…Жизнь — кошмар! Вот только осознать эту, казалось бы, простую истину, ты можешь только утром.

Не-на-ви-жу утро! Ненавижу рано вставать!

Каждый день, начинающийся, когда кто-нибудь (неважно кто самоубийца) тебя будит — мой черный день календаря! И ведь сегодня суббота! Выходной! Можно сказать, праздник! У-у-у-у…..

— Вставай, Марго! И объясни мне, что вчера сделала с нашей гостьей, Элизой!

Не открывая глаз, я попыталась нащупать подушку (вообще, я сплю на трех, но вот утром почему-то ни одной подушки в радиусе двух метров не обнаруживается), дабы ответить на такое наглое пробуждение (да еще и с напоминаниями об этой ужасной особи!!!!(да-да, именно особи, а не особе)) вполне законным залпом.

— Даже не думай, — пригрозил голос отца, — И поднимайся уже, сейчас еще и вещи свои собирать будешь. Кстати, ты у матери уже управилась?

Из-под одеяла пробормотав что-то положительное, я попыталась перевернуться на другой бог. Мда, легче гору свернуть, чем папочку подвинуть.

— Так что там произошло?

— Ничего, — я наконец-таки соизволила показать на поверхность свою мордочку, и сделала соответствующие удивленные глазки, мол, меня тут вообще не стояло.

Папа не поверил.

— Да? А почему тогда вампирша практически слетела с лестнице, утверждая, что ты наслала на нее жуткое чудовище? Знаешь, как мне было стыдно перед ее родителями и перед семьей де Корис?

— А это еще кто? — я рассеянно посмотрела на потолок, судорожно вспоминая, что я еще за монстра могла натравить на эту выскочку.

— Маргарита! Я тебя точно заставлю учить политику! Ламарт де Корис — представитель демонов в Совете! И вчера он был здесь со своей семьей, женой и сыном!

— Да ну? — без каких либо эмоций вопросила я (с утра вообще туго соображаю).

— Ну да, — передразнил папочка.

Вот видите, видите в кого я?! Вы еще думаете, что с такими родителями я должна быть просто лапочкой?

— Так что это было? Только честно!

— Филя, — все-таки вспомнила я, уныло размышляя, входят ли тарантулы в собрание монстров и чудовищ, по всему выходило, что нет.

Рядом послышалось тихое хихиканье.

— Пап?

На меня посмотрели веселые синие глаза (у меня папочка просто красавец! понятия не имею, и как раньше о нем сказки сочиняли? ну да, худощавый, но не худой же! и косточек выпирающих не вижу, волосы темные, что есть, то есть, но опять же — темно-русые! а глаза? ну, какие они черные? если они синие-синие, почти сапфировые? и руки у него не с загнутыми пальцами, а музыкальные! и на лицо красивый! не знаю, может, его слепой кто описывал? или завистник; о, точно! на Василисе, было у мамочки и такое имя, он же женился!).

— Прости, Марго. Просто мы с Ламартом поспорили, кого ты натравила.

— И кто выиграл? — полюбопытствовало мое некромантничество.

— Твоя мама.

— Так она здесь?!

Тот отрицательно мотнул головой.

— Не-а, она в это время звонила спросить все ли ты взяла и высылать ли тебе вещи, ну вот и буркнула, что ты паука с собой таскаешь. Кстати, так ты собралась?

— Угу. Мне здесь только несколько книг по магии взять — и все, — я встала и уныло оглядела вчерашний костюм, в котором завалилась спать. Мда, что ж, хуже все равно не бывает.

И двинулась в гардеробную.

— Доченька, а ты на счет Сережи не передумала?

— Нет!!!

Вот ведь, достали уже! Сережа — это один из папиных телохранителей, один из лучших, могу заметь. Но это дела не меняет! Ну не хочу я, чтобы за мной постоянно мужик какой-нибудь ходил! И, кроме того, что мне может угрожать, если обо мне и знает мало кто? Немного подумав, я крикнула в обратную:

— Пусть ко мне Машка пару раз в неделю приходит!

— Хорошо, пойду, распоряжусь.

Машка — домработница, которая к тому же заканчивала курс телохранителей, со всеми пятерками, кстати! Конечно, я не собираюсь отказываться от своих слов, что телохранитель мне не нужен. Но, если честно, мой выбор был с другим расчетом. Во-первых, я терпеть не могу убираться, во-вторых, не умею готовить, а только на покупных продуктах много не продержусь, и, в-третьих, мы с Машей довольно не плохо ладим, чего нельзя сказать обо мне и других работницах. Ну, еще возможно, мой выбор был таким, чтобы успокоить родителей, они все же волнуются.

Я наконец-то наткнулась на белые прямые капри, добавила к ним белый топик — кофту (в смысле, длинной сантиметров на пять ниже груди, как топик, но рукава до середины ладоней, обтягивающие) с наглой надписью черного цвета на груди «Я — ангел» и рисунком крылышек на спине и свои вчерашние белые босоножки (мои любимые! там несколько колокольчиков классно звенят!). Волосы подвязала так же звенящей резинкой (вы угадали! у меня мания на то, что звенит!), подкрасила губы серебряным, обведя при этом глаза черным карандашом и визуально удлинив ресницы (они у меня и так черные). И сочла, что я вполне готова.

Так, теперь в библиотеку.

«Некромантия. Высшая Ступень»? Берем. «Проклятия, порча, сглазы, любовная магия». Тоже возьмем, в хозяйстве все пригодится.

О! А это тем более! «Бытовая магия. Сделайте свою жизнь легче».

А что еще? «Заговоры. Удача, здоровье, счастье» Неплохо.

Ну, и, пожалуй, еще эту. «Темная и Светлая магия. Материя, пространство, время».

Ну, вот и собрались!

Только как теперь отнести эту стопку? Мда, вопрос.

Э-э-э, а в чем вопрос-то? А пятое измерение мне на что? Чтобы было, что ли?

Ловко запихнув в свою сумку все книги (внимание! сумка была — черная! мало того, сделанная так, чтобы ее носили через плечо, так что можете представить себе экий черно-белый образ, зебра блин), я побежала к папочке, разузнать насчет моих вещей, думая по дороге, про Зеленую улицу, на которой часа через два (как оказалось, сейчас уже где-то пол второго *ну люблю я поспать, люблю*, а время, описанное на картине я чувствую подсознательно) должно совершится самоубийство. В смысле не должно. Ибо я, как хороший человек (ну-ну) должна объяснить дамочке, что умереть из-за такой идиотской ситуации — дурной тон. И вообще, самоубийство — грех!

— Марго? Что-то случилось? — отец оторвался от бумаг и удивленно посмотрел на влетевшую в кабинет меня.

— Ни-ни-ни, — замотала головой, и тут же задала интересующий меня вопрос, — Там насчет вещей что? Привезут?

— Уже, — рассеянно отозвался он, — Здесь что-нибудь брать будешь?

— Уже, — откликнулась эхом я. — Ну, ладненько тогда, мне пора!

— Счастливо.

Что это с ним? Раньше таким не разговорчивым со мной не был.

— Пап, что-то случилось? Может помочь?

Он скептически оглядел меня и слегка приподнял брови, удивляясь, мол, чем? Я скользнула за его спину, одновременно заглядывая в документ, послуживший толчком для плохого настроения. Отчет? Да еще написанный в ручную? Интересно. Кстати, я вам не говорила, что могу по почерку разобрать правду-ложь, да и некоторые мысли написавшего?

Так, что тут у нас?

«Уважаемый…» ля-ля-ля, о! Вот ошибочка, и вот… тут тоже не совпадение… а тут вообще не о том думает….

— Значит так, — я слегка нахмурилась, — Пап, смотри. Здесь — он определенно и нагло врет, никто его не отзывал и не запрещал проводить дальше расследования. Отсюда и до сюда — ему кем-то надиктовано. Причем этого кого-то он боится сильнее тебя, все это так же ложь. Здесь он пробует писать свои мысли, но ему мешают, однако прослеживается то, что он хотел написать: «тридцатое сентября, седьмой вагон». Дальше, здесь — правда, верхушка действительно из четверых, а вот тут скрытая угроза — он знает такое, что может затронуть тебя или твое окружение. А вот здесь — жадность. Пока этот секрет не знает никто. Но ключевое слово пока. Все, — я устало протерла лоб, и бросила взгляд на часы — полчаса прошло! Терпеть не могу работать с надписями, так много времени занимает! — Ну, как папа, я тебе помогла?

И кинула ехидненький взгляд на отца. Еще бы! Читать сквозь строки — редкая способность, проявляющаяся только у магов-художников! Вот и делайте вывод, если в настоящее время истинных живописцев — кот наплакал, а магов среди них — еще меньше.

— Спасибо! — радостно улыбнулся папочка и подхватил телефон, — Алло? Ламарт? Похоже, я знаю, кто у нас крыса. Откуда? — он лукаво покосился в мою сторону, — Да так, птичка на крылышках принесла.

Я понимающе улыбнулась и, кивнув на прощание, вышла за дверь. Да-а, что ни говори, а работа занимает всегда много времени…

…-Ты уверен, что мы едем в правильном направлении? — я нервно поглядывала на часы, судя по которым, оставалось десять минут до часа икс.

— Мы уже на нужной улице, успокойся, Марго! — раздраженно отозвался Андрей, которого я, по-видимому, уже успела достать. — Ну вот! Этот дом?

— Да!!

И быстро, практически на ходу, выскочила из машины. И уже через пару минут неслась по лестнице — наверх, точно зная, что девушка уже наверху.

Мда, все-таки девять этажей это тебе не прогулочка из одной комнаты в другую.

Но я успела.

— Прыгнешь — и я в тебе разочаруюсь, — пригрозило мое некромантничество той самой девицы из кафе, стоящей сейчас у края.

Она развернулась резко, да так, что чуть сама не свалилась (я благоразумно придержала ее телекинезом). Глаза моей натурщицы удивленно расширились.

— Ты? Откуда?

— Какая разница? — я раздраженно махнула головой, взлохматив и без того пышные волосы. — Давай лучше поговорим о тебе. И о твоем поступке, которого делать ни в коем случае не надо!

— Ну, надо же, — она мечтательно улыбнулась, прикрывая глаза, — Никому была не нужна, и вдруг, встречаю ангела, который меня отговаривает от самоубийства!

— Где? — я рассеянно посмотрела по сторонам.

— Что где?

— Ну, ангел где?

— Вот, — и указывает пальцем мне за спину.

Оборачиваюсь. Никого. Не поняла…. Это она меня имела в виду? Я нервно захихикала. Поздравляю, Маргариточка! Хотела, чтобы в тебе видели светлую — получай!

— Ты это того, — придя в себя, я просящее поглядела на самоубийцу, — Не называй меня так. Поверь, я — не ангел.

— А кто же? — нет, я поражаюсь ее наивности.

— Я — некромант.

— А я — эльфийская королева.

— Да ну? — я удивленно оглядела девушку еще раз.

Нет. Ну не было в ней ничего эльфийского. А вот черты русалов — да. Похоже полукровка, но на какую сторону — не отвечу. Но спрошу.

— У тебя отец или мать ушла?

— Отец, — классическая ситуация.

— Купаться любишь? И вообще воду?

— Ну-у, да. А что?

— А то, что ты, дорогая, полукровка. Русалка.

Она нервно хихикнула и отошла от края.

— Врешь! Русалок не бывает! Просто сочиняешь, чтоб я от края ушла.

— Во-первых, я никогда не вру, запомни это. А во-вторых, зачем мне тебя вообще спасать ты, конечно, не задумывалась? Так я тебе отвечу. Жалко мне стало, что из-за какого-то козла душу себя губишь.

— Душу?

Я мрачно кивнула не ее испуганный голос.

— Что, разве не слышала, что самоубийство — грех? Так вот, я тебе честно признаюсь, что если спрыгнешь сейчас — ой, как долго расплачиваться станешь!

— А ты за свою душу не боишься?

— А мне с чего? — и, правда, с чего это? На мне не смертей, не других грехов.

— Ну, сама ж сказала, некромантка. Или врала?

— Насчет последнего, я тебе уже сказала. А насчет грехов, так они для всех одинаковы. Не убей, не укради и так далее, интересно — Библию почитай, там все развернуто описано.

И развернулась, чтобы уйти. А что? Достали все. Вон, уже вечер скоро, а я еще даже не завтракала!..

…-А…а как тебя зовут?

— Меня не зовут, сама прихожу, — буркнула я, — скосив глаза на спускающуюся рядом девушку.

— А-а, а я Олеся.

— Маргарита.

— Как цветочек, — хихикнула она.

Мда, спасибо родители.

— А ты же некромант, да? — дошло до нее. — А почему ты белое носишь?

— Нравится.

— А-а, просто, по-моему, это какое-то извращение.

— Почему? — я аж остановилась.

— Ну, некроманты они же темные.

— С чего ты взяла, — я продолжила путь.

— Ну-у…. а что, это не правда?

— Нет.

— А какой он? Светлый?

— Нейтральный.

— Все?

— Не знаю.

— А ты много видела некромантов?

— Нет.

— А я точно русалка?

— Полукровка.

— А это плохо?

— Посмотрим.

— А…

— Олеся, сколько тебе лет? — мрачно вопросила я, буравя взглядом девицу, которая, кроме болтливости, оказалась еще и выше меня на голову.

— Шестнадцать было в августе.

— Сколько? — я тупо еще раз осмотрела девушку. Я-то думала ей не меньше девятнадцати!

— Не удивляйся. И я знаю, что выгляжу старше своего возраста. Гены наверно.

Я мысленно хлопнула себе по голове.

— Ну да! Все русалы же сначала быстро взрослеют, а потом лет пятьдесят не меняются! Следовательно, ты, как полукровка будешь еще около двадцати с хвостиком оставаться такой же.

— Это хорошо. Вот только что мне со школой делать? Я в нее больше не пойду!

— Вообще-то, мне все равно. Но так как я тоже недавно поспорила я одноклассниками, то могу предложить одну школу.

— Твою?

— В будущем, — ненадолго задумалась, — Ближайшем. С понедельника в нее собираюсь.

— Да ну?! А какой класс?

— А тебе зачем? — я подозрительно покосилась на полукровку.

— Ну, а вдруг в один попадем?

— Не-а, не думаю. Я в одиннадцатый пойду.

— На последнем году из школ не переводят, — она с подозрением посмотрела на меня.

— Значит я — исключение, — отрезала.

Мы помолчали…

— Это кто? — первой нарушила тишину Олеся.

Я критически осмотрела Андрея и честно признала.

— Водитель.

— Твой?!

— Машины, — оскорбилась.

— Прости, — покаянное.

Мда, и почему у нас с ней получается только диалог идиотов? Впрочем, это можно считать риторическим вопросом. Если честно, то я никогда не могла нормально общаться. И даже не спрашивайте с чем это связано! Я — не психотерапевт, и в таком не разбираюсь. Ага, и со всей моей неразговорчивостью и нелюдимостью я помчалась выручать совершенно не знакомое мне существо, которое к тому же оказалось ужасно болтливым! У-у, и зачем я ей вообще предложила пойти учиться в мою будущую школу?! Нет, это определенно диагноз…

— Тебя куда высаживать, горе? — поинтересовался Андрей, все это время с интересом поглядывая на полукровку.

— На Серебряную, знаете, где это? — Чудо ответило совершенно невинным взглядом, перещеголяв в этом даже меня.

— Отчего ж не знать? — добродушно как-то, ой, не к добру!

И, правда, только уселись в машину, как водитель стал давать «ценные» советы девчонке.

— Ты ж собралась вместе со снежинкой учиться? Это хорошо, за это хвалю. Вот ты ж получается, далековатисто от этого учебного заведения живешь-то! Но ты не переживай! Вот упросишь нашу королеву разрешить тебе с ней пожить, так враз все проблемы исчезнут. У нее и квартирка большая, и проживать теперь одна будет, ну разве что живность свою заберет, но ты же любишь животинку? Во-от! Вот и прекрасно! А она тебе с уроками помогать будет! И родителей твоих упросит! И веселее вам вместе будет, уж я-то точно знаю! Она ж у нас скромная, вот и поможешь ей, в школе познакомится! Вот ты готовить умеешь? — Оксана яростно закивала. — А она — нет! Видите как много плюсов!

И ведь практически уговорил, гад! Знает, на что давить! А полукровка-то захочет? Все-все… вопрос снимается, как некорректный *стоит только взглянуть на девушку*. Эх, не знаю, как у меня получится с кем-то жить, но… надо же когда-нибудь начинать? А то прав Андрей, все скромничаю, да скромничаю, аж самой стыдно!

— Хочешь? — я насмешливо улыбнулась полу-русалке, взглядом давая понять, что сама не против.

Она робко кивнула. Пр-релестно! Что ж, будем считать, что это — новый эксперимент. А этому автомеханику я все равно обязательно отомщу!..

….-Ну вот, приехали! — Андрей припарковался у обычного обшарпанного семиэтажного дома.

— Пошли, что ли? — я лениво вылезла из машины на глаза нескольких старушек, примостившихся на лавочке, возле песочницы, в которой, судя по всему, играли их внуки, и небольшой группы подростков, в которой присутствие было отражено минимальным возрастом в двенадцать лет и максимальным — в девятнадцать. (Представляю их мысли, хи-хи! а вы, чтобы подумали, когда из накрученной стекло-тонированной бээмвушки вылезает белое чудо, яки снежинка, по выражению того же водителя).

— К-куда?! — да у нее аж лицо вытянулось!

— Как куда? А вещи кто собирать будет? А матушку твою упрашивать? Сама? Так она тебя и отпустила! По личному опыту знаю!

— Как будто она тебя послушает, — буркнула Олеся, выбираясь за мной из транспорта (по-моему, ворон в этом сквере не осталось, впрочем, как и целых челюстей…).

— Поверь, меня — послушает. Кстати, она дома? — как бы вскользь произнесла я, с любопытством оглядывая столпившийся народ.

— А скока время?

Кинув быстрый взгляд на часы, находящиеся в машине (свои не носила принципиально, надоела мамина фраза «знаешь, сколько времени?», а телефон нужно было еще достать из сумки), отрапортовала, насмешливо щурясь:

— Двадцать минут шестого.

— Ого!

— Ага! — подтвердила я кивком, теперь уже недовольная собравшейся толпой. — Что им надо? — я кивнула на людей.

— Как всегда, посудачить. Сюда редко приезжают на дорогих машинах, и уж тем более не привозят красивых девчонок.

Я усмехнулась:

— От скромности не умрешь.

И направилась, как мне подсказывало банальное шестое чувство, к подъезду моей новой знакомой.

— Вообще-то, я тебя имела ввиду! — на что я скептически хмыкнула, ну не верю, что во мне начали замечать хорошее! После «любимой» школы, то, что я могу кого-то интересовать, кроме родителей, просто как живое существо, выбито из меня начисто! — А насчет родителей… — она задумалась, — У мамы рабочий день в шесть заканчивается, вроде бы, но если честно — не знаю.

— А где она работает?

— В магазине.

— Понятно, раньше по крайней мере, позже шести не ждать. Класс! Ты не против, если я у тебя пока перекантуюсь?

— Нет! Ну что ты!

— Тогда, может, ты все-таки откроешь дверь? — я философски смотрела на преграду, из-за которой вот уже минут пять топталась на одном месте…

…-А ты уверена, что мне разрешат?

— Да. Можешь идти и собирать вещи!

— А что брать? Самое необходимое?

— Самое необходимое ты в поход брать будешь! Ты же жить у меня собралась! Два года, между прочим!

— Так ты ж только один год там учиться будешь!

— Ну и что? Поживешь потом одна, не загнешься. Домработница пока пару раз в неделю приходить будет, а там — посмотрим.

— Но так же нельзя!

— Почему? — я недоумевающее посмотрела на девушку.

— Но я буду тебя стеснять! И вообще, квартира же чужая!

— Так! Стоп! Квартира моя собственная! Объясняю специально для тебя, у моих родителей вполне хватает средств на такой пустяк, как подарок единственной дочери в виде четырехкомнатной квартирке в спокойном и зеленом районе. Я — хозяйка, и я тебе разрешаю. А так же ты меня ни сколечко не стеснишь, меня, может там, на второй год вообще не будет! Так что давай закончим этот пустой разговор и иди, собирайся!

Она кивнула и утопала.

Ну вот, обидела ребенка. И что мне так везет-то?

Кстати, насчет везет, а кто там, в дверь ломится? Для родительницы вроде рановато!

— Ты кого-нибудь ждешь? — я сунулась в дверной проем свою голову со все еще аккуратной прической (хоть что-то хорошего!).

— Не-а, — неразборчиво пробормотала она, и тут же предложила, — Может, это ребята пришли?

— Не знаю, кого там занесло, — я поморщилась от противного звонка. — Но для всех, кроме твоих родителей, я — твоя троюродная сестра, приехала из Нижнего Новгорода, чтоб повидать родственников, а заодно и доучиться и поступить по специальности. Родители капиталом не обижены, в результате чего покупают мне квартиру, а я по доброте душевной предлагаю тебе жить со мной (ложь — основанная на правде — самая крепкая! особенно с учетом того, что терпеть не могу врать). Звать меня будешь, — я на мгновение задумалась, но, вспомнив Андрея, весело улыбнулась, — Снежанной. Понятно?

— Д-да. Но какая сестра, ты ж на меня ни капли не похожа!

— Ничего, альбиносам это прощается.

— Альбинос? А глаза?

— Линзы, — отрезала, причем не соврала! Ну не говорить же, в самом деле, что цвет глаз немно-ожечко не такой, каким она себе представляет?

— Ладно, собирайся, я открою.

— А может…

— Собирайся! Мы уже пол часа спорим, а ты даже вещи не все достала!

Я уныло затопала к входной двери. Господи! Первое, что сделаю, поменяю у себя замок на что-то мелодичное! У-у-у!!!!

Резко распахнув дверь, я мгновенно столкнулась с одним из представителей так называемых «ребят».

— Неужели нельзя звенеть потише? — недовольно вопросила я, разглядывая стоящее передо мною существо.

Это был парень лет семнадцати — восемнадцати от роду. Красивый, даже аристократически красивый, как это называли люди. Подтянутый, высокий (по крайней мере, выше меня на голову, но сейчас-то я на десятиметровых шпильках!), черты утонченные, но немного резкие, что впрочем, совсем не убавляла его обаяние, наоборот, делая привлекательнее. Черные волосы, подстриженные неровными и длинными (сантиметров в пять, но по распространенной моде уже считаются длинным) прядями и один локон ярким пятном выделялся на фоне остальных не только цветом, а он был серебристо-белым, но и длинной до плеч. Неплохо, особенно с изумрудными глазками. А вот черная футболка с драконом и черные же потертые джинсы очень даже ничего, даже с учетом того, что я предпочитаю белое.

Недалеко я заметила еще три фигуры: двух парней и девушку.

Описать? Ну что же.

Девушка представляла собой сероглазую шатенку (кстати, у моей подруги волосы темные, но отливают зеленым и, как я рисовала, короткие, а глаза — карие). Маленькая, но пухлая представляла собой вечно веселый колобок.

Один из оставшихся парней — рыжий и в веснушках с карими глазами мне понравился сразу, хоть и казался запуганным ботаником.

А вот ко второму, словно вышедшему с обложек модных журналов, экий блондинистый голубоглазый качек с волевым лицом, проснулось отвращение.

Прервать затянувшееся молчание долго никто не решался, пока я не вытерпела ужасного звона и самостоятельно не убрала руку темного (ну, этот парень с оригинальной прической был единственным, кто носил темное, отсюда и ассоциации) с кнопки.

— Так чем я могу быть полезной?

— Скажите, а Олесю Воронову можно? — робко вопросил рыжий.

— А кто ее спрашивает? — я честно попыталась скрыть ехидную полуулыбку.

— Друзья! — нагло ответил мне блондин и попытался пройти в квартиру, отчего мое и так не очень важное настроение испортилось окончательно. Да еще и настолько, что, мрачно преградив путь качку, я с ухмылкой посмотрела на «ребят».

— А кто вам сказал, что она здесь живет?

Знаю, что такое выражение лица на моем отнюдь не темном, как у стоящего рядом парня, образе смотрелась жутковато, но вот шарахаться-то зачем?

— Может, ее родители? — ехидно намекнул мне темный, но я даже не обратила на это внимание, буравя взглядом блондина.

Но такой «захватывающий» диалог был прерван появлением самой причины спора.

— Олеська! Тут какая-то девчонка нас не пускает! — пожаловалась шатенка.

— Поче….? — и прервалась, уставившись на качка.

— Ну что? Вы будете проходить? — вдруг вопросила я, не обращая внимания на удивленные выражения лиц.

И, когда все начались двигаться в сторону двери, продолжила:

— Без него, — кивая на предмет внезапного отвращения.

— Но Олесенька! Как же так! — возмутился бугай, сладко улыбаясь, полукровки.

Но та лишь кивнула, подтверждая мои слова, и первой вошла в квартиру.

Дождавшись пока все, кто положено войдут, я с наслаждением захлопнула дверь перед очумевшим парнем. А что? Будет знать, как с девушкой обращаться!

Я прошла на кухню, где уже расселись остальные подростки (видно привычка) и плюхнулась на единственное кресло, чтобы заслужить возмущенный взгляд темноволосого (видно раньше он тут сидел, но переживет, времена же меняются).

— Ты нас не представишь, Олесь? — парень присел на оставшуюся табуретку.

— А…? Что? А, да, конечно. Знакомьтесь, это Снежанна, моя троюродная сестра из Нижнего Новгорода. Снежанна, это, — кивок в сторону шатенки, — Марина, это — на рыжего — Руслан, а это — а вот догадайтесь — Мефодий. Они мои друзья.

— Как тот? — презрительный кивок в сторону двери.

— Нет! Что ты! Тот просто… ну, не поладили….

— Мне — все равно, — отрезала.

Знаю, что жестоко, но не хватало еще, чтобы она перед остальными раскисла.

— Злая, какая-то у тебя сестра, — обиженно пробурчала Марина.

— Это у нее просто настроения нет. А так просто божий одуванчик! — заверила ее полукровка.

Я скептически хмыкнула. Назвать меня Его одуванчиком не могли бы и с пьянки, ну, по крайней мере, я так думала раньше.

— Несомненно, — фыркнул Мефодий (вот нарыли же родители где-то такое имя!).

— Да ты не обращай на них внимания, это конечно те еще балаболы, но как Артем… хм, делать не будут, — посоветовала полу русалка.

Ее друзья мгновенно насторожились.

— Что именно сделал этот идиот? — холодным голосом, заставившим меня передернуть плечами, вопросил темный не повышая голоса.

— Да я… ну-у, ничего! — и девушка с наигранным интересом стала рассматривать какой-то домашний цветочек, *скептически* вроде кактус…

— Совершенно ничего, — согласилась моя особа, — Всего лишь бросил ее и обсмеял в школе, — как бы в сторону произнесла я, и тут же удивленно поинтересовалась, — Разве вы не знаете? Олеся мне уже уши прожужжала, мол, все ученики смеются.

— Мы учимся в разных школах, — рассеянно пояснила Марина. — Только вот Артем да Олеся, а остальные — по одиночке.

Я с любопытством приподняла бровь, словно спрашивала: И как вы познакомились? На что немедленно получила ответ (приятно, когда тебя понимают!).

— На форуме.

На каком мне не поясняли, впрочем, не сказать, что я настаивала. В форумах главное что? Общение! А с этим у меня проблемы (и не делайте такое лицо! не знаю я, почему именно тут мое вечное стеснение исчезло!).

Молчание, как говорится, золото. А друзьям Олеси оно стоило всего лишь потрепанных нервов…

— И что ты будешь делать? Хочешь, мы ему объясним, что к чему, — рыжий Руслан внимательно посмотрел на полукровку.

Мда, от кого-кого, а вот от него не ожидала!

Я пригляделась повнимательнее к розовым щечкам девушки.

Ба! Да тут же у нас какой-то треугольник получается… хм, надеюсь не многоугольник, а то будет как в песне «Ее зовут Маша, она любит Сашу, а он любит Дашу…» а Даша еще кого-то, в общем, цепочка длинная.

— Я перейду в другую школу! — с вызовом вскинулась полу русалка.

— А родители об этом знают? — уточнил Меф (блин, его имя каждый раз выговаривать — себе дороже!).

— Конечно, знают, Мефочка, — проворковал довольно привлекательный голос от двери.

Я повернулась. Что ж, приятно познакомится с матерью моей, надеюсь, подруги.

У входа в кухню расположилась довольно привлекательная и молодая, лет тридцать, наверное, женщина, чем-то неуловимо напоминающая Олесю. Ее короткие шоколадные волосы были слегка растрепаны, что делало ее похожей на сорванца, и хочу заметить, довольного чем-то.

— Разве моя дочурка решила бы что-то без совета своей мамочки? — она укоризненно посмотрела на полукровку, отчего та резво замотала головой. — Вот видишь!

— А вы не боитесь, что с ней что-либо случится? Ведь школа, в которую ходила Оксана хотя и самая ближняя к вам, но расположена в двух остановках от вашего дома, — вопросил темный.

Я чуть глаза не закатила. Только не говорите мне, что это — еще один поклонник моей самоубийцы!

— Нет, конечно! Ведь она будет жить со своей сестренкой! А ей я полностью доверяю! — и выразительно посмотрела на меня, мол, если с моей дочерью что-нибудь случится…И откуда она все узнала? — А еще я буду каждую неделю к ним приезжать, проверять, как дела, вы же знаете, как это, оставлять девчонок самих на себя! Ты же не против, снежинка?

Вопрос снимается, как некорректный. У-у-у, друг, блин! Дай мне только выйти! С другой стороны, он же мне помог…

— Нет, что вы! Мы всегда вам будем рады! — мило улыбнулась я, отчего родительница сразу растаяла.

— Я же говорила, — вдруг я услышала приглушенный голос Олеси, — Она добрая! Ее только кормить почаще надо!

Я удивленно покосилась на третью плюшку, кои уминала незаметно для себя и отодвинула тарелку с оставшимися от греха подальше. Мда, был за мной такой грешок.

— Да ты ешь, деточка, а то вон худенькая какая!

Я уныло покосилась на женщину, ну не объяснять же ей и правда, что, сколько меня ни откармливай, а вес ни прибавится, ни убавится! Все равно не поймет!

— Нет, спасибо, я наелась. Сестренка, ты собрала вещи? — я грозно посмотрела в сторону пискнувшей русалки. Ну вот, я так и думала! — Бегом! Пол часа!

— Так скоро? — жалобно протянула мать девушки.

— Тетушка, ну что же ты уныла, — попрекнула я. — Мы ведь не на край света уезжаем! Тем более что завтра — воскресенье, мы к вам еще и приедем, если конечно вы захотите.

— Естественно! И если вас не будет, — покачала моя собеседница пальчиком.

Я тихонько фыркнула, но промолчала.

Вдруг, по дому пролились первые аккорды одной из песен группы «Алиса», за минуту приобретая и громкость и более интересный диапазон в музыки, который в простонародье называют русским роком.

— Извините, — я поднялась со своего места и направилась в гостиную.

Нашел время звонить!

— Да, Андрей?

— Вы скоро уже?

— Надоело ждать?

— Не ехидничай! — одернул, — Лучше на часы посмотри.

— Успокойся, пожалуйста. Мы выходим.

— Десять минут!

И отключился.

Вот же вредный человек!

— Что-то не так, дорогая? — добродушно спросила мать Олеси (кстати, надо, что ли спросить, как ее зовут, а то не удобно же!).

— Ничего серьезного, тетя. Просто нас уже ждут. Олесь!

— Иду! — донеслось мрачное из комнаты.

— Но вы же завтра приедете? Ты обещала!

— Несомненно, но ближе к вечеру.

Она кивнула, принимая к сведению.

В этот момент в комнату вбежала взлохмаченная полукровка. Мда, у нее на лице написано, что нагрузилась по-полной.

— Ну, — весело вопросила я, — И кто у нас самый сильный?

— А что надо? — уточнила Марина, умная девочка, далеко пойдет.

— Думаю, отнести вещи к машине, — предложил Меф и тут же решительно встал, — Показывай…

…-О-о…Ну что ты туда нагрузила? — стонал рыжий (да, оказывается и ему перепало, моя самоубийца подошла к сборам серьезно и запаковала аж три сумки, впрочем, если вспомнить о моих, то… лучше будет вообще промолчать).

— Всего понемножку! Слабак! Вон, посмотри на Мефодия! Он несет две сумки и молчит!

— Да он же у нас культурный, вот ему и сказать нечего!

— А у тебя значит есть?

— Значит, да!

— Голубки, не ссорьтесь, — лениво пропела шатенка.

И тишина… только по-моему, сбегающая от двух преследователей, у которых на лице написано жирным шрифтом: прибью, пухленькая девушка, явно не из этой картины…

Дела….

— Куда вы собираетесь поступать? — о-о! Оно еще и разговаривает! А то я за вечер явно об этом забыла!

— Поступать мы будем, как школу закончим! А сейчас мы пе-ре-хо-дим!

— Да-а? Так куда же вы пе-ре-хо-ди-те? — передразнил темный.

Придушу…

— В другую школу…

А я обиделась!

— Оригинально, хотя я думал в детсад.

— Странно, не замечала в тебе такого недостатка.

— Да ты вообще мало что замечаешь. Со зрением проблемы?

— Нет. С координацией морально-положительного факта как следствия общения и реального проявления чувств на уровне быта, а не следствием крайности.

— Крайности, какого события? — э-э-э… понял?

— Возможно со столкновением анти-морального гражданина, совершившего преступление относительно моего родственника?

— Возможно… — эхом повторил он. — А в чем соврала?

— Я никогда не вру!

— Ну-ну… Так какая школа?

— Поверь, тебе — по барабану.

И наконец-таки дошла до машины…

… Дом, милый дом! Я до него добралась! Ура, что ли?

Вот леший! Расставили тут! Ой! Это же мои вещи! Супер!

*немного подумала* Но раскладывать буду завтра!

Хр-р-р-р…..