— И куда же мы едем? — спросила Эван, осмелившись взглянуть на его совершенный профиль.

— В бухту. Там самый известный устричный бар, а оттуда всего несколько миль до собачьего питомника, куда мы, собственно, и направляемся.

— О, Линк, ты собираешься купить Дженни собаку? Она будет в полном восторге. А какую?

— Ирландского сеттера. Она их называет «красными». Щенка больше двух месяцев, самый подходящий возраст.

— Представляю лицо Дженни.

— Ты любишь ее, Эван, да?

От его испытующего взгляда она сразу ощутила тяжесть в желудке, но заставила себя улыбнуться.

— Немножко, когда тебя нет поблизости, — сказала она, зная, что ступает на опасную почву.

К ее удивлению, Линк засмеялся, потом сосредоточил внимание на дороге:

— Применяешь свои установки?

— Что ты имеешь в виду?

— Твердую руку, о которой мы говорили.

«Опять та же песня», — стиснув зубы, подумала Эван.

— Время от времени ее приходится наказывать, если ты имеешь в виду это.

— Именно это.

— Но я не бью девочку, Линк. И никогда не сделаю ничего подобного.

— Знаю, — тихо сказал он. — Дженни очень изменилась к лучшему, Эван. Кажется, я тоже… стал по отношению к ней более строгим. Никак не могу найти золотую середину. В первый раз вижу, чтобы кто-то так быстро завоевал любовь Дженни… несмотря на твердую руку. Как тебе это удалось?

Линк выглядел искренне удивленным, но Эван не хотелось продолжать разговор о Дженни, материнстве и ее успехах в воспитании детей. Она всегда хорошо справлялась с этим, хотя чуть не потеряла Кэла. Но только в ту ночь, прижимая к себе в темном переулке грязного, дрожащего сына, она впервые поняла, что такое любовь, тревога и груз ответственности.

— Я должен знать, — повернулся к ней Линк.

— После… Ренди, — вздохнула она, — мы с сыном жили вдвоем и были всегда честными друг с другом. Поэтому Кэл доверял мне, прислушивался к моим словам. Я не могла позволить ему выйти из-под контроля. Приходилось работать, и у меня оставалось для него не так много времени, как хотелось бы. — Эван покачала головой и умолкла, глядя в окно.

Дешевая квартира. Соседка по комнате. Утомительная, плохо оплачиваемая работа. Бесконечная изворотливость. Постоянная нехватка денег и времени на Кэла, на себя. Но, черт побери, они выдержали. А это главное. Она снова повернулась к Линку.

— Кэл очень рано научился умению постоять за себя и ответственности, — с гордостью сказала она. — Мы оба учились дисциплине. Можно сказать, мы росли вместе. Два ребенка, выявляющие друг в друге лучшее. Я уважала его, он уважал меня. Совершенно естественно, что я воспитываю Дженни в том же духе.

— Иногда так и должно быть.

— Так было почти всегда, — улыбнулась Эван. — Но теперь все позади. Через несколько дней Кэл пойдет в университет. У меня хорошая работа, которая позволит заплатить за первый год учебы, в следующем году он хочет жить отдельно, а тогда…

— Что тогда?

— Мне будет уже тридцать два. Тогда настанет мое время.

— Учеба?

— Учеба, путешествия. Куда бы мне ни захотелось.

Искоса взглянув на нее, Линк свернул на боковую дорогу, и Эван увидела вывеску: «Братвуд. Собачий питомник».

Неуклюжий щенок, барахтающийся в руках Линка, больше походил на лоснящегося поросенка, чем на элитного представителя благородных сеттеров. Прелестная девочка моментально завоевала сердце Линка, одарив его влажным собачьим поцелуем.

— Думаю, мы возьмем эту, — сказал он владельцу и повернулся к Эван, которая сидела на траве в окружении щенков. — Что скажешь?

Та встала, отряхнулась и погладила щенка по шелковистой головке:

— Она великолепна. Дженни ее полюбит.

Словно в ответ на добрые слова девочка лизнула ее в шею длиннющим языком, какого Эван, пожалуй, никогда не видела у собак.

Линк расплатился с хозяином, предупредил, что заберет щенка в субботу, и они пошли к машине.

— Ленч? — спросил он, помогая Эван сесть.

— Чудесно, я умираю от голода.

— Ты любишь устрицы?

— В общем, да.

— Вот и хорошо.

Они сидели на палубе рыбачьего судна, а в порту суетилась шумная толпа. Отложив меню, Линк с укоризной посмотрел на нее:

— Обвалять в сухарях и пожарить! Кощунство! Ты же сказала, что любишь устрицы.

— Люблю. Только вкус, а не вид. Не представляю, как их можно есть сырыми, — поморщилась Эван.

— Дело привычки. Тебе стоит попробовать… для выносливости.

— Считаешь, мне нужна выносливость?

— Уверен, — многозначительно заявил он. — Ночью.

Линк предполагал, что она покраснеет. Так и случилось. Эван устремила взгляд на горизонт, затем повернулась, неожиданно одарив его соблазнительной улыбкой.

— О'кей.

У него даже дух захватило, и Линк спрашивал себя, знает ли она о своей власти над ним.

— Что касается прошлой субботы, — начал он, беря ее за руку, — то я думаю…

— Не думай и не заставляй думать меня. Я с радостью проведу с тобой эту неделю, раз Кэл уехал. На том и остановимся.

— Мне известно, что ты пытаешься сделать, Эван, только ничего не выйдет. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты осталась со мной.

Эван заметно расслабилась, потом кивнула, и он с довольным видом указал ей на блюдо с сырыми устрицами, которое поставил перед ним официант.

— Ты обещала помочь мне расправиться с этим, — напомнил Линк.

Взглянув на раковины с подозрительным влажным содержимым, она снова поморщилась:

— Ты уверен, что стоит?

— Абсолютно. Даже уступлю тебе свою очередь.

— Мне всегда нравилось твое обезоруживающее смирение, — засмеялась Эван.

Он поднес к ее губам раковину и немного наклонил, чтобы показалось содержимое.

— В нашем распоряжении одна неделя, у меня нет времени на смирение, — заявил он, постукивая по раковине. — Открывай.

Зажмурившись, Эван открыла рот. Устрица скользнула в горло, как прилив по гладким камням.

Домой они вернулись уже затемно. Автоматически включился свет, Линк въехал в гараж, и дверь за ним закрылась.

— Спасибо за чудесный день, Линк.

— Даже за устрицы? — спросил тот, обнимая ее.

— Особенно за устрицы, — прошептала Эван.

Ответом был поцелуй, неистовый и одновременно нежный, после которого она протяжно вздохнула:

— Какие восхитительные ощущения.

Но Линк только крепче прижал ее к себе, чтобы каждый из них мог полнее насладиться поцелуем. Когда ему пришлось отпустить Эван, он даже застонал:

— Ни за что больше не стану целовать тебя в машине, самое скверное место для обольщения.

— Думаю, ты прав.

Свет погас, как только закрылась дверь гаража, поэтому они сидели в темноте.

— Пора идти, Мод, наверное, уже гадает, чем мы тут занимаемся, — сказала Эван, берясь за ручку.

Ее остановило не прикосновение, а нетерпеливый ответ, состоящий из одного слова «ночью». Чувствуя на себе его взгляд, Эван повернулась и кивнула в темноту.

— Ночью, — подтвердила она и услышала облегченный вздох.

— Хорошо, теперь давай пожелаем Дженни спокойной ночи.

— Сделай это сам, а мне, пожалуй, лучше отправиться прямиком в коттедж. Увидимся позже.

Линк смотрел ей вслед, и что-то беспокоило его в том, как она уходит от него.

Войдя в дом, Эван прислонилась спиной к двери и закрыла глаза. Одна неделя. Так ведь она говорила себе? И где теперь ее уверенность? Неделя с человеком вроде Линка, и он уже прочно обоснуется в сердце женщины.

Проклятая зависимость. От его поцелуев, ласк, волнующего голоса. Одна неделя. Она этого хочет. Не хочет. Новая ошибка. Нет, все правильно. Опять мечты, женщина. Ты не можешь избавиться от них с той минуты, как ощутила прикосновение его рук. Черт возьми, когда ты собираешься хоть чему-то научиться?

Отойдя наконец от двери, Эван обхватила себя руками. Мечты. Разве Линкольн Стюарт не лучшая из них? У нее есть неделя, чтобы все выяснить. Она больше не одинокая молоденькая девушка, а взрослая женщина, значит, и поступать должна соответствующим образом.

После душа Эван устроилась на софе с «Жизнью Елизаветы I» и, когда раздался стук в дверь, закрыла том, но осталась на месте.

— Входи, дверь не заперта. — Она прижала руку к груди, чтобы унять колотящееся сердце.

Пряча руки за спиной, Линк наклонился и легонько поцеловал ее.

— Что это? — строго посмотрела на него Эван. — Не собираетесь ли вы опять спаивать меня вином, мистер Стюарт?

— Нет, я решил идти новым, полезным для здоровья путем, — сказал он, протягивая одну руку. — Яблочный пирог. А еще точнее, яблочный пирог Мод. Он просто стоял там, остывал, совершенно без всякой пользы… я незаметно унес его. — Он вытянул другую руку. — И вот это.

— Мороженое! — Вскочив, Эван обняла его за плечи и увлекла на кухню. — Давай сюда краденое, безнравственный ты человек. Мы должны поскорее уничтожить все улики.

— Таков и мой план, — с готовностью отозвался Линк.

Разложив добычу по тарелкам, они вернулись с ними на софу. Неправедную трапезу завершил кофе под тихий аккомпанемент саксофона. Эван молча глядела на незажженный камин. Рядом с Линком она чувствовала себя довольной и расслабленной, молясь о сохранении этого домашнего очага. Оптимизм говорил: «почему бы и нет?», разум укорял за слабохарактерность.

— Иди сюда. — Линк усадил ее себе на колени, пощекотал носом шею. — Ты восхитительна. Какое наслаждение делить свою добычу с тобой. — Улыбнувшись, он погладил ее по темным волосам. — Они такие густые, как… тяжелый шелк. Я их люблю. Люблю тебя, Эван. И хочу. До боли.

Она с усмешкой провела указательным пальцем по его шее, затем принялась описывать круги по груди:

— Ты уверен, что это не из-за устриц?

Линк сначала опешил, потом расхохотался и взъерошил ей волосы.

— Неужели ты восприняла это всерьез? — удивился он.

Эван лишь пожала плечами. Сунув руку ему под рубашку, она лениво провела ладонью по соскам, опустились ниже и принялась исследовать тело под брючным ремнем.

— Собралась проникнуть туда? — Он придержал ее блуждающую руку.

— Мои планы более серьезны, Линк.

Ладонь гладила ткань в паху, затем пальцы одним движением расстегнули молнию и обхватили твердую плоть. Через секунду Эван лежала на софе, с усмешкой глядя на склонившегося над нею Линка.

— Слишком серьезно для тебя, мой мальчик? — невинно спросила она.

Придерживая ее одной рукой, Линк начал расстегивать ей блузку, приговаривая:

— Итак, миледи желает играть, да?

Миледи кивнула. Увидев, что Эван без лифчика, он одобрительно хмыкнул, поцеловал одну грудь, потом другую, лизнул соски.

— Ты имела в виду такую игру?

— Именно, — пробормотала Эван. — Время ограничено?

— Нет. — Он поцеловал ее в ухо. — Никаких ограничений. Ни в чем.

В четверг утром Линк перед отъездом целовал ее долго и страстно, чтобы в его отсутствие она скучала по нему.

— Постараюсь вернуться пораньше, — сказал он. — А ты пока смени Мод, она проведет ночь у сестры.

Выйдя на крыльцо, Эван глядела ему вслед. В душе у нее царил абсолютный хаос. С воскресенья они почти не расставались, ей пришлось даже отказаться от сверхурочной работы. Хотя она чувствовала себя немного виноватой, зато эти украденные часы проводила с Линком. Решив воспользоваться предоставленной неделей, она еще не сознавала, насколько глубоко ее чувство. И дело не в том, что Линк был искусным любовником, не в его неотразимом мужском шарме.

Тогда в чем?

Вернувшись в комнату, Эван рассеянно собрала книги и газеты. Просто он смешной, гордый, самонадеянный, властный, порой милый и… временами очень ранимый.

Так в чем проблема?

Может, ее и нет. А может…

Она вдруг села на край софы, дрожа от волнения и страха. До сих пор ей это не приходило в голову… Нет!

Эван резко поднялась и начала ходить по комнате. Ведь фактически она готова отказаться от своих планов ради того… чтобы стать миссис Линкольн Стюарт! Выйти замуж за Линка? Безумие. Этого никогда не будет. Или будет? Господи, она даже получила одобрение сына.

А Дженни?

Ее любовь к девочке перемешалась с любовью к Линку. Конечно, она сможет. Раз воспитала сына, может воспитать и Дженни. Все может получиться, если только захотеть. Если отказаться от собственных эгоистических целей.

Почувствовав слабость, утомление и нечто большее, чем страх, Эван вышла на террасу. Она глядела на океан, а видела семью: Линка, Дженни, Кэла и себя.

Линк.

Она любит его глубоко, нежно, безумно… и навеки. Могут ли исполниться ее мечты? Есть у этой любви шанс? Эван улыбнулась.

* * *

— Такси уже здесь. — Мод взяла сумку. — Уверена, Линк не станет задерживаться.

— Идите, — усмехнулась Эван. — И, ради Бога, не волнуйтесь. Должно быть, вы с Линком забыли, почему я живу в коттедже? Именно для таких экстренных случаев.

— Кажется, действительно забыли. Мы считаем вас больше членом семьи, а не приходящей няней.

— Спасибо. — Эван поцеловала ее в щеку. — Поезжайте, у нас с Джен будет все в порядке.

— Она уже поела, и я разрешила ей смотреть фильм о природе. Но после этого она ляжет спать. И никаких отговорок, — твердо прибавила Мод.

— Да, мэм, — отсалютовала Эван. — Но теперь-то вы поедете?

Когда такси укатило, она вернулась в кухню, вымыла посуду, а затем пошла к Дженни. Как выяснилось, фильм о природе был про насекомых. Страшно увеличенные, они охотились, убивали и поедали друг друга. Она хотела переключить интерес Дженни на что-нибудь другое, но, заметив, что та засыпает, подняла ее с софы:

— Идем, дорогая, нам пора в кровать.

Однако после вчерашнего Эван по-новому взглянула на своп обязанности. Ложиться в такую рань? Она поцеловала спящую девочку, оставила дверь полуоткрытой и спустилась вниз, чтобы дождаться Линка. Минут через десять она все же задремала, убаюканная работающим телевизором.

Ее разбудил крик, и еще не совсем проснувшись, она растерянно огляделась.

— Эван? Ты здесь, Эван? — жалобно звал голос.

Она пошла на всхлипывания, увидела на верхней площадке лестницы Джен и прижала испуганную девочку к себе:

— Что случилось? Плохой сон?

Та кивнула, обнимая ее за шею.

— Пауки, — тихо плакала она. — Такие большие.

— Немудрено, — пробормотала Эван, вспомнив фильм о природе. — Все в порядке, милая. В папином доме нет больших пауков. Разве что какие-нибудь совсем крошечные.

Она отнесла девочку в постель, укрыла одеялом, но когда собралась выйти, Джен схватила ее за руку.

— Не уходи, Эван. Поспи со мной чуточку. — Она показала на узкую кровать.

— Хорошо, только чуточку. Подвинься, дорогая.

Прислонившись к дверному косяку, он долго смотрел на женщину и ребенка. Он любил их с пугающей его страстью.

Эван зашевелилась, провела рукой по щеке. Линк надеялся, что не разбудил ее, ему хотелось продлить этот миг.

Он думал, что любил и раньше, но заблуждался. Линк вдруг нахмурился. А почему он уверен, что не ошибается сейчас? Откуда у него такая безграничная уверенность? Он осторожно взял Эван на руки и понес к себе в комнату.

— Линк? — сонно пробормотала она.

Но тот лишь крепче обнял ее и, войдя в спальню, уложил на свою кровать. «Нашу кровать, скоро она станет нашей», — поправил он себя. Эван, правда, еще не дала согласия, однако сегодня он намерен его получить. Она нужна ему. Нужна Дженни.

— Девушке так это нравится, — прошептала Эван, обнимая его за шею.

— Скажи только слово, дорогая, я буду счастлив укладывать тебя в постель каждую ночь.

— Заманчиво. Будешь укрывать меня одеялом?

Линк почувствовал, что она улыбается, и улыбнулся в ответ:

— Наряду с другими вещами.

— Другими вещами?

— Хочешь, покажу?

— Я люблю тебя, Линк.

— Что ты сказала? — Он чуть не свалился с кровати.

— Магическое действие слов, да?

— Эван!

— Я сказала, что люблю тебя, Линк. Не понимаю, как это произошло и когда, но случилось. И мне хочется… нужно, чтобы ты об этом знал.

Комната поплыла у него перед глазами, а в следующий момент он прижимал Эван к бешено колотящемуся сердцу, пытаясь осознать значение услышанного. Она нахмурилась, потом в ее глазах мелькнула неуверенность.

— Тебе не кажется, что ты должен кое-что сказать?

— Я? Например?

— Например, я тоже люблю тебя, Эван.

— Я уже это говорил, — усмехнулся Линк, — и дам тебе знать, если что-то изменится.

— Ах, романтика… Такая прелестная… и мимолетная. — Она не пыталась скрыть улыбку, осветившую ее лицо.

— Я люблю тебя, Эван. До сих пор я даже не знал, что это такое. Если пожелаешь, я буду говорить тебе это каждую ночь следующие пятьдесят лет, всю оставшуюся…

Она прижала палец к его губам:

— Ограничимся сегодняшней ночью. Хорошо?

— Хорошо, — выдавил он. — Господи, как я тебя люблю!

Эван подалась навстречу, грудью прижалась к нему, ее губы приоткрылись, отдаваясь его поцелуям. Она согнула одну ногу и потерла коленом нетерпеливую плоть.

— О, детка… — Линк дрожащими руками начал расстегивать ей блузку.

Сквозь стиснутые зубы вырвалось проклятие. Никогда еще он не дрожал, а теперь не может справиться с пуговицами! «Куда, черт возьми, подевалось твое спокойствие, когда оно тебе больше всего необходимо, Линк Стюарт?»

— Порви.

Подняв голову, он увидел озорную усмешку, в которой были вызов и обещание.

Линк так и сделал.