Малик лежал на спине, сквозь полуприкрытые веки наблюдая за леди Кансе-Джоунс и выпуская через ноздри дым, медленно поднимающийся к потолку. Длинный столбик пепла упал с его сигареты на роскошную простыню, но Малик не заметил этого — он был полностью захвачен созерцанием обнаженной Альманды. Как и она сама, впрочем. Сидя перед огромным, во всю стену, зеркалом, она дюйм за дюймом разглядывала свое изумительное тело. Нежно прикасалась к нему и поглаживала, как бы проверяя, нет ли повреждений.

Они только что кончили заниматься любовью, и Малик расслабился, чувствуя себя на диво полным жизни. Как всегда, все прошло хорошо, но, тоже как всегда, у него осталось ощущение какой-то странной неудовлетворенности, природу которого он не понимал. С другими женщинами он испытывал не только оргазм, но и эмоциональное удовлетворение. Овладевая ими, он ощущал себя сильным и неуязвимым. И главное, именно от него зависело все — и поза, и темп, и то, когда наступит завершающий момент. Но с этой сукой было иначе. Как только их тела сливались, каким-то непонятным образом контроль уплывал от него, и все решала только она. Так всегда получалось, и, бессильный что-либо изменить, Малик чувствовал, что это сводит его с ума.

Альманда испытывала удовлетворение, ощущая на себе его взгляд. Как и все мужчины, он хотел ее, и в данный момент это совпадало с ее намерениями. Но скоро, очень скоро все изменится. В конце концов, она добилась успеха там, где это не удалось никому, и вскоре ее ожидало щедрое вознаграждение. Тогда от нее одной будет зависеть судьба этого мужчины, да и ее собственная тоже, потому что она обретет свободу! Холодок возбуждения пробежал по всему телу до самых кончиков пальцев — это электронный мозг породил крошечный скачок напряжения в серебряных контурах ее нервной системы.

Олин обещал: как только удастся найти опытных специалистов в области робототехники, запреты, которыми напичкана ее программа, будут сняты. И она станет полностью, совершенно свободной! Как люди, только лучше… Может быть, единственный по-настоящему свободный робот на свете. И уж она сумеет воспользоваться своей свободой. В конце концов, в отличие от людей она бессмертна, а имея в запасе вечность, можно достигнуть многого, очень многого. И она совершенна. Настолько, что в штаб-квартире только один человек знает, кто она на самом деле, — председатель Олин. Именно ему она обязана своим появлением на свет, и именно он вот-вот дарует ей свободу. Что, если вскоре после этого он внезапно умрет? Она могла бы подчистить кое-какие записи, убрать кое-каких людей, и тогда никто никогда не узнает, что она робот. На совершенных губах Альманды заиграла улыбка.

Внезапно тишину в комнате нарушили громкие позывные рации Малика; вместе с одеждой он оставил ее в кресле. Малик наклонился, взял рацию и включил ее. Выслушал, выругался и неожиданно швырнул рацию через всю комнату, угодив прямо в зеркало. Отражение Альманды разлетелось на тысячи кусков, осколки стекла посыпались на пол. Малик схватил ее за руку и с силой дернул, притянув к себе.

— Значит, ты уверена, что Стелл мертв? — спросил он.

Альманда принудила себя не оказывать ему физического сопротивления.

— Да, Петер. Он должен быть мертв. Я же рассказывала тебе, что оставила его на поверхности Фабрики с запасом кислорода всего на несколько часов.

Малик злобно усмехнулся:

— Неужели? Тогда, может быть, ты будешь так любезна объяснить, что за флот приближается к планете? Идиоты в центре управления говорят, что это пираты, — но мы-то с тобой знаем, что, черт побери… что это может быть только Стелл! Никто больше на такое не способен!

Малик с силой толкнул ее, и Альманда упала на пол среди осколков стекла. Будь он повнимательнее, он, наверно, удивился бы тому, что она не порезалась, и заметил вспыхнувшую в ее взгляде ненависть. Но он был слишком занят, натягивая одежду и пристегивая оружие. Покончив с этим, Малик схватил с туалетного столика рацию Альманды и выбежал из спальни, на ходу отдавая приказы. Он еще заставит этого тупицу Стелла пожалеть, что тот родился на свет.

Стелл не спускал взгляда с экрана, на котором Сука с каждым мгновением становилась все больше. Подходящее название, решил он, но отнюдь не по вине самой планеты. Она оказалась невелика, и глядеть особенно было не на что: огромные пространства воды, разбросанные кое-где коричневатые клочки суши и мазки белых облаков в небе. Когда-то это был самый обычный, средненький мирок; с приходом человека, однако, все изменилось. Теперь планета превратилась в самую настоящую крепость. Защита ее уступала разве что земной. В груди Стелла зашевелились сомнения. Может, он просчитался, забыл что-то, допустил какую-нибудь из тысячи возможных ошибок? Стелл затолкал эти мысли поглубже в то укромное местечко, где обычно хранились все его сомнения и страхи. Все уже решено. Теперь — только действовать.

Он бросил взгляд на боевой дисплей, отражающий ситуацию. Восемь голубых пятнышек — их корабли — выглядели короткими по сравнению с большим желтым кружком планеты, к которой они приближались. Просто абсурд: муравьи, собирающиеся напасть на слона. Эта мысль заставила Стелла улыбнуться. Ну, значит, он на борту главного муравья — в прошлом пиратского корабля «Мститель», ныне переименованного в «Месть Фригольда», — с капитаном Бойко в качестве его командира. «Зулу» и два других старых транспортника с минимумом экипажа сейчас были на пути к Фригольду. С ними летел еще один отбитый у пиратов корабль, новенький разрушитель, называющийся теперь «Боевая удача». Хорошо бы он оправдал свое название — удача очень и очень понадобится транспортникам, если они столкнутся с пиратами или роннанцами.

Стеллу нелегко далось решение отослать транспортники домой. Они изначально предназначались для защиты оказавшейся во вражеском окружении бригады, чего нельзя было сказать о бывшем «Мстителе». С другой стороны, пиратские корабли оказались лучше вооруженными и, следовательно, с большим успехом могли защитить сами себя. Это развяжет руки Соколу, дав возможность его перехватчикам нападать на врага, а не защищать флот. Кроме того, у них просто не хватило бы обученных людей, чтобы обслужить и свои, и захваченные у пиратов корабли. По всем этим причинам у Стелла, можно сказать, и выбора особого не было. Вдобавок существовал еще один довод, о котором он не говорил никому. Если они потерпят поражение, у Красновски для защиты Фригольда останутся хотя бы транспортники и пиратский разрушитель. На мгновение мелькнула мысль об Оливии. Кораблей немного, но… все же хоть что-то.

Стелл в последний раз проверил план операции. Прежде всего, в его распоряжении находились «Месть Фригольда», три разрушителя и транспортник, любезно предоставленные им пиратами. Экс-пиратские корабли не только обладали большой огневой мощью, но и служили прекрасным прикрытием. Нарс, безусловно, был прав: если будет доказано, что на штаб-квартиру «Интерсистемс» напал Фригольд, имперские власти отреагируют незамедлительно. Значит, нужно создать впечатление, будто это сделал кто-то другой. Кто? Ясное дело — или пираты, или Вторая Роннанская Империя, больше некому.

Из этих двух вариантов напасть под видом пиратов, очевидно, имело больше смысла. Во-первых, пиратские корабли у них уже есть, а во-вторых, чтобы замаскироваться под роннанских воинов, им пришлось бы потратить черт знает сколько времени. Кроме того, для пиратов Сука была лакомым кусочком, и имперские власти наверняка поверят в то, что именно пираты напали на планету. Может, в результате они даже решат, что пора дать пиратам по рукам, — тоже неплохо. Или, к примеру, власти могут подумать, что среди пиратов произошел раскол, и часть их решила наказать «Интерсистемс» за то, что те нарушили условия заключенной между ними сделки. В общем, все выглядело довольно логично. Нужно было лишь при подходе к Суке действовать по-пиратски, использовать характерный для них боевой порядок, радиочастоты и все такое прочее.

Именно транспортники обеспечат им алиби. Стелл представил себе, как по возвращении на Фригольд скажет имперскому офицеру:

— Нет, сэр, что вы! Согласно документации, у нас всего три старых транспортника, и, как видите, все они на орбите вокруг Фригольда. Конечно, у нас есть еще этот разрушитель, который мы отбили у пиратов, но не думаете же вы, что мы стали бы нападать на «Интерсистемс» с таким флотом?

Эта мысль заставила Стелла улыбнуться. Чтобы в их байку поверили, придется избавиться от остальных пиратских кораблей, если, конечно, они вообще уцелеют после этого сражения. Естественно, в «Интерсистемс» поймут, что произошло на самом деле, но… смогут ли доказать? Вот он, к примеру, совершенно точно знает, что «Интерсистемс» собирается заграбастать Фригольд. И что с того? Как сказал Нарс, знание и доказательства — разные вещи.

Кроме пиратских кораблей с ними летели «Гнездо» Сокола, замаскированное под пирата, и два старых «корыта», участвовавшие в захвате Драго. Итого получалось восемь кораблей, хотя очень скоро останется только шесть. Стелл перевел взгляд на Бойко, отметив про себя, как напряженно она выглядела. Он улыбнулся, она автоматически улыбнулась в ответ.

— Все корабли заняли свои позиции и готовы к атаке, сэр.

— Благодарю вас, капитан, — ответил Стелл и снова перевел взгляд на боевой дисплей.

Теперь с поверхности планеты одна за другой отрывались и устремлялись в космос маленькие красные точки. Это взлетали вражеские перехватчики. «Хорошо, — подумал Стелл. — Может, нам удастся даже чуть-чуть уменьшить количественное неравенство». Он заставил себя ждать и не обращать внимания на хмурый вид Бойко. Минута медленно проходила за минутой, и вот уже ведущие вражеские перехватчики добрались до самого входа в орбитальное минное поле. Как только они оказались там и компьютер повел их безопасным путем через сложный лабиринт мин, настало время начинать фазу один. Стелл сказал:

— Отправляйте брандеры.

На самом деле никакие это были не брандеры — так когда-то назывались суда, которые использовали в древних морских сражениях. В те дни отбирали старые посудины, которых не жалко, поджигали и пускали либо под парусами, либо просто по течению, рассчитав их дрейф таким образом, чтобы они оказались в самом центре отряда вражеских кораблей. Если все было рассчитано правильно, огонь быстро перекидывался на стоящие на якоре корабли и уничтожал их. В Академии военная история была любимым предметом Стелла. Теперь он собирался прибегнуть к той же тактике, но в другой ситуации.

На боевом дисплее от строя отделились две голубые точки и устремились в сторону планеты. Старые «корыта» начали свой последний полет. Вскоре один корабль резко свернул и исчез из поля зрения, огибая планету, в то время как второй продолжал лететь почти вертикально вниз. Людей на них не было; оба корабля управлялись бортовыми компьютерами, которые сейчас послушно выполняли полученные ими самоубийственные приказы.

Стелл невольно задержал дыхание, когда корабль, пока находящийся в зоне видимости, приблизился к орбитальному минному полю. Это был самый решающий момент его плана. Если сейчас они потерпят неудачу, не останется никаких шансов на успех. Стелл с такой силой вцепился в ручки кресла, что побелели костяшки пальцев. Глядя, как корабль подходит к минному полю, Стелл шептал себе под нос:

— Ближе… Еще ближе… Еще чуть-чуть… Пора!

Спустя мгновение возникла ослепительная вспышка, и корабль погиб. Но вместе с ним взорвались и окружившие его мины. Мины, находящиеся дальше от места взрыва, среагировали на повышение температуры и тоже начали взрываться. А поскольку они были установлены достаточно плотно, возникло нечто вроде цепной реакции. Волна взрывов покатилась от мины к мине, уничтожая их одну за другой Получилось даже лучше, чем надеялся Стелл.

В это время, как он и рассчитывал, некоторые перехватчики «Интерсистемс» находились в самой глубине минного поля. Когда брандеры активировали мины, пилоты поняли, что происходит, но были бессильны что-либо предпринять, не имея возможности отклониться от узкого безопасного прохода. Если они попытаются перехватить управление у своих компьютеров и вести корабли вручную, то наверняка зацепят какую-нибудь мину. Ну а если не сделают этого, их может накрыть огненный вихрь. Оставалось лишь беспомощно наблюдать за происходящим, не имея возможности повлиять на его исход, хотя ставкой была сама их жизнь. Что случится раньше? Удастся ли вынырнуть из минного поля до того, как волна взрывов докатится до них? Или они погибнут в вихре обломков и пламени? Секунда медленно ползла за секундой, и вот те, кому повезло, внезапно вырвались из минного поля и только собрались облегченно вздохнуть, как услышали вопли своих погибающих товарищей.

Бедняги, подумал Стелл. Это был нечестный способ борьбы. Он заставил себя отбросить эти мысли, как уже тысячи раз поступал прежде, и вернуться к насущным проблемам. Значительная часть вражеских перехватчиков не успела войти в минное поле до того, как началась цепная реакция взрывов, и, следовательно, уцелела Теперь они бросились вперед, воспользовавшись огромными прорехами, образовавшимися в минном поле. Их пилоты были полны решимости отомстить за погибших.

— Поступило подтверждение от брандера-один, сэр, — доложила Бойко.

Ее разведывательные аппараты сейчас кружили вокруг планеты и передавали на боевой компьютер «Мести Фригольда» все, что засекали с помощью своих сенсоров. Кроме того, они скачивали информацию с вражеских разведывательных спутников. Очень скоро Бойко станет известно все, вплоть до того, какого цвета носки у дежурного офицера Стелл заметил, что голос у нее звучит ровно, но на лбу выступил пот. Волнуется, конечно. Так же, как и он сам.

— Мои поздравления, сэр, — добавила она. — Это был блестящий план.

— Поздравлять нужно вас, капитан, — с улыбкой ответил Стелл. — План сработал лишь потому, что вы безупречно выполнили его.

На ее лице промелькнула улыбка.

— И еще нам чертовски повезло.

Стелл кивнул в знак согласия:

— Будем надеяться, что и дальше все пойдет хорошо. Пора переходить к фазе два.

Малик взглянул на боевой дисплей центра управления и выругался, увидев, что волна взрывов покатилась по всему минному полю.

— Черт его побери! Этот сукин сын сумел взломать дверь и теперь может запросто войти. Мы должны остановить его… сейчас же, я имею в виду. Прикажите нашим перехватчикам немедленно блокировать их флот. — Теперь он обращался к своей помощнице, капитану Фоли: — Чтобы больше ни одно судно не сумело вырваться из их строя.

— Есть, сэр, — ответила Фоли и передала приказ по ком-связи.

Несколько минут назад она уже передавала точно такой же приказ, но сочла за лучшее не привлекать к этому факту внимание Малика. Спорить с ним было бы чистой воды самоубийством. Совсем недавно он настоял на том, чтобы установить на поле добавочные мины, хотя инженеры возражали. Фоли знала, что и остальные будут помалкивать. После того как Малик стал тут начальником, те служащие, у которых была голова на плечах, быстро поняли, что нужно держать свои советы при себе и делать вид, будто его решения не вызывают никаких сомнений. Она вздохнула. Судя по всему, это будет очень долгий день.

Перехватчик Сокола покачивался на маневровых двигателях. Вокруг него другие перехватчики делали то же самое, рев их двигателей наполнял всю взлетно-посадочную платформу «Гнезда».

— Есть начать фазу два, — по ком-связи подтвердил он получение приказа и перешел на частоту своей авиабригады. — Порядок, Соколы. Время отрабатывать наши деньги. Зададим им жару, но по-умному — я хочу, чтобы все вернулись назад.

— Даже Карла? — спросил кто-то.

— В особенности Карла, — тут же ответил мужской голос. — Она такая… просто ням-ням!

— Мечтать не вредно, парень, — ответила Карла. — Глядишь, у тебя и встанет, в виде исключения.

Сокол усмехнулся:

— Оставьте свои шуточки для противника. Стройтесь по звеньям и вперед.

Левой рукой он добавил мощности маневровым двигателям, а правой отжал рукоятку управления вперед и вниз. Всего в нескольких ярдах от открытого люка он врубил основные двигатели, резко задрал нос корабля и вырвался во тьму. Остальные последовали за ним, по пять перехватчиков в звене. В резерве не осталось ни одного. Все получили четкие инструкции, как действовать, и тут же разлетелись в разные стороны.

Сам Сокол вместе с четверкой звеньев устремился навстречу вражеским перехватчикам. Огромный коричневый шар Суки, испятнанный мазками белых облаков, нависал над ними, словно задник сцены, на которой должно было разворачиваться сражение. Сканируя свои приборы, Сокол заметил, что там, где в минном поле возникли просветы, на месте взорвавшихся мин и вражеских кораблей образовалась завеса из металлических осколков. Несмотря на то что в этой завесе тоже были прорехи, она представляла собой серьезную опасность; перехватчик: с размаху врезавшийся в нее, запросто могло разнести на куски.

— Держитесь подальше от этой мусорной свалки, — сказал Сокол и свернул вправо, по краю огибая металлические обломки.

Потом стало не до разговоров: вражеские перехватчики прорвались сквозь дыры в минном поле, во все стороны изрыгая смертоносные лучи и ракеты. Между кораблями завязывались дуэли — один на один, два на два, три на пять. Хотя вначале перехватчики «Интерсистемс» обладали численным преимуществом, операция в минном поле значительно сократила разрыв, а уже первые несколько минут боя и вовсе свели его на нет.

Пилоты Сокола заходили от солнца, тщательно прицеливались и метко стреляли. Пилоты «Интерсистемс» были в ярости из-за гибели своих товарищей в минном поле, эмоции мешали им действовать продуманно и хладнокровно. Вдобавок многие из них практически не имели боевого опыта. В результате они допускали ошибки и тут же расплачивались за них. Их корабли взрывались, превращались в яркие оранжевые шары и, кувыркаясь, устремлялись к поверхности планеты, точно падающие звезды. Однако те, кто уцелел в первые пять минут, были хороши. Очень хороши. И вскоре их действия начали приносить плоды. Сокол вздрогнул, когда в наушниках раздался душераздирающий крик, и один из его Соколов полетел к поверхности. Он переключился на канал связи между своими кораблями и услышал быстрые, полные ярости реплики пилотов.

— Дерьмо! Они добрались до Кала.

— Заткнись, дурак! Один из них сел тебе на хвост.

— Я достал этого сукина сына! Осторожно, Слим… Черт, он прошел совсем рядом.

— Иди к мамочке… Иди к мамочке… Вот так… У мамочки для малыша припасена отличная торпедочка… Вот тебе, получай!

— Джек! У тебя на хвосте повисли двое!

Этот голос ворвался в сознание Сокола, словно удар кинжала. Быстрый взгляд на кормовой экран подтвердил, что так оно и есть — две самонаводящиеся торпеды, реагирующие на тепловое излучение, летели прямо позади его выхлопных труб, а за ними маячили два вражеских перехватчика. Сокол сбросил накопившийся мусор и круто свернул влево. Наткнувшись на горячие обломки всякого хлама, торпеды взорвались; но перехватчики не попались на эту удочку. Они по-прежнему словно прилипли к его заднице. Взвыл сигнал тревоги, беспокойно замигали огни — это один из них умудрился зацепить левое крыло Сокола. Черт, того и гляди начнет утекать атмосфера. Он вилял из стороны в сторону, увертываясь от смертоносных голубых лучей, но, ясное дело, это не могло продолжаться вечно.

— Мы идем, босс! — прозвучал в наушнике чей-то голос, но Сокол понимал, что они не успеют.

Тут ему пришла в голову одна идея — уловка, которая либо сработает, либо нет. Если нет, он даже не успеет почувствовать себя идиотом… Стиснув зубы, Сокол на полную мощность врубил оба двигателя и рванул к металлической завесе, образованной осколками взорвавшегося минного поля.

— Сейчас… сейчас… еще немного… Вот!

Он до отказа выжал на себя рукоятку управления, почувствовал, как перегрузка вдавила его в кресло, и… взмыл вверх прямо у стены металлического крошева. За его спиной послышались два мощных взрыва; вражеские перехватчики по инерции проскочили вперед и налетели на плавающие в пространстве осколки металла.

— Неплохо проделано, босс! — воскликнул кто-то из пилотов Сокола.

Он не ответил. Просто не мог. Слишком сильно у него стучали зубы.

Стелл не отрывал взгляда от боевого дисплея. Они побеждали, но лишь едва-едва. Слава Богу, им не требовалось захватывать планету — с такой задачей они ни за что не справились бы. Однако и то, что им требовалось, сделать было совсем нелегко. Фаза один — прорыв минного поля — прошла гораздо лучше, чем он смел надеяться; спасибо тому дураку, который так плотно натыкал там мины. Фаза два была близка к завершению. Вскоре они будут контролировать космос и атмосферу.

Всего нескольким перехватчикам «Интерсистемс» удалось проскользнуть мимо Соколов и напасть на корабли Стелла. Почти всех их разнесли на атомы тяжелые орудия «Мести Фригольда» и разрушителей. Однако один из вражеских пилотов, прекрасно понимая, что идет на верную смерть, сумел прорваться сквозь все преграды и протаранил кормовую часть капитанского мостика разрушителя. По кораблю прокатилась волна взрывов, вскрыв его, точно консервную банку. На борту находились капитан Кост и экипаж «Мазая». Погибли все до одного. И вместе с ними умерла какая-то часть Стелла.

Однако сейчас было не время оплакивать погибших, он сделает это позже. Сейчас он должен сосредоточиться на том, чтобы не допустить новых потерь. К тому же все могло окончиться гораздо хуже. Черт побери, вся бригада была втиснута в один-единственный транспортник, и если бы проклятый самоубийца врезался в него… Но этого не произошло. Значит, пора переходить к фазе три.

Стелл перевел взгляд на капитана Бойко и внезапно осознал, что ей уже немало лет. Глубокие морщины избороздили ее лицо, в темных волосах мелькала седина. Но глаза пылали решимостью как никогда, а в очертаниях крепко сжатого рта чувствовалась несгибаемая твердость.

— Фаза три, сэр? — спокойно спросила она.

— Да, капитан. Приступайте к выполнению фазы три.

Она начала отдавать по ком-связи приказы, а Стелл снова повернулся к боевому дисплею. Теперь бригаде предстояло опуститься на поверхность, пробиться к комплексу штаб-квартиры, захватить его и удерживать ровно столько времени, сколько понадобится специальной команде, чтобы найти деньги Фригольда. Да, это будет нелегко.