В эти минуты Савелий, автоматически управляя машиной, как и Фадеев, размышлял о грядущих переменах в Правительстве России и в самом Кремле. Кроме того, его еще заботил вопрос: все ли он сделал для выполнения задания Президента? Не упустил ли чего-то важного, непоправимого?

Вдруг его плечо, где был знак Посвящения, словно обожгло сильным пламенем. Боль была столь нетерпима, что Савелий не в силах был вести машину, а потому осторожно перестроился в крайний правый ряд и остановился у тротуара.

Сначала он подумал, что его вызывает Христо, и достал из кармана мобильный телефон, полагая, что тот сейчас зазвонит, но телефон молчал, а жжение в плече становилось все острее и острее. Казалось, еще немного и его кожа обуглится.

Но тут на огненную боль повеяло чем-то нежным, успокаивающим, будто подул ветерок.

Савелий, еще ничего не слыша, ощутил нечто до боли знакомое и воскликнул:

— Учитель!

— ДА, БРАТ МОЙ, ЭТО Я! — донесся откуда-то сверху незабываемый и такой родной голос его Учителя.

— Ты не представляешь, Учитель, как же я расслышать твой голос: мне так не хватает тебя, твоих советов, твоей помощи!

— Я ТОЖЕ СКУЧАЮ ПО ТЕБЕ, БРАТ МОЙ! Я НИ НА МИГ НЕ УПУСКАЮ ТЕБЯ ИЗ ВИДА И РАДУЮСЬ ТВОИМ УСПЕХАМ. СЕЙЧАС ЖЕ ХОЧУ ТЕБЯ ПРЕДОСТЕРЕЧЬ. ТВОЙ РОДНОЙ ГОРОД ОЖИДАЕТ СТРАШНАЯ БЕДА! ЗЛЫЕ СИЛЫ ХОТЯТ ОТОБРАТЬ МНОГО ЖИЗНЕЙ…

— Где это произойдет?! — встревоженно воскликнул Савелий.

— В САМОМ ЦЕНТРЕ СТОЛИЦЫ! ПО НАШИМ ОЩУЩЕНИЯМ — В ПРЕЗИДЕНТ-ОТЕЛЕ ДОЛЖЕН ПРОИЗОЙТИ ВЗРЫВ ОГРОМНОЙ СИЛЫ!

— Когда, Учитель?

— ТОЧНО ОПРЕДЕЛИТЬ НЕВОЗМОЖНО, НО ЗАРЯД УЖЕ ЗАЛОЖЕН, И ВЗОРВАТЬСЯ ОН МОЖЕТ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ, ВРЕМЕНИ МАЛО…

— С чего мне начать, Учитель?

— ПОВЕРНИ ЛАДОНИ КВЕРХУ И НАСТРОЙСЯ НА КОСМОС!

Савелий прикрыл глаза, протянул руки вперед и повернул ладони вверх. Через несколько секунд он почувствовал, как в них ударил какой-то сильный, странный, но теплый поток. Даже не открывая глаз, он «видел» два ярких луча, направленных прямо в центр его ладоней. По всему его телу прокатилась непонятная энергетическая волна, и на душе стало спокойно, пришла уверенность, все тело наполнилось силой, в голове прояснилось.

— Боже, как же мне легко стало, Учитель! — радостно воскликнул Савелий.

— ЭТО КАЖУЩАЯСЯ ЛЕГКОСТЬ, БРАТ МОЙ! ПОЭТОМУ КОСМОС И РЕШИЛ ПОДЕЛИТЬСЯ С ТОБОЙ СВОЕЙ ЭНЕРГИЕЙ, ЧТОБЫ НА НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ НАДЕЛИТЬ ТЕБЯ УНИКАЛЬНОЙ СПОСОБНОСТЬЮ.. — Голос Учителя был строгим и очень серьезным.

— Какой?

— САМ УЗНАЕШЬ… ТВОЕЙ СТРАНЕ НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ! СЕЙЧАС, КАК НИКОГДА РАНЕЕ, ТЕМНЫЕ СИЛЫ ЗЛА ОБЪЕДИНИЛИСЬ, ЧТОБЫ ПОСТАВИТЬ РОССИЮ НА КОЛЕНИ… — Голос Учителя вдруг пропал.

— Учитель! — позвал Савелий. — Учитель, я не слышу тебя…

— У МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕТ ВРЕМЕНИ, БРАТ МОЙ, — донесся еле слышимый голос Учителя. — ПОМНИ: ТЫ — ВО МНЕ…

— Я — в тебе, Учитель! — воскликнул огорченно Савелий: ему еще столько хотелось спросить у своего Учителя, а его голос так. быстро исчез. Первым желанием Савелия было связаться с Богомоловым, но он остановил себя: что он ему скажет? Какие доводы приведет? Нет, сначала он должен хоть что-то «нарыть», найти хотя бы какие-то конкретные факты. Звонить Богомолову смысла не имело, а вот… Он снова взял мобильник и набрал номер.

— Привет, Андрюша! — обрадовался Савелий, застав своего названого брата на месте.

— Привет, братишка! — Воронов тоже был рад слышать его голос. — Когда приехал?

— Вчера!

— Как поездка?

— Более чем! — бодро ответил Савелий.

— Когда посидим за богатым столом?

— Как только, так сразу!

— Понял! — Он перешел на деловой тон. — Чем могу быть полезен? .

— Нужна срочная справка по Президент-отелю!

— Какого характера?

— Кто из известных людей живет там сейчас и кто посещал его в последние три-четыре дня? — Савелий и сам не знал, почему ему потребовались эти сведения: минутой раньше он и не думал задавать этот вопрос.

— Ты что, и правда ясновидец? — усмехнулся Воронов. ,

— О чем ты? — не понял Савелий.

— Наш общий «приятель» позавчера устраивал там пресс-конференцию.

— Велихов… — сразу догадался Савелий.

— В «яблочко»! — подтвердил Андрей. — Еще кто-то интересует или на этом остановимся?

— Думаю, этого более чем достаточно, — проговорил Савелий. — Кто-нибудь из ваших посетил это мероприятие?

— А как же! Что конкретно тебя интересует?

— Все подробности, связанные с его непосредственным окружением: кто и насколько отлучался, кто имел контакты с работниками Президент-отеля или с посторонними, короче говоря, все, что происходило вокруг Велихова… Кстати, а на какую тему была пресс-конференция?

— Разве ты не в курсе? — удивился он, но тут же сам и ответил: — Хотя откуда, ты же был за границей… Наш приятель надумал прикрыться «корочкой» народного депутата и потому баллотируется в Госдуму. Поскольку Савелий никак на его слова не реагировал, он спросил: — Что-то не так?

Тут Савелий решил поведать Андрею то, что сообщил ему Учитель.

— Не спрашивай, откуда я получил эту информацию, но поверь, что она заслуживает полного доверия. — Голос его был печален и серьезен.

— Обещаю!

— Готовится взрыв Президент-отеля!

— Что-о-о?! — вскрикнул Воронов. — Когда?

— Этого я не знаю, но, что взрывчатка там уже заложена, уверен на девяносто девять процентов!

— Господи! Нужно срочно доложить Богомолову!

— А что ты ему скажешь? Какие аргументы приведешь? Какие факты предоставишь? Мои слова?

— А твой информатор?

— Исключено! — Савелий на мгновение представил себе, как он пытается вызвать для разговора своего Учителя: допустим, что связь он установит, допустим даже, что Учитель найдет еще одну возможность отозваться, что маловероятно, но ведь нет гарантии, что кто-то, кроме самого Савелия, «услышит» его голос?

— Но…

— Даже и не спрашивай почему! — оборвал его Савелий.

— Понял, — вздохнул Андрей. — Но что женам тогда делать?

— Остается только два варианта: первый — под любым предлогом провести проверку Президент-отеля, причем на предмет поиска именно взрывного устройства, второй вариант куда менее эффективный, но все же…

— Говори!

— Собрать своих людей и их силами провести поиски, выведя из отеля всех проживающих там и весь обслуживающий персонал… Конечно, это привлечет ненужное внимание.

— Но ведь ты даже не знаешь, сколько времени осталось до взрыва!

— Да, на деле выходит — огромный риск! — Савелий на мгновение умолк, но тут же его осенило и он воскликнул: — Господи, да нам самим нужно организовать звонок террориста!

— Может быть, все-таки ввести в курс Богомолова? — снова предложил Андрей.

— Ты, верно, забыл, какой пост он занимает? — возразил Савелий. — А если сработает тот самый один процент? Зачем его подставлять?

— А кого? Ты же знаешь, насколько совершенна сейчас аппаратура: отследят за милую душу!

— Нужно выиграть пару часов, а потом, когда бомба будет найдена, сообщим обо всем Богомолову и подстрахуем нашего Матросова, кинувшегося на телефонную «амбразуру»…

— Чую, такой человек у тебя есть на примете…

— Еще какой! — уверенно подтвердил Савелий. — Короче, готовься к большому шухеру!

— Всегда готов! — бодро отозвался Андрей.

Отключившись, Савелий тут же набрал номер другого Андрея — Плешкова», гениального компьютерщика, с которым его когда-то познакомил Константин Рокотов.

Они сразу пришлись друг другу по душе, и Андрей даже удивил Костю, предложив Савелию обращаться к нему в любое время: это было необычно для него. Если кому-то нужны были его услуги, то выйти на него мог только очень узкий круг доверенных людей.

— Привет, это я! -проговорил Савелий.

— И года не пришло, как я вновь слышу родной и такой до боли знакомый голос! — насмешливо произнес собеседник, сразу узнав голос Савелия. Судя по настроению Плешкова, Савелий попал в очень удачный момент — то ли Андрей только что отобедал знаменитыми мамиными блюдами, то ли одержал очередную победу в своих виртуальных боях. — Какие проблемы?

— Ты можешь, не спрашивая меня ни о чем, выполнить одну мою просьбу?

— Посадят надолго? — спокойно спросил Плешков, словно подслушивал их разговор с Вороновым.

— Постараемся обойтись без таких последствий, — обнадежил Савелий.

— Очень оптимистично… Ладно, говори!

— Ты должен сообщить на Петровку, что в Президент-отеле заложена бомба!

— Это ты так с властями шутишь? Но до первого апреля вроде далеко или я проспал?

— Оставь свои приколы: дело очень серьезное! — недовольно бросил Савелий.

— И менты должны отнестись к этому сообщению с полной серьезностью!

— Ну, извини! — Иронический тон Андрея резко сменился деловым. — Когда я должен звонить?

— Ровно через десять минут! — ответил Савелий, высчитав, что за это время он доберется до Президент-отеля. — Часа на два сможешь скрыть свое местонахождение?

— Да хоть на десять!

— Нет, двух часов достаточно!

— Как .скажешь… Представляю, что там начнется… — сказал он как бы про себя и отключился.

Но Савелий не услышал его последней фразы, так как дал по газам и на полной скорости помчался к злополучному Президент-отелю, предчувствуя, что времени у него не слишком много…

Савелий был недалек от истины: минут пятнадцать назад Рассказов получил сообщение, что закладка взрывного устройства в Президент-отеле прошла успешно, и бывший генерал КГБ дал команду начинать операцию ровно через двадцать четыре минуты. Именно столько времени нужно было Рас-сказову, чтобы оказаться со своим микроавтобусом, загруженным четырьмястами килограммами тротила, у служебного въезда на территорию ГУМа.

По информации Михаила Гельдфельда, начальника отдела перевозок ГУМа, при главном магазине столицы постоянно дежурили двадцать сотрудников милиции и вдобавок две собаки, специально натасканные на обнаружение взрывчатых веществ. Именно этих двух собачек и боялся больше всего Рассказов: они могли залаять, обнюхав груз, и тогда все было бы кончено. Не внушал особого доверия Аркадию Сергеевичу и его будущий помощник из ГУМа…

И на этот раз интуиция не «подвела бывшего чекиста: даже Тим Рот не был поставлен в известность, что Михаилу Гельдфельду, после того как Рассказов включит таймер, приказано убрать его, вколов некий яд, рассасывающийся в течение нескольких минут, а вскрытие покажет, что человек скончался от обычного сердечного приступа…

Михаил Гельдфельд попал в поле зрения Тайного Ордена еще на пятом курсе Первого медицинского института, когда он с блеском защитил диплом на тему «Воздействие синтетических ядов на живые организмы». После блестящей защиты диплома ему предложили место в Институте экологии и эволюции имени Северцева, и многие прочили ему большое будущее в науке.

Однако все рухнуло в одночасье: при странных обстоятельствах скончался его научный руководитель профессор Золотарев, вполне здоровый мужчина сорока шести лет.

Естественно, в число первых подозреваемых попал и Михаил Гельдфельд, у которого за несколько дней до неожиданной смерти профессора была с ним бурная ссора: тот категорически возражал против тесных отношений нового аспиранта со своей дочерью, с которой у Михаила в те дни начинался роман.

Для Тельдфельда ситуация осложнялась еще и тем, что во время внезапного сердечного приступа его научного руководителя в аудитории они были вдвоем, и профессор скончался скоропостижно буквально у Михаила на руках.

Вскрытие не ответило на вопросы дотошных следователей, и дело было закрыто ввиду отсутствия состава преступления. Тем не менее руководство института «от греха подальше» предложило ему уйти из аспирантуры по «семейным обстоятельствам», что ему, втайне радовавшемуся, что все для него закончилось благополучно, и пришлось сделать.

Никто не знал, что выяснение отношений учителя и ученика в тот последний для профессора день зашло настолько далеко, что Золотарев пообещал со скандалом выгнать Гельдфельда из аспирантуры. Нервы Михаила не выдержали, и однажды, воспользовавшись болезненным состоянием профессора, он сделал ему инъекцию смертельного яда…

Однако, несмотря на то что Гельдфельд убил человека, никаких угрызений совести он не испытывал. Более того, самовлюбленный и самоуверенный Михаил затаил, злость на всех окружающих. Трудно сказать, как сложилась бы дальнейшая судьба этого талантливого, но обозленного человека, если бы его не пригрел Советник Великого Магистрата Ордена масонов. Михаил обходился Советнику совсем недорого — пришлось дать небольшие взятки, чтобы тот получил непыльную приличную работу, чтобы когда-нибудь на этом месте принести Ордену пользу. Михаил был своего рода миной замедленного действия.

После провала плана всероссийского террора Советник Великого Магистрата по Восточной Европе, который некогда завербовал Михаила Гельдфельда и с дальним прицелом пристроил его в ГУМ, в настоящее время осуществлял негласный контроль за Десятым членом Великого Магистрата Тимом Ротом (который и придумал дьявольский план взрыва в самом центре Москвы). Получив полное одобрение шефа — Великого Магистра, Советник связался с Михаилом и сделал ему предложение, за которое тот ухватился, не раздумывая ни секунды. Имея на Гельдфельда большие виды в будущем, Советник не хотел, чтобы кто-то из Великого Ордена знал его протеже в лицо, а потому приказал ему избавиться от Рассказова после выполнения тем своей дьявольской миссии…

Савелий подъезжал к Президент-отелю, когда зазвонил его мобильник.

— Привет, братишка! — услышал он голос Воронова.

— Есть новости?

— Ты оказался прав по поводу окружения Ве-лихова! Один исполнитель его личных поручений, едва только началась пресс-конференция, тут же смылся из зала и встречался с заместителем директора по административно-хозяйственным вопросам. Разговор продолжался пять минут, о чем точно, услышать не удалось, но в одной фразе прозвучало: «…ты еще и медаль получишь…»

— И все?

— Все!

— И на том спасибо! — Савелий взглянул на часы. — Через три минуты начнется…

— Мы готовы!

— Мы?

— Потом расскажу…

Отключившись, Савелий сунул мобильник в карман, затем вытащил из-под сиденья свой «стечкин», сунул в кобуру под мышку и устремился к главному входу в Президент-отель. Охранник преградил ему дорогу

— Пропуск! — строго спросил он. Савелий взглянул ему в глаза и поднял перед ними пустую ладонь.

— Извините! Не узнал! — смущенно пробормотал тот, отступая в сторону.

Проходя в дверь, Савелий услышал, как второй охранник спрашивает первого, не обращая внимания на то, что металлоискатель запищал на его «стечкина»:.

— А кто это?

— Ты чего, ослеп? — удивился первый.

— Не разглядел…

— Ну ты даешь! Это же Черномырдин!

Савелий усмехнулся: только теперь он понял, что имел в виду Учитель, говоря о какой-то временной способности, которой его одарил Космос. Минуя охранника, Савелий машинально почему-то вспомнил в тот момент о Викторе Степановиче, и, вероятно, этот зрительный образ и передался сознанию охранника.

Уверенно, словно он здесь уже бывал, Савелий направился в сторону еле приметной двери. На ней не было никакой надписи, и она не была заперта. Войдя в нее, Савелий оказался на лестничной площадке, с которой ступени вели вниз. Преодолев два пролета, он увидел дверь, за ней в длинном коридоре располагались многочисленные хозяйственные службы.

Не успел Савелий удивиться тому, что сумел без помех добраться до подвальных помещений и не встретить ни единой живой души, как перед ним выросла мощная фигура угрюмого парня в камуфляжном костюме с нашивкой «секьюрити».

— Вы кого-то ищете? — вежливо, но не слишком дружелюбно спросил он. « Не мудрствуя лукаво, Савелий подумал о министре внутренних дел — генерале Рушайло и даже „облачился“ в генеральскую форму, а затем показал бедняге пустую ладонь.

Тот мгновенно вытянулся по стойке «смирно» и громко воскликнул:

— Виноват, товарищ генерал, в темноте не признал!

Савелий усмехнулся: вокруг было так светло, что можно было спокойно кружева плести.

— Твой участок? — сурово спросил он.

— Так точно!

— Почему не был на месте?

— Виноват, товарищ генерал, по нужде отходил! — Парень виновато опустил глаза,

— Почему один?

— Напарника начальство куда-то потащило! — Он кивнул в глубь коридора.

— Ладно, иди на место и задерживай всех, кого встретишь! Всех без исключения!

— Слушаюсь! — воскликнул парень, резко повернулся и направился по лестнице наверх.

Савелий прикрыл глаза, сосредоточился, выставил руки ладонями вперед и медленно принялся поворачиваться вокруг своей оси. Он сделал почти полный круг, но ничего не почувствовал.

«Неужели Учитель ошибся?» — промелькнуло в голове Савелия, и почти тут же его ладони словно обожгло огнем.

Огонь был недобрым, болезненным. Он был злом в чистом виде и нес смертельную опасность. Савелий быстро пошел в сторону источника этой опасности, и постепенно жар стал распространяться по всему телу. Вдруг он услышал какие-то странные хлопки: один, второй, третий…

В первый момент он не сообразил, что это за хлопки, но уже через секунду его осенило: это же выстрелы! Именно такой специфический звук раздается при стрельбе из пистолета с глушителем. Выхватив любимый «стечкин», Савелий устремился туда, откуда донеслись выстрелы. Один поворот, другой, освещение становилось все слабее и слабее, пока не исчезло совсем, но из одной широко открытой двери в коридор лился яркий свет.

Савелий, не раздумывая, шагнул туда. Это было довольно просторное помещение, похожее на склад. В нем и находился самый центр огня, источающего злобу и ненависть.

На цементном полу валялись три трупа с пистолетами в руках. Двое мужчин лежали рядом с какими-то небольшими, ровно сложенными в два ряда несколькими ящиками, а на третьего он едва не наступил прямо на пороге. Вероятно, это и был напарник того охранника, с которым только что разговаривал Савелий… На нем был точно такой же камуфляжный костюм!

Первое, что бросилось в глаза Савелию, охранник был застрелен в спину, что выглядело странно. Если предположить, что была перестрелка между охранником и двумя преступниками, то это никак не соответствовало картине.

Во-первых, охранник лежал головой к тем двум мужчинам, и они никак не могли подстрелить его в спину, если он застал их врасплох. В том, что это были террористы, Савелий нисколько не сомневался: он уже заметил провода, тянувшиеся от таймера к одному из ящиков.

Во-вторых, Савелия озадачило то, что у всех убитых, включая и охранника, пистолеты были с глушителями. Допустим, террористы с оснащенными глушителями пистолетами выглядят логично, но зачем охраннику пистолет с глушителем?

— Дурь какая-то — чем я занимаюсь! — выругался Савелий. — Все может взлететь к чертовой матери, а я рассуждаю!

Он кинулся к ящикам, чтобы успеть отключить таймер, но кто-то уже все проделал до него: контакты на проводах, шедших к таймеру, были разомкнуты.

Прошло всего лишь несколько секунд с момента, когда Савелий вошел в помещение, где разыгралась странная трагедия. Он сосредоточился, чтобы разобраться в том, что же произошло незадолго до его прихода: биополя этих людей еще не успели исчезнуть, но тут он услышал какой-то шум. Заметив на поясе убитого охранника наручники, он прихватил их и бросился на шум.

Мужчина лет сорока пяти бежал по коридору к лестнице на выход. Савелий настиг его, когда он уже оказался перед охранником, которому Савелий приказал стоять на страже, задерживая любого.

— Извините, Юлий Маркович, но мне приказано всех задерживать! — тупо проговорил парень.

— Кто приказал? Ты что, не узнал меня? Я же заместитель директора! — визгливо выкрикнул мужчина.

Элегантный облик плохо сочетался с его поведением. На нем был черный смокинг, на шее топорщился галстук-бабочка, на ногах — лаковые ботинки.

— Я узнал вас, но не имею права! Приказал министр Рушайло! Не имею права, и все! — Охранник был невозмутим и тверд, как железобетонная стена.

— Да пойми ты, я сейчас поймал террористов! Трое убитых!.. Нужно срочно звонить в милицию! — Он готов был заплакать.

— В милицию уже позвонили, и опергруппа вскоре будет здесь! — успокоил его Савелий, после чего обратился к мужчине с бабочкой: — Расскажите, что произошло там, внизу?

Тот недоуменно и .чуть снисходительно взглянул на Савелия, хотел что-то возразить, но вдруг в его мозгу что-то щелкнуло и его взгляд стал настороженным и испуганным.

— Слушаюсь, товарищ генерал! — воскликнул он и начал докладывать, растерянно размахивая руками: — Взяв его напарника, — кивнул он в сторону охранника, — я пошел проверить состояние безопасности подвальных помещений. Вдруг мы заметили свет из полуоткрытой двери бойлерной, что было странно. Когда мы вошли туда, то увидели двух неизвестных мужчин, которые открыли стрельбу, охранник тоже сделал несколько выстрелов… Знаете, все произошло так стремительно, что я ничего толком не понял: мне обожгло плечо, — только сейчас Савелий заметил, что плечо замдиректора действительно задето пулей, — а охранник и двое незнакомцев упали замертво. Я оборвал провода на бомбе и побежал к выходу, чтобы вызвать милицию…

— К чему было так торопиться, если вы смогли обезвредить бомбу? — спросил Савелий.

— Дело в том, что один из террористов, прежде чем отдать богу душу, признался, что они заложили не одну бомбу…

Савелию все казалось фальшивым в этом заместителе директора: запинающаяся речь, бегающий взгляд, странная нервозность, картинное изображение боли: едва ли не каждую секунду он хватался за раненое плечо…

Савелий вытащил из кармана наручники и умело защелкнул на его запястьях.

— За что, товарищ генерал? — испуганно вскрикнул тот.

— Сдашь его сотрудникам милиции! — не обращая на него больше никакого внимания, приказал Савелий охраннику, после чего пошел обратно в бойлерную посмотреть, не упустил ли чего.

Не доходя до места трагедии, Савелий остановился и сосредоточился. К своему удивлению, он не ощущал более никакой опасности: все вокруг было «чисто», он был уверен, что зданию Президент-отеля ничего больше не угрожает.

«Что-то здесь не так… Учитель говорил о страшной угрозе городу, а все оказалось так просто, как в дешевом боевике, — размышлял Савелий. — Да этого заряда, заложенного в ящиках, не хватило бы даже на то, чтобы пол проломить, не говоря уже о том, чтобы причинить реальный ущерб зданию!»

Тут Савелию вспомнилась странная фраза, брошенная порученцем Велихова заместителю директора Президент-отеля: «…ты еще и медаль получишь…» — кажется, так сказал ему Воронов.

Разгадка этой только на первый взгляд хитроумной загадки явилась Савелию моментально. Перед его взором предстала картина происшедшего, словно он сам находился где-то рядом в качестве невидимого наблюдателя.

Заместитель директора посылает своих сообщников заложить взрывчатку, а когда они сообщают, что задание выполнено и таймер подключен, берет для верности охранника, идет к месту закладки и хладнокровно стреляет по этой «сладкой парочке».

Кто-то из парней мог успеть выкрикнуть нечто способное пролить свет на истинную роль их палача, что и решило судьбу бедолаги охранника, которого пришлось пристрелить.

Видя, что все произошло не так, как было задумано, заместитель директора быстро нашел выход. Он сделал пару выстрелов из пистолетов своих сообщников, вложил свой пистолет, из которого их пристрелил, в руку охранника. Ему и в голову не пришло, что глушитель на оружии охранника выдает его с головой, а может быть, ему помешал Савелий и он просто не успел снять с дула глушитель.

Выходит, интуиция не подвела Савелия и стоит поподробнее расспросить этого «спасителя» отеля. Почему-то его охватило странное беспокойство, и Савелий со всех ног бросился к выходу, но уже на полпути понял, что опоздал.

Оказавшись на площадке перед дверью, он увидел лежащих на полу охранника и заместителя директора. Они были убиты ножом. Чувствовалась рука профессионала: каждому хватило по одному удару в сердце.

«Убирают опасных свидетелей! Работают четко и быстро! Но как они узнали? Следить не могли: я бы почувствовал…»

Савелий огляделся и вдруг заметил глазок видеокамеры, установленной, судя по незакрашенной части потолка, совсем недавно. Савелий быстро выскочил на лестничную площадку и там огляделся: здесь камер не было, и он набрал номер Воронова:

— Андрюша, ты где?

— Только что подъехал к Президент-отелю!

— Срочно направь оперативную группу со специалистами в подвал! В бойлерной найдете разминированное устройство и троих убитых. У лестницы в подвал, на площадке лежат еще два трупа: охранник и тот самый заместитель директора, который так и не получил медаль. — Голос Савелия был недовольным.

— Черт, я сам сплоховал: я же его задержал, даже наручники надел, с охранником оставил и отлучился-то на какие-то минуты и… на тебе! — Савелий ругнулся про себя.

— Как же так?

— Видеокамеру не заметил. Вы проверьте, откуда наблюдали за нами. Чем черт не шутит: вдруг все записывалось на пленку! Глядишь, и обнаружите рожу того, кто убрал свидетелей. Явный профессионал: два удара ножом — два трупа.

— Непонятно, зачем все это нужно-то было?

— Думаю, специальная инсценировка.

— Но для чего? Не ради же медали?

— Точно не знаю, но догадываюсь… кажется… — задумчиво проговорил Савелий.

— Может, поделишься?

— Пока нет! Вот проверю кое-что, тогда и скажу.

— Хорошо, звони, если что!

Савелий поднялся наверх и быстро потел к выходу из отеля. Проходя мимо охранников, он послал им мысленный приказ не заметить его. Выйдя из здания отеля, Савелий столкнулся со спешащими сотрудниками, среди которых находился и Воронов, но на него никто, даже его названый брат, не обратил внимания, и он, спокойно сев в свой «жигуль», тронулся с места. Отъехав на приличное расстояние, Савелий припарковался к тротуару в тихом переулке, какие еще сохранились кое-где в Замоскворечье, выключил двигатель, мысленно представил панораму Москвы с птичьего полета и принялся внимательно «просматривать» каждый район, сканируя наличие источника опасности.

Савелий был уверен, что Учитель не мог ошибиться, предупреждая о грозящей городу беде. Он спешил: ему казалось, что времени мало, а Москва большая и он может просто не успеть. Времени действительно оставалось все меньше и меньше, но найти источник опасности удалось без особого труда.

Только теперь он понял, почему Учитель указал на здание Президент-отеля. Вероятно, сошлись две цепи параллельных событий: чье-то желание устроить грандиозный взрыв в Москве, для чего были намечены два объекта. Учитель засек реально грозящую беду тогда, когда был включен таймер. Сейчас, Когда этот источник опасности был обезврежен, подключился второй источник опасности, который и засек Савелий, а Учитель обнаружить его в то время просто не мог.

Мощный источник зла оказался совсем рядом. Вскоре Савелий обнаружил и само здание, которое буквально исторгало огонь, обжигавший руки и тело Савелия. Это здание ГУМа.

Господи, какие же мерзавцы! Там же столько людей в это время! Не говоря уже о том, что устроить взрыв в историческом центре Москвы, на самой Красной площади, все равно что ранить человека в самое сердце. Медлить было нельзя, и машина Савелия, не обращая внимания ни на какие правила движения, рванула к зданию ГУМа.

«Успеть! Успеть! Успеть во что бы то ни стало!» — стучало в висках Савелия…

В свою очередь Аркадий Сергеевич, получив соответствующий сигнал из Президент-отеля, спокойно дождался момента, когда из служебного входа ГУМа выскочили сотрудники в камуфляже, а с ними и две овчарки, расплылся в улыбке. Как только милицейские автобус и «рафик» скрылись из виду, он медленно повел свой микроавтобус вперед. Несмотря на то что лицо Рассказова уже было знакомо охране ГУМа — он уже несколько дней добросовестно трудился водителем служебной машины отдела перевозок, и на ней были обозначены рекламные реквизиты ГУМа, — у ворот на всякий случай его встречал сам Михаил Гельдфельд.

Машину пропустили даже без поверхностного осмотра салона. Тротил был уложен в картонные коробки, в каких обычно возят обыкновенное мыло. В одной из коробок, помеченной от руки надписью «Стекло», находилось хитроумное устройство Рассказова, изготовленное им заранее: оставалось лишь все подсоединить по его личной схеме, подключить таймер, поставить хитрую защиту, которую он пока ни разу нигде не засветил, а значит, на нее не было и адекватного ответа специалиста даже самого высокого класса.

Эту защиту Рассказов также изобрел сам еще в те далекие времена, когда был молод и полон романтических, как он сейчас говорил, «бредней».

Подогнав микроавтобус к нужному входу, они стали сами разгружать машину, не привлекая никого из посторонних. В этом не было ничего особенного: и до этого случая Гельдфельду приходилось, правда не так часто и без особого восторга, самолично заниматься разгрузкой, чтобы ускорить процесс и не задерживать транспорт.

На разгрузку тридцати коробок, каждая из которых весила чуть больше двенадцати килограммов, ушло около получаса. Еще минут двадцать потребовалось на установку Рассказовым оборудования, приводящего мину в действие.

Несколько раз Михаил, стоявший «на стреме», подходил, к нему и интересовался, закончил ли он работу. Его тон был столь нервным и нетерпеливым, что Рассказов не выдержал:

— Если будешь отвлекать меня, то мы здесь просидим в два раза дольше намеченного… Ты понял меня?

— Да-да, конечно! — смутился тот, однако не уходил.

— Ты как будто ждешь, чтобы кто-то застал нас за этим делом, — недовольно бросил Аркадий Сергеевич. — Иди, как закончу, сам тебя позову…

— Я пошел, только не забывайте об одном условии — я должен сам убедиться, что все в порядке, и сообщить кое-кому о том, что таймер запущен… — Михаил еще немного потоптался и нехотя удалился.

Что-то в его поведении насторожило Рассказова, и он приготовился держать ухо востро.

Минуты через четыре ему удалось наконец соединить провода в нужной последовательности, поставить свои хитроумные ловушки, и оставалось только одно — запустить таймер, «Если Гельдфельд не сделает сейчас телефонный звонок, то я рискую остаться без денег», — подумал Рассказов.

— Все готово! — сказал Рассказов.

— Что, неужели и таймер запустили? — с волнением спросил Михаил.

— Мы же договорились: только в твоем присутствии! — Рассказов с трудом удержался от усмешки.

— Пошли…

И вновь Рассказов обратил внимание, как тот слишком уж поспешно сунул руку в карман.

«Неужели меня и на этот раз не обмануло предчувствие и от меня действительно решили избавиться? Неужели Тим Рот обманул меня? — промелькнуло в голове Рассказова. — Если так, то тебя, господин хороший, ожидает очень большой сюрприз!» — Глаза Рассказова блеснули холодным стальным блеском.

— А его можно отключить после того, как вы его запустите? — внезапно поинтересовался Михаил.

— Можно, но сделать это в силах только я, и никто иной!

— Понял! Включайте!

Рассказов, не упуская из поля зрения ни одного движения своего напарника, поколдовал над таймером и ловушкой.

— Готово! — сказал он и добавил с усмешкой: — Через два часа рванет.

— Позвольте взглянуть?

— Пожалуйста. — Рассказов ткнул пальцем в электронное устройство и сделал шаг в сторону.

Держа руку в кармане, Михаил наклонился и увидел, как на табло бегут электронные секунды, отсчитывая установленное время.

— Великолепная работа! — широко улыбнулся Михаил и вынул руку как бы для того, чтобы пожать руку Рассказову, поздравляя его с успехом.

Моментально, словно кобра в броске, взметнулась рука Рассказова и железной хваткой, удивительной для его преклонного возраста, обхватила руку напарника.

— Что вы делаете?! — испуганно воскликнул тот, захваченный врасплох.

— Хочу взглянуть на твою руку, напарник! — Последнее слово он произнес таким тоном, будто вкладывая в него иной смысл — «предатель».

— Это не я… мне приказали… — залепетал Михаил, разжимая руку, из которой выпал небольшой металлический шприц.

Рассказов поднял его с пола и еще крепче сдавил руку своего нежданного врага, от боли тот даже взвизгнул.

— Кто приказал? Тим Рот?

— Нет! Я не могу…

Рассказов приставил иглу шприца к его глазу:

— Говори или прямиком, без задержки проследуешь на тот свет!

— Кто он в Ордене, я не знаю: мы и виделись только один раз! — От испуга потенциальный убийца даже обмочился. — Он назвался Марселем Валье, поверьте, Аркадий Сергеевич, я вам правду говорю!

— Надеюсь… — проговорил Рассказов и задумался.

Обладая отличной памятью, Аркадий Сергеевич помнил из своего досье на Великий Орден, что под именем Марселя Валье скрывается Советник Великого Магистра.

С одной стороны, приятно, что хотя бы Тим Рот в этом не замешан, но, с другой стороны, Рассказова насторожил тот факт, что Тима Рота не известили о том, что хотят убрать его человека. Похоже, он утратил доверие Тайного Ордена. Наверняка после взрыва все встанет на свои места, а пока нужно как можно скорее залечь на дно.

— Кто еще, кроме поставщиков тротила, подключен к заданию? — спросил Рассказов, не разжимая железной хватки и не отодвигая шприц от глаза Михаила более чем на сантиметр.

— Никто, клянусь, только мы с вами! — В его глазах стоял такой животный страх, что врать он не посмел бы.

— Жить хочешь?

— Господи, конечно!

— Тогда набирай номер того, кому должен… Наверняка это Марсель Валье, не так ли?

— Да, ему!

— И смотри у меня: одно неосторожное слово, и ты свеженький покойник!

— Сделаю все, как вы хотите!

— Где телефон?

— Во внутреннем кармане пиджака.

— Доставай… и очень медленно.

Трясущейся рукой, как при замедленных кинокадрах, Михаил очень медленно вытащил мобильный телефон и протянул его Рассказову.

— Мне-то зачем? Сам набирай, сам и говори! И смотри: говори спокойно и бодро!

— Обязательно… — С трудом набрав нужный номер, Михаил, с животным страхом глядя на кончик иглы, бодро выдавил из себя: — Это я, господин Марсель!.. Да, все сделано: через два часа птичка вырвется из клетки. Сделаю, как договорились… Хорошо, через час буду в аэропорту! — Он отключил связь и жалобно взглянул на Рассказова. — Вы правда меня не убьете? Вы же обещали!

— Конечно… — кивнул Рассказов.

Он отпустил его и немного отвел руку со. шприцем, но как только Михаил облегченно вздохнул и благодарно улыбнулся, он ткнул иглой в его плечо. Игла была настолько тонкой, что тот даже не почувствовал ее укола, но через секунду все понял.

Он схватился за горло, жадно хватая ртом воздух, которого ему уже не хватало даже на один короткий вздох. Говорить он не мог, но в его глазах читался вопрос: «Почему, ведь вы же обещали?»

— Я тебя обманул! -. ответил на этот немой вопрос Рассказов, после чего протер шприц платком и сунул его в какую-то щель в полу.

Скорее всего Михаил уже ничего не слышал, а если и слышал, то моментально остановившееся сердце уже не гнало кровь и мозг уже ничего не воспринимал.

Его колени подогнулись, он опустился на них, замер на какие-то доли секунды, потом повалился вперед и гулко стукнулся лбом о кафельный пол.

Нисколько не волнуясь, Рассказов направился к выходу. По пути ему попался начальник охраны, и он, не затворяя за собой дверь, крикнул что-то в ее проем. Во дворе сел за руль микроавтобуса, не торопясь миновал ворота и не спеша поехал в сторону международного аэропорта.

Небольшой чемоданчик с нехитрыми вещами первой необходимости покоился на заднем сиденье.

Оставалось лишь доложить о случившемся. Набрав номер Тима Рота, он сказал:

— Дорогой дядя, операция у племянницы оказалась пустяковой и прошла без каких-либо осложнений, так что менее чем через два часа ее переведут в общую палату, а я направляюсь в «супермаркет за фруктами», надеюсь, что все в порядке и у вас…

— Конечно, как всегда, не беспокойся! — заверил Десятый член Великого Магистрата. — Хорошо, племянник, рад твоему сообщению, а «санитар» с тобой?

— Нет, остался в больнице: оказался специалистом слишком «широкого профиля»… — Рассказов чуть заметно усмехнулся.

— Вот как? — Тим Рот сделал паузу. — А подробнее можно?

— Вряд ли… — Рассказов задумался и понял, что сейчас ему важно быть в одной упряжке с Тимом Ротом, которому, как и ему самому, грозит опасность. — Могу сказать только одно: этот «санитар» попытался передать нам с вами привет от господина Валье, и мне пришлось «отблагодарить» его от нашего с вами имени…

— Вот как? — В голосе Рота зазвучала тревога. — Ладно, потом расскажешь все подробнее… Как договорились, тебя встретит мой «родственник», который и поможет тебе в «супермаркете»! До встречи!

— До встречи… — Рассказов отключил связь и сунул мобильник в карман. Разговором с Ротом он остался весьма доволен. Ему было очевидно, что только что Марсель Валье, Советник Великого Магистрата, не без его содействия, приобрел в лице Десятого члена Великого Магистрата заклятого врага. Рассказов никогда не забывал характеристику Тима Рота, хранившуюся в его досье, похищенном у Великого Ордера, а потому никому не пожелал бы оказаться на месте этого Марселя Валье…

Через два часа Рассказов уже сидел в самолете авиакомпании «Сюис Эр», то есть находился на иностранной территории, и уже никто не мог помешать ему вылететь из России. Чувствовал он себя превосходно и бодро не только потому, что успешно выполнил задание, но и потому, что в очередной раз сумел избежать неминуемой смерти.

Конечно, он не исключал, что охота за ним может и продолжиться, но считал это маловероятным: коль скоро взрыв произойдет, в чем он нисколько не сомневался, а он выберется из России, не оставив никаких следов, то зачем его убирать, ведь он неопасный свидетель, а главный исполнитель, который отправил на тот свет сотни российских граждан, а значит, и сам будет молчать и никогда никого не выдаст.

Савелий домчался до ГУМа за какие-то восемнадцать минут. Использовав свое новое умение казаться другим человеком, он беспрепятственно прошел мимо обалдевших охранников, на этот раз явившись им в образе Михаила Горбачева. Весь свой путь Савелий не переставал размышлять о дальнейших действиях.

Он был уверен почти на все сто, что взрывчатку завезли непосредственно перед самим взрывом: в ГУМе наверняка приняты все необходимые меры по безопасности столь огромного и людного магазина.

Ему пришло в голову, что фарс в Президент-отеле устроен специально, чтобы отвлечь все профессиональные силы охраны правопорядка и облегчить задачу террористам именно в ГУМе. Проверяя свои предположения, он спросил у старшего охранника:

— Много народу уехало в Президент-отель?

— Пятнадцать человек с двумя овчарками, Михаил Сергеевич! — Мужчина был явным поклонником первого и последнего Президента Советского Союза и буквально пожирал его глазами.

— А сколько осталось на посту?

— Нас двое, на центральном двое и по одному на каждом выходе!

— Что и является характерной деталью сегодняшнего положения, — не удержался Савелий, произнеся эту фразу точным голосом Горбачева: — Связь со всеми имеешь?

— Да, я старший, Михаил Сергеевич! — самодовольно ответил тот.

— Предупреди, чтобы все были максимально внимательны! Понимаешь, максимально внимательны! — Савелий не мог посвятить его в самую суть дела, чтобы тот не проговорился и не вызвал паники в магазине, но на всякий случай спросил: — За последний Час кто-нибудь въезжал-выезжал отсюда?

— Для точности нужно заглянуть в журнал. Валентин, дай-ка сюда журнал. Нужно проверить, кто заезжал-выезжал с подсобных территорий ГУМа!

— Так я и так могу сказать, Анатолий Григорьевич, — сказал моложавый парень килограммов под сто двадцать весом, подходя к ним с журналам. — Приезжал только микроавтобус наш, а уезжали двое — наш генеральный на своем «Мерседесе», да тот же микроавтобус…

— Микроавтобус Гельдфельда, что ли? — переспросил старший. — А разве он не с утра был?

Что-то я не видел, как он приезжал, — задумчиво проговорил он. — Как выезжал — видел, а как заезжал — нет… странно…

— Так вы ж отходили как раз тогда, когда он въезжал. Его еще Мишка Гельдфельд у ворот встречал.

— А что у них было в салоне? — спросил между прочим Савелий.

— Не знаю, — смутился парень.

— Разве у вас нет приказа досматривать все автомашины?! — недовольно воскликнул Савелий.

— Так его ж сам начальник отдела перевозок встречал, — оправдывался крупногабаритный Валентин.

— Кто за рулем был?

— Так это… как его… фамилию не помню: он у нас только пятый день работает.

— А выезжали они тоже вдвоем? — спросил Савелий, видя, что выбить из парня нечто толковое вовсе бесполезно.

— Нет, только водитель.

— Ясно… — Савелий уже направился в глубь территории, как его вдруг осенило: — А куда они подъезжали, к какому складу?

— К какому? — Старший охранник наморщил лоб, явно не зная, что ответить: то ли не видел, то ли не запомнил.

— Вон туда они подъехали! — указал напарник в сторону железных дверей.

— Ты ничего не путаешь, Валентин? — спросил Анатолий Григорьевич. — Там же никакого склада нет, там вход в подсобные помещения подвала!

— Ничего я не путаю, Анатолий Григорьевич, они вдвоем разгружали какие-то коробки.

— Как, и сам начальник отдела разгружал? — удивился Савелий.

— Точно! — воскликнул вдруг старший охраны. — Я ж проходил мимо этих дверей, когда из них выходил тот водитель. — Он даже довольно расплылся в улыбке: вот, мол, какая у него память. — А Михаил нередко помогает с разгрузкой: рук-то не хватает, чего машину задерживать.

— Понятно. Ладно, спасибо за информацию.

— Не за что, Михаил Сергеевич, всегда рад вам помочь! — сказал старший и радушно пригласил: — Приходите еще!

Савелий кивнул на прощание и направился к указанным ему дверям. Его смутило, что Гельдфельд не выехал вместе с тем типом, которого он встречал у проходной, но на всякий случай проверить стоило. К его удивлению, двери были не заперты, хотя ключ и торчал в замке, но это не был промах такого опытного профессионала, как Рассказов, все оказалось много проще.

Помните, когда Рассказов выходил из дверей, он увидел проходящего мимо начальника охраны, а запирать двери подсобного помещения ему, как водителю, было совсем не по чину и могло вызвать ненужные подозрения, именно поэтому он, мгновенно оценив ситуацию, нашел единственный выход.

— Михаил Яковлевич! — крикнул он в дверь, словно обращаясь к Гельдфельду.

— Пока вы считаете привезенный товар, я поеду за другой партией! — И, выждав пару секунд, словно получив ответ, вновь крикнул: — Хорошо, я быстро!

— Он кивнул начальнику охраны и спокойно направился к микроавтобусу…

Если бы начальник охраны не проходил в эту секунду мимо, Рассказов спокойненько запер бы дверь, забрал бы с собой ключ и Савелий потерял бы несколько драгоценных мгновений. И неизвестно, успел бы он обезвредить хитроумное рассказовское устройство.

Но фортуна в этом случае повернулась к Аркадию Сергеевичу спиной.

Не успел Савелий войти в подвал, как его тело обожгло так же, как и в Президент-отеле. Если и были до этого какие-то сомнения, то они сразу улетучились. Теперь он точно был уверен, что именно здесь находится смертоносная закладка взрывчатки.

Первым желанием Савелия было позвонить Воронову, чтобы тот прислал специалистов по взрывным устройствам, но этот ход пришлось сразу отвергнуть: никто не знал, сколько времени оставалось до взрыва, и специалисты могли опоздать. Поэтому Говорков сам стал искать заряд.

Удача вскоре улыбнулась ему: в одной из комнат Савелий обнаружил штабель коробок и неподалеку скрюченный труп какого-то мужчины средних лет и без труда догадался, что это и есть Михаил Гельдфельд. Бегло осмотрев труп, он не обнаружил никаких ран или иных внешних повреждений. Однако выяснять детали возможного убийства было некогда, так как вся эта история могла закончиться огромным количеством трупов, причем в любой ближайший момент.

Не обращая больше .внимания на труп, Савелий принялся делать пассы руками над коробками. Ему с огромным трудом удавалось терпеть страшную боль: казалось, он висит над огромным костром и длинные языки пламени уже вовсю лижут его тело.

Часовой механизм Савелий обнаружил за нескольких секунд, но отключать его не торопился, тем более что рассмотрел бегущие цифры: времени до взрыва оставалось немногим более двадцати пяти минут.

Двадцать пять минут! Много это или мало? Если через двадцать пять минут прогремит мощный взрыв, который унесет сотни, а может, и тысячи жизней, эта страшная утрата во многом изменит дальнейшую жизнь их родных и близких, оставшихся в живых. И кто может с уверенностью сказать, что живым будет легче, чем погибшим?..

Савелий склонился над взрывным устройством, простер над ним ладони и прикрыл глаза. Ладони ожгло огнем, пот выступил по всему телу, одежда мгновенно намокла, а он все еще не знал, с чего начать.

Время стремительно шло, и оставалось все меньше и меньше секунд до взрыва, однако в Савелии жила твердая уверенность, что он справится, разгадает хитроумную загадку той сволочи, которая решилась на такое страшное злодеяние.

Постепенно перед ним предстали руки злодея, готовящие ловушку. Это были отрывочные видения, но именно они и подтолкнули Савелия к пониманию того, как следует выстроить их последовательность, и тогда он начал медленно, словно по слогам, читать мысли хозяина этих рук: «Попробуй реши мою загадку! Найди мою ловушку! Найдешь одну, а за ней тебя ожидает другая, третья…» — этот внутренний голос подлеца будто издевался над ним.

Казалось, Савелий вошел в душу злодея, стал думать, как он, жить его ощущениями…

В какой-то миг ему показалось, что он ненавидит самого .себя, готов разорвать себя на куски, появилась ненависть даже к своему названому брату Андрею Воронову, которого он так любит! Тем не менее даже промелькнула мысль: вызвать его сюда, чтобы погиб и он при этом адском взрыве…

— БОРИСЬ, БРАТ МОЙ… БОРИСЬ С ЭТИМ ЗЛОМ! ТЫ ДОЛЖЕН ПОБЕДИТЬ! — неожиданно послышался Савелию голос Учителя. — СОСРЕДОТОЧЬСЯ ТОЛЬКО НА УСТРАНЕНИИ ЗЛА!

«Господи, Учитель, помоги мне!» — мысленно воскликнул Савелий.

И в тот же момент на душе его стало спокойно, а мысли вновь обрели стройность и последовательность, к Савелию пришла уверенность, и он принялся активно действовать. Его пальцы принялись быстро прикасаться то к одному контакту, то к другому… Их то обжигало огнем, то они ощущали приятную прохладу…

Через несколько минут все было кончено. Савелий медленно открыл глаза и увидел, что таймер остановился за девять секунд до взрыва…