На фото: один из домов, построенных по индивидуальному проекту архитектора Владимира Павлова в Иркутске. Речь в рассказе идёт именно об этих домах.
* * *
Давно собирался рассказать эту историю...
Дед мой, хоть и занимал достаточно высокий пост в совецкой номенклатурной иерархии, был человеком достаточно весёлым и постоянно шуточки откалывал: то совецко-монгольскую войну чуть было не спровоцировал, то в Японию едва не сбежал... А в 1979 году переполошил московские Высокие Сферы рассказом о том, что власти города Иркутска со дня на день ожидают китайского вторжения, и готовятся отразить нападение маоистских агрессоров.
Дед не был, кажется, знаком лично с тогдашним главным городским архитектором Владимиром Павловым - но получилось так, что своими архитектурными изысками Владимир Азарьевич очень даже подыграл деду в его шуточке. И даже, не столько подыграл, сколько спровоцировал деда на эту шутку. Деда я не осуждаю: московский снобизм и московское высокомерие уже стали притчей во языцех, а подчёркнутое безразличие московских начальников (что совдеповских, что нынешних) к Сибири тоже появилось не вчера.
Но, прежде, чем я расскажу о том, что за шутку отмочил мой дедушка, необходимо сделать маленький экскурс в историю развития иркутской градостроительной архитектуры в 1960-е - 1970-е годы.
Иркутску повезло: дело в том, что родной мой город в годы развитого донельзя социализьма был включён в некий элитный список городов совецкого союза, которым разрешалось самостоятельное проектирование городской застройки. Для бОльшей же части городов страны проекты домов, кварталов, улиц и площадей рисовали в проектных институтах Москвы и "ленинграда". Столичные "варяги" приезжали в какой-нибудь районный или даже областной "город NN", презрительно окидывали взглядом окружающее пространство, и презрительно бросали:
- Тэ-эк! Здесь мы будем бить проспект! Эти домишки пойдут под бульдозер, эта старая каланча только уродует вид социалистического города - долой её! Эти церквухи - тоже долой: середина девятнадцатого века, поздний классицизм, типовой синодальный проект - короче, никакой историко-архитектурной ценности! Этот особнячок - оставить, что ли?... Да ладно, тоже долой! А жителей переселим в новый микрорайон на окраине - все довольны будут!
Потом столичные архитекторы садились за план города, бегло изучали его - и, вооружившись линейками, рейсшинами и карандашами, принимались вычерчивать проспекты и улицы, шедшие строго под углом девяносто градусов друг к другу. При этом, "варягов" абсолютно не интересовало то, что с вот этим-то конкретным особнячком, этой-то конкретной церковкой или этим-то конкретным Кривоколенным переулком у жителей именно этого, конкретного города связаны и воспоминания детства, и лучшие дни юности... что на извилистую нитку этого Кривоколенного переулка, словно бусины на нить ожерелья, нанизаны не только личные воспоминания - нанизана сама История этого города.
Ну, а дальше, когда проект был готов, его утверждали - и в бой шли бульдозеры, хоронившие под своими гусеницами Историю, и, вместе с кирпичами старинных особняков и доходных домов перемалывавшие Память. А горожан, у которых отобрали их историю и их память, местный горисполком переселял в очередные бетонные "черёмушки" на окраине. А центр города застраивался уродливыми типовыми театрами-кинотеатрами, универмагами (вечно пустыми!) и прочими "Домами Бытового Обслуживания". И, пока серый бетон не покрывался грязными подтёками и слоем городской копоти, всё это выглядело... красивенько. Не хуже, чем в точно таком же соседнем городе. Хотя и ничуть не лучше...
Но Иркутску, как я уже сказал, в этом отношении повезло: бригады архитекторов-"варягов" не ехали сюда с целью всё разрушить "до основанья, а затем" возвести на руинах прошлого очередной унылый "город-сад". Нет, нельзя сказать, что прошлое в Иркутске совсем уж не крушили - крушили во время оно, да ещё как! Но к шестидесятым-семидесятым годам ещё многое осталось несокрушённым - а наступление более "травоядной" эпохи способствовало, среди прочего, и формированию несколько иного взгляда и на городскую среду, и на памятники прошлого. Хотя, конечно же, сносили потихонечку ветшавшую старую застройку - но того "архитектурного геноцида", как в других городах, в Иркутске никогда не было.
Архитектор Владимир Азарьевич Павлов не был коренным иркутянином - он приехал сюда из Санкт-Петербурга (тогда ещё носившего кличку "ленинград"). Справедливости ради, скажу, что и ему, по началу, был свойственен тот самый "архитектурный максимализм", о котором мы уже говорили. Но это, скорее, объяснялось возрастом: молодой архитектор ехал из северной столицы в далёкий сибирский город для самореализации... Слава Богу, Владимир Азарьевич очень быстро понял, что приехал он не на пустое место, что Иркутск - не Tabula Rasa, но город со своей архитектурной школой и собственными архитектурными традициями.
Сейчас, по прошествии времени, когда улеглись страсти и павловские многоэтажки "отстоялись" на иркутских улицах, уже можно смело сказать, что "карбюзьеанство" Владимира Азарьевича вовсе не уродовало и не калечило городскую среду - но, напротив, очень органично в неё вписалось, ещё лишний раз подчеркнув образ Иркутска, как "города, склонного к чудачествам". Но во второй половине семидесятых "городская общественность" думала иначе: с одной стороны, Павлова начала гнобить та часть "культурной элиты", которая собралась под знаменем одного нашего доморощенного "классика" и "печальника Земли Русской" - забыл его фамилию - а с другой стороны, павловские градостроительные инновации сильно не нравились тогдашнему Первому секретарю Иркутского обкома КПСС, товарищу Банникову. В конце концов, архитектору Павлову создали в Иркутске такие "благоприятные условия для работы", что ему ничего не оставалось, кроме, как вернуться с берегов Ангары на берега Невы.
А дома, спроектированные Владимиром Азарьевичем Павловым, остались. И с одним из построенных по его проекту жилых комплексов и связана та самая история, которую я и хотел поведать Граду и Мiру.
В конце семидесятых на юго-восточной окраине Иркутска - в том месте, где улица Байкальская плавно превращается в Байкальский тракт - по проекту архитектора Павлова было построено три достаточно оригинальных кирпичных жилых дома. Поставленные на высокие бетонные опоры-"ноги" (между этими "ногами" были установлены витрины разместившихся на первом этаже магазинов), центральным своим фасадом дома смотрели в сторону плотины Иркутской ГЭС, которая в этом месте, как раз, прилегает к правому берегу Ангары и выходит на улицу Байкальскую под прямым углом. А фасады у новых домов были более, чем оригинальные: к каждому из них было пристроено по пять или шесть глухих башен-эркеров с совершенно плоскими крышами; вместо нормальных окон, в каждой из этих башен были проделаны по две узкие щелочки-бойницы. Начинаясь на уровне второго этажа, башенки эти заканчивались на высоте четвёртого этажа - а их плоские крыши выполняли функции балконов.
Здесь надо ещё сказать, что улица Байкальская и продолжающий её семидесятикилометровый Байкальский тракт (кстати, самая короткая в РФ трасса федерального значения) соединяют Иркутск с берегом "сибирского моря", являются "парадными воротами" Байкала. А возить на Байкал гостей любого уровня - это, так сказать, главная фишка нашего традиционного иркутского гостеприимства.
И вот, значит, приезжает летом 1979 года в Иркутск московская делегация совминовского уровня. И, согласно протоколу, сопровождает эту самую делегацию ни кто иной, как мой родной дед. И едут, значит, высокие гости на Байкал, следуют по улице Байкальской - и видят новый жилой комплекс, построенный по проекту архитектора Павлова. И возникает у высоких московских гостей совершенно резонный вопрос: что это, собственно, за хреновина такая напротив поворота на плотину ГЭС построена?...
Ну, а дед... Я же предупреждал: дед был человеком с очень своеобразным юмором (и для меня до сих пор остаётся загадкой, как же этот юмор не довёл моего дедушку если уж не до ГУЛАГа, то до всяких "выговоров с оргвыводами"). И дед, сделав очень серьёзное лицо и понизив голос, отвечает москвичам:
- Вообще-то, я не имею права говорить об этом... Сами понимаете: государственная тайна... Но вам-то, товарищи, рассказать можно. Короче говоря, эти жилые дома - это третья линия нашей обороны на случай вторжения китайских агрессоров! Посмотрите внимательнее: все дома снабжены башнями-капонирами из сверхпрочного бетона. Наверху - орудийные площадки: в случае, если неприятель попытается перейти с левого берега по телу плотины, то с этих площадок по нему будет вестись огонь из миномётов и противопехотных орудий. Но это - ещё не всё: внутри самих башен, прямо в квартирах размещены при строительстве противотанковые орудия и зенитные установки! С жильцами домов регулярно проводятся учения - и они, жильцы, в любой момент готовы оказать сопротивление китайской пехоте и боевой технике и удерживать оборону плотины вплоть до прибытия основных наших сил. Только очень прошу вас: не нужно об этом никому рассказывать и докладывать - сами понимаете...
Московские товарищи, прониклись важностью полученной секретной информации - а дед, скормив им эту "утку", очень скоро забыл о ней. А ещё через несколько дней высокая московская делегация отбыла восвояси, увозя в столицы не только отчёты о состоянии дел в Восточной Сибири, но и Страшную Военную Тайну.
Эта тайна была, действительно, страшной: ведь в тот памятный 1979 год в Юго-Восточной Азии разразилась Первая Социалистическая Война: ученики Мао Цзе Дуна решили немного поучить учеников Хо Ши Мина на предмет того, как правильно нужно строить социализм - и, в качестве учителей, направили во Вьетнам дивизии НОАК. А совецкие обыватели, ежевечерне получая из телевизора очередную порцию новостей о невиданных зверствах китайских агрессоров, творимых над мирным вьетнамским населением, со дня на день ждали, что части китайской народно-освободительной армии придут "реформировать социализм" и к ним домой. Сейчас, конечно же, можно ржать над этими страхами - но в те годы отношения между двумя "авангардами мiрового коммунистического движения" были весьма и весьма напряжёнными, да и события вокруг Даманского острова были ещё свежи в памяти... Так что, нет ничего удивительного, что дедову "клюкву" про "третью линию обороны на случай китайского вторжения" москвичи съели, не поперхнувшись.
Дед, конечно же, рассказал об этой своей шуточке дома, в семейном кругу - и все изрядно повеселились, и, отправляясь на дачу и проезжая мимо "павловских" домов, неизменно вспоминали этот дедов рассказ и веселились опять: история про "дома с бойницами и зенитными установками в квартирах" стала у нас чем-то, вроде семейного анекдота...
...А осенью 1979 года деда по каким-то делам отправили в очередную московскую командировку. И, когда дед вернулся из столицы, мы узнали, что история эта получила очень даже интересное продолжение...
- Сидим мы на совещании в Госплане, - рассказывал дед, - и вот, когда объявляют перерыв, подходит ко мне сам - здесь дед назвал фамилию какого-то крупного члена - и говорит мне: "Геннадий Иванович, у меня к вам есть один вопрос...". Я говорю ему, что да, мол, слушаю вас, что вас интересует? - а он меня и спрашивает: "А что у вас там в Иркутске за строительство такое - на случай китайской агрессии? Вроде, в ЦК ничего такого не согласовывали... Что за жилые дома, оборудованные противопехотной и противотанковой артиллерией и зенитными установками?..."
- Я ведь не сразу и понял, о чём речь! - смеялся дед, - стою, и хлопаю глазами, как дурак! А Ответственный Товарищ продолжает: "Нет, Геннадий Иванович, я всё понимаю: это секретная информация, вы давали подписку... Но наши люди, которым вы показывали новый жилой укрепрайон возле плотины Иркутской ГЭС, были очень впечатлены. И мы сейчас думаем о том, чтобы выйти на Политбюро с докладом об инициативе иркутян - и, если Политбюро одобрит, начать строительство подобных жилых укрепрайонов и в других городах, находящихся вдоль наших границ..."
Только тут до деда дошло, о чём идёт речь! И ему очень долго пришлось убеждать Ответственного Товарища, что это была просто шутка, розыгрыш... что Главный архитектор города Иркутска - большой оригинал и любитель нестандартных градостроительных решений... что на самом деле, в районе плотины Иркутской ГЭС построены обычные жилые дома с не совсем обычной планировкой... что через плотину Иркутской ГЭС никакое китайское вторжение невозможно, так как на другом берегу к плотине не ведут никакие магистрали... и что, в конце концов, прежде, чем напасть на совецкий союз и и вторгнуться в Иркутск, китайским милитаристам придётся, для начала, оккупировать Монголию...
- И знаете, чем этот Ответственный Товарищ меня окончательно добил? - продолжал веселиться дед, пока мы распаковывали его командировочный багаж и извлекали из чемоданов коробочки плавленного сыра "Янтарь", баночки с паштетом и шпротами, бутылки с "Пепси-Колой", коробки конфет "Ассорти" и прочие вкусности, которых в те годы отродясь не было в иркутских магазинах, - знаете, чем он меня просто доконал? Он уставился на меня, и спросил: "Анголия? Какая ещё Анголия на совецко-китайской границе?! Она же в Африке расположена!..."
Мне просто нечего добавить к этому...