржана - его сестра и наша спутница.

- Я понял! - снова завопил рыцарь - да так, что с верхушки ближайшего дерева снялась птица и полетела в лес, заполошно голося и суматошно размахивая крыльями. - Я все понял, о несравненная! Злобные колдуны, воспользовавшись своей колдовской силой, захватили вас в плен! Но не убивайтесь, прекрасноглазая, вам больше не придется лить слезы! Ведь пришел я - ваш благородный спаситель! Я вырву вас из лап сих мерзких тварей!

Одна из "мерзких тварей", повыше и постарше, нехорошо сощурилась, явно замышляя очередную пакость. Не думавшая лить слезы Маржана фыркнула, гордо вздернув подбородок:

- Вот еще! Никто меня не захватывал! Я еду с ними по доброй воле!

Рыцарь несколько секунд озадаченно осмысливал услышанное, но его лицо тут же просияло догадкой:

- О, бедное невинное создание! Сии порочные исчадия ада поработили вашу волю, подчинив себе ваши мысли. Но я, - тут рыцарь от избытка чувств саданул себя в грудь кулаком. Металлический нагрудник отозвался мелодичным звоном, а рыцарь, досадливо поморщившись, встряхнул ушибленной рукой, - я спасу вас и вашу бессмертную ангельскую душу! Отныне я - ваш защитник! - тут Светомир наконец смолк и озадаченно уставился на новых знакомых.

Вотий и Маржана, изнемогая от смеха, всхлипывая, сползли по стволу дерева, к которому до этого прислонялись. Дарилен крепился-крепился, но и он не выдержал и захохотал в голос. И даже толстый черный кот (без сомнения, порождение колдовских сил!), как показалось Светомиру, ехидно фыркнул, встопорщив усы.

- Куда катится мир? - с трагическим надрывом вопросил рыцарь за неимением более достойных слушателей у лошади, флегматично дожевывавшей ближайший куст. - Колдун насмехается над доблестным рыцарем! Защитой и опорой Родины! Я… я… - рыцарь беспомощно заозирался по сторонам, будто в поисках поддержки, и остановил свой взгляд на колдуне. - Я вызываю тебя на дуэль! Сразись со мной на мечах, не прибегая к вспомоществованию гнусных магических уловок!

Дарилен, как ни странно, одобрительно кивнул и вышел на расчищенное место, вынимая из ножен меч. Принял боевую стойку. И холодно бросил:

- Я и мой меч к твоим услугам, Светомир Лучезарный.

Светомир, не ожидавший от противника знания рыцарского этикета, на миг растерялся, но тут же взял себя в руки, коротко кивнул и ответил:

- Я и мой меч к твоим услугам, Дарилен Заозерный.

Противники подобрались равные по силе и умению. Смотреть на их сражение было сплошным удовольствием: безупречная атака, безукоризненная защита, молниеносная смена ролей… По всем правилам, при таком раскладе, если дуэлянты не нанесли друг другу смертельных оскорблений из тех, что хочешь не хочешь, а надо смывать кровью, противники должны были признать ничью и пожать друг другу руки. Но рыцарь, уязвленный тем, что какой-то там колдунишка знает ратное дело не хуже него, обученного вояки, оскорблено пыхтел и признавать ничью не собирался. В конце концов, магу надоело ломать комедию, и он отбросил меч в сторону, признавая равенство сил - "равные не должны воевать друг с другом", означал этот жест. Светомир, смирившись с судьбой, занес над головой меч, собираясь вонзить его в землю у ног противника, как того требовал древний рыцарский обычай. Но тут случилось непредвиденное.

Маржана, слыхом не слыхивавшая о воинских ритуалах, увидела следующее: по какой-то неясной ей причине маг остался без меча, а коварный противник, воспользовавшись этим, занес меч над его головой, намереваясь, очевидно, разрубить безоружного чародея на две половины. Долго думать Маржана не стала. Она схватила меч, волею судеб упавший как раз подле нее, секунду помедлила, пытаясь удержать его в руках. Со стороны, в привычных руках, меч смотрелся естественно и вполне органично. Увы, девичьи руки оружие держали впервые, и своенравное колюще-режущее так и норовило выскользнуть из них, клонясь то влево, то вправо и оттягивая руки к земле. Поэтому Маржана попросту покрепче обхватила рукоять обеими руками, наставила меч острием на противника и…

- И-и-и! - завопила Маржана и, зажмурив от страха глаза, мужественно бросилась вперед, то ли подбадривая себя столь оригинальным боевым кличем, то ли пытаясь напугать неприятеля.

- Сумасшедшая, - слабым от потрясения голосом произнес неприятель, опуская меч и делая шаг в сторону. Вопящая "нимфа" пронеслась мимо и, не встретив на своем пути препятствия, неуверенно остановилась, осторожно приоткрыв глаза. - Все вы здесь сумасшедшие…

Но так просто отставать от путников рыцарь не собирался. Почитаемый им священным "Устав славных рыцарей" гласил: "Если оба воина окажутся равно искусными в ратном деле, то сильнейшим считать надлежит того из них, кто спасет противника от гибели неминуемой". Вывод напрашивался сам собой: чтобы спасти свою репутацию отважного воина, Светомиру придется сопровождать колдуна до тех пор, пока случай не разрешит их спор, выявив сильнейшего. О чем рыцарь незамедлительно сообщил Дарилену, немало озадаченному таким поворотом событий.

- Что у меня есть кроме чести?! - патетично воскликнул рыцарь в конце своей речи, воздевая руки к небу.

- Конь, доспехи и перстни на пальцах, - с готовностью подсказал Дарилен.

Светомир досадливо крякнул, торопливо спрятал руки за спину и возразил:

- Это всё мирское! Главное богатство настоящего рыцаря - честь! - и со вздохом принялся распрягать и разоружать сомлевшую в доспехах лошадь.

* * *

Вольготно расположившаяся на поляне троица самым бессовестным образов поглощала соблазнительно пахнущее мясо и прочие дорожные яства, громко шутила, смеялась и вообще радовалась жизни. Светомир, разложив неподалеку отдельный костер, мрачно подрумянивал на нем нанизанные на прутик грибы - те самые, что нес в шлеме. От дружеского приглашения разделить трапезу с недавним противником он гордо отказался. Увы, желудок доблестного воина был куда менее горд, чем его хозяин, и теперь вовсю громко осуждал последнего голодным урчанием. Что оставалось бедному рыцарю, попавшему в стан врага? Конечно же, тешить себя мечтами о мести! И случай воплотить их в жизнь не замедлил представиться…

* * *

Рыцарь плелся верхом в десятке шагов позади путников и битый час распевал баллады о горькой доле некоего оруженосца, погибающего на поле боя. Музыкальным слухом он не отличался. Голосом - тоже. А в особо жалостливых местах начинал подвывать так, что вся окрестная нежить должна была давно задохнуться от зависти - если только не разбежалась загодя, заслышав сей немелодичный ор. Маг с тоской вспоминал вопли орижаса - по сравнению с дивным пением Лучезарного они были преисполнены гармонии. И даже магия была тут бессильна: Дарилен хотел было запечатать рот Светомира заклинанием, но паршивец носил какой-то амулет, блокирующий мелкую бытовую магию, а тратить в дороге силу на что-нибудь более эффективное Дар не хотел.

Оруженосец, зараза, никак не желал расставаться с жизнью, и песня все длилась. Наконец живучий вояка испустил дух. Но не успели невольные слушатели вздохнуть с облегчением, как Светомир затянул поминальную по безвременно усопшему. Дарилен глухо застонал. Маржана скорбно вздохнула. Вотий забормотал под нос таблицу умножения, заданную учителем накануне поездки.

- Чтоб ты провалился! - в сердцах бросил Дарилен после особенно прочувствованной рулады.

В тот же миг дурноголосый рыцарь вскрикнул, неловко взмахнул руками и… скрылся под землей вместе с лошадью. Впрочем, лошадь почти сразу выбралась обратно, испуганно всхрапывая. Наступила долгожданная тишина.

- Вы… Ты что с ним сделал?! - возмутилась Маржана, опомнившаяся первой. - Нельзя же так буквально!

- Да ничего я ему не делал, - оправдывался не менее обескураженный Дарилен. - Я даже силу в слова не вкладывал!..

Путники с некоторой опаской, настороженно вглядываясь, подъехали к тому месту, где минуту назад их слух "услаждал" дивным пением Светомир. Разгадка не заставила себя долго ждать - посреди дороги красовалась огромная ловчая яма, видимо, оставленная местными охотниками, замаскированная сверху пахучими еловыми ветвями и тонким слоем дерна, а потому со стороны практически незаметная. На дне ее сидел унылый Светомир и тоскливо глядел вверх.

- Сам выбраться сможешь? - примирительно спросил маг, наклоняясь над ямой.

- Не смогу. Кажется, я ногу сломал, - неохотно буркнул рыцарь.

- О боги… И откуда ты свалился на наши головы? - вздохнул Дарилен. И, поскольку рыцарь ничего не ответил, задумчиво продолжил: - Я могу левитировать тебя наверх. Вот только с доспехами тебе придется расстаться…

- Как это - расстаться?! - аж подпрыгнул от возмущения Светомир, тут же болезненно охнув. - Рыцарь без доспехов - не воин! Они - моя вторая кожа!

- А рыцарь в доспехах в данном случае - не жилец, - недовольно поморщился Дарилен. И резонно заметил: - Иногда можно пожертвовать второй кожей ради сохранения первой. Я не смогу поднять тебя в полном боевом облачении… Впрочем, меч, так и быть, можешь оставить при себе. Маги не всесильны. Мы можем левитировать только те предметы, которые смогли бы поднять без магии. Без этих железок, - при этих словах мага рыцарь негодующе вспыхнул, но промолчал, - я бы тебя еще поднял, а в них - навряд ли. Решай сам.

Выбор у Светомира был, прямо скажем, небогатый: позволить гнусному колдуну поднять его, рыцаря славного Сиднара, в воздух с помощью мерзких дьявольских ухищрений - либо остаться в яме и провести в ней боги знают сколько времени, пока его не выручит кто-нибудь более подходящий, а если со спасателями не повезет - какой-нибудь добросердечный прохожий пока не добьет из жалости.

- Ладно, - буркнул рыцарь, - поднимай меня, колдун. Но знай - я согласился лишь потому, что у меня нет другого выхода! - с этими словами Светомир принялся стаскивать с себя доспехи.

Ожидание затянулось - в Сиднаре никогда не экономили на латах доблестных воинов. Когда Дарилен прочел главу из прихваченной с собой книги, Вотий сбился со счета, подсчитывая бесчисленные громыхающие железки, которые Светомир снимал с себя с видом низложенного императора, расстающегося с мантией, Маржана доплела венок из ромашек, Кисс поймал где-то недостаточно расторопную мышь и плотно пообедал, а у ног Светомира выросла гора металлолома, размерами не уступающая могильному кургану степных орков, - тогда рыцарь тоскливо вздохнул и мрачно провозгласил:

- Я готов, колдун.

Дарилен захлопнул книгу, удовлетворенно кивнул и встал, разминая пальцы.

- Смотри внимательно и запоминай все, что я буду делать, - обратился он к Вотию. - Потом потренируешься.

Светомир, почувствовав себя наглядным пособием, поежился, но смолчал. Он глубоко вздохнул, покрепче зажмурился, стиснув пальцы на рукояти великодушно разрешенного колдуном меча, и приготовился к действию магии. К его удивлению ничего сверхъестественного не произошло: с неба не ударил гром, земная твердь под ногами у дерзкого колдуна не разверзлась, и даже ветер не стал крепче. Словом, природа, вопреки ожиданиям Светомира, никак не отреагировала на творимую волшбу. Только земля, мягко качнувшись, ушла у рыцаря из-под ног, да легкий прохладный ветерок коснулся лица. Через мгновение под ногами у Светомира вновь появилась твердая почва, на которую он незамедлительно осел. Вообще-то он собирался неторопливо и с достоинством опуститься, но нечаянно наступил на сломанную ногу, охнул от неожиданно резкой боли и кулем свалился под ноги спасителю.

Дарилен присел на корточки и сосредоточенно ощупал пострадавшую конечность воина, прислушиваясь к каким-то своим внутренним ощущениям. Закончив осмотр, маг приступил к решительным действиям.

- Сейчас будет очень больно, - предупредил он Светомира. - Но так надо, чтобы правильно совместить кость. Потерпи.

Когда рядом с магом появилась вереница склянок с неподдающимся опознанию содержимым и плотные бинты, Светомир не заметил. Он, закусив губу и изо всех сил вцепившись пальцами в чахлые пучки травы, мужественно переносил беспощадную, жестокую боль, окольцевавшую ногу до самого бедра и протянувшую свои когтистые лапы к сердцу. Никогда раньше Светомир не думал, что боль от простого перелома может быть такой сильной. Но, хвала богам, борьба с когтистым хищником длилась недолго. Под руками Дарилена он присмирел, утих и убрался, недовольно ворча. Маг наложил на ногу "пациента" мазь и туго забинтовал перелом. Сверху приспособил наскоро собранный Вотием импровизированный каркас из узких плоских дощечек (интересно, есть ли на свете что-нибудь, чего нет в поистине бездонных сумках странствующих магов?!) и закрепил "композицию" еще одним слоем повязки.

- Человеческий организм сопротивляется вмешательству магии, - попутно объяснял маг Светомиру. - Я ускорил процесс заживления, и ты почувствовал разом всю боль, рассчитанную на несколько месяцев естественного срастания костей. Теперь восстановление пойдет намного быстрее. Боль будет, но не сильная. И все же щади свою ногу. Постарайся не наступать на нее и не делать резких движений хотя бы с неделю. Сейчас равновесие очень хрупкое, его легко нарушить одним неосторожным шагом. Второй раз срастить то же место магическим путем не удастся.

Светомир слушал, откинувшись на спину и полуприкрыв глаза. Дождавшись паузы в монологе Дарилена, вниманием мага тут же завладел мальчишка: пока учитель занимался врачеванием, он упражнялся в левитации предметов и смог-таки поднять на поверхность щит Лучезарного и шлем, и теперь ему не терпелось похвастать своими успехами перед наставником - не распространяясь, впрочем, о том, сколько бесплодных попыток было предпринято до того, как тяжеленное снаряжение согласилось поплыть наверх. Поднять еще что-либо кроме этого Вотий не смог, но Светомиру, успевшему мысленно попрощаться с доспехами в целом и с каждым предметом дорогой его сердцу экипировки в отдельности, и это казалось небывалой удачей и щедрым подарком судьбы.

- Знаешь, колдун, - помолчав, сказал он, - пожалуй, магия все же не так гнусна, как я думал раньше. И от нее может быть польза. Иногда. Если направлять ее в нужное русло…

- Ну что, теперь мы можем разъехаться с миром? - устало спросил Дарилен, помогая рыцарю взгромоздиться в седло. - Я тебя спас, значит, у тебя больше нет причин тащиться за нами, как осел на веревке.

- Это была не смертельная опасность! - запротестовал Светомир, пропустив мимо ушей нелестное сравнение.

- Хочешь, я сброшу тебя обратно и вернусь через несколько месяцев? - с готовностью предложил Дарилен.

- Это деяние будет недостойно честного человека! - возмутился рыцарь.

- Ну и что? Твоя честь никоим образом не пострадает - поступок-то будет мой, а не твой!

- Все равно это противоречит правилам! "Сия опасность должна быть нежданной для обеих сторон, и достойные мужи не должны способствовать ее возникновению прямым, а равно и косвенным способом", - процитировал "достойный муж". - Только в этом случае исход спора считается законным и не подлежит сомнению!

Дарилен усмехнулся, в глубине души укрепившись в подозрении, что нежданному попутчику просто-напросто очень хочется, чтобы упомянутый спор решился в его пользу, и он от них не отвяжется, пока не удовлетворит свое самолюбие.

- Ладно уж, кавалер ордена Летучей Мыши! По крайней мере, я могу не опасаться твоего удара в спину - считай, что это единственная причина, по которой я согласен терпеть твое присутствие! Но, умоляю, ради всех богов - не пой!

Остаток пути спутники преодолели в молчании, каждый погруженный в свои мысли. И только Вотий с энтузиазмом крутил головой по сторонам, удивляясь, кажется, каждой бабочке, каждому цветку у дороги.

Светомир, когда думал, что на него никто не смотрит, болезненно морщился, но терпел и внешне свои мучения никак не выказывал. Маржана сочувственно на него поглядывала, но вслух свою жалость благоразумно не показывала: рыцари - народ обидчивый и гордый донельзя! Кто его знает, как он отреагирует на сочувственное замечание?

Дарилен предвкушал встречу с подругой детства, и перед лицом этого события меркло все прочее, произошедшее давно и недавно.

Что касается Кисса, то он сладко спал, свернувшись клубком на дне своей торбы. И, кто знает, возможно, ему снилась давешняя зазевавшаяся мышка? А может быть, очаровательная рыжая кошечка, живущая в Чарске по соседству?.. Кошачья душа - потемки, тем более - душа кота-телепата с ярко выраженными экстрасенсорными способностями…

Наконец вдали показался знакомый дом с резными ставнями и перилами у крыльца. Маги, как правило, предпочитают жить в домах на окраинах человеческих поселений - там им удобнее работать, а простым людям спокойнее находиться в многолюдном центре, зная, что поблизости нет жилищ коварных и непредсказуемых колдунов. Заринна не была исключением из общего правила - ее дом первым встречал приезжающих в Хворостцы.

"Что за странное название для села - Хворостцы? - поморщился маг, когда впервые услышал от подруги это название. - От слова "хвори", что ли? Не могла выбрать что-нибудь поздоровее?"

"Много ты понимаешь! - возмутилась в ответ Заринна. - Не от "хворей", а от "хвороста"! В здешнем лесу этого добра полно, экономить на тепле зимой не придется. А возле твоего Чарска даже рощицы нет, я уж не говорю о лесах! И мостовые каменные! И где, по-твоему, жить здоровее?.."

Вот и знакомый плетень у домика в деревянных кружевах. Калитка приоткрыта - значит, хозяйка дома. Почему же мага не оставляет ощущение, что все идет не так, как нужно, неправильно?.. И собаки нигде не видно. Фтайка, здоровенная псина размером даже не с теленка - со стельную корову, всегда первой выскакивала навстречу посетителям, чем повергала их в трепет, если не обращала в бегство. А тут сразу четверо гостей подъехали ко двору - и тишина. Ни возмущенного собачьего лая, ни удивленных возгласов хозяйки дома. "Как на поминках, - невольно подумалось Дарилену, но он поспешил одернуть себя: - Что за бред! Наверное, Зари вышла куда-нибудь по делам и собаку с собой взяла. А калитка… Ну мало ли… Торопилась… Забыла закрыть…"

Но, вопреки ожиданиям, дверь в дом тоже оказалась незапертой. Не обнаружилось хозяйки и в хате. Внутри было чистенько, уютно и… как-то мертво. И пыльно. Словно дом пустует уже не первый месяц.

- Ничего не понимаю, - размышлял маг - вслух, потому что молчание стало невыносимым. - Охранный контур не поставлен, двери настежь раскрыты, собаки нет - можно подумать, что Зари на минутку к соседке выбежала. Но… - и тут он осекся.

…Когда-то давно, в далеком безоблачном детстве, неразлучные друзья Дарилен и Заринна придумали свой язык - язык знаков, понятных только им. Эти сообщения, оставленные у крыльца, ничего не значащие для непосвященных, многое могли рассказать адресату. Огрызок карандаша - "Я наказан. Сижу дома, зубрю заклинания", черная пуговица с обрывками ниток - "ушел по делам, вернусь не скоро", кленовый листок, придавленный круглым камешком, - "жду тебя на озере"… Сколько их было, этих безмолвных посланий! Значение каждого из них, кажется, навсегда отпечаталось в памяти…

В мягкой пыли у крыльца с затейливой резьбой на перилах лежал незаметный на первый взгляд тонкий ивовый прутик, обвитый красной нитью. Такое послание, несмотря на то, что детство давно прошло, лежало где-то в укромном месте и у Дарилена, и у Заринны. Оно было заготовлено загодя, чтобы в нужный момент упасть в тень у крыльца, не задерживая хозяина и не привлекая лишних взоров случайных свидетелей.

Мягкий изгиб тонкой оструганной ветви, красная нить, перечеркивающая древесный узор…

"Я в беде! Помоги!"