Начало войны

После этого инцидента Вольф, и до этого мало интересующийся политикой, решил держаться подальше от сильных мира сего. Но главный человек Советского Союза не оставлял его в покое и иногда вызывал к себе то в Кремль, то на дачу в Кунцево.

Рассказывают, что перед самым началом войны состоялась их очередная встреча. Вождь стал распекать гостя:

– Как ты мог так скомпрометировать нашу страну перед германскими друзьями? У меня из-за тебя ухудшились отношения с Гитлером.

– Я, товарищ Сталин, сказал только то, что видел.

– Да ты что, и впрямь думаешь, что будет война?

– Да, будет, и очень скоро.

– Теперь я вижу, что Лаврентий не ошибся: ты – опасный человек. Я даже думаю, что ты подослан в Россию Черчиллем. Но смотри, если ты ошибся и войны не будет – я прикажу тебя расстрелять! И в любом случае я тебе запрещаю вещать.

Воскресенье, 22 июня 1941 года Мессинг встретил в Грузии. Теперь у него был импресарио – писатель Виктор Финк. Накануне артист успешно выступил в Тбилиси, но никакого удовлетворения от своей работы не испытал. Настроение было пасмурным, тревожило нехорошее предчувствие. А на другой день вся страна услышала по радио речь Молотова о начале Великой Отечественной войны.

Надо было поездом возвращаться в Москву. Бдительность служб была утроенной: на каждой станции проверяли документы, ссаживали подозрительных с поезда. Телепата с его польско-еврейским акцентом и своеобразной внешностью неоднократно пытались обвинить в шпионаже, но импресарио представлял неопровержимые факты полной непричастности известного ясновидящего к разведывательной деятельности.

Однако по приезде в Москву его все же арестовали по тем же основаниям, Через некоторое время недоразумение прояснилось: Мессинг уже был известен в Москве как артист, а вовсе не шпион.

Первое время после вероломного нападения «союзника» на Россию Сталин не мог придти в себя: как же так – а пакт, а заверения в вечной дружбе? Несколько дней он сидел у себя в кабинете в полном одиночестве и прострации. И тогда он вспомнил о Мессинге – одном из немногих, кому мог хоть немного доверять. Тем более что в его провидческом даре он в очередной раз убедился. Содержание этой беседы скрыто под покровом тайны, но известно, что телепату удалось вдохнуть в тирана жизнь, привести в нормальное, рабочее состояние. В результате он смог выступить перед соотечественниками.

А Мессинг желал одного – поскорее оказаться вдали от кремлевского горца. Вряд ли он читал «Горе от ума», но руководствовался ставшим крылатым выражением:

В первые дни войны он наряду с некоторыми другими коллегами был эвакуирован в Новосибирск. Состояние его здоровья не допускало даже мысли об участии в военных действиях, отчего Мессинг очень страдал. Ему казалось, что в это тяжелое время он не сможет быть полезным стране, приютившей и обогревшей его. Однако и для фронта, и для народа он смог сделать многое.

 

Истребитель – в подарок

Вольф понимал, что ничего другого, кроме своего феноменального дара, предложить воющему Советскому Союзу он не может. Но кому в это время, тяжелое для всего народа, нужны его «Психологические опыты»? Однако оказалось, что очень даже нужны.

Усталые и измученные рабочие оборонных заводов, по несколько суток не имеющие возможности отойти от станка, были рады хоть немного передохнуть. Формировались воинские части. И представления телепата воодушевляли будущих солдат, вселяли в них уверенность в победе. В числе других известных артистов ему неоднократно приходилось выступать среди бойцов, в эвакогоспиталях и прямо под открытым небом.

Мессинг до конца своих дней бережно хранил пачку пожелтевших от времени отзывов о своих концертах в период войны. Позволим себе привести в сокращенном виде лишь один из сотен подобных, он приводится в книге Вольфа Мессинга «О себе самом»:

С исключительным вниманием бойцы, сержанты и офицеры гарнизона просмотрели шесть концертов Вольфа Григорьевича Мессинга, на которых присутствовало более трех тысяч человек.

Эти концерты на нас, зрителей, произвели очень большое впечатление. Мессинг выполнял исключительно сложные номера, заданные ему «индуктором», и при этом с большой точностью. Он доказал, что это не фокусы, связанные с ловкостью рук человека, а исключительно сложная психологически, научная работа…

От имени бойцов, сержантов и офицеров выношу сердечную благодарность Вольфу Григорьевичу Мессингу и желаю дальнейшей плодотворной работы на благо развития науки нашей Социалистической Родины.

Начальник гарнизона

генерал-майор артиллерии Шуршин 

Конечно, не страдающий меркантильностью артист почти все выступления проводил бесплатно, не считаясь ни со временем, ни с расстоянием. Продолжались его гастроли и по концертным залам, проходили они по-прежнему при полных аншлагах. По популярности в те годы он превосходил Козловского и Лемешева, а большая часть выручки от концертов пополняла государственную казну столь необходимыми в военное время средствами.

Кудесник в те времена был одним из самых высокооплачиваемых людей в стране. Однажды, во время гастролей по Сибири, он увидел в одной из местных газет портрет балтийского летчика Константина Ковалева и прочитал указ о присвоении ему звания Героя Советского Союза.

К тому времени Вольф Григорьевич мог позволить себе сделать своей второй родине подарок, способный приблизить победу. Он отдал значительную часть своих сбережений в фонд Красной армии с целевым назначением – построить истребитель и предоставить его в распоряжение балтийского героя-аса.

И вскоре Ковалев получил новенький Як-7, на котором было написано: «За победу!» и ниже: «Подарок от советского патриота профессора В. Г. Мессинга – балтийскому летчику, Герою Советского Союза К. Ковалеву».

На этом самолете летчик сбил 33 фашистских истребителя. Подарок Мессинга был как будто заговорен (а может, «как будто» здесь и лишнее) – из всех военных передряг он выходил целым и невредимым! Не чудо ли это? Причем ас говаривал, что на фашистов наводило панику одно лишь имя телепата, написанное на борту. Впоследствии они с Мессингом подружились, их дружба продолжалась долгие годы.

А после войны в Ленинграде был создан музей, где легендарный Як-7 был выставлен в качестве экспоната.

 

Провокация

Мессинг, хоть и сделавший такой щедрый подарок второй родине, был уверен, что победа будет ею одержана и без его финансовых вливаний. Это на сцене он – маг и кудесник, умеющий, казалось бы, все, но в жизни – вполне обычный человек, со своими слабостями и недостатками.

Его стало подводить здоровье; он очень хорошо зарабатывал и не хотел терять то, что нажито нелегким трудом. Эти опасения были не напрасны, потому что рубль стремительно дешевел. Внимание со стороны спецслужб и периодические вызовы на Лубянку или в Кремль изматывали его, не давали спокойно жить и работать. Наконец, живя в воюющей, нестабильной и непонятной стране, он не чувствовал себя полностью своим, не был уверен в завтрашнем дне и просто-напросто опасался за свою жизнь.

Все эти причины и послужили мотивом к тому, что случилось в дальнейшем.

Однажды, находясь в Узбекистане на гастролях, он познакомился с неким Абрамом Калинским, еще молодым и симпатичным мужчиной. Они разговорились, и новый знакомый поведал о себе многое. Он – земляк известного телепата, тоже родом из Польши, из местечка Ломжи. Подпольная коммунистическая деятельность привела его к аресту, но чудом ему удалось избежать смертной казни: Калинского обменяли на какого-то важного и нужного польским властям человека. Абрам рассказывал, что его спасло знакомство с советским начальником политуправления, с тех пор их отношения продолжаются. Вот и сейчас, в Ташкенте, он выполняет особые поручения управления.

Молодой человек недвусмысленно намекнул на широкие связи в артистических кругах, а вскоре пригласил собеседника к себе в номер, где он якобы живет уже длительное время. Даже видавшего виды и много поездившего по миру Вольфа поразила роскошь апартаментов и обилие дорогих вещей хозяина.

После выпитой за знакомство рюмки-другой дорогого коньяка Абрам совсем разоткровенничался и сообщил, что имеет секретные связи с иранским правительством и много раз бывал в этой стране.

Мужчины понравились друг другу и, сочтя, что могут быть взаимно полезны, решили продолжить общение.

Калинский вскоре уехал в Иран и привез оттуда упаковку дорогих сигарет «Хорасан», что весьма польстило Мессингу: ведь о такой марке в России и слыхом не слыхивали. В одной из приватных бесед новый друг незаметно подвел разговор к тому, что он смог бы помочь волшебнику уехать в Иран:

– Ну подумай сам, Вольф, на что тебе эта нищая, убогая страна, которая потонула в крови? То ли дело – мирный, спокойный Иран. Да ты там со своими талантами станешь купаться в славе и роскоши!

Зернышко упало в благодатную почву: Мессинг стал подумывать об отъезде, тем более что подвернулся такой редкий случай. Но как быть с деньгами? Кому в Иране нужны русские «деревянные»? Он поделился сомнениями с Абрамом, но для того данная проблема была вполне разрешима:

– Даже не волнуйся, я тебе помогу и здесь. Жены богатых беженцев из Польши привозят много золота и бриллиантов. Купишь камешки – и дело с концом. Это и нетяжело и надежно.

Все свои сбережения Мессинг вложил в драгоценности, и даже купил у «благодетеля» доллары. Конечно, ему немного жаль было покидать Россию, но под влиянием Абрама он окончательно перестал колебаться.

В назначенное время заговорщики сели в неприметную машину и поехали в поселок Душак, что рядом с иранской границей. Вошли в хижину, где их ждал старик туркмен.

– Вот твой проводник, он тебе поможет перебраться за кордон. Стоит это 40 тысяч.

В самом конце переговоров в хижину ворвались трое военных. Откуда-то из-за стены они достали миниатюрный приборчик, щелкнули кнопкой, и Мессинг услышал всю беседу и свой голос.

– Ну что, колдун, думал, так просто нас обмануть? – злорадно ухмылялся Калинский. И расстроенного Вольфа поместили в камеру.

В КГБ Узбекистана было немедленно заявлено о том, что при попытке перейти государственную границу был задержан известный гипнотизер и шпион Вольф Мессинг. Он пребывал в заключении около месяца. Разумеется, все драгоценности у него изъяли в пользу государства.

Но тут как раз подоспела телеграмма САМОГО, напечатанная не только в центральных газетах:

Товарищу Вольфу Мессингу. Примите мой привет и благодарность Красной армии. Благодарю вас за вашу заботу о воздушных силах советской страны. И. Сталин. 

Этой телеграммой адресат очень гордился и впоследствии повсюду носил ее с собой как охранную грамоту.

Его решили отпустить: неизвестно, каким эхом отзовется в Москве арест знаменитости, личного знакомого самого могущественного человека.

Итак, нависший над головой нашего героя дамоклов меч, как по мановению волшебной палочки, развеялся в прах, и Вольф отделался лишь легким испугом. Однако закономерен вопрос: где же были прославленные провидческие способности, почему он не прочитал мысли нового «приятеля», а поддался на его провокацию? Увы, ответа на него не может дать никто… Но наиболее вероятно такое объяснение: наша постоянная ночная спутница решила в очередной раз послать своему подопечному испытание. Предупреждать его она не стала: ведь он уже совсем большой мальчик. Однако в том, что он не был обойден ее вниманием, сомнений нет: ведь Мессинг в очередной раз вышел сухим из воды…

 

Разоблачение шпиона

В период войны Вольф Григорьевич, наученный горьким опытом, уже не делал публичных предсказаний. Его представления по-прежнему шли на «ура», а высокие заработки компенсировали потери, понесенные при попытке бегства в Иран. Сотни людей просили его рассказать о судьбе мужа, сына, брата, находящихся на фронте. Но он был непоколебим в отказе:

– Нет, я не могу сделать одного человека счастливым, а двадцать – несчастными.

Но одно предсказание со сцены он все же сделал: назвал дату окончания войны, ошибившись лишь на 1 день.

Вольф Григорьевич, напомним, старался держаться подальше и от политики, и от политиков. Но иногда комитетчики привлекали его для помощи. Вот один из таких эпизодов.

Под конец войны, в 1944 году, близ Новгорода задержали мужчину типично немецкой внешности. Он был довольно молод, белокур, высок и широкоплеч. Одет был в крестьянскую поношенную одежду. Задержанный не отрицал, что он «истинный ариец», а офицеры советский разведки были уверены, что перед ними – агент немецкой разведывательной службы.

Он рассказал, что его контузило во время боя, но он смог добраться до соседней деревни, по дороге питался дикими плодами или подстреливал птиц. Ночевал в землянке или прямо на земле. Потом сжег военную одежду и надел старый крестьянский зипун, найденный в одной из заброшенных избушек.

Доказательств причастности к шпионской деятельности у них, однако, не было. Немец понимал, что шансов выйти целым и невредимым на свободу у него нет, но все равно держался стойко и ни в чем не признавался. Он уверял, что совершенно не знает русского языка, поэтому потребовал переводчика, что и было исполнено.

Многочисленные пытки ни к чему не привели: агент относился к той немногочисленной категории людей, которые невосприимчивы к боли. Представители СМЕРШа даже угрожали ему смертной казнью, если он не признается, – но он держался по-прежнему стойко. Уничтожать его все же не было резона, поскольку за ним мог тянуться «хвост» целой агентурной сети.

Решено было пригласить тогда уже широко известного, хотя и далекого от политики Вольфа Мессинга. Под видом высокопоставленного советского военачальника он присутствовал на допросе. Вопросы, которые задавали шпиону, переводились на немецкий переводчиком. Но телепат без труда установил, что в этом нет никакой нужды: немец отлично владел русским языком, как и полагается разведчику, заброшенному на вражескую территорию. То есть любой заданный вопрос он в уме немедленно переводил на свой родной язык.

Просидев некоторое время и понаблюдав за задержанным, Мессинг для порядка пролистал папку с протоколами допросов, а затем сказал на отличном немецком:

– Да, теперь я нисколько не сомневаюсь в вашей полной невиновности.

После этого он неожиданно перешел на русский:

– Мы приносим вам свои извинения. Все, вы свободны, идите, я распоряжусь, чтобы вас беспрепятственно выпустили.

При этих словах немец рванулся было к двери, но, поняв свою оплошность, сел обратно на стул. Таким образом, в результате шпион сам себя выдал, а Вольф Григорьевич оказал СМЕРШу неоценимую помощь.

Интересен и такой случай. Однажды ясновидец выступал в Перми. Зрители поставили перед ним обычную задачу, которую выполнить было несложно. Надо было подойти к женщине в шестом ряду, взять у нее из сумочки паспорт и открыть его. Громко прочтя имя владельца, он должен был вернуть паспорт. Но неожиданно из паспорта выпала фотография молодого человека в военной форме.

– Какой красивый мальчик, – улыбнулся артист. Но вдруг лицо его исказилось, улыбка исчезла, он побледнел и закричал:

– Занавес! Опустите занавес!

Зрители замерли в оцепенении. Что случилось? Уж не заболел ли маэстро? Представление возобновилось лишь минут через пятнадцать. На многочисленные вопросы, что случилось, он ответил, что увидел, что как раз в это мгновение офицер расстался с жизнью. Правильность предсказания подтвердилась через 20 дней – мать получила похоронку на сына: он погиб как раз в тот день и час, когда Мессинг рассматривал его фото.

В конце 40-х годов состоялось знакомство Вольфа Григорьевича с Никитой Хрущевым при следующих обстоятельствах. Мессинг выступал с «Психологическими опытами» в Киеве, но неожиданно его вызвали к Хрущеву. А случилось вот что: в Москве пропал высокопоставленный чиновник, при котором был портфель с секретными документами. Сталин дал на поиски три дня, время истекало, но результатов не было. Вот тогда Булганин и привез ясновидящего, на которого была последняя надежда.

Мессинг стал обходить кабинет исчезнувшего, пристально вглядываясь в его рабочее место, представляя и самого чиновника, и ценный портфель.

Постепенно в голове стала вырисовываться картинка: местность за городом, речка, крутой берег, нависшие над водой деревья, ветхий мостик… Вдали – покосившиеся домишки, чуть правее – церквушка. Под мостом, за опорой, виднеется небольшой предмет коричневого цвета, похоже кожаный. Уж не портфель ли это? Через несколько мгновений сомнения Вольфа развеялись: это был действительно он.

Комиссия из членов ЦК и ученых-краеведов по точному описанию определила, что это за местность. Портфель оказался там, где указал ясновидящий, а тело чиновника было извлечено из реки.