Равин расхаживала по двору полицейского участка, ожидая, пока Ник поговорит с капитаном. Прошло уже два дня, и она снова не чувствовала себя в безопасности; действительность вернулась с оглушительным телефонным звонком. Что Ник расскажет о случившемся? Выдаст ли он ее общину? Будет ли он на стороне смертных, несмотря на то что узнал?

Нет! Он пообещал, что разберется со всем этим, и сказал, что ей не о чем беспокоиться. Она просто должна ему верить.

После битвы с Кейни Равин и Ник помогли Марвину вернуться домой из больницы и встретились с Ванорой, чтобы объяснить, почему Равин никогда не сможет занять место верховной жрицы. Глава общины была явно разочарована, но по искоркам в ее глазах Равин поняла, что Ванора все же счастлива за нее.

Также Равин позвонила маме и бабушке и попросила их прийти к ней, чтобы они могли поговорить. Она хотела попытаться растопить боль и горечь, которые возникли в их отношениях. Бабушка была одной из немногих, кто показал Равин настоящую силу любви, она убедила ее в том, что Нику можно доверять. Гвендил принесла себя в жертву ради Равин в прошлой жизни. Конечно, в этой жизни она была далеко не идеальной матерью, но она и бабушка — вот и все, кто остался у Равин. Они смогут с этим справиться. А еще, если бы Сорина знала, что происходит — а Равин верила, что ее душе об этом известно, — то согласие между ними было бы так же приятно ей, как и обретенная любовь.

Дверь открылась, и Равин тревожно посмотрела на приближающегося к ней Ника. Несмотря на опасения, волна радости разлилась по ее телу. И хотя раны — порезы на лице и синяк под глазом — все еще не сошли, они не уменьшали его привлекательности. Он был красив и сексуален, ее Ник.

У Равин уже не было сил ждать, поэтому она подошла к ступенькам.

— Что ты им сказал?

— Что Кейни был психом и обладал какой-то необъяснимой силой, но, что бы это ни было, он мертв и больше не представляет никакой опасности.

— И?..

— Что и?..

Равин раздраженно вздохнула.

— А обо мне? Об общине? Ты рассказал что-то о нас?

— Ага.

Она широко раскрыла глаза.

— Ник!

Он усмехнулся:

— Сказал, что ты околдовала меня, наложила заклятие, и я был покорен твоими чарами.

Равин облегченно вздохнула и рассмеялась:

— Неправда.

— Нет. Я ничего не сказал им ни о тебе, ни о твоей общине. Кстати, оперативная группа расформирована. Не думаю, что копы сами верили во всю эту «ерунду». — Он засмеялся, потом снова стал серьезным, обнял ее за плечи и посмотрел прямо в глаза. — Тебе не нужно бояться, что я обижу тебя. Что я предам тебя. Ни за что. Ты можешь доверять мне. Всегда.

— Я знаю, — прошептала она.

И Равин действительно знала. И еще она знала, что обрела счастье и покой. Она чувствовала это всем сердцем.