Сладкое чувство ностальгии охватило Антона, едва он переступил порог пересадочной станции "Юркан".

Спецназовец испытал ранее не переживаемые им умильные чувства. Умиление вызывало все. Запах дынной жвачки, небрежный вид шарагдианских солдат, судя по вислым носам, призванных из южных областей планеты. Мусор, запинанный по углам, привычное раздолбайство, выраженное в повешенных набекрень табличках.

Даже температура, градусов на пять выше, чем положено, все было родное.

Оказывается, за время службы советником он успел привыкнуть ко всему этому.

На Антона никто не смотрел, и если бы не необходимость пройти мимо стойки, его никто бы и не заметил. За стойкой, развалившись на стуле и обняв галакс так, что для привода оружия в боевое положение и производства выстрела понадобилось бы не менее нескольких минут, сидел солдат. Солдат был молодой и наглый, как и все южане.

Он с подчеркнутым угрюмым видом уставился на спецназовца, который подошел к стойке и выложил несколько заполненных бланков, изготовленных Иваном.

— Чего это ты мне тычешь? Карантин! — невнятно сказал он, не переставая жевать жвачку, изо рта его невыносимо шибануло дыней.

Еще в бытность Антона на службе Амира, им завезли просроченную жвачку. С тех пор мало что изменилось, запах был кислый, как будто дыня протухла. Солдату было лет 19. Он был полон собственной значимости и чувства превосходства.

Станция была второстепенная, народу через нее ездило мало, Иван специально выбирал такую, и солдат решил оторваться за все время безделья и заодно развеять скуку. У солдата были черные, плохо прорастающие усики, и Антону пришлось сделать усилие, чтобы не улыбнуться и выразить наибольшее почтение.

— Здесь документы Археологического общества, у нас раскопки не могут прерываться.

Мы должны успеть ко дню тезоименитства Амира, — сказал он.

Солдат темный, из аула, но слово Амир уловил сразу. Глаза растеряно заметались, он не знал, что делать с проездными документами, чуть не уронил. Потом попросил приложить палец к идентификатору. Антон вздохнул с облегчением, все шло по плану, и даже лучше, и вжал палец в мягкую податливую поверхность, вернее не сам палец, а тонкую прослойку с чужими капиллярами, изготовленную одним умелым искиным.

— Фалкон? Это имя или фамилия? — не понял парнишка, и Антону даже стало его жалко, такой идиот, думать, наверное, нечем, а приходится.

И именно в этот момент, ни секундой раньше или позже, спецназовец почувствовал беспокойство. Что-то напрягало его.

Он незаметно оглядел зал прибытия, но все оставалось таким же патриархальным и умильным, как и при его прибытии. Ничего не изменилось. Не было ничего, что могло его по-настоящему насторожить.

Вот, сказал он себе. В этом все и дело. Слишком все гладко и нарочито знакомо.

Словно умело срежиссировано.

И слишком долго он торчит у стойки.

По идее солдат бы задал пару тройку дежурных вопросов, да и шлепнул печать на проездные документы. А этот волынит, вроде и сказать больше нечего, а он все тянет время.

Тянет время! А зачем?

Антон скащивает глаза чуть кверху и видит глазок камеры. Он дал его кому-то рассмотреть!

Прекратить паранойю, приказал себе Антон.

И когда заблеял зуммер, вздрогнул солдат, а не спецназовец.

Солдат схватил трубку с повышенной радостью, все-таки, скорее всего это был самый обычный солдат и его, даже если и успели проинструктировать, но не успели, как следует подготовить.

— Да, господин сотник! Слушаюсь! — выпалил солдат в трубку, положил ее, и опять слегка ошибся, как действовал бы солдат после разговора со своим начальником, не шибко большим, но треснул бы об аппарат, ну выругался, а это осторожничает, чтобы не дай Маза, его услышат. А почему?

Имеют право на существование два варианта. Либо начальник занимает выше чин, чем он его назвал, либо начальник чужой, например из контрразведки. Таких Антон сам боялся, не только солдат-первогодок из южных районов.

— Сейчас сотник придет, разберется, — пообещал солдат с невыразимым облегчением.

Полегче, воин, а то накажут за срыв всей рекогносцировки.

Назад нельзя, сожгут из галаксов, предупредил Иван.

Антонии не собирался назад.

Стойка стояла у самой стены, в стене была кособокая дверь с разбитой табличкой.

Но теперь ее кособокость не вызывала чувств умиления, да и табличка разбита не просто так, не успели фамилию сменить, действовали по обстановке.

Открылась дверь, не спеша, будто сама по себе, как сквозняком надуло, и показался офицер в мятой форме с майорскими погонами, пузатый и безобидный на вид. Как наглядный пример продолжавшегося раздолбайства, только взгляд его не вязался с добродушным видом затрапезного вояки — цепкий и подозрительный.

— Что у вас? — рявкнул офицер нарочито небрежно, а сам не спускал глаз с Антона.

Солдат с облегчением передал ему документы. Тот на них даже не взглянул.

— Оружие есть? Вы знаете, что ношение его на Шарагде запрещено? Что у вас в чемодане? Откройте! — продолжал драть горло сотник, изображая недалекого вояку.

— Нет у меня никакого оружия, — сказал Антон, выкладывая на стойку чемодан с Иваном. — Это ноутбук для работы. Тут данные нашей археологической экспедиции.

— Конфисковано! — офицер наложил на чемодан пухлую лапу.

— Это не законно! — возмутился Антон.

— Ну, ты мне еще поскандаль! В кутузку захотел!

Антон сразу просек его тактику. Он все время ждал реакции на свои слова. Ждал, пока он окончательно раскроется и выдаст себя с головой.

— Всего 18 целей! — подсказал Иван. — Но это только видимые, в караулке есть еще!

Майор со все усиливающейся подозрительностью уставился на него.

— Чего это ты все зыркаешь? Уж не подосланный ли ты?

Антон на провокацию не поддался, делано возмутился, а в ушах звучал только голос Ивана.

— Станция небольшая. Всего 3 пирса. Возможно, есть шатлы, сейчас проверю системы! — торопливо наговаривал тот. — Великий Маза! Он на меня рукой давит, подлюка! Я блокирую клавиатуру!

Антон, торопясь, предупредил:

— Там очень важные данные, сударь! Не сломайте мне ноутбук!

— Да, а то что? — ухмыльнулся майор и так надавил, что добротная кожа чемодана из настоящего маймула затрещала. Иван запищал.

— Я буду жаловаться вашему начальству! — предупредил Антон, уже больше не заискивая.

Глаза майора стали двумя щелочками, словно бойницы в танке и, обращаясь к своим, он сказал:

— Слышали все, что кафир мне угрожал?

— Почему вы так плохо относитесь к своему начальству? — поинтересовался Антон.

Вообще-то не надо было лезть на рожон, но спецназовец уже знал, что просто так ему уйти не дадут, так почему бы не подстегнуть события.

Сотник сразу хватился за его слова. Теперь он изображал праведный гнев. Игра у него выходила лучше, чем у солдата, но до Большого театра он явно не дотягивал.

— Проклятый кафир оскорбил наших командиров! — закричал майор. — Из-за таких, как ты началась война! Мало вас расстреляли под Аль-Кахтани!

Хоть он и орал, брызгая слюной, глаза остались холодными и внимательными.

Не поддавайся, он тебя прокачивает, — предупредил Иван.

Знаю, и про Аль-Кахтани он не напрасно упомянул, понял Антон.

— Хорошо, я уйду, — он даже поднял руки ладонями вверх, жест успокаивающий, но сейчас он никого не успокоил.

— Нет, кафир, ты никуда не уйдешь, пока Каземат тебя не отпустит. А я уж тебя не упущу! За дураков нас держишь, кафир! — Он жестом подозвал троих солдат, у которых была дурная привычка держать галаксы на спущенном предохранителе. — Ведите его в караулку и обыщите, как следует.

Его завели в клетушку, воняющую потом и ваксой, с единственным столом и лавкой.

Пока обыскивали, один из солдат открыл ноутбук и вытряхнул из отделения для батарей пространственный инвертор. Непосредственный южанин покрутил призму перед глазами. Если бы он случайно задел кнопку пуска, то с большой долей вероятности обнаружил бы свои мозги в собственной желудке.

Сотник сел на лавку, положил на стол снятую фуражку, обнаружив пышную черную шевелюру. На Шарагде не было лысых. Спокойная нация, не хватающая звезд с неба.

— Дай сюда! — майор грубо придвинул к себе ноутбук.

— Осторожнее с батарейкой! — не успел Антон предупредить занятого призмой майора, как тот нарочито ее уронил.

— Прости, дорогой!

Переменив тактику, Антон сказал:

— Я хотел бы поговорить с вами наедине, сударь!

— У меня от моих солдат секретов нет! — издевательски проговорил сотник.

— У меня много денег! — сказал Антон в пространство.

Офицер весь подобрался, а солдаты как по команде уставились на него.

— Ты что мне взятку предлагаешь? — тихо спросил Каземат.

Хотелось сказать, что да, предлагаю. Но нельзя. На Шарагде ничего делать открыто нельзя. Надо юлить, врать, изворачиваться, торговаться. Он на самом деле на Шарагде! Он вернулся!

— Конечно, нет! — не моргнув глазом, соврал Антон.

Некоторое время сотник пристально изучал его лицо. За все время беседы это было не первый раз и если надо оставить фоторобот, то он, пожалуй, и без компьютера его сможет нарисовать.

— Выйдите за дверь, но в любой момент будьте готовы вернуться и убить его! — сказал Каземат, переходя с интерлекта на родной шарагдианский, и когда солдаты вышли, сказал. — Я вижу ты очень хитрый, кафир. Но если хочешь меня обмануть, я тебя убью. Мы тебя выкинем в космос без скафандра. Или в печь сунем на генераторной станции. Так что ты хотел сказать?

— Я заплачу вам 10 тысяч пиастров, если вы поможете мне высадиться на планету! — 100! — сказал майор, не моргнув глазом.

— Что- то быстро согласился, это подозрительно, — заметил Иван.

Сотник с грохотом уложил на стол паузер. Ствол показался Антону некалиброванным.

— Это галакс! — подтвердил опасения Иван.

— И это ловушка! — подвел окончательный итог Антон.

Он упал набок, одновременно на то место, где он только что сидел, с потолка ухнула «живая» дергающаяся сеть, снабженная искусственным интеллектом. Поняв, что ловушка не сработала, Каземат схватился за паузер, и Антон ударил его под столом по ноге, которая вывернулась в другую сторону.

Сотник от страшной боли забыл об оружии. Антон перемахнул через дергающуюся по змеиному сеть, пристроил паузер к его виску и закричал:

— Все назад, иначе я убью его!

Солдаты замерли в дверях.

— Тебя пристрелят как собаку, урод, кафир, инопланетный ублюдок! — прохрипел сотник.

Антон слегка пнул под столом его сломанную ногу. Каземата перекосило, и героем он себя считать перестал.

— Делайте, как он говорит! — с большой неохотой проговорил он, и солдаты исчезли из проема.

Антон на скорую руку обыскал сотника, на шее обнаружился зловещий медальон государственного образца.

— Черный минарет! — узнал Антон. — Шахская охранка! Ну-ка, признавайся, шакал, как вы на меня вышли? И не ври, сучонок, что случайно, пока я тебе вторую ногу не сломал!

— В минарет пришло анонимное сообщение, что Тони-Ворон вернется, — прохрипел Каземат. — Ты был идентифицирован еще на транспортнике. Мы тебя ждали.

— Мистер Би не при делах, он все еще ждет нас вместе с покойным Андреем! — высказал свое мнение Иван.

— Согласен. Это Кристоф! Найду и убью. Не знаю, почему он хочет моей погибели, но в такой момент вмешаться и перемешать все карты, мне нужно то была пара спокойных деньков, пока я не найду элиминатор!

Антон вернулся к сотнику:

— Сколько здесь минаретчиков?

— Из офицеров я один. Есть еще группа захвата.

— У тебя должна быть связь с Минаретом! И не ври, что нет! — он посильнее надавил на него паузером.

— Специальной линии нет, я связываюсь через полицейский порт через пароль!

— Отлично! Включай!

— Что ты задумал, Тони? Сдайся, иначе тебя пристрелит группа захвата, там настоящие волкодавы, они церемониться не станут! — пригрозил сотник.

— Включай! — Антон пихнул его в висок дулом.

Каземат достал из кармана прямоугольный флип, старательно набрал пароль.

— Быстрее! — поторопил Антон.

— Не пойму чего ты тянешь, уходить надо! — взвыл Иван.

— Узнаю, где элиминатор, тогда уйдем!

Едва на флипе высветился полный доступ, Антон забрал его и подсоединил к нему порт искина.

— Есть! По данным полицейского управления некто со странным имечком Дану Дануев пытался продать элиминатор в Ахангаране! Это самый юг. Хорошо, хоть не на Перегоне!

— Я в курсе, где это, — и Антон обратился к сотнику. — А сейчас вы уважаемый.

Встали и пошли!

— Как это пошли? Я не могу! Нога болит.

— А я вам помогу!

Спецназовец сунул в карман призму, взял ноутбук под мышку, освободив руку для оружия, другой подхватил толстяка и вздернул с лавки.

— А вы сильный, Тони! Нам про вас целую лекцию в мактабе читали, — сотник явно пытался заговорить ему зубы.

— Рад это слышать. В таком случае, вам не надо повторять, насколько я опасен, — сказал Антон и крикнул. — Все отошли от двери! В случае чего стреляю в башку минаретчика без предупреждения!

Ему подчинились, но спустя паузу.

— Согласовывают каждый шаг с руководством! — пояснил Иван.

Теперь Антон видел их. Шестеро в черных разгрузках в полной композитной броне отступали по шажку, без спешки и слажено. Даже красиво. Янычары!

— Скажи, чтобы освободили проход к шатлу! — потребовал Антон. — Куда идти? И без шуток! Сделаю дырку, потом не запломбируешь!

— Направо! Здесь прямой коридор метров сто. Но там пилотов нет!

Но Антону не нужны были пилоты, но водил все, что двигалось, пил все что горит, ну а все что движется…

— Эк тебя раздухарило! — заметил Иван.

— Освободить коридор! Все из коридора! — Антон кричал сам и заставил дублировать свои слова сотника.

— Тебе не улететь! Лучше сдайся! — не переставал грозить Каземат.

— Не твоя забота! Давай двигай!

Янычары двигались за ними след в след. Мягкие ботинки издавали только шелест.

Профи.

— Я бы был начеку и так ими не восторгался! Они все время ведут переговоры с Минаретом! — предупредил Иван.

Пластик под ногами закончился, уступив место грубому металлу. Полукруглый пандус с металлическими заклепками вел непосредственно к открытому люку. Хоть люк занимал коридор по ширине, и самого шатла не было видно, было понятно, что все за дверью имеет отношение к космической технике. Закругленные углы, мигающие сенсоры, все компактное и прекрасное в своей законченности форм.

— Они закончили переговоры! — закричал Иван.

Янычары вдруг встали как вкопанные.

— Вы чего! Нет! — заорал сотник.

Янычары по команде из минарета, расположенного за тысячи километров на поверхности планеты, открыли огонь. Лучи ударили в Каземата и сквозь него в Антона.

Спецназовец упал на пол, одежда на нем горела. Рядом лежали голова и плечи минаретчика. Антон схватил чемодан с искиным и из положения лежа впрыгнул в люк, рявкнув:

— Закрыть люк! Включить предстартовую подготовку! Стартуем!

Люк задвинулся и загудел, когда его нагрели снаружи из шести галаксов. Антон пробрался в кабину и невольно уклонился, когда с шелестом растворились лобовые жалюзи. Шатл выдвигался на платформе к техническому тоннелю.

Антон нашел и дал полный газ. Тележка скакнула на рельсах и въехала в тоннель.

Вокруг в свете прожекторов замелькала арматура коммуникаций.

— Лишь бы не закрыли портал! — повторял Антон.

— Технически не смогут! Мы уже в тоннеле! Но снаружи, я более чем уверен, нас ждет теплый прием!

— Как же иначе, Ваня? Мы же дома! Мы на Шарагде! Мы вернулись!