Картазаев рывком с всхлипом очнулся, и некоторое время не мог понять, где находится.

— Уж, не в аду ли я? — подумалось.

Он был залит кровью, вокруг было темно. Ощупал себя в поисках страшных ран. Прошло некоторое время, пока Картазаев разобрался, что находится в своем укромном месте за киноэкраном, а кровь идет из пореза на руке. Видно когда треклятый таймер, наконец, сработал, то игла угодила в сосуд.

Первым делом Картазаев проверил крепление маски-фильтра, потом занялся рукой. Вскоре кровь свернулась, и ему удалось остановить кровотечение.

После этого он отсоединил таймер и выбрался из своего укрытия. Мертвяки продолжали безмолвно сидеть рядами, но он успел столько всего насмотреться, что уже не обращал на них никакого внимания.

Поднявшись в фойе, обратил внимание, что трупы военных исчезли.

Забравшись в кабину бронетранспортера, включил космическую связь. Здесь его ждал неприятный сюрприз. Серегин не откликнулся.

Он перезагрузил всю систему, но эффект был тот же. Не было никакого эффекта. Странно. Линия была из категории правительственных, и на ней в обязательном порядке двадцать четыре часа в сутки должен был присутствовать дежурный. Это было незыблемо, как и то, что в стране еще существует правительство.

У Картазаева возникло нехорошее предчувствие. Отключив правительственную связь, он прошелся по всему диапазону частот. И здесь его захлестнула тишина.

Не было ни одной станции на ультракоротких волнах. Это говорило о том, что в радиусе четырехсот километров не работает ни одна точка.

Прошелся по армейской волне. Тишина. Лишь на частоте вещания охраны ГЭС раздавался громкий неразборчивый шум, похожий на шум крутящейся мясорубки. Что бы это ни было, оно заставило Картазаева поежиться. Он собирался выключить бесполезную технику, как вдруг на грани слышимости явственно услышал человеческую речь. Против ожидания находка вызвала сильную тревогу. Увеличив мощность приемника, он стал различать отдельные слова.

Кто-то тараторил скороговоркой, так что Картазаев поначалу подумал, что говорят по-итальянски. Лишь потом разобрал русские слова. Слушать было тяжело еще потому, что речь была неживая. В записи. Причем, неизвестный читал видно заранее написанный текст чрезвычайно неряшливо, перевирая слова, игнорируя знаки препинания, и старался проделать это как можно с большей скоростью.

Внезапно, Картазаев понял, кто это может быть, и вышел на прием.

— Дэн! Отзовись!

Скороговорка оборвалась вместе с выключенным магнитофоном.

— Везунчик? — спросили на том конце с немалой толикой изумления. — Ты вернулся?

— Ты разве меня не ждал? — деланно удивился Картазаев. — Говори, что хотел, у меня мало времени.

— Нам надо встретиться! — Дэн кричал, но в микрофонах голос его звучал не толще комариного писка и казался совсем не опасным, но Картазаев весь внутренне подобрался, потому что голосом Дэна говорила смерть.

— А стоит ли?

Но тот продолжал тараторить:

— Нас подставили, Везунчик. Твоя главная ошибка заключается в том, что ты думаешь, что вернулся из Вольда, на самом деле ты вернулся в Вольд.

— Перестань, — поморщился Картазаев. — Скажи лучше, куда все делись? Где сейчас Кордон?

— Нет никакого Кордона! Ничего нет!

— Прекрати истерику, не то я подам рапорт в УСБ, — Картазаев откровенно блефовал, потому что понимал, что резидента, физически уничтожившего несколько спецагентов, такая угроза вряд ли сильно напугает.

— Нет никакого УСБ, и оперативно-поискового управления нет, — сказал Дэн. — Я понял это раньше тебя, поэтому они начали охоту на меня.

— Что за бред ты несешь, Дэн?

— Это правда, Везунчик. Чем раньше ты это поймешь, тем больше у тебя шансов унести ноги.

Не слушай его, он давит на психику, он хочет вывести тебя из себя, подумал Картазаев, но продолжал слушать.

— Я добился приема у Верховного, он представления не имеет о нашем управлении. Теперь ты понимаешь, что мы в ловушке? ОПУ — это всего лишь ширма для преступных замыслов Серегина. Этот человек, да и человек ли он, может быть, он порождение Вольда, который подобным образом хочет захватить мир. Ты угодил в силки,

из которых тебе одному не вырваться, Везунчик. Мы должны встретиться.

— В таком случае, я тебя жду! — сказал Картазаев.

— Где ты находишься?

— В Вольде! — Картазаев рывком выключил рацию.

Сознание его раздваивалось. Он понимал, что это всего лишь психологическое воздействие, что Вольд хочет свести его с ума, но поделать с собой ничего не мог. Дело в том, что о том, что ему сказал Дэн, он думал и сам. Странная история была с этим Серегиным. С кем бы ни говорил Картазаев, никто никогда не видел главу ОПУ в лицо. Один из высокопоставленных чиновников как-то признался, что под именем Серегина скрывается никто иной, как Верховный. Но в таком случае получалось, что таким путем Верховный решал проблемы, которые не мог решить официально. Читай, законно. В таком случае он вступил на скользкий путь. Возможно, даже еще более скользкий, чем Дэн.

Картазаев скрипнул зубами. Все-таки Вольду удалось посеять в нем сомнения, а сомневаться в настоящий момент ему никак нельзя. Ему надо действовать без промедления. Пока его не обнаружили "кроты" или Дэн, который настолько профессионален как ликвидатор, что стоит всех "кротов" вместе взятых (да и репликаторам, пожалуй, до него далеко, и это не лесть, а констатация факта). Картазаев Дэну на один зуб, как боксер — любитель в весе "пера" внезапно и "противу всяких правил" оказавшийся на ринге против самого Валуева. Прав оказался Санта, ему придется вернуться в Вольд.

Во-первых (а также, во-вторых, и во всех остальных): он не выполнил задания. Он не уничтожил сердце Вольда и не взорвал Дворец.

Если представится такая возможность, то можно было попытаться спасти детей, которых он сам же и подставил. Если, конечно, спасательная операция и собственно само задание не стали бы задачами взаимоисключающими. Самое страшное, что Картазаев заранее знал, чем в таком случае все закончится. Чувство долга была забито в нем на метр глубже, чем все человеколюбивые идеи.

Он поймал себя на том, что мечтает о том, чтобы не в мыслях, а в реальности разделиться надвое. Тогда одна половина со спокойной совестью уничтожила бы другую, и в зависимости от того, какая часть победила, он занялся бы своим делом-спасением или наоборот уничтожением. Однако ему некогда было заниматься размышлениями на тему, существование скольких Картазаевых благоприятно сказалось бы на развитии мировой обстановки, надо было действовать и заняться непосредственной подготовкой новой операции. Ему необходимо было оружие, включая ядерное, а также новая порция заветного лекарства, вырабатываемого из человеческого гипофиза, чтобы вернуться обратно.

Задача не столь неразрешимая, как кажется с первого взгляда. При планировании операции учитывалась возможность, что та или иная машина может быть повреждена, так что специалисты ОПУ подстраховались и снабдили одинаковыми тайниками все машины. То, что броневики были подбиты, фатального значения не имело. Тайники достаточно хорошо защищены и замаскированы, чтобы их могли обнаружить. Оставалась сущая ерунда — добраться до них. Для чего и надо было то всего пересечь полгорода в одиночку.

Времени на сомнения Картазаев себе в этот раз не оставил, а пошел собирать оружие убитых десантников. Вскоре он нашел два автомата, три обоймы к ним и пистолет капитана. Экипировавшись подобным образом, он уже готовился выбраться через разбитую витрину, но тут хлопнул себя по лбу. Что же он делает? Вот, действительно, придурок. Стоит ему появиться в таком виде, как "кроты" моментом его вычислят. Тогда ему и сто обойм не помогут. Вывод один. Самому стать "кротом".

Психологически трудно было лишаться оружия, но он исправно схоронил все в бронетранспортере, оставив себе только нож. Чтоб харакири сделать, усмехнулся про себя.

Он опасливо вышел на улицу и остановился. Непонятно было, какое время суток-то ли вечер, то ли утро. Солнца, даже если оно и светило, не было видно из-за заслонившего небо грязновато-желтого тумана. Точно такой же туман стелился по земле. Небольшие ямы и, вообще, любые углубления в земле, были залиты им полностью, словно нечистотами из прорвавшейся канализации. Разверзлись хляби небесные, подумал Картазаев.

Свет в домах гореть перестал, видно что-то стряслось с подстанцией. Картазаев вспомнил звуки, которые он услышал на частоте ГЭС, и неслышно выругался. Говорил ведь, что танки надо ставить. Как всегда, его не послушали. Что все-таки произошло? Почему никто не откликается? Неужели Вольд разросся, и Кордон вынуждены были перенести дальше. В таком случае-на сколько? Картазаев поспешил прогнать ненужные сомнения. У него не было времени на это.

Подражая походке "кротов" и едва передвигая ноги, что было, в общем-то, несложно, учитывая подстреленную ногу (интересная штука приключилась: раны, полученные во сне, не переместились вслед за ним, как и больная нога не переехала отсюда туда, впрочем, болячек хватало по обе стороны незримой границы), он двинулся в нужную сторону и сразу наткнулся на следы совсем недавно приключившейся бойни. "Кроты" лежали повсюду. Их было не менее нескольких сотен, и в эпицентре тела образовывали целый холм.

Картазаев оглядел тут и там наваленные гильзы. Узнаем ваш почерк, ребята. С ходу хотели прорваться. Да не тут то было. Картазаев сразу уверовал в правильность выбранного метода. Люди Данюка рядами "кротов" косили, но вынуждены были отступить. Если бы они знали наверняка, что его лежбище в кинотеатре, то они бы использовали высокоточную ракету. Дали бы координаты, а "крылатку" спустили бы со штурмовика в сотне километрах отсюда.

Специалисты они конечно классные. В ОПУ кое-что раскопали на них. Имя верзилы Александр Короев, майор. За свою жизнь не проиграл ни одного рукопашного боя, что при его габаритах и не мудрено. Гибкого, с которым Картазаев схлестнулся, зовут Мирослав Штиль, капитан. В результате полученной контузии совершенно не чувствует боли. Про третьего известна лишь кличка-Поляк, произошедшая то ли от национальности, то ли фамилии. Будем считать его Поляковым. Известен как профессиональный ликвидатор.

Впрочем, все они ликвидаторы. Позади Афган, Чечня и десятки других операций. Короев еще и в Анголе засветился.

Картазаев огляделся вокруг и, перед тем как окончательно шагнуть на открытое место, глубоко вздохнул.

С Богом!

Рефлекторно постарался держаться ближе к домам. В случае если бы "кроты" распознали его, это конечно не спасало, но чисто психологически он чувствовал себя увереннее. Туман как назло стелился не плотно, а все больше полосами. Когда Картазаев попадал в полосу прозрачного воздуха, он чувствовал себя голым.

Так или иначе, ему удалось, никого не встретив, добраться до проспекта. После него оставалось пройти всего лишь квартал, чтобы добраться до подбитых машин.

Картазаев посмотрел в обе стороны проспекта, но заметил движение лишь в стороне Дворца, но это было очень далеко. У него возникло ничем не оправданное желание по быстрому перебежать через улицу, но он безжалостно подавил его. Старательно волоча ноги, поплелся через полотно. Затылок горел, словно его жег лазерный прицел. Какая ерунда! В случае обнаружения никто в него стрелять не будет. Просто забьют в живот ржавый лом.

Он невесело улыбнулся, и в этот момент увидел первого "крота". Картазаев уже успел перебраться через улицу, а "крот" стоял у угла дома, мимо которого ему предстояло пройти. Это был мужчина примерно одного роста с Картазаевым, только чуть плотнее. Он стоял неподвижно, и кожа его была едва ли не серее располагавшихся рядом стен. В душу Картазаева закрался холодок. Зрелище было не для слабонервных.

Стоило Картазаеву пройти мимо, как "крот" дернулся и пошел за ним, поотстав всего на несколько шагов. Полковник поймал себя на том, что незаметно для себя прибавляет шагу. Он попытался замедлить процесс, но организм не подчинился. Ноги ускорялись сами по себе. Надо было предпринять экстренные меры, иначе существовала опасность, что он сам себя выдаст с потрохами. Поравнявшись с очередным подъездом, Картазаев свернул в него.

"Крот" словно на автопилоте свернул следом. Едва зараженный вошел в темный подъезд, как дверь захлопнулась, и на него сверху свалился Картазаев. Накинув "кроту" удавку на шею, он повалился вместе с ним на пол. "Крот" подергался, но у него не было никаких шансов. Захват у Картазаева был из разряда "мертвых", и он провел многие часы в спортзале, чтобы превратить его в такой. Если бы противник был жив, он бы продолжил свой путь, по-быстрому придушив его. А так пришлось идти нетрадиционным путем. Картазаев подтащил брыкающегося "крота" к подвалу, толкнул в темноту и закрыл дверь на защелку снаружи.

Закрытый не кричал и вел себя тихо.

Картазаев вышел на улицу, но не успел ничего предпринять, как шаги раздались со всех сторон одновременно. "Кроты" неуклонно приближались. Как его вычислили? Может быть, убитый им "крот" дал остальным сигнал?

Глаза!

Картазаев едва не хлопнул себя по лбу. Ведь "кроты" двигались с закрытыми глазами. Он остановился и зажмурился. Как по команде, шаги смолкли.

"Кроты" оказались в явном недоумении, когда уже идентифицированная цель внезапно исчезла из виду. Картазаев постоял еще. Через некоторое время вновь раздались шаги. Но он был готов к этому и глаз не разомкнул.

Шаги удалялись. "Кроты" потеряли к нему интерес. Все ли? Может быть, кто и остался, но чтобы удостовериться в этом, надо было открыть глаза. У Картазаева не было никакой уверенности, что в следующий раз они отпустят его так легко.

Выждав еще несколько минут и убедившись, что его никто не преследует, Картазаев продолжил движение уже с закрытыми глазами.

Идти было тяжело. Уже после десяти шагов вслепую создавалось ощущение, что впереди располагается стена, и в следующее мгновение он должен в нее уткнуться. Пару раз он довольно сильно упал, а один раз, наткнувшись на стоящего "крота", едва не бросился наутек. Один он знал, чего ему стоило остаться на месте, пока "крот" ощупывал его холодными руками.

Однако после этого он стал чувствовать себя увереннее. Одной рукой касаясь стены, а другую вытянув вперед, он уже с довольно приличной скоростью двигался к заветной цели. Лишь в одном месте он на секунду приоткрыл глаза, чтобы сориентироваться, и тотчас был наказан. Один из "кротов" прыгнул прямо с крыши шестнадцатиэтажного дома и рухнул всего в паре метров от него. Весь изломанный, он протягивал к нему сведенные судорогой руки, пытаясь ухватить за одежду. Но стоило Картазаеву закрыть глаза, как "крот" сразу потерял его из виду и безжизненно затих.

Он поблагодарил Бога за то, что сначала полез в тот броневик, что стоял у стены дома, и который в их маленькой экспедиции шел первым.

Забравшись на корпус и заглянув вовнутрь, Картазаев увидел сквозь разорванное днище обугленный асфальт. Насколько он помнил, во время боя этот бронник достался "кротам" неповрежденным, то есть боекомплект сдетонировал позже. Но просто так снаряды не рвутся.

Занятый этой мыслью, он двигался уже по направлению ко второй машине, не забыв, правда, как следует зажмурить глаза. Все- таки слепой из него получился никудышный, и он пребольно приложился о броню. Цепляясь за поручни, влез, открыл люк. Эта машина была подбита сразу, как только они попали в засаду, так что дыра в корпусе была вполне уместна, но молнией сверкнувшая догадка заставила его остановиться. Он вдруг понял, отчего взорвалась первая машина. Диверсанты Данюка знали, что, в конце концов, он вернется к машине, и установили растяжку. Только попался на нее не Картазаев, а уже один раз умерший "крот".

Еще не зная, как он доберется до заветного тайника, Картазаев осторожно слезал с брони, когда сзади раздался голос:

— А ты умен, полковник.

Картазаев обернулся и увидел майора Короева. Он был в маске и непроницаемых очках. Очки, как все просто. И глаза не надо жмурить. Только, судя по всему, теперь это от него не зависит, и придется в любом случае произвести эту неприятную в данный момент процедуру.

— Я чуял, что ты туда не полезешь, — самодовольно заявил майор. — Давно тебя здесь пасу. Давай слазь и без глупостей.

Картазаев понял, что наоборот было бы глупостью слезать с брони, потому что любая высота удлиняет прыжок. Толкнувшись как следует, он всей массой обрушился на майора.

И почувствовал себя так, словно врезался в еще один оказавшийся по соседству броневик, только размером поменьше. Он даже засомневался, что сможет сбить его с ног, но Короев все-таки повалился и они покатились по земле, мутузя друг друга. Он даже не разозлился, удивился, что Картазаев посмел предпринять против него, абсолютного чемпиона по всем видам драки, нечто подобное.

Картазаев попытался сорвать с майора маску, но тот перехватил его руки и, прижав к туловищу, сдавил.

Картазаев не мог даже вздохнуть, в голове набатом запульсировала кровь. Он физически почувствовал, как там лопаются сосуды, не выдерживая чудовищной нагрузки. Драться против великана не было никакой возможности. Картазаев пару раз саданул коленом, но единственно, чего добился, так это травмировал собственный мениск. Он почувствовал, что задыхается. Верзила додавливал его, как лягушку.

Злость на собственное бессилие придала ему силы и решительности. Он изловчился и хотел укусить гада в лицо, но промахнулся и лишь сорвал с Короева очки. Потом попытался добраться до глаз. Это только в кино рукопашные бои красивы, а по жизни действительно приходится иногда буквально "вспахивать" лицо врага. Все методы хороши, чтобы выжить. Майор закричал в бешенстве и отшвырнул его от себя. Картазаев успел вздохнуть всего лишь раз, и в этот момент на него обрушились удары. Уже после первого он перестал что-либо различать перед собой, и все последующие удары воспринимал несколько отстраненно. Тьма перед глазами периодически вспыхивала, даже больно не было. Что-то трещало. Кажется, это были его ломающиеся кости.

Картазаев был уже наполовину без сознания, когда внезапно все кончилось. Видеть он смог не сразу. Разбитые веки разбухли, и он смотрел на происходящее, словно сквозь амбразуры.

На дороге ворочался огромный живой ком. Хоть слово "живой" было мало применимо по отношению к "кротам". Их было несколько десятков, и с каждой минутой становилось все больше. Они со всех сторон наваливались на Короева. Великан разил их беспощадно. Не проходило и секунды, чтобы из кучи не вылетал "крот" со сломанной шеей или спиной.

Картазаев понял, что, когда он в отчаянии сорвал с Короева очки, то невольно демаскировал его перед "кротами", и они почуяли его. "Кротов" уже было больше сотни, и они буквально погребли Короева под собой. Он еще пару раз вскинулся, точно мамонт, возящийся среди мышей, и второй раз одна рука у него была оторвана по локоть.

Потом весь ком вдруг двинулся по направлению к бронетранспортеру. Картазаев понял, что сейчас будет, и постарался отползти от заминированной машины подальше. Шевелящийся ком уже полз по броне по направлению к люку. Картазаев вскочил, чтобы бежать, и в это время уже практически мертвый Короев рухнул в люк. От последовавшего взрыва тяжелая машина подлетела в воздух на десять метров.

Взрывная волна сшибла Картазаева с ног, погружая в спасительное беспамятство.

Странный человек наблюдал за Вольдом с крыши шестнадцатиэтажного дома. На нем был блестящий плащ до пят. Остроконечная вязаная шапочка натянута до шеи. Рот и нос замотаны шерстяным платком. На глазах толстые очки. Человек смотрел вниз сквозь массивный морской бинокль. Некоторое время он обозревал место недавней бойни вблизи сожженной бронетехники. Грязный туман заливал дорогу словно помоями. Из дымки торчало лишь лицо Картазаева. Туман чуть заметно подрагивал от слабого дыхания. Полковник был жив.

Человек повесил оптику на ремень, взял вместительный заплечный мешок, длинный посох и пошел по крыше в направлении лестницы. В одном месте на краю застыл "крот", и человек походя, столкнул его посохом вниз. В движениях его не было суеты. Он никуда не спешил. Спустившись, человек некоторое время постоял в дверях, словно сомневаясь, стоит ли идти, но потом закинул мешок на плечо и размеренно зашагал по направлению к броневикам.

Подойдя к Картазаеву, человек посохом поправил маску, уже почти сползшую у него с лица. После чего привязал раненого к посоху и поволок получившуюся волокушу за собой. Спустя какое-то время он увидел, пустую каталку, обычно используемую торговцами для своих вместительных баулов, и перегрузил Картазаева туда. Силы ему явно не хватало, и он проделал операцию довольно грубо, попросту свалив раненого, словно неодушевленный груз. Тот громко застонал. Не обращая на стоны никакого внимания, человек покатил его дальше.

Вскоре он достиг углового дома, где в крайнем подъезде на первом этаже одна из дверей была приперта тяжелым куском листовой стали. Человек отодвинул его, теперь приперев им входную дверь в подъезд, отпер металлическую дверь и втащил раненого вовнутрь. Не забыв запереть за собой дверь, он занес его в единственную комнату с одиноко стоящей кушеткой и разместил на ней. После чего тщательно обыскал, но труды оказались напрасны, и у Картазаева не обнаружилось даже носового платка. Неизвестный похлопал его по щекам, приводя в чувство.

Сознание медленно возвращалось к Картазаеву. Он открыл глаза и увидел странную комнату, стены которой были оклеены фольгой, и не менее странного полностью закутанного в накидку человека. Увидев, что он очнулся, человек резко наклонился и сорвал с него маску.

— Что ты наделал? Ты меня убил! — вскрикнул Картазаев.

Неизвестный некоторое время молча поизучал его реакцию, потом тем же резким движением сорвал маску с себя. Затем последовали шапка и очки. Перед Картазаевым предстал подросток лет пятнадцати. Некоторое время они изучали друг друга.

— Тебе нечего бояться, — сказал парень. — Окна и дверь герметичные, а на вентиляции установлены фильтры.

Картазаев оглядел комнату, компьютер в углу, постеры на стене и спросил:

— Ты что один здесь живешь? А где родители?

— Я один.

— Тебя как зовут?

— Толя Раевский.

— Учишься? Работаешь? В смысле до эпидемии.

— Я был лучшим учеником 66-й школы. Мне за статьи в Интернете деньги платили, — он говорил несколько заторможено и немного в нос.

Картазаев встречал такие симптомы разве что после действия сильных медицинских препаратов типа скополамин или аминазин.

— И давно ты здесь?

— Скоро месяц.

— И все время один?

— Сначала были папа и мама, но тогда еще я не успел поставить фильтры, и они умерли.

— Извини. Чем же ты занимаешься?

Толя пожал плечами:

— Живу.

— А фольга зачем?

— От "кротов". Они тихие. Только ходят все время. И никогда не спят.

Картазаев внимательно смотрел на парня, с тревогой обнаруживая признаки безумия.

— Уходить тебе отсюда надо, — сказал он. — Поехали со мной на Кордон.

— Мне все равно, — с полным равнодушием продолжил Раевский. — А что там?

Картазаев как мог, ушел от ответа. Сказал только, что там лучше, чем здесь. Люди и все такое. Сам он рвался на Кордон не только из-за присутствия там людей. В свое время он вскрыл полы в избушке лесника и спрятал в схроне свой НЗ. Последнюю дозу витазина. Три было в броневиках, из которых суждено было использовать только одну. И самый последнюю представитель Верховного передал ему лично в руки. Теперь на этот зип была последняя надежда.

Оставить парня в Вольде Картазаев тоже не мог. Одному Раевскому не выжить в городе мертвяков. Погибнет мальчишка неминуемо.

— Сейчас подкрепимся и поедем, — продолжал Картазаев. — У тебя есть какая-нибудь еда? Два дня ничего не ел.

— На кухне. Только в ванную не заходи. Там родители.

Картазаев внутренне содрогнулся, но ничем не выказал своего волнения. Взяв какие-то консервы, он поспешило вернуться в комнату.

— Свет давно погас? — спросил он у Толи.

— Два дня назад.

Получалось, что что-то произошло сразу же, как только они вошли в Вольд. Словно он был действительно живым и взбесился, не вытерпев чужого вмешательства.

— Ты что-нибудь слышал странное? — Картазаев подумал, что он не совсем тактично задает вопрос, мало ли что странное можно услышать в Вольде, тут все странное.

— Когда погас свет, было слышны взрывы. Далеко.

Несладко пришлось морской пехоте, решил Картазаев. Будем надеяться, что они успели отойти и закрепиться на новом рубеже. Где же этот Кордон? Далеко ли они его отнесли? Он мысленно просчитал, где могут быть новые засады и ловушки. Странно, что из диверсантов он встретил лишь Короева. Где в таком случае скрываются Штиль и Поляков? Они определенно что-то задумали. И самое главное-где Дэн? Где затаился этот суперликвидатор? Он умеет затаиваться как никто другой. Буйвол не пацаном был, герой шести горячих точек, он Басманова брал за жабры, а Дэн его как катком переехал. Что-то тут не так. Выждать бы немного, заставить этих крутых парней задергаться и ошибиться, да времени нет. Пора было двигаться.